Новости картина демон сидящий врубель

Картину «Демон сидящий» приписывают к периоду модерна в творчестве Врубеля, ссылаясь на декоративность элементов, каменных цветов и неба, окружающих сидящего Демона. Картину “Демон сидящий” написал русский художник Михаил Врубель в 1890 году. «Демон (сидящий)» — одно из самых узнаваемых произведений Михаила Врубеля. 2877живопись Михаил Врубель символизм художник. Тайны Врубеля: кто прячется в образе Демона на картинах художника Михаил Врубель, "Демон поверженный".

«Демон сидящий», Михаил Александрович Врубель, 1890

Тайны Врубеля: кто прячется в образе Демона на картинах художника Михаил Врубель, "Демон поверженный". потустороннее существо он изображал в разных позах. Наваждение «Демоном» Через десять лет после создания «Демона сидящего» Врубель нарисовал еще одного, «Демона поверженного». Интересно, что именно после написания этой картины автор попал в психиатрическую лечебницу. «Демон сидящий» — это пришелец, сидящий на краю иной Вселенной, где цветут прекрасные и безжизненные кристаллические цветы. Все началось с картины «Демон сидящий».

Картины демонов Михаила Врубеля

demon_vrubel. Демон сидящий. "Демон поверженный" и "Демон сидящий" Врубеля считаются шедевром живописи, но так же и проклятыми картинами. На исходе жизни от Демона Врубель возвращается к божественному: дописывает картину «Пасхальный звон» («Азраил»), рисует «Голову Пророка», последней его картиной становятся «Видения пророка Иезекииля». Врубель посвятил Демону несколько картин, и у всех персонажей – огромные, переполненные тоской, глаза. Увидев их, невозможно представить лермонтовского Демона другим. Картину “Демон сидящий” написал русский художник Михаил Врубель в 1890 году.

“Демон сидящий” Врубеля – внутренний мир гения

Даже кружок Саввы Морозова, даже сам Морозов и его супруга, очень благоволившие к художнику собственно, заканчивал Врубель эту работу, живя у них в имении, в кабинете Саввы Ивановича. Оно и понятно, само упоминание демонического начала, связанного с чем-то потусторонним, вроде как злым, а стало быть — опасным, не могло казаться привлекательным. А образ, в котором отец художника увидел «злую, чувственную, отталкивающую, пожилую женщину» — тем более. Но для самого Михаила Врубеля всё обстояло совсем не так. Демон — «дух не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, но при всем том дух властный... В греческом языке, откуда пришло к нам это слово, оно обозначало скорее гения-хранителя, божество, ведущее человека по пути, душу, а точнее, дух человека — вспомним хотя бы даймона Сократа. В этом смысле его понимал и Врубель. Страдающая и скорбная душа, великая и величавая, но будто скованная и сжатая неведомой силой...

Демон Врубеля не вмещается на полотне. Говорят, что по мере работы фигура демона росла, художнику даже пришлось надшивать холст, но всё равно очертания его выходят за рамки картины. Он будто не помещается в привычное и понятное, не вмещается в рамки наших представлений, в рамки нашего понимания. В одном из первых вариантов он имел крылья об этом пишет и сам Врубель своей сестре , о них сейчас напоминают лишь полукружья цветов за его спиной. Этот демон не имеет крыльев, он более земной, более человечный, более близкий к нам. Его тело — сжатая пружина, готовая развернуться. Его тело — бугры мышц, узел неведомых, скрытых энергий, готовых к действию.

Оно полно великой силы, в нем спит зерно великих свершений… Но вглядимся в вывернутые, изогнутые страшным напряжением пальцы, вглядимся в его лицо, в его глаза — и, возможно, слова Врубеля, сказанные им о картине полушутливо: «Позади цветы, а впереди пустота» совсем не покажутся нам шуткой.

Михаил Александрович винил себя в том, что у сына появился такой недостаток. Он видел в этом происки Демона, которому однажды продал свою душу. Начинаются первые признаки его душевной болезни. В творчество вновь возвращаются тревожные мотивы. Его ангел приходила к нему каждый день и пела, будто спасая мужа от мучительного погружения в тьму. Его последний «Демон поверженный» действительно страшен. В большой степени это не просто образ несчастной и мятежной души, не просто романтический герой-изгнанник, это и сам Врубель, прошедший через годы гонений и непризнания.

Эту картину он писал для Третьяковки. И все никак не мог закончить, ему казалось, что образ выписан не до конца. Многие исследователи считают, что в образе этого Демона изображен дух Зла, нависший над Европой на изломе веков. Картина, которая выставлялась в Москве и Петербурге, менялась прямо на глазах посетителей выставки. Многие были поражены изменениям и считали, что это мистика, На самом деле, Врубель просто не мог оторваться от нее. И рисовал по ночам и даже в присутствии публики. Александр Бенуа так вспоминает об этом: «Каждое утро, до двенадцати часов, публика могла видеть, как Врубель «дописывал» свою картину. В этой последней борьбе было что-то ужасное и чудовищное.

Каждый день мы находили новые и новые изменения. Лицо Демона одно время становилось все страшнее и страшнее, мучительнее и мучительнее». Врубель, Демон поверженный Но друзья-художники, от которых зависело приобретение картины Третьяковкой, стали обвинять автора в вывернутости фигуры Демона, неестественности позы и прочей ерунде, которая доводила Врубеля до бешенства. Он совсем сорвался с тормозов. Когда-то кроткий и миролюбивый человек оскорблял всех вокруг, кричал о своей гениальности, устраивал сцены. Он становился сумасшедшим и сам это понимал, прося родных увезти его куда-то, чтоб он не наделал бед. Последние годы жизни Врубель проводит в психиатрических лечебницах Москвы, Риги и Петербурга. Лечение идет с переменным успехом.

В периоды ремиссии его отпускают домой, и он плодотворно работает. Это удивительно, творчество было единственным лекарством для Врубеля в период прогрессирующей болезни. Одна из последних картин Врубеля портрет поэта Брюсова. Портрет так и не был закончен, но Брюсов на всю жизнь запомнил свою встречу с художником в клинике Усольцева. И написал об этом воспоминания: «Правду сказать, я ужаснулся, увидев Врубеля. Это был хилый, больной человек, в грязной измятой рубашке. У него было красноватое лицо; глаза как у хищной птицы; торчащие волосы вместо бороды. Первое впечатление: сумасшедший!

После обычных приветствий он спросил меня: «Это вас я должен писать? Сразу выражение его лица изменилось. Сквозь безумие проглянул гений». Именно Брюсову Михаил Александрович в минуту просветления признался в том, что страдает в наказание за свою грешную жизнь за то, что в его образах видят не то, что он хотел сказать, а темные и порочные стороны жизни: «Это дьявол делает с моими картинами. Ему дана власть, за то, что я, будучи не достоин, писал Богоматерь и Христа. Он все мои картины исказил». На одной из фресок в кирилловской церкви Врубель дозволил себе еще одну непозволительную дерзость: изобразил себя в виде Апостола Луки, правда, с закрытыми глазами. Как напророчил… Спустя двадцать пять лет после того, он полностью ослепнет.

Слепой Врубель больше не может писать, он очень хочет уйти. И нарочно подставляет обнаженную грудь холодном ветру, дующему из окна. Его игра со смертью привела к скоротечной фатальной чахотке. Перед смертью, приближение которой Врубель почувствовал, он привел себя в порядок, нежно поцеловал жену и сестру.

И тогда произведение искусства становится нашим коллективным сном. Сейчас, сто с лишним лет спустя, мы лучше понимаем смысл этого сна. Впрочем, кто-то из философов понял его раньше. В работе «Новое Средневековье» Николай Бердяев писал: «Духовные начала новой истории изжиты, духовные силы ее истощены. Рациональный день новой истории кончается, солнце его заходит, наступают сумерки, мы приближаемся к ночи.

Все категории пережитого уже солнечного дня непригодны для того, чтобы разобраться в событиях и явлениях нашего вечернего исторического часа. По всем признакам мы выступили из дневной исторической эпохи и вступили в эпоху ночную. Это чувствуют наиболее чуткие люди… Мы живем в этот час смешения, в час тоски, когда бездна обнажилась и все покровы сброшены…» Пан. Рушилась и уходила в прошлое великая некогда эпоха. Изношенная и уставшая эпоха маленького человека, эпоха миллионов лишних, никому не нужных людей, зашедшая в тупик, заплутавшая в бесплодных спорах и поисках. Их эпоха смотрит на нас слезящимися, полными страдания и жалости глазами старика Пана с другой картины Врубеля. А новая, еще не родившаяся, но полная невиданной энергии и мощи с тоской провожала старое солнце, задавая себе вечный вопрос: кто я? Куда мне идти? Может быть, только эта великая сила позволила нам прожить двадцатое столетие.

Но путь, который был выбран, и ответ, который прозвучал век назад, оказались не окончательными. Сегодня мы снова пытаемся ответить и выбрать... Может быть, в этом суть послания «Демона»? Таинственного даймона — российской нашей души, великой своими силами, но всё еще стоящей перед пустотой ночи и выбором. Не стоит, наверное, строить иллюзии, что ночь эта закончилась или хотя бы заканчивается. Судя по всему, до рассвета еще очень далеко. И вопрос: «... Ведь в этом полотне при всей его своеобычности, как ни в одном другом произведении современников Врубеля, отчетливо проступает великолепное владение всеми традициями мировой культуры. В колорите холста слышны звуки мелодий несравненных венецианцев, а в лепке формы угадываются ритмы самого великого флорентийца Микеланджело.

В колористических соцветиях Врубеля, «в борьбе золота и синевы» Александр Блок усматривал, и совершенно справедливо, аналогию лермонтовскому: «Он был похож на вечер ясный — ни день, ни ночь, ни мрак, ни свет». И стало быть, как образ-знак колористической тональности, врубелевский Демон — тот, кто призван и послан «заклинать ночь», и «синий сумрак ночи, — пишет Блок, — медлит затоплять золото и перламутр». Он — «ангел ясного вечера», то есть опять персонификация, аллегория — но не преходяще-земного, а бесконечно длящегося вселенского Вечера. В 1891 году к юбилейному изданию сочинений Лермонтова под редакцией Кончаловского Врубель выполнил иллюстрации, из тридцати — половина относилась к «Демону». Эти иллюстрации, по существу, представляют самостоятельные произведения, значительные в истории русской книжной графики, и свидетельствуют о глубоком понимании Врубелем лермонтовской поэзии. Иллюстрации к поэме М. Лермонтова «Демон». Он в равной мере блестяще владел всеми графическими материалами. Подтверждением того служат иллюстрации к «Демону» М.

С поэтом художника сближало то, что оба лелеяли в своей душе идеал гордого, непокорного творческого характера. Сущность этого образа двойственна. С одной стороны, величие человеческого духа, с другой — безмерная гордыня, переоценка сил личности, которая оборачивается одиночеством. Крепко, страшно, жутко и неотразимо... От Врубеля мой Демон», — говорил Шаляпин.

Также в усадьбе часто бывали лучшие друзья — Валентин Серов и Константин Коровин.

Гости дома восхищались гостеприимством жены мецената Елизаветы Григорьевны Мамонтовой в девичестве Сапожниковой , хотя она, мягко говоря, не всегда одобряла компании своего мужа. Она считала, что художники поощряют его отношения с оперной певицей Татьяной Любатович и бывают у неё в гостях. Единственный, кто туда не ездил, был Виктор Васнецов, с ним Елизавета Григорьевна и дружила, а остальную веселую компанию постаралась из своего дома удалить. Ещё один факт о жизни Врубеля у Мамонтовых: в этой семье было принято проводить границу между высшим кругом и друзьями Саввы Ивановича. Если в гостиной стояли столики с напитками, то художники понимали, где угощения для них, а где для более высокопоставленных гостей. Единственный, кто этого не понимал, был Михаил Врубель — он пил и ел всё, что ему хотелось и как будто не понимал, почему нельзя.

В этом доме снимал квартиру друг Врубеля — Константин Коровин, у которого он здесь какое-то время жил. Но друзья Серов и Коровин закрывали глаза на его странные поступки и старались найти для Врубеля заказы Когда издатель Пётр Кончаловский прадедушка Андрея Кончаловского и Никиты Михалкова попросил Серова проиллюстрировать цикл книг к 50-летию со дня смерти Лермонтова, тот предложил включить в группу художников Врубеля. Впоследствии Врубель поселился рядом с семьёй Кончаловских в Большом Харитоньевском переулке. У него была отдельная папка, где все эти склейки хранились, — эта папка до сих пор хранится в семье Михалковых-Кончаловских. Доходный дом Фон Мекк Малый Харитоньевский пер. В этом доме жил человек, благодаря которому эти картины сохранились, — меценат Владимир фон Мекк внук Надежды фон Мекк, известной по дружбе с Чайковским.

Картины демонов Михаила Врубеля

Врубель был одержим, он страдал. Он резал картины, свое тело — только тогда страдания уменьшались. Художник дошел до точки в физическом и душевном самоистязании. Свое состояние он выражал в чертах демона.

Дьявол присутствовал на холсте, глядя на мир глазами Эмилии. Отцу художника в этом образе виделась злая, отталкивающего вида пожилая женщина. Врубелем была вылеплена голова того, кем он был одержим.

В скульптурном облике проступали то черты возлюбленной, то его самого. И все это время Врубель работал над заказом — иконами Владимирского собора. Но работа не была одобрена заказчиком А.

Праховым, мужем Эмилии. Только случай помог художнику оборвать связь с наваждением. Мне нравится5 Не нравится Одна из переломных в творчестве Врубеля картин — «Демон сидящий».

Художник так описывал будущее произведение: «…полуобнаженная, крылатая, молодая уныло-задумчивая фигура сидит, обняв колена, на фоне заката и смотрит на цветущую поляну, с которой ей протягиваются ветви, гнущиеся под цветами». На полотне художник изобразил одиночество и вселенскую тоску. Одинокий исполин посреди неземного пейзажа.

В лиловости застывших за спиной демона гор нет улыбки. Можно сравнить образ с самим автором, который был одинок в этом мире, где его никто не понимал. Бумага, чёрная акварель, белила.

Мне нравится3 Не нравится Когда Петр Кончаловский пригласил художников для создания иллюстраций к произведениям Лермонтова, Врубель выбрал поэму «Демон»: она была близка ему по духу. Он акварелью писал сцену встречи Тамары с Демоном.

То, что хорошо в церкви — стилизованные изображения, глухие наряды, не очень-то пригодно для светской жизни, для того чтобы повесить картину в гостиной, которую не стыдно будет показать гостям. Потому и художники стали изображать Мадонн более человечными, похожими на очень красивых земных женщин, в обычной одежде, даже с открытыми плечами. Таковы многие Мадонны Рафаэля Санти. Мадонна в зелени фрагмент Это способствовало развитию живописи, появлению картин в технике сфумато, которую изобрёл Леонардо да Винчи. В России было нечто похожее.

Заказчикам — богатым купцам и фабрикантам уже не очень-то были интересны классические картины передвижников , обличающие пороки общества. А Третьяков , который был покупателем картин передвижников, и под чьи вкусы художники подстраивались, не мог приобретать все представленные на рынке искусства картины. Потому и появилось множество картин, написанных не для Третьякова — например, «Садко» Репина или «Неизвестная» Крамского. Иван Крамской. В русской живописи росло и национальное самосознание, художники стали больше интересоваться русскими сказками и языческими образами, как, например, Виктор Васнецов. Виктор Васнецов. Сирин и Алконост.

Демон — существо мифическое, это падший ангел, и Врубель придал ему немало человеческих черт, но одновременно это явно необычный человек, как может показаться с первого взгляда. Он огромен — даже не помещается в пространстве холста, переживает душевное смятение — это показывает его напряжённая поза и стиснутые пальцы рук. Возможно, ему просто надоело жить по-прежнему, творить зло, не замечая красоты окружающего мира вокруг. Силы в нём немерено, но она всё впустую, неспособна на творческое созидание и добрые дела.

Раз в день он надевает пальто, открывает форточку и 15 минут вдыхает холодный воздух — это и есть вся «прогулка».

Но работа над «Демоном» не заканчивается, Врубель никак не переходит к его глазам — их он всегда пишет последними. Демон поверженный. Но даже во время выставки каждый день до открытия Врубель подходит и дорисовывает картину, меняя фон, позу, лицо падшего ангела. Демон летящий. Близкие отводят его к знаменитому психиатру Владимиру Бехтереву.

Тот ставит неутешительный диагноз — «неизлечимый прогрессивный паралич» третичный сифилис. В апреле 1902 года с симптомами острого психического расстройства художника госпитализируют. Состояние Врубеля настолько тяжелое, что в клинику к нему не пускают жену и сестру. Его снова помещают в больницу, он морит себя голодом, видит галлюцинации и бесконечно переписывает новое лицо — портрет шестикрылого Азраила, который являлся пушкинскому Пророку, постепенно тоже приобретает черты Демона. Шестикрылый серафим.

Там он рисует граненую «Розу в стакане» и несколько портретов своего врача. Если на обороте одного из них он пишет горькое: «За свои 48 лет я полностью потерял образ честной личности, особенно в портретах, а приобрел образ злого духа», то другой рисунок подписывает: «Дорогому и многоуважаемому Фёдору Арсеньевичу от воскресшего Врубеля». Художник прерывает лечение, едет с женой в Петербург и участвует в выставке с причудливой «Жемчужиной», на создание которой его вдохновила подаренная перламутровая табакерка. Но в начале 1905 года симптомы болезни возвращаются, Врубеля мучают звуковые галлюцинации. Усольцев снова забирает пациента в клинику, там Врубель пишет набросок «Видения пророка Иезекииля» — ветхозаветного персонажа, который, согласно Священному Писанию, увидел Божью славу, воплощенную в колеснице с четырьмя крылатыми существами.

На полотне Врубеля видны лишь очертания ангелов и самого пророка. Видение пророка Иезекииля. Последние годы жизни Врубель проводит в собственных галлюцинациях, не узнает друзей, отказывается от животной пищи. На похоронах художника поэт Александр Блок говорит: «Он оставил нам своих Демонов как заклинателей против лилового зла, против ночи. Перед тем, что Врубель и ему подобные приоткрывают человечеству раз в столетие, я умею лишь трепетать.

Он нарисовал в полчаса портрет поэта Брюсова, только два раза посмотрев на него. Это был поразительный рисунок. Он мог рисовать пейзаж от себя, только увидав его одну минуту. Притом всегда он твердо строил форму. Врубель поразительно писал с натуры, но совершенно особенно, как-то превращая ее, раскладывая, не стремясь никогда найти протокол. Особенно он оживлял глаза. Врубель превосходно рисовал и видел характер форм. Он как бы был предшественником всего грядущего течения, исканий художников Запада. Из русского искусства он был восхищен иконами новгородцев.

Фарфоры Попова и Гарднера восторгали его так же, как в литературе Пушкин и Лермонтов — он считал, что после них в литературе русской был упадок. Врубель мог жить месяц на 3 рубля, ел один хлеб с водой, но никогда ни у кого, кроме меня, не брал взаймы. Врубель много рисовал, делал акварели-фантазии, портреты и бросал их там, где рисовал. Я никогда не видал более бескорыстного человека. Когда он за панно, написанные Морозову, получил 5000 рублей, то он дал обед в гостинице «Париж», где жил. На этот обед он позвал всех там живущих. Когда я пришел поздно из театра, то увидел столы, покрытые бутылками вин, шампанского, массу народа, среди гостей — цыганки, гитаристы, оркестр, какие-то военные, актеры, и Миша Врубель угощал всех, как метрдотель он носил завернутое в салфетку шампанское и наливал всем». Максимилиан Волошин поэт, переводчик : Максимилиан Волошин. Точно дух переступил запретную грань и уже не мог вернуться в темницу тела.

Рядом с картинами Врубеля смеялись и негодовали каждый раз элегантно одетые господа и светские дамы. Неужели же невежество петербургской публики простирается до того, что она ничего не знает о безумии и слепоте Врубеля, о трагедии, достигшей русское искусство? Разве не подобает перед этими полотнами такое же молчание; как в той комнате, в которой умер Пушкин? У Врубеля есть глубокое, органическое сродство духа с Лермонтовым. Его иллюстрации к Лермонтову не повторяют, а продолжают мысль поэта. Он шел по той дороге, которая на полпути оборвалась под ногами Лермонтова. Но и он не дошел до конца. Его сродство с Лермонтовым в том выражении глаз, которое он ищет в лице «Демона», и в горьких, запекшихся губах. Врубель — живописец одного взгляда.

Это страшно чувствуется на большом, незаконченном эскизе «Демона» на выставке «Нового общества», где закончены лишь одни глаза.

Три «Демона» Врубеля

В сервисе "Google Искусство и культура" собраны экспонаты из более чем 2000 ведущих музеев и архивов, которые захотели показать сокровища мировой культуры в Интернете с помощью Google Cultural Institute. Наваждение «Демоном» Через десять лет после создания «Демона сидящего» Врубель нарисовал еще одного, «Демона поверженного». Интересно, что именно после написания этой картины автор попал в психиатрическую лечебницу. одно из самых загадочных произведений в мировой живописи. Подробная информация о картине «Демон сидящий» (1890) — великом произведении Михаила Александровича Врубеля. Ощущение, будто со смертью Врубеля и Серова закончился большой этап в истории русского искусства, висело в воздухе — памяти обоих художников посвятит своих «Играющих мальчиков» Кузьма Петров-Водкин, называя эту картину 1911 года «похоронным маршем». Врубель посвятил Демону несколько картин, и у всех персонажей – огромные, переполненные тоской, глаза. Увидев их, невозможно представить лермонтовского Демона другим.

"Демон" Врубеля - гениальное творение эпохи. Тема демона в творчестве Михаила Врубеля

Пушкина, навеянная образами древнеславянских мифов. Новое воплощение сказка Пушкина обрела в одноименной опере Н. Римского-Корсакова 1900. Врубель оформлял этот спектакль, а партию Царевны-Лебедь исполняла жена художника Надежда Забела-Врубель. Но картина не стала костюмированным портретом супруги Михаила Александровича. Его Царевна-Лебедь — существо двойственной природы. Он пытается уловить момент превращения девы в птицу, чудесную метаморфозу форм. В эстетике символизма лебедь олицетворяет вдохновение, которое может и возвысить душу, и привести ее к познанию темных, таинственных сторон жизни, поэтому художник наделяет свой образ демоническими чертами. Михаил Врубель, "Демон поверженный", 1902 Михаил Врубель "Демон поверженный", 1902 Врубель довел до совершенства свою систему рисунка. Он в равной мере блестяще владел всеми графическими материалами. Подтверждением того служат иллюстрации к "Демону" М.

Живописная поверхность дробится и преломляется, превращаясь в настоящую колористическую мозаику. Врубель, взявший на свои хрупкие плечи бремя "демонической" темы, был сыном негероического времени. У "Демона" Врубеля больше тоски и тревоги, чем гордости и величия. Живописный образ более психологичен, чем его литературная основа, поэтому его часто отождествляют с самим художником. Герой низвергнут в хаос небытия. Вытянутый по горизонтали холст усиливает почти физическое ощущение стремительного падения, а распростертые крылья добавляют динамики образу. Художник пишет павлиньи перья металлическими лаками, заставляя их сверкать и переливаться на темной поверхности. Павлин, как и феникс, сгорающий и воскресающей из собственного пепла, становится для Врубеля важным символом нетленности и вечности. Михаил Врубель, "Жемчужина", 1904 Михаил Врубель, "Жемчужина", 1904 Картина "Жемчужина" стала поистине жемчужиной в творчестве художника. Это галактика, увлекающая взгляд по спирали вглубь, почти беспредметная живопись, остановившаяся в шаге от "Черного квадрата" Малевича.

Но Врубель все-таки гениальный колорист, по его собственным словам, он "утопал в созерцании тонкостей" живописной фактуры.

Пальцы рук крепко сцеплены между собой и вывернуты на внешнюю сторону. Ноги по визуальному ощущению скрещены и покрыты синей тканью. Таково видение Демона Врубеля. Задумчивый и мрачный вид персонажа изображен в профиль и написан с выразительными чертами лица. Длинные, пышные каштановые волосы героя величественно откинуты назад. Сидящую мрачную фигуру озаряет свет уходящего солнца, выделяя задумчивый взгляд и правильные черты лица, освещая мускулистое тело воина. На заднем плане произведения располагаются последние лучи угасающего солнца на фоне скалистых гор и легких вечерних облаков.

Блики засыпающего солнца пытаются играть на цветочной поляне, на которой разместился угрюмый персонаж. Опечаленный демон бросает свой задумчивый взор вдаль, его вид навеивает мысли об отчаянии, глубоком разочаровании и безысходности. Картина наполнена множеством противоречивых элементов — одухотворенный лик и мощное тело героя, расслабленная спина и напряженные, готовые разорвать оковы руки, сгущающаяся тьма и яркая мозаика солнечных бликов среди цветов. Картина написана в мрачном стиле, присущем этому художнику. Многие мазки сделаны при помощи мастихина — крошечного мастерка из металла, художественного шпателя. Использование данного инструмента помогло художнику добиться эффекта кристаллов, внеся в живописное полотно скульптурные элементы. Это позволило ему придать грани изображению и сделать живописное произведение похожим на каменное изваяние и мозаичный витраж. Эскиз картины «Демон сидящий» Как создавался «Демон сидящий»?

Первого своего Демона, который, к сожалению, не сохранился, художник написал в Киеве в 1885 году. В то время он занимался росписью Владимирского собора. Расписывая собор, художник испытывал душевные страдания, связанные со стилистикой и собственным виденьем евангельских сюжетов. Многие современники критиковали стенопись живописца. Из-за своего нестандартного понимания Иисуса Христа и религии в целом, мастер ощущал свое отчуждение, ставшее для художника настоящим испытанием. Мысленно он постоянно возвращался к образу Демона и в результате все-таки осуществил задуманное.

Ощущение прозрачного хрусталя, в который заключена душа, — это идея была особенно ярко явлена еще в эпоху романтизма, когда и в поэзии, и в живописи этого времени например, в женских портретах Кипренского есть очень ясное ощущение того, что душа, как в плену, заключена в телесной оболочке, она тоскует о той небесной родине, которую когда-то покинула. Это пребывание как бы на границе двух миров очень ощутимо в картине Врубеля. Ощущение тоски о чем-то несбыточном, чью реальность ощущает персонаж картины, кем бы он ни был, душа ли это или действительно демон, потому что, как бы то ни было, мы живем в эпоху христианской культуры, когда уже другой смысл придается этому слову, и зритель, и сам Врубель не могли, конечно, не впитать это сознание. И здесь перед нами персонаж, как говорил сам Врубель, «скорбный и страдающий». Очень многие историки искусства совершенно справедливо сравнивали этот образ с лермонтовским, который действительно был исходным мотивом для Врубеля. Это был любимый поэт художника. Он знал «Демона» наизусть, он цитировал его постоянно, и многие сценки ставились им еще в Академии художеств по его инициативе на тему «Демона». И здесь тот самый образ, о котором мы читаем у Лермонтова: То не был ада дух ужасный, Порочный мученик — о нет! Он был похож на вечер ясный: Ни день, ни ночь, — ни мрак, ни свет! И хотя в данном случае действительно это вечер, закат, но тем не менее это не мрак, а еще свет. И, наверное, не такое очевидное сопоставление, но тем не менее оно тоже здесь приходит в голову. Это другое стихотворение Лермонтова, которое все мы в школе еще с вами учили: Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно. То есть познание порождает сомнение, а сомнение создает состояние бездействия, потому что непонятно, куда идти. И вот это драматическое противоречие, которое здесь уже очень ясно ощутимо, тоже становится важной темой в образах Демона, которые создает Врубель на протяжении всей своей жизни, возвращаясь к ним и в акварелях, и в иллюстрациях к Лермонтову, которые до сих пор остаются непревзойденными, и в скульптурных образах. Предельная меланхолия: параллели с «Падшим ангелом» Одилона Редона Опять же неоднократно приводилось сравнение среди историков искусства того состояния, в котором пребывает Демон, состояния тоски о несбыточном, о непонятном, о недостижимом, со знаменитой гравюрой Альбрехта Дюрера, которая называется «Меланхолия». Множество инструментов, как видим мы здесь, и научных, и иных, казалось бы, способны разобрать мир буквально по мелким частичкам, по косточкам, и тем не менее фигура пребывает в состоянии глубокой неудовлетворенности и непонимания того, куда идти дальше, потому что все эти инструменты, видимо, уже использованы. И вот это состояние тупика некоего, когда все использовано для того, чтобы мир познать, но тем не менее он остается непознаваемым, ощущается в гравюре. Это, кстати, и тема Фауста, и цена познания. Тема Фауста — это тоже тема, которую затрагивает Врубель в своих знаменитых панно в особняке Алексея Викуловича Морозова. Похожая есть работа у Одилона Редона, одного из ведущих символистов западноевропейских, которая носит то же самое название, что и работа Дюрера. Она также называется «Меланхолия». Здесь, как и в «Демоне» Врубеля, мы видим женскую фигуру, которая словно пребывает где-то на вершине мира. Солнце буквально всходит за ее спиной, как огромный нимб. Но тем не менее сама фигура также пребывает в состоянии печали, некоторой опустошенности, разочарования, после которого непонятно, куда идти дальше. И еще один вариант Демона, и это уже действительно Демон в данном случае, Одилона Редона, который создает свою работу на тему, сходную с Врубелем. Картина написана в 1880 году, то есть за 10 лет до «Демона сидящего» Врубеля. И вот здесь очень интересно привести слова о несохранившемся, первом варианте Демона, которого мы, к сожалению, увидеть уже никогда не сможем, он был уничтожен самим художником. Но его видели очень многие современники, и многие были этим образом потрясены. Здесь перед нами слова Владимира Дедлова — это один из писателей, который под псевдонимом Кигн создавал свои книги. Вот что он пишет об этом несохранившемся, первом варианте Демона Врубеля: у него было «одутловатое скопческое лицо без возраста, выпуклые тусклые глаза с безумным выражением тупой, холодной, но невыразимо тяжкой тоски. На безобразном неподвижном лице — та же печать каменного отчаяния». Тамару погубил такой Демон, а не неосторожная интрижка с черноусым восточным человеком. И здесь видно, что Одилон Редон, вероятно, пошел тем самым путем, от которого Врубель в конце концов отказался. Он пишет падшего ангела как того, кто сгустил, затемнил свою светоносную материю — потому что Люцифер означает «несущий свет», то есть изначально он был несущий свет, — а здесь перед нами существо даже неприятное на вид, почти с дебильным оттенком на лице, с косным телом, которое словно не владеет само собой. Это то, от чего Врубель отказался, но что тоже может быть в этой теме, и именно к этому обращается Одилон Редон в своей работе. Еще знаменитейшая работа на тему Люцифера, как раз на тему Демона, то есть Демона уже именно в его дьявольском смысле, — это работа Франца фон Штука, знаменитого художника, который был одним из самых известных мастеров своей эпохи среди символистов. Вот его Люцифер. Он совершенно иной, чем у Врубеля. И здесь видно, что он очень театральный, что здесь почти театральный свет, прямо прожектор ощущается за его спиной. Видно опять же очень хорошо, что он написан с натурщика. Этюд натурщика здесь вы видите рядом. Это знаменитый силач того времени, который послужил моделью. Глаза светятся опять же как прожекторы. Но образ, конечно, достаточно литературный, театральный. Мы видим, что это просто постановка, а не Люцифер настоящий. Жесты раздумья и созерцания И еще одно сопоставление, которое тоже важно для Демона Врубеля, — это «Мыслитель», потому что, как уже говорилось, это процесс познания прежде всего, процесс познания души, путь души на этом пути познания. И «Мыслитель», уже самим своим названием направляет нас в эту сторону. Он здесь представлен в схожей позе с Демоном в картине Врубеля. Но здесь жест его руки совершенно иной. Разница жестов достаточно значимая, потому что прижатая к подбородку рука — это древнейший символический жест. Это олицетворение именно раздумья, причем не вообще раздумья, а созерцания, то есть раздумья о том, что невидимо, что, может быть, непознаваемо, что можно увидеть только внутренним взором. Мы знаем в античности много тому примеров, вот, например, два известнейших из них. Справа здесь надгробие юноши с реки Илисса, где мы видим могильную плиту как некую границу, как место встречи живых и мертвых, и юношу, в образе которого предстает умерший, хотя он мог быть и стариком, когда он ушел в иной мир, спящего мальчика как олицетворение смерти, и старика, который приходит как представитель живых к этой могиле. Он изображен с этим жестом прижатой к губам руки, с жестом созерцания, потому что понятно, что физическими очами он не может увидеть своего сына или отца, который ушел в иной мир, кто похоронен здесь под этой плитой, но, созерцая внутренним взором, он его увидеть может. Именно такой жест созерцания мы видим здесь. Или вот одна из помпейских фресок из Дома трагического актера, где актер, который дал название этому дому, представлен с тем же самым задумчивым жестом созерцания, и перед ним трагическая маска и, вероятно, созерцание той роли, которую ему предстоит играть. В нашем искусстве есть известнейшие примеры такого сосредоточения, раздумья, выбора, на пути которого оказываются и человек, и Иисус Христос в картине Крамского. Это две знаменитых картины в русском искусстве, которые появились одновременно: портрет Достоевского Василия Григорьевича Перова и «Христос в пустыне» Крамского, которые потрясли зрителей они появились на одной и той же передвижной выставке 1872 года именно вот этим совпадением пластической формулы, позы, вот этих напряженно сцепленных рук, углубленного в себя взгляда. В них видна предельная концентрация мысли, энергии, всех сил, какие есть в человеке, чтобы пройти достойно тот путь, который выбран. Что касается позы Демона и жеста его руки, то он не повторяет ни один, ни второй. Жеста созерцания здесь нет, как мы с вами видим. Но это и не тот жест сцепленных рук, который мы видели с вами только что у «Христа в пустыне» или у Достоевского. Видно, что здесь эти руки готовы расцепиться. Это пребывание не просто на границе, это не сосредоточение всех сил, а это пребывание на грани, если человеческую аналогию употребить, сна и реальности, когда расслабляются все мышцы, и если мы, скажем, подпирали рукой голову или какой-то еще у нас был жест, который требовал сосредоточения, то руки постепенно расслабляются и падают в том направлении, которое им подсказывает само тело. И вот здесь мы видим, как руки словно расходятся постоянно. И, кстати, это тоже напоминание о крыльях, которых здесь нет, но руки могут развернуться, раскинуться и стать этими крыльями. А сама форма, которую мы видим здесь на фрагменте, напоминает своего рода пропасть, куда падает наш взгляд и куда падает, возможно, и энергия, выраженная в этой картине. Демон непонятый: иллюстрации к поэме Лермонтова И, пожалуй, один из самых потрясающих рисунков, который создан в том же самом 1890 году, — «Голова Демона». Она направлена здесь в другую сторону, чем это изображено в «Демоне сидящем». Это значимое несовпадение, потому что правое и левое для нас всегда имеют свои образные смыслы и свое эмоциональное воздействие на то, как мы воспринимаем произведения. Это достаточно большой рисунок. Он был и на последней выставке Врубеля в 2021-2022 году, и вообще достаточно часто появляется на графических выставках работ из Третьяковской галереи. Бумага тонированная, как видите, цветная, которая уже словно поток золотого света, образ этот создает, поскольку бумага всегда своим цветом изображает свет в графике. Это особенность именно этого вида искусства. Уголь и сангина, то есть мягкий, наподобие пастели, карандаш теплого оттенка. А вот если мы присмотримся к тому, как сделан этот рисунок, он сделан необычайно скупыми, лаконичными средствами. Бумага выпуклая, как акварельная бумага, мы все ее с вами представляем, и видно, как параллельные штрихи накладывает Врубель там, где волосы видны Демона.

Тогда Михаил Врубель проживал в имении благотворителя Абрамцево. Образ «демона»связан с одноименным произведением поэта и писателя Михаила Лермонтова. Одновременно с большим цветным полотном размером 1,14 х 2,11 метра Врубель также писал иллюстрации для юбилейного издания поэта. Демон, изображенный на картине Врубеля, не имеет ничего общего с тем образом, который мы привыкли встречать в литературе. Это и не библейский демон, искушающий Христа. При созерцании врубелевского демона у зрителя возникают те же чувства, что и при знакомстве с лермонтовским «демоном» - романтичным и тоскующим. В этом же году появляется акварель «Голова Демона на фоне гор». Мрачный искуситель устремляет свой взгляд в неведомую даль... Голова Демона на фоне гор. Фото: соцсети Спустя почти десятилетие Врубель возвращается к демонической теме и создает «Демона летящего».

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий