Новости РБК. 34K просмотров. Главная» Новости» Гитлер на выступлении. Официальное заявление Гитлера представляет собой программу политического соглашательства, умеренный характер которой способствовал росту признания правительства национал-социалистической коалиции в консервативном лагере. Гитлер выступает во время выступления 30 января 1939 года немецкий диктатор Адольф Гитлер произнес речь в Рейхстаге, которая наиболее известна своим предсказанием о.
Речь Гитлера о разоружении Европы. — Video
Но они просто полны энтузиазма. И если бы, например, стало известно, что я собираюсь покинуть канцелярию в шесть часов вечера, я бы просто не смог пробиться через толпы людей. Но вернемся к марксизму. Обратите внимание, что в мировой истории принципы правления меняются вслед за сменой эпох. Сначала были легитимизм и феодализм, затем, после Французской революции, — демократия, потом социал-демократия, которая сейчас сменяется нацизмом, или, если хотите, национал-социализмом. В будущем принцип авторитета будет стоять выше всего, а личность станет играть определяющую роль. У мира есть выбор между интернациональным коммунизмом и национальным интернационализмом.
Тем не менее я хочу донести, что немецкий национал-социализм не может быть механически перенесен в другие страны. Однако основная национальная идея может пойти на пользу всем нациям. В кабинет вошел господин с какими-то бумагами, и рейхсканцлер пошел к столу, чтобы их завизировать. Мы воспользовались случаем, чтобы оглядеться и констатировать, что в святая святых Адольфа Гитлера весьма уютно. Комната довольно большая, а стены ее обиты красным деревом. У короткой стены стоит небольшая кушетка светло-голубого оттенка, как и остальная мебель.
На письменном столе — большой букет живых цветов. Стоит букет и на тумбочке. Перед письменным столом расположился маленький столик с письменной машинкой. Все вместе производит впечатление изящества и ухоженности. Немецкие туристы — не преступники «Господин рейхсканцлер, — сказал я, когда он вновь опустился в кресло, — чего Германия ожидает от Австрии? Поэтому совершенно невозможно создать на границе какое-то контролирующее учреждение, которое могло бы гарантировать, что никто из туристов, направляющихся в Австрию, не причастен к тому, что австрийцы называют «коричневой чумой».
Проблема аншлюса — это европейская проблема большего масштаба. Он улыбнулся. Говорят, что в Лондон отправляются самые светлые умы, и в таком случае можно надеяться на хороший результат. Если говорить серьезно, то я думаю, что Лондонская конференция родилась под более счастливой звездой, чем конференция по разоружению. Лондон — под более счастливой звездой, чем Женева — То есть, господин рейхсканцлер, вы не верите в идею разоружения? Но, конечно, было бы удачнее, если бы конференция по разоружению добилась положительных результатов до начала конференции в Лондоне.
Если будет достаточно доброй воли со всех сторон, хороший результат наверняка будет достигнут. У меня с губ рвался еще один вопрос. Я рискнул задать его. Он ответил без отговорок: — Я однажды высказался относительно моих взглядов на колониальную проблему в ходе большой речи в парламенте и тем самым ясно выразил свое отношение к этому вопросу. Я также со своей стороны считаю, что Германия прямо сейчас стоит перед лицом более важных и насущных вопросов, чем колониальный. Кроме того, что касается колонизации, то в восточной Пруссии и так достаточно земли для возделывания.
Вот все, что я могу сказать. Он поднялся, и я попрощался. Он, видимо, заметил, что я бросил взгляд на столик с печатной машинкой, так как, прежде чем я пошел к двери, сказал: — Нет, сам я этим не пользуюсь. Мой секретарь печатает на машинке под диктовку. Но в прошлом году я много писал на машинке. На этом все закончилось.
Он поднял руку в национал-социалистическом приветствии и оставался в этой позе до тех пор, пока я не закрыл за собой дверь. Григгс Аншлюс Гитлер еще в 1925 году в своей книге «Моя борьба» написал, что Австрия должна «воссоединиться со своей немецкой родиной». В его представлении будущее великогерманское государство объединит всех этнических немцев в пределах общих границ. Версальский договор 1919 года, однако, запретил слияние стран. Страны-победители в Первой мировой войне были против, так как боялись усиления Германии. Даже фашистская Италия поддерживала независимость Австрии: диктатор Бенито Муссолини опасался, что Германия после воссоединения решит присвоить те области, которые Австрия уступила Италии после войны.
После обещания, полученного от Гитлера, однако, Муссолини в 1937 году передумал. После длительной торговой блокады, нацистской террористической кампании и жесткого политического давления со стороны Германии австрийское сопротивление, наконец, было сломлено.
Штейнер не смог собрать достаточно сил для атаки Der Angriff Steiners ist nicht erfolgt. В комнате остаться Кейтелю, Йодлю, Кребсу и Бургдорфу. Das war ein Befehl! Der Angriff Steiner war ein Befehl! Это был приказ!
Но можно заметить разницу между заявлениями политиков и главными статьями их журналистов.
Их политики либо жалеют нас, либо льют елей старых рецептов — которые к сожалению, однако, не выглядят такими уж успешными в их собственных государствах; с другой стороны, журналисты, дают волю своим собственным сантиментам, чуть более свободно. Они уверенно, злорадствуя рассказывают нам, что мы голодаем или что голод — Божья кара — скоро снизойдет на нас, что нас постигло разорение в результате финансового кризиса, или кризиса производственного, или — в случае, если этот все-таки не наступит — кризиса потребительского. Единственная проблема состоит в том, что прозорливость этих всемирных демократических экономистов, о существовании которой у нас есть столько догадок, не всегда дает одинаковые заключения. Только в течении прошлой недели, принимая во внимание, все ее давление самоутверждения Германии, можно было прочесть: 1. Что, несмотря на то что Германия имела профицит производства, эта продукция была бы потеряна, из-за недостаточной покупательской способности населения; 2. Что, несмотря на то, что имелся огромный потребительский спрос, нехватка продукции, может привести к краху страны. Что мы вот-вот рухнем под страшным бременем долгов; 4. Что нам не нужны дополнительные средства, но национал-социалистическая политика и этой области состоит в противоречии со священными идеями капитализма, и потому — пожалуйста, Всемогущий, пусть она — разрушит сама себя; 5.
Что германский народ бунтует против низкого уровня жизни; 6. Что наше государство не может более поддерживать высокий уровень жизни германского народа — и так далее. Эти и многие другие такие же тезисы догматиков демократического мира, имели место в бесчисленных заявлениях, сделанных в течении периода борьбы национал-социализма за власть, и в частности, в течении последних шести лет. Во всех этих сетованиях и пророчествах есть только одно искреннее усилие, и это — единственное честное демократическое желание состоит в том, чтобы германскому народу и особенно национал-социалистической Германии следует наконец исчезнуть. Правда, одну вещь, германский народ, то есть мы, реализовали сами: ведь Германия несомненно всегда имела сложное экономическое положение. На самом деле с 1918 года, многие люди считали ее положение безнадежным. Тогда как в период 1918 года просто опускали руки, перед лицом этих трудностей, или надеялись на весь остальной мир, чтобы потом разочароваться в нем, национал-социализм сломал эту систему трусливой капитуляции пред неизбежной судьбой, и воскресил к жизни инстинкт самосохранения нации. Этот инстинкт не только начал работать с невероятной силой, но — как я сегодня показал — он также добился невероятного успеха, так что я могу сказать две вещи: первое, что мы действительно вступили в сложную борьбу, используя каждую частицу нашей объеденной силы и энергии народа, и второе, что мы полностью выиграем эту борьбу — на самом деле, мы уже выиграли ее!
В чем причина всех наших экономических трудностей? Это перенаселение нашей территории. И в связи с этим есть только один факт и один вопрос, который я могу продемонстрировать критикам на Западе и в заморских демократиях. Вот в чем состоит этот факт: в Германии на квадратный километр приходиться 135 человек, живущих без внешней помощи и наколенных запасов; в течении 15 лет бывший добычей для всего остального мира, обремененный непомерными долгами, без колоний, германский народ тем не менее сыт и одет и, более того, у нас нет безработных. Вопрос же состоит в следующем: какая из так называемых демократий способна совершить такой подвиг? Если мы и выбрали особые методы, то причина этого состоит в том, что мы были вынуждены так поступить под давлением конкретных обстоятельств. И, фактически, наше положение было настолько трудным, что его никак нельзя сравнивать с положением других держав. Существуют в мире и такие страны, где вместо 135 человек на квадратный километр, как в Германии, живут только 5 или 11 — там где огромные пахотные земли просто не используются, там где есть все вообразимые полезные ископаемые.
Существуют такие страны, у которых помимо всего этого есть еще и природные ресурсы, уголь, железо и руда, и все-таки они не способны даже решить свои собственные социальные проблемы, решив проблему безработицы или преодолев другие трудности. А теперь представители этих стран кичатся чудесными качествами своих демократий. Они совершенно вольны делать что захотят. Но до тех пор пока у нас в Германии была эта самая демократия, у нас было семь миллионов безработных; и разрушенное производство, как в городах так и в деревнях, и общество на грани революции. Теперь, несмотря на все трудности, нам удалось решить эти проблемы, потому что у нас был для этого свой режим и своя внутренняя организация. Представители зарубежных демократий дивятся тому, что мы теперь предпочитаем свободу сохранения режима, что наш режим лучше прежнего; но более всего они дивятся тому, что германский народ соглашается слушаться действующий режим и отвергает прежний. А главное, каково значение этой попытки всунуть нам нечто такое — являющееся вопросом выбора народа — чем мы и так обладаем в более чистой и лучшей форме? Что касается этого столь рекомендуемого метода, то он доказал свою полную бесполезность в нашей стране.
В других станах вполне понимают, что сотрудничество между демократиями и так называемыми «диктатурами» возможно. И что это должно значить? Вопрос о форме правления или организации национального сообщества вообще не должен быть предметом для международных дебатов. Нам в Германии совершенно все равно какова форма правления в других странах. Нам, по большому счету, даже все равно экспортируется ли национал-социализм — являющийся нашим изобретением, так же как фашизм в Италии — в другие страны или нет. Как минимум — нас это не интересует. Мы не видим преимуществ в переносе национал-социализма — как идеи — в другие страны, так же как мы не видим повода для войны в том, что другие народы выбрали демократию. Утверждение, что национал-социалистическая Германия вскоре нападет и расчленит Северную и Южную Америки, Австралию, Китай и даже Нидерланды, потому что там иные формы правления, того же уровня, что и заявления о том, что мы намерены немедленно оккупировать Луну.
Наше государство и наш народ существуют в очень трудных экономических условиях. Прежний режим капитулировал перед нелегкостью такой задачи, и оказался неспособен, по своей сути, бороться против сложностей, с которыми он сталкивался. Для национал-социализма слова «капитуляция» не существует ни во внутренних делах, ни в делах внешних. Национал-социализм полон упрямой решимости так или иначе решать проблемы, которые должны быть решены. Из-за нашего положения мы вынуждены компенсировать недостаток материальной базы величайшей индустриализацией и максимально интенсивной концентрацией нашей рабочей силы. Те, кто может лежать под банановой пальмой и вкушать фрукты, падающие прямо им в руки, конечно же, не так борются за свое существование, как германский крестьянин, который должен напрягать все свои силы в течении всего года, чтобы возделать свое поле. В связи с этим, мы отказываемся признать, что беззаботный международный любитель бананов имеет какое бы то ни было право критиковать действия германского крестьянина. Если определенные методы нашей экономической политики остальному миру кажутся вредными, то ему следует признать, что ненависть части бывших стран - победителей, бессмысленная и бесполезная с экономической точки зрения, и вынудила нас применять их.
Я хочу прояснить вам, в нескольких словах, господа, тем самым прояснив для всего германского народа, существующее положение вещей, которое мы должны либо принять, либо изменить. До войны Германия обладала процветающей экономикой. Она участвовала в мировой торговле и соблюдала экономические законы, которые были в то время общими, так же как и методы этой торговли. Мне ничего не надо добавлять относительно необходимости участвовать в этой торговле, ибо слишком самонадеянно полагать, что Бог создал этот мир для одного или двух человек. Каждый народ имеет право обеспечивать свое существование на этой земле. Германский народ — один из старейших цивилизованных народов Европы. Его вклад в мировую цивилизацию не ограничивается парой политиканских фраз, но основывается на бессмертных достижениях, крайне полезных для всего мира. Наш народ имеет то же право в открытии и освоении мира, как и любой другой.
Тем не менее, даже в предвоенные годы английские общественные круги поддерживали идею — крайне ребяческую, с экономической точки зрения — о том, что разрушение Германии позволило бы Британии получать сверхприбыль от мировой торговли. Кроме того, существовал и еще один фактор: Германия тех дней, в конечном счете, могла не оказаться в полной власти мирового господства, которого пытались добиться евреи. Поэтому они использовали все доступные средства для начала войны против Германии. Война, в которую Германия оказалась вовлечена только из-за ошибочного понимания преданности союзнику, через 4 года закончилась фантастическим воззванием президента Америки Вильсона. Эти «Четырнадцать пунктов», позднее дополненные еще четырьмя, представляли собой торжественные обязательства Союзников, на основе которых Германия опустила оружие. После перемирия эти обязательства были нарушены самым вероломным образом. А затем начались эти безумные попытки стран победителей превратить страдания войны, в постоянный источник противостояния во время мира. Если бы этому был сегодня положен конец, то это случилось бы не из-за демократических деятелей, продемонстрировавших свое понимание или хотя бы чувство справедливости, но только посредством силы, пробудившейся в германской нации.
В любом случае, ясно, что в конце той войны любой разумный взгляд заметил бы, что ни одна страна ничего не выиграла. Хитрые британские авторы экономических статей, которые написали что уничтожение Германии подняло бы благосостояние каждого британца и обогатило бы страну, были вынуждены — по крайней мере на время, пока ясно была видна ложность их заявлений — замолчать. Несколько месяцев назад, в речах английских политиков и ведущих статьях таких же авторов, снова начали появляться такие же гениальные открытия. Ради чего начали войну? Ради того чтобы уничтожить германский флот, второй по силе в мире? В любом случае результат был следующим: теперь два других государства вмешались в наши дела — одно заняло позицию лучше германской, а второе заняло место самой Германии. И как это было связанно с уничтожением германской торговли? Уничтожение германской торговли затронуло Англию почти так же как и Германию.
Англия и англичане не стали богаче. Или попытка уничтожить наше государство имела иную причину? Наше государство сегодня сильно как никогда ранее. Или она должна была укрепить положение западной демократии в мире? В разных частях света ранние версии этой демократии были удалены из обращения и уничтожены. От берегов Тихого океана на Дальнем Востоке, до вод Северного моря и средиземноморских берегов, начали быстро распространяться другие формы правления. Все возможные преимущества от этой войны полностью исчезли — не только неисчислимые человеческие и материальные жертвы, но и продолжающееся тяготы на производстве, и прежде всего в бюджетах государств. Однако, и это — факт ясный, его можно было заметить сразу же после окончания войны.
Если бы его рассматривали, то мирный договор был бы основан на совершенно иных началах. Например, единственно необходимое доказательство состоит в том что, для того чтобы считать репарационные выплаты 1919 и 1920 годов реальными, были нужны просто экстраординарные способности в оценке наших экономических возможностей. Эти требования столь далеки от любых экономических причин, что за ними можно видеть лишь основополагающее желание разрушения мира, как единственную внятную их причину, которую в противном случае придется характеризовать как безумие. Поскольку ситуация была следующей: Первое, платой за войну было исключение Германии из мировой торговли. Поэтому, в соответствии с этой целью войны, заключение мира должно было превратить Германию в автаркию, то есть, остальные государства, которым она угрожала торговой конкуренцией, должны были в конце войны предоставить германскому народу область, подходящую для самообеспечения, требуя от народа Германии получать все необходимое лишь оттуда и не иметь больше экономических контактов с остальным миром. Этого война не сделала. Вместо этого, мировая война была нужна только для того, чтобы исключить Германию из мировой торговли. Сама война и была подлинным мотивом для агрессоров того времени.
И за тем они обложили поверженную страну бременем интернациональных репараций, которые можно было выплатить, лишь удвоив активность государства на мировом рынке. Но на этом все не закончилось: в попытке предотвратить или затормозить любую автаркическую деятельность Германии, у нашего государства отняли даже его собственные колониальные владения, которые были приобретены посредством сделок и договоров. Это означает, что сильнейший народ центральной Европы, с помощью серии поистине гениальных маневров, заставили гораздо более усердно работать на экспорт, не взирая на стоимость такого труда. Поскольку германских экспортных товаров хватало не только для того чтобы обеспечить Германию, но и для обеспечения выплат безумных репараций, это означало, что в чтобы заплатить одну марку, экспортировались товары стоимостью три или четыре марки, поскольку за длительный период времени эти гигантские суммы можно было выплатить только с прибыли, а не с имеющихся запасов. Все это происходило из-за того, что Германия была неспособна выполнить эти обязательства перед странами-победителями с помощью займов, которые бы субсидировали германскую конкурентоспособность на мировом рынке, потому что десять или двенадцать миллионов мужчин отдали свои жизни на полях сражений ради уничтожения Германии — их экономического конкурента. Я лишь частично упомяну о том, что, в конце концов, этот безумный порядок привел к перегреву производства, а затем к коллапсу всех национальных экономик и вызвал серьезный валютный кризис. Поведение так называемых стран-победителей после окончания войны было полностью иррациональным и безответственным. Кража германских колоний с точки зрения морали была несправедливой.
Экономически же — совершенно безумной! Политические мотивы, двигавшие ими, были настолько узки, что их возможно назвать глупыми. В 1918 году, после окончания войны страны-победительницы имели бы достаточно власти для разумного урегулирования международных проблем. Отсутствие такого урегулирования не может быть оправдано тем фактом, что эйфория победы заслонила уши наций от голосов разумных политиков. Это так же не добавило любви к демократиям. Сами политики не понимали что они делали и каковы будут последствия их действий. В действительности эта проблема под конец войны стала еще более ужасной, чем она была до ее начала. Если говорить кратко, эта проблема состояла в следующем: как всем великим нациям может быть гарантирована справедливая и разумная доля мирового богатства?
Поскольку с уверенностью никто не мог утверждать, что как в случае с Германией, 80 миллионов разумных людей можно целиком осудить как изгоев, или заставить их навсегда остаться пассивными, навязав им смехотворные договорные статьи, основанные лишь на голой угрозе силы, нависшей над ними. И это касается не только Германии, но и всех остальных наций, оказавшихся в таком же положении, поскольку совершенно ясно, что богатство мира делят или силой, и в таком случае, это разделение время от времени будет корректироваться силой, или это разделение основывается на принципах справедливости и, стало быть здравого смысла — в этом случае справедливость и здравый смысл должны служить правосудию, и, в конечном счете, целесообразности. Но чтобы обрести это богатство, Бог позволил некоторым нациям сначала захватить мир силой, а затем защищать награбленное при помощи морализаторских теорий, которые, скорее всего, утешают и, что важнее, крайне удобны для «имущих», но для «неимущих» эти теории так же неважны, как и неинтересны, ибо в них не вложено никаких обязательств. Эту проблему не решает и то, что главные политиканы с презрительной усмешкой заявляют, что существуют «имущие» нации и остальные — которые всегда будут «неимущими». Эта абсолютная истина, возможно, действует как принцип решения социальных проблем внутри капиталистических демократий. Но те государства, которые действительно управляются населением, отвергают такие теории как в делах внутриполитических, так и в делах внешнеполитических. Ни одна нация не рождена чтобы жить «неимущей» и ни одна нация не рождена чтобы жить «имущей», но распределение богатства в мире является результатом исторического развития. Можно представить, что в течении долгого периода времени нации, вследствие внутренних кризисов, могут на время исчезать с исторической арены, но представить, что в Европе такие нации как германцы или итальянцы могут исчезнуть навсегда с исторической арены, на которой они появились как равные партнеры, и как активные и пассивные силы цивилизации, — есть абсолютная ошибка.
До тех пор пока Германия озабочена сложившейся ситуацией — все просто. Наше государство имеет 80 миллионов жителей, по 135 человек на квадратный километр. Великие германские колониальные владения, которые наше государство приобрело мирно, с помощью договоров и выплат, были украдены — в полном противоречии с торжественными заверениями президента Вильсона, которые и были той основной причиной, по которой Германия сложила оружие. Возражение, что эти колониальные владения не имели особой важности, должны были бы привести к тому, что бы их со спокойной душой бы нам вернули. Но возражение о том, что это невозможно, потому что Германия не знала бы что с ними делать, потому что ничего не делала с ними раньше — нелепы. Германия, припозднившаяся в получении колониальных владений, могла развить их достаточно быстро, но до войны не испытывала такой острой необходимости в них как сейчас. Поэтому это возражение столь же глупо, как если бы кто-нибудь усомнился в способности нации построить железную дорогу из-за того, что у нее не было железных дорог сто лет назад. Следующее возражение состоит в том, что ее колониальные владения не могут быть возвращены, так как Германия тогда бы получила стратегическую позицию — это чудовищная попытка отрицания основных прав нации и народа.
Для этих возражений может быть только одна причина: Германия была единственным государством, у которого не было колониальной армии, так как она придерживалась пунктов Акта Конго, который впоследствии был нарушен Союзниками. Германия не требует назад своих колониальных владений, чтобы создать там колониальные армии — у нее хватает своего населения — она требует назад свои колониальные владения, чтобы облегчить свои экономические трудности. Но даже если этому не верят, это — несущественно и ни в коем случае не влияет на наше право. Подобное возражение, могло бы быть удовлетворено, только если весь остальной мир желал бы избавиться от своих военных баз, но вынужден был бы их оставить из-за того только, что Германия получила бы назад свои колонии. Факт остается фактом, 80-и миллионная нация не будет вечно терпеть ограничения, которых не у других наций. Ошибочность и бедность этих аргументов ясно показывают, что по сути все это — лишь вопрос силы, в котором здравый смысл и справедливость не играют здесь никакой роли.
Важный разговор с фюрером провел швейцарский журналист Курт Шпейдель. По данным СМИ, Шпейдель пришел на волнительное интервью не по своему желанию. Оказалось, что окружение фюрера само искало журналиста из нейтральной страны.
Шпейделя было поручено найти и доставить в бункер. Интервью, действительно, состоялось. Сам журналист был убит при штурме бункера, а его блокнот доставили в СССР. Записи не сразу смогли прочитать. Оказалось, он фиксировал все, используя стенографию, поэтому его журнал просто хранили в музее до 1995-го.
Последние слова, которые услышали из уст Гитлера
Что такое шесть лет, в жизни одного человека — не говоря уже о жизни народа? В столь короткий период развития, едва ли можно увидеть признаки всеобщего застоя, упадка или напротив — прогресса. Однако, те шесть лет, что теперь находятся позади, наполнены самыми грандиозными событиями за всю историю Германии. Сегодня, шесть лет спустя, я произношу эту речь, перед первым Рейхстагом великой Германии. На самом деле, мы — может быть быстрее любого иного поколения — способны провести в жизнь весь смысл этих праведных слов: «Чудо, милостью Господней». Шести лет было достаточно для осуществления мечты поколений; один год для того, чтобы дать нашему народу насладиться тем единством, к которому бесчисленные поколения стремились тщетно. Я смотрю на вас сейчас, собранных передо мной, как представителей нашего германского народа, со всех земель государства, и знаю, что среди вас есть новоизбранные члены от Остмарка [1] и Судетов [2] , и меня снова переполняют грандиозные впечатления от событий того года, в котором реализовались вековые мечты.
Талантливый оратор По мнению Уильяма Бернстайна, автора книги «Масс-медиа с древнейших времен и до наших дней», Адольф Гитлер отличался от других ораторов своего времени тем, что не старался поселить в душах своих слушателей мир и покой, а напротив, разжигал в них гнев. Как утверждает Бернстайн, любой человек, будь то немец или иностранец, услышав выступление Гитлера, останавливался и начинал внимать. И это происходило независимо от того, хотел сам человек этого или нет. Усиливало эффект ритмичное скандирование толпы, которое четко модулировали радиотехники. Нетрудно догадаться, что подобные эмоциональные речи отлично поднимали солдатский дух.
Однако продолжалось это не слишком долго. Если верить Олегу Пленкову, автору книги «Третий Рейх. Арийская культура», последнее радиообращение фюрера, которое воодушевило немцев, состоялось 31 декабря 1944 года.
Последнее свое интервью Адольф Гитлер дал за сутки до своей смерти. Важный разговор с фюрером провел швейцарский журналист Курт Шпейдель. По данным СМИ, Шпейдель пришел на волнительное интервью не по своему желанию. Оказалось, что окружение фюрера само искало журналиста из нейтральной страны.
Шпейделя было поручено найти и доставить в бункер. Интервью, действительно, состоялось. Сам журналист был убит при штурме бункера, а его блокнот доставили в СССР. Записи не сразу смогли прочитать.
При этом евреи и цыгане подлежали тотальному истреблению", — пояснил Яковлев. Согласно рассекреченной речи Гитлера, "в будущей Европе должно быть только две расы: латинская и германская". При этом фюрер подчёркивал, что против страны нельзя выступать с юридическими или политическими формулами, потому что "русская проблема гораздо серьёзнее, чем многим кажется, и мы должны найти решения по колонизации и биологическому устранению славян".
В статье Путина о Второй мировой войне нашли несуществующую цитату Гитлера
Нельзя не признать, что Адольф Гитлер был прекрасным оратором. Главная» Новости» Гитлер видео выступления. Главная» Новости» Гитлер на выступлении.
Adolf Hitler Speech in 1935 | Речь Адольфа Гитлера 1935 г
Вы все чувствовали в свое время, что этот шаг был для меня горьким и тяжелым. Германский народ никогда не питал враждебных чувств по отношению к народностям России. Однако свыше двух десятков лет еврейско-большевистская власть в Москве старается разжечь пожар не только в Германии, но и во всей Европе. Не Германия пыталась перенести свое национал-социалистическое мировоззрение в Россию, а еврейско-большевистские власти в Москве беспрестанно пытались навязать свое господство нашему и другим европейским народам и делали это не только в моральном смысле, но, прежде всего, также и в смысле военной мощи. Однако последствиями деятельности этого режима были лишь хаос, бедствия и голод. В противовес этому, я старался в течение двух десятков лет с минимумом вмешательства и без всякого нарушения нашей продукции1 добиться нового социалистического порядка в Германии, который бы не только устранил безработицу, но также предоставлял прибыль труда в возрастающей мере трудящимся людям. Достижения этой политики создания нового экономического и социального порядка в нашем народе, который, планомерно преодолевая сословные и классовые контрасты, стремится к конечной цели — создать истинную народную общность, являются единственными в мире. Поэтому в августе 1939 г. Я сделал это исключительно в сознании своей ответственности по отношению к германскому народу, но, прежде всего, в надежде на возможность все же в конце достигнуть длительного примирения и уменьшения жертв, которые иначе могли быть от нас потребованы.
Наряду с торжественными заверениями Германии в Москве относительно упомянутых областей и стран — за исключением Литвы — как лежащих за пределами германских политических интересов, было достигнуто особое соглашение на случай, если Англии действительно удастся втравить Польшу в войну против Германии. Но также и здесь имело место ограничение германских требований, которое было не пропорционально достижениям германского оружия. В немецком оригинале: «безо всякого нарушения нашего производства» — «ohne jene Zerstoerung unserer Produktion» S. Результаты этого договора, желаемого мной и заключенного в интересах германского народа, были особенно тяжелы для немцев, живущих в затронутых им странах. Более полумиллиона германских соотечественников -мелкие крестьяне, ремесленники и рабочие — были принуждены почти в течение одной ночи покинуть свою прежнюю родину, чтобы избежать нового режима, угрожающего им непосредственно беспредельными бедствиями, а раньше или позже полным уничтожением. Несмотря на это, тысячи немцев исчезли! Было невозможно даже установить постигшую их судьбу или же хотя бы их местопребывание. В их числе находятся свыше 160 человек германских подданных.
Я молчал в ответ на все это, так как я должен был молчать! Моим желанием было достигнуть окончательного примирения и, если возможно, длительного согласия с этим государством. Однако, уже во время нашего похода в Польшу, советские власть имущие вдруг потребовали — противно договору — также и Литву. Германия никогда не имела намерения занимать Литву и не только не ставила таких ультиматумов литовскому правительству, но, напротив, отклонила просьбу тогдашнего литовского правительства — прислать с этой целью германские войска как образ действия, не соответствующий целям германской политики. Несмотря на это, я покорился и этому новому русскому требованию. Однако это было лишь началом новых шантажирований1, которые постоянно повторялись с тех пор. В немецком оригинале «новых случаев давления» — «neuer Erpressungen» S. Победа в Польше, достигнутая исключительно благодаря германским войскам, побудила меня вновь обратиться к западным державам с предложением мира.
Оно было отклонено благодаря интернациональным и еврейским подстрекателям к войне. Однако причина этого отказа уже тогда заключалась в том, что Англия все еще надеялась быть в состоянии создать европейскую коалицию против Германии, включая в нее Балканы и Советскую Россию. Так, в Лондоне было решено послать г. Криппса1 послом в Москву. Ему было поручено определенное задание вновь заняться англо-советскими отношениями и развивать их в английском духе. Английская пресса сообщала об успехах этого задания, поскольку ее не заставляли молчать тактические причины. Осенью 1939 г. Приступая к военному порабощению не только Финляндии, но также и балтийских государств, Россия вдруг мотивировала эти действия в такой же мере ложным, как и смешным заявлением, что она принуждена защищать эти страны от чужой угрозы, которую она должна предупредить.
Под этим могла подразумеваться только Германия. Ибо никакая другая держава не могла ни вторгнуться, ни вести войну в прибалтийских областях. И все же я должен был молчать. Однако власть имущие в Кремле сейчас же пошли дальше. В то время, как Германия весной 1940 г. Согласно личному заявлению, данному тогда Молотовым, уже весной 1940 г. Так как русское правительство всегда утверждало, что его пригласило само население, цель его присутствия там могла быть истолкована только как демонстрация против Германии.
При этом евреи и цыгане подлежали тотальному истреблению. Запись беседы Михая Антонеску и Адольфа Гитлера представляет большую важность для исторических исследований. В этой связи Егор Яковлев готовит научную публикацию документа.
Вот лишь некоторые выдержки из «записи о встрече»: «Фюрер начал с бурного обсуждения великой славянской проблемы, оказав мне честь в трех случаях принять изложенную мною точку зрения на европейское переустройство. В качестве основы для беседы фюрер открыто сказал мне: «Вы правы, славянская проблема - биологическая, а не идеологическая, как вы и сказали, и борьба со славянами должна вестись всеми европейцами». Нельзя выступать против России с юридическими или политическими формулами, потому что русская проблема гораздо серьезнее, чем многим кажется, и мы должны найти решения по колонизации и биологическому устранению славян. Вот почему все европейские народы должны работать вместе в борьбе со славянами, а завтра совместно преобразовать Россию для Европы.
После ее прочтения, Гитлер обнаружил, что жизненному пути Дрекслера были присущи и элементы его, Гитлера, собственного развития: потеря работы в результате профсоюзного террора, добывание куска хлеба с помощью полусамодеятельного искусства.
Все эти параллели, вызвали у него живой интерес, поскольку наглядно отражали жизнь простого рабочего человека того времени. Через три дня он принял решение вступить в ДАП и стал 7-м членом комитета, ответственным за агитацию и пропаганду С невероятной силой и убедительностью, Гитлер даёт теперь выход своему организаторскому и ораторскому дару и красноречию. В казарме он без устали пишет и печатает на машинке приглашения на собрания и сам их разносит и раздает. Поначалу его успехи остаются скромными, но его энергия, напористость и целеустремленность, постепенно приносят свои плоды. И в парткоме из семи человек, заседавшем раз в неделю в кафе «Гастайг» за угловым столиком, он тоже быстро выдвигается, потому что по сравнению с другими у него больше идей, и смекалки, и энергии.
Яковлев отметил, что фюрер тут же соглашается с утверждениями о славянах и предлагает обсудить методы для их "биологического устранения". Историк напомнил, что к этому времени политика уничтожения населения Украины, Белоруссии и России уже проводилась захватчиками. Инструментом был выбран искусственный голод для советских пленных и жителей городов. Яркий пример — блокада Ленинграда, также этот метод уничтожения применялся немцами в Киеве и Харькове, подчеркнул специалист.
Член конгресса США процитировала Гитлера во время выступления
Главная» Новости» Выступления адольфа гитлера. Адольф Гитлер Речь перед Рейхстагом 30 января 1939 года читать книгу онлайн бесплатно. Выступление в Рейхстаге позволило Гитлеру выставить осуществлённые Германией агрессивные акты в качестве мотивированных шагов на пути восстановления нарушенной положениями Версальского договора целостности германской территории.[26]. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам.
Речь Гитлера о разоружении Европы. — Video
Потому что страны Богемии и Моравии, как последние оставшиеся области бывшей Чехо-Словакии, не имеют никакого отношения к Мюнхенскому соглашению. Точно так же, как английские меры, скажем, в Ирландии, правильные или неправильные, не подлежат немецкому контролю или критике, так же мало это относится и к этим старым немецким курфюршествам. Была раскритикована позиция Великобритании: рейхсканцлер заявил, что всегда придерживался мнения о необходимости дружбы и сотрудничества, но подобные отношения могли существовать лишь на основе взаимного уважения, которого англичане, якобы, не проявили. Одновременно де-факто был денонсирован морской договор 1935 года [8] [9] : Если теперь Англия занимает позицию в печати и официально, что действовать против Германии необходимо при любых обстоятельствах, и подтверждает это знакомой нам политикой окружения, то тем самым прекращаются предпосылки для морского договора. Относительно Польши было сказано, что её правительство ведёт себя непонятно и отклонило «замечательный вариант» [10] по урегулированию проблемы Данцига , «величайшую уступку во имя мира в Европе, какую только можно вообразить». В вину ей было поставлено намерение провести мобилизацию, хотя Германия, якобы, не имела никаких планов против Польши причём уже ведущаяся подготовка к нападению была названа «чистейшей выдумкой международной прессы» [9] , а также заключение военного союза с Англией. Как следствие, фюрер нашёл, что условия пакта Пилсудского-Гитлера нарушены и он более не имеет силы [8]. Далее настала очередь телеграммы Рузвельта. Гитлер, разделив её на несколько пунктов, методично прошёлся по ним с опровержениями.
После этого возмущенные общественники потребовали, чтобы Миллер сложила полномочия. Мэри Миллер: «Если мы выиграем несколько выборов, мы все равно будем проигрывать. До тех пор, пока мы не завоюем сердца и умы наших детей. Это битва.
Это битва. Гитлер был прав в одном. Конгрессмены не дали Миллер закончить выступление. Они напомнили женщине, сколько людей погибло во время Второй мировой войны, и заявили, что слова Миллер оскорбляют память павших.
Германия не собирается экспортировать свою доктрину. Учитывая тот факт, что и у Советской России нет никаких намерений экспортировать свою доктрину в Германию, я более не вижу ни одной причины для противостояния между нами. Это мнение разделяют обе наши стороны. Любое противостояние между нашими народами было бы выгодно другим. Поэтому мы решили заключить договор, который навсегда устраняет возможность какого-либо конфликта между нами. Это налагает на нас обязательство советоваться друг с другом при решении некоторых европейских вопросов. Появилась возможность для экономического сотрудничества и, прежде всего, есть уверенность, что оба государства не будут растрачивать силы в борьбе друг с другом. Любая попытка Запада помешать нам потерпит неудачу. В то же время я хочу заявить, что это политическое решение имеет огромное значение для будущего, это решение — окончательное. Россия и Германия боролись друг против друга в Первую мировую войну. Такого не случится снова. В Москве этому договору рады также, как и вы рады ему. Подтверждение этому — речь русского комиссара иностранных дел, Молотова. Я предназначен, чтобы решить: первое — проблему Данцига; второе — проблему Коридора, и третье — чтобы обеспечить изменение во взаимоотношениях между Германией и Польшей, которая должна гарантировать мирное сосуществование. Поэтому я решил бороться, пока существующее польское правительство не сделает этого, либо пока другое польское правительство не будет готово сделать это. Я решил освободить германские границы от элементов неуверенности, постоянной угрозы гражданской войны. Я добьюсь, чтобы на восточной границе воцарился мир, такой же, как на остальных наших границах. Для этого я предприму необходимые меры, не противоречащие предложениям, сделанным мною в Рейхстаге для всего мира, то есть, я не буду воевать против женщин и детей. Я приказал, чтобы мои воздушные силы ограничились атаками на военные цели. Если, однако, враг решит, что это даёт ему карт-бланш, чтобы вести войну всеми средствами, то получит сокрушающий зубодробительный ответ. Прошедшей ночью польские солдаты впервые учинили стрельбу на нашей территории. Кто применяет боевые газы, пусть ждёт, что мы применим их тоже. Кто придерживается правил гуманной войны, может рассчитывать, что мы сделаем то же самое. Я буду продолжать борьбу против кого угодно, пока не будут обеспечены безопасность Рейха и его права. Прошло шесть лет, как я тружусь на благо германской обороны. Более 90 миллиардов потрачено за это время на вооружённые силы. Они теперь лучше экипированы и несравнимы с тем, какими они были в 1914 году. Моя вера в них непоколебима. Когда я создавал эти силы, и теперь, когда я призываю германский народ к жертвам и, если необходимо, к самопожертвованию, я имел и имею на это право, потому что сегодня я сам полностью готов, как и прежде, принести себя в жертву. Я не прошу ни от одного немца делать больше того, что я был готов все эти четыре года сделать в любое время. Не будет никаких трудностей для немцев, которым бы не подвергался и я. Вся моя жизнь принадлежит моему народу — более, чем когда-либо. Отныне я — первый солдат германского Рейха. Я снова надел форму, которая была для меня дорога и священна.
В начале было слово или первое публичное выступление Адольфа Гитлера
Из анализа публикуемой речи Гитлера хорошо видно, что нападение на СССР воспринималось немцами в контексте войны с Англией, и Сталин рассматривался как английский союзник, достигшей с главным противником Германии большой степени кооперации. Поэтому я принял решение и вчера вечером проинформировал британское правительство, что в этих обстоятельствах я не вижу готовности со стороны польского правительства вести серьезные переговоры с нами. Главная» Новости» Гитлер на выступлении. Речи и выступления Адольфа Гитлера. 11.09.23. Заключительная речь Гитлера на VI съезде НСДАП в Нюрнберге 10 сентября 1934 года.
«Эта война не нужна мне»: что Гитлер сказал в обращении к народу после нападения на СССР
Звуки с голосом Адольфа Гитлера в хорошем качестве опубликованы на нашем сайте. Речь Гитлера в фильме "Бесславные ублюдки" (Русский язык). Обращение Адольфа Гитлера к немецкому народу.