Центральная клиническая психиатрическая больница Подмосковья получила имя Федора Усольцева. МОСКВА, 18 апр – РИА Новости. Капитальный ремонт психиатрической больницы начался в Яхроме Дмитровского городского округа Московской области, сообщила пресс-служба министерства жилищно-коммунального хозяйства региона. Психиатрическая клиническая больница № 4 им. П.Б. Ганнушкина (ПКБ 4) — современная, динамично развивающаяся медицинская организация — является одним из крупнейших московских психиатрических учреждений.
В больницы Москвы госпитализировали 82 пострадавших при теракте в «Крокусе»
Минздрав Московской области опубликовал список пострадавших в теракте в Crocus City Hall, госпитализированных в больницы Москвы и Подмосковья. По факту публикации «Москва может лишиться четвертой градской больницы» Департамент здравоохранения столицы разъяснил ситуацию. Подпишитесь и получайте новости первыми.
Психиатрическая клиническая больница № 4 им. П.Б. Ганнушкина.
В больницы Москвы госпитализировали 82 пострадавших при теракте в «Крокусе» | Главная»Психиатрические больницы Москвы»Психиатрическая клиническая больница 4 им. П.Б. Ганнушкина. |
Психиатрическая клиническая больница № 13, филиал № 4 | Адрес больницы: Москва, Потешная улица, 3. |
В Москве открыли после реконструкции приёмные отделения 6 больниц
Медучреждение находится на территории Москвы, но подведомственно Минздраву Подмосковья. Психиатрическая клиника получила имя Усольцева в целях увековечивания его памяти и на основании документов, представленных министром здравоохранения региона. Федор Усольцев был учеником основоположника нозологического направления в психиатрии Сергея Корсакова.
По улице Потешной пройти 100 метров по направлению движения автотранспорта. От ст. Далее 800 метров пешком.
На машине: Ориентир для автомобилистов - пересечение ул. Потешной и 2-ой ул.
Стационарный комплекс больницы перейдет в ведение департамента социальной защиты Москвы, для содержания лиц с психическими расстройствами, которые не могут жить самостоятельно и сейчас находятся в различных психиатрических больницах города. Именно поэтому департамент здравоохранения создает условия для перемещения таких пациентов с так называемой «острой психиатрической койки» на «койку интерната для инвалидов по психическому здоровью». В интересах оказания максимально качественной медицинской специализированной помощи таким пациентам — не социализированным и с хроническим психиатрическим заболеванием — часть действующего коечного фонда ДЗМ передается департаменту соцзащиты для того, чтобы в этих стационарах и была организована работа специализированного психиатрического интерната. Потребность в таких стационарных койках в городе очень высока», — отмечается в сообщении.
На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации ". Полный перечень лиц и организаций, находящихся под судебным запретом в России, можно найти на сайте Минюста РФ.
Канатчикова дача.Кащенка. Психбольница №1 им. Алексеева.
По итогам проверки в психиатрической больнице №15 возбуждено дело о незаконной госпитализации. потерпевшей стороной здесь выступают дети из разных социальных учреждений. Армия России ударила по расположению боевиков ВСУ по одной из психиатрических больниц в Харькове. Список лучших врачей Потешная ул, 3, «Психиатрическая клиническая больница №4 им Ганнушкина» в Москве. «Психиатрическая больница № 23» Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Московской области. chevron-right Москва ЛПУ Больницы Психиатрическая клиническая больница №4 им Ганнушкина.
Психиатрическая больница № 4
Потребность в таких стационарных койках в городе очень высока», — отмечается в сообщении. По данным департамента здравоохранения, в соответствии с концепцией развития психиатрической службы Москвы, системе городского здравоохранения требуются дополнительно 370 врачей, 150 медицинских сестер, 450 сотрудников младшего медицинского звена. Гиляровского», — отметили в пресс-службе. Существующий коечный фонд будет при этом сохранен, амбулаторная сеть расширена.
Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки. Об этом сообщил координатор николаевского подполья Сергей Лебедев, уточнив, что психдиспансеры на Украине давно закрыты и используются лишь для размещения военных. Ранее николаевское подполье сообщило об ударе по энергообъектам в Николаеве. Из-за атаки вышли из строя трансформаторы и распределительные устройства, передает телеканал 360.
Отмечалось, что у донорских центров образовались очереди. Несколько вооружённых боевиков в камуфляже вечером 22 марта ворвались в здание «Крокус Сити Холла» перед концертом российской группы «Пикник». По информации оперативных служб, их было от двух до пяти человек.
В Следственном комитете отметили, что террористы были вооружены автоматами Калашникова с большим количеством боеприпасов.
Первые слова сын Марины смог произнести после того, как с ним стали общаться при помощи жестов. Я бы в жизни не додумалась до этого! А еще театральная студия центра и мимы. Для родителей в центре проводят лекции, семейную психотерапию и групповые сеансы с психологами.
Мне психологи улыбаясь ответили, что это необходимый атрибут в их работе. Мы начали разговаривать, и я разрыдалась». Терапия, говорит Марина, помогла ей и мужу принять, что у них «такой» ребенок. Иногда ты не понимаешь насколько. Тебе кажется: я немножко напряжен, немножко в суете, но это не страшно.
А потом все, ты больше не можешь. И начинается депрессия или агрессия, она может и на детей распространяться, — говорит Дорохова. Это переживается так же горько, как утрата, ведь родителям приходится отказаться от своих ожиданий. Часто семьи распадаются в этой точке. Не все готовы принять такое крушение надежд».
В таких обстоятельствах, уверена главврач, важно показать, что случившееся «не тупик, у каждой ситуации есть решение» и найдутся специалисты, которые смогут сопровождать семью «на этом трудном пути». Не менее важно научить родителей тому, как справляться с различными состояниями ребенка дома. Директор центра не скрывает: привлечь родителей к лечебному процессу получилось не сразу. Для этого потребовалось сначала убедить работников в том, что сотрудничество с семьей больного ребенка необходимо, и научить их взаимодействовать по-новому. Были организованы рабочие группы, получена лицензия на образовательную деятельность, разработан этический кодекс, проведены тренинги и семинары для сотрудников.
Это решаемые задачи, это не самое сложное». Необходимо получить согласие семьи и чтобы родственники поняли, что только препаратами помочь ребенку не получится и их участие в реабилитации имеет большое значение. Вопрос о том, насколько это получается, Марина Бебчук называет «печальным» — и отвечает, что бывает по-разному. Другие — один раз в неделю исключительно на занятие с семейным психологом. Третьи — два раза в неделю, но только на свидания с детьми.
Есть родители, которые хотят госпитализировать ребенка потому, что очень устали. Представьте, ребенок кричит 24 на семь, а родитель не может отойти ни в аптеку, ни к нотариусу. Родителям нужна передышка, психологически это очень понятно», — говорит главврач. Однако бывает и так, добавляет она, что родители не интересуются ребенком, то есть передают его в приемном отделении врачу со словами «ну сделайте с ним что-нибудь» и пропадают. Тогда специалисты оказываются в сложном положении: мы пытаемся пригласить родителей, они раз не приходят, второй, а ребенок их ждет и нередко плачет.
Можем ли мы его утешить? Это очень грустная история». Иногда, сожалеет Марина Бебчук, сотрудники центра сталкиваются с отказами от детей: не только вторичными ребенка брали в семью из детского дома, а потом возвращали , но и от кровных родителей. С такими семьями специалисты работают «очень плотно». Бывает, что психологам удается добиться отзыва заявления.
В то же время она считает недопустимыми обвинения в адрес родителей: «Каждый случай индивидуален. За каждым отказом стоит своя история». До этого, чтобы вы понимали, он сидел в коляске, ему ничего не надо было, его не интересовали ни дети, ни кошки, ни собаки, вообще ничего в этом мире». Пока мы общаемся с ней по телефону, мальчик несколько раз подходит к матери — и отчетливо просит конфеты и печенье. Сейчас Марина собирается лечь в центр Сухаревой в третий раз.
Сыну уже исполнилось четыре года, и теперь госпитализация для Марины будет платной — две тысячи рублей в сутки. Дети из Москвы проходят лечение в стационаре бесплатно, из других городов — в основном на платной основе, за исключением случаев, когда департамент здравоохранения Москвы дает разрешение на бесплатную койку. Не все родители могут позволить себе длительную реабилитацию в центре на таких условиях, говорит Дорохова, но и альтернативы пока нет: в других местах, оказывающих подобную помощь, либо слишком дорого, либо недостаточное количество занятий с ребенком. Отпускать сына в больницу одного Марина не готова — «и вообще мало кто готов», добавляет она. ГЛАВА 4 «Никто ни над кем не смеется, они все друг друга поддерживают» Впервые в центр Сухаревой Андрей попал три года назад; тогда ему было 12 лет — ложиться в больницу он очень не хотел, вспоминает его мать Надежда имена обоих изменены по ее просьбе, — прим.
И он обмяк как-то, — рассказывает Надежда. Хотя я ведь [этого] тоже не знала». Андрей признавался в разговоре с матерью, что чувствует себя плохо, но к врачу идти боялся; Надежда говорит, что опасения были и у нее. В интернете она прочла разные отзывы о центре Сухаревой, в том числе отрицательные. Я решила, что попробую, а забрать его могу в любое время».
Уже через неделю Надежда убедилась, что Андрею в центре комфортно: у него стали «глазки повеселее» и появились друзья. И они все друг друга поддерживают. Им здесь хорошо и легко», — рассказывает она. Не у каждого дома такие развлечения». Андрей ложился в больницу еще несколько раз — из-за ухудшения состояния и необходимости скорректировать лекарственную терапию.
Стационарное лечение он проходит и прямо сейчас, уже больше месяца. Андрею 15 лет, решение о госпитализации он принимает сам. Надежда уверена, что «все было не зря» и сын стал «поспокойнее». Но с ним она лечение предпочитает не обсуждать — чтобы «не зацикливаться на том, что он какой-то не такой, больной или еще что-то». Между собой «да и везде» больницу в семье называют исключительно «центром» или «санаторием».
Иногда Андрей все же спрашивает: «Это что, психушка? Когда по своему состоянию ребенок не может покидать отделение, учителя приходят к нему сами. Марина Бебчук объясняет, что по закону учиться обязаны все дети, которые проводят в стационаре больше 21 дня. Поскольку время пребывания конкретного пациента в центре неизвестно заранее средний срок госпитализации — около 30 дней, но одни выписываются раньше, другие — позже , ходить на занятия ребята начинают при первой возможности. Школой время детей в центре не ограничивается.
И предлагает посмотреть на новое отделение социального развития и психологической реабилитации, где есть «совершенно уникальные вещи». А именно — «клиническая профориентация». А наши… Если они не нашли профессию, то они все время дома, — добавляет Марина Бебчук. Как это происходило до пандемии, директор центра объясняет на примере. Допустим, описывает она, двое детей в разговоре с психологом говорят, что хотят быть астрофизиками.
Центр ищет астрофизиков среди волонтеров, если такой находится, он приходит и читает лекцию для этих детей. И специалисты вместе с ним продолжают поиск, — рассказывает Марина Бебчук. В отделении социального развития и психологической реабилитации детей также обучают разным навыкам это происходит и во время пандемии : шитью, рисованию, музыке, реставрированию мебели и даже веб-дизайну. Ходят на такие занятия в основном пациенты школьного возраста — и только те, кто лежат в стационаре. Для детей, проходящих лечение амбулаторно, они станут доступны только с 2021 года.
И тут же указывает на одну из дверей — деревянную, что для больницы нетипично: «Это старые двери, которые отреставрировали наши пациенты». Само отделение небольшое — коридор и несколько комнат. В одном помещении несколько подростков в основном мальчики собрались у компьютера и слушают музыку. В другом дети помладше собирают узоры из бусинок. Рядом с каждым — по два воспитателя.
Из третьей комнаты дети выходят с ими же сделанными игрушечными совами, котами и существами, похожими на пушистых ежей. Большинство игрушек ароматические — сейчас такие нравятся пациентам центра больше всего, объясняет одна из инструкторов. И тут же диктует рецепт раствора, которым нужно обработать ткань: клей, растворимый кофе, корица и ваниль. Еще в одном помещении находится кухня, здесь дети под руководством бывшего шеф-повара центра Елены учатся готовить. На ее мастер-классы ходят и девочки, и мальчики — как ни странно, все предпочитают несладкую выпечку, рассказывает повар: «У нас не только пицца.
Я их учу готовить и макароны с подливкой. У нас здесь простые рецепты, чтобы дети могли сами, без помощи взрослых, что-то сделать». На вопрос, едят ли дети потом приготовленное, Елена не без гордости отвечает: «Поварской термин — пробовать! А как? Они готовили, старались — и не попробовать?
Другие пользователи сейчас интересуются:
- Старейшую психиатрическую больницу Москвы отремонтируют без отселения – Москва 24, 07.09.2017
- Похожие материалы
- Психиатрическая больница № 4
- Обратите внимание
- Читайте также:
- Психиатрическая больница № 4
Власти Москвы: психиатрическую больницу №15 не закроют, а перепрофилируют
Предпосылками успеха деинституционализации являются: социально-экономическое благополучие; высокий уровень доступности современных лекарств, первичной медицинской помощи и социальной поддержки; зрелое гражданское сознание общество и здоровая институциональная среда. В столице, да и в стране в целом ни одно из этих условий нельзя назвать выполненным. Негативные последствия от проводимой реформы психиатрической службы можно разделить на три большие группы: нарушения конституционных прав пациентов на охрану здоровья; нарушение прав медицинских работников; нарушение прав гражданского общества. Как уже выше говорилось, происходит реальное снижение финансирования здравоохранения. То, от чего государство старается уйти в системе МВД, а именно от так называемой «палочной» системы, успешно внедряется в медицине под названием «государственное задание» на оказание медицинской помощи. Формирование его абсолютно непрозрачно, цифры завышены, что приводит к лечению пациентов по типу «конвейера». Также происходит в реальности административно обусловленное неоправданное снижение длительности госпитализации в психиатрическом стационаре, которое приведёт к дальнейшим последствиям. А именно к появлению нового поколения лиц с тяжёлыми психическими заболеваниями: с более частыми обострениями; быстротой наступления дефекта; с нарушением социализации и функционирования в обществе психически больных. Наличие тяжёлого, не леченного или не долеченного психического заболевания приведёт к тому, что лица с тяжёлыми психическими заболеваниями попадут в систему уголовного судопроизводства. Нужно представлять себе, что прежде, чем пациенту попасть в систему уголовного наказания или в специализированную психиатрическую больницу, они сначала совершают преступление, и как правило более тяжкое, чем психически здоровый преступник. Также снижение объёма психиатрической помощи приведёт к уменьшению охвата вновь заболевших психически больных и оставлению их без психиатрической помощи.
При вновь возникшем психическом расстройстве первая госпитализация в стационар и своевременность оказания психиатрической помощи является прогностически важной составляющей, по принципу, чем раньше начнёт оказываться верно подобранная терапия, тем более благоприятный будет её исход. Для впервые заболевших наиболее качественное наблюдение и подбор терапии возможен только в стационарных условиях. Сложная экономическая обстановка в стране способствует некачественному и не своевременному лекарственному обеспечению, в том числе возникает «проблема большого количества дженериков ненадлежащего качества», а в условиях санкций и константность и континуальность лекарственного обеспечения. В условиях несовершенства законодательной базы в стране сложилась парадоксальная ситуация, когда оригинальный препарат имеет порой несколько десятков заменителей, так называемых дженериков, которые по сути клинически никем не исследованы. Кроме того, существует ещё проблема несоответствия списка лекарственных препаратов в диспансерах и стационарах, которое приводит к смене поддерживающей терапии пациентов, что в итоге приводит к ухудшению состояния больных и необходимости усиления терапии или решения вопроса о госпитализации в стационар. На фоне сокращения психиатрических стационаров и психосоматических отделений встаёт в полный рост проблема увеличения количества лиц, страдающих психическими расстройствами, в соматической медицинской сети, то есть в обычных городских больницах. И здесь возникает новая проблема, законодательная и никем не озвученная, а значит и нерешённая — юридическая отсталость в изменении закона о психиатрической помощи и его неадаптированность под новые условия, возникшие после проведения реформ, а именно для оказания помощи психически больным с стационарах непсихиатрического профиля. Нужно напомнить, что в таких больницах отсутствуют условия оказания психиатрической помощи, недостаточное лекарственное обеспечение препаратами для лечения психически больных. А, следовательно, происходит нарушение прав психически больных в виду невозможности оказания им помощи в приемлемых «специализированных» условиях. Всё это выражается в снижении доступности оказания помощи психически больным с наличием соматической патологии.
К сожалению, слепое копирование западной модели оказания психиатрической помощи привело к снижению доступности и качества медицинской помощи, а также к недовольству пациентов и их родственников. Много сказано о возможных последствиях для пациентов и их родственников, но при этом практически на касалось профессионалов, которые оказывают психиатрическую помощь — врачей-психиатров, а также средний и младший медицинский персонал. Все преобразования касаются их напрямую, и наносят не меньший, если даже не больший удар в виде нарушения прав медицинских работников. На фоне сокращения стационарной помощи и увеличение частоты госпитализаций возрастёт давление на медицинских работников, в виде чрезмерной нагрузки и интенсификации работы, что в свою очередь приводит к снижению качества лечения, о чём выше уже указывалось, ссылаясь на западный опыт реформирования. Длительный и постоянный стресс на работе способствует формированию синдрома «эмоционального выгорания», обострение и появление хронических заболеваний, в том числе профессиональных. Сейчас об этом синдроме не говорит только ленивый. Кроме того, административно-волюнтаристический подход реформирования службы, приводит к нарушению принципа независимости врача психиатра при выборе и назначении адекватной терапии, о чём, кстати, прописано в Законе РФ о психиатрической помощи. Закрытие больниц приведёт к нарушению преемственности психиатрического опыта в профессиональной среде, его невосполнимости. Также нарушится система обучения врачей и медицинского персонала. Так называемая система наставничества не сможет восполнить данный пробел.
Так или иначе уже касался вопроса о непрофильной нагрузке на обычные городские больницы, в условиях которых уже приходится оказывать психиатрическую помощь. Каждый должен заниматься своим делом — психиатры и психиатрический персонал лечить своих пациентов, а персонал соматического звена своих. О нарушениях прав гражданского общества. Можно смело говорить неготовности общества к резким сокращениям психиатрических больниц и принятию лиц с психическими расстройствами, которые выйдут в «свет», то есть окажутся среди нас в метро, на улице, магазинах, да везде, где мы есть. Люди к таким резким изменениям ни психологически, ни морально не готовы. Всё это рано или поздно приведёт к обоюдоострой социальной напряжённости. В психиатрии есть такой термин — стигма или стигматизация, а по-простому навешивание ярлыков. Наше общество, учитывая опыт советской психиатрии, которая часто выполняла государственный заказ по «лечению» диссидентов, как к самой психиатрии, так и к психически больным людям относятся глубоко предвзято.
Скачать презентацию: Медиа-кит При перепечатке или цитировании материалов сайта Sila-rf. На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации ".
Это наглядно. В детской психиатрии мало используются аппараты и медицинские изделия. Наши инструменты — это люди, специалисты, которые вкладывают свои знания, мысли, душу в то, что мы делаем с пациентом.
А как благотворителю потом это измерить? Как отчитаться, если средства были вложены в работу хорошего логопеда или психолога? Наши дети могут сажать цветы, создавать прекрасные дизайн-проекты и разрабатывать программное обеспечение.
Их вклад может быть заметен, а их родители имеют право быть счастливыми», — говорит директор центра. Марина Бебчук рассказывает, что департамент здравоохранения уже через несколько дней открыл в центре клиническое обсервационное отделение для пациентов с ментальными нарушениями и коронавирусной инфекцией. Новое отделение заняло целый корпус.
На первом этаже разместили тех, кто только ожидал тест, на втором — детей с подтвержденным коронавирусом, на третьем — контактировавших с заболевшими. Если болезнь у ребенка протекала тяжело и температура поднималась выше 38 градусов, его перевозили в больницу имени Башляевой. Некоторые дети задерживались в отделении на две недели.
Не оказывать им профильную помощь все это время нельзя, говорит главврач. Специалисты стали приходить прямо в палаты — в защитных костюмах, масках, очках и перчатках. Другой сотрудник центра, врач-психиатр и психотерапевт Кирилл Абрамов рассказывает, что все пациенты реагировали по-разному.
Потом привыкли и даже начали узнавать. Но пандемия очень осложнила работу персонала. И сразу переходит к другой проблеме — необходимости всех сотрудников носить маски: «Как логопед может работать в маске?
Изменения в работе больницы начались задолго до первых пациентов с коронавирусом: в середине марта закрылись дневные стационары, многих пациентов выписали. Мы сказали родителям, что детям лучше быть дома». В тот момент в больнице находилось около 800 пациентов; довольно резко их количество сократилось до 500.
А с ограничением плановой госпитализации она возобновилась в полном объеме только в июне осталось не больше 200. Эта ситуация, по словам Марины Бебчук, отразилась на составе пациентов: уменьшилось количество дошкольников, реже в больницу стали поступать дети, чьи проблемы связаны со школой. С сентября количество пациентов центра Сухаревой постепенно увеличивается, но их все же меньше чем было до пандемии.
В них — чистая одежда для детей. Раньше родственники несли и другие «гостинцы»: продукты, канцелярские принадлежности, учебники. Но с началом пандемии можно передать только воду и обменять грязную одежду на чистую — таковые новые правила эпидемиологической безопасности центра.
Марина Бебчук рассказывает, что прошло уже несколько лет, как в больнице нет байковых халатов и пижам для пациентов. Больничная одежда сегодня — это спортивные костюмы, толстовки, цветные футболки. Но некоторым родителям важно, чтобы у ребенка были вещи из дома, особенно сейчас, когда встретиться они не имеют возможности.
Единственная связь между родителями и детьми в больнице — телефон. До запрета на посещение родителями стационаров мобильные телефоны детям нельзя было использовать, теперь у них есть кнопочные аппараты, без доступа к интернету. Центр Сухаревой подключился к проекту департамента здравоохранения Москвы по телемедицине, но подходящая платформа для общения с родственниками пациентов именно в детской психиатрии нашлась не сразу.
Проблемы возникли и с использованием проверенных временем методик работы — для взаимодействия с родителями онлайн они не подходили. Он может просто следить за двигающейся картинкой. Подобная неопределенность может сильно искажать диагностику», — приводит пример главврач.
Нужно было обучать врачей и психологов работе через экран — она принципиально другая, продолжает она. Разработкой новых методик занималась группа специалистов центра. Марина Бебчук отвечала за часть, связанную с этикой, безопасностью и психологией онлайн-консультирования.
Уже в марте и апреле обучение онлайн-работе прошли больше сотни врачей и психологов центра Сухаревой. Одна из них — медицинский и семейный психолог Анастасия Ильина. Кто-то однажды даже змею показывал».
Общаться по видео с пациентами центра теперь приходится и волонтерам. Александра Желтова, координатор движения «Даниловцы», рассказывает, что в центр Сухаревой ее группа ходит больше десяти лет. Сама она — три года.
До пандемии волонтеры навещали девочек из третьего, острого отделения каждую неделю: во вторник — младших; в четверг — подростков. В основном это дети с какими-то проблемами в семье: кто-то из приемных, кто-то из неполных, у кого-то родители пьют. Есть дети из приютов, — говорит Желтова.
Во время посещений «Даниловцы» общались с пациентами, проводили мастер-классы, делали поделки и украшения, маникюр и прически, рассказывает Желтова. Заниматься всем этим по видео оказалось невозможно. Волонтеры устраивали для них музыкальные занятия, во время которых играли на гитаре и пели; подбирали забавные тесты например, «Какое ты дерево?
В клиническом обсервационном отделении, где обязательны защитные костюмы и другие СИЗ, работали добровольно, утверждает Марина Бебчук. Со временем, добавляет она, предпочтение стали отдавать переболевшим. Но так как выплаты за лечение пациентов с коронавирусом мотивируют многих на работу именно в этом отделении, «то из соображений справедливости персонал подлежит ротации».
Среди сотрудников были и те, кто в начале ковидного периода работать отказался и взял длительный отпуск. Главврач этому не препятствовала и, наоборот, по ее словам, предлагала такую возможность. По словам Марины Бебчук, в сложный период было придумано много разных способов поддержки персонала.
Помимо возможности в любой момент уйти в отпуск, для них организовали психологические группы поддержки и адаптационные тренинги. Главврач несколько раз устраивала общие онлайн-собрания коллектива, во время которых отвечала на вопросы сотрудников. Огорчала их только разлука с семьей.
Ты болел ветрянкой? А сейчас другая вирусная болезнь. В метро ездят только те, кому нужно на работу, остальные дома.
И твоя мама дома. За это время только у одного пациента, продолжает главврач, коронавирус стал частью бредовых переживаний. И показывает рисунки детей на тему пандемии.
Коронавирус на большинстве из них похож на типичного микроба из рекламы средства для чистки туалета — маленький, зубастый, зеленый, но совсем не страшный. Его побеждает розовое мыло сразу на нескольких рисунках , клетка или рыжие и черные существа, одновременно похожие на лис и кенгуру. Есть рисунки серьезные — с призывом соблюдать дистанцию, носить маску и пользоваться антисептиком.
А есть скорее забавные. На одном сразу три вируса собрались в рок-группу. Автор другого пишет, что «даже готов пойти в школу», только бы пандемия поскорее закончилась.
Третий обращается к патриотическим чувствам: «Мы русские! С нами бог! Коронавирус, чтоб ты сдох!
Психиатрическая служба, по ее мнению, должна «повернуться лицом к родителям и стать доступной». На практике это означает, что в детской поликлинике должны были бы работать не только врач-психиатр, но и психологи — диагносты и корректоры, логопед, дефектолог, специалист по социальной работе. Сможем выбрать для него правильный маршрут здоровья.
А родители смогут контролировать этот процесс и отвечать за него совместно с врачами», — объясняет директор центра. Похоже детскую психиатрическую службу представляет себе и Елисей Осин, учредитель Ассоциации психиатров и психологов за научно обоснованную практику. Он и его коллеги по ассоциации считают, что необходимо создать пункты психиатрической помощи — в том числе и маленькие стационары в детских городских больницах — по всей Москве, куда не нужно будет «ехать за тридевять земель».
Но пока существует центр Сухаревой, убежден Осин, сделать это невозможно. Существование 800-коечной больницы — это фантастические деньги. Отщипнул чуть-чуть от нее, посадил двух психиатров в детскую поликлинику, и людям никуда не надо ездить — вот врачебная комиссия у дома.
Но вместо этого финансируется гигантский институт [центр Сухаревой]». В марте 2020 года, когда центр столкнулся с первыми ограничениями из-за пандемии, Марина собрала сотрудников и сказала: «Коллеги, мы зашли в долгую историю. Мне кажется, это года на полтора».
Тогда многие посмеялись. Теперь ей кажется, что полтора года — это хороший прогноз.
Но самым страшным наказанием, говорит Осин, была «наблюдалка».
Кто-то, может быть, даже со связанными ручками, потому что бьет себя, или со шлемом на голове. Все — очень плохого уровня развития, с ними не поболтаешь, не поиграешь. Пахнет потом, какой-то серостью, иногда редко какашками, — рассказывает Осин.
Что испытывал человек, который проводил 30, 60 или 90 дней, я просто боюсь себе представить». Светлый коридор с нарисованными на стенах пейзажами: дом на зеленом холме, машина, вода и кораблик. Чуть дальше — рисунки, указав на которые не говорящий ребенок может выразить, что ему нужно: ладонь — «стоп»; палец вверх — «да»; соединенные вместе пальцы рук — «помоги»; смеющаяся девочка — «щекочи»; циферблат — «жди»; лицо со сжатыми зубами и молниями у ушей — «мне плохо».
Два рисунка — стакан и туалет — есть и в окошке каждой палаты. За одним из них видно девочку в мягком розовом костюме: ей сушат волосы после душа. Заметив незнакомых людей, девочка улыбается и машет рукой.
За другим окошком видно нескольких мальчиков, лежащих на высоких светлых матрасах. Мужчина в футболке и джинсах читает им книжку, расхаживая по комнате. Большинство палат в отделении медико-социальной реабилитации — на несколько человек, но есть и дети, которые «живут» в одноместной палате.
Например, девочка А. У входа в палату, где живет А. Три из 13 пунктов посвящены вопросу питания: А.
Возможно, поэтому кормят А. Ест А. Каждый день, согласно той же инструкции, девочку водят на прогулку, а также на занятия с дефектологом в другой корпус.
Обычно А. Думала, если будет совсем ужасно — выпишусь» «С первого раза не принимаешь эту информацию: да какой он аутист? Вроде же нормальный.
Ну да, не говорит, да, немножко замкнут. Верить в это не хочется», — говорит Марина Дорохова, мама четырехлетнего мальчика с расстройством аутистического спектра. Когда два года назад врачи озвучили диагноз, ни Марина, ни ее муж не знали, чем помочь сыну, — и не понимали его состояние.
Тогда она обращалась к разным врачам, один из них посоветовал отделение центра Сухаревой, куда родители могут госпитализироваться вместе с детьми. Меня напугал изначально внешний вид — такие старые здания. Я шла как на войну.
Думала, если будет совсем ужасно, я выпишусь», — рассказывает Марина. В больницу Марина с сыном поступила в сентябре 2019 года и провела там три недели. Логопед, дефектолог, патопсихолог, перечисляет Марина: «Мы видели достаточно много педагогов, но это абсолютно другой уровень специалистов.
Они направлены на таких детей, знают, как найти к ним подход, как взаимодействовать, чтобы получить эффект». Первые слова сын Марины смог произнести после того, как с ним стали общаться при помощи жестов. Я бы в жизни не додумалась до этого!
А еще театральная студия центра и мимы. Для родителей в центре проводят лекции, семейную психотерапию и групповые сеансы с психологами. Мне психологи улыбаясь ответили, что это необходимый атрибут в их работе.
Мы начали разговаривать, и я разрыдалась». Терапия, говорит Марина, помогла ей и мужу принять, что у них «такой» ребенок. Иногда ты не понимаешь насколько.
Тебе кажется: я немножко напряжен, немножко в суете, но это не страшно. А потом все, ты больше не можешь. И начинается депрессия или агрессия, она может и на детей распространяться, — говорит Дорохова.
Это переживается так же горько, как утрата, ведь родителям приходится отказаться от своих ожиданий. Часто семьи распадаются в этой точке. Не все готовы принять такое крушение надежд».
В таких обстоятельствах, уверена главврач, важно показать, что случившееся «не тупик, у каждой ситуации есть решение» и найдутся специалисты, которые смогут сопровождать семью «на этом трудном пути». Не менее важно научить родителей тому, как справляться с различными состояниями ребенка дома. Директор центра не скрывает: привлечь родителей к лечебному процессу получилось не сразу.
Для этого потребовалось сначала убедить работников в том, что сотрудничество с семьей больного ребенка необходимо, и научить их взаимодействовать по-новому. Были организованы рабочие группы, получена лицензия на образовательную деятельность, разработан этический кодекс, проведены тренинги и семинары для сотрудников. Это решаемые задачи, это не самое сложное».
Необходимо получить согласие семьи и чтобы родственники поняли, что только препаратами помочь ребенку не получится и их участие в реабилитации имеет большое значение. Вопрос о том, насколько это получается, Марина Бебчук называет «печальным» — и отвечает, что бывает по-разному. Другие — один раз в неделю исключительно на занятие с семейным психологом.
Третьи — два раза в неделю, но только на свидания с детьми. Есть родители, которые хотят госпитализировать ребенка потому, что очень устали. Представьте, ребенок кричит 24 на семь, а родитель не может отойти ни в аптеку, ни к нотариусу.
Родителям нужна передышка, психологически это очень понятно», — говорит главврач. Однако бывает и так, добавляет она, что родители не интересуются ребенком, то есть передают его в приемном отделении врачу со словами «ну сделайте с ним что-нибудь» и пропадают. Тогда специалисты оказываются в сложном положении: мы пытаемся пригласить родителей, они раз не приходят, второй, а ребенок их ждет и нередко плачет.
Можем ли мы его утешить? Это очень грустная история». Иногда, сожалеет Марина Бебчук, сотрудники центра сталкиваются с отказами от детей: не только вторичными ребенка брали в семью из детского дома, а потом возвращали , но и от кровных родителей.
С такими семьями специалисты работают «очень плотно». Бывает, что психологам удается добиться отзыва заявления. В то же время она считает недопустимыми обвинения в адрес родителей: «Каждый случай индивидуален.
За каждым отказом стоит своя история». До этого, чтобы вы понимали, он сидел в коляске, ему ничего не надо было, его не интересовали ни дети, ни кошки, ни собаки, вообще ничего в этом мире». Пока мы общаемся с ней по телефону, мальчик несколько раз подходит к матери — и отчетливо просит конфеты и печенье.
Сейчас Марина собирается лечь в центр Сухаревой в третий раз. Сыну уже исполнилось четыре года, и теперь госпитализация для Марины будет платной — две тысячи рублей в сутки. Дети из Москвы проходят лечение в стационаре бесплатно, из других городов — в основном на платной основе, за исключением случаев, когда департамент здравоохранения Москвы дает разрешение на бесплатную койку.
Не все родители могут позволить себе длительную реабилитацию в центре на таких условиях, говорит Дорохова, но и альтернативы пока нет: в других местах, оказывающих подобную помощь, либо слишком дорого, либо недостаточное количество занятий с ребенком. Отпускать сына в больницу одного Марина не готова — «и вообще мало кто готов», добавляет она. ГЛАВА 4 «Никто ни над кем не смеется, они все друг друга поддерживают» Впервые в центр Сухаревой Андрей попал три года назад; тогда ему было 12 лет — ложиться в больницу он очень не хотел, вспоминает его мать Надежда имена обоих изменены по ее просьбе, — прим.
И он обмяк как-то, — рассказывает Надежда. Хотя я ведь [этого] тоже не знала». Андрей признавался в разговоре с матерью, что чувствует себя плохо, но к врачу идти боялся; Надежда говорит, что опасения были и у нее.
В интернете она прочла разные отзывы о центре Сухаревой, в том числе отрицательные. Я решила, что попробую, а забрать его могу в любое время». Уже через неделю Надежда убедилась, что Андрею в центре комфортно: у него стали «глазки повеселее» и появились друзья.
И они все друг друга поддерживают. Им здесь хорошо и легко», — рассказывает она. Не у каждого дома такие развлечения».
Андрей ложился в больницу еще несколько раз — из-за ухудшения состояния и необходимости скорректировать лекарственную терапию. Стационарное лечение он проходит и прямо сейчас, уже больше месяца. Андрею 15 лет, решение о госпитализации он принимает сам.
Надежда уверена, что «все было не зря» и сын стал «поспокойнее».
Ни детей, ни бандитов: легендарный недострой на Каширке снесут уже в марте
Если не получилось, речь пойдёт о стационаре полного пребывания. Госпитализация становится кратковременной и длится ровно столько, сколько нужны психиатрические стены. Сейчас срок пребывания в больнице в среднем 35 дней. Мы стараемся пациента как можно быстрее выписать на долечивание, например, в дневном стационаре. Получается обратный поток. Это на треть меньше, чем ещё пять лет назад. За год через больницу проходят 11 тысяч пациентов. Психиатрия работает по территориальному закреплению, к нам относятся Северный и Северо-Западный округ, это около двух миллионов человек. Также в нашу больницу экстренно госпитализируют пациентов из Зеленограда, это ещё 250 тысяч.
И всё это вместе лишь половина всех случаев, потому что по скорой мы принимаем всех, кто на момент острого состояния не имеет при себе документов, удостоверяющих личность. Большинство госпитализаций проводится по экстренным и неотложным показаниям в связи с острыми и тяжёлыми психическими расстройствами. Можем, например, предоставлять услуги в плане дополнительного ухода и реабилитации для пожилого контингента с психическими расстройствами, паллиативную помощь. Кроме этого, планируем развивать консультативную помощь. Ввиду нехватки специалистов нашего профиля в регионах, многие едут в столицу, чтобы выработать стратегию, скорректировать медикаментозную терапию. И тут мы можем помочь. А в поддержку всем остальным — наши сезонные школы с лекциями, которые бесплатно проводят психотерапевты больницы.
Москва, ул. Потешная, д.
Представление лицензирующим органом сведений о переоформлении лицензии, внесении изменений в сведения о лицензии сведений о продлении срока действия лицензии. Государственная регистрация изменений, внесенных в учредительный документ юридического лица, и внесение изменений в сведения о юридическом лице, содержащиеся в ЕГРЮЛ.
Большое внимание уделяется терапии средовым воздействием. С этой целью в отделении создается и поддерживается определенный микроклимат взаимодействия пациентов между собой, пациентов с персоналом, и введен спектр мероприятий, не вписывающихся в категорию ЛФК и трудотерапии для дополнительной поддержки, сплачивания и адаптации пациентов. Такой подход многократно повышает эффективность лечения, но налагает на пациента определенные обязательства: своевременность и правильность приема назначенных препаратов; посещение всех назначенных занятий и процедур по расписанию; предоставление специалистам обратной связи по ходу лечения, его эффективности и результативности. Данный уровень личностной ответственности предполагает достаточную степень психической сохранности. Основной задачей является лечение причины, а не следствия заболевания.
Различные обоснования НМЦК. Вы можете оплатить подписку: Банковским переводом или Банковской картой Доступ невозможен Запуску мешают активные сессии на других устройствах Вам необходимо "выйти из системы" на всех других устройствах и повторить попытку Выйти на других устройствах Доступ невозможен Превышено максимально допустимое количество одновременно работающих пользователей в организации Обратитесь к администратору вашей организации с просьбой расширить количество пользователей или дождитесь, когда кто-то выйдет из системы.
Более 80 человек госпитализировали в больницы Москвы после теракта в Крокусе
Подробная информация о фильме Подлинные хроники психиатрической клиники на сайте Кинопоиск. ГБУЗ г. Москвы Психиатрическая клиническая больница № 5 Департамента здравоохранения города Москвы. Психиатрическая клиническая больница №4 им. П. Б. Ганнушкина Москвы начинает свою историю с 1904 года, когда после разорения купцов Котовых их усадьба перешла во владение городской управы и была передана Преображенской больнице. Полное наименование ГБУЗ «Психиатрическая клиническая больница № 4 им. П.Б. Ганнушкина ДЗМ» Филиал «Психоневрологический диспансер № 17». Спецкор «Медузы» Кристина Сафонова рассказывает, как работает единственная детская психиатрическая больница Москвы — и как она стремится изменить систему оказания психиатрической помощи.
Более 80 человек госпитализировали в больницы Москвы после теракта в Крокусе
Каждую встречу у нас была длительная беседа о прошлой и настоящей жизни его пациентки, о её пристрастиях, изменениях в поведении. Иногда он нам давал задания: что делать, какие вопросы задавать, о чём говорить, а о чём нет, какой линии поведения придерживаться, с кем придти на свидание, а после отчитаться о проделанной «работе». Было проведено множество консилиумов, обследований и дополнительных консультаций со специалистами смежных направлений. У нас на глазах происходила стабилизация состояния больной, а в некоторых аспектах мы видели значительное улучшения. В этом отзыве нельзя обойти стороной младший медицинский персонал. К великому сожалению, я знаю только два имени: Евгений и Анна. Будет несправедливо сказать только про них и не указать имён остальных медиков «острой» половины отделения. Я думаю, что если в отделе кадров взять этот список, то можно смело благодарить каждого кто в нём будет. Эти Герои не смейтесь, именно Герои в каждый момент времени помогают людям вернуться в строй. Очень большую работу проводят по социализации больных. Мне приходилось приезжать в Отделение не только по приёмным дням, но и во внеурочное время.
Не было ни какой разницы в работе. Было видно, что нет показухи для родственников. Они просто всегда такие добрые, улыбающиеся, позитивные и вселяющие надежду на самое лучшее. Иногда появлялось чувство, что пациенты тянутся к ним как источнику тепла и света. Ответ: Очень хочу, чтоб при очередном распределении премий и бонусов руководство Больницы учло этот отзыв и премировало всех по списку буквально каждого, от нянечки до зав отделением. Очень понравилась психотерапевтическая группа, которая ведется раз в неделю. Получила огромную поддержку: научилась радоваться дню и будням, контролировать эмоции, быть более спокойной и уверенной. Каждый раз узнавала что-то новое и позитивное. Рекомендую этого психотерапевта.
Последние, оказывают помощь в документации и помогают организовать маршрутизацию пациента уже после стационара.
Обновлённое отделение рассчитано на 30 коек и занимает 1 этаж филиала Медное- Власово. Масякиным провели обход по всему филиалу Медное-Власово и посмотрели итоги работы в социальном отделении.
Женщина рассказала, что отвечала за младшее детское отделение. Всего в клинике находились порядка 50 детей, распределенных по двум огромным палатам.
В одной лежали ребята от 6 до 11 лет, а в другой — от 11 до 14 лет. А теперь представьте себе: в палате непролазная грязь и нет ничего, кроме кроватей и постельного белья. Все украдено! По ее словам, ни врачи, ни завотделением к детям практически не заходили просто потому, что ординаторская и кабинет заведующей располагались за границами отделения.
А на его место приехал специалист из Уфы — Ильгиз Тимербулатов. Врачи психиатрической больницы бьют тревогу и обращаются в разные инстанции. Подробности конфликта раздобыли наши коллеги с портала MSK1.
RU поговорила с врачом психиатрической больницы. По его словам, главврач заставил уволиться квалифицированных сотрудников, а на их место привез специалистов из Башкирии, которые не понимают, как правильно лечить пациентов. Он привел сразу же с собой трех новых заместителей.
Тем самым прямо сказал: «Или уходите на другие должности или всё равно придется уйти», — рассказал MSK1. RU врач Павел имя изменено. Усольцева По словам сотрудника, за два дня с момента назначения главврача из психиатрической больницы ушли: заместитель по кадрам, заместитель по экономике, заместитель по медицинской части.
А дальше, как говорит Павел, стало еще хуже. Затем начал пользоваться кухней для больных и ужинать там. Он сказал поварам готовить из продуктов для больных еду лично для них, — пожаловался врач.
RU есть отчеты бухгалтерии, из которых следует, что одному из заместителей главного врача ЦКПБ за 15 дней работы пришла зарплата в 244 тысячи рублей. Они написали коллективную жалобу в Министерство здравоохранения Московской области и Генеральную прокуратуру. По словам врача, проверка всё еще идет, а ответа до сих пор нет.
Они просто считаются психотерапевтами, не имея права назначать лекарства, — рассказал Павел.