На Букмейте эксклюзивно появился новый роман «Бронепароходы» Алексея Иванова, одного из самых экранизируемых современных российских писателей.
Павел Басинский о новом романе Алексея Иванова
Стала известна дата выхода новой книги Алексея Иванова | Войну вели и люди, и технологии, и капиталы. |
Эмигрантский истерн с нотками перестроечного маразма | Алексей Иванов бесплатно. |
Эмигрантский истерн с нотками перестроечного маразма
В полномасштабном эпическом полотне одновременно идет разрушение мифа «революции равенства» и зарождение капиталистического предпринимательства на Волге, которое не хочет мирится с революционным хаосом. И все на фоне Гражданской войны 1918 года, когда «весна не замечала истории»… Модератор встречи: Ирина Барметова — член Литературной академии Национальной премии «Большая книга» Конференц-зал.
В романе «Бронепароходы» мы как раз попадаем в самое горнило Гражданской войны 1918-19 гг. И конечно же Иванов тоже показывает читателям реалии противостояния красных и белых, при этом не слишком стараясь очернить одних и обелить других.
И герои книги, а их в романе несколько, тех, кто среди множества персонажей постепенно выделятся в главный действующих, страдающих и мечущихся по жизни лиц, — в общем, все эти люди то и дело попадают из огня да в полымя. В особенности волжские капитаны, чьи пароходы то становятся бронепароходами красных, а то реквизируются белыми и тогда меняют цвет флага. Но и помимо капитанов в романе выведены некоторые другие герои, которые ведут себя в этих условиях по разному и выбирают ту или иную линию поведения. Князь Михаил старается всячески уйти от насилия вообще, стараясь просто спастись.
Кто-то приспосабливается, стремясь нагреть руки, а кто-то просто сохраняет своё человеческое лицо, стараясь просто спасти людей, попавших в беду. И наверное выбор вот этих последних и есть самый важный и самый верный — остаться человеком и спасти тех, кого можешь спасти. И не случайно роман заканчивается рождением ребёнка на фоне смертей многих из тех, за кем мы следили на протяжении почти 700 страниц — жизнь продолжается! Если рассматривать мозаику, подойдя к ней вплотную, то видно только отдельные камушки кстати, красивые сами по себе , отходя от неё, мы начинаем видеть какие-то очертания, которые, по мере удаления, трансформируются в цельную картину.
Люди-камушки из романа Иванова, приведённые в хаотическое движение Гражданской войной, перемещаются, цепляются друг за друга, выпадают из композиции, как будто под рукой незримого художника, но вот уже что-то начинает вырисовываться, сначала общие очертания, а потом и вся картина. Кама и Волга — до недавнего времени спокойные торговые магистрали, становятся одним из театров боевых действий, их воды бороздят невиданные доселе корабли — бронепароходы. Кто-то воюет за идею, кто-то жаждет наживы, а кого-то насильно несёт лавина перемен, кидая из стороны в сторону. В центре повествования — речники — простые и не очень люди, те, кто, в массе своей, не хочет делать историю, а просто пытается выжить.
Нет, конечно в книге присутствуют и военачальники, и крупные воротилы, но не о них речь в первую очередь. Мотает вверх-вниз по реке капитана Нерехтина, не красного и не белого, человека, который не только берёт, но и даёт другим. Его пароход «Лёвшино» — ковчег нового времени, отторгающий случайных людей и удерживающий «своих». В книге будут и красные, и белые, и идеалисты, и проходимцы, и погони, и бои, но надо всем этим будет — Река.
Динамичная, захватывающая книга, не отпускающая до самого конца, заставляющая думать и сопереживать. Гражданская война — до сих пор больная тема, «Бронепароходы», разумеется, вызовут неприятие у тех, для кого всё однозначно, независимо от их окраски. Но надо понимать, что подавляющее большинство людей было в роли заложников той непростой ситуации, яркие абстрактные идеи были им чужды, они просто хотели жить и заниматься своим делом. Оценка: 9 [ 3 ] prouste , 16 мая 2023 г.
Иванов вообще сдулся. Это хуже Акунинских романов Аристономия и следующего из цикла семейного про Быкова и Юзефовича не говорю. Неинтересно читать: ни слог, ни диалоги, ни сюжет, ни персонажи — вообще не за что глазу зацепиться. Без психологии, каких то цепляющих мелочей.
Прям ох. И предыдущие не ах, тевтонские тени едва дочитал, а Бронепароходы даже и не смог. Доброго времени суток. Впервые увидел данную книгу в обзоре одного из интернет блогеров, тематика гражданской войны в качестве художественной литературы никогда не привлекала меня и мой опыт был фактически на уровне школьной программы, уж слишком много в советское время было пропаганды связанной с тем периодом времени, а после 91-го, прямо до наоборот, но решил по своему рискнуть и не пожалел.
Что ж после прочтения хочется поделиться исключительно моими впечатлениями, впечатлениями человека не погруженного в тематику гражданской войны от слова «совсем»... Первое, на что хочу обратить внимание это герои, тут и брат Царя, отрекшийся от престола, и пожилой капитан буксира, и дочь бывшего владельца пароходства, и тайный агент мусульманин на службе у шведских владельцев нефтепромыслов, все связано сюжетной линией замешанной на крови, предательстве, эгоизме и в то же время душевности, простоте, искренности русского народа, ставшего разменной монетой в борьбе за ценности о которых «русский мужик и не думал». В целом роман Алексея Иванова поднимает множество вопросов, заставляет задуматься о реалиях того времени, поскольку для меня как для простого обывателя этот «пласт» нашей истории знаком только со страниц учебников, со слов преподавателей истории. Кроме того бросилось в глаза, что многие сюжетные линии не завершены, часть персонажей появившихся на страницах книги не получили развития!
Я поставил высокую оценку данному произведению, поскольку для меня в чтении есть один главный аспект, это погружение в книгу, точнее невозможность оторваться, желание поскорее вернуться к прочтению и узнать чем закончиться история, здесь я это получил сполна! Оценка: 9 [ 4 ] volodihin , 26 марта 2023 г. Не ждите от этой книги фантастики, она присутствует там только в форме христианской мистики.
По ее словам, это «мощная историческая книга по объему сравнимая с «Сердцем Пармы» и «Золотом бунта». Алексей Иванов работал над ней почти два года. Выход книги планируется в конце 2022 года. Из аннотации: «Россия начала ХХ века — это мощно развивающаяся страна с огромным и передовым речным флотом, почти полностью частным. И вся его сложная хозяйственная громада оказалась взорвана трагедией 1917 года.
Завершится голосование 11 декабря. Фото: официальный сайт писателя Алексея Иванова ivanproduction. Прошлым летом продюсер Алексея Иванова Юлия Зайцева и её команда провели в Березниках презентацию путеводителя «В сердце пармы». Она прошла в корпоративном музее филиала «Азот» компании «Уралхим». В путеводителе представлены интерактивные маршруты по Северному Уралу, в том числе по Верхнекамью.
Вышел новый роман Алексея Иванова «Бронепароходы»
Продюсер писателя Алексея Иванова анонсировала его новый роман «Бронепароходы» | Предлагаем вашему вниманию книгу «Бронепароходы». Автор Алексей Иванов. |
Писатель Алексей Иванов провел первую в России презентацию нового романа в Екатеринбурге. Фото | Известный писатель, сценарист и культуролог Алексей Иванов 16 февраля в Ельцин Центре впервые представил публике свой новый масштабный исторический роман «Бронепароходы». |
Речной бой / Главная тема / Независимая газета | Известный писатель, сценарист и культуролог Алексей Иванов 16 февраля в Ельцин Центре впервые представил публике свой новый масштабный исторический роман «Бронепароходы». |
Бронепароходы
Электронная книга будет доступна для скачивания в Личном кабинете сразу после покупки. Писатель Алексей Иванов провел презентацию своей новой книги «Бронепароходы» в екатеринбургском Ельцин Центре. о книге Алексея Иванова «Бронепароходы». Евгений Фатеев. Иванов Алексей Викторович. Алексей Иванов. Роман «Бронепароходы» писателя Алексея Иванова выйдет 24 января в формате электронной и аудиокниги на «Букмейте» для подписчиков «Яндекс Плюса». В «Бронепароходах» сюжет несется, увлекая за собой читателя, стремительно, на всех парах, как судно одного из главных героев, капитана Ивана Диодорыча Нерехтина, под вражеским обстрелом.
Смотрите также
- Алексей Иванов планирует выйти на международный рынок с помощью Netflix
- Отзывы, вопросы и статьи
- Речной бой
- В Екатеринбурге Алексей Иванов презентовал роман «Бронепароходы»
- Регистрация
Алексей Иванов презентовал в Челябинске свой роман «Бронепароходы»
«Бронепароходы» по духу очень похожи на другие книги Иванова. «Бронепароходы» Алексея Иванова — это новый монументальный роман о людях, которые в самые сложные исторические периоды остаются верны себе. Алексей Иванов начал работать над романом до «Бронепароходов», но сделал перерыв на их написание. Алексей Иванов представит читателям книгу «Бронепароходы» о событиях 1917 года. Алексей Иванов сумел выстроить захватывающий сюжет, легко объединивший исторические факты и фантазию.
Алексей Иванов заявил, что не будет проводить презентацию новой книги в Москве
Ляля была довольна, что Рехович не удержался, свернул на тему баб. Военком Ваня Седельников покраснел — то ли от гнева, то ли от стыда. Ляля не боялась этих людей. Под рукой у неё был браунинг, да и свои не должны подвести. Утёмин стреляет быстро и метко, и у него нюх на опасность. Волька Вишневский тоже не лопух: бывший разведчик, сейчас он не ощущает угрозы и с удовольствием ждёт, как острая на слово Лялька разделает всех противников. А Николь — вот размазня! Рехович медленно встал и сдёрнул с окна грязную занавеску. Вот вам и простынка для прелюбодейства. Рехович с презрением бросил занавеску на стол перед Лялей.
Это было оскорбление, и Ляля его ждала. Она царственно простёрла руку с уже приготовленным браунингом и выстрелила в Реховича. Она знала, что выглядит прекрасной и смертоносной, как эриния с факелом. Но зазвенело разбитое окно — Ляля промахнулась даже с расстояния в пять шагов. Матросы «Межени» шарахнулись от стола, сваливая посуду, а Рехович, пошатнувшись, цапнул кобуру на бедре. И тотчас грянул второй выстрел — это военком Ваня Седельников раньше остальных выхватил свой военкомовский маузер. Реховича отбросило на простенок, он уронил пенсне и сполз на пол. А юный Ваня побледнел, испугавшись своего поступка. Утёмин, Вишневский и Маркин уже стояли, направив на матросов наганы.
А Лялю не смутило, что она промахнулась. По утрам торжественные белые лайнеры ожидали гостей у резных дебаркадеров. Судовые рестораны состязались друг с другом в изысканности убранства и разнообразии блюд. Блестели столовые приборы. Солнце нежно сияло сквозь занавеси двусветных окон, обещая благополучный и добропорядочный день… А в июле 1918 года Самара оказалась последним городом России, где ещё сохранилась добрая традиция пароходных завтраков. Только рестораны позволяли пассажирским судам зарабатывать хоть какие-то деньги, когда все рейсы упразднили. С борта парохода открывался вид на краснокирпичные заводские корпуса с мансардными окнами и высокими трубами, над которыми вертелись флюгеры. В ресторане, украшенном пальмами в кадках, за круглым столом сидели трое: Мамедов, Георгий Мейрер — командир боевой флотилии и Василий Филипповский — начальник отдела торговли и промышленности в правительстве КОМУЧа. Официант со злорадной улыбкой положил Филипповскому — министру — карту кушаний, где многие блюда были вычеркнуты карандашом.
Ему было чуть за двадцать. Длинноносый, ушастый и худой, по виду гимназист, а не моряк, Мейрер изо всех сил старался выглядеть суровым. Мамедов догадался, что этот юнец просто смущается перед Филипповским — лейтенантом флота, который на броненосце «Орёл» прошёл через грохочущие водопады Цусимы и японский плен, а потом сделался ярым революционером. Мамедов предпочёл отнестись к Мейреру серьёзно. Да, мальчишка, да, горячий и самолюбивый, но судить надо по делам, а не по годам. Едва чехи вошли в Самару, Мейрер сам, без всякого поручения, принялся формировать боевую речную флотилию. Вместе с товарищем, таким же зелёным мичманом, на моторном баркасе-рыбнице Мейрер объехал самарские затоны, пароходные стоянки и зимовки и перегнал в город несколько брошенных буксиров. Каким-то образом он убедил чехов дать ему артиллерию и на двух своих пароходах установил по орудию — получились канонерки. Они-то и встретили под Сызранским мостом армаду беженцев из города Вольска.
Мамедов решил успокоить мичмана: — Опасность есть, уважаемый, но мы будем осторожны. Нам ведь только, слушай, мимо Симбирска пройти. А на Каме красные ночью спят. Мичман недовольно засопел, но возражать не стал. Из полумрака буфета за веерами пальм снова появился официант. Теперь он бережно держал завёрнутую в полотенце бутылку вина. Прикажете откупорить? Восточное общество было учреждено управляющими Рязано-Уральской железной дороги; их нефтекараваны ходили от Баку до Саратова, где на реке при станции располагались причалы для наливных барж и плавучие перекачки. Караваны обслуживали бакинские промыслы Манташевых, Лианозовых и Гукасовых.
Пять лет назад коммерческие банки, кредитовавшие пароходства, в угаре создания синдикатов соединили общество с компанией «Кавказ и Меркурий» в трест КАМВО — самое большое речное предприятие империи. Официально ваши суда числятся во временной собственности Комитета. И Комитет решил оказать содействие господину Нюстрёму и товариществу «Бранобель». Вы должны передать одно судно господину Мамедову. После прибытия вольской флотилии беженцев у вас, Георгий Александрович, вполне достаточно пароходов для ваших дивизионов верхнего и нижнего плёсов. Судами без хозяев КОМУЧ распоряжался по своему усмотрению, обязавшись оплатить возможный ущерб от своих действий, если хозяева найдутся. Скорее всего, буксир, взятый у Мейрера, не вернётся в Самару — потому Нюстрём и не пожелал выделить Мамедову пароход из флота «Бранобеля». Мейрер пристально поглядел на этого вкрадчиво-самоуверенного азиата, больше похожего на грузчика-амбала с пристаней Баку, чем на агента фирмы Нобелей. Не много ли он о себе думает?
Недавно в ночном рейде буксир «Вульф», на котором шёл Мейрер, смял и потопил разведывательную «горчицу» красных. Он сейчас на смене баргоута у стенки Журавлёвского завода. Пришлю два пулемёта и боезапас. Надеюсь, это вас удовлетворит? Она была разъездным судном управляющего Казанским округом. Под царя «Межень» перелицевали в тринадцатом году, когда праздновали трёхсотлетие Романовых. Ляля видела в «Ниве» фотоснимки императорской флотилии: пароходы, увешанные гирляндами флажков. А теперь своя флотилия будет у неё, у Ларисы Рейснер, и она, Лариса, уже взяла себе «Межень». Кто был никем, тот оказался всем.
Пулемётная очередь с «Межени» выбила цепь белых фонтанчиков перед носом «Фельдмаршала Суворова», и лайнер тотчас сбросил пар. Два судна неповоротливо сблизились посреди широкой реки и громоздко счалились, почти соприкасаясь «сияниями»: «Межень» полностью погрузилась в синюю тень большого парохода. Маркин и Ляля выбрались на колёсный кожух. Они ждали капитана «Суворова». А на галерею лайнера встревоженно высыпали пассажиры — крестьяне-мешочники и прилично одетые господа. Пожилой и седоусый капитан спустился из рубки, придерживая китель: правая рука у него висела на перевязи, и китель был просто наброшен на плечо. У команды там семьи, кормить надо. Войдите в положение. Капитализм обратно разводишь?
Разумеется, капитан был прав, но Маркин хотел придраться. Аристарх Павлович уже понял, что с большевиками спорить нельзя. Да, он увёл пароход из Перми, но чего добился? При прорыве погиб старпом, а комиссары послали на камские пристани телеграммы, что «Суворова» надо задержать. И в городе Осе пароход задержали. Команду посадили в подвал уездного Совета. Его, знаменитого капитана Фаворского, гноили в каталажке, будто базарного карманника!.. Семнадцать дней с квашеной капустой, вшами и парашей!.. А затем случилось что-то непонятное.
В Перми — или в Нижнем, или в Москве — большевики упразднили речком, который занимался делами пароходств, и все распоряжения речкома отменились. В том числе и приказ об аресте «Суворова». Команду выпустили и приказали проваливать. Рупвод — новое управление пароходствами — «Суворовым» не заинтересовался. Из толпы пассажиров на галерее за переговорами Аристарха Павловича с командиром «Межени» внимательно наблюдал Костя Строльман. Он пытался вспомнить: красивая девушка рядом с командиром — где он её видел? Она и сама с удовольствием разглядывала пароход — огромный и такой белый на ярком солнце, что мелкие волны вокруг сверкали отблесками. Ляля думала, что сейчас она подобна флибустьеру — в её власти беспомощный и богатый фрегат. О флибустьерах писал стихи Гумилёв.
Честолюбивый до бешенства, храбрый до безумия и неверный как бог. Великий поэт. Благородный подлец. Её первая отчаянная любовь. Она звала его Гафиз, а он её — Лери. Знал бы бессердечный Гафиз, что его милая Лери сейчас — словно Мэри Рид, королева пиратов! Маркин не возразил против обыска. Он чувствовал себя виноватым — не он застрелил Реховича, который оскорбил Лялю, — а потому хотел угодить. Ляле нравилось ощущать демоническую природу силы.
Важен был не результат, а месмерическая энергия, наполняющая душу свежестью. Ляля молча и торжествующе смотрела, как матросы «Межени» сгоняют пассажиров и команду «Суворова» точно стадо на верхнюю палубу и переворачивают всё в каютах. Бабы-торговки орали, мужики ругались, а люди образованные были поумнее и подчинялись безропотно. Матросам даже стрелять не пришлось. Маркин только вздохнул. Лялька — девка совсем шальная. С галереи «Суворова» Волька Вишневский вытолкнул на колёсный кожух «Межени» молодого человека в потрёпанном мундире путейского инженера. Молодой человек сердито смотрел Ляле в глаза. А Костя Строльман вспомнил, где видел эту красногвардейскую девушку.
В столице, на творческом вечере в «Академии стиха» при журнале «Аполлон». Костю нисколько не трогала её красота. Костя кипел от обиды, потому что матросы отобрали у него всё, что при нём было. Я требую вернуть мне кольцо моей матери. Его изъяли незаконно. Ляля вспыхнула, а потом заледенела. Убирайтесь на свой пароход. Настроение у Ляли испортилось. Она не стала дожидаться развязки с «Суворовым» и спустилась с кожуха вниз в салон-столовую, который теперь служил ей каютой.
Она чувствовала себя очень одинокой. Люди вроде этого путейца порабощены материализмом, точнее, потерей благополучия. А те, кто делает революцию, слишком просты. Кто её поймёт? Да, он сложный, но по натуре — ловкий царедворец. Холоднопламенный Гафиз слишком жаден до впечатлений жизни — до сражений, женщин, дальних стран и стихов. Ему мало одной Лери. И он далеко. Они никогда не соединятся.
В салон осторожно вошёл Маркин и деликатно постучал в стенку. Ляля не оглянулась. Маркин невесомо положил на стол что-то мелкое. Ты царицей рождена, всё твоё. Маркин ничего не понял, вздохнул и убрался прочь. Снаружи донеслись голоса и пароходный гудок. Салон качнулся, в окнах по правому борту посветлело — это освобождённый «Суворов» отодвинулся от «Межени», открывая склоняющееся к закату солнце. Ляля поднялась на ноги. На столе блестело золотое колечко с бриллиантом.
Ляля взяла его и накрутила на палец, изящно помахала рукой, разглядывая обнову. Что ж, красиво. Ляля откинула занавеску. В свете заката уходящий по реке белый лайнер казался розовым и янтарным, ветер сбивал набок дымовой хвост. А на стекле окна чуть заметными линиями был начерчен вензель — переплетённые «аз» и «фита». Порезать стекло мог только алмаз. И алмаз у Ляли тоже был. Деньги, собранные сельским сходом, у него закончились, и Федя попросил помощи у Перхурова. Знаменитый богомаз Перхуров, старообрядец, дал в долг, но не пустил никонианца на постой, и Федя ночевал в конторе на полу.
Переносной кивот с иконой, завёрнутый в рогожу, он совал под голову. Контору казённая лоцманская служба арендовала у Дмитрия Василича Сироткина в здании его пароходства «Волга». Пароходы не ходили, и лоцманы сидели без работы. Федя вместе со всеми терпеливо ждал оказии. И дождался этого перса — господина Мамедова: он искал вожатого от Самары до Перми. Самарская казённая дистанция имела в распоряжении только волжских лоцманов среднего и нижнего плёсов, единственным камским оказался Федя. Мамедов раздобыл старый-престарый буксиришко «Русло» с железными заплатами на бортах. Но корпус не тёк по швам, и машина пыхтела исправно. Капитана звали Роман Горецкий.
Чуткий Федя сразу уловил, что капитан сомневается в нём. Понятно почему. Такие, как Роман Андреич — молодые, красивые, самоуверенные, — служили на пассажирских пароходах и лайнерах. Они привыкли к другим лоцманам: солидным, бородатым, в красных рубахах. А тут совсем отрок, похожий на послушника, отправленного за милостыней. Мы, Панафидины, у судоходцев всегда в чести, и у начальства при дистанции сорок лет состоим. Федя попросил у капитана разрешение повесить в рубке свою икону. Этот пароход окормлял рыбаков на каспийских рейдах. Вся Волга потешалась над нелепым судёнышком с луковками и звонницей.
Он наш, исконно навигацкий. Образ был ещё времён Ивана Грозного. Главная святыня храма в Николо-Берёзовке, он совсем почернел. Иконы дониконова письма поновляли мастера из раскольников, и год назад Николу Якорника передали богомазу Перхурову. А юного Федю в этом году общество послало привезти образ обратно домой. Горецкий скептически хмыкнул, но решил не спорить. Отвал Мамедов назначил на раннее утро. По тихой воде стелился тонкий туман. Оставляя длинную растрёпанную полосу дыма, буксир двинулся на стрежень.
Купола, крыши и заводские трубы Самары скрылись за поворотом. Федя стоял в рубке рядом со штурвальным матросом Бурмакиным и смотрел на мягкие горбы Жигулей. Он наскучался по своему делу, по реке, по родным изгибам сказочных круч Девичьей горы и Молодецкого кургана… Колёса парохода рыли волжскую гладь, словно горстями прижимали воду к сердцу. К Ветляному острову Горецкий уже убедился, что Панафидин — лоцман толковый, хоть и с блажью в голове. Горецкий кивнул на икону. По преданию, однажды в старину по Каме шёл соляной караван господ Строгановых, и вдруг с берега донёсся оклик. Судовщики не обратили на него внимания и правили дальше, и тогда все ладьи внезапно замерли на месте, будто бы дружно выскочили на мель — но никакой мели там отродясь не было. Это он людей к себе призывал и суда держал. Для образа срубили часовню.
Так и началась наша Николо-Берёзовка. Граница с красными пролегала перед Сенгилеем. Горецкий рассчитывал миновать Симбирск на закате. Мейрер предупредил, что в Симбирске красные вооружили несколько буксиров. Надо быть наготове. Волгу в Симбирске разделял надвое широкий и плоский остров Чувич. Пристани находились в протоке у правого берега, и Горецкий приказал двигаться левой воложкой. Федя повернулся к штурвальному Бурмакину и негромко пояснил: — Как поравняемся с верстовым знаком, руль на третью долю посолонь. Подрагивая корпусом и стуча машиной, «Русло» вспахивал воложку.
Красные заметили незваных гостей. В бинокль Горецкий увидел, что возле дебаркадеров один из пароходов задымил трубой и отвалил в сторону. В рубку вошёл Мамедов, огляделся и понял, что вмешиваться не следует. В протоке между Чувичом и островом Часовенный «Русло» выскользнул наперерез пароходу красных. С него тотчас бабахнула пушка. Водяной столб взметнулся по правому борту «Русла». Звук выстрела проскакал как тугой мяч. Стрелять покудова не будет, чтобы в мост не попасть. А за мостом побежим над песками, там тяга меньше.
Мамедов одобрительно похлопал Федю по острому плечу. Впереди всю волжскую пойму пересекал длинный железнодорожный мост с решётчатыми арками; несколькими опорами он наступил на низменный Часовенный остров. Пароход красных дымил на полверсты ниже по течению. Закат догорал, Волгу заволакивали синие сумерки. Миновав мост, он снова открыл огонь. Над плёсом звонко хлопали выстрелы, светлые пенно-водяные столбы то и дело выскакивали слева и справа от «Русла». Штурвальный Бурмакин испуганно косился на них, как лошадь на удары кнута. Феде некогда было отвлекаться, а Мамедов и Горецкий смотрели на разрывы спокойно. В тёплой истоме просторного июльского вечера с борта парохода обстрел казался каким-то ненастоящим, а гибель — невозможной.
Федя обиженно насупился и молчал. Федя поколебался. Пристань называлась «Святой Ключ». Чуть поодаль виднелся небольшой затон с товар но-пассажирскими пароходами и буксирами. Над пристанью, затоном и крутым берегом летали и кричали вечерние птицы. Хозяева прислали на лайнер лакея и пригласили капитана отужинать. Дом Стахеевых — двухэтажный терем с тремя кружевными фронтонами — прятался в кудрявом парке. От спелого заката крутые кровли и резьба подзоров были малиновыми. В столовой Фаворскому представили другого гостя — Джозефа Голдинга, агента компании «Мазут».
После ужина Ксения Алексеевна велела подать чай на веранду — на широкий балкон. Горничная вынесла самовар. Всё имение Стахеевых — дача, парк и село — освещалось электричеством, и над шёлковым абажуром настольной лампы беззвучно порхали мотыльки. Ксения Алексеевна глядела на гостей так умоляюще и так беспомощно, словно от них зависела её жизнь. Рядом с Ксенией Стахеевой, милой и уютной, женственно пухленькой, любой мужчина сразу ощущал себя сильным. Капитан Фаворский хотел сказать, что большевики с их ресурсами, увы, непобедимы, а старая Россия обречена, однако сказал другое: — Борьба предстоит долгая, дорогая Ксенья Алексевна. Он сидел в лёгком камышовом кресле, вытянув длинные ноги. В Баку придут англичане. Или турки.
Это точно. Ему было девятнадцать. Студент Московского коммерческого института, он носил форменную серую тужурку и фуражку с синим околышем. Чтобы казаться солиднее и старше, он тщательно выговаривал каждое слово. Я же и самовар-то раздуть не смогу, куда мне пароходами управлять. В Перми он услышал от большевиков, что молодой Иннокентий Стахеев угнал из Сарапула буксир и захватывает все пароходы на Каме. Однако суда в затоне возле пристани принадлежали сплошь обществу «По Волге»: Аристарх Павлович узнал их по голубоватым надстройкам и вифлеемским звёздам на «сияниях». Это были суда Стахеевых. Ксения Алексеевна, вдова Ивана Сергеевича, год назад унаследовала большой пакет акций общества.
Вы много потеряете, но по вине большевиков, а не по нашей, зато потом ваша собственность и дивиденды будут защищены всей силой Британской империи. Теперь мы будем не русские пароходчики, а британские нефтедобытчики. Оцените сделку как третейский судья. Хочу, чтобы мама была покойна. Фаворский распрямился в кресле. Голдинг продолжал улыбаться. В двенадцатом году «Шелль» купил себе компанию «Мазут», а через два года ваш покойный супруг объединил свою компанию с «Мазутом». Обменять акции «По Волге» на акции «Стандарта» для вас весьма выгодно. Доверьтесь опыту Ротшильда.
Ксения Алексеевна смутилась, будто Ротшильд был её любовником. Господа, я вам всем доверяю — ну что ещё мне ответить? Давайте пить чай. Мистер Голдинг, у вас в Англии есть крыжовник? Вы пробовали варенье из крыжовника? Когда самовар прогорел и почти опустел, Ксения Алексеевна позвонила в колокольчик, вызывая горничную. На этом чаепитии он отдохнул душой после пережитых унижений, как-то взбодрился, и ему нравилась Ксения Алексеевна, жаждущая покровительства.
И самое трагичное для этого мира заключалось в том, что все пароходы, хоть они и являлись участниками гражданской войны, были жертвами», — высказался Алексей Иванов. Писатель также рассказал на встрече с читателями еще об одном своем произведении «Речфлот», которое начал писать до «Бронепароходов». Она будет посвящена истории российского речного флота и выйдет осенью.
Алексей Иванов приезжал в Челябинск на Южно-Уральскую книжную ярмарку и «Рыжий фест» Источник: Дарья Пона В Челябинске с презентацией своей книги «Бронепароходы» побывал писатель Алексей Иванов — один из самых известных и экранизируемых авторов страны. За последние два года по его книгам сняли сериал «Пищеблок» и фильм «Сердце пармы».
Потому что такого сеттинга никто еще не использовал из авторов. А речной мир - это мир удивительный и в каком-то смысле даже живущий по собственным законам. Также он добавил, что многие персонажи романа имеют реальные исторические прототипы. При этом не у всех из них судьбы совпадают с первоисточником, у одних есть незначительные отклонения, а у других - совершенно своя история.
Речной бой
Писатель Алексей Иванов, известный по книгам «Географ глобус пропил», «Сердце Пармы», «Тобол», «Пищеблок», презентовал в Челябинске свою новую книгу «Бронепароходы». Книга Алексея Иванова «Бронепароходы» — скачать в fb2, txt, epub, pdf или читать онлайн. Электронная книга будет доступна для скачивания в Личном кабинете сразу после покупки. В Челябинске с презентацией своей книги «Бронепароходы» побывал писатель Алексей Иванов — один из самых известных и экранизируемых авторов страны. Алексей Иванов. К этому времени в боевых действиях участвовали корабли речного флота. Извкестный своими книгами «Сердце пармы» и «Географ глобус пропил» писатель Алексей Иванов выпускает роман «Бронепароходы».
Эмигрантский истерн с нотками перестроечного маразма
Одновременно с гражданской революцией в Россию врывается другая — инженерная. В противостояние красных и белых вклинивается борьба лидеров нефтедобычи — заморского концерна «Шелль» и русского предприятия Нобелей. Помимо битв гигантов, Иванов насыщает своё повествование дополнительными приключениями. Охота за золотым запасом Российской империи, судьбы императорской семьи и множества людей, чья жизнь связана с разрушенным российским пароходством. Бурный поток кровавых событий несёт героев в будущее. Не все из них сумеют справиться с ним. Немногие выйдут сухими из воды: людям придётся стрелять в своих, менять стороны и топить бронепароходы. Всё это результат ужасного надлома в обществе.
Как защитить тех, кто доверился тебе и тех, кого ты любишь? Капитаны искали честный путь в будущее, и маленькие люди становились сильнее, чем огромные пароходы. Слушать бесплатно аудиокнигу "Бронепароходы" - Алексей Иванов. Показать все.
Даже странно, что никто не брался за такой уникальный сеттинг место и время — частный речной флот Российской империи, передовой и многочисленный, который к 1918 г. Иванову не в новинку открывать золотоносные месторождения, тем более что «золотой лихорадки» в нашей беллетристике, видимо, не предвидится. У Иванова что ни книга — то эксперимент, и каждый раз одно и то же чувство: почему раньше никто до такого не додумался? И почему никто не подхватывает эстафету? Иванова привлекают закрытые сообщества и субкультуры, под которые он подбирает наиболее адекватный жанровый ключ. Причем никаких тебе эльфов и гномов — ведьмы-оборотни, шаманы, боевые лоси.
В «Ненастье» лихие 1990-е объясняются через историю взлета и падения «королевства» одной «афганской» ОПГ. Или «Тени тевтонов» — где нацисты, рыцари и меч Сатаны в декорациях Калининграда. Это и приключения, и триллер, и арт-детектив в духе «Кода да Винчи». А по сути — книга о тщете реваншизма. Классическая драматургия, внешне эффектная форма, актуальная проблематика — все слагаемые успешного кино. Из «Бронепароходов», вне всякого сомнения, тоже может получиться хитовый сериал.
По словам автора, многие персонажи создавались по реальным историческим прототипам. Однако судьбы не всех героев совпадают с жизнями людей — где-то писатель допускает незначительное отклонение, а где-то создает новый сюжет. Потому что такого сеттинга никто еще не использовал из авторов. А речной мир — это мир удивительный и в каком-то смысле даже живущий по собственным законам.