Новости волчий обитатель прерий

бегающий по прериям волк. млекопитающее семейства волчьих (см. млекопитающее 13 букв). Волчий обитатель прерий. Волк с североамериканской пропиской.

Почему без волков природа начинает умирать — они влияют даже на течение рек

Люди вырубили леса, распахали прерии, осушили болота, превратили пустыни в пастбища-для многих обитателей естественных ландшавтов это стало катострофой, койот же воспринял это иначе. Скорее всего, эти волки вернулись в Альпы в 80-е годы из труднопроходимых районов итальянских Апеннин. животное, которое считалось видом, исчезнувшим более 100 лет назад. волчий обитатель прерий. Койот – исконный обитатель прерий и пустынь Северной Америки.

популярные тэги

• I Saved 100 Dogs From Dying - YouTube
• В Альпы вернулись волки
• Не кричи: "Волки!". Фарли Моуэт / Центр защиты прав животных «ВИТА»
• Похожие презентации
• волчий обитель прерий: 50 фото и видео

Navigation

Рипл и его коллеги пришли к такому выводу, проследив за изменениями в численности гризли, волков и лосей, а также различных ягодных кустарников на территории парка. Как отмечают исследователи, волки были уничтожены на территории Йеллоустона в начале 20 века ради защиты благородных оленей-вапити. Это привело к резкому разрастанию численности всех копытных травоядных, которые начали уничтожать многие виды растений на территории парка, в том числе и ягоды. Поэтому правительство США реализовало программу по восстановлению популяции волков в Йеллоустоне в начале 1990 годов.

Но даже из этого биологического материала извлечь полностью сохранившуюся ДНК пока не получается — исследователям достаются лишь разрозненные фрагменты молекулы. Поэтому теперь ученые переключились на виды, которые вымерли относительно недавно, и один из них — тилацины.

Эти сумчатые волки когда-то обитали по всей Австралии, Новой Гвинее и Тасмании. Они напоминали собаку с хвостом кенгуру и полосатой шкурой. Несколько тысяч лет назад вид вымер на материковой части, оставшись только на острове Тасмания. Когда в начале XIX века там появились европейцы, они быстро объявили на тилацинов охоту: считалось, что животные нападают на овец. За каждого убитого хищника выплачивали вознаграждение, и вскоре сумчатые волки были полностью уничтожены.

Последний представитель вида умер в зоопарке в 1936 году. Чучела тилацинов хранятся во многих музеях мира, в том числе в Музее естественной истории в Стокгольме. Группа шведских генетиков собрала шесть образцов кожи и мышц с высушенной туши животного.

Я быстро оделся, сбежал к реке, вскочил в каноэ и стрелой помчался на другую сторону. Щенок ни на минуту не прекращал горестных стенаний, и я уж совсем собрался откликнуться, но вовремя сообразил, что чужой человеческий голос спугнет его. Лучше подкрасться вплотную и ласково подманить бедняжку. По силе доносившихся звуков можно было судить, что собака находится всего в нескольких шагах от берега. Но когда в тусклом полусвете я выскочил из лодки, пересек полосу щебня и перебрался через галечные косы, звуки слышались все на том же расстоянии. Ясно - щенок отбегает, вероятно, боится меня. Чтобы не отогнать его, я старался двигаться бесшумно, даже когда жалобный вой прекратился и направление пришлось определять наугад.

Впереди замаячила крутая гряда - вот поднимусь на нее и сразу увижу беглеца! Последние метры, оставшиеся до гребня, я прополз на животе помогло искусство разведчика, приобретенное еще в бойскаутах и затем осторожно приподнял голову - вот он, мой песик. Мы столкнулись нос к носу. Нас разделяли каких-нибудь два метра. Он лежал, очевидно, отдыхая после минорного концерта. Мы молча уставились друг на друга. Не знаю, что происходило в его массивном черепе, но моя голова наполнилась роем тревожных мыслей. Прямо на меня пристально глядели янтарные глаза матерого тундрового волка; по-видимому, он был тяжелее меня и, бесспорно, гораздо лучше владел техникой боя без оружия. Несколько секунд никто из нас не двигался, мы продолжали взглядом гипнотизировать друг друга. Волк первым разрушил чары.

Прыжком, какой сделал бы честь даже русским танцорам, он взвился в воздух почти на метр и пустился наутек. Как утверждают учебники, волки могут развивать скорость до сорока километров в час, но этот волк, казалось, не бежал, а летел на бреющем полете. Через несколько секунд он скрылся из вида. Моя реакция была не столь динамичной, но и я, несомненно, установил рекорд в беге по пересеченной местности. Переправляясь через реку, я так разогнал каноэ, что оно во всю длину выскочило на сушу, а затем бросился в избушку и запер дверь на засов. Я старался не обращать внимания на зловоние, которое поднималось от залитого нечистотами пола, и устроился на столе в надежде спокойно проспать до рассвета - к счастью, дни здесь стали по-весеннему ранними. Ну и ночка! Зато теперь я имел полное право поздравить себя: наконец-то установлен контакт с изучаемым объектом - неважно, что встреча была мимолетной. Стол оказался слишком коротким и жестким, воздух в избушке чересчур спертым, а впечатления от недавней встречи с волком - необыкновенно яркими. Напрасно я пробовал "считать овец" - они неизменно превращались в волков, а это окончательно прогоняло дремоту.

Когда же под полом заскреблась какая-то мышка, мне представилось, будто это волк принюхивается под дверью, и тут уж окончательно стало не до сна. Отказавшись от дальнейших попыток, я зажег фонарь Майка и принялся ждать рассвета. Перед моим мысленным взором возникли события прошедшего вечера. Удивительно, как много, несмотря на краткость встречи с волком, запомнилось подробностей! Волк предстал передо мной так отчетливо, будто я знал его или ее долгие годы. В память навсегда врезались массивная голова с пышным ошейником белой шерсти, короткие торчащие уши, рыжевато-коричневые глаза и седая морда. Живо запечатлелся образ волка, когда он ринулся прочь от меня: стремительный бег могучего хищника, ростом с небольшого пони; от него, казалось, так и веяло смертельной опасностью. Чем дольше я раздумывал над событием, тем менее доблестным представлялось мне собственное поведение. Отступление было чересчур поспешным и, пожалуй, недостойным. Впрочем, я тут же утешил себя - ведь волк тоже держался не самым блестящим образом!

На сердце сразу сделалось веселее; к тому же взошло солнце и бледным светом озарило суровый мир, лежавший за окном. Настроение у меня поднялось. По мере того как разгорался рассвет, мне даже стало казаться, что я упустил редкий, возможно неповторимый случай. Видимо, мне следовало бежать за волком и постараться завоевать его доверие или по крайней мере убедить его в том, что я не питаю злобных намерений ни к нему, ни к ему подобным. Канадские кукши, прилетавшие ежедневно, чтобы порыться в отбросах перед домом, уже начали свою болтовню. Я разжег печку и приготовил завтрак. Затем уложил в рюкзак немного еды, проверил запас патронов, повесил на шею бинокль и, переполненный решимости, оправился исправлять вчерашнюю оплошность. Мой план был прост - я направлюсь прямо к тому месту, где лежал волк, отыщу его след и пойду по нему, пока не обнаружу зверя. Поначалу дорога была тяжелой, каменистой; но удивительно, что мне понадобилось немало времени, чтобы преодолеть сравнительно небольшое расстояние. Но вот наконец и невысокая гряда, с которой я тогда его увидел.

Дальше расстилалась болотистая тундра, там следы должны быть хорошо заметны. И, действительно, мне почти сразу посчастливилось обнаружить отпечатки лап на небольшом пространстве, поросшем бурым мхом. Наверное, мне полагалось испытывать бурную радость, но я почему-то не обрадовался. По правде говоря, Эти первые в моей жизни волчьи следы оказались находкой, к которой я был совершенно не подготовлен. Одно дело прочитать в учебнике, что следы тундрового волка достигают пятнадцати сантиметров в диаметре, а другое - увидеть их непосредственно перед собой во всем их величии. Несомненно, это может охладить любой энтузиазм. Гигантские следы, при чуть ли не метровой длине шага, свидетельствовали о том, что преследуемое мной животное ростом не уступает серому медведю гризли. Я внимательно изучал волчьи следы и, возможно, занимался бы этим еще немало времени, как вдруг обнаружил, что забыл свой карманный компас. Без компаса же забираться далеко в бескрайнюю тундру - чистое безрассудство. Огорченный, я вынужден был вернуться в избушку.

На том месте, куда я его положил, компаса не оказалось. В сущности, я хорошенько не помнил, где мог его оставить; не знаю даже, попадался ли мне компас после отъезда из Оттавы. Что и говорить, положение не из приятных. Чтобы не терять времени зря, я взял с полки одно из руководств, которыми меня щедро снабдили перед отъездом, и углубился в главу, посвященную волкам. Разумеется, мне не раз случалось заглядывать в нее и прежде, но некоторые важные факты как-то ускользали из памяти. Теперь же, когда мне воочию удалось увидеть волчьи следы, способность восприятия значительно обострилась, и я перечитал главу с особым интересом и глубоким пониманием дела. Тундровый волк, как сообщал автор руководства, является самым крупным из многочисленных подвидов Canis lupus. Максимальный вес измеренных экземпляров 7 килограммов; длина от носа до кончика хвоста 260 сантиметров; высота до холки 105 сантиметров. Взрослый тундровый волк может съесть а при удобном случае и съедает 14 килограммов сырого мяса за один присест. Волчьи зубы "отличаются массивность и с одинаковым успехом рвут и размалывают пищу.

Это позволяет их владельцу раздирать на части самых крупных млекопитающих и дробить даже наиболее крепкие кости". Глава оканчивалась следующим кратким заключением: "Волк - свирепый и опасный хищник. Среди всех зверей, известных человеку, волк занимает одно из первых мест по тому страху и ненависти, которые он, с вполне достаточными основаниями, к себе внушает". Основания, правда, не приводились, впрочем, они оказались бы совершенно излишними. Остаток дня я провел в размышлениях; надежда завоевать доверие волков порой начинала мне казаться чересчур оптимистической. Разумеется, продемонстрировать отсутствие злой воли с моей стороны несложно, но грош этому цена, если волки не ответят взаимностью! На следующее утро я занялся чисткой "авгиевых конюшен" в избушке и во время уборки нашел компас. Положив его на подоконник, я продолжал работу, но солнце, отражаясь на медной крышке инструмента, блестело столь призывно, что я решился предпринять еще одну попытку и восстановить контакт волками. На этот раз я продвигался вперед еще медленнее - на мне была винтовка, дробовик, револьвер, патронташ, небольшой топорик и охотничий нож, а также фляга с "волчьим коктейлем" на случай, если я провалюсь в какой-нибудь ледяной поток. Стоял жаркий день - весной в Арктике иногда выдаются деньки не менее знойные, чем в тропиках.

Первые комары, словно герольды, возвещали о приближении несметных полчищ, которые скоро сделают пребывание в тундре поистине адской мукой. Я отыскал волчью тропу и решительно зашагал навстречу судьбе. Следы вели прямо через огромное болото, но беда заключалась в том, что волчьи лапы увязали в нем всего на восемь-десять сантиметров, тогда как я проваливался на добрых тридцать сантиметров до мерзлого грунта. С трудом добрался я до галечной гряды, идти стало гораздо легче, но зато там я сразу потерял следы волка. Попытки обнаружить их вновь ни к чему не привели. Пристально оглядывая холодное царство тундры, безбрежное как море, я почувствовал себя безмерно одиноким. Ни рокота самолета, который нарушил бы немую тишину пустого неба, ни дальнего грохота проходящего поезда, от которого дрожала бы земля под моими ногами... Мертвое молчание! Только посвистывание невидимой ржанки свидетельствовало о том, что жизнь все-таки существует на этой голой, похожей на поверхность луны, земле. Я отыскал нишу среди скал, покрытых лишайниками, втиснулся в нее и с аппетитом позавтракал.

Затем, взяв бинокль, начал рассматривать пустынный ландшафт в надежде обнаружить хоть что-нибудь живое. Прямо перед собой я увидел скованную льдом бухточку большого озера, на противоположном берегу - какое-то яркое пятно, выделяющееся среди однообразной окраски тундры. Это был желтый песчаный вал высотой около двадцати метров, который, извиваясь как гигантская змея, терялся вдали. Такие узкие, вытянутые холмы, эскеры или озы, есть не что иное, как древние ложа исчезнувших рек, которые некогда примерно десять тысяч лет назад пробивали свой путь среди ледников, покрывавших всю область Киватин. Когда толщи льда растаяли, наносы отложились на поверхность земли, и теперь они являются почти единственными заметными чертами рельефа тундры среди однообразной унылой равнины. Напрягая зрение, я внимательно осматривал оз, пробегал по нему биноклем, пока не заметил наконец какое-то движение. Расстояние было значительным, но мне показалось, будто кто-то, подняв руку над головой, машет из-за кромки вала. В сильном волнении я вскочил на ноги и пустился бежать к берегу залива. Теперь до песчаной насыпи оставалось не более трехсот метров; отдышавшись, я вновь прильнул к биноклю. Замеченный мной предмет оставался на месте, но теперь он выглядел как боа из белых перьев, которым неистово размахивает кто-то, скрытый от меня гребнем.

Это было совершенно необъяснимо, и ничто из постигнутого мной при изучении естественных наук сюда не подходило. Пока я изумленно таращил глаза, к первому боа присоединилось второе, тоже яростно махавшее, и вот оба медленно двинулись вдоль оза. Мне сделалось не по себе - ведь это явление не поддавалось научному объяснению. В сущности я даже утратил интерес к непонятному зрелищу, считая, что оно скорее всего относится к компетенции психиатра, как вдруг совершенно неожиданно оба боа повернули ко мне. Они делались все выше и выше, пока не оказались хвостами двух волков, поднимавшихся на песчаный вал. Оз значительно возвышался над берегом залива, где я находился, и я чувствовал себя выставленным напоказ, словно полуобнаженная красавица с рекламы нижнего белья. Стремясь сделаться как можно меньше ростом, я присел на корточки и уполз в скалы, где старался держаться поскромнее. Но беспокоиться было не к чему - волки не обращали на меня ни малейшего внимания. Они были слишком увлечены собственными делами, которые, как я с удивлением понял, в данную минуту сводились к игре в салки. В это трудно поверить, но это так!

Они возились как щенята. Тот из них, что поменьше ростом вскоре появились конкретные доказательства, что это самка , был зачинщиком. Положив голову на вытянутые передние лапы и самым неблаговоспитанным образом подняв зад, волчица внезапно прыгнула на самца, который был много крупнее; я узнал в нем моего позавчерашнего знакомца. Пытаясь увернуться, тот споткнулся и упал. Волчица мгновенно оказалась наверху, больно теребя зубами его загривок, затем вскочила и бешено помчалась, описывая круги. Волк поднялся на ноги и кинулся в погоню, но только ценой больших усилий сумел ее настичь и куснуть в спину. После этого роли вновь переменились, и самка мчалась за самцом, возглавлявшим дикую гонку то вверх, то вниз, за насыпь и обратно; в конце концов оба волка потеряли равновесие и, сцепившись, покатились по крутому склону. Внизу они разделились, вытряхнули песок из шерсти и, тяжело дыша, встали мордой к морде. Самка поднялась на дыбы, буквально обняла самца передними лапами и начала прилизывать, как бы целуя, его своим длинным языком. Самец с трудом переносил назойливые нежности и все время старался отвернуть голову, но тщетно.

Я невольно проникся к нему состраданием; по правде говоря, столь бурное проявление страсти вызывало отвращение. Однако, собрав все свое мужество, волк терпел, пока ей не надоело. Отвернувшись, волчица вскарабкалась примерно на половину песчаного склона... Казалось, даже след ее исчез с лица земли. Я терялся в догадках, пока не навел бинокль на густую тень в складках оза, где видел ее в последний момент. Темное пятно оказалось входом в пещеру, или логовище; конечно же, волчица забралась туда. Я был счастлив - ведь удалось не только установить местонахождение пары волков, но и, по милости судьбы, отыскать их логово! Позабыв о всякой осторожности, я бросился к ближнему бугорку, чтобы оттуда получше разглядеть вход. После ухода подруги волк слонялся у подошвы оза и тотчас меня заметил. В три-четыре прыжка он взлетел наверх, остановился и с грозной настороженностью уставился на меня.

Стоило мне только глянуть на него, и вся радость встречи мгновенно улетучилась. Нет, он больше не походил на игривого щенка, а превратился в великолепнейший механизм разрушения! Эта метаморфоза была столь устрашающей, что у меня застучали зубы о флягу, когда я собрался хлебнуть для успокоения нервов. На сегодня хватит, решил я, не следует надоедать волчьему семейству, иначе, чего доброго, спугнешь их с насиженного места. Я счел за благо удалиться. Возвращение было нелегким - что может быть тягостнее, чем тащиться обратно по осыпающемуся под ногами щебню, да еще с поднятой выкладкой различных металлических изделий, принятых на вооружение в научных экспедициях! Достигнув гряды, с которой впервые увидел волков, я бросил прощальный взгляд в бинокль. Самки по-прежнему не было видно, самец же спокойно лежал на песчаном гребне, вся его настороженность исчезла. Вот он встал, несколько раз покрутился на месте, как делают собаки, и улегся поудобнее, упрятав нос под хвост и явно намереваясь заснуть. Убедившись, что он больше не интересуется моей скромной особой, я с облегчением вздохнул.

Было бы настоящей трагедией, если бы мое нечаянное вторжение вспугнуло волков и лишило меня замечательной возможности наблюдать за животными, ради которых я так далеко забрался. На сей раз я взял с собой винтовку, револьвер и охотничий нож, а вместо дробовика и топорика прихватил сильную перископическую стереотрубу с треногой. Стояло прекрасное солнечное утро; дул ветерок, прогнавший комаров. Добравшись до залива перед озом, я заметил примерно в четырехстах шагах от логовища торчащий обломок скалы; это позволило установить стереотрубу таким образом, что объектив будет направлен поверх гребня, а меня не будет видно. Используя военный опыт, я незаметно прокрался к наблюдательному пункту; ветер дул со стороны волков, а значит, можно ручаться - они даже не подозревают о моем присутствии. Ну вот, все в порядке, труба установлена, и я навел фокус, но, к моему глубокому огорчению, волков нигде не видно. Прибор давал такое увеличение, что можно было различить отдельные песчинки в насыпи, но хотя я очень внимательно проверил каждый сантиметр полуторакилометрового расстояния по обе стороны от логова, волки исчезли. К полудню от сильного напряжения у меня разболелись глаза и, что еще хуже, начались судороги. Невольно стал напрашиваться вывод: вчерашнее открытие - печальная ошибка и то, что я принял за логово, - просто обыкновенная дыра в песке. Какая досада, ведь без активного участия волков - грош цена всем сложным исследовательским планам и графикам, которые я поторопился составить!

В необозримых просторах тундры вероятность визуального наблюдения волков крайне не велика, разве что случайно повезет а на мою долю счастливых случаев и так уже выпало больше, чем положено. Я отлично понимал - мне так же трудно отыскать в этой безликой пустыне волчье логовище, как алмазные копи. Огорченный неудачей, я продолжал бесплодные наблюдения; оз оставался пустым. От горячего песка начал подниматься нагретый воздух, потребовалось еще больше напрягать зрение. К двум часам дня я потерял всякую надежду, и я поднялся, разминая затекшие ноги. Странное создание человек. Один-одинешенек в утлом челноке в безбрежном океане или в дебрях дремучего леса он, оправляясь, делается необычайно чувствительным к тому, что его могут увидеть. В этот весьма деликатный момент только очень самоуверенные люди степень надежности уединения роли не играет способны не оглянуться. Сказать, будто я ощутил только смущение, когда убедился, что нахожусь не один, было бы явным преуменьшением, так как прямо позади меня, в каких-нибудь двадцати шагах, сидели исчезнувшие волки. Они расположились покойно и удобно, словно уже несколько часов провели за моей спиной.

Самец, по-видимому, немного скучал; но устремленный на меня взгляд самки был полон беззастенчивого, можно даже сказать похотливого, любопытства. Человеческая психика - забавная штука. Про других обстоятельствах я, вероятно, остолбенел бы от страха и вряд ли бы кто меня осудил. Но в этой необычайной ситуации первой моей реакцией было сильное возмущение. Я повернулся к волкам спиной и дрожащими от досады пальцами стал торопливо приводить в порядок свой туалет. Когда пристойность если уж не достоинство! Какого черта вам здесь нужно, вы... А ну - убирайтесь прочь! Волки испуганно вскочили, переглянулись, а затем пустились бежать вниз по склону к озу и вскоре исчезли, ни разу не оглянувшись. С их уходом у меня наступила реакция.

Сознание, что бог знает сколько времени волки сидели на расстоянии прыжка от моей незащищенной спины, вызвало такое потрясение, что мне не удалось закончить неожиданно прерванное дело. Страдая от морального и телесного перенапряжения, я поспешно собрал вещи и отправился домой. В тот вечер я долго не мог собраться с мыслями. Казалось бы, можно радоваться - молитва моя услышана, волки выразили свою несомненную готовность сотрудничать. С другой стороны, меня преследовала назойливая мысль: кто же все-таки за кем наблюдает? Мне представлялось, что в силу видового превосходства, как представитель Homo sapiens, к тому же получивший солидную специальную подготовку, я имею законное право на пальму первенства. Но где-то в глубине души шевелилась смутная догадка, что превосходство это чрезвычайно шаткое и фактически это я нахожусь под наблюдением. Надо ли говорить, что подобные сомнения не способствовали моему самоутверждению. Чтобы установить свою власть раз и навсегда, я решил на утро отправиться прямо на волчий вал, и внимательно осмотреть предполагаемое логовище. Добраться туда можно на каноэ-река уже очистилась, а на озере лед отогнало от берега сильным северным ветром.

Каким чудесным было неторопливое плавание в залив Волчьего Дома - так я назвал это место. Ежегодный весенний переход оленей из лесов Манитобы в далекие равнины тундры, к озеру Дубонт, в полном разгаре. Из лодки я видел бесчисленные стада карибу, пересекавшие болота и холмы. Когда я подплыл к озу, волков там не было - очевидно, они отправились промышлять оленя на завтрак. Я подвел каноэ к берегу и, обвешанный фото- и киноаппаратами, оружием, биноклями и прочим снаряжением, старательно полез вверх, по осыпающемуся песку, к тому месту на склоне, где в прошлый раз исчезла волчица. Попутно мне удалось обнаружить неопровержимые доказательства того, что оз является если не пристанищем волков, то, во всяком случае любимым местом их прогулок. Поверхность всюду была густо усыпана калом и покрыта волчьими следами, которые во многих местах образовали хорошо проторенные тропинки. Логовище находилось в маленькой ложбинке и было так замаскировано, что я бы прошел мимо, не заметив его, если бы не слабый писк, который привлек мое внимание. Я остановился и увидел чуть ниже, в нескольких шагах, четырех небольших зверьков, с увлечением занимавшихся вольной борьбой. Я не сразу сообразил, кто они такие.

Толстые лисьи мордочки с маленькими ушками; туловища круглые, как тыквы; короткие кривые лапки и крошечные, торчащие вверх зачатки хвостиков - все это было так непохоже на волка. Внезапно один из волчат почуял мой запах. Он прекратил попытку откусить хвост брата и поднял на меня дымчато-голубые глазки. Увиденное его заинтересовало. Волчонок вразвалку заковылял ко мне, но по дороге его укусила блоха - пришлось сесть, чтобы почесаться. В этот момент, не далее чем в сотне шагов, послышался громкий, вибрирующий вой взрослого волка - сигнал тревоги. Идиллия сменилась драмой. Словно серые молнии, волчата исчезли в темном провале логова. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с взрослым волком, от неожиданности потерял опору и начал сползать вниз по осыпающемуся склону, прямо к логовищу. Чтобы удержать равновесие, пришлось воткнуть винтовку дулом в песок.

Она ушла глубоко и держалась довольно прочно, но выскочила, когда я, ухватясь за ее ремень, опускался все ниже. Я лихорадочно нащупывал кобуру с револьвером, но был так опутан ремнями от фотокамер и приборов, что никак не мог извлечь оружие. Вместе с растущей лавиной песка я промчался мимо входа в логовище, перемахнул через выступ, отходивший от главного гребня, и скатился по склону оза. Чудом - только благодаря сверхчеловеческой акробатике - мне удалось устоять на ногах. Я то нагибался вперед, как лыжник на трамплине, то откидывался назад под таким углом, что, казалось, позвоночник вот-вот не выдержит. Да, это было зрелище! Когда я наконец остановился и смог оглянуться, то увидел на валу трех взрослых волков, чинно восседавших в ряд, словно в королевской ложе. Они внимательно смотрели на меня с выражением восхищения, смешанного с иронией. И тут признаюсь, я потерял самообладание. С учеными это случается нечасто, но я ничего не мог с собой поделать!

В порыве гнева я вскинул винтовку, но, к счастью, она была так забита песком, что выстрела не последовало. Волки не проявляли никаких признаков беспокойства до тех пор, пока я не заплясал в бессильной ярости, тряся бесполезной винтовкой и посылая проклятия в их настороженные уши. Тут они обменялись насмешливыми взглядами и неслышно удалились. Я тоже последовал их примеру - мое душевное состояние исключало возможность аккуратного выполнения научных обязанностей. Откровенно говоря, я вообще был ни на что не способен. Оставалось только поскорее вернуться в домик Майка и постараться найти забвении в бутылке "волчьего коктейля". В ту ночь я долго и весьма плодотворно "совещался" с упомянутым напитком. По мере того как мои душевные раны затягивались под его исцеляющим влиянием, я пересмотрел события последних дней.

Одиночка, пара или стая владеет семейным участком, размеры которого относительно невелики и могут меняться: если угодья скудны, то даже одинокий зверь может удерживать «латифундию» в 50 км2, а если добычи много, то и целой семье хватает территории в 10 раз меньше. Границы охраняются бдительно, но без волчьей остервенелости, когда нарушителя могут порвать насмерть. Часто дело обходится вообще без физических контактов: хозяева демонстрируют чужаку, что место занято, и он покорно уходит. Это позволяет молодым койотам в поисках свободных земель спокойно проходить сотни километров заселенных сородичами территорий. В 1978 году меченная радиоошейником самка койота прошла 323 километра, прежде чем нашла себе место для постоянного жительства. Это заняло у нее более полугода, так что средний темп движения составил 12 километров в неделю — ничего похожего на стремительные марш-броски волков. Источник: Zoonar via Legion Media Вот так неспешно койот и отправился полтора века назад на завоевание Америки. До 1850-х годов луговые волки обитали только между Миссисипи и горами Сьерра-Невада, доходя на севере до канадской провинции Альберта, а на юге заходя глубоко в Мексику. Сегодня они живут от тихоокеанского побережья до атлантического, от Аляски до Коста-Рики а по некоторым данным — и до Панамы. Люди вырубили леса, распахали прерии, осушили болота, превратили пустыни в пастбища — для многих обитателей естественных ландшафтов это стало катастрофой, койот же воспринял это иначе. Он научился находить еду в мусорных баках и на городских свалках, выводить щенков в саду пригородного дома и таскать соевый или хлопковый жмых из свиных кормушек. Уже в 1970-е годы несколько сот койотов постоянно жили в черте Лос-Анджелеса, в том числе на хребтах и в каньонах, разделяющих районы второго мегаполиса Америки. А в северную Калифорнию, Канаду и на Аляску койоты, согласно общепринятой версии, пришли вслед за золотоискателями, питаясь их лошадьми и мулами, павшими в трудном пути. Золотая лихорадка давно схлынула, а луговые волки остались навсегда и даже успели немного эволюционировать. Человек оказал им еще одну услугу, очистив обширные пространства от его главного природного врага — волка, подавляющего и вытесняющего койота в лесной зоне. С другим близким родственником койот разобрался сам, причем изощренно-мирным путем. Еще недавно на юго-востоке США обитал рыжий волк Canis rufus , размерами и образом жизни сходный с койотом. Экспансия последнего на восток и одновременное сокращение численности рыжих волков привели к постоянной гибридизации двух видов, и редкие рыжие волки практически полностью «растворились» в многочисленных койотах. Кое-где человек помогал койоту сознательно. Так, в Джорджию и Флориду луговых волков в середине прошлого столетия завезли в качестве ценной дичи.

Койот: среда обитания, особенности, образ жизни

Откройте для себя Волчий заповедник Сикрест в Чипли, Флорида: гигантский заповедник площадью 400 акров в Северной Флориде для перемещенных волков. волчий обитатель Северной Америки. волчий обитатель прерий. луговой волк. Встречайте: мелвильский островной волк – обитатель арктических просторов, который смог приспособиться к экстремально низким температурам, затяжной полярной ночи и скудному рациону пищи.

Prairie Wolf

Берберский олень в Африке. Пастбищное скотоводство в Калмыкии. Перевыпас скота в Калмыкии. Пейзаж пустыни Кызылкум. Пустыня Кызылкум овцеводство. Тундра степь степь. Тундростепь Хакасия. Мамонтовая тундростепь.

Дриадовые тундростепи. Прерия Бизон. Бизон прерий Америки. Животные безлесных пространств. Североамериканская прерия животные. Кигер Мустанг Пегий. Крапчатый Мустанг.

Мустанг одичавшая лошадь. Северная Америка животные и растения. Степи Северной Америки животные и растения. Животные зоны степей. Растения и животные Сев Америки. Йеллоустонский парк бизоны. Бизон Йеллоустоун.

Фауна Йеллоустонского национального парка. Собачки прерий. Животные пустыни Монте. Адаптация животных к прерий Северной Америки. Полевая собачка в Северной Америке. Великие равнины Южная Дакота. Прерии великих равнин.

Низкотравные прерии в Северной Америке. Канадская лошадь. Лошадь Канада. Растения и животные прерий Северной Америки. Полевые собачки в средней полосе России. Выпас лошадей. Лошади на пастбище.

Лошадь в поле. Лошадь в сельском хозяйстве. Животный мир степей Южной Америки. Луговая собачка природная зона Северной Америки. Степные звери. Птица прерия. Удод в траве.

Американская птица прерия. Лошади на лугу. Лошадь пасется. Кони пасутся. Степная серая куропатка. Граус Шотландская куропатка. Серая куропатка в степи.

Лесная куропатка. Прерии Канады. Маслов степи прерии. Субурбийные прерии. Равнины с лошадью. Степная лошадь. Лошади в степи.

Луговой тетерев Tympanuchus Cupido. Sharp tailed Grouse. Птицы прерии.

Хорошо плавает и ловит водную живность — рыбу, лягушек и тритонов. На домашних овец , коз , диких оленей и вилорогов нападает редко. В конце лета и осенью с удовольствием поедает ягоды, плоды и земляные орехи. В северных районах зимой переходит на питание падалью; следует за стадами крупных копытных, поедая павших и дорезая ослабленных животных. Людей обычно не трогает; в пригородах подчас роется в мусоре. Однако в последнее время зафиксировано несколько случаев нападения койотов на людей. В истории зафиксировано всего лишь два случая нападений койотов на людей со смертельным исходом [8] [9].

Койоты часто нападают на оставленных без присмотра домашних животных; койот-одиночка может легко убить и съесть кошку или маленькую собаку , разорить курятник или загрызть овцу. Охотятся койоты поодиночке, иногда парами, на крупную дичь чернохвостый олень , молодые карибу и вапити — стаями. Разделение ролей в охотящейся стае такое же, как у волков: загонщики выводят дичь на засаду или гонят её по очереди. Иногда койот охотится совместно с американским барсуком , который разрывает вход в нору и выгоняет её обитателя прямо на койота. Каждый койот, пара или семейная группа владеют собственной территорией, центром которой является логово или нора. Члены стаи регулярно метят границы своего участка мочой. Вой стаи койотов, округ Вентура , Калифорния , записано в 2021 г. Койот — самый «спортивный» из всех диких псовых, из всех собак догнать койота могут только борзые [10]. Может перемещаться на большие расстояния; на охоте за ночь в среднем проходит 4 км. Возможно, у койота наиболее развитые среди всех псовых органы чувств ; он видит на расстоянии до 200 м одинаково хорошо и днем, и ночью.

Кроме того, койот — самый «голосистый» среди североамериканских млекопитающих: его громкий вой составляет неотъемлемую особенность прерий. Основные естественные враги — пума и волк. Волк на открытой местности практически не опасен для койота, потому что койот гораздо быстрее бегает и всегда может убежать [10]. Койот не выносит на своей территории присутствия рыжей лисицы , своего пищевого конкурента. Иногда койоты скрещиваются с домашними собаками , изредка — с волками койволк.

Полосатый волк будет скрываться в бесплодных землях. Их здоровье также удвоится при условии, что они ручные , и урон от окружающей среды теперь не будет так сильно вредить вашим пушистым друзьям. А еще, хвосты волков теперь правильно расположены, когда они сидят.

Кроме того, недавно в в мангровые болота недавно добавили краба, а Бриза в подземные палаты. Тогда как яйца Сниффера можно найти в подводных руинах.

По сравнению с волком, телосложение у койота более изящное, ноги тоньше, нос длиннее. Глаза койота золотисто-желтые, а не карие, как у большинства собак. Хвост длинный и пушистый, обычно с черным кончиком; во время бега он вытянут ниже линии спины. От своего серого собрата койот отличается также более длинным мехом. Шерсть обычно сероватого или рыжевато-бурого цвета на спине и боках, горло и брюхо светлее. Окрас сильно варьируется в зависимости от места обитания. Так, у койотов, живущих в горах, шерсть темнее, в то время как у тех, кто живет в пустыне, она светлее.

Образ жизни и поведение Молодые или старые койоты могут вести одиночный образ жизни, но обычно эти звери живут парами и стаями, которые состоят из альфа-самца, альфа-самки и их потомства, а порой и взрослых чужаков. Как и волки — в отличие от домашних собак — койоты, один раз создав пару, обычно не расстаются до конца жизни. Члены стаи охотятся на общей территории площадью 25-65 км2, в зависимости от наличия на ней пищевых ресурсов. Поскольку добычей койоту служат преимущественно мелкие зверьки, он чаще всего охотится в одиночку, но в редких случаях звери объединяются в группы и нападают на сравнительно крупных животных. Наиболее активны луговые волки на рассвете и в сумерках, также могут охотиться и днем. Но, как уже говорилось, они легко адаптируются к любым условиям. В пригородах и городских районах, чтобы избежать встречи с людьми, они переходят на ночной режим активности. Для общения койоты исользуют запахи и визуальные сигналы, а также звуки, включая лай и вой. Легендарный вой койота звучит тоскливо и наводит на мысль об одиночестве.

В действительности же это определенная форма общения — способ оповестить собратьев о добыче, предупредить об опасности или сообщить о территориальной границе другим стаям. Кроме того, луговой волк пронзительно тявкает, за что собственно и получил свое латинское наименование Canis latrans — «лающая собака». Пищевые предпочтения Койот принадлежит к наименее разборчивым в еде животным. Его пищевые потребности удовлетворяют кролики, луговые собачки, ящерицы, змеи, птичьи яйца. Он всегда готов отведать рыбы, лягушек и разных объедков. Большим подспорьем ему служат, в частности, мыши. Зимой, благодаря острому слуху, зверь улавливает топоток крохотных лапок и писк под снежной коркой.

Перетащите файлы сюда

• Фауна североамериканских прерий
• Вторая жизнь? Удастся ли воскресить вымершего 130 лет назад сумчатого волка
• Непобедимый волк-обманщик: как хитрый и осторожный койот смог пережить нашествие человека
• Стражи прерий. Photographer Vladimir Morozov

Презентация, доклад на тему Непобедимый волк-койот

Четыре малоизвестных вида фауны прерий Северной Америки - Журнал «Мои животные»	Все новости О погоде Наука и космос Природа Животные Авто Коронавирус.
В Minecraft добавили броненосца и обновили биомы с восемью новыми вариантами волков - Shazoo	Это уникальное животное — Гривистый волк, который проживает только в Южной Америке, он, скорее, похож на крупную лису на длинных, стройных ногах, чем на волка.
In the News - Living with Wolves	Волчий обитатель прерий.
Prairie Wolf	Всем дикие места вблизи в окрестностях острова Вир.И еще нашли обитателей моря,до сель нам не полазили в интернете и нашли что же это за весело.
Какой волк в прерии воет, 5 букв |	Фракция: Животное: волк.

Обитатель прерий - фотоподборка

Обитатели прерий. Волки великих равнин США. Волчий обитатель прерий. Волчий обитатель прерий. Ответ из архива сканвордов. Этих животных называют не только собаками, но и волками, хотя они несколько меньше по сравнению с волками обыкновенными. Все ответы для определения Волчий обитатель прерий в кроссвордах и сканвордах вы найдете на этой странице.

Волк прерий, 5 букв

волчий обитатель прерий (5 букв). Пользовательское соглашение | Политика конфиденциальности. Скорее всего, эти волки вернулись в Альпы в 80-е годы из труднопроходимых районов итальянских Апеннин. Ответ на вопрос "Волчий обитатель прерий ", 5 (пять) букв: койот. Обитатели южноамериканских Анд - ламы - в недалеком будущем начнут защищать от волков овечьи отары датских фермеров. По крайней мере на помощь этих животных рассчитывают в Ассоциации овцеводов Южной Дании, где сейчас изучают.

Презентация, доклад на тему Непобедимый волк-койот

Могучий волк прерий - NPCs - WoW Road - База знаний World of Warcraft	Его история была опубликована на Reddit: бывшие хозяева животного издевались над ним и намеревались усыпить, вмешательство сотрудников Shy Wolf Sanctuary спасло Юки жизнь.
Wolves and Bears Are Being Returned to a Rare Patch of Ancient Woodland in Britain	Люди вырубили леса, распахали прерии, осушили болота, превратили пустыни в пастбища-для многих обитателей естественных ландшавтов это стало катострофой, койот же воспринял это иначе.

Похожие новости: