Модернизм в литературе и искусстве. ГРОТЕСК (фр. grotesque, буквально — «причудливый», «комичный») — художественная форма, при которой жизненная нелепость с помощью разительного преувеличения и заострения доводится до абсурда.
Гротеск и чертовщина
Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Гротеск в литературе — одна из разновидностей комического приёма, которая сочетает в фантастической форме ужасное и смешное, безобразное и возвышенное, а также сближает далёкое, сочетает несочетаемое, переплетает нереальное с реальным, настоящее с будущим. На этой странице представлена подборка книг «Фантасмагория и гротеск в литературе», в нее входит 187 книг.
Библиотека
- Определите, что мешает получать пятёрки
- Литература гротеска 1-я часть
- Гротеск в литературе. Виды и примеры гротеска (О литературе)
- «Вы преувеличиваете!»: гротеск как художественный приём
- Фантасмагория и гротеск в литературе — 187 книг
- Гротеск в поэзии Кальпиди
Гротеск в википедии, grotesque в литературе, значение слова
Как и гипербола, гротеск в литературе используется часто, встречается в мифах, сказках и легендах. Гротеск – это общеизвестный прием, используемый не только в литературе, но и других видах искусства: живописи, архитектуре, музыке. В литературу же он пришел в эпоху Возрождения (Ренессанса). Предлагаем разобраться, что означает понятие гротеск в литературе, каковы его отличительные черты и лексическое значение, рассмотрим примеры в статье. Гротеск, гипербола, фантастика в литературе 20-х годов.
Гротеск - примеры из литературы
Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Что такое гротеск в литературе. В литературе гротеск представляет собой комический приём, сочетающий в себе ужасное и смешное, возвышенное и безобразное, то есть сочетает несочетаемое. Примеры гротеска в литературе. Анализируя сатирические опыты со времён Аристофана до наших дней, можно сделать вывод, что гротеск – это отражённое в литературе социальное зло, заключённое в оболочку смеха. Гротеск нарушает границы правдоподобия, придаёт изображению условность и выводит образ за пределы вероятного, деформируя его. Таким образом, гротеск в повести Гоголя «Нос», который возникает из фантастической обусловленности, открывает целое пространство для развития героев и сюжета. Примеры гротеска в литературе.
Значение слова гротеск – что это такое в литературе
Гоголя «Ревизор» Бобчинский, подслушивая разговор городничего и петербургского чиновника Хлестакова, которого все приняли за важную «шишку», сильно напирает на дверь — и в самый любопытный момент вваливается в гостиничный номер. Если бы бедолага сильно ушибся, а тем более — сломал себе что-нибудь, читателям было не до смеха. Но сам жанр комедии подразумевает, что никаких травм герои не получат, а всякие там падения и столкновения «прописаны» только для того, чтобы подчеркнуть абсурдность ситуации. Итак, городничий заявляется в гостиницу к человеку, которого принял за ревизора; между ними происходит бурное объяснение, ведь городничий решил, что «ревизор» недоволен порядками в городе, а Хлестаков — что его посадят в тюрьму за неуплату комнаты; но затем герои разговаривают по душам, мирятся, и вот городничий готовится показать Хлестакову богоугодное заведение то есть больницу , а потом пригласить к себе домой.
Городничий тихо, Добчинскому. Да зачем же?.. А впрочем, тут и чернила, только бумаги — не знаю...
Разве на этом счёте? Я здесь напишу. Пишет и в то же время говорит про себя.
А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Все издают восклицания.
Бобчинский подымается. Не ушиблись ли вы где-нибудь? Ничего, ничего-с, без всякого-с помешательства, только сверх носа небольшая нашлёпка!
Кстати, упоминание, что в гостинице не оказалось чистой бумаги и городничий пишет письмецо на счёте, приведено не случайно.
Гротеск понимался как нечто неупорядоченно-фантастическое, как беспричинная игра форм наподобие терминов « барокко », «барочный» в 18 в. В эстетике эпохи романтизма гротеск, с одной стороны, отождествлялся с различными орнаментальными, «беспредметными» формами например, арабеска , в которых угадывался более глубокий смысл художественного символа, с другой стороны, использовался в практике искусства для выражения острокритического, а иногда и нигилистического отношения к действительности. Гротеск в литературе, Гюстав Доре. Гаргантюа разрушает замок Вед. Paris, 1854 Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. Национальная библиотека Франции, Париж. Гюстав Доре. Рабле , Дж.
Свифта , итальянской комедии дель арте , позднее — в произведениях Э. Гофмана , Н. Гоголя , М.
Природа комического в Г. Комическое высвобождается вместе с постижением сущности Г. Природа Г. Гоголя, «История одного города» М.
Салтыкова-Щедрина, «Остров пингвинов» А. Франса, «Шестеро персонажей в поисках автора» Л. Пиранделло, «Процесс», «Превращение» Ф. Кафки, «Круглоголовые и остроголовые» Б. Брехта, «Хулио Хуренито» И. Эренбурга, «Баня» В. Маяковского, «Голый король» Е.
Шварца, «Вор в раю» Э.
Термин же «горгулья» относили к жутким резным фигурам, которые специально созданы для отвода дождевых вод от стен здания. Подводя итог, отмечу, что как направление искусства, гротеск необходим. Гротеск борется с обыденностью, запретами. Он делает наш внутренний мир намного богаче и открывает новые возможности для творчества. О том, что означает это слово и чем отличается гротеск от других стилей и жанров, мы поговорим в этой статье. Что означает слово «гротеск»? Что такое гротеск в литературе? Чем отличается гротеск от гиперболы?
Этот художественный термин ввел в употребление великий итальянский живописец Рафаэль Санти. Раскапывая место, где когда-то были бани времен императора Тита, художник и его ученики обнаружили засыпанные землей помещения, стены которых украшала странная причудливая роспись. Находка поразила всех, и с тех пор стиль живописи, сочетающий реальность и фантастические образы, прекрасное и безобразное, смешное и величественное, стали называть гротеском, по месту, где были найдены первые образцы такого искусства grotta в переводе с итальянского означает подземелье, грот, пещеру. В дальнейшем термин «гротеск» постепенно распространился и на другие области искусства, а в наше время стал использоваться совершенно далекими от художественной деятельности людьми для обозначения странных, неоднозначных, одновременно забавных и ужасающих явлений или черт действительности. Гротеск широко использовался в различных видах искусства, начиная с античных времен. Соединяя в себе несочетаемые черты, он казался художникам лучшим способом выразить все богатство и разнообразие мира, в котором человеколюбие мирно соседствует с подлостью и жестокостью, красота — с уродством, роскошь — с нищетой. Читайте также: План морального совершенствования бенджамина франклина - психология Ярким примером гротеска могут служить знаменитые горгульи, украшающие парижский собор Нотр-Дам: демонические фигуры спокойно восседают на здании, посвященном Богу. В литературе гротеск представлен множеством произведений, начиная от комедий древнегреческого драматурга Аристофана и до наших дней. Наибольшего расцвета этот жанр достиг в эпоху Ренессанса.
До сих пор не утратили популярности Рабле и его бессмертные «Гаргантюа и Пантагрюэль», Эразм Роттердамский с «Похвалой глупости». Широкие массы в гротеске привлекал дух свободы, противопоставление многообразия мира аскетичным клерикальным догмам. В последующие периоды истории жанр гротеска пополнился новыми произведениями: остро сатирическими «Путешествиями Гулливера» Дж. Свифта, романтическими сказками Т. Гофмана и философским «Фаустом» В. Девятнадцатый век обогатил литературу гротескным реализмом, воплощенным в произведениях Ч. Диккенса, М. Салтыкова-Щедрина и, конечно, Н. В двадцатом столетии наиболее известными мастерами гротеска, поднявшими его до уровня пронзительного трагизма, стали Ф.
Кафка, М. Булгаков, Б. Брехт, Е. Шварц и многие другие авторы. Современная литература широчайшим образом использует гротеск и как жанр, и как изобразительный прием. Трудно перечислить всех писателей и поэтов, работающих в этом жанре. Сегодня элементы гротеска используют в серьезной литературе и в политических памфлетах, в романтических повестях и в юмористических произведениях. Гротеск и гипербола на первый взгляд имеют много общего. Однако различна сама суть этих литературных приемов.
Если гипербола — это преувеличение одной реально существующей черты или детали, то гротеск использует совершенно фантастические сочетания образов, перенося нас в искаженный, не поддающийся никакому логическому объяснению мир. Гротеск — это плод воображения, переплетенное взаимодействие сознательного и бессознательного в психике человека. Эта фантастичность, иррациональность служит для выражения важнейших, основополагающих явлений жизни. Гротескные произведения нередко сложны для понимания и поверхностных читателей или зрителей могут оттолкнуть нарочитой абсурдностью сюжета и неправдоподобием образов. Но в их основе лежит стройная система, порой не полностью понятная даже самому автору. Будоража воображение, они на протяжении многих поколений заставляют искать двойные и тройные смыслы, каждый раз живо откликаясь на события современности. Аксенова В традиции русского гротеска редко встречаются «чистые» реалистические варианты. В случае Гоголя гротеск соединяет реалистический анализ с романтической иронией, в случае Щедрина гротеск служит целям просветительского дидактизма. В прозе Василия Аксенова род.
Уже в рассказах Аксенова 1960-х годов появляются гротескные мотивы. Гротескные образы, как правило, окружают конфликт между романтическим модернистским героем — художником, творцом, в том или ином отношении исключительной личностью — и агрессивным хамством окружающих его посредственностей, как правило, победительных и уверенных в своей правоте. На этом конфликте строятся такие рассказы Аксенова, как «Местный хулиган Абрамашвили», «Любителям баскетбола», «На полпути к Луне», «Жаль, что вас не было с нами». Наиболее показателен в этом плане рассказ «»Победа»» 1965. Вокруг этого рассказа скопилось уже достаточно большое количество интерпретаций от А. Макарова до П. Майер, Г. Слобин, А. Жолковского, Н.
Отмечалось безусловное влияние набоковского «Лужина», обсуждался вопрос о том, силен или слаб аксеновский гроссмейстер, «проигравший» шахматную партию настырному вагонному попутчику а на- самом деле выигравший — только соперник не заметил поставленный ему мат , предлагались различные интерпретации татуировки Г. Обыкновенная шахматная партия, сыгранная в купе со случайным попутчиком, наполнена для гроссмейстера, во-первых, философией художественного поступка — поиском единственно возможного варианта гармонии, то есть красоты, то есть истины «вспоминая море и подражая ему, он начал разбираться в позиции, гармонизировать ее. На душе вдруг стало чисто и светло. Логично, как баховская coda, наступил мат черным». Во-вторых, игра для гроссмейстера равнозначна жизни, и потому вбирает в себя воспоминания детства, подсознательные страхи, и многое другое, в том числе и переживание смерти, точнее, казни «Человек в черной шинели с эсэсовскими молниями ждал его впереди». Игра же Г. Это была не-лю-бовь, не-встреча, не-надежда, не-привет, не-жизнь». Гротескный принцип проявляется в том, как происходит совмещение малозначительного, казалось бы, эпизода с почти мифологическим по масштабу столкновением сил гармонии и хаоса. Столкновением, завершающимся нарочито амбивалентно как показал в своем разборе аксеновского рассказа А.
Жолковский : с одной стороны, неясно, поставил ли гроссмейстер мат на доске или только увидел неизбежность этой комбинации; с другой стороны, гроссмейстер удостоверяет победу Г. На наш взгляд, рассказ «»Победа»» демонстрирует основную коллизию и основной путь ее разрешения, характерные для бывшей «молодежной», «исповедальной» прозы на исходе «оттепельной» эпохи — накануне исторических заморозков. Эта коллизия явно восходит к традиции романтической иронии, поскольку герой Аксенова уже убедился в горестной невозможности изменить заскорузлый порядок вещей и, внешне признавая свою капитуляцию, он избирает путь внутренних, скрытых от толпы и очевидных для «своих», для посвященных, побед. Победа и поражение осуществляются одновременно — в этом гротескный и иронический парадокс аксеновского рассказа. Идеалисты, одним словом. Парадокс аксеновского стиля состоит в том, что он и читателя вовлекает в это «тайное общество» — так, в «»Победе»» о мате, не замеченном Г. В процессе чтения рассказа читатель тоже становится «своим», «посвященным». Из этой коллизии вытекают многие особенности последующего творчества Аксенова. Это и нарастающее одиночество его героя, ведь его соратники по «тайному обществу» свободы все чаще предпочитают побеждать в социальном мире и проигрывать в тайном — иначе говоря, становятся предателями.
Это и расширяющаяся пропасть между тайными дон кихотами и коррумпированной средой, их окружающей: нарастающая изоляция проявляется и в том, как герой-творец наделяется все более экзотическими талантами вершиной экзотичности становится профессия Павла Дурова из «Поисков жанра» — он волшебник , увеличивается и пространственная дистанция, отделяющая героев Аксенова от «совка» — опять-таки с предельной силой этот мотив выразился в создании фантастического Острова Крым, не затронутой социалистической революцией части России, и в эмиграции самого Аксенова после скандала с независимым альманахом «МетрОполь» — тайное общество творцов в действии! С другой стороны, стиль Аксенова становится все более насыщен игровыми элементами. Во-первых, его герой постоянно играет самого себя на театре социальной жизни, скрывая свою романтическую иронию и свои тайные победы под масками плейбоя, шута, деградирующего интеллигента. Во-вторых, аксеновский повествователь быстро устанавливает и настойчиво поддерживает игровые отношения с читателем: в этом контексте равно значимы апелляция к знакомым цитатам, именам, фирменным названиям, полунамеки, каламбуры, пародии и автопародии, шутки для «своих», легкий «матерок», как в компании старых знакомых, — все это создает атмосферу посвященности, которую читатель Аксенова либо должен принять, либо раздраженно отбросить книгу. Сам акт чтения превращается в игровой испытательный тест, отсекающий «чужаков» и греющий лестным чувством фамильярного родства со всеми, кто остался верен ценностям романтической свободы во все менее романтическое время. Главным же двигателем аксеновского мира становится изменения категории свободы: свобода от чего? Ярчайшим художественным манифестом аксеновской поэтики игры стала его повесть «Затоваренная бочкотара» 1968. Чем она замечательна? Не только непривычной для тогдашней прозы стилистической раскованностью, хотя и ею, конечно, тоже.
Гораздо важнее иное: принципиально новое осмысление советского утопического сознания. Стилистика этой повести может показаться пародийной: и в самом деле, каждый ее герой в утрированном виде воспроизводит некую типовую модель соцреалистической литературы сельская учительница, бравый моряк, пенсионер-активист, он же сутяга; советский ученый — лучший друг народа Халигалии, забубенный поклонник Есенина, старушка — научная подвижница. Причем каждый из персонажей обладает своей неповторимой и узнаваемой языковой палитрой. А сны этих героев представляют собой пародийные сгущения целых ответвлений соцреализма, эксплуатирующих эти образные модели.
Гротеск в литературе
- Из Википедии — свободной энциклопедии
- Похожие статьи
- Что такое гротеск в литературе?
- Навигация по записям
- Границы гротеска
«Вы преувеличиваете!»: гротеск как художественный приём
Гротеск стал популярным приемом и в литературе. В этом виде искусства он превратился в инструмент сатиры : с его помощью авторы указывали на человеческие пороки. Часто гротеск в своих произведениях использовал Франц Кафка. Так, главный герой повести «Превращение» одним утром становится огромным и страшным насекомым. В русской литературе к гротеску часто обращался Николай Гоголь , например в повести «Нос». Сюжет произведения комичен и одновременно страшен: у главного героя пропадает нос, который становится самостоятельным живым существом. Леонардо да Винчи.
Дрожь бы проняла крещеного человека при одном виде, как высоко скакало бесовское племя. Деда, несмотря на страх весь, смех напал, когда увидел, как черти с собачьими мордами, на немецких ножках, вертя хвостами, увивались около ведьм, будто парни около красных девушек; а музыканты тузили себя в щеки кулаками, словно в бубны, и свистали носами, как в волторны» I, 187-188. В карнавальном контексте «Вечеров на хуторе близ Диканьки» танец чертей и ведьм воспринимается как сниженная, травестированная параллель 22 , гротескно-фантастическое карнавальное «двойничество» по отношению к праздничной, веселящейся ватаге молодежи, танцующим и смеющимся парням и девушкам. Во второй части «Римских чудес» Кузмина образ танцующей ведьмы выполняет подобную функцию. На фоне утонченно-поэтического, возвышенного изображения прорицательницы Елены и ее гностически-христианского окружения ведьма Волписка выглядит подчеркнуто-материально, крайне антиэстетично, буффонно: «На перекрестке курился маленький костер. Голая старуха ударяла по медному тазику для бритья и пела. Волосы, груди и живот дрябло висели; беззубый рот шамкал какие-то дикие слога. Притом она стегала себя по синеватой заднице, попеременно поворачиваясь к нам то этою частью тела, то передними мешками. Наконец, ударив сильнее всех предыдущих разов и громко вскрикнув, она присела на корточки и стала жидко испражняться, будто у нее был понос. Вонючий дым заволок картину, шипя» 23. Образ ведьмы оппозиционирует основные свойства Елены: грубая материальность ведьмы противопоставлена высокой духовности Елены-Эннойи, оборотничество ведьмы является символическим переходом в другой мир и пародией на метаморфозы-перевоплощения эона Эннойи-Софии «Эфир родимый, прости! Еленой делается предвечная мудрость! Карнавальные образы «провинциального» Париса, «компании оригиналов», ведьмы Волписки, фракийских колдуний «грязные нищие, бормочущие какой-то вздор, наполовину грубые шарлатанки, наполовину помешанные» 25 придают роману Кузмина ироничную, комическую окраску и созданы бурлескной параллелью к гностическим персонажам с их магией гностическая магия наоборот и исполненному лиризма и трагизма стилю первой части романа, демонстрируя амбивалентность мира «Римских чудес» с его «веселой относительностью» по Бахтину всех своих проявлений. Согласно наблюдениям М. Любопытную аналогию встретим в повести Юркуна «Клуб благотворительных скелетов» 1915 , где описаны веселые загробные похождения скелетов — по благотворительным делам, т. Бахтин отметил, что гротеск у Гоголя — «не простое нарушение нормы, а отрицание всяких абстрактных, неподвижных норм, претендующих на абсолютность и вечность» 28. Отказ от официальности, общих правил и норм стал основной идеей повести «Клуб благотворительных скелетов», главный герой которой один из скелетов заявил: «Общие вкусы, правила, приемы — гибель и вред всему новому, живому. Притом общества лишают прелести почина и действенности не только всякое искусство, но и религию, и добродетель, которые тоже — великое искусство. Эта мысль нашла продолжение и в «Декларации эмоционализма»: «Имея дело с неповторимыми эмоциями, минутой, случаем, человеком, эмоционализм признает только Феноменальность и исключительность и отвергает общие типы, каноны, законы психологические, исторические и даже природные, считая единственно обязательным закон смерти» 30. Мотив марионетки, куклы, автомата. Гюнтер отметил, что в «Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Гоголь, пользуясь приемами вертепа и народной комики, приближается к мотивам марионетки, куклы, которые часто встречаются у романтиков. Исходя из комической механизации тела, Гоголь в результате приходит к изображению трагедии куклы« 31. В финале «Сорочинской ярмарки» появляется странный образ танцующих, как заводные куклы-автоматы, старушек: «Все неслось. Все танцовало. Но еще страннее, еще неразгаданнее чувство пробудилось бы в глубине души при взгляде на старушек, на ветхих лицах которых веяло равнодушие могилы, толкавшихся между новым, смеющимся, живым человеком. Бахтин писал о том, что здесь дан характерный карнавальный «образ пляшущей старости почти пляшущей смерти ». В «Повести о многомиллионном наследстве» 1921 Ю. Юркуна дан столь же гротескный образ старичка-марионетки, «куклы», автомата, имеющий отношение к дихотомии живого и мертвого. В огромной парикмахерской, из которой ушли все посетители, персонал окружил и слушает старичка в сюртуке или фраке со звездой: «Лицом он похож на Победоносцева при смерти, а может быть, уже и умершего. Да, кажется, те и не слушают его, всецело занятые тем, как ходит у него ходуном челюсть или как внезапно некстати подгибаются коленки, после чего ручонки, высохшие, не то как у ребенка, не то как у марионетки в беспомощности встряхиваются и долго потом кажется, что сами по себе болтаются, как он только подымает их»; «Тут старик как демонстрируемый попугай, или кукла у чревовещателя, разом закричал и заболтал ручками» 32. Продолжением гоголевских мотивов и прямой цитатой из Гоголя является заключительная саркастическая фраза молодого «вертлявого» секретаря старика, неожиданно сближающая финал «Повести» Юркуна с развязкой комедии «Ревизор»: «Все — я, все это — я, — как бы говорил, раскланиваясь, на все стороны, молодой человек. И вообще все, все — я.
Примеры гротеска в литературе Образы, возникающие пред сознанием в гипертрофированном виде, чаще всего призваны воздействовать на подсознание, выдавая таким образом секретные мысли и тайные метания. Характерными примерами, позволяющими понять, что такое гротеск в литературе, можно считать: Переплетение сна и реальности, причем сон обязательно насыщен ужасными подробностями, опасными и огромными образами, как например сон Татьяны в котором любимый становится медведем, окруженным чудовищам или сон Раскольникова, в котором в образе старушки предстаем великое Зло. Превращение части в целое, как например в повести «Нос» Гоголя, нос чиновника уходит и становится самостоятельным гражданином. Полное изменение личности, как в рассказе «Превращение» Кафки, в котором герой становится отвратительным насекомым и умирает. Оживление мертвого и его активные и часто разрушительные действия, пример Песочный человек Гофмана.
Подобные мотивы разрабатывались в искусстве итальянского Возрождения на основе античных орнаментов [2]. Так, гротески присутствуют в многочисленных росписях, созданных Рафаэлем и его учениками Лоджии Рафаэля в Ватиканском дворце , римские виллы Фарнезина и Мадама [3]. За пределами Италии гротеск также стал излюбленным жанром художников маньеризма. Позднее под влиянием гротеска возник такой жанр, как каприччио. В искусстве XX века к гротеску обращались дадаисты , экспрессионисты , сюрреалисты [4]. В литературе[ править править код ] Гротеск в литературе — одна из разновидностей комического приёма, которая сочетает в фантастической форме ужасное и смешное, безобразное и возвышенное, а также сближает далёкое, сочетает несочетаемое, переплетает нереальное с реальным, настоящее с будущим, вскрывает противоречия действительности. Как форма комического гротеск отличается от юмора и иронии тем, что в нём смешное и забавное неотделимы от страшного и зловещего; обычно образы гротеска несут в себе трагический смысл. В гротеске за внешним неправдоподобием, фантастичностью кроется глубокое художественное обобщение важных явлений жизни. Как художественный образ гротеск отличается двуплановостью, контрастностью. Гротеск — всегда отклонение от нормы, условность, преувеличение, намеренная карикатура, поэтому он широко используется в сатирических целях. В советской литературе бытовало мнение, что гротеск и сатира — понятия почти одинаковые: гротеск — «форма сатирического изображения, сатиры без гротеска не бывает».
Гротеск — причудливое искусство с безобидным юмором
Предлагаем разобраться, что означает понятие гротеск в литературе, каковы его отличительные черты и лексическое значение, рассмотрим примеры в статье. Художественные элементы в литературе, использующиеся для красочного описания эмоция и явлений, примеры гротеска, как используется в литературе. это «химерический, сочетающий.
Гротеск и чертовщина
В литературу же он пришел в эпоху Возрождения (Ренессанса). Символика и применение гротеска в литературе Гротеск не только служит для создания комического эффекта или иронии, но также может нести в себе глубокий символический смысл. Сравнивается характер гротеска, отличающий изображение читателя в средневековой, ро-мантической, модернистской и постмодернистской литературах.
Гротеск в литературе
Маяковский «Мистерия-буфф», «Клоп», «Баня» и др. Использует гротеск А. Твардовский «Тёркин на том свете» , А. Вознесенский «Оза».
Формирование уникального стиля. Гротеск может служить средством формирования авторского стиля, отличающего произведение на фоне других. Выражение протеста. Гротеск часто используется как средство выражения протеста против социальных, политических или культурных норм и ценностей.
Гротеск может носить скатологический характер: когда значок с изображением Мао случайно падает в уборную, его злосчастный владелец лишается своего поста [6]. Ещё одной особенностью гротеска является амбивалентность - то есть наличие взаимоисключающих явлений, не имеющего общего сходного признака, объекты, существующие в составе разных семантических парадигм: отрицания, старое и новое, верх и низ, рождение и смерть. Якобсону и Ю. Лотману [2, стр. К этой особенности можно отнести и пример с «живыми мертвецами». Вообще, гротескный образ смерти и мертвецов является наиболее распространенными в творчестве Маркеса. В рассказе «Самый красивый утопленник в мире» писатель пишет, как на берег одного селения море выбросило мертвеца. Здесь присутствует и трагическое, и комическое, и красивое, и ужасное. Женщины селения ухаживают за мертвецом, а мужчины ревнуют их к нему - «ибо их страшила мысль о том, что женам наскучит мечтать о них и они начнут мечтать об утопленниках» [7]. Следующей особенностью гротеска является демоническое и комическое начало - то есть наличие мистического, ужасного или причудливого, смешного [1]. Кажется смешным и удивительным, что ссора из-за петушиного боя привела Пруденсио к смерти. Но, Пруденсио продолжает и мёртвым являться к Буэндиа - «Смертельно бледный и очень печальный, он пытался заткнуть куском пакли кровавую рану в горле» [7]. Мо Янь в романе «Страна вина» приоткрывает перед нами завесу Китая, его обитателей и культуры. В повествовании присутствуют легенды, сказания, различные истории будь то о собирателях ласточкиных гнезд или о профессоре ушедшим жить в лес, чтобы узнать секрет изготовления лучшего вина у обезьян. Важное место в романе занимает описание вина, его полезных качеств, видов, наименований, тончайших ароматов. Описание самих яств и трапез, банкетов с экзотическими блюдами, закусками и центральным блюдом, на котором зажаренный человеческий ребенок - важные эпизоды произведения [6]. Одной из главных особенностей гротеска является наличие материально-телесного начала, что значит перевод всего высокого, духовного, идеального, отвлеченного в материально-телесный план, в план земли и тела в их неразрывном единстве. Этим является изображение самого тела, еды, питья, половой жизни. Ведущий момент в гротескных образах - плодородие, рост, бьющий через край, избыток [1, с. В романе «Сто лет одиночества» описывая род Буэндиа, Маркес насмешливо говорит о трагических последствиях изолированности селения Макондо. Многие годы жители селения не догадываются о том, что почти все они являются друг другу родственниками, братья женятся на двоюродных сестрах, племянницы выходят замуж за двоюродных братьев. Чтобы показать всю серьёзность этой проблемы, писатель использует самые мрачные гротескные тона - «родился и рос с хвостом — хрящеватым крючком с кисточкой на конце. Настоящим поросячьим хвостиком,... Ещё ужаснее Маркес пишет о младенце, которого съели муравьи - «И тут он увидел ребенка — сморщенную, изъеденную оболочку, которую собравшиеся со всего света муравьи старательно волокли к своим жилищам по выложенной камнями дорожке сада» [7]. Здесь отчетливо видны проявления трагического и комического, фантастического и реального. Роман посвящен важной для Китая теме планирования рождаемости. Прототипом главной героини стала тетушка Мо Яня, деревенская акушерка, которая помогла родиться как самому писателю, так и тысячам других детей, а потом была вынуждена проводить в жизнь политику государства. В романе Мо Яня присутствует гротескный образ тела, плодородия, так как лягушка, являясь воплощением материально-телесного начала, символизирует жизнь и её преумножение. Другая коннотация лягушки — то, что по-китайски «лягушка» «ва» звучит так же, как и имя богини Нюйва из китайской мифологии, создательницы человечества [6]. Заключая вышесказанное, следует сказать, что творчество Маркеса и Мо Яня относится к направлению магического реализма, важным компонентом которого является гротеск. В произведениях Маркеса и Мо Яня гротеск характеризуется амбивалентностью противоречивостью , тенденциозной деформированной реальностью, наличием объекта осмеяния или пародии, демонического, комического и материально-телесного начала.
В литературе гипербола — средство создания запоминающегося, впечатляющего образа: в сто сорок солнц закат пылал В. Маяковский , шаровары шириною с Черное море Н. Гоголь , реки, озера, моря, океаны слез Ф. Достоевский , и дольше века длится день Б. Иными словами, при помощи гиперболы мы преувеличиваем впечатление, произведенное на нас предметом или явлением, но не изображаем действительность в уродливо-комическом виде, искажая сами предметы или явления. Всё необычное, странное, выходящее за рамки обыденного, преувеличенное, искаженное, несочетаемое, парадоксальное привычно описывается этим термином. Однако само понятие возникло в XV веке и имело вполне конкретное значение: так называли сложный орнамент, которым были покрыты своды и стены случайно обнаруженного под землёй дворца римского императора Нерона. В нём растительные мотивы причудливо переплетались с изображениями людей и животных. Римляне называли помещения дворца гротами или пещерами grotta по-итальянски — грот , а фантастические, искаженные изображения, которыми он был украшен — гротесками. Как художественный приём гротеск начинает широко применяться в эпоху романтизма, однако обращались к нему и раньше. Картины Босха и Брейгеля, произведения Ф. Рабле, Д. Свифта и Э.