3 марта обер-прокурором Святейшего синода во Временном правительстве был назначен Владимир Николаевич Львов. Всеподаннейший отчет обер-прокурора святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1902 год. ний товарища обер-прокурора Святейшего Синода князя Н.Д. Жевахова (1874–1945) — детальное и пристрастное повествование о прощании с Родиной, первых месяцах бе.
Обер-прокуроры Святейшего Синода. Список.
Одновременно заметно смягчился диктат обер—прокурора [443]. За графом Толстым последовал генерал—адъютант А. Ахматов 1862 — 3 июня 1865 г. Однако в дальнейшем станет ясно, что это не совсем так. За время их деятельности было разработано несколько реформ, хотя и не осуществившихся из—за чрезмерной осторожности митрополита Филарета. С назначением графа Д. Толстого 3 июня 1865 г. Между тем Д. Толстой был совершенно равнодушен к вопросам веры, по сути дела незнаком с православным вероучением и враждебно настроен по отношению к монашеству и епископату, о чем свидетельствуют его современники Петербургский митрополит Исидор Никольский и Тверской архиепископ Савва Тихомиров.
По своим убеждениям и из—за своих поползновений проводить «либеральные» реформы Толстой не мог нравиться высшему духовенству [445]. Эти «либеральные», в глазах епископов, реформы касались духовных училищ и церковного суда. Прежде Толстой был чиновником Департамента духовных дел и иностранных исповеданий Министерства внутренних дел, известным как автор исследования о католицизме в России до Николая I. В 1866 г. Толстой стал также министром народного просвещения и оставался на этом посту до 1880 г. Но между Голицыным и Толстым было глубокое различие, коренившееся в самой основе их духовности и, следовательно, в их убеждениях. В известном смысле они антиподы. Толстой был совершенно чужд мистической мечтательности и восторженности, свойственных Голицыну.
Он был типичным черствым петербургским бюрократом, считавшим, что в Церкви должны осуществляться те же реформы, что и во всем государстве. И хотя Толстой вовсе не был либералом, сложилась ситуация, в которой он стал зачинателем различных новшеств в жизни духовенства. Под влиянием реформы светских школ была проведена и реформа духовных училищ. Кроме того, вынашивался проект реформы духовных судов, которая, однако, не была осуществлена см. Наконец, разрабатывались планы мер, которые должны были положить конец замкнутости духовенства как сословия, и многое другое. Поэтому историку трудно согласиться с мнением архиепископа Саввы Тихомирова, воспитанного в духе Филарета, о «незрело обдуманных нововведениях» [446]. Если при графе Д. Толстом Церковь и страдала от владычества обер—прокурора, то именно благодаря этому владычеству были проведены реформы, которые помогали преодолевать консерватизм епископата и служили на пользу духовным училищам и приходскому духовенству.
Таким образом, подъем 60—х гг. С середины 60—х гг. Толстой был смещен с поста обер—прокурора еще до вступления на престол Александра III. Его место занял человек, который, кажется, более всех своих предшественников может служить олицетворением государственной церковности [447]. Победоносцев родился в 1827 г. Он получил высшее юридическое образование 1841—1846 и в 1866 г. В 1871 г. Победоносцев, юрист и ученый правовед [448], никогда не мог преодолеть присущий его мышлению формализм.
Еще одной характерной чертой Победоносцева был необычайный консерватизм, заставлявший его слишком высоко оценивать прошлое и скептически относиться к своему времени. Воспоминания о временах Николая I с их военизированными методами управления всегда вызывали в нем ностальгическое чувство. В начале 1883 г. Есть другие времена, когда впереди туман, вокруг болота. То время и нынешнее — какая разница, — точно весь мир вокруг нас переменился». Реформы Александра II Победоносцев считал «преступной ошибкой», как он это сформулировал в своей знаменитой речи 8 марта 1881 г. По поводу проекта конституции графа Лорис—Меликова Победоносцев писал царю: «Кровь стынет в жилах у русского человека при одной мысли о том, что произошло бы от осуществления проекта графа Лорис—Меликова и друзей его. Последующая фантазия графа Игнатьева была еще нелепее, хотя под прикрытием благовидной формы земского Собора».
Конституция, продолжает Победоносцев, есть «самая страшная опасность, которую я предвижу для моего отечества и для Вашего Величества лично» [449]. Такие политические взгляды еще более сблизили Победоносцева с правившим монархом, приверженцем неограниченного самодержавия и противнику реформ своего отца. Духовный облик этого человека, ставшего символом целой эпохи в управлении Церковью и даже, более того — в общегосударственном управлении — «эры Победоносцева», остается для нас, по меткому замечанию Г. Флоровского, загадочным и малопонятным [450]. Победоносцев мог ориентироваться только в схемах, а его идеалы были далеки от реальности. Даже та Россия, которую он так хотел спасти от опасности конституции, представлялась ему чем—то холодным, безжизненным. Победоносцев управлял Русской Церковью, но не сделал ничего, чтобы исправить ее недостатки. Хотя он стоял во главе церковной администрации и открыто признавал, что религиозная жизнь народа протекала в церквах, «затерянных в глубине лесов и в широте полей» [452], но на своей должности обер—прокурора он вовсе не стремился к духовному окормлению этого «затерянного в глубине лесов» народа.
Более того, он хотел исключить всякую возможность культурной деятельности епископов и клира и с недоверием контролировал выборы епископов, желая быть уверенным, что никто нигде не покушается на установленный порядок. Он мог примириться с неизбежными дополнениями и поправками к существующему зданию Церкви, например с учреждением церковноприходских школ, но никогда не рискнул бы осуществить основательные реформы [453]. Помимо воли он стал создателем нового, а именно — названной его именем эпохи с ее своеобразной религиозной атмосферой. Один из образованнейших представителей духовенства 2—й половины XIX в. Со времени Победоносцева морально—религиозное воспитание народа, находившееся в руках православной Церкви, должно было соответствовать государственной идеологии. Собственно религиозное воспитание верующих, являвшееся прямой задачей Церкви, было предосудительным. Победоносцев знал своих епископов лучше, чем его предшественники. Он состоял с ними в постоянной переписке, как будто желая показать, что он интересуется их мнением.
Однако, как язвительно замечает в своих «Записках» архиепископ Никанор, всякий архиерей, прежде чем отвечать Победоносцеву, «осведомлялся, какой ветер дует отсюда, из Петербурга» [456]. Епископы старались избежать любого конфликта со всемогущим обер—прокурором и потому никогда не высказывали открыто своего собственного мнения. Да и трудно предположить, что Победоносцев хоть в чем—то мог бы считаться со взглядами иерархов. Это не было тайной для русского духовенства, что видно из откровенного признания архиепископа Саввы Тихомирова одному из ближайших сотрудников Победоносцева, чиновнику его канцелярии А. Обычно архиепископ, воспитанник Филарета, был весьма осторожен в своих письмах, но по прочтении книги И. Чистовича «Руководящие деятели духовного просвещения в России в первой половине текущего столетия» СПб. Чистовича, по моему мнению, не что иное, как печальный памятник постыдной борьбы обер—прокурорской власти с Синодом и вообще с иерархиею в первой половине XIX века. К сожалению, такая борьба, но лишь с б?
Герман Дальтон, будучи долгие годы 1858—1882 пастором реформатской общины в Петербурге, хорошо знал Победоносцева и оставил его характеристику, очень верно рисующую двойственность личности этого государственного деятеля: «Вполне очевидно, что Победоносцев не принадлежал к отвратительной клике придворных низкопоклонцев, в действиях которых видно прежде всего тщеславное стремление посредством интриг завоевать себе тепленькое местечко в лучах царской милости для собственного благоденствия и пользы. Даже явные противники и хулители его политического таланта должны признать, что на пути к своему высокому положению и по достижении этой цели Победоносцев никогда не руководствовался своекорыстными побуждениями и собственной выгодой. Всегда и повсюду он обнаруживал небрежение к самому себе, не беспокоясь о суждениях толпы. Он не искал ее расположения и не боялся ее неблагосклонности. Он неизменно имел в виду только одну цель, которую он как решительный?! Насколько я по собственным наблюдениям могу судить о его устремлениях и поступках, он никогда не желал чего—либо лично для себя, но всегда служил только делу, за которое боролся. Он служил ему с большой энергией выдающегося ума, с упорством и проницательностью, которую юриспруденция сообщает только самым любимым своим ученикам, и с чрезвычайным темпераментом — все это бесспорно! Умалить его достоинств невозможно» [459].
Несколько ранее, 17 апреля 1905 г. Он касался главным образом старообрядцев и всевозможных сектантов, но наряду с ними относился и к господствующей православной Церкви. В церковных кругах и в прессе горячо обсуждались вопросы о церковной реформе и Поместном Соборе. Эти тенденции, конечно, ни в коей мере не соответствовали взглядам Победоносцева.
В течение Синодального периода церковной истории должность обер-прокурора Святейшего Синода занимали тридцать четыре человека. Кроме того, существовала должность сенатского Обер-прокурора — должностное лицо, возглавлявшее департамент в сенате. История Править 11 мая 1722 года при Святейшем Синоде была учреждена должность обер-прокурора, по выражению Петра I, «ока государева и стряпчего о делах государственных в Синоде». Обер-прокурор имел в своём распоряжении синодальную канцелярию и был обязан по инструкции находиться «в заседаниях присутствия» Святейшего Синода [1]. С июля 1726 до 31 декабря 1741 должность обер-прокурора пребывала незамещённой. Обер-прокурор, согласно данной ему инструкции 1722 года , был призван быть «оком царевым и стряпчим дел государственных», иметь в своей «дирекции» канцелярию и находиться в заседаниях присутствия Синода.
Его значение первоначально было невелико, ввиду его подчинения генерал-прокурору.
После окончания срока депутатских полномочий Поклонская займёт восстановленный пост обер-прокурора Синода Русской православной церкви. Пост обер-прокурора был упразднён советской властью в 1917 году, вместе с отменой прочих чинов и званий Российской империи. С тех пор главный церковный орган вынужден был работать без поддержки и руководства государства, что негативно сказывалось на его производительности и квартальных показателях. В мае 2021 года премьер-министр Михаил Мишустин подписал указ о восстановлении данной должности, однако пост до сих пор остаётся вакантным.
В такой ситуации бросать психологически непросто. Но придётся.
В древности в Крым ссылали христиан из Римской Империи, как напомнил митрополит Тихон в своём слове, прощаясь с псковской паствой, сравнив Крым с «Римской Колымой». По этому поводу некоторые уже начали зубоскалить. А ведь сегодня Крым является, по сути, прифронтовой территорией. Поэтому нам всем нужно молиться о Владыке Тихоне, который возглавил прифронтовую епархию, которую регулярно обстреливают. Второе кадровое решение, вызвавшее настоящий ажиотаж, уже больше на околоцерковных ресурсах, хотя и на светских тоже, — освобождение митрополита Леонида Горбачёва от должности Патриаршего экзарха Африки. Какие только домыслы, слухи, предположения не доводилось читать. Главная версия на «ревнительских» сайтах и каналах сводится к тому, что это — подготовка к ликвидации Экзархата, мол, этого требует Папа Римский от нашего Патриарха, ко встрече с которым сейчас усиленно готовятся.
Какое дело Папе Римскому до православных споров по Африке? Не понятно, но авторы текстов над этим, похоже, и не задумываются. Видимо, в их логике Папа Франциск стал агентом патриарха Александрийского Феодора, и выполняет уже его поручения… Еще одна популярная версия: отставка митрополита Леонида — результат интриг не то советника Патриарха протоиерея Николая Балашова, не то главы ОВЦС митрополита Антония Севрюка , в зону ответственности которого неоднократно вторгался митрополит Леонид. Владыка, как известно, создал набравший огромную популярность тлг-канал, в котором касался не только вопросов церковного строительства в новом Экзархате. Он комментировал многие острые проблемы, в том числе церковно-политические, в частности, критиковал тех священников Русской Православной Церкви в Европе, которые открыто осуждали Специальную военную операцию. Мы уже научились читать смысл решений Священного Синода между строк, и всем понятно, что решение по митрополиту Леониду — это наказание. Обычно решение Св.
Синода о кадровых перемещениях включает формулировку «поблагодарить за понесённые труды». Ежели такой формулировки в решении нет, а её нет в решении об освобождении митрополита Леонида, значит, нужно воспринимать его отставку как выражение неудовольствия Патриарха и Синода его деятельностью. С чем может быть связано недовольство? Возможно, это связано с вмешательством в дела Отдела внешних церковных связей. Такое не приветствует в деятельности церковных структур.
Воспоминания товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода князя Н. Д. Жевахова. В 4 томах. Том 1, 2
Толстой » [40]. Исследователь истории русской богословской мысли и культуры Георгий Флоровский писал о его воззрениях и политике 1937 : «Есть что-то призрачное и загадочное во всём духовном образе Победоносцева. Он всегда говорил точно за кого-то другого, укрывался в условном благозвучии и благообразии очень и очень размеренных слов. Это сблизило его с Достоевским. И образ пророка скоро померк в его холодной памяти… Народником Победоносцев был не в стиле романтиков или славянофилов, скорее в духе Эдм.
Бёрка , и без всякой метафизической перспективы. Очень многое в его критике западной цивилизации и прямо напоминает контрреволюционные апострофы Бёрка. Победоносцев верил в прочность патриархального быта, в растительную мудрость народной стихии, и не доверял личной инициативе. Обобщений он избегает не без иронии, и отвлечённых идей боится.
Вся эта защита непосредственного чувства у Победоносцева построена от противного. Сам он всего меньше был человеком непосредственным или наивным. Всего меньше сам он жил инстинктом. Сам он весь насквозь отвлечённость.
Он был уверен, что вера крепка и крепится нерассуждением, а искуса мысли и рефлексии выдержать не сможет. Он дорожит исконным и коренным больше, чем истинным. Духовной жизни не понимал, но пугался её просторов. Отсюда вся двойственность его церковной политики.
Он ценил сельское духовенство, немудрёных пастырей наивного стада, и не любил действительных вождей. Он боялся их дерзновения и свободы, боялся и не признавал пророческого духа.
Серия 1: Богословие. Религиоведение , 2018. Яковлев и его записки Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. История Русской Православной Церкви , 2017. История Русской Православной Церкви , 2016.
В этом же году вышел первый том в Мюнхене, а второй удалось издать лишь через пять лет в сербском городе Новый Сад, причем тиражом всего 400 экземпляров. Третий и четвертый тома воспоминаний, в которых автор описывал свои злоключения в эмиграции, так и не были изданы из-за отсутствия средств и до сих пор их местонахождение не известно. Настоящее издание содержит в полном объеме оба первых тома воспоминаний князя Н. Жевахова и подготовлено с текстов оригиналов, выпущенных в свет в Мюнхене 1923 г.
По сути, Победоносцев был человеком очень амбициозным. Собственно, его неприязнь к реформам 1860—1870-х годов и к реформам как таковым во многом началась из-за личной обиды. Его, такого великолепного специалиста по гражданскому праву а он был действительно одним из очень немногих на тот момент специалистов в этой области , не приняли в расчет и сделали реформу по другому плану, не тому, который он предлагал. Он не терпел ничего громкого, широковещательного, хотя лично себя воспринимал как некоего пророка, носителя истинных народных начал. В целом он считал, что тихая и незаметная работа на местах постепенно будет пересоздавать социальную ткань, завязывать новые связи. В этой работе он проявлял колоссальную энергию, лично общаясь с огромным количеством священников и учителей церковно-приходских школ. Его жена была попечительницей образцовой школы для учительниц — Свято-Владимирской женской учительской школы. А набирали в эту школу исключительно крестьянских девочек. Выпускницы этой школы создали неформальную сеть, из которой жена Победоносцева и он сам черпали альтернативную информацию о том, что происходит на местах. Во всем этом был если не мощный творческий посыл, то по крайней мере очень большая работа и инициативность. Синодальный мечтатель — Можно как-то охарактеризовать итоги работы Победоносцева? Его политику можно считать успешной? Он ушел в отставку, после того как был издан манифест 17 октября 1905 года, и это был акт несогласия. Победоносцев понял, что бороться дальше бессмысленно. Со стороны это могло выглядеть как попытки цепляться за власть. Отчасти он, может быть, за нее и цеплялся. Но точнее было бы сказать, что он сражался за сохранение старого порядка. Очень красивом, но все же мифе о патриархальности и неизбывности церковно-религиозных настроений простого народа. Иллюзорным оказалось и стремление улучшить ситуацию путем постепенной работы на местах. Это была своего рода теория малых дел в ее консервативном изложении — вера в возможность изменить ситуацию, влияя на внутренний духовный мир людей, без переустройства учреждений. Кстати, сказать, к Победоносцеву лично обращались его противники, пытаясь его переубедить. К какому-то другому завзятому реакционеру, типа министра внутренних дел Плеве, никто бы и не подумал обращаться лично и пытаться с ним спорить. А к Победоносцеву обращались. Например, Лев Толстой писал ему о том, чтобы не наказывали народовольцев-первомартовцев, убивших Александра Второго. А философ Владимир Соловьев даже писал, что знает его «в любом случае как человека незлонамеренного» и что он обращается к нему как «ко брату во Христе». Они чувствовали, что Победоносцев был не только и не просто бюрократ. С просто бюрократом, даже самым высокопоставленным, никто не стал бы полемизировать. В конце концов, может, действительно, лучше было ничего не трогать, и лишь «снизу», через приходские школы, личные контакты духовно влиять на Россию? Можно сколько угодно действовать «снизу», но как выжить нации в новых условиях, не имея индустриальной основы? Победоносцеву казалось, что никакого движения в истории нет, а есть некое равенство России самой себе. Она пребывает в неком постоянстве, а если какие-то изменения и происходят, то случаются из-за поползновений разных испорченных людей. Словом, то, что стояло на повестке дня, в частности, ту же индустриализацию, он вообще не видел и не воспринимал. Дескать, пусть все будут простыми и незамысловатыми. Это Леонтьева буквально взрывало. Он был за контрасты, бурление жизни, полное противоречий. А сам Леонтьев что мог предложить? Пусть Церковь будет независима, пусть у нее будет яркий, властный патриарх типа Никона, который, если нужно, обличает непорядки в самых верхах, потому что он никакой не русский патриарх, а часть вселенской Церкви и подвержен суду только греческих патриархов. Да и вообще, патриарх этот может быть никакой не русский, как Леонтьев говорил по какому-то поводу, что властный, канонически поставленный епископ, будь он хоть крещеный монгол, должен быть нам гораздо более близок, чем какой-нибудь славянин, переродившийся в буржуазном духе. Для Победоносцева же это было безумие: как это кто-то кого-то будет обличать? Все должно быть ровненько заглажено, тихо. Если начать куда-то двигаться, вы этим вызовете камнепад, все развалится, все ведь держится непонятно на чем, люди слабы и неумелы. Тронули — и посыпалось. Не просто же так он, споря с либералами, назвал Россию «ледяной пустыней, по которой бродит лихой человек». Может, он интуитивно понимал, что случится, если растопить этот лёд? Если согласиться с тем, что все слабые и неумелые, то человек, который взял на себя задачу осуществлять в одиночку политическую активность, вообще должен быть наделен какими-то невероятными дарованиями.
Доклад Святейшего Патриарха Кирилла на пленарном заседании XXV Всемирного Русского Народного Собора
В 1883 году обер-прокурор Святейшего синода Константин Победоносцев назначил Саблера управляющим канцелярией синода. «Говорят, что рыцари вкладывали частичку мощей святого в рукоять меча. Последний обер-прокурор Святейшего Синода в Российской империи. unikalnyj dokument epokhi, v kotorom avtor stremilsja maksimalno pravdivo izobrazit vnutrennee sostojanie Rossijskoj Imperii vo vremja Pervoj Mirovoj vojny. Когда Александр I предложил князю А.Н. Голицыну стать обер-прокурором Святейшего Правительствующего Синода, тот удивился, смутился, а потом тихонько говорит: «Государь, Вы же знаете, что я масон и безбожник, — как же я могу быть обер-прокурором Синода?».
§ 7. Обер–прокуратура Священного Синода
В 1803 года , по учреждении министерств, обер-прокурор, не причисленный ни к какому министерству, был поставлен в непосредственные отношения к Императору: личные доклады членов Синода монарху прекратились и все сношения между Синодом и верховною властью стали происходить через обер-прокурора. В 1817 было учреждено Министерство духовных дел , соединенное с министерством народного просвещения, — так называемое «сугубое министерство» под началом князя А. Обер-прокурор оказался в подчинённом по отношению к министру отношении. Деятельность министерства духовных дел по входившему в его состав «отделению дел греко-российского вероисповедания» вызвала ожесточённое противодействие со стороны иерархов Церкви; митрополит Серафим Глаголевский называл его «сие иго египетское». В итоге, в 1824 , «сугубое министерство» было упразднено и «отделение дел греко-российского вероисповедания» было передано в ведение синодального обер-прокурора и в 1839 вошло в состав канцелярии обер-прокурора, учрежденной в 1836 при Обер-прокуроре графе Н. Обер-прокурор получил права министра по законодательным и административным делам Церкви; по вопросам его компетенции его стали приглашать на заседания Государственного Совета и Комитета министров. Статус обер-прокурорской должности постепенно сравнялся в правах с министрами и главноуправляющими отдельными ведомствами: в начале XX века обер-прокурор назначался и увольнялся именными указами Сенату ; по делам службы подлежал ответственности исключительно перед верховною властью; представлял Императору всеподданнейшие отчеты по «ведомству православного исповедания»; присутствовал на заседаниях Синода, но не среди его членов, а за особым столом; следил за движением, направлением и законностью действий и решений присутствия; давал свои заключения по обсуждаемым вопросам; входил в Синод с предложениями; просматривал и подписывал к исполнению его протоколы и журналы.
Киеву они уже не подчиняются о чём публично заявили их иерархи , а Москве — пока не подчиняются. Кто же «возьмёт над ними шефство» в переходный период? В Москве, кажется, придумали небанальный ход. Чтобы, с одной стороны, не усугублять православный раскол между российской и канонической украинской церквями, а с другой — осуществлять руководство приходами УПЦ МП , не разделившими позицию Онуфрия, Синод РПЦ может назначить временно исполняющего обязанности «обер-прокурора». Как бы нейтральную фигуру, при этом достаточно могущественную и обличённую доверием как церкви, так и российской власти с учётом продолжающейся на Украине спецоперации. Не исключено, что этим самым обер-прокурором станет миллиардер и основатель Русского афонского общества, предприниматель Константин Голощапов, по слухам, как раз получающий сан священнослужителя и передающий свои активы под управление некоего православного фонда как об этом судачит пресса. На самом деле назначение обер-прокурора, курирующего отпочковывающиеся приходы УПЦ МП , может спасти ситуацию от усугубления раскола, ведь РПЦ МП , с одной стороны, как бы дистанцируется от происходящих процессов, но с другой — удерживает ситуацию под контролем. Ещё одна очевидная польза — так или иначе начнёт решаться проблема, которую в РПЦ и УПЦ МП не могли разрешить последние восемь лет, — подконтрольность приходов в Крыму и в донбасских республиках. Возможно, в дальнейшем обер-прокурор Синода будет иметь возможность «навести мосты» между иерархами, поддержавшими Онуфрия, и теми, кто его не поддержал настоятель Киево-Печерской лавры митрополит Павел, митрополит Одесский и Измаильский Агафангел, митрополит Иларион — управляющий Донецкой епархией и пр. Стоит напомнить в этой связи, что светские во всяком случае, формально обер-прокуроры Святейшего синода фактически руководили Русской православной церковью со времён императора Петра I и до главы ВЦИК Ульянова-Ленина, то есть с 1722 года и до октября 1917-го. Власть Патриарха всея Руси была восстановлена при большевиках, 18 ноября 1917 года. Возникают некие аллюзии — а не случится ли так, что украинские епархии УПЦ МП на освобождённых территориях могут «зависнуть» в подчинении обер-прокурора? Эксперты убеждают, что это невозможно.
За это время была проделана важная богословская и каноническая работа по организации Собора: подготовлены проекты основных документов, регулирующие созыв и порядок деятельности Собора, функционирование высшего церковного управления. Однако шло время, и каждый следующий год не приносил ничего нового в вопросе созыва Собора: сдержанная позиция государя видимым образом не менялась. Документы и материалы Предсоборного Присутствия, как невостребованные, были сданы в архив. Пресса тех лет писала об обманутых ожиданиях, бесконечно повторяемых словах о необходимости Собора, в то время как дело не двигалось с мертвой точки[1]. Однако активные члены Церкви возвышали свой решительный голос в защиту назревших церковных преобразований. Так, Л. Тихомиров подал докладную записку на имя председателя Совета министров П. Столыпина, в которой доказывал вред дальнейшего затягивания созыва Всероссийского Поместного Собора в условиях изменившихся общественно-политических отношений[2]. Вопросы, связанные с созывом Собора, обсуждались в обществах и кружках. В 1912 году такие вопросы стали предметом дискуссий в московском Братстве святителей Московских. Встречи объединили заметных в церковной академической и общественной среде того времени лиц: П. Мансурова, Ф. Самарина, Н. Розанова, профессора Д. Цветаева, Н. Кузнецова и других, проходили на высоком дискуссионном уровне. Тема созыва Собора и восстановления Патриаршества обсуждалась в Комиссии по церковно-общественным вопросам, состоявшей при центральном комитете партии «Союз 17 октября», вдохновителем и главным действующим лицом которой был московский пастырь протоиерей Н. Добронравов — будущий священномученик Николай, архиепископ Владимирский и Суздальский. Нужен был официальный импульс, который бы засвидетельствовал актуальность темы дальнейшей подготовки и проведения Собора. И этот импульс был дан Святейшим Синодом. Определение было доложено монарху обер-прокурором и в тот же день получило высочайшее утверждение[3]. Высшей государственной власти было невозможно совершенно игнорировать общественный и церковный запрос на проведение церковных реформ. Откладывая на неопределенный срок созыв Поместного Собора, в то же время нужно было занять конструктивную позицию, которая бы свидетельствовала, что дело церковных преобразований, несмотря на все имеющиеся опасения, находится в сфере внимания государя. Кроме того, при правильной постановке процесса подготовки Собора можно было контролировать соборное дело и направить его в нужное для власти русло, а приближающееся 300-летие царствующего дома Романовых явилось бы событием, к которому можно было приурочить проведение Собора. Прошло более пяти лет со времени прекращения трудов Присутствия. Новые веяния врывались в церковную, общественную и политическую жизнь страны, под их воздействием эта жизнь усложнялась. Власть пыталась выработать механизмы, обеспечивающие устойчивость общественной и политической ситуации в России. В этих условиях и начинало свою работу Совещание. Предсоборный орган стал продолжением Присутствия. В документах 1906 года содержалось большое количество разнообразного материала, так и не сведенного в общий итог, хотя и систематизированного по рассматриваемым темам. Синоду предстояло рассмотреть этот массив информации, сопоставить одни материалы с другими. А для этого требовался рабочий орган, поскольку ни члены Синода, ни синодальные чиновники во главе с обер-прокурором не могли подъять на себя подобный труд, будучи загруженными постоянной работой по многочисленным текущим вопросам, решаемым Синодом. Такой орган и был создан по просьбе Синода и с соизволения императора, получив наименование Предсоборного Совещания[4]. Любопытно, что в февральском 1912 года определении Синода Совещание мыслилось как постоянное «впредь до созыва Собора»[5]. В феврале 1912 года Святейший Синод сформировал персональный состав Предсоборного Совещания. Председателем Совещания был назначен архиепископ Финляндский Сергий Страгородский. Членами Совещания стали шесть человек, а именно: архиепископ Волынский Антоний Храповицкий и епископ Холмский Евлогий Георгиевский оба архипастыря назначались членами Совещания на время своего присутствия в Синоде , член Государственного совета профессор протоиерей Т. Буткевич, редактор «Церковных ведомостей» профессор М. Остроумов, профессор Санкт-Петербургской духовной академии по кафедре истории греко-восточной Церкви И. Шестым был назначенный членом-делопроизводителем помощник управляющего Синодальной канцелярией С. Председателю предоставлялось право приглашать к работе в Совещании и других лиц[6]. Примечательно, что пять из семи участников Совещания были и членами Присутствия, а член-делопроизводитель Совещания С. Рункевич состоял делопроизводителем и во время работы Присутствия. Поэтому все эксперты Совещания, за исключением епископа Холмского Евлогия, лично участвовали в работе Присутствия, и им был известен ход предсоборных обсуждений. Как и при организации работы Присутствия, члены Совещания назначались Синодом с высочайшего утверждения. В состав Присутствия и Совещания входили представители епископата, духовенства и мирян-профессоров. Тот и другой предсоборный орган возглавлялись синодалами из числа архиереев. Присутствие и Совещание не были самостоятельными структурами, но учреждались при Синоде.
Победоносцева ненавистным известной части общества — это его отрицательное отношение к конституционным стремлениям, проявившимся в конце царствования Александра П. В годину цареубийства, когда по всем расчетам должно было пасть Самодержавие, силою характера и преданности царскому престолу Конст[антин] Петр[ович] удержал Россию на краю пропасти социализма и отстоял самодержавие Императора. С того времени он выступил в высшем управлении России как лицо определенного направления, характеризовавшегося заботой об укреплении Православия, самодержавия, народности. Пока Конст[антин] Петр[ович] был силен, пока власть не была еще расшатана, как это случилось в годы смуты, выступать открыто против твердого обер-прокурора печать не осмеливалась. Однако нельзя сказать, что она ему не вредила. Знакомые с уловками прессы в наше время, мы можем представить план кампании, составленный печатью против К[онстантина] П[обедоносцева] и в то время. Разными извилистыми путями и окольными дорогами в сознание общества проводилась одна определенная мысль, что обер-прокурор Святейшего Синода своей тяжелой рукой давит все светлые проявления жизни и тормозит движение свободной мысли. По опыту знаем, как эти мысли внедрялись в умы учащегося духовного юношества и как это последнее было настроено против своего главного начальника. О последних годах служения Конст[антина] Петр[овича] уж и говорить нечего, мы выше слышали его собственные слова об этом. Все это служит показателем того, что Конст[антин] Петр[ович] был слишком большой величиной, если им так интересовались его враги; что он вел церковный корабль по бурному морю твердой рукою, потому что чем устойчивее корабль идет против бурных волн, тем сильнее режет он напор ветра, тем выше всплеск волн, тем резче свист и завывание непогоды. Немало было и сочувствовавших К[онстантину] П[етровичу]. Но засилье в обществе взяла пресса «освободительная», а умеренная часть общества вследствие мирности своего характера на все нападки отвечала только частным письменным выражением своего сочувствия, не решаясь выступать в печати публично. Теперь время выдвинуло пред обществом другие интересы; страсти, разыгравшиеся вокруг имени К[онстантина] П[обедоносцева], стихли. Потому пора бы начать работу по изучению этой незаурядной личности. Константин Петрович при своей многосложной должности обер-прокурора Св[ятейшего] Синода находил время переписываться со многими лицами, занимающими разнообразное положение в Русской Церкви: и с епископами, и с профессорами, и с людьми приватных занятий, и с благочестивыми благотворителями на пользу Церкви. Эта переписка, если бы она была опубликована, пролила бы обильный свет на жизнь и деятельность Конст[антина] Петр[овича] и заградила бы хульные уста его врагов, мнимых доброжелателей Церкви и Государства. В этих видах начать публикацию частной переписки К. Победоносцева] издаются 38 писем его к Высопреосвя-щеннейшему Архиепископу Томскому Макарию. Переписка эта обнимает 19 лет: с 1887 по 1906 год, т[о] е[сть] большую часть его обер-прокурорского служения 1880—1906 132. Правда, в сопоставлении с числом лет она не обширна, правда, в ней мы находим случайные сведения без какой-либо системы, но и по этим письмам мы можем проследить некоторые светлые черты души К[онстантина] П[етровича], которые трудно разгадать в его официальных бумагах. Там самое его положение лишало его возможности руководиться чувством. Управление — дело холодного ума. Чем общее мысль, тем она отвлеченнее; также чем выше пост, тем общее издаются с него распоряжения, тем, след[овательно], они суше. Не то в частной переписке. Тот же администратор в частной переписке становится в положение частного человека. Он говорит не целому обществу, блюдет не общественные интересы, а беседует с отдельной личностью, излагает свои взгляды, свои симпатии по отдельному конкретному случаю.
В Костроме освятили мемориал на могиле руководителя Красного Креста
Предложения обер-прокурора Святейшего синода И.И. Мелиссино Екатерине II о необходимости изменения законодательства о раскольниках. Сервис электронных книг ЛитРес предлагает скачать бесплатно«Обер-прокуроры Святейшего синода в XVIII и в первой половине XIX столетия: Отношения обер-прокуроров к Святейшему синоду», Ф.В. Благовидова в pdf или читать онлайн. Обер-прокурор Святейшего Синода к.п. Победоносцев. впервые публикуется продолжение (3-й том) воспоминаний князя Н.Д. Жевахова. Воспоминания товарища обер-прокурора Святейшего Синода» — впервые публикуется продолжение (3-й том) воспоминаний князя Н.Д. Жевахова. 11 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1908–1909 годы.
Содержание
- Новости, которые читают
- Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода К. Победоносцева, К. П. Победоносцев
- «Дерзко восстал на Господа». Почему Льва Толстого отлучили от церкви -
- Обер-прокурор В.К. Саблер: реальный человек и мифы о нем
- Википедия ™
- Глашатай реакции
Оберпрокуроры Святейшего Синода
Примите сердечную мою признательность вашему Преосвященству и присоединившемуся к Вам духовенству за добрую память о совершившемся 25-летии моего служения в должности Обер-Прокурора Святейшего Синода и молитвенные мне пожелания. Смотрите онлайн Обер-прокурор Святейшего Синода Пётр Извольский 2 мин 18 с. Видео от 24 апреля 2023 в хорошем качестве, без регистрации в бесплатном видеокаталоге ВКонтакте! Обер-Прокурор Святейшего Правительствующего Синода, офиц. должность, учрежденная имп.
Всем известно, что обер-прокурор Синода Константин Победоносцев «над Россией простер совиные крыла»
один из высших государственных чиновников в царской России, на правах министра руководивший Святейшим Синодом Российской Православной Церкви и Ведомством православного исповедания, которое обладало статусом. Похожие. Следующий слайд. Обер-прокуроры Святейшего синода в XV. С 1880 года он — обер-прокурор Святейшего синода, член Комитета министров.