Название печатной книги: Золото бунта, или Вниз по реке теснин. Расскажу свои впечатления о книге Алексея Иванова «Золото бунта». Автор: Алексей Иванов.
Алексей Иванов. Золото бунта
Увлекательный детективный сюжет автор погружает в таинственный и завораживающий мир реки Чусовой. Здесь караваны барок, груженных железом, стремительно летят по течению мимо смертельно опасных скал — бойцов. Здесь власть купцов и заводчиков ничто в сравнении с могуществом старцев — учителей веры, что правят Рекой из тайных раскольничьих скитов.
Финал Скачать или читать онлайн книгу Золото бунта На этой странице свободной электронной библиотеки fb2. Книга написана автором Алексей Викторович Иванов, является частью серии Премия "Большая книга" приз читательских симпатий , относится к жанрам Исторические приключения, Историческая проза, добавлена в библиотеку 21. С произведением «Золото бунта» , занимающим объем 581 печатных страниц, вы наверняка проведете не один увлекательный вечер.
Герой книги, молодой сплавщик Остафий Переход, должен разгадать загадку гибели своего отца, чтобы смыть с родового имени пятно позора. Увлекательный детективный сюжет-автор погружает в таинственный и завораживающий мир реки Чусовой. Здесь караваны барок, груженных железом, стремительно летят по течению мимо смертельно опасных скал — бойцов.
Отдельное место в книге занимает информация и рассуждения о вере. Здесь я снимаю перед автором шляпу — такой серьезной проработки информации о православии, старообрядческих толках, язычестве вогулов я еще не видела, но еще чувствуется, что для Алексея Иванова все это не просто информация, а жизненно важные вопросы, вопросы совести и самоопределения, души и воли, выбора и ответственности за него. Для автора, кажется, эти вопросы всегда занимают главенствующее значение — во всех его книгах, даже в повести весьма спорного качества и содержания — ИМХО о студентах «Общага-на-крови», он устами героев горячо спорит о вечных ценностях. Здесь же в основном спорят о душе, и иногда споры эти и приключения так причудливы, что душа становится чуть ли не разменной монетой. От основной мысли — что душу надо пронести через жизнь, сохраняя и оберегая, как барку в реки теснин, идут разные ответвления — здесь души сдают «на сохранение» старцам в скитах, становясь «истяжельцами», которые могут совершать любые грехи без опаски — ведь их душа вместе с крестом отдана на временное хранение; душу просят разделить на двоих — если один ее потерял, то от другого и не убудет; душу можно вытащить с помощью проститутки — во время соития ее вытащит колдун и положит в ургалан — деревянный идол, и, если колдун на ургалана с твоей душлй не укажет, так и будешь жить без нее. От такого экзотичного разнообразия вариантов поневоле теряешься. Также я не смогла до конца проследить аллегорию с душой-баркой: во время сплава Осташа разбивает судно намеренно, спеша спасти батин клад. Можно ли из этого сделать вывод о том, что ради высокой цели, ради отцовой доброй памяти и чести отдать душу? Не знаю, но мне такой вывод в качестве центрального кажется не совсем достойным. К сожалению, я не смогла понять, что в религиозном отношении близко самому автору — православие, старообрядчество или суровые верования вогулов?
Его точка зрения не видна, может быть, и намеренно.
Иванов Алексей - Золото Бунта
Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Золото бунта, или Вниз по реке теснин автора, которого зовут Иванов Алексей Викторович. Российский писатель Алексей Иванов известен как автор книг «Общага-на-крови», «Сердце пармы», «Золото бунта», «Географ глобус пропил», «Комьюнити». "Золото бунта" обязательно станет классикой и верю, что войдет в школьную программу, т.к. именно такие книги там должны быть. Золото Бунта - слушайте аудиокнигу онлайн на лучшем сайте
Золото Бунта, или Вниз по реке теснин (2007, Иванов Алексей)
Но лицо бати тогда было твердым и белым, а ветер трепал волосы, обвязанные по лбу тесемкой, и кудлатил бороду — словно стелил длинную траву вокруг валуна. Батя вжал в усы раструб жестяной трубы и крикнул бурлакам: — Потеси не спускать!.. Гурьяна бате не поверил. И Осташа не поверил, не понял: почему нельзя и дернуться, чтобы отгрести от берега и от скалы?.. Барка врезалась тупым носом в берег, круша подлесок. От удара бурлаки полетели на доски настила, кто-то с воплем кувыркнулся за борт. Осташу с батей едва не скинуло со скамейки. Сосны гибко качнулись над головами через все небо, как волосы над лицом утопленника. А потом течение приподняло барку и потащило дальше, к Разбойнику, разворачивая задом-наперед.
Бурлаки вставали на колени и крестились, глядя, как впереди вырастает тусклая, урчащая гора воды. Над ней из пенных кипунов поднимался страшный боец. И любой бы сплавщик так решил, любой.
А подлинное «золото бунта» — это не пугачёвский клад, но ответ на вопрос: как сделать непосильное дело и не потерять душу? Всегда помни: добр народ, но за правду не встанет стеной.
Зол народ, но не искорыствуется… Народ — межеумок. Нету в нем воли за себя.
Здесь власть купцов и заводчиков ничто в сравнении с могуществом старцев — учителей веры, что правят Рекой из тайных раскольничьих скитов. Здесь даже те, кто носит православный крест, искренне верят в силу вогульских шаманов. Здесь ждет в земле казна Пугачева, золото бунта, клад, который уже четыре года не дается ни шаманам, ни бродягам-пытарям...
Можно ли сослаться на фольклор, или это что-то новое, выдуманное автором и является просто фэнтези? Персонажи Если описывать каждого персонажа в отдельности, то Вам никаких нервов не хватит все это читать а мне писать , потому скажу только то, что каждый персонаж описан грамотно, и каждого можно определить даже без имени, а по поведению в одной из главы было скрыто имя Осташи, а характер и поведение остались и было не трудно догадаться, кто из всей этой оравы солдат - Осташа. Наиболее полюбившийся персонаж - жлудовка Бойтэ, безусловно, прописан этот персонаж настолько мощно, что читать о ней было одно удовольствие. Сюжет По моему мнению, сюжет в этой книги достаточно слабый, так как он теряется в обилии описания Чусовой, серьезно. Проглядеть конечно развитие сюжета достаточно сложно, но я был на грани. В заключительной части тоже автор отвлекается от погони на описание местности, что под конец уже начало нереально напрягать, то есть автор в какой-то момент сильно загнул с описаниями, забывая про развитие сюжета. Если вкратце, к прочтению обязательно, соберетесь на Чусовую туда и туры открыты, оказывается , пишите. Многослойный, как торт «Наполеон» из тысячи листов, роман Иванова затягивает. Он похож на хороший сухой херес, терпкий, с неожиданным послевкусием. Сначала автор ошарашивает вас многоэтажной терминологией, следуя завету Ивана Ефремова из « Таис Афинской » - погрузить читателя в реалии места и времени действия, заставить пережить культурный шок, а потом сделать для него все эти льяла и ургаланы привычными вещами. Сам Осташа, напоминающий юного мастера-колокольщика из «Андрея Рублева», которому батя не открыл секрета, мечется по Чусовой вверх-вниз, подчиняясь суровому замыслу автора раскрыть перед нами новую «энциклопедию русской жизни», не имеющую никакого отношения к дворянскому быту. Раскольники, никонианцы, кабаки, артели, строительство барок, инородцы, бабы, скиты — все пронесется перед нами всего за год, подготовив Осташу к делу всей его жизни — сплаву по Чусовой. Иванов еще раз убедил меня в том, что непрямой путь чаще самый правильный. Его мрачноватый рассказ о сплаве чугуна по Чусовой расскажет вам об экономике России времен Екатерины больше, чем сам Кулишер в « Истории русского народного хозяйства » и курсы истории экономики в профильных ВУЗах. Если вам интересен не только текст, но и география, при чтении книги всегда держите под рукой карту, и вы вместе с караваном барок понесетесь на северо-запад от Ревды к Каме, почувствуете все эту кровеносную систему рек, по которым уральский чугун тёк в европейскую Россию.
Золото Бунта, или Вниз по реке теснин (2007, Иванов Алексей)
Книга очнь интересная. Алексей Иванов бесплатно в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать отзывы, аннотацию. Российский писатель Алексей Иванов известен как автор книг «Общага-на-крови», «Сердце пармы», «Золото бунта», «Географ глобус пропил», «Комьюнити». Купить книгу Золото бунта, автора Алексей Иванов можно по цене 719 руб. в книжном интернет-магазине Республика, артикул товара: 549075. В наличии Книга "Золото бунта" автора (Иванов А.), Эксмо-АСТ в интернет-магазине Book24 со скидкой! Отрывок из книги, отзывы, фото, цитаты, обложка. Купли житейские (Алексей Иванов, 2005) Перейдите на сайт, чтобы читать книгу целиком.
Алексей Иванов «Золото бунта». Зачем читать?
С произведением «Золото бунта» , занимающим объем 581 печатных страниц, вы наверняка проведете не один увлекательный вечер. В онлайн читалках, которые мы предлагаем посетителям библиотеки fb2. Помимо этого, конечно же, можно читать «Золото бунта» полностью в классическом дневном режиме или же скачать книгу на свой смартфон в удобном формате fb2.
Всегда помни: добр народ, но за правду не встанет стеной. Зол народ, но не искорыствуется… Народ — межеумок. Нету в нем воли за себя. ОсобенностиОформление серии — арт-проект, в котором все романы Алексея Иванова оформлены художниками, работающих в очень непохожих манерах — настолько разных, насколько разные сами романы.
Я ведь старый, не хочу, чтобы мне мстили. Я говорил Бойтэ: почто его лечить? Вижу, и так его Ханглавит заберёт. Шакула на вентере довёл ряд до конца и принялся за новый. Пермяки Чусвой зовут, рекой теснин. А по-нашему — Ханглавит, быстрая вода. Чусва тебя всё равно заберёт, я вижу. Ты в земле не будешь спать, налимы тебя съедят. Шакула пожал плечами и промолчал. Осташа слышал байки, как однажды Шакула сплавщику Никите Паклину из Старой Шайтанки предсказал, что тот утонет, — так и случилось. Пророчества Шакулы на смерть были так же верны, как встреча со святым Трифоном Вятским, собирающим души утонувших бурлаков. Осташа с облегчением улыбнулся в ответ. Бог спасёт, а как срок придёт — все помрём. Ты мне дай чего-нибудь поесть, а то до срока околею. Кряхтя, Осташа встал и поплёлся обратно в дом. Нашёл под лежанкой свою одежду, оделся и обулся, проверил штуцер и кошель, взял туес и выбрался обратно во двор. Даже на левом берегу никогда не бывал. Долго тащил, два дня. А плавать я не боюсь и на левый берег по льду пройти могу, вот. Только у нас старики говорили: кто чем живёт, тот тем и ходит. Я лесом живу, что он даст — то ем, тем пользуюсь, лишнее продаю. Лесом и хожу. На что мне река? Это не моя дорога. Это ваша дорога, русских, что без ума и страха. Да много чего делал Шакула, даже берёзовым соком торговал. От страха люди умные делаются, а разве вы умные? Чего натворили-то? Глазам смотреть горько! Эту весну на Собачьих Камнях сидели, да обошлось. Как вы, русские, начали тут хозяйничать, сбесился Ханглавит. Каждую весну по лугам, по лесам течёт, кричит, как медведь, скалы грызёт, деревья рвёт. Старики такого не помнили прежде. На кого Ханглавит злится? На вас. Вы его дразните, беды не чуя. Осташа пренебрежительно рассмеялся. Ничего с твоим Ханглавитом не сделали, жив-здоров он. А пруды для заводов нужны, чтобы железо плавили да ковали. Сколько человеку ножей, наконечников, пуль, топоров надо? Больше не надо во всю жизнь! А вы лодки гоните, каждая как пять моих домов, и лодок тех сосчитать нельзя! И так всякую весну! Осташа только махнул рукой на вогула, снова прикладываясь к туесу. Старику не понять было горного дела. Ладно, не нравится тебе бог, плохой, — так убей его, прогони, обругай, не корми, сожги идола. А Ермак говорил — кидай в воду! Вот всех и поскидали в Ханглавит. Почти все наши боги и попали в реку. Это лесные-то боги! Чего им там делать? Они же в реке ничего не умеют! Драться начали, грызться, пучат реку по весне, гонят! А которые боги смогли — те на берег поползли, да здесь и окаменели. Стоят теперь скалами, в злобе бьют ваши каюки, топят вас. Так вам и надо. От вас скалы начались. Шакула задумчиво посмотрел на Осташу, потом на реку за соснами, но, видно, ответа не нашёл. А в лесу плохие боги остались, мелкие, слабые, глупые. Думал, хорошая будет охота. А боги-то плохие, никудышные. Побежал я за лосем — ушёл от меня лось. Побежал за оленем — и олень ушёл! Хотел кабана взять — кабан меня чуть не разорвал, целый день я на берёзе сидел. Не-ет, плохие боги. Раньше хорошие были, да Ермак всех утопил. Плохо вогулам. Осташа рассмеялся. Я только каюк привёл, это ничего не стоит. Всё равно домой шёл. Разве ты мог подумать, что это был я? Осташа вспомнил сладостно-стыдное ощущение нагого девичьего тела рядом с собой и ухмыльнулся. Нашаманила, что ли? Ты у неё спроси. Осташа в тревоге ощупал волосы, посмотрел на отросшие ногти — нет, ничего не срезано. А то ведьма срежет чего с тела и по той части человека сглазить сможет. Но если лечит — то засовывает срезанные части в дырку в осине, а потом читает заговоры, и все волосатики из больных членов за отрезанными частями бегут, а ведьма их в дырке глиной замажет-закупорит. У сатаны на привязи девять сестёр-лихорадок; он их иной раз спускает полетать. Когда лихорадка человека в губы поцелует — на него трясавица потом и нападёт, взревнует. Осташа и лицо потёр ладонями — нет, чистое. Я её у настоящей ведьмы отнял. Я ведь из мангквла самынпатум — совиного рода. Я тамошние места хорошо знал. Там на Синем болоте, что среди гор висит, жила ведьма, которая яд варила. А у нас на Ёкве завелась росомаха, тулмах, всё драла, одна беда с ней. Ни стрелы, ни ловушки не помогали. Умная была, башка большая, как у тебя. Я решил приманку ей ядовитую бросить, отравить. Думаю: может, ведьма та ещё жива? Яду даст. Пришёл на Синее болото. Домик маленький, ведьма на полу спит. А в болоте торчит бочка, и в бочке будто скребётся кто-то и голосом человеческим плачет. Я взял да и достал бочку. А в бочке девочка, ей лет семь было. Сидит голая, связанная. У бочки все стенки дырявые. Понятно мне стало: в дырки гадюки наползут и девочку съедят, а обратно, толстые, не вылезут сквозь дырки-то. Только головы выставят и шипеть будут. Ведьма их клещами за головы вытащит и будет в горшке на огне варить. То, что получится, — яд. Я в горшок посмотрел, который в углях стоял, — там ещё на дне яду осталось с прошлого раза. Значит, ведьма кого-то уже скормила гадюкам. Она детей воровала. Я надел рукавицы, поднял горшок да ведьме на рожу и вылил. Она завыла и околела. Только на ногу себе капнул — дырку прожёг насквозь. Сейчас покажу тебе дырку… Шакула отложил вентерь и взялся было за кожаный чулок на ноге, но Осташа замахал руками: — Не надо мне твоей дырки!.. Тьфу, что за дрянь!.. А девочку я себе взял. Будет вместо дочки, решил. Жены-то мне не досталось. Когда молодой был, всех девок наших русские забирали. Хотели, видно, чтоб совсем мы кончились. Я думал, девчонка вырастет, мне внуков народит, учить стану… Ваш Пугач бешеный всю мою старость отравил хуже той ведьмы с Синего болота… Горе. Шакула замолчал, глядя в землю, потом легко вздохнул и снова взялся за вентерь. Осташа знал, что за беду принёс вогулу Пугач. Вся Чусовая знала о той беде, и многие мужики ею пользовались. Осташа снова ухмыльнулся, но уже недобро. Шакула этого не видел. В чуме лежит. Она ж твоей болезнью болеет. Может, умрёт. Привык я, полюбил. Да что сделаю-то? Лечить не умею, а она на себя колдовать не может. Вот, жду, что будет, с тобой говорю. Шакула встал и, слегка прихрамывая, повёл Осташу к чуму. В чуме был полумрак, только из прорехи дымохода на стенку из оленьей шкуры падал столб света. Почти у стены на камнях курились угли прогоревшего костра. Было дымно и жарко. На земле валялась разворошённая гора лапника, а на лапнике, раскидав руки и ноги, отвернувшись, лежала в беспамятстве Бойтэ. Она была почти нагой, от пота мокрой и блестящей. Мокрые волосы облепили голову и плечи, мокрая чёрная тряпка плотно обвивала бёдра. От колышка тянулся ремень, накрученный на Бойтэ поперёк живота. Осташа стоял и жадно смотрел на голую, ничего не понимавшую девку-вогулку, которая заживо жарилась в огне его простуды. Ему немного жаль было её — наверное, куда меньше, чем Шакуле, — но жалость лизала душу где-то с самого края. Под ложечкой горячо запекло от другой мысли: вот девка, даже без рубахи, доступная, в забытьи, а значит, безответная, покорная, которая после и не вспомнит обиды… Да и вообще, обижается ли она?.. Но мысль эта была какая-то поганая, давила горло, словно сухой кус. Стыдно было бы бате признаться в такой мысли. Да что там бате — Никешке и то стыдно. Подожду, пока девка твоя оклемается. Всё ж таки жизнь мне спасла, наверное. На прибрежной отмели встал шитик с четырьмя молодыми подвыпившими мужиками: по замашкам — мастеровые, а по рванью — демидовские. Тот, что спрашивал, явно прятал за нахальством смущение. Он исподлобья глянул на заводского. Мужики в шитике замолчали, спьяну неповоротливо соображая, что же делать. Теперь будет на что у Петровича второе ведро купить. Шитик сполз с отмели, неуклюже развернулся на реке, сплывя почти до Собачьего камня, и пополз к порожней, а потому высокой барке, что на якоре стояла у левого берега напротив устья Ёквы. Барку, видно, сплавляли от плотбища на Илимской пристани к казённым причалам Ослянки, где в только что опустевшие амбары уже привезли новые полосы откованного в Кушве железа. При словах о смерти жлудовки тонкие руки её даже не дрогнули: двигались всё так же мерно, как жерди-шатуны, которые от зубчаток водобойных колёс над вешняками прудов качали рамы с полотнищами пил на лесопильных мельницах под плотинами. Осташа угрюмо молчал, сматывая бредень, и тогда Бойтэ спросила: — Почто меня мёртвой назвал? Лесенку из берёзовых жердей сколотил Шакула и спустил с обрыва на приплёсок, чтобы ходить к воде прямо со своего двора, а не тащиться к дальней деревенской дорожке. Под горячим ветром над берегом чуть качались дырявые космы высоких сосен. Огни прыгали по Чусовой, в огнях ныряли чайки. На гребнях скалы в ряд стояли тонкие и острые ёлки, как свечки вдоль иконостаса неба. Бойтэ сполоснула котёл, распрямилась, держа его за ухо, и направилась к лесенке. Осташа дорогу не уступил. Бойтэ остановилась, не глядя ему в глаза, помолчала. А деньгу за себя Шакуле уже отдал. Больше ихней. Бойтэ наконец подняла глаза и с какой-то прощающей жалостью глянула в глаза Осташе. Лицо у неё было смуглое, кошачье, треугольное, глаза — жёлто-зелёные, словно осенние, а пышные, неприбранные волосы — совсем светлые, как седые. В лесных глазах Бойтэ мелькнула давно отгоревшая боль, словно за праздничной листвой бабьего лета качнулась чёрная, уже облетевшая ветка. Грустно улыбнувшись бледными, нецелованными губами, Бойтэ котлом спихнула Осташу со ступеньки и прошла наверх. Лесенка даже не скрипнула под её лёгкими ногами, только подол рубахи с запахом сена и девичьего тела обмахнул Осташу по лицу. Всё вроде бы Осташе про себя было понятно. Колыван в душу плюнул, Неждана Колыванова по сердцу царапнула, а тут и девка подвернулась блудная. Сорвать бы злость — и домой. Но пока ждал, чтобы Бойтэ от болезни оправилась, слишком уж сильно засматривался на неё, и злость куда-то пропала. Осташа знал про себя, что злопамятный, а вот пропала злость, не вспоминалась. И как-то жалко было эту девку — даже стыдно за себя. Не поднималась на неё рука. А чтоб за плату, как со всеми, — она, видишь, не согласна. Тьфу, досада. Жлудовкой Бойтэ, понятно, не родилась. Жила, найденная и пригретая Шакулой, как все. Ей было тринадцать лет, когда по льдам Чусовой покатилось вниз кровавое половодье пугачёвщины. Воры только до Кашки дошли, где пировали и лютовали вместе с дядьями Осташиными, братьями Гусевыми. А кто уж придумал от Кашки за десять вёрст до Ёквы прокатиться, Осташа не знал. Может, и Гусевы, чтоб их в пекло за ребро волокли. Только эти гулёбщики полтора дня в избе насильничали девчонку-вогулку. Разворотили её, как быки — калитку. И детей у неё уже быть не могло, а потому грех сокрытым мог остаться. Вот потихоньку-помаленьку всякий пропащий люд, что на сплавах по Чусовой с караванами бежал, и приучил вогулку грехом деньги добывать. И прозвали её жлудовкой. Хоть и жалели, но брезговали за человека считать. Батя как-то говорил, что за общий людской грех под святым именем царским пришёл наказанием на Чусовую Пугач-антихрист, соблазнивший и обольстивший немало безвинного народу. И каждый из тех, кто выжил, за этот грех ответит, хоть и сам не грешил. По греху и Бойтэ Осташе близкой была: она честью расплатилась, и Осташа от поклёпа колывановского — тоже честью. Может, это Осташу и зацепило в Ёкве? Хотя, наверное, вряд ли. Плевал Осташа на все эти стариковские рассужденья. Грехи не оплакивать, а исправлять надо. В скитах — молитвой, а на сплаве — делом. Так батя учил. Пёс его знает, что Осташу при жлудовке держало. Он караулил девчонку, не решаясь завалить её в чуме или в дому. Не то чтобы Шакула его смущал, нет — он же заплатит, чего тогда смущаться? Прочие жители деревни его не беспокоили — всё равно жлудовка не станет орать и звать на помощь. Заминка была в том, что до сих пор Осташа баб ещё не пробовал. Дружки его уже отметились, тот же Никешка, к примеру. А вот Осташе случай не подвернулся. По рассказам парней постарше Осташа всё знал. Тот же Никешка, у которого женатые братья долго жили в отцовом дому ещё не отделённые, чего только не растрепал, подглядывая по ночам. Да и в Кашке на игрищах Осташа достаточно погонялся за девками, задирая для смеху подолы. Но вот главного пока не случалось. И дело такое по первости надо было сделать подальше от чужих глаз и ушей — мало ли какой позор выйдет. Она уже ушла, а Осташа всё решал, брать ему штуцер с собой или нет. На медведя можно напороться. Окрестные дивьи леса считались божелесьем — были отписаны от казны вогулам. Порубок здесь не велось, а потому и зверь уцелел невыбитый. Осташа побаивался, не засмеётся ли Бойтэ: мол, ружжо-то взял меня уговаривать, да? Одними руками не справишься с девкой? Но Осташа в конце концов плюнул на свои опасения, забросил за спину тяжёлый штуцер и побежал по тропке вдоль Ёквы вслед за вогулкой. Во всей этой кутерьме с простудой он, оказывается, проглядел весну, вскипевшую зелёной пеной, — словно молоко, убежавшее из горшка, прокараулил. Маленькая, узкая Ёква шустро струилась сквозь урёму, юлила на луговинах, подныривала под копны зелёных кустов или вдруг замирала тихим омутом, боязливо скосившим глаза на небо. А солнце словно нарвали на клочья и весело расшвыряли по лесу, и в солнечных пятнах свиристели и тилиликали пичуги. Высокие и заросшие горы, от тепла сытые, как послеобеденный вздох, подымались и справа, и слева, будто ладонями подгребали урёму к речке. В небе качались вершины сосен, а над ними, как гуси, растянули белые, слепящие крылья редкие облака. Осташа шагал по узкой тропке в вогульском лесу, но ему совсем не было страшно. Заблудиться он не заблудится. Речка рядом — главная примета. Да и вообще, батя говорил, что у настоящего сплавщика глаз должен быть таким зорким и цепким, что в лесу заблудиться — стыд. А медведя, коли тот пожалует, он укокошит, если что. Осташа не верил в страшилки, что медведь подкрадывается незаметно, что коня обгоняет, что со склона кувырком скатывается. Медведь — он неуклюжий, глупый, малину жрёт, грибы сырые. Башка как помойное ведро. Искали сухие, ломкие дудки, рыли мокрую землю, набивали пазухи сладкими луковками, и непременно, рано или поздно, раздавался вопль: «Медведь!.. А Осташа, похолодев от страха, всё-таки оставался на месте, прижимаясь к какому-нибудь упавшему стволу, выжидал, потом осматривался, а потом собирал потерянные приятелями луковки и возвращался в деревню последним — гордым и с самым большим урожаем. Вот и весь «медведь!.. Так вогулы свои молебные горы называют. И здесь кругом в лесу от нечисти мленье, а на горе — кумирня, вокруг неё тын с черепами. За тыном стоят чёрные идолы, амбарчики на курьих ножках, в которых лежат деревянные мертвецы с красными, накрашенными ртами. Ну и пусть себе лежат. Осташа их не потревожит. Не боится же их некрещёная вогульская девчонка… Осташа споткнулся, будто ему оборотень под ноги кинулся. А где девчонка-то? Осташа завертелся на месте. Впереди за листвой зеленел лужок, и Бойтэ на нём не было. Идти так быстро, чтобы скрыться в дальнем лесу, Бойтэ не могла. Только что Осташа видел, как мелькнула за деревьями её светлая неподпоясанная рубашка. И вдруг он услышал позади себя лёгкий звук шагов. Он тотчас юркнул за куст, цепляясь дулом штуцера, и повалился на землю. В просветах между корней Осташа увидел босые ноги, прошлёпавшие по тропинке. За кустом раздался тихий смешок, будто девчонка потешалась над тем, как она запутала парня. Осташа проворно переполз чуть подальше, к опушке, и увидел Бойтэ, идущую по лугу. Бойтэ была совсем голая, как напоказ. Она волокла рубашку по яичной накипи мать-и-мачехи. В другой руке она несла узелок. Светлые волосы разметались по плечам, по спине с натянутой тетивой позвоночника, пушились вокруг головы.
Гордыня победила. Разве что перечисление «бойцов» на Чусовой растягивается и то не без дела. Хорошо, что все хорошо кончается! Блуждание главного героя без какой-то идеи или ориентиров. Такое ощущение, что автор не знал чем закончится роман, когда начинал его писать. О чём эта книга? О жизни и смерти, как ни банально это звучит. О выборе Пути, о поиске себя.
Алексей Иванов. Золото бунта.
О чём книга «Золото бунта». Золото Бунта - слушать аудиокнигу онлайн бесплатно, автор Иванов Алексей, исполнитель Литвинов Иван. Скачать книгу Золото бунта бесплатно в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать отзывы, аннотацию. Меня зовут Алексей Иванов, и с радостью представляю вам мою новую аудиокнигу "Золото Бунта, или Вниз по реке теснин". Это захватывающее приключение, которое перенесет вас в далекие края, в самое сердце золотой лихорадки и борьбы за свободу. Алексей Викторович Иванов (писатель). Золото Бунта, или Вниз по реке теснин Автор: Иванов Алексей Исполнитель: Иван Литвинов Жанр: Исторические приключения Издательство: МедиаКнига Показать полностью.
Иванов Алексей - Золото бунта
Когда-то держали постоялый двор мерзейших нравов, проворовались и в итоге угодили под арест, откуда были выпущены пугачёвцами к коим и примкнули. Когда Пугачёвщина начала сходить на нет, им была доверена для перевозки повстанческая казна, бесследно пропавшая вместе с братьями. Во время бунта участвовали в изнасиловании и зверском убийстве Маруси Зырянкиной - первой любви Осташи. Попавшую к ним в руки казну планировали спрятать для себя любимых, использовав отца Осташи в качестве проводника по реке, но напившись входившим в состав казны вином, упустили и Перехода, и казну. Слабоумный Малафейка захлебнулся собственной блевотиной, упившись до бесчувствия во время этой пьянки; остальные же братья, оставшись без казны, разбежались и попрятались, Сашка Гусев скрывался по приречным пещерам и разбойничал пока не был схвачен и закован в цепи, первым догадавшись о местонахождении казны, убил Перехода, бежал с разбившейся барки, но и сам был смертельно порван медведем, когда пытался её выкопать. Яшка обосновался в раскольничьем скиту, в ходе неудачной операции капитана Берга по его аресту был, в конце концов, застрелен Осташей, Чупря стал подручным Конона — его Осташа убил уже на финальных страницах романа. Макариха, их мать и условная тёща Перехода через свою дочь Лукерью, невенчанную жену сплавщика, бежавшую к нему от братьев. Жила вместе с Переходом и Осташей. Пыталась избавиться от Осташи, донеся властям что тот, дескать, знает о местонахождении клада. Узнав от колдуньи Бойтэ о гибели Яшки Гусева, разнесла Осташино хозяйство, передушила всех кур, зарубила корову и сама повесилась. Конон Шелегин — слепой сплавщицкий старейшина, фактический хозяин всей логистики на Чусовой.
Состоял в сговоре с братьями Гусевыми и сколотил на Чусовой настоящую мафию вокруг сплава. Пытался привлечь Осташу на свою сторону, но неудачно. Умер от старости и камлания Бойтэ. Что здесь есть Антигерой — Осташа. Это отнюдь не рыцарь добра и света, за ним полно жестоких поступков, да и секса он почти никакого, кроме изнасилования да тёмной магии, не знает. Но ему противостоят такие мерзавцы, что поневоле сочувствуешь даже этой охваченной страстями душе. Бой-девка для битья — Кикилья, статная и невероятно сильная девушка с главным героем, который тоже парень крепкий, она справляется играючи. Но при этом её избивает родной отец, а в какой-то момент насилует вся артель, осатаневшая от долгого воздержания. После такого Кикилья повредилась умом, помогла лишь процедура отчитки. Великая река — Чусовая как герой едва ли не главнее Осташи.
Все оттенки чёрного — по зрелому размышлению, именно так и получается. Даже формально протагонист Осташа в лучшем случае темно-серый, он не чурается совершенно злодейских поступков и постепенно чернеет по ходу романа, но противостоят ему совсем уж монстры. Где-где… В… — часть камлания Бойтэ для победы над Шакулой. Потом из этого ружья, побывавшего в её влагалище, навсегда убивается Шакула. Изнасилование — худшее из зол.
Мужичок уверенно заявлял: «да тут через поворот у моего племяша покос! Однако перебить уверенность приезжих в компетенции местных мне так и не удалось. Не мне одному.
В 1945-1946 годах профессор Уральского университета Михаил Китайник, филолог, организовал экспедиции по окрестностям Чусовой, которые описаны в сказах Павла Бажова. Китайник искал следы фольклора, переработанного Бажовым: отсветы костра Огневушки-Поскакушки и блеск самоцветов оленя Серебряное Копытце. Китайник не обнаружил ни-че-го. Никто из информантов не поведал историй, подобных бажовским. Филологи Урала пытались обнаружить следы бажовских историй несколько десятков лет — и всё равно впустую. Любой желающий может убедиться в этом, если возьмёт сборник «Предания и легенды Урала» Свердловск, 1991. Неужели Бажов всё придумал? Но сказы Бажова семантически связаны с древним металлургическим искусством региона — так называемым «звериным стилем».
Об этой связи я потом написал статью «Угорский архетип в демонологии сказов Бажова». Эта статья была несколько раз опубликована в местных научных изданиях, её легко найти в Сети. То есть Бажов — интерпретатор, но ни в коем случае не выдумщик. И он сам успел объяснить, почему в фольклоре нет следов его сказов. При старых заводах Урала, говорит Бажов, существовал некий «институт заводских стариков». Страта старых заводчан, которые помнили сказания тех времён, когда русские рабочие — в первую очередь, рудознатцы, — общались с местными жителями, вогулами, знатоками своих мест. Вогулы делились с русскими не только сведениями о месторождениях, но и сведениями о богах. Бажов записал рассказы «заводских стариков» Чусовой, однако потерял тетради во время скитаний Гражданской войны.
Ко времени советской власти вогулы уже давно ушли с Чусовой. Старики умерли. Фольклор остался только в памяти Бажова, единственного заинтересованного слушателя. Очень важным является ещё и то обстоятельство, что с развитием технологий прекращали существование целые профессии. Доменные печи сменились мартеновскими — и исчезли предания, связанные с практикой доменного производства. Ушли в небытие профессии бурлаков, сплавщиков, углежогов, рудознатцев — пропал и их фольклор. Поэтому искать фольклор старого Урала традиционными методами — методами опроса «носителей» — бесполезно. Урал — промышленный регион, и его фольклор эволюционирует вместе с промышленностью.
Это в аграрном регионе фольклор сохраняется вместе с вековыми технологиями сельского труда. Чусовая — ярчайший пример «смены фольклора». Закрылись старые заводы и рудники, завершился сплав «железных караванов» — и рассеялись предания былых форм труда. Нынешние обитатели Чусовой — не рабочие и сплавщики, а пенсионеры, дачники и люмпены, — не являются носителями исторического фольклора. Более того, их кругозор ограничен собственными хозяйственными нуждами — заготовкой дров и сена, сбором ягод, рыбалкой и, порой, воровством у туристов, а потому и знание реки ограничивается только освоенной округой, и всё. Искать «историческую Чусовую» у нынешних жителей Чусовой — всё равно, что спрашивать об инженерии у алжирцев, продающих китайскую сувенирку под Эйфелевой башней. Личный и культурный опыт сформировали у меня убеждение, что «народный» роман о Чусовой надо писать не на основе общения с «народом», давно утратившим корни, а на основе исторических источников. И это, наверное, уже норма для произведения с амбициями говорить о «национальном».
Бажов ещё застал носителей «национального», я — уже нет. И методика воссоздания «национального» — семантическая и культурная реконструкция, а не сбор фольклора. В нынешнее время этнофутуризм художников-индивидуалистов более «национален», чем фольклор, как здравый смысл объективнее опросов ВЦИОМ. Однако очень многие читатели всё равно сочли, что для романа я опрашивал каких-то мифических бабушек в старых деревнях на Чусовой. История с туристами повторилась. А в романе эта ситуация оформилась в виде императива главного героя: народ таков, каково его дело. Если у народа, как сейчас, никакого дела нет, то и народа тоже нет. Консолидирующее начало нации — совместный культурный проект.
Без него нация — просто много деревьев, а не лес. Это агрегаты, построенные «из природы». Таковыми являются вододействующие заводы, где вода из прудов вращает заводские механизмы. Такой «машиной» является и сплав «железных караванов» — барок с заводской продукцией. Для этого сплава заводы устраивали на Чусовой раз в год искусственное половодье, цунами, и на его волне плыли суда. Пруд не соорудить где попало, и рукотворное половодье не устроить без учёта всей водной сети. Поэтому для романа очень важна география. Я не мог пренебречь значимыми географическими объектами Чусовой и решил обыграть в романе все, что имелись.
Я составил список гор, скал, рек, месторождений, пещер, которые важны для региона, и придумал такой сюжет, чтобы каждый объект был выявлен в действии романа. Если это скала — пускай с неё кто-нибудь упадёт; если это пещера — пускай в неё по какой-то причине надо забраться; если это речной перекат — пускай на нём произойдёт какая-нибудь авария.
События романа происходят в конце 18 века. Прошло четыре года после того, как было подавлено Пугачевское восстание. Есть только один путь, по которому с Урала переправляют добытое железо — река Чусовая. Каждую весну по ней направляются барки, но быть сплавщиком нелегко — река слишком извилистая и неровная, любой сплавщик может навсегда остаться в реке вместе с грузом, который он сопровождал. Главным героем романа является молодой парень.
Если Клиент желает удалить свою учетную запись на Сайте, Клиент обращается к нам по адресу shop alpina. Данное действие не подразумевает отзыв согласия Клиента на обработку его персональных данных, который согласно действующему законодательству происходит в порядке, предусмотренном абзацем 1 настоящего пункта. Использование информации предоставленной Клиентом и получаемой Продавцом. Продавец вправе направлять Клиенту сообщения рекламно-информационного характера. Если Клиент не желает получать сообщения рекламно-информационного характера от Продавца, он должен изменить соответствующие настройки подписки в соответствующем разделе Личного кабинета. С момента изменения указанных настроек получение рассылок Продавца возможно в течение 3 дней, что обусловлено особенностями работы и взаимодействия информационных систем, а так же условиями договоров с контрагентами, осуществляющими в интересах Продавца рассылки сообщений рекламно-информационного характера. Отказ Клиента от получения сервисных сообщений невозможен по техническим причинам.
Рецензия на роман Алексея Иванова Золото бунта
Могу сказать при этом, что я "Золото бунта" вспомнил сразу после прочтения "Большого побега", да, именно так. О чём книга «Золото бунта». Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Золото бунта, или Вниз по реке теснин автора, которого зовут Иванов Алексей Викторович. А подлинное «золото бунта» — это не пугачёвский клад, но ответ на вопрос: как сделать непосильное дело и не потерять душу?
Скачать книгу Золото бунта бесплатно
Закажите книгу «Золото бунта» от автора Иванов Алексей Викторович ISBN: 978-5-00139-504-1, с доставкой и по низкой цене. Алексей Иванов — известный писатель, сценарист и культуролог, автор бестселлеров «Ненастье», «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Золото бунта». Меня зовут Алексей Иванов, и с радостью представляю вам мою новую аудиокнигу "Золото Бунта, или Вниз по реке теснин". Это захватывающее приключение, которое перенесет вас в далекие края, в самое сердце золотой лихорадки и борьбы за свободу. Взял у mbla «Золото бунта» — таки да, прекрасная книга, спасибо, друзья, что не отсоветовали. Отзывы читателей о книге Алексей Иванов "Золото бунта, или Вниз по реке теснин". Похожие. Следующий слайд. Иванов Алексей: Золото бунта Альпина. Книги.