Борис Юльевич Кагарлицкий. — российский социолог, политолог, левый публицист. — кандидат политических наук. Кагарлицкий Борис Юльевич – директор Института глобализации и социальных движений. Гляжу, целая полоса: "Борис Кагарлицкий впервые отвечает на обвинения" (Солидарность, 1991, № 12, с.13) После выступления Ривкина Борю, оказывается, выгнали из какой-то партии.
ФСБ предъявила Борису Кагарлицкому* обвинение в призывах к терроризму через интернет
Уже в студенческие годы он увлекся чтением неортодоксальной марксистской литературы, запрещённой в СССР, особенно Г. В конце концов, его отчислили из ГИТИСа, уличив в антисоветской пропаганде и антиобщественной деятельности. Также его исключили из кандидатов в члены КПСС. Кагарлицкий завершил образование в 1980 году, хотя диплом защитил только через 8 лет. Из биографии Кагарлицкого в Википедии известно, что он давал откровенные показания и в результате «сотрудничества со следствием» в апреле 1983 года был освобождён в порядке помилования. В том же 1988 году автор стал лауреатом Дойчеровской премии за проект «Мыслящий тростник». В начале 1990-х в Великобритании издали его книги «Диалектика времен» и «Прощай, перестройка». Книги были опубликованы на английском языке и переизданы за рубежом. Были также изданы произведение «Квадратные колеса» и сборник «Расколовшийся монолит» — книга Кагарлицкого, в которой были объединены статьи, написанные на стыке десятилетий. Он был инициатором организации комитета новых социалистов из числа партнеров по МНФ. Кагарлицкий стал депутатом Моссовета и представителем исполнительного комитета Социалистической партии, а также Партии труда, в которую входил с 1991-го по 1994-й.
В 1995 году в Институте сравнительной политологии и проблем рабочего движения РАН под научным руководством доктора экономических наук, профессора С. Пронина Борис Юльевич защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата политических наук по теме «Политика профсоюзов и производственные конфликты в России [1990-е годы]» специальность 23. В 1997 году Борис Кагарлицкий баллотировался в Московскую городскую думу от Блока Николая Гончара, но проиграл выборы, после чего отошел от политики, занимался преимущественно научными исследованиями, политической публицистикой и преподаванием.
И не только в Крыму…». Здесь не содержится никакой оценки — хорошо ли или плохо, что произошёл взрыв.
Автор лишь объясняет своим читателям мотивацию украинской стороны, приводя логические рассуждения на тему последствий взрыва — опять же, без их оценки. Что касается видеоролика «Взрывное поздравление кота Мостика, Нервные люди и события, Удары по инфраструктуре», опубликованном на YouTube «Рабкор» 18 октября 2022 года, в нём во многом повторяются те же тезисы, что и в посте Кагарлицкого в Telegram. А именно, Кагарлицкий говорит о том, что Крымский мост является очень дорогим и якобы безупречно охраняемым объектом, в связи с чем его подрыв нанёс большой урон репутации власти РФ. Кагарлицкий комментирует последовавшую за этим реакцию различных публичных лиц и военные действия РФ якобы в ответ на подрыв Крымского моста. Он приходит к выводу, что используемые методы управления страной давно доказали свою несостоятельность, что дополнительно обнажилось этим событием.
Как и в посте в Telegram, в видеоролике Кагарлицкий обсуждает мотивы и последствия действий как Украины, так и, в большей степени, РФ, не давая никакой оценки собственно взрыву на Крымском мосту. Если не знать позицию Бориса Кагарлицкого в целом по поводу войны, которую Россия начала на территории Украины, из этих матералов едва ли можно сделать однозначный вывод, сторонник ли он так называемой СВО или противник. Тем не менее, поскольку Борис Кагарлицкий — публичная фигура с достаточно большой аудиторией, и из многих других его высказываний известно, что полномасштабную войну он осудил , хотя до этого, в 2014 году, поддерживал аннексию Крыма. Следует отметить, что даже если бы в материалах, размещённых Кагарлицким, действительно содержалось одобрение подрыва Крымского моста, то и в этом случае его действия нельзя было бы квалифицировать как одобрение терроризма. Стоит отметить, что пост сделан 8 октября, когда официальные СМИ называли случившееся на мосту взрывом и чрезвычайным происшествием.
Однако прежде всего существенно то, что взрыв произошёл в рамках военных действий, начавшихся после нападения России на Украину. Крымский мост играет большую роль в снабжении армии, ведущей агрессивную войну против Украины, и является символом оккупации и аннексии Крыма, будучи возведённым вопреки нормам международного права объектом, соединяющим оккупированный полуостров с Россией, и является законной целью военных ударов со стороны Украины. В силу этих обстоятельств удар по мосту в любом случае воспринимался в мире в первую очередь в качестве эпизода боевых действий, тогда как рассматривать его как теракт оснований нет. Соответственно и выражение в этом контексте позитивного в той или иной мере отношения к этому событию фактически является выражением поддержки Украине, правомерно защищающейся от агрессии, а не оправданием или одобрением терроризма.
Он участник многих международных научных конференций и мирового левого движения. Родился 29 августа 1958 в семье московского профессора. В студенческие годы примкнул к советскому диссидентскому движению. Через два года после этого молодого человека арестовали за участие в подпольном социалистическом кружке «Молодые социалисты». После освобождения начал публиковаться в российских и западных медиа. В 2000-х порвал связи с КПРФ.
Лидер партии Геннадий Зюганов даже подал на ученого в суд в ответ на обвинение в продаже мест на выборах в Госдуму.
Проблем с учебой у Бориса Юльевича не было - учился он без "четверок", был членом комитета комсомола, занимался научным студенческим обществом. В комсомол его принимал, кстати Павел Гусев, - секретарь Краснопресненского РК ВЛКСМ ныне главный редактор газеты "Московский комсомолец" , он же курировал комитет комсомола ГИТИСа, "давал идеологические установки, следя, чтобы комсомольцы не поддавались провокациям идеологических врагов - это тогда его очень заботило" - вспоминает Борис Кагарлицкий. Особенностью института театрального был сильный курс социологии, не популярной в то время науки, и не сравнимый с тем, что было в МГУ. Вел курс Геннадий Григорьевич Дадамян. Безусловно без последствий для Бориса это не могло остаться. В 1978 г.
А с 1980 г. Журналы распространялись тиражом не более 100 экземпляров среди своих в Москве и еще 3-4 городах. Попытки издателей найти шрифты и создать тайную типографию не увенчались успехом. В 1980 г. Борис на "отлично" сдает госэкзамен, после которого, по словам Кагарлицкого, по сигналу-доносу бдительных студентов Андрея Караулова ныне известного ведущего исповедальной передачи "Момент истины" и Асафа Фараджева, его отвозят на Лубянку и 4 часа допрашивают. Не найдя убедительных доказательств вины, либо по каким-либо причинам отсидка ограничилась этими часами, однако из ГИТИСа его до получения диплома исключают "за распространение печатных материалов антиобщественного содержания". Кагарлицкий продолжает постигать правоту жизни, работая почтальоном.
Следует отметить, что после августовских событий в 1991 г. Сам же заключенный доволен проведенным в Лефортово времени: "Я читал книги, разговаривал с хозяйственниками, которые сидели там за крупные взятки, узнал как работает экономическая система, как принимаются управленческие решения". Было бы недурно, если бы всех академических экономистов Гайдара, Ясина, Федорова посадить месяцев на 13-15 в Лефортовскую тюрьму со взяточниками. Они тогда по другому бы оценивали ситуацию в стране. Хотя может быть это все у них в будущем". В связи с тем, что в то время было не принято судить коммунистов, вступившего перед этим событием кандидатом в члены КПСС в 1980 г. По словам Кагарлицкого, "показания он дает только о себе, о других же лишь ознакомившись с их протоколами допросов, подтверждая или опровергая, уже сделанные показания.
Ни один из подследственных претензий ко мне не предъявил". Обвинения, сделанные позже, уехавшим в Израиль, Ривкиным в журнале "Гласность", по словам Кагарлицкого, к нему не имеют отношения. Помиловали "социалистов" после смерти Л. В октябре 1982 г. Однако вместо обвинительного заключения подследственным принесли газету с некрологом. По иронии судьбы второе знакомство со следователем произошло уже когда Балашова в начале 90-х гг. Москвы, представляли Борису Юльевичу - члену комиссии по законности Моссовета.
В 1983-1988 гг. Кагарлицкий работает лифтером в подъезде ЖК Союза писателей и пишет книги, пытаясь отправлять рукописи за границу. Отсутствие работы и денег не мешает ему жениться и стать в 1986 г. Писательский опыт убедил Бориса Юльевича в верности булгаковского убеждения, что "рукописи не горят". До ареста он успел написать 2 книги "Мыслящий тростник" и "Диалектика надежды". КГБ предпринял усилия уничтожить все экземпляры рукописей - их было мало и задача была вполне выполнимой. За несколько часов до того, как Кагарлицкий должен был вернуть, направившуюся Лакшину рукопись, его арестовали.
Книга благодаря этому сохранилась. Аналогичная история произошла с "Диалектикой надежды". Один экземпляр совершенно случайно оказался "на руках". Пока Борис Юльевич проводил время в тюрьме, рукописи свершили свой путь и оказались - одна в Париже, другая - в Лондоне. Однако там они лежали без движения до начала "перестройки", когда возник интерес к нашей стране, до этого тратить деньги на перевод уже надоевшего на Западе "самиздата" не решались даже издательства левой ориентации. Первым интерес к Кагарлицкому проявил издатель Робер Блекборн. Вожделенной мечтой Кагарлицкого долгое время была Дойчеровская премия.
Ее учредитель - Айзек Дойчер, один из основателей марксистской социологии, был кумиром Бориса. Мечта материализовалась, когда книга "Мыслящий тростник" удостоилась почетной премии. Книгу публикует издательство "Версо", журнала?. Специально для этого издания Борис Юльевич пишет дополнительную главу, охватывающую период ранней перестройки. Книга стала "хитом сезона 1988-1989 гг" в категории историко-исторических работ, попав во все соответствующие магазины Европы. Кагарлицкий стал неожиданно богатым. Кагарлицкий вошел в него вместе с известными теперь Сергеем Станкевичем, Михаилом Шнейдером?
В марте 1989 г. Среди 13 членов Координационного совета - Кагарлицкий.
Кагарлицкий, Борис Юльевич
В конце концов, его отчислили из ГИТИСа, уличив в антисоветской пропаганде и антиобщественной деятельности. Также его исключили из кандидатов в члены КПСС. Кагарлицкий завершил образование в 1980 году, хотя диплом защитил только через 8 лет. Из биографии Кагарлицкого в Википедии известно, что он давал откровенные показания и в результате «сотрудничества со следствием» в апреле 1983 года был освобождён в порядке помилования.
В том же 1988 году автор стал лауреатом Дойчеровской премии за проект «Мыслящий тростник». В начале 1990-х в Великобритании издали его книги «Диалектика времен» и «Прощай, перестройка». Книги были опубликованы на английском языке и переизданы за рубежом.
Были также изданы произведение «Квадратные колеса» и сборник «Расколовшийся монолит» — книга Кагарлицкого, в которой были объединены статьи, написанные на стыке десятилетий. Он был инициатором организации комитета новых социалистов из числа партнеров по МНФ. Кагарлицкий стал депутатом Моссовета и представителем исполнительного комитета Социалистической партии, а также Партии труда, в которую входил с 1991-го по 1994-й.
В 1995 году в Институте сравнительной политологии и проблем рабочего движения РАН под научным руководством доктора экономических наук, профессора С. Пронина Борис Юльевич защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата политических наук по теме «Политика профсоюзов и производственные конфликты в России [1990-е годы]» специальность 23. В 1997 году Борис Кагарлицкий баллотировался в Московскую городскую думу от Блока Николая Гончара, но проиграл выборы, после чего отошел от политики, занимался преимущественно научными исследованиями, политической публицистикой и преподаванием.
Кагарлицкий продолжал активно трудиться на поприще журналистики, писал обзоры для профсоюзной газеты «Солидарность» и выступал экспертом от лица Федерации независимых профсоюзов РФ, работал в Институте сравнительной политологии РАН.
И это нормально! Интеллектуал, не осмысляющий реальность, а колеблющийся вместе с «линией начальства» — это псевдоинтеллектуал. К сожалению, таковых сейчас множество. Мало думающих...
Фигур такого масштаба в России критически мало не только на левом фланге, но и вообще! Такие культурные деятели — национальное достояние своей страны, и это надо понимать. Генерал де Голль понимал, и поэтому, когда французская полиция арестовала философа Сартра, он призвал его отпустить, сказав: «Франция Вольтеров не сажает»... Произошедшее — огромная репутационная потеря для России, и именно в тот момент, когда она пытается привлечь на свою сторону левых со всего мира, говоря об антизападничестве и антиколониализме.
Цель всех его выступлений — это попытка показать реальные проблемы, с которыми сталкивается российское государство», — заявил адвокат Сергей Ерохов. Дочь ученого Ксения Кагарлицкая считает, что дело расследуется в Коми, чтобы у обвинения была возможность отправить обвиняемого «подальше от Москвы». Он «втусован» в огромное международное левое социалистическое движение уже лет 40. И выражает он во многом позицию этого левого международного социалистического движения. Его нужно не в тюрьму сажать, а активно работать Администрации президента с ним и с сотнями левых политиков в мире через него», — заявил политолог Сергей Марков. По его мнению, арест ученого причинит «огромный вред России в мире». Это не первое уголовное дело, в котором фигурирует мост.
Борис на "отлично" сдает госэкзамен, после которого, по словам Кагарлицкого, по сигналу-доносу бдительных студентов Андрея Караулова ныне известного ведущего исповедальной передачи "Момент истины" и Асафа Фараджева, его отвозят на Лубянку и 4 часа допрашивают. Не найдя убедительных доказательств вины, либо по каким-либо причинам отсидка ограничилась этими часами, однако из ГИТИСа его до получения диплома исключают "за распространение печатных материалов антиобщественного содержания". Кагарлицкий продолжает постигать правоту жизни, работая почтальоном. Следует отметить, что после августовских событий в 1991 г. Сам же заключенный доволен проведенным в Лефортово времени: "Я читал книги, разговаривал с хозяйственниками, которые сидели там за крупные взятки, узнал как работает экономическая система, как принимаются управленческие решения". Было бы недурно, если бы всех академических экономистов Гайдара, Ясина, Федорова посадить месяцев на 13-15 в Лефортовскую тюрьму со взяточниками. Они тогда по другому бы оценивали ситуацию в стране. Хотя может быть это все у них в будущем". В связи с тем, что в то время было не принято судить коммунистов, вступившего перед этим событием кандидатом в члены КПСС в 1980 г. По словам Кагарлицкого, "показания он дает только о себе, о других же лишь ознакомившись с их протоколами допросов, подтверждая или опровергая, уже сделанные показания. Ни один из подследственных претензий ко мне не предъявил". Обвинения, сделанные позже, уехавшим в Израиль, Ривкиным в журнале "Гласность", по словам Кагарлицкого, к нему не имеют отношения. Помиловали "социалистов" после смерти Л. В октябре 1982 г. Однако вместо обвинительного заключения подследственным принесли газету с некрологом. По иронии судьбы второе знакомство со следователем произошло уже когда Балашова в начале 90-х гг. Москвы, представляли Борису Юльевичу - члену комиссии по законности Моссовета. В 1983-1988 гг. Кагарлицкий работает лифтером в подъезде ЖК Союза писателей и пишет книги, пытаясь отправлять рукописи за границу. Отсутствие работы и денег не мешает ему жениться и стать в 1986 г. Писательский опыт убедил Бориса Юльевича в верности булгаковского убеждения, что "рукописи не горят". До ареста он успел написать 2 книги "Мыслящий тростник" и "Диалектика надежды". КГБ предпринял усилия уничтожить все экземпляры рукописей - их было мало и задача была вполне выполнимой. За несколько часов до того, как Кагарлицкий должен был вернуть, направившуюся Лакшину рукопись, его арестовали. Книга благодаря этому сохранилась. Аналогичная история произошла с "Диалектикой надежды". Один экземпляр совершенно случайно оказался "на руках". Пока Борис Юльевич проводил время в тюрьме, рукописи свершили свой путь и оказались - одна в Париже, другая - в Лондоне. Однако там они лежали без движения до начала "перестройки", когда возник интерес к нашей стране, до этого тратить деньги на перевод уже надоевшего на Западе "самиздата" не решались даже издательства левой ориентации. Первым интерес к Кагарлицкому проявил издатель Робер Блекборн. Вожделенной мечтой Кагарлицкого долгое время была Дойчеровская премия. Ее учредитель - Айзек Дойчер, один из основателей марксистской социологии, был кумиром Бориса. Мечта материализовалась, когда книга "Мыслящий тростник" удостоилась почетной премии. Книгу публикует издательство "Версо", журнала?. Специально для этого издания Борис Юльевич пишет дополнительную главу, охватывающую период ранней перестройки. Книга стала "хитом сезона 1988-1989 гг" в категории историко-исторических работ, попав во все соответствующие магазины Европы. Кагарлицкий стал неожиданно богатым. Кагарлицкий вошел в него вместе с известными теперь Сергеем Станкевичем, Михаилом Шнейдером? В марте 1989 г. Среди 13 членов Координационного совета - Кагарлицкий. Это безусловно время наивысшего расцвета фронта - он был практически единственной политической организацией, выступившей в поддержку, атакованной официальной прессой, Ельцина на выборах Съезда народных депутатов. Одним из главных оппонентов социалистического большинства фронта, лидером которого был безусловно Борис, в то время была "Демократическая фракция", одним из лидеров которой был - Михаил Астафьев. МКНС был переименован во Всероссийский комитет за социалистическую партию. В том же году Кагарлицкий окончательно переквалифицировался из лифтера в политического деятеля - по необходимости. Домоуправа раздражали интервью Бориса канадскому и французскому телевидению под лестницей вверенного ему в руководство дома. Кагарлицкий теряет работу. Материалы о "неформалах" помещают даже такие солидные издания, как "Таймс" и "Файненшил таймс". Борис Юльевич "в моде". Он кокетливо заявляет "что это его не радует, так как слава портит, мешает творческому росту". Создание соцпартии занимает у Кагарлицкого большую часть 1990 г. Он делегат подготовительной конференции 9-10 июня в Ленинграде и учредительного съезда 21-24 июня. Другим занятием Кагарлицкого в этом году были выборы в Моссовет. С избранием в него в марте 1990 г. Избранный от блока "Демократическая Россия", Борис Юльевич еще до выборов знал, что его главная задача бороться в Моссовете с правыми представителями движения, представляемыми Гавриилом Поповым, в победе которых никто не сомневался. Вместе со своими сторонниками-социалистами Владимиром Кондратьевым и Юрием Храмовым Кагарлицкий выходит из "ДемРоссии" и произносит на сессии Моссовета, избирающей первого московского мэра, историческую речь??? Он заявил, что фракция социалистов голосовать за Попова не будет. Нарушается жестко насаждаемое единство демократов. Кагарлицкий считает, что, если в Моссовете у него был какой-либо авторитет, то приобрел его он именно после этого "путча". Либеральный правый западнический путь для Кагарлицкого был неприемлем. Опять он встал против течения. В Моссовете он стал лидером фракции "Московские левые". Московские акции Борис Юльевич совмещает с многочисленными поездками - Кузбасс, Самара... Он устанавливает связи, консультирует стачкомы. На его взгляд, именно 1989-1990 гг. Политики, "прозревшие в 1991 и 1992 годах, на его взгляд, "сильны лишь задним умом". Кагарлицкий пишет книгу "Прощай, перестройка! Кагарлицкий стал одним из. Тогда же он заявляет: "Проблема не в том, чтобы сменить государственную идеологию коммунистов на государственную идеологию антикоммунистов, а в том, чтобы создать условия для мирного сосуществования различных идеологий. Запад не менее идеологизирован, чем мы, но там эти условия созданы, а у нас нет". Августовские события 1991 г. Кагарлицкий предпринимает попытки создания "партии конкретных интересов - интересов наемных работников... Кроме Кагарлицкого в нее вошли: главный редактор газеты Московских профсоюзов "Солидарность", в недавнем прошлом анархо-синдикалист Андрей Исаев, уже упоминавшийся В. Активно поддерживал группу председатель Моссовета Николай Гончар. В ноябре был создан Московский , а 18 января 1992 г. Российский оргкомитеты партии. В оба попал Борис Кагарлицкий. Развитие событий в стране Борис Юльевич оценивает отрицательно: "Плюрализм власти и вакуум оппозиции. Плюрализм почему-то переместился в исполнительную власть - чего быть не должно. При этом в обществе он отсутствует - нет альтернатив данной исполнительной власти. В итоге - коридорная, интрижная борьба различных группировок в российском руководстве... Оргкомитет партии в декабре 1991 г. Не видел Борис перспективы и других представителей новой власти: "Для вновь представляющие??? Большевики в свое время навели в России некий порядок, потому, что были новыми людьми, не скоррумпированными старой системой... У них что-то работало, нравится нам это или нет. Хотя бы ЧК. А этим нынешним, порядка не навести... По сравнению с нашим сегодняшним кризисом "великая депрессия" 30-х годов в США скоро покажется игрушкой". Участие в работе над созданием Партии труда одно время Кагарлицкий совмещает с работой в Соцпартии. Группа же Кагарлицкого собрала 15 марта в поселке Салтыковка под Москвой 1У съезд Социалистической партии, на котором объявила о правопреемственности: "Партия труда принимает наследство Соцпартии". Член Российского оргкомитета ПТ с января по октябрь 1992 г. В 1993 г. Борис Юльевич остается оппозиционером. Соглашаясь с сожалением с тем, что "нынешний весной 1992 г. Однако именно европейские государства, имеющие жесткий правовой режим, дееспособное правительство, эффективную полицию, оказываются в большинстве своем либо парламентскими республиками, либо парламентскими монархиями. Из развитых государств чистая президентская система существует только в США... Вместе с этим либеральные реформы возможны лишь при полном уважении к праву при господстве права". Не убедили Кагарлицкого даже итоги референдума: "Режим Ельцина после референдума похож на смертельно больного человека, которому неожиданно полегчало. Сам больной и его друзья стараются думать, что это начало выздоровления, но опытный врач понимает, что агония просто вступила в очередную фазу". Свои выводы "опытный врач" объясняет, "не только тем, что за Ельцина и его политику проголосовало лишь немногим более трети избирателей", а и тем, что "за доверие Президенту дружно проголосовали самые бедные слои населения, неквалифицированные рабочие, пенсионеры, студенты. Короче, те самые социальные слои, против которых в первую очередь направлена проводимая режимом экономическая политика... Здесь нет особого парадокса. В августе у Кагарлицкого происходит охлаждение и к Партии труда, на его взгляд, ПТ не состоялась как партия. Борис ведет переговоры с Социалистической партией трудящихся о воссоединении. В октябрьских событиях Кагарлицкий активного участия не принимал, если не считать того, что он 3 октября был задержан "вооруженными людьми в милицейской форме и в гражданском" у Октябрьского райсовета. Два депутата второй - Владимир Кондратов и пресс-секретарь Федерации независимых профсоюзов России Александр Сегал были обвинены в угоне "уазика" и избиты "профессионально: ногами, бронежилетами, резиновыми дубинками и прикладами автоматов". Отпущены "угонщики" были в 11 часов вечера 4 октября после вмешательства члена Президентского совета Сергея Караганова, российских и иностранных журналистов. Обвинение предъявлено не было, извинений то же. Побои объяснены классически "по-вдовьи" - бросались на батареи центрального отопления, чтобы скомпроментировать милицию. Столь "несерьезный эпизод" на фоне других более важных событий затерялся. Кагарлицкий любит писать книжки. Россия на пороге новых битв" Лондон, Verso, 1992. Еще одну книгу "Лабиринты модернизации", посвященную сравнению опыта Восточной Европы и опыта стран третьего мира, Борис писал 10 лет и сейчас она готовится к публикации. В 1992 г. Россия на пороге новых бит". Кагарлицкий печатается в различных западных левых журналах New politics, пресса Итальянской соцпартии и др. В России с 1991 г. Иногда читает японские и никакие другие детективные рассказы и старается раз в 3 месяца перечитывать что-нибудь из нормальной, то есть не политическую и не социологическую книгу. Любит китайскую и итальянскую кухни, никогда не отказывается от хорошего вина. Любит путешествовать. Когда он оказался рядом с внутренней вертушкой ФНПР, и почувствовал, что "может приводить в действие какие-то механизмы". Это доставляет ему удовольствие и, по его же словам, "это у него получается". Кагарлицкий - атеист, свободно владеет английским языком. Жена - Ирина Глущенко - журналистка закончила МГУ , переводчица, обучала будущего мужа испанскому языку. Борис язык не выучил, но Ирину от прежнего мужа отбил. В семье - сын Георгий Гоша , 1986 года рождения, и дочь. Казус Кагарлицкого Владимир Волков 10 апреля 2006 г. В конце марта — начале апреля этого года известный "левый" публицист и директор московского Института проблем глобализации Борис Кагарлицкий ненадолго оказался в фокусе общественного внимания, попал в большую прессу и спровоцировал своего рода скандал в кругах, относящихся себя к "левой" оппозиции российской власти. Доклад был выпущен от имени Контр-Олигархического фронта КОФР — организации, созданной в конце прошлого года и неимеющей внятной структуры. В качестве своих программных ориентиров КОФР заявил о целях, не выходящих за пределы стандартного набора либерально-демократических требований, однако в качестве главного приоритета была провозглашена борьба с транснациональными корпорациями как носителями "олигархического" начала — во имя защиты "национальных интересов" граждан России. Таким образом КОФР позиционировал себя как часть антиглобалистского движения, предлагающего услуги по защите национального в данном случае российского капитала от давления международной конкуренции. Комментируя во время пресс-конференции содержание доклада "Штормовое предупреждение", Кагарлицкий выступил не только как его соавтор, но и как идеолог. Несмотря на то что собранные в документе разоблачения не содержат ничего, чего не было бы в открытых источниках, и обвинения в коррупции и нечистоплотности легальной Кремлю "оппозиции" вполне справедливы по сути, Кагарлицкий немедленно подвергся резким нападкам со стороны тех, кто, казалось бы, должен был его поддержать. Так повел себя, например, Илья Пономарев, выходец из "Юкоса" и глава так называемого Молодежного Левого фронта, или Анатолий Баранов, главный редактор интернет-сайта forum. Реакция фигур, подобных И. Пономареву, могла показаться неожиданной лишь тем, кто имеет несчастье верить их самоназваниям и формальным политическим этикеткам, поскольку в действительности они выступают в качестве агентуры правящей элиты в российском левом движении, и все их усилия направлены на то, чтобы не дать развиться самостоятельному революционному движению рабочего класса. Все эти лица вместе с их преимущественно номинальными "фронтами" и организациями работают на дезориентацию радикализированных и политизированных слоев молодежи и рабочих. Они пытаются канализировать их справедливый гнев в адрес существующего в России олигархически-бюрократического режима в безопасное русло и использовать эти протестные настроения в интересах той или иной фракции правящей элиты. Однако "казус" Кагарлицкого состоит не только в том, что он добровольно и старательно играет роль респектабельной ширмы для реализации подобных сценариев. Он еще и искренно полагает, будто демократизация России должна начаться с "очищения" и "демократизации" официальной оппозиции. Между тем эта оппозиция не представляет собой никакой принципиальной альтернативы путинскому авторитаризму. Она опирается на те же социальные силы, что и кремлевская власть прежде всего на "олигархов", спецслужбы и высшую бюрократию и выступает как неотъемлемый и необходимый элемент функционирования социально-политической системы, главная цель которой — обеспечение частных прибылей за счет разграбления природных ресурсов страны и сталкивания большинства граждан на уровень бесправия и нищеты. Компартия Зюганова стала de facto одним из главных кремлевских "проектов" 1990-х годов, сумев объединить вокруг себя — при помощи административных рычагов и государственной финансовой поддержки — значительную долю протестного электората, бесстыдно-лицемерно проповедуя под красными знаменами классовый мир, необходимость капиталистических реформ и оголтелый национализм. Союз Правых сил — просто нанятая олигархическим капиталом и высшей бюрократией лоббистская группа, так сказать политическая гвардия постсоветского либерального фундаментализма. Что же касается "Родины", то это относительно недавний кремлевский "проект", задуманный для перехвата части влияния КПРФ. Эта партия сочетает социальную демагогию с антикоммунизмом, ультраправым национализмом и верной преданностью политике капиталистических реформ. Что можно ожидать от этой "оппозиции", кроме простой перемены лиц в креслах политического Олимпа и табличек на дверях кабинетов? Какие бы тактические разногласия ни отделяли все эти партии друг от друга и от той клики, которая сегодня верховодит за кремлевской стеной, эти разногласия имеют глубоко вторичный характер перед лицом тех общих целей, которые всех их объединяют. Победа одной из этих сил или их группы может частично изменить характер кремлевской политики, сделать ее, к примеру, более жесткой по отношению к Западу или, наоборот, более дружественной. Но это нисколько не изменит общего политического курса, нацеленного на дальнейшее проведение капиталистических реформ и являющегося кардинально враждебным интересам абсолютного большинства населения. Однако все это выглядит совсем иначе для "левого" Кагарлицкого. Он считает, что именно от этих сил можно ожидать действительной демократизации России, только в них спасение. Выступая на пресс-конференции по поводу презентации "Штормового предупреждения", он заявил: "На мой взгляд, абсолютно необходима своего рода революция внутри оппозиции. Это главный вывод, к которому мы пришли... Если мы хотим демократических перемен в обществе, то начинать надо с самой оппозиции, нужна революция внутри самой оппозиции". Это приведет, продолжил он, к "повороту" в сторону "социальных интересов", в сторону "интересов большинства населения". Как это ни удивительно, но именно таково убеждение Кагарлицкого. Защищая его от недобросовестных атак со стороны политически коррумпированного крыла "левых" и признавая, что его стремление бороться с политической коррупцией вполне справедливо и соответствует самым элементарным требованиям порядочности и здравого смысла, мы в то же время самым решительным образом осуждаем политическую концепцию, которая стоит за выраженной им позицией. Борис Кагарлицкий с головой разоблачил себя как вульгарный демократ, мечтающий о "правильной", "настоящей" буржуазной демократии в то время, когда речь должна идти о радикальном сломе всей существующей политической надстройки вместе с ее фиктивной "оппозицией". Добиться демократизации России невозможно путем "обновления" политических структур, выросших в постсоветское время. Они прогнили и коррумпировались насквозь и притом безвозвратно, потому что вопрос не в субъективной честности и порядочности отдельных лиц, составляющих власть или оппозицию, а в самом механизме капиталистического режима, неудержимо ведущего в сторону все большего социального неравенства, все большей пропасти, отделяющей привилегированное меньшинство от абсолютного большинства. Коррупция выступает лишь формой, в рамках которой имущий слой реализует свои интересы, продвигая нужные решения через чиновничий аппарат или политические партии. Действительная демократизация России возможна и мыслима только в рамках борьбы за коренное изменение социально-экономических основ общества, в котором интересы частных прибылей будут починены удовлетворению реальных нужд рядовых граждан. Для этого требуется создание нового массового движения рабочего класса, опирающегося на независимую революционную программу интернационального социализма. А это как раз перспектива, которую Кагарлицкий напрочь отвергает. Надо сказать, что политическая биография Кагарлицкого знает эпизоды и страницы, вызывающие уважение; в особенности они относятся к тому периоду, когда он был социалистическим диссидентом при брежневском режиме. Уже тогда его политическое мировоззрение имело серьезные изъяны, — в том случае, конечно, если рассматривать Кагарлицкого в качестве фигуры, выступающей от имени марксизма. Но это могло быть отнесено к специфическим особенностям того времени: закрытости советского общества, трудностям в доступе к информационным источникам, тоталитарном прессе бюрократии, делавшем любое свободное слово поводом для свирепых репрессий, отсутствием политического опыта, наконец, необходимостью усвоения того идейного наследия, которое было накоплено международным социалистическим движением в течение послевоенного периода. Однако то, что было до известной степени простительно тогда, в эпоху до горбачевской "перестройки", стало совершенно недопустимым — с точки зрения революционного марксизма — позднее, когда советское общество вступило в период бурного политического брожения и вскоре после этого, когда крах Советского Союза поставил все вопросы классовой борьбы в их более-менее "классический" контекст. Мы не предполагаем представить подробную политическую биографию Б. Кагарлицкого или прокомментировать все его многочисленные писания. Достаточно охарактеризовать некоторые ключевые эпизоды его эволюции и дать критическую оценку наиболее важных идейно-политических вопросов, которые он затрагивает. Несмотря на определенные колебания, неизбежные для любого образованного, думающего автора, Кагарлицкий на всем протяжении последней четверти века оставался верен нескольким основным положения своего мировоззрения.
Борис Кагарлицкий: «Вопрос собственности был и остаётся актуальным»
Кроме реального срока, гособвинитель Павел Садомский на заседании коллегии Второго Западного окружного военного суда в Сыктывкаре выступил за лишение Кагарлицкого права заниматься деятельностью, которая связана с созданием и администрированием сайтов, электронных и информсетей сроком на два года. Уголовное дело против социолога было возбуждено после его поста о теракте на Крымском мосту в прошлом году. Психолого-лингвистическая экспертиза заключила, что видеоролик Кагарлицкого содержит признаки признания идеологии и практики совершения взрыва, который устрашает население и создает опасность для людей, а также причиняет значительный имущественный ущерб ради дискредитации работы власти и решения о прекращении СВО.
Раздел библиотеки: Социология Несмотря на попытки исключить марксизм из системы общественных наук и гуманитарного образования, его значение как теоретического метода остаётся непреходящим. Однако российские студенты, заинтересованные в качественном социологическом образовании, до сих пор были вынуждены обращаться к публикациям американских и западноевропейских авторов, не стесняющихся своей марксистской методологии, поскольку старые советские учебники безнадёжно устарели и представляют собой по большей части одностороннее, зауженное, а порой и искажённое изложение марксистской теории.
Настоящая книга призвана восполнить существующий пробел в современной отечественной социологической литературе.
После фактического прекращения в 1995 г. В ноябре 2001 г. Директор Института проблем глобализации апрель 2002 - декабрь 2006. С апреля 2005 г. Летом-осенью 2005 - один из организаторов "Левого фронта" ЛФ , 10 октября 2005 г. С 2007 года - директор Института глобализации и социальных движений, председатель редакционного совета журнала «Левая политика». За изданную в Лондоне книгу «Мыслящий тростник» на английском языке в 1988 г. В 1990-1991 гг.
В 1992 году издал в Москве книгу «Расколовшийся монолит» на основе серии своих публицистических статей 1989-1991 годов , которая до русского издания выходила также на английском, немецком, шведском и финском языках. Автор таких книг, как «Мыслящий тростник» на английском языке Лондон, 1988; лауреат Дейчеровской мемориальной премии Великобритания , «Диалектика надежды» Париж, 1988 , «Диалектика перемен» Лондон, 1989 , «Прощай, перестройка! Россия накануне новых битв» на основе серии своих публицистических статей 1989-1991 годов Лондон, 1992; М. Россия и миросистема» М. Россия, которую нам навязали» Екатеринбург, 2005 , «Политология революции» М. Кагарлицкий печатается в различных западных левых журналах «New politics», пресса Итальянской соцпартии и др … В России с 1991 года печатался в основном в газетах «Солидарность» и «Революционная Россия», а также в «Независимой газете», «Свободной мысли», «Новой Газете», «Компьютерре», «The Moscow Times», газете «Век» и др.
Неолибералы могли успешно действовать потому, что опирались на социальное наследство тоталитаризма. Общество оставалось в значительной мере деклассированным, люди не осознавали своих интересов, социальные связи были слабы». Впрочем, сам ученый в пессимизм не впадал и старался совмещать научную работу с политической. Социолог стоял у истоков демократической Партии труда 1992—1994 , работал экспертом в Федерации независимых профсоюзов и открыто выступал против роспуска Верховного Совета — за что, кстати, и пострадал.
Кагарлицкого, а также двух его соратников, еще одного депутата Моссовета и пресс-секретаря Федерации независимых профсоюзов, задержали и избили милиционеры. Вскоре, правда, всех отпустили, поскольку в дело вмешались журналисты и член президентского совета Сергей Караганов. Так «четвертая власть» на тот момент еще живая и активная выступила защитой от первой. Во второй половине 1990-х Кагарлицкий временно «эмигрировал» из политики в академические штудии. Он работал в Институте сравнительной политологии и проблем рабочего движения РАН, а также защитил диссертацию «Политика профсоюзов и производственные конфликты в России». Он также сотрудничал с французской исследовательницей-социологом Карин Клеман и левым экономистом Александром Бузгалиным оба принимали участие в антивоенных акциях в период чеченской кампании. Главным же итогом десятилетия оказалась противоречивая и очень важная мысль: конец истории не наступил, классовые противоречия не сняты, однако путь российского общества к демократии остается предельно туманным. Нулевые: уроки для левых и для всех остальных В 2000-х годах кризис гражданского общества стал еще более очевидным для героя нашей статьи, чем в девяностых. Психологическая «травма» 1991 года вроде бы осталась позади, но пассионарность и активность многих людей шли на спад. Активность и азарт вытеснялись усталостью и конформизмом, которые всегда выгодны власти и правящему классу.
Довольно быстро Кагарлицкий осознал, что российские системные левые в лице КПРФ встраиваются в легальную систему — точно так же, как это делают многие европейские левые в течение многих десятилетий об этом подробно говорится в книге «Между классом и дискурсом», где работа «левых» политиков анализируется как инструмент предательства рабочих. В какой-то момент у политолога начался конфликт с КПРФ, который достиг кульминации в 2006 году, когда Борис Юльевич открыто обвинил Геннадия Зюганова в торговле голосами избирателей. В то же время сам Кагарлицкий в период нулевых уделял много внимания тактике несистемной оппозиции. Он был уверен, что настоящие антикапиталистические движения должны уметь объединяться и искать компромиссы, ведь их проигрыш может автоматически обернуться выигрышем правых популистов. Мало кто помнит сегодня, что именно Кагарлицкий в середине 2000-х годов стал одним из инициаторов создания «Левого Фронта» — социалистической организации, которая объединила разных представителей левого лагеря в России и ближнем зарубежье. Правда, несколько позже примерно к 2011 году ученый пересмотрел отношение к «Левому Фронту» и разочаровался в нем — прежде всего, из-за «сектантства» руководителей и заигрывания с либеральным лагерем. Попутно отметим, что История иронична и сегодняшний «Левый фронт» отчасти можно упрекнуть уже в прямо противоположном — в фактическом слиянии с конформистской КПРФ. Так или иначе, важность широкой левой коалиции — это один из главных лейтмотивов всей публицистики и риторики Бориса Кагарлицкого начиная с нулевых годов. При этом очень значимым фактором успеха социолог считал налаживание международных контактов — и здесь стоит сказать несколько слов о теории. Дело в том, что марксистские взгляды Бориса Кагарлицкого связаны со школой так называемого мир-системного анализа.
Говоря упрощенно, приверженцы этой школы Фернан Бродель, Иммануил Валлерстайн, Самир Амин и многие другие рассматривали капитализм как единую международную модель, в рамках которой есть развитый «центр» и подчиненная ему «периферия». Мир-системщики крайне редко изучают страну X или Y в отрыве от других частей глобального механизма — и поэтому классовая борьба выглядит для них не только как внутринациональная битва, но и как всемирное противостояние догоняющих стран центров дешевой рабочей силы и стран процветающих центров накопления капитала. Россия же — нравится нам это или нет — с петровских времен оказалась именно придатком глобальной мир-системы, а впоследствии лишь закреплялась в этом статусе, хотя и оставалась великой державой об этом — в книге «Периферийная империя». Кагарлицкий уверен, что рассмотрение нашей истории в рамках мир-системного анализа помогает выработать более эффективные инструменты борьбы за справедливость, а заодно понять логику нашего исторического «отставания» от Запада. К тому же без анализа чужого опыта невозможно ставить локальные политические эксперименты. Попутно социолог и историк развенчивал транслируемый властью миф об особом пути России: как показано в «Периферийной империи», мы веками развивались как нормальный «донор» западноевропейского мира, и в этом процессе не было ничего таинственного. Вопрос состоит лишь в том, были ли у России шансы «соскочить» с периферийного пути до революции 1917 года. Кагарлицкий считает, что были: один из таких шансов возник в 1825 году на Сенатской площади. Но история показала, что только превращение Советской России в авангард мирового пролетариата временно вырвало страну из привычной «периферийной» колеи. Оставаясь деталью глобального механизма, нынешняя Россия технически не может мирно «дорасти» до более высокого статуса.
При этом у Кагарлицкого 2000-х годов возникали заметные расхождения с мир-системщиками — а точнее, с их весьма расплывчатой стратегией борьбы. В отличие от многих других западных марксистов, социолог последовательно критикует «размывание» классовой повестки. Другими словами, он считает, что интересы рабочего класса не должны приноситься в жертву интересам миноритарных групп то, что часто возникает в повестке современных левых.
Борис Кагарлицкий: «Вопрос собственности был и остаётся актуальным»
российский политолог, социолог, публицист (левых взглядов), кандидат политических наук. Борис Юльевич Кагарлицкий – отечественный социолог стойкой левой ориентации, общественный деятель, писатель, видеоблогер, кандидат политических наук. Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Кагарлицким Борисом Юльевичем, либо касается деятельности иностранного агента Кагарлицкого Бориса. биография, дата рождения. О знаменитости Карьера: политолог, публицист, социолог Дата рождения: 29 августа 1958 г. (Дева) Место рождения: Москва, СССР Семейное положение: женат Биография Борис Кагарлицкий — российский социолог, автор книг и статей, кандидат политических наук.
Биографическая справка
- Уголовные репрессии за антивоенную позицию в России
- Кто такой арестованный за «оправдание терроризма» Кагарлицкий
- Новости Республики Коми | Комиинформ
- Содержание статьи
- Содержание статьи
Борис Кагарлицкий
Известный российский социолог, кандидат политических наук Борис Кагарлицкий знает по собственной «пёстрой» биографии советского человека, насколько вредна монополия и в левом движении, и в воззрениях на социализм. Социологу Борису Кагарлицкому суд отменил штраф и назначил 5 лет колонии. Борис Кагарлицкий — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. На фото Кагарлицкий Борис Юльевич. Кагарлицкий Борис Юльевич. Kagarlitskiy Boris Yulievich. Категория: Общественные деятели, Эксперты. Социологу Борису Кагарлицкому суд отменил штраф и назначил 5 лет колонии.
Апелляционный суд назначил Кагарлицкому пять лет колонии
Сегодня у него проходил обыск, на котором я присутствовала. Как мне удалось выяснить, он проходил в рамках уголовного дела об оправдании терроризма, которое возбудили в отношении Кагарлицкого. Расследование дела ведет ФСБ», — цитирует юриста News. Дело на Кагарлицкого было заведено по факту публичных призывов к терроризму ч. Обвинение настаивало на 5,5 годах лишения свободы. Его освободили в зале суда. Решение вынес Второй западный окружной военный суд.
Смягчить наказание до 600 тысяч рублей штрафа», — цитировали новости приговор судьи. Апелляционный военный суд в Подмосковье ужесточил приговор публицисту Борису Кагарлицкому. По просьбе прокуратуры вместо штрафа социологу было назначено наказание в виде 5 лет колонии общего режима. Кагарлицкого взяли под стражу в зале заседаний. Суд также запретил ему администрировать сайты на срок два года. Личная жизнь Бориса Кагарлицкого Борис Кагарлицкий женат.
Его жена — Ирина Глущенко — работает журналистом.
В основу книги положен курс лекций, прочитанный автором в Институте социологии в начале 2000-х годов. Книга написана простым языком, но тем не менее как нельзя точно обозначает марксистскую географию. Книга будет полезна социологам, политологам, историкам, философам, а также студентам соответствующих специальностей.
В декабре 2023 года Второй Западный окружной военный суд на выездном заседании в Сыктывкаре приговорил Кагарлицкого к штрафу в 600 тыс. Его освободили из-под стражи зале суда.
Гособвинение обжаловало приговор. Кто такой Борис Кагарлицкий Кагарлицкий — известный российский социолог и политолог.
И в итоге все равно все будет хорошо».
Социолога взяли под стражу в зале суда. Кагарлицкий признал, что выложил видео, но настаивал, что его название — неудачная шутка, а умышленного оправдания терроризма в ролике нет. Борис Кагарлицкий — мыслитель левого толка, в 1982—1983 годах был политзаключенным.
Кагарлицкий, Борис Юльевич
Признанного иноагентом Бориса Кагарлицкого этапируют в колонию. КАГАРЛИЦКИЙ Борис Юльевич. Борис Кагарлицкий посягнул на самое святое для российского общества - усомнился в способностях современной ему интеллигенции влият на развитие событий в России, что она делала испокон веков, т.е. ее политической импотенции. Борис Кагарлицкий — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости. российский социолог, левый публицист, видеоблогер. ↑ Кагарлицкий Борис Юльевич — Книга: [?b=107005&p=4 «Биография и книги»] — Страница 4.
Про Бориса Кагарлицкого и онлайн-школу «Возрождение»
Это традиционное российское и восточное представление, увы, разрушается на глазах. Писатель больше не преобразует мир. Он лишь поставляет товары на книжный рынок". Борис, родившийся в Москве 29 августа 1958 года, на Патриарших прудах, генетически противником интеллигенции быть не мог. Его отец Юлий Иосифович 1926 г. Популярны, даже в Великобритании его книги о Герберте Уэльсе. В конце 80-х годов в течение года на страницах газет обсуждалась его статья о кризисе советского искусствознания так что Борис от яблони упал невдалеке. Мать - Померанцева Раиса Николаевна 1923-1989 гг.
Дед Бориса Николай Николаевич Померанцев - известный реставратор. У Кагарлицких были глубокие исторические корни. Они появились на Украине в 40-е годы Х! Х века, в Кошеватом тогда жил Илья Кагарлицкий - преуспевающий предприниматель, арендовавший земли и создававший на ней, как сказали бы сейчас "фермерские хозяйства". После указа, запрещающего евреям заниматься сельским хозяйством, он взялся за торговлю зерном, на этом опять разбогател, возил хлеб в Швейцарию, Австрию. Потеря состояния радикализировала детей как и положено современной еврейской молодежи того времени - они стали социалистами, постепенно большинство из них оказываются в Глазго, где тогда же образовалась большая еврейская община, с синагогой, а Кагарлицкие поменяли фамилию на Коллинзов и живут благополучно в Глазго до сих пор. Иосиф Вульфович Кагарлицкий дед Бориса жил в России, воевал на фронтах 1 мировой войны.
Во время февральской революции был одним из основавших полковой совет. В 1917 г. Октябрьская революция заставила его отказаться от политики и оказаться в Шанхае, где Иосиф списался с невестой и вернулся в Москву, поселившись на Патриарших прудах. Семья интеллигентов-гуманитариев в начале 60-х годов "быстро становится благополучной" в 1961 г. Юлий Иосифович становится доцентом, а потом и профессором в Государственном институте театрального искусства, то есть ГИТИСе, стал зам. В конце 1960-х он имеет смелость подписывать письма, в частности, в защиту Даниэля и Синявского 1966. Для Бориса - это значит, что "режим был не столь жестким, как сейчас его пытаются изобразить, второстепенных подписчиков просто забывали и не преследовали".
Благополучие омрачается в 1969 г. Двадцать лет, которые мать проводит прикованной к кровати, Борис считает "важной частью своей жизни", сделавшей его "домашним" интеллигентным юношей, типичным для "детей Аэропортовской улицы", получивших достаточно хорошее образование. Как большинство из них, они закончил в 1975 г. Социалистом Борис стал рано, так как "Запад для него никогда не был вожделенной загадкой". В нашей семье все было по другому. И отец хорошо вписывался в английскую интеллигенцию, когда бывал там, где он был не чужой. Часто они были у нас.
И уже в детстве, я четко понял: вся английская интеллигенция, с которой я общался, все творческие, интеллектуальные люди настроены все? Для наших интеллигентов не существует проблемы проблемы "третьего мира", есть мы и Запад. Остальное "нечеловеки". Это как раз то, что никогда не было свойственно образованным людям Запада. Они понимали, что их благополучие тесно связано с нищетой в других странах мира, мучались угрызениями совести, вступая в политическую борьбу. Наша интеллигенция возбудилась, лишь когда почувствовала, что сама попадает в "страну третьего мира", тогда она поняла, что в мире еще есть Индия, Африка, Латинская Америка. В первой книге, вышедшей на Западе, об Уэльсе, Юлий Иосифович сделал замечание, которое полностью принимается сейчас его сыном: "анализ уэльсовской социологии это анализ марксиста… Я марксист, который живет в Москве, и жил в Москве в 1953, 1956 и в 1968".
Кагарлицкий младший много времени проводит за чтением работ Ленина, Маркса, позже переходит к изучению Грамши и других марксистов. Для Бориса "марксизм дла определенный инструмент для понимания советского общества и обреченности той системы, которая называется "коммунистическим обществом". В этом я был убежден еще школьником". Убежденность юноши не поддерживали большинство знакомых интеллигентов "изображавшие сейчас из себя пророков" и диссидентов, вхожих в семью Кагарлицких, считавших свое поведение "скорее не осознанными действиями на подрыв системы,а просто выполнением морального долга". Чуть позже в 1980 г. Его западные коллеги неоднократно говорили: "У тебя Борис, хрустальный шарик", отмечая частные попадания в предсказаниях - начала перестройки в конце 70-х гг. В 1988 г.
Кагарлицкий предлагает английскому издательству заказать у него книгу о Ельцине под названием "Будущие лидер России". Отказ был категоричным: "это невозможно. Это какая-то чушь". В 1990 г. Борис пишет статью "Жизнь после Горбачева", а в 1991 г. Встретив в Швейцарии августовские события, Кагарлицкий 20 августа дал интервью стокгольмской газете "Дагенс нюхетер" сказав, что все закончится в течение 2-3 дней "что есть много признаков того, что хунта и Ельцин не являются жесткими оппонентами, как это было представлено на Западе. Что Ельцин и хунта наверняка имеют какие-то контакты и создают условия для компромисса… Боле того - я думаю, что с самого начала переворота этот компромисс был запланирован.
Можно говорить о вероятности того или иного варианта, но история всегда многовариантна и не терпит всякого рода "иного не дано". И то, что Китай, Вьетнам, даже Белоруссия не пошли "российским путем", показывает, что на вызовы времени всегда существуют различные ответы -- не обязательно выбирать наихудший. Поэтому мысль, что перед СССР в 1989 г. Равно как и дихотомичный вопрос, что бессмысленно даже ставить вопрос об ином варианте приватизации, кроме ваучерной -- по Чубайсу напомню, что вариант Верховного Совета РФ предполагал именные приватизационные чеки. Тот факт, что она была проведена Указом Президента и, по большому счету, в случае изменения политической ситуации ее законность и легитимность всегда может быть оспорена, доказывает, что стратегические издержки многих решений оказались важнее их кажущихся ситуативных преимуществ. А вот разобраться почему иные варианты решений и тенденций заглохли, какую роль в выборе именно дикого неолиберального варианта "реформ" сыграли объективные и субъективные факторы, соотношение внутренних и внешних импульсов и давлений было бы крайне полезно для политиков и России. Также повисает в воздухе и тезис о принципиальной нереформируемости советской системы.
Вспоминается афоризм, что "Безвыходная ситуация -- это ситуация, очевидный выход из которой кого-то по каким-то причинам не устраивает! Но, словно опасаясь либеральных обвинений в апологетике "совка", автор ограничивается в характеристике разрушенного общества готовыми и не всегда достаточно аргументированными оценками. Хотя приводимые им же конкретные характеристики образования, здравоохранения, уровня культуры, тиражей "толстых журналов", показателей здоровья, такой интегральный показатель, как продолжительность жизни и, страшно сказать, даже в ситуации с "правами человека" сравнение "демократической России" с "тоталитарным СССР" также оказывается не в пользу первой. Многие другие детали также приходят в противоречие с одномерной и однозначно негативной оценкой "госсоциализма". Какой выбор сделал автор, если бы убедился, что альтернатива имитационному, периферийному, колониальному российскому капитализму -- только госсоциализм советского типа со всеми его негативными чертами? Читая книгу, трудно отделаться от впечатления, что автор не может простить советскому строю и КПСС то, что именно они вскормили нынешнюю власть и многих ее протагонистов. В частности, не могу солидаризироваться с автором в том, что касается Чеченского кризиса.
На мой взгляд, логика оппозиционности нынешним "хозяевам России" сыграла с автором злую шутку, загнав его в двоичную черно-белую логику "или--или". Критикуя, местами метко и "по существу", "странность" и бездарность кремлевской чеченской политики, автор совершает ошибку, поэтическая формулировка которой звучит примерно так: "Из ненависти к собственным подонкам в объятия к чужим подонкам лезть? Да, нынешний чеченский кризис и "Бандостан Ичкерия" создан деятелями того же ельцинского режима -- Бурбулисом, Хасбулатовым, Полтораниным, Шахраем, усугублен Лебедем и Рыбкиным. Предательство со стороны Российской власти антидудаевской оппозиции и всех граждан Чечни и РФ как чеченцев, так и русских и лиц других национальностей привело к первой "чеченской войне". Но видеть в действиях Басаева или "советского офицера Масхадова" лишь справедливое сопротивление имперской политике или конфликт "Сибнефти" и "Транснефти" или ТОЛЬКО попытку использовать в электоральных целях "маленькую победоносную войну" -- это пытаться с помощью неадекватной одномерной логики анализировать сложнейший многомерный конфликт. Сама реакция жителей того же Ставрополья и Дагестана, поддержавших вооруженный отпор местным и международным террористам и работорговцам, показывает, что действия Российского правительства могут соответствовать интересам и чаяниям простых граждан РФ независимо от национальности. Которые могут очень не любить местные и российские власти.
Но свободолюбивых чеченских "сверхчеловеков с большой дороги" они не любят еще больше. В целом чеченская ситуация представляется более многогранной и сложной, нежели она предстает в книге. Вообще анализ национальных отношений -- не самая сильная сторона книги. Так, упрощенными мне представляются и оценки некоторых политических организаций, пытающихся использовать в политике русский фактор. Характеристика КПРФ также представляется несколько однобокой и нормативной, равно как и оценки некоторых ее действий. Несправедливой, например, мне представляется оценка действий КПРФ как "предательство Примакова", поскольку "спасать Примакова" и его правительство против его воли и желания КПРФ не могла, да и не была заинтересована. А ситуация была именно такой.
Безапелляционностью грешат и характеристики иных политических организаций. Я бы не рискнул окрашивать КРО в фашистские или националистические краски. Равно как и радоваться, что "откровенные националисты" типа Бабурина или Рогозина не прошли в Думу. Кстати, Бабурин не прошел по причине неразрешимых противоречий с КПРФ, а Рогозин убедительно победил в одномандатном округе и возглавил Комитет по Международным делам. Что касается меня, то я бы предпочел, чтобы в Думе заседал "националист" Бабурин, а не олигархи-"западники" Березовский с Абрамовичем. Нельзя солидаризироваться с автором и в оценке иных российских явлений: в том, чтобы видеть в любом недовольстве засильем и привилегиями финансовой и информационной олигархии в которой секрет Полишинеля -- доля еврейской диаспоры преобладающая проявление черносотенного, иррационального антисемитизма. Такой взгляд простителен для А.
Гербер, но не для Б. Другим облегченным сюжетом мне представляется анализ федерализма, в котором автор видит ТОЛЬКО становление региональных авторитетов, квалифицируя это как "касикизм". Можно согласиться с автором лишь отчасти, поскольку такая тенденция действительно присутствует, хотя и не во всех регионах она доминирует. В разных регионах ситуация складывается по-разному, нередко усиление самостоятельности региональных лидеров что-то сродни тому, что специалисты по компьютерной технике называют "FOOL PROOF" -- защитой от дурака. Не стоит уточнять, кто в данной ситуации подразумевается под "дураком". Наверное, "презумпция виновности" или, наоборот, "невиновности" центра или регионов -- не самая эвристическая и плодотворная методологическая установка для анализа федеративных отношений. Несколько преждевременной мне представляется и насквозь пропагандистская, одномерная оценка "путинщины".
Возможно, что Кагарлицкий окажется прав и та тенденция, которую он видит ведущей в деятельности нового премьера и кандидата в Президенты, будет доминирующей и в перспективе. Однако есть и другие потенциальные возможности и траектории развития и потенциальной трансформации нынешней российской власти и общества. Юсуповский, советник информационно-аналитического управления Совета Федерации 2003 - Восстание среднего класса Издательство: Ультра. Культура Год издания: 2003 Эта книга написана одним из вдохновителей российского движения антиглобалистов, социологом и политологом Борисом Кагарлицким. Книга - исследование. Главный объект исследования - глобализация. На глазах автора мир интегрируется и превращается в единую живую материю.
Он становить еще более тесным и близким. И две стороны процесса глобализации все более отчетливо вырисовываются. Одна сторона принадлежит миру корпораций, другая интернационалу трудового населения. Понимая всю неотвратимость происходящего, наблюдая как старые формы управления и сдерживания, уже давно не выдерживающие нагрузки, заменяются новыми. Осознавая, что новый мир, навязанный сверху, оказывается еще более бесчеловечнее старого. Автор задается вопросом, а есть ли альтернатива? Какой мир придет на место нынешнего?
И не стоит ли доверить процесс глобализации другим силам, а не мировой бюрократии и ТНК? Социолог и политолог Борис Кагарлицкий в своей книге собрал огромное количество личных наблюдений. В роли хладнокровного судьи он смотрит и анализирует антиобщественный характер «глобализации сверху», выгодной элитам, и противопоставляет ей проект «глобализации снизу». Но что станет толчком к глобализации снизу? Ответом должно стать - восстание среднего класса! Доказывая это на новейшем материале автор показывает как героями в борьбе за глобальную демократию становятся: хакеры, герои мультфильмов. Как и почему возникают биржевые кризисы, экологические и антиглобалистские выступления.
Легкость стиля и популярность изложения делает книгу обязательной для всех интересующихся будущим. Отрывки из книги «Восстание среднего класса»: Опорой стабильности глобальной системы становится не только обещанное благосостояние среднего класса, но и его культурная интеграция. Это культура стандартизированного разнообразия. В начале 1990-х одна российская фирма рекламировала себя словами: «При всем богатстве выбора иной альтернативы нет». Перед нами принципиально новое явление. Английский превращается в современный эквивалент латыни - язык, знание которого становится глобально необходимым требованием социальной жизни и условием доступа к информации. Они потребляют товары одних и тех же торговых марок.
Они засоряют родные языки одними и теми же новообразованиями. Они смотрят одни и те же фильмы, слушают одинаковую музыку. Их дети играют в одни и те же игрушки! Волны организованных эпидемий прокатываются по планете, заставляя детей поочередно требовать от родителей то новых платьев для Барби, то пластиковых черепашек-мутантов, то полную коллекцию покемонов. В 1995 году в Йоханнесбурге, войдя в дом одного из своих знакомых, я заглянул в детскую комнату и оцепенел: она практически не отличалась от комнаты моего сына в Москве. Не только игрушки, но и постеры на стенах были те же самые! Музыкальная культура, растиражированная MTV, формирует однотипные вкусы у каждого нового поколения, невзирая на географические различия.
Разумеется, десятка лучших клипов в Лондоне будет не та же, что в Москве, а московская разойдется с подобранной в Киеве, но клипы, из которых будут составлены все эти рейтинги, на половину, а то и на две трети будут одни и те же. Важным инструментом культурной стандартизации становится компьютер. С того момента, как Microsoft внедрил Windows в качестве мировой операционной системы, миллионы людей стали пользоваться одними и теми же программами, узнавая одинаковые значки на экранах мониторов. Единый язык символов сохраняется, несмотря на то, что программы переводятся на десятки языков. После того как программы переводятся с английского на другие языки, они становятся «своими», окончательно усваиваются миллионами пользователей, превращаясь в часть их собственной культуры. Операционные системы и Интернет определенным образом организуют досуг, работу и даже мышление, заставляя бессчетное число людей по всей планете ежедневно проделывать одну и ту же последовательность операций, причем совершенно добровольно. Развитая система электронных развлечений обеспечивает, на первый взгляд, надежный и эффективный механизм ухода от реальности.
Компьютерные игры, телевизионные шоу и лживые новости создают многовариантный, но по-своему целостный мир иллюзорных псевдособытий. В свою очередь шоу-бизнес превращается в одну из наиболее прибыльных отраслей экономики, насквозь пронизанную духом капиталистического накопления и рыночного соревнования. Глобальные коммуникации придают ему новое измерение, делают его всепроникающим и агрессивным. На искусстве всегда делали деньги. Пьесы Шекспира привлекали толпу не меньше, чем голливудские блокбастеры. Да и драматурги, писавшие для тогдашней лондонской публики, в большинстве своем были весьма далеки от уровня Шекспира. Но даже второсортный автор или актер той эпохи должен был завоевывать публику самостоятельно, опираясь только на свои способности.
Современный шоу-бизнес обогатил создателей зрелищ, но одновременно поставил их в зависимость от технологии и капитала. Без денег нельзя снять фильм, но главное, его невозможно показать публике, не имея поддержки инвесторов. Совершенно бездарные авторы и посредственные исполнители могут быть «раскручены» с помощью мощной рекламной компании, посредственные актеры превращаются в «звезд», а по-настоящему талантливые исполнители могут быть привлечены для разыгрывания бездарного сценария. Более того, бездарный певец или актер на роль звезды подходит больше, нежели талантливый. Они удобнее, ими легче управлять. Чем меньше у звезды настоящих творческих данных, тем более она зависит от продюсера, от рекламы, от организации, гарантирующей «кумиру публики» его популярность и доходы. Успех приходит туда, где есть деньги.
Персонаж шоу-бизнеса превращается в предпринимателя. И продает он уже не себя, не свой талант, а свое имя. Его имя превращается в бренд точно так же, как любой другой бренд, продвигаемый на рынок рекламными кампаниями. Актеры, режиссеры, писатели продают свой бренд. Но сделать это самостоятельно они не в силах. Потому что, как бы ни были они богаты и знамениты, их успех полностью предопределен их взаимоотношениями с капиталом, контролирующим систему глобальных коммуникаций. Отсюда отнюдь не следует, что искусство, стоящее за брендом, обязательно плохо, пошло или банально.
Оно может быть и банальным, и новаторским, бездарным или талантливым. По большому счету, это для шоу-бизнеса не важно, и не это определяет успех бренда. Маркетинговые кампании в свою очередь далеко не всегда удачны. Можно вложить деньги в раскрутку бренда и прогореть. Но успех или поражение подобной кампании к качеству творческого «продукта» не имеет никакого отношения. Главное - выйти на рынок в нужное время и найти там свою «нишу». Персонаж шоу-бизнеса теряет право на самостоятельность.
Человек становится придатком к своему бренду. Он обязан его обслуживать. У него не может быть ни личной жизни, ни индивидуальности, которые противоречили бы требованиям бренда. Если в прежние времена творческая личность считалась образцом независимости и свободы, то персонаж шоу-бизнеса становится предельно обезличенным. Не человек злоупотребляет местом, занимаемым им в обществе, а место употребляет человека, его занявшего. Переход от искусства к шоу-бизнесу означает превращение творца из «неотчужденной личности» в существо, воплощающее принцип тотального отчуждения. Однако пустота персонажа не должна быть заметна публике.
Ее скрывают за экстравагантностью, роскошью, внешними признаками интеллектуальности. В свою очередь персонаж шоу-бизнеса превращается в культурную норму для среднего класса, ходячий образец. Точно так же, как реклама закладывает нормы потребительского поведения, шоу-бизнес и окружающая его квазитворческая среда создают нормы и стереотипы поведения культурного. Формируя нормы для среднего класса, капитал одновременно провозглашает эти нормы общезначимыми. Им вынуждена следовать сама элита. Положение обязывает - элиты оказываются жертвой собственной пропаганды. Они начинают сами подражать среднему классу, воспроизводя его поведение, вкусы и предрассудки.
Принцы крови надевают джинсы и бегают по дискотекам. Хозяева крупных компаний бессмысленно тратят время, просматривая идиотские блокбастеры. Толковая и пошлая роскошь шоу-бизнеса остается достоянием иллюстрированных журналов, в то время как элита все менее способна окружать себя изысканной и утонченной роскошью аристократического быта. Богатство больше не связано с красотой. Увы, чем более всеобщей становится норма, тем труднее ее поддерживать. Повторение одних и тех же слов и поступков становится обременительным. А главное, требования жизни и «общепринятые правила» все более расходятся.
Чем больше обнаруживается проблем у среднего класса, тем менее он соответствует собственной «норме». Люди начинают вести себя непредсказуемо. Происходит разложение «нормы». Культура нового среднего класса - нечто среднее между «массовой культурой» 1960-х и традиционной «высокой культурой». Точнее, это соединение того и другого, это нечто, возникающее при их соприкосновении, на их границе. Эта культура уже не удовлетворяется примитивными поделками и убогими суррогатами. Она требует «уровня» точно так же, как новый средний класс требует уважения к себе.
Но при всем том она не перестает быть массовой, общедоступной и легкой в употреблении. Отсюда, например, фантастический успех книг Дж. Ролинг J. Rowling про Гарри Поттера и других подобных произведений. Они представляют собой общедоступное чтение, не лишенное, однако, определенного литературного уровня. Оно не ставит перед вами серьезных вопросов, не заставляет мучиться размышлениями о смысле жизни. Но давать его своим детям и тратить на него свое время - не стыдно.
Среди левых критиков глобализации распространено мнение, будто культурный процесс, контролируемый крупными корпорациями, представляет собой как бы «улицу с односторонним движением», где все обречены двигаться по правилам Голливуда. На самом деле это не совсем так. Скорее можно говорить о двустороннем движении, но по очень странной улице, где на одной стороне имеется пять полос, а на другой - всего одна, да и по ней движение разрешено лишь в четные дни… И все же встречные культурные течения, безусловно, здесь встречаются. Время от времени они даже овладевают массами и, соответственно, потребительским рынком. Развлечения, предназначенные для нового среднего класса, претендуют на разнообразие. В противном случае система не способна выполнить собственные обещания. Она предлагает постоянное обновление и динамизм, которые невозможно даже симулировать простым воспроизведением однотипной серийной продукции.
Поэтому в сфере культуры постоянно допускаются различные «уклоны», нестандартные решения чего в «классическом» варианте «масскульта» не может быть. Другое дело, что подобное разнообразие должно лишь поддерживать и укреплять общую динамику стандартизации. Идеи и образы, возникшие в 1960-е годы в недрах контркультуры, в 1980-90-х осваиваются и перерабатываются новой массовой культурой. Мануэл Кастелс Manuel Castells писал, что компьютерная революция стала возможна в Калифорнии благодаря культурному перевороту, устроенному молодыми радикалами 60-х годов. Однако таким же точно образом господствующая система переваривала весь социальный и культурный материал великого антисистемного бунта. Формирование нового среднего класса было бы, в культурном отношении, невозможно, если бы поколение 60-х не дало западному обществу фантастический импульс обновления. Система переваривает не только идеи и образы, она использует и людей, превращая неудавшихся революционеров в удачливых менеджеров и благополучных интеллектуалов.
Техника воспроизводится, образы тиражируются, а содержание выворачивается наизнанку. Музыка протеста становится шоу-бизнесом. Альтернативный стиль - господствующей модой, почти униформой. Индивидуальное противостояние общественным требованиям - конформистским индивидуализмом. Это культурная реставрация, которая, как и всякая успешная реставрация, не отрицает достижения революции, а по-своему опирается на них. Ключевым моментом культурной реставрации становится реабилитация потребления. Бунт 60-х годов основывался на осуждении «консумеризма», критике «потребительского общества», в котором, как в болоте, потонули революционные идеалы европейского рабочего движения.
Реставрация 80-х предполагала возврат к потреблению, но теперь уже - эстетизированному, разнообразному и индивидуализированному. Потребительская культура должна была одновременно стать и культурой самоутверждения. Приобретение товаров из механического действия превращалось в символическое самоутверждение личности. Многочисленные «бренды» должны были придать потреблению дифференцированный характер.
Выездное заседание прошло в здании Верховного суда Коми. Социолога признали виновным по делу о публичном оправдании терроризма и приговорили к штрафу, сообщает 12 декабря « Комиинформ ». Настоящий материал информация произведен иностранным агентом Кагарлицким Борисом Юльевичем либо касается деятельности иностранного агента Кагарлицкого Бориса Юльевича. Отсылка, по его словам, появилась в Интернете за сутки до взрыва, поэтому ролик получился провокационным.
Еще в фундаментальной книге 2005 года «Марксизм: не рекомендовано для обучения» автор обрисовывает историю левой философии в сочетании с экономическими теориями от самого Маркса до современности. Ученый доказывает, что превращение марксизма в упрощенную схему, как это случилось в СССР, едва ли лучше, чем полное отрицание всего марксистского, — как это случилось после 1991 года. Марксизм, что особенно важно, научился приспосабливаться к национальной специфике разных стран, образуя разные гибриды — такие, как маоизм в Китае или теология освобождения в Латинской Америке. По мнению Бориса Кагарлицкого, партия левых в мире еще не доиграна, и доигрывать ее будут, вероятно, страны периферии — в том числе пресловутый «глобальный Юг». В то же время и страны «центра» не имеют возможности отмахнуться от марксизма, поэтому легально преподают его в вузах, но стараются не выпускать на улицы. В вопросе «уличного» активизма социолог Кагарлицкий еще к середине 2000-х годов и особенно в 2010-е выработал достаточно ясную позицию.
Он осознавал, что традиционные партийные структуры — и в России, и в остальном мире — во многом превращаются в экспонат, теряя очки на фоне популизма. Кроме того, он пристально следил за стихийными протестами левого толка, которые устраивала европейская молодежь, разительно похожая на парижских бунтарей 1968 года. Из совокупности этих наблюдений утверждается идея сочетания «партийной» борьбы с борьбой уличной — причем не факт, что именно «старые» партии в XXI веке будут претендовать на роль авангарда. Кагарлицкий позитивно оценивал те горизонтальные и сетевые структуры, где может даже не быть единого центра — такие организации, как Движение безземельных крестьян в Бразилии или движение сапатистов в Мексике. Никто, впрочем, не станет утверждать и тем более Кагарлицкий , что горизонтальность и демократические принципы борьбы гарантируют протестам автоматический успех; социологу ясно лишь то, что форм борьбы за свои права должно быть несколько и их следует умело комбинировать. Но Кагарлицкий — не революционер, а ученый.
Он считает, что для роста активности масс в постсоветскую эпоху возникли серьезные препятствия, которые необходимо преодолеть. Одно из главных препятствий — инертность общества, его принципиальная аполитичность. Интересы человека ограничиваются пределами квартиры и девизом «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Впрочем, сегодня упрекать общество в инертности было бы уже аморально. Так или иначе, в любую эпоху человеку никто не мешает добывать знания, а это уже полшага к пониманию собственных прав и возможностей. То, что явно может быть поставлено Кагарлицкому в заслугу, — это создание марксистского ресурса «Рабкор», а также вклад в популяризацию идей Маркса.
Важно, что с самого начала он был обителью плюрализма, потому что наряду с «леваками» туда могли приглашать и либералов: идеи не должны бояться друг друга, они должны сталкиваться и конкурировать. Всегда вооруженный аргументами, Кагарлицкий привык даже не спорить, а просто беседовать, задавая оппоненту вопросы. Он и сам никогда не боялся острых вопросов. Новые вызовы и старые параллели Последние события в мире раскололи не только левое движение, но и общество как таковое. Кто-то заговорил о сравнениях с Первой мировой, хотя любые аналогии, как известно, хромают. Борис Кагарлицкий — которому никогда не были присущи громкие лозунги и радикальные популистские заявления — рассматривает события в Украине как классический периферийный конфликт.
Он никогда не допускал публичных оценок российской внешней политики, хотя явно ее не поддерживал и не поддерживает. При этом не только он, но и многие другие марксисты искренне полагают, что битва условного буржуазного Нью-Йорка с условным буржуазным Шанхаем еще одним претендентом на роль нового гегемона сегодня ведется на окраинах агонизирующей цивилизации силами отстающих держав — старый рецепт, проверенный временем. Сколько продлится этот конфликт, куда приведет кризис и даст ли он импульс для рождения нового миропорядка — вопросы более чем праздные, потому что ученые не умеют гадать на хрустальном шаре. Заметим, что в 2014 году Борис Кагарлицкий поддержал создание ДНР и ЛНР — и в этом взгляде тоже прослеживалась сугубо марксистская, антиимперская логика. В то же время он ни при каких обстоятельствах не рассматривал военный конфликт как что-либо позитивное и даже прагматически нужное. Более того, Кагарлицкий пришел к выводу о тупиковости любых военных конфликтов: их эра, по словам ученого, закончилась, поскольку никто от них не выигрывает.
По всей видимости, он просчитался. Беда в том, что Кагарлицкий мыслит рационально, а политические элиты — нет. Увы, не все происходящее поддается логике. Когда Бориса Кагарлицкого в очередной раз арестовали, он проявлял удивительный и почти странный оптимизм. Вероятно, все дело в диалектичности его мышления: раз в стране и в мире глубочайший политический кризис, значит, за ним неизбежно последует выход. Вооруженные конфликты, ужесточение «правил игры» внутри страны и за ее пределами подталкивают людей изучать марксистскую литературу, переоткрывать заново не только Маркса, но и Ленина, и даже Че Гевару.
В то же время факт остается фактом: видный социолог ближайшие 5 лет проведет в заключении, и если это часть нашей реальности, значит, нам пора о многом задуматься.