Новости хроники нарнии кто написал

«Хроники Нарнии» (написаны в 1950–1956 гг.) — цикл из семи сказок, которые получили неофициальное название «евангелие для детей». Похожие. Следующий слайд. Хроники Нарнии (илл-р Паулин Бейнс) Эксмо. В списке бестселлеров детской фантастики достойное место занимает фэнтезийный роман "Хроники Нарнии", который написал Клайв Льюис. Главные новости Netflix о Хрониках Нарнии показали, что Грета Гервиг (Барби) подписалась на снял первые два фильма новой франшизы.

КОНТАКТЫ ПОРТАЛА

В них рассказывается о приключениях детей в волшебной стране под названием Нарния, где животные могут разговаривать, магия никого не удивляет, а добро борется со злом. Хроники Нарнии содержат много намеков на христианские идеи в доступном для юных читателей виде. В дополнение к христианским темам, Льюис заимствовал персонажей из греческой и римской мифологии и традиционных британских и ирландских сказок.

Огромная борода ковром укутывала гному колени. А за ним, на высоком сиденье, восседала фигура, ничем не похожая на него. Это была важная дама, выше всех женщин, которых знал Эдмунд, тоже закутанная в белый мех, на голове у неё сверкала золотая корона, в руке — длинная золотая палочка. Лицо у неё тоже было белое — не просто бледное, а белое как снег, как бумага, как сахарная глазурь на пироге, а рот — ярко-красный. Красивое лицо, но надменное, холодное и суровое. Великолепное это было зрелище, когда сани во весь опор неслись по направлению к Эдмунду: звенели колокольчики, гном щёлкал хлыстом, по обеим сторонам взлетал сверкающий снег.

Гном так натянул вожжи, что олени чуть не присели на задние ноги, а затем стали как вкопанные, грызя удила и тяжело дыша. В морозном воздухе пар вырывался у них из ноздрей словно клубы дыма. Ему не понравилось, как она на него смотрит. Дама нахмурилась и сурово вопросила, сверля Эдмунда взглядом: — Кто так обращается к королеве? Ещё раз спрашиваю: что ты такое? Не «что», а «кто» — школьник… учусь в школе, а сейчас у нас каникулы. Глава четвёртая. Рахат-лукум — Какой ты породы?

У меня ещё нет бороды. Я мальчик. Эдмунд стоял не двигаясь и молчал. К этому времени в голове у него был такой ералаш, что он не понял вопроса. Ты человек? Что ты имеешь в виду? Дверь из мира людей! Я слышала о подобных вещах.

Это может всё погубить. Но он всего один и с ним не трудно управиться. С этими словами колдунья привстала с сиденья и взглянула Эдмунду прямо в лицо. Глаза её сверкали. Она подняла волшебную палочку. Эдмунд был уверен, что она собирается сделать с ним что-то ужасное, но не мог и шевельнуться. И тут, когда мальчик окончательно решил, что пропал, она, видимо, передумала и проговорила совсем другим тоном: — Бедное моё дитя! Ты, наверное, замёрз.

Иди сюда, садись рядом со мной в сани. Я закутаю тебя в плащ, и мы потолкуем. Эдмунду это решение пришлось не совсем по вкусу, но возражать он не решился, поэтому взобрался в сани и сел у её ног, а колдунья накинула на него полу плаща и, хорошенько подоткнув мех со всех сторон, спросила: — Не хочешь ли выпить чего-нибудь горяченького? Откуда-то из складок плаща колдунья вынула небольшую бутылочку, сделанную из жёлтого металла, похожего на медь. Вытянув руку, она капнула из бутылочки одну каплю на снег возле саней. Эдмунд видел, как капля сверкнула в воздухе, подобно бриллианту, а в следующую секунду коснулась снега, послышалось шипение, и перед ним откуда ни возьмись возник покрытый драгоценными камнями кубок с неведомой жидкостью, от которой шёл пар. Карлик тут же схватил его и подал Эдмунду с поклоном и улыбочкой — не очень-то приятной, по правде говоря. Как только Эдмунд принялся отхлёбывать это сладкое, пенящееся, густое питьё, ему стало гораздо лучше: он никогда не пробовал ничего похожего, — сразу же согрелся с ног до головы.

Королева вновь капнула на снег одну каплю из медного флакона — и в тот же миг капля превратилась в круглую коробку, перевязанную зелёной шёлковой лентой. Когда Эдмунд её открыл, она оказалась полна великолепного рахат-лукума. Каждый кусочек был насквозь прозрачный и очень сладкий. Эдмунду в жизни ещё не доводилось отведывать такого вкусного рахат-лукума. Он уже совсем согрелся и чувствовал себя превосходно. Пока он лакомился, колдунья задавала ему вопрос за вопросом. Сперва Эдмунд старался не забывать, что невежливо говорить с полным ртом, но скоро думал только об одном: как бы запихать в рот побольше рахат-лукума, — и чем больше ел, тем больше ему хотелось, и ни разу не пришло в голову задуматься, почему колдунья расспрашивает его с таким любопытством. Она заставила его рассказать, что у него есть брат и две сестры, и что одна из сестёр уже побывала в Нарнии и встретила тут фавна, и что никто, кроме его самого, его брата и сестёр, ничего о Нарнии не знает.

Особенно заинтересовало её то, что их четверо, и она снова и снова к этому возвращалась: — Ты уверен, что вас четверо? Два сына Адама и две дочери Евы — не больше и не меньше? И Эдмунд, набив рот рахат-лукумом, снова и снова отвечал: — Да, я уже вам говорил. Он забывал добавлять «ваше величество», но она, судя по всему, уже не обращала на это внимания. Когда с рахат-лукумом было покончено, Эдмунд во все глаза уставился на пустую коробку — вдруг колдунья спросит, не хочет ли он ещё. Возможно, она догадывалась, о чём он думает, поскольку знала — а он-то нет, — что это волшебный рахат-лукум и тому, кто хоть раз его попробует, хочется ещё и ещё, и если ему позволить, будет есть до тех пор, пока не лопнет. Но она больше не предложила, а вместо этого сказала: — Сын Адама! Мне было бы очень приятно повидать твоего брата и сестёр.

