Саша Сулим и Антон Шастун с Лизой Гончаровой / кадр из шоу «Цитаты». Саша Сулим запустит YouTube-канал о серийных убийцах.
5 вещей, которые меня изменили: журналистка Саша Сулим
«Самое страшное место в России»: автор интервью с ангарским маньяком — о Лесобазе | Саша Сулим запустит YouTube-канал о серийных убийцах — Сноб. Последние новости. Telegram: Contact @sasha_sulim. |
Журналистка Саша Сулим сделала выпуск о бандах Казани - Инде | 19 октября 2023 - Новости Иркутска. |
Саша Сулим: биография, карьера, семья, соцсети, блог, YouTube-канал | По словам Саши Сулим, в 1980-е годы в Казани действовало около 100 преступных группировок, а «Голос Америки» сравнивал город с Чикаго 1930-х годов. |
Как Сашу Сулим сравнивают с Русланом Усачевым после её ухода из подкаста Дела | 19 октября 2023 - Новости Иркутска - Журналистка Саша Сулим покинула команду подкаста «Дела» после переноса проекта с платформы YouTube во «ВКонтакте». |
«Нездоровый интерес аудитории». Вместе с Сашей Сулим разбираемся, почему люди фанатеют по маньякам | Саша Сулим — на странице писателя вы найдёте биографию, список книг и экранизаций, интересные факты из жизни, рецензии читателей и цитаты из книг. |
«Одинокий человек» звучит как диагноз: интервью с журналисткой Сашей Сулим
Я списалась с некоторыми из них через форум, где общаются педофилы, и это были очень долгие переписки по почте. Все, с кем я общалась, страдали графоманией, мне лили воду, а надо было добиться конкретных ответов на конкретные вопросы. Было трудно и неприятно в каком-то смысле. Но самая нелюбимая часть работы — это читать расшифровки. Тебе присылают сотню, пару сотен страниц расшифровок, потому что у меня обычно очень длинные интервью, и ты читаешь, читаешь, выбираешь, что войдет. Сначала тебе все жалко, а потом уже ничего не жалко.
О «новой этике» Мне не кажется, что «чувствительные темы» стали более сложными для рассказывания из-за так называемой «новой этики». Более того, я считают, что никакой «новой этики» нет. То, что люди позволяли себе вести себя иначе, это было 20 лет назад и тогда никто не знал таких терминов, никак их не извиняет. Всегда было неправильно спать с подчиненными, со студентами или с учениками. Всегда неправильно принуждать женщину к сексу.
Я не уверена, что в 60-е годы кто-то это одобрил бы. Просто тогда люди не могли против этого выступить, а сейчас у них появилась такая возможность. Это не значит, что правила изменились. Отношение к ним изменилось. Хороший журналист должен отражать или пытаться отражать некую объективную картину — показывая разные точки зрения.
Это не значит, что он ни в чем не виноват, просто получается очень тенденциозная история. Если бы там были обе стороны, то вопросов к этому произведению было бы меньше. Мы бы поняли больше. Об умении отделять себя от работы Лучше быть осведомленным. Некоторые считают: «Ой, лучше я не буду знать про измены мужа и буду жить спокойно».
У меня другой взгляд.
Зачем Вам столько денег? Вам же за школу и детский садик не платить, на подарки мужу не тратиться, ибо ни семьи, ни детей у Вас нет, сами же об этом бесконечно пишите! А вот Вам, Саша, как ярчайшей звезде нашего тру-крайма и профессионалу всея журналистики хотелось бы задать вопрос. Найдите то, что зрители еще не видели! Откопайте факты, проанализируйте, снимите фильм, и покажите в конце концов, действительно что-то новое, от чего отвиснут наши челюсти и мы прилипнем к экранам!
Это и будет по праву называться эксклюзивом. Вашим эксклюзивом. Чтобы история захватывающая, видеоряд заполнен свежими оригинальными кадрами, герои в интервью бьют признаниями наотмашь! Есть у Вас такие темы? Уникальные, интересные, разработанные, СВОИ? Можете сделать фильм, где из нового будет не только Ваш очередной черный наряд?
Одна из самых знаменитых работ журналистки — книга «Безлюдное место. Как ловят маньяков в России». Это история самого кровавого убийцы в России — Михаила Попкова. Автор не пыталась ответить на вопрос, почему он изнасиловал и убил семьдесят семь женщин. Главная цель книги — понять, как работает правоохранительная система и что мешало следователям выйти на след преступника целых пятнадцать лет. Работа Саши Сулим — это взгляд изнутри на работу профессионалов, которые, несмотря на противодействие системы, продолжают делать свою работу.
Продавец не несет ответственности за сведения, предоставленные Клиентом на Сайте в общедоступной форме. Продавец при обработке персональных данных принимает необходимые и достаточные организационные и технические меры для защиты персональных данных от неправомерного доступа к ним, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных. Хранение и использование информации Клиентом Клиент обязуется не сообщать третьим лицам логин и пароль, используемые им для идентификации в интернет-магазине «Альпина Диджитал» Клиент обязуется обеспечить должную осмотрительность при хранении и использовании логина и пароля в том числе, но не ограничиваясь: использовать лицензионные антивирусные программы, использовать сложные буквенно-цифровые сочетания при создании пароля, не предоставлять в распоряжение третьих лиц компьютер или иное оборудование с введенными на нем логином и паролем Клиента и т. В случае возникновения у Продавца подозрений относительно использования учетной записи Клиента третьим лицом или вредоносным программным обеспечением Продавец вправе в одностороннем порядке изменить пароль Клиента. Обратная связь.
«Самое страшное место в России»: автор интервью с ангарским маньяком — о Лесобазе
Там престижно учиться в образовательных учреждениях другого типа — их обычно называют «школами». В такое место — в Высшую школу журналистики при Институте политических наук в Париже — я и перевелась на четвертом курсе. Французам туда сложнее поступить, но для иностранных абитуриентов в школе отдельный конкурс. У меня к тому моменту было оконченное высшее образование, поскольку я заочно доучилась на журфаке в Минске, и хорошее портфолио — так что я этот конкурс прошла. Но почему из Парижа ты переехала именно в Москву? Мне тогда было 23. Учитывая, что я выросла в Минске, это как будто бы поздно — но до определенного момента я никогда не думала о том, чтобы жить в России и работать в этой стране. То есть дома мы, конечно, смотрели российские телеканалы, тот же НТВ, который еще был хорошим, — и, когда я начинала мечтать о журналистике, меня безусловно вдохновлял Леонид Парфенов и его «Намедни». Однако мне совсем не хотелось переезжать в Россию и «покорять Москву» — я связывала свое будущее с Францией. А потом — и я очень благодарна за это годам, которые прожила в Париже, — у меня внутри все глобально переломилось.
Очень сильно поменялся понятийный аппарат, я по-другому стала думать о том, чтобы «уехать», «вернуться» или «остаться». У нас ведь часто считается, что если ты уехал в «классное» место, а потом вернулся — то у тебя что-то не получилось, ты неудачник. В Париже я перестала ощущать себя внутри этой логики. Институт, в котором я училась, был очень престижным местом, откуда вышли многие французские политики. Среди студентов моей группы были дети дипломатов и экспатов, люди, детство которых прошло в поездках по разным странам. Так вот, в том числе благодаря общению с ними я перестала думать о том, что в какой-то стране круто жить, а в какой-то — нет. Когда они узнавали, что я владею русским и могу поехать работать в Россию, то говорили, что завидуют мне, рассказывали, что хотят уехать из Франции — ну знаешь, такое «Пора валить». Многим из моих одногруппников казалось, что в их стране нечего делать и неинтересно работать, они мечтали отправиться в Дели, в Гонконг, в США… И я, глядя на них, понимала: в мире много мест, где ты можешь развиваться как профессионал. Если тебе это нужно — ты едешь в такое место, и неважно, высокий там ВВП или низкий.
Большинство ребят, с которыми мы об этом говорили, действительно уехали из Франции. А проблемы — они есть во всех странах мира, и проблемы с журналистикой в том числе. Просто у российской журналистики свои проблемы, у французской — свои. Поэтому, когда я впервые приехала в Москву на практику в Agence France-Presse, я задумалась. Мне как-то понравился город, меня ничего не смутило в плане уровня жизни, и я подумала: «Ну, здорово! Мне больше не хотелось сковывать себя, стесняться, постоянно думать о том, правильно ли я что-то произнесла, назвала. Да, я хорошо говорю по-французски. Но одно дело — хорошо говорить и работать, например, экономистом, и совсем другое — заниматься журналистикой, особенно на ТВ, где любая ошибка в речи непростительна. Я понимала, что, конечно, смогу найти во Франции работу по специальности, но буду, например, продюсером — и для меня это значило оказаться на вторых ролях.
Мне важно было работать корреспондентом, автором. Так что я уехала в Москву, хотя это было трудное решение. Но сейчас я могу с легким сердцем подтвердить свою правоту. Отказ от жизни в Париже действительно стоил того, чего я достигла в профессиональном плане. Саша Сулим. Фото из личного архива — Итак, ты вернулась в Москву. Где ты начинала работать? Я часто сталкиваюсь с этой путаницей, и она немного скрадывает то, что я оказалась в абсолютно новой для себя стране, где я никого толком не знала. Да, в Москве говорили на языке, которым я владела, но чувствовала я себя так, как если бы переехала в Берлин или Нью-Йорк.
Мне повезло — после переезда я практически сразу попала в журнал The Hollywood Reporter, тогда в Москве начинали издавать его русскую версию. Я проработала там чуть меньше года как редактор и журналист, а потом перешла на телевидение, о котором давно мечтала. Сначала продюсировала документальные исторические фильмы для телеканала «Москва. Доверие», который тогда перезапускали. Потом — около трех лет работала корреспондентом в продакшен-студии, которая снимала программу «Индустрия кино» для «России-24». Чувствовала ли ты какой-то дискомфорт в те годы, когда работала там сама? Задел ли тебя медиакризис 2014 года, когда на волне политических событий в России поменялись команды нескольких крупных изданий — в том числе «Ленты.
Училась Саша в специализированной школе с углубленным изучением французского языка и мечтала побывать в Париже. Ей было 14 лет, когда мечта осуществилась. Экскурсии, на которые водили их группу, девочку интересовали мало — она сама могла быть гидом по французской столице, поскольку ещё до поездки изучила ее вдоль и поперек. Саша Сулим в юности Приехав домой, Сулим посмотрела в кинотеатре картину Франсуа Трюффо «400 ударов». Впечатление от «новой волны» французского кинематографа было настолько сильным, что она захотела погрузиться в этот мир. Так в 19 лет Александра поступила на факультет кино в Сорбонне. Режиссером девушка не стала, хотя очень ответственно подходила к учебе на протяжении трех лет. Она решила, что лучше начнет изучать и писать о киноиндустрии и людях, имеющих к ней отношение. Окончив школу журналистики Института политических исследований, Сулим успела поработать во французском информагентстве AFP, на телеканале iTele и других зарубежных медиа. Она сразу зарекомендовала себя как вдумчивый и дотошный репортер, написав большой материал об Антоне Харитонове из Санкт-Петербурга, страдающем аутизмом. Саша Сулим на интервью с «ангарским маньяком» Но как о профессиональной журналистке о Сулим заговорили в 2017 году, когда из-под ее пера появилось пять материалов о Михаиле Попкове, бывшем милиционере, который в период с 1992 по 2010 год убил около восьмидесяти женщин в Ангарске и его окрестностях. В числе этих материалов были два интервью — с самим серийным маньяком и следователем, который вел его дело. Рассказывая о работе над темой, журналистка подчеркивала, что меньше всего думала о славе и деньгах: …когда я поехала первый раз в Ангарск, мне хотелось написать этот текст совершенно иначе, чтобы в нем не было налета желтизны, не было смакования. Именно поэтому в первом и втором тексте практически не рассказывалось о жертвах, как он их убивал. В деле ангарского маньяка меня интересовала даже не сама его фигура, а все, что вокруг — почему его так долго не ловили, как ему, по сути, позволяли совершать эти преступления. Почему убийства женщин не замечали так долго, почему у сотрудников полиции и читателей до сих пор проскальзывает мысль, что женщины сами виноваты.
Район произвел на нее сильное впечатление. Что говорит о Лесобазе и съемках Саша Сулим, она написала на своей странице в Instagram. Теперь для меня это район Лесобаза в Тюмени — атмосфера в карусели. В середине июля мы с ребятами из «Редакции» Игорем Ясаковым и Вадимом Вахновским поехали туда снимать эпизод для нашего нового выпуска — на тот момент он носил рабочее название «Психология маньяка». Приступая к съемкам, я думала, что расскажу об этой теме с помощью криминалистов, психиатров и следователей, а стержневой историей станет дело «убийцы из лесополосы» — Андрея Чикатило, которого ловили 12 лет, признали вменяемым и расстреляли за убийство пяти десятков женщин и детей. Источник: Саша Сулим Но потом я узнала, что в Тюмени уже двадцать лет пропадают дети — пропадают бесследно, из десятка исчезнувших с конца 90-х мальчиков и девочек нашли тела только двоих. И вот в конце июня ушла из дома и не вернулась еще одна девочка — 9-летняя Настя Муравьёва. Вместе с папой, братом-двойняшкой и старшей сестрой Настя жила в так называемом пансионате — на Лесобазе их несколько.
На редакционной летучке мы решили, что было бы хорошо, если бы кто-то написал об этом большой текст — но никто из специальных корреспондентов темой особо не заинтересовался. Тогда я сказала, что хотела бы попробовать. Так все и началось. Все-таки материал очень тяжелый. Естественно, когда я ездила в Ангарск, стресс тоже был, но его природа не была связана со страхом. Я волновалась насчет того, удастся ли все, что я задумала, станут ли встречаться ли со мной люди, согласившиеся на интервью, когда я связывалась с ними из Москвы. А если договоренности подтвердились, и мы уже разговариваем с героем, — мне не страшно, мне даже радостно, и я просто делаю свою работу. Интервью с самим маньяком, например, было сложно организовать. Я летела в Ангарск ночью, спала мало и в самолете, до последнего момента не знала, станет ли Попков вообще со мной разговаривать — может, он просто будет 10 минут смотреть на меня и улыбаться. То есть был стресс, было волнение — и когда разговор все-таки начался, мне стало спокойнее. А страх… Ну, я все же не на пустыре с ним встретилась и не в машину к нему села. Наверное, что-то понял следователь, который общался с ним десятки, сотни часов. Жутко здесь, пожалуй, от ощущения, что зло так обыденно, что оно таится в совершенно обычном мужчине, который говорит о совершенно обычных вещах… Но это такая жуть, «от головы», она возникает не на эмоциональном уровне. Что тебя подтолкнуло к этому? Я ответила: «Конечно хочу! При этом я сомневалась, что мой сюжет подойдет издательству, — но им он тоже показался интересным. Книга «Безлюдной место». Фото: издательство «Альпина нон-фикшн» — Ты рассказывала, что работала над книгой в Вашингтоне. Почему именно там? Гонорар, который могло заплатить мне издательство, не покрыл бы всех расходов, которых требовал от меня процесс написания книги, — ведь на такой работе нужно полностью сосредоточиться, ее тяжело с чем-то совмещать. Поэтому я отправила заявку на грант в исследовательский центр Kennan Institute в Вашингтоне, получила грант и уехала работать над книгой туда. Вашингтон — город, где я никого не знаю. Для того, чтобы написать книгу, мне потребовалось изменить свой образ жизни, сосредоточиться на работе — и там это было не так уж тяжело. Вообще я когда-то мечтала писать в Париже — думала: «Я так люблю этот город, он так вдохновляет! А потом поняла, что в Париже мне все время хотелось бы увидеться со столькими людьми, сходить в столько мест... За три месяца в Вашингтоне я сделала многое: переработала для книги материалы уголовного дела и расшифровки интервью, которые брала у героев своих статей на протяжении двух лет. С тем же Артемом Дубыниным руководитель следственно-оперативной группы, которая задержала маньяка. Для книги мне нужно было все это заново перечитать, проанализировать, выбрать какие-то кусочки. Вскоре из этих материалов я собрала черновик, над которым мы продолжили работать с редактором книги, Александром Горбачевым, когда я вернулась в Москву. Кажется, мне еще никогда так сильно не хотелось оказаться в Москве. Я мечтала о том, как приеду, увижусь со своими друзьями, позову их в гости, как мы пойдем в кафе есть московскую еду… А потом я вернулась, успела встретиться буквально с парой человек — и начался карантин. Так что фактически я из одной самоизоляции приехала в другую улыбается. В блоге ты размышляла о предубеждениях, с которыми часто сталкивается женщина без партнера на постсоветском пространстве. Какой фидбэк ты получила, затронув эту тему? То есть были какие-то прямо, не побоюсь этого слова, обесценивающие реплики. При этом девушки и женщины писали: «Спасибо, теперь я понимаю, что не я одна об этом думаю». Когда я читаю такие комментарии, я радуюсь — значит, мы перестаем замалчивать тему, проблемную для многих. Ведь даже если мы сами не одиноки, у нас часто есть родственницы и подруги-синглы; синглом вообще, к сожалению, можно стать в любой момент. Поэтому говорить о предрассудках, окружающих «одиночек», довольно важно, и я готова поднимать эту тему снова и снова. Почему ты вообще начала вести блог? Что-то изменилось в нем за год? Не знаю, сейчас уже сложно сказать, что для меня было главным триггером. Но мне точно хотелось иметь площадку, не связанную с конкретным СМИ, где я смогу писать о чем-то «для себя» — ведь меня тогда многие знали именно как автора «Медузы». Мне нравится Instagram, так что я решила писать там.
10 вещей, без которых не может жить Саша Сулим
Биография, карьера, личная жизнь и последние новости от Саши Сулим. блог Саши Сулим. @sasha__sulim. Журналистка Саша Сулим рассказала о деле Бережного и исчезновении детей в Тюмени. Биография, карьера, личная жизнь и последние новости от Саши Сулим. Журналистка Саша Сулим покинула команду подкаста «Дела» после переноса проекта с платформы YouTube во «ВКонтакте».
Содержание
- Журналистка проекта «Редакции» Саша Сулим отвечает на важные вопросы в новом интервью
- Биография Саши Сулим
- Саша Сулим - YouTube
- «Раскрыть персонажа»: журналистка Саша Сулим — об интервью с «ангарским маньяком»
- Сашу Сулим сравнивают с Усачевым. Она ушла из «Дел» после перехода подкаста в VK, он – выбрал «СТС»
«Этой темы не существует, лучше напиши о том, что в России нет демократии»
Биография, карьера, личная жизнь и последние новости от Саши Сулим. Биография Саши Сулим. Саша Сулим – журналистка, которую называют редчайшим профессионалом в своем деле, гением документальной журналистики и королевой жанра тру-крайм. Саша Сулим запустит YouTube-канал о серийных убийцах — Сноб. Последние новости. Telegram: Contact @sasha_sulim. Большое интервью с ним вошло в книгу журналистки Саши Сулим «Безлюдное место.
«Этой темы не существует, лучше напиши о том, что в России нет демократии»
В выпуске рассказывается о вооруженном налете на Ново-Татарскую слободу, банде «Тяп-ляп», «асфальтовых войнах», «пацанских» понятиях, а также о том, как «шакалили» и кого «щемили» участники группировок, и многих других вещах. По словам Саши Сулим, в 1980-е годы в Казани действовало около 100 преступных группировок, а «Голос Америки» сравнивал город с Чикаго 1930-х годов.
Журналистка поговорила с лидером одной из первых казанских преступных группировок Сергеем Антиповым, бывшим сотрудником уголовного розыска Александром Аввакумовым и автором книги «Слово пацана» Робертом Гараевым. В выпуске рассказывается о вооруженном налете на Ново-Татарскую слободу, банде «Тяп-ляп», «асфальтовых войнах», «пацанских» понятиях, а также о том, как «шакалили» и кого «щемили» участники группировок, и многих других вещах.
Мы действительно видим, что он не раскаялся, что у него отсутствует эмпатия, он совсем не понимает тяжести того преступления, которое совершал на протяжении почти четырех лет. Я бы не стала говорить, что Ксения его оправдывает. Такое впечатление могло возникнуть из-за того, что она дала слишком много экранного времени маньяку и слишком мало — второй стороне жертвы, следователь, адвокаты, которые защищают женщин и выступают за борьбу с домашним насилием. Конечно, нас всех будоражит вопрос, почему люди становятся маньяками: они выглядят, как наши соседи, но при этом совершают немыслимые поступки. Абсолютно нормально искать причины, почему преступление имеет место быть. Но мы, как журналисты, не должны ставить на этом точку, чтобы у людей не возникала стыдливая мысль, что «вообще-то я его понимаю».
Именно поэтому очень важен контекст: подобные истории — да и вообще любые истории — нужно писать исходя из контекста, не ставя в центр одного героя в нашем случае маньяка , а показывать картину целиком, уделять большое внимание жертвам, остальным причастным к этой истории. Именно этого мне не хватило в работе Ксении, и в этом заключается кардинальное различие наших фильмов. Безусловно, без его фигуры было невозможно обойтись, нужно рассказать, как он действовал, выбирал жертв и вел себя. Но Попков стал только одним из кирпичиков этой истории — и далеко не центральным. Возможно, именно поэтому материал не вызвал такого негатива, как фильм Ксении. Я бы не стала выспрашивать скабрезные подробности у ангарского маньяка о том, сколько раз он наносил удары конкретной жертве и каким образом он до этого занялся с ней сексом. Такое может быть интересно таблоидным СМИ, что же касается качественной журналистики, то такие вопросы лучше не задавать. Но это неправильно, можно что-то снять или написать — и это просто будет чьим-то субъективным взглядом. Ксения увидела материал таким, наверное, не зря, это спровоцировало такую реакцию.
Можно считать, что канал Ксении не СМИ, что это не журналистика, — и тогда никаких вопросов быть не может. Но если продукт позиционируется как журналистский, то подход к работе должен быть более осторожным, более щепетильным с точки зрения профессиональной этики. Я не согласна с тезисом, что журналисты популяризируют подобные истории. Тогда, получается, вообще ни о чем нельзя рассказывать. Например, человек въехал в остановку, полную людей, — об этом тоже нельзя говорить, чтобы другие не повторяли его поступки? Это абсолютно идентичные вещи, и в любом случае мы рассказываем их с точки зрения того, что это плохо.
Продавец вправе направлять Клиенту сообщения рекламно-информационного характера. Если Клиент не желает получать сообщения рекламно-информационного характера от Продавца, он должен изменить соответствующие настройки подписки в соответствующем разделе Личного кабинета.
С момента изменения указанных настроек получение рассылок Продавца возможно в течение 3 дней, что обусловлено особенностями работы и взаимодействия информационных систем, а так же условиями договоров с контрагентами, осуществляющими в интересах Продавца рассылки сообщений рекламно-информационного характера. Отказ Клиента от получения сервисных сообщений невозможен по техническим причинам. Предоставление и передача информации, полученной Продавцом: Продавец обязуется не передавать полученную от Клиента информацию третьим лицам. Не считается нарушением предоставление Продавцом информации агентам и третьим лицам, действующим на основании договора с Продавцом, для исполнения обязательств перед Клиентом и только в рамках договоров.
5 вещей, которые меня изменили: журналистка Саша Сулим
Незадолго до съемки для этого номера Саша Сулим пропала с радаров и, когда уже хотелось волноваться, прислала сообщение: «Извини, как понимаешь, фильм про НТВ сам себя не сделал бы». Сегодня списком незаменимых вещей поделится Саша Сулим — журналистка, автор и. Просмотр и загрузка блог Саши Сулим(@sasha__sulim) профиля в Instagram, постов, фотографий, видео и видео без входа в систему. Как 57-я школа пытается справиться с последствиями истории о домогательствах: репортаж Саши Сулим Meduza*. Как 57-я школа пытается справиться с последствиями истории о домогательствах: репортаж Саши Сулим Meduza*.
Сашу Сулим сравнивают с Усачевым. Она ушла из «Дел» после перехода подкаста в VK, он – выбрал «СТС»
Время шло, сериал на НТВ закрыли и, переименовав, перенесли, мотивируя это тем, что жить стало лучше, жить стало веселее. И в современной….
Еще мне понравилась история Эдварда Хоппера — он один из моих любимых художников. Феноменальная притягательность его работ после «Одинокого города» заиграла для меня новыми красками, если так можно выразиться. Но самое сильное впечатление произвела на меня история Генри Дарджера. Мне кажется, я о нем совсем ничего не знала или знала, но забыла. Это потрясающая, поразительная история человека, никому не известного при жизни, а потом признанного если не гением, то знаковым деятелем искусства.
Не могу сказать, что это мой вид творчества, но здорово, что, несмотря на неоднозначность его работ, их по достоинству оценили. Если посмотреть на эту книгу как на исследовательскую работу, насколько близок вам подход Оливии Лэнг к обращению с фактами и информацией? В подтверждение своих мыслей о том или ином герое она часто использует цитаты из его же дневников. Однако понятно, что, цитируя чьи-либо дневники, можно рассказывать самые разные истории — стоит лишь захотеть. Мне близок ее подход — в каком-то смысле я тоже действую таким образом в своей работе. Я интервьюирую человека по определенной теме, спрашиваю его про конкретный сюжет. Понятное дело, у Оливии Лэнг не было возможности проинтервьюировать людей, о которых она писала, поэтому она использовала материал из дневников, а также цитировала и их интервью.
Мне кажется, в ее книге нет искусственности, нет натяжки. Более того, я думаю, что художники вообще одиночки, потому что им требуется определенное уединение для работы. Как показывает пример Уорхола, даже если ты создаешь целую «Фабрику», то все равно ищешь в ней некий угол, который позволяет остаться наедине с собой. Читайте также Мне не больно: 5 пронзительных книг о разных видах одиночества С. Возвращаясь к началу разговора, как вам кажется — книга «Одинокий город» про героев, у которых не было рядом хорошего партнера, или именно про одиноких, тотально одиноких людей? В книге много разных примеров. У Эдварда Хоппера, скажем, была любящая жена, которая пожертвовала карьерой художницы ради того, чтобы он жил в комфорте и мог писать картины.
А Энди Уорхол, напротив, был более одиноким и менее устроенным в личной жизни человеком, в силу своей сексуальной ориентации и времени, в котором он жил. Но на самом деле мне кажется, что «Одинокий город» — книга универсальная. Помимо каких-то деятелей искусства Оливия Лэнг пишет и о себе, обычной женщине. Она рассказывает, как рассталась со своим мужчиной, как оказалась в новом городе, как переживает депрессию и не может работать. Она гуляет, смотрит по сторонам, читает твиттер — то есть делает то, что делают абсолютно все люди. После того как я прочитал «Одинокий город», видел много разных отзывов. Их можно разделить на две группы.
В 2004 году поступила на факультет журналистики Белорусского государственного университета [1]. Во время учёбы стажировалась в « Белорусской деловой газете », где писала на темы, связанные с культурой [2]. В 2006 году поступила на факультет кино и телевидения в Сорбонну , Париж , где изучала теорию и историю кинематографа [2]. Позднее перевелась в Школу журналистики Института политических исследований. В 2011 году переехала в Москву [1]. Около года работала редактором и журналисткой российской версии журнала The Hollywood Reporter.
Так, она приводит слова одного из них о том, что он считает педофилию «хорошим и ласковым обращением с детьми». В том числе, продвигая тезис о том, что просмотр детской порнографии «не может никому навредить» и что «российским Уголовным законодательством ответственность за это формально не предусмотрена». В дополнение к этому в своей статье она рассказывает о многочисленных западных организациях педофилов, борющихся за отмену возраста согласия, а также о том, как важны различные интернет-площадки для их коммуникации: Подобные статьи в российских изданиях, финансируемых западными спонсорами, нацелены на выведение педофилии в нашем обществе в так называемое «Окно Овертона». Таким образом, они сначала выводят педофилию в нейтральную зону обсуждения, чтобы уже потом начать продвигать тезис о том, что данное расстройство является нормой.