По мнению военного эксперта Леонкова, сейчас Starlink позволяет ВСУ связывать оперативное управление с получением информации в реальном времени. Последние новости о персоне Алексей Леонков новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. По мнению военного эксперта Леонкова, сейчас Starlink позволяет ВСУ связывать оперативное управление с получением информации в реальном времени. Об этом заявил военный эксперт Алексей Леонков.“По линии политиков переговоры бесполезны, так как те часто сливают детали переговоров прессе, вспомним Макрона. Военный эксперт Леонков назвал реальные потери УкраиныВоенный эксперт, редактор журнала «Арсенал Отечества» Алексей Леонков (@apleonkov) в эфире оценил кадровые перестановки в Минобороны РФ, последствия взятия Соледара, а та.
Военный эксперт Леонков заявил, что у ВСУ уже не будет наступательной операции
И этому есть, конечно, объективное объяснение, но, с другой стороны, не бывает побед без поражений. И это должны понимать. И вот эта горечь поражений, которая бывает, она иногда лучше отрезвляет, чем приказ «ни шагу назад». Если вы помните, на самом деле этот приказ он был в то же время репрессивный и предполагал наличие неких заградотрядов, которые должны были останавливать бегущие в панике войска. Приказ появился в очень сложную для Советского Союза пору, когда фронт двигался на восток, частей, боеспособных сдержать, было достаточно мало, а те, которые было мало, ну, не выдерживали натиска фашистских оккупантов.
Поэтому был издан такой приказ, там было огромное внимание уделено работе с личным составом подразделений, выявление паникеров и т. Но у нас пока время для такого приказа не пришло. Хотя говорить «ни шагу назад» нужно тем политработникам или тем, кто отвечает за просвещение наших военнослужащих на линии боевого соприкосновения, но говорить такой фразой известного политрука, который говорит «Отступать некуда — позади Москва» - здесь надо, конечно, ее перефразировать «Отступать некуда — позади Россия». Я думаю, это будет более действенно, чем какой-то приказ с его репрессивными методами.
Панкин: - А у нас с политруками как вообще сейчас дело обстоит? Леонков: - Обстоит по-разному. Если в наших армейских частях есть лица, отвечающие за воспитательную работу, у нас они не называют политруками, а именно ответственные за воспитательную работу, то, например, в частях ЛНР и ДНР, в добровольческих, выполняют такую роль, кстати, священники. Есть там очень много сведений, что воинские подразделения сопровождают священники различных конфессий — и православной, и мусульманской, и буддийские.
Это тоже является таким фактором, и поэтому характер боевых действий, которые идут сейчас на линии боевого соприкосновения, имеют такой еще религиозный окрас, что мы сражаемся не просто с какими-то вооруженными силами, а с представителями сил сатанизма. О чем, кстати, сказал наш Верховный Главнокомандующий, когда выступал на Валдайском клубе. Он четко обозначил, с кем мы воюем. Потому что то, что происходит на территориях, которые контролирует украинская армия, как они расправляются с инакомыслящими, и вообще, как они действуют, нанося террористические удары по территории, на которой проживают наши мирные российские граждане, все эти признаки налицо.
Поэтому роль священников, я думаю, будет только расти в войсках и пора нам осознать, что и коллективный запад, который поддерживает Украину, они придерживаются тех же самых бесчеловечных идеологий. Панкин: - Военное образование включает какие-то курсы политруков сейчас, кстати говоря? Леонков: - Вы знаете, вот когда я проходил военное образование, у нас было некое политическое образование — мы изучали историю КПСС с уклоном по военному коммунизму. Ну, конечно, там есть элементы воспитательной работы, которую нам преподавали, потому что предполагалось, что любой офицер.
Выпускающийся из военного училища, должен иметь навыки обучения и воспитания солдат. Поэтому это были зачатки, да, но были специализированные училища, которые готовили политруков. Кстати, у нас очень много людей, которые сейчас в публичном пространстве являются выпускниками Львовского политического училища. Панкин: - Несколько лет назад вышел же фильм «28 панфиловцев», снятый на народные деньги, там как раз у политрука был прописан неплохой сценарий, один из его диалогов с одним из бойцов был такой: «Если ты умрешь, кто немца остановит?
Я помню, что на меня это произвело тогда большое впечатление довольно-таки. И действительно, если ты умрешь… умереть очень легко и, если ты умрешь, то кто немца остановит? Идем дальше. Вместе с приказом «ни шагу назад» был же еще и лозунг «За Волгой земли для нас нет».
Вы, насколько я помню, говорили, что оставлять Херсон нельзя. И вот мы отошли на левый берег. Как будем действовать дальше вот в Херсонском направлении? Леонков: - Да, я такие слова говорил.
