Новости театральный центр на дубровке что там сейчас

Театральный центр на Дубровке — бывший Дом культуры ОАО «Московский подшипник» («1 ГПЗ»). Иосиф Кобзон выводит из здания Театрального центра на Дубровке гражданина Великобритании, женщину, уроженку Сергиева Посада, и трех девочек. Здание театрального центра на Дубровке вполне используется, в прошлом году его переименовали в театр на Мельникова. Ровно два десятилетия назад граждан потрясли сообщения о том, что террористы атаковали столицу страны, захватив сотни зрителей театрального центра на Дубровке.

Кто виноват в гибели людей в театральном центре на Дубровке

«Реальный захват в центре Москвы»: 20 лет теракту на Дубровке - Ведомости Интерфакс: Руководитель думской фракции "Единая Россия" Владимир Васильев считает, что теракт в Crocus City Hall имеет некоторое сходство с тем, что произошло в театре на Дубровке в 2002 году, но российское общество сейчас другое.
Что сейчас происходит в здании бывшего "Норд-оста"? Захват заложников в Театральном центре на Дубровке стал уроком и для властей, и для спецслужб.

«Люди поспят и проснутся»: штурм «Норд-Оста», как это было

Когда раздались выстрелы вверх, я в армии служил, прекрасно знаю, как выглядит настоящий "калаш", прекрасно знаю, как он звучит", - поделился воспоминаниями актер мюзикла "Норд-Ост" Андрей Субботин. Андрей был на сцене, когда ворвались террористы. Сорок человек с орудием: автоматами, пистолетами, гранатами, пулеметом и большим количеством разной взрывчатки. Ее распределили по заранее продуманной схеме сразу после того, как установили полный контроль над людьми. То есть, по сути, это большая пустая коробка без межэтажных перекрытий и стен, которые придавали бы дополнительную жесткость. Крупными бомбами были заминированы несущие конструкции, и в случае взрыва здание просто сложилось бы, как карточный домик. Более того, серьезные повреждения получили бы и постройки поблизости. Противопехотные мины и растяжки боевики установили у главного входа, служебного и в зрительный зал.

Вдоль двух стен стояли пакеты из-под молока, в каждом — тротил. Взрывчатка и на сцене, а на стульях между ними — канистра с бензином. В середине партера — гигантская мощная бомба: 50 килограммов тротила. Еще одно СВУ — на балконе. Бомбы террористы изготовили из фугасных артиллерийских снарядов. Обложили тротилом и пластитом, а затем упаковали в металлические баллоны. При подрыве осколки и ударная волна превратили бы зрительный зал в кровавое месиво.

Привести в действие заряды должны были женщины-смертницы. Мы с ней глаза в глаза диалог вели. Я спрашивала: "зачем вы пришли? У них были свои цели", — рассказала одна из заложниц "Норд-Оста" Виктория Кругликова. Виктория оказалась в заложниках вместе с дочерью, сестрой и племянником. Сначала было просто страшно. А к концу третьих суток боялась уже только за детей.

Стало совсем плохо, когда пятерых заложников расстреляли. Начались истерики.

На том самом озере, где нашел сцену для своей пьесы Константин Треплев, где летает белая Чайка и звучит знаменитый монолог общей мировой души. В свой День Рождения - мы дарим подарки всем зрителям! Наш доблестный мосэнергосбыт без уведомления говорят, посылали письмо по электронной почте..

Причем в ту же минуту мы погасили этот долг - но деньги на счет им до сих пор не поступили.. Сегодня мы вынуждены отменить все спектакли - у нас в театре отключили свет... Никакие другие способы оплаты они не принимают - говорят, только через интернет, до пяти дней на перевод. И несмотря ни на какие увещевания свет на выходные нам так и не включили.... Приносим извинения за неудобства, но ничего не можем поделать....

А поучаствовать - может любой! Соберите пластик, макулатуру, алюминий или стекло не менее 2 кг одной из категорий ; Зарегистрируйтесь на сайте ag. Сортируем культурно! Недалеко от Атриума, через дом от Винзавода, в самой гуще культурной жизни Москвы! Грядут перемены!

При этом на Новослободской в августе также будут идти спектакли - будьте внимательны! Вместо "Сиротливого запада" в 16. Приносим извинения за неудобства 05. Пойте менестрели!

По оценкам специалистов, количество взрывчатого вещества было настолько велико, что если бы детонация произошла, то погибли бы даже люди, которые находились в оцеплении.

В зале — почти 800 заложников. Среди них в шахматном порядке — живые бомбы-смертницы. Спецназовцам нужно было действовать быстро и предельно осторожно. В этот момент одна из смертниц неожиданно пришла в себя. В следующее мгновение все должны были погибнуть: заложники, террористы, спецназ, оцепление, толпа журналистов, родственники и друзья заложников.

В общей сложности это почти 2000 человек.

И бросился туда... Иосиф Давыдович подчеркивал, что никакого героизма в его поступке не было, лишь сопричастность к беде соотечественников.

Кроме того, Кобзон отмечал, что особого опыта общения с террористами, кроме переговоров Виктора Черномырдина с Шамилем Басаевым в Буденновске, не имелось, поэтому во многом приходилось импровизировать. Певец вошел в здание и увидел бандитов в масках, наставивших на него автоматы. Артист не растерялся и спросил, почему же они так испугались, что направили на него оружие.

В качестве доказательства, что сам Кобзон не был угрозой, вокалист распахнул пальто. Террорист, назвавшийся Абу-Бакаром, скомандовал смертникам опустить стволы. Певец еле уговорил заплаканную женщину оставить беременную соседку и спасти себя и детей Сперва Иосиф Давыдович напомнил преступникам, что он заслуженный артист Чечено-Ингушской ССР, а затем подметил, что вайнахи должны встать, когда к ним входит аксакал в Средней Азии и на Кавказе: старейшина, почтенный человек — прим.

Потом певец заявил, что даже если террористы выполняют некое предназначение, воевать с женщинами и детьми они не должны, и попросил выдать хотя бы малышей. Боевики вывели трех девочек, а одна из них уткнулась в пальто Кобзона и прошептала, что там осталась ее мама. Артисту удалось уговорить Абу-Бакара выдать и женщину, мол, куда ребенок без родительницы.

Исполнитель полагал, что Любовь Корнилова бросится к детям с рыданиями, но она начала требовать у террористов отпустить беременную подругу. Не пропустите Переговоры с террористами, скандал с Гурченко и концерты в Чечне: каким нам запомнился Иосиф Кобзон «Я говорю: «Женщина»... И так руку к ней протягиваю, а она мне: «Подождите!

Говорю: «Женщина, отпустят вашу соседку». Хватаю ее за руку и к детям увожу. Накрыл их своим пальто — холодно ж было.

Я говорю: «Захватим». И он мне отдал еще пятого — англичанина», — вспоминал Кобзон. Ирина Хакамада «Каждый что смог, то сделал: и тянул время, не увеличивая жертвы, и переговоры шли непрерывно, поэтому тактика была правильная», — анализировала Ирина На самом деле на вышесказанном роль Иосифа Кобзона в тех событиях не закончилась, ведь он передал требования террористов оперативному штабу, обменялся с главарем преступников телефонами, а затем провел в здание Ирину Хакамаду.

И, конечно, меня пугала цифра заложников, я понимала, что это уже просто не мелкий террористический акт, это какая-то сумасшедшая политическая акция, которая может повлечь огромное количество жертв, и когда я решила туда идти, то у меня вообще все мысли о себе вылетели», — признавалась политик. Не пропустите Ирина понимала, что ее задача — тянуть время, ведя переговоры, и максимально облегчить положение заложников.

«Люди поспят и проснутся»: штурм «Норд-Оста», как это было

"Там до сих пор запах Берии не выветрился": в соцсетях обсудили квартиру в Хамовниках и не поняли, как в этом можно жить. Коллектив Театрального центра на Дубровке не поддается унынию и панике, которые бы означали признание силы вероломного террора. После теракта 23-26 октября 2002 года на мюзикле «Норд-ост» здание московского Театрального центра на Дубровке восстановили. А театральный центр на Дубровке тоже закрыли или он работает?

Трагедия «Норд-Оста»: хронология и последствия теракта 2002 года на Дубровке

Что они пришли остановить войну в Чечне это как раз то время, когда шла вторая чеченская война и что это их единственное требование. Реакция была очень разная у людей. Кто-то впал в истерику, кто-то наоборот окаменел, кто-то спокойно воспринял. Тем, кто очень нервничал, чеченки из своих больших сумок доставали валерьянку, чтобы успокоить. Я насчитала 19 женщин в партере, сколько было на балконе, я не видела, но когда подходили к сцене, я видела четырех женщин на балконе по углам. Женщины сначала стояли, потом сидели, им принесли стулья. И они практически не сходили со своих мест, даже если их о чем-то просили, они по цепочке передавали. Они сидели на расстоянии чуть больше вытянутой руки. Так что они друг друга хорошо слышали. Вели они себя тоже по-разному, кто-то был дружелюбен по отношению к нам, кто-то был агрессивен. Бараев, руководитель террористов был в таком эйфорическом настроении.

Потому что представляете: группа боевиков пришла в центр Москвы, а метро Пролетарская — это центр Москвы. И захватила театр, тысячу человек, вот так легко и просто. Может быть, они не были уверены, что им удастся. Они не думали, что нам захочется есть, пить, спать, в туалет ходить. Им эта мысль вообще даже не приходила в голову, и они по мере возникновения проблем пытались их как-то решить. Несли большие сумки — эти пояса шахидов они обматывали скотчем и закрепляли на женщинах. Этот треск скотча в течение первых суток. Я потом долгое время вообще не могла слышать этот звук. Потому что целый день трещит, трещит, трещит скотч. То они женщин обматывают, то к стульям приматывают.

К колоннам они, по-моему, тоже что-то приматывали. Потом ходил мужчина, раздавал батарейки, показывал, как присоединять, как вставлять. В общем, всё было страшно. Они разгромили буфет, и все, что там было — сладости, напитки — такими кучками по залу и возле сцены сложили. И если нам хотелось пить, я спрашивала разрешения, мне говорили: «Да, можно», я брала упаковку и приносила, оставляла своим попить и раздавала по рядам. Через какое-то время напитки закончились, а люди продолжали испытывать жажду. Тогда они нашли ведра, пластиковые стаканчики, и из туалета приносили в ведрах воду. И вот в этих пластиковых стаканчиках передавали воду тем, кто хочет пить. За водой они ходили сами, потому что холл простреливался. Но рядом с нами была чеченка, у которой было радио.

И она так по радиостанциям скакала, слушала, что говорят, и настроение их менялось в зависимости от того, что они слышали по радио. Когда говорили о том, что кровь льется рекой, трупы в проходах лежат, они, конечно, зверели. Бараев даже не выдержал и сказал как-то: «Вот вы слышите, как они врут про вас? Где тут убитые? И мы, конечно, переживали за эту ложь, потому что от этой лжи зависело настроение террористов, а от их настроения зависела наша жизнь. Они пытались управлять залом, успокоить. Когда зал немножко успокоился, Бараев шел по проходу как раз недалеко от нас, кому-то по телефону доложил, что они захватили заложников, и были такие слова: «Такой ужас, здесь столько детей и женщин». Вообще террористы периодически стреляли по потолку и в эти боковые двери. И когда они собирались стрелять, они всех заставляли ложиться на пол. Когда первый раз это случилось, сказали лечь на пол, у меня было чувство протеста: чего это я должна тут на полу валяться, но Сэнди меня силком придавил и пояснил, что это очень опасно.

Зачем они это делали, я не знаю. Позже читала, что вроде как по перекрытиям ходили спецслужбы. Может, пытались чего-то там предотвратить. То они обещали расстреливать каждого десятого, то, наоборот, говорили, что если силовики начнут штурм, они нас тут закроют в зале, а сами уйдут отбиваться до последнего патрона, спасая нас. Такое вот все сумбурное, непонятное. Конечно, становилось страшно, когда стреляли. Бараев сказал, что иностранцев будут выпускать, но только с представителями посольств, и стали делить нас на россиян и иностранцев. Тут нам в очередной раз не повезло, потому что наши с Сашей паспорта были в американском посольстве на получении визы, а Сэнди просто не привык ходить с паспортом, он у него лежал в гостинице. Единственное, что у него с собой было, это водительские права. Я попросила женщину позвать Бараева, она сама не пошла, а по цепочке передала.

Бараев подошел, я показала ему права, попыталась объяснить, что мы иностранцы, он долго рассматривал. Видимо, первый раз видел такой документ. Но в конце концов сказал, чтобы нас пропустили. И мы, таким образом, из конца партера оказались в первых рядах рядом с боковой дверью. Я уже рассказывала, как Бараева спрашивали, почему нас захватили, а он ответил: «Вы же не ходите с митингами на Красную площадь», и одна из женщин, она сидела на 9-10 ряду где-то, значительно ниже нас, говорит: «Наше правительство не будет нас спасать, давайте звонить нашим друзьям, родственникам, пусть они выходят на Красную площадь». Бараев сказал: «Ну звоните, ну говорите». Он дал возможность использовать мобильный телефон. Потому что мобильных не было ни у кого, ни у Сэнди, ни у меня. А те, у кого рядом был мобильный, мне не давали, типа «ой, тут зарядка маленькая, ой, денег нет». В общем, не было возможности.

Только спустя какое-то время одна из женщин дала мне свой телефон, чтобы я позвонила, сообщила. Вечером 25 октября Бараев объявил о том, что утром будут выпускать американцев, спросил, кто из нас американцы. Сказали, звоните в американское посольство. Дали нам мобильник. Сначала Сэнди разговаривал, потом его попросили дать трубку мне. Я уже по-русски разговаривала с представителем посольства, объясняла, что на утро назначили, что нас будут выпускать. Представитель посольства спросил, во сколько, я дала трубку Бараеву, договорились на 8 утра. Позже я узнала, что со стороны казахстанского посольства тоже были предприняты шаги. Тоже договорились на 8 часов, но, к сожалению, штурм начался раньше. Но у меня уже было такое состояние, что вот немножечко, 8 часов — и нас отпустят.

Саша и Сэнди спали, взявшись за руки. Я подумала, надо скорее заснуть, чтобы скорее пришло утро. Но в себя я пришла уже в больнице. То есть ни штурма, ни газа я не видела, потому что мой сон плавно перешел в кому. Пришла в сознание в реанимации. Нас было двое, женщина молодая, которая лежала со мной в реанимации, она с мужем была в партере. К одной руке был привязан монитор, который следил за работой сердца, к другой капельница. Знаю, что была остановка сердца, очень сильно болела грудная клетка, делали непрямой массаж сердца, как я понимаю. Всего погибло около 130 заложников, большинство — уже после операции по освобождению. Поэтому то, что касается самой спасательной операции...

Тогда же силовики приняли ответное решение о спецоперации. В ночь на 26 октября первая группа спецназа проникла на первый этаж Театрального центра, к вентиляции. По ней пустили усыпляющий газ.

Ближе к шести часам утра, когда газ начал действовать, несколько групп спецназа ворвались в зал со штурмом. Параллельно началась эвакуация людей. Спецназовцы выбивали в театре стекла, чтобы в здание попадал свежий воздух.

К восьми утра 26 октября было освобождено 750 заложников, писал тогда ТАСС. Какой газ пустили, чтобы усыпить террористов и заложников, так до сих пор и неизвестно. В материалах уголовного дела говорится, что пятеро человек были застрелены боевиками до начала штурма.

Еще шесть человек — во время спецоперации. Всех боевиков уничтожили во время спецоперации. Среди них было много женщин-смертниц Источник: Specnaz.

В теракте погибли десять детей. Среди них — двое артистов из детской труппы театра. Это Кристина Курбатова и Арсений Куриленко.

Они играли главных героев мюзикла в детстве. Это кадры с похорон Кристины и Арсения. Юным актерам было всего по 13 лет.

По официальным данным, было убито 40 террористов. Из театра вынесли 30 взрывных устройств, 16 гранат Ф-1 и 89 самодельных ручных гранат, пишет РИА «Новости». Общий тротиловый эквивалент взрывчатки составлял порядка 110—120 килограммов.

В отношении захватчиков дела прекратили в связи с их смертью. С 2003 по 2006 год приговоры вынесли еще шестерым. В 2014 году было объявлено о задержании Хасана Закаева.

По версии следствия, он помогал поставлять в Москву оружие и взрывчатку. В марте 2017-го Закаева приговорили к 19 годам строгого режима.

Нереально, но, мне кажется, мы здесь все ляжем. И это не шутка. Больницы Москвы перешли на усиленный режим работы. У театра собралась толпа неравнодушных, родственников и друзей заложников. Они ждали не только известий, но и реакции властей — ее не было. С 25 октября на Дубровке начались митинги — люди требовали, чтобы силовики стали активно действовать для освобождения заложников.

Один из митингов, который провели родственники заложников, состоялся возле собора Василия Блаженного. Главарь террористов требовал встречи с властями. Президент Владимир Путин тогда хоть и отменил все рабочие поездки и встречи, но на диалог с захватчиками не шел. Им удалось передать заложникам воду, средства гигиены и медикаменты, а также вывести из театра несколько человек. Одним из переговорщиков с террористами был артист Иосиф Кобзон. Так погибло по меньшей мере трое человек. Всё это время террористы практически не давали заложникам еды и воды, многих не выпускали в туалет. Устав ждать, пока их требования выполнят, боевики объявили, что утром 26 октября начнут убивать заложников.

Тогда же силовики приняли ответное решение о спецоперации. По ней пустили усыпляющий газ. Ближе к шести часам утра, когда газ начал действовать, несколько групп спецназа ворвались в зал со штурмом.

В подземельях под концертным залом прятались люди? На третий день раздался звонок. Его переключили на оперштаб. Там, в подвале, оказалось три работника центра, которые три дня сидели в подземелье. Они умоляли: «Вытащите нас оттуда!

Когда вы увидели террористов перед собой? Мы их не видели до момента уничтожения. Это случилось на третий день. Когда пробили стену. Да, конечно, нам сказали, что в зал пустят газ и люди сразу заснут. В том числе и террористы. На 40 минут. И нам этого времени должно хватить, чтобы разобраться, где заложники, где террористы, что с заминированием.

Сами мы были в противогазах — они должны были сработать на защиту. Были другие варианты штурма? В первый же вечер мы обсуждали их в оперативном штабе. Кто-то предложил забраться на крышу с альпинистским снаряжением — чтобы ворваться в окна второго этажа. Но там оказались окна кабинетов, гримерных. Они все были заперты, и там не только окна, но и двери тоже пришлось бы выбивать. И вы отказались от идеи штурмовать через крышу? Да, в первый же вечер.

Три полковника ФСБ, в том числе и я, поднялись на крышу — и начали смотреть — где можно закреплять базу, где нельзя. И тут на соседней крыше мы увидели корреспондентов с камерами… Они вели съемку всего, что мы делали. Так вас невольно «сдали»? Да, это все выдавалось сразу в прямой эфир. В котором прозвучало: вот сотрудники группы «Альфа» — и штурм, наверное, будет с крыши. Это увидела не только вся страна — но и террористы в зале Норд-Оста. Они сразу выдвинули ультиматум: если эти трое с крыши не уйдут, мы сейчас начнем расстреливать каждого десятого заложника. После чего нам поступил приказ — вернуться в оперштаб, который был в соседнем здании, в больнице.

Да, там было очень много взрывных устройств по всему по залу. Если бы мы начали штурм без газа, кто-то из террористов наверняка нажал бы кнопку — и произошел подрыв. И здание могло бы сложиться — вместе с заложниками и с нами. Нас построили и сказали, что операция будет очень сложная. И если у кого-то есть противопоказания — могут об этом заявить. Отказавшиеся были?

21 год назад террористы захватили «Норд-Ост». История трагедии — в 15 фото

Новый Театр Боякова – современное театральное пространство в исторической усадьбе XIX века в центре Москвы. После штурма театрального центра тело Васильева нашли с шестью пулевыми ранениями в подвале. Если банда Бараева, захватившая Театральный центр на Дубровке, взяла всю массу людей в заложники и сразу обозначила свои требования, то ворвавшиеся вчера в «Крокус» террористы таких целей себе явно не ставили. 21 год со дня захвата заложников в театральном центре на Дубровке. Когда здание театрального центра на Дубровке оказалось под угрозой взрыва, у силовых структур не осталось выбора. Подпишитесь на канал 360: В Москве у Театрального центра на Дубровке прошёл митинг, посвящённый борьбе с терроризмом.

Казино "Кристалл", "Арбат Престиж" и театральный центр на Дубровке - что стало с ними теперь

«Мы идем умирать»: что произошло на Дубровке в «три черных дня» ровно 19 лет назад Корреспондент «РИА Новости» передает, что перед взрывом один из стрелявших бросил «гранату или зажигательную шашку».
Теперь здесь цирк: kostya_bolotov — LiveJournal Из Театрального центра на Дубровке взрывотехники изъяли в общей сложности 30 взрывных устройств, 16 гранат Ф-1 и 89 самодельных ручных гранат.
«Люди поспят и проснутся»: штурм «Норд-Оста», как это было К зданию Театрального центра на Дубровке подъехали три микроавтобуса.
«Рассказать, почему я жёлтенькая? После «Норд-Оста полетела печень» Что сейчас происходит у «Крокус Сити Холла».
Теракт на Дубровке — Рувики Подпишитесь на канал 360: В Москве у Театрального центра на Дубровке прошёл митинг, посвящённый борьбе с терроризмом.

«Мы идем умирать»: что произошло на Дубровке в «три черных дня» ровно 19 лет назад

В итоге выбор пал на Театральный центр на Дубровке — он находится недалеко от центра Москвы, у него вместительный зал и мало производственных помещений. Что сейчас происходит у «Крокус Сити Холла». После операции по освобождению заложников театральные постановки вернулись в центр, но популярности «Норд-Оста», первого российского мюзикла, они так и не достигли. Сейчас в Театральном центре проходят показы мюзиклов, здесь размещается цирк «Аквамарин».

«Норд-Ост» задул в марте. Кто стоит за самым масштабным терактом последнего двадцатилетия

Вместе с собой женщина помимо двух собственных детей забрала и чужую девочку, выдав ее за свою дочь. Позже Иосиф Давыдович снова придет к террористам на переговоры. Но уже вместе с Ириной Хакамадой. Увы, в этот визит им не удастся забрать с собой хоть кого-то из заложников. Первые жертвы Именно Рошаль и его коллега вынесли тело убитой Ольги Романовой — 26-летней продавщицы «Лэтуаль», жительницы соседнего дома, узнавшей о захвате из новостей и пришедшей на Дубровку требовать освобождения заложников. Архивное фото Ольга Романова стала первой жертвой террористов на Дубровке Несколько заложниц, отпросившись в туалет, выпрыгивают из его окна. Одна, будучи на каблуках, прыгает босиком и повреждает связки.

Вытаскивая ее из-под огня автоматов и гранатометов, открытого террористами по убегающим, ранен майор «Альфы» Константин Журавлев. После побега заложников в туалет их больше не отпускают. Ради этой цели используют оркестровую яму. Тем временем отряд «Альфа» начинает отрабатывать штурм на здании-близнеце театра на Дубровке — доме культуры «Меридиан» на Профсоюзной улице. Удается договориться, что, если Путин позвонит Масхадову и начнет вывод войск хотя бы из одного района Чечни, террористы отпустят половину заложников. С этим предложением Явлинский выезжает в Кремль.

После отъезда Явлинского боевики раздают заложникам мобильные телефоны. Задание: звонить родным и просить их выйти на митинг против войны в Чечне на Красной площади, а после отпускают из здания сразу 6 заложников. По требованию террористов родственники заложников собираются на митинг против войны в Чечне. Но сперва не на Красной площади, а перед оцеплением у захваченного театра. Её террористы первой назвали в качестве приемлемого переговорщика. Вместе с доктором Леонидом Рошалем Политковская заносит заложникам в здание воду и средства гигиены.

Мы выиграли это дело в кассационной инстанции, но нас не устроила сумма компенсации. Дело в том, что пострадавшим возместили только стоимость похищенных ценностей. А мы говорим о том, что были похищены деньги. Плюс требуем возместить и моральный вред. Наконец, мы ждем решение Европейского суда по правам человека. Вся переписка прошла, осталась последняя стадия — собственно, рассмотрение 64 дел в Страсбурге. Естественно, при вынесении решения в пользу пострадавших там будут фигурировать достаточно серьезные суммы. По аналогии с чеченскими делами, связанными с терроризмом, суммы колеблются от 50 тысяч евро до 100 тысяч. Борис Надеждин, экс-депутат Государственно Думы: — Дума отказалась от проведения парламентского расследования «Норд-Оста», но мы создали общественную комиссию и провели собственное расследование по горячим следам. Результаты были направлены и в Генеральную прокуратуру, и президенту страны.

Однако никаких ответов мы не получили. За то, что случилось, насколько мне известно, никто не наказан. Александр Шабалов, руководитель «Службы спасения»: — В нашей стране, по-моему, выводов никто не делает. Первое — надо рассказать правду о трагедии. Но до сих пор неизвестно, на чьей совести погибшие люди. Андрей Солдатов, журналист: — Сразу после штурма начались абсурдные вещи. Кремль праздновал победу, потому что «Россию не поставили на колени». Террористы праздновали победу, потому что боевики забрали с собой на тот свет огромное количество жертв. Побежденными оказались родственники заложников, до сих пор так и не узнавшие, по чьей вине погибли их близкие, и не получившие достойных компенсаций, и общество, которое лишили возможности хоть как-то влиять на ситуацию. На это никто не обратил внимания.

Победителей оказалось так много, что новый захват заложников был практически неизбежен. Террористам хотелось повторить успех «Норд-Оста», а Кремль после победы не попытался заняться планированием работы оперативных штабов на случай захватов. Профессионализм спецназа позволил забыть об ошибках в координации действий различных ведомств. В Беслане спецназ снова проявил профессионализм. Более того, здесь сотрудники действовали уже просто как герои. Но жертв стало еще больше. Хроника трагедии 23 октября 21. В здание Театрального центра на Дубровке, на улице Мельникова бывший Дворец культуры Государственного подшипникового завода , врываются вооруженные люди в камуфляже. Террористы объявляют всех людей заложниками и начинают минировать здание. Становится известно, что здание театра захватил отряд чеченских боевиков во главе с Мовсаром Бараевым.

По словам очевидцев, террористов около 40 человек, среди них есть женщины, все они обвешаны взрывчаткой. Первая попытка установить контакт с террористами. В здание центра проходит депутат Госдумы от Чечни Асламбек Аслаханов. Террористы без каких-либо условий отпускают 17 человек. К зданию ДК приезжают иностранные дипломаты. Переговоры с террористами срываются. Катарский телеканал «Аль-Джазира» показывает обращение боевиков Мовсара Бараева, записанное за несколько дней до захвата ДК. Террористы объявляют себя смертниками и требуют вывода российских войск из Чечни. Безуспешные попытки уговорить боевиков принять питание и воду для заложников. Террористы пропускают в здание руководителя отделения неотложной хирургии и травмы Центра медицины катастроф Леонида Рошаля.

Он приносит заложникам медикаменты и оказывает им первую медицинскую помощь. Боевики освобождают семь человек. По итогам встречи директор ФСБ Николай Патрушев заявляет, что власти готовы сохранить террористам жизнь, если они освободят всех заложников. У здания ДК раздаются три взрыва и несколько автоматных очередей. После этого стрельба прекращается. Спецназ начинает перегруппировку сил вокруг Театрального центра.

Например, после теракта в 2002 году на территории Театрального центра на Дубровке, который сейчас продолжает функционировать, были возведены храм и мемориал. Решение должно принимать общество. Желание Араза Агаларова восстановить «Крокус Сити Холл» с точки зрения ведения бизнеса весьма оправдано. Земля здесь на вес золота, она очень выгодна с точки зрения ведения бизнеса, поэтому есть мотивы восстановить. В 2002 году после теракта в «Норд-Осте» Центр культуры на Дубровке возобновил свою работу.

Мемориал появился в этом месте после трагедии в театральном центре на Дубровке. Это была площадка первого российского мюзикла "Норд-Ост". Рядом построили храм Кирилла и Мефодия. И локация понятна, и отрицательных эмоций не вызывает. О случившемся напоминает лишь мемориальная доска на углу здания. По официальным данным погибли 130 заложников, по неофициальным - 174 человека.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий