Пожар произошел в поселке Волна, расположенном недалеко от порта Тамань.
Кровавое ликование звезд состоялось
Его внимание привлёк необычайно чистый звук, производимый лампами оборудования, к тому же частотой этих колебаний можно было с лёгкостью управлять, извлекая мелодии своеобразным, «поющим» звуком. Вернувшись с войны, Мартено вплотную приступил к работе. На исследования и разработку инструмента ушло девять лет. После презентации Ondes Martenot в 1928 году инструмент произвёл фурор в среде исполнителей и композиторов различных направлений. Его богатые возможности открывали бесконечное пространство для экспериментов, а необычайной красоты звук, напоминающий человеческий голос и одновременно хранящий в себе нечто таинственное, не от мира сего, завораживал слушателей.
Волны Мартено одновременно способны издавать только один звук, но это качество с лихвой компенсируется его богатым и насыщенным тембром - от мягких басов до пароксизма супервысокого фортиссимо, от игривого присвистывания до душераздирающего воя и звуков "летающей тарелки", а также различных приёмов звукоизвлечения от глиссандо до вибрато и тп.
На «Bodysong» нашлось место и симфонической музыке, и гитарам, и намекам на джаз, и чему-то отдаленно напоминавшему альтернативный хип-хоп — иначе говоря, те поклонники Radiohead, что не отвернулись от них после «Kid A» с «Amnesiac», сольный дебют Гринвуда приняли на ура. Но Джонни пошел дальше всех, в кратчайшие сроки дослужившись до приглашения на работу штатным композитором BBC и начав сочинять как минимум компетентные, а местами и вполне грандиозные оркестровые пьесы. Вы не ослышались: работать с оркестром ему нравится больше, чем играть живьем в составе Radiohead. Начав озвучивать сцены из своего очередного фильма концертным бутлегом «Popcorn Superhet Receiver», Андерсон попросил Гринвуда развить тему — и вскоре получил от него полтора часа оригинальной музыки.
Озвученный ею эпос «Нефть», возможно, самый совершенный фильм XXI века, а коллаборация Джонни и ПТА успела получить целый ряд продолжений, включая «Мастера» и недавний «Врожденный порок», в саундтрек к которому осмелевший Гринвуд приткнул один из старых инструменталов Radiohead. Джонни и «Оскар» На протяжении нескольких недель Гринвуд считался одним из фаворитов «Оскара» в категории «Лучшая оригинальная музыка» за музыку к «Нефти», но крючкотворы из Киноакадемии его дисквалифицировали — сославшись на то, что один фрагмент саундтрека ранее звучал на BBC, а другой — на «Bodysong». В утешение Гринвуду можно добавить, что 35 годами ранее схожая судьба постигла Нино Роту с музыкой к «Крестному отцу» — но Гринвуда, похоже, утешать не нужно: сочиняя саундтрек к экранизации «Норвежского леса» Мураками, он исполнил аналогичный трюк и взял за основу написанную для BBC пьесу «Doghouse». Этот фрагмент саундтрека к «Врожденному пороку» представляет собой переработанную композицию Radiohead «Spooks» Номинации на «Оскар» Джонни все-таки добился в 2017 году с саундтреком к очередному фильму Пола Томаса Андерсона «Призрачная нить».
Мы были первым оркестром из регионов, который выступил в Мариинке.
По нашим стопам пошли другие, но мы поддерживаем теплые отношения и всегда с удовольствием возвращаемся», - отметил Дмитрий Лисс. Последние десять лет Уральский филармонический оркестр выступает в Мариинском театре каждый год. Между Свердловской филармонией и знаменитым театром из Санкт-Петербурга происходит регулярный творческий взаимообмен. На протяжении двух сезонов коллектив Дмитрия Лисса представлял собственный абонемент в прославленном зале и принимал участие в Международном фестивале «Звезды Белых ночей». В свою очередь, Валерий Гергиев и оркестр Мариинского театра регулярно приезжают в Екатеринбург.
С 2011 года Валерий Гергиев является почетным попечителем Уральского филармонического оркестра.
Десять музыкантов УАФО звучали ловко, выразительно и были на высоте, но не только они одни. Весь оркестр демонстрировал блестящий уровень мастерства — густые и гибкие струнные, точные деревянные, сокрушительно сияющая медь, призванная в «Турангалиле» играть роль одновременно опорных конструкций и тематических взрывов: без такой бы все массивное и при этом как будто парящее в воздухе здание симфонии рухнуло. У москвичей по большей части не принято улыбаться — так иногда ведут себя западные оркестры. В то же время звук, баланс, артикуляция и в целом манера Уральских филармоников, если обобщать, ведут скорее к теплому звучанию старых российских оркестров, чем к современной западной традиции. Но звук оркестра, позволивший высветить в хитросплетениях Мессиана больше их сумасбродную, живую и стройную красоту, нежели интеллектуализированную форму, стал для уральско-московской «Турангалилы» прекрасным инструментом и большим украшением. Так что можно было не сильно огорчаться из-за стеклопластикового звука фортепиано под пальцами Роже Мюраро — аккуратная игра некогда одного из любимцев публики на конкурсе Чайковского контрастировала с оркестровой магией своей виртуозной прозаичностью в Екатеринбурге за роялем был Пьер-Лоран Эмар, но Москве так уже не повезло , но в целом дела не портила.
Концерт для маультроммеля и мандоры
- Волны мартено: описание музыкального инструмента
- Концерт для маультроммеля и мандоры
- Разыскиваются: необычные солисты для оркестра
- Оливье Мессиан. «Турангалила». 1946–1948 • Arzamas
Путь Ивана Вышнеградского: шаг в бездну
«Волны Мартено» — англофильский поп-рок в объятьях волжской меланхолии. Электроакустический инструмент Волны Мартено был сконстрирован в 1928 году французским изобретателем Морисом Мартено. В России практически ничего не известно о волнах Мартено, так что нас будут интересовать все детали.
10 самых редких музыкальных инструментов в мире
Волны Мартено использовались в кинематографе, например, в таких картинах как "Лоуренс Аравийский" и "Амели". Партию волн Мартено в концертах Уральского филармонического оркестра исполнит профессор Парижской консерватории Натали Форже. Этот электронный музыкальный инструмент — своеобразный гибрид фортепиано и скрипки — настолько впечатлил Джонни, что он стал использовать его и в студии (волны Мартено звучат. Волны Мартено использовались в кинематографе, например, в таких картинах как "Лоуренс Аравийский" и "Амели". Классические волны Мартено по сути являлись монофоническим синтезатором и имели 7-октавную клавиатуру.
ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ РАЗДЕЛА "МУЗЫКА"
- Волны Мартено выплеснулись в Зарядье
- Экспериментальные музыкальные инструменты
- Терменвокс
- Гитарист-новатор из Radiohead и кинокомпозитор — 10 фактов о Джонни Гринвуде — НАШЕ Радио
Путь Ивана Вышнеградского: шаг в бездну
Как и в случае с волнами Мартено, траутониум снискал любовь композиторов своего времени. Главная» Новости» Последние экономические новости в россии на сегодня. Главная Новоcти Анонсы В Доме Радио представят новую барочную программу и премьеру «В эфире». Short Joke in E for Harp(арфы) and Ondes Martenot(волны мартено).
Джонни Гринвуд: все, что вы хотели спросить
В те времена я слушала «Пинк Флойд», «Зодиак», «Спэйс», и работа с Мишей Малиным в большой степени была для меня образовательной. Она мне открыла новые сферы, что можно мыслить звуковыми пластами, что можно записывать музыку, импровизируя в реальном времени, как тебя поведут уши, и это было для меня действительно ново. Помимо опыта общения с электронной музыкой, Малин открыл мне глаза на то, что можно сотрудничать с другими странами, что нужно научиться английскому языку, уметь общаться с людьми. Уже в 90м году окончил свое существование оркестр Мещерина, произошли выступления Ельцина, в 92м я закончила Консерваторию. Не могли бы Вы рассказать с каким произведением Вы заканчивали Консерваторию? Как дальше складывалась Ваша карьера? Диплом у меня был — симфониетта для симфонического оркестра, также камерный концерт — струнный квартет, поэма для голоса и фортепиано и сюита для терменвокса и фортепиано, эту мою композиторскую работу мне и до сих пор интересно исполнять на своих концертах. В те времена студенческие дипломные работы исполнялись оркестром, и моя симфониетта прозвучала так, как я её задумывала.
В период перестройки была трудная жизнь, не хватало денег на еду, приходилось одеваться в вещи, подобранные на помойке. В 1992м, учась на последнем курсе Консерватории, я снова стала работать в музее Глинки. Там я работала в лекционном отделе, читала лекции, экскурсии, принимала участие в организации концертной работы. По окончании Консерватории я параллельно стала работать в издательстве «Музыка», где нас обучали набирать ноты на компьютере, и я быстро переключилась на преподавание нотного набора, то есть преподавала наборщикам эту компьютерную программу в «Нортон коммандере». Организовывала концерты, и когда состоялся первый фестиваль «Альтернативы» в музее Глинки, я там, конечно, тоже выступала с терменвоксом. Это было голодное время в бытовом плане, но при этом была такая восторженность, что открывается много новых путей для творчества, для нетрадиционной музыки. Меня приводили в восторг всякие новые приемы, и то, что музыканты могут залезать внутрь рояля, извлекая звуки, что можно использовать новые электронные инструменты, это было очень интересное время.
Для меня это время оказалось очень коротким, потому что уже в декабре 1992го года меня пригласили в Гамбург, и я туда переехала и несколько лет проработала в театре. Далее Ваша карьера не ограничивается рамками России и переходит на европейские, а потом на мировые рельсы, не могли бы Вы об этом рассказать? Очень все это хорошо помню, мне было тогда двадцать пять лет, произошло все очень стремительно. Они решил, что обязательно в музыке должен использоваться терменвокс. Уэйтс вообще собрал в ансамбле много удивительных инструментов, притащил сделанный им самим ударный инструмент, который выглядел как большая доска с кучей разных предметов, проволоки, ярлычков по которым надо было ударять. Была скрипка с раструбом трубы, такая скрипка-труба, небольшая страна чудес в оркестровой яме, куда им понадобился и терменвокс. В то время найти терменвокс было практически невозможно, была информация, что Роберт Муг начинает снова производить терменвоксы, и они сначала ожидали, что смогут получить инструмент от Муга, но там процесс затянулся, и они стали искать где можно найти такой инструмент и человека, который мог бы научить кого-нибудь из их музыкантов.
У ассистента режиссера театра была жена русская, музыкант из Москвы, которая видела мои выступления в Москве в Консерватории. С другой стороны, Том Уэйтс спрашивал в своем кругу в Америке, и Стив Мартин, создатель документального фильма о Льве Термене, к тому времени слышал кассету с моими записями, которую записали и привезли ему друзья по его просьбе. Мне позвонили в два часа ночи из Америки и сказали, что ищут музыкантов для мюзикла в Гамбург. На следующий день разыскали меня в музее Глинки уже звонком из театра, и через несколько дней я уже была в Гамбурге. Для немецких музыкантов это было такое явление, если бы приехал кто-нибудь с Чукотки. Я приехала из заснеженной Москвы в меховых сапогах, в штанах от лыжного костюма и совершенно не умела говорить по-английски, потому как в школе учила немецкий, поэтому с Томом Уэйтсом мы общались исключительно языком жестов. Он махал руками, рычал, размахивал сигаретами над моей головой, пытаясь объяснить, как и что мне надо играть.
Я думала, что приехала на три дня, научить кого-нибудь играть на терменвоксе, но они очень скоро решили, что я должна остаться и сама играть, так и осталась на три года. Какие у Вас остались впечатления от Тома Уэйтса как от человека и музыканта? У меня было столкновение с Томом Уэйтсом и его музыкой, будучи из советской консервативной среды, я ничего о Томе Уэйтсе не знала, и эта встреча для меня была достаточно шокирующая. С другой стороны, у меня не было никакого отторжения, и все это было очень интересно — и человек и его музыка, я была открыта для всего нового. Не совсем быстро и не совсем просто я входила в процесс и в понимание того, что от меня требуется. Обучение новой музыке, новым требованиям, импровизации, работе в театре, было для меня продолжением той перестройки в России, когда стало понятно, что можно много чего узнать и много с чем экспериментировать. У Тома Уэйтса не было партитуры в чистом виде, и ноты состояли из мелодий и гармоний, все остальное творилось в процессе репетиции, — как мы это будем интерпретировать, кто и когда играет мелодию, какие линии ещё будут играться.
Многие подголоски я сама придумывала, надо было создавать много изобразительного — щебет птиц, свист ветра, рычание басами терменвокса… С тех пор я обожаю театр и наслаждаюсь каждым мгновением нахождения в театре, благодаря этому замечательному опыту в мюзикле. Мы играли этот спектакль четыре сезона, гастролировали в Италии, в Португалии, в Америке, и это было очень успешное шоу с прекрасной музыкой и замечательной яркой красочной режиссурой Роберта Уилсона. Я учила язык, ходила на курсы, очень мне помогла адаптироваться семья, у которой я снимала комнату. Очень интеллигентные люди, стали моими большими друзьями, он — журналист, а она — певица, прекрасная оперная певица американка. Я очень многому научилась, живя в этой семье, это было обучение европейскому образу жизни, их образу мышления, как поддерживать деловые контакты, каким образом вести деловую переписку… Я была диковатой советской девушкой и не понимала, как в одном доме может быть столько приборов: стиральная, посудомоечная машины, факсовая машина, а у нас в Москве даже стиральной машины не было. Участие в спектакле сразу в таком мощном театре с такими известными композитором и режиссером, — это была замечательная визитная карточка для дальнейшего развития моей карьеры. Появился интерес прессы, и постепенно стали поступать приглашения на разные концерты в разные другие страны.
В 1994м, когда терменвокс был ещё очень редок, Тим Бертон яростно захотел терменвокс для озвучки нового фильма. Сама тематика «Эд Вуд» связана с использованием терменвокса в научно-фантастических фильмах, и меня они нашли в Гамбурге, видимо, через театр. Это был опять ночной звонок из Америки с предложением записать музыку, сама запись происходила в Лондоне, потому что Ховард Шор любит записывать свои саунд-треки именно в Лондоне. Была остросюжетная история с моим перемещением в Лондон, оформление визы и разрешения на работу для российской гражданки с постоянным риском, что все сорвется в последний момент. Так как моё появление до последнего момента было под вопросом, они решили подстраховаться и записать всю партию на волнах Мартено. В последний день записи оркестра я все-таки успела приехать, и мы переписали вместе всю музыку с терменвоксом. В какой-то момент принесли костюмы и меня нарядили как ведьму и сделали фотографии ведьмы за терменвоксом.
Тим Бертон сделал этот «Эд Вуд» на свои деньги, его идея была создать эту картину полностью самостоятельно. Фильм получился замечательный и получил «Оскара» за роль Мартина Ландау. Любопытно, что в последнее время интерес к этой музыке сильно вырос, и довольно часто я играю её с разными оркестрами в концертах. Тим Бертон и композитор Дени Эльфман сделали концертные шоу, в которых идет музыка к их фильмам и все это сопровождается видеопроекциями рисунков Тима Бертона. В этих шоу я тоже участвовала, так как оказывается, что в фильмах «Mars Attack», «Чарли и шоколадная фабрика», «Франкевикини» предполагался также терменвокс, и в партитуре есть партия терменвокса, но когда записывали музыку, Дени Эльфман не смог найти терменвоксиста, и в саудтреке этих фильмов использовался инструмент с волнами Мартыно. А в концертных шоу звучит терменвокс, как это оригинально и предполагалось. Не могли бы Вы несколько слов сказать о Тиме Бертоне как о человеке?
С Тимом Бертоном я общалась совсем мало, выглядит он довольно диковато, но мне кажется, что он весьма демократичный и очень увлеченный человек. Когда в 1994м в Лондоне я в первый день записывалась с оркестром, во второй день меня записывали в студии уже одну, и там весь день находился Тим Бертон. Тогда я практически не говорила по-английски, и у меня толком не было эрудиции по поводу европейского кино, поэтому я не поняла, что это сам режиссер. С композитором, естественно, я общалась. Тим Бертон нас «обслуживал» — приносил курицу поесть, что-то попить, так что я не поняла на тот момент, кто там главный. Лидия Кавина Не так давно я играла на открытии выставки его рисунков в Германии, он выскочил на сцену, в радости обнимался, он очень душевный и простой человек, не чувствует себя заоблачной звездой. О Тиме Бартоне я стала складывать впечатление, знакомясь с его творчеством, через его фильмы, которые я обожаю.
Он ведь изначально мультипликатор, и на выставке были представлены его рисунки и эскизы к фильмам. Я была абсолютно поражена и увлечена его рисовальным творчеством, его невероятной замечательной фантазией. Все это сделано в оригинальном стиле, именно как он выглядит с растрепанными волосами, все его рисунки немножко как его растрепанные волосы. Вы как-то соприкасались с волнами Мартено? Это же один из ранних прототипов электронных инструментов. Волны Мартено и терменвокс исторически близки, бывали концерты, когда участвовали оба инструмента, мы играли вместе. Я обожаю этот инструмент, у него красивейший звук, в частности, за счет свершено уникальных динамиков специальной формы, с резонирующими струнами.
Этот инструмент сейчас, к сожалению, стал намного более редок, чем терменвокс. Раньше было наоборот: терменвокс был редким, а на волнах Мартено хотя бы где-то кто-то играл. Волны Мартено строить трудно, это дорогие и сложные в устройстве и исполнении инструменты.
У исполнителя была возможность управлять амплитудой и длиной волны сигнала. В левой части инструмента находились деревянная кнопка, вызывающая его голос, и специальные переключатели режимов, регулирующие громкость и тональность звучания. С этой же целью на указательном пальце правой руки исполнителя фиксировалось кольцо с прочной натянутой нитью. Приближая или удаляя руку от инструмента, можно было менять тональность с разнообразной динамикой: от эффекта вибрато звукового взлета до глиссандро скольжения звуков. Эволюция С момента изобретения волны Мартено претерпели ряд изменений. Первая модель инструмента стала оригинальной и резонансной в мире музыки. Однако конструкция ее имела некоторые недостатки. Играть на инструменте было довольно сложно, и от исполнителя требовалась наивысшая степень мастерства. В окончательном варианте, разработанном Морисом Мартено, нить с кольцом натянули перед клавишами, а под ней расположили выемки для пальцев. Их разметили черным и белым цветом, в соответствии с музыкальным хроматизмом. Фото волн Мартено, сохранившиеся до настоящего времени, демонстрируют новшество. Для создания вибрирующих эффектов клавиши стали двигаться из стороны в сторону. Теперь музыкант мог имитировать грозный рык или жужжание комара. Отдельного внимания заслуживает комплект звукоусилителя. Он включал три элемента: Principal обычный громкоговоритель , Palme резонансный диффузор со 12 струнами и Metallique громкоговоритель с металлическим тембром. В 70-х годах инструмент французского музыканта-изобретателя был модернизирован на базе полупроводниковых элементов, а в 90-х годах он стал цифровым. Теперь при нажатии клавиш специальный контроллер волн Мартено преобразует их в цифровые команды и передает внешним устройствам например, компьютеру. По такому же принципу работают современные электронные гитары и ударные установки.
Кстати, клавиши клавиатуры могут слегка смещаться влево или вправо, что допускает создание микротональных вибраций и достижение эффекта вибрато. Другой блок волн Мартено приводится в действие левой рукой. Это небольшой выдвижной ящичек с левой стороны инструмента, и на нем музыкант может найти элементы управления артикуляцией нот, динамикой и насыщенностью тона. Однако мир популярной музыки все же не забыл об изобретении Мориса Мартено. В современной музыке есть артисты, посчитавшие волны Мартено достойным инструментом.
Динамики — это чисто механический компонент; если что-то случается с транзисторами, я могу поменять их сама; если нужна пайка, то лучше обратиться к специалисту. Но я прошла специальное обучение, чтобы самостоятельно решать проблемы с волнами. Некоторые вещи я обязана уметь делать сама: так, в одном из динамиков есть струны, и если с ними что-то случится например, они порвутся , то я должна буду их заменить и настроить самостоятельно. Это может занять несколько дней. А с инструментами другого типа такого не происходит. Поскольку волны делают всего три человека в мире — один в Париже, другой в Монреале, а третий в Японии — я могу быть с изготовителем моего инструмента на связи 24 часа в сутки. Владельцы более старых волн, изготовленных самим Мартено, часто возят с собой два инструмента на всякий случай. А поскольку они весят по 150 кг каждый, то вы представляете себе, что происходит. Мой преподаватель ездит так. А я чувствую определенную уверенность и спокойствие, зная качество работы человека, изготовившего мой инструмент. Волны Мартено. Изображение с сайта wikipedia. Не обязательно. Нужен хороший слух, как и для игры на любом инструменте, и нужно уметь соотносить свое звучание с другими инструментами, если ты играешь не один. Много ли в мире волнистов и насколько они востребованы? Это сложный вопрос. Есть разные варианты того, что может делать волнист после обучения. Парижские выпускники начинают специализироваться в разных областях: кто-то предпочитает классику, кто-то — импровизацию, кто-то записывает музыку для фильмов, кто-то направляется в поп-музыку. Скажем так: в мире есть 30-40 человек нужного исполнительского уровня. Очень жаль, что очень многие ограничиваются одним динамиком, то есть не используют весь спектр возможностей инструмента, а концентрируются только на одном из эффектов звука, который дает этот инструмент. При этом да, я считаю, что мы достаточно востребованы: один больше в одной сфере, другой — другой. Я не даю много концертов во Франции, но с другой стороны, мы сами создаем спрос на себя: например, я сперва приехала сюда ради «Жанны на костре», а теперь я даю здесь сольные концерты. Мало какие произведения для волн известны во всем мире. Самое известное — это «Турангалила-симфония» Мессиана. Поэтому нам необходимо самостоятельно набирать материал, чтобы показать, что волны гораздо более разнообразны, продемонстрировать весь спектр их возможностей. При этом некоторые волнисты буквально монополизировали исполнение этих нескольких известных произведений, играют только их и не ищут новых путей — а это то, чего я хочу избежать. Кто-то специализируется только на работе с оркестром, кто-то — только на камерном репертуаре. А моя задача — показать максимальное разнообразие волн Мартено, вывести их из рамок, в которые они были поставлены из-за этого ограниченного количества известных произведений. Я хочу показать, что есть не только «Турангалила», «Маленькие литургии» Мессиана или «Жанна на костре», а есть концерты с другими инструментами, есть арии, есть монодии того же Мессиана.