Большое внимание декабристы уделяли теоретическому обоснованию своих планов. В общем, пять рот построились и двинулись в расположенное в нескольких километрах село Мотовиловка, где встали на дневку. В Мотовиловке декабристы имели случай убедиться в сочувствии крепостных крестьян. «Все это могло произойти от неумеренного употребления водки, выпитой в Мотовиловке», – справедливо утверждает Руликовский.
Создание Северного и Южного общества
- 195 лет назад было подавлено второе восстание декабристов
- "ЧЕРНИГОВСКОГО ПОЛКА ВОССТАНИЕ" в книгах
- Южное общество (1821–1825).
- Без плана и цели. Восстание южных декабристов и малороссийский сепаратизм
- Без плана и цели. Восстание южных декабристов и малороссийский сепаратизм - 09.01.2024 Украина.ру
- Читайте также:
Без плана и цели. Восстание южных декабристов и малороссийский сепаратизм
Междуцарствие, наступившее после смерти Александра I, однако, продолжалось, а вестей из Петербурга все еще не было. Пестелю так и не пришлось возглавить восстание на юге. Начальство вызвало полковника из Линьцов в Тульчин и 13 декабря [далее даты по старому стилю] арестовало его. На следующий день произошли петербургские события. Планы декабристов рухнули, но для подполковника Муравьева-Апостола мало что изменилось — он и раньше считал, что восстание на юге можно поднять без оглядки на столицу. Сергей Муравьев-Апостол Тем временем 25 декабря на бал командира Черниговского полка Густава Гебеля в Васильков город неподалеку от Киева прибыли жандармы. Они потребовали арестовать Муравьева. На его квартире прошел обыск. Сам подполковник находился в Житомире. Декабристы, узнавшие об обыске, поспешили опередить жандармов и предупредить Муравьева об облаве.
Некоторые из этих офицеров были членами Общества объединенных славян. Член Южного общества Михаил Бестужев-Рюмин действительно обогнал жандармов и предупредил Сергея Муравьева, а также его брата Матвея о преследовании. Братья поспешили скрыться. Там их совершенно случайно нашел полковник Гебель, который пошел на квартиру поручика Кузьмина с надеждой разузнать что-нибудь о Муравьевых. Декабристы были арестованы.
Из Василькова повстанцы двинулись на Житомир, стремясь соединиться с частями, где служили члены Общества соединённых славян, но, избегая столкновения с превосходящими силами правительственных войск, повернули на Белую Церковь. У Устимовки 3 января 1826 г были разбиты правительственными войсками. Глава мятежа подполковник Сергей Муравьёв-Апостол отдает приказ своему войску не стрелять, а идти прямо на пушки. Которые картечью наносят ощутимый урон рядам восставших и рассеивают их колонну.
Сергей Муравьёв-Апостол был в этом бою тяжело ранен, а его брат Ипполит застрелился, в бою погибли Кузьмин и Щепилла, 895 солдат и 6 офицеров были взяты в плен. Поведение руководителей восстания. У руководителей восстания отсутствовали ясные цели, об этом свидетельствует их странный маршрут движения, напоминающий собой восьмерку. Новые цели и, соответственно, направления движения начинались и тут же бросались. Единственной надеждой на успех было распространение мятежа среди армейских частей по принципу цепной реакции. И эта надежда не оправдалсь. Основная солдатская масса в восстание была втянута несознательно, без полного понимания того, что они совершают, без понимания целей восстания. Для этого декабристами использовались любые средства от простого приказа старшего по званию, до раздач денег примкнувшим к мятежу и сознательной лжи. Уговаривая солдат и колеблющихся офицеров примкнуть к мятежу, Сергей Муравьев-Апостол уверял их, что сам он получил официальное назначение полковым командиром вместо раненного им Гебеля, а все высшее руководсто физически уничтожено.
Отправной точкой для обоснования мятежа было утверждение о том, что присягнув Константину Павловичу армия должна сделать все возможное для его сохранения на престоле. Своего младшего брата, Ипполита, прапорщика квартирмейстерской части, он представлял как курьера цесаревича Константина, привезшим приказ, чтобы Муравьев прибыл с полком в Варшаву. Декабристы убеждали солдат, что вся 8-я дивизия восстала в поддержку воцарения Константина Павловича. Вершиной этой пропаганды стало утверждение полковника Сергей Муравьев-Апостола, который за несколько часов до разгрома восстания, узнав о приближении правительственных войск, убеждал подчиненных, что войска эти присланы не для подавления мятежа, а для соединения с ними. Звезда масонского счастья 14 26 декабря 1825 года произошел масонский мятеж на Сенатской площади Санкт-Петербурга, известный в российской истории как восстание декабристов. В общественном сознании имена этих людей окутаны романтическим ореолом «рыцарей без страха и упрека», правда, «страшно далеких от народа», «разбудивших Герцена» и т. По означенной схеме о них писались книги, снимались фильмы. Достаточно назвать в этой связи «сказку» «Звезда пленительного счастья», весьма далекую от исторической правды. О том, что все руководители и главные участники неудавшегося декабристского заговора были масонами, попросту замалчивалось.
Иначе бы стали понятны истинные причины событий на Сенатской площади в декабре 1825 года. Масонство — это международная сеть официальных и тайных организаций, существующих под разными названиями. Провозглашая официально утверждение всевозможных «общечеловеческих ценностей», в действительности же они тайно ведут борьбу с христианством и готовят условия для соединения всех государств и наций в единую империю, то есть приход и воцарение на земле лжемессии — антихриста. Обычно рядовые члены масонских организаций даже не подозревают об истинных целях этой самой мощной и самой влиятельной тоталитарной секты на планете. Именно масоны были тайной причиной дворцовых интриг, свержения христианских монархических династий в Шотландии, Англии, Голландии, Швеции, Франции, России февраль — март 1917 года — масонами были все члены так называемого Временного правительства. И как только рушилась монархия, в государствах начинались гражданские войны. Таким образом, обманутые народы расплачивались за прогресс и всеобщее братство, духовное совершенство и прочие «общечеловеческие ценности», которые служили и служат лишь ширмой, скрывающей истинные цели масонства — разрушение традиционного уклада жизни государств, развращение народов и уничтожение христианства. К сожалению, не зная всей подоплеки масонского движения, в его организации попадает немало людей умных, честолюбивых, искренне желающих изменения жизни к лучшему. Таковыми были и большинство участников декабристского мятежа.
Может быть, не столько вина, сколько беда их заключалась в том, что с раннего детства они воспитывались в развращенной аристократической среде, практически утратив веру в Бога. Вот как описывал в мемуарах свой социальный круг один из наиболее заметных представителей декабристов — князь, генерал и масон Сергей Волконский: для него, этого круга были характерны «общая склонность к пьянству, к разгульной жизни, к молодечеству», «картеж и беззазорное б…во». Да, большинство декабристов были патриотами своей страны, но патриотами… ловко управляемыми представителями масонских лож Англии, Франции, Австрии. Они наивно полагали, что, свергнув царя одни предлагали полностью уничтожить царскую династию Пестель , другие — резко ограничить власть монарха и провозгласив свободы, Россия заживет счастливо и сытно. Увы, так полагали многие из тех, кто готовил и претворял в жизнь масонские революции в Западной Европе, а после с ужасом наблюдал, к каким последствиям — рекам крови народной — они приводят если, конечно, был совестливым человеком или сам не погиб в жерновах послереволюционного террора. Кроме того, каждая! Своеобразной иллюстрацией того, к чему могла бы привести победа декабристов, стало так называемое в учебниках истории восстание Черниговского полка — мятеж декабристов на Украине. Возглавив его, масон подполковник Сергей Муравьев-Апостол, по показаниям поручика Пегина, «поил солдат водкою и говорил им: «Служите за Бога и веру для вольности». В считанные часы бравый полк превратился в разбойничью шайку, поскольку слово «вольность» солдаты поняли как позволение безнаказанно грабить окрестные селенья.
После того как в шинках была выпита вся водка, «войско» вообще утратило человеческий облик. В селе Мотовиловка «восставшие» напали на одну из хат, но нашли только мертвого старика, окончившего жизнь, имея более ста лет. Покойник по обычаю лежал на скамье, одетый в белую рубашку и покрытый новым полотенцем. Обезумевшие от количества выпитого солдаты издевались над телом старика, всю одежду забрали и, «схвативши мертвое тело, тащили его танцевать». Грабежам подвергались не только богатые евреи — арендаторы питейных заведений, но и остальное местное население. И не только грабежам, но и физическому надругательству. И лидер «восстания» вынужден был с этим смириться. Из материалов следствия известно, что «раненный в голову картечью Сергей Муравьев-Апостол схватил было брошенное знамя, но, заметив приближение к себе гусарского унтер-офицера, бросился к своей лошади, которую держал под уздцы пехотинец. Последний, вонзив штык в брюхо лошади, проговорил: «Вы нам наварили каши, кушайте с нами».
Увидев разгром полка и тяжелое ранение брата, застрелился 19-летний Ипполит Муравьев-Апостол. Но главное, жертвами этого «восстания» стали простые солдаты, которых после угнали в Сибирь на вечную каторгу, не говоря уже о пострадавших жителях Васильевки и окрестных деревень. Он и еще четверо участников мятежа были приговорены к повешению — Сергей Муравьев-Апостол, Рылеев, Каховский и Пестель. Последний из них, уже, будучи на эшафоте, обратился к православному священнику: «Отец святой! Я не принадлежу вашей церкви Пестель был лютеранином. Я впал в заблуждение, но кому оно не свойственно? От чистого сердца прошу вас: простите меня в моих грехах и благословите меня в путь дальний и ужасный! Таковою оказалась цена за звезду масонского счастья.
Тизенгаузен, В. Лихарев, А. Ентальцев, И. Аврамов, Н. Загорецкий, И. Поливанов, А. Черкасов, Н. Булгари, Н. Лисовский, П. Выгодовский, А. Шаховской, В. Голицин, Б. Бодиско, М. Назимов, А. Андреев, Н. Чижов, В. Вроницкий, С. Краснокутский, Н. Бобрищев-Пушкин, Н. Заикин, И. Фохт, А. Фурман, Ап. Веденяпин, Н. Мозгалевский, А. Коновницин, Н. Оржицкий, Н. Бестужев, В. Мусин-Пушкин, Н. Акулов, Ф. Вишневский, А. Фок, М. Лаппо, Ал. Цебриков с лишением дворянства и без выслуги. Иван Кривушин Дружинин Н. Декабрист Никита Муравьев. Мятеж реформаторов. Восстание декабристов. СПб, 1996 Киянская О. Источники, исследования, историография, библиография. СПб, 1997—2000 Движение декабристов: история, историография, наследие: Тезисы докладов Межвузовской научной конференции. Рязань, 2000 Эйдельман Н. Удивительное поколение. Декабристы: Лица и судьбы. Декабристы и декабристоведы. СПб, 2003 Ильин П. В конце декабря Павел Иванович Пестель известил брата о кончине императора и о двух доносах, сделанных еще при его жизни. В декабре 1825-го года Михаил Павлович Бестужев - Рюмин узнал о смерти своей матери, нежно им любимой. Сочувствуя его горю, брат мой хотел попытаться выхлопотать ему отпуск. Бестужев, бывший офицер старого Семеновского полка, как и все его сослуживцы, переведен был в армию вследствие Семеновской истории. Известно, что, по распоряжению высшего правительства , воспрещено было представлять их к повышению в следующий чин и что они лишены были нрава проситься в отпуск и выходить в отставку. Генерал Рот, корпусный командир, до того благоволил к брату, что два раза представлял его в полковые командиры. На последней станции, не доезжая до Житомира, мы получили я сопутствовал брату от сенатского курьера, развозившего присяжные листы, первое известие о деле 14-го декабря. По приезде в Житомир, брат поспешил явиться к корпусному командиру, который подтвердил слышанное от курьера. Об отпуске Бестужеву нечего уже было хлопотать. Рот пригласил брата отобедать у него. Во время стола не было другого разговора кроме как о Петербургском событии; поминали о смерти графа Михаила Александровича Милорадовича. Когда брат возвратился на квартиру, коляска была готова и мы поехали обратно в Васильков, через Бердичев. На пути заехали к Петру Александровичу Набокову, бывшему Семеновскому офицеру, назначенному, до Семеновской истории, командиром полка 8-ой пехотной дивизии. Мы не застали Набокова дома, он отлучился по делам службы. Потребовалась какая - то починка в коляске, мы бросили ее в Любаре и наняли жидовскую форшпанку. Ночью в Бердичеве переменили лошадей и поехали дальше. Не доезжая до Василькова, мы остановились в Трилесье, месторасположении пятой мушкетерской роты, числившейся в братнином батальоне. Она ее возвращалась еще из Василькова, куда - ходила по случаю второй присяги. В Трилесье мы остановились на квартире А. Кузьмина, командира пятой роты. Бестужев прискакал в Трилесье с уведомлением о том, что, во время отсутствия брата, жандармы приезжали из Петербурга и что, не найдя его в Василькове, забрали все его бумаги и поехали в Житомир. Мы узнали от Бестужева, что петербургские жандармы ждали брата, чтобы его задержать, и что в ту самую ночь, когда мы переменяли лошадей, Бердичев был оцеплен войском, и на всех выездах стояли часовые. В ночь с 28-го на 29-е декабря, командир Черниговского полка Гебель. Гебель просил нас одеться, чтобы выслушать высочайшее повеление. Оно заключалось в том, чтобы нас арестовать и препроводить в Петербург. Мы пригласили Гебеля напиться чаю, на что он охотно согласился. Пока мы сидели за чаем, наступил день. Кузьмин с своей второй ротой возвратился из Василькова. Вместе с ним прибыли все ротные командиры второго батальона Черниговского полка, чтобы наведаться о своем батальонном начальнике. Возвратившись в комнату к обращаясь к офицерам с тоном угрозы, он спросил их, что они тут делают. Кузьмин отвечал ему, что он у себя на квартире. Кузьмин подошел к нему и, грозя пальцем, напомнил, сколько раз Сергей Иванович выручал его из беды. Гебель не выдержал укоров, вышел из комнаты; офицеры, пошли за ним. Вскоре послышались громкие возгласы, крики. Испуганный жандарм, мужчина рослый, бросился на колени перед братом, прося его на французском языке пощадить его жизнь. Брат его успокоил, уверяя, что жизни его не угрожает ни малейшая опасность. Жандарм вышел из хаты и тут же выехал из Трилесья. Хотя я не был свидетелем побоища, но утвердительно могу сказать, что раны, будто бы нанесенные штыком Гебелю в грудь и в бок, чистая ложь. Не поручусь в том, чтоб его не ударили ружейным прикладом. При таких ранах, о которых говорится в донесениях, Гебель не мог бы немедленно возвратиться в Васильков. Гебель, за свое усердие и распорядительность, был назначен вторым киевским комендантом. Несмотря на то, можно безошибочно сказать, что будь на месте Гебеля полковым командиром Черниговского полка человек, заслуживающий уважения своих подчиненных и более разумный, не было бы ни возмущения, ни восстания. Пятая рота, узнав об освобождении из под ареста своего батальонного командира, приветствовала его громким криком: ура. Брат приказал солдатам разойтись по своим квартирам, собрать свои пожитки и готовиться к походу. Неожиданные события, столь быстро последовавшие одно за другим: арест и затем немедленное освобождение, вследствие возмущения офицеров, поставили брата в безвыходное положение. Участвовавший в походах 1812, 1813 и 1814 годов, Сергей Иванович достаточно был сведущ в военном деле, чтобы не питать никакой надежды на успех восстания при силе, заключавшейся в горсти людей. Но обстоятельства так сложились, что восстание, непредвидимое, не приготовленное, было уже совершившимся фактом, вследствие грубого, безрассудного обхождения Гебеля с офицерами, уважения которых не умел он снискать. Солдаты ненавидели его, сочувствовали своим офицерам, питали к ним полное доверие, а тем более к Сергею Ивановичу. Они ему говорили, что готовы следовать за ним, куда бы он их ни повел. Офицеры, нарушившие закон военного повиновения, ожидали его решения. Покинуть их - значило бы отказаться разделить с ними горькую участь, их ожидавшую. В 8 - ой пехотной дивизии находились многие члены Тайного союза и Общества Соединенных Славян. В числе первых считалось несколько полковых командиров, на содействие которых можно было положиться: несколько рот старого Семеновского полка переведены были в эту дивизию и вполне доверились брату. Офицеры пешей 8-ой артиллерийской бригады, когда до них дошла весть о смерти государя, дали знать Сергею Ивановичу, что у них все готово к походу и лошади подкованы на зимние шипы. К тому же надежда, что восстание на юге, отвлекая внимание правительства от товарищей - северян, облегчит тяжесть грозившей им кары, как бы оправдывала в его глазах отчаянность его предприятия; наконец и то соображение, что, вследствие доносов Майбороды и Шервуда, нам не будет пощады, что казематы те же безмолвные могилы; все это, взятое вместе, посеяло в брате Сергее Ивановиче убеждение, что от предприятия, повидимому безрассудного, нельзя было отказаться и что настало время искупительной жертвы. Рота выступила из Трилесья. Ночлег наш был в селе Спидинки. Против нас была выставлена цепь стрелков. Когда рота подошла в ней на такое расстояние, что можно было разглядеть лица солдат, стрелки с криком: ура! По вступлении в город брат принял следующие меры: освободил из под ареста М. Щепилу, барона Вениамина Николаевича Соловьева, Ивана Ивановича Суханова , возвратившихся накануне из Трилесья; усилены были караулы у острога и у казначейства; наряжен был оберегательный караул к дому, занимаемому Гебелем; отдан был приказ на всех заставах никого не впускать в город и не выпускать из него, без ведома и разрешения брата. Ночь прошла спокойно. Несколько офицеров, ехавших в отпуск или возвращавшихся в свои полки, являлись к Сергею Ивановичу и без задержки отправлялись далее, Проезжий жандарм задержан был ночью. После продолжительного колебания полковой священник Черниговского полка согласился отслужить молебен и прочесть перед фронтом катехизис, составленный братом. В нем излагались обязанности воина в отношении к Богу и Отечеству. Ипполит только что выдержал блестящий экзамен, был произведен в офицеры генер. Напрасно мы его умоляли ехать далее в Тульчин, место его назначения: он остался с нами. Узнав, что 18-ый егерский полк, расположенный в Белой церкви, выставлен против нас, он свернул в Житомир, кратчайшею дорогой, через Трилесье. Всеобщая радость: конно-артиллерийскою ротою начальствовал полковник Пыхачев, член Тайного Союза. В 1860 г. Мы снялись с привала, построились в ротные колонны и пошли далее. Местность оказалась самою невыгодною для пехоты, имею"щей встретиться с кавалерией. Отряд, пушки в виду. Мы подвигаемся вперед. Раздается пушечный выстрел, за ним второй, ядро пролетело над головами. Мы все шли вперед. Открылась пальба картечью, у нас несколько человек пало, одни убитыми, другие ранеными, в числе первых начальник шестой мушкетерской роты, штабс-капитан Михаил Алексеевич Щепила. Тогда Сергей Иванович решился прекратить неравный бой и спасти свою команду от неминуемой погибели, и приказал поставить ружья в козлы. Солдаты, повинуясь ему, не понимали, с каким намерением начальник остановил их на походе. Сергей Иванович им сказал, что виноват перед ними, что, возбудив в них надежду на успех, он их обманул. Артиллеристам Сергей Иванович стал махать белым платком и тут же упал, пораженный картечью. Ипполит, полагая, что брат убит, застрелился из пистолета. Нас рассадили в сани; пришлось нам проехать мимо наших солдат, которые с соболезнованием смотрели на брата. Ни у кого из них на лице не проявилось ни малейшего знака укора. После нашего от"езда, кавалерия обступила Черниговских солдат. У брата рана не была перевязана и нечем было перевязывать. Вещи наши, и белье, и прочее, расхищены гусарами. Наступила ночь, подали огонь. Кузьмин, лежавший на соломе против меня, просил меня подойти к нему. Я ему указал на раненую голову брата, лежавшую на моем плече. Кузьмин, с видимым напряжением подполз ко мне, передал рукопожатие, по которому Соединенные Славяне узнавали своих, простился дружелюбно со мною, дополз до своей соломы, и тут же лежа застрелился из пистолета, спрятанного в сюртучном рукаве у него. Кузьмин скрыл от нас полученные им две картечные раны, одну в бок, другую в левую руку. Хочу сказать о нем несколько слов. Анастасий Дмитриевич Кузьмин воспитывался в первом кадетском корпусе. В 1823 году случилось мне заехать к брату Сергею Ивановичу в Васильков. Застал я его занятым с утра службою, по случаю поступивших в его батальон рекрут, которых он сам лично обучал. Брат просил меня проехаться на его верховой лошади, чтобы ее об"ездить. На Васильковской площади, по которой пролегает дорога из Киева в Бердичев и где беспрестанно снуют польские брички, я застал учебную команду Черниговского пехотного полка. Инструкторы, унтер - офицеры, держали в руках палки, концы которых измочалились от побоев. Я тогда еще находился на службе, приказал призвать к себе офицера, заведующего учебной командой. Ко мне явился Кузьмин. Напомнив ему о статье рекрутского устава, по которой запрещается, при обучении, бить рекрут, я присовокупил: «Стыдитесь, г. Затем я приказал бросить палки и уехал. Брат предложил мне быть моим секундантом; требования удовлетворения не последовало. Проживши с братом еще три недели, поехал я в отцовское поместье, а там в Петербург. Брат мне рассказал, что Кузьмина нельзя узнать, что он вступил в солдатскую артель своей роты и что живет с нею, как в родной семье. От выстрела, сделанного Кузьминым, с братом повторился обморок, которому он уже несколько раз до того подвергался, вследствие потери крови из неперевязанной раны. Утром 4-го января 1826 г. Сначала начальник конвоя долго не соглашался на нашу просьбу дозволить нам проститься с братом нашим Ипполитом, потом повел нас к нежилой, довольно пространной хате. Лицо его не было обезображено пистолетный выстрелом; на левой щеке под глазом заметна била небольшая опухоль, выражение лица было гордо - спокойное. Я помог раненому брату Сергею стать на колени; поглядели на нашего Ипполита, помолились Богу и дали последний поцелуй нашему убитому брату. Меня посадили в сани вместе с раненым братом. Дорогою мы утешали себя мыслью, что и в Сибири, где бы мы ни были брошены, мы будем неразлучно вместе. Молодой Мариупольский гусарский офицер, который был посажен на передке наших саней, без вызова на разговор с нашей стороны, заговорил о своем и своих сослуживцев сочувствии нам. В Белой Церкви нас разместили по разным хатам и лишили меня тем последнего, как бы сказать, утешения - ухаживать за раненым братом Сергеем Ивановичем. Этим я оканчиваю свой рассказ о восстании в 1825 году Черниговского пехотного полка. Вот чем об"ясняется подкуп палача, о коем упоминается на стр. Фланговый по тогдашнему флигельман первого батальона Черниговского полка, солдат храбрости испытанной, доброго поведения, бывший в походах и во многих сражениях, начал с 1823 года совершать частые побеги. Когда ротный его командир, после вынесенного им, за новый побег, ужасного истязания стал увещевать его, вспоминая его прежнюю службу, не подвергать себя мучениям, он отвечал, что пока его не лишат солдатского звания, не накажут кнутом и не сошлют в Сибирь, он не прекратит побегов; что каторга легче службы. Фланговый первого батальона Черниговского полка достиг своей цели и был приговорен к кнуту и каторге. Брат пожалел старого солдата, поручил своему человеку передать деньги палачу, чтобы он пощадил приговоренного к казни. В Петербурге. В историю оно вошло как восстание декабристов. Но значительно меньшее освещение получило восстание Черниговского полка, произошедшее непосредственно после него и явившееся его продолжением. Командование получило известие о событиях, происшедших в столице, и о причастности к ним их офицера, подполковника С. В связи с этим он был заключён под арест в селе Трилесы. Узнав об этом, 29 декабря по старому стилю четверо офицеров, также членов тайной организации, силой освободили его, при этом совершив нападение на командира полка, полковника Густава Гебеля. Из последующих материалов дела становится известно, что С.
После непродолжительной болезни 19 ноября 1825 г. Внезапная смерть императора породила множество слухов. Говорили разное: что вместо него в гроб положили другого человека, потому что государь не умер, а ушел в монахи. Правда, слухи эти скоро сошли на нет. Смерть императора Александра I в Таганроге в 1825 г. Гравюра А. Афанасьева У Александра I не было сыновей, и официально после его смерти императором должен был стать его младший брат Константин Павлович 1779—1831 , бывший цесаревичем наследником престола. Когда пришло известие о смерти Александра I, книготорговцы в витринах своих лавок выставили портреты Константина. Министр финансов Е. Канкрин приказал выпустить монеты с изображением императора Константина. Константин не захотел занимать трон и от престола отказался. Дело в том, что ещё в 1823 г. Александр I составил завещание, по которому престол переходил Николаю I 1796—1855 , третьему сыну Павла I. В престолонаследии произошёл династический кризис, то есть нарушение установленного порядка передачи верховной власти при наследственной монархии вследствие отсутствия прямых наследников. Причиной, послужившей отказом от престола Константина, стала его любовь к польской аристократке Иоанне Грудзинской, не принадлежавшей ни к одной из правящих династий того времени. Таким образом, их брак был неравный, и это не позволяло Константину Павловичу наследовать престол. Николай же был женат на прусской принцессе, в православии получившей имя Александры Фёдоровны. Александр I по поводу того, кто будет править страной после его смерти, не поставил в известность никого, кроме нескольких доверенных лиц. Составленное им завещание хранилось в двух экземплярах: один в Москве, другой в Петербурге. На них значился гриф «Хранить в Успенском соборе с государственными актами, до востребования моего, а в случае моей кончины открыть московскому епархиальному архиерею и московскому генерал-губернатору, в Успенском соборе, прежде всякого другого действия». Александр I доверился только своей матери Марии Фёдоровне, московскому архиепископу Филарету, у которого хранилось завещание, и своим единомышленникам А. Аракчееву и князю А. Членов Государственного совета о существовании завещания оповестил А. Голицын после смерти Александра I. Секретное завещание, а также то, что о его содержании в точности не знал даже сам великий князь Николай Павлович, послужили поводом к ситуации междуцарствия 1825 г. Междуцарствие — династический кризис в Российской империи, во время которого российский престол оказался без императора. Междуцарствие длилось со дня смерти императора Александра I 19 ноября 1825 г. После смерти Александра I начались переговоры с целью выяснения обстоятельств наследования престола. Состояние усугублялось огромными расстояниями между Таганрогом, где умер Александр I, Варшавой, столицей Царства Польского, где в тот момент находился Константин в качестве наместника, и Петербургом, где жил Николай Павлович. Портрет Николая Павловича Романова. Сверчков После получения известия о смерти Александра I Николай сам присягает Константину и приводит к присяге дворцовые караулы. Константин Павлович провозглашается императором. Николай ещё не знал о существовании завещания. Его знакомят с содержанием последнего, и он узнаёт, что теперь он император. Николай Павлович ждёт от Константина Манифест об его отречении от престола, то есть официальный документ о добровольном отказе от власти, чтобы не было сомнений в истинности притязаний Николая на престол. Манифест был получен, и переприсяга назначена на 14 декабря 1825 г. Узнав о грядущей переприсяге, члены Северного общества решили воспользоваться обстоятельствами в полной мере. С точки зрения членов Северного общества, переприсяга, которая для них так же, как и для всей страны явилась полной неожиданностью, открывала путь к свержению самодержавия и задуманным заговорщикам реформам. Восставшие надеялись, что солдаты гвардейских полков не поймут и не примут переприсягу.
Династический кризис 1825 г. Выступление декабристов
Цебриков с лишением дворянства и без выслуги. Иван Кривушин Дружинин Н. Декабрист Никита Муравьев. Мятеж реформаторов. Восстание декабристов. СПб, 1996 Киянская О. Источники, исследования, историография, библиография. СПб, 1997—2000 Движение декабристов: история, историография, наследие: Тезисы докладов Межвузовской научной конференции. Рязань, 2000 Эйдельман Н. Удивительное поколение.
Декабристы: Лица и судьбы. Декабристы и декабристоведы. СПб, 2003 Ильин П. В конце декабря Павел Иванович Пестель известил брата о кончине императора и о двух доносах, сделанных еще при его жизни. В декабре 1825-го года Михаил Павлович Бестужев - Рюмин узнал о смерти своей матери, нежно им любимой. Сочувствуя его горю, брат мой хотел попытаться выхлопотать ему отпуск. Бестужев, бывший офицер старого Семеновского полка, как и все его сослуживцы, переведен был в армию вследствие Семеновской истории. Известно, что, по распоряжению высшего правительства , воспрещено было представлять их к повышению в следующий чин и что они лишены были нрава проситься в отпуск и выходить в отставку. Генерал Рот, корпусный командир, до того благоволил к брату, что два раза представлял его в полковые командиры.
На последней станции, не доезжая до Житомира, мы получили я сопутствовал брату от сенатского курьера, развозившего присяжные листы, первое известие о деле 14-го декабря. По приезде в Житомир, брат поспешил явиться к корпусному командиру, который подтвердил слышанное от курьера. Об отпуске Бестужеву нечего уже было хлопотать. Рот пригласил брата отобедать у него. Во время стола не было другого разговора кроме как о Петербургском событии; поминали о смерти графа Михаила Александровича Милорадовича. Когда брат возвратился на квартиру, коляска была готова и мы поехали обратно в Васильков, через Бердичев. На пути заехали к Петру Александровичу Набокову, бывшему Семеновскому офицеру, назначенному, до Семеновской истории, командиром полка 8-ой пехотной дивизии. Мы не застали Набокова дома, он отлучился по делам службы. Потребовалась какая - то починка в коляске, мы бросили ее в Любаре и наняли жидовскую форшпанку.
Ночью в Бердичеве переменили лошадей и поехали дальше. Не доезжая до Василькова, мы остановились в Трилесье, месторасположении пятой мушкетерской роты, числившейся в братнином батальоне. Она ее возвращалась еще из Василькова, куда - ходила по случаю второй присяги. В Трилесье мы остановились на квартире А. Кузьмина, командира пятой роты. Бестужев прискакал в Трилесье с уведомлением о том, что, во время отсутствия брата, жандармы приезжали из Петербурга и что, не найдя его в Василькове, забрали все его бумаги и поехали в Житомир. Мы узнали от Бестужева, что петербургские жандармы ждали брата, чтобы его задержать, и что в ту самую ночь, когда мы переменяли лошадей, Бердичев был оцеплен войском, и на всех выездах стояли часовые. В ночь с 28-го на 29-е декабря, командир Черниговского полка Гебель. Гебель просил нас одеться, чтобы выслушать высочайшее повеление.
Оно заключалось в том, чтобы нас арестовать и препроводить в Петербург. Мы пригласили Гебеля напиться чаю, на что он охотно согласился. Пока мы сидели за чаем, наступил день. Кузьмин с своей второй ротой возвратился из Василькова. Вместе с ним прибыли все ротные командиры второго батальона Черниговского полка, чтобы наведаться о своем батальонном начальнике. Возвратившись в комнату к обращаясь к офицерам с тоном угрозы, он спросил их, что они тут делают. Кузьмин отвечал ему, что он у себя на квартире. Кузьмин подошел к нему и, грозя пальцем, напомнил, сколько раз Сергей Иванович выручал его из беды. Гебель не выдержал укоров, вышел из комнаты; офицеры, пошли за ним.
Вскоре послышались громкие возгласы, крики. Испуганный жандарм, мужчина рослый, бросился на колени перед братом, прося его на французском языке пощадить его жизнь. Брат его успокоил, уверяя, что жизни его не угрожает ни малейшая опасность. Жандарм вышел из хаты и тут же выехал из Трилесья. Хотя я не был свидетелем побоища, но утвердительно могу сказать, что раны, будто бы нанесенные штыком Гебелю в грудь и в бок, чистая ложь. Не поручусь в том, чтоб его не ударили ружейным прикладом. При таких ранах, о которых говорится в донесениях, Гебель не мог бы немедленно возвратиться в Васильков. Гебель, за свое усердие и распорядительность, был назначен вторым киевским комендантом. Несмотря на то, можно безошибочно сказать, что будь на месте Гебеля полковым командиром Черниговского полка человек, заслуживающий уважения своих подчиненных и более разумный, не было бы ни возмущения, ни восстания.
Пятая рота, узнав об освобождении из под ареста своего батальонного командира, приветствовала его громким криком: ура. Брат приказал солдатам разойтись по своим квартирам, собрать свои пожитки и готовиться к походу. Неожиданные события, столь быстро последовавшие одно за другим: арест и затем немедленное освобождение, вследствие возмущения офицеров, поставили брата в безвыходное положение. Участвовавший в походах 1812, 1813 и 1814 годов, Сергей Иванович достаточно был сведущ в военном деле, чтобы не питать никакой надежды на успех восстания при силе, заключавшейся в горсти людей. Но обстоятельства так сложились, что восстание, непредвидимое, не приготовленное, было уже совершившимся фактом, вследствие грубого, безрассудного обхождения Гебеля с офицерами, уважения которых не умел он снискать. Солдаты ненавидели его, сочувствовали своим офицерам, питали к ним полное доверие, а тем более к Сергею Ивановичу. Они ему говорили, что готовы следовать за ним, куда бы он их ни повел. Офицеры, нарушившие закон военного повиновения, ожидали его решения. Покинуть их - значило бы отказаться разделить с ними горькую участь, их ожидавшую.
В 8 - ой пехотной дивизии находились многие члены Тайного союза и Общества Соединенных Славян. В числе первых считалось несколько полковых командиров, на содействие которых можно было положиться: несколько рот старого Семеновского полка переведены были в эту дивизию и вполне доверились брату. Офицеры пешей 8-ой артиллерийской бригады, когда до них дошла весть о смерти государя, дали знать Сергею Ивановичу, что у них все готово к походу и лошади подкованы на зимние шипы. К тому же надежда, что восстание на юге, отвлекая внимание правительства от товарищей - северян, облегчит тяжесть грозившей им кары, как бы оправдывала в его глазах отчаянность его предприятия; наконец и то соображение, что, вследствие доносов Майбороды и Шервуда, нам не будет пощады, что казематы те же безмолвные могилы; все это, взятое вместе, посеяло в брате Сергее Ивановиче убеждение, что от предприятия, повидимому безрассудного, нельзя было отказаться и что настало время искупительной жертвы. Рота выступила из Трилесья. Ночлег наш был в селе Спидинки. Против нас была выставлена цепь стрелков. Когда рота подошла в ней на такое расстояние, что можно было разглядеть лица солдат, стрелки с криком: ура! По вступлении в город брат принял следующие меры: освободил из под ареста М.
Щепилу, барона Вениамина Николаевича Соловьева, Ивана Ивановича Суханова , возвратившихся накануне из Трилесья; усилены были караулы у острога и у казначейства; наряжен был оберегательный караул к дому, занимаемому Гебелем; отдан был приказ на всех заставах никого не впускать в город и не выпускать из него, без ведома и разрешения брата. Ночь прошла спокойно. Несколько офицеров, ехавших в отпуск или возвращавшихся в свои полки, являлись к Сергею Ивановичу и без задержки отправлялись далее, Проезжий жандарм задержан был ночью. После продолжительного колебания полковой священник Черниговского полка согласился отслужить молебен и прочесть перед фронтом катехизис, составленный братом. В нем излагались обязанности воина в отношении к Богу и Отечеству. Ипполит только что выдержал блестящий экзамен, был произведен в офицеры генер. Напрасно мы его умоляли ехать далее в Тульчин, место его назначения: он остался с нами. Узнав, что 18-ый егерский полк, расположенный в Белой церкви, выставлен против нас, он свернул в Житомир, кратчайшею дорогой, через Трилесье. Всеобщая радость: конно-артиллерийскою ротою начальствовал полковник Пыхачев, член Тайного Союза.
В 1860 г. Мы снялись с привала, построились в ротные колонны и пошли далее. Местность оказалась самою невыгодною для пехоты, имею"щей встретиться с кавалерией. Отряд, пушки в виду. Мы подвигаемся вперед. Раздается пушечный выстрел, за ним второй, ядро пролетело над головами. Мы все шли вперед. Открылась пальба картечью, у нас несколько человек пало, одни убитыми, другие ранеными, в числе первых начальник шестой мушкетерской роты, штабс-капитан Михаил Алексеевич Щепила. Тогда Сергей Иванович решился прекратить неравный бой и спасти свою команду от неминуемой погибели, и приказал поставить ружья в козлы.
Солдаты, повинуясь ему, не понимали, с каким намерением начальник остановил их на походе. Сергей Иванович им сказал, что виноват перед ними, что, возбудив в них надежду на успех, он их обманул. Артиллеристам Сергей Иванович стал махать белым платком и тут же упал, пораженный картечью. Ипполит, полагая, что брат убит, застрелился из пистолета. Нас рассадили в сани; пришлось нам проехать мимо наших солдат, которые с соболезнованием смотрели на брата. Ни у кого из них на лице не проявилось ни малейшего знака укора. После нашего от"езда, кавалерия обступила Черниговских солдат. У брата рана не была перевязана и нечем было перевязывать. Вещи наши, и белье, и прочее, расхищены гусарами.
Наступила ночь, подали огонь. Кузьмин, лежавший на соломе против меня, просил меня подойти к нему. Я ему указал на раненую голову брата, лежавшую на моем плече. Кузьмин, с видимым напряжением подполз ко мне, передал рукопожатие, по которому Соединенные Славяне узнавали своих, простился дружелюбно со мною, дополз до своей соломы, и тут же лежа застрелился из пистолета, спрятанного в сюртучном рукаве у него. Кузьмин скрыл от нас полученные им две картечные раны, одну в бок, другую в левую руку. Хочу сказать о нем несколько слов. Анастасий Дмитриевич Кузьмин воспитывался в первом кадетском корпусе. В 1823 году случилось мне заехать к брату Сергею Ивановичу в Васильков. Застал я его занятым с утра службою, по случаю поступивших в его батальон рекрут, которых он сам лично обучал.
Брат просил меня проехаться на его верховой лошади, чтобы ее об"ездить. На Васильковской площади, по которой пролегает дорога из Киева в Бердичев и где беспрестанно снуют польские брички, я застал учебную команду Черниговского пехотного полка. Инструкторы, унтер - офицеры, держали в руках палки, концы которых измочалились от побоев. Я тогда еще находился на службе, приказал призвать к себе офицера, заведующего учебной командой. Ко мне явился Кузьмин. Напомнив ему о статье рекрутского устава, по которой запрещается, при обучении, бить рекрут, я присовокупил: «Стыдитесь, г. Затем я приказал бросить палки и уехал. Брат предложил мне быть моим секундантом; требования удовлетворения не последовало. Проживши с братом еще три недели, поехал я в отцовское поместье, а там в Петербург.
Брат мне рассказал, что Кузьмина нельзя узнать, что он вступил в солдатскую артель своей роты и что живет с нею, как в родной семье. От выстрела, сделанного Кузьминым, с братом повторился обморок, которому он уже несколько раз до того подвергался, вследствие потери крови из неперевязанной раны. Утром 4-го января 1826 г. Сначала начальник конвоя долго не соглашался на нашу просьбу дозволить нам проститься с братом нашим Ипполитом, потом повел нас к нежилой, довольно пространной хате. Лицо его не было обезображено пистолетный выстрелом; на левой щеке под глазом заметна била небольшая опухоль, выражение лица было гордо - спокойное. Я помог раненому брату Сергею стать на колени; поглядели на нашего Ипполита, помолились Богу и дали последний поцелуй нашему убитому брату. Меня посадили в сани вместе с раненым братом. Дорогою мы утешали себя мыслью, что и в Сибири, где бы мы ни были брошены, мы будем неразлучно вместе. Молодой Мариупольский гусарский офицер, который был посажен на передке наших саней, без вызова на разговор с нашей стороны, заговорил о своем и своих сослуживцев сочувствии нам.
В Белой Церкви нас разместили по разным хатам и лишили меня тем последнего, как бы сказать, утешения - ухаживать за раненым братом Сергеем Ивановичем. Этим я оканчиваю свой рассказ о восстании в 1825 году Черниговского пехотного полка. Вот чем об"ясняется подкуп палача, о коем упоминается на стр. Фланговый по тогдашнему флигельман первого батальона Черниговского полка, солдат храбрости испытанной, доброго поведения, бывший в походах и во многих сражениях, начал с 1823 года совершать частые побеги. Когда ротный его командир, после вынесенного им, за новый побег, ужасного истязания стал увещевать его, вспоминая его прежнюю службу, не подвергать себя мучениям, он отвечал, что пока его не лишат солдатского звания, не накажут кнутом и не сошлют в Сибирь, он не прекратит побегов; что каторга легче службы. Фланговый первого батальона Черниговского полка достиг своей цели и был приговорен к кнуту и каторге. Брат пожалел старого солдата, поручил своему человеку передать деньги палачу, чтобы он пощадил приговоренного к казни. В Петербурге. В историю оно вошло как восстание декабристов.
Но значительно меньшее освещение получило восстание Черниговского полка, произошедшее непосредственно после него и явившееся его продолжением. Командование получило известие о событиях, происшедших в столице, и о причастности к ним их офицера, подполковника С. В связи с этим он был заключён под арест в селе Трилесы. Узнав об этом, 29 декабря по старому стилю четверо офицеров, также членов тайной организации, силой освободили его, при этом совершив нападение на командира полка, полковника Густава Гебеля. Из последующих материалов дела становится известно, что С. Муравьёв-Апостол нанёс полковнику тяжёлое ранение в живот. Другие участники схватки также набросились на командира полка, нанеся ему множественные раны солдатскими штыками. Лишь чудом полковому командиру удалось спастись. При этом любопытной подробностью является тот факт, что присутствовавшие при этом солдаты и нижние чины оставались абсолютно пассивными наблюдателями, не оказав помощи ни одной, ни другой стороне.
Исключение составил лишь единственный солдат Максим Иванов, оставшийся верным присяге и спасший жизнь злополучному полковнику. Первое выступление восставших После случившегося восстание Черниговского полка нужно было начинать немедленно, так как заговорщики уже вышли за рамки закона и подлежали военному суду и неизбежному наказанию. В связи с этим на следующий день, 30 декабря, мятежные офицеры вывели полк из казарм и направили его в город Васильков. Здесь находились многочисленные оружейные склады и хранилища боеприпасов. Протоколы, составленные во время следствия, свидетельствуют о том, что в их руки попали десять тысяч рублей ассигнациями и семнадцать тысяч серебром. По тем временам это была огромная сумма. В следственных материалах отразилось во всех подробностях восстание Черниговского полка 1825 года. Так, уже на следующий день декабристы занимают село Мотовиловка. Здесь руководители восстания, построив полк, зачитали перед строем прокламацию, носящую название «Православный катехизис».
Его авторы, Муравьёв-Апостол и Бестужев-Рюмин, создавая документ, делали расчёт на то, что интеллект тех, к кому он был обращён, окажется достаточным для его восприятия и правильного понимания. Однако солдатская масса осталась равнодушна к услышанному, и данная акция не возымела действия. Разложение личного состава полка Произошло как раз обратное тому, что ожидали народные освободители. Вместо того чтобы воспылать в едином революционном порыве, солдаты и нижние чины предались безудержному пьянству и начали грабить местное население. Показания свидетелей этих бесчинств сохранились в следственных протоколах. Не исключено, что это явилось одной из причин, по которой восстание Черниговского полка не имело широкого освещения в советский период. Однако возникшая угроза встречи с правительственными войсками заставила их повернуть на Белую церковь. Разгром полка правительственными войсками Следует заметить, что до сих пор декабристы нигде не встречали сопротивления и двигались вперёд совершенно беспрепятственно. Однако за эти дни их ряды значительно поредели в результате массового дезертирства.
Очень многие понимали всю авантюрность происходящего и не желали жертвовать свободой, а может быть, и жизнью за чужое безрассудство. В первом же сражении с правительственными войсками у деревни Устимовки повстанцы были разбиты. Этим и закончилось восстание Черниговского полка. Дата его разгрома отстаёт от даты начала всего на пять дней. Имеем ли мы сейчас право давать оценку этим пяти дням безрассудства? Говорят, что победителей не судят, но восставшие не стали победителями, и их судили. Да, намерения у них были высокие и благородные. Да, ради идеала можно рисковать жизнью, но своей, а не жизнями сотен простых солдат, не понимающих даже, куда и зачем их ведут умирать. Как известно, благими намерениями устлана дорога в ад, а особенно в тех случаях, когда они не подкреплены ничем, кроме фантазий.
Печальной страницей нашей истории стал Черниговский полк.
Бог создал нас всех равными и, сошедши на землю, избрал апостолов из простого народа, а не из знатных и царей. Вопрос: Стало быть, бог не любит царей? Ответ: Нет! Они прокляты суть от него, яко притеснители народа. Вопрос: Отчего же упоминают о царях в церквах? Ответ: От нечестивого приказания их самих, для обмана народа» 6 [ 126 ] Но уже в Василькове проявилась борьба двух направлений в руководстве восстанием: штаб восстания состоял из четырех офицеров-«славян» Сухинова, Щепило, Кузьмина и Соловьева , с одной стороны, и Сергея Муравьева-Апостола, его брата Матвея и Бестужева-Рюмина — с другой.
Муравьев-Апостол и его сторонники придерживались выжидательной тактики. Муравьев медлил, потому что ждал присоединения других восставших полков под командованием членов Южного общества. В Василькове славяне умоляли Муравьева немедленно идти на Киев: там были сочувствующие офицеры и распропагандированные «славянами» части например, пропаганду среди рабочих арсенала вел Андреевич 2-й ; этот план имел некоторые реальные основания. Муравьев не решился принять этот план и предпочел выжидать. Осколок замысла «славян»—идти на Киев—видев в небольшой уступке Муравьева: он послал в Киев офицера Мозалевского с записками к «верным людям» и с экземплярами цитированного выше революционного «катехизиса» для распространения в народе. Позже в 1861 г. Движение из Василькова на Мотовиловку имело своей целью Брусилов, место, которое С.
Муравьев-Апостол, веря в присоединение других полков, полагал удобным сборным пунктом для восставших войск: в том же районе стояли Алексопольский полк и уже упомянутый гусарский Ахтырский, на которые С. Муравьев продолжал рассчитывать. В случае удачи Муравьев предполагал идти дальше, на Житомир, вокруг которого были расположены [ 127 ] воинские части под командой членов Общества соединенных славян. Но в Мотовиловке новые полки не присоединились. Положение становилось тревожным. Бестужев-Рюмин, посланный для связи с Алексопольским полжом, принес самые неутешительные вести: член Южного общества Повало-Швейковский отказался принять участие в восстании. Муравьев переменил маршрут и направился на Белую Церковь, где стоял 17-й егерский полк, в котором был верный человек—член Южного общества офицер А.
Вадковский, приезжавший во время восстания к Муравьеву в Васильков и обещавший поднять свой полк. В Мотовиловке произошел резкий перелом настроения солдат, не понимавших смысла дневки во время восстания и тревожившихся за исход дела. Бегство ряда офицеров восставшего полка также произвело на солдат тяжелое впечатление. В Мотовиловке декабристы имели случай убедиться в сочувствии крепостных крестьян. Восставший полк проходил по землям графини Браницкой, крупнейшей помещицы края. Крестьяне в ее селениях находились в самой бедственном положении. Слухи о цели восстания — отмене крепостного права — быстро распространялись по деревням; крестьяне приходили к Муравьеву, желали успеха.
Некоторые из них шли в обозе восставшего полка. Через некоторое время после восстания декабристов в том же районе развилось сильнейшее брожение в крестьянской массе, и связь между тем и другим, несомненно, была. Подойдя к деревне Пологи, восставший полк остановился. По настоянию. Сухинова была сделана рекогносцировка. Оказалось, что 17-го егерского полка в Белой Церкви уже нет: он двинулся совсем по иному маршруту — на Сквиру начальство знало о противоправительственных настроениях в полку и поспешило удалить его от опасного места. Пришлось ухватиться за последний, уже совсем несбыточный план: идти на соединение со «славянами» к Житомиру.
Но Житомир был в стратегическом смысле глухим углом, приход туда не сулил никаких перспектив. Около Ковалевки Черниговский полк встретил отряд генерала Гейсмара, высланный правительством для усмирения восстания. Муравьев был уверен, что отряд перейдет на сторону восставших; уверенность эта передалась и солдатам. Но первые залпы картечи разрушили эту иллюзию. Муравьев был ранен в голову картечью. В последний момент вспыхнуло солдатское возмущение. Соловьев закрыл собой Муравьева и этим спас его.
На месте восстания остались убитые — в их числе крестьяне, шедшие за полком в его обозе, и три офицера. Со стороны правительственных войск убитых и раненых не было. Было арестовано 869 солдат и пять офицеров восставшего Черниговского полка. Брат Муравьева-Апостола Ипполит, только что прибывший из Петербурга вестником северного восстания, застрелился на поле боя. Щепило был убит. Сухинов бежал. Сергей Муравьев-Апостол и Бестужев-Рюмин были арестованы на поле боя с оружием в руках.
Раненый Кузьмин скрыл в рукаве пистолет и застрелился в первой корчме, где остановился его конвой. Члены Славянского общества пытались оказать всяческую поддержку восстанию. Всюду, где они были,— в Житомире, Новоград-Волынске, деревне Барановке, Кузьмине, Старо-Константиновке—они всеми силами стремились поднять восстание в других частях на помощь Черниговскому полку. Особенно много усилий приложили к этому Андрей и Петр Борисовы, Андреевич 2-й, Бечаснов, Иванов, но попытки их не дали результатов. Члены Южного общества — командиры полков — не соглашались выступать в создавшемся положении ведь восстание в Петербурге было разгромлено! Попытки «славян» действовать через голову командиров не имели успеха: «славян»-офицеров никто не знал, и голос их не имел авторитета.
Первое выступление восставших После случившегося восстание Черниговского полка нужно было начинать немедленно, так как заговорщики уже вышли за рамки закона и подлежали военному суду и неизбежному наказанию. В связи с этим на следующий день, 30 декабря, мятежные офицеры вывели полк из казарм и направили его в город Васильков. Здесь находились многочисленные оружейные склады и хранилища боеприпасов. Протоколы, составленные во время следствия, свидетельствуют о том, что в их руки попали десять тысяч рублей ассигнациями и семнадцать тысяч серебром.
По тем временам это была огромная сумма. В следственных материалах отразилось во всех подробностях восстание Черниговского полка 1825 года. Так, уже на следующий день декабристы занимают село Мотовиловка. Здесь руководители восстания, построив полк, зачитали перед строем прокламацию, носящую название «Православный катехизис». Его авторы, Муравьёв-Апостол и Бестужев-Рюмин, создавая документ, делали расчёт на то, что интеллект тех, к кому он был обращён, окажется достаточным для его восприятия и правильного понимания. Однако солдатская масса осталась равнодушна к услышанному, и данная акция не возымела действия. Разложение личного состава полка Произошло как раз обратное тому, что ожидали народные освободители. Вместо того чтобы воспылать в едином революционном порыве, солдаты и нижние чины предались безудержному пьянству и начали грабить местное население. Показания свидетелей этих бесчинств сохранились в следственных протоколах. Не исключено, что это явилось одной из причин, по которой восстание Черниговского полка не имело широкого освещения в советский период.
Однако возникшая угроза встречи с правительственными войсками заставила их повернуть на Белую церковь. Разгром полка правительственными войсками Следует заметить, что до сих пор декабристы нигде не встречали сопротивления и двигались вперёд совершенно беспрепятственно. Однако за эти дни их ряды значительно поредели в результате массового дезертирства. Очень многие понимали всю авантюрность происходящего и не желали жертвовать свободой, а может быть, и жизнью за чужое безрассудство. В первом же сражении с правительственными войсками у деревни Устимовки повстанцы были разбиты. Этим и закончилось восстание Черниговского полка. Дата его разгрома отстаёт от даты начала всего на пять дней. Имеем ли мы сейчас право давать оценку этим пяти дням безрассудства? Говорят, что победителей не судят, но восставшие не стали победителями, и их судили. Да, намерения у них были высокие и благородные.
Да, ради идеала можно рисковать жизнью, но своей, а не жизнями сотен простых солдат, не понимающих даже, куда и зачем их ведут умирать. Как известно, благими намерениями устлана дорога в ад, а особенно в тех случаях, когда они не подкреплены ничем, кроме фантазий. Печальной страницей нашей истории стал Черниговский полк. Восстание его может послужить наглядным уроком для будущих поколений. Карта восстания Восстание Черниговского полка - одно из двух восстаний заговора декабристов , произошедшее уже после выступления декабристов на Сенатской площади в Петербурге 14 26 декабря 1825 г. Происходило 29 декабря 1825 - 3 января 1826 г 10-15 января 1826 г н. Восстание было организовано Южным обществом. После известия о восстании в Петербурге командующий полком распорядился арестовать подполковника С. Муравьёва-Апостола , связанного с заговорщиками. Когда Гебель отказался не только освободить братьев Муравьевых, но и дать объяснения их ареста, участники заговора стали колоть его штыками, а сам подполковник Муравьев нанес полковнику рану в живот.
Солдаты полка в расправе над полковником участия не принимали, а оставались только зрителями. Полковнику Гебелю с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова удалось спастись об декабристов. На другой день, 30 декабря, вступили в город Васильков, где захватили всё оружие и полковую казну. Полковая казна составляла около 10 тыс. В Мотовиловке были часты случаи грабежей жителей рядовым составом декабристской армии. Усиливается пьянство рядового состава. Из Василькова повстанцы двинулись на Житомир , стремясь соединиться с частями, где служили члены Общества соединённых славян, но, избегая столкновения с превосходящими силами правительственных войск, повернули на Белую Церковь. Усиливается дезертирство рядовых. После восстания полк был переформирован. Впоследствии участник восстания Иван Сухинов возглавил заговор на Зерентуйской каторге Зерентуйский заговор.
Пушкин планировал повесть о восстании, написал небольшой пролог о прапорщике, едущем «в местечко В. Восстание Черниговского полка.
Тогда они пошли к Белой церкви. Восстание Черниговского полка 3 января 1826 года у Белой Церкви восставшие встретились с войсками генерала Федора Гейсмара. Муравьев и Бестужев-Рюмин надеялись на то, что государственные войска перейдут на сторону восставших. Но после первого залпа стало ясно, что этого не будет.
Сергей Муравьев получил ранение в голову и был арестован. Остальные разжалованы и получили бесплатную путевку на вечное поселение в Сибирь. Итоги восстания Восстание декабристов на Сенатской площади, а также восстание Черниговского полка показало, что гвардия не может считаться опорой режима. Вместе с тем многие историки рассматривают это восстание как очередную попытку Дворцового переворота , коими был наполнен весь 18 век. Только вот самодержавие уже окрепло и без труда расправилось с этой попыткой. Становилось ясно, что крепостное право является красной тряпкой не только для самих крестьян и мыслящей интеллигенции, но и также и для цвета русского общества — гвардейства, которое все насквозь было дворянским.
Поделиться в соц.
ВЫСТУПЛЕНИЕ ЧЕРНИГОВСКОГО ПОЛКА НА ЮГЕ РОССИИ
- Восстание Черниговского полка.Декабристы в Мотовиловке. Декабристы
- Восстание Черниговского полка.Декабристы в Мотовиловке. Декабристы
- Северное общество (1822–1825).
- Декабристы и прикосновенные к ним ч. 8 (Николай Мринский) / Проза.ру
- 195 лет назад было подавлено второе восстание декабристов
Декабристы
Группа 2 «Организация выступления декабристов» Состав участников выступления на Сенатской площади. в Мотовиловке был не еврейский, а интернациональный погром. Бунт Черниговского полка — выступление декабристов в Киевской губернии, произошедшее уже после восстания на Сенатской площади в Санкт-Петербурге.
Декабристы. Восстание Черниговского полка.Декабристы в Мотовиловке
Так, уже на следующий день декабристы занимают село Мотовиловка. Статья автора «Филиал Карамзина» в Дзене: Все мы, безусловно, знаем о восстании декабристов, которое произошло 14 декабря 1825 года. Помимо Петропавловской, декабристы содержались и в Шлиссельбургской крепости, а также в других тюремных замках страны. «Все это могло произойти от неумеренного употребления водки, выпитой в Мотовиловке», – справедливо утверждает Руликовский.
Династический кризис 1825 г. Выступление декабристов
Эту революционную прокламацию Муравьев сочиняет вместе с соратником - М. Дальнейшая траектория движения полка - сначала на Житомир, затем по направлению к Белой Церкви. Приходилось лавировать, стремясь избежать прямого военного столкновения с многократно превосходящими правительственными силами. Тем не менее, уже 3 января 1826 года, в бою под Устимовкой полк был наголову разбит частями, верными присяге и новому императору. Муравьев-Апостол получил тяжелое ранение и был пленен наряду с другими офицерами.
Его брат Ипполит, во избежание позора, застрелился. Дальнейшее следствие показало, что у Муравьева и других руководителей восстания отсутствовал четкий план действий. Солдат они склонили на свою сторону прямым обманом, а пресечь в их рядах пьянство, мародерство и дезертирство так и не сумели. В кульминационный момент боя солдаты не оказали помощи раненому командиру - напротив, убили штыком его лошадь, чтобы тот не смог скрыться.
По итогам следствия Муравьев-Апостол и Бестужев-Рюмин, а также арестованный ранее Пестель были приговорены к повешению наряду с двумя наиболее активными руководителями Северного общества - Рылеевым и Каховским. Казнь состоялась в конце июля 1826 года. Черниговский полк был расформирован, большая часть солдат подвергнута телесным наказаниям, а затем переведена на Кавказ, где в это время продолжалась война с горцами. Бывший офицер полка Иван Сухинов в 1828 году составил заговор с целью освобождения декабристов, однако был разоблачен и покончил с собой.
Лишь в одном только трактире в Мотовиловке солдаты мятежного Черниговского пехотного полка употребили 360 вёдер «водки и прочих питий» Сергей Иванович Муравьёв-Апостол........... Мятеж, организованный офицерами, состоявшими в Южном обществе, стал продолжением попытки переворота 14 декабря 1825 года в Петербурге. Первоначально в планах заговорщиков выступление на юге империи значилось как вспомогательное: первым должен был выступить Петербург, выступление «южан» предполагалось лишь после сигнала оттуда хоть о каком-то успехе. Но всё пошло наперекосяк, и не только в столице: ещё за день до событий там, 13 декабря 1825 года, в штаб-квартире II армии в Тульчине был арестован полковник Павел Пестель, командир Вятского пехотного полка, фактический глава Южного общества.
Уцелевшие нити заговора оказались в руках подполковника Сергея Муравьёва-Апостола, батальонного командира Черниговского полка, а также его старшего брата Матвея, подполковника в отставке. Историк Оксана Киянская привела данные медицинского освидетельствования Гебеля: «Получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны. Сверх того, перелом в лучевой кости правой руки ». Воевал лишь Сухинов, пройдя кампании 1812—1814 годов солдатом и отличаясь, по словам товарищей, безумной храбростью, жестокостью и какой-то животной ненавистью к людям.
Кузьмина и Щепилло тоже трудно назвать гуманистами: они, как, впрочем, и Сергей Муравьёв-Апостол, предпочитали исключительно палочные, жестокие методы «воспитания» солдат. Офицеры-заговорщики впятером кололи штыкам — даже в спину! Убивали, но так и не убили. Трудно сказать, говорит ли это о слабом умении заговорщиков, привычных к шпагам и пистолетам, владеть солдатским оружием, но само действо, несомненно, было полным бесчестьем и нравственным падением.
Всё это происходило на глазах нижних чинов, и последствия не заставили себя ждать: дисциплина рухнула почти сразу, нижние чины пошли вразнос. Солдаты не слишком охотно подчинились приказам, выполняя их… за деньги — именно на подкуп солдат с унтер-офицерами пошли средства, найденные во вскрытом полковом артельном ящике. Деньги солдаты брали охотно, но в поход и сражения «за свободу» не рвались, зато «просили дозволения пограбить, но подполковник оное запретил». Солдат это обескуражило ненадолго: просить дозволения они перестали, просто пошли по кабакам, стали грабить и насиловать.
За какие-то три дня похода полк из сплочённой воинской единицы превратился в вооружённую буйную толпу, все помыслы которой были пожрать, напиться, подраться, пограбить и снасильничать. На всём протяжении своего « боевого пути » непросыхающая солдатня обошла и ограбила все питейные дома, вымогала у деревенских жителей деньги и водку, награбив у них же несметное количество сапог, шапок, исподнего, юбок, чулок, не обошлось без изнасилований. Документально зафиксировано, как «революционные» солдаты не погнушались даже раздевать новопреставленных покойников! А лишь в одном трактире в Мотовиловке «водки и прочих питий» употребили аж 360 вёдер!
Чему поначалу не поверили, но следствие установило: так и было, правда «солдаты не столько оных выпили, сколько разлили на пол», да ещё обильно поливали водкой друг друга. Всё закончилось 3 15 января 1826 года у села Устимовка, где поход мятежников, превратившийся фактически в пьяный рейд по кабакам, был остановлен картечным огнём артиллерии. Вусмерть упившиеся черниговцы побросали оружие, не сделав ни выстрела. Впрочем, как выяснилось, сражаться бунтовщики и не могли: осмотр ружей показал, что большая часть их «были не заряжены и имели деревянные кремни»!
Иные же были заряжены весьма оригинально: «один был заряжен наоборот пулей внизу, а порохом сверху, а другой вместо заряда имел кусок сальной свечки». Восстание наглядно показало, что могло бы ожидать Россию, если бы 14 декабря 1825 года успех, пусть и временно, сопутствовал декабристам — неизбежная кровавая каша бунтов и мятежей. Что поняли и сами декабристы, не случайно Михаил Бестужев-Рюмин перед казнью с горечью произнёс: «Самый успех нам был бы пагубен для нас и для России». Восстание Черниговского полка - одно из двух восстаний заговора декабристов, произошедшее уже после выступления декабристов на Сенатской площади в Петербурге 14 26 декабря 1825 г.
Происходило 29 декабря 1825 - 3 января 1826 года 10-15 января 1826 г н. Восстание было организовано Южным обществом. После известия о восстании в Петербурге командующий полком распорядился арестовать подполковника С. Муравьёва-Апостола, связанного с заговорщиками.
Когда Гебель отказался не только освободить братьев Муравьевых, но и дать объяснения их ареста, участники заговора стали колоть его штыками, а сам подполковник Муравьев нанес полковнику рану в живот. Солдаты полка в расправе над полковником участия не принимали, а оставались только зрителями. Полковнику Гебелю с помощью рядового 5-й роты Максима Иванова удалось спастись об декабристов. На другой день, 30 декабря, вступили в город Васильков, где захватили всё оружие и полковую казну.
Полковая казна составляла около 10 тыс. В Мотовиловке были часты случаи грабежей жителей рядовым составом декабристской армии.
Велик был их вклад в развитие просвещения и культуры в целом русского и частью нерусских народов Сибири. Эта деятельность декабристов после 1825 г. И по возвращении после амнистии из ссылки многие декабристы нашли в себе силы активно включиться в общественную жизнь страны: они выступали в печати со своими воспоминаниями, публиковали ученые труды, участвовали в подготовке и проведении крестьянской и других реформ в качестве членов губернских комитетов по крестьянскому делу, мировых посредников, земских деятелей.
В 1825 году на юге страны ситуация дошла до вооруженных беспорядков, а именно — до восстания Черниговского полка. Роты Черниговского полка всего их было шесть после освобождения Муравьева-Апостола вступили в Белую Церковь. Однако их настигла конная артиллерия. Приказ Муравьева идти вперед без выстрела в надежде перехода правительства на его сторону не увенчался успехом. Черниговский полк не ожидал, что все произойдет именно так.
Их растерянностью и воспользовались правительственные войска. Кто возглавил: Сергей Муравьев-Апостол. Как известно, накануне этого события было организовано декабристское восстание на Сенатской площади в Санкт-Петербурге. Хронология событий Организатором событий конца декабря-начала января стало Южное общество. После событий, произошедших четырнадцатого декабря, командир полка приказал арестовать Муравьева-Апостола, который непосредственно был в связи с выступающими.
Но 29 декабря офицерами Плехановым, Соловьевым, Сухиновым и Щепилло было произведено освобождение арестанта. Произошло это в селе с названием Трилесы. Однако просто так совершить им свое дело не удалось, они напали и даже пытались уничтожить Гебеля, полковника, командира полка. Гебель, не собиравшийся освобождать Муравьевых и объяснять причины ареста, был заколот штыками, сильно ранен в живот. Но полковник все-таки был спасен от декабристов.
Уже тридцатого декабря повстанцы оказались в Василькове. Там они завладели оружейными запасами и всеми денежными средствами полка. Сумма была немаленькой — примерно десять тысяч рублей бумагами и семнадцать тысяч — серебряными монетами. На следующий день декабристами была занята Мотовиловка. В селе декабристы сплошь и рядом грабили местных жителей.
Кроме того, рядовые все чаще стали пьянствовать. Первого января повстанцы покинули Мотовиловку. После выхода их Василькова роты планировали попасть на Житомир. Там они хотели воссоединиться с членами Общества соединенных славян. Однако понимая, что противник армия правительства имеет огромное превосходство над ними, декабристы решили повернуть на Белую Церковь город в восьмидесяти километрах от Киева.
К тому же среди рядовых появлялось все больше дезертиров. Наконец, третьего января 1826 года близ Устимовки декабристы были разгромлены армией правительства. Сам Муравьев-Апостол приказывал своим идти вперед, буквально «на смерть», при этом не стреляя. Пушки противника на глазах истребляют восставших, значительно уменьшая размер войска. Ранили и главу восстания.
Наказания и расплата Муравьева-Апостола арестовали, как и 895 солдат и шесть офицеров. Около сотни солдат были телесно наказаны, а восемьсот сосланы на Кавказ. Сергея Муравьева-Апостола казнили 13 июля 1826 года. При повешении его тело сорвалось с петли, поэтому пришлось вешать его повторно. Кстати, ошибочно считать, что нельзя второй раз исполнить смертную казнь.
Причины разгрома декабристов Отсутствие четких целей и задач. Это подтверждается их нерациональным маршрутом. Не достигнув одной цели, армия Муравьева-Апостола переходила к другим. Кроме того, многие участники восстания не осознавали, что от них требуется, да и в ряды повстанцев попадали случайно. Их завлекали деньгами, насильно, обманным путем, обещаниями лучшей жизни.
В рядах декабристов властвовало пьянство и разбой. Воровали водку, деньги и даже одежду простых жителей. Также у рядового состава не было уважения к руководителям восстания. Это особенно четко прослеживается в последних событиях, третьего января. После всех событий Черниговский полк переформировали.
Таким образом, декабристам так и не удалось добиться отмены крепостного права и самодержавного строя. После известия о восстании в Петербурге командир полка лично арестовал подполковника С.
Члены Южного общества раньше своих единомышленников из Северного общества узнали о смерти Александра I. Однако было решено, что первым выступит Петербург. На Украине еще до восстания на Сенатской площади 14 26 декабря 1826 года был арестован глава Южного общества Павел Пестель. Тем не менее, его соратники Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин подняли на восстание Черниговский полк, расквартированный недалеко от Киева. Декабристы рассчитывали, что к ним присоединятся другие воинские части.
Однако командованию удалось изолировать полк и подавить выступление. После нескольких дней переходов из одного села в другое Черниговский полк был окружен и разгромлен правительственными войсками. Кололи ли декабристы штыком командира Черниговского полка В 1913 году в журнале «Современник» был опубликован рассказ от лица Сергея Муравьева-Апостола «о возмущении Черниговского полка», составленный на основе его ответов, данных следственной комиссии. Лидер Южного общества указывал, что «впервые услыхал о происшествии 14 декабря в Петербурге», находясь в Житомире — туда он отправился, чтобы выхлопотать отпуск своему ближайшему другу и соратнику Бестужеву-Рюмину. Получив подтверждение о восстании от корпусного командира, подполковник вместе со своим братом Матвеем выехал в село Трилесы, где собирался скрыться от вероятных поисков. Он не ошибся: прибывшие из Петербурга жандармы поручили командиру Черниговского полка Густаву Гебелю арестовать братьев Муравьевых. Тот побывал в Житомире и объехал несколько населенных пунктов, прежде чем обнаружить своего батальонного командира в Трилесах.
Кузьмин подошел к брату и опросил его, что делать, на что брат отвечал ему: «Ничего». А я на таковой же вопрос Кузьмина отвечал: «Избавить нас». Вскоре после краткого сего разговора услышал я шум в передней комнате, и первое мое движение было выбить окно и выскочить на улицу, чтобы скрыться: часовой, стоявший у окна сего, преклонив на меня штык, хотел было воспрепятствовать в том, но я закричал на него и вырвал у него ружье из рук. В это время налево от квартиры увидел я Гебеля, борющегося с Кузьминым и Щепилло, и, подъехав туда, после первой минуты изумления, произведенного сим зрелищем, вскричал я: «Полно же, господа», но тут подполковник Гебель, освободившись и нашед на дороге сани, сел в оныя, чтобы уехать, и мы побежали было, чтобы воротить его, дабы он заблаговременно не дал знать о сем происшествии, что Сухинов, сев верхом, и исполнил». Муравьев-Апостол умолчал о том, что его единомышленники нанесли Гебелю 14 штыковых ран и сломали правую руку. При этом офицеры, скорее всего, не хотели убивать своего командира, а имели намерение лишь не выпустить его из села. Подполковнику все же удалось бежать в Киев.
Залечивая раны, он прямо с кровати надиктовал описание случившегося для императора Николая I. Вскоре его за отличие по службе произвели в полковники и наградили.
Под благовидным предлогом поздравить корпусного генерала с Рождеством он покинул Трилесы где располагался его батальон 24 декабря здесь и далее все даты даны по старому стилю и уехал в Житомир. По случаю праздника в Василькове был бал у полкового командира полковника Гебеля. Прямо на бал явились жандармы с приказом арестовать Муравьева-Апостола. Полковник и жандармы отправились в Трилесы на квартиру к мятежному подполковнику. Однако там они его не застали, обнаружив только спящего Бестужева-Рюмина. Жандармы отправились в Житомир, а Муравьев-Апостол проследовал в обратном направлении. До их возвращения Муравьев успел договориться с сообщниками из Черниговского полка о вооруженной поддержке.
Ночью 29 декабря к нему на квартиру прибыли жандармы вместе с Гебелем и объявили об аресте. Муравьев-Апостол не стал сопротивляться и попросил только дать ему попить чаю. Пока он пил, в квартиру ворвались несколько офицеров из его батальона и со штыками кинулись на Гебеля, которому нанесли несколько ранений. Гебель сумел убежать и спрятаться в погребе благодаря помощи одного из рядовых. Двое жандармов были арестованы. Муравьев-Апостол, обойдя окрестные села, собрал свой батальон и двинулся с ним на Васильков, где был захвачен оружейный арсенал и полковая касса. Роты, находившиеся в Василькове не стали вступать в столкновения с восставшими. Майор Трухин старший офицер полка после бегства Гебеля и мятежа Муравьева был захвачен, избит и под угрозой оружия принужден издать полковой приказ о сборе всех полковых рот в полном снаряжении в Мотовиловке. Утром следующего дня в Мотовиловке состоялся торжественный молебен с участием полкового священника позднее он был расстрижен за это, хотя и утверждал, что его принудили к молебну силой , после чего солдат привели к присяге.
Не все солдаты поняли, что вообще происходит, поэтому им объяснили, что законный император Константин силой свергнут с престола, и они, как и большинство верной законному императору армии, выступают против злодеев и негодяев, поправших права государя. Во всяком случае наблюдавший восставших в Мотовиловке Иосиф Руликовский именно так описывал происходившее.
Ход восстания
- Комментарии
- УРОКИ ДЕКАБРИСТОВ: gleza — LiveJournal
- День в истории. 10 января: Восстали южные декабристы
- Сериал "Союз Спасения": lubelia — LiveJournal
- Еще статьи по теме
Декабристы. Восстание Черниговского полка.Декабристы в Мотовиловке
Он считал, что самодержавие можно свергнуть только в столице, а волнения в провинции хоть и необходимы, но сами по себе они не помешают Николаю I утвердиться на престоле. Междуцарствие, наступившее после смерти Александра I, однако, продолжалось, а вестей из Петербурга все еще не было. Пестелю так и не пришлось возглавить восстание на юге. Начальство вызвало полковника из Линьцов в Тульчин и 13 декабря [далее даты по старому стилю] арестовало его. На следующий день произошли петербургские события. Планы декабристов рухнули, но для подполковника Муравьева-Апостола мало что изменилось — он и раньше считал, что восстание на юге можно поднять без оглядки на столицу. Сергей Муравьев-Апостол Тем временем 25 декабря на бал командира Черниговского полка Густава Гебеля в Васильков город неподалеку от Киева прибыли жандармы. Они потребовали арестовать Муравьева.
На его квартире прошел обыск. Сам подполковник находился в Житомире. Декабристы, узнавшие об обыске, поспешили опередить жандармов и предупредить Муравьева об облаве. Некоторые из этих офицеров были членами Общества объединенных славян. Член Южного общества Михаил Бестужев-Рюмин действительно обогнал жандармов и предупредил Сергея Муравьева, а также его брата Матвея о преследовании. Братья поспешили скрыться. Там их совершенно случайно нашел полковник Гебель, который пошел на квартиру поручика Кузьмина с надеждой разузнать что-нибудь о Муравьевых.
Когда ротный его командир, после вынесенного им, за новый побег, ужасного истязания стал увещевать его, вспоминая его прежнюю службу, не подвергать себя мучениям, он отвечал, что пока его не лишат солдатского звания, не накажут кнутом и не сошлют в Сибирь, он не прекратит побегов; что каторга легче службы. Фланговый первого батальона Черниговского полка достиг своей цели и был приговорен к кнуту и каторге. Брат пожалел старого солдата, поручил своему человеку передать деньги палачу, чтобы он пощадил приговоренного к казни. Распространение в дворянских кругах либеральных идей после Отечественной войны 1812 и Заграничного похода 1813—1814 привело к появлению в 1814—1815 нескольких обществ-«клубов», где обсуждались актуальные проблемы российской действительности офицерская артель в Семеновском полку, «Священная артель» офицеров Главного штаба во главе с А. Муравьевым, Каменец-Подольский кружок В. Раевского, «Общество русских рыцарей» М. Орлова и М. В феврале 1816 шестеро молодых гвардейских офицеров А.
Муравьевы, И. Якушкин, М. Муравьевы-Апостолы , С. Трубецкой организовали первое тайное декабристское общество — «Союз спасения» с 1817 «Общество истинных и верных сынов отечества». В 1817 был разработан устав общества «Статут» , который провозгласил главной его целью содействие правительству в проведении реформ и искоренение социальных пороков — крепостного права, косности и невежества народа, несправедливого суда, повсеместного лихоимства и казнокрадства, жестокого обращения с солдатами, неуважения к человеческому достоинству и несоблюдения прав личности, засилья иностранцев. Тайной же целью являлось введение в России представительного правления. Во главе «Союза спасения» стоял Верховный собор из «бояр» учредителей ; остальные участники делились на «мужей» и «братьев», которых планировалось сгруппировать по «округам» и «управам», однако этому помешала малочисленность общества, насчитывавшего не более тридцати членов. Осенью 1817 в «Союзе» возникли серьезные разногласия, вызванные предложением И.
Якушкина осуществить цареубийство во время пребывания императорского двора в Москве «Московский заговор». Большинство отвергло эту идею и приняло решение распустить общество, создав на его основе более массовую организацию, способную завоевать поддержку общественного мнения. Такой организацией стал образованный в январе 1818 «Союз благоденствия». Формально тайный, он по сути дела был полулегальным. В его рядах насчитывалось около двухсот человек только мужчины старше 18 лет. Он возглавлялся Коренной управой 30 учредителей и Думой 6 чел. Прокламируемой целью «Союза благоденствия» было нравственное христианское воспитание и просвещение народа, помощь правительству в его благих начинаниях и смягчение участи крепостных. Тайная цель, известная только членам Коренной управы, заключалась в установлении конституционного правления и ликвидации крепостничества.
Если первоначально в «Союзе» были сильны надежды на введение представительного правления сверху, то затем с усилением реакционных тенденций во внутренней и внешней политике Александра I возросло недовольство режимом, и политические настроения среди членов «Союза» радикализировались. На Петербургском совещании в январе 1820, обсуждавшем вопрос о будущей форме правления, все его участники высказались за установление республики; в то же время были отвергнуты идея цареубийства, предложенная Н. Муравьевым, и идея П. Пестеля о временном правительстве с диктаторскими полномочиями. Известия о революциях 1820 в Испании , Неаполе и Португалии и подавление восстания Семеновского полка октябрь 1820 обострили разногласия в «Союзе», для разрешения которых в январе 1821 был созван Московский съезд. На нем было постановлено временно распустить общество, чтобы отсеять и ненадежных, и слишком радикальных его членов, а затем воссоздать его в более узком составе. Южное общество 1821—1825. В марте 1821 по инициативе П.
Пестеля Тульчинская управа отвергла решения Московского съезда и реставрировала «Союз» под названием «Южное общество»; была одобрена идея установления республиканского строя путем цареубийства и военного переворота «военной революции». Его члены рекрутировались исключительно из офицеров; структура общества повторяла структуру «Союза спасения»; в нем царила строгая дисциплина. Ежегодно созывались съезды Южного общества. Оно возглавлялось Коренной думой П. Пестель председатель , А. Юшневский блюститель и Н. К 1823 в составе общества находилось три управы — Тульчинская рук. Пестель и А.
Юшневский , Васильковская рук. Муравьев-Апостол и М. Бестужев-Рюмин и Каменская рук. Давыдов и С. Летом 1825 к нему в качестве Славянской управы примкнуло Общество соединенных славян возникло в 1823 в среде армейских офицеров; насчитывало 52 члена; ратовало за демократическую федерацию всех славянских народов. Программным документом «южан» стала «Русская правда» П. Пестеля, одобренная на Киевском съезде 1823. Демократизм сочетался в ней с унитаризмом, совершенно исключавшим принцип самоуправления.
Россия должна была стать единым и неделимым государством с общими для всех ее частей политическим строем и законами; все населяющие ее этносы сливались в один народ. После захвата власти предполагалось установить республиканский строй и представительное правление на основе всеобщего равного избирательного права для мужчин с двадцатилетнего возраста: жителям каждой волости исходная территориальная единица предоставлялось право ежегодно выбирать депутатов в волостные, уездные и областные губернские собрания; последние выбирали депутатов Народного вече, верховного однопалатного законодательного органа; исполнительная власть должна была осуществляться выборными уездными и главными областными посадниками, а на общегосударственном уровне — Державной думой. Предусматривалось учредить институт конституционного контроля — Верховный собор из ста двадцати пожизненно избираемых членов. Провозглашалось полное освобождение крестьян с землей; всю землю в государстве предполагалось разделить на частную и общественную; за каждым гражданином закреплялось право на безвозмездное получение надела из общественного фонда; устанавливался земельный максимум в пять тысяч десятин; излишки подлежали конфискации или выкупу. Уничтожались привилегии дворянства и остальных сословий; устанавливалось равенство граждан перед законом. Гарантировалась свобода личности, вероисповедания, печати, торговли и предпринимательской деятельности ; вводился суд присяжных. Но реализовать этот проект планировалось лишь после длительного десяти- или пятнадцатилетнего периода диктатуры временного революционного правительства. Внутри Южного общества существовали расхождения по поводу плана действий.
Если большинство его членов вместе с П. Пестелем полагало, что восстание на юге имеет смысл только в случае успеха заговорщиков в Петербурге, то руководство Васильковской управы считало возможным самостоятельное выступление Второй южной армии. Не было единства и по вопросу о цареубийстве: если М. Бестужев-Рюмин рассматривал его как обязательное условие такого выступления, то С. Муравьев-Апостол осуждал такую тактику и делал ставку на открытое военное восстание. Они также вели переговоры с Северным обществом декабристов см. Однако все попытки П. Пестеля добиться объединения двух обществ, даже ценой программных уступок отказ от республиканских требований , натолкнулись на сопротивление «северян», решительно возражавших против проекта временного правительства с неограниченными полномочиями и опасавшихся диктаторских амбиций лидера «южан».
Северное общество 1822—1825. Северное общество образовалось в Петербурге в 1822 из двух декабристских групп, возглавлявшаяся одна Н. Муравьевым, другая — Н. Все его члены делились на «убежденных» полноправных и «согласных» неполноправных. Руководящим органом являлась Верховная дума из трех человек первоначально Н. Муравьев, Н. Тургенев и Е. Оболенский; позже туда входили С.
Трубецкой, К. Рылеев и А. Общество включало нескольких управ в Петербурге в ряде гвардейских полков и одну в Москве. По своим политическим целям оно отличалась большей умеренностью, чем Южное, хотя в его составе существовало влиятельное радикальное крыло, разделявшее положения «Русской правды» П. Пестеля К. Рылеев , А. Бестужев, Е. Оболенский, И.
Программным документом «северян» считалась «Конституция» Н. Ее главным тезисом было установление в России конституционной монархии, основанной на принципе разделения властей: права императора значительно ограничивались он не мог издавать законы, объявлять войну, заключать мир и даже покидать пределы страны , он оставался верховным главнокомандующим и главой исполнительной власти , которую делил с правительство; законодательная власть принадлежала двухпалатному Народному вече; верхняя палата Верховная дума обладала также высшими судебными и контрольными функциями и санкционировала назначение министров, верховных судей и послов. Для участия в выборах в Народное вече устанавливался имущественный собственность в размере 500 руб. Планировалось упразднить крепостную зависимость, однако без передачи крестьянам помещичьей земли по второму варианту «Конституции» им выделялось по две десятины пашни на двор. Предусматривались отмена сословий, Табели о рангах, цехов и гильдий, ликвидация военных поселений, введение гражданских свобод печати, слова, передвижения, вероисповедания и гласного суда присяжных. Предполагалось установление федеративного государственного устройства по образцу США: Россия делилась на пятнадцать автономных держав-областей, в каждой из которых также должна была быть двухпалатная легислатива; державы в свою очередь делились на уезды, возглавлявшиеся тысяцкими; и тысяцкие, и все остальные местные чиновники и судьи были выборными. Что касается способов захвата власти, то «северяне», как и «южане», рассчитывали исключительно на «военную революцию». Сразу после нее планировалось создание временного правительства, но только на короткий срок для подготовки созыва учредительного собрания — Земской думы из представителей всех сословий.
Восстание 14 26 декабря 1825. К 1825 властям стало известно о деятельности декабристов благодаря доносам унтер-офицера И. Шервуда и капитана А. Майбороды, члена Южного общества. Однако они не успели предпринять никаких мер против заговорщиков из-за осложнившейся внутриполитической ситуации. Законным наследником престола являлся его брат Константин Павлович, но тот еще в 1823 формально отказался от своих прав. Об этом знал только узкий круг лиц, и поэтому 27 ноября 9 декабря гвардия и гражданское население Петербурга присягнули Константину. Однако Константин не принял корону, которая теперь должна была перейти к его брату Николаю Павловичу, непопулярному в войсках.
Северное общество решило воспользоваться ситуацией междуцарствия, чтобы спровоцировать мятеж в гвардии и добиться дарования конституции. Рылеева был разработан план действий: заговорщики намеревались увлечь за собой войска, вывести их на Сенатскую площадь, окружить здание Сената, заставить сенаторов отказаться от присяги Николаю I и от их имени обратиться к народу с Манифестом об «уничтожении бывшего правления » и создании временного правительства; одновременно предусматривался захват Зимнего дворца и арест царской семьи А. Якубович , а также занятие Петропавловской крепости А. Руководителем восстания был избран С. Трубецкой; П. Каховскому поручалось убить императора. Но в последний момент П. Каховский и А.
Якубович отказались выполнить свою часть плана. Николай Павлович и столичный генерал-губернатор М. Милорадович знали о готовящемся выступлении, но не приложили никаких усилий для его предотвращения. Утром 14 26 декабря декабристы направились в гвардейские казармы. Братьям А. Бестужевым и Д. Щепину-Ростовскому удалось поднять лейб-гвардии Московский полк и привести его к 11 часам на Сенатскую площадь. Тогда же выяснилось, что сенаторы уже присягнули Николаю I и разъехались.
Около 13 часов к восставшим присоединился Гвардейский морской экипаж во главе с Н. Бестужевым и А. Арбузовым, затем несколько рот лейб-гвардии Гренадерского полка под командованием Н. Панова и А. Всего перед Сенатом собралось около 3 тыс. Трубецкой не явился на площадь; вместо него был избран Е. Однако декабристы уже не смогли взять инициативу в свои руки. Попытки М.
Милорадовича, великого князя Михаила Павловича, петербургского митрополита Серафима и киевского митрополита Евгения уговорить восставших разойтись не имели успеха; М. Милорадович был смертельно ранен выстрелом П. Тогда Николай I стянул на площадь верные ему части ок. Конногвардейцы дважды атаковали мятежников, но были отбиты. С приближением сумерек в дело вступила артиллерия: залпы картечи рассеяли восставших, часть которых устремилась по невскому льду к Васильевскому острову. Бестужев безуспешно пытался остановить их и повести в атаку. Мятеж был подавлен. Потери восставших составили ок.
В ту же ночь было арестовано ок. Восстание Черниговского полка 29 декабря 1825 10 января 1826 — 3 15 января 1826. Накануне событий на Сенатской пощади в Тульчине был арестован П. Руководство Южным обществом перешло к С. Муравьеву-Апостолу, незадолго до этого вошедшему в состав Коренной думы. Узнав о провале восстания в Петербурге, он предложил организовать самостоятельное выступление, но эта идея была отвергнута большинством «южан». Муравьевы-Апостолы были задержаны жандармами в д. Трилесы Киевская губерния.
Однако на следующий день офицеры Черниговского полка А. Кузьмин, М. Щепилло, И. Сухинов и В. Соловьев, члены Общества соединенных славян, освободили их. В этих условиях С. Муравьев-Апостол принял решение о начале восстания. Восставшие двинулись на Васильков, где находились главные силы полка; в д.
Ковалевка к ним присоединились 5-я мушкетерская и 9-я гренадерская роты. Утром 30 декабря 11 января они вступили в Васильков, где к ним примкнули остальные черниговцы. Восставшие насчитывали 970 солдат и 8 офицеров. В Василькове С. Муравьев-Апостол обнародовал революционный манифест — «Катехизис», в котором призвал к ликвидации монархического строя. Он отказался принять предложенный офицерами-«славянами» план решительных действий немедленного похода на Киев и решил пойти на Борисов, чтобы соединиться там с продекабристски настроенными Алексопольским и гусарским Ахтырским полками, а затем захватить Житомир. Мотовиловки, где узнали об отказе декабристов-алексопольцев участвовать в восстании. Тогда 2 14 января они двинулись на Белую Церковь, надеясь на поддержку у 17-го егерского полка, однако командование 2-й армии успело отвести его из этого района.
В такой ситуации черниговцы повернули обратно к Трилесам, но 3 15 января 1826 под Ковалевкой были атакованы и разбиты отрядом генерала Ф. Погибло ок. Муравьев-Апостол, получивший ранение в голову. Другие локальные выступления декабристов. Игельстром и А. Вигелин попытались поднять на восстание Литовский пионерный батальон, расквартированный в Белостоке. Они убедили солдат не присягать Николаю I, но командование смогло изолировать зачинщиков и привести батальон к повиновению. Трусов призвал солдат к свержению нового императора, но не смог увлечь их за собой и был немедленно арестован.
Следствие и суд над декабристами. Для расследования деятельности тайных обществ Николай I создал Особую следственную комиссию, которую возглавил военный министр А. Татищев; Особый следственный комитет был учрежден и в Варшаве. Всего под следствием оказалось 579 чел. Виновными было признано 289 чел. Пестеля, С. Муравьева-Апостола, М. Бестужева-Рюмина, Г.
Каховского и К. Рылеева; казнь состоялась в ночь на 13 25 июля 1826 на кронверке Петропавловской крепости. Наказания другим осужденным были также пересмотрены. Все они, за исключением А. Муравьева, лишались чинов и дворянства. В зависимости от степени вины их разделили на 11 разрядов: 107 из них отправлены в Сибирь 88 на каторгу, 19 на поселение , 9 разжалованы в солдаты см. Еще 40 декабристов были осуждены другими судами. Дела солдат, участвовавших в восстании, разбирали Особые комиссии: 178 прогнали сквозь строй, 23 приговорили к другим видам телесных наказаний; из остальных ок.
Отправка декабристов в Сибирь началась уже в июле 1826.
И если раньше, до восстания, раздача денег солдатам могла быть оправдана желанием облегчить их участь, то теперь речь могла идти только о покупке их лояльности. Солдаты брали деньги очень охотно. От тысячи до полутора тысяч рублей по разным свидетельствам принес Муравьеву 30 декабря прапорщик Александр Мозалевский, командир караула на Васильковской заставе. Деньги эти были отобраны у пытавшихся въехать в город жандармов. Несомненно одно: для того, чтобы Сергей Муравьев-Апостол, сын сенатора и потомок украинского гетмана, человек кристальной репутации, решился на подкуп и обман, нужны были особые обстоятельства. Причем обстоятельства эти должны были поломать не только привычный строй жизни, но и всю систему ценностей русского дворянина начала XIX в.
Муравьева-Апостола, так и для других офицеров-черниговцев. Рискну утверждать: такой слом произошел, когда романтические представления о революции как о военном перевороте «без малейшего кровопролития» столкнулись с жестокой реальностью мятежа. Мечты о благородной «кончине за народ», надежды на то, что в этом случае мир обязательно «поймет, кого лишился он», в действительности обернулись чуждым всякого романтизма насилием, погромами, грабежами. Муравьев-Апостол, как и его офицеры, оказался совершенно не готовым к этой новой ситуации и вынужден был принять чуждые ему правила игры…. Участники же южного мятежа смогли увидеть воочию, на что способна вооруженная крестьянская толпа, в которую превратился Черниговский полк за три дня похода. Взять на себя еще и роль лидера местной «черни» значило для Муравьева-Апостола стать сознательным организатором «буйства и грабительства» в масштабе целого края, а в случае удачи — и всей страны. Сомнительной славе «нового Пугачева» Муравьев предпочел «потерю смысла» восстания, разгром полка и в конечном счете собственную гибель….
От Муравьева-Апостола уходят не только солдаты, но и офицеры — те, которые не были членами тайного общества. Горбачевский свидетельствует: «Некоторые солдаты притворялись пьяными с намерением отстать от полка». И если раньше поручик Сухинов пытался восстановить боевой дух, угрожая расправой желавшим покинуть полк, то в эти дни даже он опускает руки. Лидер восстания должен был с этим смириться, потому что попал в полную и безусловную зависимость от нижних чинов. Поэтому, остановившись на короткое время, они сильно побили арендатора за то, что он на них когда-то пожаловался. Хотя это стало известно Муравьеву, он должен был им потакать, чтобы не утратить привязанность солдат, и двинулся дальше, как будто ничего не знал», — вспоминает владелец Мотовиловки. Позже исследователи будут недоумевать: 3 января 1826 г.
Муравьев-Апостол не захотел попытаться обойти его деревнями, а несмотря на уговоры младших офицеров, повел солдат степью, и в результате полк был расстрелян картечью в упор. Муравьев-Апостол говорил на следствии, что, увидев посланный против него отряд, «приказал солдатам не стрелять, а идти прямо на пушки». Очевидно, с тем же результатом он мог отдать и прямо противоположный приказ — стрелять было просто нечем. Через два дня такой случай представился. По собственным показаниям С. Муравьева-Апостола, он вместе с другими офицерами «был захвачен самими солдатами» и приведен к правительственному отряду. Показание это после некоторых колебаний подтвердил и Бестужев-Рюмин.
В Житомир послал и в Киев. Наказал, что с ответами ждёт в Мотовиловке. Здесь, в Мотовиловке, черниговцы встретили Новый год. Луна лениво плывёт по небу. Звёзды горят, как свечи. Синим, синим искрится снег. Разместили солдат по крестьянским избам.
Трое из них попали к Фоме Полуяку. Угощает Фома постояльцев кашей и квасом, а сам: — Куда - на войну, служивые? Развеселились вовсе теперь солдаты. Рассказали они Полуяку, ради чего поднялись в поход. Рад Фома поверить в слова солдатские, да что-то не очень верится. Да разве может такое быть! Улеглись на покой солдаты.
А Фома - хвать за армяк, выскочил в сенцы. Бросился к двери. И вот уже мчит по улице. Летит, что есть силы в ногах, Фома. Новость несёт небывалую. Новогодняя ночь. Не спит Сергей Муравьёв-Апостол.
Ожидает вестей из других полков. Представляет Сергей Муравьёв-Апостол, что вот подымется полк за полком. Пойдут войска на Москву, на Петербург. Присоединятся дорогой новые. Станут восставшие перед царём несокрушимой силой. Утром Сергей Муравьёв-Апостол ехал верхом по селу. Шумела, как рой, Мотовиловка.
Толпились крестьяне у церкви. Увидели они Муравьёва-Апостола: — Добрый ты наш полковник! Улыбнулся крестьянам Сергей Муравьёв-Апостол. Да будет угодно судьбе - добьёмся для вас облегчения. Для дела святого жизни не жалко... Вернулся Сергей Муравьёв-Апостол к себе в избу. Тревожно у него на душе.
Что привезут посыльные? Печальные вести достигли юга. В Петербурге, на севере, царь разгромил восстание. Как поведут себя тут полки? И вот прибыл посыльный первый. Прибыл второй посыльный. Третий посыльный прибыл.
Земли Полдня. Фастов-Трилесы.
Но тут, в этой деревне, несказанно повезло полковнику Гебелю, который случайно вошел в избу, где были братья, и их арестовал. Ход восстания 29 декабря 1825 года вышеозначенные граждане прибыли в деревню Трилесы и пытались убедить полковника Гебеля отпустить братьев Муравьевых-Апостолов. Полковник отказался. Тогда ему нанесли легендарные 14 штыковых ударов, однако — несмертельных.
Братья были освобождены и возглавили восстание. Удалось поднять Черниговский полк в количестве 970 военнослужащих. Все восставшие вскоре встретились в Василькове.
Тут разгорелись жаркие споры, что делать дальше? Они надеялись, что по пути к ним присоединяться крестьяне и другие полки. Михаил Бестужев-Рюмин 1801 — 1826 , участник Южного общества Сергей Муравьев занял другую позицию: надо выждать вдруг еще какие-то полки присоединяться к восставшим?
Так, например Александр Вадковский обещал поднять 17-й егерский полк в Белой Церкви. Однако его совсем скоро арестовали, и эта надежда рухнула.
Артамон отказывается, он хочет ехать в Петербург и объяснить новому императору, почему сложились Тайные общества, и чего хотят заговорщики. Артамон настаивает, что Николай обязательно поймет, что они не желали ничего дурного, но только стремились принести пользу Отечеству. Сергей Муравьев немедленно разрывает дружбу с Артамоном и отказывается иметь с ним дела. В тот же день из Петербурга выезжает курьер с приказом об аресте Ипполита Муравьева. Узнав о том, что их велено арестовать, Матвей Муравьев предлагает всем выпить шампанского и застрелиться, ибо дело проиграно. Что могут решить несколько полков из Ураины? Петербург там, далеко, и дело проиграно, тем более, что Артамон отказывается выступать. Самоубийства, как мы знаем не произошло.
Чуть позже по дороге в Бердичев Матвей вновь предлагает кончить жизни. Мишель Бестужев яростно протестует, Сергей берет слово с брата, что тот ни за что не наложит на себя руки. Матвей покоряется. Декабристы окольными путями возвращаются в Васильков, к полкам. В то же самое время посланник Соединенных славян, тайного общества случайно открытого Бестужев-Рюминым, где-то недалеко от Василькова разыскивает братьев. Гебель и жандармы скачут по их следам, в Петербург доставляют арестованного Пестеля, Ипполит Мурвавьев-Апостол подъезжает к Киеву. В ночь на 29 декабря командир роты Кузьмин получает от Сергея Муравьева записку следующего содержания: «Анастасий Дмитриевич! Я приехал в Трилесы и остановился на Вашей квартире. Приезжайте и скажите барону Соловьеву, Щепилле и Сухинову, чтобы они тоже приехали как можно скорее в Трилесы. Ваш Сергей Муравьев» Солдаты ликуют, наконец отыскался их начальник!
Офицеры Черниговского полка поскакали к Муравьевым в Трилесы, в тот же самый момент к Трилесам приехал и Гебель. Вошедшие офицеры нашли Сергея и остальных арестованными. Они сразу же сориентировались в ситуации и разоружили жандармов, Гебель был тяжело ранен, путь на свободу декабристам был открыт. С этого вооруженного нападения и начинается южный бунт. Полк двинулся на Васильков и занял его. Майор Трохин, которого в полку не любили, пытается противостоять солдатам, те срывают с него эполеты и даже хотят убить, но Сергей Муравьев заступается за него и отсылает на гауптвахту под арест. Он не хочет пролития крови, не так должна свершаться задуманная им революция. Солдаты важно ходят по городу и напиваются в шинках. Сергей раздает деньги кабатчикам и купцам за то, что те поят и кормят полк. На главной площади Василькова священник читает Катехизис, который завершается речью Сергея Муравьева.
Говорит он, обращаясь к солдатам, следующее: «Наше дело так велико и благородно, что не должно быть запятнано никаким принуждением, и потому кто из вас, и офицеры, и рядовые, чувствует себя неспособным к такому предприятию, тот пускай немедленно оставит ряды, он может без страха остаться в городе, если только совесть его позволит ему быть спокойным и не будет его упрекать за то, что он оставил своих товарищей на столь трудном и славном поприще, в то время как отечество требует помощи каждого из сынов своих». По окончанию молебна, последовавшего за речью декабриста, в Василькове объявляется младший Муравьев-Апостол — Ипполит. Чтение Катехизиса не произвело должного впечатления на солдат, провозглашалось, что царя больше не будет и что один только Иисус Христос будет отныне именоваться царем. Видя, что простому люду не понятны такие аллегории, Сергей Муравьев решил действовать именем Константина Павловича, неудавшегося наследника Александра I. Это встретило одобрение среди солдат и воодушевленный проповедью полк, построившись поротно, отбыл из Василькова. В новогоднюю ночь 1826 года агент Южного общества Мозалевский в Киеве разбрасывает как листовки читаннный в Василькове Катехизис. Его, вместе с тремя другими членами общества, сразу же арестовывают. Мишель Бестужев пытается проникнуть в соседние полки, чтобы дать знак о начале мятежа, но затем возвращается, с трудом избавившись от жандармов, посланных по следам заговорщиков. Посему Тамбовский, Пензенский, Саратовский полки, в которых силен революционный дух, не выступают, ибо остаются в неизвестности. Из 17-ого Егерьского полка, расквартированного в Белой Церкви приходит известие о том, что он готов присоединиться к черниговцам.
Алексапольский, Кременчугский полки власти отводят подальше, чтобы пламя революционного пожара не перекинулось и на них. Ахтырский полк Артамона Муравьева бездействует. Братья Муравьевы беспокоятся о младшем Ипполите. Позже Матвей Муравьев запишет: «Мой меньшой Ипполит меня крайне огорчил своим неожиданным приездом. Он ехал из Москвы в Тульчин. Он решился с нами остаться, как я его ни упрашивал продолжать свой путь. Он сказал брату Сергею, что он имел к нему письмо от кн. Трубецкого; но что он истребил его в Москве, когда пришли арестовать Свистунова, с которым он жил. Содержание письма он не знал, истребив его в самое скорое время, он не успел его прочесть. Я пошел с меньшим братом на квартиру, где он переоделся и отпустил почтовых лошадей».
Несмотря на все уговоры Ипполит отказывается покидать старших братьев и желает вместе с ними продолжать мятеж. Заговорщики отправляются в Мотовиловку, где их ждут две роты Черниговского полка, не приходившие в Васильков. Командира одной из рот — нет, он бежал, второй командир, капитан Козлов, долго уговаривает солдат не присоединится к Муравьевым, солдаты молчат. Сергей Муравьев не стал настаивать и отпускает обе роты, которые отходят в Белую Церковь. В распоряжении декабристов остаются около тысячи солдат и горстка преданных делу офицеров. Крестьяне из деревни приходят благодарить Сергея Муравьева, он же в свою очередь обещает им сражаться за них и за правое дело. Муравьев надеется соединиться с квартировавшим там 17-м егерским полком. Но черниговцы не знают, что, пока они дневали в Мотовиловке и шли дальше, 17-й полк вывели из Белой Церкви и свой человек среди егерей — Вадковский уже под арестом. Настроение солдат падает, некоторые офицеры покидают мятежников, да и сами декабристы не знаю чего ожидать и как все повернется, это не добавляет им силы духа. Кроме того, в штабе армии уже знают о мятежных черниговцах, к Белой Церкви стягиваются верные властям, командиры дивизий и полков, но не под предлогом борьбы с революционерами.
Власти пускают слух, что полк Муравьева идет мародерствовать и возможно будет грабить имение графини Браницкой, которое находится под Белой Церковью. Графиня владеет крупными капиталами, доставшимся от дяди, известного всем князя Потемкина. Имение Мотовиловка, в котором дневал Черниговский полк. Рисунок Н. Орды, 1870-е гг. Ночью со 2 на 3 января к часовым подъезжают какие-то гусары. Черниговцы хотят стрелять, но гусарский офицер, подъехавший очень близко, начинает говорить о том, что поддерживает мятежников и обещает даже помощь. Невозможно было понять, то ли действительно гусары готовы соединиться с полком, то ли это был хитрый маневр, чтобы выведать обстановку. Начальник штаба, генерал Толь окружает Белую Церковь и Васильков с помощью двух военных корпусов. Вечером 2 января Черниговский полк все еще в Пологах, Сергей беседует с Ипполитом о человеческой судьбе.
Ипполит клянется «победить или умереть», Матвей Муравьев по прежнему печален и размышляет о самоубийстве, он понимает, что дело мятежников скорее всего проиграно, и надежды на соединение с другими дружественными полками больше нет. Через 7 часов, в 11 утра останавливается в Ковалевке. После обеда офицеры принимаются жечь бумаги, среди которых приказы об аресте и архив с перепиской Муравьевых и северян. В час пополудни полк отправляется в Трилесы, а в Ковалевку из Трилес направляется генерал Гейсмар с пушками и четырьмя сотнями гусар. Солдаты толкуют, что лучше бы остаться в деревне, конница не будет атковать пехоту на улицах среди садов и оград. Но Сергей Муравьев решает идти открытой снежной степью, то есть срезать путь. По военной логике идти через степь — это идти на верную гибель, однако, Муравьве пытается выторговать у судьбы последний шанс и может быть спасти солдат. Как только колонна солдат выступает из Ковалевки раздается первый залп из пушек, который сильно пугает людей. Впоследствии оставшиеся в живых декабристы гадают, был ли первый выстрел холостым, чтобы напугать или действительно стреляли боевыми по своим. Бумаги, найденные в архивах подтверждаю тот факт, что стреляли боевыми.
Генерал Михайловский-Данилевский, военный историк, сам не участвовавший в расстреле, позже запишет: «Когда Черниговский полк увидел себя в необходимости пробиваться сквозь гусар, против них стоявших, то, построившись в каре, он пошел с примерным мужеством на них; офицеры находились впереди. Я это слышал от того самого гусарского подполковника, который командовал эскадронами, посланными против Муравьева; он присовокупил, что он удивлялся храбрости черниговских солдат и опасался даже в одно время, чтобы они не отбили орудий, из которых по ним действовали, ибо они подошли к ним на самое близкое расстояние». Черниговцы идут прямо на пушки, надеясь, что свои не будут стрелять на поражение, но картечь бьет прямо в солдат. Сергей Муравьев пытается командовать, но его ранят в голову, поручик Щепилло и несколько рядовых падают мертвыми. Солдаты, видя что подполковник ранен, теряют мужество: некоторые бросив оружие разбегаются, некоторые остаются с командиром и вскидывают ружья, понимая, что победителями им не выйти, но решают хотя бы дорого продать свою жизнь. Гусары продолжают стрелять, и вот уже практически весь полк, рассосредоточился по полю, солдаты бросают оружие. Сергей Муравьев кажется оглушен и все ищет Матвея, постоянно спрашивая «Где мой брат? А далее предоставим слово ему самому: «Когда же я пришел, - покажет он на следствии, - в себя, нашел батальон совершенно расстроенным и был захвачен самими солдатами в то время, когда хотел сесть верхом, чтобы стараться собрать их; захватившие меня солдаты привели меня и Бестужева к Мариупольскому эскадрону, куда вскоре привели и брата и остальных офицеров». В приговоре Сергею Мураьвеву будет фраза «взят с оружием в руках». Бестужев-Рюмин будет пытаться выгородить друга и говорить о том, что они и сами хотели сдаться.
Следователи же будут опираться на показания Муравьева, говорившего, что его захватили, а не сам он сдался. В пылу обстрела девятнадцатилетний Ипполит Муравьев стреляет в себя, полагая, что дело проиграно и его братья погибли. Позже, уже будучи арестованным, офицер Кузьмин тоже пустит пулю себе в лоб. Раненый Сергей Муравьев просит гусаров проститься с братом, тела погибших вместе с мятежниками привезли в Трилесы. Офицер дозволяет прощание. Кроме Ипполита со стороны мятежников погибло 4 рядовых и 3 офицера, многие ранены. Из усмиряющих никто не пострадал.
Я вернусь домой, а он принесенными мною дровами будет топить». Остроумно, легко и просто оправдался он в тех словах, что наделали столько тревоги. Никак нельзя было наказать его за эту выдумку, чтобы еще больше не дать значения его словам. Революция в Петербурге и восстание в Черниговском полку хотя и были в самом зародыше усмирены и уничтожены, однако создали среди населения сильный шум и кипение, которые и теперь, тридцать лет после того, тлели и тлеют постоянно. Желание свободы и воли растет и ширится среди народа. Поэтому мы много раз были свидетелями его попыток к бунту. И хотя они были задушены силой, но не уменьшилось в народе желание свободы, а еще более было растравлено под влиянием этих жестоких мер, которые только дразнили, а не успокаивали волнение. И настало уже время, чтоб не медлить и освободить этот народ из кандалов не воли и крепостной зависимости, время увеличить его права, поднять его до уровня гражданства и в равенстве всех перед законом слиться и объединиться с ним. А теперь несколько слов о деятельности Следственной комиссии в Белой Церкви. Это было во второй половине апреля 1826 г. Хороший день с веянием весеннего тепла после холодной и переменчивой погоды побудил меня выйти из дома впервые после долгой болезни, которая началась в первых числах января. Утомленный этой прогулкой, я хотел уже отдохнуть, когда сквозь открытые двери в третьей комнате увидел входивших незнакомых мне особ в мундирах и при шпагах. Я догадался, что это были какие-то официальные гости, и поспешил им навстречу. То были полковник Панков, Кисельницкий, асессор Киевского губернского правления, и Кузьмин, васильковский капитан-исправник65. После первых слов Панков заявил мне, что он прислан главнокомандующим Первой армией, тогда уже фельдмаршалом, графом Сакеном, чтобы просмотреть весь мой архив, не сохранилось ли там документов, какие принадлежали бы Муравьеву. Я, уверенный, что у меня нет ничего подобного, немедленно пригласил этих господ в свою канцелярию. Они работали шесть часов, пересматривая старинные документы моих земельных владений, бумаги экономии, собранные за много лет, однако более всего работы дала им переписка. Когда же нашли запечатанное завещание моего брата Людовика, на котором была надпись, чтобы, в случае надобности, его распечатали перед судом, то не касались этого документа, сказавши, что судейское дело с политикой не имеет никакой связи. Однако, найдя другой пакет, который оставил мне пан Вацлав Борейко, отец моей жены, для отправки почтой в Старо-Константинов, они его распечатали и нашли в нем решение третейского суда, которое посылал пан Борейко. На этом закончили. Полковник сказал, что он не нашел ничего политического и что я могу быть в этом отношении спокойным. Что же касается книг, которых я имел немалое собрание, то их и совсем не трогали. Только теперь полковник согласился напиться чаю, поужинать, отстегнуть шпагу и переночевать, так как была уже поздняя ночь. От всего этого он сначала отказывался, вероятно, чтобы его не отравили или не напали на безоружного. Он начал товарищескую беседу и лишь теперь сказал мне, что я буду вызван в Следственную комиссию в Белую Церковь, что арестовывать меня не будут, но мое присутствие необходимо там до окончания следствия о восстании Черниговского полка. Прошли прекрасные, весенние дни светлого праздника. Прошли они спокойно, без обещанных волнений среди украинского населения, и уже на Фоминой неделе все опасения по этому поводу рассеялись, как вдруг поздно вечером я увидел бричку, подъехавшую к экономической конторе, которая помещалась в службах на черном дворе. Я догадался, что это, вероятно, исправник с предложением мне явиться в Следственную комиссию в Белую Церковь. И я не ошибся. Я пригласил его к себе и спросил, отчего он так поздно приехал. Он стал заговаривать мне зубы, что приехал за подводами для проходящих войск и тому подобное. Скажи лучше сразу, что приехал за мной, чтобы везти меня в Белую Церковь». Тогда исправник признался, что это так и что необходимо мне завтра явиться в комиссию да еще взяв с собой и двух моих слуг, которые наиболее прислуживали Муравьеву во время его пребывания в Мотовиловке. Моя жена проснулась и, узнав, что я разговариваю с исправником, догадалась о причине его посещения. Я сказал ей, что еду в Белую Церковь и чтобы она была спокойна. Молча пошел я спать и делал вид, будто сплю спокойно, но целую ночь слышал всхлипывания, плач, вздохи и молитвы моей жены. На рассвете, как только засерело на дворе, я разбудил исправника, чтобы пораньше выехать и избежать стечения народа, который мог собраться, и велел ехать со мной моим слугам. Вместо двух, которые прислуживали Муравьеву, я взял для выбора всех девятерых, что у меня служили. Прибывши в Белую Церковь, исправник тотчас же пошел с рапортом к генералу Антропову, который был председателем Белоцерковской следственной комиссии, и сообщил, что привез меня. Он быстро возвратился от генерала с известием, что я не арестован, могу принимать гостей, получать письма и на них отвечать. Не могу только выехать из Белой Церкви в связи с делом о восстании Черниговского полка. Следственная комиссия, кроме председателя Антропова, состояла из двух полковников - Гурьева и Красовского, живших в том же еврейском заезде, что и я, полковника Гинтовта, земляка из древней Холмекой земли, полковника Голохвастова, майора Скакуна, полковника и аудитора, фамилии которых я позабыл. Всех их было восьмеро: генерал - председатель, шесть членов, заседавших в комиссии, и аудитор, исполнявший обязанности секретаря и руководителя порядком следствия66. Прежде всего комиссия потребовала от меня, чтобы я всех своих слуг, которые были у меня в доме во время восстания, представил для допроса и следствия. Так как я всех их взял с собой, то просил, чтобы выбрали тех, кто им нужен, а остальным разрешили бы вернуться домой. Тех же, которые будут еще нужны для допроса, в дальнейшем можно вызывать поочередно. И они с этим согласились. Когда мои слуги пришли в комиссию, то люди Муравьева, которые там были спрятаны, указали на двоих, что особенно часто приходили на квартиру к Муравьеву. То были старый лакей Степан Белодуб и Иван Донец, молодой двадцатилетний парень, высоченного роста, силач, недавно взятый ко двору и еще не обученный как следует. Этих двух оставили для следствия, а остальных я отослал назад. Оставленных слуг вскоре позвали в комиссию. Все дело было в том, чтобы выяснить, кто были те гости Муравьева, о которых упомянул в рапорте Трухин и которых назвали Проскурой и Олизаром. Однако это были мои посессоры, которых Степан Белодуб не считал чужими; потому-то он и заявил, что никого чужого там не было. Потом о том же расспрашивали Ивана Донца, но он был нерасторопный и ничего не мог сказать, а только признался, что Муравьев, обратив внимание на его высокий рост, оставил его у себя, угощал водкой и долго с ним беседовал, но о чем - не знает, так как, укомплектовавшись водкой, заснул до самого вечера и не видел, куда девался Муравьев. Когда же одних уже допросили, то вызвали других, но все единодушно говорили, что никого чужого у Муравьева не видели. Тем временем пришла ко мне па ни Куровицкая с известием, что ее супруга жандармы привезли из Киева в Белую Церковь, что она приехала сюда вслед за ним, но что стража не позволяет им видеться. Я стал убеждать ее быть спокойной и терпеливой. Если ее супруг ни в чем не замешан, но лишь как-то причастен к делу, о котором производится следствие, то он сможет оправдаться. То, что происходит,- это обычные формы следствия, которое должно идти своим порядком. Однако время шло, и я удивлялся, почему меня не допрашивают официально. Наконец и меня вызвали в Следственную комиссию. Когда я вошел в помещение Следственной комиссии, то увидел генерала-председателя и членов комиссии, сидевших за столами. Тут же стоял капитан Куровицкий, а далее губернский стряпчий Всдинский, присланный сюда Киевским губернским правлением как член комиссии от гражданских властей. Я же занял место напротив входа. Мне предложили вопросы, которые состояли из нескольких пунктов: знал ли я Муравьева перед тем, не было ли между нами каких-либо отношений, по собственной ли охоте я угощал Муравьева. Много было и других вопросов, на которые я должен был дать письменный ответ, не выходя из Следственной комиссии. Хотя русский язык мне был хорошо знаком, но в правописании я ошибался. Поэтому согласились с тем, что на все эти вопросы я буду отвечать на польском языке. Для этого мне разрешили сесть в соседней комнате, чтобы я мог на все вопросы ответить не спеша. Когда я это выполнил, то прочитал перед комиссией. На этом закончилось мое следствие, и больше меня не допрашивали.
За это они позднее были вознаграждены переводом в лейб-гвардии Московский полк. Никакого хотя бы условного плана у восставших не было. Из Мотовиловки они двинулись на Житомир, но передумали и пошли на Белую Церковь, однако из-за ошибочных сведений не решились атаковать поселение, думая, что там есть превосходящие силы. Видимо, первоначальный расчет был в том, что восстание спровоцирует последовать этому примеру и ряд других частей. Тем более что у Южного общества имелись неплохие связи с Обществом соединенных славян, которое действовало на Украине и, как считается, поддерживало идею независимости всех славянских государств с потенциальным преобразованием в республиканскую федерацию. Ряд наиболее активных членов общества в тот момент находились неподалеку: в Киеве, Житомире и Новограде-Волынском. Однако на помощь восставшим никто не пришел, не со всеми удалось установить контакт, кто-то даже не знал о спонтанном восстании Муравьева, иные посчитали затею обреченной на провал и устранились. Вместо Белой Церкви они вновь повернули на Трилесы, но, не дойдя до квартир, наткнулись на правительственные войска под командованием генерала Гейсмара. Никакого сражения не получилось. Войска дали сначала залп ядрами, затем два картечью. Поняв, что по ним стреляют всерьез, солдаты попросту кинулись врассыпную. Причем Муравьеву-Апостолу помешали бежать его же солдаты. Погибли 24 человека, в том числе и брат Муравьева-Апостола. Сам предводитель восстания был ранен в шею. Более 900 участников сдались, включая шестерых офицеров. Муравьев-Апостол оказался в сложном положении. Фактически он был руководителем мятежа, да еще и числился в тайном обществе одним из его руководителей. А вот Пестель, игравший в Южном обществе не менее важную роль, был арестован еще до всех восстаний и при умелой защите мог избежать смертной казни, как ее избежал третий руководитель общества Юшневский, арестованный одновременно с Пестелем и отделавшийся 13 годами каторги.
Декабристы в Мотовиловке. Восстание Черниговского полка
Большое внимание декабристы уделяли теоретическому обоснованию своих планов. Новости образования и ЕГЭ (77). Черниговского полка восстание вооруженное выступление декабристов на юге России 29 декабря 1825 г. – 3 января 1826 г. Организаторы и руководители – С.И.