Не приведёшь ли ты их ко мне в гости? Сейчас я не могу этого сделать, магия больше не подействует. Другое дело — у меня в замке. Когда колдунья предлагала сесть к ней на колени, он испугался, как бы не увезла куда-нибудь далеко, в неизвестное место, откуда он не сумеет найти дорогу назад, но теперь позабыл всякий страх. Там есть комнаты, с пола до потолка заваленные рахат-лукумом. И вот что ещё: у меня нет своих детей. Я хочу усыновить славного мальчика и сделать принцем. Когда я умру, он станет королём Нарнии.

Принц будет носить золотую корону и целый день есть рахат-лукум, а ты — самый умный и самый красивый мальчик из всех, кто мне встречался, поэтому я не прочь сделать тебя принцем… потом, когда приведёшь ко мне остальных. Лицо его раскраснелось, рот и руки были липкие от рахат-лукума, и он не выглядел ни красивым, ни умным, что бы там ни говорила королева. А мне бы очень хотелось познакомиться с ними. Ты будешь принцем, а позже — королём, это решено, но ведь тебе нужны придворные, которым ты мог бы доверять, люди благородной крови. Я сделаю твоего брата герцогом, а сестёр — герцогинями. Тебе там так понравится, что ты не захочешь уходить ради того, чтобы привести их. Нет, сейчас ты должен вернуться к себе в страну и прийти ко мне в другой раз вместе с ними, понимаешь? Приходить одному нет толку.

А теперь посмотри сюда. Когда ты придёшь сюда в следующий раз, подойди к фонарю и поищи оттуда эти два холма, а потом иди по лесу, пока не дойдёшь до моего замка. Но помни: ты должен привести всех остальных. Если явишься один, я могу сильно рассердиться. Пусть это останется нашей тайной. Так будет куда интереснее, правда? Устроим им сюрприз. Просто приведи к двум холмам… Такой умный мальчик, как ты, придумает способ, как это сделать.

А когда вы подойдёте к моему замку, скажи: «Давайте посмотрим, кто тут живёт», — или что-нибудь другое в этом же роде. Я уверена, что так будет лучше всего. Если твоя сестра повстречалась здесь с фавном, то, возможно, наслушалась обо мне всяких небылиц… и побоится прийти ко мне в гости. Фавны способны наговорить что угодно. Ну а теперь… — Простите меня, — прервал её вдруг Эдмунд, — но нельзя ли получить ещё один-единственный кусочек рахат-лукума на дорогу? Когда сани были уже далеко, королева помахала Эдмунду рукой и прокричала: — В следующий раз! В следующий раз! Не забудь!

Скорей возвращайся! Эдмунд все ещё стоял, уставившись на то место, где скрылись сани, когда услышал, что кто-то зовёт его по имени. Оглянувшись, он увидел, что с противоположной стороны из лесу к нему спешит Люси. Значит, ты тоже сюда попал. Ну не удивительно ли? Теперь… — Да-да, — прервал её брат. Могу извиниться перед тобой, если хочешь. Но где, скажи на милость, ты была всё это время?

Я тебя повсюду искал. У него всё в порядке, Белая колдунья ничего не сделала ему за то, что он меня отпустил. Он думает, что она ничего об этом не знает и, в конце концов, всё обойдется благополучно. Она называет себя королевой Нарнии, хотя у неё нет на это никаких прав. И все фавны, и дриады, и наяды, и гномы, и животные — во всяком случае, все хорошие животные — прямо ненавидят её. Она может обратить кого хочешь в камень и делает другие страшные вещи — например так заколдовала Нарнию, что здесь всегда зима… Да, всегда зима, а Рождества всё нет и нет. Она ездит по лесу в санях, запряжённых белыми оленями, с волшебной палочкой в руках и с короной на голове. Эдмунду и так уже было не по себе, оттого что съел слишком много сладкого, а когда узнал, что дама, с которой подружился, — страшная колдунья, стало ещё хуже, но по-прежнему больше всего на свете хотелось рахат-лукума.

Спроси кого хочешь… Но что толку стоять здесь, в снегу? Пошли домой. Теперь-то Питер и Сьюзен поверят, что Нарния есть на самом деле, раз мы оба побывали тут. Вот будет весело! Эдмунд подумал про себя, что ему будет далеко не так весело, как ей. Ему придётся признаться перед всеми, что Люси была права, к тому же он не сомневался в том, что брат и сестра примут сторону фавнов и зверей, а он сам был на стороне колдуньи. Он не представлял, что скажет и как сможет сохранить свою тайну, если все трое начнут толковать о Нарнии. Тем временем они прошли порядочное расстояние и внезапно почувствовали, что вокруг уже не колючие ветви елей, а мягкие шубы, и через минуту стояли в пустой комнате перед шкафом.

У тебя ужасный вид. У нас есть что им порассказать! А какие удивительные нас ждут приключения, раз теперь все мы будем участвовать в них! Глава пятая. Опять по ту сторону дверцы Остальные ребята всё ещё играли в прятки, так что Эдмунд и Люси нашли их не скоро. Когда они наконец собрались все вместе в длинной комнате, где стояли рыцарские доспехи, Люси выпалила: — Питер! Это взаправдашняя страна! Я не выдумываю, Эдмунд тоже её видел.

Через платяной шкаф на самом деле можно туда попасть. Мы оба там были. Мы встретились в лесу. Ну же, Эдмунд, расскажи им всё! Мы подошли с вами сейчас к одному из самых позорных эпизодов во всей этой истории. Эдмунда ужасно тошнило, он дулся и был сердит на Люси за то, что та оказалась права, но всё ещё не знал, как поступить. И вот, когда Питер вдруг обратился к нему с вопросом, он неожиданно решил сделать самую подлую и низкую вещь, какую только мог придумать: предать Люси. Эдмунд небрежно обвёл их взглядом, словно был куда старше Люси — а на самом деле разница между ними была всего один год, — усмехнулся и сказал: — А!..

Мы с ней играли… в её страну. Будто её страна в платяном шкафу существует на самом деле. Просто для смеха, конечно. Понятно, там ничего нет. Бедная Люси только раз взглянула на Эдмунда и выбежала из комнаты. А тот с каждой минутой делался всё хуже и хуже. Чтобы окончательно унизить сестру, он добавил: — Ну вот, опять за своё. Что с ней такое?

Морока с этими малышками! Вечно они… — Слушай, ты!.. Я уверен, ты сделал это из чистой зловредности. В том-то и дело. Когда мы уезжали из дому, Лу была девочка как девочка, но с тех пор как мы приехали сюда, она то ли сходит помаленьку с ума, то ли превращается в самую отъявленную лгунью. Но ни в том ни в другом случае ей не пойдёт на пользу, если сегодня ты смеёшься и дразнишь её, а завтра поддерживаешь её выдумки. Ты всегда ведёшь себя по-свински с теми, кто младше тебя, — мы уже видели это в школе. Давайте пойдём поищем Люси.

Когда они наконец нашли сестру, то увидели, что всё это время она проплакала. И неудивительно. Но что бы они ни говорили ей, она не слушала и стояла на своём. Можете рассказать обо всём профессору или написать маме. Делайте что хотите. Я знаю, что встретила там фавна, и… Лучше бы я там осталась навсегда! А вы все противные, противные… Грустный это был вечер. Люси чувствовала себя несчастной-пренесчастной, а до Эдмунда постепенно дошло, что его поступок привёл совсем не к тем результатам, которых он ожидал.

Двое старших ребят начали всерьёз беспокоиться, не сошла ли Люси с ума. Они ещё долго перешёптывались об этом в коридоре, после того как младшие легли спать. На следующее утро они наконец решили пойти и рассказать всё профессору. И вот старшие брат и сестра пошли и постучали в дверь кабинета. Профессор пригласил их войти, и поднялся с места, и принёс им стулья, и сказал, что полностью в их распоряжении! А потом он сидел, сцепив пальцы, и слушал их историю с начала и до конца, не прервав её ни единым словом. Да и после того как они закончили, он ещё долгое время сидел молча. Затем откашлялся и сказал то, что они меньше всего ожидали услышать: — Почему вы решили, что ваша сестра всё это выдумала?

Сьюзен взяла себя в руки и продолжила: — Но Эдмунд говорит, что они просто играли. Но — вы не обидитесь на мой вопрос?

В субботу, 26 января, пользовательница твиттера под ником о май гад том ты что крейзи поделилась с подписчиками своими мыслями о судьбе Питера, Эдмунда, Сьюзен и Люси — главных героев обоих фильмов и первых двух книг цикла. Короли и королевы Нарнии, запертые в телах подростков, скорбят по своему народу, который оставили, а вернувшись, не смогли защитить. Твит девушки моментально набрал больше двух тысяч лайков, но многие комментаторы не совсем поняли, что именно она имела в виду. Я глядел только первую часть, а судя по описанию сиквелов и книг, девиз Нарнии такой: Дело в том, что последняя книга в серии — «Последняя битва» — описывает падение Нарнии. Герои первых книг все, кроме Сьюзен, которую автор упрекает в том, что она теперь больше интересуется мальчиками и нарядами вновь попадают в волшебную страну. Там они видят, как потомки нарнийцев предают Аслана или гибнут.

В финале Лев показывает детям, как Нарния окончательно разрушается, и переносит их в рай, попутно объясняя, что на Земле они и их родители погибли в железнодорожной катастрофе.

Дело не только в том, что у нас практически исчезла христианская литература для детей. Важнее, что эти сказки заполняют пустую нишу в храме православной культуры. Наша традиция проповеди и духовного образования всегда была дидактична, поучительна. Но человеку иногда становится тягостно от обилия строгих и умно-самоуверенных поучений. Ему бывает очень нужно, чтобы с ним просто посидели рядом и о чем-то помолчали. Или пошутили, или поговорили, как с равным.

Книги Льюиса действенны тем, что они не сразу выдают свою тайну: они проповедуют, не наставляя. Они написаны с любовью о Книге Любви — о Евангелии. Льюису удалось то, о чем мечтает любой духовный писатель: он не просто передает свои мысли по поводу встречи человека с Богом, он пробуждает в сердце человека отклик той Радости, которая же некогда посетила его или уже стучится к нему. То христианское «повивальное искусство», которое исторгает из души человека молитву. И это — высшая удача богословской книги, если в ходе ее чтения безликое «Он» богословия заменяется на живое «Ты» молитвы. Эта книга написана в обществе, где принято быть христианином. И написана она затем, чтобы человек влюбился в то, во что он раньше только верил.

Российскому читателю в этом отношении читать «Хроники» проще: для его восприятия «добрые вести из Иерусалима» еще вполне свежи. С другой стороны сложнее: не только дети, но даже их родители вряд ли настолько знакомы с Евангелием, чтобы с ходу улавливать прозрачные намеки Льюиса и Аслана. Несложно сегодня и у нас пояснить неверующему человеку, каковы основания для религиозной убежденности в Бытии Бога и Христа. Но чрезвычайно трудно «принудить к пониманию» связи между далеким надкосмическим Богом и маленьким частным человеческим бытием. Ответ Льюиса на этот вопрос осязателен: жить с Богом радостно и трудно. Жить без Него — в конце концов тоже трудно, но еще и серо, так как сер и безнадежно устойчив в своей замкнутости ад в сказке «Расторжение брака». Жить по велениям Аслана трудно, потому что Он — «не ручной Лев».

Его нельзя использовать в качестве гаранта или сторожа своего домашнего благополучия. Его дружбу и помощь нельзя подкупить. На Его помощь нельзя иметь ложных надежд, которые упраздняли бы активное действие самого человека. Он приходит, когда пожелает; — и все же желает, чтобы Его звали. Еще трудна встреча с Богом, потому что из нее нельзя выйти неизменившимся. Аслан может ласково дыхнуть, а может поранить. Все мы ходим в шкурах Дракона — и пока мы не совлечем ее с себя у апостола Павла это называется «совлечься ветхого человека» , нам не понять тот Замысел, который есть о нас у Творца.

А ведь помимо «естественного» нашего окостенения есть еще и культурные панцири, которые похищают у нас Небо. Как, например, смотреть в глаза Аслану и думать о «правах человека»? Правах — перед Ним?.. Это уже было когда-то в человеческой истории — во дни Иова. О том, что понял тогда древний страдалец и Богоискатель, напоминает нам и Льюис. А древние великие пророки напоминают, что у Бога нет обязательств. У Него все — дар.

И об этом тоже напоминает Аслан, отправляя детей в страну колдуньи.

Хроники Нарнии книги

"Хроники Нарнии" написаны довольно лёгким языком, много диалогов, поэтому её можно использовать для изучения английского языка. В «Хрониках Нарнии» переплетаются Античность, скандинавские и кельтские мифы, библейские сюжеты и отсылки к английской литературе. Главная» Новости» 50 пенсов хроники нарнии. «Хроники Нарнии» Клайва Стейплза Льюиса, занимающие верхние строчки большинства списков лучших книг всех времен и народов, — загадочное явление, ключ. На эксклюзивно вышел фэнтези-цикл Клайва Стейплза Льюиса «Хроники Нарнии», написанный в 1950-х.

Аудиокнига «Хроники Нарнии»

Восстание и падение гордого ангела Денницы не описаны. Человек приходит в мир, который еще добр, но в который уже прокралось зло. Само зло не живет — оно паразитирует на жизни и добре. Так и Колдунья отнюдь не создается песней Аслана, а в Нарнию она попадает некоторым паразитическим способом — ухватившись за детей. В Библии лишь подговорив людей, зло получает власть во вселенной; в Нарнии Колдунья тоже делает людей своими соучастниками… И Эдемский сад, и древо познания также узнаваемы у Льюиса.

То, что «Хроники Нарнии» не объясняют происхождение зла, не означает, что они с ними смиряются. Христианская мысль именно потому и не объясняет исток зла, чтобы было легче бороться со злом. Ведь в силу нашей неискоренимой философской привычки нам кажется, что «объяснить» значит «понять», а «понять» значит «принять». Если я нашел причину какого-то события — значит я тем самым пришел к выводу, что оно и не могло не произойти.

Нет, не в «причинах и следствиях», не в законах «кармы» или в «диалектике всеединства» коренится зло. Оно — в тайне свободы. Не в потаенно-мистических и огромных «законах мироздания», а в нашей, вроде бы такой маленькой, свободе. Именно человек когда-то впустил холод во вселенную, согретую дыханием Творца.

И нам, привыкшим к холоду, дыхание той же Любви кажется теперь слишком обжигающим, слишком болезненным. Мы в своей свободе взрастили смерть. Именно смертью силы магии хотели отделить нас от Бога. Но Творец жизни Сам вошел в пространство смерти.

И Теперь сквозь смерть мы можем видеть лик Победителя смерти. Итак, в следующей сказке речь идет уже об Искуплении: Аслан отдает себя на смерть «по законам древней магии». Но по законам «еще более древней» магии — воскресает и уничтожает проклятие. Бог всегда требует, чтобы люди изменялись.

И однажды, чтобы им это было легче делать, Он Сам принес Себя в жертву Своей любви к людям — не только для того, чтобы дать им пример, но и для того, чтобы поистине искупить их и вызволить из-под власти «древних заклятий» и соединить с Собою, чтобы дать им участие в Своей собственной Жизни, в Своей собственной Любви. Но для этого тем более человек должен стать таким, каким еще не был. Евангельская основа «Хроник Нарнии» очевидна. В них можно встретить и прямую полемику с атеизмом, чьи аргументы очень похоже излагает Колдунья одурманенным детям в Подземье «Серебряное кресло».

А можно найти весьма прозрачную притчу о покаянии Аслан, сдирающий драконьи шкуры с Юстеса в «Повелителе зари». Но потому так важно указать и на ветхозаветные истоки тех черт, которые Льюис придает Аслану. В современном протестантизме и, шире, в современном западном стиле духовности «друг Иисус» вытеснил собою грозного Ягве. Но евангельская любовь не отменяет любви ветхозаветной.

Бог пророков любит людей — и потому требователен к ним: требователен, ибо неравнодушен об этом Льюис писал в книге «Страдание». Нравственное зрение человека в чем-то подобно глазу лягушки. Как та видит лишь то, что движется, и не замечает неподвижных предметов, так и человек, пока покоится на месте, не различает того вектора, по которому должна устремиться его жизнь. Но сделав духовное усилие, отказав себе в чем-то ради ближнего, сотворив однажды добро, перестрадав, он становится зорче.

Надеюсь, позволительно пояснить эту мысль не на льюисовском материале — ведь многие родители и учителя, которые будут читать эту книгу детям, сами будут знать о христианстве немногим более своих детишек. Так вот один из замечательных христианских проповедников — Владимир Марцинковский, живший поколением раньше Льюиса, в своей работе «Смысл жизни» рассказывает случай с одним богатым молодым парижанином, который, пресытившись жизнью, пришел к набережной Сены… И уже перед последним шагом он вдруг вспомнил, что в кармане у него кошелек с деньгами, которые больше ему не понадобятся.

Так вот: первым - в любой безнадёжной атаке и последним - при самом позорном отступлении. Когда в стране голод - носить самые изысканные одежды и смеяться за скудной трапезой громче, чем кто-либо другой в твоей стране. Льюиса легли в основу семи повестей эпопеи "Хроники Нарнии" - самой любимой и известной книги во всем мире.

Льюис с детства любил северное графство Даун и не раз ездил туда с матерью. По некоторым данным, Льюис даже называл брату точное место, ставшее для него образом Нарнии, — это деревенька Ростревор на юге графства Даун, точнее склоны Моурнских гор, откуда открывается вид на ледниковый фьорд Карлингфорд-Лох. Библейский пласт в «Нарниях» был наиболее важным для Льюиса. Творец и правитель Нарнии, «сын Императора-за-морем», изображен в виде льва не только потому, что это естественный образ для царя страны говорящих зверей. Аслан появляется в Нарнии в Рождество, отдает свою жизнь, чтобы спасти «сына Адама» из плена Белой колдуньи. Но в его цикле о фантастической стране Нарнии дан не исторический Христос; Его символизирует образ священного Льва Аслана. Однако этот иносказательный образ ближе к евангельскому Христу по духу, чем все попытки романистов «живописать» события Нового Завета. Многие переводимые ей книги не могли быть напечатаны в СССР из-за их религиозной направленности и пускались в самиздат. Протодиакон Андрей Кураев: "Книги Льюиса действенны тем, что они не сразу выдают свою тайну: они проповедуют, не наставляя. Они написаны с любовью о Книге Любви — о Евангелии. Льюису удалось то, о чем мечтает любой духовный писатель: он не просто передает свои мысли по поводу встречи человека с Богом, он пробуждает в сердце человека отклик той Радости, которая же некогда посетила его или уже стучится к нему. Его нельзя использовать в качестве гаранта или сторожа своего домашнего благополучия.

Несмотря на столкновение Добра и Зла, все невзгоды перекрывает мотив Радости. Это слово Клайв всегда писал с прописной буквы, таким образом обозначая то великое освобождение от всего плохого, которое в конце наступает во многих сказочных историях. В Нарнии, как и у нас, растет трава, светит солнце, сменяются времена года, человек устает и нуждается в воде и пище. Пейзажи этой вселенной не сильно отличаются от наших: они показаны в более идеализированном виде, без фабричных труб, нефтяной пленки на реках и загрязнений. Этим Нарния и привлекательна: она представляется нам совершенно другим миром, однако является художественным отражением нашей реальности, изображенной в более ярких красках. Религиозные мотивы в романе На протяжении многих веков Библия была для европейской литературы главным источником интертекстуальности. При переводе богословских, художественных, публицистических произведений с одного языка на другой библейские цитаты и аллюзии передаются, как правило, путем обращения к сложившемуся в рамках определенной культуры переводческому канону. Такие интертексты не сложно воспринимать при прочтении, поэтому с помощью них писатели посвящают читателей в свою интерпретацию библейских сказаний. Клайв Льюис писал для людей, которые имели возможность изучать Закон Божий в школе. Это знакомство с сюжетами священной истории позволяло им понимать с полуслова религиозные мотивы. Эта книга создана для того, чтобы человек влюбился в то, во что он раньше только верил. Священная история нашла отражение в этом цикле.

Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии (Все книги)

«Хроники Нарнии» стали культовым произведением литературы жанра фэнтези и неоднократно экранизировались. Серия книг "Хроники Нарнии" была написана поэтом и писателем Клайвом Стейплзом Льюисом. Более всего известный серией книг 'Хроники Нарнии', Клайв Льюис был не простым писателем фэнтези – в свои книги он вкладывал смысл куда более глубокий. «ПЛЕМЯННИК ЧАРОДЕЯ» — первая книга «Хроник Нарнии» Клайва С. Льюиса (хотя написана шестой). Главная» Клайв Льюис» Хроники Нарнии. В списке бестселлеров детской фантастики достойное место занимает фэнтезийный роман "Хроники Нарнии", который написал Клайв Льюис.

Описание книги «Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и волшебный шкаф»

  • Как родились сказки про Нарнию? | Культура | ШколаЖизни.ру
  • Что ещё написал создатель "Хроник Нарнии": Персональные записи в журнале Ярмарки Мастеров
  • Что ещё написал создатель "Хроник Нарнии"
  • Хроники Нарнии, Клайв Стейплз Льюис

Хроники Нарнии. Все части.

"Хроники Нарнии" считаются классикой детской литературы и являются бестселлером Льюиса, разошедшимся тиражом более 100 миллионов экземпляров на 47 языках. Предлагаем вашему вниманию материал на тему: К.С. Льюис: жизненный путь автора «Хроник Нарнии». Клайв Стейплз Льюис / Хроники Нарнии. «Хроники Нарнии» – цикл из семи детских фантазийных книг. На эксклюзивно вышел фэнтези-цикл Клайва Стейплза Льюиса «Хроники Нарнии», написанный в 1950-х.

Аудиокниги слушать онлайн

Чтобы понять его, необходимо знать содержание истории, хотя пересказывать сюжет — неблагодарное занятие. Но вкратце — для тех, кто еще не успел прочитать книгу Льюиса или посмотреть фильм Адамсона — история такова. Четверых детей Певенси — Питера, Сьюзен, Эдмунда и Люси — во время бомбардировок Лондона отправляют подальше от опасности, вглубь Англии, в дом к таинственному профессору Керку. Здесь самая младшая из семьи, Люси, находит в одной из многочисленных комнат обычный платяной шкаф с шубами. Спасаясь от экономки профессора, дети прячутся в нем и неожиданно попадают в заснеженный лес. Это и есть страна Нарния. Здесь уже сто лет правит Белая Колдунья, которая отменила Рождество и держит всех обитателей в постоянном страхе. Провинившихся превращает в камень. Все в Нарнии знают пророчество о том, что если появятся в стране два "сына Адама" и две "дочери Евы", то проклятие злой колдуньи исчезнет. С нетерпением ожидают говорящие животные, а именно они и населяют Нарнию, прихода льва Аслана, который единственный может устрашить Белую Колдунью.

Когда он появляется в сказочной стране, наступает Рождество, а потом начинают таять вечные снега… Четверо детей и есть те самые "сыны Адама" и "дочери Евы". В Нарнии их ждут разнообразные приключения, помощь добрых говорящих животных, встреча с Асланом и Белой Колдуньей… Но главное не это. Главное — это выбор между добром и злом, жизнью и смертью, любовью и предательством, который делают дети. Эдмунд в начале истории предает брата и сестер: Колдунья обещает ему власть и исполнение заветного желания — съесть хотя бы кусочек волшебного рахат-лукума. С ходом истории пелена падает с его глаз, он с покаянием возвращается к родным. Но в Нарнии существует древнее заклятие: предатель должен быть умерщвлен Белой Колдуньей. Аслан приносит себя в жертву: умирает за Эдмунда от рук злодейки. Однако он, в отличие от Колдуньи, знает еще более древнее заклятие: тот, кто невинным погибнет за предательство другого, воскреснет и победит смерть… В конце истории воскресший Аслан помогает детям Певенси победить Белую Колдунью и, короновав их на царство в Нарнии, уходит.

Так меня только...

Магонотэ Рифудзин - Финал Денис deniskoenigsberg 4 часа назад Олхем был убит до начала повествования. Рассказ вёлся от лица робота, который думал, что он — Олхем. Взорвался этот... Просто было ощущение: вырасту — напишу. Тот был домоседом и выбраться с west st 914, было для него сильнейшем потрясеним, но и... НЕ понравилось. Буковски Чарльз - или он подпалит нам?

Когда после обеда увидели, что погода вряд ли изменится к лучшему, ребята решили играть в прятки. Водила Сьюзен, и как только все разбежались в разные стороны, Люси пошла в пустую комнату, где стоял платяной шкаф. Она не собиралась там прятаться: знала, что, если её найдут, остальные снова станут вспоминать эту злосчастную историю, — но ей очень хотелось ещё разок заглянуть в шкаф, потому что к этому времени она и сама стала думать, уж не приснилось ли ей всё это: и фавн, и Нарния. Дом был такой большой и запутанный, в нём было столько укромных уголков, что она вполне могла глянуть одним глазком в шкаф, а потом спрятаться в другом месте. Но не успела Люси войти в комнату, как снаружи послышались шаги. Ей оставалось лишь быстренько забраться в шкаф и притворить за собой дверцу. Однако она оставила небольшую щёлочку, поскольку знала, что запереть себя в шкафу очень глупо, даже если он простой, а не волшебный. Так вот, шаги, которые она слышала, принадлежали Эдмунду. Войдя в комнату, он успел заметить, что Люси скрылась в шкафу, и тоже решил туда залезть. Не потому, что там так уж удобно прятаться, а потому, что ему хотелось ещё раз подразнить Люси её выдуманной страной. Он распахнул дверцу. Перед ним висели меховые шубы, пахло нафталином, внутри было тихо и тепло. Где же Люси? Он прыгнул в шкаф и захлопнул за собой дверцу, забыв, что делать так очень глупо, затем принялся шарить между шубами. Он ждал, что сразу же схватит Люси, и очень удивился, не найдя её. Он решил открыть дверцу шкафа, чтобы было светлей, но и дверцу найти тоже не смог. Это ему не понравилось, да ещё как! Он заметался в разные стороны и закричал: — Люси, Лу! Где ты? Я знаю, что ты здесь! Но никто не ответил, и Эдмунду показалось, что голос его звучит очень странно — как на открытом воздухе, а не в шкафу. Он заметил также, что ему почему-то стало очень холодно, и тут увидел светлое пятно. Он забыл про Люси и двинулся по направлению к свету, думая, что это открытая дверца шкафа, но вместо того, чтобы выйти из шкафа и оказаться в пустой комнате, он, к своему удивлению, обнаружил, что выходит из-под густых елей на поляну среди дремучего леса. Под ногами поскрипывал сухой снег, снег лежал и на еловых лапах. Над головой у него было светло-голубое небо — так занимается ясный зимний день. Прямо перед ним между стволами деревьев, красное и огромное, вставало солнце. Было тихо-тихо, словно он единственное здесь живое существо. На деревьях не видно было ни птиц, ни белок, во все стороны, на сколько доставал глаз, уходил тёмный лес. Эдмунда стала бить дрожь. Тут только он вспомнил, что искал Люси. Он вспомнил также, как дразнил её «выдуманной» страной, а страна оказалась настоящей. Он подумал, что сестра где-нибудь неподалеку, и крикнул: — Люси! Я тоже здесь. Это Эдмунд. И пусть ему не очень-то хотелось признаваться, что был не прав, находиться одному в этом холодном, безмолвном лесу было страшновато, поэтому он снова закричал: — Лу! Послушай, Лу… Прости, что я тебе не верил. Я вижу, что ты говорила правду. Ну выходи же. Давай мириться. По-прежнему никакого ответа. Он ещё раз огляделся, и ему совсем тут не понравилось. Он уже почти решил возвращаться домой, как вдруг услышал далёкий перезвон бубенчиков и прислушался. Звук приближался, и скоро на поляну выбежали два северных оленя, запряжённых в сани. Олени были величиной с шотландских пони, с белой-пребелой, белее снега, шерстью и ветвистыми позолоченными рогами, и когда на рога попадал луч солнца, они вспыхивали, словно охваченные пламенем. На упряжи из ярко-красной кожи висело множество колокольчиков. На санях, с вожжами в руках, сидел толстый гном ростом чуть больше трёх футов. На нём была шуба из шкуры белого медведя, на голове — красный колпак с золотой кисточкой, свисавшей на длинном шнурке. Огромная борода ковром укутывала гному колени. А за ним, на высоком сиденье, восседала фигура, ничем не похожая на него. Это была важная дама, выше всех женщин, которых знал Эдмунд, тоже закутанная в белый мех, на голове у неё сверкала золотая корона, в руке — длинная золотая палочка. Лицо у неё тоже было белое — не просто бледное, а белое как снег, как бумага, как сахарная глазурь на пироге, а рот — ярко-красный. Красивое лицо, но надменное, холодное и суровое. Великолепное это было зрелище, когда сани во весь опор неслись по направлению к Эдмунду: звенели колокольчики, гном щёлкал хлыстом, по обеим сторонам взлетал сверкающий снег. Гном так натянул вожжи, что олени чуть не присели на задние ноги, а затем стали как вкопанные, грызя удила и тяжело дыша. В морозном воздухе пар вырывался у них из ноздрей словно клубы дыма. Ему не понравилось, как она на него смотрит. Дама нахмурилась и сурово вопросила, сверля Эдмунда взглядом: — Кто так обращается к королеве? Ещё раз спрашиваю: что ты такое? Не «что», а «кто» — школьник… учусь в школе, а сейчас у нас каникулы. Глава четвёртая. Рахат-лукум — Какой ты породы? У меня ещё нет бороды. Я мальчик. Эдмунд стоял не двигаясь и молчал. К этому времени в голове у него был такой ералаш, что он не понял вопроса. Ты человек? Что ты имеешь в виду? Дверь из мира людей! Я слышала о подобных вещах. Это может всё погубить. Но он всего один и с ним не трудно управиться. С этими словами колдунья привстала с сиденья и взглянула Эдмунду прямо в лицо. Глаза её сверкали. Она подняла волшебную палочку. Эдмунд был уверен, что она собирается сделать с ним что-то ужасное, но не мог и шевельнуться. И тут, когда мальчик окончательно решил, что пропал, она, видимо, передумала и проговорила совсем другим тоном: — Бедное моё дитя! Ты, наверное, замёрз. Иди сюда, садись рядом со мной в сани. Я закутаю тебя в плащ, и мы потолкуем. Эдмунду это решение пришлось не совсем по вкусу, но возражать он не решился, поэтому взобрался в сани и сел у её ног, а колдунья накинула на него полу плаща и, хорошенько подоткнув мех со всех сторон, спросила: — Не хочешь ли выпить чего-нибудь горяченького? Откуда-то из складок плаща колдунья вынула небольшую бутылочку, сделанную из жёлтого металла, похожего на медь. Вытянув руку, она капнула из бутылочки одну каплю на снег возле саней. Эдмунд видел, как капля сверкнула в воздухе, подобно бриллианту, а в следующую секунду коснулась снега, послышалось шипение, и перед ним откуда ни возьмись возник покрытый драгоценными камнями кубок с неведомой жидкостью, от которой шёл пар. Карлик тут же схватил его и подал Эдмунду с поклоном и улыбочкой — не очень-то приятной, по правде говоря. Как только Эдмунд принялся отхлёбывать это сладкое, пенящееся, густое питьё, ему стало гораздо лучше: он никогда не пробовал ничего похожего, — сразу же согрелся с ног до головы. Королева вновь капнула на снег одну каплю из медного флакона — и в тот же миг капля превратилась в круглую коробку, перевязанную зелёной шёлковой лентой. Когда Эдмунд её открыл, она оказалась полна великолепного рахат-лукума. Каждый кусочек был насквозь прозрачный и очень сладкий. Эдмунду в жизни ещё не доводилось отведывать такого вкусного рахат-лукума. Он уже совсем согрелся и чувствовал себя превосходно. Пока он лакомился, колдунья задавала ему вопрос за вопросом. Сперва Эдмунд старался не забывать, что невежливо говорить с полным ртом, но скоро думал только об одном: как бы запихать в рот побольше рахат-лукума, — и чем больше ел, тем больше ему хотелось, и ни разу не пришло в голову задуматься, почему колдунья расспрашивает его с таким любопытством. Она заставила его рассказать, что у него есть брат и две сестры, и что одна из сестёр уже побывала в Нарнии и встретила тут фавна, и что никто, кроме его самого, его брата и сестёр, ничего о Нарнии не знает. Особенно заинтересовало её то, что их четверо, и она снова и снова к этому возвращалась: — Ты уверен, что вас четверо? Два сына Адама и две дочери Евы — не больше и не меньше? И Эдмунд, набив рот рахат-лукумом, снова и снова отвечал: — Да, я уже вам говорил. Он забывал добавлять «ваше величество», но она, судя по всему, уже не обращала на это внимания. Когда с рахат-лукумом было покончено, Эдмунд во все глаза уставился на пустую коробку — вдруг колдунья спросит, не хочет ли он ещё. Возможно, она догадывалась, о чём он думает, поскольку знала — а он-то нет, — что это волшебный рахат-лукум и тому, кто хоть раз его попробует, хочется ещё и ещё, и если ему позволить, будет есть до тех пор, пока не лопнет. Но она больше не предложила, а вместо этого сказала: — Сын Адама! Мне было бы очень приятно повидать твоего брата и сестёр. Не приведёшь ли ты их ко мне в гости? Сейчас я не могу этого сделать, магия больше не подействует. Другое дело — у меня в замке. Когда колдунья предлагала сесть к ней на колени, он испугался, как бы не увезла куда-нибудь далеко, в неизвестное место, откуда он не сумеет найти дорогу назад, но теперь позабыл всякий страх. Там есть комнаты, с пола до потолка заваленные рахат-лукумом. И вот что ещё: у меня нет своих детей. Я хочу усыновить славного мальчика и сделать принцем. Когда я умру, он станет королём Нарнии. Принц будет носить золотую корону и целый день есть рахат-лукум, а ты — самый умный и самый красивый мальчик из всех, кто мне встречался, поэтому я не прочь сделать тебя принцем… потом, когда приведёшь ко мне остальных. Лицо его раскраснелось, рот и руки были липкие от рахат-лукума, и он не выглядел ни красивым, ни умным, что бы там ни говорила королева. А мне бы очень хотелось познакомиться с ними. Ты будешь принцем, а позже — королём, это решено, но ведь тебе нужны придворные, которым ты мог бы доверять, люди благородной крови. Я сделаю твоего брата герцогом, а сестёр — герцогинями. Тебе там так понравится, что ты не захочешь уходить ради того, чтобы привести их. Нет, сейчас ты должен вернуться к себе в страну и прийти ко мне в другой раз вместе с ними, понимаешь? Приходить одному нет толку. А теперь посмотри сюда. Когда ты придёшь сюда в следующий раз, подойди к фонарю и поищи оттуда эти два холма, а потом иди по лесу, пока не дойдёшь до моего замка. Но помни: ты должен привести всех остальных. Если явишься один, я могу сильно рассердиться. Пусть это останется нашей тайной. Так будет куда интереснее, правда? Устроим им сюрприз. Просто приведи к двум холмам… Такой умный мальчик, как ты, придумает способ, как это сделать. А когда вы подойдёте к моему замку, скажи: «Давайте посмотрим, кто тут живёт», — или что-нибудь другое в этом же роде. Я уверена, что так будет лучше всего. Если твоя сестра повстречалась здесь с фавном, то, возможно, наслушалась обо мне всяких небылиц… и побоится прийти ко мне в гости. Фавны способны наговорить что угодно. Ну а теперь… — Простите меня, — прервал её вдруг Эдмунд, — но нельзя ли получить ещё один-единственный кусочек рахат-лукума на дорогу? Когда сани были уже далеко, королева помахала Эдмунду рукой и прокричала: — В следующий раз! В следующий раз! Не забудь! Скорей возвращайся! Эдмунд все ещё стоял, уставившись на то место, где скрылись сани, когда услышал, что кто-то зовёт его по имени. Оглянувшись, он увидел, что с противоположной стороны из лесу к нему спешит Люси. Значит, ты тоже сюда попал. Ну не удивительно ли? Теперь… — Да-да, — прервал её брат. Могу извиниться перед тобой, если хочешь. Но где, скажи на милость, ты была всё это время? Я тебя повсюду искал. У него всё в порядке, Белая колдунья ничего не сделала ему за то, что он меня отпустил. Он думает, что она ничего об этом не знает и, в конце концов, всё обойдется благополучно. Она называет себя королевой Нарнии, хотя у неё нет на это никаких прав. И все фавны, и дриады, и наяды, и гномы, и животные — во всяком случае, все хорошие животные — прямо ненавидят её. Она может обратить кого хочешь в камень и делает другие страшные вещи — например так заколдовала Нарнию, что здесь всегда зима… Да, всегда зима, а Рождества всё нет и нет. Она ездит по лесу в санях, запряжённых белыми оленями, с волшебной палочкой в руках и с короной на голове. Эдмунду и так уже было не по себе, оттого что съел слишком много сладкого, а когда узнал, что дама, с которой подружился, — страшная колдунья, стало ещё хуже, но по-прежнему больше всего на свете хотелось рахат-лукума. Спроси кого хочешь… Но что толку стоять здесь, в снегу? Пошли домой. Теперь-то Питер и Сьюзен поверят, что Нарния есть на самом деле, раз мы оба побывали тут. Вот будет весело! Эдмунд подумал про себя, что ему будет далеко не так весело, как ей. Ему придётся признаться перед всеми, что Люси была права, к тому же он не сомневался в том, что брат и сестра примут сторону фавнов и зверей, а он сам был на стороне колдуньи. Он не представлял, что скажет и как сможет сохранить свою тайну, если все трое начнут толковать о Нарнии. Тем временем они прошли порядочное расстояние и внезапно почувствовали, что вокруг уже не колючие ветви елей, а мягкие шубы, и через минуту стояли в пустой комнате перед шкафом. У тебя ужасный вид. У нас есть что им порассказать! А какие удивительные нас ждут приключения, раз теперь все мы будем участвовать в них!

Эдмунд же понимает, насколько он был не прав. Но всё же он стал предателем и теперь принадлежит королеве. Аслан совершает обмен: он остается в руках Белой Колдуньи, а Эдмунда отпускают. Ночью королева убивает Аслана. Потом Аслан воскресает. На следующий день происходит сражение за Нарнию. Питер помогает победить Белую Колдунью. Но как-то раз во время охоты на белого оленя они попадают обратно в Англию.

Аудиокнига «Хроники Нарнии»

Написано Льюисом, иллюстрировано Полин Бейнс, и первоначально опубликовано в Лондоне между 1950 и 1956 годами, Хроники Нарнии был адаптированный для радио, телевидения, сцены и кино. Серия книг "Хроники Нарнии" была написана поэтом и писателем Клайвом Стейплзом Льюисом. Аудиокнига «Хроники Нарнии» воссоздаёт потрясающую атмосферу мира фэнтези, полную очарования и неожиданных поворотов.

Хроники Нарнии. Все части.

цикл волшебных повестей от Клайва С. Льюиса. В 1950 году выходит его первая книга из популярного цикла «Хроники Нарнии», в 1956 — завершающая «Последняя битва». Кадр из фильма «Хроники Нарнии: Лев, колдунья и волшебный шкаф». Клайв Стейплз Льюис / Хроники Нарнии.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий