Мария Блюменталь-Тамарина. слушать онлайн и скачать на пк и телефон все песни в высоком качестве.
Блюменталь-Тамарина Мария Михайловна, актриса
Отрывок из книги Н. А. Смирновой «Воспоминания», посвящённый Марии Михайловна Блюменталь-Тамариной. Как вспоминал сам Блюменталь-Тамарин, они выбросили тогда из окна чертежной подосланного полицейского шпика. Мария Блюменталь-Тамарина — урожденная Климова — родилась в семье бывшего крепостного в 1859 году. В возрасте двадцати лет Мария вышла замуж за известного тогда актера Александра Эдуардовича Блюменталь-Тамарина, который ввел ее в артистическую среду, а в 1885-м уговорил попробовать силы на сцене.
Как найти захоронение
- Блюменталь-Тамарина, Мария Михайловна — Википедия
- "Давал живое лицо"
- Блюменталь-Тамарина Мария Михайловна. Большая российская энциклопедия
- Государственный центральный музей кино
- Краткая информация об актрисе
- В книге Николая Лузана «Сталин. Операция «Ринг» главным героем стал предатель Блюменталь-Тамарин
Мария Блюменталь-Тамарина. «Пленительный и теплый талант» (1859–1938)
Современные технологии не перестают удивлять нас своей мощью и возможностями. Одним из самых перспективных направлений... Народная артистка СССР 1936 , одна из первых 13 человек, удостоенных этого звания. Биография Мария Блюменталь-Тамарина родилась 4 16 июля 1859 года в Санкт-Петербурге, в семье бывшего крепостного крестьянина, управлявшего домами помещика Кашина. В 1875 году окончила Мариинскую женскую гимназию в Санкт-Петербурге, получив диплом домашней учительницы. С 1885 года начала играть на любительской сцене.
За годы войны «Винета» сильно разрослась, на январь 1944-го в её состав входило 932 сотрудника.
До августа 1943-го она имела штаб-квартиру в Берлине, но после разрушения её союзной авиацией перебралась в Кёнигсберг. Блюменталь-Тамарин быстро сделал карьеру в «Винете». Уже 2 февраля 1942 г. Передачи стали регулярными: они выходили в эфир каждый вторник и четверг в 18:00. Имитируя голос Сталина, Блюменталь-Тамарин озвучивал фальсифицированные указы советского правительства. А он продолжал играть на берлинской сцене, писал антисемитские брошюры.
В декабре 1942-го немцы сообщили Блюменталю, что к ним перебежал красноармеец, представившийся его племянником Игорем Миклашевским. Матерью Игоря была гречанка Августа Миклашевская, урождённая Спиро. Вся жизнь её прошла в театре. В 1911-м Августа обвенчалась с адвокатом Сергеем Миклашевским, но в том же году его бросила. В 1918-м прижила от танцовщика Льва Лащилина сына Игоря. Однако артист был женат, Игорю дали отчество Львович, но фамилию — Миклашевский.
Поскольку сестра Льва Инна была замужем за Всеволодом Блюменталем-Тамариным, мальчик с 8 лет с 1926 г. При этом молодой человек блестяще владел немецким. Оказавшись в плену, Миклашевский успешно прошёл все проверки, и ему разрешили встретиться с любимым дядей. У них установились дружеские отношения. Игорь начал выполнять обязанности охранника дяди.
В 1890 — 1901 выступала в провинции, затем вернулась в Москву, работала в разных театрах, в том числе в театре Корша в 1901—14 и в 1921—33. С 1933 в Малом театре. Уже в ранний период творчества прославилась исполнением главным образом ролей старух: Галчиха «Без вины виноватые», 1891 , Домна Пантелевна «Таланты и поклонники», 1894 , Анфуса «Волки и овцы», 1896; все пьесы — А. Островского , Матрёна «Власть тьмы» Л.
В Берлине в ведомстве Геббельса актёр-коллаборационист получал солидный оклад и всеми силами отрабатывал его. Живописно пропагандировал «райскую жизнь», которую несут «освободители». Неоднократно посещал лагеря, где содержались советские военнопленные, и агитировал за вступление в Русскую освободительную армию. Регулярно публиковал в русскоязычной германской газете «Новое слово» «обличительные» статьи о советском режиме, от которого он якобы страдал почти четверть века. Согласно одной из версий, именно ему было поручено ликвидировать актёра-коллаборациониста. Антисоветская деятельность изменника Родины находилась под пристальным вниманием НКВД, и в марте 1942 года Блюменталь-Тамарин был заочно приговорён к высшей мере наказания — расстрелу. По иронии судьбы привести приговор в исполнение предназначалось родственнику предателя — Игорю Миклашевскому, племяннику жены актёра Инны Лощилиной. Операция под кодовым названием «Ринг» была осуществлена в самом конце войны. Точные обстоятельства смерти изменника не известны. По одним сведениям, он был найден в г. Мюнзинген застреленным, по другим — с проломленной головой или повешенным на дереве. Следует отметить, что в 1993 году на волне всеобщей критики советского режима коллаборационист Всеволод Александрович Блюменталь-Тамарин был реабилитирован.
Памятник на могиле Марии Блюменталь-Тамариной
Мария Блюменталь-Тамарина родилась 4 (16) июля 1859 года в Санкт-Петербурге, в семье бывшего крепостного крестьянина, управлявшего домами помещика Кашина[2]. Его мать, Мария Михайловна Блюменталь-Тамарина, была народной артисткой республики, орденоносцем. Его мать, Мария Михайловна Блюменталь-Тамарина, была народной артисткой республики, орденоносцем. Мария Блюменталь-Тамарина. фото: с сайта Блюменталь-Тамарина Мария Михайловна. 16 июля 1859 г. — 16 октября 1938 г. 79 лет рак. И продолжает: «Я выполняю предсмертную волю моей подруги Инны Лощилиной — жены Всеволода Александровича Блюменталь-Тамарина, сына Марии Михайловны. В 1896–1899 годах управляющим театра Шелапутина был актер, режиссер, содержатель русской комической оперы и оперетты, хороший знакомый Чехова – Александр Эдуардович Блюменталь-Тамарин, муж старшей сестры Александры Павловны Никитиной – Марии.
160 лет М.М. Блюменталь-Тамариной!
В 1914—1915 годах — актриса Театра Суходольских , в 1918—1920 — Показательного государственного театра. Огромную роль в творчестве актрисы сыграл режиссёр Н. Синельников , с которым она работала с 1894 по 1910 годы [2]. В 1933—1938 годах — актриса Малого театра в Москве. Характерной особенностью сценической деятельности актрисы было то, что она играла возрастные роли.
Она умерла 16 октября 1938 г. Она была похоронена в Новодевичье кладбище.
Она одна из первых в новой советской стране получила звание народной артистки СССР. Актриса Мария Блюменталь-Тамарина. Успех Марии Михайловны был недолгим: актриса умерла в 1938-м году. Это тот редкий случай, когда хочется выдохнуть: "Слава Богу! Но вовсе не из злорадства, а из сострадания и жалости. Потому что неизвестно еще, как бы она пережила то, что случилось через три года. В начале войны, когда вся театральная Москва эвакуировалась, сын актрисы, сам знаменитый на всю страну артист, Всеволод Блюменталь -Тамарин отказался покинуть Москву. Литература , чтобы переждать приход фашистов. Я же немец», - говорил он своим соседям в ответ на их увещевания, что надо бежать. А потом, в начале октября 1941-го года, когда фашисты заняли Истру, актер и вовсе перешел на их сторону. И не то чтоб согласился сотрудничать, а сам предложил свои услуги. Всеволод Блюменталь-Тамарин в 1910 году. На оккупированной территории оказались и другие известные артисты, среди них солист Большого театра, любимейший публикой в то время тенор Иван Жадан , директор Вахтанговского театра Освальд Глазунов и жена Блюменталь -Тамарина актриса Инна Лощилина. Позже вместе с отступающими немецкими войсками артисты перебрались на запад. В Киеве оккупационными властями Блюменталь -Тамарин был назначен художественным руководителем Киевского театра русской драмы. На его сцене он вместе с Сергеем Радловым угодившим с частью своего театра в оккупацию в Пятигорске и позже переброшенным немцами на запад осуществили постановку пьесы Корнейчука «Фронт». Разумеется, под другим названием «Так они воюют...
Огромную роль в её творчестве сыграл режиссёр Н. Синельников, с которым она работала с 1894 по 1910 годы. С 1901 года — в Москве. В 1901-1914 и в 1921-1933 годах — актриса московского Театра Корша в советское время назывался Драматическим театром и театром «Комедия» б. Затем играла в Театре Суходольского с 1914 , а через три года в Показательном государственном театре 1918-1920. В труппу Малого театра поступила в 1933 году. В кино снималась с 1911 года до последних дней своей жизни.
Из Википедии — свободной энциклопедии
- Где родился и как воспитывался предатель Родины Всеволод Александрович Блюменталь-Тамарин
- File:Maria Blumenthal-Tamarina (1935).jpg - Wikipedia
- Из Википедии — свободной энциклопедии
- Досье личности
- Двойник Сталина в Третьем рейхе закончил жизнь на дереве - Потребительское общество "Вместе"
- а также третий акт, в котором стреляет пистолет (1)
Кто такая Мария Блюменталь-Тамарина?
На обомлевшего слушателя обрушился не просто ушат словесных помоев, а водопад самых гнусных измышлений. В своих выступлениях предатель призывал их не поддерживать «кровавый режим палача Сталина» и переходить на сторону «несущей свободу и европейские культурные ценности армии Великой Германии», а население оккупированных территорий убеждал в необходимости «всемерного содействия установлению нового порядка на землях, освобождённых от тирании большевиков». Столь невероятный нравственный и политический кульбит Блюменталь-Тамарина не могли представить не только его поклонники, но и коллеги по сцене. Всего полгода назад этот баловень судьбы и Мельпомены купался в лучах славы и пел оды советской власти и её вождям.
Если бы не война…» Так начинается эта книга. История жизни Блюменталь-Тамарина у нормального человека вызывает как минимум неприязнь, скорее даже брезгливость. Известный театральный деятель, воспитанник и любимец богемы и убеждённый монархист, после революции он мгновенно переметнулся к большевикам.
Но когда в Харькове его застало наступление Деникина, тут же встал под знамёна Белой гвардии. Более того, принял активное участие, собирая пожертвования на борьбу с «жидо-комиссарской заразой». Но выбор оказался преждевременным.
Синельников, с которым она работала с 1894 по 1910 годы. В 1890-1901 годах много гастролировала, играя в провинциальных театрах Тифлиса, Владикавказа, Ростова-на-Дону, Харькова. Комедия», с 1925 - «Комедия бывший Корш », позднее Московский драматический театр. В 1914-1915 годах - актриса Театра Суходольских. В 1918-1920 годах - актриса Показательного государственного театра. В 1933-1938 годах - актриса Малого театра в Москве. Гоголя - Фекла; 1891 - «Без вины виноватые» А. Островского - Галчиха; 1894 - «Гроза» А. Островского - Феклуша; 1894 - «Таланты и поклонники» А.
Островского - Домна Пантелевна; 1896 - «Волки и овцы» А. Островского - Анфуса; 1896 - «Власть тьмы» Л.
Мария окончила в 1875 году гимназию Мариинского театра в Санкт-Петербурге.
В 1880 году она вышла замуж за учителя драмы и актера Александра Эдуардовича Блюменталь-Тамарина. Ее сценический дебют состоялся в 1885 году, когда она вошла в состав любительского театрального коллектива.
По одному из дедов он действительно был немцем. В начале октября 1941-го немцы вошли в Истру, актер сам пришел к врагам с предложением сотрудничать. Для гитлеровской пропаганды он был находкой — популярный, талантливый, теперь полностью преданный рейху. Его берут на работу в пропагандистскую организацию "Винета", которая фактически была подразделением Министерства пропаганды Геббельса. В задачи этой организации первоначально входили перевод и изготовление плакатов, листовок, табличек, книжечек по тезисам немецких пропагандистов. Затем "Винета" занялась фронтовыми сводками и радиовещанием.
Работа шла на эстонском, литовском, латышском, белорусском, украинском и русском языках. За первые полтора года войны "Винета" из небольшой переводческо-технической конторы превратилась в серьезную организацию, в которой были несколько подразделений, свои художники, актеры, дикторы, литераторы. Они распространяли слухи, изготавливали звуковые и кинофальшивки. Что-то напоминает, не так ли? Вот в такую организацию поступил работать Блюменталь-Тамарин. И 2 февраля 1942 года он уже вышел в эфир с призывом отказаться от защиты сталинского режима, сдаваться немцам и видеть в них освободителей от большевизма. Опять ассоциации с современностью. Тут уж ничего не поделаешь, такова история: повторяется в виде фарса.
Предательство Блюменталя-Тамарина все же было трагедией, учитывая обстоятельства войны с Гитлером и талант актера, нынешние же повторяют его путь "на минималках", испугавшись отъема зарубежной недвижимости или блокировки счетов в банках Запада. Радиостанция "Винета" вещала о противоречиях в руководстве СССР, существующих и мнимых, о техногенных катастрофах в тылу, о локальных выступлениях. Бейте без пощады сталинцев! Готовьтесь к великой борьбе против сталинской власти". Но наше правительство не думает об этом. Это правительство начало войну, не подготовив к ней страну, имея военное командование, состоящее из невежд. Мы требуем окончания войны, мы ждем, чтобы к власти пришла новая часть русского народа, которая заключила бы мир и спасла страну от катастрофы". Это цитаты из сообщений радио "Винета".
Узнайте знакомые буквы. В работу на гитлеровцев актер включил и свою жену Инну Миклашевскую. Блюменталь-Тамарин был звездой гитлеровской пропаганды, он не только зачитывал чужие тексты, но и писал свои фельетоны, воспоминания, высмеивая жизнь в СССР и рассказывая о том, как его ущемляли "жиды-большевики".
Когда Сейфуллина запила, её пьесу дописал Правдухин
Вернувшись в Москву, актриса поступает в труппу антрепренёра Корша Московский театр "Комедия" , где работает до 1915 года. Затем М. Блюменталь-Тамарина играет в Театре Суходольского, а через три года в Показательном государственном театре. В 1933 году актриса приходит в Малый театр, где и играет вплоть до своей смерти. Огромную роль в творчестве М. Блюменталь-Тамариной сыграл режиссёр Н. Синельников, с которым она работала с 1894 по 1910 гг. Характерной особенностью сценической деятельности М.
Усталая от всяких предъюбилейных приготовлений, Марья Михайловна терпеливо стояла перед зеркалом и поправляла каждую складочку.
Как-то, много лет тому назад, Марья Михайловна, придя с похорон одной артистки, с ужасом сказала мне: «Надечка, ведь она была красивая женщина, до чего же ее изуродовали в гробу! Расчесали волосы на две стороны, яадели какую-то косыночку, нарядили в нечто вроде ночной рубахи, смотреть было неприятно. Когда я умру, дайте мне слово, что вы сами причешете меня, как на концерт, оденете в самое красивое платье, чтобы люди сказали: «Марья Михайловна совсем такая, как выходила, бывало, на эстраду. Я обещала ей шутя. Но потом много раз при разговоре о смерти она заставляла меня повторять это обещание. Я видела ее в последний раз в конце августа на даче, близ станции «Новый Иерусалим», где она гостила у родных, уговоривших ее отдохнуть у них от городской суеты. По-прежнему веселая, милая, она радушно и радостно встретила меня. За обедом, устроенным среди роз, под высокими тенистыми деревьями прекрасного сада, она мне вновь сказала: «Как же, Надечка, будет теперь с твоим обещанием причесать и одеть меня после смерти?
Теперь уже пора серьезно подумать об этом, ведь мне семьдесят девять лет. В Москве ты живешь не все время, большей частью в своей Тарусе, ехать оттуда трудно: умру, а ты не успеешь приехать». Она даже всплакнула. Я ей серьезно сказала: «Ну, что будет, то будет, дня и часа своей смерти мы не знаем;, но в наши годы думать о ней возможно. Я тебе обещаю, что все исполню, как ты хочешь, и в гробу ты будешь красавицей». Потом она забыла о смерти и каялась, что загородную жизнь под сенью лесов и все красоты природы она ценит теоретически, но гораздо больше любит шумную, кипучую жизнь города и отдыхать предпочитает в одном из наших роскошных санаториев, особенно в Барвихе, где все так комфортабельно устроено, залито электрическим светом,, а вечером в громадной гостиной собирается блестящее общество знаменитых людей всех профессий, устраиваются концерты и ведутся интересные беседы на всевозможные темы. Раньше двух часов уснуть не могу — привычка всей жизни. А природа что: нынче красивый закат, завтра красивый закат, кругом одни деревья, никаких людей — скука!
Хоть бы поскорее сезон начался. Только и оживаю, когда сюда приезжают гости». Когда она переехала из нашей квартиры, то часто горевала, что мы не вместе и не у кого поплакать на груди в тяжелые минуты. В такие минуты примется, бывало, читать адреса, поднесенные ей от разных театров, учреждений, от публики в дни ее юбилеев, которые справлялись и в двадцатипятилетие, и в сорокалетие, и, наконец, в пятидесятилетие ее служения театру. И успокоится дорогая старушечка, заблестят глаза, засветится улыбка. Много пьес переиграла я вместе с Марьей Михайловной в спешных постановках Коршевского театра. Мы с ней совсем по-разному работали, и с тем большим интересом я следила за созданием ею сценических образов. У Марьи Михайловны прежде всего возникал пластический и звуковой образ роли.
От него шла дальнейшая психологическая разработка. Роли она всегда учила вслух и по многу раз повторяла неудававшиеся интонации, стараясь понять причины неудачи. Часто она звала меня прослушать ее и с радостью и вниманием принимала все замечания, продумывая даже те, с которыми не соглашалась. Она не шла непосредственно от своих внешних данных при создании внешнего облика, а старалась приспособить себя к идеальному, с ее точки зрения, облику роли. Жесты и мимика рождались у нее непосредственно, она не работала над ними особо, хотя часто репетировала перед зеркалом в костюме и гриме. Режиссерскими указаниями она не только дорожила, но не умела обходиться без них. Ей нужна была проверка проделанной ею работы. Она часто не доверяла себе, сомневалась в своих силах.
Хорошо, что ей посчастливилось в раннюю пору своей сценической жизни работать под внимательным наблюдением такого режиссера,, как Николай Николаевич Синельников. Она никогда не останавливалась в: своей работе над ролью, и каждый спектакль вносил в нее что-нибудь новое. Всегда прислушивалась к отзывам критики, и дружественной и недружелюбной, и проверяла справедливость делаемых замечаний, снова и снова обдумывая свое исполнение. Особенно ценила и любила она статьи Николая Ефимовича Эфроса, вкусу которого верила, восхищалась его пониманием актерской души, дорожила его похвалами и горячо благодарила за указанные недостатки. Прием публики оказывал большое слияние на ее игру. Она расцветала и загоралась, почувствовав контакт между собой и зрительным залом, и увядала, если такого контакта не устанавливалось по вине аудитории, потому что сама она всегда была, как говорят актеры,, в «игральном» настроении. Реакция публики вносила много изменений в исполнение ею роли. На публичной генеральной и на спектакле она всегда сильно волновалась, уже с утра ни о чем другом не думала и жила жизнью изображаемого лица.
В эти дни лучше было не попадаться ей на глаза — все равно не заметит или рассердится и скажет: «Не до вас мне теперь, отвяжитесь, у меня сегодня генеральная» или спектакль , — и все кругом старались не беспокоить и не отвлекать ее. Когда мы служили в театре Корша, Марья Михайловна всегда торопила меня на репетицию: «Надя, скорей, скорей, да бросьте вы ваш кофе, опоздаем, срам-то какой». И если я не очень торопилась, она убегала, не дождавшись меня. На репетициях она, поглощенная ролью, ничем не отвлекалась и до слез огорчалась, если роль не ладилась. В пьесе Юшкевича «В городе» у нее не выходила маленькая роль нищей «Машке». Помню, как она мучилась, а Синельников сердился, горячился в своей будке, сжимая кулачки. Марья Михайловна робела, смущалась и терялась. Выходя за кулисы, восклицала: «Что делать, что делать!
Все фальшиво, бездарно, не вижу я ее, эту «Машке». Она никогда не гнушалась самыми маленькими ролями, играя их с такой же любовью и увлечением, как большие. В пьесе Оскара Уайльда «Веер леди Уиндермер» она играла роль ровно в два слова, но сколько внимания потратила она на ее оформление. Специально сшила себе роскошное серое платье с кружевом, заказала парик и в выходе на балу не только обратила на себя внимание публики, но была упомянута почти во всех рецензиях о спектакле. Всем нам и молодежи она подавала пример бескорыстного служения делу, уменья трудиться,, подчиняться дисциплине и не зазнаваться от успеха. Марья Михайловна не любила фарса, гротеска и для комических ролей пользовалась красками своего мягкого юмора. Из драматических ей особенно удавались роли тихих, забитых любящих женщин, матерей и слуг. О созданном ею классическом образе Ванюшиной в пьесе Найденова «Дети Ванюшина» много сказано в театральной литературе.
Мне пришлось с ней играть Людмилу. В роли Ванюшиной она была бесподобна, и нам, актерам, игравшим с ней, доставляло художественную радость слушать ее тихие, ласковые,, умиротворяющие речи, смотреть на страдальческое, недоуменное лицо, когда она не понимала, почему же дети ее вышли такими плохими, почему в доме царит ложь и даже разврат, когда они с отцом оба такие добродетельные и так полны любви к ним. Марья Михайловна ярко изображала наивную, простую, немудрящую женщину, неспособную понять всю сложность отношений, создавшихся в семье благодаря крутому, деспотическому нраву мужа, который с ней был даже ласков, которого она любила и жалела всем сердцем,, хотя и побаивалась. Она любила детей, баловала их и скрывала от отца все дурное, что она узнавала о них, чтобы он не расстраивался и не гневался. На моих глазах создавала она в пьесе Леонида Андреева «Дни нашей жизни» свою замечательную роль матери-сводни, продающей прелестную, нежную, хрупкую несчастную Оль-Оль, любящую студента, то развратному старику, отвратительному немцу фон-Ранкен, то пьяному офицеру. Она боялась ходить одна и просила кого-нибудь из молодых актеров сопровождать ее. Из наблюдений, собранных во время этих прогулок, Марья Михайловна и создала незабываемый образ. Она была одета, как очень приличная дама, ходила, шаркая больными, подагрическими ногами, утомленными долгой ходьбой в поисках за «покупателем», разговаривала заискивающим, подобострастным голосом с грубыми мужчинами, посылавшими ей вслед насмешки, и смотрела глазами изголодавшейся, испуганной собаки на: тех, с кем торговалась за свой живой товар.
Слегка подвыпив в третьем действии, она мурлыкала какую-то легкомысленную песенку или цыганский романс и жадно лакомилась своим любимым мармеладом, купленным на деньги, вырученные за дочь. Она сюсюкала, как маленькая девочка, выпивая «валивоцку» и закусывая «соколаткой» шоколадкой. И даже становилось жалко, когда горячий юноша студент называл ее оскорбительными именами, а она беспомощно плакала и не понимала, за что. В пьесе Гордина «Мирра Эфрос»,, которую мне много раз приходилось играть с Марьей Михайловной, она изображала старую простую еврейку. Она очень хорошо передавала легкий акцент и напевность еврейской речи и вносила в роль характерные черточки, подмеченные ею во время бесчисленных поездок по еврейским городам и местечкам.
С 1901 года — в Москве. В 1901-1914 и в 1921-1933 годах — актриса московского Театра Корша в советское время назывался Драматическим театром и театром «Комедия» б. Затем играла в Театре Суходольского с 1914 , а через три года в Показательном государственном театре 1918-1920. В труппу Малого театра поступила в 1933 году. В кино снималась с 1911 года до последних дней своей жизни. Мария Михайловна сыграла несколько ролей в дореволюционном кинематографе, 19 ролей — в советском. Из них 15 было сыграно за семь лет.
С 1885 года начала играть на любительской сцене. В 1887 году дебютировала в профессиональном Летнем театре в Петровском парке Москвы роль Китти в спектакле «Кин, или Беспутство и гений» по пьесе А. В 1889 году играла в «Театре мелодрам и разных представлений» бывший театр «Скоморох» , возглавляемом М. Могила Блюменталь-Тамариной на Новодевичьем кладбище Москвы. В 1890—1901 годах много гастролировала, играя в провинциальных театрах Тифлиса, Владикавказа, Ростова-на-Дону, Харькова. Комедия», с 1925 — «Комедия бывший Корш », позднее Московский драматический театр.
Блюменталь-Тамарина Мария Михайловна, народная артистка СССР
Мари́я Миха́йловна Блюмента́ль-Тама́рина — русская и советская актриса театра и кино. Народная артистка СССР (1936), одна из первых 13 человек, удостоенных этого звания. Назад в СССР написал 31 августа 2016 в 06:33: "Блюменталь-Тамарина Мария Михайловна" Зарегистрируйтесь или авторизуйтесь для того, чтобы увидеть его. Мария Блюменталь-Тамарина стала одной из немногих актрис старой театральной школы, сумевших принять и полюбить кинематограф.
Наши художники
- Блюменталь-Тамарина, Мария Михайловна
- Двойник Сталина в Третьем рейхе закончил жизнь на дереве - Потребительское общество "Вместе"
- Николай Стариков
- Николай Стариков