11 готовых уникальных сочинений ЕГЭ по тексту К. Г. Паустовскому (Бабка Ганя была одинокая единственный её внук, для варианта №9 нового сборника ЕГЭ 2022. По тексту К. Г. Паустовского «Бабка Ганя была одинокая».
Сочинение егэ по тексту паустовского (бабка ганя была одинокая..)
Бабка Ганя была одинокая. Сочинение ЕГЭ по тексту трудно во всемирной литературе найти двух художников. Бабка Ганя была одинокая. Основная проблема Проблема влияния искусства на человека (Какое влияние может оказать произведение искусства на человека?). (1)Бабка Ганя жила на околице, в маленькой избе. (2)Ганя была одинокая. Сочинение ЕГЭ по тексту К. Г. Паустовскому Бабка Ганя была одинокая единственный её внук. Сочинения на 25 баллов к тексту Шолохова, ЕГЭ 2022 Как должен вести себя солдат во время отступления? Сочинение ЕГЭ 2022 на 25 баллов по тексту В.В. Вересаева: Зачем я от времени зависеть буду?
Весь в пару надвинулся к перрону поезд сочинение проблема бессмысленности войны
Бабка Ганя была уверена, что ее внук сможет успешно справиться с ЕГЭ и достичь своей цели. Сочинение егэ бабка ганя была одинокая. 1) Бабка Ганя жила вместе с внуком Васей и псом Жеком в Гусь-Хрустально.
Бабка Ганя была одинокая единственный её внук готовые сочинения по тексту К. Г. Паустовскому
По мнению героя, у любого человека должна быть мечта, заставляющая вставать по утрам. Он описывает рояль, как тонкую искусную работу, которая будет «крутиться и звенеть». Вася с упоением рассказывает о разных видах стекла, о механизмах, которые он установит в музыкальный инструмент. Он говорит о цвете, звуке, блеске этого рояля и его слушатели также сильно начинают восхищаться будущим произведением искусства. Становится ясно, что эта мечта очень важна для молодого человека. Возможно, герой не сможет создать этот рояль, но он будет жить с мыслью о том, что никогда нельзя сдаваться и предавать свою мечту. Оба примера доказывают, что человеку просто необходимо мечтать.
Мечта помогает человеку обрести смысл жизни, а надежды на осуществление мечты вдохновляют не только самого мечтателя, но и окружающих его людей. Авторская позиция ясна: мечта для человека становится смыслом жизни, помогает ему совершенствоваться и радоваться каждому дню.
Это возраст европейской цивилизации. Если соединить, составить жизни сегодняшних бестужевок, устремится сквозь столетия дорога, у начала которой вырисовывается в утреннем тумане лицо Нефертити. Мысль о том, что лишь тридцать или сорок человеческих жизней, умещающихся — подумать! Современный человек ощущает с особой остротой бег минут, часов, дней, быстролетность человеческой жизни, изменчивость мира.
Даже начало нашего века с его синематографом, аэропланом, «незнакомками» кажется сквозь водопад лет размытым, странным, неправдоподобным. А это их, последних бестужевок, молодость. Мне нелегко вообразить, что это было в нашем веке. А это было в их жизни. Что это — человеческая жизнь? Сегодняшний человек никогда не сопоставил бы — даже в песне — ритм жизни с волнами, ибо волны совсем не быстры: их бег замедленно величав.
И мы сегодня с особым наслаждением отдыхаем у моря именно потому, что «дни нашей жизни» быстрее волн. Не потому ли море, которое некогда волновало, сейчас успокаивает? Мы возвращаемся к ритму космоса. Но дни и нашей жизни можно сопоставить с волнами, потому что на детский вопрос: «Куда уходят дни? Никогда еще чувство общности волны с морем — человеческой жизни с человеческой историей — не было полнее, чем сейчас. Несмотря на быстролетность минут и дней и ошеломляющую изменчивость мира.
А может быть, именно из-за изменчивости и быстролетности. Я вошел в зал с накрытыми для чаепития столами, когда оно уже началось. Я опоздал, не рассчитывал, что они начнут минута в минуту, полагая, что будет именно чаепитие: старые люди, сидя, пьют чай и негромко беседуют. А они начали, видимо, абсолютно точно, и чаепитие их, как я понял, было особым. В России траур. Студенты и курсистки отменили лекции…» Наступила тишина; я стоял растерянно на пороге.
Я быстро и неловко занял место рядом с ней. Завтра на курсах сходка в десять часов утра…» Она опустила листки, посмотрела на собравшихся. Никто не ел, и никто не пил. Женщины сидели не шелохнувшись, с выражением величайшей серьезности, Особенно серьезна, даже торжественна была сама читавшая. Сегодня в шесть утра умер Л. Все влюблялись.
Но, собственно, о любви я не услышал. Женщина, сообщившая о кончине Толстого как о самом последнем, величайшей важности событии — теперь уже не торжественно и строго, а с какой-то веселой искрой в голосе, — читала о посещениях Мариинского театра, операх с участием Шаляпина, литературных вечерах, загородных экскурсиях и пикниках. Она называла имена Юрия, Аркадия, Петра рядом с женскими именами, и по какой-то еле уловимой печали, темнившей лица бестужевок, я догадывался, что и Юрий, и Аркадий, и Петр давно умерли. Они остались в той жизни, где пели Собинов и Шаляпин. А женщины, чьи имена назывались рядом с их именами, сейчас, через бездну лет, сидят за этим столом — это тоже было ясно по взглядам, которые устремлялись то туда, то сюда. И я вдруг ощутил, что самая реальная вещь в мире — чувства.
Стареют пирамиды, горы, земля и небо; чувства не стареют. И я вдруг почувствовал, что в этом зале со столом, уставленным скромным угощением, нет старости. Играли в шарады, — расхохоталась Амалия. И та вдруг, застеснявшись, — не меня ли? Та посерьезнела, видимо забыв ключ в шараде — забавный ответ. И Амалия думала, сощурившись лукаво, думала, молчала.
Три тысячи лет веселились, печалились, думали, три тысячи лет пили чай, уминали бутерброды; время сгустилось и улыбалось, время шутило и не старело. Время отступило, отхлынуло, как океанская волна, оставив на песке нечто совершенно бесценное, чему названия нет в человеческом языке, а если бы нашлось, то вопрос о смысле жизни был бы, вероятно, решен. О чем я думал, возвращаясь с традиционного вечера бестужевок? Нет, нет, о чем я думаю сейчас, через десять лет, при воспоминании об этом вечере? Потому что тогда я, в сущности, не думал ни о чем и думал обо всем в мире: о мимолетности и фантастической емкости человеческой жизни, о том, что и человеку, и человечеству часто кажется: что-то кончилось, ушел первоначальный восторг перед жизнью, или умерли великие страсти, или померкла духовность, а на самом деле это не кончается никогда, это уходит и возвращается, как уходит и возвращается солнце. Я уходил с вечера бестужевок с переполненным сердцем: мои чувства можно было бы назвать мыслями, мои мысли можно было бы назвать чувствами.
Я и не хотел разбираться в них тщательно, я радовался им. А сегодня думаю об историческом времени. Историческое время? Останавливаясь на минуту перед особняком, где жил некогда Пушкин, или идя мимо дома, в котором умер Гоголь, мы переносимся в эпоху, когда они писали, любили, шутили, путешествовали, и старые стены вызывают в нашем сердце чувство не менее сложное и волнующее, чем в детстве, — занавес в театре при медленно потухающей люстре… Мы, сами не осознавая того, переживаем большие, важные минуты, наша душа наслаждается особым богатством; она живет одновременно в двух веках — сегодняшнем и минувшем. Она вошла в историческое время — совершенно особое, потому что в нем мы становимся вездесущими и бессмертными, как античные боги. Мы можем услышать живой голос Пушкина и увидеть живую улыбку Гоголя и можем пережить ни с чем не сравнимое чувство освобождения от остросегодняшнего, сиюминутного, чтобы потом, вернувшись к нему, по-новому его увидеть, понять и новым смыслом наполнить.
Историческое время — это сегодня плюс века, плюс тысячелетия; это я плюс миллионы людей, которые до меня жили. Было бы наивно утверждать, что этих чувств люди не испытывали раньше, что историческое время стало доступным лишь человеку второй половины XX столетия. Конечно, во все века сердце человека хотело вобрать в себя больше, чем отпущено на одну человеческую жизнь. Но, кажется мне, именно сегодня, когда рождается переживание истории человечества как чего-то личного и сама история делается живой человеческой общностью, развивается в человеке совершенно новое чувство, которое можно назвать историческим, — именно сегодня мы входим в историческое время, как входят в море… Я пишу эти строки на берегу Балтийского моря, недавно было оно покрыто льдом, и не верилось, что это море, думалось: белое холмистое поле. Но вот утром к вышел на балкон, и меня ослепило резко-синее, живое. За одну ночь южный ветер съел лед — море раскрылось.
А через несколько дней в старых соснах, на берегу, пели соловьи. На вечере бестужевок, когда уже все собрались расходиться и говорили стоя самое последнее, кто-то из женщин рассказал, что ее родственница училась в гимназии с дочерью Анны Керн и она видела ее — дочь возлюбленной Пушкина — летом на даче сидели за одним столом на веранде, пили из самовара чай… Это мимолетное и, в сущности, малозначительное воспоминание поразило меня не меньше, чем если бы я увидел человека, стоящего рядом с Лаурой, воспетой Петраркой, в Авиньонской церкви. Меня оно поразило потому, что я подумал, ощутил: если дотронусь сейчас до руки старой бестужевки, то почувствую тепло руки Пушкина. Я с каким-то суеверным чувством дотронулся, коснулся. И почувствовал в самом деле тепло пушкинской ладони. Мне хотелось бы рассказать в этом эссе о стихах Баратынского и Третьяковской галерее, о переулках старого Арбата и о том, как шумит дождь летом в яснополянском лесу, потому что все это имеет, по-моему, самое непосредственное отношение к историческому времени.
С особой силой наслаждаешься им на родной, национальной почве. Тот, кто не испытал особого чувства при виде старинной тургеневской усадьбы на Орловщине, ничего особенного не ощутит и в готическом соборе. Когда я ощутил нежное, сухое тепло руки Пушкина, коснувшись старой-старой руки руки у них, у бестужевок, одряхлели больше лиц , я подумал, что бессмертие не выдумано философами и поэтами. Иногда достаточно легко, почти неслышно дотронуться до чьей-то ладони, чтобы утвердиться в его реальности. Текст 11 Сочинение 1 Как и когда родилась моя страсть к путешествиям, любовь к природе, к своей земле? Описанные в книге, волновали меня необычайно.
Через поле битвы я гордо возвращался в заветный свой уголок. Иван Сергеевич Соколов-Микитов. Текст 12 В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. В писаниях своих я делал то же самое, что и в жизни. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал.
Сколько раз я ухитрялся скрывать в писаниях своих, под видом равнодушия и даже легкой насмешливости, те мои стремления к добру, которые составляли смысл моей жизни. И я достигал этого: меня хвалили. Двадцати шести лет я приехал после войны в Петербург и сошелся с писателями. Меня приняли как своего, льстили мне. И не успел я оглянуться, как сословные писательские взгляды на жизнь тех людей, с которыми я сошелся, усвоились мною и уже совершенно изгладили во мне все мои прежние попытки сделаться лучше. Взгляды эти под распущенность моей жизни подставили теорию, которая ее оправдывала.
Взгляд на жизнь этих людей, моих сотоварищей по писанию, состоял в том, что жизнь вообще идет развиваясь и что в этом развитии главное участие принимаем мы, люди мысли, а из людей мысли главное влияние имеем мы — художники, поэты. Наше призвание — учить людей. Для того же, чтобы не представился тот естественный вопрос самому себе: что я знаю и чему мне учить, — в теории этой было выяснено, что этого и не нужно знать, а что художник и поэт бессознательно учит. Я считался чудесным художником и поэтом, и потому мне очень естественно было усвоить эту теорию. Я — художник, поэт — писал, учил, сам не зная чему. Мне за это платили деньги, у меня было прекрасное кушанье, помещение, женщины, общество, у меня была слава.
Стало быть, то, чему я учил, было очень хорошо. Быть жрецом ее было очень выгодно и приятно. И я довольно долго жил в этой вере, не сомневаясь в ее истинности. Но на второй и в особенности на третий год такой жизни я стал сомневаться в непогрешимости этой веры и стал ее исследовать. Первым поводом к сомнению было то, что я стал замечать, что жрецы этой веры не все были согласны между собою. Одни говорили: мы — самые хорошие и полезные учители, мы учим тому, что нужно, а другие учат неправильно.
А другие говорили: нет, мы — настоящие, а вы учите неправильно. И они спорили, ссорились, бранились, обманывали, плутовали друг против друга. Кроме того, было много между нами людей и не заботящихся о том, кто прав, кто не прав, а просто достигающих своих корыстных целей с помощью этой нашей деятельности. Всё это заставило меня усомниться в истинности нашей веры. Кроме того, усомнившись в истинности самой веры писательской, я стал внимательнее наблюдать жрецов ее и убедился, что почти все жрецы этой веры, писатели, были люди безнравственные и, в большинстве, люди плохие, ничтожные по характерам — много ниже тех людей, которых я встречал в моей прежней разгульной и военной жизни — но самоуверенные и довольные собой, как только могут быть довольны люди совсем святые или такие, которые и не знают, что такое святость. Люди мне опротивели, и сам себе я опротивел, и я понял, что вера эта — обман.
Но странно то, что хотя всю эту ложь веры я понял скоро и отрекся от нее, но от чина, данного мне этими людьми, — от чина художника, поэта, учителя, — я не отрекся. Я наивно воображал, что я — поэт, художник, и могу учить всех, сам не зная, чему я учу. Из сближения с этими людьми я вынес новый порок — до болезненности развившуюся гордость и сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная чему. Теперь, вспоминая об этом времени, о своем настроении тогда и настроении тех людей таких, впрочем, и теперь тысячи , мне и жалко, и страшно, и смешно, — возникает именно то самое чувство, которое испытываешь в доме сумасшедших. И тысячи нас, отрицая, ругая один другого, все печатали, писали, поучая других. И, не замечая того, что мы ничего не знаем, что на самый простой вопрос жизни: что хорошо, что дурно, — мы не знаем, что ответить, мы все, не слушая друг друга, все враз говорили, иногда потакая друг другу и восхваляя друг друга с тем, чтоб и мне потакали и меня похвалили, иногда же раздражаясь и перекрикивая друг друга, точно так, как в сумасшедшем доме.
Тысячи работников дни и ночи из последних сил работали, набирали, печатали миллионы слов, и почта развозила их по всей России, а мы всё еще больше и больше учили, учили и учили и никак не успевали всему научить, и всё сердились, что нас мало слушают. Ужасно странно, но теперь мне понятно. Настоящим, задушевным рассуждением нашим было то, что мы хотим как можно больше получать денег и похвал. Для достижения этой цели мы ничего другого не умели делать, как только писать книжки и газеты. Мы это и делали. Но для того, чтобы нам делать столь бесполезное дело и иметь уверенность, что мы — очень важные люди, нам надо было еще рассуждение, которое бы оправдывало нашу деятельность.
И вот у нас было придумано следующее: всё, что существует, то разумно. Всё же, что существует, всё развивается. Развивается же всё посредством просвещения. Просвещение же измеряется распространением книг, газет. А нам платят деньги и нас уважают за то, что мы пишем книги и газеты, и потому мы — самые полезные и хорошие люди. Рассуждение это было бы очень хорошо, если бы мы все были согласны; но так как на каждую мысль, высказываемую одним, являлась всегда мысль, диаметрально противоположная, высказываемая другим, то это должно бы было заставить нас одуматься.
Но мы этого не замечали. Нам платили деньги, и люди нашей партии нас хвалили, — стало быть, мы, каждый из нас, считали себя правыми. Теперь мне ясно, что разницы с сумасшедшим домом никакой не было; тогда же я только смутно подозревал это, и то только, как и все сумасшедшие, — называл всех сумасшедшими, кроме себя. Текст 13 Сочинение Андрей родился и рос в Калуге. На окраине стоял бревенчатый просторный дом. Запах смолы не выветривался, не уходил из него, хотя бревна, из которых он был сложен, были очень старые.
Когда приходила весна, весь дом наполнялся запахами земли, листвы, сада. Комнаты были прохладные, полы крашеные, чисто вымытые, а в раскрытые окна бежал ветер. И теперь, когда Андрей стал взрослым, каждая новая весна несла ему эти незабываемые запахи его детства — земли, травы, ветра. Окна в их доме распахивались рано, гораздо раньше, чем у других. В кабинете отца стоял массивный письменный стол, резной, огромный, и глубокое кожаное кресло. По стенам стояли шкафы — очень старые, полные старинных медицинских книг.
Их читал еще прадед Андрея, он и положил начало этой библиотеке. Отец — Николай Петрович — редко снимал их с полки, но дорожил ими. И все вместе — стол, кресло, книжные шкафы — уважительно называлось «папина библиотека». В папиной библиотеке всегда было чисто, прохладно и чуть сумрачно: окна выходили на север, да еще у самых окон росли кусты бузины. У мамы тоже была своя комната и свои книги. Но у мамы все было другое.
Ее комнату заливал яркий свет, и в окна заглядывала сирень. Солнце кочевало от одного окна к другому. Тут не было штор, только легкие светлые занавески. И казалось, что комната вплывает прямо в сад. На мамином кресле всегда лежала какая-нибудь книга, а любила она книги, которые в детстве казались Андрею скучными: Чехов, Гончаров, Ибсен и Гамсун. Все в мире открывала Андрею мать.
И он понял, что тишину можно слушать. Однажды поздней осенью они шли по лесу, по желтым лесным дорожкам. Только выпал первый снег — тонкий, редкий, словно не снег, а изморось. И вдруг мама сказала: — Посмотри, березовые листья как золотые пятаки на снегу. А кленовые — как будто след птичьей лапки. А вот дубовый, распластанный — погляди.
Мать ответила радостным смехом: — Да, да! Как будто медведь прошел! Да, видеть это, радоваться этому тоже научила его она. Он не мог бы рассказать, как она воспитывала его, он и не знал, что его «воспитывают». Однажды, вернувшись из школы, он сказал: — Мама, Елена Федоровна говорит: «Москвин, ты ведешь себя примерно, я поручаю тебе после уроков приносить мне фамилии ребят, которые плохо ведут себя на перемене». Что же мне делать?
Не стану я записывать Мать ответила: — Отчего же? Да только всегда одну фамилию — спою собственную. Андрею стало весело — в самом деле, как хорошо и просто она придумала. А в другой раз было так. Мать работала в саду — она сама выращивала цветы: ранней весной — незабудки, анютины глазки, летом — розы и флоксы, осенью — астры и георгины. Вернувшись из городского сада, где он играл с ребятами в казаки-разбойники, Андрей стоял и задумчиво глядел, как, сидя на корточках, она копается в земле.
Оба молчали И вдруг, вскинув на него глаза, она спросила с мягкой насмешкой: — А ты не устал стоять? Ему было тогда лет семь. Пожалуй, никакой самый беспощадный укор не запечатлелся бы в его памяти так глубоко, как эти насмешливые слова. Всю домашнюю работу они делали вдвоем: мыли полы, летом белили стены мать не признавала маляров. Когда она стирала, Андрей приносил из колодца воду. А полоскать ходили на речку.
Они вместе несли корзину с бельем, и по дороге он мог спрашивать обо всем на свете. Она никогда не отвечала: «Тебе это рано знать» или: «Ты этого не поймешь». Однажды она рассказала Андрею историю английского капитана Скотта, который открыл Южный полюс на пятнадцать дней позже норвежца Амундсена. Андрея долго не оставляла мысль о том, как они шли обратно — пятеро друзей по снежной пустыне на отяжелевших лыжах, обманутые в своей надежде, в своей мечте. Подумать только — опоздать на пятнадцать дней! Он видел капитана, который, лежа в палатке, окоченевшей рукой выводил на бумаге последние слова друзьям и родным.
Их нашли мертвыми. Кажется, через год. Они лежали так, как их застала смерть, — обманутые, обессиленные, но не сдавшиеся. Тогда не было самолетов, — думал Андрей. Я бы сел на самолет и полетел бы к ним. Я приземлился бы и — вот она, палатка, я бегу, бегу туда, ноги вязнут в снегу… — Капитан Скотт, — говорил он дрогнувшим голосом, — вы спасены!
Я советский летчик! Я прилетел за вами! Этот ответ казался Андрею легкомысленным, он ожидал Слов более высоких, красивых, торжественных, а все же он радовался, что она так быстро, так легко вошла в игру, не придирается, не говорит: «Тогда еще не было советских летчиков», — нет, ей ничего не надо объяснять. Да, да! Именно так должен был отвечать капитан! Пер Вое его слово не о себе — о друзьях!
И Андрей поил отважных исследователей вином, давал им лекарства, сажал их в самолет, и они летели высоко над бескрайней снежной равниной. Проснувшись утром, Андрей слышал: — Здравствуй, милый! Так говорила она и проводила рукой по его щеке. И звук этого голоса он вызывал в своей памяти всякий раз, когда ему бывало трудно, уже много времени спустя после ее смерти. И сейчас, уже взрослым, увидев чашку с молоком, он вспоминал ту, белую в красных горошинах чашку, которая ждала его когда-то на кухонном столе. Придя из школы, он останавливался у порога и переобувался, чтобы не наследить в комнатах.
И горячая плита, и потрескиванье дров, и чашка с молоком, и простое слово «Здравствуй! Главным человеком в доме была она. Андрей вырос с этим чувством и не понимал, как может быть иначе. В их доме все комнаты постоянно — даже поздней осенью — были полны цветов. Цветы стояли в банках, кувшинах, ведрах. Они стояли повсюду и часто мешали отцу, но он никогда не забывал сказать, разводя большими руками: — Какая прелесть твои цветы, Анюта!
Когда мать играла на старом пианино, где «до-диез» не откликалось вообще, а «фа» простужено дребезжало, отец слушал задумчиво и благоговейно. Он был старше матери, и Андрей с детства помнил его сутулым, с седыми висками, в очках. Даже на детской фотографии Николай Петрович походил на себя взрослого — сутулый подросток в очках. И так было странно, что его когда-то называли Колей. Мама хоть и говорила ему «ты», но называла Николай Петрович. А отец говорил ей Анюта или «дитя мое».
И Андрею это нисколько не казалось смешным. Появились у матери седые волосы и морщины прорезали высокий, чистый лоб, а отец все говорил «дитя мое». Фрида Вигдорова. Это естественное и — в сущности — очень скромное желание, незаметно выросло у меня в неодолимую потребность и, со всей энергией юности, я стал настойчиво обременять знакомых «детскими» вопросами. Одни искренно не понимали меня, предлагая книги Ляйэля и Леббока; другие, тяжело высмеивая, находили, что я занимаюсь «ерундой»; кто-то дал «Историю философии» Льюиса; эта книга показалась мне скучной, — я не стал читать ее. Среди знакомых моих появился странного вида студент в изношенной шинели, в короткой синей рубахе, которую ему приходилось часто одергивать сзади, дабы скрыть некоторый пробел в нижней части костюма.
Близорукий, в очках, с маленькой, раздвоенной бородкой, он носил длинные волосы «нигилиста»; удивительно густые, рыжеватого цвета, они опускались до плеч его прямыми, жесткими прядями. В лице этого человека было что-то общее с иконой «Нерукотворенного Спаса». Двигался он медленно, неохотно, как бы против воли; на вопросы, обращенные к нему, отвечал кратко и не то угрюмо, не то — насмешливо. Я заметил, что он, как Сократ, говорит вопросами. К нему относились неприязненно. Я познакомился с ним, и, хотя он был старше меня года на четыре, мы быстро, дружески сошлись.
Звали его Николай Захарович Васильев, по специальности он был химик. Помни то, что уж чувствуешь: свобода мысли — единственная и самая ценная свобода, доступная человеку. Ею обладает только тот, кто, ничего не принимая на веру, все исследует, кто хорошо понял непрерывность развития жизни, ее неустанное движение, бесконечную смену явлений действительности. Он встал, обошел вокруг стола и сел рядом со мною. Я не хочу вбивать мои мнения в твой мозг; я вообще никого и ничему не могу учить, кроме математики, впрочем. Я особенно не хочу именно тебя учить, понимаешь.
Я — рассказываю. А делать кого-то другого похожим на меня, это, брат, по-моему, свинство. Я особенно не хочу, чтобы ты думал похоже на меня, это совершенно не годится тебе, потому что, брат, я думаю плохо. Он бросил папиросу на землю, растоптав ее двумя слишком сильными ударами ноги. Но тотчас закурил другую папиросу и, нагревая на огне спички ноготь большого пальца, продолжал, усмехаясь невесело: — Вот, например, я думаю, что человечество до конца дней своих будет описывать факты и создавать из этих описаний более или менее неудачные догадки о существе истины или же, не считаясь с фактами — творить фантазии. В стороне от этого — под, над этим — Бог.
Но — Бог — это для меня неприемлемо. Может быть, он и существует, но — я его не хочу. Видишь — как нехорошо я думаю. Да, брат… Есть люди, которые считают идеализм и материализм совершенно равноценными заблуждениями разума. Они — в положении чертей, которым надоел грязный ад, но не хочется и скучной гармонии рая. Он вздохнул, прислушался к пению виолончели.
Ищи сам… Я был глубоко взволнован его речью, — я понял в ней столько, сколько надо было понять для того, чтоб почувствовать боль души Николая. Взяв друг друга за руки, мы с минуту стояли молча. Хорошая минута! Вероятно — одна из лучших минут счастья, испытанного мною в жизни. Текст 2 Сочинение 1 На полярных зимовках в Арктике, как и во всех многолюдных экспедициях, бывают дельные люди и бездельники, скучные и весёлые, бодрые и унылые, здоровые и больные. Соколов-Микитов Иван Сергеевич.
Величайшую, казалось, самую несбыточную мечту о справедливом переустройстве жизни мы первыми осуществили в нашей стране: на полях списка исторических мечтаний у раздела «Социализм» мы уже поставили отметку о выполнении. И ничто на свете не сможет покол: нашу уверенность в том, что недалека пора, когда сбудутся один за другим все самые смелые помыслы человечества. Завоевать межпланетные пространства, проникнуть в иные миры — одно из давнишних мечтаний обитателей земного шара. В самом деле, неужели человек обречен довольствоваться лишь одной крупинкой мироздания — маленькой Землей? Фантасты бередили самолюбие обитателей нашей планеты. Ученые искали способов достичь звездных миров или по крайней мере Луны.
В отважных умах рождались различные догадки, то научные, то фантастические. Он, например, предлагал, как пишет Эдмонд Ростан, «сесть на железный круг и, взяв большой магнит, забросить вверх его высоко, пока не будет видеть око: он за собой железо приманит. Вот средство верное. А лишь он вас притянет, схватить его быстрей и вверх опять… Так поднимать он бесконечно станет». Или, заметив, что от Луны зависят приливы и отливы, рекомендовал: «В тот час, когда волна морская всей силой тянется к Луне», выкупаться, лечь на берегу и ждать, пока сама Луна не притянет вас к себе. Но один из советов Бержерака был не так уж далек от истины.
Это способ номер три: «…Устроивши сперва кобылку на стальных пружинах, усесться на нее и, порохом взорвав, вмиг очутиться в голубых равнинах».
Мечта помогает человеку обрести смысл жизни, а надежды на осуществление мечты вдохновляют не только самого мечтателя, но и окружающих его людей. Авторская позиция ясна: мечта для человека становится смыслом жизни, помогает ему совершенствоваться и радоваться каждому дню. Я полностью согласна с мнением автора. Люди не могут жить без мечты.
Желание исполнить свою мечту даёт силы преодолеть все трудности, чтобы достигнуть чего-то большего. Так, например, в произведении А. Грина «Алые Паруса» мечта Ассоль помогла ей пережить трудные времена. Она верила, что к ней приплывет принц на корабле с Алыми парусами. Девушка справилась с одиночеством, насмешками местных жителей и наконец дождалась своего принца.
Дайте пояснение к каждому примеру-иллюстрации. Проанализируйте смысловую связь между примерами-иллюстрациями. Сформулируйте позицию автора рассказчика. Сформулируйте и обоснуйте своё отношение к позиции автора рассказчика по проблеме исходного текста. Объём сочинения — не менее 150 слов. Паустовскому В чем заключается важность мечты? Именно такая проблема ставится в тексте К. Размышляя над вопросом, автор повествует о талантливом стекольном мастере, который, по словам его бабушки, «всё…может отлить из стекла замечательной красоты».
Рассказчик узнает о Василии Ветрове именно от бабки Гани, когда та в завещании искренне просит помочь единственному внуку в осуществлении мечты. Герой задумал сделать хрустальный рояль. Несмотря на то, что «заветная его мечта казалась неосуществимой», он и Агафья Семеновна были уверены, что данное изобретение подвластно рукам мастера. Этот пример показывает, что если человек талантлив, то какая бы невероятная идея не пришла ему в голову, он способен ее реализовать. После смерти бабки Гани рассказчик знакомится с Василием и решается спросить о рояле. Герой воодушевленно рассказывает о внешнем и внутреннем устройстве будущего изобретения. Он уверяет, что каждый мастер мечтает «сделать такую великолепную вещь, которую никто до него не делал». Хрустальный рояль никогда не существ Источник Обновлено: 18.
Почему бабка ганя только бережно относились к стеклянным игрушка?
Сочинение по Чехову. Как писать сочинение ЕГЭ русский язык. Шаблон написания сочинения ЕГЭ по русскому языку. Как начать писать сочинение ЕГЭ по русскому. Как писать сочинение ЕГЭ по русскому пример.
Проблемы сочинений ЕГЭ. Проблема в сочинении. Тексты в. Сочинение по тексту Белова.
Отчий дом текст. Мини сочинение на тему Отчий дом. Сочинение 9. Готовое сочинение 9.
Написать сочинение 9. Как пишется сочинение 9. Эссе по тексту. Сочинение по тексту пример.
Сочинение ЕГЭ по тексту Каверина. Готовые сочинения. Слова для сочинения. Пример сочинения ЕГЭ по русскому языку 2020.
Образец сочинения ЕГЭ по русскому языку 2020. Идеальное сочинение ЕГЭ. Сочинение ЕГЭ русский пример. Сочинение ЕГЭ на бланке.
Пример сочинения ЕГЭ на бланке. Клише сочинение ЕГЭ русский 2022. Итоговое сочинение 2021-2022. Клише для итогового сочинения по русскому.
Клише для сочинения итогового сочинения. Константин Паустовский телеграмма. Константин Георгиевич Паустовский телеграмма. Телеграмма Автор Константин Паустовский.
Телеграмма Константин Паустовский книга. Сочинение-рассуждение на тему. Как пишется сочинение рассуждение. Написать сочинение рассуждение.
Высказывание что такое рассуждение. Телеграмма Аргументы к сочинению. Телеграмма Паустовский аргумент. Телеграмма Паустовский аргумент к сочинению.
Аргументы из Паустовского телеграмма. Сочинение на тему согласие. Согласны ли вы с высказыванием. Темы сочинений для иностранцев.
Написать эссе рассуждение на выбранную цитату. Максим Горький детство Акулина Ивановна. Бабушка Акулина Ивановна м Горький детство. Бабушка из повести Горького детство.
Образ бабушки Акулины Ивановны.
Главный герой рассказа А. Грина «Алые паруса» грезил о море, о корабле. В довольно юном возрасте Грэй сбежал из дома, чтобы исполнить свою мечту. Молодой человек, несмотря на трудности, не отказался от желаемого. Он видел смысл жизни в море.
Грэю будет суждено стать капитаном судна и исполнить мечту Ассоль об алых парусах. Таким образом, мы приходим к выводу, что в жизни человека ведут именно грезы о чём-то глобальном, великом. Каждый мечтатель прекрасен, потому что в его душе нет места темноте.
У нее не было родных, кроме внука Василия, стекольных дел мастера. Он выдувал из стекла чудесные вещицы, но его мечтой было изготовить невероятной красоты рояль, ничем не уступающий настоящему. В тексте писатель поднимает проблему: «Какую роль в жизни человека играет мечта?
Паустовский, размышляя над вопросом, приводит слова бабушки Агафьи, которая просит односельчан помочь Василию в осуществлении его мечты: «Внук мой — такой мастер, что только землю и небо не сделает, а всё прочее может отлить из стекла красоты замечательной». Бабушка завещает все поделки внука школе, чтобы ребята восхищались ими и знали, какую красоту может создать человек, если у него золотые руки. Как сказал один мудрый человек: «Вера творит чудеса». Не зря бабушка Ганя верит в Василия. Она вдохновляет его на воплощение своей мечты. Автор также рассказывает о том, какой рояль мечтает изготовить Василий.
Когда внук приехал на похороны бабушки, рассказчик не осмеливался спросить его о рояле, потому что считал его мечту неосуществимой.
Что такое забота о людях? В чем она проявляется? На эти вопросы отвечает К. Паустовский, автор предложенного для анализа текста. Через взаимоотношения бабки Гани и окружающих ее людей раскрывается проблема заботы о людях. В письме бабки Гани в сельский совет продемонстрирована ее забота по отношению к внуку Васе. Героиня не только хлопочет, чтобы после ее смерти «домишко» было отдано Васе, но и просит сельский совет помочь ему в создании стеклянного рояля. Автор показывает, что бабка Ганя не только знает о желаниях своего внука создать оригинальную «великолепную вещь», но и предпринимает попытки помочь ему в этом.
Заботливое отношение наблюдается и в адрес бабки Гани. В повествовании указано, что стекольщик Вася, приезжая в гости в бабушке каждую осень, совершенно бескорыстно, ничего не требуя взамен, привозил ей подарки, сделанные собственными руками. Заботу к Гане проявляет и дед Пахом, который хотел настой для здоровья, который ему посоветовал варить и пить аптекарь, принести и бабке Гане, которая «сплоховала». Автор показывает, что дед Пахом относился к самочувствию бабки Гани со вниманием, совершенно бескорыстно проявляя готовность поделиться с ней сваренным настоем, чтобы ей стало лучше. Авторскую позицию можно сформулировать следующим образом: забота проявляется во внимательном отношении, в поддержке и помощи, которые ничего не требуют взамен. С автором текста нельзя не согласиться. Заботливый человек неравнодушен к другому, он внимателен по отношению к нему, он старается понять его, бескорыстно помочь ему решить проблемы. Чтобы доказать эту точку зрения, можно обратиться к нескольким художественным произведениям отечественных писателей. В рассказе А.
Солженицына «Матренин двор» показано, что Матрена имеет по-настоящему доброе сердце. Главная героиня совершенно бесплатно помогает своим соседям по хозяйству, никогда не отказывая им и никогда не обижаясь на них. Матрена не могла не помочь «любой родственнице дальней или просто соседке», она была неравнодушна к жизни окружающих ее людей. Особо яркое проявление заботы наблюдается в том, что Матрена отдала для любимой Киры горницу, даже лично отправившись помогать в ее перевозке. Автор показывает, что Матрена заботилась, жертвуя собой, даже о тех, кто этого не заслуживал. Поднятая в тексте проблема находит отражение и в рассказе В. Распутина «Уроки французского». Зная, как ее ученику, жившему вдали от семьи, тяжело утолять голод в послевоенные времена, учительница Лидия Михайловна совершила несколько попыток помочь герою. Предлагая сыграть в «замеряшки» на деньги, героиня хотела, чтобы у рассказчика появились деньги, на которые он смог бы себе купить еды.
Заботящаяся о школьнике Лидия Михайловна не думала о том, чтобы получить что-то от героя взамен, она пожертвовала ради помощи ему своей должностью, ни в чем его не обвиняя. Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что забота проявляется во внимании, понимании, поддержке и помощи по отношению к другим людям. Готовое сочинение ЕГЭ у каждого мастера должна быть какая-то мечта Невозможно понять, где прячутся мастерство и искусство. Казалось бы, ничем не примечательный человек, а вдруг оказывается, что у него есть огромный талант! В тексте, который я прочитал, говорится о таком талантливом человеке. Мне кажется, автор в этом произведении ставит проблему того, что у каждого мастера должна быть какая-то мечта, то, к чему он стремится. Герой этого рассказа, мастер по имени Вася, мечтал создать стеклянный рояль. Об этом впервые автор сообщает нам со слов его матери, бабки Гани. Она диктует «завещание» и в нём сообщает об этой мечте своего сына, как и о том, что он сделал для неё много стеклянных игрушек, которые она хочет подарить школе, чтобы детишки удивлялись, какие поразительные вещи может сделать человек своими руками.
Автор неслучайно впервые упоминает о мечте мастера не в беседе с Васей, а в разговоре с его матерью. Мы видим его задумку глазами другого человека, и это помогает нам понять, насколько его мечта необычна. Снова к этому вопросу автор возвращается позже. Рассказчик стесняется спросить Васю про его мечту, но потом мастер рассказывает об этом сам. Он с упоением описывает рояль, уже существующий в его воображении, и это описание, сделанное с любовью и нежностью, помогает нам понять, насколько это важно для творческого человека. Мне кажется, автор уверен, что без такой мечты, без цели, которая манит художника к новым свершениям, мастер просто не может существовать. Я думаю, что в этом писатель абсолютно прав. Действительно, мастерство требует какой-то путеводной звезды, которой может быть мечта о шедевре. К этому вопросу не раз обращались писатели.
Например, в рассказе В. Шукшина «Мастер» речь идёт об удивительной церкви, которой любуется герой. Она кажется ему удивительной и неповторимой и заставляет его задуматься о вопросах мастерства и искусства. Ради того, чтобы создать шедевр, художник не щадит времени и сил. Меня поразило открытие, что свою знаменитую книгу «Фауст» И. Гёте писал целых 57 лет! Может быть, именно поэтому книга стала классикой немецкой литературы и известна во всём мире, ведь мастер вложил в неё свою душу. Шедевр очень важен для каждого художника, и ради того, чтобы создать его, любой мастер ничего не пожалеет и посвятит этому всю свою жизнь. Готовое сочинение ЕГЭ что даёт человеку мечта всей жизни?
Что даёт человеку мечта всей жизни? Именно на такой вопрос отвечает Консиантин Георгиевич Паустовский. Размышляя над проблемой, автор рассказывает о том, как стекольный мастер мечтал сделать хрустальный рояль. Вася говорил: «У каждого мастера лежит на душе мечтанье сделать такую великолепную вещь, какую никто до него не делал». Мечта — это предел фантазии. Её часто трудно осуществить. Но она вдохновляет, помогает почувствовать себя особенным. Вася увлёк рассказчика своей мечтой, следовательно, поделился красотой, которая была у него в душе. В предложении 68 мы видим, что герой наслаждается красотой ненастоящей вещи.
Мечта нужна ему, чтобы настроиться на иной лад: на атмосферу зала с удивительным роялем. Оба примера показывают, что настоящая мечта, даже нелсуществимая, странная, дарит окружающим красоту и сказку. Позиция автора такова: мечта всей жизни даёт человеку возможность доказать другим, что он мастер, профессионал своего дела и способен не только на стандартную работу, но и на что-то великое. Я согласна с Паустовским и считаю, что цель, пусть и недостижимая, должна быть у каждого, потому что она позволяет ощутить себя нужным, полезным многим людям. Например, жизнь моей подруги определяется её мечтой — стать врачом. С самого детства она знала, что это её будущая профессия. Всё свободное время подруга тратила на дополнительные занятия по биологии и химии. Её мечта — помогать другим, и это даёт ей силы двигаться вперёд. Итак, прочитав текст Паустовского, я поняла, как важно иметь большую мечту, чтобы развиваться.
Смотрите также на нашем сайте:.
Почему бабка ганя только бережно относились к стеклянным игрушка?
ПОДЕЛИТЬСЯ 11 готовых уникальных сочинений ЕГЭ по тексту К. Г. Паустовскому (Бабка Ганя была одинокая единственный её внук, для варианта №9 нового сборника ЕГЭ 2022 Цыбулько И.П по русскому языку 36 тренировочных вариантов. Сочинения на 25 баллов к тексту Шолохова, ЕГЭ 2022 Как должен вести себя солдат во время отступления? Главная» Новости» Бабка ганя была одинокая егэ текст. Сочинение ЕГЭ по тексту К. Г. Паустовскому Бабка Ганя была одинокая единственный её внук.
Почему бабка ганя только бережно относились к стеклянным игрушка?
Важнее не то, что Агафья Семеновна, бабушка Васи, в своем завещании просила сельский совет помочь ее внуку в создании рояля из «тяжелого стекла», а то, что она искренне верила в мечту Васи, помогая ему самому поверить в свои силы. Бабка Ганя была одинока и имела свои проблемы. Авторы этих сочинений на экзамене ЕГЭ по русскому языку получили по критериям К1-К4 максимальные оценки.