Новости золотой телёнок ильф и петров книга

Большинство читателей рассказов Зощенко или романов "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" Ильфа и Петрова не обращает внимания на привязку ко времени. полная версия в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн!

Илья Ильф и Евгений Петров «Золотой телёнок» — цитаты из книги

Анн и Серж Голон пример прекрасного совместного творчества, когда возникает эффект синергии усиливание эффектом взаимодействия. Соавторы зажигаются друг от друга, подстёгивают творчество и на выходе получается не просто сумма двух творческих единиц, а многократное возрастание. При этом у каждой пары соавторов были своя методика написания — по главе или по очереди, или совместно работая над каждой фразой. Любопытно, что и братья Стругацкие когда работали порознь — Борис под псевдонимом С. Витицкий, а Аркадий — С. Ярославцев, — не создали книг вровень со своими, ставшими культовыми работами.

Отсутствует рукопись, черновики, планы, намётки, варианты романа. Потеря рукописей и черновиков очень частое, и, увы, печальное событие в литературе. Понадобилось несколько столетий, чтобы найти рукописи Шекспира и Шолохова. Будем верить, что и в случае с Ильфом и Петровым рукописи не горят. У Булгакова после публикации «12 стульев» внезапно появилась 3-х комнатная квартира.

Не следует забывать постулат — после этого не означает в следствии этого. Именно в 1927 году у Булгакова накопился внушительный гонорар в 28 000 руб. И самый главный аргумент в пользу Ильфа и Петрова, это программная текстологическая обработка произведений Ильфа, Петрова, Булгакова и Заяицкого, выполненная Н. Мамаевым, М. Марусенко, А.

Ронжиным и К. Пиотровской с помощью метода Дельты Бёрроуза для определения авторства анонимных и псевдонимных литературных произведений на русском языке. Которые пришли к выводу — что с точки зрения частот употребления слов дилогия близка к произведениям И.

Но к тому времени авторы — в числе самых популярных писателей СССР. Популярность Ильфа и Петрова стремительно росла, романы то и дело переиздавались, их переводили на десятки иностранных языков, выпускали за границей, что, конечно, согласовывалось в советских цензурных инстанциях. А в 1938—1939 годах издательство «Советский писатель» выпустило четырехтомное собрание сочинений Ильфа и Петрова. Мало кто из тогдашних советс- ких классиков удостоился такой чести.

Наконец во второй половине 1950-х годов дилогия была официально признана «классикой советской сатиры». Постоянно публиковались статьи и монографии о творчестве Ильфа и Петрова, воспоминания о них. Это — с одной стороны. А с другой — уже в конце 1950-х годов романы Ильфа и Петрова стали своего рода «цитатником» инакомыслящих, что видели в дилогии почти откровенную издевку над пропагандистскими установками, газетными лозунгами, суждениями «основоположников марксизма-ленинизма». Парадоксальным образом «классика советской литературы» воспринималась как литература антисоветская.

Красные корешки — гарантия отличных оценок по литературе! Издание в твёрдом переплёте. Произведения входят в школьную программу по литературе для старших классов.

И только на рассвете, когда дописаны были последние строки, я вспомнил, что этот стих уже написал А. Такой удар со стороны классика! И вообще последний город — это Шепетовка, о которую разбиваются волны Атлантического океана. Может быть, нас ожидает счастье... Может быть, ещё машет крылышками от нетерпения? Где, говорит он, адмирал Балаганов? Почему его так долго нет? Вы псих, Балаганов! Счастье никого не поджидает. Оно бродит по стране в длинных белых одеждах, распевая детскую песенку: «Ах, Америка — это страна, там гуляют и пьют без закуски». Но эту наивную детку надо ловить, ей нужно понравиться, за ней нужно ухаживать. А у вас, Балаганов, с этой деткой романа не выйдет. Вы оборванец. Посмотрите, на кого вы похожи? Человек в вашем костюме никогда не добьётся счастья. Акации подрагивали, роняя на плоские камни холодную оловянную росу. Уличные птички отщёлкивали какую-то весёлую дребедень. В конце улицы, внизу за крышами домов, пылало литое, тяжёлое море. Молодые собаки, печально оглядываясь и стуча когтями, взбирались на мусорные ящики. Час дворников уже прошёл, час молочниц ещё не начинался.

Книга-юбиляр. Илья Ильф, Евгений Петров «Золотой теленок»

Красные корешки — гарантия отличных оценок по литературе! Издание в твёрдом переплёте. Произведения входят в школьную программу по литературе для старших классов.

Может быть, нас ожидает счастье... Может быть, ещё машет крылышками от нетерпения? Где, говорит он, адмирал Балаганов? Почему его так долго нет? Вы псих, Балаганов! Счастье никого не поджидает. Оно бродит по стране в длинных белых одеждах, распевая детскую песенку: «Ах, Америка — это страна, там гуляют и пьют без закуски». Но эту наивную детку надо ловить, ей нужно понравиться, за ней нужно ухаживать. А у вас, Балаганов, с этой деткой романа не выйдет. Вы оборванец. Посмотрите, на кого вы похожи? Человек в вашем костюме никогда не добьётся счастья. Акации подрагивали, роняя на плоские камни холодную оловянную росу. Уличные птички отщёлкивали какую-то весёлую дребедень. В конце улицы, внизу за крышами домов, пылало литое, тяжёлое море. Молодые собаки, печально оглядываясь и стуча когтями, взбирались на мусорные ящики. Час дворников уже прошёл, час молочниц ещё не начинался. Был тот промежуток между пятью и шестью часами, когда дворники, вдоволь намахавшись колючими мётлами, уже разошлись по своим шатрам, в городе светло, чисто и тихо, как в государственном банке. В такую минуту хочется плакать и верить, что простокваша на самом деле полезнее и вкуснее хлебного вина; но уже доносится далёкий гром: это выгружаются из дачных поездов молочницы с бидонами. Сейчас они бросятся в...

Приходится всю жизнь толкать перед собой проклятую тару, на которой к тому же позор, позор! Так деградировал пешеход. И только в маленьких русских городах пешехода еще уважают и любят. Там он еще является хозяином улиц, беззаботно бродит по мостовой и пересекает ее самым замысловатым образом в любом направлении. Гражданин в фуражке с белым верхом, какую по большей части носят администраторы летних садов и конферансье, несомненно принадлежал к большей и лучшей части человечества. Он двигался по улицам города Арбатова пешком, со снисходительным любопытством озираясь по сторонам. В руке он держал небольшой акушерский саквояж. Город, видимо, ничем не поразил пешехода в артистической фуражке. Он увидел десятка полтора голубых, резедовых и бело-розовых звонниц; бросилось ему в глаза облезлое кавказское золото церковных куполов. Флаг клубничного цвета трещал над официальным зданием. У белых башенных ворот провинциального кремля две суровые старухи разговаривали по-французски, жаловались на советскую власть и вспоминали любимых дочерей. Из церковного подвала несло холодом, бил оттуда кислый винный запах. Там, как видно, хранился картофель. Пройдя под фанерной аркой со свежим известковым лозунгом: «Привет 5й окружной конференции женщин и девушек», он очутился у начала длинной аллеи, именовавшейся Бульваром Молодых Дарований. Почти на всех скамьях Бульвара Молодых Дарований сидели одинокие девицы с раскрытыми книжками в руках. Дырявые тени падали на страницы книг, на голые локти, на трогательные челки. Когда приезжий вступил в прохладную аллею, на скамьях произошло заметное движение. Девушки, прикрывшись книгами Гладкова, Элизы Ожешко и Сейфуллиной, бросали на приезжего трусливые взгляды. Он проследовал мимо взволнованных читательниц парадным шагом и вышел к зданию исполкома — цели своей прогулки. В эту минуту из-за угла выехал извозчик. Рядом с ним, держась за пыльное обугленное крыло экипажа и размахивая вздутой папкой с тисненой надписью «Musique», быстро шел человек в длиннополой толстовке. Он что-то горячо доказывал седоку. Седок — пожилой мужчина с висячим, как банан, носом — сжимал ногами чемодан и время от времени показывал своему собеседнику кукиш. В пылу спора его инженерская фуражка, околыш которой сверкал зеленым диванным плюшем, покосилась набок. Обе тяжущиеся стороны часто и особенно громко произносили слово «оклад». Вскоре стали слышны и прочие слова. Придется поставить вопрос о рвачестве. Я даром буду работать! Вы это крепостное право бросьте! Сами всюду пишут «Свобода, равенство и братство», а меня хотят заставить работать в этой крысиной норе. Тут Талмудовский быстро разжал кукиш и принялся считать по пальцам: — Квартира — свинюшник, театра нет, оклад… Извозчик! Пошел на вокзал! Ведь завод остается без специалистов!.. Побойтесь бога!.. Общественность этого не допустит, инженер Талмудовский!.. У меня в портфеле протоколы… И секретарь секции, расставив ноги, стал живо развязывать тесемки своей «Musique». Эта неосторожность решила спор. Увидев, что путь свободен, Талмудовский поднялся на ноги и что есть силы закричал: — Пошел на вокзал! Из папки «Musique» вылетели листки папиросной бумаги с какими-то лиловыми «слушали-постановили». Приезжий, с интересом наблюдавший инцидент, постоял с минуту на опустевшей площади и убежденным тоном сказал: — Нет, это не Рио-де-Жанейро! Через минуту он уже стучался в дверь кабинета предисполкома. По какому делу? Как видно, посетитель тонко знал систему обращения с секретарями правительственных, хозяйственных и общественных организаций. Он не стал заявлять, что прибыл по срочному, казенному делу. И, не дожидаясь ответа, приблизился к письменному столу. Председатель, черноглазый большеголовый человек в синем пиджаке и таких же брюках, заправленных в сапоги на высоких скороходовских каблучках, посмотрел на посетителя довольно рассеянно и заявил, что не узнает. А между тем многие находят, что я поразительно похож на своего отца. Председатель смутился и приподнялся. Он живо вспомнил знаменитый облик революционного лейтенанта с бледным усатым лицом и в черной пелерине с бронзовыми львиными застежками. Пока он собирался с мыслями, чтобы задать сыну черноморского героя приличествующий случаю вопрос, посетитель присматривался к меблировке кабинета взглядом разборчивого покупателя. Когда-то, в царские времена, меблировка присутственных мест производилась по трафарету. Выращена была особая порода казенной мебели: плоские, уходящие под потолок шкафы, деревянные диваны с трехдюймовыми полированными сиденьями, столы на биллиардных ногах и дубовые парапеты, отделявшие присутствие от внешнего беспокойного мира. За время революции эта порода мебели почти исчезла, и секрет ее выработки был утерян. Люди забыли, как нужно обставлять помещения должностных лиц, и в служебных кабинетах появились предметы, считавшиеся до сих пор неотъемлемой принадлежностью частной квартиры. В учреждениях появились пружинные адвокатские диваны с зеркальной полочкой для семи фарфоровых слонов, которые якобы приносят счастье, горки для посуды, этажерочки, специальные кожаные кресла для ревматиков и голубые японские вазы. В кабинете председателя арбатовского исполкома, кроме обычного письменного стола, прижились два пуфика, обитых полопавшимся розовым шелком, полосатая козетка, атласный экран с Фудзиямой и вишней в цвету и зеркальный славянский шкаф грубой рыночной работы. Нет, это не Рио-де-Жанейро». Он предпочитал исполкомы, обставленные новой шведской мебелью Ленинградского древтреста. Председатель хотел было спросить о цели приезда лейтенантского сына в Арбатов, но неожиданно для самого себя жалобно улыбнулся и сказал: — Церкви у нас замечательные. Тут уже из Главнауки приезжали, собираются реставрировать. Скажите, а вы-то сами помните восстание на броненосце «Очаков»? Я был дитя. Угар НЭПа. Нет того энтузиазма. Я, собственно, попал к вам в город совершенно случайно. Дорожная неприятность. Остался без копейки… Председатель очень обрадовался перемене разговора. Ему показалось позорным то, что он забыл имя очаковского героя.

Мы не отвечаем за работу розничных и интернет-магазинов. В карточке книги вы можете узнать, в каком интернет-магазине книга в наличии, сколько она стоит и перейти к покупке. Информацию о том, где еще можно купить наши книги, вы найдете в разделе «Где купить». Если у вас есть вопросы, замечания и пожелания по работе и ценовой политике магазинов, где вы приобрели или хотите приобрести книгу, пожалуйста, направляйте их в соответствующий магазин. Мы уважаем законы РФ Запрещается публиковать любые материалы, которые нарушают или призывают к нарушению законодательства Российской Федерации. Удалить из избранного.

Илья Ильф, Евгений Петров. Золотой теленок

Аннотация В погоне за баснословными деньжищами Остап Бендер, возмужавший после опасных приключений "Двенадцати стульев" и не растерявший своего таланта великого комбинатора, расставляет хитроумные сети подпольному миллионеру Корейко вместе со своими компаньонами Паниковским и Шурой Балагановым, вновь оказываясь в вихре приключений, происходящих на фоне картин советской жизни начала 1930-х годов.

Эти любопытные слова читатель не найдет в романе: они туда не вошли. Фразы о человечестве и цивилизации взяты из дополнительных материалов к роману «Золотой теленок», хранящихся в архиве. Удивительное наблюдение и даже отчасти предсказание.

Ему вроде как и не место в сатирическом романе а ведь могло бы войти! Но кто сказал, что «Золотой теленок» — чисто сатирический роман? Эта книга гораздо глубже, чем кажется «с поверхности».

Был сотрудником Югроста и газеты «Моряк». Переехал в Москву, стал профессиональным литератором. Евгений Петрович Катаев, он же Евгений Петров родился в 1903-м. Был корреспондентом Украинского телеграфного агентства, позже инспектором уголовного poзыска.

Уехал в Москву и уже там стал журналистом. Оба писателя одесситы, оба обладали невероятно острым умом и слогом, оба перебрались в 1923 году в столицу. А в 1927-м, с совместной работы над романом «Двенадцать стульев», заработала их творческая коалиция. В романе «Золотой теленок» «великий комбинатор», «идейный борец с денежными знаками» с детства мечтает о Рио-де-Жанейро. Ему известны множество способов «сравнительно честного отъема денег у граждан». Но где же найти гражданина, обладающего ими?

Он не стал заявлять, что прибыл по срочному, казенному делу. И, не дожидаясь ответа, приблизился к письменному столу. Председатель, черноглазый большеголовый человек в синем пиджаке и таких же брюках, заправленных в сапоги на высоких скороходовских каблучках, посмотрел на посетителя довольно рассеянно и заявил, что не узнает. А между тем многие находят, что я поразительно похож на своего отца. Председатель смутился и приподнялся. Он живо вспомнил знаменитый облик революционного лейтенанта с бледным усатым лицом и в черной пелерине с бронзовыми львиными застежками. Пока он собирался с мыслями, чтобы задать сыну черноморского героя приличествующий случаю вопрос, посетитель присматривался к меблировке кабинета взглядом разборчивого покупателя. Когда-то, в царские времена, меблировка присутственных мест производилась по трафарету. Выращена была особая порода казенной мебели: плоские, уходящие под потолок шкафы, деревянные диваны с трехдюймовыми полированными сиденьями, столы на биллиардных ногах и дубовые парапеты, отделявшие присутствие от внешнего беспокойного мира. За время революции эта порода мебели почти исчезла, и секрет ее выработки был утерян. Люди забыли, как нужно обставлять помещения должностных лиц, и в служебных кабинетах появились предметы, считавшиеся до сих пор неотъемлемой принадлежностью частной квартиры. В учреждениях появились пружинные адвокатские диваны с зеркальной полочкой для семи фарфоровых слонов, которые якобы приносят счастье, горки для посуды, этажерочки, специальные кожаные кресла для ревматиков и голубые японские вазы. В кабинете председателя арбатовского исполкома, кроме обычного письменного стола, прижились два пуфика, обитых полопавшимся розовым шелком, полосатая козетка, атласный экран с Фудзиямой и вишней в цвету и зеркальный славянский шкаф грубой рыночной работы. Нет, это не Рио-де-Жанейро». Он предпочитал исполкомы, обставленные новой шведской мебелью Ленинградского древтреста. Председатель хотел было спросить о цели приезда лейтенантского сына в Арбатов, но неожиданно для самого себя жалобно улыбнулся и сказал: — Церкви у нас замечательные. Тут уже из Главнауки приезжали, собираются реставрировать. Скажите, а вы-то сами помните восстание на броненосце «Очаков»? Я был дитя. Угар НЭПа. Нет того энтузиазма. Я, собственно, попал к вам в город совершенно случайно. Дорожная неприятность. Остался без копейки… Председатель очень обрадовался перемене разговора. Ему показалось позорным то, что он забыл имя очаковского героя. Великие вехи забываешь». Без копейки? Это интересно. Председатель тревожно прислушался к новым интонациям в голосе посетителя. Затем сын черноморского героя мягко, без нажима перешел к делу. Он просил пятьдесят рублей. Председатель, стесненный узкими рамками местного бюджета, смог дать только восемь рублей и три талона на обед в кооперативной столовой «Бывший друг желудка». Сын героя уложил деньги и талоны в глубокий карман поношенного, серого в яблоках пиджака и уже собрался было подняться с розового пуфика, когда за дверью кабинета послышался топот и заградительный возглас секретаря. Дверь поспешно растворилась, и на пороге ее показался новый посетитель. Сын лейтенанта Шмидта. Николай Шмидт. И председатель в полном расстройстве указал на первого посетителя, лицо которого внезапно приобрело сонное выражение. В жизни двух жуликов наступило щекотливое мгновение. В руках скромного и доверчивого председателя исполкома в любой момент мог блеснуть длинный неприятный меч Немезиды. Судьба давала только одну секунду времени для создания спасительной комбинации. В глазах второго сына лейтенанта Шмидта отразился ужас. Его фигура в летней рубашке «Парагвай», штанах с матросским клапаном и голубоватых парусиновых туфлях, еще минуту назад резкая и угловатая, стала расплываться, потеряла свои грозные контуры и уже решительно не внушала никакого уважения. На лице председателя появилась скверная улыбка. И вот, когда второму сыну лейтенанта уже казалось, что все потеряно и что ужасный председательский гнев свалится сейчас на его рыжую голову, с розового пуфика пришло спасение. Узнаешь брата Колю? И первый сын заключил второго сына в объятия. Счастливая встреча ознаменовалась такими сумбурными ласками и столь необыкновенными по силе объятиями, что второй сын черноморского революционера вышел из них с побледневшим от боли лицом. Брат Коля на радостях помял его довольно сильно. Обнимаясь, оба брата искоса поглядывали на председателя, с лица которого не сходило уксусное выражение. Ввиду этого спасительную комбинацию тут же на месте пришлось развить, пополнить бытовыми деталями и новыми, ускользнувшими от Истпарта, подробностями восстания моряков в 1905 году. Держась за руки, братья опустились на козетку и, не спуская льстивых глаз с председателя, погрузились в воспоминания. Увидев, что председатель все еще находится в лапах сомнения, первый сын погладил брата по рыжим, как у сеттера, кудрям и ласково спросил: — Когда же ты приехал из Мариуполя, где ты жил у нашей бабушки? Я очень беспокоился. И, опасаясь, что неугомонный брат сейчас же заинтересуется, чем он был занят а занят он был преимущественно тем, что сидел в исправительных домах различных автономных республик и областей , — второй сын лейтенанта Шмидта вырвал инициативу и сам задал вопрос. У меня даже почтовые квитанции есть. Но показал их почему-то не брату, а председателю исполкома, да и то издали. Как ни странно, но вид бумажек немного успокоил председателя, и воспоминания братьев стали живее. Брат украшал его сухое изложение деталями настолько живописными, что председатель, начинавший было уже успокаиваться, снова навострил уши. Однако он отпустил братьев с миром, и они выбежали на улицу, чувствуя большое облегчение. За углом исполкомовского дома они остановились. Из рогатки. Или, короче выражаясь, — жизнь диктует нам свои суровые законы. Вы зачем полезли в кабинет? Разве вы не видели, что председатель не один? Вы, значит, иногда думаете? Вы — мыслитель? Как ваша фамилия, мыслитель? Жан-Жак Руссо?

Немного хорошей литературы -- Ильф и Петров, "Золотой теленок"

Первая часть книги Ильфа и Петрова «Золотой теленок» называется «Экипаж «Антилопы». Роман «Золотой теленок» публикуется в том виде, в котором его создали соавторы Илья Ильф и Евгений Петров. Большинство читателей рассказов Зощенко или романов "Двенадцать стульев" и "Золотой теленок" Ильфа и Петрова не обращает внимания на привязку ко времени. Комментарии: 4, последний от 09/01/2009. Ильф Илья, Петров Евгений (max@).

Золотой Теленок (полная версия) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

  • "Золотой телёнок" Илья Ильф, Евгений Петров - Listen online. Music
  • Рецензии на книгу «Золотой Теленок» Илья Ильф, Евгений Петров
  • «Книжная полка». И. Ильф и Е. Петров «Золотой теленок»
  • Ильф Илья, Петров Евгений - Золотой теленок
  • Булгаков - не Ильф и Петров

И. ИЛЬФ и Е. ПЕТРОВ «ЗОЛОТОЙ ТЕЛЕНОК». Аудиокнига. читает Александр Клюквин

– в «12 стульев» и «Золотом теленке» есть множество заимствований из Булгакова; – мелодика фраз Булгакова совпадает с книгами Ильфа и Петрова. Продолжение романа "Двенадцать стульев" о приключениях Остапа Бендера. Девять загадок книги Ильфа и Петрова «Золотой теленок»: что сегодняшние читатели могут понять с трудом. В других отзывах на "Золотого теленка" было высказано мнение о том, что книга на сегодняшний день уже устарела. полная версия в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн!

Петров Евгений - Золотой Теленок (полная версия)

Зарывает в землю пластинки, чтобы напомнить, что цивилизация была». Эти любопытные слова читатель не найдет в романе: они туда не вошли. Фразы о человечестве и цивилизации взяты из дополнительных материалов к роману «Золотой теленок», хранящихся в архиве. Удивительное наблюдение и даже отчасти предсказание. Ему вроде как и не место в сатирическом романе а ведь могло бы войти! Но кто сказал, что «Золотой теленок» — чисто сатирический роман?

Бендер радикально отличался от идеологически правильных литературных героев того времени, которые могли бы подать высокий пример читателям. А чему мог научить Остап Бендер?

Обращение авторов к влиятельному Александру Фадееву не дало результатов. Фадеев посчитал издание романа "Золотой теленок" идеологически неверным решением. В итоге «Золотого теленка», суть которого состоит в том, что в СССР нет места миллионерам и частному капиталу, наконец, напечатали. Произошло это благодаря вмешательству вернувшегося в Страну Советов Максима Горького. Главные герои «Золотого теленка»: Остап Бендер В «Золотом теленке» Остап Бендер - уже не тот неунывающий молодой человек из романа «Двенадцать стульев», который с блеском выходит из различных жизненных коллизий благодаря своему оптимизму, чувству юмора и вере в себя. Но он все тот же обаятельный, ироничный, остроумный, виртуозный выдумщик, страстный искатель приключений, неисправимый мечтатель и романтик. Но не стоит расценивать образ Остапа Бендера в «Двенадцати стульях» лишь как образ веселого авантюриста.

Он очень умен и способен на глубокие мысли и чувства. В «Золотом теленке» Остап Бендер становится глубже, мудрее. Ближе к концу произведения он даже несколько напоминает Печорина из романа «Герой нашего времени» Лермонтова. Двух литературных героев сближает разочарованность в людях, скука, а главное — они оба чувствуют себя лишними в мире. Трагедия Остапа — трагедия «лишнего» человека. Желающий богатства, предприимчивый и блистательный Бендер мог бы стать преуспевающим человеком в другое время, в другой стране. Безудержный темперамент наверняка подтолкнул бы его к невероятным вершинам, к примеру, в Соединенных Штатах Америки.

Трудно найти более неподходящую для Остапа страну, чем молодая Страна Советов. В конфликте героя и его времени Остап Бендер надеялся выйти победителем, но оказался побежденным. Хотя его финальная фраза говорит о том, что он не сломлен и готов идти дальше, несмотря на то что потерял все. Это свидетельствует о большой внутренней силе героя. Читатель может надеяться, что история будет продолжена. И правда, Ильф и Петров задумывали продолжение приключений Остапа Бендера. Но третий роман не был написан, так как авторы в то время усиленно трудились над другим произведением, которое отнимало у них много сил и времени.

К тому же в скором времени умер Илья Ильф. Без своего соавтора Евгений Петров не стал продолжать роман. Бендер его характеризует лаконично и хлестко: «Человек без паспорта». Паниковский - мелкий жулик, он смешон и несколько жалок. Его отличает одесско-еврейский колорит. Шура Балаганов Шура Балаганов — обыкновенный жулик. Он простой и недалекий парень.

Но Шура еще молод и наивен.

Этот молодой человек выступал как счастливый соперник Корейко. В дальнейшей работе над романом авторы изменили некоторые сюжетные линии, и Папа-Модерато должен был стать соперником Бендера. Такая ситуация в книге была бы уже не оправдана. Поэтому образ счастливого соперника, возникший в первой части романа, исчез. В опубликованном тексте он вновь появляется в конце романа под фамилией Фемиди. Рукописный вариант этой главы частично приводится ниже. Это случилось в тот день, когда он окончил режиссерский цикл кинематографических курсов и считал, что лишь отсутствие красивого псевдонима преграждает ему дорогу к мировой известности.

Свой досуг Древлянин делил между кинофабрикой и пляжем. На пляже он загорал, а на фабрике всем мешал работать. В штат его не приняли, и он считался не то кандидатом в ассистенты, не то условным аспирантом. В то время из Москвы в Одессу прикатил поруганный в столице кинорежиссер товарищ Крайних-Взглядов, великий борец за идею кинофакта. Местная киноорганизация, подавленная полным провалом своих исторических фильмов из древнеримской жизни, пригласила товарища Крайних-Взглядова под свою стеклянную сень. Долой бутафорию! Долой декорации! Долой надуманную жизнь, гниющую под светом юпитеров!

Я буду обыгрывать вещи! Мне нужна жизнь, как она есть! К работе порывистый Крайних-Взглядов приступил на другой же день. Розовым утром, когда человечество еще спало, новый режиссер выехал на Соборную площадь, вылез из автомобиля, лег животом на мостовую и с аппаратом в руках осторожно, словно боясь спугнуть птицу, стал подползать к урне для окурков. Он установил аппарат у подножия урны и снял ее с таким расчетом, чтобы на экране она как можно больше походила на гигантскую сторожевую башню. После этого Крайних-Взглядов постучался в частную квартиру и, разбудив насмерть перепуганных жильцов, проник на балкон второго этажа. Отсюда он снова снимал ту же самую урну, правильно рассчитывая, что на пленке она приобретет вид жерла сорокадвухсантиметрового орудия. Засим, немного отдохнув, Крайних-Взглядов сел в машину и принялся снимать урну с ходу.

Он стремительно наезжал на нее, застигал ее врасплох и крутил ручку аппарата, наклоненного под углом в сорок пять градусов. Борис Древлянин, которого прикомандировали к новому режиссеру, с восхищением следил за обработкой урны. Ему самому тоже удалось принять участие в съемке. Засняв тлеющий окурок папиросы в упор, отчего она приобрела вид пароходной трубы, извергающей дым и пламя, Крайних-Взглядов обратился к живой натуре. Он снова лег на тротуар, — на этот раз на спину, — и велел Древлянину шагать через него взад и вперед. В таком положении ему удалось прекрасно заснять подошвы башмаков Древлянина. При этом он достиг того, что каждый гвоздик подошвы походил на донышко бутылки. Однако все это было мелко по сравнению с кинематографическими эксцессами, которые Крайних-Взглядов учинил на железной дороге.

Он считал своей специальностью съемки под колесами поезда. Этим он на несколько часов расстроил работу железнодорожного узла. Завидев тощую фигуру режиссера, лежащего между рельсами в излюбленной позе — на спине, машинисты бледнели от страха и судорожно хватались за тормозные рычаги. Но Крайних-Взглядов подбодрял их криками, приглашая прокатиться над ним. Сам же он медленно вертел ручку аппарата, снимая высокие колеса, проносящиеся по обе стороны его тела. Товарищ Крайних-Взглядов странно понимал свое назначение на земле. Жизнь, как она есть, представлялась ему почему-то в виде падающих зданий, накренившихся набок трамвайных вагонов, приплюснутых или растянутых объективом предметов обихода и совершенно перекореженных на экране людей. Жизнь, которую он так жадно стремился запечатлеть, выходила из его рук настолько помятой, что отказывалась узнавать себя в крайних-взглядовском зеркале.

Тем не менее у странного режиссера были поклонники, и он очень этим гордился, забывая, что нет на земле человека, у которого не было бы поклонников. История кинорежиссера Крайних-Взглядова и Бориса Древлянина — это пародия на всевозможные «левые», формалистические увлечения в кинематографе и одновременно на «киноков», — так в середине 20-х годов называли себя некоторые кинодокументалисты. В теории «киноки» энергично выступали против игровых, художественных фильмов, против павильонных съемок и декораций. Художественной кинематографии они противопоставляли документальный «киноглаз». Если бы этот эпизод остался в романе, то он в какой-то мере повторил бы описание событий на черноморской кинофабрике. Исключая его, сатирики, по-видимому, отвергали опасность дублирования сюжетных мотивов. Сатира «Золотого теленка» была исключительно целенаправленной и злободневной. Беспощадная борьба партии против бюрократизма, вдохновившая В.

Маяковского на создание «Бани», подсказала Ильфу и Петрову образ «Геркулеса» — цитадели бездельников и чинуш. Нетрудно привести факты, подтверждающие актуальность и действенность сатиры Ильфа и Петрова. Никулин употреблял имя Остапа Бендера в нарицательном значении: «А по поводу деятельности, схожей с творчеством Остапа Бендера, я считаю нужным повторить историю, не так давно опубликованную в газетах и имеющую значение в связи с декретом, направленным против расхитителей общественной собственности, В одно учреждение, проще говоря в ВСНХ, полгода ходил молодой человек, сдавал пальто под номерок, ходил по лабиринту комнат, что-то писал на свободных столах, и все, вплоть до курьерши, считали его сотрудником учреждения. Что же делал этот человек? Иногда не слишком часто он сочинял черновичок требования на дефицитные предметы широкого потребления. От имени зампреда президиума для премирования ударников, скажем. И Соня переписывала под мелодичное журчание молодого человека о своих, им обоим знакомых ведомственных делах. Затем легкокрылый молодой человек уносил с собой переписанное уже на бланке требование и где-нибудь в укромном месте подписывал его фамилией зампреда, более или менее схоже с подлинной подписью.

И секретарь, увидев подпись, хлопал печатью. Остап регистрировал бумажку, направлялся куда следует и получал сотню пар обуви и километр мануфактуры. И вскорости реализовал их в свою пользу. Так существовал безбедно этот предприимчивый молодой человек, пока не вздумал дать себе отдых в Гаграх. Поиздержавшись, он решил поправить свои дела ограблением кассира сберкассы. Тут он и попался. Прямо из жизни вошел в книгу один из важнейших эпизодов «Золотого теленка» — рассказ о Восточной Магистрали. Стиль очерка «Осторожно!

Прототипы некоторых пассажиров литерного поезда в третьей части «Золотого теленка» могут быть названы по именам. Так, например, поэт Эмиль Кроткий стал прообразом Гаргантюа. Среди черновиков романа есть такая запись: «Эмиль: Ведь верно!

Как и «Двенадцать стульев», не единожды экранизированный, «Золотой телёнок» и по сей день остается актуальным для многих поколений читателей. Это книга для любого возраста, и к ней вы непременно вернетесь!

Аудиокниги слушать онлайн

полная версия в форматах fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн! Щеглов Юрий Романы Ильфа И Петрова. Т. 2. Золотой Теленок. Читайте интересные рецензии и отзывы читателей на книгу «Золотой теленок», Илья Ильф. Илья Ильф, Евгений Петров Золотой теленок.

Почему книги Ильфа и Петрова вошли в золотой запас скреп советского общества

Кстати, Анатолий Владимирович в своей статье дал и весьма положительную оценку новому роману Ильфа и Петрова, признав его значение для общества, назвав произведением, «в котором много жизненной правды и который ставит серьезные жизненные проблемы и является шагом вперед по сравнению с «Двенадцатью стульями», уже приобретшими мировой интерес». Друзья писателей вспоминают: «Петров ходил мрачный и жаловался, что «великого комбинатора» не понимают, что они не намеревались его поэтизировать». Как всегда, помог Максим Горький, выразивший свое несогласие с цензорами и решивший вопрос на самом высоком уровне. Роман сразу же приняли к изданию! Более пятнадцати лет «Золотой теленок» большими тиражами печатался в ведущих издательствах Советского Союза к великой радости читателей всех возрастов. Но в 1949 году началась массированная идеологическая кампания: выпуск сочинений Ильфа и Петрова признали грубой политической ошибкой, в «Литературной газете» запестрели заголовками статьи, разоблачающие клеветнический характер романов. Пострадали и редакторы «Золотого теленка», их обвинили в том, что они не сопроводили издание критическими комментариями и без всяких оговорок назвали романы соавторов «любимыми произведениями» читателей СССР… И вот прошло уже 90 лет со дня появления на свет «Золотого теленка», которое только подтвердило нам одну, вроде бы совершенно очевидную истину: роман будут читать всегда, даже спустя столетия эта «энциклопедия русской жизни» периода 20-х — 30-х годов XX века будет востребована читателями. Невзирая на массовое потребление книг в электронном формате, бумажные книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова всегда хранят в домашней библиотеке — почему-то перечитывать их интересно и вкусно именно в традиционном «обложечно-переплетном» виде. Из ненапечатанного: «На ней было шершавое пальтецо короче платья и синий берет с детским помпоном. Правой рукой она придерживала сдуваемую ветром полупальто, и на среднем пальце Остап увидел маленькое чернильное пятно, посаженное только что, когда Зося выводила свою фамилию в венчальной книге. Перед ним стояла жена».

Мне говорили, что я буду ржать, как лошадь, но я не лошадь, а лиса-Самозванка, и лисы-Самозванки не ржут, знаете ли. Они ужасно печальные, все там так страшно заканчивается… Ну, знаете. А что смешного в стуле? Вот у вас стулья смешные? Я, когда в кухню захожу и смотрю на свои стулья, плакать хочу, а не смеяться. Нет, читая о стульях, я местами улыбалась, но все же я была слишком «реалисткой», я примеривала все несчастья персонажей на себя и своих знакомых, оттого аферы Остапа-Сулеймана-Берты-чего-то-там не вызывали у меня смеха, скорее горькое сожаление. И самого О-С-Б-чего-то-там в финале было невыносимо жалко, да даже Воробьянинова, хотя он та еще сволочь, было в итоге жалко. Вот, и с «Золотым теленком» та же история. Тут совсем уже все печально.

Кажется, сюжет есть, персонажи на местах, но вот не смешно совершенно. Все герои в разной степени неприятны. Сопереживание вызывает разве что О. Но даже он тут уже не комический персонаж, а глубоко трагический. Остап — человек потерянный, тот самый пресловутый «лишний человек», который не может себя найти в современной ему действительности. И дело не только в советском строе. Он «лишний» априори. Остап занимается самообманом: «Вот, получу большие деньги, отправлюсь в Рио и там заживу! В Рио собирается, но по нелепости ну как так можно!

Ильф и Петров очень жестоко поступают с героем, который принес им бессмертную славу. По сути, они не только лишают его единственной мечты в жизни герой потерял все, вообще все!

У нас вышло новое, полное без изъятий и купюр! Не уверены, что оно вам нужно? А зря!

Пять причин прочитать полную версию романа «Золотой теленок»: 1. Это возможность познакомиться с теми фрагментами книги, которые так долго были скрыты в архивах и дополнительных материалах. Теперь роман доступен в полной версии, без вмешательства бдительных советских цензоров и суровых редакторов, убравших из романа все, что на их взгляд не соответствовало советской идеологии.

Серия «Читаем по школьной программе» — это продолжение книжных серий «Читаем до школы» и «Книги для внеклассного чтения». Красные корешки — гарантия отличных оценок по литературе! Издание в твёрдом переплёте. Произведения входят в школьную программу по литературе для старших классов.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий