Новости алые паруса александр грин книга отзывы

Александр Грин создал невероятно красивую романтичную повесть, которая всегда будет будоражить сердца читателей. Впечатления и отзывы о книге автора Александр Грин Алые паруса. Читает Александр Белый» на канале «КНИГА ВСЛУХ» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 26 января 2023 года в 13:08, длительностью 03:24:14, на видеохостинге RUTUBE. (По А. Грину*) * Александр Грин (настоящее имя — Александр Степанович Гриневский; 1880-1932) — русский советский писатель, поэт, создатель вымышленной страны, в которой происходит действие многих его произведений, в том числе самых известных книг — «Бегущая. в рейтинге книг на

«Алые паруса» - Александр Грин

Интересные рецензии пользователей на книгу Алые паруса Александр Грин: Произведение "Алые паруса" я читала ещё в возрасте 9-10 лет. Книга Алые паруса (Александр Грин) — отзывы. Если на душе очень плохо и уже совсем не вериться в счастье и исполнение мечты, то вряд ли можно найти лучшее лекарство, чем чтение наипрекраснейшей феерии Александра Грина «Алые паруса»!

Книга Алые паруса - Александр Грин

Интерес Сюжет Отзыв: "Алые паруса" - это книга, которую я прочитал с большим удовольствием. Это история о юнце по имени Саша, который мечтает о приключениях и свободе. Он решает покинуть свой родной город и отправиться на поиски легендарных "Алых парусов".

Герои никогда друг друга не знали и вдруг в один день поженились. Они не знали внутреннего мира друг друга, у них не было никакого развития отношений, по сути Ассоль уехала с незнакомым человеком. Мне это непонятно Наверное, я слишком реалистична, скептична, не отрицаю.

Но мне понравился язык автора, очень красиво написано, интересные метафоры, сравнения и прочие средства выразительности.

Также знаю, что многим нравится эта книга. И это нормально, кому-то нравятся такие произведения, кому-то нет. Возможно, не стоит читать ее во взрослом возрасте, но было любопытно. Не могу сказать, что совсем не понравилось, но и ожидала я немного другого. Грей, увидев девушку, понимает, что именно ее не хватает в его жизни. Он не просто идет знакомится с ней, а узнает о мечте девушки и воплощает ее в жизнь, сотворив таким образом чудо для Ассоль.

Не хухры-мухры — феерия! Что-то такое сказочное, доброе, светлое… И это написано цитирую из предисловия в моем издании книги «посреди дикости и хаоса, которые обрушила на страну власть большевиков» между прочим, если читать повесть, не забывая об сиим факте, вполне может возникнуть этакий когнитивный диссонанс правда я об этом факте забыл ушел он у меня из головы и все тут и это хорошо.

Не это ли истинный, и самый целительный из всех оптимизмов?! Ведь о чем повесть? Доказать миру, отвергающему возможность чуда, считающему сумасшедшим даже крошечную веру в нечто сказочное, прекрасное, в то, что все возможно и чудесное рядом — вот то, о чем говорит Александр Грин, вот то, что надо бы нам всем зарубить на носу — как Пантен, принявший эту мысль в себя, в одно мгновение прорастивший ее в своем сердце, и ринувшийся просить прощения за мелочи, даже мелочи и банальное выражение, знаю — но черт с ним, скажу банально творить добро! Вот если б каждый человек просто брал и творил добро, творил чудеса своими руками… Определенной доли восторга заслуживает и художественная речь. Местами мне было скучновато, не отрицаю — но в иных местах Александру Грину хотелось аплодировать.

Отзыв на книгу "Алые паруса"

тэги: александр грин, алые паруса, книги, литература, отзывы, роман. сказочный роман, несмотря на то, что в этой истории нет ни тени художественного вымысла, все события здесь реальны и близки к действительности. Отзыв о повести «Алые паруса» Главная героиня повести «Алые паруса» — дочь моряка, Ассоль. «Алые паруса» — повесть-феерия Александра Грина о непоколебимой вере в чудо и всепобеждающей, возвышенной мечте. Книга написана Александром Грином на одном дыхании и читается запоем. В 1922 году Александр Грин завершил написание повести-феерии "Алые паруса".

Отзыв на повесть Алые паруса Грина (6, 7 класс)

Одним из самых известных произведений Александра Грина является повесть-притча «Алые паруса». Грин А.С. Алые паруса. произведение, к которому нужно вернуться в более осознанном возрасте, чтобы снова проникнуться надеждой, мечтой, счастьем, теплом.

«Ребята, надо верить в чудеса...» (отзыв на книгу А.Грина «Алые паруса»)

Не это ли истинный, и самый целительный из всех оптимизмов?! Ведь о чем повесть? Доказать миру, отвергающему возможность чуда, считающему сумасшедшим даже крошечную веру в нечто сказочное, прекрасное, в то, что все возможно и чудесное рядом — вот то, о чем говорит Александр Грин, вот то, что надо бы нам всем зарубить на носу — как Пантен, принявший эту мысль в себя, в одно мгновение прорастивший ее в своем сердце, и ринувшийся просить прощения за мелочи, даже мелочи и банальное выражение, знаю — но черт с ним, скажу банально творить добро! Вот если б каждый человек просто брал и творил добро, творил чудеса своими руками… Определенной доли восторга заслуживает и художественная речь. Местами мне было скучновато, не отрицаю — но в иных местах Александру Грину хотелось аплодировать. Неожиданные образы, яркие антуражи и личности, да и то, как автор подает события, на каком расстоянии держится от действа, как неожиданно вплетает в художественный текст театральные приемы, прямо говоря, зачем и для чего это делает это правда есть, я не выдумываю — вот это воистину восторгает!

Огромное-преогромное спасибо за это!

Поможем выбрать необходимый товар или услугу! Великолепно выбранный жанр написания феерии настолько захватывает, что читается оно на одном дыхании. Это красивая история, рассказывающая о прекрасном чувстве любви. Они встретились благодаря своей мечте и невероятному стремлению к ней. Сюжет повествования Отзывы о книге «Алые паруса» в большинстве случаев одобрительные. В ней в первую очередь описывается человеколюбие, отношение людей к жизни и ценностях в ней. О молодой девушке и юноше, которые росли в абсолютно разных сословиях и не знали друг друга. Но это не помешало им встретиться и влюбиться. Эта сказочная история заставляет людей задуматься о существовании прекрасного и пересмотреть взгляды на мир.

В роли главной героини этой феерии перед нами предстает юная девушка — Ассоль. Когда девочке было восемь месяцев. Отцу ребёнка, Лонгрену, пришлось покинуть корабль, на котором он служил матросом, и заняться воспитанием единственной дочери. Чтобы прокормить свою семью, ему приходилось мастерить модели кораблей и продавать их в детский магазинчик. Главная характеристика Ассоль заключалась в самом образе представшей пред нами героини. Автор заключил в ней все самые чистые чувства, такие как: доброта, доверчивость, нежность и искренняя любовь к своему отцу. Жизнь ее складывалась тяжело. Одиночество и нелюдимость на протяжении всего произведения сопровождали Ассоль. Печальная история… Отца девочки в городе недолюбливали. Все его считали виновным в смерти старого трактирщика Меннерса.

Ведь Лонгрен не стал помогать ему, когда в шторм лодку унесло в море. Лавочника нашли еле живым через шесть дней, но выжить он так и не смог. Только успел рассказать, кто виновен в его смерти. А вот о том, что произошло пять лет назад, никто и не знал. Мэри, жена Лонгрена, просила у лавочника денег в долг, а тот не против был дать, но попросил взамен любовь. Она отказала ему, и пошла под дождем заложить в ломбард кольцо, после чего заболела и умерла от пневмонии. Когда девочке было восемь лет, Лонгрен отправил её в город продать игрушки. В корзине была маленькая спортивная яхта с яркими алыми парусами. Ассоль не сдержалась и решила поиграть с ней. Она пускала ее по речке, игриво разговаривая с капитаном корабля.

Но небольшая волна и ветерок подхватили маленькую яхту, и та поплыла по течению. Ребенок долго бежал за корабликом, но он уплывал всё дальше и дальше, и она потеряла его из поля зрения. Через некоторое время встретила старого Эгля, который назвался ей волшебником. В руках у него девочка увидела свою потерянную игрушку.

И теперь, зная все его его произведения, мне кажется, что я могу понимать этого человека. Мир Александра Грина Для того, чтобы выживать в этом, враждебном для него мире, наполненном огромным числом страшных в своих безобразных помыслах, людей, Грин придумал себе целый мир. В этом мире, также, были и скверные люди, но в конце концов, побеждало всегда — только благородное начало.

Люди, живущие в этом мире — в его произведениях — удивительны, прочитав один раз, запоминаешь их на всю жизнь. Что я думаю о произведении В образе Ассоль Грин выписал самого себя, ведь он, также, как человек, был не похож на многих других людей и так же как и героиня повести — верил в чудо. Частицу себя он, также, изобразил в образе отца Ассоль — Лонгрене, ведь Грин, так же как и он, ходил матросом в море. Принято считать, что повесть говорит о том, что нужно верить в мечту, и тогда она сбудется. Может быть, это так и происходит. Достоинства: хорошее чтение.

Расспросив об Ассоль трактирщика в ближайшей таверне, Грэй узнал о предсказании Энгля и о глупой вере Ассоль в это чудо. Романтическая красивая сказка старца понравилась Грэю и он принял решение воплотить мечту некогда девочки в быль. Он купил две тысячи метров алого шелка и в один прекрасный день направил свой большой и красивый белый корабль в бухту деревни, где жила Ассоль. Так чудо, над верой в которое смеялись все окружающие, свершилось. Ассоль вышла замуж за аристократа, а Грэй нашел чистую любимую душу в качестве своей супруги. Меня всегда с самого детства восхищали подобные истории. Они превращают нашу жизнь в прекрасную и добрую сказку. Алые паруса у меня всегда ассоциируются с юностью, возвышенностью и чистотой души. Грэй для любой девушки является воплощением мужского идеала, так как он не просто отправился к девушке и предложил руку и сердце, а подарил ей чудо, украсил бедную жизнь Ассоль романтикой сказки, перешагнувшей в реальность.

Так о чем эта повесть? О любви? О романтике? Или о вере в чудеса? Если вспомнить, КАК Грэй еще в детстве часами разглядывающий картину с морским пейзажем в библиотеке родового замка, задумал стать капитаном и им стал, то можно сказать, что повесть эта еще и о несгибаемой вере в себя! Нельзя предавать детские мечты! Только верящий в себя человек сможет обрести свое счастье. Эта же мысль подчеркнута описанием жизни Ассоль. Вокруг нее было полно пошлости и грубости.

Ассоль дразнили и обзывали, кидали в нее куски грязи и даже камни, считали ее веру в предсказания об алых парусах душевной болезнью. Ассоль плакала, убегала, но все равно верила во что-то красивое и светлое. Может быть, эта ее вера и притянула Грэя именно к этому берегу. А, может быть, Эгль действительно был волшебником? В каждой строчке повести ощущается дыхание сказки и возможности перемен к лучшему. Грэй неоднократно повторяет разным людям, что чудо возможно. Стоит лишь захотеть его осуществить. Для этого нужно лишь начать делать людям приятные и красивые сюрпризы. В жизни не деньги делают человека счастливым, а испытываемые им чувства.

Алые паруса Александр Грин книга

В одном месте было зарыто две бочки лучшего Аликанте, какое существовало во время Кромвеля, и погребщик, указывая Грэю на пустой угол, не упускал случая повторить историю знаменитой могилы, в которой лежал мертвец, более живой, чем стая фокстерьеров. Начиная рассказ, рассказчик не забывал попробовать, действует ли кран большой бочки, и отходил от него, видимо, с облегченным сердцем, так как невольные слезы чересчур крепкой радости блестели в его повеселевших глазах. Там лежит такое вино, за которое не один пьяница дал бы согласие вырезать себе язык, если бы ему позволили хватить небольшой стаканчик. В каждой бочке сто литров вещества, взрывающего душу и превращающего тело в неподвижное тесто. Его цвет темнее вишни, и оно не потечет из бутылки. Оно густо, как хорошие сливки. Оно заключено в бочки черного дерева, крепкого, как железо. На них двойные обручи красной меди.

На обручах латинская надпись: «Меня выпьет Грэй, когда будет в раю». Эта надпись толковалась так пространно и разноречиво, что твой прадедушка, высокородный Симеон Грэй, построил дачу, назвал ее «Рай», и думал таким образом согласить загадочное изречение с действительностью путем невинного остроумия. Но что ты думаешь? Он умер, как только начали сбивать обручи, от разрыва сердца, — так волновался лакомый старичок. С тех пор бочку эту не трогают. Возникло убеждение, что драгоценное вино принесет несчастье. В самом деле, такой загадки не задавал египетский сфинкс.

Правда, он спросил одного мудреца: — «Съем ли я тебя, как съедаю всех? Скажи правду, останешься жив», но и то, по зрелом размышлении… — Кажется, опять каплет из крана, — перебивал сам себя Польдишок, косвенными шагами устремляясь в угол, где, укрепив кран, возвращался с открытым, светлым лицом. Хорошо рассудив, а главное, не торопясь, мудрец мог бы сказать сфинксу: «Пойдем, братец, выпьем, и ты забудешь об этих глупостях». Выпьет, когда умрет, что ли? Следовательно, он святой, следовательно, он не пьет ни вина, ни простой водки. Допустим, что «рай» означает счастье. Но раз так поставлен вопрос, всякое счастье утратит половину своих блестящих перышек, когда счастливец искренно спросит себя: рай ли оно?

Вот то-то и штука. Чтобы с легким сердцем напиться из такой бочки и смеяться, мой мальчик, хорошо смеяться, нужно одной ногой стоять на земле, другой — на небе. Есть еще третье предположение: что когда-нибудь Грэй допьется до блаженно-райского состояния и дерзко опустошит бочечку. Но это, мальчик, было бы не исполнение предсказания, а трактирный дебош. Убедившись еще раз в исправном состоянии крана большой бочки, Польдишок сосредоточенно и мрачно заканчивал: — Эти бочки привез в 1793 году твой предок, Джон Грэй, из Лиссабона, на корабле «Бигль»; за вино было уплачено две тысячи золотых пиастров. Надпись на бочках сделана оружейным мастером Вениамином Эльяном из Пондишери. Бочки погружены в грунт на шесть футов и засыпаны золой из виноградных стеблей.

Этого вина никто не пил, не пробовал и не будет пробовать. Вот рай!.. Он у меня, видишь? Нежная, но твердых очертаний ладонь озарилась солнцем, и мальчик сжал пальцы в кулак. То тут, то опять нет… Говоря это, он то раскрывал, то сжимал руку и наконец, довольный своей шуткой, выбежал, опередив Польдишока, по мрачной лестнице в коридор нижнего этажа. Посещение кухни было строго воспрещено Грэю, но, раз открыв уже этот удивительный, полыхающий огнем очагов мир пара, копоти, шипения, клокотания кипящих жидкостей, стука ножей и вкусных запахов, мальчик усердно навещал огромное помещение. В суровом молчании, как жрецы, двигались повара; их белые колпаки на фоне почерневших стен придавали работе характер торжественного служения; веселые, толстые судомойки у бочек с водой мыли посуду, звеня фарфором и серебром; мальчики, сгибаясь под тяжестью, вносили корзины, полные рыб, устриц, раков и фруктов.

Там на длинном столе лежали радужные фазаны, серые утки, пестрые куры: там свиная туша с коротеньким хвостом и младенчески закрытыми глазами; там — репа, капуста, орехи, синий изюм, загорелые персики. На кухне Грэй немного робел: ему казалось, что здесь всем двигают темные силы, власть которых есть главная пружина жизни замка; окрики звучали как команда и заклинание; движения работающих, благодаря долгому навыку, приобрели ту отчетливую, скупую точность, какая кажется вдохновением. Грэй не был еще так высок, чтобы взглянуть в самую большую кастрюлю, бурлившую подобно Везувию, но чувствовал к ней особенное почтение; он с трепетом смотрел, как ее ворочают две служанки; на плиту выплескивалась тогда дымная пена, и пар, поднимаясь с зашумевшей плиты, волнами наполнял кухню. Раз жидкости выплеснулось так много, что она обварила руку одной девушке. Кожа мгновенно покраснела, даже ногти стали красными от прилива крови, и Бетси так звали служанку , плача, натирала маслом пострадавшие места. Слезы неудержимо катились по ее круглому перепутанному лицу. Грэй замер.

В то время, как другие женщины хлопотали около Бетси, он пережил ощущение острого чужого страдания, которое не мог испытать сам. Нахмурив брови, мальчик вскарабкался на табурет, зачерпнул длинной ложкой горячей жижи сказать кстати, это был суп с бараниной и плеснул на сгиб кисти. Впечатление оказалось не слабым, но слабость от сильной боли заставила его пошатнуться. Бледный, как мука, Грэй подошел к Бетси, заложив горящую руку в карман штанишек. Пойдем же! Он усердно тянул ее за юбку, в то время как сторонники домашних средств наперерыв давали служанке спасительные рецепты. Но девушка, сильно мучаясь, пошла с Грэем.

Врач смягчил боль, наложив перевязку. Лишь после того, как Бетси ушла, мальчик показал свою руку. Этот незначительный эпизод сделал двадцатилетнюю Бетси и десятилетнего Грэя истинными друзьями. Она набивала его карманы пирожками и яблоками, а он рассказывал ей сказки и другие истории, вычитанные в своих книжках. Однажды он узнал, что Бетси не может выйти замуж за конюха Джима, ибо у них нет денег обзавестись хозяйством. Грэй разбил каминными щипцами свою фарфоровую копилку и вытряхнул оттуда все, что составляло около ста фунтов. Встав рано.

Предводитель шайки разбойников Робин Гуд». Переполох, вызванный на кухне этой историей, принял такие размеры, что Грэй должен был сознаться в подлоге. Он не взял денег назад и не хотел более говорить об этом. Его мать была одною из тех натур, которые жизнь отливает в готовой форме. Она жила в полусне обеспеченности, предусматривающей всякое желание заурядной души, поэтому ей не оставалось ничего делать, как советоваться с портнихами, доктором и дворецким. Но страстная, почти религиозная привязанность к своему странному ребенку была, надо полагать, единственным клапаном тех ее склонностей, захлороформированных воспитанием и судьбой, которые уже не живут, но смутно бродят, оставляя волю бездейственной. Знатная дама напоминала паву, высидевшую яйцо лебедя.

Она болезненно чувствовала прекрасную обособленность сына; грусть, любовь и стеснение наполняли ее, когда она прижимала мальчика к груди, где сердце говорило другое, чем язык, привычно отражающий условные формы отношений и помышлений. Так облачный эффект, причудливо построенный солнечными лучами, проникает в симметрическую обстановку казенного здания, лишая ее банальных достоинств; глаз видит и не узнает помещения: таинственные оттенки света среди убожества творят ослепительную гармонию. Знатная дама, чье лицо и фигура, казалось, могли отвечать лишь ледяным молчанием огненным голосам жизни, чья тонкая красота скорее отталкивала, чем привлекала, так как в ней чувствовалось надменное усилие воли, лишенное женственного притяжения, — эта Лилиан Грэй, оставаясь наедине с мальчиком, делалась простой мамой, говорившей любящим, кротким тоном те самые сердечные пустяки, какие не передашь на бумаге — их сила в чувстве, не в самих них. Она решительно не могла в чем бы то ни было отказать сыну. Она прощала ему все: пребывание в кухне, отвращение к урокам, непослушание и многочисленные причуды. Если он не хотел, чтобы подстригали деревья, деревья оставались нетронутыми, если он просил простить или наградить кого-либо, заинтересованное лицо знало, что так и будет; он мог ездить на любой лошади, брать в замок любую собаку; рыться в библиотеке, бегать босиком и есть, что ему вздумается. Его отец некоторое время боролся с этим, но уступил — не принципу, а желанию жены.

Он ограничился удалением из замка всех детей служащих, опасаясь, что благодаря низкому обществу прихоти мальчика превратятся в склонности, трудно-искоренимые. В общем, он был всепоглощенно занят бесчисленными фамильными процессами, начало которых терялось в эпохе возникновения бумажных фабрик, а конец — в смерти всех кляузников. Кроме того, государственные дела, дела поместий, диктант мемуаров, выезды парадных охот, чтение газет и сложная переписка держали его в некотором внутреннем отдалении от семьи; сына он видел так редко, что иногда забывал, сколько ему лет. Таким образом, Грэй жил в своем мире. Он играл один — обыкновенно на задних дворах замка, имевших в старину боевое значение. Эти обширные пустыри, с остатками высоких рвов, с заросшими мхом каменными погребами, были полны бурьяна, крапивы, репейника, терна и скромнопестрых диких цветов. Грэй часами оставался здесь, исследуя норы кротов, сражаясь с бурьяном, подстерегая бабочек и строя из кирпичного лома крепости, которые бомбардировал палками и булыжником.

Ему шел уже двенадцатый год, когда все намеки его души, все разрозненные черты духа и оттенки тайных порывов соединились в одном сильном моменте и тем получив стройное выражение стали неукротимым желанием. До этого он как бы находил лишь отдельные части своего сада — просвет, тень, цветок, дремучий и пышный ствол — во множестве садов иных, и вдруг увидел их ясно, все — в прекрасном, поражающем соответствии. Это случилось в библиотеке. Ее высокая дверь с мутным стеклом вверху была обыкновенно заперта, но защелка замка слабо держалась в гнезде створок; надавленная рукой, дверь отходила, натуживалась и раскрывалась. Когда дух исследования заставил Грэя проникнуть в библиотеку, его поразил пыльный свет, вся сила и особенность которого заключалась в цветном узоре верхней части оконных стекол. Тишина покинутости стояла здесь, как прудовая вода. Темные ряды книжных шкапов местами примыкали к окнам, заслонив их наполовину, между шкапов были проходы, заваленные грудами книг.

Там — раскрытый альбом с выскользнувшими внутренними листами, там — свитки, перевязанные золотым шнуром; стопы книг угрюмого вида; толстые пласты рукописей, насыпь миниатюрных томиков, трещавших, как кора, если их раскрывали; здесь — чертежи и таблицы, ряды новых изданий, карты; разнообразие переплетов, грубых, нежных, черных, пестрых, синих, серых, толстых, тонких, шершавых и гладких. Шкапы были плотно набиты книгами. Они казались стенами, заключившими жизнь в самой толще своей. В отражениях шкапных стекол виднелись другие шкапы, покрытые бесцветно блестящими пятнами. Огромный глобус, заключенный в медный сферический крест экватора и меридиана, стоял на круглом столе. Обернувшись к выходу, Грэй увидел над дверью огромную картину, сразу содержанием своим наполнившую душное оцепенение библиотеки. Картина изображала корабль, вздымающийся на гребень морского вала.

Струи пены стекали по его склону. Он был изображен в последнем моменте взлета. Корабль шел прямо на зрителя. Высоко поднявшийся бугшприт заслонял основание мачт. Гребень вала, распластанный корабельным килем, напоминал крылья гигантской птицы. Пена неслась в воздух. Паруса, туманно видимые из-за бакборта и выше бугшприта, полные неистовой силы шторма, валились всей громадой назад, чтобы, перейдя вал, выпрямиться, а затем, склоняясь над бездной, мчать судно к новым лавинам.

Разорванные облака низко трепетали над океаном. Тусклый свет обреченно боролся с надвигающейся тьмой ночи. Но всего замечательнее была в этой картине фигура человека, стоящего на баке спиной к зрителю. Она выражала все положение, даже характер момента. Поза человека он расставил ноги, взмахнув руками ничего собственно не говорила о том, чем он занят, но заставляла предполагать крайнюю напряженность внимания, обращенного к чему-то на палубе, невидимой зрителю. Завернутые полы его кафтана трепались ветром; белая коса и черная шпага вытянуто рвались в воздух; богатство костюма выказывало в нем капитана, танцующее положение тела — взмах вала; без шляпы, он был, видимо, поглощен опасным моментом и кричал — но что? Видел ли он, как валится за борт человек, приказывал ли повернуть на другой галс или, заглушая ветер, звал боцмана?

Не мысли, но тени этих мыслей выросли в душе Грэя, пока он смотрел картину. Вдруг показалось ему, что слева подошел, став рядом, неизвестный невидимый; стоило повернуть голову, как причудливое ощущение исчезло бы без следа. Грэй знал это. Но он не погасил воображения, а прислушался. Беззвучный голос выкрикнул несколько отрывистых фраз, непонятных, как малайский язык; раздался шум как бы долгих обвалов; эхо и мрачный ветер наполнили библиотеку. Все это Грэй слышал внутри себя. Он осмотрелся: мгновенно вставшая тишина рассеяла звучную паутину фантазии; связь с бурей исчезла.

Грэй несколько раз приходил смотреть эту картину. Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя. В маленьком мальчике постепенно укладывалось огромное море. Он сжился с ним, роясь в библиотеке, выискивая и жадно читая те книги, за золотой дверью которых открывалось синее сияние океана. Там, сея за кормой пену, двигались корабли. Часть их теряла паруса, мачты и, захлебываясь волной, опускалась в тьму пучин, где мелькают фосфорические глаза рыб. Другие, схваченные бурунами, бились о рифы; утихающее волнение грозно шатало корпус; обезлюдевший корабль с порванными снастями переживал долгую агонию, пока новый шторм не разносил его в щепки.

Третьи благополучно грузились в одном порту и выгружались в другом; экипаж, сидя за трактирным столом, воспевал плавание и любовно пил водку. Были там еще корабли-пираты, с черным флагом и страшной, размахивающей ножами командой; корабли-призраки, сияющие мертвенным светом синего озарения; военные корабли с солдатами, пушками и музыкой; корабли научных экспедиций, высматривающие вулканы, растения и животных; корабли с мрачной тайной и бунтами; корабли открытий и корабли приключений. В этом мире, естественно, возвышалась над всем фигура капитана. Он был судьбой, душой и разумом корабля. Его характер определял досуга и работу команды. Сама команда подбиралась им лично и во многом отвечала его наклонностям. Он знал привычки и семейные дела каждого человека.

Он обладал в глазах подчиненных магическим знанием, благодаря которому уверенно шел, скажем, из Лиссабона в Шанхай, по необозримым пространствам. Он отражал бурю противодействием системы сложных усилий, убивая панику короткими приказаниями; плавал и останавливался, где хотел; распоряжался отплытием и нагрузкой, ремонтом и отдыхом; большую и разумнейшую власть в живом деле, полном непрерывного движения, трудно было представить. Эта власть замкнутостью и полнотой равнялась власти Орфея. Такое представление о капитане, такой образ и такая истинная действительность его положения заняли, по праву душевных событий, главное место в блистающем сознании Грэя. Никакая профессия, кроме этой, не могла бы так удачно сплавить в одно целое все сокровища жизни, сохранив неприкосновенным тончайший узор каждого отдельного счастья. Опасность, риск, власть природы, свет далекой страны, чудесная неизвестность, мелькающая любовь, цветущая свиданием и разлукой; увлекательное кипение встреч, лиц, событий; безмерное разнообразие жизни, между тем как высоко в небе то Южный Крест, то Медведица, и все материки — в зорких глазах, хотя твоя каюта полна непокидающей родины с ее книгами, картинами, письмами и сухими цветами, обвитыми шелковистым локоном в замшевой ладанке на твердой груди. Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за золотые ворота моря.

Вскорости из порта Дубельт вышла в Марсель шхуна «Ансельм», увозя юнгу с маленькими руками и внешностью переодетой девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья с вытканными коронами. В течение года, пока «Ансельм» посещал Францию, Америку и Испанию, Грэй промотал часть своего имущества на пирожном, отдавая этим дань прошлому, а остальную часть — для настоящего и будущего — проиграл в карты. Он хотел быть «дьявольским» моряком. Он, задыхаясь, пил водку, а на купаньи, с замирающим сердцем, прыгал в воду головой вниз с двухсаженной высоты. По-немногу он потерял все, кроме главного — своей странной летящей души; он потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за уверенную меткость работающей руки, а в его думающих глазах отразился блеск, как у человека, смотрящего на огонь. И его речь, утратив неравномерную, надменно застенчивую текучесть, стала краткой и точной, как удар чайки в струю за трепетным серебром рыб.

Капитан «Ансельма» был добрый человек, но суровый моряк, взявший мальчика из некоего злорадства. В отчаянном желании Грэя он видел лишь эксцентрическую прихоть и заранее торжествовал, представляя, как месяца через два Грэй скажет ему, избегая смотреть в глаза: — «Капитан Гоп, я ободрал локти, ползая по снастям; у меня болят бока и спина, пальцы не разгибаются, голова трещит, а ноги трясутся. Все эти мокрые канаты в два пуда на весу рук; все эти леера, ванты, брашпили, тросы, стеньги и саллинги созданы на мучение моему нежному телу. Я хочу к маме». Выслушав мысленно такое заявление, капитан Гоп держал, мысленно же, следующую речь: — «Отправляйтесь куда хотите, мой птенчик. Если к вашим чувствительным крылышкам пристала смола, вы можете отмыть ее дома одеколоном «Роза-Мимоза». Этот выдуманный Гопом одеколон более всего радовал капитана и, закончив воображенную отповедь, он вслух повторял: — Да.

Ступайте к «Розе-Мимозе». Между тем внушительный диалог приходил на ум капитану все реже и реже, так как Грэй шел к цели с стиснутыми зубами и побледневшим лицом. Он выносил беспокойный труд с решительным напряжением воли, чувствуя, что ему становится все легче и легче по мере того, как суровый корабль вламывался в его организм, а неумение заменялось привычкой. Случалось, что петлей якорной цепи его сшибало с ног, ударяя о палубу, что непридержанный у кнека канат вырывался из рук, сдирая с ладоней кожу, что ветер бил его по лицу мокрым углом паруса с вшитым в него железным кольцом, и, короче сказать, вся работа являлась пыткой, требующей пристального внимания, но, как ни тяжело он дышал, с трудом разгибая спину, улыбка презрения не оставляла его лица. Он молча сносил насмешки, издевательства и неизбежную брань, до тех пор пока не стал в новой сфере «своим», но с этого времени неизменно отвечал боксом на всякое оскорбление. Однажды капитан Гоп, увидев, как он мастерски вяжет на рею парус, сказал себе: «Победа на твоей стороне, плут». Когда Грэй спустился на палубу, Гоп вызвал его в каюту и, раскрыв истрепанную книгу, сказал: — Слушай внимательно!

Брось курить! Начинается отделка щенка под капитана. И он стал читать — вернее, говорить и кричать — по книге древние слова моря. Это был первый урок Грэя. В течение года он познакомился с навигацией, практикой, кораблестроением, морским правом, лоцией и бухгалтерией. Капитан Гоп подавал ему руку и говорил: «Мы». В Ванкувере Грэя поймало письмо матери, полное слез и страха.

Он ответил: «Я знаю. Но если бы ты видела, как я; посмотри моими глазами. Если бы ты слышала, как я: приложи к уху раковину: в ней шум вечной волны; если бы ты любила, как я — в твоем письме я нашел бы, кроме любви и чека, — улыбку…» И он продолжал плавать, пока «Ансельм» не прибыл с грузом в Дубельт, откуда, пользуясь остановкой, двадцатилетний Грэй отправился навестить замок. Все было то же кругом; так же нерушимо в подробностях и в общем впечатлении, как пять лет назад, лишь гуще стала листва молодых вязов; ее узор на фасаде здания сдвинулся и разросся. Слуги, сбежавшиеся к нему, обрадовались, встрепенулись и замерли в той же почтительности, с какой, как бы не далее как вчера, встречали этого Грэя. Ему сказали, где мать; он прошел в высокое помещение и, тихо прикрыв дверь, неслышно остановился, смотря на поседевшую женщину в черном платье. Она стояла перед распятием: ее страстный шепот был звучен, как полное биение сердца.

Затем было сказано: — «и мальчику моему…» Тогда он сказал: — «Я …» Но больше не мог ничего выговорить. Мать обернулась. Она похудела: в надменности ее тонкого лица светилось новое выражение, подобное возвращенной юности. Она стремительно подошла к сыну; короткий грудной смех, сдержанное восклицание и слезы в глазах — вот все. Но в эту минуту она жила сильнее и лучше, чем за всю жизнь. Он выслушал о смерти отца, затем рассказал о себе. Она внимала без упреков и возражений, но про себя — во всем, что он утверждал, как истину своей жизни, — видела лишь игрушки, которыми забавляется ее мальчик.

Такими игрушками были материки, океаны и корабли. Грэй пробыл в замке семь дней; на восьмой день, взяв крупную сумму денег, он вернулся в Дубельт и сказал капитану Гопу: «Благодарю. Вы были добрым товарищем. Прощай же, старший товарищ, — здесь он закрепил истинное значение этого слова жутким, как тиски, рукопожатием, — теперь я буду плавать отдельно, на собственном корабле». Гоп вспыхнул, плюнул, вырвал руку и пошел прочь, но Грэй, догнав, обнял его. И они уселись в гостинице, все вместе, двадцать четыре человека с командой, и пили, и кричали, и пели, и выпили и съели все, что было на буфете и в кухне. Прошло еще мало времени, и в порте Дубельт вечерняя звезда сверкнула над черной линией новой мачты.

То был «Секрет», купленный Грэем; трехмачтовый галиот в двести шестьдесят тонн. Так, капитаном и собственником корабля Артур Грэй плавал еще четыре года, пока судьба не привела его в Лисс. Но он уже навсегда запомнил тот короткий грудной смех, полный сердечной музыки, каким встретили его дома, и раза два в год посещал замок, оставляя женщине с серебряными волосами нетвердую уверенность в том, что такой большой мальчик, пожалуй, справится с своими игрушками. Рассвет Струя пены, отбрасываемая кормой корабля Грэя «Секрет», прошла через океан белой чертой и погасла в блеске вечерних огней Лисса. Корабль встал на рейде недалеко от маяка. Десять дней «Секрет» выгружал чесучу, кофе и чай, одиннадцатый день команда провела на берегу, в отдыхе и винных парах; на двенадцатый день Грэй глухо затосковал, без всякой причины, не понимая тоски. Еще утром, едва проснувшись, он уже почувствовал, что этот день начался в черных лучах.

Он мрачно оделся, неохотно позавтракал, забыл прочитать газету и долго курил, погруженный в невыразимый мир бесцельного напряжения; среди смутно возникающих слов бродили непризнанные желания, взаимно уничтожая себя равным усилием. Тогда он занялся делом. В сопровождении боцмана Грэй осмотрел корабль, велел подтянуть ванты, ослабить штуртрос, почистить клюзы, переменить кливер, просмолить палубу, вычистить компас, открыть, проветрить и вымести трюм. Но дело не развлекало Грэя. Полный тревожного внимания к тоскливости дня, он прожил его раздражительно и печально: его как бы позвал кто-то, но он забыл, кто и куда. Под вечер он уселся в каюте, взял книгу и долго возражал автору, делая на полях заметки парадоксального свойства. Некоторое время его забавляла эта игра, эта беседа с властвующим из гроба мертвым.

Затем, взяв трубку, он утонул в синем дыме, живя среди призрачных арабесок, возникающих в его зыбких слоях. Табак страшно могуч; как масло, вылитое в скачущий разрыв волн, смиряет их бешенство, так и табак: смягчая раздражение чувств, он сводит их несколькими тонами ниже; они звучат плавнее и музыкальнее. Поэтому тоска Грэя, утратив наконец после трех трубок наступательное значение, перешла в задумчивую рассеянность. Такое состояние длилось еще около часа; когда исчез душевный туман, Грэй очнулся, захотел движения и вышел на палубу. Была полная ночь; за бортом в сне черной воды дремали звезды и огни мачтовых фонарей. Теплый, как щека, воздух пахнул морем. Грэй, поднял голову, прищурился на золотой уголь звезды; мгновенно через умопомрачительность миль проникла в его зрачки огненная игла далекой планеты.

Глухой шум вечернего города достигал слуха из глубины залива; иногда с ветром по чуткой воде влетала береговая фраза, сказанная как бы на палубе; ясно прозвучав, она гасла в скрипе снастей; на баке вспыхнула спичка, осветив пальцы, круглые глаза и усы. Грэй свистнул; огонь трубки двинулся и поплыл к нему; скоро капитан увидел во тьме руки и лицо вахтенного. Пусть возьмет удочки. Он спустился в шлюп, где ждал минут десять. Летика, проворный, жуликоватый парень, загремев о борт веслами, подал их Грэю; затем спустился сам, наладил уключины и сунул мешок с провизией в корму шлюпа. Грэй сел к рулю. Капитан молчал.

Матрос знал, что в это молчание нельзя вставлять слова, и поэтому, замолчав сам, стал сильно грести. Грэй взял направление к открытому морю, затем стал держаться левого берега. Ему было все равно, куда плыть. Руль глухо журчал; звякали и плескали весла, все остальное было морем и тишиной. В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что все это составило бы не одну толстую книгу. Лицо дня приобретает определенное выражение, но Грэй сегодня тщетно вглядывался в это лицо. В его смутных чертах светилось одно из тех чувств, каких много, но которым не дано имени.

Как их ни называть, они останутся навсегда вне слов и даже понятий, подобные внушению аромата. Во власти такого чувства был теперь Грэй; он мог бы, правда, сказать: — «Я жду, я вижу, я скоро узнаю …», — но даже эти слова равнялись не большему, чем отдельные чертежи в отношении архитектурного замысла. В этих веяниях была еще сила светлого возбуждения. Там, где они плыли, слева волнистым сгущением тьмы проступал берег. Над красным стеклом окон носились искры дымовых труб; это была Каперна. Грэй слышал перебранку и лай. Огни деревни напоминали печную дверцу, прогоревшую дырочками, сквозь которые виден пылающий уголь.

Направо был океан, явственный, как присутствие спящего человека. Миновав Каперну, Грэй повернул к берегу. Здесь тихо прибивало водой; засветив фонарь, он увидел ямы обрыва и его верхние, нависшие выступы; это место ему понравилось. Матрос неопределенно хмыкнул. Загвоздистый капитан. Впрочем, люблю его. Забив весло в ил, он привязал к нему лодку, и оба поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под колен и локтей камням.

От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя; в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитый дымом, сверкая, дрожал воздух. Грэй сел у костра. Кстати, ты взял не хинную, а имбирную. Только было темно, а я торопился. Имбирь, понимаете, ожесточает человека.

Когда мне нужно подраться, я пью имбирную. Пока капитан ел и пил, матрос искоса посматривал на него, затем, не удержавшись, сказал: — Правда ли, капитан, что говорят, будто бы родом вы из знатного семейства? Бери удочку и лови, если хочешь. Не знаю. Может быть. Но… потом.

Звали его Грей. Он был окружен и отцом, и любящей матерью, и жил он в большом замке, имея все блага, чтобы не беспокоиться о хлебе насущном. Встретятся ли Ассоль и Грей?

Это культовые книги, которые читают и перечитывают люди разных поколений. Задумано произведение Александром Грином было в 1916 году, но продолжить работу над рукописью писатель смог только в 1920-м. В 1922 году в газете «Вечерний телеграф» была напечатана глава «Грей», а отдельной книгой повесть-феерия вышла в 1923-м. Автор был уверен в современности своего первого крупного произведения, написанного в революционном Петрограде и восславившего добро в замыслах и делах человека. Писатель Александр Грин По первоначальному замыслу сказочное действие должно было происходить во время революции в голодном и холодном Петрограде, но впоследствии возникла придуманная Каперна, символ человеческой бездуховности, несуществующие моря и порты. Грин расцвечивает действительность фантазиями, приближает её к сказке. Но при этом, по словам писателя, повесть утверждает нехитрую истину, состоящую в том, что человек должен «делать чудеса своими руками».

В 1873 году женился на 16-летней русской медсестре Анне Степановне Лепковой 1857—1895 [8]. Первые 7 лет детей у них не было, Александр стал первенцем, позднее у него появились брат Борис и две сестры — Антонина и Екатерина. Саша научился читать в 6 лет, и первой его прочитанной книгой стала «Путешествия Гулливера» Джонатана Свифта. С детства Грин любил книги о мореплавателях и путешествиях. Мечтал уйти в море матросом и, движимый этой мечтой, делал попытки убежать из дома. Воспитание мальчика было непоследовательным — его то баловали, то строго наказывали, то бросали без присмотра. В 1889 году девятилетнего Сашу отдали в подготовительный класс вятского реального училища. Там соученики впервые дали ему прозвище «Грин». В отчёте училища отмечалось, что поведение Александра Гриневского было хуже всех остальных, и в случае неисправления он может быть исключён из училища. В 14 лет Саша остался без матери, умершей от туберкулёза. Спустя 4 месяца май 1895 года отец женился на вдове Лидии Авенировне Борецкой. Отношения Александра с мачехой были напряжёнными, и он поселился отдельно от новой семьи отца. Впоследствии атмосферу провинциальной Вятки Грин охарактеризовал как «болото предрассудков, лжи, ханжества и фальши». Грин перепробовал много профессий — был рыбаком, чернорабочим, работал в железнодорожных мастерских. Летом вернулся к отцу, затем снова ушёл в странствия. Был лесорубом, золотоискателем на Урале, шахтёром на железном руднике, театральным переписчиком. В армии Грин познакомился с эсеровскими пропагандистами, которые оценили молодого бунтаря и помогли ему скрыться в Симбирске. С этого момента Грин, получив партийную кличку «Долговязый», искренне отдаёт все силы борьбе с ненавистным ему общественным строем, хотя участвовать в исполнении террористических актов он отказался, ограничившись пропагандой среди рабочих и солдат разных городов. Приведём отрывок из воспоминаний члена ЦК партии эсеров Н. Быховского : «Долговязый» оказался неоценимым подпольным работником. Будучи сам когда-то матросом и совершив однажды дальнее плавание, он великолепно умел подходить к матросам. Он превосходно знал быт и психологию матросской массы и умел говорить с ней её языком. В работе среди матросов Черноморской эскадры он использовал всё это с большим успехом и сразу же приобрёл здесь значительную популярность.

Отзыв о книге "Алые паруса"

Более того, он не поскупился на два километра ткани нужного цвета. Все это подтверждает, что сотворение чудес и волшебства — дело исключительно наших рук. Только мы сами можем облачить наш корабль в алые одеяния во имя любви, мечты или цели. Нужно быть верным своей мечте С возрастом детские мечты начинают казаться нам несущественными и наивными. На смену им приходят другие, зачастую лишенные обаяния и романтики. Но стоит ли так безжалостно расправляться с юношескими грезами во имя взрослой жизни? В «Алых парусах» говорится об обратном: только верность своим надеждам, пусть даже и несбыточным, способна сделать жизнь гораздо прекраснее, чем она является на самом деле. Так, с юных лет красавица Ассоль помнила: корабль под алыми парусами непременно причалит к ее берегу, а сама она будет счастливой. Как известно, надежды ее оправдались. Поэтому не сворачивайте с выбранного пути, именно он верный — хотя бы потому, что выбран вами. Иногда, чтобы быть счастливым, нужно идти наперекор судьбе Убежденность взрослых в том, будто они вправе определять судьбу своего ребенка, основана вовсе не на пустом месте: большой жизненный опыт, мудрость и собственные ошибки порой заставляют мам и пап программировать будущее детей, мало ориентируясь на их желания.

Ведь скучно?.. Тссс… Не те мысли, не те… Ибо вот спустя годы я к «Алым парусам» вернулся. Купил даже! Когда-то не понравилось, а сейчас купил! Это потому что «Маленький принц» тоже когда-то не понравился, а сейчас вызывает восторг с ахами и вздохами — а «Алые паруса» вот чем-то его напоминает: нет-нет, не сюжетно, не фабульно, не идейно, а как-то… хм… именно что как-то. Как-то напоминает.

И все.

А ещё это — крупный интернет-магазин книг. В нём вы можете заказывать книги в любое время 24 часа в сутки.

Долго, ли коротко, но события развиваются по спирали. В один прекрасный миг, осуществляется мечта девочки, появляется принц на корабле с алыми парусами и забирает ее с собой. Эта книга нужна не только детям, но и взрослым, так как человек всю жизнь ищет источники вдохновения и счастья. Книга предоставляет читателям возможность искать новые сверкающие дали ,не отчаиваться и страстно желать жить полноценной жизнью.

Сочинение отзыв алые паруса 6 класс кратко

(По А. Грину*) * Александр Грин (настоящее имя — Александр Степанович Гриневский; 1880-1932) — русский советский писатель, поэт, создатель вымышленной страны, в которой происходит действие многих его произведений, в том числе самых известных книг — «Бегущая. Итак, мой отзыв про Грин А.С. "Алые паруса"Много лет пользуюсь продукцией ЭКСМО, всегда только положительные эмоции. Одним из самых известных произведений Александра Грина является повесть-притча «Алые паруса». это книга, которую я прочитал с большим удовольствием.

Книга vs Фильм. Александр Грин «Алые паруса».

«Артур Грэй - родился с живой душой»: он неутомимо изучал старинный замок, рассматривал диковинные предметы, слушал истории старого Польдишока, читал приключенческие книги, мечтал о море. Положительный отзыв на книгу: Алые паруса: повесть, рассказы. Александр Грин у большинства читателей ассоциируется с романтикой и в первую очередь конечно с повестью "Алые паруса". Читайте лучшие рецензии и отзывы читателей ЛитРес на книгу «Алые паруса» Александра Грина. Грин Александр Степанович в форматах fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. «Алые паруса» — это книга, на первый взгляд, об обычной истории, как в одной далёкой деревеньке на границе моря и земли, жила без матери и воспитывалась отцом-моряком, девочка Ассоль. И также о самом Александре Грине, верившем в мечту и встретившем Нину Грин, которой он и посвятил «Алые паруса».

Мои любимые Книги и Творенья. #11. Книга Александра Грина "Алые Паруса"

Это заставляет его не помогать погибающему, наверное, в связи с законом кармы — обидчику его супруги. Как результат — он вместе со своей дочерью живут в обособленности от других сельчан. Тем не менее, ему удается так воспитать свою дочь, что она сохраняет в себе вечное ожидание настоящего чуда, прихода прекрасной яхты с алыми парусами, на которой к ней придет ее возлюбленный. Из-за ее наивной веры в чудо односельчане всегда злобно смеются над подрастающей девушкой, но ее не особенно заботят злые люди. В конце концов, в прекрасной феерической повести, как это и ожидается, к Ассоль, самым чудесным образом приплывает богатый капитан Грей, который полюбил ее, застав когда-то спящей посреди леса. Что хотел сказать Грин Если внимательно перечитать биографию писателя Александра Грина, то можно угадать в некоторых действиях, в его поведении и некоторых поступках — человека, крайне скованного, психологически зажатого и замкнутого. Думаю, что ему, скорее всего, некому было рассказать о том, что могло твориться в его душе. А каждому человеку приносит огромное облегчение, когда он может без сомнения в отношении слушающего, излить свою душу. Скорее всего, потому и стал он писателем, что только бумаге мог передать все те мысли и тончайшие оттенки чувств, которые находил в своей душе. В мои юные годы мне посчастливилось перечесть все произведения Александра Грина.

Тема мечты и реальности ведущая в творчестве Александра Грина, но наиболее ярко она проявилась в произведении «Алые паруса». Прочитав повесть, можно увидеть, как автор пытается показать реальность, которая улучшается, если верить в чудо. При этом, писатель хотел показать читателю, что нужно верить в чудо, несмотря ни на что. Данная мысль проносится лейтмотивом сквозь всё произведение, позволяя вжиться в роль всем, кто наблюдает за происходящим. Эгль и Ассоль разговаривают друг с другом. Эгль говорит девочке, что, когда она станет совсем взрослой, к ней приплывет принц на корабле с алыми парусами. Девочке запомнился этот образ, и она пронесла его сквозь годы, пока не стала взрослой. Она ждала момента, который постоянно представлялся ей в самых ярких красках. Ассоль запомнила эти слова, став ждать обещанного. Она ждала предсказания. В скором времени оно сбылось, а принцем стал молодой человек, которого звали Грей. Его семья была очень богатой, и он мог позволить себе роскошную жизнь. Когда Грей гулял по библиотеке, он увидел роскошную картину с изображением красивого корабля. Тогда он понял, что выполнит свою мечту, став капитаном этого корабля. Когда Грей вырос, он наконец-таки купил этот корабль, получив в распоряжение семейное наследство. Отличительной особенностью этого корабля являлись алые паруса, развивавшиеся на ветру.

Он покидает замок и поступает на службу на судно «Ансельм», которым управлял капитан Гоп. Он оценил старания молодого матроса и решил, что сделает из Артура настоящего капитана, обучив премудростям морского ремесла. Уже в 20-летнем возрасте Артур приобрел галиот «Секрет». Он четыре года ходил по морю, пока судьба не привела его к берегам Лисса — населенного пункта, который располагался недалеко от деревни Каперна. Фото: ast. Артур и матрос Летика отправились на рыбалку. Они расположились под обрывом за Каперной. Пока Артур на берегу следил за костром, Летика в море ловил рыбу. Поутру Артур пошел прогуляться и увидел спящую девушку. Это была Ассоль. Она поразила его воображение. Артур надел ей на мизинец свое старинное кольцо. Далее Грэй с матросом отправились в трактир Каперны. Здесь Хин — сын погибшего Меннерса — рассказал им об ужасном поступке Лонгрена и о его полоумной дочери, которая мечтает о принце и судне с алыми парусами. Выпивший угольщик заявил, что хозяин трактира врет, чем подтвердил сомнения Артура в правдивости услышанного рассказа. Молодой капитан направился в Лисс. В одной из лавок он купил алый шелк. Также в поселении Артур встретил Циммера — бродячего музыканта, которого попросил с оркестром прибыть на корабль. Грэй приказал матросам натянуть алые паруса и отправиться в сторону Каперны. К полудню «Секрет» был виден жителям деревни. Ассоль была потрясена, увидев корабль мечты, на палубе которого играла музыка. Она побежала в сторону моря. На берег вышли и любопытные обитатели Каперны.

С тех пор моими главными мечтами были Алые паруса с илл. Бычкова от Янтарного сказа и с илл. Юрия Николаева от Московских учебников. И вот счастье - Эксмо издает Алые паруса с Николаевым, но в своей бюджетной серии, покупать я ее не кинулась, понадеявшись на то, что должны, просто обязаны издать книгу вне серии, нормальным форматом, на мелованной бумаге. Немного подождала отзывов, их все нет и нет, а "держаться нету больше сил" - заказала! Теперь я ее счастливая обладательница Замечательная книга вышла у Эксмо - удобный формат, крупный шрифт, матовая меловка. Иллюстрации у художника разные. Точнее разные образы одного и того же персонажа, где-то он изображен символично, потом раз - и как будто художнику позировали для портрета. А еще я с удивлением обнаружила, что Ассоль как будто срисована с нашей соседской девочки, на нескольких иллюстрациях как будто она позировала. Надо обязательно подарить ей такую книгу, пусть и на ее горизонте появятся Алые паруса.

Похожие новости:

Оцените статью
Добавить комментарий