Последние новости: Пожар в УВД Самарской области: тайны просто так не горят.

Пожар в здании управления внутренних дел Самарской области унес жизни 51 человека: 44 погибли в огне, семеро скончались позже в больницах. Пожар в здании Самарского ГУВД. 10 февраля 1999 Россия Россия, Самара. На пульт дежурной части Управления государственной противопожарной службы (УГПС) поступило первое сообщение о пожаре в здании ГУВД, причем не по линии «01», а по прямой связи от дежурного ГУВД. Пожар в здании управления внутренних дел Самарской области унес жизни 51 человека: 44 погибли в огне, семеро скончались позже в больницах.

Журналистские расследования

Пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад: кому это было выгодно. Первое сообщение о пожаре поступило в Управление государственной противопожарной службы 10 февраля 1999 года в 17.52. 10 февраля 1999 г. произошел пожар в здании управления внутренних дел Самарской области. Ровно 24 года назад на пересечении улиц Куйбышева и Пионерской пламя охватило здание самарского ГУВД, в страшной. Погибших на пожаре в ГУВД Самарской области сотрудников милиции провожают в последний путь.

"Рвали и вязали шторы": о пожаре в здании ГУВД, который унес жизни 57 человек, вспоминают очевидцы

Огненная западня: как погибали в пламени самарские милиционеры	21 год назад на пересечении улиц Куйбышева и Пионерской пламя охватило здание самарского ГУВД, в страшной трагедии погибли 57 человек, еще более 300 получили серьезные ожоги и травмы.
Огненный ад и 57 погибших: в Самарской области вспоминают жертв страшной трагедии в здании ГУВД	10 февраля 2023 - Новости Самары - В Самаре 10 февраля по традиции вспоминают милиционеров, погибших в страшном пожаре в здании областного ГУВД.

В Самарской области почтили память 57 погибших полицейских при пожаре в здании ГУВД 22 года назад

Ровно 23 года назад в результате катастрофической силы пожара в Самарском ГУВД на улице Куйбышева, 42, погибли 57 человек, а более 300 получили травмы и ожоги. Самарская трагедия в те дни потрясла всю страну, причем не только своими страшными последствиями, но в первую очередь своей загадочностью. В тот вечер в здании ГУВД, находилось больше людей, чем обычно. Связано это было с переводом всех подобных ведомств на чрезвычайное положение в связи с последними внутренними событиями в России. Само возгорание началось около 17:30 по местному времени. Пожар был обнаружен, но людей в здании о нем не оповестили.

Тогда я стал двигать «трехколенку» правее — к окну четвертого этажа, где две женщины просили о помощи. Одна из них в тот момент уже висела на подоконнике. Я поднялся на самый верх — но лестница не доставала. Я подвесил «штурмовку», попал между пострадавшей и боковым краем окна. Та попыталась зацепиться за лестницу — но сорвалась. Вторая, увидев меня, шагнула наружу, прыгнула вниз — и попала прямо на верхнюю ступень «трехколенки». Я успел удержать ее и прижал к стене. Пролетев 1,5 этажа, удачно приземлиться на перекладину «трехколенки» — это невероятное везение! Вместе они образовывали замкнутый квадрат с арками. Местные архитекторы Николай Телицын и Леонид Волков спроектировали его в стиле конструктивизма — с круглой центральной частью. От нее вдоль улиц отходили два крыла: на каждом — длинные сквозные коридоры с кабинетами по обе стороны. При этом бетонными были лишь перекрытия между подвалом и первым этажом: остальные, толщиной в 70 сантиметров, сделали из дерева. Кроме того, здание дополнительно утеплили войлоком. Стройка была закончена в 1936 году: к тому моменту Средневолжский край уже разделили на Пензенскую, Оренбургскую, Ульяновскую и Самарскую области, а последнюю к тому же переименовали в Куйбышевскую. К открытию по этажам разнесли огромные огнеупорные сейфы — между их стальными стенками был засыпан песок, призванный защитить их содержимое от огня. Вес каждого из этих «монстров» достигал 600 килограммов. Позже, в 1970-х годах, здание надстроили — возвели пятый этаж. Там разместилось большое и очень современное экспертно-криминалистическое управление. А в середине 1990-х годов в здании смонтировали большую компьютерную сеть — проложили кабели через отверстия, просверленные в перекрытиях. Тогда же первый этаж из соображений безопасности разделили стеной с металлической дверью. Дощатые полы закрыли линолеумом, а интерьеры отделали ДСП-панелями — красивыми, но выделяющими ядовитые газы при горении. Одновременно в здании установили пожарную сигнализацию: правда, до установки автоматической системы пожаротушения дело так и не дошло. По всем документам здание УВД Самарской области считалось огнестойким — но уже после пожара комиссия осторожно заметила, что «характеристика здания не соответствовала действительности». Формально покрытия были обработаны огнестойкой смесью, но фактически между стенами и полами оставалась широкая температурная щель, прикрытая плинтусами. Эта щель не только пропускала пыль, но и создавала тягу. Все эти факторы, копившиеся десятилетиями, сделали неотвратимой трагедию, которая произошла 10 февраля 1999 года. С улицы внутренний двор не был виден — и милиционеры, пользуясь этим, много лет тащили туда разбитые машины, старую мебель и другой хлам, считавшийся вещдоками. Двор был забит полностью и ставить там лестницы было невозможно. Но 10 февраля 1999 года, в момент страшного пожара, спасатели нашли выход из этой ситуации. Мы приноровились: выламывали ломом крышку багажника [припаркованной во дворе машины], ставили туда «трехколенку» и по ней уже лезли наверх. Конечно, это было нарушением техники безопасности — но как иначе? Поэтому вечером 10 февраля 1999 года Быков узнавал многих милиционеров, которые просили о помощи из окон горящего здания. Я ее снизу увидел — только лестницу к окну поставили, только наверх полезли — перекрытия прогорели, и все, кто там был, вниз провалились Николай Быковв 1999 году — начальник строевого отдела Управления городской противопожарной службы УГПС Самары Пожарные пытались пройти на лестницу горящего здания через главный вход — но жар стоял такой, что пробиться на верхний этаж было невозможно. Сыграло свою роль и то, что черно-белые дерматиновые костюмы пожарных того времени хорошо противостояли воде, но очень плохо — жару. Именно после трагедии в Самаре от них постепенно стали отказываться как от неэффективных. На пятом этаже людей было полно — и никого живых. Два вдоха ядовитого дыма — и ты умер.

Стояли, смотрели вниз. Вопли, крики везде, - вспоминает участник тех страшных событий Евгений Карон, который в 1999 году занимал должность старшего оперуполномоченного уголовного розыска ГУВД Самарской области. В гидрантах на прилегающих улицах не оказалось воды, пожарные соорудили специальную полукилометровую магистраль до Волги. Не хватало лестниц должной длины для работы на верхних этажах. Многие сотрудники ГУВД, спасаясь от невыносимого жара, прыгали из окон и насмерть разбивались об оттаявшие до асфальта тротуары. Представьте себе, сколько окон, столько было просящих о помощи. Все окна были охвачены пламенем, - рассказывает Андрей Носов, в 1999 году он был начальником отдела службы и подготовки государственного управления противопожарной службы ГУВД Самарской области.

Например, в мой кабинет заглянула главный редактор милицейской газеты "Право" Валентина Неверова. Вышли с ней на лестничную площадку запасного выхода, там была оборудована курилка. Обсудили будущий материал об афганцах. Валентина осталась в горящем здании. Опознать ее сумели только по золотому кулону. Фото: Андрей Савельев О том страшном дне полковник Алексей Левков, в то время начальник управления по борьбе с экономическими преступлениями, вспоминает: - Были в тот день и чудесные спасения. Так, Ирина Правдина выпрыгнула с четвертого этажа и не получила ни одной травмы. Ее супруг, который тоже служил в МВД, крикнул ей: "Прыгай! Мой заместитель Вячеслав Куля с четвертого этажа спускался по телевизионному кабелю. Сорвался, получил серьезные повреждения, долго лечился, но сумел вернуться в строй и работал долгие годы. Но больше было трагических случайностей... Например, Юлия Бредихина закрывала в тот день больничный и пришла на работу. Хотя могла этого не делать. Она погибла. Подполковник Александр Бокояров в пять вечера отпросился с работы.

Пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад: кому это было выгодно

Тушить пожар как будто мешали сами обстоятельства Из-за конструкции здания попасть на верхние этажи можно было только по двум лестницам, идущим из фойе на первом этаже. К тому же в здании были деревянные перекрытия. У бригады, которая приехала на место первой, для эвакуации людей в наличии была только трехколесная выдвижная лестница. Источник: ПСО по Самарской области — Одновременно мы начали разворачивать рукава на второй этаж, но подняться туда сразу у нас не получилось... Я до сих пор не понимаю почему.

Я хотел проползти по полу, обычно это даже без противогаза можно было сделать, но не вышло. Казалось, что горит всё. Даже воздух. И пока мы не пролили лестницу и коридоры, продвинуться выше у нас не получилось, — рассказывает Виктор Жуков, который работал тогда помощником начальника караула учебной пожарной части.

Из-за высоты потолков в здании протянуть лестницу удалось только до второго этажа. Когда Виктору Жукову удалось прорваться в здание, он увидел, что прямо перед ним на площадке перед лестницей на втором этаже лежат погибшие женщина и мужчина. Они не добежали совсем чуть-чуть из разных коридоров. Мы бы их всех спасли...

Всех спасли... Работы на месте ЧП растянулись на несколько дней Само горение продлилось сутки, с вечера 10 по 11 февраля. К месту происшествия, помимо пожарных и врачей, стянулись самые разнообразные службы: поисково-спасательный отряд, команда ОМОНа специального назначения, саперы.

В здании первоначально было четыре этажа, затем был достроен ещё один.

Большинство окон нижних этажей были забраны решётками, что при пожаре также сыграло пагубную роль. Это было вызвано переводом на чрезвычайное положение всех подобных ведомств в связи с последними внутренними событиями в России. В 17:52 по местному времени началось возгорание. Впоследствии версии его возникновения строились самые различные — высказывались предположения даже о поджоге ГУВД преступными группировками из города Тольятти , так как в сгоревшем архиве находились материалы по их разработке.

Официальная же версия такова, что кто-то из сотрудников ведомства бросил непотушенный окурок в пластмассовую урну. В связи с тем, что здание было построено давно и перекрытия были деревянные - пожар стал распространяться с огромной скоростью. Находившиеся в здании люди из-за недостатка воздуха теряли сознание и умирали от отравления угарным газом.

Через центральную лестницу здания ГУВД оставшимся в нем было уже не пройти. В это время на самом верхнем, пятом этаже, где базировались эксперты-криминалисты, Михаил Тогобицкий с товарищами рвали и вязали шторы. Кто-то был в сознании, кто-то - уже нет... Горят легкие, дым лишает способности действовать адекватно. Но у ребят получилось по шторам спуститься, да еще эвакуировать обездвиженных. По словам Левичева, Игорь Фролов дважды вывел из здания сослуживцев по запасной лестнице.

В третий раз этим путем уже было не пройти. Сумел отогнуть железную решетку на окне кабинета и буквально вывалился со второго этажа. Спасти его врачам не удалось - через несколько дней он скончался в больнице. Ветеран МВД добавляет: - С некоторыми из погибших я в течение того трагического дня общался. Например, в мой кабинет заглянула главный редактор милицейской газеты "Право" Валентина Неверова. Вышли с ней на лестничную площадку запасного выхода, там была оборудована курилка. Обсудили будущий материал об афганцах. Валентина осталась в горящем здании. Опознать ее сумели только по золотому кулону.

Олег Иванец. Бандитская Самара. Пожар в здании УВД 1999 года

Пожар в Самарском ГУВД — Википедия	10 февраля отмечается день памяти сотрудников ГУВД Самарской области, которые погибли во время страшного пожара в 1999 году.
58 сотрудников УВД по Самаркой области погибли в страшном пожаре 22 года назад	Пожар в здании самарского УВД.
Огненная трагедия самарского гувд. Пожар в гувд самарской области	Происшествия подробности «Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД.
Если это поджог… - Газета Площадь Свободы	Пожар в самарском здании ГУВД, случившийся почти четверть века назад, пытались связать с криминалом на АВТОВАЗе.

«Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД

Дома с таким адресом в Самаре нет. После пожара в ГУВД, по словам начальника управления государственной противопожарной службы Михаила Орлова, в город были приглашены специалисты Всесоюзного научно-исследовательского института пожарной охраны. Пожар в здании управления внутренних дел Самарской области унес жизни 51 человека: 44 погибли в огне, семеро скончались позже в больницах. Происшествия Пожар в здании УВД на Куйбышева,42 подробности «Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД. Официальный сайт Самарской социальной газеты, Новости Самара 2022, сайт согаз. На пульт дежурной части Управления государственной противопожарной службы (УГПС) поступило первое сообщение о пожаре в здании ГУВД, причем не по линии «01», а по прямой связи от дежурного ГУВД.

Новости Общество в Самаре

Никто не рассчитывал, что 10 февраля придется бежать от огня, соображая, как выжить физически. В УВД создалась до того напряженная обстановка, что, когда случилась трагедия, не нашлось ни одного начальника, который бы внятно доложил руководителю о масштабах происходящего. Ведь генерал Глухов во время пожара вместе с прочими милицейскими руководителями был на концерте Ларисы Долиной. Но даже после гибели УВД статистику «милицейских» пожаров не перестали редактировать. Напротив, принялись урезать ее еще тщательнее. Впрочем, тайны и интриги себя вполне оправдали.

Но тут же почему-то присвоили звание генерал-лейтенанта... Секретность пригодилась и в другом. На восстановление ГУВД и помощь пострадавшим выделили немалые средства. Однако имелись сотрудники, которые недоумевали, где эти деньги. Впрочем, ремонт нового здания всех впечатлил.

У генерала Глухова, к примеру, на рабочем месте появилось джакузи. Пожар в секретной тольяттинской «наружке»: все-таки поджог? В официальную версию про замыкание проводки поверили далеко не все Секретный отдел тольяттинской милиции, находившийся на улице Калинина, 75 в Центральном районе, загорелся рано утром 13 января 1999 года. Согласно официальной версии, в строении произошло замыкание ветхой электропроводки. Внутри здания находилось много быстровоспламеняющихся предметов: оргтехника, деревянная мебель, бумага.

Затушить разбушевавшееся пламя мог разве только специальный самолет для тушения лесных пожаров. Неприметное строение, к которому почему-то съехалась целая куча милицейских начальников, огнеборцы тушили без малого 15 часов. Как выяснилось чуть позже, сгорела «штаб-квартира» секретного отдела милиции — оперативно-поискового отдела УВД г. Тольятти ОПО , занимавшегося так называемым наружным наблюдением, в том числе за подозреваемыми правоохранителями. Кроме самого здания от огня пострадала значительная часть важнейших документов, имевших гриф «совершенно секретно».

Доступ к ним имел очень ограниченный круг офицеров милиции. Как знать, может неспроста некоторые очевидцы тогда говорили о якобы имевшем место поджоге. Ибо никто не станет отрицать, что уничтожение документов наружного наблюдения играл на руку криминалитету и коррумпированным сотрудникам милиции. После пожара в секретной «наружке» уголовное дело все-таки было возбуждено. Правда, в отношении журналистов газеты «Тольяттинское обозрение», опубликовавших проиллюстрированный материал о ЧП на Калинина.

Меньше чем через месяц произойдет пожар в ГУВД Самарской области, который породит еще больше домыслов. Версия 2. Своей основательностью она обязана все тем же интригам и тайнам, которые сопровождали не только битвы за руководящие посты, но и миллиардные суммы, блуждающие вокруг ВАЗа. Цена вопроса еще в 97-м — 320 млрд неденоминированных рублей за полгода. Именно столько предприятие недополучало от фирм, торгующих его автомобилями.

А посредники и те, кто их контролировал, делили прибыль и убивали друг друга. В результате собрали столько материалов, что их хватило на сотни уголовных дел. Большинство — мелких. Но существовало три значительных, которые готовили к разработке в УВД Самарской области. Одно, известное как «песочное дело», касалось увода от налогов огромных сумм.

Другое — по реэкспорту автомобилей подробнее — «Золотой мальчик Абрамов. Часть I и Часть II ». И третье — по взаимозачетам с администрациями и бюджетом. Как утверждают, пожар произошел в тот период, когда в УВД обобщали сшивали эти дела. А вскоре, по некоторым сведениям, должны были допросить топ-менеджеров предприятия.

Один из бывших руководителей операции «Циклон» рассказал нам следующее: — Мы обнаружили там интересы всех структур. Свои, подконтрольные фирмы по реализации автомобилей были у чекистов, милиционеров, судей и прокуроров... Попутно выяснялись очень любопытные вещи. К примеру, искали банду, за которой числилось множество убийств, а тем временем ее главарь по кличке Дима Большой, находясь в федеральном розыске, встречался с начальником УВД Тольятти... Источники сообщали, что бывший заместитель директора «АвтоВАЗа» Глушков, наблюдая с сокамерниками по телевизору репортаж о самарском пожаре, бросил фразу: «Зачем надо было жечь все здание?

Хватило бы и архива... Поставил его руководить региональным управлением по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий. Постепенно заинтересованные лица сообразили: чтобы самим контролировать ход операции «Циклон», нужно в ней участвовать. В результате Петрова отправили на пенсию. Стали увольнять и руководителей УОПа, возбуждая против них уголовные дела.

Так, начальника отдела по борьбе с бандитизмом Анчикова который задержал в свое время 60 воров в законе отправили в тюрьму — в ходе внезапного обыска, естественно, «нашли» патроны и наркотики дома и на работе... Так кому же были выгодны пожар и такие кадровые решения? Всем, для кого была опасна операция «Циклон». Более конкретный ответ дал соратник Бориса Березовского — бывший зам директора «АвтоВАЗа» Глушков, который позднее ушел в «Аэрофлот» и совсем недавно оказался в следственном изоляторе. Источники сообщали, что, наблюдая с сокамерниками по телевизору репортаж о самарском пожаре, он бросил фразу: «Зачем надо было жечь все здание?

Чего стоят его реэкспортные схемы, на которых делались бешеные деньги. А сотканная его компаньоном Бадри Патаркацишвили дилерская сеть собирала дань с каждого проданного в России автомобиля «Лада». К этой черной наличности имели отношение и чеченские оргпреступные группы. Эксперты не поддерживают версию о поджоге. Тем не менее после пожара до суда дожили только мелкие уголовные дела.

Крупные и перспективные, о которых мы говорили, или не были возбуждены вовсе, или зачахли. Кроме того, есть и еще нюансы... К примеру, одновременное появление двух очагов пожара можно было легко опровергнуть, продемонстрировав запись, которую сделала камера наблюдения на здании УФСБ. Эта камера смотрела во внутренний двор — в сторону зданий УИНа и УВД, то есть, по идее, должна была «видеть» все окна. Пленку приобщили к уголовному делу.

Но, как стало известно, пожар на ней зафиксирован в самом разгаре. А все, что относится к моменту возгорания, безнадежно испорчено. Неполадки техники... Удивляет поведение руководства УВД. В день пожара было намечено совещание.

Но практически все начальство уехало на концерт. Хотя обычно о концертах знают заранее и не проводят параллельно ответственных мероприятий...

Здание ГУВД было построено давно и, в связи с тем, что у него были деревянные перекрытия, пожар стал распространяться с огромной скоростью. Из-за недостатка воздуха находившиеся в здании люди теряли сознание и умирали от отравления угарным газом. Те же, кто смог добраться до окон, разбивали стекла, однако врывавшийся ветер еще больше раздувал и без того бушующее пламя. Сотрудники, которым пришлось прыгать с верхних этажей, практически, все разбились насмерть. Всего борьба с пожаром длилась более суток. Спасти из огня удалось более 200 человек, многие из них находились в критическом состоянии.

Кондаков РТП-4 , который отдал распоряжение о создании резервной группы в управлении, вызвал к месту трагедии все автомеханические лестницы гарнизона и коленчатые подъемники с объектовых частей Самары и Тольятти. Приказ РТП-4: «Мехлестницы к месту вызова! Идет эвакуация. Сообщение РТП-4: «Ускорить движение машин! Нет ни одного коленчатого подъемника! С третьего этажа люди спускаются по раздвижной ручной лестнице. Наконец-то и до окна четвертого этажа дотягивается спасительная автолестница. По ней начинает спускаться мужчина. Еще два трупа к тому времени лежат поблизости на земле. Изнутри доносятся душераздирающие крики о помощи, звон лопающихся стекол. На подоконниках четвертого этажа стоят женщины, до них ручная лестница не дотягивается. Одна из них на глазах у всех срывается и падает вниз прямо к ногам собравшихся людей. В это же время один из пожарных торопливо поднимается по ручной лестнице наверх. Но в этот момент пальцы женщины, уже долгое время висящей на подоконнике, разжимаются, и она падает - к счастью, прямо в протянутые руки пожарного. Жарков, который сразу же принимает на себя руководство тушением пожара РТП-5. Сообщение РТП-5: «Скорую», есть пострадавшие! Реанимационную бригаду! Открытые языки пламени вырываются наружу из нескольких кабинетов на четвертом этаже. С воем сирены к зданию подъезжает еще одна красная машина. Пожарные на бегу разматывают рукава и тянут их к главному подъезду. Спасительная автолестница дотягивается-таки до окон верхнего этажа, и ее спешно облепляют люди. Только бы они не сорвались! Приказ РТП-5: «Водоканал» подключить - повысить давление на участке! Где «Скорые»? Пока только одна машина…» 18 часов 17 минут. Здание ГУВД почти целиком скрывается в черных облаках дыма. В мощных лучах прожектора видно, как на самом верхнем, пятом этаже мечутся люди. Они машут руками и кричат, кричат, взывая о помощи! Сквозь вой сирен слышится истошный детский крик: «Мама, мама! Ни одной «Скорой»! Они что, бастуют? РТП: «Нужно пять-шесть! Проемы окон верхнего этажа опустели. В мертвых черных глазницах окон — ни одной живой души. Приказ РТП-5: «Связаться с дежурным из горадминистрации для высылки максимального числа машин «скорой помощи». Все здание объято огнем. Криков о помощи больше не слышно. Большая площадь пожара». Приказ РТП-5: «Поднять давление воды в квадрате. Дежурную бригаду водоканала к ГУВД, явно не хватает воды». Приказ РТП-5: «Созвонитесь с ГАИ, пусть обеспечат перекрытие дорог, где проложена магистральная линия с Волги, проезжают машины на шипованной резине и рвут линию». Почему до сих пор там нет ГАИ? Локализация пожара. Ликвидация пожара. Впоследствии он ушел с госслужбы в звании подполковника милиции, и последней его должностью был пост заместителя начальника экспертно-криминалистического управления ЭКУ ГГУВД Самарской области. А в феврале 1999 года он был майором и начальником одного из отделений в этом управлении, располагавшемся, надо сказать, под самой крышей здания ГУВД — на пятом этаже рис. Автор этих строк достаточно близко знает Олега Волчкова еще со студенческих лет — четверть века назад мы с ним вместе учились в Куйбышевском госуниверситете. И неудивительно, что сразу же после пожара я постарался найти своего товарища и расспросить обо всех подробностях его спасения. Рассказ Олега Волчкова, фрагменты которого публикуются сегодня, был записан на пленку всего через две недели после того трагического происшествия, когда его впечатления о пережитом были еще совсем свежими и «непричесанными». Для меня визуально пожар начался, когда на часах было шесть часов вечера без двенадцати минут. В это время я и заместитель начальника нашего управления подполковник Михаил Васильевич Тогобицкий находились в кабинете начальника ЭКУ подполковника Вячеслава Викторовича Леонова. Мы втроем обсуждали вопрос о предстоящем праздновании 80-летия со дня создания экспертно-криминалистической службы, которое намечалось на 1 марта. Я так четко запомнил это время, потому что прямо напротив меня находились часы, и мой взгляд периодически фиксировался на циферблате. Тут Тогобицкий вдруг сказал: «Ребята, что-то дымом пахнет. Может, подожгли что-то? Вышел за дверь — и остолбенел: по коридору шел черно-сизый дым, причем настолько густой, словно это был кисель. Возникало ощущение, что его можно разгребать руками. Лампы дневного света в это время еще горели, но сквозь дым они виднелись тускло-тускло, с красноватым оттенком. И при этом меня почему-то больше всего поразил даже не этот клубящийся дым, а стоящая в коридоре гробовая тишина. Вокруг не было слышно ни одного звука. Я тут же кинулся к своим ребятам в лабораторию, но, пробежав по коридору буквально два-три шага, понял, что дышать совершенно нечем, да к тому же и дым был очень горячим. Поэтому я развернулся и вбежал в кабинет начальника отдела криминальных исследований Александра Николаевича Раскина. В этот момент там находились сам Раскин и его заместитель Петр Викторович Амелин. В кабинет я вбежал с криком: «Пожар! Раскин схватился за телефон, закричал, что связи нет, и в это время погас свет. Минуты через две, когда первый шок прошел, Петр сказал: «Попробую выскочить в коридор, посмотрю, как дела у наших ребят». Я ему говорю: «Не пройдешь, там дышать нечем». Он сказал: «Я все-таки попробую в противогазе». Открыл дверь, вскрикнул — и тут же захлопнул обратно. Как потом выяснилось, он получил ожог рук от раскаленного дыма, потому что температура в коридоре к тому моменту уже была очень высокой. А в кабинете уже дышать было совершенно невозможно, потому что изо всех щелей валил густой, очень едкий дым. Мы выбили окна и встали около них. Окна выходили во двор, и когда я выглянул вниз, то увидел, что здание ГУВД со всех сторон окутано дымом. Хорошо были видны по крайней мере два очага пламени - один из них находился левее нашего кабинета, на уровне второго-третьего этажа, в том крыле, что располагалось вдоль улицы Куйбышева, второй - на том же уровне, но уже в крыле, стоящем вдоль улицы Пионерской. Но самое страшное другое: я увидел наших ребят, которые тоже вылезли к выходящим во двор окнам и звали на помощь, кричали, чтобы им подали лестницы. Я слышал чей-то отчаянный голос, что у них уже горит дверь кабинета, и они долго не продержатся. Затем раздались крики мужчины: «Я уже сам горю! А в соседнем с нами окне находились заместители начальника управления Тогобицкий и Виктор Федорович Трофименко, а также еще один парень из отделения связи, фамилию которого я сейчас не помню. Мы видели, как они сняли с окон шторы, разрезали их на полосы, связали между собой - и у них получилась веревка, доставшая до первого этажа. Вот так по шторам эти трое и спустились вниз. А у нас в кабинете таких штор не было. Поэтому мы стояли у окон, и кричали своим сотрудникам: «Ребята, держитесь, сейчас подъедут пожарные, они нас спасут». И тут я вдруг увидел, что Петр стал оседать на пол. Я схватил его за руку, но он не реагировал — потерял сознание от дыма. Тогда мы выставили его голову наружу, чтобы Петр смог отдышаться. И в этот момент позади нас задымился пол — он уже начал прогорать. Тогда мы с Александром сели на подоконник, а Петра держали между собой, чтобы он не упал. Это был самый страшный момент в моей жизни, когда внизу стелилась сплошная дымная пелена, позади, в кабинете, уже тлел пол, а на руках у меня без чувств висел мой друг и товарищ по работе. При этом надежды на помощь не было никакой. Я уже думал - все, прощайте, ребята... Несколько раз я сам едва не терял сознание, потому что в сплошном дыму дыхания совершенно не хватало. Лишь в отдельные мгновения, когда к нам в окно задувал ветер, можно было глотнуть свежего воздуха. Положение складывалось настолько отчаянное, что мы с Александром уже несколько раз говорили друг другу: если огонь подойдет к нам вплотную, будем прыгать вниз. Но все-таки решили сделать это только в самом крайнем случае, а так собирались держаться до последнего. И в этот самый безнадежный момент мы сквозь огонь и дым вдруг увидели, как во двор въехала пожарная машина с лестницей. Правда, сначала она встала у другого крыла здания — у правого, что протянулось вдоль улицы Пионерской. Пожарные выдвинули лестницу к верхнему этажу и сняли из окон несколько человек. Тут я говорю: «Ну, Саша, вроде бы сейчас и нас спасут». И точно: в этот момент внизу включили прожектор и стали высвечивать верхние этажи на нашем крыле. Я отчетливо услышал: «Вон на окне еще двое висят», и понял, что это говорят о нас. Мы стали махать руками, потому что кричать уже не могли - от дыма потерялся голос. Пожарные нам снизу прокричали: «Ребята, держитесь, сейчас мы вас спасем» рис. Уже через минуту к нашему окну подали лестницу. Саша сказал: «Олег, давай, иди первым». Когда я спустился уже почти до земли, то первое, что я смог сказать пожарным — что у нас там на подоконнике лежит парень без сознания. А чтобы не мешать пожарным подниматься наверх, мы с Александром по очереди спрыгнули с лестницы вниз примерно с уровня второго этажа. При этом приземлились удачно - попали в сугроб. Пожарные с кислородными баллонами за спиной тут же взбежали наверх и вынесли на себе Петра, который по-прежнему был без сознания. А я в этот момент поднял вверх голову и увидел языки пламени, которые вырывались из того самого окна, из которого мы только что спустились. Стало быть, если бы пожарные со своей лестницей задержались еще бы на минуты на три, то пол в кабинете позади нас прогорел бы на наших глазах, и нам, конечно же, пришлось бы прямо из огня прыгать вниз. Петру мы сразу же стали оказывать помощь, но он все никак не приходил в сознание. Ему не помогла даже кислородная маска, которую один из пожарных снял с себя и дал ему дышать. Уже потом выяснилось, что это были пожарные ПЧ-1 Аввакумов и Вершинин, которые и поднимались на пятый этаж в кислородно-изолирующих противогазах. При этом Аввакумов снял с себя маску и дал через нее подышать пострадавшему. И в этот момент к нам подбежал парень в форме морского офицера с погонами лейтенанта, и сказал, что он врач с военно-медицинского факультета медуниверситета. Мы попросили его срочно вмешаться. Лейтенант пощупал у Петра пульс и сказал, что пострадавшему немедленно нужно делать массаж сердца и искусственное дыхание. Занялись этим втроем: я и Александр по очереди дышали Петру в рот, а военврач массировал ему грудь. Тут около нас остановилась машина без опознавательных знаков - как мы потом поняли, из службы спасения. Оказывается, спасатели подъехали, потому что увидели лежащего без сознания человека. Мы вместе с лейтенантом сразу же погрузили Петра в их машину, затем сели сами и помчались в больницу Пирогова. Машина, на которой мы ехали, была без опознавательных знаков. Мы крикнули водителю, чтобы он включал фары и все время давил на клаксон. Это должно было стать сигналом для других водителей, чтобы нас пропускали вперед. Именно в эти долгие минуты пути выявлялось отношение других участников движения к машине, которая явно мчалась в больницу с умирающим человеком. Почти все водители сразу же понимали ситуацию — они тут же сторонились, пропуская нас вперед, и даже троллейбусы со встречной полосы прижимались к обочине. А вот несколько попавшихся нам по пути дорогих иномарок так и не уступили нам дорогу, хотя мы им и сигналили, и моргали фарами, и даже кричали, что нам срочно нужно доставить человека в больницу. Все это время ехавший с нами военврач держал Петра за шею, где тоже есть пульсирующая точка, и вдруг сказал: «Пульса нет. Видимо, наступила клиническая смерть. Нужно опять немедленно делать искусственное дыхание». И мы втроем снова стали по очереди дышать Петру в рот и делать массаж сердца. Слава Богу, пульс вскоре появился, и в этот момент мы въехали во двор больницы Пирогова. В приемном покое нашим товарищем сразу же занялись медики, и только тут мы смогли вздохнуть спокойно. Хочу сказать, что в тот вечер мы в горячке даже не спросили фамилию у того лейтенанта медицинской службы, что поехал с нами в больницу Пирогова. Между тем именно он, можно сказать, вытащил с того света нашего сотрудника - Петра Амелина. А потом я и сам оказался на больничной койке, так что было не до его поисков. Здесь нужно прервать рассказ О. Волчкова и пояснить, что спаситель П. Амелина вскоре был установлен. Им оказался слушатель военно-медицинского факультета мединститута, врач-интерн, лейтенант медицинской службы А. Вот фрагмент его рапорта, где Анипченко рассказал о случившемся: «Когда вечером 10 февраля около 18 часов я возвращался домой, то проходил мимо горящего здания УВД. Здесь я увидел, как пожарные несут от здания двоих мужчин, находившихся без сознания. Я подбежал к ним и сказал, что я врач, и начал оказывать медицинскую помощь. Как потом выяснилось, пострадавшими были эксперты УВД М. Ярцев и А. Сажин, которые находились в состоянии клинической смерти. После реанимационных мероприятий мне удалось оживить Ярцева. Сажину я проводил реанимацию около четырех минут, после чего его также удалось оживить. Ярцева забрали его товарищи, а Сажин остался лежать у здания. Пока я взывал к помощи толпы, чтобы мне помогли отвезти пострадавшего в медучреждение, Сажин скончался. Впоследствии я узнал, что Ярцев тоже скончался на пути в больницу. Во внутреннем дворе я увидел еще одного пострадавшего, фамилию которого я узнал впоследствии — это был Петр Амелин. Его предварительный диагноз : отравление угарным газом и токсическими продуктами горения, обширные ожоги, ожоговый шок. Амелин находился в состоянии оглушения, а во время транспортировки у него наступила клиническая смерть. Амелина тоже удалось оживить, а затем пострадавшего быстро доставили в больницу». А теперь — продолжение рассказа О. Меня в больницу положили в тот же вечер по причине ожога верхних дыхательных путей. Отсюда же я позвонил домой и сообщил, что я жив, но не совсем здоров. Однако на другой день, 11 февраля, больницу я все-таки решил оставить, для чего написал врачам расписку и поехал в клуб Дзержинского, где к тому времени уже собралось руководство ГУВД. Здесь же составляли списки сотрудников, чтобы определить, кто остался жив, кто погиб, а кто в тот момент пока что числился пропавшим без вести. В итоге выяснилось, что из 12 сотрудников моего отделения погибло 8 человек. Уже потом мне рассказывали, как сумели спастись некоторые из наших ребят. Один из сотрудников, Иван Шелягович, остался в живых лишь потому, что его кабинет находился рядом с внутренней лестницей здания ГУВД. Когда он почувствовал запах дыма, то сразу же выбежал в коридор в одном халате. Пятый и четвертый этажи он пробежал в дыму, а уже на третьем его встретила стена огня. Однако он все равно сумел прорваться сквозь этот огонь, охвативший к тому времени и третий, и второй этажи. На первом этаже огня уже не было, но когда Иван выскочил на улицу, на нем горели и халат, и брюки. Его сразу же свалили в снег и сбили с него пламя. Парень в итоге отделался ожогами. Другой наш сотрудник, Александр Ивлиев, сначала тоже пытался бежать в сплошном дыму вниз по лестнице. С пятого этажа он добрался до четвертого, и здесь его встретило пламя. Он почувствовал, что от дыма уже теряет сознание, и тогда бросился к первой попавшейся двери. На его счастье, дверь оказалась не запертой. Парень кинулся к окну кабинета, разбил его и стал звать на помощь. Его заметили и с помощью пожарной лестницы в конце концов сняли с четвертого этажа. Но были и такие, кому не удалось пройти через пылающие коридоры. Чудом спасшийся наш эксперт Юрий Кишов рассказывал, как сотрудница его лаборатории, лейтенант Людмила Прохорова, стоя в затянутом дымом кабинете, тихо и мужественно сказала ему: «Юрий Юрьевич, я попробую прорваться». Как ее не отговаривали, девушка все-таки решилась и выбежала из кабинета в коридор. Больше живой ее никто не видел. А я вечером 12 февраля я почувствовал себя настолько плохо, что меня увезли в больницу с признаками острой пневмонии — она развилась вследствие отравления угарным газом и ожоговой травмы бронхов и легких. В итоге я вместе с десятками других пострадавших почти две недели пролежал в ожоговом центре больницы Пирогова. Ангелы в пожарной каске Все специалисты утверждают, что уже через 20-30 минут после прихода огненного ада в здание ГУВД здесь спасать было уже некого. В 1933-1936 годах в Самаре и других городах страны по типовым проектам возвели ряд крупных зданий, имевших внушительный внешний вид и коварное нутро, то есть деревянные перекрытия с пустотами. В нашем городе к таким строениям относятся Дом промышленности, Дом сельского хозяйства и некоторые другие, таким же было и погибшее в огне пожара 10 февраля 1999 года здание ГУВД. Скопившаяся между перекрытиями пыль вспыхивает легче тополиного пуха, а пустоты, между прочим, соединяли все этажи и коридоры этого обширного сооружения. Здание областного УВД было построено углом, в вершине которого находилась центральная лестница, а кабинеты сотрудников были растянуты по пяти этажам в двух больших крыльях. При этом пятый этаж, где располагалось экспертно-криминалистическое управление ГУВД, имел только один выход - на центральную лестницу, в то время как с нижестоящих этажей можно было пройти еще на два боковых хода. Однако на протяжении многих лет почти все эти проходы держались наглухо запертыми, а то и заваленными старой мебелью и прочим хламом. И поэтому получилось так, что в момент начала пожара огонь и дым отрезали сотрудников ЭКУ от центральной лестницы, а для всех прочих людей, находящихся на других этажах здания, были недоступны также и оба боковых выхода. Кстати, в справке, составленной по итогам тушения пожара в ГУВД, совсем ничего не говорится о действиях ряда пожарных, хотя они того заслуживают. Например, начальник центра управления силами УГПС полковник Виталий Паненко лично вынес четверых человек из окутанного дымом здания. Он обследовал дымящиеся кабинеты через окна до тех пор, пока у него на лице не расплавилась маска. Исполняющий обязанности начальника караула учебной пожарной части Виктор Жуков вместе со слушателями учебного центра вывел с центральной лестницы мужчину, на котором горела одежда. Затем из холла второго этажа он вывел еще четверых, хотя при этом сам Жуков работал без аппарата защиты органов дыхания. В итоге он был госпитализирован с диагнозом «отравление продуктами горения». Выпускник пожарно-технического училища 1998 года Владислав Мишин совместно с коллегами Зотовым и Маньковым, используя «штурмовки», спасли из горящего здания шесть человек. Владислав, заметив в дыму на четвертом этаже людей, взобрался на третий этаж и подал им «штурмовку». Но при попытке перелезть на нее одна из женщин сорвалась вниз, вторая пропала в проеме окна, а третья повисла на карнизе. Через мгновение она тоже сорвалась и полетела прямо на Мишина. Но тот успел сгруппироваться и принять женщину на руки. Командир отделения дежурного караула Владимир Габрильчак и слушатель учебного центра Николаем Беловецкий с помощью трехколенной лестницы спасли десять человек с третьего этажа здания ГУВД.

Всего борьба с пожаром длилась более суток. Спасти из огня удалось более 200 человек, многие из них находились в критическом состоянии. После ликвидации пожара на его месте обнаружили останки пятидесяти погибших. После пожара здание восстановлению уже не подлежало. Его снесли, и сейчас на этом месте находится мемориальный комплекс, включающий в себя часовню, вечный огонь и мраморную стену, на которой выбиты фамилии работников правоохранительных органов, погибших при исполнении служебного долга. Восемь лет назад, в 2014 году, депутаты Самарской областной думы постановили, что 10 февраля будет ежегодно отмечаться памятная дата «День памяти сотрудников ОВД Самарской области, погибших при исполнении служебных обязанностей».

Пожар в здании Самарского ГУВД

10 февраля 1999 года в Самаре произошел страшный о здание Самарского областного Управления Внутренних дел.В результате пожара погибли 57 человек и более 200 Самара ГУВД 1999, Как сгорело УВД, Победившие смерть. Пожар в Самарском ГУВД 10 февраля 1999 года. Дежурный по громкой связи объявил об угрозе пожара и попросил сотрудников покинуть здание.

Самые опасные профессии. Часть IX. Пожар в ГУВД Самарской области.

Кому был выгоден пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад
Тушить пожар как будто мешали сами обстоятельства
Пожар в здании Самарского ГУВД — Википедия Переиздание // WIKI 2
Если это поджог…
Содержание
Новости раздела

Пепел судного дня

После пожара в УВД Самарской области генералу Глухову объявили о неполном служебном соответствии. После пожара в ГУВД, по словам начальника управления государственной противопожарной службы Михаила Орлова, в город были приглашены специалисты Всесоюзного научно-исследовательского института пожарной охраны. Пожар в здании Самарского главного управления внутренних дел — чрезвычайное происшествие, произошедшее в среду 10 февраля 1999 года в городе Самаре. Дома с таким адресом в Самаре нет. Репортаж из ада.

Хронология событий

Пожар в здании УВД Самарской области. Версия.
Рассказ выживших о том, как развивались страшные события
«Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД
Олег Иванец.Бандитская Самара.Пожар в здании УВД 1999 года.

Пожар в ГУВД Самарской области

Еще во времена СССР он был назначен директором ТоАЗа, а в годы приватизации смог воспользоваться этим, прибрав к рукам гигантский завод по схеме, разработанной для малых фирм. Обеспечившие это чиновники затем долго заседали в совете директоров ТоАЗа, а кто-то даже впоследствии убежал вместе с Махлаем в Лондон. В 1998 году в «Российской газете» вышла разоблачительная статья под названием «Афера», в которой детально рассказывалось, как Махлай реализует незаконные схемы по выводу выручки ТоАЗа за рубеж. Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился. При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж.

Так, например, Махлай заставил рабочих ТоАЗа расстаться с большей частью акций, которые отошли им по условиям приватизации. Располагая практически неограниченными финансовыми ресурсами, Махлай и его подельники долгое время могли позволить себе покупать судей, следователей, прокуроров и других чиновников, разваливать и закрывать уголовные дела. Но и этим их арсенал не исчерпывался. В некоторых случаях Махлай предпочитал не церемониться и просто давал команду «убрать» одной из многочисленных сновавших вокруг ТоАЗа банд. Такая судьба постигла любовницу Махлая Елену Поваляеву, у которой владелец ТоАЗа хранил дома важные документы, касающиеся структуры владения предприятием.

И все три дела быстренько прекратили — генерал Глухов даже стал генерал-лейтенантом. Вера Харитонова и ее адвокат Татьяна Толоконникова обжаловали действия прокуратуры, и дела снова возбуждались. А потом их снова закрывали — и так несколько раз.

Но так ли уж важно, от чьего именно окурка — следователя Натальи Першиной или замначальника отделения Ольги Поляковой, куривших в 75-м кабинете, — загорелось здание? Вопрос-то на самом деле в другом: почему погибло столько людей и кто должен нести за это ответственность? И граждане не имеют никаких прав в суде — до окончания официального расследования, которое на самом деле уже давным-давно не ведется.

Ни одно из них так и не было выполнено. Начальник УВД Глухов и его предшественник Андрейкин ответили: нужна была реконструкция здания, а денег не было. При этом средства на текущий ремонт выделялись каждый год.

Ни подтвердить, ни опровергнуть это документально нельзя: все сметы сгорели. Вот и накануне пожара на 1-м этаже УВД шел глобальный евроремонт — с импортной плиткой и пластмассами. Как подтвердила экспертиза, большинство погибших отравились именно этой дрянью и только потом уже обгорели.

Но даже если денег на большой ремонт не было, неужели убрать линолеум и проверить водопровод требует огромных затрат? Поступил первый сигнал о том, что на 2-м этаже пахнет дымом. Вместо того чтобы немедленно сообщить об этом пожарным, начальник дежурной смены Галяшин отправился на поиски огня сам.

Побежали за огнетушителем, в туалет — воды нет, толку от огнетушителя — тоже. Протянули к кабинету пожарный рукав — вместо воды пошел лишь воздух. Позвонить в дежурку невозможно: не работает телефон.

В Самарской области к моменту пожара методы работы Махлая не были секретом ни для журналистов, ни для правоохранительных органов. В отличие от других «авторитетных» людей Самарской области того времени, Махлай начинал не с рэкета на рынке. Еще во времена СССР он был назначен директором ТоАЗа, а в годы приватизации смог воспользоваться этим, прибрав к рукам гигантский завод по схеме, разработанной для малых фирм. Обеспечившие это чиновники затем долго заседали в совете директоров ТоАЗа, а кто-то даже впоследствии убежал вместе с Махлаем в Лондон.

В 1998 году в «Российской газете» вышла разоблачительная статья под названием «Афера», в которой детально рассказывалось, как Махлай реализует незаконные схемы по выводу выручки ТоАЗа за рубеж. Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился. При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж.

И в этом свете уж слишком удобным для самарско-тольяттинской мафии выглядит тот факт, что при пожаре в здании ГУВД погибли не только милиционеры, но и сгорели архивы уголовных дел, материалы оперативной разработки и другие документы, связанные с деятельностью преступных групп, захвативших АвтоВАЗ и «Тольяттиазот». И если уже через шесть лет АвтоВАЗ ценой беспрецедентных усилий в целом удалось очистить от криминала, группировка Владимира Махлая закрепилась на ТоАЗе надолго и держит завод под контролем и по сей день.

Тогда же Махлай познакомился с другим будущим беглым олигархом Борисом Березовским, с которым сдружился и многому у него научился. При этом добиваться своего Махлай умел. Если не получалось уговорами, в ход шли угрозы и шантаж. Так, например, Махлай заставил рабочих ТоАЗа расстаться с большей частью акций, которые отошли им по условиям приватизации.

Неизвестный прапор на известном пожаре

Что здесь уже набралось. Многие сотрудники ГУВД, спасаясь от невыносимого жара, прыгали из окон и насмерть разбивались об оттаявшие до асфальта тротуары. Вспыхнувший пожар за несколько минут охватил все 5 этажей и преградил людям путь к запасным выходам. Пожар в здании Самарского главного управления внутренних дел — чрезвычайное происшествие, произошедшее в среду 10 февраля 1999 года в городе Самаре. Пожар в здании Самарского главного управления внутренних дел — чрезвычайное происшествие, произошедшее 10 февраля 1999 года в городе Самаре. Вспыхнувший пожар за несколько минут охватил все 5 этажей и преградил людям путь к запасным выходам.

Новости пожар в самарском гувд