Потому что Херсон — это был единственный у нас плацдарм на правом берегу Днепра, но, понимаете, когда мы говорим о таких вещах, которые знаковые и, кстати, очень многие считали, что оставлять Херсон нельзя, мы не всегда даем себе отчет о реальности обстановки, которая там сложилась. И когда эта реальность стала известна, стало понятно, что удержать этот плацдарм мы не сможем. В принципе, мы могли бы еще там долгое время посражаться, понести большие потери и среди военнослужащих, но самое главное — были большие потери среди гражданского населения. Которые, как выяснилось, не совсем дружелюбно, не все относились к нам дружелюбно.
Хотя вот те кадры, которые демонстрирует украинская пропаганда, то, что жители рады, что мы оставили Херсон, начинаешь разбираться, там вот эту радость выражают штатные сотрудники центров психологической… вот эти так называемые ЦИПСО. А граждане, наверное, не успели осознать себя русскими и продолжали себя считать украинскими. Кстати, убедились лишний раз, что украинская пропаганда и методики, которые применяли к местному населению, за восемь лет очень существенно изменили их сознание и отношение к тем вещам, которые мы считали просто аксиомами. Ну, например, связанные с Великой Отечественной войной, с ее результатами.
Поэтому здесь, видимо, когда вот те граждане, которых удалось нам эвакуировать, а командующий СВО генерал Суровикин говорил о 115 тысячах людей — это те эти люди, которые осознали, где на самом деле находится их родина. То есть, они осознали, что нужно временно оставить эту территорию, для того, чтобы потом, когда мы ее освободили, она уже никому не передавалась. И если мы берем аналоги в истории, то, конечно, Херсон мы и в 1941 году не удержали. И брали мы его не со стороны Днепра, а брали мы его с другого плацдарма на правом берегу Днепра.
Потому что там все-таки сложно пересеченная местность, которую удержать достаточно оказалось проблематично и проблематика заключалась в снабжении противника, который наносил регулярно удары по тем ниткам снабжения, которые существовали, и даже для снабжения наша армия привлекала вертолетную технику. Ну а если бы они все-таки осуществили подрыв Каховской ГЭС и был разлив воды, то наша группировка войск, которая там находилась, те 20-30 тысяч человек, о которых шла речь, она бы оказалась в изоляции примерно дней на 20. А, может быть, даже и на 30. Потому что это, конечно, оценки такие предварительные, сколько бы было полноводий на этом участке, к тому же, это устье реки Днепра, там всегда, как говорится, Днепр широк и многоводен.
И вопросы снабжения группировки были бы не просто проблематичны, они были бы критичны. А с учетом того, что у противника было сосредоточено там порядка шести бригад и там назывались цифры, сколько они там привлекли штыков — порядка 60-70, не считая тех, которые там уже стояли на линии боевого соприкосновения, и с учетом снабжения и их возможностей снабжения, конечно, все складывалось бы в пользу украинской армии. А вот допустить разгром вот этой группировки, чтобы понесли большие потери мы, наше командование не пошло на этот шаг. И я говорил, что, когда выбирали: камни или люди — выбрали людей.
Потому что, если мы потеряем опытного бойца, то восстановить, к сожалению, мы его не сможем. Мы даром воскрешения не обладаем. Поэтому да, выбрали сложное решение, непростое решение, горькое решение, но все понимают, что все равно мы эти земли вернем. Просто для этого нужно подкопить сил, подкопить вооружений и военной техники — и тогда вернем.
Панкин: - Подытожим по этому поводу. Сейчас, взвесив все за и против, вы все-таки считаете, что правильно поступили? Леонков: - Да, я считаю, что правильно поступили, потому что у нас все-таки протяженная линия боевого соприкосновения и главная задача была ее стабилизировать. Потому что как раз осень показала, что на линии боевого соприкосновения противнику удается найти бреши, в которые он очень быстро затягивает основные силы и осуществляет те самые тактические наступления и успехи, которые мы с вами наблюдали.
Потому что то количество военнослужащих, которое у нас стояло на линии боевого соприкосновения, они не могли организовать сплошную оборону этой линии боевого соприкосновения и она была такая очаговая. Где-то подразделения стояли чаще, где-то чуть реже, и противник, ведя разведку ротными и тактическими группами, находил такие бреши, а за счет того, что у них в это время в тылу курсировали батальоны и тактические группы, они быстро в эти бреши затягивали другие подразделения и грозили тактическим или полным окружением тех войск, которые были на линии боевого соприкосновения. И понятное дело — раз мы не могли так эффективно сдерживать линию боевого соприкосновения, то пришлось ее немножко урезать, а, с другой стороны, нужно было ее укреплять. И поэтому пошли инженерные работы по созданию сплошной обороны, где были созданы различные рубежи, либо маневренной обороны, либо позиционной.
И на фоне объявленной частичной мобилизации началась выполняться эта задача, ну, то есть, линия боевого соприкосновения у нас стала более плотной и, как показывают события ноября, противник многократно предпринимал атаки на различных участках линии боевого соприкосновения, но прорвать ее так и не смог. Панкин: - Тема нашего разговора, я напоминаю нашим слушателям, как будем воевать дальше, но пока надо отрефлексировать все-таки события прошедшие до конца, чтобы уже с ними как-то смириться. Есть такая версия, что отход по Херсону был договорняком между руководством российской армии и ВСУ.
И на фоне объявленной частичной мобилизации началась выполняться эта задача, ну, то есть, линия боевого соприкосновения у нас стала более плотной и, как показывают события ноября, противник многократно предпринимал атаки на различных участках линии боевого соприкосновения, но прорвать ее так и не смог.
Панкин: - Тема нашего разговора, я напоминаю нашим слушателям, как будем воевать дальше, но пока надо отрефлексировать все-таки события прошедшие до конца, чтобы уже с ними как-то смириться. Есть такая версия, что отход по Херсону был договорняком между руководством российской армии и ВСУ. Люди смотрят видео в интернете, как наши отходят, а они отходят по мосту, понятное дело, совершенно спокойно, и у некоторых из них возникает резонный вопрос — отходит огромная колонна по мосту и почему ВСУ тогда не бьет по ней? По колонне и по мосту.
Давайте развеем эти мифы. Это миф или нет? Возможен ли договорняк? Леонков: - Нужно понимать, что вот этот херсонский плацдарм мы без боя не сдавали.
Хотя некие картинки, которые показывали военкоры или случайные свидетели, говорили, что обстановка была, мягко говоря, такой солнечной и неким образом радостной для украинской стороны. Нужно помнить, что все это время, пока у нас там военнослужащие стояли на этом Херсонском плацдарме, атаки на этот плацдарм были постоянные. Потому что командование ВСУ, которое командует ВСУ - не сами вот эти генералы, а кто над ними, считали, что это очень важный объект для атак, поэтому сил и средств там не жалели. То есть, там с боями мы сдерживали этот плацдарм и с боями мы отходили.
А вот то, что за три дня мы быстро снялись и ушли, говорит о том, что противник не ожидал такого маневра. То есть, он не подготовился и не собирался на наших плечах сразу зайти в регион. Мало того, если вы читали украинские СМИ, высказывания неких их экспертов, а так же военачальников, они опасались, что, отходя, мы оставляем на территории вот этого плацдарма некие группы, которые будут, скажем так, атаковать наступающие украинские войска, заманят их в ловушку, в огневой мешок, и нанесут по ним удар. Поэтому и сложилась такая вот картинка, что наши отходят, а те боятся даже наступать.
Это факт. Настолько там были упорные бои, сколько раз попадали украинские войска в огневые мешки, они больше, видимо, не хотели, они считали, что это хитрый план русских, что мы отходим, а они туда зайдут и тут по ним со всей мощи вся российская армия тактическим ядерным оружием и все, что есть под рукой, нанесет по ним удар. Поэтому получился такой временной лаг и вначале украинская армия запустила диверсионно-разведывательные группы, которые убедились, что опасности нет, и только после этого украинская армия зашла на территорию этого плацдарма. Вот это факты, которые состоялись.
Поэтому говорить о том, что какой-то это был договорняк, ну, это, мягко говоря, неправильно. Просто нужно понимать, что настолько наши войска истрепали там украинскую военщину, что они действительно не собирались нести дополнительные потери, которых там они понесли достаточно много. Цифра там где-то варьируется в районе 30 тысяч их штыков, среди которых очень много иностранных наемников. И было очень много радиоперехватов, где украинские войска перед нашим вот этим оставлением Херсона отказывались идти в атаку.
А наемники вообще говорили — если вот это пушечное мясо не пойдет в атаку, мы тоже не пойдем в атаку. То есть, вот так там сложилась обстановка, и поэтому отход наших, можно сказать, они отходили не с чувством там поражения, а с чувством выполненного воинского долга, со славой. Да, они там обрели славу и бессмертие, все те ребята, которые там держали вот этот плацдарм, те, кто там погибли, те, кто там были ранены. Они отошли, закрепились на подготовленных рубежах, на левом берегу, и теперь Днепр, который был нам препятствием для снабжения наших войск, стал той линией боевого соприкосновения, через которую противнику пересечь будет достаточно сложно и понятно, что он будет нести при этом потери.
Хотя ходят уже разговоры, что они там готовятся, они пойдут, вот-вот… Ну, понятно, это отголоски. Нужно было украинской стороне как-то сгладить вот этот момент неудобный, нелицеприятный для них — они ж победоносная армия, а тут, оказывается, они боялись заходить на территорию вот этого плацдарма. Ровно сутки. Панкин: - Вы в одном из интервью сказали — нам нужно было менять не только тактику.
Но и стратегию. Мне очень понравилось, я даже специально себе забрал эту вашу цитату. Растолкуйте, какая у нас тактика была и на какую стратегию делать ставку сейчас? Леонков: - У нас была тактика, рассчитанная на ограниченный контингент наших войск и на огневую мощь, которую, конечно же, мы превосходили украинскую армию.
Но, как выяснилось, было не учтено два фактора, которые, скажем, значительно затруднили реализацию той тактики и стратегии, которая была в начале специальной военной операции. Первый из таких факторов — это тотальное превосходство в воздушной и космической разведке, которую для украинской армии осуществляет разведывательный комплекс из стран НАТО. И вторая — это военная помощь стран НАТО, которая не прекращалась после начала специальной военной операции. То есть, они до этого накачали их оружием и продолжали накачивать.
Ну и еще третий фактор, немаловажный — это непосредственно руководство боевыми действиями. В начале специальной военной операции в районе Донбасса были нашими вооруженными силами разгромлены два штаба украинских армий. Которые командовали подразделением армии «Север» и, кажется, «Восток», если мне память не изменяет. Ну, погибли все штабные офицеры, весь генералитет, там какой-то генерал получил тяжелое ранение и, казалось бы, действия украинской армии на этих участках должно было быть парализовано.
Выяснилось, что этого не произошло. А когда донецкие ребята нашли боевой планшет и станцию «Старлинк», стало понятно, что стали руководить действиями украинской армии штабы НАТО, а они просто исполнители их стратегических и тактических задумок. И тогда выяснилось, что мы воюем не с украинской армией, а с армией НАТО, ну, то есть, на самом деле армия Украины — это некая туземная армия, которой командуют офицеры НАТО, маскируясь под наемников и сотрудников ЧВК. И понятное дело, что мы рассчитывали на то, что будем воевать только с украинской армией и только украинские генералы будут строить те тактические приемы, планировать наступление и другие различные тактические операции, а выяснилось, что это не так.
И понятное дело, что вот мы достигли первоначального успеха, а дальше его развить не смогли, потому что линия боевого соприкосновения была порядка 2,5 тысяч километров тогда, а удерживал ее тот же контингент, который вот сейчас у нас сложился перед началом частичной мобилизации. И понятное дело, что удержание, ну, скажем, первичный успех, чтобы его развить, нужны были дополнительные силы, о чем генерал Лапин говорил в марте, что нужно проводить частичную мобилизацию, если мы хотим дальше освобождать Украину от нацистских формирований. Но тогда существовало мнение, что мы можем договориться о чем-то с западом, он усмирит украинское руководство, что оппозиционная партия «За жизнь» станет нашим фаворитом и будет компромиссом решение сделать Украину нейтральной территорий, внеблоковой, внеядерной, внестатусной и т. Но все эти надежды рухнули.
Надежды рухнули и мы оказались с той действительностью, которая у нас была. То есть, да, мы громили в районе линии боевого соприкосновения большое количество военной техники, много, как говорится, косили вот этого пушечного мяса, которое бросали на линию боевого соприкосновения, но это делали одни и те же бойцы, которые зашли 24 февраля текущего года. И вот количество наших, кто держал линию боевого соприкосновения, как бы мы ни хотели, начала постепенно убывать. А со стороны противника вот этого пушечного мяса, которое набирали по всей территории в начале восточной, центральной Украины, в последнее время с западной Украины, оно как бы оставалось постоянным.
Мало того, на территории стран были открыты лагеря тренировочные, где по ускоренной методике, в течение месяца-полтора сразу готовили по 10-15 тысяч новых штыков. И, понятное дело, когда-нибудь произошел тот момент, когда вот это количество превысило бы наше качество, да. Качество нашего вооружения. Качество нашей огневой мощи.
Нужно было менять эту тактику, потому что вот эти бреши в линии боевого соприкосновения позволяли проникать на нашу территорию диверсионно-разведывательным группам. Они дошли аж до Крыма, где произвели несколько террористических актов. А потом еще был Крымский мост. И попытки взорвать, например, Турецкий поток.
То есть, все говорило о том, что… и были обстрелы Белгородской область, Курской, попытки провести теракт на Курской АЭС. И все это держать тем же личным составом, который может только удерживать и не может пойти там в стремительное контрнаступление, это вот все такие очевидные факты и легли на стол нашему Верховному Главнокомандующему, который принял ряд правильных решений о присоединении этих областей, в которых мы стояли и держали линию боевого соприкосновения, о введении там военного положения и объявлении частичной мобилизации. Все эти решения положительно сказываются на будущем.
Россия долго наращивала свой военный потенциал, но сейчас ее военно-промышленный комплекс набрал такие обороты, что его уже не остановить При этом Украина, несмотря на то, что ее снабжает оружием 51 страна, не может ничего противопоставить России.
Об этом рассказал военный эксперт, редактор издания «Арсенал Отечества» Алексей Леонков. У нах там, если почитать их прессу, планов было громадье. Одним Крымом они бы не удовлетворились. Они бы и дальше рисовали карты, какие территории они хотят взять.
Краснодарский, Ставропольский края, все такое. Как всегда на Западе они там планы строят, что у нас отнять, забрать.
В Евросоюзе знают о тяжелой ситуации на поле боя для украинских военных, отмечают инсайдеры. Военный эксперт Алексей Леонков в беседе с «Абзацем» рассказал, что будет делать командование ВС РФ, чтобы добить украинскую армию и довести до поражения. В частности, военное командование будет вводить ВСУ в заблуждение. Военачальники будут тщательно скрывать векторы для массированных атак, говорит эксперт. То есть мы можем совершить прорыв на любом участке линии боевого соприкосновения.
Алексей Леонков: «Разгром ВСУ в Авдеевке подпортил имидж Киева и Зеленского в глазах США»
Детство и юность Алексея прошли в родном городе. После ее окончания и получения аттестата о среднем образовании молодой человек поступил в Харьковское высшее военное командно-инженерное училище. За время учебы Леонков освоил специальность авиационного инженера. Старт творчества В открытых источниках нет информации, работал ли и как долго Алексей по полученной профессии.
Он известен как военный аналитик, освещающий и анализирующий обстановку в горячих точках. Особенно стоит выделить его разъяснения по событиям в Сирии. Также Леонков разбирается в политической ситуации не только в своей стране, но и мире.
Алексей Петрович часто дает интервью известным изданиям как эксперт, аналитик и комментатор.
У них также есть британские ракеты Storm Shadow. Самое главное — это выдвижение техники на позиции и попытки прорыва», — сказал Леонков. По его словам, у потенциальной атаки может быть несколько задач: или сухопутный коридор в Крым, или захват Энергодара с Запорожской АЭС.
Алексей Леонков, редактор журнала "Арсенал Отечества", отмечает, что такие действия свидетельствуют о деморализации и пессимизме в украинской армии. Западные союзники Украины также выражают беспокойство по поводу состояния украинской армии и видят в этом признаки предстоящего поражения. Анонимные источники, рассказывающие Time, сообщают, что многие в окружении президента Украины Владимира Зеленского не верят в возможность полной победы над Россией.
Поэтому если не станет системы Маска, то они сделают другую», — допустил Леонков. По его словам, у Пентагона есть возможности привлечь другие коммерческие предприятия, занимающиеся спутниковыми системами, к боевым действиям.
В пример Леонков привёл использование спутников «Иридиум» во время боевых действий в Персидском заливе. Но найти альтернативу Илону Маску сложно. Систему с похожей работой могут предоставить только, возможно, британцы. Китайцы, очевидно, свои спутники не дадут», — заключил Леонков. Ранее Илон Маск рассказал, власти Украины обращались с просьбой включить над Крымом Starlink для атаки беспилотников ВСУ на корабли ВМФ России, но сделать это было невозможно, так как действовали антироссийские санкции.
Эксперт Леонков: Ракетные удары России – это ответ на наглость Зеленского
Согласно изданию "МК", военный эксперт Алексей Леонков назвал ключевой фактор, по которому можно будет судить о новой волне мобилизации в РФ. Эксперт назвал май невыгодным месяцем для отпуска с финансовой точки зрения. Об этом со ссылкой на экспертов пишет РИА Новости. Леонков Алексей Петрович Военный эксперт Леонков о миссии НАТО на Украине и звонке министра обороны Франции в Россию.
Задача Запада не в помощи Украине. Им нужно измотать Россию. Интервью с Алексеем Леонковым
Расход ракет на комплексы ПВО просто огромный, а боеприпасы для советских комплексов пополнять неоткуда. Это уже признают и на Западе.
Второй аспект — это необходимость каждому призывнику по мобилизации пройти медицинское освидетельствование на пригодность к службе. А поскольку в данном случае речь идет о людях в возрасте за 30, то вполне очевидно, что их здоровью необходимо уделять максимум внимания. Доктор же может принять за один рабочий день не более 30 человек, поскольку ему необходимо погрузиться в документацию, чтобы не отправить в войска человека со слабым здоровьем. Исходя из этого, мобилизация проводится партиями, ориентировочно по 100 тысяч, резюмировал Леонков.
Кроме того, Зеленский пытается свалить свою ответственность за провал летнего контрнаступления на одного из высокопоставленных генералов. Эксперт по военным вопросам Алексей Леонко отмечает, что такие конфликты между президентом и армией, а также общая пессимистическая атмосфера в украинской армии, свидетельствуют о начале конца и надвигающемся крахе украинских вооруженных сил. Текущая ситуация в ВСУ является серьезной проблемой для Зеленского и его окружения, а отсутствие единого руководства и доверия между украинским руководством и армией только усугубляют кризис и наносят удар по последним шансам Украины противостоять Вооруженным Силам Российской Федерации в конфликте.
Поэтому если не станет системы Маска, то они сделают другую», — допустил Леонков.
По его словам, у Пентагона есть возможности привлечь другие коммерческие предприятия, занимающиеся спутниковыми системами, к боевым действиям. В пример Леонков привёл использование спутников «Иридиум» во время боевых действий в Персидском заливе. Но найти альтернативу Илону Маску сложно. Систему с похожей работой могут предоставить только, возможно, британцы.
Китайцы, очевидно, свои спутники не дадут», — заключил Леонков. Ранее Илон Маск рассказал, власти Украины обращались с просьбой включить над Крымом Starlink для атаки беспилотников ВСУ на корабли ВМФ России, но сделать это было невозможно, так как действовали антироссийские санкции.
«Военная экспертиза» с Алексеем Леонковым (24.04.2024)
Об этом в беседе с «ПолитРоссией» рассказал военный эксперт Алексей Леонков. В беседе с радиостанцией «Говорит Москва» редактор журнала «Арсенал отечества» Алексей Леонков пояснил, что такой план для Киева был разработан западными специалистами после провального контрнаступления. Алексей Леонков — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. СИМФЕРОПОЛЬ, 25 апр — РИА Новости Крым. Об этом газете ВЗГЛЯД заявил военный эксперт Алексей Леонков, комментируя массовые ракетные удары по Киеву, Львову и другим регионам Украины.
Эксперт рассказал, с какой целью США и НАТО опустошают военные арсеналы
Потому что Херсон — это был единственный у нас плацдарм на правом берегу Днепра, но, понимаете, когда мы говорим о таких вещах, которые знаковые и, кстати, очень многие считали, что оставлять Херсон нельзя, мы не всегда даем себе отчет о реальности обстановки, которая там сложилась. И когда эта реальность стала известна, стало понятно, что удержать этот плацдарм мы не сможем. В принципе, мы могли бы еще там долгое время посражаться, понести большие потери и среди военнослужащих, но самое главное — были большие потери среди гражданского населения. Которые, как выяснилось, не совсем дружелюбно, не все относились к нам дружелюбно. Хотя вот те кадры, которые демонстрирует украинская пропаганда, то, что жители рады, что мы оставили Херсон, начинаешь разбираться, там вот эту радость выражают штатные сотрудники центров психологической… вот эти так называемые ЦИПСО. А граждане, наверное, не успели осознать себя русскими и продолжали себя считать украинскими. Кстати, убедились лишний раз, что украинская пропаганда и методики, которые применяли к местному населению, за восемь лет очень существенно изменили их сознание и отношение к тем вещам, которые мы считали просто аксиомами. Ну, например, связанные с Великой Отечественной войной, с ее результатами.
Поэтому здесь, видимо, когда вот те граждане, которых удалось нам эвакуировать, а командующий СВО генерал Суровикин говорил о 115 тысячах людей — это те эти люди, которые осознали, где на самом деле находится их родина. То есть, они осознали, что нужно временно оставить эту территорию, для того, чтобы потом, когда мы ее освободили, она уже никому не передавалась. И если мы берем аналоги в истории, то, конечно, Херсон мы и в 1941 году не удержали. И брали мы его не со стороны Днепра, а брали мы его с другого плацдарма на правом берегу Днепра. Потому что там все-таки сложно пересеченная местность, которую удержать достаточно оказалось проблематично и проблематика заключалась в снабжении противника, который наносил регулярно удары по тем ниткам снабжения, которые существовали, и даже для снабжения наша армия привлекала вертолетную технику. Ну а если бы они все-таки осуществили подрыв Каховской ГЭС и был разлив воды, то наша группировка войск, которая там находилась, те 20-30 тысяч человек, о которых шла речь, она бы оказалась в изоляции примерно дней на 20. А, может быть, даже и на 30.
Потому что это, конечно, оценки такие предварительные, сколько бы было полноводий на этом участке, к тому же, это устье реки Днепра, там всегда, как говорится, Днепр широк и многоводен. И вопросы снабжения группировки были бы не просто проблематичны, они были бы критичны. А с учетом того, что у противника было сосредоточено там порядка шести бригад и там назывались цифры, сколько они там привлекли штыков — порядка 60-70, не считая тех, которые там уже стояли на линии боевого соприкосновения, и с учетом снабжения и их возможностей снабжения, конечно, все складывалось бы в пользу украинской армии. А вот допустить разгром вот этой группировки, чтобы понесли большие потери мы, наше командование не пошло на этот шаг. И я говорил, что, когда выбирали: камни или люди — выбрали людей. Потому что, если мы потеряем опытного бойца, то восстановить, к сожалению, мы его не сможем. Мы даром воскрешения не обладаем.
Поэтому да, выбрали сложное решение, непростое решение, горькое решение, но все понимают, что все равно мы эти земли вернем. Просто для этого нужно подкопить сил, подкопить вооружений и военной техники — и тогда вернем. Панкин: - Подытожим по этому поводу. Сейчас, взвесив все за и против, вы все-таки считаете, что правильно поступили? Леонков: - Да, я считаю, что правильно поступили, потому что у нас все-таки протяженная линия боевого соприкосновения и главная задача была ее стабилизировать. Потому что как раз осень показала, что на линии боевого соприкосновения противнику удается найти бреши, в которые он очень быстро затягивает основные силы и осуществляет те самые тактические наступления и успехи, которые мы с вами наблюдали. Потому что то количество военнослужащих, которое у нас стояло на линии боевого соприкосновения, они не могли организовать сплошную оборону этой линии боевого соприкосновения и она была такая очаговая.
Где-то подразделения стояли чаще, где-то чуть реже, и противник, ведя разведку ротными и тактическими группами, находил такие бреши, а за счет того, что у них в это время в тылу курсировали батальоны и тактические группы, они быстро в эти бреши затягивали другие подразделения и грозили тактическим или полным окружением тех войск, которые были на линии боевого соприкосновения. И понятное дело — раз мы не могли так эффективно сдерживать линию боевого соприкосновения, то пришлось ее немножко урезать, а, с другой стороны, нужно было ее укреплять. И поэтому пошли инженерные работы по созданию сплошной обороны, где были созданы различные рубежи, либо маневренной обороны, либо позиционной. И на фоне объявленной частичной мобилизации началась выполняться эта задача, ну, то есть, линия боевого соприкосновения у нас стала более плотной и, как показывают события ноября, противник многократно предпринимал атаки на различных участках линии боевого соприкосновения, но прорвать ее так и не смог. Панкин: - Тема нашего разговора, я напоминаю нашим слушателям, как будем воевать дальше, но пока надо отрефлексировать все-таки события прошедшие до конца, чтобы уже с ними как-то смириться. Есть такая версия, что отход по Херсону был договорняком между руководством российской армии и ВСУ. Люди смотрят видео в интернете, как наши отходят, а они отходят по мосту, понятное дело, совершенно спокойно, и у некоторых из них возникает резонный вопрос — отходит огромная колонна по мосту и почему ВСУ тогда не бьет по ней?
По колонне и по мосту. Давайте развеем эти мифы. Это миф или нет? Возможен ли договорняк? Леонков: - Нужно понимать, что вот этот херсонский плацдарм мы без боя не сдавали. Хотя некие картинки, которые показывали военкоры или случайные свидетели, говорили, что обстановка была, мягко говоря, такой солнечной и неким образом радостной для украинской стороны. Нужно помнить, что все это время, пока у нас там военнослужащие стояли на этом Херсонском плацдарме, атаки на этот плацдарм были постоянные.
Потому что командование ВСУ, которое командует ВСУ - не сами вот эти генералы, а кто над ними, считали, что это очень важный объект для атак, поэтому сил и средств там не жалели. То есть, там с боями мы сдерживали этот плацдарм и с боями мы отходили. А вот то, что за три дня мы быстро снялись и ушли, говорит о том, что противник не ожидал такого маневра. То есть, он не подготовился и не собирался на наших плечах сразу зайти в регион. Мало того, если вы читали украинские СМИ, высказывания неких их экспертов, а так же военачальников, они опасались, что, отходя, мы оставляем на территории вот этого плацдарма некие группы, которые будут, скажем так, атаковать наступающие украинские войска, заманят их в ловушку, в огневой мешок, и нанесут по ним удар. Поэтому и сложилась такая вот картинка, что наши отходят, а те боятся даже наступать. Это факт.
Настолько там были упорные бои, сколько раз попадали украинские войска в огневые мешки, они больше, видимо, не хотели, они считали, что это хитрый план русских, что мы отходим, а они туда зайдут и тут по ним со всей мощи вся российская армия тактическим ядерным оружием и все, что есть под рукой, нанесет по ним удар. Поэтому получился такой временной лаг и вначале украинская армия запустила диверсионно-разведывательные группы, которые убедились, что опасности нет, и только после этого украинская армия зашла на территорию этого плацдарма. Вот это факты, которые состоялись. Поэтому говорить о том, что какой-то это был договорняк, ну, это, мягко говоря, неправильно. Просто нужно понимать, что настолько наши войска истрепали там украинскую военщину, что они действительно не собирались нести дополнительные потери, которых там они понесли достаточно много. Цифра там где-то варьируется в районе 30 тысяч их штыков, среди которых очень много иностранных наемников. И было очень много радиоперехватов, где украинские войска перед нашим вот этим оставлением Херсона отказывались идти в атаку.
А наемники вообще говорили — если вот это пушечное мясо не пойдет в атаку, мы тоже не пойдем в атаку. То есть, вот так там сложилась обстановка, и поэтому отход наших, можно сказать, они отходили не с чувством там поражения, а с чувством выполненного воинского долга, со славой. Да, они там обрели славу и бессмертие, все те ребята, которые там держали вот этот плацдарм, те, кто там погибли, те, кто там были ранены. Они отошли, закрепились на подготовленных рубежах, на левом берегу, и теперь Днепр, который был нам препятствием для снабжения наших войск, стал той линией боевого соприкосновения, через которую противнику пересечь будет достаточно сложно и понятно, что он будет нести при этом потери. Хотя ходят уже разговоры, что они там готовятся, они пойдут, вот-вот… Ну, понятно, это отголоски. Нужно было украинской стороне как-то сгладить вот этот момент неудобный, нелицеприятный для них — они ж победоносная армия, а тут, оказывается, они боялись заходить на территорию вот этого плацдарма. Ровно сутки.
Панкин: - Вы в одном из интервью сказали — нам нужно было менять не только тактику. Но и стратегию. Мне очень понравилось, я даже специально себе забрал эту вашу цитату. Растолкуйте, какая у нас тактика была и на какую стратегию делать ставку сейчас?
Военный эксперт, главный редактор журнала « Арсенал Отечества» Алексей Леонков оценил эти действия США как открытое финансирование терроризма на территории России. Популярное за сутки.
Потери противника составили: до 430 военнослужащих, две боевые бронированные машины, шесть автомобилей, а также пункт управления беспилотными летательными аппаратами. Кроме того, отразили восемь контратак штурмовых групп 25-й воздушно-десантной, 68-й, 71-й егерских, 142-й пехотной, 24-й и 100-й механизированных бригад ВСУ в районах населенных пунктов Новокалиново, Шумы, Бердычи, Семеновка, Очеретино и Нетайлово Донецкой Народной Республики. ВСУ потеряли: до 415 военнослужащих, боевую машину пехоты, восемь бронетранспортеров, 13 боевых бронированных машин, три 122 мм гаубицы Д-30.
Если так пойдет и дальше, то отсутствие опыта наземных операций отрицательно скажется на боеспособности армии Израиля.
Она может быть боеготова, но вопрос боеспособна ли остается открытым. Потому что они были атакованы первоначально воинские гарнизоны, была захвачена бронетехника в качестве трофеев, были убиты военнослужащие, захвачены в заложники генералы и полковники. То есть состояние армии вызывает вопросы, если страна живет в режиме ожидания террористических атак. В этот раз повышенная боеготовность не сработала, если она не сработала на границе с Сектором Газа, то что говорить об армии, которая находится далеко от мест боевых столкновений.
Так что я бы не стал говорить, что Израилю все удастся легко. Власти Израиля перехитрили сами себяКровавое обострение многолетнего конфликта на Ближнем Востоке вновь привлекло широкое внимание к политической партии ХАМАС "Исламское движение сопротивления" , возглавляющей палестинскую администрацию в Cекторе Газа - Сейчас часто вспоминают пророчество покойного Владимира Жириновского о том, что на Ближнем Востоке разгорится крупный конфликт, из-за которого об Украине забудут. У нас, конечно, открывается окно возможностей, но недооценивать ВСУ тоже не стоит.
Военный эксперт рассказал о тайной игре Запада за спиной у Зеленского
Об этом со ссылкой на экспертов пишет РИА Новости. Военный эксперт Алексей Леонков считает, что для достижения целей спецоперации не нужно менять ее статус. Об этом рассказал в беседе с РИА "Новости" военный эксперт Алексей Леонков. В беседе с радиостанцией «Говорит Москва» редактор журнала «Арсенал отечества» Алексей Леонков пояснил, что такой план для Киева был разработан западными специалистами после провального контрнаступления. Как передает , об этом российский военный эксперт Алексей Леонков заявил в интервью армянским СМИ.
Леонков заявил, что состояние разведки не позволяет ВС РФ уничтожать подвоз западной техники
Об этом «РИА Новости» сообщает военный эксперт Алексей Леонков. Эксперт назвал май невыгодным месяцем для отпуска с финансовой точки зрения. Об этом рассказал военный эксперт, редактор издания «Арсенал Отечества» Алексей Леонков.