Новости николай японский житие

Так родилась Японская православная церковь, и Николай Касаткин стал её первым епископом.

Святитель Николай Японский, равноапостольный

Краткое житие равноапостольного Николая, архиепископа Японского (память: 3 / 16 февраля). Николай добился таких результатов, что знал японскую культуру лучше многих японцев и даже задумывал написать фундаментальный труд о Японии. Но не успел. Святитель Николай так привязался душой к Японии, что за полвека, проведенных в этой стране, он лишь дважды — в 1870 и 1880 годах — выезжал в Россию.

Война и мир святителя Николая Японского

Ну вот и сделали! Ноги отрубают! Россия — этнографический материал в пользу других народов, больше ничего». Дай Бог, чтобы это была неправда! Когда в Японию стали прибывать русские пленные общее их число достигало 73 тыс. Для окормления пленных им были отобраны пятеро священников, владевших русским языком.

Пленные снабжались иконами и книгами. Владыка неоднократно обращался к ним письменно самого Николая к пленным не пускали. В том же году было основано Киотоское викариатство. После кончины архиепископа Николая японский император Мэйдзи лично дал разрешение на захоронение его останков в пределах города, на кладбище Янака.

Святитель Николай уделял много внимания и миссийской библиотеке, имевшей не только духовный, но и научный и светские отделы. Сам владыка печатал статьи и в светских изданиях. Он сотрудничал в «Русском вестнике», в сборнике «Древняя и новая Россия» и в «Русском архиве».

Научные работы Святителя были не случайны. Еще будучи иеромонахом, он писал: «Много раз манила меня на свое поле наука, японская история и вся японская литература — совершенно непочатые сокровища, мои же силы всецело посвящены миссионерству» [29]. Таким образом, мы узнаем об одной глубокой жизненной дилемме епископа.

Все так привлекавшие его знания он приобрел, стал известным, общепризнанным востоковедом, но вопрос был для него не в сумме знаний, а в том, на что они будут направлены. Для него вопрос был в том, отвлечет ли его наука от миссионерской работы, которую он почитал своим долгом и призванием, или гармонически сольется с ней и будет ей помогать. Наука ему помогла.

Без глубокого изучения истории и культуры Японии, без постижения ее духа он не смог бы стать ее апостолом [30]. Архиепископ Николай среди членов Собора Японской Православной Церкви Святитель Николай, первый из русских святых, жил в условиях древнего язычества и современной цивилизации. С каждым годом все успешнее развивалось миссионерское дело в Японии, строились новые храмы, ежегодно присоединялось к Церкви до тысячи человек.

Но вот наступило время испытаний — началась русско-японская война. Еще за несколько лет до начала войны японская печать стала распространять ненависть к России. Православных японцев называли предателями, требовали смерти преосвященного Николая.

Война принесла много душевных страданий Владыке. Он горячо любил свою Родину, ее неудачи и поражения жгучей болью отзывались в его сердце. Перед началом войны епископ Николай мог уехать в Россию, но он знал, что в надвигающиеся дни испытаний будет нужен православной Японской Церкви.

Владыка, рискуя поплатиться жизнью, остался со своей паствой. Во время войны он был единственным русским человеком в Японии. При общей ненависти к русским и к «русской вере» — Православию, Архипастырь, с присущей ему мудростью, объяснял своим пасомым, что истинный христианин должен быть выше национальных раздоров, что Православие — это вера не греков или русских, а истинная вера, правильно прославляющая Бога, вера не одного народа, а всех людей, жаждущих истинного богообщения.

Будучи сам горячим патриотом, епископ Николай ясно понимал, что такой же патриотизм нужен и для Японии, поэтому он настойчиво требовал от своих последователей, чтобы они были верными сынами Японии. Православным японцам святитель Николай благословил молиться о даровании победы их императору; сам же он все время войны не участвовал в общественном богослужении, потому что, как русский, не мог молиться о победе Японии над его отечеством. Впоследствии он рассказывал, что в период войны он совсем не читал газет, потому что они полны были ликованиями победителей и насмешками над Россией.

Во время войны епископ Николай весь погрузился в работу над переводом Священного Писания и богослужебных книг. Профессор, японец М. Кониси, хорошо знавший святого Николая, писал: «Последняя война для преосвященного Николая была большим испытанием, но он сравнительно легко переносил его, ибо стоял выше войны.

Наш народ ясно понимал такое его отношение к войне и стал еще больше благоговеть перед ним» [32]. Мудростью, тактичностью и твердостью епископ Николай сохранил невредимым корабль Японской Церкви. Проповедь православной веры хотя и ослабела во время войны, но не прекратилась.

Поистине полон самоотверженной любви был подвиг святителя Николая в служении русским пленным. Под его руководством православные японцы образовали общество «Духовного утешения военнопленных». Архипастырь специально рукоположил несколько священников и послал их в лагеря военнопленных для совершения там богослужения, устраивал сборы в пользу раненых, снабжал их книгами, иконами, крестиками, сам неоднократно приходил к пленным со словами утешения.

Один из пленных офицеров, познакомившись с епископом Николаем, писал на Родину: «Около 40 лет этот великий по своим убеждениям, твердый мыслью и светлый душой человек трудится на пользу Православия. Хотелось бы, чтобы об этом епископе узнали в русском обществе и оценили его поистине трогательное отношение к нам и заботы о нас» [33]. Окончилась война, со временем все пленные вернулись домой, унеся в своих сердцах светлую память о преосвященном Николае.

Многие русские скончались на японской земле. На их братских могилах епископ Николай воздвиг памятники и храмы, собирая для этого пожертвования и в Японии и в России, где снискал особое уважение. Но ничего не изменилось ни в облике, ни в жизни этого великого трудолюбца.

Сама атмосфера вокруг созданной им Миссии и японского Православия стала иной — преисполненной любви, уважения и доверия. Это всенародное признание заслуг святителя Николая нашло высочайшее выражение в праздновании пятидесятилетнего юбилея его служения в Японии. Чествовала его и Родина — Святейший Синод, возведя епископа Николая в сан архиепископа, многочисленные почитатели его в России и русское посольство в Токио.

Поздравили его и японский император, которому Святитель был признателен за проявленную веротерпимость, и губернатор Токио, и японская пресса, и инославные миссии. Ко дню юбилея, 30 июня 1910 г. Святитель Николай Японский В речи губернатора Токио звучал подлинный голос Японии, может быть, никогда не обращавшийся так к иностранцу.

Он говорил о бывших военных и гражданских смутах и о той ненависти к иностранцам, которая еще существовала во время приезда Святителя в Японию: «Когда приехал маститый учитель Николай, считавший своим призванием распространение учения Божия в нашей стране, то, несмотря на то, что он находился среди таких грозящих опасностью обстоятельств, претерпевая всевозможные неудобства, лишения, бедствия и страдания, он спокойно и невозмутимо с преизбыточной теплотою сердца, обращаясь к народу, усердно учил и тщательно увещевал и, стараясь положить основания православного Христианства в нашей стране, наконец достиг того, что приобрел множество усердных христиан, каких видим ныне. Между тем и судьба нашего государства постепенно развивается, и мы видим нынешний прогресс. Мне кажется, что те заслуги, какие оказал нашему государству маститый учитель Николай, не ограничиваются успехами одного только миссионерства, но также заключаются в том, что он содействовал цивилизации в нашей стране...

