Восточный поход Святослава — поход или серия из двух походов киевского князя Святослава против Хазарского каганата, в результате чего это государство было полностью разгромлено и вскоре перестало существовать. О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам.
Походы Святослава
Поход Святослава на Хазарский каганат Е. Но "Повесть временных лет" ничего не сообщает о покорении. По рассказу летописца, Святослав спросил вятичей: "Кому дань даете? В этой ситуации Святославу вряд ли было целесообразно сразу же покорять вятичей. Гораздо важнее было разобраться с общим врагом - с хазарами. Вятичей Святослав подчинил уже при возвращении в 966 году и обложил их данью. В тот момент было важно закрепить владычество над ними.
Первый поход Святослава. Дальнейший путь, скорей всего, пролегал через Волжскую Булгарию. Хотя об этом молчит "Повесть временных лет", о походе через Волжскую Булгарию рассказывает арабский историк Ибн-Хаукаль. Разгром Волжской Булгарии развязал руки Святославу для борьбы с Хазарским каганатом. Здесь есть разные точки зрения по поводу последовательности военных действий. Карта из школьного атласа.
Составители атласа предлагают такую последовательность событий: сначала поход на вятичей 964 , затем - на Саркел 965 , а затем на Итиль и Северный Кавказ 966. Однако в "Повести временных лет" под 965 годом сначала упоминается столица хазар то есть Итиль , а потом уже Саркел. Первый вариант и самый вероятный, на мой взгляд. Так военные действия представляет "Повесть временных лет".
Однако уже позднее исследователи выразили явное недоверие версии Льва Диакона, обратив внимание на иные византийские и восточные источники. Выяснили, что многое Диакон не знал, или сознательно не упомянул, умолчал. Судя по всему, первоначально Калакир действовал в интересах Никифора Фоки. Однако после подлого убийства Никифора II Фоки — заговор возглавили супруга императора Феофано бывшая проститутка, сначала соблазнившая молодого наследника престола Романа, а затем его полководца Никифора Фоку и её любовник, боевой сподвижник Никифора, Иоанн Цимисхий, решил вступить в борьбу за престол. К тому же есть данные, что русы помогая Никифору в борьбе с Болгарией, выполняли союзнический долг, союз был заключен ещё до правления Святослава.
Русские войска уже помогали Никифору Фоке отбить у арабов остров Крит. Были ли Святослав простым орудием в большой игре? Скорее всего, нет. Он явно разгадал замысел византийцев. Но, с другой стороны, предложение Константинополя как нельзя лучше соответствовало его собственным замыслам. Теперь русы могли, без военного противодействия Византийской империи, утвердиться на берегах Дуная, захватив один из важнейших торговых путей, который шел по этой великой европейской реке и приблизившись к важнейшим культурным и экономическим центрам Западной Европы. Одновременно взяв под усвою защиту уличей, которые жили в Подунавье. К тому же Святослав видел, что Византия уже много лет пытается подчинить славянскую Болгарию. Это не отвечало стратегическим интересам Киева.
Во-первых, общеславянское единство ещё не было забыто. Русы и болгары ещё совсем недавно молились одним богам, отмечали одни праздники, язык, обычаи и традиции были едины, с небольшими территориальными различиями. Подобные же территориальные различия были и в землях восточных славян, скажем между кривичами и вятичами. Надо сказать, что даже через тысячу лет между русскими и болгарами чувствовалось родство, не зря Болгарию называли «16 советской республикой». Нельзя было отдавать братскую народность под власть чужаков. Святослав сам имел планы закрепиться на Дунае. Болгария могла если не стать часть Русского государства, то, по крайней мере, снова быть дружественным государством. Во-вторых, утверждение Византии на берегах Дуная и усиление за счёт захваченной Болгарии, делало ромеев соседями Руси, что не обещало последней ничего хорошего. Отношения Византии и Болгарии складывались сложно.
Византийские дипломаты держали в своих руках нити управления многими народами, но с болгарами такая политика раз за разом давала сбои. Царь Симеон I Великий 864—927 , чудом вырвавшийся из «почетного» плена в Константинополе, сам повел наступление на империю. Симеон не раз громил имперские армии и планировал захватить Константинополь, создав свою империю. Однако захват Константинополя не состоялся, Симеон неожиданно скончался. Случилось «чудо», о котором так молились в Константинополе. На трон взошел сын Симеона - Пётр I. Петр всячески поддерживал Церковь, одаривая церкви и монастыри землями и золотом. Этим вызвал распространение ереси, сторонники которой призывали к отказу от мирских благ богомильство. Кроткий и смиренный царь растерял большую часть болгарских территорий, не смог противостоять сербам и мадьярам.
Византия отправилась от поражений и возобновила экспансию. Руины города Преслав В то время, как Святослав воевал с хазарами, распространял русское влияние на земли Поволжья, Приазовье и Придонья, на Балканах назревали важные события. В Константинополе внимательно следили за тем, как Болгария ослабевала, и решили, что пришло время, когда её пора прибрать к своим рукам. В 965-966 гг. Болгарские посольство, явившееся в Константинополь за данью, которую византийцы платили со времен побед Симеона, было с позором изгнано. Император приказал отхлестать болгарских послов по щекам и обозвал болгар бедным и гнусным народом. Эта дань была облечена в форму содержания византийской принцессы Марии, ставшей женой болгарского царя Петра. Мария скончалась в 963 году, и Византия смогла разорвать эту формальность. В реальности это был повод для перехода в наступление.
Константинополь в своих отношениях с Болгарией со времени смерти царя Симеона добился больших успехов. На престоле сидел кроткий и нерешительный царь, более занятый церковными делами, чем вопросами развития государства. Его окружало провизантийски настроенное боярство, старые соратники Симеона были отодвинуты от трона. Византия позволяла себе в отношениях с Болгарией все больше диктата, активно вмешивалась во внутреннюю политику, поддерживала своих сторонников в болгарской столице. Страна вступила в период феодальной раздробленности. Развитие крупного боярского землевладения способствовало возникновению политического сепаратизма, приводило к обеднению народных масс. Выход из кризиса значительная часть боярства видела в укреплении связей с Византией, поддержке её внешней политике, усилении греческого экономического, культурного и церковного влияния. Серьёзный поворот произошел и в отношениях с Русью. Прежние друзья, страны-братья, связанные давними родственными, культурными и экономическими узами, они не раз вместе выступали против Византийской империи.
Теперь всё изменилось. Провизантийская партия в Болгарии с подозрением и ненавистью следила за успехами и усилением Руси. В 940-е годы болгары с херсонесцами дважды предупреждали Константинополь о выступление русских войск. В Киеве это быстро заметили. Одновременно шел процесс усиления военной мощи Византии. Уже в последние годы правления императора Романа имперские армии, под началом талантливых полководцев, братьев Никифора и Льва Фоки, добились заметных успехов в борьбе с арабами. В 961 году после семимесячной осады была захвачена столица критских арабов Хандан. В этом походе участвовал и союзный русский отряд. Византийский флот установил господство в Эгейском море.
Лев Фока одерживал победы на Востоке. Заняв престол Никифор Фока, суровый воин и аскетичный человек, продолжал целеустремленно формировать новую византийскую армию, ядром которой стали «рыцари»- катафрактарии от др. Для вооружения катафрактариев характерен прежде всего тяжёлый доспех, который защищал воина с ног до головы. Защитный доспех имели не только всадники, но и их лошади. Никифор Фока посвяти себя войне и отвоевал у арабов Кипр, теснил их в Малой Азии, готовясь к походу на Антиохию. Успехи империи облегчались тем, что Арабский халифат вступил в полосу феодальной раздробленности, Болгария была под контролем Константинополя, Русь в правление Ольги также была замирена. В Константинополе решили, что пора завершить успех в Болгарии, нанести старому врагу окончательный решающий удар. Нельзя было дать ей возможность вырваться. Болгария ещё не была полностью сломлена.
Живы были традиции царя Симеона. Вельможи Симеона в Преславе отошли в тень, но ещё сохраняли влияние в народе. Провизантийская политика, утрата прежних завоеваний и резкое материальное обогащение Болгарской Церкви вызвали недовольство со стороны болгарского народа, части боярства. Едва умерла болгарская царица Мария, Константинополь немедленно пошел на разрыв. Византия отказалась платить дань, причем болгарских послов сознательно унизили. Когда Преслав поставил вопрос о возобновлении мирного соглашения 927 года, Константинополь потребовал, чтобы сыновья Петра — Роман и Борис, явились в Византию в качестве заложников, а сама Болгария обязалась бы не пропускать венгерские войска по своей территории к византийской границе.
После взятия Тарса и по возвращении императора Никифора в столицу явились к нему от болгар послы с требованием положенной дани.
Но, пришедши к убеждению, что эта война представляет много трудностей, возвратился в столицу и, почтивши достоинством патрикия отважного и пылкого Калокира, послал его к тавроскифам, которых мы обыкновенно называем руссами, с тем чтобы он, выдав им 15 кентинариев золота, привел их в землю болгар для ее завоевания. Пришедши в Скифию, — продолжает тот же писатель, — патрикий Калокир понравился начальнику тавров, подкупил его дарами и убедил идти против болгар мисийцы у Льва Диакона с великой ратью, с тем чтобы, покоривши их, удержать их страну в собственной власти, а ему содействовать в завоевании римского государства и получении престола. Святослав, услышав сии слова, не мог удержать душевного стремления и, собрав ополчение, состоящее из 60 тысяч храбрых воинов, отправился против болгар с патрикием Калокиром, которого полюбил как родного брата». Уже давно и с разных сторон указано было, что как ближайшие мотивы, вызвавшие походы Святослава в Болгарию, так и самый ход дел в повествовании Льва Диакона о русско-болгарской войне возбуждают множество сомнений и вообще не заслуживают такого доверия, чтобы принимать известие его в дословном значении 460. И малоизвестная личность Калокира, и ничем не оправдываемое пожалование ему патрикиата перед посылкой его в Киев, и весьма странное поведение его во всем этом деле, т. Но как бы далеко ни простиралась критика по отношению к известию византийского историка о русско-болгарской войне, мы все же должны считаться с фактической стороной дела. Нельзя сомневаться в том, что Святослав имел предложение со стороны византийского царя Никифора Фоки сделать движение на Дунай и отвлечь в эту сторону военные силы болгарского царя Петра.
Дело историка объяснить исторический факт и показать ему значение, и в этом отношении он может не соглашаться даже с самым важным и современным событиям писателем, который мог оценивать и мотивировать рассказанный им факт с своей личной точки зрения или на основании полученных со стороны сведений. Современный историк, обращая внимание на резко выраженное столкновение византийских, русских и болгарских политических интересов на северных побережьях Черного моря и в нынешней Румынии 461 в занимающую нас эпоху, не может не обратить внимания на то обстоятельство, что опасность для Никифора Фоки была не со стороны Болгарии, с которою он в состоянии был справиться и без помощи Святослава, а именно в указанном сейчас направлении. Как известно, прежде походов в Болгарию русская летопись отмечает в деятельности Святослава его мало до сих пор выясненное движение на Восток, которое продолжалось не один год и было выполнено в несколько походов. В русской летописи кроме походов Святослава на Волгу и Оку говорится о войне его с хазарами, которым принадлежала обширная область от Волги до Кавказских гор. Вследствие войн с хазарами киевский князь получил значительный перевес на Дону, взяв бывшую здесь важную крепость Саркел, построенную греками для укрепления своего влияния в областях на север от Черного моря. Не менее важным для Киевской Руси успехом была победа Святослава над прикавказскими племенами ясов и касогов. Таким образом, в южнорусских степях на место хазарского преобладания наступило русское, и византийские черноморские владения стали подвергаться опасности со стороны Святослава 462.
Что в соображениях Никифора Фоки наступательное движение Святослава должно было представлять опасность, в этом нельзя нисколько сомневаться, и что политическая миссия переговоров с киевским князем поручена была именно сыну херсонского протевона или стратега, это следует признать самым соответствующим положению дел выбором царя Никифора. Как известно, переговоры сопровождались полным успехом и вызвали поход Святослава в 968 г. Что касается истории самих походов, она изложена весьма неудовлетворительно. В первом походе Святослав является другом византийского императора и в короткое время захватил будто бы 80 городов, Хотя это известие наводит на сомнения, однако отступать даже от числа 80 городов нет надобности, особенно если поставить его в связь с известием летописи о городах русских в Молдавии, Валахии и частию в Сербии. За скудостью источников трудно дать отчет о результате движения, которое произвел набег Святослава в Болгарию, по всей видимости, болгарский царь не нашел средств к защите и принужден был запереться в своей столице Преславе, откуда Святослав его выгнал. Был ли взят русскими в первом походе Переяславец на Дунае или Великая Преслава на Балканах, неизвестно, хотя Святослав считал более выгодным первый город и желал перенести сюда столицу русского государства. Так как силы Святослава, по русской летописи, были ограниченны, то невольно возбуждается сомнение насчет действительного хода дел, хотя в общем нашествие Руси вызвало сильное движение и охватило всю Болгарию и Западную.
Это объясняется тем, что у Святослава были союзники из угров. Византийский император скоро понял, что Святослав домогается завоеваний в Болгарии, поэтому обратился к печенегам и подкупил их сделать нападение на Киев. Создавшееся вследствие похода Святослава положение хорошо рисуется из того, что Калокир предлагал Святославу захватить Болгарию, а сам надеялся при его помощи завладеть Константинополем. Осада Киева печенегами побудила Святослава возвратиться назад, но в 971 г. Но теперь обстоятельства изменились к невыгоде Святослава: раньше он был полновластным господином в Восточной Болгарии, а теперь ему приходилось снова начинать здесь же военные действия, и притом при весьма неблагоприятных условиях. К этому времени и в Византии произошли перемены: Никифор Фока в 969 г. Цимисхию необходимо было примириться с болгарами, так как ему угрожали затруднения в Южной Италии со стороны западного императора.
Для достижения своей цели Цимисхий завязал дружеские отношения с болгарским правительством, тем более что там на место Петра, умершего в это время, стали во главе правления его дети Борис и Роман. Для Святослава, таким образом, предстояло силой принудить к повиновению те области, которыми он завладел в первый поход. При этом русский князь поступал весьма неосторожно: он не только обходился жестоко с болгарами, но был беспощаден к городам, оказавшим сопротивление; так, напр. Это обстоятельство может служить ключом к разъяснению движения болгар против Святослава. Поняв, что отношения Византии к нему становятся враждебными, что в византийском императоре он имеет врага, Святослав распространил военные действия на имперские владения. Предав огню и разграбив столицу Болгарии Преславу и другие города, в числе их, вероятно, и Силистрию, Святослав победоносно продолжал движение за Балканы. Русские известия об этом кратки, и их мало сравнительно с византийскими.
Святослав взял Филиппополь и Адрианополь и пошел на Царьград. Он дал знать, по обычаю русских, грекам: «Иду на вас, хочу взять и Константинополь». Относительно дальнейшего известия русские и византийские расходятся. Очень может быть, что спутаны столкновения, бывшие во время похода Святослава за Балканы, со столкновениями во время возвратного его движения. Русская летопись говорит, что адрианопольская битва имела решительное значение и что русские победили. По греческим известиям, греки победили под Адрианополем и десятки тысяч русских были убиты. У одних исследователей дан перевес русским известиям, а у других — византийским.
Начиная с Шлецера, упрекают русского летописца в неискренности, в партийности. Так как главнейший пункт разногласия между греческою и русскою летописью касается именно дела при Адрианополе, то в оправдание и подтверждение нашей летописи весьма уместно будет привести надпись, сделанную на гробнице Никифора Фоки Иоанном, митрополитом Мелитинским, которая должна указывать на события 971—972 гг. Упомянутая надпись как раз передает тот психологический момент, когда Константинополь дрожал пред русскими. Тот, кто своею силою держал в руках власть над всей землею, тот занимает теперь малый уголок земли. Тот, который и в ночи не давал себе краткого сна, давно уже спит теперь во гробе. Но восстань ныне, царь! И устрой пеших, и конных, и копейщиков, твое воинство, фаланги и полки.
На нас устремляется русское всеоружие, скифские народы в бешеном порыве наносят убийство, грабят всякое племя, твой город, между тем прежде их страшил твой образ, начертанный перед воротами Цареграда. Не презри этого, сбрось камень, который прикрывает тебя... Если же нет, то вскрикни хоть раз из земли своим голосом, может быть, и это одно рассеет их; если же и это тебе неугодно, то прими нас всех в свою гробницу! Действительно, в Константинополе в это время дрожали, и скифские отряды бродили около самой столицы. Если поставить рядом этот документ с русскою летописью, то последняя, понятно, много выиграет, и, наоборот, хвастливая речь Льва Диакона потеряет свое значение. Успех русских был несомненен, но Святославу не удалось воспользоваться своим блестящим положением, так как у него не было достаточно военных средств, а между тем Цимисхий собрал сухопутные и морские силы с востока и сам двинулся против русского князя. Высадившись в Силистрии, греки утвердились в Северной Болгарии и угрожали отрезать русским отступление.
Кроме того, болгаре были на стороне Святослава до тех пор, пока он имел успех и сила была на его стороне. Святослав не принял мер для защиты Балканских проходов, и Цимисхий легко занял эти проходы и овладел русским отрядом, бывшим под начальством Свенельда в Великой Преславе. Русские были перебиты, кроме Свенельда, который бежал. Главные битвы между русскими и византийцами происходили под Адрианополем, Великой Преславой у подошвы Балкан и под Доростолом-Силистрией. Здесь сосредоточил остатки своих сил князь Святослав, после того как его отряд под начальством Свенельда был уничтожен и Преслава предана огню и разграблению. Иоанн Цимисхий, разрушив на пути от Преславы Плиску столицу ханов Крума и Омортага, и другие болгарские города, приблизился к Силистрии, где и произошла окончательная битва, описанная Львом Диаконом. Греческий историк посвятил несколько глав описанию героических подвигов Святослава и его дружины, которые составляют лучшее во всей литературе, касающейся военной истории первых русских князей.
К сожалению, мы можем воспользоваться здесь только заключительным отделом. В последнем сражении, которым было сломлено мужество осажденных в Силистрии воинов Святослава, оказались на стороне греков самые стихии. Для ромэев же соединялось со стыдом и негодованием одно представление о том, что, побеждая всех врагов оружием и доблестью, они могут отступить перед народом, сражающимся пешим строем и не знающим конной службы. Питаясь такими расположениями, оба войска сражались храбро. Русские, подчиняясь обычному зверству и раздражению, стремительно бросались на ромэев с бешенством и криком; ромэи же отражали их искусством и техническим применением военной техники... И победа колебалась на той и другой стороне». Наконец император дал знак вступить и дело коннице, перед натиском которой русские не выдержали и укрылись за стенами города.
Книга IX «Истории» Льва Диакона передает приподнятое настроение автора, описавшего гомерическими чертами борьбу русских с греками под стенами Силистрии. Цимисхий устроил поблизости от города укрепленный лагерь, который защитил рвом и валом, чтобы сделать его наиболее безопасным от русских и чтобы держать осажденный город в постоянной тревоге и лишить его возможности внешних сношений.
Об ином содержании похода Святослава , отличном от походов времен Игоря , говорит и уже отмеченное исследователями желание руссов основательно закрепиться на завоеванной территории. В этом смысле Святослав стремился, но в более широких масштабах, повторить опыт овладения Бердаа в 945 году , когда руссы попытались установить новый прочный порядок на захваченной территории и ввести свою систему управления. На этот раз объектом таких действий стали не прикаспийские территории, к которым Святослав выказал определенное равнодушие, а Поволжье и Приазовье, то есть коренные земли Хазарского каганата.
Именно эти районы руссы попытались закрепить за собой. Русская летопись отмечает, что Святослав разгромил войско кагана и взял Саркел. Ибн-Хаукаль рассказывает, что руссы захватили хазар , булгар и буртасов и жители поначалу разбежались в разные стороны, но они стремились остаться по соседству со своими областями, а затем большинство из них вернулось в Итиль и Хазаран, а это значит, что не все районы Хазарии испытали участь Саркела, который, как показывают археологические данные, был до основания разрушен руссами. Жители Поволжья и Приазовья просили, чтобы с ними заключили договор, и они бы покорились руссам. Конечно, этих сведений источников явно недостаточно для того, чтобы сделать определенные выводы о политике Святослава в крае, но они удивительно напоминают описание действий руссов в Бердаа.
Здесь речь идет также об установлении в крае нового порядка, утверждении власти Киева, нормализации отношений с жителями, а точнее, видимо, с признавшей власть Руси верхушкой Хазарии и Булгарии при помощи договора, определившего характер русской власти. Все это говорит о том, что Святослав не только сокрушил Хазарский каганат в военном отношении, но и попытался закрепить за собой рядом чисто политических мер завоеванные территории, возможно, поставить ослабевшую Хазарию в вассальную от себя зависимость. Так в результате похода 964 - 965 годов Русь не только нанесла жестокий удар по своим противникам на Востоке и Юго-Востоке, но и попыталась закрепиться в районе междуречья Волги и Дона. Если учесть, что к этому времени Русь имела прочные позиции в Боспоре Киммерийском, то становится очевидным все более возрастающее влияние Киева в районе Северного Причерноморья. Необходимо сказать несколько слов о взаимоотношениях Святослава с ясами и касогами.
Эту версию Новгородской I летописи поддержал в дальнейшем В. Иных сведений на этот счет у нас нет. Дальнейшие события показали, как тщательно подходил он к балканской кампании, обеспечив себе поддержку угров, печенегов, а во время русско-византийской войны - и болгар. В период восточного похода Святослава Византия хранила полное молчание. А это, очевидно, значит, что, предпринимая поход на Восток, и прежде всего против Хазарского каганата , Святослав имел за спиной благожелательный нейтралитет империи, считавшей со времен Романа I Лакапина, и особенно Константина VII, каганат одним из своих противников в Северном Причерноморье.
Таким образом, восточный поход Святослава был предпринят с учетом сложившейся к тому времени международной обстановки, опирался на статьи договора 944 года о военном союзе между Русью и Византией. Сквозь бедные сведения источников все же просматриваются контуры дипломатических шагов, с помощью которых Святослав стремился облегчить проведение военных операций, прочно овладеть захваченными территориями.
Произошла неизвестная ошибка.
А сам, как гласит о том «Повесть временных лет», «стал собирать много воинов храбрых и легко ходил в походах, как пардус барс , и много воевал». Воспитанием юного князя занимался один из предводителей дружины его отца, суровый витязь Асмуд. С малых лет Святослав научился не обращать внимания на такие мелочи, как холод и голод. Жизни в княжеском тереме он предпочитал обстановку военного лагеря. Глядя на Святослава, не смели роптать и его дружинники. Обучив и закалив таким образом войско, Святослав вскоре нашел для него достойное дело. Хазарский каганат давно являлся главным стратегическим противником Руси. Кроме того, старейшие из княжеских дружинников еще помнили коварство хазар, в нарушение заключенного договора напавших на возвратившихся из Каспийского похода русов и перебивших их. Отправив кагану лаконичное извещение «иду на вы», Святослав начал войну. Сначала он привел к повиновению славянские племена вятичей, плативших дань хазарам.
В их земле войско волоком перетащило ладьи из Десны в Оку и вплавь по Оке и Волге достигло владений волжско-камских булгар, тоже зависимых от каганата. Разгромив их, князь обеспечил свои тылы со стороны северного фланга и незамедлительно двинулся дальше. Главной целью всего этого грандиозного обходного маневра была столица каганата, город Итиль, располагавшийся в дельте Волги. Хазары считали его надежно защищенным бескрайней степью, охраняемой их конным войском. Теперь же им сразу пришлось сражаться непосредственно за столицу. В июле 964 года они были наголову разгромлены русской ратью. Некогда могущественный каганат рухнул. Но Святослав не остановился на достигнутом. Из Итиля он предпринял поход в исконно хазарские земли — на Северный Кавказ.
Произведя страшное опустошение в долине Терека, войско князя взяло штурмом главный оплот хазаров — крепость Семендер. Продолжая стремительное наступление на деморализованного противника, Святослав разбил и покорил зависимые от каганата воинственные племена ясов предков нынешних осетин и касогов предков черкесов и адыгейцев. На Таманском полуострове он оставил часть войска, основав Тмутараканское княжество — базу славянского влияния на Крым и Северный Кавказ. Из Приазовья Святослав направился в долину Дона и овладел там мощной крепостью Саркел, построенной для хазаров византийскими инженерами. В ней был оставлен гарнизон, а сама крепость получила название Белая Вежа. Военная мощь Хазарии была окончательно сокрушена. Самый опасный враг древнерусского государства, гегемон Восточной Европы, навсегда прекратил своё существование. Его осколки никому всерьез угрожать уже не могли. За Дунай!
Совершив поход в несколько тысяч километров, Святослав с победоносной армией вернулся в Киев и мог бы почивать на лаврах. Не таков, однако, был характер этого человека. Мирная жизнь была не для него, он тяготился ею. И когда подвернулся случай прославить себя новыми победами, Святослав не преминул им воспользоваться.
Составители атласа предлагают такую последовательность событий: сначала поход на вятичей 964 , затем - на Саркел 965 , а затем на Итиль и Северный Кавказ 966.
Однако в "Повести временных лет" под 965 годом сначала упоминается столица хазар то есть Итиль , а потом уже Саркел. Первый вариант и самый вероятный, на мой взгляд. Так военные действия представляет "Повесть временных лет". После взятия этих двух крупных хазарских городов он отправился на Северный Кавказ, взял древнюю столицу Хазарии - Семендер и победил ясов и касогов. При этом совершенно необязательно все эти события относить к 965 году - в таком случае Святослав двигался слишком уж быстро.
Скорее всего, некоторые из описываемых событий произошли уже в 966. Второй вариант. Взятие Саркела произошло в конце похода, а после взятия Итиля он отправился на юг. Не вполне логичный маршрут - оставлять сильную хазарскую крепость в тылу до последнего. Гораздо логичнее было разобраться с ней как можно раньше.
Третий вариант. Такая хронология мне кажется сомнительной. Здесь контраргументом является позиция Византии в 967 году. Византия слишком уж торопилась втянуть Русь в войну с Болгарией. Это имело гораздо больший смысл при условии полного разгрома Хазарского каганата к этому времени.
Византийцы очень опасались дальнейшего наступления Святослава на свои крымские владения.
По мнению некоторых историков, Святослав совершил два похода — один в 964-965 гг. Также есть версия, что все-таки это был один поход. Стоит отметить, что в Повести временных лет нет сведений об этом походе. Но некоторые историки считают, что в Повести он может быть истолкован в том смысле, что князю Святославу удалось достичь центра Хазарии. Советский и российский историк и археолог В. Петрухин описывает поход следующим образом.
Сначала Святослав захватил вятичей, потом прошел по Волге до ее низовьев и разгромил Итиль, после чего поднялся по Волге, на Переволку до Дона и захватил Белую Вежу.
На своем пути князь Святослав Игоревич разрушал Хазарские города. Кроме того, в этот период правления русичами были нанесены поражения племенам ясов осетин и черкесов. Восточные походы князя Святослава этого периода отличались своей успешностью. В 967 году император Византии с помощью Святослава вздумал решить свои давние проблемы. Греки хотели наказать болгар, земли которых часто использовались венграми для прохода к морю, чтобы в дальнейшем угрожать грекам. Византийцы отправили в Киев послов с обещаниями богатых даров, если князь Святослав Игоревич согласится напасть на болгар.
Правитель Руси отличалось расчетливость и корыстностью. Он принял предложение послов и во главе 60-ти тысячного войска двинулся через Дунай в Болгарию. Поход в Болгарскую землю увенчались успехом. Болгары не могли на равных сражаться и сдались. Победители захватили великое множество богатств и остановились в городе Переяслаец, севернее современного города Варна. В 968 году Киев был осажден печенегами. Из-за этого дальнейшее продвижение войск Руси на Запад было отложено, а сам князь спешил вернуться в Киев.
В это же время в Болгарии вспыхнуло восстание, которое было направлено против славян, поскольку местные жители не хотели им подчиняться.
3 июля у неоязычников праздник – победа (?) Святослава над хазарами
Восточные походы князя Святослава Игоревича Существует несколько версий как относительно хронологического порядка походов князя Святослава на Восток, так и о причинах отдльных мероприятий. Рассматриваются походы князя Святослава, правление князя Владимира и политическая борьба на Руси в конце X-начале XI века. Хазарский поход Святослава — поход или серия из двух походов киевского князя Святослава Игоревича против Хазарского каганата.
Князь Святослав Игоревич
Коллекции и спецпроекты. Новости. Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток. «В лето 6479 (971) пришел Святослав к Переяславцу (Болгарскому городу Преславу), и болгары затворились в городе. После похода Святослава от Хазарии отделилась Волжская Булгария и стала полностью независимой. В данной статье вы расскажете о походе князя Святослава на Хазарский каганат. Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток.
Болгарский поход Святослава. Часть 2
Также есть версия, что все-таки это был один поход. Стоит отметить, что в Повести временных лет нет сведений об этом походе. Но некоторые историки считают, что в Повести он может быть истолкован в том смысле, что князю Святославу удалось достичь центра Хазарии. Советский и российский историк и археолог В. Петрухин описывает поход следующим образом. Сначала Святослав захватил вятичей, потом прошел по Волге до ее низовьев и разгромил Итиль, после чего поднялся по Волге, на Переволку до Дона и захватил Белую Вежу. После этого князь подчинил ясов в Придонье и касогов в Прикубанье.
Не таков, однако, был характер этого человека. Мирная жизнь была не для него, он тяготился ею. И когда подвернулся случай прославить себя новыми победами, Святослав не преминул им воспользоваться. В 967 году к нему прибыл посланник от византийского императора Никифора Фоки, сын градоначальника Херсонеса Калокир. Воинственный князь, одним ударом сокрушивший главного торгового конкурента византийцев, привлек их пристальное внимание. Калокир обещал Святославу «великие дары» за наказание болгарского царя Петра, беспрепятственно пропускавшего через свои владения конные орды венгров, регулярно грабивших Грецию. Аскетичного Святослава «дары» несколько десятков килограммов золота интересовали мало, но для снаряжения армии и вознаграждения воинов они были кстати. Самому же великому воителю достаточно было достойной цели для нового похода, поэтому он без колебаний принял предложение. Немедленно собрав войско, Святослав посадил его в ладьи и водным путем двинулся к Дунаю.
Союзниками прославленного полководца стали печенеги, привлеченные возможностью грабежа богатой страны. Их конные орды шли берегом параллельно. Общая численность союзных сил составляла 60 тысяч воинов. Это не так уж и много, если учесть, что Болгария в ту пору была очень сильным государством. Сама Византийская империя с 927 года откупалась от ее нападений ежегодной данью! Но в тот год Болгарское царство обуяли всеобщее смятение и великий страх. К его северо-восточной границе приближалась закаленная в боях славяно-русская пехота, подкрепленная первоклассной печенежской конницей, а главное — вел эту армию грозный Святослав. В устье Дуная болгары попытались оказать сопротивление, но были разбиты. Собрав все силы у придунайского города Доростол, они дали Святославу еще одно сражение, однако он разгромил болгар и во второй раз.
После этого их воля к сопротивлению была сломлена, а царь Петр «от горести» умер. Оккупировав Болгарию, великий полководец показал себя еще и неплохим политиком. Сына Петра Бориса он провозгласил новым царем. Воинам было приказано вести себя как на земле союзника, из-за чего печенеги откочевали обратно в степь. Святослав же с дружиной поселился в Переяславце и домой возвращаться не спешил… Имя, вселявшее страх Обстоятельства, однако, все же заставили князя вернуться на время в Киев. Коварные печенеги, будучи, очевидно, недовольны тем, что вволю пограбить в Болгарии Святослав им не позволил, и зная, что грозный воитель с армией далеко, решили захватить русскую столицу. Их многочисленное конное войско стремительно приблизилось к Киеву и обложило его со всех сторон, лишив жителей доступа к днепровской воде. Запастись продовольствием киевляне из-за внезапности нападения тоже не успели. На это и рассчитывали печенеги.
Штурмовать мощные укрепления они даже не думали, но взяли город в плотное кольцо, чтобы одолеть его защитников измором. Престарелая княгиня Ольга с тремя малолетними сыновьями Святослава оказалась в страшной опасности. У нее не было никакой возможности хотя бы сообщить о своем отчаянном положении воеводе Претичу, стоявшему с небольшим отрядом лагерем на другом берегу Днепра. Ситуация казалась абсолютно безвыходной, но оставшийся безымянным для истории молодой герой вызвался спасти родной город. Зная язык печенегов, он с наступлением темноты незаметно вышел за стену с уздечкой в руках и стал громко у всех спрашивать, не видал ли кто его коня.
На пути, у города Аркадиополь, его встретило сильное византийское войско во главе с искусным и опытным полководцем Вардой Склиром. Этот стратег сперва заманил в засаду и истребил множество печенегов, а потом вывел из крепости в поле всю свою армию. Численностью она превосходила войско Святослава.
Тяжелая кавалерия и пехота греков выглядела очень грозно. Видя смятение в глазах дружинников, Святослав сказал им: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим, должны сражаться. Так не посрамим земли русской, ляжем здесь костьми, ибо мертвые срама не имут! Станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь». И ответили воины: «Где твоя голова ляжет, там и свои головы сложим». Завязалось ожесточенное сражение. В решающий момент Варда Склир ввел в бой спрятанный в лесу резерв. Он должен был принести грекам победу, но противником Склира был великий воин!
Русские выдержали натиск, и только лишь ночная темнота остановила жестокую сечу. Даже византийский историк Скилица, многократно преуменьшивший число убитых «ромеев», признавал, что «ранены были почти все». Однако и войско Святослава понесло тяжелые потери, поэтому, взяв откуп, князь отказался от продолжения похода к Константинополю и ушел зимовать в Болгарию. Достойные противники С наступлением весны император Иоанн Цимисхий, опытнейший и храбрый полководец, одержавший немало громких побед, лично возглавил армию и вторгся в Болгарию через опрометчиво оставленные без охраны перевалы. У Преславы он застиг врасплох 8 тысяч русских воинов. Почти все они полегли в неравном бою, и только небольшой отряд во главе с воеводой Сфангелом смог прорваться в Доростол на соединение с основными силами Святослава. Цимисхий с армией двинулся вслед за ним, а в Дунай из Черного моря вошел огромный византийский флот, оснащенный «греческим огнем» старинными аналогами огнеметов. Святослав решил встретить противника в поле.
У него было гораздо меньше воинов, тяжелой кавалерией он не располагал вовсе, но боевой дух армии оставался высоким. Противники сошлись в двадцати километрах от Доростола, и на протяжении всего дня «оба войска сражались с непревзойденной храбростью», пишет византийский историк Лев Диакон. К вечеру Цимисхий бросил в бой тяжелую кавалерию и вынудил Святослава отступить в Доростол. Осада этого города продолжалась три месяца. В ходе нее было множество стычек вне крепостных стен, в том числе и три полномасштабных битвы. Последняя состоялась 27 июля 971 года. Перед сражением Святослав призвал воинов «или жить победителями, или… умереть со славою»! Лев Диакон, «История».
Ромеи с трудом выдержали их отчаянный натиск. Отразить его позволила лишь возглавленная лично императором контратака последних резервов. На следующий день Святослав предложил мир, охотно принятый Цимисхием. После его заключения полководцы встретились лично и поговорили с глазу на глаз. О чём?
В связи со вторым вопросом следует еще раз обратиться к пониманию климатов Константином Багрянородным. Справедливо было замечено, что царственный автор применял это понятие к разным территориям. Так, он говорит о девяти климатах Хазарии, прилегавших к Алании. Однако в основном климатами автор называет какую-то зависимую от Византии Территорию, тесно связанную в политическом отношении с Херсонесом.
Совершенно очевидно, что в районе Северного Причерноморья имелись климаты, принадлежавшие Хазарскому каганату, и климаты, находящиеся в орбите влияния Византии, близкие по политическому статусу к Херсонесу. Считать, подобно Успенскому и Милюкову, что перед нами византийская область, находившаяся поблизости от владений Симеона, было бы неправильным. Во-первых, как об этом совершенно справедливо писал М. Левченко, в условиях, когда болгарские войска Симеона не раз подходили к самому Константинополю, трудно предположить существование на Дунае какого-то независимого от Болгарии византийского форпоста. Во-вторых, мы должны допустить, что Симеоновы войска нанесли удар не только по владениям топарха, но и по соседним с ним территориям, каковыми могли являться болгарские же области, что не подтверждается никакими данными. Какие владения опустошали поднявшиеся против греков болгары, какие 10 городов и 500 деревень опустошили они? Очевидно, что никакого отношения эти факты к болгарам Самуила не имеют. Подобный подход помогает нам определить местоположение и тех и других владений — между Хазарией и Херсонесом, а точнее, византийские климаты, видимо, находились в северной части Крыма, а хазарские примыкали к ним с севера и охватывали район Приазовья. Определение этнической принадлежности населения климатов не входит в нашу задачу.
Что мы знаем о них? Источник по этому поводу хранит молчание. Однако в действительности противоречия нет. Единственной известной нам ситуацией в районе Северного Причерноморья, которая полностью соответствует описанным топархом событиям в Х веке, являются война Святослава против и установление господства руссов на захваченных территориях. При этом мы должны вновь обратиться к сообщению Нбн-Хаукаля. Мы можем перенести этот установившийся порядок и на район хазарских климатов, покоренных Русью. К этому времени в районе восточного Крыма, в Боспоре Киммерийском, укрепилось русское влияние, да и в устье Днепра, на Белобережье, Русь закрепилась довольно твердо. Таким образом, после похода Святослава 964 — 965 годов практически весь район Поволжья, Приазовья, Северного Кавказа, Крыма исключая Херсонес , Северного Причерноморья вплоть до границ с Болгарией находился под контролем Руси. И топарх по существу рассказывает о судьбе хазарских климатов уже после их завоевания руссами, когда здесь оставались русские гарнизоны, а основная часть сил во главе со Святославом, как об этом сообщили некоторые русские летописи, возвратилась на родину.
Необходимо иметь в виду, что подобную попытку установить длительный контроль и фактически управлять захваченным районом руссы предприняли и ранее, при овладении городом Бердаа. Эта попытка окончилась неудачей: жители восстали против завоевателей, город был руссами разгромлен. Хотя такого рода аналогия не является прочным аргументом в пользу идентификации событий, описанных топархом, с действиями руссов в районе Приазовья и Северного Крыма, однако мы должны подойти к ней весьма внимательно. Когда при овладении территориями на востоке руссы на протяжении 20 лет дважды пытаются осуществить управление захваченными областями, это указывает на определенную тенденцию, и в этом смысле данная аналогия помогает нам понять и оценить шаги Святослава в Северном Причерноморье, Приазовье и Поволжье в 965 году. Клятва, о которой сообщает топарх, и договор между местным населением и руссами, о которых говорит Ибн-Хаукаль, — это факты одного и того же ряда. Топарх приоткрывает нам ход событий, последовавших за завоеванием Святославом Хазарии. Вопрос об отношениях с владетелем климатов, видимо, возник уже в период похода Святослава по Таманскому полуострову к Саркелу. Гадло полагал, что появление руссов в этом районе не могло не встревожить Византию, опасавшуюся за безопасность Херсонеса и византийских климатов. Итак, русский отряд дошел во время своей карательной экспедиции до византийских климатов, вступил в противоборство с немногочисленным войском топарха, потерпел неудачу и удалился.
Удар по византийским климатам означал не что иное, как начало конфликта и с Херсонесом, а значит, и с Византийской империей. Не расходятся с характеристикой руссов, как она неоднократно дается в византийских хрониках, и сведения о них топарха. Величайшие их успехи, овладение многими городами и народами, их беспощадность в борьбе с врагами — все это стереотипы византийских источников, касающихся в той или иной степени руссов. Такая характеристика подтверждается и известными нам фактами овладения Святославом огромной территорией от Северного Кавказа до Поднестровья, от вятских лесов до владений Херсонеса в Крыму. Левченко считал, что такое отождествление исключено, потому что невозможно обратиться за защитой к тем, кто был недавним противником. Однако даже элементарное знакомство с дипломатией древних руссов показывает, что нередки были случаи, когда они заключали самые дружеские договоры с недавними противниками. Так было в 907 году под стенами Константинополя, в 944 году после войны с Византией, в 945 году в Бердаа, в 60-х годах Х в. Наконец, после сражений 970 года соглашение с руссами заключил Иоанн Цимисхий. Этот перечень можно было бы продолжить.
Бывшие противники в силу тех или иных обстоятельств быстро мирились и даже становились союзниками. Отряд руссов был отбит, но это не означало конца борьбы, а предопределяло ее ожесточенный и бесперспективный характер в будущем. Топарху и его сторонникам предстояло в полной мере испытать на себе военную мощь руссов. Это и пугало сторонников топарха. Византийский чиновник, не добившись компромисса с местными русскими властями, вынужден был двинуться на поклон к самому Святославу. Подтверждением этого может служить и сообщение топарха о его возвращении вниз по Днепру, что указывает на цель миссии — Киев. К середине 60-х годов Русь, расширяя свои владения, действительно вплотную подошла к дунайским пределам. Все те аргументы, которые М. Левченко привел в подтверждение возрастания русского влияния к северу от Дуная ко времени Владимира, относятся без исключения и ко времени Святослава.
Но, кроме того, применительно к середине 60-х годов X в. На берегах Днестра Святослава ожидали войска болгар, хазар, касогов и ясов. Наконец, в этом же плане мы должны рассматривать и вопрос о местонахождении и характере поселений Борион и Маврокастрон, куда двинулся топарх, возвращаясь осенью из Киева на родину. Судя по договору 944 года, здесь постоянно сталкивались интересы Византии и Руси. Договор 944 года предусматривал компромиссное решение существовавших противоречий. С наступлением зимы руссы должны были уходить из этих мест и возвращаться на родину. В летние же месяцы они могли безраздельно владеть спорной территорией, останавливаться здесь, ловить рыбу. Судя по тому, что Святослав на пути в Киев в 971-972 годах зазимовал на Белобережье, статья договора, запрещавшая руссам останавливаться здесь на зиму, была им нарушена, и здесь находились постоянные русские поселения. Кроме того, договор запрещал руссам наносить ущерб жителям Херсонеса, появлявшимся в этих местах.
Левченко убедительно показал, что греки также имели поселения в устье Днепра, связанные с Херсонесом, и что селение Борион, упомянутое топархом, было одним из таких греческих форпостов в этом беспокойном месте, за который вели борьбу Русь, Византия иХазария. Выяснив, где находился Борион — на левом или на правом берегу Днепра, мы могли бы определить, куда направился топарх — в сторону Крыму или на Запад, к Днестру. Ответ на этот вопрос имеет немаловажное значение для общего понимания событий, так как в том же направлении по ходу движения отряда находился и Маврокастрон; поблизости от этих мест следует искать и владения топарха, куда он возвращался. Отряд, двигаясь вниз по берегу Днепра и к его устью, в трудных условиях ледохода осуществил переправу с правого берега на левый. Конный отряд, входивший в посольство топарха, двигался от Киева на этом сходятся большинство ученых по правому берегу реки. Затем конные перебрались на противоположный берег Днепра. Эта переправа точно соответствует тому пути, который проделывали жители Херсонеса, возвращаясь в свой родной город из Киева. Следовательно, Борион находился на пути в Крым. Прибыв в Борион и на это также не было обращено внимание в историографии , топарх не собирался здесь задерживаться и стремился перебраться на ночлег в другое место.
Путники хотели снова двинуться в путь в тот же день и к вечеру дойти до Маврокастрона, однако непогода помешала им осуществить свое намерение. Путь до Маврокастрона отряд прошел при вьюжной погоде за два дня. В первый день, по словам топарха, путники едва сделали 12 км. Провели они в пути после отдыха и другой день, а по расчетам собирались достигнуть Маврокастрона в течение одного дня пути — к вечеру. Это значит, что Маврокастрон лежал к востоку от селения Борион на расстоянии около дня пути груженого каравана, что именно туда стремился попасть топарх, считая его уже своей дружественной территорией. Борион же и весь путь от него находился на неприятельской земле. Все эти данные совершенно очевидно указывают, что топарх и его спутники направлялись в сторону Крыма. Большинство же историков на основании прежде всего топонимических данных склонялись к тому, что греческая колония Маврокастрон находилась в устье Днестра. Эта фраза может сказать о многом: появление византийского влиятельного чиновника, владетеля греческих климатов в Крыму, только что проведшего переговоры в Киеве, действительно могло взбудоражить здешних жителей.
Затерянные на огромных пространствах Северного Причерноморья, торговцы, ремесленники, рыболовы испытывали на себе все превратности судьбы пограничного форпоста. В условиях постоянной, усиливающейся борьбы за Северное Причерноморье сначала между Хазарией и Русью, а затем или одновременно между Русью и империей, когда руссы со всех сторон окружили здесь византийские владения, построили в устье Днепра и Днестра свои городки, поставили в зависимость от себя уличей и тиверцев, чьи владения подходили к самому Дунаю, положение византийских поселений стало весьма тревожным: договор 944 года не выполнялся, в Крыму развивался конфликт между Византией и Русью, нарастало противоборство Руси с провизантийски настроенными правящими кругами Болгарии, Святослав готовился к походу на Дунай. Естественно, что появление топарха всколыхнуло местных жителей. Они увидели в нем представителя империи, связали с его миссией надежды на защиту от грядущих бед. А теперь попытаемся восстановить хронологию событий. Упомянутое топархом положение Сатурна указывает на 964-967 годы. Описанные события происходили либо осенью 965 — зимой 965 — 966 годов, либо осенью 966 — зимой 966 — 967 годов. Соображения некоторых историков о неточности астрономических наблюдений топарха вряд ли основательны, так как он в данном случае определял путь следования отряда. После завоевания хазарских владений в 965 году Святослав ушел в Киев, оставив в Северном Причерноморье, Приазовье и Крыму свои гарнизоны.
Конфликт в хазарских и византийских климатах произошел либо этой же осенью, либо на следующий год. Тут же топарх выехал в Киев, а возвращался обратно в зимнее время 965 — 966 или 966 — 967 годов. В преддверии дунайского похода и перемещения центра своих внешнеполитических устремлений с Востока на Запад Святослав был заинтересован иметь в Крыму дружественного владетеля; отсюда теплый прием и милости, оказанные топарху. Таким образом, сообщение Яхьи Антиохийского отнюдь не случайно. В нем отражены реальные противоречия между Византией и Русью. Тайный русско-византийский договор и дипломатия Руси в 967-968 годах В свете всего вышеизложенного миссия Калокира в Киев выглядит совсем по-иному, чем ее представляли себе многие историки в течение долгого времени. Поспешное отправление посла в Киев объяснялось необходимостью для Византии во что бы то ни стало погасить возникший конфликт, отвлечь Святослава от своих крымских владений, и прежде всего от Херсопеса, а также обеспечить неприкосновенность других имперских владений в Северном Причерноморье в условиях углубляющихся противоречий с Болгарией, набегов венгров на владения Византии, предстоящих походов в Сирию и против сицилийских арабов. Посольство Калокира — это вынужденная мера, обеспечивающая на какое-то время безопасность Херсонеса. В этой связи предположение о том, что именно Калокир уговорил руссов предпринять поход на Дунай, выглядит, на наш взгляд, безосновательным.
В историографии отмечено, что выбор Никифора Фоки пал на Калокира не случайно. Сын херсонесского стратига превосходно знал ситуацию в Крыму и в Северном Причерноморье и мог провести переговоры в Киеве со знанием дела. Как сообщает Лев Дьякон, Калокир был вызван в Константинополь, ему было присвоено высокое звание патрикия, выдано 15 кентинариев золота для передачи руссам, и он поспешно отправился в путь. Эту мысль византийский хронист проводит весьма настойчиво и далее. Таким образом, Лев Дьякон передает лишь самую поверхностную схему событий, не зная внутренних их пружин. Поэтому он заведомо неверно трактует события, сообщая о том, что византийское правительство само, по собственной воле пригласило русского князя завоевать Болгарию. Империи, напротив, было крайне невыгодно иметь рядом со своими границами столь могущественного соседа, как Киевская Русь. Знойко совершенно справедливо обратил внимание на то, что если бы Никифор Фока действительно собирался значительно ослабить Болгарию, то он мог бы направить против нее, скажем, печенегов, как это было сделано позднее в отношении Руси, когда их орды подошли к Киеву в968 году, отвлекая Святослава с Дуная. Мы можем лишь добавить, что в условиях противоборства с Византией в Крыму Святослав со своей стороны стремился предпринять дипломатические шаги с целью создать благоприятные условия для предстоящего похода на Дунай, который был вызван нарастанием антирусских действий болгарской правящей верхушки еще в 30 — 40-х годах Х в.
Мир с Византией, ее нейтралитет в ходе предстоящих событий были весьма желательны для Руси. Этого, по крайней мере формального, нейтралитета Русь добилась от Византии за счет усиленного давления на византийские владения в Крыму, поставив под угрозу сам Херсонес. Посольству был придан весьма высокий ранг: Калокир получил звание патрикия. Это еще раз указывает на всю серьезность миссии, на то значение, которое придавали ей в Константинополе. Золото, которое он вез с собой в Киев, не являлось платой за участие в походе против Болгарии. Еще меньше напоминает оно периодическую дань, да и слова Льва Дьякона о том, что золото предназначалось для раздачи, указывают на его истинное предназначение — это был типичный дар князю и его окружению за отказ от агрессии против Херсонеса и других владений Византии в Северном Причерноморье, дар, который должен был помочь посольству добиться поставленной цели. Калокир поспешил в Киев вовсе не для того, чтобы помочь Святославу завоевать Болгарию. Экстренность миссии объяснялась, как мы полагаем, необходимостью в кратчайшие сроки восстановить мир в Крыму и Северном Причерноморье. Каковы же были условия договора, который заключил Калокир в Киеве?
Во-первых, посол должен был восстановить мирные отношения между империей и Русью, между Херсонесом и Киевом. Во-вторых, как мы уже постарались это показать, Русь по договору отказывалась от притязаний на византийские владения в Крыму и Северном Причерноморье. Византия в свою очередь брала на себя обязательство соблюдать нейтралитет во время предстоящего русского похода на Дунай. Очевидно, греки довольно легко согласились на это условие, так как отношения империи и Болгарии к этому моменту осложнились, дипломатические отношения были разорваны, греческие войска нанесли удар по пограничным болгарским городам. Конечно, ни о каком завоевании Русью Болгарии не могло быть и речи, и мы присоединяемся к точке зрения тех историков, которые считали, что целью первого балканского похода Святослава являлось овладение лишь территорией нынешней Добруджи, дунайскими гирлами с центром в городе Переяславце. Именно Переяславец и Подунавье, как это показало само развитие событий, явились основным объектом атаки Святослава во время первого похода. Об этом говорит сообщение летописи: о захвате руссами Переяславца и еще 80 городов по Дунаю, прекращении руссами военных действий после захвата этого района и приостановлении дальнейшего наступления, хотя болгарская армия была разбита, а правительство деморализовано. В этой записи отражено понимание летописцем значения Переяславца для русской торговли. И вновь военные действия на этом закончились.
Но это было уже новое развитие событий: назревал русско-византийский конфликт. Дело шло к войне двух государств. Что касается болгарских территорий, то у нас нет свидетельства о том, чтобы до начала военных действий против Византии другие территорииБолгарии, кроме Подупавья, подверглись русскому нашествию. Таким образом, одним из главных условий русско-византийского договора, заключенного Калокиром в Киеве, явилось согласие Византии не препятствовать Руси в ее попытках овладеть ключевыми торговыми позициями на Дунае в первую очередь Переяславцем , которые издавна имели первостепенное значение для русской торговли. Судя по тому, что Святослав явился в Переяславец и продолжал брать дань с греков, византийское посольство подтвердило действующие пункты договора 907 года, в частности о выплате Византией ежегодной дани Руси. Сергеевич в свое время высказал сожаление по поводу того, что текст договора Калокира и Святослава не сохранился, однако он и не мог сохраниться, во-первых, потому, как мы полагаем, что он лишь восстанавливал нарушенное конфликтом действие прежних соглашений, а во-вторых, носил характер устной договоренности. Договор предусматривал урегулирование спорных вопросов в Северном Причерноморье и в Крыму и условия предстоящего вторжения русского войска в Подунавье, то есть совершенно конкретные действия союзников, направленные против третьей стороны. Заметим, что даже русско-византийский договор 944 года, в котором наиболее четко, по сравнению с другими соглашениями, сформулированы союзные обязательства сторон, определяет лишь общие принципы совместных действий. Выполняя союзные обязательства, русские дружины сражались в составе византийской армии в Сирии и Сицилии, на Крите и в Закавказье, однако ни в одном из этих случаев мы не имели сведений о каких-либо открытых официальных договоренностях: союзные действия реализовывались либо благодаря устным переговорам, либо переписке через специальных гонцов.
Необходимо иметь в виду и то, что стороны должны были соблюдать определенные меры предосторожности чисто военного характера. Напротив, втайне подготовленное военное предприятие обещало успех. Достаточно вспомнить, как скрыто действовали руссы в 860 году, имея сведения об уходе византийского войска в Малую Азию, а флота — к Криту. Трудно предположить, что удар Святослава по Хазарии и ее союзникам в 965 году был осуществлен без ведомаВизантии. Договоренность Калокира в Киеве стоит в ряду тайных посольских переговоров, которые давно уже стали практиковаться в древней Руси, как и в других странах Восточной Европы того времени. Именно поэтому миссия Калокира осталась неизвестной русским летописцам. В круг его переговоров с русским князем были посвящены лишь немногие лица. Что касается известий на этот счет Льва Дьякона, то он знал о посольстве Калокира немногое, да и сведения о Калокире дошли до него гораздо позже, когда уже стала известна измена посла Никифору Фоке и были приоткрыты обстоятельства всего дела. Но и тогда византийский хронист не имел сведений о подлинных мотивах действий византийского императора, намерениях сторон в киевских переговорах.
Однако Калокир не ограничился достижением договоренностей по вышеназванным вопросам. Совершенно неожиданно миссия патрикия вышла за рамки межгосударственных переговоров, Калокир вступил в личное тайное соглашение с русским князем. Наличие тайного сговора Калокира и русского князя подтверждается и последующими известиями Льва Дьякона. Он рассказал, что Калокир шел в Болгарию вместе с русским войском. В дальнейшем мы застаем предприимчивого патрикия в Преславе в тот момент русско-византийской войны, когда Иоанн Цимисхий начал штурм болгарской столицы, которую отчаянно защищали русский отряд во главе со Сфенкелом и болгарские воины. А это означало, что Калокир находился при дворе болгарского царя Бориса, дожидаясь, видимо, исхода русско-византийской войны. Его пребывание вдали от Святослава, в Преславе, указывает на то, что он занимал какое-то место в политических расчетах как русского великого князя, так и болгар, на данном этапе войны поддерживавших Святослава. В критические часы обороны Преславы Калокир под покровом ночной темноты бежал к русскому князю, что еще раз подтверждает его давнишнюю связь со Святославом и его активное участие в политической борьбе того времени. Кажется, дальнейшие следы Калокира теряются.
Молчит о нем и византийский хронист. Однако можно думать, что он не исчез с политического горизонта. Мы еще раз встречаемся в источниках с видным византийским дипломатом по имени. В 996 году из Константинополя к германскому императору Оттону III было направлено посольство для ведения переговоров о брачном союзе двух императорских дворов. Греческое посольство возглавляли Леон и Калокир. Если в 966 — 967 годах сын херсонесского стратига был молодым человеком, то через 30 лет после описываемых событий это мог быть уже умудренный опытом политический деятель. К тому же надо помнить, что в это время сошли со сцены и Никифор Фока, и Иоанн Цимисхий, в Константинополе взяла верх македонская династия, отодвинутая прежде в тень узурпаторами, и Василий II мог привлечь к дипломатической службе бывшего противника Никифора Фоки и Цимисхия. Тайный договор русского князя и византийского посла был вполне в духе времени, имел аналогии в прежней истории Византии, когда претенденты на императорский престол вели на Константинополь иностранные войска. Лев Дьякон рисует Калокира отважным и пылким юношей, он был связан с Херсонесом, где всегда были сильны сепаратистские тенденции в отношении империи что еще раз показал опыт греческого топарха, который не смог добиться от знати климатов верности Константинополю.
К тому же в представлении многих знатных византийцев император Никифор Фока занимал престол незаконно, захватив его в 963 году и узурпировав власть малолетних сыновей умершего Романа II. В те же годы, когда Калокир связал свою судьбу со Святославом, против Никифора Фоки зрели заговоры, жертвой одного из которых он в конце концов и пал. Против следующего императора — Иоанна Цимисхия поднял мощное восстание Варда Фока. Таким образом, внутриполитическая обстановка в Византии предрасполагала к шагам, подобным тому, какой в благоприятных условиях предпринял Калокир. Но этот шаг Калокира приводит и к другому выводу: в Киеве вовсе не исключали последующего военного столкновения с Византией и заранее готовились к нему, стремясь использовать в дальнейшей борьбе претендента на византийский престол, а в случае победы утвердить на императорском престоле своего ставленника. Это указывает на реалистический характер политики Святослава, понимавшего, что уступка Никифора Фоки в Подунавье — это мера вынужденная и временная, что вся борьба с империей впереди. Подобный вывод находит яркое подтверждение и в политикеВизантии, в тех шагах, которые предпринял Никифор Фока, едва русское войско появилось в Болгарии. По сообщению Льва Дьякона, византийский император, узнав о победах руссов на Дунае, стал немедленно готовиться к войне с ними, организовывать армию, готовить флот, приказал замкнуть Босфор цепью. Этому способствовало и то, что он узнал об измене Калокира.
Думается, что и в этом случае византийский хронист неправильно трактует историю взаимоотношений империи и Руси тех дней. Ни о какой борьбе Византии на два фронта не было и речи, никаких военных действий против Болгарии после 966 года Никифор Фока не предпринимал. Измена Калокира никак не могла повлиять на решимость императора: начать подготовку к войне с Русью. Вынужденно согласившись с русским присутствием на Дунае, Византия немедленно в духе своей дипломатии начинает, пока тайно, борьбу против своего непрошеного союзника. Именно в этом плане следует рассматривать, на наш взгляд, три многозначительных факта: направление в Болгарию посольства Никифора Эротика и епископа Евхаитского с предложением союза против Руси, подкрепленного брачными узами византийского и болгарского царствующих домов; нападение печенегов на Киев в 968 году; прием в Константинополе с большим почетом болгарских послов в июне 968 года. Что касается даты заключения болгаро-византийского союза, то на этот счет существуют различные точки зрения. Эти расхождения объясняются тем, что историки по-разному определяли хронологию конфликта между Болгарией и Византией, время посольства Калокира, первого русского похода на Дунай. Кроме того, различия были обусловлены тем, что русская летопись дает дату первого вторжения русского войска в Болгарию — 967 год, а дату нашествия печенегов на Киев — 968 год. Лев Дьякон вообще не приводит никаких дат, а Скилица говорит, что появление руссов на Дунае относится к августу 968 года.
Отсюда и различия в трактовке хронологии событий, отразившиеся в историографии. Одна группа историков полагает, что конфликт между Болгарией и Византией, начавшись в 966 году, окончательно определился в 967 году. Калокир появился в Киеве осенью 967 или весной 968 года, появление руссов на Дунае относится к осени 968 года, а нападение печенегов на Киев и уход русского князя из Болгарии можно отнести лишь к лету 969 года. К осени 969 года Святослав снова был в Болгарии. Эта точка зрения в разных вариантах и с рядом оговорок отражена в работах В. Златарского, Н. Благоева, Ф. Успенского, М. Тихомирова, П.
Карышковского и некоторых других историков. Другие ученые считали даты русской летописи правильными. А это значит, что болгаро-византийский конфликт произошел в 966 — весной 967 года. Калокир уже был в Киеве, а осенью этого же года русское войско появилось на Дунае. Уход Святослава на выручку Киева от печенегов имел место в 968 году, а его возвращение обратно — осенью 969 года, после смерти Ольги. На этой хронологии настаивали М.
3 июля у неоязычников праздник – победа (?) Святослава над хазарами
Таким образом, в результате восточных походов Святослава Хазарский каганат прекратил существование. В период восточного похода Святослава Византия хранила полное молчание. Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток. Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток. Создавшееся вследствие похода Святослава положение хорошо рисуется из того, что Калокир предлагал Святославу захватить Болгарию, а сам надеялся при его помощи завладеть Константинополем. Восточный поход Святослава — поход или серия из двух походов киевского князя Святослава против Хазарского каганата, в результате чего это государство было полностью разгромлено и вскоре перестало существовать.
Глава 1 Восточный поход Святослава
Далее, как следует из сообщения арабского автора Ибн Хаукаля, русы разграбили обе части хазарской столицы Итиль, другой крупный хазарский город на Каспии — Семендер и территории выше по Волге — страну буртасов и город Булгар. Дата, названная арабским автором немного расходится с летописной. Как отмечают современные историки, автор Повести временных лет ничего не знает о действиях Святослава в Поволжье и Дагестане, а Ибн Хаукаль , в свою очередь, не имеет понятия о походе русов на Саркел, касогов и алан [3] [4]. Историк А.
Королёв, посчитав скорость передвижения, указал, что Святославу и его армии было сложно преодолеть такой маршрут так быстро и более того закрепиться на данных территориях. Бартольд, А. Якубовский, М.
Артамонов, В. Минорский, А.
Он брил голову, оставляя лишь прядь волос на лбу, и Носил в одном ухе Из двух жемчужин и серьгу рубина Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс 1. Князь Святослав. Меню В к. X века власть от Ольги перешла к ее сыну Святославу. Народ прославляет его как бесстрашного полководца. Восточный поход Святослава. Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню 1. Восточный поход Святослава год 964.
Когда Святослав вырос, стал он собирать войско храброе и много воевал. И пошел Святослав на греков. Вышли те против русских. Увидели русские, что греков очень много и сильно испугались. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвым не ведом позор.
Вятичи прикрывали важный участок границы, но с них драли высокую дань, не звериными шкурками, а серебром, «по шелягу с плуга».
Поэтому посланцы Святослава сумели договориться с племенем. Все приготовления осуществлялись в глубокой тайне. В Киеве великая княгиня не обнаруживала ни малейшего намека на скорые перемены. Хазарские дипломаты и купцы пребывали в уверенности, что их по-прежнему боятся, заискивают, готовы уступать. Самодовольно высчитывали русские долги, жульничали с процентами. Прикидывали, что еще они смогут потребовать от благосклонной, не желающей их раздражать государыни.
А она лишь по ночам давала волю истинным чувствам. Святая Ольга горячо молилась. Не могла доверить секретов никому, открывалась только Богу. Да, ее сын оставался язычником. Но ведь и Тит Флавий, разрушивший Иерусалим, был язычником. А в Итиле верховодили потомки тех самых иудеев, которые распяли Христа.
Неужели Господь не поможет? А в глубине страны, подальше от иудейского квартала Киева и от византийских соглядатаев, собирались войска. Их скрытно перебрасывали на Черниговщину, в селения северян. Операция началась глубокой осенью 964 года. Постарались выбрать время буквально накануне ледостава. Святослав двинулся вверх по Десне.
От истоков реки ладьи перетаскивали в притоки Оки. Тут начинались владения вятичей. Они уже ждали. Был собран урожай, позволивший кормить войско. Хазар, которые находились в их городах, вятичи с большим удовольствием перерезали. И тут как раз на реках начал становиться лед, повалили снега - наступала зима.
Она на несколько месяцев надежно отрезала лесной край от Итиля. Таким образом, в Хазарию не просочилось никаких известий, ее правители даже не подозревали об опасности. Святослав зимовал у вятичей, ремонтировал суда, строил новые. Провел переговоры с муромой, и племя охотно согласилось вернуться в состав Руси. А весной 965 года, едва сошел лед, вниз по реке поплыли лодки с гонцами. Они несли три грозных слова: «Иду на вы!
Ошеломили, внесли панику. Хазары и их сателлиты до последнего момента не ведали, что над ними нависает беда. А теперь предпринимать что-либо было уже поздно. Следом за гонцами на Волгу выходила могучая русская флотилия. Погромила Волжскую Болгарию, буртасов. Они тоже были подневольными данниками каганата, но разве не помогали ему?
В 912 году вместе с хазарами подло истребили армию русичей. Вот и пришла расплата. В Итиле хазары успели сорганизоваться. Подняли наемную хорезмийскую гвардию, вооружили горожан, приняли бежавших болгар и буртасов. Но Святослав на такое и рассчитывал, когда посылал дерзкий вызов. Пусть враги соберутся в кучу, чтобы покончить с ними разом.
К князю подошли союзники. С правого берега Волги - печенеги, с левого - гузы. Хазарское воинство вывели в поле царь Иосиф и марионеточный каган из рода Ашина, история даже не сохранила его имени. Каган пал в рубке. Иосиф исчез без вести. Преследуя и топча бегущее хазарское ополчение, русичи ворвались в Итиль.
Мегаполис, раскинувшийся на несколько километров, был разрушен и сожжен дотла. Исчезли, развеялись черным дымом сказочные дворцы, роскошные дома, увеселительные заведения. А сколько рабов и рабынь обрели свободу? Тех, кто трудился в поте лица на иудейских хозяев, кто ублажал их. Тех, кого держали в бараках работорговцы, выставляли нагими перед покупателями. Тех, кто уже был продан и ждал отправки в далекие страны...
Сколько людей обливались счастливыми слезами и обнимали соплеменников - русичей, вятичей, муромчан, печенегов, гузов? О них нигде не упоминается. Но ведь они были. Зато хазарам попало крепко. Ибн-Хаукаль писал, что от них «не осталось ничего, кроме разбросанной неполной части».
Успенский, Б. Греков, М. Тихомиров, М.
Успенский полностью доверяет Льву Дьякону, хотя и отмечает, что роль Калокира в инспирировании нашествия руссов на Болгарию византийским хронистом явно преувеличена. Греков лишь заметил, что Лев Дьякон рассказывает о событиях гораздо подробнее, чем русская летопись. Тихомиров, напротив, высказал сомнение в достоверности известий византийских хронистов. Он разобрал данные Льва Дьякона, Скилицы, Зонары и показал, что их сведения о зверствах руссов в Болгарии противоречат другим им же приводимым фактам. Левченко, отстаивая правильность летописной хронологии событий, обратил внимание на недостоверность ряда сообщении византийских хронистов. В то же время он считал, что сведения "Повести временных лет" о победе руссов над греками недостоверны, так как руссы после этой победы двинулись на Царьград 7. Из зарубежных историков источниковедческой стороны проблемы касались Н. Благоев и А.
Благоев подверг критическому разбору известия Льва Дьякона о Болгарии и выявил тенденциозность византийского автора, ограниченность его сведений. В то же время автор некритически воспринимает оценки Львом Дьяконом действий руссов в Болгарии. Стоукс отметил правильность датировки событий русской летописью и сравнил отдельные сведения византийских хронистов, показав противоречивость их известий, особенно в части русско-болгарских отношений в 970 - 971 годах 8. Отечественная дворянская и буржуазная историография при оценке внешней политики Святослава в основном исходила из его чисто человеческих качеств; объективные закономерности, преемственность внешней политики древней Руси в дореволюционных работах были плотно заслонены субъективистскими, идеалистическими оценками. Шлецер изложил историю русско-болгарско-византийских отношений и балканских походов Святослава уже исключительно в соответствии с данными Льва Дьякона 9. В дальнейшем эту концепцию с некоторыми разночтениями 5 Соловьев С. История России с древнейших времен. Разыскания о древнейших русских летописных сводах.
Значение походов Святослава в Болгарию. Киевская Русь. Походы Святослава в Болгарию. Исторические связи России со славянскими странами и Византией. Очерки по истории русско-византийских отношений. Критиченъ погледъ върху известията на Лъвъ Дяконъ за българите. Списание за наука, литература и общественъ живот. Година VI.
XL, N 94, Lnd. The Balkan Campaigns oi Svvatoslav Igorevich. Татищев В. История Российская. Древняя Российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого или до 1054 года. Карамзин, А. Чертков, М. Погодин, С.
Соловьев, А. Гильфердинг, Д. Иловайский, М. Грушевский, М. Пресняков и другие историки, использовавшие при описании балканских походов Святослава как данные Льва Дьякона, так и "Повесть временных лет" 10. Святослав под пером этих историков, и в первую очередь Н. Карамзина и С. Соловьева, выглядел талантливым полководцем, незаурядным воином, но слабым государственным деятелем, который "покинул русскую землю для подвигов отдаленных, славных для него и бесполезных для родной земли" ".
Особую позицию в вопросе о внешней политике Святослава занял Н. Знойко, отмечавший, что воинственность и жажда подвигов не заслонили у Святослава "ясного понимания настоятельных нужд государства" 12. В советское время вопрос о балканских походах Святослава был затронут в работах В. Пархоменко, С. Бахрушина, И. Лебедева, Ф. Успенского, С. Юшкова, Н.
Державина, М. Тихомирова, Б. Грекова, П. Карышковского, Б. Рыбакова, В. Пашуто, а также в общих трудах. Поначалу в советской историографии относительно внешней политики Святослава господствовали концепции прошлого. В работах В.
Бахрушина, Ф. Юшкова Святослав представал как "воин по натуре", "князь-завоеватель", а его походы характеризовались как "военные авантюры", набеги в "поисках даней и наживы" 13. Со второй половины 30-х годов в результате активного освоения советскими историками марксистско-ленинской исторической методологии в советской историографии складывается понимание внешней политики древней Руси как исторического явления, обусловленного классово-феодальным характером древнерусского общества, развитием раннефеодальной государственности у древних руссов, как общественного феномена, закономерно отражающего различные этапы развития древнерусского общества, их специфические черты и историческую преемственность. В связи с этим начинается пересмотр и русско-болгарских отношений того времени, которые уже не укладывались. Определяется точка зрения и по такому вопросу, как стремление Руси утвердиться во время первого похода на Дунай лишь в районе Дунайского устья 14. История Российская от древнейших времен. Критические примечания на первый том истории князя Щербатова. История государства Российского.
Исследования, замечания и лекции. Древняя русская история до монгольского ига. История сербов и болгар. СПб, 1868, с. История России. История Украини - Руси. Лекции по русской истории. Ук соч.
О посольстве Калокира в Киев. Новая серия. Держава Рюриковичей. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси. Лебедев И. Войны Святослава I. Борьба Руси за создание своего государства. Исторические связи России со славянскими странами и Византией, с.
Русско-болгарские отношения во время Балканских войн Святослава. О хронологии русско-византийской войны при Святославе. V, 1952, с. Период феодализма. IX - XV вв. Внешняя политика древней Руси. Значительный вклад в пересмотр старых концепций внешней политики Святослава внесли болгарские историки-марксисты. Государственный характер этой политики отмечал И.
В 60 - 70-е годы новая точка зрения болгарских историков нашла широкое отражение в обобщающих работах - "Истории Болгарии", "Истории Византии" Д. Ангелова, в университетском курсе X. Коларова, в отдельных статьях 17. На первый план в этих работах вынесены мотивы древних и глубоких экономических, политических и культурных болгаро-русских связей, которые в конце 60 - начале 70-х годов X в. Однако этим работам присуща, на наш взгляд, некоторая идеализация этих отношений, прямолинейность в оценке сложных и быстро меняющихся событий на Балканах в тот период. Обстановка на Балканах и политика Руси В то время как Святослав предпринял поход в междуречье Волги и Оки, против Волжской Болгарии и буртасов, а позднее против Хазарии, в Прикаспий и на Северный Кавказ и пытался закрепить за собой захваченные земли Приазовья и Поволжья, на Балканах назревали события, которые имели прямое отношение к утверждению Руси в восточной части Северного Причерноморья. В 966 г. Источники по-разному трактуют причину этого конфликта: Лев Дьякон говорит об оскорблении болгарских послов византийским императором Никифором Фокой 18 , Скилица и Зонара сообщают, что греки были раздражены проходом венгров по болгарской территории к византийским границам 19.
Соответст- 15 Иречек И. История болгар. Un empereur Byzantin au X е siecle. Nicephore Phocas. История на Българската държава презъ средните векове. Първо Българско царство. Царь Борис II. Юридический факультет.
София, 1930, с. Критиченъ погледъ върху -известията на Лъвъ Дяконъ за българите, с. A History of the First Bulgarian Empire. Earliest Russia Moves against Constantinople. Kingston Ontario , pp. The Origins of Russia. The Making of Central and Eastern Europe. The Slavs.
Their Early History and Civilization. The Entry of the Slavs into Christendom. Русско-болгарские отношения при Святославе. Kievan Russia. New-Haven - Lnd. Les Traites de Byzance avec la Russie au X е siecle. II partie. II, N 4, 1961, p.
The Background and Chronology of the Balkan, pp. The Balkan Campaigns of Svyatoslav Igorevich, pp. Sviatoslav in Byzantine and Slavic Miniatures. XXIV, X 4, 1965, pp. История Византии. Коларов Х. Средновековната Българска държава уредба, характеристика, отношения със съседните народи. Философско-исторически факультет.
Однако настоящий ответ на вопрос о причинах болгарско-византийского конфликта кроется во всем строе отношений Византии и Болгарии в середине X в. Долгая и кровавая борьба между Византией и Болгарией, предшествовавшая рассматриваемым событиям, была прекращена после смерти царя Симеона. Болгаро- византийский договор 927 г. Внучка Романа Лакапина Мария, ставшая женой болгарского царя Петра, отправилась в Преславу, империя обязалась по-прежнему выплачивать дань Болгарии, которая на сей раз была облечена в форму выплаты на содержание византийской принцессы 20. Однако эти мирные отношения не устранили глубоких противоречий между Византией и Болгарией, существовавших долгие десятилетия. Болгарское царство являлось для Византии традиционным и опасным противником на Балканах, и основная цель византийской политики в этом регионе заключалась в неуклонном дальнейшем ослаблении Болгарии. Эту точку зрения, за исключением, пожалуй, болгарского историка Н. Благоева, считавшего, что с 927 по 967 г.
Дринов, В. Златарский, М. Левченко, А. Стоукс и другие исследователи. Данному процессу способствовали военное усиление Византии со второй половины X в. Болгария вступила в пору тяжелого кризиса, вызванного началом феодальной раздробленности страны. Развитие боярского землевладения содействовало появлению политического сепаратизма, приводило к обнищанию крестьянских масс, созреванию в народной среде оппозиционных настроений, вылившихся, в частности, в движение богомилов 22. В связи с этими процессами внутреннее состояние Болгарии становилось крайне неустойчивым.
Правительство Петра - Сурсувула стремилось вести Болгарию в фарватере византийской политики. Крутой поворот произошел в отношениях между Болгарией и Русью. Если в период Симеона Русь и Болгария не раз почти синхронно выступали против империи, а после русско-византийского договора 907 г. Русь сохраняла нейтралитет в борьбе между Византией и Болгарией, то события 941 - 944 гг. Это выразилось, в частности, в том, что болгары предупреждали Константинополь о русском нашествии. Однако провизантийская политическая линия Петра - Сурсувула, обозначившаяся с конца 20-х годов X в. Что касается народных масс, то едва ли будет ошибочным предположить, что длительные войны Болгарии с Византией, давние экономические и культурные связи Болгарии с Русью способствовали тому, что в болгарском обществе сильны были антивизантийские и прорусские настроения. Политическая антивизантийская инерция, вызванная к жизни настойчивыми усилиями Симеона и его сподвижников, неустанно питалась постоянным несовпадением экономических и политических интересов двух феодальных государств, ставшим перманентным историческим фактором.
И не случайно уже с момента своего появления новая линия болгарского правительства встретила активное сопротивление боярской знати, сподвижников Симеона. Сначала против Петра выступили его братья. Во главе заговора стояли вельможи, проникнутые идеями покойного царя и недовольные политикой его преемника. В 931 г. Феодальные смуты потрясали страну 23. Таким образом, в среде господствовавшей верхушки складывались различные внутри- и внешнеполитические тенденции, и осуществление правительством Петра его 20 См. История Болгарии. Царь Борис II, с.
Злата рек и В. Истинное отношение Византии к Болгарии тех лет выражено в труде Константина Багрянородного "Об управлении империей", где он назвал болгар "богомерзким народом". Он преподал своему сыну и преемнику наставления, каким образом можно вредить Болгарии 24. В Киеве также внимательно наблюдали за эволюцией болгарской политики, и реакция на эту перемену была самая острая. В 944 г. Таков был ответ Руси на враждебные действия Болгарии во время русско- византийской войны 941 - 944 годов. В этом факте определенно отразились новые отношения Руси и Болгарии. Вместо прежнего дружественного государства Русь усилиями правительства Петра в 30 - 40-е годы X в.
В 30 - 50-е годы X в. Лев Дьякон и другие византийские хронисты сообщают о походах венгров на Константинополь в 934 - 959 гг. Вслед за византийцами об этом же говорит и "Повесть временных лет". Обращает на себя внимание антивизантийская активность венгров именно в период обострения русско-византийских отношений со второй половины 30-первой половины 40-х годов X века. Идя на Византию, венгры периодически проходили по территории Болгарии. Болгарское правительство пыталось препятствовать этому, о чем, в частности, свидетельствует попытка Болгарии заключить против венгров союз с германским королем Оттоном I. Однако натиск венгров на Балканах привел к тому, что правительство Болгарии заключило с венгерскими вождями договор, обеспечивающий венграм проход по территории Болгарии к границам Византии при условии мирного отношения к болгарскому населению. Такими были венгеро-болгаро-византийские отношения в тот момент, когда, согласно сообщению Скилицы, Никифор Фока потребовал от царя Петра воспрепятствовать военным рейдам венгров к югу от Дуная.
Он "направил болгарскому царю Петру письмо, чтобы тот не разрешал туркам венграм. Поскольку Петр не обращал внимания на эту просьбу и всячески обманывал греков Никифор... По поводу этой записи в историографии высказывались различные мнения. Одни историки считали, что венгры действовали заодно с болгарами, другие полагали, что у Болгарии не хватало сил препятствовать венгерским рейдам. И лишь одного предположения не было сделано: о том, что политика Болгарии в отношениях с венграми была столь же неустойчивой и противоречивой, сколь противоречивым и неустойчивым было состояние ее центральной власти, допускающей постоянные колебания, раздираемой борьбой про- и антивизантийских группировок. Более того, имеется сообщение Яхьи Антиохийского о том, что болгары, воспользовавшись отвлечением византийских сил на сирийский фронт, "опустошили окраины его Никифора Фоки. Этот факт указывает на определенные антивизантийские настроения, которые, видимо, временами брали верх в Преславе. Для более полной характеристики отношений между Византией и Болгарией 60-х годов необходимо иметь в виду и факт политического наступления империи на Пре- 24 Constantinus Porphyrogenitus de thematibus et administrando imperio.
Когда Петр попытался возобновить мирный договор 927 г. Эти условия раскрывают всю полноту недоверия и ненависти, которую питали правящие круги Византии к Болгарскому царству. Отражают они и новое соотношение сил между старыми соперниками: теперь Византия открыто диктовала свою волю ослабевшему противнику. Вопрос заключался в том, когда, при каких обстоятельствах империя нанесет Болгарии решающий удар. Миссия Калокира и утверждение Руси в Подунавье Открытый разрыв мирных отношений между двумя странами произошел в 966 г. Вслед за этими событиями Никифор Фока, по данным Льва Дьякона, Скилицы и Зонары, направляет Калокира, которого император почтил званием патрикия, к Святославу с тем, "чтобы он, раздавши тысяча пятьсот фунтов 15 кентинариев врученного ему золота, привел их руссов. Тот отправился в путь "поспешно", явился к русскому князю, "подкупил его дарами, очаровал лестными словами... В свою очередь, Калокир якобы обещал Святославу предоставить за это "великие, бесчисленные сокровища из казны государственной" 31.
Скилица также отметил, что Калокир был послан с богатыми дарами, "чтобы заставить его Святослава. А в это время Никифор Фока включился в борьбу с арабами: отослал флот в Сицилию, а сам во главе сухопутной армии ушел в Сирию и осадил Антиохию. Так была создана концепция о том, что Калокир побудил Русь начать войну против Болгарии с тем, чтобы сокрушить болгар русскими руками, о дальнейшем просчете Никифора Фоки, пригласившего руссов в Болгарию, о попытке исправить допущенную ошибку и т. Долгое время эта точка зрения, сформулированная византийскими хронистами, была основополагающей. Однако позднее В. Стоукс, В. Пашуто, советские и болгарские авторы обобщающих трудов по истории Болгарии высказали иную мысль: сын херсонесского стратига должен был отвлечь Святослава от экспансии в районе Северного Причерноморья, от натиска на византийские владения в Крыму; взамен этого империя согласилась не препятствовать Святославу овладеть Нижним Подунавьем.