Александр Моровов, интервью к премьере спектакля «Моцарт "Дон Жуан". Дон Жуан был обольстителен, коварен и жуток в завершающих эпизодах.
Спектакль «Дон Жуан»
Фото: Александр Макаров / РИА Новости. Как пророчески заметит главный герой спектакля, «бывших Дон Жуанов не бывает». Конечно, спектакль «Дон Жуан. Нерассказанная история» будет интересен поклонникам жанра и, прежде всего, тем, кто предпочитает видеть на сцене определенных артистов. Восьмого мая на сцену Театра имени аржевской последний раз выйдет «безбожник и мерзавец» Дон Жуан. Спектакль «Дон Жуан» с 28 мая 2022 по 25 мая 2024, Московский Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко в Москве — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить билет. В апреле состоятся повторные показы премьерного спектакля сезона — оперы Вольфганга Амадея Моцарта «Дон Жуан, или Наказанный распутник», которая стала центральным событием Фестиваля Дмитрия Хворостовского, прошедшего в октябре–ноябре 2021 года в.
В нижегородском театре «Комедiя» состоялась премьера спектакля «Дон Жуан»
Если Дон Жуану Мамиева временами аристократизма не хватало, то в персонаже Артура Гаглоева эта особенность представителей высшего сословия была представлена во всей полноте. Мы сделали спектакль действительно про Дон Жуана. 6 и 7 апреля зрители увидят спектакль «Дон Жуан» Жана-Батиста Мольера в постановке художественного руководителя театра Олега Юмова.
Эстетика немого кино: премьера оперы Моцарта «Дон Жуан»
В Новом Театре Сочи вас ждет невероятная история большой Любви, где мистика, игра и юмор сливаются в причудливом аккорде человеческих страстей. А еще вы встретитесь с самим Джакомо Казановой. Два великих любовника на одной сцене. Это надо видеть!
Хотя куклы Виктора Антонова показались замечательными.
Мне не очень понятно сценографическое решение. Для меня важно, как это пространство, эта среда работает. Мне очень понравились живые актеры, играющие фантомных санитаров. Они помогают осуществлять движения умирающего тела.
Спектакль собран коллажно, а смыслово, действительно, не очень ясен. Сюжет я сама придумаю, но для меня важнее, как устроен спектакль. В основе лежит либретто, не помогающее понять спектакль. Перед тобой какая-то замкнутая система.
Это очень качественная работа, ее нельзя не уважать, но это слишком отстранено от тебя. Авторский театр Плотникова — безумный мир архивиста, собирающего осколки реальности, где соединились Кропоткин и Кармен, новые мифологемы. Оно построено на микродвижениях. Этот минимализм дорогого стоит.
Марионетка требует владения сложной техникой, освоением каждой конкретной куклы. Все казалось продуманным. И работа художников Ольги Галицкой и Ильи Юдовича, и анимация. Санкт-Петербург мог бы войти в кукольную номинацию.
Перед нами встает полуфутуристический, полуапокалиптический мир. Механи-стический театр существует давно. Уже давно оттанцевали свое экскаваторы. Удивляешься, насколько современным, эмоционально окрашенным или совершенно холодным может быть жест не только живого человека.
Робот Костя очень трогает. Он не только стучит по клавишам фортепиано, но играет Костю Треплева. Играет, как может. Птицы могут многое сказать о человеке.
Так же много, как робот. Это лаборатория, даже если в этой лаборатории исследуется что-то старое. Мне всегда интересен человек на сцене вне роли, говорящий о себе. Это традиционный ритуал, и в нем выполняются все функции ритуала.
Как объединить нас всех, ходящих в церковь и обходящих церковь? Только в забытом ритуале, который за тебя выполнят другие люди. Я имею в виду, как сделана роль актера Евгения Цыганова. Какую из этих двух ролей вы предпочитаете?
Я хочу видеть больше, чем решать, кто лучше. Хочу видеть контекст. И спектакли в комфортной ситуации, а не в экстремальной. Прекрасно смотреть спектакли там, где они возникли.
Да, наверное, если бы в этой постановке были реплики и монологи, то версий понимания происходящего на сцене было бы меньше. Сюжет художественного произведения известен всем и рассказан разными авторами мужчинами , и вынесенное в название имя главного героя как-то традиционно предполагает описание жизни Дона Жуана глазами верного слуги, или любящих женщин, или автора. В постановке же Сергея Зырянова, мне кажется, главными стали женские судьбы, отчасти прочитанные Дон Жуаном хочется верить, что у режиссера другое отношение к женщине. Мы видим разные женские образы: трогательно-юные, нежно влюбленные, страстно-зрелые, утонченные, гордые, страдающие, ожидающие, минутно-счастливые, сломленные и обманутые… и умудренные опытом — голос за сценой, будто над всем происходящим — как воспоминание или прочтение своей судьбы в историях, происходящих на сцене… Но все они объединены танцем, музыкой и любовью к главному герою. Каждая из них плетет свою нить судьбы, свою историю на лавочке с клубком и деревянной куклой , но все их клубочки прикатываются к одному человеку - Дон Жуану. Каждая из них рисует свою букву имени Дон Жуана, выдыхает свой вздох, наполненный страстью и нежностью, звучит особенным тоном, произносит свое междометие или стон, наполненный чувством. Наблюдая этих героинь, томящихся в предчувствии любви, я почему-то вспоминаю о том, что каждый получает по своей вере.
Они предвкушают, зазывают, притягивают к себе Дон Жуана. Как красивы эти гибкие руки, то замыкающиеся в круге объятия, то обращенные к небесам… Как точны изломы фигур, опущенные вниз лица… Сколько значительности в движениях и поворотах, в дроблении телом пространства по горизонтали сцены, скатывание с лавочки, подъем под балдахин. Ик каждой из них он приходит… Сцена чтения и перелистывания страниц снова объединяет все образы женщин в один, они одинаково готовы к этой встрече. Каждая по-своему с ним заигрывает, но есть ли в них индивидуальность?...
С его слов, он постоянно совершенствовал текст, внося изменения с каждой репетицией. Попытка отличная, результат — не очень. Центральная идея — поговорить о цене свободы и цене ее потери — утонула в нарезке текста. А финал развалился, не подарив зрителю катарсиса. Отдельно стоит отметить работу Артема Чистякова. Ему 25, окончил театральный институт в Екатеринбурге, служит в кукольном года четыре, и это — его первая главная роль. Он очень пластичен, прекрасно двигается, очень старается, но… Играть не с живым партнером по сцене, а с куклой — очень сложно. Ты не получаешь ответный заряд энергии. Ты отдаешься образу, но тебе нужно не только своего персонажа отыгрывать, а еще и куклу оживлять, что требует двойного энергетического заряда.
Дон Жуан (16+)
И все-таки есть соблазн, вопреки всему сказанному выше, поговорить об одном свойстве именно моцартовского «Дон Жуана», дающем ключ к его энигме. Поговорить потому, что именно этот ключ оказался в руках постановщиков спектакля на Большой Дмитровке, в первую очередь, разумеется, у режиссера Александра Тителя. Что знаменательно — он был продемонстрирован нам уже в буклете, а затем с завидной последовательностью использован в самом представлении. Вся соль в буклетной цитате Патриса Боллона, гласящей: «Дон Жуан насквозь проникнут музыкой, он по сути своей "музыкален", музыка — это и есть Дон Жуан». И действительно, так и только так, по моему убеждению, можно трактовать великую оперу Моцарта, добавив для убедительности еще одну не вошедшую в буклет фразу из Боллона, что «…в образе Дон Жуана опера как бы обретает свою высшую сущность». Вот теперь все полностью встает на свои места.
Моцарт, как никто другой, причем не только в его время, полагавший, что в опере «поэзия должна быть послушной дочерью музыки», мировоззрение которого по меткому замечанию Германа Аберта всегда базировалось на самой действительности, а не на «лежащим за ее пределами философски сконструированным законам», смог выразить в «Дон Жуане» непонятийную музыкальную сущность оперного искусства, его в наивысшей степени эмпирический и чувственный характер. Непосредственность моцартовского стиля в сочетании с отточенностью мастерства и глубиной собственно музыкальной мысли поразительна. Поэтому всяческие попытки идейно «утяжелить» суть моцартовского «Дон Жуана», этой воистину «веселой драмы», а не облеченного по недоразумению в оперную форму философско-этического трактата с рассуждениями о связи времен, о сладости мига и ответственности перед вечностью, о «наказанном распутнике» и семейных ценностях, о романтическом индивидуализме и свободе, — как говорится, «от лукавого». И даже очевидная тема борьбы эротизма, как «воли» к продолжению жизни, и смерти не является абсолютно безусловной в этом оперном сюжете. Если эти аспекты и можно найти в опусе, то только в том очевидном смысле, что моцартовская музыка неисчерпаема как сама жизнь и, так или иначе, вмещает в себя все её проявления!
И попытка высветить что-то одно в ущерб другому неминуемо ведёт к оскудению и деформации замысла. Также как и потуги социализировать дон-жуановскую идею с помощью вульгарных актуализаций, что так модно в современной постановочной практике. Теперь, после такого пространного вступления читателю будет легче понять, чего же смогли добиться Александр Титель со своей командой в спектакле. Они сыграли, именно сыграли «Дон Жуана», как играют музыкальную пьесу, изобретательно расцветив ее разнообразными театрально-постановочными приемами, подчиненными духу опуса во всей его универсальной безграничности. Спектакль лишен чрезмерного режиссерского апломба, когда постановщик постоянно пытается полемизировать с композитором, претендуя на роль равноправного соавтора и назойливо предлагая свои вымышленные добавочные смыслы.
Отсюда — достаточный минимализм сценографии Адомас Яцовскис и вневременная условность обстановки, усиливаемая соответствующими костюмными решениями Мария Данилова. При этом концепция, заключенная в смысловой и визуальной символике художественного оформления и мизансцен, безусловно, необходимая для содержательности и цельности представления и без которой невозможно зрительское восприятие синтетического оперного жанра, имеет место быть! Только вытекает она из самих свойств моцартовского искусства, не требует напряженной работы сознания для своей расшифровки и своим общим художественным строем апеллирует не к разуму, а к чувству, отчего «прочитывается» интуитивно. В самом деле — как не прочесть! Пред нами на сцене два основных мотива, ярко и наглядно выраженных в первую очередь сценографически.
Один из них весьма сумрачный, если не зловещий, другой светлый и жизнеутверждающий. Причем, как станет видно по ходу развития действия, это не банальное противопоставление противоборствующих миров и, тем более, персонально Дон Жуана и его жертв, а некая единая жизненная сила в ее различных, но сосуществующих вместе ипостасях. Можно сказать и иначе — это не что иное, как сама музыка, способная подвигнуть как на возвышенные чувства, так и на необузданные низменные страсти и агрессию. Нагромождение многочисленных черных гробоподобных пианино — блистательный в своей прозрачной многозначности образ инфернального и демонического в музыке. С него начинается представление, что с неумолимостью вытекает из характера первой части увертюры.
Здесь также просматривается и мотив кладбища, предвосхищающий финальную судьбу Дон Жуана. В ней есть своеобразная, пускай и угловатая, гармония — каким бы не выглядело фортепиано, но оно существует для извлечения музыкальных звуков и тем самым уже несет в себе ощущение гармонического начала. В то же время каждое пианино приобретает благодаря полуразрушенному внешнему виду и местами обнаженной внутренней механике какую-то почти сюрреалистическую человеческую природу. И тогда кажется, что все эти инструменты — словно люди. Каждый со своей судьбой, но играющие вместе они составляют многоголосный ансамбль спектакля.
А в финале это черное нагромождение выполняет свое главное предназначение. Именно сюда в бездну его чрева Командор увлекает Дон Жуана. Но что это за бездна? Об этом чуть позже… Контрастен к первому и столь же многозначен другой мотив. Недаром Дон Жуан в сцене ужина так смачно поедает спелые ягоды.
В этом виноградном царстве, впервые предстающем пред зрителем в сцене деревенской свадьбы Мазетто и Церлины, ощущается и некая природная безыскусность. Надо подчеркнуть, что описанные выше зрительские ощущения — не плод мучительных размышлений по разгадыванию постановочных ребусов. Они естественным образом проникают зрительское сознание, рождая атмосферу, а не вымученную философскую концепцию. По сути эти два мотива самодостаточны и могли бы исчерпать собой визуальную образность спектакля. Есть, однако, еще кое-что, неожиданно возникающее в начале 2-го акта после переодевания Дон Жуана и Лепорелло и сопровождающее сцену избиения Мазетто.
И это кое-что — замечательная находка постановщиков. Вся сценическая конструкция вдруг поворачивается наполовину и становится торцом к зрительному залу — и мы видим, что этот контраст черного мрака и красного света отнюдь не плоский. Между ними есть наполненное переходами и лестницами пространство, загадочное междумирие, в глубине которого происходит что-то, не всегда отчетливо видимое зрителю. Таким художественным жестом нам лаконично дают понять, что не все в мире расставлено по полочкам, что любые человеческие устремления и желания перемешаны внутри каждого из нас в гремучую дон-жуановскую смесь. А дальше домысливайте сами… если хотите, если вам мало гениальной бездны моцартовского музыкально-драматического высказывания.
Но что это за бездна? Об этом чуть позже… Контрастен к первому и столь же многозначен другой мотив. Недаром Дон Жуан в сцене ужина так смачно поедает спелые ягоды. В этом виноградном царстве, впервые предстающем пред зрителем в сцене деревенской свадьбы Мазетто и Церлины, ощущается и некая природная безыскусность. Надо подчеркнуть, что описанные выше зрительские ощущения — не плод мучительных размышлений по разгадыванию постановочных ребусов.
Они естественным образом проникают зрительское сознание, рождая атмосферу, а не вымученную философскую концепцию. По сути эти два мотива самодостаточны и могли бы исчерпать собой визуальную образность спектакля. Есть, однако, еще кое-что, неожиданно возникающее в начале 2-го акта после переодевания Дон Жуана и Лепорелло и сопровождающее сцену избиения Мазетто. И это кое-что — замечательная находка постановщиков. Вся сценическая конструкция вдруг поворачивается наполовину и становится торцом к зрительному залу — и мы видим, что этот контраст черного мрака и красного света отнюдь не плоский.
Между ними есть наполненное переходами и лестницами пространство, загадочное междумирие, в глубине которого происходит что-то, не всегда отчетливо видимое зрителю. Таким художественным жестом нам лаконично дают понять, что не все в мире расставлено по полочкам, что любые человеческие устремления и желания перемешаны внутри каждого из нас в гремучую дон-жуановскую смесь. А дальше домысливайте сами… если хотите, если вам мало гениальной бездны моцартовского музыкально-драматического высказывания. Если попытаться сформулировать режиссерский принцип этого спектакля обобщенно, то я бы назвал его искусством музыкально-театрального намёка. Титель не навязывает нам какой-то новой одиозной концепции, зацикленной на самой себе и перелопачивающей всю музыкальную ткань, но, в то же время, и не остается самоустранившимся иллюстратором в духе традиционного консерватизма.
Он ищет золотую середину между индивидуальным вкладом в интерпретацию опуса и следованием за музыкальной мыслью композитора, рискуя при этом получить упреки с обоих флангов — от адептов режиссерской оперы и традиционалистов. Путь сложный и неблагодарный, но, на мой взгляд, — самый плодотворный в оперном искусстве, особенно в нынешнее постмодернистское безвременье. Далеко не всегда на этом пути можно одержать победу, но в данном случае она налицо — «я так думаю»! В итоге у спектакля, не отягощенного философскими мудрствованиями, появляется моцартовская легкость но не легковесность! В нём есть простор для зрительской фантазии и юмора, пускай, подчас, и двусмысленного, который был присущ композитору.
Постановка абсолютно театральна в самом лучшем, самом оперном смысле этого слова. Здесь живые жизненные черты персонажей уравновешены лицедейством, иронией и условностью. Главный принцип — никаких крайностей и выворачиваний наизнанку. А ведь нынче модно всё переиначивать и представлять, например, Дон Жуана не агрессором, а жертвой, или наоборот — демонизировать главного героя, превращая в монструозного садиста. Ничего этого нет в спектакле у Тителя, также как нет ни в одной ноте у Моцарта.
Образ Дон Жуана здесь, я бы сказал, элегантен и даже в чем-то обаятелен. Он самоуверен и циничен, но не брутален. Он смел, но смелостью не безоглядно отчаянной и глупой! На самом деле он умен, уверен в своих силах перед лицом Командора и как бы играет с судьбой. Хотелось бы остановиться на одной метафоре Тителя, которую он дал в руки Дон Жуану в буквальном смысле этого слова.
Таких достаточно конкретных и определенных символов в нашем спектакле-намёке не так уж и много, поэтому стоит о нём сказать. Это… лопата в руках героя в «кладбищенской» сцене. Здесь через прямую цепочку ассоциаций — кладбище, могильщики, призрак, смерть — вырисовывается литературная метафора: Дон Жуан — Гамлет. Это может показаться неожиданным, но, тем не менее, ничего парадоксального в этом нет. За этим стоит нечто более глубинное — гамлетовский мотив противопоставления героя и окружающей действительности.
Гамлетовское одиночество — вот что ощущается в образе Дон Жуана и визуализируется в сцене ужина, где герой трапезничает один… Вернемся теперь к разговору о бездне, уготованной Дон Жуану. Быть может это отнюдь не преисподняя, а… некий высший музыкальный универсум? Так что еще вопрос, трагична ли судьба Дон Жуана? Удостоился он наказания, или чего-то иного? Да, наш герой не достоин Света, но, быть может, заслуживает Гармонии, как булгаковский мастер Покоя?
Гармонии музыки! Знаменательно, что у Булгакова этот мотив очень музыкален. Там Мастеру будут играть и петь, там он будет слушать Шуберта! Но ведь Мастер — художник! Причем тут Дон Жуан?
И тут в памяти всплывает одна деталь моцартовской биографии, о которой многозначительно упоминает Аберт, обращающий внимание на «внутреннюю связь между последним моцартовским письмом к отцу, где композитор рассуждает о смерти, и протекавшей в это же время работой над «Дон Жуаном»: «...
Показы пройдут в кинотеатрах 70 городов проекта. Спектакль, в котором сошлись драма и опера, получил 8 номинаций на премию «Золотая маска» 2022 и две награды: Дмитрий Крымов — за лучшую работу режиссера, Евгений Цыганов — за лучшую мужскую роль. Спектакль Дмитрия Крымова — масштабный, размашистый, громкий — о том, что для человека театра нет зазора между реальностями. Репетиция — это то, что происходит в голове перманентно, вне зависимости от его воли». Журнал «Театр» «В образе замурованного в толщинки и маску, изменившего голос, походку и все свое естество Евгения Цыганова разом угадываются и Федерико Феллини, и Георгий Товстоногов, и Андрей Гончаров, и любой стареющий гений на ваш вкус очевидно, что за собирательным портретом прячется и альтер эго самого Крымова.
Не зная заранее, что в спектакле задействован Цыганов, этого можно никогда не понять: актер перевоплотился до совершенной неузнаваемости, и есть подозрение, что это одна из лучших его ролей».
Наверняка в нас будет сходство. Я же не могу играть то, что никогда не проживал. Нужно быть искренним, настоящим, говорить о том, что ты знаешь наверняка.
Иногда можно нафантазировать себе что-то, но все равно это будут аллюзии на твою собственную жизнь. Вас называют специалистом по отрицательным персонажам - как вы относитесь к этому суждению? Я не знаю, специалист я или нет, просто везло мне на такие роли в моей творческой биографии. И все они получались достаточно убедительными, потому что в каждом человеке есть и плохое, и хорошее.
Плохое играть легче, потому что зло многогранно, многолико, изощренно и ближе человеку, хотим мы этого или нет. Каково артистам мюзикла работать с драматическими актерами? У меня уже был такой опыт в спектаклях "Чайка", "Хищники". У меня есть профессия, нас учили играть и как драматических актеров, и как актеров мюзикла, оперетты, оперы.
Просто надо в определенный момент взять нужный "сундучок" с полки своего профессионального опыта и образования Премьера "Дон Жуана" пройдет в Петербурге. Вы живете в этом городе, чувствуете, что публика там отличается от других городов? Невозможно один и тот же спектакль сыграть одинаково в разных городах. Все равно настроение будет другое, посыл будет другой, отношения между актерами будут отличаться - где-то будет больше запала, где-то меньше.
«Дон Жуан» воспрял после карантина и запел в сети
Правда, не «Дон Жуан», как можно было подумать, ведь Крымов не Мольера ставил. Спектакль — о театре как таковом, и «фоменки» отлично подсобили режиссеру в препарировании как своего театрального здания, так и самой сути репетиционного процесса. Премьера оперы «Дон Жуан» – третьего спектакля любимого зрителями цикла «Моцартиана» – состоится на Малой сцене НОВАТа двадцать третьего февраля. Новый Дон Жуан Бориса Эйфмана — вовсе не реинкарнация старого спектакля, а по признанию маэстро прыжок из 20-го в 21-е столетие. Дон Жуан трагичен прежде всего тем, что в своей свободе теряет веру в справедливость, основу основ. Малый театр обратился к одной из самых философских пьес Мольера – «Дон Жуан, или Каменный пир». Традиционное представление о Доне Жуане как о герое-любовнике ставится под сомнение с первых минут спектакля.
Картонные соблазнительницы: в челябинском театре прошла резонансная премьера
Да и жена сказала: «Ты попробуй! У вас — современная история? Эстетика итальянского кино периода неореализма близка театру переживания, он мне дорог, и позволяет соединять самые разные эмоции: иронию и доверчивую непосредственность, отчаянное неистовство и взрывной темперамент. В предыдущей версии «Дон Жуана» Большого опера стала едва ли не криминальной драмой. Действующих лиц связали родственные узы, в которых нелегко было разобраться. Сценическое действие выстраиваем по либретто придворного поэта Лоренцо да Понте, близкого композитору. Единственное отступление позволили себе в последней картине — герои стали старше, чем в первоисточнике. Больше ничего не тронули. Рассказываем то, что сочинено более двух веков назад. Появляется такой взгляд на пьесу как на полигон для демонстрации воображения — что хочу, то и ворочу. Мне близок совсем иной театр.
Знаете спортивное выражение: «команда бьет класс»? Вот и я — за ансамблевый театр, где непонятными и невидимыми линиями соединены артисты, и за спектакль, в котором живет вечная идея. Я ставил спектакль не о соблазнителе и проходимце, а о молодости и энергии. Будем честны, в юные годы хочется все попробовать, всех осчастливить! Приходишь в восторг, когда ты нравишься. Такая щенячья жизнь, непреодолимое любопытство к противоположному полу. Я ставил об этом.
Дон Хуан устал от своих побед, потерял интерес к жизни и решил отсидеться какое-то время в маленькой деревушке на берегу моря. Но, не тут-то было, слава идет за ним по пятам, и местные жители в курсе, кто к ним приехал. Если молоденькая служанка из трактира Консуэла Мария Геворгян жаждет любви, хозяин таверны Дмитрий Янковский — ярый поклонник беглеца, то Серхио, молодой поэт, влюбленный в Консуэлу Артем Елисеев , настроен не так положительно. Кроме того, тенью за главным героем, как мы узнаем позже, следует своеобразная свита, которая хочет мести: Пилар Алика Смехова , которая пускается в погоню за неверным мужем, офицер Карлос Сергей Борзов , жаждущий мести за убитого некогда Доном Хуаном брата, и Исполнитель Оскар Кучера , которого отправили на задание «большие люди». Спектакль выгодно отличает от других постановок наличие уместного юмора. Практически во всех сценах первого акта присутствуют шутки, прекрасно вписывающиеся в ситуацию, и, не смотря, на возможность уйти в пошлость, полностью этого лишены. Отлично написанные арии для героев и музыка, помогают раскрыть персонажей на сцене. Романтичные арии Консуэлы, экспрессивные Пилар, веселые трактирщика и воинственные у Карлоса — каждому характеру подобрана своя тональность и свой жанр.
Либретто мюзикла написал Борис Комаров, музыку - Андрей Пурчинский, который взял за основу французскую школу мюзикла и Бродвей, создав в итоге рок-мюзикл. Она и ее любовь не единственные, кто преследует известного обольстителя - встречи с ним ищет и некий Исполнитель Оскар Кучера , "маленький человек, посланный большими людьми", чтобы убить Дона Хуана. Героя они находят уставшим от своей громкой славы и жизни в целом. Премьера стала долгожданной как для зрителей, так и для команды постановщиков: мюзикл должны были показать в Санкт-Петербурге еще весной, но пандемия коронавируса нарушила планы. Это вошло внутрь актеров, стало интереснее", - заметил режиссер.
Репетиция — это то, что происходит в голове перманентно, вне зависимости от его воли как собирание фактуры для нового романа у Тригорина. Это тиканье мысли, которое нельзя прекратить. Можно только пристрелить Режиссера из дробовика прямо во время репетиции так он сам поступает с артистами , заливая кровью белизну декораций. И потом пристрелить снова. И еще раз. Ой ли?