Этот юбилей был торжественно отпразднован всей Японской Церковью. Маститый архипастырь согласился отмечать свой юбилей только потому, что знал, — японцы любят многолюдные собрания, и торжество послужит большему распространению веры Христовой в Японии. Юбилейные дни были приурочены к очередному собору Японской Церкви и прошли с большим воодушевлением, превратившись в общецерковное торжество.

Много писали в те дни об архипастыре Николае как в Японии, так и в России. Как же сам он смотрел на свои полувековые труды? Святитель Николай был исполнен чувства радости, благодарения Богу и сознания своего недостоинства.

Он писал: «Я счастлив, что имею радость служить водворению Царства Божия на земле. Нет важнее сего служения на земле... Наше служение есть духовное рождение чад Богу: какое же рождение не сопряжено с муками?

И на них мы заранее должны быть готовы. Но у нас есть источник великого утешения. Чтобы бодро и успешно служить, нужно иметь предварительную уверенность в том, что не тщетно трудимся, что успех увенчает наше делание» [37].

Из записок епископа Сергия Тихомирова можно видеть, с каким истинно христианским смирением воспринимал апостол Японии похвалы словоохотливой печати. Незадолго до своей кончины архиепископ Николай в беседе с епископом Сергием сказал: «Всюду читаешь «Николай. Николаево дело».

Увы, — и в России это говорят. Тысячу раз неправда! Божье дело!

В России много про меня пишут. Только все, что пишут — идеализация! Издали не видно, — вот и пишут» [38].

Тогда же владыка сказал: «Разве есть какая-нибудь заслуга у сохи, которою крестьянин вспахал поле? Разве может она хвалиться: «глядите-ка, православные, что я наделала! Хорошо вспахано.

Разве кто-нибудь скажет: «Хорошо соха вспахала». Все скажут: «Молодец мужичок. Ловко вспахал».

Так и здесь... Роль наша не выше сохи. Вот крестьянин попахал, соха износилась.

Он ее и бросил. Износился и я. И меня бросят.

Новая соха начнет пахать. Так смотрите же, пашите! Честно пашите!

Неустанно пашите! Пусть Божье дело растет! А все-таки приятно, что именно тобой Бог пахал.

Значит, — и ты не заржавел. Значит, за работой на Божьей ниве и твоя душа несколько очистилась, и за сие будем всегда Бога благодарить» [39]. Несмотря на тяжелую предсмертную болезнь астма , святитель Николай продолжал трудиться в своем кабинете до последнего дня.

Его блаженная кончина последовала на 76-м году 3 февраля 1912 г. Святитель скончался от паралича сердца и был похоронен в Токио, на кладбище Янака. Десятки тысяч японцев — христиан и язычников — провожали его, а перед гробом несли Смоленскую икону Божией Матери Одигитрии, которую он благоговейно хранил всю жизнь и которая при жизни и кончине была для него благословением Родины [40].

После получения маршрутов команды отправились на следующие испытания. Среди заданий, предложенных юным игрокам, были расшифровка письма, беседа со «старцем» о заповедях блаженства, поиски и перевод с японского языка молитвы «Отче наш», рассказ заповедей блаженства на японском языке, шифрование проповеди, поиск ключа для выхода из темной комнаты с помощью азбуки Морзе, преодоление запутанной веревочной паутины и колокольный звон на вершине Успенского собора. Заключительным этапом квеста стало создание картонных домиков, в которых при наступлении темноты плавно загорается свет.

Неплохо было бы ему познакомиться с дневниками Николая Японского, узнать, что он думал об этом. Ведь епископ Николай остался единственным на вражеской территории во время войны 1904 — 1905 годов — царское правительство дало распоряжение всем россиянам вернуться на родину. Николай Японский остался там, и японское правительство даже предоставило ему охрану в знак высочайшего уважения. Уже после этой войны он лично объездил все западные берега Японии, где находил множество одиночных захоронений наших офицеров, солдат, моряков, тела которых выбрасывало на берег. Японцы их вылавливали, определяли по медальонам их принадлежность и хоронили по православному обычаю с крестом на могиле. Николай Японский выступил перед царским правительством с предложением создать братское кладбище, потому что ухаживать за одиночными могилами наших соотечественников сложно. Царское правительство поддержало его инициативу.

Было создано такое кладбище и построена часовня. На его открытии присутствовали даже представители семьи японского императора и видные японские военачальники. И перед прахом русских солдат торжественным маршем прошли все рода войск Японии. Продолжая эту тему, хотел бы сказать ещё вот о чём. Да, мы сражение за Порт-Артур проиграли, адмирал Макаров погиб при его защите. Но там похоронены тысячи защитников крепости и осталась памятная стела, на которой по-японски написано, что они поражены мужеством и отвагой русских солдат. Установили эту стелу японцы, сегодня они возят туда своих школьников, преподают им урок гуманного отношения. А за братским кладбищем русских воинов ухаживают японские буддисты. Жизнь Николая Японского — это пример, как два совершенно разных народа могут сосуществовать, понимая и уважая друг друга. Николая Японского — это как раз такой жест благодарности за укрепление связей между нашими народами?

Но обычные граждане Японии запретили это делать. Их ответ был такой: мы должны иметь возможность в любой момент прийти и поклониться могиле Николая Японского, а в храме такую возможность будут иметь только православные. На улицах Токио, 1905 г. В Японии помнят о Николае Японском. Количество православных японцев осталось примерно на том же уровне, каким оно было к концу служения отца Николая — порядка 30 тысяч человек. До конца жизни святитель Николай оставался верным своим убеждениям. Он признавал, что между Россией и Японией нет никаких существенных поводов для разногласий, никакого столкновения интересов, затрагивающих жизненные потребности наций, поэтому на Русско-японскую войну 1904-1905 гг. А в своих дневниках писал: «Всё, что делается в Японии, более чем всякое другое государство должно интересовать Россию как непосредственную соседку её на Крайнем Востоке. Оба государства — молодые, полные свежих сил и надежд на долгую историческую жизнь. Притом, оба — совершенно различные по своему географическому положению, вследствие чего в будущем они могут не только помогать друг другу, но не встречаться одно с другим на перекрестных дорогах и не мешать одно другому».

Святой Николай Японский

Перевод: Как странника и пришельца 1Пет. Перевод: Твердого вещающего о Боге проповедника Евангелия Твоего, Господи, вознаградил Ты достойно, ибо труды его и болезни принял более чем все жертвы законные и всесожжения Мк. Его молитвами сохрани нас от вражды.

Одна Москва купеческая пожертвовала 200. Любовь къ отечеству есть святое чувство... Епископъ Николай остался на своемъ посту и этимъ способствовалъ тому, что война не нанесла вреда Японской Церкви. Каждаго изъ 73. Среди знакомыхъ и даже друзей св.

Работа продолжалась 4-5 часовъ. Силы его начали быстро таять. Полны силъ.

Ну, достаточно вспомнить, что первым японцем, которого крестил святой Николай стал бывший жрец синтоистского храма. Тот всегда с ненавистью смотрел на иеромонаха Николая, встречаясь с ним в доме русского консула, и святитель его однажды спросил: «За что ты на меня так сердишься? Японец ответил: «Ты со своей проповедью больше всех повредишь Японии». Сначала выслушай, а потом суди», предложил монах. Японец смутился и вдруг ответил: «Ну, говори»… Вскоре синтоистский жрец был крещен с именем Павел и стал первым священником-японцем.

Труднейшим периодом в жизни святителя стала Русско-японская война 1905 года — святитель, преданный своей японской пастве, не мог не болеть за русских солдат, помогая пленным. Тут надо понимать, что авторитет у Николая перед японскими властями был настолько непререкаемым, что во время войны 1905 года святитель был единственным русским человеком, проживавшим в Японии. Он скончался в 1912 году, всего за 5 лет до трагических революционных событий в России.

Одна Москва купеческая пожертвовала 200. Любовь къ отечеству есть святое чувство... Епископъ Николай остался на своемъ посту и этимъ способствовалъ тому, что война не нанесла вреда Японской Церкви. Каждаго изъ 73.

Среди знакомыхъ и даже друзей св. Работа продолжалась 4-5 часовъ. Силы его начали быстро таять. Полны силъ.

Русско-японская война: духовный аспект

• Краткое житие равноапостольного Николая, архиепископа Японского (память: 3 / 16 февраля)
• Биографическая справка
• Равноапостольный Николай (Касаткин), архиепископ Японский
• Биография Святого равноапостольного Николая Японского
• Житие святых: святитель Николай Японский
• РАВНОАПОСТОЛЬНЫЙ НИКОЛАЙ, АРХИЕПИСКОП ЯПОНСКИЙ

Молитва святому равноапостольному Николаю, архиепископу Японскому

• Черный монах и желтолицые самураи
• Святитель Николай Японский: жизнь и равноапостольное служение
• Также по теме
• Сообщить об опечатке
• Николай Японский: житие святого, иконография, о чем просят и тексты молитв

Житие Святого Равноапостольного Николая Японского

Православный квест начался с молебна в храме святого Антония Римлянина, а затем участники разделились на 6 команд и начали в игровой форме постигать житие апостола Японии — святителя Николая (Касаткина), на рубеже. Николай Японский. (). В 1865 году Николай встретил на улице бывшего самурая Савабэ Такуму, который при виде чужеземного священника выхватил меч и приготовился зарубить иностранца. Святой равноапостольный Николай, архиепископ Японский, в миру Иван Димитриевич Касаткин, родился 1 августа 1836 года в Березовском погосте, Вольского уезда, Смоленской губернии, где его отец служил диаконом.

Жития святых - Святитель Николай Японский, равноапостольный

В Японии он стал известен всей стране и был почитаем многими как святой. После прибытия в 1908 году епископа Сергия Тихомирова на новооснованную викарную Киотоскую кафедру , святитель обрел долгожданного наследника. Отдав себя делу проповеди в Японии, архиепископ Николай горячо любил Россию, а также свою малую родину. Он находил время вести переписку с сестрой и её детьми, своими племянниками.

Своему отцу он приобрел в собственность небольшой участок земли по соседству с церковной землей, которым впоследствии пользовалась сестра его с детьми. В память владыки на его родине, в деревне Коптянке была устроена, по мысли С. Рачинского , церковно-приходская школа на которую владыка прислал 200 рублей на устройство, а с 1902 года - столько же ежегодно на её содержание.

С 1909 года состоял почетным членом общества вспомоществования нуждающимся ученикам Бельского духовного училища и время от времени присылал на нужды учеников свои жертвы [4]. Архиепископ Николай скончался 3 февраля 1912 года. Похороны совершлись при громадном стечении народа, как христиан, так и прочих японцев и иностранцев.

Даже японский император Мэйдзи прислал венок на похороны святителя, впервые оказав такую почесть иностранному миссионеру. Святой Николай оставил после себя собор, 8 храмов, 175 церквей, 276 приходов, одного епископа, 34 иереев, 8 диаконов, 115 проповедников и 34110 человек православных верующих в Японии, заложив прочную основу Японской Православной Церкви. Мощи и почитание Почитание святителя началось еще при его жизни и проявилось во время беспрецедентных похорон.

Щепки от его гроба сохранялись людьми как святыня. Святые мощи архиепископа были приданы земле 9 февраля 1912 года на кладбище Янака, одном из самых уважаемых кладбищ Японской столицы. Давно почитаемый в Японии, святой равноапостольный Николай, архиепископ Японский был прославлен в лике святых Русской Православной Церковью 10 апреля 1970 года.

В Русской Православной Церкви Заграницей его канонизация последовала в 1994 году [5]. Не только православные чтили память великого пастыря, но и вся Япония знала и почитала святителя.

Но каково удивление его было, что никаких восторженных слушателей он не встретил, но более того, совершенно агрессивный злобный взгляд. Как сам он говорил: каково же было мое разочарование, когда по прибытии в Японию встретил совершенно противоположное тому, о чем мечтал. Тогдашние японцы смотрели на иностранцев как на зверей, а на христианство как на злодейскую секту, к которой могут принадлежать только отъявленные злодеи и чародеи. Казалось бы, никакой надежды у этого молодого человека не должно было быть. Но он, положивший упование свое на Бога, а не на свои человеческие силы, начал помалу изучать местный язык, изучать местные нравы, местные обычаи. И нам так легко может быть читать эти строки, но между этих строк стоит так много неведомого нам, когда в чужой стране, боримый какими-то сомнениями, трудностями, этот человек из года в год на протяжении восьми лет изучает только язык и культуру этих людей. Изучает ее досконально, имея мужество, ходя в местные школы, откуда его пытались порой выдворять совершенно откровенно. Тем не менее, он с несгибаемой волей и желанием послужить этому народу вновь и вновь приходит в училища различные, и языческие в том числе, чтобы понять, чем живут эти люди.

И вот, наконец, через восемь лет, когда уже, казалось бы, он созрел и духовно и физически, происходит чудесное обращение трех первых японцев. Надо понимать, что не просто отношение такое было у японцев к христианам и ко всем иностранцам, но по закону в Японии в то время всякий обратившийся в христианство японец должен быть подвергнут смертной казни. И вот в таких условиях он должен был стать миссионером. Казалось бы дело совершенно немыслимое, невозможное для человека. Но однажды, когда он служил в посольской церкви, потому что посольство российское было уже в Японии, к нему пришел один очень ревностный язычник. И не просто язычник, а потомок самурая, который даже принадлежал к тайному кругу тех, кто пытался совершать некоторые убийства даже иностранцев, и сам, будучи жрецом синтоистским очень известного храма древнего местного в Японии. Он все время, приходя в посольскую церковь для уроков сыну тогдашнего посла, смотрел на священника Николая со злобой, с ненавистью, с агрессией. И в один из дней он решился выступить с этим приступом агрессии, вызывая его как бы на скандал, на провокацию со злобными выпадами против христианства. И, тем не менее, святой Николай очень кротко отвечает ему: а знаешь ли ты ту религию, на которую ты так злобно пытаешься нападать? Что вы так отзываетесь о ней?

