Новости когда состоялся вывод советских войск из афганистана

Вывод советских войск из Афганистана начался 15 мая 1988 года и закончился 15 февраля 1989 года.

ИНАЧЕ БЫЛО НЕЛЬЗЯ

Ровно 35 лет назад, 15 мая 1988 года, начался вывод Ограниченного контингента советских войск из Афганистана. 15 февраля 1989 года закончился вывод ограниченного контингента советских войск из Афганистана. К 15 августа первый этап вывода советских войск из Афганистана завершился. Вывод советских войск, находившихся на территории Афганистана более 10 лет, завершился. Вывод советских войск из Афганистана, 15 февраля 1989 года. 15 февраля 1989 года официально завершился процесс вывода советских войск из Афганистана.

День вывода войск из Афганистана

15 февраля 1989 года закончился вывод ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Выполняя Женевские соглашения, СССР, в соответствии с достигнутыми договоренностями, полностью завершил вывод частей и соединений ограниченного контингента советских войск из Афганистана. 15 февраля 1989 года завершился вывод советских войск из Афганистана, и с тех пор этот день отмечается если не как день победы, то как день памяти точно.

20 лет-выводу советских войск из Афганистана.

Что и было выполнено советской стороной. Многие историки и аналитики считают войну в Афганистане самым жестоким и кровопролитным военным конфликтом, развернутым после Великой Отечественной войны. В память о более 14 тысячах советских солдат и офицеров, не вернувшихся с афганской войны, в России установлена памятная дата — День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Фото в статье: A. Соломонов, РИА Новости архив, изображение 58833, riamediabank.

Взрослые обученные воевать мужики против наших безусых ребят. И главной задачей было сохранить им жизнь. Порой и кричишь во время обстрела а иногда они длились минут по двадцать — двадцать пять , чтоб из-под машин не высовывались.

И зачастую эту технику сразу вновь на ремонт отгонять приходилось. У Петра Ильича — ряд наград, одна из них — медаль «За отвагу». До Пули-Хумри — равнина, а вот до Баграма нас два раза обстреливали. Но все бойцы остались живы, одного лишь ранили по ногам. Но все зажило! Госпиталь в Кабуле был очень хороший. А вот заболевших желтухой а она косила ребят будь здоров, почище пуль сразу отправляли в Союз.

Я не герой, таких нас было — тысячи. Мы просто служили, служили там, куда отправила Родина. Как тогда говорили, выполняли свой интернациональный долг, защищали южные рубежи нашей Родины. Мол, не нужна она была совсем, эта война. Мол, наши парни гибли и становились калеками там зазря. Ведь все равно мы там не победили. Только кто осмелится сказать об этом в глаза тем людям, в памяти которых до сих пор стоят картины смерти их товарищей?

Тому, кто и сейчас по ночам вскакивает в холодном поту, потому что ему снится, как подкрадываются душманы. Или тем, кто после тех событий опустился на самое «дно» общества, того самого, которому вдруг оказался не нужен ни он сам, ни то, во что он верил и защищал с оружием в руках. У воспоминаний нет срока давности. И жалости у них тоже нет. Председатель сасовского «Союза ветеранов боевых действий» Олег Цепилов рассказал: — В Сасовском районе сейчас около ста сорока «афганцев». Было больше. Кто-то умер, кто-то уехал.

Оставшиеся стараются встречаться хотя бы раз в год, именно 15 февраля. Эта дата памятна для нас всех. Трое из них живут в селе Алешино. Юрий Шемет — профессиональный военный, прапорщик. Александр Тишин, пограничник. И, Аминь Тюменев, бывший полковой разведчик. Трое седых мужчин, по виду ничем не отличающихся от своих ровесников, только взгляд выдает что-то… Что-то похожее на затаенную боль.

Вспоминает Юрий Шемет, на груди которого около семнадцати различных орденов и медалей, среди которых есть даже награда правительства Афганистана, рассказывает: — У тех, кого я знаю, согласия не спрашивали. Просто отправляли в Ташкент, оттуда уже в Афган. С теми, кто не соглашался, разбирались «особисты». Лично я должен был ехать в Йемен, или Германию, но отказался. Тогда комбриг сказал мне: «Смотри, попадешь в Афганистан». Так и вышло. Служил в трубопроводных войсках старшим техником роты, потом батальона.

Мои объекты располагались на расстоянии примерно триста километров от Кушки до Шинданда. Был даже случай, когда меня с бойцами арестовали свои же пограничники. Мы же находились на территории другого государства, а прорыв трубопровода произошел на советской стороне, пришлось ехать туда. А так как мы ехали со стороны чужой страны, нас и задержали пограничники. Все-таки нарушение государственной границы. Пока ждали, когда придут документы и в штабе во всем разберутся, прошло два дня. Трубопровод имел стратегическое значение: по нему шел керосин, бензин, масло.

И потому диверсии происходили часто. Душманы взрывали трубы почти каждый день. Приходилось защищать участок в боях. Тогда не было времени как-то обдумывать, что и зачем, был приказ. Обидно до слез было потом после службы, когда ходил по разным кабинетам, чтобы добиться льгот. Ответ был один: «Мы тебя туда не посылали». Александр Тишин, служивший водителем обеспечения в узбекском Термезе на границе с Афганистаном, немногословен: — Служил как все.

Был водителем бензовоза. Снабжали наши группы «горючкой». Можно сказать, что в боевых действиях и не участвовал. Так, как других война меня не коснулась. После службы женился. Сейчас занимаюсь грузоперевозками. Свои годы службы третий участник беседы сержант Аминь Тюменева провел в разведроте мотострелкового полка: — В Афган попал осенью, после «учебки» в Ашхабаде.

Полк стоял в Поли-Хумри, а мы иногда по несколько месяцев «лазили» по горам, выполняли спецоперации. Вообще, можно сказать, что пешком по горам я прошел весь Афганистан. Получил медаль «За Отвагу». Уже после «дембеля» поступил в Рязанский сельхозинститут, но закончить его не удалось, женился. У Тюменева двое сыновей, младший из которых после школы собирается поступать в Рязанское училище ВДВ. Как признается, отец, на решение сына повлияло его военное прошлое. На вопрос, вспоминается ли Афган, Тюменев ответил просто: «Я же не на кухне служил».

Даже человеку, не служившему в армии вовсе, станет понятно, что кроется за этими словами. В конце разговора «интернационалист» признается: — Обидно за наши власти. Потом мы стали никому не нужны. Впрочем, наверное, как и сейчас. Я вот третий год в больнице добиваюсь путевки в госпиталь подлечиться. Пока все только уведомления непонятные приходят… Кому мы теперь нужны? Афганская война оставила свой след в сотнях тысячах советских семей.

Почти в каждом населенном пункте нашей страны есть свои «афганцы» — люди с разными судьбами, но до сих пор едиными в одном мнении, что то, что они делали в годы своей службы, было важно и нужно. И кто им возразит? Да и нужно ли? Глава Алешинского поселения Андрей Незаленов говорит: — Все три наших «афганца» по-прежнему в строю, они работают, участвуют в общественной жизни. В дни 30-летия вывода войск будем чествовать, слушать рассказ и ставить их подвиг в пример молодежи. Воин-афганец Александр Митрофанов из Рязанского района целый год выяснял судьбу пропавшего без вести сослуживца Про сержанта-десантника Александра Митрофанова, получившего три ранения и орден Красной Звезды за страшный бой у Малавана в афганской провинции Бамиан, мы уже писали. Но кроме других воспоминаний, он рассказал нам еще одну историю.

И ее мы решили поведать отдельно. Чуть больше года назад к Александру обратилась семья из Татарстана — сестра его сослуживца, без вести пропавшего в том памятном сражении, пыталась найти хоть кого-то, кто способен пролить свет на судьбу родственника. И Александр сам принялся за поиски солдата, не вернувшегося из Афгана 30 лет назад. Митрофанов долго искал того, кто мог бы помочь в этом деле. Наконец судьба свела его с в интернете жителем Бамиана. Совместные поиски свидетелей и участников сражения близ Малавана продолжались больше года и в конце концов привели к… бывшим моджахедам. Да, к тем самым, с которыми Александр лицом к лицу встречался в боях.

Каждый пытался помочь, чем мог. Конечно, с их стороны был и меркантильный интерес: ведь за помощь в поисках, при эксгумации и отправке останков на родину они получали деньги. Но отнеслись ко мне очень хорошо. Более того, некоторые говорили, что только после прихода американских солдат в страну там поняли: русские — это настоящие люди! Именно бывшие «духи» и рассказали, что произошло с пропавшим солдатом. По их словам, парень бросился, чтобы подобрать автомат погибшего товарища, и в этот момент в него попало несколько пуль. Дело происходило близ реки, и убитый, по-видимому, упал в воду.

Сейчас останки, предположительно принадлежащие советскому солдату, проходят экспертизу ДНК. Несмотря на то, что все факты и свидетели указывают, что это именно пропавший без вести в бою при Малаване, окончательную точку в этой истории могут поставить лишь эксперты. Поиски Александр оплатил из своего кармана — ни общественные организации, ни кто другой ничем не помогли. Почему же мужчина потратил так много денег и времени на поиски человека, который служил в другой роте, с которым они почти не пересекались и не были знакомы? Мы были рождены совсем в другое время, и воспитывали нас не так, как сейчас, — поясняет Митрофанов. Бесследно такое не проходит… Мы, прошедшие Афган, и по сей день — все одна семья. Я того человека и не видел-то, наверное, ни разу.

Неважно, кем он служил, какой национальности был, но он мне брат. У нас всех была тогда одна национальность — советские. А десант своих не бросает — ни в жизни, ни в смерти. На архивных фото — начало того самого боя в местечке Малаван, где погибли семеро сослуживцев Александра Митрофанова. Иван Мулин из Пителинского района за службу в Афганистане получил две медали «За отвагу» Иван Мулин, закончив 10 классов Потапьевской средней школы, без долгих колебаний решил связать свою дальнейшую судьбу с родным краем и сельскохозяйственным производством. И это неслучайно. Его мать Любовь Ивановна, входила в число лучших животноводов совхоза «Передовик», имела правительственные награды, отец Николай Иванович — добросовестный механизатор хозяйства.

Пример родителей в большой степени повлиял на жизненный выбор парня. Иван поступил в Шацкий техникум механизации сельского хозяйства, но закончить первый курс не довелось. Весной получил повестку о призыве из военкомата. Проводы в армию состоялись 24 мая 1986 года в Шацке, куда приехали родные, близкие и друзья. Про афганскую войну уже было хорошо известно, знали, что там погибают наши парни, но как-то и не думалось, что судьба забросит туда. Однако в поезде по пути к месту первоначальной службы сопровождавший новобранцев сержант-десантник доверительно сообщил, что после спецподготовки в учебке их забросят именно «туда». Интересная деталь.

Провожал Ивана в армию его одноклассник Николай Кленин. В областном военкомате Мулин прождал отправки три дня. А утром четвертого в день отправки увидел вдруг там и провожавшего его Кленина уже в качестве призывника. После этого пути их разошлись, но, как оказалось, недалеко. Из письма матери Ваня узнал, что и Кленин, и другой его одноклассник Алексей Левкин тоже служат в Афганистане. Итак, новобранца Мулина зачислили в войска специального назначения. Огневая и физическая подготовка продолжалось полгода в городе Чирчик Ташкентской области.

А осенью 1986 года часть выпуска самолетом перебросили в афганский город Шинданд. Там наш земляк попал в боевую разведроту. Участвовал в различных боевых операциях. Наиболее серьезными и опасными считались действия по ликвидации колонн и караванов, переправляющих оружие для банд «душманов». В этом случае из несколько их рот набиралась спецгруппа человек 20 , в которую входили и разведчики, и десантники, и саперы, и связисты. Такую группу забрасывали в нужный квадрат вертолетами, но высаживали ее за много километров от места назначения, чтобы враги не засекли «вертушку». Дело в том, что местность на западе страны, где расположен Шинданд, равнинная и пустынная.

Далее передвигались в темное время суток. Иван Мулин вспоминает, что подобные марш-броски порой двухдневные давались нелегко, ведь помимо автомата, боеприпасов и провианта ему нужно было нести гранатомет марки АГС-18, который в собранном виде весит 42 килограмма. Поэтому нашему земляку полагались помощники, но все равно приходилось весьма туго. Банды, сопровождавшие караваны и колонны с оружием, оказывали всегда самое ожесточенное сопротивление. В таких боях нередко гибли и наши ребята. Ивану везло — его даже ни разу не ранило. После одной успешной операции, когда удалось захватить богатый арсенал оружия множество автоматов, гранатометов «Стингер» и боеприпасов рядовому Мулину была вручена медаль «За отвагу».

Это случилось в сентябре 1987 года. Часто бойцы разведроты сопровождали наши автоколонны, прикрывали их от нападения в опасных местах. Тут Иван Мулин обычно ехал «на броне», то есть на бронетранспортере, выполняя обязанности башенного пулеметчика. С одной стороны, броня надежно защищала от пуль, с другой — БТР являлся целью номер один для вражеских гранатометчиков и при попадании гранаты шансов спастись оказывалось мало. В общем, каждое боевое задание требовало от наших солдат максимальной собранности, внимательности, расчетливости, держало в постоянном напряжении. Расслабиться можно было только на базе в Шинданде. Правда, и там мало что скрашивало суровый и необустроенный армейский быт.

Незадолго до демобилизации наш земляк получил еще одну награду, но уже от правительства республики — медаль «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа». Домой Иван вернулся 12 июня 1988 года. Восстановился в Шацком техникуме и только приступил к занятиям, как вызвали в военкомат. В чем дело? Оказалось, его «разыскивала» вторая медаль «За отвагу». И, как говорится, награда нашла героя. Отучившись в техникуме и получив специальность, Иван Мулин стал работать в родном для себя совхозе «Передовик» механиком.

Однако, как и в других краях, сельское хозяйство постепенно сворачивалось. Пришлось задуматься о дальнейшем пути в жизни. С 1994-го по 2011-й годы Иван Николаевич являлся сотрудником отдела внутренних дел по Пителинскому району. Начинал в звании младшего лейтенанта милиции, дослужился до майора, занимал должность старшего участкового уполномоченного милиции. В коллективе РОВД пользовался авторитетом, всегда был на хорошем счету. За добросовестное выполнение возложенных на него обязанностей отмечался почетными грамотами, благодарностями, награжден медалями «За отличие в службе» III и II степени, юбилейными медалями. Думается, и там наш земляк на хорошем счету, ведь выдержки и отваги ему не занимать.

Борис Сайфутдинов: «Воспитание не позволяло нам сомневаться» Афганская война ворвалась в жизнь Бориса Сайфутдинова в 34 года. Без объявления. По приказу военного комиссариата. Тогда Борис Михайлович жил и работал в родном Душанбе, водил маршрутный автобус. До стопроцентного результата я не добрал пары десятков баллов, но «на карандаш» меня все равно поставили. До декабря 1979 года, перед тем как в Афганистан начали вводить советские войска, 45 дней я провел в учебке. В Ляурской учебной части окрестность Душанбе старшина Сайфутдинов вспоминал порядок сборки-разборки автомата, принципы рукопашного боя, в общем, учился воевать с исламистами.

Только у тех методы ведения боевых действий были не совсем для русских солдат приемлемыми. Ужасали их способы пыток, кровь стыла от вида оскверненных ими трупов русских солдат. На своей территории, где родными были каждый кустик, каждый камешек, каждый горный выступ моджахедам не составляло труда маскироваться и вести прицельный бой по советским солдатам. Только здесь по сообщению радио «Маяк» мы узнали, что ограниченный контингент советских войск официально вошел на территорию Демократической Республики Афганистан. Приказы не обсуждаются. Придерживаясь военной дисциплины, Борис Сайфутдинов сопровождал караваны по афганскому серпантину. А осведомленные душманы уже поджидали их на горных склонах.

Обстреливали первую и последнюю машины в колонне. Чтобы не дать им захватить автомобили с топливом, нашим солдатам приходилось сталкивать их в ущелье или взрывать. От перепада температуры у молодых водителей глохли машины: показывали им, как избегать таких ситуаций, как ремонтировать. Оружие новобранцы держали только в учебке, а тут им надо было почти сразу же стрелять в человека. Старослужащие как могли, убеждали их, что если не выстрелишь ты, то выстрелят в тебя. Правда, это мало помогало. Тем более, что и опытным-то старослужащим не приходилось убивать… Вспомнил Борис Сайфутдинов бой за освобождение французского посольства от душманов, в котором вытащил из-под обстрела своего командира.

Перед глазами предстали его однополчане. Всплыла картина изуродованных душманами солдатских тел… Тут у моего мужественного героя потекли слезы. Сейчас Борису Михайловичу — 74. Думаю, что те месяцы ужаса и беспричинного в отношении солдат кровопролития до сих пор не померкли в его памяти. Успокоившись, он продолжил: — Моя командировка в Афганистан, рассчитанная на 120 дней, затянулась на 9 месяцев. Мало кто из нас догадывался, что ожидало его в чужой стране. Мы все искренне верили, что выполняем свой интернациональный долг, воспитание не позволяло нам сомневаться в приказах военного начальства.

И мы все очень ждали задерживающегося увольнения. Убитых мы хоронили в сухих степях и пустынях, закладывая их тела камнями. А сверху на камне ставили звездочку… За мужество и отвагу, проявленные при спасении своего командира из-под вражеского огня, Борис Сайфутдинов награжден орденом Красной Звезды, который он получил, что называется, вдогонку. К награде его представили в 1980 году, и только спустя 4 года Борис Сайфутдинов узнал об этом. В числе его наград имеются также медали «За отвагу», «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», и другие. После афганской войны Борис Сайфутдинов еще десять лет работал в таксомоторном предприятии в Душанбе. В Россию его с семьей вынудила переехать гражданская война, начавшаяся Таджикистане в девяностые годы.

Он искренне надеялся, что столица союзной республики примет переселенцев с детьми, но возникли проблемы с жильем. Вспомнив, что в Рязанской области в Старожиловском районе живет его знакомый соотечественник, Борис Сайфутдинов не задумываясь, отправился к нему. Через год ему удалось обзавестись собственным домом в деревне Акулово и перевезти сюда семью. Даже и предположить не мог. О вводе советских войск в эту страну, где начался конфликт между вооруженными силами правительства ДРА с одной стороны и вооруженной оппозицией — моджахедами — с другой, узнал только тогда, когда нас привезли в город Термез, на границу с Афганистаном… Александр Антоновский родился в селе Казачья Слобода Шацкого района в 1961 году. Учился в Казачинской средней школе. Окончил ее и решил остаться в родном селе, трудиться в колхозе имени ХХI партсъезда.

Весной 1979 года Александра призвали в ряды Советской Армии. Надо сказать, что ему, привыкшему к крестьянскому труду парню, было не так уж и сложно постигать военную науку. Физически не был слабаком. Именно здесь он прошел программу подготовки командиров отделений. Изучал политическую и тактическую, строевую и физическую подготовки, устройство и техническое обслуживание колесных машин и другие премудрости военного дела. Навсегда запомнился ему день 2 июня 1979 года, когда он принимал военную присягу в торжественной обстановке. А 29 октября 1979 года Александру присвоили воинское звание сержант.

После учебки его направили в Раву-Русскую, красивый украинский город на границе с Венгрией. Три месяца службы здесь протекали спокойно и размеренно. Через несколько суток привезли в город Термез, на границу с Афганистаном… — Ехали в восточном направлении. За окном была скучная картина, — вспоминает Александр. Термез тоже не порадовал. Грязный узбекский городишко. Мы ходили удрученные и хмурые.

Сухпайки, которые нам выдали в дорогу, у всех почти закончились.

При этом США, стоявшие за спиной Пакистана, не давали согласия на подписание уже подготовленных документов, выжидая, когда СССР и поддерживаемое им правительство в Кабуле будут вынуждены под натиском вооруженной оппозиции, дипломатическом и политическом давлении на международной арене пойти на максимальные уступки. Для того чтобы устранить последнее препятствие на пути к завершению афгано-пакистанских переговоров в Женеве лидеры Советского Союза и Республики Афганистан в своих Заявлениях от 8 февраля 1988 г. Впервые встретившись лично 14 апреля 1988 г. Представители СССР и США поставили подписи под двумя другими документами — «Декларации о международных гарантиях» и «Соглашении о взаимосвязи для урегулирования положения, относящегося к Афганистану» к последнему прилагался «Меморандум понимания». СССР брал на себя обязательство вывести войска из Афганистана в течение 9 месяцев вместо намечавшихся ранее 10 месяцев в два этапа — с 15 мая по 15 августа и с 15 ноября 1988 г. Три месяца, с 15 августа по 15 ноября, отводились на подготовку к окончательному выводу войск.

Эти документы вступили в силу 15 мая 1988 г. При этом афганская вооруженная оппозиция отвергла все достигнутые договоренности и продолжила ведение боевых действий. В феврале 1988 г. Эта работа получила новый импульс с получением 8 апреля 1988 г. В ней, еще до закрепления в женевских документах, были конкретизированы новые сроки вывода войск — 9 месяцев, начиная с 15 мая 1988 г. Директива определяла организацию и порядок вывода войск. Группировка советских войск в Афганистане к тому времени состояла из 509 соединений, частей и учреждений общей численностью более 100 тыс.

На ее вооружении находились 672 танка, 1594 БМП, 2862 БТР, 2136 орудий и минометов, 326 вертолетов различного назначения, 160 боевых и транспортных самолетов, 18 153 автомобиля. Войска размещались в 25 гарнизонах, которые располагали 45 жилыми военными городками. В апреле — первой половине мая был свернут ряд мелких гарнизонов, в том числе в Гульбахаре, Бамиане, Чагчаране, Бараки, Асадабаде, Бахараке и Шахджое, а располагавшиеся там подразделения были выведены в расположения своих полков. В рамках подготовки к первому этапу вывода войск за трое суток до начала марша начинались мероприятия по блокаде маршрутов выдвижения, усилению сторожевых застав и выводу артиллерии на огневые позиции, которые завершались за сутки до начала движения колонн. Они заблаговременно выстраивались в походный порядок, при этом проверялась подготовка техники, вооружения, правильность построения, пункты управления и их укомплектованность офицерами штабов операторами , связи, разведки, авианаводчиками и артиллерийскими корректировщиками, а также порядок взаимодействия и возможность развертывания артиллерии и других огневых средств в составе колонн. Начало выводу войск было положено 15 мая 1988 г. В городе состоялся торжественный митинг, на который собрались тысячи местных жителей, афганские военнослужащие, провинциальное партийное и государственное руководство.

Прощание, по свидетельству очевидцев, было трогательным. Иностранные журналисты впервые получили разрешение совершить марш в составе колонны. Многие их них преодолели на советской технике часть пути. Пройдя более 150 км по сложной горной дороге, колонна вечером 15 мая прибыла в Кабул. Здесь на следующей день в проводах на Родину советских воинов принял участие президент Республики Афганистан Наджибулла.

Что же пришлось пережить советским солдатам там, в горах Афганистана, и главное, ради чего? Затяжная 10-летняя война Вывод советских войск из Афганистана ознаменовал окончание войны, о которой мы, по сути, не знаем почти ничего. Если сравнивать ее с Первой и Второй мировыми войнами, то информация о "горных походах", затянувшихся на неполных 10 лет, сохранилась только в памяти участников. Негласная война началась 25 декабря 1979 года, и, как результат, ввод войск показал СССР на международной арене как агрессора. В особенности странам Большой семерки было непонятно решение СССР, и только США тешились этим, поскольку Холодная война между двумя сильнейшими государствами велась давно.

Советский Союз оказал помощь, но почти сразу осознал "афганскую ошибку", а назад дорога была трудной. Для того чтобы осуществить вывод советских войск из Афганистана, правительству потребовалось почти 10 лет, необходимо было пожертвовать жизнями 14 тысячам солдатов, 53 тысячи покалечить, а также унести жизни 1 миллиона афганцев. Для советских воинов было сложно вести партизанскую войну в горах, в то время как моджахеды их знали как свои пять пальцев. Вывод советских войск из Афганистана стал одним из главных вопросов, который впервые был поднят 7 февраля 1980 года.

День вывода войск из Афганистана

30 лет без Афгана Вывод наших войск из Афганистана начался 15 мая 1988 г., в соответствии с заключенными в апреле 1988 г. Женевскими соглашениями о политическом урегулировании положения вокруг ДРА.
Вывод советских войск из Афганистана состоялся в качестве победителей или проигравших? Вывод советских войск из Афганистана Афганская война (1979—1989) Последняя колонна советских войск пересекает афгано-советскую границу, 1 октября 1989 года, фото А. Соломонова.

Тридцать лет выводу советских войск из Афганистана

В 1988 году после подписания Женевских соглашений начался вывод советских войск из Афганистана. Именно в этот день, 15 февраля 1989 года, последняя колонна советских войск покинула территорию Афганистана. Советские воины-интернационалисты, участники боевых действий 15 февраля 2023 года отметили очередной год вывода советских войск из Афганистана. «Прошло 35 лет с момента окончательного вывода советских войск с территории Афганистана, а в конце этого года будет 45 лет с даты их ввода в эту страну, – говорит Альберт Владиславович.

Долгий путь из Афганистана. 15 мая 1988 года — день начала вывода советских войск.

Оскорбленный Кармаль вернулся в Кабул, и 1 мая Крючкова отправили к нему, чтобы попробовать еще раз. Их первую встречу прервала шумная демонстрация в поддержку Кармаля. Крючков сказал, что прекрасно знает, как устраиваются подобные демонстрации, и через пять минут демонстранты исчезли. В тот раз Крючков ничего не добился. Но через несколько дней он вернулся в Кабул, и после двадцати часов уговоров Кармаль, наконец, согласился уйти в отставку. Формально ее причиной стало слабое здоровье, хотя советские врачи, не успевшие получить инструкции, успели объявить Кармаля здоровым.

Кармаль сидел на президентском посту, не имея реальной власти, до момента избрания Наджибуллы в ноябре 1986 года. Потом он уехал в Москву — якобы для лечения, но на самом деле в бессрочную ссылку — и умер там десять лет спустя. К Наджибулле тоже имелись претензии. Доклад ГРУ, подготовленный в апреле 1986 года, вновь продемонстрировал расхождение во взглядах между некоторыми советскими военными, которые поддерживали «Хальк» и ее сторонников в армии, и КГБ, предпочитавшим «Парчам» Кармаля и Наджибуллы. Обсуждая слухи о том, что Наджибулла может стать преемником Кармаля, аналитики ГРУ отметили: афганские политики считают его сильной личностью.

Но их тревожила власть, которой он располагал в ХАД, и то, что он использовал организацию в собственных целях. При нем тюрьму Пули-Чархи заполнили халькисты. Он был широко известен как пуштунский националист. Наджибуллу часто обвиняли в том, что при нем коррупция достигла неслыханного размаха. К тому же ГРУ не было уверено в его лояльности Советскому Союзу: он не учился в СССР и, в отличие от многих других лидеров афганских коммунистов, не имел опыта службы в армии.

ГРУ заключало: «Он не сумеет сплотить партию, армию и народ в интересах достижения мира». Генерал Варенников, самый высокопоставленный военный в Афганистане в то время, не разделял эту точку зрения. Кандидатуру Наджибуллы поддерживал и Крючков. Националистические взгляды Наджибуллы подрывали его способность убедить таджиков и другие народы в преимуществах политики национального примирения, и эта неспособность оказалась роковой во время последующей гражданской войны. Но других достойных кандидатов не было.

Кроме того, большинство экспертов и тогда, и после соглашались с тем, что Наджибулла при всех своих недостатках обладал многими качествами лидера: способный, энергичный, открытый новому и умевший выступать на публике. Но каким бы умелым лидером ни был Наджибулла, реальная власть не в полной мере перешла в его руки. Раздутый штат советских советников в 1986 году — две с половиной тысячи мешал Наджибулле. Вяжут Наджиба по рукам и ногам». Горбачев ворчал, что советский посол Табеев ведет себя как генерал-губернатор, рассказывает Наджибулле, что это он сделал его генеральным секретарем.

В июле 1986 года Табеева отозвали. Но, несмотря на убежденность Горбачева в том, что афганцы должны принять на себя ответственность за собственную судьбу, даже он не мог устоять перед искушением управлять афганской политикой в ручном режиме. Проблема состояла в том, что цели Наджибуллы были диаметрально противоположны целям русских. В его интересах было всеми правдами и неправдами оставить советские войска в стране. Ведь как иначе могло бы устоять его правительство, если силы мятежников крепли, а его — балансировали на грани исчезновения?

Наджибулла соглашался с тем, что переговоры с оппозицией неизбежны: его политика национального примирения предполагала, что в правительство войдут умеренные оппозиционеры и муллы. К тому же Наджибулла не желал сотрудничать с политиками-непуштунами. Все это не так уж отличалось от той политики, которую пытался реализовать Кармаль. Встреча с Наджибуллой. Фото с сайта: nstarikov.

Но повстанцы относились к нему столь же подозрительно, как и к его предшественнику, и желающих принять протянутую им оливковую ветвь нашлось немного. Впрочем, большинство русских уже не слишком волновал состав афганского правительства.

Девочка дарит военному пионерский галстук на память о встрече в Кушке, 1989 год Фото: С. Заместитель командира 345-го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка Юрий Лапшин той же осенью зафиксировал в своем дневнике, что его подразделение «косит гепатит». Вот, оказывается, мы и здесь "в выигрыше". Все знали это.

Знали, что приносят каждый год сентябрь и октябрь, но в этом году что-то уж больно резво болезни взяли старт» В общем, Лапшина волновали не столько происки душманов, сколько глупый поступок связиста из Пскова — тот попил чай из общей кружки, а на следующий день пожелтел и слег. Теперь в полку опасались новой вспышки гепатита. Офицера также интересовало, что скажут о миссии в Афганистане через 20 лет. Он полагал, что траты на проведение кампании и на армию в целом неразумны, что при умном руководстве безопасность можно обеспечить «мудростью в политике» и «не лезть в авантюры типа Афгана, не провоцировать, не грозиться». И последователей толпа со всей ей присущей атрибутикой». Судя по дневниковым записям Лапшина, на излете 1988 года в группировке советских войск царили тревожные настроения.

Так, в расположении 108-й дивизии все костерили «того, кто все это придумал», и ждали заседания Политбюро, на котором определилась бы дальнейшая судьба ОКСВА. По частям гуляли разнообразные слухи: к примеру, самым ярым сторонником продолжения войны почему-то называли министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе , «который требует сохранить наше присутствие». Если верить мемуаристу, он даже пытался убедить в своей правоте членов Политбюро, объясняя им, что население Афганистана не поддерживает ОКСВА, «в стране все разрушено, уничтожено; люди голодают, армия ни на что не годна». Создавалось впечатление, что часть генералитета не хочет уходить из Афганистана. Там в огромных масштабах шла торговля оружием и продажа наркотиков» По словам шефа советской дипломатии времен перестройки, встреча с военными обеспокоила его и утвердила во мнении, что в армии не все в порядке. Вывод армии из Афганистана требовал привлечения значительных средств.

Нужно было построить жилье для офицеров и членов их семей, здания для личного состава, восстановить учебные центры. За годы пребывания на территории Афганистана в гарнизонах были сосредоточены значительные запасы материальных средств, необходимые для жизни, быта и ведения боевых действий, которые надо было вывезти на базу пограничных отрядов на территории СССР. Последний снимок на память об Афганистане, 1989 год Фото: ТАСС На заседании Политбюро 24 января 1989 года обсуждались мероприятия в связи с предстоящим выводом войск из Афганистана. Предполагалось, что Кабул военные покинут уже в начале февраля, а полностью выйдут из страны 15-го. При этом советские летчики могли продолжить службу на самолетах афганской транспортной авиации на добровольной основе и за соответствующее вознаграждение. В документе не без лицемерия утверждалось, что «афганские товарищи» под руководством нового лидера Наджибуллы полны решимости противостоять противнику и стремятся наиболее рационально расставить имеющиеся силы.

Из содержания напрашивался вывод, что СССР готов оставить своих союзников на произвол судьбы, прекрасно понимая, что без помощи из Москвы они долго не продержатся, и Союз больше тревожился о собственной репутации на международной арене. Сам Наджибулла счел поступок советской стороны предательством. Тем более оппозиция как раз на данном решающем отрезке может скоординировать свои действия, к чему ее настойчиво подталкивают американцы и пакистанские военные круги». Пересекших границу угощали узбекским пловом. По свидетельству полковника Олега Кривопалова, в те дни в Афганистане было аномально холодно, кружили страшные метели, хлопья снега забивали объективы телевизионщиков. И собаки, которые там с нами были, сбивались в стайки, выли и бежали за нами.

Мы не могли их забрать, карантинная служба их не пропускала через границу». Одну из овчарок спрятали в машину и провезли на территорию СССР, остальных пришлось оставить.

Вслед за этим состоялось заседание Ревсовета с теми же результатами. После освобождения Н. Тараки от государственной и партийной должностей последовало покушение. Решено свергнуть В середине 1978 года под руководством Амина насаждался культ личности Тараки: на собраниях вывешивалось не менее пяти портретов афганского вождя, в оборот вышли купюры с изображением Генерального секретаря ЦК НДПА. На пленумах ЦК и заседаниях правительства Амин называл Тараки звездой Востока, великим мыслителем, великим вождем, гением Востока, телом и душой партии и так далее. После убийства Тараки руководство СССР связалось с советским послом, представителем КГБ и главным военным советником, с заместителем министра обороны, находившемся в тот момент в Кабуле. Последний подтвердил приверженность Х.

Амина сильной личностью и необходимым человеком в дальнейшем управлении государством. Советник при начальнике Главного политического управления ДРА отозвался об Амине, как о «верном и надежном друге Советского Союза и всесторонне подготовленном лидере Афганистана». Хотя Амин, как и Тараки, боролся за установление социалистического строя на афганской земле, путь его восхождения к верховной власти, связанный с физическим устранением партийного товарища и учителя, вызвал негативное отношение руководства ЦК КПСС, в частности Л. Брежнева, к личности Хафизуллы Амина. К тому же НДПА стремительно теряла контроль над обстановкой в стране. Это вызывало озабоченность Кремля. Брежнев, будучи по натуре человеком, преданным в дружбе, добрым, тяжело переживал смерть Н. Тараки, в какой-то мере воспринимал ее как личную трагедию. У него сохранилось чувство вины за то, что именно он, якобы, не уберег Тараки от неминуемой гибели, не отговорив от возвращения в Кабул.

В разговоре с Ю. Андроповым, он не раз сокрушался: «Ведь данные, что ты мне принес, я даже показывал ему, говорил, что разведка ручается за их достоверность». Поэтому Амина после всего происшедшего он вообще не воспринимал. Брежнев, называл Х. Амина «нечестным человеком», квалифицируя его действия по устранению Н. Тараки еще и как подрыв его авторитета на международной арене». По разным каналам в Москву стекалась информация, убеждавшая, что Х. Амин — тиран, развязал в стране беспрецедентную кампанию террора и репрессий против собственного народа, что он предал идеи Саурской революции и вступил в контакт с агентами ЦРУ. В Москве Кармаль вместе с товарищами по НДПА приступил к разработке новой политической платформы для «второго этапа» Саурской революции.

Ранее сам Х. Громыко, якобы признавшего деятельность посла в ДРА «неэффективной», дипломата отзывают в Москву. Заявляя о готовности укреплять дружбу народов, на практике Амин не только не принимает мер по пресечению антисоветских настроений, но и поощряет их, распространяя информацию о причастности советских спецслужб к попытке покушения на него 13-16 сентября 1979 года. Отмечаются признаки того, что Амин намерен проводить более «сбалансированную политику» в отношениях с Западом. Стало известно, что в ходе наблюдения за действиями афганской власти представители США пришли к выводу о возможном изменении политического курса Афганистана в благоприятном для Вашингтона направлении. С учетом изложенного и исходя из необходимости сделать все возможное, чтобы не допустить победы контрреволюции в Афганистане либо политической переориентации Амина на Запад, представляется целесообразным придерживаться следующей линии: продолжать активно работать с Амином, не давая ему поводов считать, что мы не доверяем ему и не желаем иметь с ним дело. При беседах с лицами, дружественно настроенными к СССР и обеспокоенными судьбой Апрельской революции, не создавать впечатления, что нами одобряется все происходящее сейчас в Афганистане, не отталкивать таких лиц. Военную помощь Афганистану в данный момент оказывать в ограниченных масштабах. От дальнейших поставок тяжелого вооружения и военной техники и направления в Кабул по просьбе Х.

Амина советского воинского подразделения для личной охраны временно воздержаться». Амин пригласил главного военного советника и заявил, что в условиях, когда мятежникам в Бадахшане оказывается активная помощь со стороны Китая и Пакистана, а у нас нет возможности снять войска с других районов боевых действий, я просил бы Советское правительство направить в эту провинцию на короткое время один усиленный полк для оказания помощи в нормализации обстановки. В заключение беседы Х. Амин просил довести его просьбу до министра обороны СССР и сказал, что он готов лично обратиться по этому вопросу к Л. В ходе беседы Х. Амин сказал: «Мы намерены передать часть личного состава и вооружения 18-й и 20-й дивизий из Мазари-Шарифа и Баглана для формирования подразделений народной милиции. В этом случае вместо ввода в ДРА советских регулярных войск лучше прислать подразделения советской милиции, которые совместно с народной милицией смогли бы обеспечить и восстановить порядок в северных районах ДРА». Андропова, М. Суслова, А.

Громыко и Д. Устинова был приглашен начальник Генерального штаба маршал Советского Союза Н. В течение часа он пытался убедить Политбюро отказаться от ввода войск в ДРА, но у его членов было иное мнение. Косыгин информирует маршала Н. Огаркова о том, что решение о вводе советских войск в Афганистан практически уже принято, и просит маршала убедить министра обороны в ошибочности этого решения. После сложного разговора Н. Огаркова с Д. Устиновым начальник Генштаба сообщил А. Корниенко, что не смог переубедить министра обороны.

В тот же день Н. Огаркова срочно вызвали к Генсеку. На заседании так называемого «малого Политбюро» Л. Брежнев, М. Суслов, Ю. Андропов, А. Громыко, Д. Устинов, А. Кириленко, К.

Черненко маршал Н. Огарков повторил свои доводы против ввода войск в Афганистан и призвал к стабилизации обстановки в ДРА политическим путем. Но его позиция не нашла поддержки, более того, она раздражала Политбюро: «Вас пригласили не для того, чтобы заслушивать ваше мнение, а чтобы вы записывали указания Политбюро и организовывали их выполнение», — бросил Ю. Устинов провел Коллегию Минобороны, на которой объявил об ожидании выхода решения Политбюро «о применении советских войск в ДРА», а также о том, что в связи с этим начальнику Генштаба Н. Огаркову предстоит формирование новой общевойсковой армии. Однако в разговоре с министром обороны начальник ГШ приводил свои аргументы, продолжая убеждать министра обороны в нецелесообразности принятого Политбюро решения. Табеев проинформировал президента ДРА Х. Амина об удовлетворении Москвой его просьбы о вводе войск, уточнив, что ввод, вероятно, начнется 25 декабря. Во исполнение данного решения он приказал ввести в ДРА части и соединения мотострелковых и десантных войск.

Это было началом девятилетней войны. В нее входили председатель КГБ Ю. Андропов, министр обороны маршал Советского Союза Д. По мнению комиссии, Амин, не добившись положительного решения, по некоторым данным, намеревался обратиться за военной помощью к президенту Пакистана. Встреча глав Пакистана и Афганистана была намечена на декабрь 1979 года. Возможная переориентация Амина на Пакистан, ближайшего союзника США в регионе, беспокоила советское руководство. По мнению афганского руководства, урегулирование кризиса без ввода советских войск, путем внутриполитического диалога, на чем все время настаивал СССР, шансов не имело. Общее количество просьб, направленных только через советских представителей, было около двадцати. Семь из них высказывались X.

Были и личные обращения афганских руководителей при встречах на высшем уровне и в телефонных разговорах. Правовым основанием для ввода советских войск в ДРА был Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между СССР и ДРА 1978 года, предусматривающий принятие мер для обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих стран.

Президентский дворец был окружен. Верные Дауду воинские части были рассеяны авиацией, принявшей сторону восставших. Президентский дворец пал, Дауд был уничтожен.

Вечером 27 апреля по радио было объявлено о победе «Саурской революции» «саур» на языке дари — апрель. Афганистан был объявлен демократической республикой. Главой государства и премьер-министром стал генеральный секретарь и основатель НДПА Нур Мохаммад Тараки, его заместителем Бабрак Кармаль, Хафизулла Амин назначен первым заместителем премьера и министром иностранных дел. Тараки объявил о вступлении на путь социалистических преобразований. В Москве его слова встретили с воодушевлением.

Нур Мохаммад Тараки и Хафизулла Амин были единомышленниками, долгие годы вели борьбу с монархическим строем, оба происходили из второго по величине союза пуштунских племен «гильзаи». Традиционно же афганские эмиры и короли относились к наиболее крупному союзу пуштунских племен «абдали», были выходцами из Южного Афганистана Кандагара. Тараки приступил к проведению радикальных экономических и социальных реформ, которые вошли в противоречие с фундаменталистскими социально-религиозными традициями. Новая афганская власть была по сути антиклерикальной, антифеодальной и антикапиталистической. Разрушения многовекового социального и религиозного уклада привело к росту протестных настроений.

А уже в мае этого года в Афганистан были заброшены первые вооруженные отряды «Исламской партии Афганистана» Гульбеддина Хекматияра. Под лозунгами «защиты ислама от неверных» они развернули вооруженную борьбу с новым режимом. В мае 1979 года вспыхнули антиправительственные вооруженные выступления в нескольких провинциях. Их подавили правительственные войска. В приграничной с Афганистаном части Пакистана были открыты штаб-квартиры антиправительственных военно-политических группировок «Исламское общество Афганистана» Б.

Раббани , «Исламская партия Афганистана» Г. В конце 1978 года продолжилась массовая засылка в Афганистан подготовленных в Пакистане вооруженных отрядов и диверсионных групп. Масштабы сопротивления правительству Тараки быстро росли. Правительству пришлось подавлять и внутренние восстания. Президенту Тараки не удавалось стабилизировать обстановку.

Ежегодное ее финансирование программы с 20—30 миллионов долларов к 1987 году возросла до 630 миллионов. Техническим инструментом операции была ISI — межведомственная разведка Пакистана. С 1978 по 1992 год ISI обучила и вооружила свыше ста тысяч членов формирований афганских моджахедов, занималась вербовкой наемников в исламских странах, в Уйгурской автономии Китая. Было мобилизовано до 35 тысяч мусульман из 43 стран. Пакистану было перечислено в виде кредитных траншей и экономической помощи до 20 миллиардов долларов.

Под давлением США колумбийские наркокартели выделили моджахедам от 10 до 20 миллиардов долларов. Рейгана устроить Советам свой Вьетнам. США резко увеличили поставки оружия афганским моджахедам. Это привело к обвалу нефтяного рынка. Цена на нефть упала с 28 до 10 долларов за баррель.

Это не способствовало финансированию Советским Союзом своих армии, ВПК, сохранению внутренней стабильности. Саудовские и американские спецслужбы пополняли формирования исламистов, вооружали и обучали их воевать против Советов. Накануне Реформы правительства ДРА привели к всплеску социальной напряженности на западе Афганистана. Радикально настроенные исламисты, используя недовольство населения города Герат, 15 марта подняли антиправительственный мятеж с участием свыше двадцати тысяч человек, в том числе 17-й пехотной дивизии. Погибли более двух тысяч человек, в их числе были два советских гражданина.

События послужили поводом для очередного обращения правительства ДРА к советскому руководству с просьбой о вводе войск. Председателю Совета министров Алексею Косыгину поручили выяснить положение в Афганистане. Стенограмма телефонного разговора А. Косыгина и Н. Косыгин: Товарищ Тараки, охарактеризуйте, пожалуйста, обстановку в Афганистане.

Тараки: Обстановка нехорошая, ухудшается. В течение полутора последних месяцев с иранской стороны было заброшено около четырех тысяч военнослужащих в гражданской одежде, которые проникли в город Герат и в воинские части. Сейчас вся 17-я пехотная дивизия находится в их руках, включая артполк и зенитный дивизион, который ведет огонь по нашим самолетам. В городе продолжаются бои. Активной поддержки со стороны населения нет.

Оно почти целиком находится под влиянием шиитских лозунгов. Косыгин: Какие перспективы, по вашему мнению, в Герате? Тараки: Население Герата, 200—250 тысяч человек, ведет себя в зависимости от обстановки. Куда их поведут, туда они и пойдут. Сейчас они на стороне противника.

Мы уверены, что противник будет формировать новые части и пойдет дальше в наступление. Мы просим, чтобы вы оказали практическую и техническую помощь людьми и вооружением. Если Герат падет, моральный дух пакистанцев после этого поднимется. Американцы оказывают им соответствующую помощь. После падения Герата также направят в гражданской одежде солдат, которые начнут захватывать города, и иранцы будут активно вмешиваться.

Успех в Герате — это ключ ко всем остальным вопросам, связанным с борьбой. Сотни афганских офицеров, прошедших подготовку в Советском Союзе, в большинстве своем мусульмане-реакционеры, эхванисты или, как они еще называются, «братья-мусульмане». На них положиться не можем, не уверены в них. Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркменов, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть наденут афганскую одежду, афганские значки, и никто их не узнает.

Это очень легкая работа, по нашему мнению. По примеру Ирана и Пакистана. Мы считаем, что сегодня вечером или завтра утром Герат падет и будет полностью в руках противника. В противном случае мятежники пойдут в сторону Кандагара и дальше в сторону Кабула. Они приведут половину Ирана в Афганистан под флагом гератской дивизии.

Вернутся афганцы, которые убежали в Пакистан. Иран и Пакистан работают по одному плану против нас. И поэтому, если вы нанесете сейчас по-настоящему удар по Герату, то можно будет спасти революцию. Иран посылает в Афганистан военных в гражданской одежде. Пакистан посылает также в афганской одежде своих людей и офицеров… Мы сегодня сделали заявление иранскому правительству, передали его по радио, указав, что Иран вмешивается во внутренние дела в районе Герата.

Завтра или послезавтра сделаем такое же заявление по Пакистану». Брежнев: «Мне думается, что правильно определили члены Политбюро, что нам сейчас не пристало втягиваться в эту войну. Надо объяснить товарищу Тараки и другим афганским товарищам, что мы можем помочь им всем, что необходимо для ведения всех действий в стране. Участие же наших войск в Афганистане может принести вред не только нам, но и, прежде всего, им… У них распадается армия, а мы здесь должны будем вести за нее войну». Косыгин: «Ввод наших войск на территорию Афганистана сразу же возбудит международную общественность, повлечет за собой резко отрицательные многоплановые последствия.

Это, по существу, будет конфликт не только с империалистическими странами, но и конфликт с собственным народом. Наши общие враги только и ждут того момента, чтобы на территории Афганистана появились советские войска. Это им даст предлог для ввода на афганскую территорию враждебных вам вооруженных формирований.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий