Если вы видите информацию о своем избирательном участке, значит, ваши данные проверены и можно подавать заявление на участие в ДЭГ или выбрать любой участок для личного голосования, нажав на «Выбрать участок». ДЭГ подразумевает сбор голосов граждан без использования бумажных бюллетеней, но с помощью специального программного обеспечения. Надо сравнить каждый голос с каждым, чтобы восстановить цепочки голосов, а также проверить, что учтен последний по времени», – цитирует РБК пресс-службу ДИТ Москвы. Мы нашли способ проверить, правильно ли был учтён голос, поданный через систему ДЭГ.
В ЕДГ инструменты по наблюдению за е-голосованием будут доступны каждому пользователю – эксперт
Соответственно, даже без знания серверной части кода можно с достаточной уверенностью судить о том, корректно или некорректно реализована эта схема. Итак, зафиксируем первый пункт: в официальном дизайне системы приняты меры к соблюдению тайны голосования даже в том случае, если два агентства не являются независимыми. Атака сбоку: раскрытие тайны голосования через логгирование Тем не менее, все мы понимаем, что теоретически бюллетень и избирателя можно сопоставить по косвенным данным — ведя на серверах системы детальные логи: IP-адрес, браузер, время отправки и получения бюллетеня, а потом сопоставив на одном компоненте их с ФИО избирателя, а на другом — с бюллетенем. Доказать полную невозможность реализации такой схемы нереально. Ни реализация сферического протокола двух агенств в вакууме, ни аудит исходных кодов, ни допуск независимых экспертов в ЦОД — ничто из этого не даёт гарантии, что где-то в системе не осталась хорошо спрятанная закладка, логгирующая и сохраняющая или отправляющая данные, позволяющие идентифицировать избирателя. Поэтому оценка подобной угрозы также делается по косвенным признакам: есть ли основания полагать, что в системе предусмотрена такая возможность? Естественно, на оба вопроса ответ может быть только вероятностный — но с другой стороны, и ответ на вопрос «нет ли на избирательных участках над кабинкой скрытой камеры, подключённой к системе распознавания лиц» — тоже вероятностный, обследовать помещение вас в общем случае не пустят. Ответы на подобные вопросы каждый должен дать себе сам, однако приведём наши варианты вместе со стоящей за ними логикой. Тем не менее, последний вопрос — довольно серьёзный, ведь если такие списки существуют, как утверждает Александр Исавнин в недавней статье, то сам этот факт обнуляет все разговоры о соблюдении тайны голосования. По этой причине мы запросили как у Александра Исавнина, так и у его коллеги, члена ТИК и члена технической рабочей группы ДИТ Москвы по электронному голосованию Евгения Федина, есть ли у них какие-то фактические свидетельства наличия таких списков.
Александр Исавнин ответил «Вы — наследники сурковской пропаганды! Наверное, на этом вопрос можно считать закрытым. Соответственно, на данный момент можно с увереностью говорить, что: в заявленном дизайне системы способов нарушить тайну голосования не наблюдается; так как значительная часть алгоритмов реализована на устройстве пользователя, даже не имея доступа в ЦОД к серверной части системы, можно убедиться, что фактический дизайн системы в части алгоритмов обеспечения тайны голосования соответствует заявленному; фактических примеров нарушения тайны голосования на предыдущих двух случаях массового использования ДЭГ в России зафиксировано не было. Скрыть нельзя показать: проверка избирателем собственного голоса Ещё один интересный вопрос, косвенно относящийся к тайне голосования — это возможность для самого избирателя проверить, был ли учтён его голос. В московской системе ДЭГ такая возможность есть, хоть и неофициальная — надо было в момент голосования открыть отладочные инструменты браузера и записать передаваемые на сервер параметры, чтобы потом найти по ним свой бюллетень. Бюллетени отправлялись и хранились в блокчейне в зашифрованном виде, однако перед подсчётом голосов они расшифровывались. Такая схема вызывает опасения в том, что проверка голоса может быть использована для обеспечения голосования под давлением или продажи голосов избирателей — в качестве подтверждения «правильности» голосования заказчик потребует предъявить ему результат проверки. По этой причине, в частности, возможность оставалась доступной только для технарей с высокой квалификацией, и не выносилась в интерфейс пользователя. В федеральной системе ДЭГ решили совместить несовместимое — и дать пользователю возможность проверить, что его голос действительно хранится в блокчейне, но не давать возможности этот голос посмотреть и показать другим.
Для этого вместо одного ключа шифрования бюллетеня будут создаваться два: единый ключ шифрования, создающийся на отключённом от сети ноутбуке в присутствии СМИ и наблюдателей. Его секретная половина разделяется на части и раздаётся на флэшках нескольким людям, публичная же на флэшке переносится на сервер голосования, после чего либо данные на ноутбуке уничтожаются также в присутствии СМИ и наблюдателей , либо ноутбук опечатывается и убирается в сейф; ключевые пары, генерирующиеся для каждого проходящего голосования, публичная часть которых передаётся на сервера, а секретная остаётся в HSM — аппаратном модуле, которые позволяет выполнить расшифровку загружаемых в него данных, но не позволяет скачать из него ключ. Оба публичных ключа при выдаче бюллетеня передаются вместе с ним на устройство избирателя, где бюллетень шифруется ими. Зашифрованные бюллетени складываются в блокчейн. Просто так взять и расшифровать бюллетени становится невозможным: так как ответная часть одного из ключей хранится в HSM, расшифровка доступна только людям, имеющим к данному HSM доступ. Но для подсчёта голосов это и не требуется: в федеральной ДЭГ используется гомоморфное шифрование, которое позволяет сначала складывать данные, а потом расшифровывать результат. Чтобы подвести итоги голосования: бюллетени, зашифрованные двумя ключами, складываются, в результате чего в силу гомоморфности используемых алгоритмов шифрования получается зашифрованный теми же двумя ключами результат сложения; результат сложения отправляется в HSM, где с него снимается первый ключ; владельцы флэшек с частями второго ключа собираются вместе снова в присутствии СМИ и проводят процедуру сборки ключа из его частей; собранный ключ публикуется, с его помощью окончательно расшифровывается результат голосования. Обратите внимание, что в процессе нигде не производится расшифровка индивидуальных бюллетеней, невозможно это сделать и самостоятельно — для этого нужен доступ к HSM.
Конкретные объяснения, «почему с ДЭГ всё плохо», зависят от квалификации высказывающегося — и простирается от «какие числа захотят, такие и покажут» Дарья Митина , «Коммунисты России», на недавнем круглом столе у Александра Асафова до ссылок на протокол двух агентств с указанием на отсутствие таковых агентств статья Александра Исавнина на Хабре. Попробуем разобраться, так ли всё плохо на самом деле, как устроена российская — для определённости возьмём федеральную, которую делает «Ростелеком», она интереснее — система ДЭГ, что там с протоколом двух агентств и что помешает показать такие числа, какие захотят. Ну и заодно — какие есть основания верить, что система реализована действительно так, как говорится в документах. Надеемся, вам будет интересно — в конце концов, на Хабре можно быть равнодушным к выборам, но не к сложным технологическим системам! Начнём с обсуждения того, рассматривают ли вообще авторы системы такие вещи, как возможность нарушения тайны голосования, в качестве угрозы. Модель угроз и нарушителя Модель угроз и нарушителя МУиН — это достаточно традиционный для IT-систем документ, описывающий, каким именно и с чьей стороны атакам и опасностям они могут подвергнуться. Банальные угрозы в целом всем очевидны — хакеры, DDoS, пожар, наводнение, землетрясение и экскаватор в поисках кабеля. Значительно интереснее угрозы, специфические для конкретной системы — те, которые повлекут не просто её отказ, а скажем так, недопустимое поведение: утрату или искажение обрабатываемых данных, раскрытие внутренней информации. В случае электоральных систем они крайне критичны, так как подозрение на успешную атаку на систему может привести к срыву выборов. Вообще говоря, есть три вида угроз: социальная: т. Обсуждаемая модель угроз работает с третьей категорией — она описывает, какие именно угрозы от каких именно злоумышленников, от иностранных спецслужб до недобросовестных сотрудников, могут быть направлены против ПТК ДЭГ. Полный текст модели угроз и нарушителя это примерно полтораста страниц пока что ЦИК России не опубликован, однако на одном из заседаний экспертной группы при ЦИК была представлена презентация с основными тезисами, на базе которых МУиН формируется. На днях была выложена также выписка из модели угроз , но ничего принципиально нового она нам не добавляет. Традиционный вопрос журналистов про МУиН, в принципе, очевиден и предельно банален — «а предусмотрена ли защита от иностранных хакеров? Однако нас больше интересует вторая часть таблички — это угрозы внутренние. Как можно заметить, в число возможных нарушителей включены все, начиная от уборщицы в ЦОД и заканчивая администраторами системы. Второй слайд — про то, от чего система защищается. По сути, на нём перечислены требования, которым должна удовлетворять любая а не только электронная система голосования: голосование должно быть тайным; избиратель не должен иметь возможности проголосовать дважды; голоса избирателей должны быть учтены именно так, как они были поданы; не должно быть возможности узнать промежуточный результат голосования. Например, в бумажном голосовании это реализуется довольно очевидными способами: на бумажном бюллетене нет никаких отметок, которые позволили бы по нему установить, кому он был выдан; факт голосования отмечается в списке избирателей, где избиратель расписывается в получении бюллетеня; пересчёт бюллетеней производится в присутствии наблюдателей; до окончания голосования бюллетени находятся в опечатанной урне, которую запрещено вскрывать. С электронными системами всё на порядок сложнее. Больше всего вопросов вызывает сочетание первого и второго пунктов — многие, например, просто априори не верят в возможность соблюдения тайны голосования в системах ДЭГ более того, как мы видели на примере эстонской системы, она там действительно соблюдается условно: заполненные бюллетени не анонимны сами по себе, но анонимизируются уже на сервере. Протокол, который невозможен Итак, нам необходимо сначала выдать избирателю бюллетень, а потом принять его уже заполненным — но по пути забыть, как звали этого избирателя. Но при этом быть уверенными, что заполненный бюллетень мы принимаем именно от избирателя, а не от случайного прохожего. С «бумагой» всё достаточно просто — показав паспорт и получив бюллетень, избиратель должен проследовать к урне и опустить его туда. Если он вместо этого проследовал на выход с участка, то проголосовать он уже не сможет кстати, на каждом УИК есть какое-то ненулевое количество таких избирателей — никто не знает, зачем они так делают, но точное совпадение выданных и полученных бюллетеней политтехнологами даже считается признаком явного вброса: при подсчёте дорисовали недостающее. С цифрой всё намного сложнее — мы не стоим рядом с избирателем, когда он получает бюллетень, мы вообще никак не видим этого процесса. Вот бюллетень выдали — а вот он вернулся заполненным, например, через десять минут.
Условно: зафиксировать определённые данные, после расшифровки найти их в блокчейне и сверить результаты», — передает его слова ТАСС. Наблюдать за ней должны квалифицированные эксперты, в числе которых будут и представители политических партий. Однако с их стороны необходимо более серьезное участие в этом процессе», — добавил Олег Артамонов. По мнению эксперта, дистанционное электронное голосование в ряде случаев даже более надежно, чем традиционное.
Как избиратели могут протестировать новую систему и где проверить результаты голосования — читайте в нашем материале. Фото: скриншот Тестовое дистанционное голосование стартовало 15 ноября в 8:00. Чтобы принять в нем участие, необходимо зайти на федеральную платформу ДЭГ и подтвердить свою личность. Для этого избирателя попросят пройти авторизацию через сайт госуслуг. Отметим, что отдать электронный голос на тренировочном голосовании могут только те, кто подал соответствующее заявление с 1 по 13 ноября. Фото: скриншот Когда личность подтверждена, сайт уведомляет, что на следующем шаге будет запущена процедура анонимизации избирателя для обеспечения тайны голосования.
Эксперт рассказал, как проверить учет голосов при электронном голосовании
Экспертный взгляд на жизнь регионов РФ Информационное агентство «ФедералПресс» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 21. При заимствовании сообщений и материалов информационного агентства ссылка на первоисточник обязательна. Документ, устанавливающий правила применения рекомендательных технологий от платформы рекомендаций СМИ24.
Пришло СМС-сообщение с секретным кодом.
Заветные цифры были введены, появилась подробная инструкция онлайн-голосования. Избирателя, в частности, предупреждают о том, что: Электронное голосование доступно с 15 по 17 марта; Электронный бюллетень доступен только для одного устройства; Для участия в голосовании нужно подтвердить свою личность; Анонимность гарантирована. В конце длинного текста нужно поставить галочки на против строчек: Подтверждаю, что действую осознанно и не нахожусь под давлением третьих лиц; Подтверждаю, что ознакомлен с техническими условиями проведения дистанционного электронного голосования.
После соблюдения всех формальностей на экране наконец-то появился электронный бюллетень. Проголосовав за выбранного кандидата, корреспондент ForPost скопировал идентификатор транзакции и вышел из анонимной зоны. Спустя 10 минут журналист вновь зашёл на сайт ДЭГ, выбрал опцию «Найти голос», в строку поиска вставил код.
На экране ноутбука появилась информация о том, что голос учтён. В общей сложности понадобилось десять попыток. Кстати, получить повторно электронный бюллетень у журналиста не получилось.
Система сообщила, что он уже проголосовал и поблагодарила его за сделанный выбор. Опять украинские хакеры? В затруднительном положении оказался не только корреспондент ForPost, но и десятки тысяч избирателей от Ростова-на-Дону до Екатеринбурга, которые утром 15 марта не смогли зайти на «Госуслуги», а, следовательно, авторизоваться на сайте ДЭГ и проголосовать.
По данным Минцифры, утром 15 марта «система дистанционного электронного голосования испытывала большую нагрузку в связи с высокой активностью». Специалист по кибербезопасности Александр Алексеев назвал три причины такого ажиотажа избирателей утром 15 марта: В некоторых регионах объявлены розыгрыши для тех, кто проголосует первым; Избиратели учли ошибки прошлого электронного голосования недостаточный уровень авторизации , на исправление которых нужно время, и, чтобы не сесть в калошу, они решили проголосовать пораньше; Некоторых напугал сбой в системе, который возникает при повышенной нагрузке — чтобы избежать багов и глюков, люди с утра 15 марта решили в режиме онлайн отдать голос за своего кандидата в президенты.
Как пишет «Бизнес-ФМ», предполагалось, что все будет быстро и прозрачно, а в итоге обычные протоколы успели обработать гораздо раньше, чем электронные. Вину взял на себя глава штаба по наблюдению за выборами в Москве Алексей Венедиктов. Подсчет замедлила возможность «переголосования», которая была только в Москве. Из-за этого голоса пересчитывали четыре раза. Обкатка системы была в июле, говорит Венедиктов, тогда 10 тысяч запросов на переголосование отложили выкладку результатов на два часа. А на этих выборах изменили свой выбор уже 300 тысяч москвичей из 2 млн голосующих онлайн. Свою роль сыграла и многослойность выборов: по голосованию в Госдуму можно было голосовать откуда угодно, для местных выборов избирателей надо было распределить по округам.
Кроме того, применяется специальная процедура гомоморфного шифрования, которая позволяет хранить индивидуальные бюллетени в зашифрованном виде. Необходимость расшифровки отсутствует даже при подведении итогов. Это означает, что никто никогда не определит, за кого проголосовал избиратель.
15 ноября 2023 года начинается Общероссийская тренировка ДЭГ
В блоке контроля за ходом ДЭГ наблюдателю предстоит оценить, вовремя ли началось голосование, проверить отсутствие транзакций по выдаче бюллетеней до начала голосования и по его окончании. Дистанционное электронное голосование может остаться в России лишь в том случае, если граждане смогут проверить, не искажен ли их голос, в противном случае ДЭГ нужно отменить, заявил первый заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия. Если вы видите информацию о своем избирательном участке, значит, ваши данные проверены и можно подавать заявление на участие в ДЭГ или выбрать любой участок для личного голосования, нажав на «Выбрать участок».
Техгруппа по проверке итогов ДЭГ не выявила наличие фальсификаций
Процесс голосования интуитивно понятный и легкий. Можно убедиться, что ваш голос учтен. Как участвовать Для участия в общероссийской тренировке системы ДЭГ избирателям необходимо подать заявление через портал Госуслуг. Дождитесь решения В личный кабинет портала Госуслуг придет уведомление с результатом рассмотрения заявления.
Хотя локальные проблемы случались. Тем, у кого есть подтвержденная полная запись на портале mos. А есть она у миллионов москвичей, ведь с помощью этого сайта горожане передают показатели счетчиков, записывают детей в школы, получают еще сотни госуслуг. Страница для электронного голосования на выборах мэра уже создана - elec. Проверить возможность голосовать онлайн можно в личном кабинете. На рабочем столе есть виджет "Сервис проверки доступа к онлайн-голосованию", достаточно нажать кнопку "Получить информацию". Именно здесь проходило тестирование системы. При входе на эту страницу начинается проверка браузера. У большинства участников голосования все прошло отлично.
Пока вопрос для будущего теста не определен, его выберут из самых интересных. Варианты будут принимать на почту info opmoscow. В предыдущем тестировании, которое состоялось 25 августа 2023 года, поучаствовали почти 430 тыс. Все прошло без инцидентов. Голосовать могли пользователи с полной учетной записью на mos.
Вот бюллетень выдали —, а вот он вернулся заполненным, например, через десять минут. Никакими внешними признаками удостовериться, что вернулся именно выданный бюллетень, невозможно. Соответственно, сам бюллетень должен нести неподделываемый sic! Теоретически, вот уже три десятилетия в академической среде пишутся и публикуются работы по протоколам тайных электронных голосований, краеугольным камнем в которых является так называемый «протокол двух агентств»: одно агентство удостоверяет личность человека и выдаёт некий признак, по которому второе может определить, что этот человек имеет право голосовать, не зная его личность. Критичным — и самым слабым — моментом является независимость этих агентств: если они могут обменяться информацией и выстроить полную цепочку путешествия избирателя по системе, то они смогут и сопоставить конкретный бюллетень с конкретным избирателем, тем самым разрушив тайну голосования. Проблема в том, что эта красивая конструкция со всей очевидностью не может быть перенесена в реальность: ни в одной стране мира нет таких двух агентств, которые и обладали бы техническими ресурсами и квалификацией для поддержания куска инфрасктруктуры ДЭГ, и не вызывали бы подозрений в попытках, например, саботировать выборы, и были бы абсолютно независимы друг от друга. Государственные агентства никогда не бывают полностью независимы, к коммерческим компаниям нет доверия, у конкурирующих партий нет квалификации и ресурсов. Более того, утечка информации может произойти и вообще без прямого участия одного из агентств: разработчиком может быть попросту поставлена в одно или в оба агентства система с бэкдором, сливающая информацию об избирателях третьей стороне. Даже если система поставляется в исходных кодах —, а это маловероятно, так как накладывает ещё большие требования на квалификацию каждого из агентств в IT — в огромном объёме этого кода бэкдор можно запрятать так, что его не найдут ещё много-много лет. Иногда этот тезис используется как довод в пользу полного отказа от ДЭГ — и, конечно, он бы был справедлив, если бы другие формы голосования были бы лучше. Например, доводы сторонников классического бумажного голосования сводятся к тому, что физически присутствующие на участках наблюдатели могут проконтролировать каждое действие комиссии и избирателей, не допустив никакого беззакония. На практике, однако, в России — примерно 97 тысяч избирательных участков. Чтобы эффективно наблюдать за выборами, особенно с учётом трёхдневного голосования, на каждый участок надо хотя бы по 3 наблюдателя хотя бы от 5 разных партий — то есть почти полтора миллиона человек. Причём это должны быть люди обученные, заинтересованные, знающие формальные процедуры проведения выборов, не состоящие в родстве или подчинённых отношениях с членами комиссии, не состоящие в сговоре друг с другом, и прочая, и прочая. Очевидно, что подготовить такую армию качественных наблюдателей попросту невозможно — в результате наблюдение за голосованием эффективно работает в городах-миллионниках, а дальше, по мере снижения численности населения и значимости населённого пункта, падает до тех пор, пока не начинаются чудеса. Более того, и пересчёт бюллетеней — второе средство, должное спасти выборы — в большинстве случаев не поможет, так как многие способы фальсификации результатов оставляют после себя формально валидную стопку бюллетеней, которые уже можно честно считать и пересчитывать сколько угодно раз. Значит ли это, что выборы вообще надо отменить, так как эффективных средств контроля за ними на практике нет? Очевидно, нет. Ещё Черчилль отметил, что демократия — худшая форма правления, если не считать всех остальных, испробованных человечеством. Вопрос в том, какими средствами можно улучшить существующую систему голосования, снизив вероятность и масштаб фальсификаций в ней. Например, в случае бумажного голосования таким средством могут стать КОИБы комплексы обработки избирательных бюллетеней , подсчитывающие бюллетени в момент их подачи избирателем и тем самым пресекающие постфактумные манипуляции с ними. Да, вопрос доверия к ним — тоже больной см. То же самое касается и ДЭГ. Главный вопрос не в том, что в Википедии описана реализация сферического ДЭГ в вакууме — вопрос в том, можно ли техническими средствами построить достаточно надёжную систему ДЭГ в реальном мире. Ослепление избирателя: обеспечение тайны голосования без двух независимых агентств В Эстонии на данную проблему, как мы выяснили ранее, попросту забили: там избиратель подписывает бюллетень секретной частью ключевой пары, публичная часть которой государству известна и с конкретным физлицом сопоставлена. Потом, уже после завершения голосования, эта подпись уничтожается. В принципе, это всё равно, что вместо записи в книгу избирателей на обычном голосовании прятать свой бюллетень в конверт с ФИО, паспортными данными и подписью — и в таком виде в урну и бросать собственно, аналогия и взята с эстонских государственных порталов. В России, где уровень доверия к выборам и комиссиям и так крайне низок, так вряд ли бы получилось.
Председатель ТИК ДЭГ: Результат электронного голосования отследить невозможно
Жижин утверждает, что это может использоваться для фальсификаций: если человек при голосовании не поставил галочку в графе «проверить мой голос», то его выбор в системе можно поменять. Сопредседатель движения «Голос» (признано иноагентом в РФ) Григорий Мельконьянц заявил «Открытым медиа», что некоторым избирателям отказывают в регистрации в системе ДЭГ. Проверить, не произошла ли подмена голосов в период затянувшейся расшифровки и правильно ли были учтены последние голоса избирателей, воспользовавшиеся инструментом «переголосования», — объяснил он. Дистанционное электронное голосование (ДЭГ) — онлайн-голосование без посещения избирательного участка.
Председатель ТИК ДЭГ: Результат электронного голосования отследить невозможно
Тем самым, по мнению истца, был нарушен основополагающий принцип гласности и открытости процедуры голосования. Кроме того, Толстогузов ссылался на отсутствие в открытом доступе выданных ФСБ и ФСТЭК сертификатов и аттестатов, подтверждающих, что оборудование ДЭГ обеспечивает сохранность результатов голосования и достоверно устанавливает его итоги, а также на отсутствие информации о технических данных системы и руководства по эксплуатации, необходимых для членов ТИК, наблюдателей и оператора программно-технического комплекса ДЭГ. Представитель ТИК ДЭГ настаивал, что заявитель не вправе оспаривать итоги голосования со ссылкой на нарушения порядка наблюдения, так как иск подан от имени избирателя, а тот по закону может ссылаться лишь на нарушение порядка составления списка избирателей либо процедуры голосования и подведения итогов выборов. Суд в своём решении фактически повторил эти доводы, дополнив их ссылками на постановление Конституционного суда РФ, который ещё в 2013 году отказал наблюдателям в праве самостоятельно без участия кандидата или выдвинувшей его партии оспаривать итоги голосования.
Позиция суда Суд отказался пересматривать итоги ДЭГ на том основании, что оспоривший их гражданин не был допущен на выборы в качестве наблюдателя. Суд отметил, что истец голосовал посредством ДЭГ, хотя была возможность голосовать бумажным бюллетенем. По поводу жалоб на отсутствие в открытом доступе сертификатов в суде ответили, что ни федеральные законы, ни порядок ДЭГ не предусматривают публикации подобных документов.
Эти голоса дополнительно проверяются, чтобы убедиться, что при использовании нового функционала были засчитаны последние по времени данные, а также чтобы удостовериться в полной корректности результатов голосования. По оценке специалистов «Лаборатории Касперского», время обработки голосов, поданных в таком количестве в режиме отложенного решения, на данной инфраструктуре значительно превысило первоначальные ожидания. В настоящее время команда разработки в «Лаборатории Касперского» работает над ускорением проверки отложенных голосов в будущих голосованиях.
При этом в Департаменте информационных технологий города Москвы ДИТ подтвердили, что все голоса избирателей сохранены, ни один из них не потерян.
Если он вместо этого проследовал на выход с участка, то проголосовать он уже не сможет кстати, на каждом УИК есть какое-то ненулевое количество таких избирателей — никто не знает, зачем они так делают, но точное совпадение выданных и полученных бюллетеней политтехнологами даже считается признаком явного вброса: при подсчёте дорисовали недостающее. С цифрой всё намного сложнее — мы не стоим рядом с избирателем, когда он получает бюллетень, мы вообще никак не видим этого процесса. Вот бюллетень выдали —, а вот он вернулся заполненным, например, через десять минут. Никакими внешними признаками удостовериться, что вернулся именно выданный бюллетень, невозможно. Соответственно, сам бюллетень должен нести неподделываемый sic! Теоретически, вот уже три десятилетия в академической среде пишутся и публикуются работы по протоколам тайных электронных голосований, краеугольным камнем в которых является так называемый «протокол двух агентств»: одно агентство удостоверяет личность человека и выдаёт некий признак, по которому второе может определить, что этот человек имеет право голосовать, не зная его личность.
Критичным — и самым слабым — моментом является независимость этих агентств: если они могут обменяться информацией и выстроить полную цепочку путешествия избирателя по системе, то они смогут и сопоставить конкретный бюллетень с конкретным избирателем, тем самым разрушив тайну голосования. Проблема в том, что эта красивая конструкция со всей очевидностью не может быть перенесена в реальность: ни в одной стране мира нет таких двух агентств, которые и обладали бы техническими ресурсами и квалификацией для поддержания куска инфрасктруктуры ДЭГ, и не вызывали бы подозрений в попытках, например, саботировать выборы, и были бы абсолютно независимы друг от друга. Государственные агентства никогда не бывают полностью независимы, к коммерческим компаниям нет доверия, у конкурирующих партий нет квалификации и ресурсов. Более того, утечка информации может произойти и вообще без прямого участия одного из агентств: разработчиком может быть попросту поставлена в одно или в оба агентства система с бэкдором, сливающая информацию об избирателях третьей стороне. Даже если система поставляется в исходных кодах —, а это маловероятно, так как накладывает ещё большие требования на квалификацию каждого из агентств в IT — в огромном объёме этого кода бэкдор можно запрятать так, что его не найдут ещё много-много лет. Иногда этот тезис используется как довод в пользу полного отказа от ДЭГ — и, конечно, он бы был справедлив, если бы другие формы голосования были бы лучше. Например, доводы сторонников классического бумажного голосования сводятся к тому, что физически присутствующие на участках наблюдатели могут проконтролировать каждое действие комиссии и избирателей, не допустив никакого беззакония.
На практике, однако, в России — примерно 97 тысяч избирательных участков. Чтобы эффективно наблюдать за выборами, особенно с учётом трёхдневного голосования, на каждый участок надо хотя бы по 3 наблюдателя хотя бы от 5 разных партий — то есть почти полтора миллиона человек. Причём это должны быть люди обученные, заинтересованные, знающие формальные процедуры проведения выборов, не состоящие в родстве или подчинённых отношениях с членами комиссии, не состоящие в сговоре друг с другом, и прочая, и прочая. Очевидно, что подготовить такую армию качественных наблюдателей попросту невозможно — в результате наблюдение за голосованием эффективно работает в городах-миллионниках, а дальше, по мере снижения численности населения и значимости населённого пункта, падает до тех пор, пока не начинаются чудеса. Более того, и пересчёт бюллетеней — второе средство, должное спасти выборы — в большинстве случаев не поможет, так как многие способы фальсификации результатов оставляют после себя формально валидную стопку бюллетеней, которые уже можно честно считать и пересчитывать сколько угодно раз. Значит ли это, что выборы вообще надо отменить, так как эффективных средств контроля за ними на практике нет? Очевидно, нет.
Ещё Черчилль отметил, что демократия — худшая форма правления, если не считать всех остальных, испробованных человечеством. Вопрос в том, какими средствами можно улучшить существующую систему голосования, снизив вероятность и масштаб фальсификаций в ней. Например, в случае бумажного голосования таким средством могут стать КОИБы комплексы обработки избирательных бюллетеней , подсчитывающие бюллетени в момент их подачи избирателем и тем самым пресекающие постфактумные манипуляции с ними. Да, вопрос доверия к ним — тоже больной см. То же самое касается и ДЭГ. Главный вопрос не в том, что в Википедии описана реализация сферического ДЭГ в вакууме — вопрос в том, можно ли техническими средствами построить достаточно надёжную систему ДЭГ в реальном мире. Ослепление избирателя: обеспечение тайны голосования без двух независимых агентств В Эстонии на данную проблему, как мы выяснили ранее, попросту забили: там избиратель подписывает бюллетень секретной частью ключевой пары, публичная часть которой государству известна и с конкретным физлицом сопоставлена.
Потом, уже после завершения голосования, эта подпись уничтожается.
Система засчитает только последний по времени вариант. Есть ли риски? Может ли кто-то узнать, как я голосовал? Власти уверяют, что система электронного голосования хорошо защищена. И, похоже, это утверждение близко к реальности: блокчейн действительно сложно взломать, а специалисты до сих пор проверяют ДЭГ на возможные уязвимости.
По утверждению ЦИК, отследить персональные данные пользователя по бюллетеню также будет невозможно, поскольку голосование проходит в изначально анонимной среде. У специалистов нет единого мнения на этот счет, но во время предыдущих тестирований электронного голосования не было фактов деанонимизации пользователей. Значит, у онлайн-голосования нет проблем? Вовсе нет. Эксперт компании Cisco Алексей Лукацкий в интервью Forbes обратил внимание на потенциальные риски при использовании мобильного приложения. Дело в том, что его начали разрабатывать слишком поздно, поэтому ФСБ и Федеральная служба по техническому и экспортному контролю вряд ли успеют подтвердить его безопасность — обычно вся процедура занимает около года.
Электронное голосование также критикуют за недостаточную прозрачность: оно оставляет мало возможностей для наблюдения и проверки подлинности представленных результатов. Наблюдать за голосованием в ДЭГ могут только технически подкованные специалисты, но и им будет доступен лишь общий массив данных, а не сам процесс.
Мосгоризбирком прокомментировал новости о перепроверке электронного голосования после иска КПРФ
Проверить, доступна ли эта опция, можно на сайте Как узнать номер нужного избирательного участка и как к нему прикрепиться, рассказали в проекте Новости Вы можете проверить устройство и браузер на соответствие минимальным требованиям корректной работы портала ДЭГ. Команда разработчиков уже работает над ускорением проверки отложенных голосов в будущих голосованиях.
Инструкция как проголосовать ДЭГ
По мнению эксперта, дистанционное электронное голосование в ряде случаев даже более надежно, чем традиционное. И, что самое важное, никто не может знать, какой конкретно избиратель за кого проголосовал: тайну голоса обеспечивает система шифрования и другие компоненты», — ответил на критику системы эксперт. Руководитель проекта ДЭГ «Лаборатории Касперского» Александр Сазонов подчеркнул, что «абсолютно защищенных электронных систем не бывает», но при разработке ДЭГ были внедрены такие механизмы защиты, которые «сведут сбои и влияние атак к минимуму». Главными преимуществами применения дистанционного электронного голосования на выборах являются увеличение электоральной активности и, как следствие, явки избирателей, доступность голосования для удалённых регионов и людей с ограниченными возможностями, снижение затрат на организацию выборов, а также уменьшение времени при подсчёте голосов, отметил менеджер по продукту компании Waves Enterprise Иван Косарев.
По поводу же последних поправок ЦИКа возникает много вопросов: означают ли эти изменения, что каким-то образом при онлайн-голосовании можно отслеживать конкретные региональные данные? Вроде бы прежде утверждалось, что доверие к ДЭГ опирается как раз на полную зашифрованность волеизъявления. Теперь же как бы выходит так: если теоретически можно отследить, откуда пришел голос, то тогда ведь получится определить и аккаунт, с которого он ушел? А затем, может быть, — и как этот аккаунт проголосовал? То есть нет ли здесь нарушения тайны голосования? При этом, например, нет объяснений, почему раньше регионам не давали результатов в реальном времени, а теперь дадут? На участие тогда было подано 110,9 тыс.
А потом ассоциация «Независимый общественный мониторинг» НОМ пояснила, что в целом явка в регионах с ДЭГ выросла только в Новгородской и Томской областях, оставшись на предыдущем уровне в Калининграде и даже снизившись в Ярославской области. Именно это теперь и происходит, что, видимо, и проясняет смысл поправок ЦИКа. Если раньше ДЭГ слабо воздействовал на явку, то теперь, похоже, 24 регионам ДЭГ рекомендовано ее уровень максимально повышать — для прокачки всей системы в преддверии президентских выборов. Он напомнил, что прежде это делалась такими методами, которые выглядели как давление на избирателей или вообще как их подкуп. Если о получении данных о голосовании в конкретном регионе в 20.
Однако с их стороны необходимо более серьезное участие в этом процессе», — добавил Олег Артамонов. По мнению эксперта, дистанционное электронное голосование в ряде случаев даже более надежно, чем традиционное. И, что самое важное, никто не может знать, какой конкретно избиратель за кого проголосовал: тайну голоса обеспечивает система шифрования и другие компоненты», — ответил на критику системы эксперт. Руководитель проекта ДЭГ «Лаборатории Касперского» Александр Сазонов подчеркнул, что «абсолютно защищенных электронных систем не бывает», но при разработке ДЭГ были внедрены такие механизмы защиты, которые «сведут сбои и влияние атак к минимуму».
Эксперты объяснили, что технология выборки из голосов, поданных последними и предназначенных для учёта итогов, подразумевает одновременную работу блокчейн-сетей и специализированного криптографического сервиса, которые находятся в геораспределённом центре обработки данных.
Для того, чтобы посчитать такие голоса, необходимо было дополнительное время. По словам представителей «Лаборатории Касперского», это связанно с надобностью дополнительной проверки — следует убедиться, что механизм учел именно последнее решение.