А знаете ли ее? Тот сказал, что нет, не знаю. На что равноапостольный Николай сказал: не зная вещи поносить ее разумно ли? И тот, несколько остановившись, вразумившись, с прежней грубостью произнес: так что же за вера твоя, говори! Изволь слушать, сказал ему святой Николай. И этот злобный язычник с изумлением слушал его и, совершенно умилившись сердцем, вдруг неожиданно сказал: это совсем не то, что я думал, поговорите еще, сказал он уже ласково. На что святой Николай ответил, об этом мы поговорим уже в другой раз. И японец этот стал уже ежедневно посещать святого Николая, слушая его проповеди, переводы Священного Писания, которые он ему делал. И он даже тайно дал ему Новый Завет, Евангелие, чтобы он мог ознакомиться с текстом этой книги. И тот, недоумевая, как же ему где это читать, потому что даже среди своих сродников нельзя было говорить о христианстве, что впоследствии оказалось действительно оправданным.

Потому что жена этого молодого христианина Савабэ, когда узнала, что он крестился, лишилась рассудка. Так она переживала за своего мужа. Так вот он Евангелие читал во время своих служений в языческом храме, не находя другого места и не находя другого места открыто читать эту книгу. Он клал ее вместо своего служебника языческого и, во время постукивая в бубен, читал Священное Писание. Случай по сути курьезный как казалось бы. Но можно себе представить в каком ужасе жили тогдашние японцы. И он как раз обратил двух своих друзей, врачей, которые также вскоре стали настаивать и просить святого Николая, чтобы он совершил над ними крещение. И лишь три года спустя отец Николай крестил их тайным образом, совершенно неведомо ни для кого.

Вместе со сподвижниками он впервые создал школы, где обучали русскому языку, истории; они дали японцам возможность прочесть Пушкина, Тургенева, других замечательных писателей… Не сразу, а после многих лет титанического миссионерского труда, архиепископ удостоился необычайного уважения и признательности.

В начале двадцатого века говорили, что в Японии два самых известных человека — император и архиепископ Николай. В годы русско-японской войны 1904-1905 гг. Отошел ко Господу святитель Николай Касаткин архипастырь Японский в 1912 году. Был прославлен в лике святых в 1994 году.

Лишь то, что семья Касаткиных была очень бедной, и мальчик рано лишился матери — ему было тогда около четырех лет. Несмотря на большую нужду, овдовевший отец заботился об образовании сыновей — достигнув положенного возраста, они были устроены в Бельское Духовное училище. По окончании училища, Иван, как один из лучших учеников, поступил в Смоленскую Духовную семинарию. В семинарии Иван Касаткин также был одним из лучших учеников. В 1856 году, блестяще окончив курс, он был за казенный счет отправлен в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.

Студента Касаткина отличали выдающиеся способности. Предполагалось, что окончив курс, он останется при Академии и займется преподавательской и научной деятельностью. Сам он тогда еще не строил далеко идущих планов и не задумывался ни о каком конкретном церковном служении. Во время учебы в Академии Ивану Касаткину попалась книга «Записки капитана Головнина о приключениях его в плену у японцев». Эта книга произвела на него сильное впечатление — Касаткин впервые задумался о возможности когда-либо самому увидеть загадочную Японию, но в то время Япония была еще закрытой страной, куда практически не допускались иностранцы. Призванию Ивана Касаткина к миссионерскому служению в Японии предшествовала череда грандиозных событий. Призвание В 1855 году был заключен договор между Японией и Россией, вскоре было открыто русское консульство в японском порту Хакодате. В 1858 году консулом был назначен Иосиф Александрович Гошкевич. Он прибыл в Японию вместе с семьей и сотрудниками консульства, среди которых был и священник отец Василий Махов.

Стараниями Гошкевича и отца Василия была устроена церковь при консульстве. Однако, отец Василий недолго пробыл в Японии — он был человеком слабого здоровья и уже в 1860 году вернулся в Россию. Тогда Гошкевич направил в Синод прошение прислать в Японию священника с высшим духовным образованием, который мог бы быть одновременно и настоятелем консульской церкви и миссионером. Святой Николай Иван Касаткин в молодости. Фотография приводится по изданию «История Японской Православной Церкви» Кафедрального Собора Воскресения Христова, Токио Как ответ на прошение Гошкевича в Санкт-Петербургской Духовной Академии было вывешено объявление, предлагавшее кому-либо из выпускников отправиться в Японию в должности настоятеля посольской церкви. Поначалу это объявление показалось Ивану Касаткину занятным и не более того. Куда более жаркий отклик оно нашло у его друзей, Михаила Горчакова и Николая Благоразумова — они одними из первых записались в число желающих, каковых набралось около двенадцати человек. Однако, все они собирались пополнить ряды белого духовенства и принять сан уже после вступления в брак. Ивана Касаткина в этом списке не было — он не считал себя вправе оставить старого отца и младшего брата.

По академической традиции он пошел ко всенощной. И вот, во время богослужения он вдруг почувствовал призыв Божий, решив, что должен ехать в Японию. Сразу же по окончании богослужения Иван Касаткин отправился к ректору академии, епископу Нектарию, и заявил ему о своем желании ехать в Японию, но не женатым священником, а монахом. Это решило вопрос о служении в Японии, поскольку традиционно в делах духовной миссии монахи имели предпочтение перед женатыми священниками. Епископ Нектарий доложил митрополиту Исидору и Святейшему Синоду о том, что среди выпускников Академии нашелся тот, кто готов ехать в Японию в монашеском чине. Решение о постриге и рукоположении Ивана Касаткина было принято в кратчайшие сроки. Практически сразу по окончании Академии, 21 июня 1860 года Иван Касаткин был пострижен в монахи с именем Николай. Епископ Нектарий, постригавший его в монахи, сказал в напутственной речи: «Не в монастыре ты должен совершить течение подвижнической жизни. Тебе должно оставить самую Родину, идти на служение Господу в страну далекую и неверную.

С крестом подвижника ты должен взять посох странника, вместе с подвигом монашества тебе предлежат труды апостольские». Все это произошло так стремительно, что родные отца Николая просто не смогли приехать, дабы присутствовать на его постриге и посвящении. После священнической хиротонии иеромонах Николай ненадолго отправился на родину, дабы проститься с отцом и братом. Всего лишь три дня провел он в своей семье. Затем, простившись с родными, отец Николай на долгие годы отправился в Японию. Несмотря на вынужденное расставание, святой заботился об отце до самой его смерти, ежемесячно отсылая ему часть жалованья. В благословение отец Николай взял с собой Смоленскую икону Божией Матери, которую хранил всю жизнь. На пути в страну восходящего солнца Дорога в Японию была долгой и трудной. В то время по всей России еще не было железнодорожного сообщения, так что до отдаленных уголков приходилось добираться на лошадях.

Выехав в середине лета, отец Николай добрался до Николаевска-на-Амуре лишь поздней осенью, причем впоследствии он вспоминал, что едва не погиб на Амуре, так как лошади заплутали в ненастье. В Николаевске-на-Амуре иеромонаху Николаю пришлось задержаться, поскольку навигация уже закончилось. Но и это время не прошло даром. Там он познакомился с архиепископом Камчатским Иннокентием Вениаминовым — легендарным миссионером, который по должности своей был его епархиальным архиереем. Владыка Иннокентий сразу же узрел в молодом иеромонахе и родственную душу, и человека с похожей судьбой. Так же как и отец Николай, владыка Иннокентий — тогда еще Иван Вениаминов — окончил семинарию одним из лучших. Но, будучи обременен семьей, он не смог продолжить образование. Однако, несколько лет спустя, уже будучи диаконом, он, также как и Иван Касаткин, почувствовал призыв Божий и отправился на Аляску проповедовать Православие коренным жителям Северной Америки. Там он провел более пятнадцати лет.

Миссионерская деятельность отца Иоанна Вениаминова в Русской Америке была успешной — благодаря ему тысячи местных жителей приняли Православие. Для новообращенных христиан он строил храмы и школы при них. Кроме того он заботился не только о духовном, но и о телесном здоровье своей паствы — благодаря его нравственному влиянию алеуты и индейцы соглашались на прививки оспы, что остановило массовые эпидемии на Аляске. Впоследствии, приняв монашество с именем Иннокентия и будучи поставленным архиепископом Камчатским, он много потрудился на Камчатке, в Якутии, на Курилах и Чукотке. Владыка Иннокентий очень внимательно отнесся к своему молодому коллеге, посоветовав ему начать изучение японского языка еще до приезда в Японию. Кроме того святитель Иннокентий позаботился и о материальных нуждах отца Николая.

Православная газета

• Объявления
• Война и мир святителя Николая Японского -
• ЖИТИЕ, ДНЕВНИКИ И ПИСЬМА СВЯТОГО НИКОЛАЯ ЯПОНСКОГО
• Объявления - Церковь Успения Богородицы » Церковь Успения Богородицы
• Равноапостольный Николай Японский - Радио ВЕРА
• Святитель Николай Японский | Правмир

Николай японский житие

Японцы стали самостоятельно проводить катехизаторские беседы, и к весне 1868 года уже насчитывалось до 20 человек, готовых принять крещение. В это время в Нагасаки вновь начались гонения на католиков, в Хакодате же прибыл новый чиновник. В апреле 1868 года иеромонах Николай тайно крестил трех друзей в своем кабинете, после чего они покинули Хакодате. Именно тогда, за пять месяцев до наступления эпохи Мэйдзи, зародилась Японская Православная Церковь7. На Савабе тут же обрушились тяжкие испытания. Его жена сошла с ума и через несколько месяцев в припадке болезни сожгла собственный дом. Савабе так и не нашел прибежища и в скором времени вернулся в Хакодате. Теперь он не имел не только средств к пропитанию, но и крова. Тогда же, в 1868 году, он был заключен в темницу.

Святитель Николай писал: «Перед моими глазами совершился процесс рождения человека к новой жизни благодатью Божьею, а за моими глазами начинался уже другой процесс — процесс испытания и укрепления сил новорожденного Павла. Позднее Павлу Савабе было дано утешение видеть и сына своего христианином. Испытания лишь укрепили ревность Павла, и в 1875 году он был рукоположен в священника. Это был местный врач и близкий друг г-на Савабе, обращенного в христианство. Савабе старался склонить к тому же и своего друга, но Сакай был силен в диалектике, и трудно было победить его; тогда г-н Савабе стал почаще приглашать его ко мне, и мы вдвоем убеждали его. Наконец и г-н Сакай был крещен и даже посвящен в сан священника, в каковом сане скоро, по болезни, и скончался. Третьим христианином был г-н Урано Иаков, также бывший врач. За ним было совершено святое крещение в Хакодате над нынешним о.

Иоанном Оно, а затем крестились и некоторые другие. Но означенные лица были главными из первых наших христиан. После того все более и более увеличивалось число принимающих святое крещение, и стала предвидеться возможность систематического распространения христианской веры в Японии. С этою именно целью, для получения на это официальных полномочий, я отправился на время в Россию и, получив там на это разрешение и благословение у Святейшего Синода, опять возвратился в Японию. По моем приезде скоро меня навестил г-н Савабе и, между прочим, сообщил мне о странном, во время моего отсутствия из Японии, поведении г-на Сакая, который проводил все время в заботах о возможно большей выручке денег из своих занятий, тогда как остальные христиане старались, напротив, всем делиться со своими братьями. Услышав об этом, я хотел было обличить г-на Сакая, но с приходом последнего дело тотчас объяснилось. Явившись ко мне, г-н Сакай представил собранные им сто иен около двухсот рублей , которые пожелал употребить на дела Церкви. Другой, подобный по своей видимой странности, случай произошел с г-ном Томи Петром.

В одно время все заметили его внезапное исчезновение куда-то. Но вот, спустя 11 дней после этого, однажды вечером, около одиннадцати часов, г-н Петр Томи является ко мне в сопровождении г-на Сакая. Вижу — худ до невероятности, кости сильно выдались на совершенно изменившемся в своем цвете лице; просто жалко было смотреть на него. На мои вопросы, где он был и почему так сильно исхудал, он ответил, что все это время он проводил в воздержании от сна и пищи и в молитве о скорейшем просвещении братьев-язычников тем светом истины, которого он сам недавно сподобился. Услышав обо всем этом, я был очень изумлен столь трогательным проявлением горячей верности по вере. Но все-таки я должен был заметить ему, что такое дело впредь нужно совершать согласно с установлениями Церкви, ибо иначе можно принести сильный вред своему здоровью. В Россию иеромонах Николай приехал в феврале 1870 года. Его ходатайство было удовлетворено.

Половину намечаемых расходов брало на себя казначейство, другая половина была отнесена за счет типографского капитала духовного ведомства. Всего духовной миссии ассигновалось 6000 рублей в год и 10000 рублей единовременно. Миссионерские центры располагались в Токио, Киото, Нагасаки и Хакодате. Начальником миссии был назначен иеромонах Николай с возведением в сан архимандрита. Миссия подчинялась ведению Камчатского епископата. Обязанности миссионеров были изложены в «Инструкции для миссии,» представленной иеромонахом Николаем и утвержденной Синодом. Сам архим. Николай писал в 1879 г.

В Хакодате он вернулся в марте 1871 года. Проповедь Евангелия продолжалась и в его отсутствие. В конце года архимандрит Николай крестил в Сендае одиннадцать человек. В 1872 году в Хакодате прибыл иеромонах Анатолий Тихай , кандидат Киевской духовной академии8. Архимандрит Николай отзывался о нем так: «Лучших помощников я не желал бы! Анатолия и 4 февраля 1872 года перебирается в Токио. Переводы Священного Писания и других необходимых книг Главным делом святителя, начатым еще в Хакодате, был перевод на японский язык Священного Писания и богослужебных книг. Еще в 1869 году святитель Николай писал: «Из всего вышесказанного доселе, кажется, можно вывести заключение, что в Японии, по крайней мере в ближайшем будущем: жатва многа.

А деятелей с нашей стороны нет ни одного, если не считать мою, совершенно частную, деятельность… Пусть бы я и продолжал свои занятия в прежнем направлении, но силы одного человека здесь почти то же, что капля в море. Один перевод Нового Завета, если делать его отчетливо а можно ли делать иначе? Затем необходим перевод и Ветхого Завета; кроме того, если иметь хоть самую малую христианскую Церковь, решительно необходимо совершать службу на японском языке; а прочие книги, как Свящ. Все это тоже предметы насущной необходимости. И все это, и другое подобное нужно переводить на «японский,» о котором еще неизвестно, дастся ли он когда иностранцу так, чтобы на нем можно было писать хотя бы наполовину так легко и скоро, как иностранец обыкновенно пишет на своем. В Хакодате, за неимением перевода богослужение совершалось на церковнославянском языке, на японском же языке пелись и читались только «Господи, помилуй,» «Святый Боже,» «Верую» и «Отче наш. Там же, в Хакодате, святитель Николай начал переводить Писание с китайского языка, однако вскоре убедился в несовершенстве китайских переводов и перешел к переводу Нового Завета с церковнославянского, который считал точнее русского. Каждый стих сверялся с Вульгатой, Септуагинтой и английским переводом.

В трудных местах святитель опирался на толкования святого Иоанна Златоуста. За 4-5 часов работы ему удавалось перевести не более 15 стихов. После того как святитель закончил свой труд по переводу Евангелий и Апостола первый его вариант , они также стали читаться по-японски. Тогда же им были переведены краткий молитвослов с китайского , чин крещения и присоединения иноверных, «Православное вероисповедание» святителя Дмитрия Ростовского, катехизис для оглашенных, краткое изложение Ветхого Завета, «Толковое Евангелие» епископа Михаила и «Нравственное богословие» митрополита Платона. Переехав в Токио, святитель Николай прежде всего перевел Октоих, затем Цветную и Постную Триоди, одновременно занимаясь новым переводом Евангелия. Из Ветхого Завета им были переведены все части, необходимые для совершения годичного круга богослужений. Он не доверял менее педантичным переводам католиков и протестантов и потому старался даже не читать их, опасаясь подчиниться им или невольно заимствовать из них что-либо. Заветной мечтой святителя был перевод всей Библии.

Однако, молодой священник не ограничился службами в храме при консульстве, а решил посвятить себя делу, на первый взгляд, совершенно немыслимому — проповеди православия среди японцев. А для этого нужно было перестать быть для здешних жителей чужим. И отец Николай стал обучаться языку, постигать островные обычаи. На это ушло пять лет. При том, что японский — один из самых сложных языков для европейца, отец Николай освоил не только разговорную речь, но и изысканный литературный язык, читал художественные произведения и религиозные тексты синтоизма, буддизма. Он старательно вникал в особенности этикета японцев, их бытовое поведение, словом, делал все, для того, чтобы лучше понимать этот народ, стать для японцев если не своим полностью, то, хотя бы, не совсем чужим.

Только в этом случае он считал возможным приступить к проповеди православной веры на японских островах. Первые крещения Деятельность и молитвы отца Николая не прошли даром и в Японии стали появляться христиане. Первым из жителей, кого окрестил отец Николай, стал самурай Такума Савабе, вначале — его злейший враг, впоследствии — верный последователь и продолжатель дела. Савабе-сан был выходцем из старинного и воинственного рода, в доме русского консула он бывал, чтобы учить фехтованию сына консула. Кроме того, он был жрецом одного из синтоистских храмов Хакодате. Неудивительно, что он был приверженцем традиционной культуры японских островов и очень не любил все иноземное, в особенности — христианскую веру.

Встречаясь с русским священником в консульстве, он смотрел на него с неприкрытой злобой. И как-то отец Николай обратился к нему с вопросом: «За что вы так ненавидите меня Савабе-сан? И самурай сказал, что видит в христианстве одно лишь зло, поскольку его проповедь может навредить Японии. Рассудив, что и в самом деле, глупо ненавидеть то, о чем не имеешь представления, Такума Савабе стал слушать объяснения русского иеромонаха и задавать вопросы. Он стал часто приходить к нему для разговоров на духовные темы, и приводил с собой еще двоих, ищущих истины — Сакаи Ацунори и Урано. Эти люди и стали первыми последователями отца Николая на Японских островах.

Узнав об открывшейся вакансии священника при русском консульстве в японском городе Хакодатэ, Иван сразу же подал прошение, которое было удовлетворено. Он принял постриг с именем Николай и отправился в Японию. Тогда будущему святому было всего 24 года. Христианство долгое время считалось в Японии опасной сектой, к которой могли принадлежать разбойники и злодеи. Проповедь христианства каралась смертной казнью. Благодаря святителю Николаю за полвека миссионерской работы в Японии насчитывалось более 30 тысяч православных японцев и 266 общин.

Более восьми лет святитель изучал японский язык. Одновременно ему помогали в этом три учителя — им приходилось сменять друг друга, потому что «ученик» с таким рвением подходил к учебе, что преподаватели выбивались из сил.

Николай спокойно выслушал это и, указав на соседний пустырь, спросил меня: «Какого Вы мнения об этом участке? Пустырь был обнесен поломанным забором и, очевидно, никогда не убирался, т. Склад для мисо скорее был какой-то сарай, а не склад. На вопрос Николая я ответил, что участок действительно грязен.

Некоторые берут на себя смелость и труд привести такой сад в чистый вид. Если Вы уразумели смысл моих слов, то Вы поймете, что нет никакого вреда в том, что я прихожу в Вашу школу и знакомлюсь с преподаванием в ней, тем более, что с моей стороны не было никаких попыток проповедовать в ней свою религию. Кроме этой школы, я посещаю также и буддийскую школу при храме секты «Синсиу» и ежедневно слушаю там проповеди, и во всех случаях, когда у меня возникают сомнения, я не стесняюсь расспрашивать. В этом и состоит все мое занятие. Пусть там говорят, что хотят, но это так. Вы не должны бранить меня за то, что я посещаю Вашу школу»… Использовав все возможные средства воздействия на Николая, я, в конце концов, обратился к Брайкстону с просьбой написать мне на листе бумаги по-английски следующую фразу: «Русскому священнику вход воспрещается».

Эту надпись на следующий день я наклеил на школьные ворота. Однако и эта мера оказалась бесполезной: Николай, придя в тот же день в школу и заметив надпись на воротах, сорвал ее, сунул себе в карман и как ни в чем не бывало вошел в школу. На следующий день он пришел опять, и так продолжалось долгое время. Мы с Брайкстоном были так поражены этой настойчивостью Николая, что больше уже не пытались запрещать ему посещение школы». Он неоднократно сомневался: правильным ли был его выбор, не ошибся ли он, приняв монашество и оставив Родину. Но со временем усердие отца Николая дало свои плоды — за семь лет он не только изучил в совершенстве японский язык, но и стал одним из лучших знатоков японской истории и культуры.

Теперь он был готов приступить к проповеди Православия в Японии. Начало проповеди Господь предоставил отцу Николаю случай для начала проповеди — случай, в котором он смог проявить лучшие свои качества монаха и миссионера. Консульство регулярно посещал Такума Савабе; он давал уроки фехтования сыну консула Гошкевича. Сам Такума Савабе был очень колоритной и неординарной личностью — по рождению он принадлежал к самурайскому клану Тоса. Воспитанный в лучших самурайских традициях, Такума был фанатичным националистом, убежденным в том, что всех иностранцев и их пособников нужно уничтожить. Такума — превосходный фехтовальщик, мысли его не расходились с действиями.

Все это привело молодого самурая в тайную самурайскую организацию, на счету которой был ряд убийств. После того как тайная организация попала в поле зрения властей, Такуме пришлось бежать в Хакодат. Здесь он женился на дочери местного синтоистского жреца Савабе и принял его фамилию. Вскоре старый жрец умер, и его должность в синтоистском храме занял зять. По общему мнению, жизнь Такумы Савабе в Хакодате была прекрасна и безмятежна. Как жрец древнейшего в городе синтоистского храма он пользовался огромным уважением и получал от своей деятельности хороший доход.

У него была прекрасная любящая жена и маленький сын. Кроме того он был известен, как великолепный фехтовальщик и имел множество учеников. Но непокой в душе не давал жрецу наслаждаться жизненным успехом — идеалы его юности требовали уничтожения всех иностранцев, в особенности же проповедников христианства. Наибольшую ненависть вызывал у него священник консульской церкви отец Николай. Когда они встречались в доме Гошкевича, Савабе всегда с ненавистью смотрел на отца Николая. А однажды Савабе пришел в консульство, желая затеять ссору с христианским священником.

Вот как описывает эту сцену сам святой: «Пришедши, он грубо начал: «Вы, варвары, приезжаете высматривать нашу страну; особенно такие, как ты, вредны; твоя вера злая». По мере того, как я говорил, лицо моего слушателя прояснялось и он, не переставая внимательно слушать, одной рукой достал из-за пояса тушницу, другой — из рукава бумагу и стал записывать мою речь. Через час или полтора он был совсем не тот человек, который пришел. Через неделю он готов был уже принять крещение. Его не останавливало даже то, что придется оставить доходное место жреца, и, возможно, отправиться в тюрьму, так как обращение японцев в христианство было тогда запрещено законодательно. Отцу Николаю приходилось сдерживать горячий порыв новообращенного, уговаривая его подождать до того времени, когда он больше узнает и утвердится в вере.

Со своей стороны Такума Савабе прилагал все усилия, чтобы получше узнать о христианстве. Отец Николай дал ему Евангелие, напечатанное в Китае и тайно ввезенное в Японию, но нужно было соблюдать осторожность — в то время в Японии даже своим домашним было опасно открывать такую тайну. Положишь, бывало, перед собой Евангелие вместо языческого служебника, да и читаешь, постукивая в обычный барабан. Никто и не думал, что я читаю иностранную «ересь»». Поначалу Ацунори только смеялся над новой верой, которую он считал варварской. Тогда Такума Савабе предложил ему пойти послушать христианского священника — отца Николая.

Сакаи согласился и вскоре он также стал ревностным слушателем и почитателем русского миссионера. Через некоторое время к ним присоединился третий друг, еще один врач — Урано. Все они уговаривали отца Николая крестить их, несмотря на официальный запрет. И вот в апреле 1868 года — три года спустя после начала проповеди — отец Николай крестил трех друзей. Крещение было тайным — оно было совершено в русском консульстве в комнате отца Николая. После крещения все они ради сохранения тайны решили на время уехать из Хакодата.

Но, несмотря даже на меры предосторожности, Павел Савабе все таки был арестован и заключен в тюрьму. Лишь наступление эпохи Мэйдзи спасло его от казни. Тем не менее, на долю этого ревностного христианина выпало множество испытаний — его жена, узнав об обращении мужа, повредилась в рассудке и подожгла дом, а сын подросток, дабы прокормить себя и мать, вынужден был стать жрецом вместо отца. Духовная миссия Время, получившее название «эпоха Мэйдзи», было необычно и непривычно для Японии.

Оптина пустынь

Николай Японский, равноапостольный | — крупнейшая православная медиатека рунета. Житие. Равноапостольный Николай (Касаткин), создатель и первоиерарх японской церкви, является выдающимся русским миссионером 20-го века. Житие Николая Японского. Родился в 1836 году в Смоленской губернии Березовского погоста.

Святитель Николай Японский, РАВНОАПОСТОЛЬНЫЙ аудиокнига житие (720p)

С момента его прибытия в Японию прошло несколько десятков лет. Враждебное отношение к новой вере немного поутихло, все больше местных жителей стали посещать христианский храмы и обращаться в веру Господа. Большая часть проповедей была прочитана именно в Токио. Но вместе с Божьими служителями Николай посещал и другие города Японии. Где находятся мощи святого Просветитель Японии мирно отошел к Господу на 76 году жизни. В Японии он давно был чтим как проповедник и молитвенник.

В 2007 епископ Серафим привез в храм на севере Москвы частичку святого. Разделить эту радость пришло более тысячи верующих. Для этого события был специально изготовлен ковчег. О чем молятся Николаю Японскому При жизни святой сталкивался с большим количество различных проблем. Жизнь вдали от дома на земле с другим языком, верой и обычаем могли пошатнуть веру.

Но этого не произошло.

Его постригли в монахи в июне того же года, имя нарекли в честь великого чудотворца из Мир Ликийских. А спустя месяц после пострига, в июле 1860 года, иеромонах Николай поехал к родным в деревню. Еще через три дня, простившись с дорогими сердцу людьми, выехал в Хакодате, взяв с собой Смоленскую икону Божией Матери, с которой не расставался до конца своих дней. Отправляясь в неведомую ему страну, отец Николай размышлял о Японии. В ожидании скорого прибытия на берег «молодой священник задремал.

Ему снилась его Япония. Во сне она была как невеста, поджидающая его прихода с букетом в руках. Вот толпы отовсюду стекающихся слушателей... Он говорит им о Христе... Множество японцев просят о Крещении... Вокруг открываются храмы, колокольный звон зовет многочисленных прихожан на службу...

Однако вскоре его разбудили какие-то странные звуки. Судно пришвартовывалось в японском порту. Юный миссионер улыбался — так прекрасна была Япония во сне в образе невесты, которая только и ждет, когда он придет, чтобы рассказать о Господе». Так, полный самых радужных дум и стремлений, 2 июля 1861 года 24-летний выпускник Санкт-Петербургской духовной академии иеромонах Николай ступил на японскую землю. Только спустя 7 лет, 18 мая, он крестил первых трех японцев и этот день считается днем рождения Японской Церкви. Иеромонах Николай Касаткин был первым православным на японской земле.

Он прожил в этой стране 50 лет. Последние 30 лет ни разу не был в России...

Каждого пленного, прибывшего в Японию, японская церковь благословила серебряным крестиком. Пленные снабжались иконами и книгами. Сам владыка неоднократно обращался к ним письменно. Деятельность епископа Николая во время войны была крайне высоко оценена не только в Японии, но и в России. Император Николай II писал епископу Николаю в конце 1905 года: «…Вы явили перед всеми, что Православная Церковь Христова, чуждая мирского владычества и всякой племенной вражды, одинаково объемлет все племена и языки. Вы, по завету Христову, не оставили вверенного Вам стада, и благодать любви и веры дала Вам силу выдержать огненное испытание брани и посреди вражды бранной удержать мир, веру и молитву в созданной вашими трудами церкви. Этот престиж святого способствовал быстрому преодолению психологических последствий войны и расчистил пути к русско-японскому сближению, которое продолжалось до 1917 года. Послевоенное время принесло новые испытания.

Поток пожертвований на православную миссию в Японии из России почти прекратился. Вследствие этого миссия вынуждена была уволить 30 катехизаторов и закрыть катехизаторское училище. В 1908 году на Киотоскую кафедру прибыл епископ Сергий Тихомиров 15. Он быстро овладел японским языком и занялся активной миссионерской деятельностью, разъезжая по всей Японии. Его появление весьма утешило архиепископа Николая, писавшего: «Теперь я могу спокойно умереть в уверенности, что дело миссии в добрых руках,» а также: «…еще бы нам надо двух таких же ревностных миссионеров. Молим об этом Бога и обращаем взоры на Россию. Епископ Сергий Тихомиров писал: «Вот начали съезжаться со всех концов Японии иереи, катехизаторы… Их только одних было свыше 120 человек, а поусердствовали и многие провинциальные христиане. И вот 75-летний старец ежедневно с раннего утра до позднего вечера сидел в своей комнате и выслушивал доклады иереев о состоянии их приходов, рассказы катехизаторов о проповеди в пределах их ведения или любезно беседовал с какой-нибудь бабушкой, прибывшей из далеких краев. Начался собор… А на нем разве мало дела, волнений? Празднование юбилея… В течение одного дня литургия, молебен, обед в отеле с почетными гостями, музыкальный вечер.

Этим мы, молодые, закончили. Но 75-летний старец был приглашен на собрание бывших воспитанниц Суругадайской школы. И пошел. И не столько слушал, сколько говорил и поучал. Нужно было удивляться тому, как мог вынести владыка такой день… А и завтра не обещало отдыха. Долгое, часа на четыре, чтение адресов. А вечером обед на дворе миссии, с сотнями христиан… Но мне кажется, и этот день прошел бы для почившего сравнительно благополучно, если бы не заключительный момент… Воодушевленный речами, владыка встал, с необыкновенной энергией как-то вздернул головой и голосом, которого достало на всю широкую площадь, занятую обедавшими сотнями христиан, предложил спеть японский гимн в честь Его Величества, императора Японии, благодаря религиозной терпимости которого христианство получило возможность не только распространяться, но и пользоваться если не покровительством, то, во всяком случае, полным благополучием. Нужно было видеть необыкновенное возбуждение владыки, его покрытое румянцем лицо. Нужно было слышать, как владыка не только первый запел гимн, но и пел его до конца… Нужно было видеть этот молодой огонь в столь немолодом уже организме. И тогда ясно было бы каждому, что этот момент не мог для расстроенного сердца владыки пройти бесследно…» Нервное напряжение и переутомление этих дней обострили сердечную астму, которой страдал владыка.

Силы его стали быстро таять. Незадолго до кончины владыка говорил епископу Сергию: «…Роль наша не выше сохи. Вот крестьянин попахал, соха износилась. Он ее и бросил. Износился и я. И меня бросят. Новая соха начнет пахать. Так смотрите же, пашите! Честно пашите! Неустанно пашите!

Пусть Божье дело растет! А все-таки приятно, что именно тобой Бог пахал. Значит — и ты не заржавел. Значит, за работой на Божьей ниве и твоя душа несколько очистилась, и за сие будем всегда Бога благодарить. Через несколько дней его положили в больницу св. Луки в Цукидзи. Однако 5 февраля владыка, спешивший закончить свои дела, настоял на том, чтобы его доставили обратно на Суругадай, и вновь вернулся к переводческой работе. Епископ Сергий пишет: «Не стонет уже владыка. Не делает ему впрыскиваний сестра. Лишь тихое чтение Слова Христова, на служение которому владыка отдал всю свою святую жизнь, нарушает таинство смерти, столь очевидное у постели еще так недавно, всего вчера, оживленно беседовавшего и составлявшего план на 10-летнюю работу.

Тело высокопреосвещенного архиепископа лежало в крестовой церкви… В субботу 4 февраля [ст. Владыка лежал еще не в гробе, ибо гроб не был готов. Чудный обычай мне пришлось наблюдать в эти дни, впервые за время своей службы в Японии! Известная группа христиан, по взаимному соглашению, приходит к телу почившего с вечера и бодрствует до утра, слушая чтение Евангелия. Тело владыки было отерто святым елеем от мощей святителя Иоасафа Белгородского. На деньги, пожертвованные А. Синельниковой, был куплен небольшой участок земли на кладбище Янака район Уено , где 22 февраля и было совершено его погребение. С утра на четырех престолах было отслужено четыре литургии об упокоении души архиепископа Николая. В 11 часов в соборе Воскресения Христова началось отпевание, совершавшееся, главным образом, по-японски. Среди прочих венков выделялся венок от императора Японии — этой чести иностранцы удостаивались исключительно редко.

После отпевания гроб был обнесен вокруг собора и установлен на колесницу. Похоронная процессия, растянувшаяся на десять километров, направилась к кладбищу. Пришлось их нести в опущенном положении. Идут воспитанники, воспитанницы. Все в однообразных костюмах. У всех в руках пальмовые ветви, символ веры в победу дела владыки в Японии. Многочисленные цветы, сотни венков.

Первым японцем, кто принял православие, стал бывший самурай Савабэ. Это событие стало поворотным моментом в деятельности святителя. Он не только начал обучение Савабэ и его семьи, но и посвятил его в клирики, что стало началом образования японского православного духовенства. В течение следующих лет миссионерская деятельность святителя Николая начала приносить свои плоды. Благодаря его упорному труду и непоколебимой вере, число обращенных в Православие японцев начало расти, а вместе с ним и значение Православной Церкви в Японии. Перевод Священного Писания на японский язык Святитель Николай понимал, что для полноценного познания христианства, японцам необходимо прочитать Священное Писание на своем родном языке. Он взялся за эту сложную работу, и в течение нескольких десятилетий посвятил себя переводу Библии и богослужебных текстов на японский. Этот процесс был крайне сложным и трудоемким, требовал знания языка, теологии и литературы. Николай не просто переводил тексты, он стремился передать дух и суть православия, а также сохранить поэтическую и символическую глубину текстов. Особенно значительным является его перевод Нового Завета, который был завершен в 1880 году. С тех пор это издание считается одним из самых точных и вдохновенных переводов, а его значимость для Японской Православной Церкви трудно переоценить. Переводы святителя Николая, выполненные с такой любовью и уважением к японскому языку и культуре, оказали огромное влияние на развитие Православной Церкви в Японии. Они не только позволили японцам глубже познакомиться с христианской верой, но и стали мостом, объединяющим две культуры — русскую и японскую. Он понимал, что для настоящего принятия христианства японцам необходимо иметь собственную, автономную Церковь. И в 1886 году его мечта осуществилась — была основана Японская Православная Церковь. С этого момента работа святителя Николая стала масштабнее и значимее. Он прилагал большие усилия к формированию духовенства из числа японцев, учреждал школы и семинарии, строил храмы. Особо стоит отметить, что Святитель Николай лично участвовал в строительстве кафедрального собора в Токио — Собора Святого Николая, который стал символом православия в Японии. Основание Японской Православной Церкви стало не только плодом миссионерской работы святителя Николая, но и великим подвигом перед лицом многочисленных трудностей.

Равноапостольный Николай (Касаткин), архиепископ Японский

Николай Японский Николай Японский. В миру Иван Дмитриевич Касаткин, родился 1 августа 1836 г. в селе Березе Смоленской губернии. Блестяще окончив Смоленскую Духовную семинарию, в 1857 г. он был принят в Санкт-Петербургскую Духовную Академию. Краткое житие равноапостольного Николая, архиепископа Японского (память: 3 / 16 февраля). В Японии архиепископа Николая почитали не только христиане, но и язычники. Оставшись в Японии один, Николай разослал по всем храмам официальные послания, в которых отмечал, что «патриотизм есть естественное и верное чувство каждого христианина» и предписывал «молиться о победе японских войск».

Похожие новости: