В России практически ничего не известно о волнах Мартено, так что нас будут интересовать все детали. Волны Мартено — музыкальный инструмент клавишного типа (электрофон), способный воспроизводить одновременно только один звук. Волны Мартено использовались в кинематографе, например, в таких картинах как "Лоуренс Аравийский" и "Амели". волны мартено скачать с видео в MP4, FLV Вы можете скачать M4A аудио формат.
Джонни Гринвуд: все, что вы хотели спросить
«Волны Мартено» стали очень популярным музыкальным инструментом, который, кстати, используется в эстрадно-симфонических оркестрах и в наши дни. Артюр Онеггер использовал волны Мартено в балете-пантомиме "Семирамида" 1931, в музыке к фильму "Идея" реж. Самые актуальные новости за сегодня в сфере экономики, общества, политики, спорта и культуры. Волны Мартено изобретены в 1928 году радистом и виолончелистом Морисом Мартено и представляют собой не что иное, как усложненную клавиатуру наподобие фортепианной. Онлайн–трансляция «История Волн Мартено» 7 мая 2022, Дворец культуры им. 50-летия Октября в Кемерове — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить.
Онлайн–трансляция «История Волн Мартено»
А с шестнадцати лет я уже активно выступала с оркестром Электромузыкальных инструментов Мещерина. Кроме Вас и Ковальского кто-то ещё исполнял музыку на терменвоксе в то время? По-настоящему активно никто не выступал, но были некоторые люди по стране, которые выступали с самодельными терменвоксами, например, исполнитель Андреев играл с военным оркестром. Были два брата-музыканта в Уфе, Лев Сергеевич сделал для них инструмент, и они выступали с терменвоксом в музыкальных шоу. У Ковальского был высокий уровень мастерства, он создал школу своего варианта терменвокса, и у него было много учеников. Его ученица Зоя Раневская тоже выступала. Позднее в лекциях Льва Термена играла на терменвоксе также его дочь Наталья. В оркестре Электро-музыкальных инструментов В.
Мещерина В плане репертуара: в основном играли романсы. С оркестром электронных инструментов Мещерина я играла тот репертуар, который был согласован с Комитетом Гостелерадио, и этот репертуар играли все, и Народный Оркестр Гостелерадио и Симфонический Оркестр Гостелерадио. Так что первой музыкой, специально написанной для терменвокса, которую я исполняла, стал «Вьетнамский альбом» Назаровой-Метнер, она написала пьесу специально для соло терменвокса. В те времена я довольно часто играла на её творческих вечерах. Я тогда училась в музучилище, дружила со студентами-композиторами и стала их привлекать к сочинению для терменвокса. Моя мама организовала кружок терменвокса, договорилась с руководством училища, чтобы Лев Сергеевич мог преподавать студентам. Раз в неделю он проводил этот кружок, и туда приходили студенты, причем не только из нашего училища.
Одним из таких очень заинтересовавшихся терменвоксом был ученик ЦМШ Валерий Белунцов, он стал писать для терменвокса, причем написал довольно много Что происходило с Вами в момент поступления в Консерваторию и во время обучения? Горбачевское время — это годы заката оркестра Мещерина, когда уже были там проблемы между музыкантами и дирижером, в частности из-за того, что был законсервирован репертуар, и работа была для музыкантов неинтересна. Практически до конца существования оркестра я продолжала с ними выступать. Мы ездили на всякие гастроли, играли концерты и на атомной электростанции и в шахтах, на Байконуре — типично советских площадках. Но, конечно, у меня уже были и другие, свои концерты, в частности с новой терменвоксной музыкой юных композиторов. Как публика воспринимала звук терменвокса на концертах? На концертах всегда с большим энтузиазмом и интересом воспринималась игра на терменвоксе, я чувствовала, что показываю людям что-то новое, чего они ещё не знали.
У меня была потребность показать новый инструмент и какую интересную новую музыку он может играть. Все концерты были разные и когда происходили выступления оркестра Мещерина, шло общее ощущение от концерта, некое восхищение от красивой музыки. Когда я делала концерты, посвященные именно терменвоксу, то Лев Сергеевич или я рассказывали об истории создания инструмента, это был просветительство. Вы сотрудничали с Брайном Ино и Ваша работа с Михаилом Малиным выходила в его компиляции-сборнике, можно несколько слов об этом? На этапе горбачевского времени стали открываться возможности нового общения, появились новые идеи и желание делать что-то новое. У меня появился круг друзей, которые изучали появляющиеся тогда новые электронные инструменты, первые цифровые синтезаторы. К тому времени я уже поработала в музее музыкальной культуры им.
Глинки, и там тоже были разные контакты с новыми для меня, неклассическими музыкантами, например, индийскими. В 88м году на меня вышел Миша Малин, который хотел сделать музыкальные работы для Ино именно с терменвоксом. С Львом Терменом и Михаилом Малиным. Имя Ино для меня тогда ничего не говорило, я не было знакома с этим миром, не знала его работ, и я сотрудничала с Мишей Малиным, потому что мне было интересно с ним записывать материал. Всё было для меня ново, это были импровизации, которыми я особо не занималась, импровизированное сочинение при помощи наложения многих слоев и запись в студии. В те времена я слушала «Пинк Флойд», «Зодиак», «Спэйс», и работа с Мишей Малиным в большой степени была для меня образовательной. Она мне открыла новые сферы, что можно мыслить звуковыми пластами, что можно записывать музыку, импровизируя в реальном времени, как тебя поведут уши, и это было для меня действительно ново.
Помимо опыта общения с электронной музыкой, Малин открыл мне глаза на то, что можно сотрудничать с другими странами, что нужно научиться английскому языку, уметь общаться с людьми. Уже в 90м году окончил свое существование оркестр Мещерина, произошли выступления Ельцина, в 92м я закончила Консерваторию. Не могли бы Вы рассказать с каким произведением Вы заканчивали Консерваторию? Как дальше складывалась Ваша карьера? Диплом у меня был — симфониетта для симфонического оркестра, также камерный концерт — струнный квартет, поэма для голоса и фортепиано и сюита для терменвокса и фортепиано, эту мою композиторскую работу мне и до сих пор интересно исполнять на своих концертах. В те времена студенческие дипломные работы исполнялись оркестром, и моя симфониетта прозвучала так, как я её задумывала. В период перестройки была трудная жизнь, не хватало денег на еду, приходилось одеваться в вещи, подобранные на помойке.
В 1992м, учась на последнем курсе Консерватории, я снова стала работать в музее Глинки. Там я работала в лекционном отделе, читала лекции, экскурсии, принимала участие в организации концертной работы. По окончании Консерватории я параллельно стала работать в издательстве «Музыка», где нас обучали набирать ноты на компьютере, и я быстро переключилась на преподавание нотного набора, то есть преподавала наборщикам эту компьютерную программу в «Нортон коммандере». Организовывала концерты, и когда состоялся первый фестиваль «Альтернативы» в музее Глинки, я там, конечно, тоже выступала с терменвоксом. Это было голодное время в бытовом плане, но при этом была такая восторженность, что открывается много новых путей для творчества, для нетрадиционной музыки. Меня приводили в восторг всякие новые приемы, и то, что музыканты могут залезать внутрь рояля, извлекая звуки, что можно использовать новые электронные инструменты, это было очень интересное время. Для меня это время оказалось очень коротким, потому что уже в декабре 1992го года меня пригласили в Гамбург, и я туда переехала и несколько лет проработала в театре.
Далее Ваша карьера не ограничивается рамками России и переходит на европейские, а потом на мировые рельсы, не могли бы Вы об этом рассказать? Очень все это хорошо помню, мне было тогда двадцать пять лет, произошло все очень стремительно. Они решил, что обязательно в музыке должен использоваться терменвокс. Уэйтс вообще собрал в ансамбле много удивительных инструментов, притащил сделанный им самим ударный инструмент, который выглядел как большая доска с кучей разных предметов, проволоки, ярлычков по которым надо было ударять. Была скрипка с раструбом трубы, такая скрипка-труба, небольшая страна чудес в оркестровой яме, куда им понадобился и терменвокс. В то время найти терменвокс было практически невозможно, была информация, что Роберт Муг начинает снова производить терменвоксы, и они сначала ожидали, что смогут получить инструмент от Муга, но там процесс затянулся, и они стали искать где можно найти такой инструмент и человека, который мог бы научить кого-нибудь из их музыкантов. У ассистента режиссера театра была жена русская, музыкант из Москвы, которая видела мои выступления в Москве в Консерватории.
С другой стороны, Том Уэйтс спрашивал в своем кругу в Америке, и Стив Мартин, создатель документального фильма о Льве Термене, к тому времени слышал кассету с моими записями, которую записали и привезли ему друзья по его просьбе. Мне позвонили в два часа ночи из Америки и сказали, что ищут музыкантов для мюзикла в Гамбург. На следующий день разыскали меня в музее Глинки уже звонком из театра, и через несколько дней я уже была в Гамбурге. Для немецких музыкантов это было такое явление, если бы приехал кто-нибудь с Чукотки. Я приехала из заснеженной Москвы в меховых сапогах, в штанах от лыжного костюма и совершенно не умела говорить по-английски, потому как в школе учила немецкий, поэтому с Томом Уэйтсом мы общались исключительно языком жестов. Он махал руками, рычал, размахивал сигаретами над моей головой, пытаясь объяснить, как и что мне надо играть. Я думала, что приехала на три дня, научить кого-нибудь играть на терменвоксе, но они очень скоро решили, что я должна остаться и сама играть, так и осталась на три года.
Какие у Вас остались впечатления от Тома Уэйтса как от человека и музыканта? У меня было столкновение с Томом Уэйтсом и его музыкой, будучи из советской консервативной среды, я ничего о Томе Уэйтсе не знала, и эта встреча для меня была достаточно шокирующая. С другой стороны, у меня не было никакого отторжения, и все это было очень интересно — и человек и его музыка, я была открыта для всего нового. Не совсем быстро и не совсем просто я входила в процесс и в понимание того, что от меня требуется. Обучение новой музыке, новым требованиям, импровизации, работе в театре, было для меня продолжением той перестройки в России, когда стало понятно, что можно много чего узнать и много с чем экспериментировать. У Тома Уэйтса не было партитуры в чистом виде, и ноты состояли из мелодий и гармоний, все остальное творилось в процессе репетиции, — как мы это будем интерпретировать, кто и когда играет мелодию, какие линии ещё будут играться. Многие подголоски я сама придумывала, надо было создавать много изобразительного — щебет птиц, свист ветра, рычание басами терменвокса… С тех пор я обожаю театр и наслаждаюсь каждым мгновением нахождения в театре, благодаря этому замечательному опыту в мюзикле.
Мы играли этот спектакль четыре сезона, гастролировали в Италии, в Португалии, в Америке, и это было очень успешное шоу с прекрасной музыкой и замечательной яркой красочной режиссурой Роберта Уилсона. Я учила язык, ходила на курсы, очень мне помогла адаптироваться семья, у которой я снимала комнату. Очень интеллигентные люди, стали моими большими друзьями, он — журналист, а она — певица, прекрасная оперная певица американка.
В современной музыке есть артисты, посчитавшие волны Мартено достойным инструментом. Среди них, в частности, гитарист Radiohead Джонни Гринвуд , использующий агрегат чуть ли не на каждом концерте, и французские электронщики Daft Punk. Так что сей нестандартный инструмент все еще находит место в новых произведениях музыкантов по всему миру. Merci beaucoup, Maurice!
Его космический звук, волнующий, словно голос мировой души, абсолютно ирреальным тембром, в России мало кто слышал, хотя инструмент был создан Морисом Мартено почти 100 лет назад. На Дягилевском фестивале французская исполнительница Сесиль Лартиго давала сольный концерт на волнах Мартено. С Уральским оркестром выступила профессор Парижской консерватории Натали Форже, ее партнером за роялем был Роже Мюраро, специалист по мессиановской музыке. Это был мощный, яркий поток мессиановской музыки, плотная звуковая материя, переливающаяся красками, изумительными "птичьими" соло и "свистами" деревянных, прихотливыми изгибами струнных, заставляющих вспомнить о скрябиновских экстатических мирах, со сверкающей монолитной медью, с целым миром перкуссионных эффектов и марафонской дистанцией партии рояля, звучавшего непрерывно на фортиссимо в удвоении с фортепиано в оркестре.
Очарование волн Мартено Ondes Martenot Статья от коллеги по исследованию ретрозвука snowman-john Приблизительно в одно время с нашим Терменвоксом широкой публике был представлен инструмент французского изобретателя Мориса Мартено с романтическим названием «Электрические Волны Мартено» Ondes Martenot , и по некоторым сведениям Мартено как раз вдохновили идеи Льва Термена, хотя мысли о создании такого инструмента у него были и ранее. Новый удивительный инструмент был восторженно принят музыкантами и композиторами и в результате для него было написано около 1200 произведений. Звуки "Волн" напоминают мне слова Е. Браудо о старинных клавихордах : «Его истомно-дрожащие звуки полны какого-то жуткого очарования». Первое моё знакомство с Волнами состоялось достаточно давно по знаменитой "Турангалила-симфонии" Оливье Мессиана, однако им там отведена достаточно второстепенная роль, так что эпизодическое "ламповое подвывание", вставленное Мессианом, полагаю, исключительно для тембровой подкраски общего звукового полотна, не вызвало у меня тогда особого интереса. Да и представление об инструменте это даёт слабое - о его вибрирующей клавиатуре, чудной нити с кольцом на пальце, загадочным пультом управления под левой рукой и, конечно, удивительными акустическими системами. Однако потом я раздобыл диски, посвящённые именно Волнам Мартено, и вот тогда... Jacques Charpentier. Suite karnatique: I. Jalavarali - II. Vagaprya - III. Почему цитирую, а не "сую" ссылку она приводится в конце? А потому, что по ссылке просто текст, а хочется его должным образом проиллюстрировать - музыкой, фотографиями, видео материалами. Что я с удовольствием и делаю. История инструмента, о котором пойдёт речь в этой статье, берёт свое начало в период окончания Первой мировой войны, когда молодой французский радист Морис Мартено Maurice Martenot, 1898—1980 , открыл для себя удивительную возможность музыкальных экспериментов с прибором, для этих целей, казалось бы, совершенно не предназначенным, а именно — с военной радиостанцией. Его внимание привлёк необычайно чистый звук, производимый лампами оборудования, к тому же частотой этих колебаний можно было с лёгкостью управлять, извлекая мелодии своеобразным, «поющим» звуком подобный «радиосвист», появляющийся при настройке какого-нибудь старого приёмника, в наше время знаком, пожалуй, каждому. Здесь следует отметить, что Мортено был скорее музыкантом, нежели изобретателем: он с детства увлекался всем, что было так или иначе связано с созданием музыки, в совершенстве владел игрой на скрипке, кроме того, вместе со своей сестрой разрабатывал собственный метод обучения музыкальному искусству. Идея «музыкального» электричества захватила талантливого молодого человека, и в 1919 году, вернувшись со службы после окончания войны, Мартено вплотную приступил к работе над новым проектом. На исследования и разработку ушло девять лет, и только в 1928 году на парижской выставке Морис Мортено впервые представил миру своё детище — Ondes Martenot в дословном переводе — Электрические Волны Мартено. Тогда, на заре двадцатого столетия, электричество ещё не успело широко «проникнуть» в музыку — Ondes Martenot был одним из первых электроинструментов, именно по этой причине изобретение французского таланта заслужило исключительное внимание. В этом же году Морис Мартено и его Волны отправляются в мировое демонстрационное турне. Октет Волн Мартено с двумя ф-но. Дирижирует Ginette Martenot примерно 1935г. Знакомство с публикой Ondes Martenot представлял собой монофонический синтезатор, отличительной особенностью которого был необычный способ извлечения звука и, как следствие, характерное звучание.
Мариинский театр затопит Волнами Мартено
Основные выводы проведенного исследования касаются наблюдений над собирательской и исследовательской деятельностью, развернутой в 1920—1930-е гг. Проанализированные данные свидетельствуют о всплеске интереса к осетинской песенной традиции в целом и данному жанру в частности. Благодаря фольклорным и этнографическим экспедициям 1920-х гг. Прорывом в собирательской детальности стало использование фонографа, который, начиная с 1930-х гг. Вклад автора настоящей публикации связан с систематизацией информационных источников по религиозно-мифологическим песням в связи с этапами становления осетинской музыкальной фольклористики, что определяет научную новизну данной исследовательской работы и ее теоретическую значимость. Искусство джаза Овчинников П.
Саульского, Эстрадного оркестра под управлением О. В статье обобщены результаты исследования отечественного джазового искусства 1950-1960-х гг. Обоснована гипотеза влияния на развитие отечественного джазового искусства 1950-1960-х гг. Дана характеристика исполнительских стилей ведущих столичных солистов и коллективов, определена их роль в развитии московской джазовой школы. Научная новизна заключается в проведении анализа исполнительских стилей ведущих московских джазовых солистов и ансамблей 1970-1980-х гг.
В их основе — принцип доминирования небольших по составу участников коллективов, стремление к совершенствованию технических и выразительных возможностей всех инструментов ансамбля, на основе использования художественного потенциала солирующих партий. Особенностью московских джазовых коллективов, выступавших наряду с ленинградскими и прибалтийскими ансамблями флагманами отечественного джазового искусства 1970-1980-х гг. Тенденция выдвижения темброво-колористического аспекта музыкального звучания на передовую творческих исканий сближает сферу джазового и академического искусства второй половины XX в.
Звук производится генератором электрических колебаний, который управляется с клавиатуры, через усилитель подаётся на систему громкоговорителей. Для извлечения звука музыканту необходимо нажать клавишу на клавиатуре либо натянуть нить до соответствующей позиции и нажать левую кнопку. Сила нажатия на неё управляет атакой и громкостью. Рядом имеется переключатель режимов управления при помощи клавиатуры либо нити и переключатели тембра. Лёгкое смещение клавиши вбок позволяет получить эффект частотного вибрато , плавное перемещение руки с кольцом вдоль клавиатуры — глиссандо. В то время как правая рука играет на клавишах, левая рука музыканта оперирует потенциометрами, изменяя громкость и в незначительных пределах тембр звучания.
Как рассказывает Жанна Лорио первая исполнительница партии Волн Мартено в Турангалиле, новый «инструмент привлек Мессиана необычайной музыкальностью и неземным звуком, парящим надо всем оркестром... Мессиан был католиком, и примерно такой звук ожидал услышать на небесах». Волны Мартено или электрофон — одноголосный электронный инструмент с семиоктавной клавиатурой наподобие фортепьяно, а также нитью с кольцом, надеваемым на указательный палец правой руки. В левой части инструмента расположена кнопка, играющая роль смычка.
Как его философская система работает в «Турангалиле»? Но по факту музыкальный язык здесь остается тем же, что и в других его симфонических произведениях. Когда я начала изучать Мессиана, меня удивило то, что его философские и религиозные идеи гораздо консервативнее, чем его музыка. Я пыталась разобраться почему, подробно изучала «Турангалилу» и поняла, что его образ мыслей здесь тот же: для Мессиана человек — Божественное создание, поэтому и музыкальный язык не отличается. По сути, он и тут говорит о Боге, и человеческая любовь — то же самое, что любовь Божественная. Мессиан всегда пытался найти выход в другое измерение. Насколько он важен для музыки? Пятая часть — «Радость крови звезд» — это любовное слияние со звездами и космосом, шестая часть — «Сад сна любви» — с природой. Мессиан очень любил французскую сюрреалистическую поэзию и живопись, и, хотя буквально это не отражено в музыке, сюрреализм был одним из источников его вдохновения. Сюрреалисты — например, Андре Бретон — много писали о любви, защищая ее порой разрушительную силу. Для меня любовь в этом контексте — способ ухода от конфликтов и объединения всех религий. Сюрреалистов интересовала политика, не религия, а вот Мессиана занимали экуменические идеи. Есть ли что-то сопоставимое с ним? Например, очень красивый Концерт для волн Мартено Андре Жоливе почти не играют, там очень сложная оркестровая партитура. Но это классика нашего репертуара. Много камерных пьес у Тристана Мюрая, часто играют сочинения Онеггера, но там волны используются не в качестве солиста. Есть и менее известные композиторы. Теперь есть и синтезаторы, и компьютеры. Композиторы продолжают интересоваться этим инструментом? Особенность волн — в их чувствительности: не нужно никаких дополнительных компьютеров и синтезаторов, одно прикосновение — и инструмент следует за твоим телом, твоими мыслями. Это что-то сумасшедшее. Я влюбилась в этот инструмент именно из-за его гиперчувствительности. Волны Мартено вдохновили на создание многих электронных инструментов и технически, и художественно, но ни один из них не обладает такой отзывчивостью в каждом параметре звука. Лет тридцать назад к волнам действительно относились как к устаревшему, отмирающему инструменту. Но волны Мартено оказались вне законов времени: мы должны были исчезнуть, но нет — мы все еще живы.
Уральский оркестр исполнил в "Зарядье" программу французской музыки
| Волны Мартено выплеснулись в Зарядье | Электроакустический инструмент Волны Мартено был сконстрирован в 1928 году французским изобретателем Морисом Мартено. |
| Разыскиваются: необычные солисты для оркестра | Специфический «отстранённый» тембр волн Мартено похож на тембр отечественных одноголосных предшественников синтезатора – терменвокса и экводина. |
| Кровавое ликование звезд состоялось | «Волны Мартено». |
Пять самых страшных музыкальных инструментов
| Волны Мартено (найдено 80 песен) | Волны Мартено — музыкальный инструмент клавишного типа (электрофон), способный воспроизводить одновременно только один звук. |
| В Москву из Екатеринбурга приехала симфония Мессиана «Турангалила» - «Новости музыки» | Волны Мартено (франц. ondes Martenot), одноголосный электромузыкальный инструмент с контроллером в виде клавиатуры фортепианного типа. |
| В Доме Радио представят новую барочную программу и премьеру «В эфире» | Волны Мартено или электрофон — одноголосный электронный инструмент с семиоктавной клавиатурой наподобие фортепьяно, а также нитью с кольцом. |
| Что такое волны Мартено? | Волны Мартено одновременно способны издавать только один звук, но это качество с лихвой компенсируется его богатым и насыщенным тембром. |
Экспериментальные музыкальные инструменты
Аннотация: Статья посвящена истории исполнительства на редком инструменте Волны Мартено. Последние новости и сводки Юрия Подоляки 25. Партию волн Мартено исполнит Натали Форже (Франция) – обладатель диплома первой степени по классу волн Мартено в Национальной консерватории Парижа. В исполнении опуса, написанного для смешанного хора, будет задействован необычный для академической музыки состав: электроника, перкуссия, волны Мартено и четыре контрабаса. Именно Жанна Лорио на долгие годы станет бессменной исполнительницей солирующей партии волн Мартено в грандиозном опусе Мессиана «Турангалила-симфония».
Резервуар с нефтепродуктами горит на Таманском полуострове
Достигается это разными путями, например, модификацией классического инструмента. NET представляет подборку самых необычных музыкальных инструментов! Терменвокс Вы наверняка слышали этот жутко звучащий инструмент в старых фильмах ужасов. Терменвокс был спроектирован и создан в 1920 году русским ученым Львом Терменом — отсюда и название. Он производит необычный призрачный вибрирующий звук, который обожают большинство музыкантов-экспериментаторов.
Она требуется не только от солистов, но от всех оркестровых групп, включая перкуссионистов, коих с их безразмерным и удивительным инструментарием в «Турангалиле» необходимо от 8 до 15 человек. Десять музыкантов УАФО звучали ловко, выразительно и были на высоте, но не только они одни. Весь оркестр демонстрировал блестящий уровень мастерства — густые и гибкие струнные, точные деревянные, сокрушительно сияющая медь, призванная в «Турангалиле» играть роль одновременно опорных конструкций и тематических взрывов: без такой бы все массивное и при этом как будто парящее в воздухе здание симфонии рухнуло. В дополнение к радуге тембров, раскрывающейся за каждым поворотом тематических линий — надо сказать, лаконичных и весьма обаятельных Мессиан оперирует сложными техниками и очень простыми, яркими темами ,— московская публика получила еще одно редкое в наших краях удовольствие: наблюдать за тем, как во время звучания радостно и гордо за себя и за ансамбль сияют лица музыкантов. У москвичей по большей части не принято улыбаться — так иногда ведут себя западные оркестры. В то же время звук, баланс, артикуляция и в целом манера Уральских филармоников, если обобщать, ведут скорее к теплому звучанию старых российских оркестров, чем к современной западной традиции.
Она требуется не только от солистов, но от всех оркестровых групп, включая перкуссионистов, коих с их безразмерным и удивительным инструментарием в «Турангалиле» необходимо от 8 до 15 человек. Десять музыкантов УАФО звучали ловко, выразительно и были на высоте, но не только они одни. Весь оркестр демонстрировал блестящий уровень мастерства — густые и гибкие струнные, точные деревянные, сокрушительно сияющая медь, призванная в «Турангалиле» играть роль одновременно опорных конструкций и тематических взрывов: без такой бы все массивное и при этом как будто парящее в воздухе здание симфонии рухнуло. У москвичей по большей части не принято улыбаться — так иногда ведут себя западные оркестры. В то же время звук, баланс, артикуляция и в целом манера Уральских филармоников, если обобщать, ведут скорее к теплому звучанию старых российских оркестров, чем к современной западной традиции. Но звук оркестра, позволивший высветить в хитросплетениях Мессиана больше их сумасбродную, живую и стройную красоту, нежели интеллектуализированную форму, стал для уральско-московской «Турангалилы» прекрасным инструментом и большим украшением.
Кроме премьеры, в этот вечер представят ещё одно сочинение Андреса Мустукиса — «Литургия святого Леонтия», фрагменты которой не раз звучали в концертах хора musicAeterna. В вестибюле Дома Радио 10 июня развернут звуковую инсталляцию композитора, в рамках которой будут представлены арт-объекты, созданные Мустукисом в процессе написания хорового сочинения.
Подпишитесь на нашу рассылку
- Разыскиваются: необычные солисты для оркестра
- Тернистый путь эволюции синтезаторов: забытая история революционных изобретений / Хабр
- Мариинский театр затопит Волнами Мартено — Новости Санкт-Петербурга ›
- Soniccouture - Ondes v3 (KONTAKT) - сэмплы cinema Kontakt » Сайт для музыкантов
Что такое волны Мартено
| Резервуар с нефтепродуктами горит на Таманском полуострове // Новости НТВ | Музыканты охотнее принимали именно “Волны мартено”, а не Терменвокс, техника игры на котором была гораздо сложнее. |
| Разыскиваются: необычные солисты для оркестра | 6 октября в Малом зале состоится российская премьера «Праздника прекрасных вод» для шести волн Мартено Оливье Мессиана. |
| Что такое волны Мартено? | РИА Новости. Редкий инструмент - Волны Мориса Мартено - прозвучит в Концертном зале Мариинского театра в Петербурге в пятницу, сообщает пресс-служба театра. |
| Уральцы едут в Петербург | Short Joke in E for Harp(арфы) and Ondes Martenot(волны мартено). |
Путь Ивана Вышнеградского: шаг в бездну
Онлайн–трансляция «История Волн Мартено» 7 мая 2022, Дворец культуры им. 50-летия Октября в Кемерове — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить. На “волнах Мартено” тембры меняются с помощью специальной “коробки передач”, мы прописали их в память синтезатора. Волны Мартено одновременно способны издавать только один звук, но это качество с лихвой компенсируется его богатым и насыщенным тембром. Волны мартено: краткое описание музыкального инструмента Волны мартено относятся к семейству перкуссионных инструментов, хотя они могут использоваться и в качестве. Волны Мартено довольно быстро набрали популярность и стали использоваться многими композиторами, особенно полюбились Оливье Мессиану. Самые актуальные новости за сегодня в сфере экономики, общества, политики, спорта и культуры.
Пять самых страшных музыкальных инструментов
Она требуется не только от солистов, но от всех оркестровых групп, включая перкуссионистов, коих с их безразмерным и удивительным инструментарием в «Турангалиле» необходимо от 8 до 15 человек. Десять музыкантов УАФО звучали ловко, выразительно и были на высоте, но не только они одни. Весь оркестр демонстрировал блестящий уровень мастерства — густые и гибкие струнные, точные деревянные, сокрушительно сияющая медь, призванная в «Турангалиле» играть роль одновременно опорных конструкций и тематических взрывов: без такой бы все массивное и при этом как будто парящее в воздухе здание симфонии рухнуло. В дополнение к радуге тембров, раскрывающейся за каждым поворотом тематических линий — надо сказать, лаконичных и весьма обаятельных Мессиан оперирует сложными техниками и очень простыми, яркими темами ,— московская публика получила еще одно редкое в наших краях удовольствие: наблюдать за тем, как во время звучания радостно и гордо за себя и за ансамбль сияют лица музыкантов. У москвичей по большей части не принято улыбаться — так иногда ведут себя западные оркестры. В то же время звук, баланс, артикуляция и в целом манера Уральских филармоников, если обобщать, ведут скорее к теплому звучанию старых российских оркестров, чем к современной западной традиции.
Микрополифоническое произведение на стихи Пауля Целана с цитатами из мирового кинематографа является итогом двухлетней работы композитора. В исполнении опуса, написанного для смешанного хора, будет задействован необычный для академической музыки состав: электроника, перкуссия, волны Мартено и четыре контрабаса. Вместе с мировой премьерой в этот вечер также будет представлено еще одно сочинение Мустукиса — «Литургия святого Леонтия», фрагменты которой не раз звучали в концертах хора musicAeterna.
Симфония «Турангалила» — одно из самых известных сочинений выдающегося французского композитора ХХ века. Это огромное полотно, в исполнении которого принимает участие не только симфонический оркестр. Музыканты используют необычный инструмент - волны Мартено — электронно-акустический инструмент с необычным тембром, изобретенный в начале ХХ века во Франции. Голос этого инструмента, по словам супруги композитора Ивон Лорио, Мессиан «ожидал услышать на небесах». Партию волн Мартено на концертах Уральского филармонического оркестра исполнит профессор Парижской консерватории Натали Форже. Вторым солистом программы выступит ее коллега — известный французский пианист Роже Мюраро. Мы были первым оркестром из регионов, который выступил в Мариинке.
Ваксман в музыке к французскому фильму «Лилиом» «Liliom», 1934; режиссёр Ф. Ланг для иллюстрации сверхъестественной атмосферы в Чистилище. В 1932 г. Жоливе написал Концерт для волн Мартено с оркестром 1947. Неоднократно и эффектно волны Мартено использовал О. На волнах Мартено играл П. Булез , использовавший 4 инструмента в Квартете 1946 и 2 — в пьесе «Свадебный образ» «Le visage nuptial», 1947. В США инструмент представил публике Н. Слонимский , дирижировавший в 1934 г. Вареза , однако американские композиторы на протяжении десятилетий предпочитали ему терменвокс. Интерес к волнам Мартено во 2-й половине 20 в. Среди сочинений: «Два голоса» «Due voci» для сопрано, волн Мартено и оркестра С. Буссотти 1958 , хоровая симфония «Uaxuctum» Дж.
Нотный архив Бориса Тараканова
В Екатеринбурге Дмитрий Лисс уже играл это грандиозное творение, написанное в 1948 году и представляющее экстатическую мистерию любви и смерти, вдохновленную древнеиндийским ритмическим трактатом и мифом о Тристане и Изольде. Сложнейший, пронизанный философской символикой текст Мессиана "туранга" на санскрите означает движение, ритм времени, "лила" - божественную игру жизни и смерти, песню любви , написанный авангардным музыкальным языком, представляет собой полуторачасовое действо с участием гигантского состава оркестра только в перкуссионной группе полтора десятка музыкантов, воспроизводящих экзотические звукосочетания вибрафона, металлофонов, китайских и турецких тарелок, маракасов и др. Его космический звук, волнующий, словно голос мировой души, абсолютно ирреальным тембром, в России мало кто слышал, хотя инструмент был создан Морисом Мартено почти 100 лет назад. На Дягилевском фестивале французская исполнительница Сесиль Лартиго давала сольный концерт на волнах Мартено.
Рядом имеется переключатель режимов управления при помощи клавиатуры либо нити и переключатели тембра.
Лёгкое смещение клавиши вбок позволяет получить эффект частотного вибрато , плавное перемещение руки с кольцом вдоль клавиатуры — глиссандо. В то время как правая рука играет на клавишах, левая рука музыканта оперирует потенциометрами, изменяя громкость и в незначительных пределах тембр звучания. В 1970-х инструмент был модернизирован на базе полупроводниковых элементов, а в 1990-х стал цифровым [2]. Инструмент впервые был показан в Париже 20 апреля 1928 года, Мартено исполнил сольную партию в специально написанной «Симфонической поэме» Димитриоса Левидиса для волн Мартено и оркестра [2].
Для инструмента волны Мартено писали главным образом французские композиторы, в 1930-х и 1940-х годах.
Кто-то специализируется только на работе с оркестром, кто-то — только на камерном репертуаре. А моя задача — показать максимальное разнообразие волн Мартено, вывести их из рамок, в которые они были поставлены из-за этого ограниченного количества известных произведений. Я хочу показать, что есть не только «Турангалила», «Маленькие литургии» Мессиана или «Жанна на костре», а есть концерты с другими инструментами, есть арии, есть монодии того же Мессиана. Но более классический репертуар я тоже люблю и готова его защищать. Дело в том, что многие старые записи той же самой «Турангалилы» или «Жанны» покрылись нафталином, и их тоже нужно сыграть более свежо и современно. Часто ли приходится играть театральные произведения? Их же очень мало: «Жанна на костре», опера Томаса Адеса «Ангел-истребитель»… Есть еще опера Мессиана «Святой Франциск Ассизский»: монументальное произведение, где волны Мартено — целых три инструмента — должны располагаться на балконах; это пятичасовое повествование о житии Святого Франциска.
Кстати, в Парижской консерватории есть три экземпляра волн, купленных Мессианом у Мартено на случай, если придется исполнять «Святого Франциска», а инструментов больше нигде в мире не окажется. А хотелось бы иметь к нему доступ. Во французском драматическом театре волны Мартено на самом деле представлены хорошо: музыка ко многим спектаклям предусматривает их использование. Сейчас большинство этих постановок уже сошло, но у волн по-прежнему тесные связи с театром. Опять же, каждый исполнитель может сам себе найти проект: я, например, участвую в одном таком театральном проекте с современной хореографией, видеопроекциями и текстом, где музыканты находятся на сцене вместе с остальными участниками. В этой постановке я нахожусь на переднем плане, потому что волны Мартено — это визуально очень интересный инструмент. В России был изобретен инструмент терменвокс, который считается родственным волнам Мартено. Вы о нем слышали?
Пробовали на нем играть? Конечно, я знакома с терменвоксом, но это инструмент, который требует особой чувствительности и музыкальности. Терменвокс и волны были изобретены в одно и то же время, поэтому их часто путают, особенно те, кто не знаком с волнами Мартено. Основная разница в том, что терменвокс — это пять-шесть октав, а волны — это восемь октав и очень разная окраска звука. Я знаю очень интересных исполнителей на терменвоксе и сама пробовала играть на нем. Лев Термен и терменвокс. Фото с сайта blog. Как человек, который учился игре и на фортепиано, и на скрипке, могу сказать, что, наверное, самое сложное — это абсолютный контроль над телом, потому что малейшее движение, малейшее дрожание руки отражается на звучании.
У волн есть кнопка, которая выполняет роль смычка: под ней стоит мембрана с порошком, и в зависимости от того, как на нее нажмешь, так и пройдет электрический ток, и любая дрожь, любая неуверенность, любое изменение постановки пальца сразу оказывает воздействие, даже если ты сам не ощущаешь это движение. Поэтому нужно абсолютно владеть своим телом и найти момент расслабления во время игры. Кольцо тоже чувствительно к движениям? Кольцо отвечает за другое: его положение определяет высоту звука. Нить расположена параллельно клавиатуре, и положение кольца примерно соответствует положению конкретной клавиши. Однако изменение наклона пальца изменяет точность высоты звучания.
У Ковальского был высокий уровень мастерства, он создал школу своего варианта терменвокса, и у него было много учеников. Его ученица Зоя Раневская тоже выступала. Позднее в лекциях Льва Термена играла на терменвоксе также его дочь Наталья. В оркестре Электро-музыкальных инструментов В. Мещерина В плане репертуара: в основном играли романсы. С оркестром электронных инструментов Мещерина я играла тот репертуар, который был согласован с Комитетом Гостелерадио, и этот репертуар играли все, и Народный Оркестр Гостелерадио и Симфонический Оркестр Гостелерадио. Так что первой музыкой, специально написанной для терменвокса, которую я исполняла, стал «Вьетнамский альбом» Назаровой-Метнер, она написала пьесу специально для соло терменвокса. В те времена я довольно часто играла на её творческих вечерах. Я тогда училась в музучилище, дружила со студентами-композиторами и стала их привлекать к сочинению для терменвокса. Моя мама организовала кружок терменвокса, договорилась с руководством училища, чтобы Лев Сергеевич мог преподавать студентам. Раз в неделю он проводил этот кружок, и туда приходили студенты, причем не только из нашего училища. Одним из таких очень заинтересовавшихся терменвоксом был ученик ЦМШ Валерий Белунцов, он стал писать для терменвокса, причем написал довольно много Что происходило с Вами в момент поступления в Консерваторию и во время обучения? Горбачевское время — это годы заката оркестра Мещерина, когда уже были там проблемы между музыкантами и дирижером, в частности из-за того, что был законсервирован репертуар, и работа была для музыкантов неинтересна. Практически до конца существования оркестра я продолжала с ними выступать. Мы ездили на всякие гастроли, играли концерты и на атомной электростанции и в шахтах, на Байконуре — типично советских площадках. Но, конечно, у меня уже были и другие, свои концерты, в частности с новой терменвоксной музыкой юных композиторов. Как публика воспринимала звук терменвокса на концертах? На концертах всегда с большим энтузиазмом и интересом воспринималась игра на терменвоксе, я чувствовала, что показываю людям что-то новое, чего они ещё не знали. У меня была потребность показать новый инструмент и какую интересную новую музыку он может играть. Все концерты были разные и когда происходили выступления оркестра Мещерина, шло общее ощущение от концерта, некое восхищение от красивой музыки. Когда я делала концерты, посвященные именно терменвоксу, то Лев Сергеевич или я рассказывали об истории создания инструмента, это был просветительство. Вы сотрудничали с Брайном Ино и Ваша работа с Михаилом Малиным выходила в его компиляции-сборнике, можно несколько слов об этом? На этапе горбачевского времени стали открываться возможности нового общения, появились новые идеи и желание делать что-то новое. У меня появился круг друзей, которые изучали появляющиеся тогда новые электронные инструменты, первые цифровые синтезаторы. К тому времени я уже поработала в музее музыкальной культуры им. Глинки, и там тоже были разные контакты с новыми для меня, неклассическими музыкантами, например, индийскими. В 88м году на меня вышел Миша Малин, который хотел сделать музыкальные работы для Ино именно с терменвоксом. С Львом Терменом и Михаилом Малиным. Имя Ино для меня тогда ничего не говорило, я не было знакома с этим миром, не знала его работ, и я сотрудничала с Мишей Малиным, потому что мне было интересно с ним записывать материал. Всё было для меня ново, это были импровизации, которыми я особо не занималась, импровизированное сочинение при помощи наложения многих слоев и запись в студии. В те времена я слушала «Пинк Флойд», «Зодиак», «Спэйс», и работа с Мишей Малиным в большой степени была для меня образовательной. Она мне открыла новые сферы, что можно мыслить звуковыми пластами, что можно записывать музыку, импровизируя в реальном времени, как тебя поведут уши, и это было для меня действительно ново. Помимо опыта общения с электронной музыкой, Малин открыл мне глаза на то, что можно сотрудничать с другими странами, что нужно научиться английскому языку, уметь общаться с людьми. Уже в 90м году окончил свое существование оркестр Мещерина, произошли выступления Ельцина, в 92м я закончила Консерваторию. Не могли бы Вы рассказать с каким произведением Вы заканчивали Консерваторию? Как дальше складывалась Ваша карьера? Диплом у меня был — симфониетта для симфонического оркестра, также камерный концерт — струнный квартет, поэма для голоса и фортепиано и сюита для терменвокса и фортепиано, эту мою композиторскую работу мне и до сих пор интересно исполнять на своих концертах. В те времена студенческие дипломные работы исполнялись оркестром, и моя симфониетта прозвучала так, как я её задумывала. В период перестройки была трудная жизнь, не хватало денег на еду, приходилось одеваться в вещи, подобранные на помойке. В 1992м, учась на последнем курсе Консерватории, я снова стала работать в музее Глинки. Там я работала в лекционном отделе, читала лекции, экскурсии, принимала участие в организации концертной работы. По окончании Консерватории я параллельно стала работать в издательстве «Музыка», где нас обучали набирать ноты на компьютере, и я быстро переключилась на преподавание нотного набора, то есть преподавала наборщикам эту компьютерную программу в «Нортон коммандере». Организовывала концерты, и когда состоялся первый фестиваль «Альтернативы» в музее Глинки, я там, конечно, тоже выступала с терменвоксом. Это было голодное время в бытовом плане, но при этом была такая восторженность, что открывается много новых путей для творчества, для нетрадиционной музыки. Меня приводили в восторг всякие новые приемы, и то, что музыканты могут залезать внутрь рояля, извлекая звуки, что можно использовать новые электронные инструменты, это было очень интересное время. Для меня это время оказалось очень коротким, потому что уже в декабре 1992го года меня пригласили в Гамбург, и я туда переехала и несколько лет проработала в театре. Далее Ваша карьера не ограничивается рамками России и переходит на европейские, а потом на мировые рельсы, не могли бы Вы об этом рассказать? Очень все это хорошо помню, мне было тогда двадцать пять лет, произошло все очень стремительно. Они решил, что обязательно в музыке должен использоваться терменвокс. Уэйтс вообще собрал в ансамбле много удивительных инструментов, притащил сделанный им самим ударный инструмент, который выглядел как большая доска с кучей разных предметов, проволоки, ярлычков по которым надо было ударять. Была скрипка с раструбом трубы, такая скрипка-труба, небольшая страна чудес в оркестровой яме, куда им понадобился и терменвокс. В то время найти терменвокс было практически невозможно, была информация, что Роберт Муг начинает снова производить терменвоксы, и они сначала ожидали, что смогут получить инструмент от Муга, но там процесс затянулся, и они стали искать где можно найти такой инструмент и человека, который мог бы научить кого-нибудь из их музыкантов. У ассистента режиссера театра была жена русская, музыкант из Москвы, которая видела мои выступления в Москве в Консерватории. С другой стороны, Том Уэйтс спрашивал в своем кругу в Америке, и Стив Мартин, создатель документального фильма о Льве Термене, к тому времени слышал кассету с моими записями, которую записали и привезли ему друзья по его просьбе. Мне позвонили в два часа ночи из Америки и сказали, что ищут музыкантов для мюзикла в Гамбург. На следующий день разыскали меня в музее Глинки уже звонком из театра, и через несколько дней я уже была в Гамбурге. Для немецких музыкантов это было такое явление, если бы приехал кто-нибудь с Чукотки. Я приехала из заснеженной Москвы в меховых сапогах, в штанах от лыжного костюма и совершенно не умела говорить по-английски, потому как в школе учила немецкий, поэтому с Томом Уэйтсом мы общались исключительно языком жестов. Он махал руками, рычал, размахивал сигаретами над моей головой, пытаясь объяснить, как и что мне надо играть. Я думала, что приехала на три дня, научить кого-нибудь играть на терменвоксе, но они очень скоро решили, что я должна остаться и сама играть, так и осталась на три года. Какие у Вас остались впечатления от Тома Уэйтса как от человека и музыканта? У меня было столкновение с Томом Уэйтсом и его музыкой, будучи из советской консервативной среды, я ничего о Томе Уэйтсе не знала, и эта встреча для меня была достаточно шокирующая. С другой стороны, у меня не было никакого отторжения, и все это было очень интересно — и человек и его музыка, я была открыта для всего нового. Не совсем быстро и не совсем просто я входила в процесс и в понимание того, что от меня требуется. Обучение новой музыке, новым требованиям, импровизации, работе в театре, было для меня продолжением той перестройки в России, когда стало понятно, что можно много чего узнать и много с чем экспериментировать. У Тома Уэйтса не было партитуры в чистом виде, и ноты состояли из мелодий и гармоний, все остальное творилось в процессе репетиции, — как мы это будем интерпретировать, кто и когда играет мелодию, какие линии ещё будут играться. Многие подголоски я сама придумывала, надо было создавать много изобразительного — щебет птиц, свист ветра, рычание басами терменвокса… С тех пор я обожаю театр и наслаждаюсь каждым мгновением нахождения в театре, благодаря этому замечательному опыту в мюзикле. Мы играли этот спектакль четыре сезона, гастролировали в Италии, в Португалии, в Америке, и это было очень успешное шоу с прекрасной музыкой и замечательной яркой красочной режиссурой Роберта Уилсона. Я учила язык, ходила на курсы, очень мне помогла адаптироваться семья, у которой я снимала комнату. Очень интеллигентные люди, стали моими большими друзьями, он — журналист, а она — певица, прекрасная оперная певица американка. Я очень многому научилась, живя в этой семье, это было обучение европейскому образу жизни, их образу мышления, как поддерживать деловые контакты, каким образом вести деловую переписку… Я была диковатой советской девушкой и не понимала, как в одном доме может быть столько приборов: стиральная, посудомоечная машины, факсовая машина, а у нас в Москве даже стиральной машины не было. Участие в спектакле сразу в таком мощном театре с такими известными композитором и режиссером, — это была замечательная визитная карточка для дальнейшего развития моей карьеры. Появился интерес прессы, и постепенно стали поступать приглашения на разные концерты в разные другие страны. В 1994м, когда терменвокс был ещё очень редок, Тим Бертон яростно захотел терменвокс для озвучки нового фильма.