Новости надежда павлова сопрано

Оркестр филармонии под управлением Владимира Альтшулера Надежда Павлова (сопрано) Владислав Песин (скрипка) Алексей Гориболь (фортепиано) Иван Васильев (чтец) Ансамбль солистов оркестра musicAeterna Мужской хор консерватории им. Римского-Корсакова.

Павлова сопрано

«Первая в сезоне премьера станет бенефисом Надежды Павловой, которая выступит в спектакле сразу в двух амплуа — как оперная певица и киноактриса. Сопрано Надежда Павлова и пианист Алексей Гориболь устроили на «Стрелке» перемещение во времени, перенося воображение слушателей из одного салона первых десятилетий ХХ века. Сопрано Надежда Павлова и пианист Алексей Гориболь впервые выступили на 5-м международном фестивале искусств «Стрелка» в Нижнем Новгороде. К спектаклю Кирилла Серебренникова «Барокко», в котором Надежда выходит на сцену «Гоголь-центра». Сопрано Надежда Павлова и пианист Алексей Гориболь устроили на «Стрелке» перемещение во времени, перенося воображение слушателей из одного салона первых десятилетий ХХ века. Сопрано Надежда Павлова и пианист Алексей Гориболь устроили на «Стрелке» перемещение во времени, перенося воображение слушателей из одного салона первых десятилетий ХХ века. Надежда Павлова. сопрано. Сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали открытием оперных сезонов последних лет.

Надежда Павлова (III)

С 2006 по 2012 год — солистка Музыкального театра Республики Карелия Петрозаводск. В 2016 году с триумфом выступила в главной партии оперы Верди «Травиата» в постановке режиссера Роберта Уилсона и дирижера Теодора Курентзиса, а в 2017-м была названа лучшей оперной певицей сезона на вручении премии «Золотая Маска». Штрауса , Адель «Летучая мышь» И.

У нас есть такое понятие даже — тяжелый зал. Расшифровывать не нужно, я думаю. То есть такой уже спортивный интерес включается. Чисто для своей жизни, для себя — отдохнуть и вдохновиться. Это театр и режиссер, которые правила пишут сами. Вы замечали разницу подходов по сравнению с работой над оперными постановками? Это один из важных моментов, о которых Кирилл часто говорил. Я наблюдала за тем, как ребята работают, как они говорят, как они преподносят свои образы, и видела во всем легкость.

Там же есть не только молодые, там есть и зрелые артисты, корифеи, так сказать. А у меня хоть небольшой, но все-таки есть текст, и я советовалась: как мне говорить, какая интонация должна быть. Сейчас все очень хорошо — Кирилл есть, он с нами на репетициях, а когда выпускали спектакль, его ведь не было, и было тяжело. Вообще, глядя на них, я поняла, что надо быть сумасшедшей. Это очень хорошее качество для артиста. Вот как Теодор, как артисты «Гоголь-центра» — такой нужно быть. Вы приходите в театр, где пока никого не знаете. Было волнительно? Я повторюсь, это правда семья, где все друг о друге заботятся — и ты эту атмосферу чувствуешь, впитываешь. Бывало такое, что репетиции шли с утра до вечера — всем было интересно, останавливаться не хотелось.

В опере такого не бывает, поскольку есть свои законы. Все очень четко, прописано регламентами. Оркестр не задержится дольше запланированного. Ну и еще для оперы, конечно, характерно то, что артисты приезжают из разных стран, собираются вместе, репетируют месяц или два. И бывают очень душевные кастинги, опять же, как семья. А бывают очень профессиональные, но холодные. И, конечно, когда случается совпадение между артистами, когда всем хочется проводить друг с другом время — это очень радостно. Вот недавно, когда я участвовала в концертном исполнении трилогии Моцарта это были Люцерн, Вена и Бремен , команда собралась такая, ну не знаю, как будто мы не музыканты, а дети в лагере или каком-то молодежном санатории. Мы встречались на завтраке и больше не расставались. Я с такой теплотой это вспоминаю, до сих пор наполнена эмоциями — как мы хохотали, все время шутили и работа так легко давалась.

Я часто думаю о том, что в опере есть что-то такое сродни спорту. У нас есть какие-то трюки, допустим, верхние ноты, колоратура, все вот это. И когда тебя коллеги стоят и поддерживают: «Сейчас ты должна порвать зал», ты понимаешь, что иначе-то и нельзя — выходишь и рвешь. Есть ли место обыденности в жизни оперной артистки? Ты начинаешь чувствовать рутину и вдруг понимаешь, что петь не хочется, испытываешь внутренний кризис, теряешь вдохновение. У меня так было. И как раз в тот момент возник «Гоголь-центр». Я тогда вообще не понимала, что это будет за спектакль, но очень захотела поучаствовать, переключиться. Интуиция очень правильно мне подсказала, что нужно сразу соглашаться.

Надежда Павлова создает еще один, но абсолютно уникальный образ, поражающий и многогранностью, как артистической, так и музыкальной, и невероятным актерским наполнением. Она и хлопочущая по дому женщина на киноэкране, и роскошная, с лучезарной улыбкой примадонна, приехавшая в студию записывать оперу Пуленка, и с каждой спетой нотой французского гения, становящейся все более трепетной и беззащитной в фатальном поиске своего женского счастья. Надежда Павлова восхитительна и практически безупречна во всем: и труднейшем французском прононсе, и тонкости интонирования не только формального текста, но и чувств, им рожденных. При этом ее, казалось бы, легкое сопрано, как драгоценный камень в солнечных лучах, переливается всеми красками полнозвучного женского голоса от чисто лирических, пастельных до темных, по-настоящему драматических. И нельзя не заметить, что в лице дирижера Владимира Ткаченко певица обрела надежного и чуткого союзника. А Владимир Горлинский мастерски "пристегнул" к чужой музыке свою, вполне элегантно "замиксовав" Пуленка с Дебюсси. И назвав пролог "Внутренним голосом", который предчувствует неизбежность катастрофы, трансформируясь в финале в роковую колыбельную, обрывающуюся на полуфразе без всякой осязаемой попытки поиска новых смыслов или хотя бы мотиваций. Но четко выполнив техническую задачу театра хоть немного удлинить во времени маленькую оперу, которую дают в театре без какого-либо тандема.

В декабре 2018-го приняла участие в премьерном спектакле Кирилла Серебренникова «Барокко» Гоголь-центр; новая версия, Thalia Theater, Гамбург, 2023. Кроме того, выступала с ансамблем musicAeterna под руководством Теодора Курентзиса на таких театральных и концертных площадках, как Большой театр Люксембурга, Эльбская филармония в Гамбурге, Кёльнская филармония, Концертхаус в Дортмунде, Венский Концертхаус, Концертный зал в Центре культуры и конгрессов в Люцерне, фестивальный зал Фельзенрайтшуле в Зальцбурге, Большой зал Московской консерватории им. Сотрудничает с ансамблем барочной музыки La Voce Strumentale художественный руководитель Дмитрий Синьковский.

Любовь бывает разная. Надежда Павлова – о своём бенефисе и ценности жизни

Главная» Новости» Надежда павлова сопрано афиша. Как культурно провести время в Перми с 10 по 17 марта. Надежда Анатольевна Павлова сопрано. Афиша и Билеты. Новости. О КЗ Зарядье. Надежда Павлова — не первая пермская солистка, которая одновременно работает в Нижнем Новгороде. Кроме неё, тоже в двух театрах трудоустроены меццо-сопрано Наталья Ляскова, бас Гарри Агаджанян и баритон Константин Сучков. Сопрано Надежда Павлова и пианист Алексей Гориболь впервые выступили на 5-м международном фестивале искусств «Стрелка» в Нижнем Новгороде. К спектаклю Кирилла Серебренникова «Барокко», в котором Надежда выходит на сцену «Гоголь-центра».

Надежда Павлова: «В Перми я окончательно поверила в себя»

Надежда Павлова исполнила в Перми «Человеческий голос» Пуленка. Надежда Павлова (сопрано) – одна из ярчайших российских певиц нового поколения. Надежда Павлова в роли Виолетты в спектакле Юрия Александрова.

Павлова Надежда

Но внутри всего этого должна была происходить буря. Оказалось, что голос может сделать картину более выразительной, чем тело. Фактически у тебя есть два инструмента — твой голос и твои глаза. Я понимала, что это необычный театр и что мне нужно подчиниться, чтобы потом понять, как это сделать, что это такое. Сначала это просто была география.

Режиссер не предлагал, скажем так, логичных движений: тут я поднимаю руку и прошу что-то. Нет, там могло быть совершенно нелогичное какое-то движение, которое, самое главное, надо было запомнить. Легко двигаться «по смыслу», там же нужно было соблюдать авторскую четкую географию. Всем известно, что Боб Уилсон прежде всего художник по свету, блестящий.

Свет — это главная его декорация, поэтому для него очень важно, чтобы ты был в нужное время на точке. Это очень тяжело. Он под это выстраивает свет, идут очень долгие репетиции. Надежда Павлова: «Не надо расстраиваться из-за Курентзиса.

У него всё хорошо». Но говорят, что он сохранил свой дом под Пермью и иногда приезжает туда. Вы не потеряли с ним связь? Он приезжал после долгих гастролей, отдыхал у себя.

На самом деле, он ушел в свободное плавание, но остался руководителем Дягилевского фестиваля. То есть связи с городом он не теряет. Не надо расстраиваться — у него всё хорошо! Самое главное — ему безумно нравится удивлять и дарить тебе какие-то новые ощущения и впечатления.

Для него это очень важно, чтобы ты ушел от него, вдохновленный чем-то новым. Это может быть какая-то музыка, которую ты не слышал, или кино — он очень любит кино, или, может, аромат. У него огромная коллекция духов, и он обязательно покажет, какой запах, по его мнению, подходит именно тебе. Конечно, он гениальный музыкант, и то, как он делает музыку, не делает музыку никто.

И мы, музыканты, попадаем под его… мне не хочется говорить гипноз, я бы назвала это обаянием. Такое темное обаяние. И мы с удовольствием отдаемся ему, он умеет вести за собой, убеждать. И когда он ведет репетицию, он говорит такие вещи, что ты понимаешь: да, так и должно быть.

Я могу перекинуться парой фраз на итальянском, но чтобы полноценно общаться, нужно серьезно сесть учить язык. В опере другой язык, другое формирование предложения, речи. Надежда Павлова: «Бывает, что забудешь текст — мы же живые люди, не машины!

Эта скованность помогла в полной мере показать все мои чувства, все, что я хотела выразить, именно голосом. И у меня оставалось еще одно средство выражения — глаза. Вот тут, конечно, я многому научилась. Но оперным артистам действительно часто не хватает актерского, чисто драматического мастерства. Мне лично вжиться в образ очень помогают грим и декорации. В случае концертного исполнения я больше волнуюсь, чем когда предстоит спектакль. Вам даже мои гримеры скажут, что перед спектаклем я начинаю говорить по-другому, по-другому себя вести.

Даже день у меня начинается в этой роли, скажем так. Своего рода маска, защита, какой-то костюм. А здесь — то, что ты есть. И тут уже ты стоишь как оголенный нерв. Поэтому все твои чувства, все твои эмоции зритель видит. Вот недавно совсем я выступала — и атмосфера была очень дружественная, а меня вот так вот просто колошматило. А бывает, что очень ответственный концерт, но ты не нервничаешь, выходишь спокойно и уверенно. Я не могу это объяснить — как и почему это происходит, но выступление на выступление не приходится. Но положительная реакция зала, если волнуешься, конечно, сразу помогает. Я имею в виду, еще до момента аплодисментов.

У нас есть такое понятие даже — тяжелый зал. Расшифровывать не нужно, я думаю. То есть такой уже спортивный интерес включается. Чисто для своей жизни, для себя — отдохнуть и вдохновиться. Это театр и режиссер, которые правила пишут сами. Вы замечали разницу подходов по сравнению с работой над оперными постановками? Это один из важных моментов, о которых Кирилл часто говорил. Я наблюдала за тем, как ребята работают, как они говорят, как они преподносят свои образы, и видела во всем легкость. Там же есть не только молодые, там есть и зрелые артисты, корифеи, так сказать. А у меня хоть небольшой, но все-таки есть текст, и я советовалась: как мне говорить, какая интонация должна быть.

Сейчас все очень хорошо — Кирилл есть, он с нами на репетициях, а когда выпускали спектакль, его ведь не было, и было тяжело. Вообще, глядя на них, я поняла, что надо быть сумасшедшей. Это очень хорошее качество для артиста. Вот как Теодор, как артисты «Гоголь-центра» — такой нужно быть. Вы приходите в театр, где пока никого не знаете. Было волнительно? Я повторюсь, это правда семья, где все друг о друге заботятся — и ты эту атмосферу чувствуешь, впитываешь. Бывало такое, что репетиции шли с утра до вечера — всем было интересно, останавливаться не хотелось. В опере такого не бывает, поскольку есть свои законы. Все очень четко, прописано регламентами.

О чем ваша метафора? С одной стороны, она мягкая, приятная. А с другой стороны, каждый день ты ее не наденешь.

Спектакль, который создал Дмитрий Волкострелов, рассчитан на исключительное актерское мастерство, и Павлова, прошедшая школу Курентзиса, Уилсона, Кастеллуччи, сегодня может подчинить себе самую сложную задачу. А театр Волкострелова при кажущейся простоте и минимуме выразительности требует мощной концентрации и погружения. Театр идет по пути нового взгляда на жанр оперной постановки, оперного спектакля. Отсюда — экстремальные спектакли Богомолова, здесь же — более сдержанные, но выстраивающиеся в некий вектор «Замок герцога Синяя Борода» и «Человеческий голос».

Для обеих опер современные композиторы сочинили пролог и эпилог, то есть поместили партитуры в иной временной континуум, иной контекст, в обеих применен хотя и разный, но нетипичный для отечественной оперной сцены подход к собственно действию. В Бартоке смысловая, образная его часть уходит в видеопроекцию, в Пуленке происходит симультанно. Волкострелов второй раз ставит оперу, и если музыкальная драматургия «Евгения Онегина» Урал Опера Балет не пересеклась с техникой режиссера, хотя, признаем, отдельные трепетные моменты в спектакле были, то «Человеческий голос» — монодрама, свободная от канвы традиционных оперных форм, к тому же написанная по пьесе драматурга Жана Кокто, попал в яблочко. Как партитура Пуленка была перенастроена композитором Владимиром Горлинским, так и сюжет Кокто был надстроен режиссером, приблизившим человеческую и очень понятную сама певица и наверняка большинство сидевших в зале хотя бы раз в жизни переживали мучительный момент разрыва отношений с любимым драму героини к трагедии одинокого человека.

фотографии >>

  • Солистка Пермской оперы Надежда Павлова в образах от ARTA studio и ARTA concept
  • Надежда Павлова
  • Надежда Павлова, сопрано Фёдор Строганов, орган
  • Солистка Пермской оперы Надежда Павлова в образах от ARTA studio и ARTA concept

Надежда Павлова (сопрано)

Легко двигаться «по смыслу», там же нужно было соблюдать авторскую четкую географию. Всем известно, что Боб Уилсон прежде всего художник по свету, блестящий. Свет — это главная его декорация, поэтому для него очень важно, чтобы ты был в нужное время на точке. Это очень тяжело. Он под это выстраивает свет, идут очень долгие репетиции. Надежда Павлова: «Не надо расстраиваться из-за Курентзиса. У него всё хорошо».

Но говорят, что он сохранил свой дом под Пермью и иногда приезжает туда. Вы не потеряли с ним связь? Он приезжал после долгих гастролей, отдыхал у себя. На самом деле, он ушел в свободное плавание, но остался руководителем Дягилевского фестиваля. То есть связи с городом он не теряет. Не надо расстраиваться — у него всё хорошо!

Самое главное — ему безумно нравится удивлять и дарить тебе какие-то новые ощущения и впечатления. Для него это очень важно, чтобы ты ушел от него, вдохновленный чем-то новым. Это может быть какая-то музыка, которую ты не слышал, или кино — он очень любит кино, или, может, аромат. У него огромная коллекция духов, и он обязательно покажет, какой запах, по его мнению, подходит именно тебе. Конечно, он гениальный музыкант, и то, как он делает музыку, не делает музыку никто. И мы, музыканты, попадаем под его… мне не хочется говорить гипноз, я бы назвала это обаянием.

Такое темное обаяние. И мы с удовольствием отдаемся ему, он умеет вести за собой, убеждать. И когда он ведет репетицию, он говорит такие вещи, что ты понимаешь: да, так и должно быть. Я могу перекинуться парой фраз на итальянском, но чтобы полноценно общаться, нужно серьезно сесть учить язык. В опере другой язык, другое формирование предложения, речи. Надежда Павлова: «Бывает, что забудешь текст — мы же живые люди, не машины!

Что делать в этом случае? Мы живые люди же, не машины. Вылетает иногда вообще на ровном месте: ты поешь спектакль много-много лет и вдруг тебя клинит — и всё. Сначала споешь какую-нибудь гласную, а потом автоматически приходит текст. У вас тоже так? И потом это очень сильное нервное напряжение.

Кроме того, на сцене огромное количество света, софиты — это всё плавит тебя безбожно.

Не могу сказать, чтобы какие-то оперные постановки и актерские работы в опере меня зацепили бы так же сильно. Из последних по-настоящему сильных переживаний вспоминается, пожалуй, лишь увиденный в Цюрихе «Макбет» Верди с Татьяной Сержан. ЕЧ С кем из режиссеров вы бы хотели поработать? И над чем? НП С Дмитрием Черняковым. ЕЧ Из того, что уже осуществлено в вашей вокально-актерской биографии, после Виолетты Валери можете назвать какие-то столь же эмоционально объемные роли?

Это был не спектакль, а концертное исполнение. Но там такая история — фашистский концлагерь, жуткое до невозможности противостояние эсэсовки Лизы с польской заключенной Мартой. Музыка такая, что ты как будто видишь весь этот ужас. Вот он! И ты — внутри! В общем, спели мы это, все прошло, и тут меня накрыло. Очень плохо мне было.

ЕЧ Вы не умеете работать вполсилы? НП Меня и коллеги ругают: «Что ты на прогоне-то в полный голос орешь? Что уж говорить о спектакле. Знаете, у меня чувство, что я пою для тех, кто приходит в театр, чтобы отвлечься от своей жизни. И мне важно, чтобы впечатления от театра как можно дольше не отпускали людей, не давали им вернуться в обыденность. ЕЧ Не это ли имел в виду Теодор, когда сказал о вас в одном из интервью: «У нее внутри какая-то тигра»? НП Мне кажется, он говорил не о качестве моего характера, а о типе отношения к работе.

Имелось в виду, что я — боец. ЕЧ Откуда у него о вас такая информация? НП Он — мой начальник, мой коуч. Например, что я и на слезы способна, но в нужный момент умею собраться. ЕЧ Не было обидно, когда в прошлом году пермяки с Теодором произвели сенсацию в Зальцбурге моцартовским «Милосердием Тита», Нади Павловой с ними не было? Я пела Вителлию. Не могу сказать, что это комфортная для меня партия.

Но Теодор сказал: «Мне нравится то, что ты сделала! Все-таки барочное пение — дело системного обучения. НП Я очень много слушаю и смотрю музыкальное барокко в YouTube. Много слушаю и люблю Юлию Лежневу. Ну а помогают те, кто рядом. Когда на «Королеву индейцев» к нам приезжал замечательный контратенор Кристоф Дюмо, я буквально впитывала на репетициях, что и как он делает. Во время подготовки Пасхального концерта музыканты ансамбля, набранные из состава оркестра Musica Viva, делали мне подсказки, причем настолько доброжелательно и точно, что я с репетиций выходила, будто с мастер-класса.

ЕЧ Чечилия Бартоли запела барокко после того, как ее голос перешел из сопрано в более низкую категорию — меццо-сопрано. У вас что-то похожее происходит? НП Нет, у меня лирико-колоратурное сопрано, которое с годами, а может быть, с опытом, наоборот вверх уходит. Возможно, просто научилась петь верх и как раз сейчас профессионально владею тем, что есть от природы. Раньше у меня были какие-то сомнения, но их развеял итальянский дирижер Джанлука Марчиано. После одного совместного концерта маэстро сказал, что у меня не просто бельканто, а, как он выразился, pure bel canto, то есть чистое бельканто. Это стиль, который культивировали Скарлатти, Перголези, Гендель.

Услышав это, я, с одной стороны, поверила в себя, с другой — решила испытать. Барочная программа — первая попытка на моем пути к универсализму.

Лейтмотивом заявлений знаменитого режиссёра-постановщика было утверждение, что в спектакле всё по-новому, не так, как в старых учебниках, которые он давно ненавидел и не раз заявлял об этом. Опять же, и про молодёжь было сказано, что об ней печётся, дабы поняли все и всё, на современном языке ей всё растолкуют. Морской царь — Николай Диденко. И что же явила нам сцена? Фоном практически всего действия спектакля служат картины великих русских художников.

Декорации, выполненные в трёхмерном пространстве, напоминают нам, соединяют то, что сейчас на сцене, с тем, что было раньше в прекрасных осуществлённых постановках этой оперы и с тем, что не нашло воплощения на сцене, но осталось в эскизах, в истории театра. Любава Буслаевна — Ксения Дудникова. Тут уж можно предполагать об истоках видения того, что происходит в воображении режиссёра-постановщика и одновременно художника-сценографа Дмитрия Чернякова, и почему так, а не иначе воплощается его замысел на сцене. Тем не менее, такое режиссёрское решение спектакля «Садко» даёт как бы побочный эффект, наверняка не предполагавшийся его создателем. Происходит объединение режиссёрского замысла и зрительского восприятия. Ностальгически доминируют картины великих русских художников, которыми, кстати, открывались в прежние времена столь ненавистные Чернякову школьные учебники, например, учебник «Родная речь». И теперь на пресс-подходе в Большом театре режиссёр как-то беспомощно озвучил этот свой дежурный тезис, но время другое.

Маэстро не был на Родине 11 лет, как говорится, «дистанция огромного размера», умчалась Птица-Тройка далеко-далеко, а вы всё со старыми мерками… Садко — Иван Гынгазов Точно так же несколько комично выглядел «наезд» режиссёра на старые клише и прочую рухлядь прошлых постановок. Это было озвучено, но со спектакля зрители ушли с ностальгическими воспоминаниями прежних, исторических постановок этой оперы. Веденецкий гость — Андрей Кимач. Новомодные вкрапления элементов современной сценографии, все эти арки «Парка желаний», прошли-пролетели, не оставив следа, не вытравив, к счастью, из памяти зрителя прекрасные представления о прошлом. Вот такой результат, как говорят в народе, за что боролись, на то и напоролись. Финал оперы сценографически выглядел беспомощно и досадно разочаровал пустой сценой, огромным неиспользованным пространством, столь дорогим в каждой постановке.

Из последних по-настоящему сильных переживаний вспоминается, пожалуй, лишь увиденный в Цюрихе «Макбет» Верди с Татьяной Сержан. ЕЧ С кем из режиссеров вы бы хотели поработать? И над чем? НП С Дмитрием Черняковым. ЕЧ Из того, что уже осуществлено в вашей вокально-актерской биографии, после Виолетты Валери можете назвать какие-то столь же эмоционально объемные роли? Это был не спектакль, а концертное исполнение. Но там такая история — фашистский концлагерь, жуткое до невозможности противостояние эсэсовки Лизы с польской заключенной Мартой. Музыка такая, что ты как будто видишь весь этот ужас. Вот он! И ты — внутри! В общем, спели мы это, все прошло, и тут меня накрыло. Очень плохо мне было. ЕЧ Вы не умеете работать вполсилы? НП Меня и коллеги ругают: «Что ты на прогоне-то в полный голос орешь? Что уж говорить о спектакле. Знаете, у меня чувство, что я пою для тех, кто приходит в театр, чтобы отвлечься от своей жизни. И мне важно, чтобы впечатления от театра как можно дольше не отпускали людей, не давали им вернуться в обыденность. ЕЧ Не это ли имел в виду Теодор, когда сказал о вас в одном из интервью: «У нее внутри какая-то тигра»? НП Мне кажется, он говорил не о качестве моего характера, а о типе отношения к работе. Имелось в виду, что я — боец. ЕЧ Откуда у него о вас такая информация? НП Он — мой начальник, мой коуч. Например, что я и на слезы способна, но в нужный момент умею собраться. ЕЧ Не было обидно, когда в прошлом году пермяки с Теодором произвели сенсацию в Зальцбурге моцартовским «Милосердием Тита», Нади Павловой с ними не было? Я пела Вителлию. Не могу сказать, что это комфортная для меня партия. Но Теодор сказал: «Мне нравится то, что ты сделала! Все-таки барочное пение — дело системного обучения. НП Я очень много слушаю и смотрю музыкальное барокко в YouTube. Много слушаю и люблю Юлию Лежневу. Ну а помогают те, кто рядом. Когда на «Королеву индейцев» к нам приезжал замечательный контратенор Кристоф Дюмо, я буквально впитывала на репетициях, что и как он делает. Во время подготовки Пасхального концерта музыканты ансамбля, набранные из состава оркестра Musica Viva, делали мне подсказки, причем настолько доброжелательно и точно, что я с репетиций выходила, будто с мастер-класса. ЕЧ Чечилия Бартоли запела барокко после того, как ее голос перешел из сопрано в более низкую категорию — меццо-сопрано. У вас что-то похожее происходит? НП Нет, у меня лирико-колоратурное сопрано, которое с годами, а может быть, с опытом, наоборот вверх уходит. Возможно, просто научилась петь верх и как раз сейчас профессионально владею тем, что есть от природы. Раньше у меня были какие-то сомнения, но их развеял итальянский дирижер Джанлука Марчиано. После одного совместного концерта маэстро сказал, что у меня не просто бельканто, а, как он выразился, pure bel canto, то есть чистое бельканто. Это стиль, который культивировали Скарлатти, Перголези, Гендель. Услышав это, я, с одной стороны, поверила в себя, с другой — решила испытать. Барочная программа — первая попытка на моем пути к универсализму. ЕЧ Хорошая мысль.

Надежда Павлова

Надежда Павлова. Лауреат международных конкурсов: Минский международный Рождественский конкурс вокалистов (Гран-при, 2015), Конкурс вокалистов Международного Собиновского фестиваля (2012, Саратов). Солистка оперы, сопрано в Нижегородском театре оперы и балета имени А.С. Пушкина. Всероссийский виртуальный концертный зал» Концерт Надежды Павловой, сопрано, и Федора Строганова, орган. Завораживающее сопрано Надежды Павловой музыкальные критики назвали поразительным открытием оперных сезонов последних лет. Надежда Павлова — оперная певица сопрано, солистка Пермской оперы, лауреат Национальной театральной премии «Золотая Маска» за исполнение партии Виолетты Валери в опере Верди «Травиата» (2017-й год, режиссер Роберт Уилсон, дирижер Теодор Курентзис).

Надежда Павлова (III)

Исполнители: Надежда Павлова (сопрано, солистка Пермской оперы, Заслуженная артистка РФ), Борис Пинхасович (баритон, солист Михайловского театра). Виолетта из «Травиаты». Надежда Павлова. Лауреат международных конкурсов: Минский международный Рождественский конкурс вокалистов (Гран-при, 2015), Конкурс вокалистов Международного Собиновского фестиваля (2012, Саратов).

Надежда Павлова: «В Перми я окончательно поверила в себя»

Накануне премьеры она рассказала «АиФ-Прикамье», насколько важен в работе над этой ролью был для неё собственный женский опыт, с какими трудностями она столкнулась, впервые снимаясь в кино, и удаётся ли ей петь сейчас в Европе. Надежда Павлова: Абсолютно. Необычность уже в музыке. Для оперного слушателя, привыкшего к «Травиате», к «Риголетто», музыка «Человеческого голоса» необычна. Опера в основном речитативная, очень психологическая, очень драматичная. Да и постановка Дмитрия Волкострелова тоже необычна.

Начиная с того, что телефона, который является одним из героев этой оперы, у нас нет. Сбылась мечта попробовать себя в кино? Соединить сцену и экран, театр и кино — это задумка режиссёра. А мечтой о киносъёмках заразил меня ещё Антон Адасинский, когда ставил в Перми оперу «Свадьба» Аны Соколович и я в ней участвовала. Видимо, что-то во мне разглядел.

Сказал тогда: «Надька, тебя надо в кино снимать! Ждать, когда поставят свет, отрегулируют камеру, подготовят весь процесс технически. Это действительно тяжело. Но, по словам Димы, я очень правильно ждала. Надежда Павлова: "Предложение петь "Человеческий голос" я приняла сразу.

Тут сошлось всё: произведение, сюжет, моя певческая и артистическая зрелость". Сейчас — «Человеческий голос» в Пермской опере. Не удивляет его приход на оперную территорию? Потому что я работала с разными режиссёрами. И, по-моему, большое заблуждение считать, что если оперу ставит профессиональный оперный режиссёр, то он сделает это на сто процентов гениально.

А когда ему что-то не нравилось, он это говорил ассистентам — они потом подходили к нам с толстым блокнотом замечаний и по-деловому их высказывали. Все понятно, без лишних стрессов, никто ни на кого не срывался. Все-таки музыка Верди — о другом, о колоссальной любви и о трагическом самопожертвовании женщины. Хотя я сама вначале не понимала — как буду перевоплощаться в страдающую, умирающую Виолетту, если не смогу помочь себе ни мимикой, ни жестом.

Ведь Боб говорил: все время улыбайся! Только потом до меня дошло: чем больше тебе надо улыбаться, тем больше хочется плакать. Когда сказала это Уилсону, он ответил: молодец, это и есть ключ. Тут он только выполнял свою дирижерскую роль, не вклиниваясь в происходящее на сцене.

В результате, как писали критики, «холодная» картинка Уилсона слилась воедино с огнем музыкальной интерпретации Курентзиса. Было бы здорово, если б эту замечательную оперу поставили сценически! А самая заветная мечта — «Лючия ди Ламмермур». Уже не только в виде одной арии, но в виде спектакля.

Но ее у нас в Перми пока не ставят. В котором вы, кстати, недавно с успехом исполнили роль той самой куклы Олимпии с уникально высокими нотами. Чтобы родители и сын были здоровы. Но папе очень нравился Владимир, и после окончания вуза он решил поселиться в этом городе.

Я ведь тоже до сих пор живу во Владимире, в Пермь только езжу на спектакли и репетиции. Еще недавно наладился контакт с Большим театром Белоруссии в Минске, я у них приглашенная солистка. Одно время появилась работа в Латвийской опере, но вскоре оттуда ушел режиссер Андрейс Жагарс, с которым я работала... Иногда мои родные выбираются в Пермь посмотреть меня на сцене.

Чтобы родители и сын были здоровы. Но папе очень нравился Владимир, и после окончания вуза он решил поселиться в этом городе. Я ведь тоже до сих пор живу во Владимире, в Пермь только езжу на спектакли и репетиции. Еще недавно наладился контакт с Большим театром Белоруссии в Минске, я у них приглашенная солистка. Одно время появилась работа в Латвийской опере, но вскоре оттуда ушел режиссер Андрейс Жагарс, с которым я работала...

Иногда мои родные выбираются в Пермь посмотреть меня на сцене. Папа был на «Царской невесте». Мама пока не собралась, это ведь она заменяет меня в занятиях со Степой, когда я в отъезде. Вот Степа «Травиату» видел. Правда, прежнюю постановку, не нынешнюю.

Однажды на оркестровой репетиции увидел, как партнер швыряет меня на пол. Идем из театра, он спрашивает: почему тебя Артем так сильно толкнул? Я объяснила: это не по-настоящему, так поставлено... А на следующий день всем в театре сказала: поняли — меня обижать нельзя!.. Ему тогда было 5 лет.

Сейчас Степа в первом классе, занимается плаванием, ходит в художественную студию. Бабушка, правда, считает, что он рисует странно. А я ему говорю: у тебя свое видение... Он, знаете, такой кубист. Я в нем культивирую веру в себя и свои начинания.

Надежда Павлова: «Плохой вид из окна? Меня даже не просят. И даже если в какой-то компании начинается: «Надя, спой! Я пою, когда у нас серьезные праздники, юбилеи, когда мы в ресторане, когда гостей человек тридцать. Они самые распевные.

Бывает, нет возможности распеться, тогда просто разогреваешь резонаторы. Я уже говорила на встрече в консерватории, что никогда не выхожу к оркестру или на самую простую репетицию не разогретой. Балетные же тоже разогревают свои мышцы. Это такая техника? Если зритель слышит, что происходит какая-то работа, ему тяжело получать удовольствие.

И в том-то и заключается работа, что надо добиться того, чтобы никто не понял твоей работы, никто ее не услышал. И тренируешься делать на своих уроках, «впеваешь» каждый интервал. У нас есть такое понятие «впеть», и бывают, кстати говоря, партии, которые сразу ложатся на голос, и ты поешь их с удовольствием, а бывают партии, где надо постараться. Вот мне сразу очень хорошо легла партия Лючии ди Ламмермур на голос. Может, я так долго о ней мечтала, что просто уже себя запрограммировала на это?

А в «Пассажирке» Вайнберга было сложнее, но, может, на нее просто не хватило времени. Надежда Павлова: «Все должно быть убедительно». Я оказалась в драматическом театре, увидела, как работают драматические артисты, и это на меня очень повлияло. Мне нравятся в театре эксперименты. Я всегда за новое — не боюсь авторских прочтений и считаю, что театр должен развиваться.

Единственное условие — на сцене всё должно быть убедительно. Не надо шокировать публику ради того, чтобы устроить некий «кипиш». Всё должно быть в контексте, я бы так сказала. Вообще 2020 год у меня отведен под город Гамбург, много проектов будет там. Например, интересный проект в Эльбской филармонии с «Песенками Маргариты» композитора Локшина.

Потом будет «Риголетто» в гамбургском театре. Но самое главное для меня — это Зальцбургский фестиваль в 2020 году. Здесь я сформировалась. Я помню, как моя коллега, уезжая, сказала: «Главное, о чем я буду переживать и чего мне будет не хватать, — это люди и озеро». Я понимаю, о чем она говорила.

Мне тоже этого не хватает, особенно людей. Сколько они для меня хорошего здесь сделали!

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий