Недавно мне попалась новость, о том что Мосян Тунсю, автор таких прекрасных новелл как МДК, Благословение Небодителей и Система Спаси-себя-сам, была заключена в тюрьму. Подробная биография Мосян Тунсю: фото писателя, список всех электронных книг, серии с книгами в хронологическом порядке на сайте KNIGOGURU. Контакты Мосян Тунсю Мосян Тунсю начал свою карьеру как писатель в юности и быстро заслужил признание критиков и читателей. Недавно мне попалась новость, о том что Мосян Тунсю, автор таких прекрасных новелл как МДК, Благословение Небодителей и Система Спаси-себя-сам, была заключена в тюрьму.
Мосян тунсю фото писательницы инстаграм
Обезглавленная армия — троп отыгран во время восстания, когда одним из факторов победы восставших стало убийство главы Цишань Вэнь. Обнять и плакать — подавляющее большинство персонажей, в особенности Вэй Усянь. Обречённая любовь — Цзинь Гуанъяо и Цинь Су действительно любили друг друга, но в силу некоторых причин эта любовь была заведомо обречённой, что, увы, выяснилось слишком поздно. Одушевлённое оружие — по всей видимости своей волей может обладать любой заклинательский меч, но наиболее ярко троп отыгрывают сабли Ордена Цинхэ Не. В дораме и, в особенности, спин-оффе «Fatal Journey» — педаль в пол. Духи сабель являются буквально самостоятельными персонажами с отдельными характерами, и способны вселяться в людей.
Они не геи — главные герои в адаптациях. Окончательное решение — восстание против Ордена Цишань Вэнь фактически вылилось в геноцид клана Вэнь под лозунгами справедливости. Опошленная ситуация — пару раз случается с Вэй Усянем после перерождения при встрече с теми, кто знал Мо Сюаньюя в первую очередь с Цзинь Лином. Отличница и хулиган — гендерная инверсия и взрослый пример с Лань Ванцзи и Вэй Усянем. Отложенное возмездие — история Сюэ Яна и клана Чан как раз об этом.
Оттолкнуть, чтобы спасти — в финале играется в буквальном смысле с Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнем. Ошибка в ритуале — из-за неполных записей Мо Сюаньюй выпускает одну деталь ритуала пожертвования, забыв конкретизировать что именно должен сделать призванный дух. Благо угадать его желание оказалось несложно. Папа-волк — Цзян Чэн для Цзинь Лина. Цзян Фэнмянь для своих детей.
Пейзажное порно — дунхуа давит педаль в пол. В дораме этого тоже в достатке. Интерьерное порно в обоих случаях тоже наличествует. В обоих случаях любовь не только первая, но и единственная. Пережил свою полезность — Вэй Усянь в первой жизни.
Плохой хороший конец — финал арки «Зелень». Да и финал романа в целом тоже вполне тянет на троп. По нарастающей — история Сюэ Яна: началось всё с мелочи, жестокой шутки богатея, а вылилось в один из худших кошмаров мира заклинателей. Собственно весь сюжет романа идёт по нарастающей, прерываясь на флэшбеки. Подлый трус — Су Шэ.
Причём как в романе, так и в адаптациях — правда по разному. Полное чудовище — если в отношении Цзинь Гуанъяо ещё существует двойственность мнений наворотил он реально много, но часть фэндома считает, что всё же недостаточно для чудовищности , то вот Сюэ Ян однозначно пример тропа. Внутримировым примером является Вэй Усянь. Впрочем, для читателей интрига тут отсутствует. Последний выживший — Цзян Чэн и Вэнь Юань.
Потрясающий повар — по всей видимости таковым можно счесть Лань Ванцзи. Во всяком случае научиться готовить еду, которую никогда раньше не готовил, так, что тот кто такую еду обожает даже не поймёт, что съеденное не куплено в харчевне — это явно талант. Одно из достоинств Цзян Яньли — потрясающие навыки готовки. Почему ты отстой — эпичнейшая реакция Вэнь Жохана на начавшееся восстание по факту была констатацией того, почему восставшие — отстой. Дважды подобное пришлось выслушать Цзян Чэну.
Что характерно, оба раза за дело. Пошёл ты, ментор! Предзнаменование — замечание Лань Цижэня о том, что никто не может быть уверен в своём полном контроле над тёмной энергией и в том, что она не ударит по самому заклинателю. Светлый пример. Кролики, подаренные Вэй Усянем Лань Ванцзи.
А точнее их цвет и то, чем они занимались. Выстрел в солнце впервые упоминается в провокационных речах Ван Линцзяо в Пристани Лотоса. Прикинуться шлангом — Не Хуайсан и Цзинь Гуанъяо мастерски владеют данным приёмом. Природа отдохнула — Вэнь Чжао. Проблемы с коммуникацией убивают — общая проблема почти всех персонажей романа.
Кучи смертей можно было бы избежать, если бы персонажи взяли за труд спокойно всё обсудить. Псевдомилый злодей — Цзинь Гуанъяо и Сюэ Ян. В исторической хронике — основатели кланов Лань и Не. Разобщённая семья — семья Цзян весьма яркий пример тропа. Семья Цзинь, в принципе, тоже.
Ребёнок от изнасилования — Цинь Су. Есть фанатская теория, что братья Лань тоже, но однозначно подтвердить или опровергнуть её нельзя. Всё, что мы знаем, это то, что госпожа Лань мужа скорее всего не любила. Рефлексы подвели — аверсия во время проверки, которую Сюэ Ян устроил для А-Цин. Орден Цишань Вэнь.
Главный антагонист во флешбеках. Садистский выбор — пусть и несмертельный, но весьма жестокий выбор встал перед Цзинь Гуанъяо, когда он узнал, что девушка на которой он вот-вот должен был жениться и с которой успел разделить ложе, причём с последствиями , является его сестрой. Самоубийственная самоуверенность — реакция Ордена Цишань Вэнь на начавшееся восстание. Самоуверенный мерзавчик — Вэнь Чжао. В несколько меньшей степени Цзинь Цзысюнь и Су Шэ.
Свет есть добро — Орден Гусу Лань пусть и с парой оговорок. Свет не есть добро — Ордень Ланьлин Цзинь, тоже с парой оговорок. В дунхуа под троп подпадает Орден Цишань Вэнь. Секрет Полишинеля — обстоятельства смерти Цзинь Гуаншаня. Сирота — тут в принципе проще назвать тех персонажей, которые сиротами не являются.
Скверная мамочка — Юй Цзыюань. Скомпрометированность — Цзинь Гуанъяо достаётся дважды: сначала его компрометируют перед Лань Сичэнем, а потом он уже сам компрометирует себя перед всем миром заклинателей. Вэй Усянь отличился во время первого инцидента на тропе Цюнци. Скупая мужская слеза — Лань Ванцзи в пещере под горой Муси. Слезогонка — произведение недаром величают «высококачественным стекло-заводом».
Слив компромата — именно прямой угрозой сабжа Не Хуайсан подловил Цзинь Гуанъяо. Сломленный крутой — с фитильком Лань Сичэнь после финала. Случайный инцест — Цзянь Гуанъяо и Цинь Су. Читается так же, а вот написание и значение совсем другие. Сменить ориентацию в адаптации — в адаптациях всю крепкую мужскую романтику заменили на крепкую мужскую дружбу.
Главные герои в целом тоже подойдут, но в их случае без официального брака [2]. Счастливо усыновлённый — Вэнь Юань. Тело не по навыкам — Вэй Усянь: вариант два после потери Золотого Ядра и вариант три после перерождения. Тело так и не нашли — именно это случилось в случае с Вэй Усянем. Подходит и смерть Сюэ Яна.
Плюс зигзаг с Лань Ванцзи. Лань Ванцзи и Вэй Усянь в адаптациях. Трагическая импульсивность — Сун Лань отыгрывает троп на грани с идиотизмом. Сабж сыграл немалую роль в падении Вэй Усяня. Причём как с его стороны, так и со стороны других заклинателей.
Трусливый лев — Вэнь Нин. В «The Untamed» и вовсе с прожатием педали. Тьма не есть зло — Вэй Усянь. Да и в принципе сам по себе тёмный путь. Ты жив!
Ой, бл… — реакция на Вэй Усяня после плена. Инверсия в самом начале: реакция воскресшего Вэй Усяня при столкновении со старыми знакомыми. Ты не один — подсвечено прожектором в моменте, когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи оказываются перед ополчением кланов во время Второй Осады Луаньцзан. Тяжёлое детство, деревянные игрушки — Цзинь Гуанъяо и Сюэ Ян.
Первый том ее романа « Благословение небожителей » регулярно занимал верхние строчки в топах книжных продаж.
Его общий тираж в России составил 200 тысяч экземпляров, тиражи второго и третьего томов — по 120 тысяч, а стартовый тираж четвертого — 100 тысяч экземпляров. О чем пишет звезда жанра сянься и чем ее работы подкупают читателей, рассказываем в нашем материале. Кто такая Мосян Тунсю? Мосян Тунсю — творческий псевдоним, первая половина которого в переводе с китайского означает «аромат чернил», а вторая — «запах денег». О жизни писательницы известно немного.
Она тщательно сохраняет анонимность, а в последнее время и вовсе не общается с аудиторией. В детстве она не думала о творческой карьере, оставаясь увлеченной читательницей. В колледже планировала изучать литературу, но ее мама настаивала, чтобы дочь поступила на экономический факультет. Отсюда и псевдоним, отражающий двойственность занятий Тунсю. Примером уся в кино считается «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Энга Ли.
При этом сама Тунсю для работы выбрала другой жанр — сянься. Миры, в которых происходят истории сянься, наполнены магией, демонами, бессмертными, богами, чудовищами, призраками и так далее. Наибольшее влияние на этот жанр оказал даосизм, хотя элементы восточных единоборств в нем тоже присутствуют. Но при этом, например, многие видят и Сиддхартху Гессе в образе Се Ляня.
В тех ужасных изданиях и то больше конкретики и китайщины. К тому же есть хорошая сильная школа фикрайтеров-японистов, которые задали планку подобных фанфиков, где подробно описываются и онигири, и моти, и энгава с юката-кимоно и прочими деталями одежды-утвари-праздниками духов и прочей японщиной. А еще есть «Темный дворецкий», где в самых первых томах столько подробностей про детали быта викторианской Англии! Сами китайцы сейчас не настолько глубоко погружены в традицию иерархии-отношений-одежды и проч. Если Ланьлинский насмешник берется описывать пир, приготовление к пиру, то он непременно перечислит позвал такого-то тооговца, дал слуге столько-то лянов серебра и наказал прикупить столько-то таких блюд. Ван Гулик, кстати, тоже уделяет этим подробностям много внимания.
У Мосян все описания просты, как валенок. В белых одеяниях с приталенными поясами» Описание действий, так называемый «экшн» тоже примитивнее некуда: он пошел, он склонился, он увидел, он прикоснулся, разве что изредка приправленные грубым образчиком китайского любительского штампа типа лицо его было изящным, а на лбу была метка цвета киновари В некоторых китайских фанфиках, переведенных гугл-транслейтом, я встречала большее изящество и знание китайских метафор и эпитетов, чем здесь. Нет приготовлений и описания магии, заклинаний. Вон Сейлор Мун делала всякие фигуры и даже в Блич во время неистовых сражений должны были сказать «заклинание такое-то номер» аналог Сим-салабим. В Стальном алхимике нам не устают повторять, что в их вселенной существует принцип Равного обмена. Есть люди способные к такой магии, есть мало способные. Есть «тупые дуболомы», как Мадараме, есть кидошники, есть паразитирующие мутанты, как банкай-шикай Юмичики. Где все это у данного автора? Даже в арабских «Сказаниях о коварстве красавиц», несмотря на ходячий архетипический сюжет великолепнейший язык и стиль. Изящные эпитеты, «пурпурная проза» во всем великолепии.
Здесь нет даже такой заманухи, как «китайская экзотическая поэтика-штампы». Возьмите книгу 90-х годов про «у-шу», там даже стойки и позы расписаны поизящнее — «Ухватить воробья за хвост», «Оседлать какую-то лошадь» и «Шум ветра за обоими ушами». В этом-то и беда «Золтого китайского фаервола», что китайцы в массе читают и пишут по «упрощенному «алфавиту, возможно, «Цзин, Пин, Мэй» и некоторые другие книги изданы в сокращенном варианте, и люди удовольствуются пересказами классических книг, многое запрещено и их мышление довольно ограничено. Человек, который помимо детективов Манкелля и Несбе читал еще и Желязны, Силверберга, Глена Кука и Гуревича-Бицилли, а еще Энн Райс и робина Хобба и кучу всего остального трудно впечатлить такой жалкой подделкой С главами какие-то детали появляются, но структура и язык все также просты и бедны.
Этот самый путь самосовершенствования в прочитанных мной книгах жанра сянься имеет сакральное значение — чрезвычайно важное в даосских традициях, в которых следовать Дао — значит добиться высокого духовного состояния. А значит, необходимо медитировать, укреплять тело и дух, управлять своей энергией Ци, поддерживать баланс, созидать, а не разрушать. Очень часто это истории о глубоких личностных переживаниях, о людях, которые смогли пройти через трагические события, остаться или стать воплощением благодетели. А события эти в фантазиях китайских писателей часто заставляют поесть стекла. Герои новелл живут в укутанных облачными лоскутами горных вершинах, зажигают палочки для благовоний в одиноких храмах, торгуются на шумных базарах за корни лотоса и борются с демонами в гремучих лесах. Но особое очарование заключаются в фразеологических единицах — идиомах, они же «чэнъюй». В них проявляются особенности менталитета, быта, здесь кроются шутки и пасхалки, а понять их можно только благодаря сноскам переводчиков, но красоты языка это не преуменьшает. Однако людям, не знакомым хотя бы в общих чертах с историей и культурой Китая, понять тексты произведений будет непросто. Более того, обычно в новеллах большое количество персонажей, а у основных при этом по несколько имён: официальное имя, имя в быту и какое-нибудь звание, подчёркивающее статус. Чтобы запомнить всех, нужно постараться. Все три её произведения — «Система «спаси-себя-сам» для главного злодея», «Магистр дьявольского культа» и «Благословение небожителей» — переводятся на множество языков и экранизируются. Прямо сейчас выходит второй сезон дуньхуа по последней новелле, а в списке самых продаваемых художественных книг одной популярной сети Казахстана книга стоит на первом месте. Мосян можно назвать мастером по балансированию между драмой и юмором: вот персонажи весело обсуждают скорую попойку и уморительные слухи, а уже через десяток страницы они вынуждены терпеть фантазию автора, изощрённого на страдания. Тем не менее, её персонажи можно описать как лучших представителей сянься. Они умны, великодушны и благородны, проходят через трудности с высоко поднятой головой и благими намерениями в сердце. Помимо любви Мосян Тунсю к хитросплетённому сюжету, который развивается динамично и непредсказуемо, её работы выделяются ещё одной особенностью: они все написаны в жанре даньмэй, в котором рассказывается о романтических отношениях между персонажами мужского пола.
Российская книжная палата: Мосян Тунсю стал самым издаваемым в РФ азиатским автором в 2023 году
И вот, спустя 800 лет, снова возвратившись к небожителям, Се Лянь встречает загадочного демона, управляющего призраками и держащего в страхе все Небеса….
Изящные эпитеты, «пурпурная проза» во всем великолепии. Здесь нет даже такой заманухи, как «китайская экзотическая поэтика-штампы».
Возьмите книгу 90-х годов про «у-шу», там даже стойки и позы расписаны поизящнее — «Ухватить воробья за хвост», «Оседлать какую-то лошадь» и «Шум ветра за обоими ушами». В этом-то и беда «Золтого китайского фаервола», что китайцы в массе читают и пишут по «упрощенному «алфавиту, возможно, «Цзин, Пин, Мэй» и некоторые другие книги изданы в сокращенном варианте, и люди удовольствуются пересказами классических книг, многое запрещено и их мышление довольно ограничено. Человек, который помимо детективов Манкелля и Несбе читал еще и Желязны, Силверберга, Глена Кука и Гуревича-Бицилли, а еще Энн Райс и робина Хобба и кучу всего остального трудно впечатлить такой жалкой подделкой С главами какие-то детали появляются, но структура и язык все также просты и бедны.
Герои говорят и действуют поочередно. Он сказал. Другой человек сказал.
Вы заметили, что нет описаний природы, деревьев? Мошки-травка-птички, рассвет, осел жует-не жует траву. Хотя насчет того, что ест осел надо уточнить у Дробышевского и команды Рут из Викторианской фермы.
Козы едят листья деревьев, овцы ощипывают траву, но не всю подряд, коровы тоже что-то едят не совсем то, и лошади. Автор описывает то, что интересно ей или что она знает. Если она не в курсе физики-химии и что как взаимодействует в виде серы-селитры-алюминиевого порошка или льняного масла, то она будет всеми силами обходить такие моменты.
И это очень заметно. Багаж знаний на самом деле у автора беден. Знакомство с данным произведением начал с аниме, заинтересовало, прочитал книгу.
Сюжет очень интересный и наверное это произведение было бы топом в моей библиотеке, если бы не яойная составляющая, которая под конец книги оставляет ощущение, как будто тебя измазали известной субстанцией и ты не можешь отмытся. Более того, я готов поверить что две личности мужского пола могут иметь самые высокие чувства друг к другу, но накой черт это все валять в грязи мне так и не стало понятно. И да навернео если вы ярый гомофоб это читать вам не стоит.
Поэтому его произведения часто вызывают сильные эмоции и задумывают нас над вечными вопросами жизни. В течение своей карьеры Мосян Тунсю был награжден множеством литературных премий, включая престижную награду «[название премии]». Его работы переведены на множество языков и продолжают пользоваться популярностью во всем мире. Мосян Тунсю — автор множества книг, включающих в себя стихотворения, рассказы, эссе и романы.
Он пишет на различные темы, отражающие глубину его мыслей и чувств. Среди его самых известных произведений можно отметить «[название книги]», «[название книги]» и «[название книги]». Мосян Тунсю — талантливый писатель, чьи произведения продолжают вдохновлять и радовать читателей разных поколений. Его уникальный взгляд на жизнь и мастерство позволяют нам углубиться в мир искусства и пережить немыслимое количество эмоций.
Мосян Тунсю — автор, которого стоит знать и читать, чтобы почувствовать прекрасное в мире слова и выразительные возможности литературы. Начало творчества Мосян Тунсю начал свою карьеру с написания стихотворений. Его первые работы были опубликованы в небольших литературных журналах и сразу привлекли внимание критиков и читателей. В своих стихах он отражал различные аспекты человеческой жизни, проблемы современного общества и любовь к родной земле.
К его наиболее известным стихотворениям относятся «Вечность», «Тишина души» и «Поэт и мир». Они были отмечены престижными литературными премиями и получили признание как в России, так и за рубежом.
Инфернальный соус чили-халапеньо — любимый ингредиент Вэй Усяня. Ирония судьбы — ээх, знал бы основатель клана Вэнь кем станут его потомки на излёте истории клана, так сам бы, наверное, посмеялся от грустной иронии, связанной с одним из его мудрых изречений. Много примеров тропа даёт клан Цзинь: Цзинь Лин сумел хотя бы частично отпустить свою ненависть к Вэнь Нину после того, как тот подставился под удар Не Минцзюэ, спасая его, и получил точно такую же рану, какую сам в своё время нанёс Цзинь Цзысюаню. Сам Цзысюань, будучи ешё с детства на ножах с Вэй Усянем, к моменту смерти оказывается единственным представителем своего клана, который никогда публично не осуждал Старейшину Илина за тёмный путь и никогда не затевал против него интриг. Цзинь Гуаньшань, приложив массу усилий для возвышения своего Ордена, запустил этим ту цепочку событий, которая к концу романа закончилась для Ланьлин Цзинь жестоким унижением и падением могущества. Историю пишут победители — троп сыгран относительно Вэй Усяня.
Также нечасто вспоминают про геноцид остатков клана Вэнь после победы над основной частью. Йопт in translation — перевод названия как «Магистр дьявольского культа». Никакого культа, тем более дьявольского откуда вообще дьявол в условно средневековом Китае? За это, как это часто бывает, нужно благодарить английский The Grandmaster of Demonic Cultivation. Что в общей сложности в адаптированном варианте и даёт нам название «Магистр дьявольского культа». Логику можете оценить сами. Учитывая, что у каждого из этих слов есть несколько значений, примерно c таким подходом можно и The Lord of the Rings как «Бог Рингов» перевести. Каков родитель, таков и супруг — Вэй Усянь весьма похож на госпожу Лань, мать Лань Ванцзи, если судить по тем обрывкам информации, которые о ней даются.
А вот с Цзян Ченом инверсия — его требования к потенциальной супруге складываются в образ девушки, максимально НЕ похожей на госпожу Юй. Учитывая тяжёлый характер последней который сын унаследовал в полном объёме и то, в какой ад она превратила собственную семейную жизнь, не удивительно. Каков родитель, таково и дитя — Цзян Чэн и Вэй Усянь явно пошли в своих матерей. Кармическая справедливость — обе речи «Почему ты отстой! Чисто внутримировым примером является смерть Вэй Усяня. Примерами со знаком «плюс» стали Лань Ванцзи и Мянь-Мянь, которым карма воздала за их поведение на совете после первого инцидента на тропе Цюнци. Пусть и очень не сразу. Для первого, в дополнение — любые угрозы в отношении второго и любые намёки на то, что кто-то в чём-то лучше него.
Для Цзинь Гуанъяо — любое напоминание о том, чем занималась его мать. Су Шэ достаточно просто надменного отношения к нему. Плюс любые намёки на копирование Лань Ванцзи. Цзинь Лин. Как-никак сын первого и племянник второго. У Цзян Чэна все-таки в сердце не золото, а сплав с другими металлами с золотом в маленькой пропорции. Единственное хорошее в нем — любовь к своей семье, в частности, к племяннику и сестре. Даже с годами он искренне не понимает, что мешало Вэй Усяню оставить Лань Чжаня на съедение Черепахе и продолжает считать спасение Ванцзи причиной нападения Вэней на Пристань Лотоса.
Колдун и воин — любой заклинатель более-менее продвинувшийся по пути совершенствования. Корейцы любят StarCraft — один из крепких примеров тропа. В особенности касается дорамы — её популярность за пределами Китая оказалась столь высока, что создатели сняли два полнометражных спин-оффа и выпустили специальное издание сериала со многими расширенными сценами. Крепкий середнячок — как заклинатель Цзинь Гуанъяо вполне себе пример тропа. Кругом одни красавцы — пожалуй из всех персонажей в красавцы нельзя записать только Лань Цижэня. И то не факт. Крутая похвальба — фраза Вэй Усяня из эпиграфа. Крутое и символическое оружие — в принципе всё именное оружие из романа подходит под троп.
Крутое семейство — кланы заклинателей являются таковыми по определению. Касательно романа наиболее ярким примером станет клан Лань. Крутой в дурацком колпаке — Не Хуайсан. Причём дурацкий колпак ни в коем случае не маска, а вполне себе часть его личности. Вэй Усянь в общем-то тоже. Крутой гей — Лань Ванцзи. К концу истории и Вэй Усянь хотя он скорее би или пансексуал. Крутой король — Не Минцзюэ.
Крутой лучник — Вэй Усянь после потери Золотого Ядра. Крутой фехтовальщик — поскольку любой заклинатель более-менее продвинувшийся по пути совершенствования в принципе является хорошим фехтовальщиком то имеет смысл выделить особо крутых: это, как минимум, Вэй Усянь, Лань Ванцзи и Не Минцзюэ. О степени умения Вэнь Жоханя судить сложно, но если она не уступает его силе заклинателя, то он однозначно самый крутой. Куда заводит месть — Цзян Чэн и Не Хуайсан едва не пересекают моральный горизонт во имя мщения. Легко пьянеет — коллективный пример с кланом Лань. Лицемер — очень ярким примером является Цзян Чэн. А также его мать, Юй Цзыюань. В принципе основа конфликта Вэй Усяня с другими заклинателями кроется в дичайшем лицемерии со стороны вторых.
Лучник и рубака — собственно подходит любой заклинатель более-менее прилично управляющийся с луком. Цзян Яньли, судя по всему, любима всеми. Орден Ланлин Цзинь. Богатые и высокомерные. Лань Цижэнь для Нефритов. К концу истории Вэй Усянь для Цзинь Лина. Интересный внутримировой пример. В реальной жизни называние пейринга обычно составляют из двух слогов имён пары.
И именно так Лань Ванцзи называл мелодию, в которой он выражает свои чувства к Вэй Усяню. По-китайски это к тому же складывается во фразу «Забыть о сожалениях». Магия — фэнтезийная наука — в принципе заклинательское искусство можно отнести к этому тропу, поскольку для становления заклинателем необязательно рождаться в семье заклинателей яркий пример — Сюэ Ян: босяк, ставший весьма неплохим заклинателем , а вот упорная учёба и тренировки наоборот более чем обязательны яркий антипример — Не Хуайсан: наследник одного из Великих Орденов и абсолютный ноль, как заклинатель. Магнит для неприятностей — Вэй Усянь. Подойдут так же Цзинь Лин и Сяо Синчэнь последний ещё и с подсветкой. Магократия — данный сеттинг яркий пример тропа. Мама-медведица — Юй Цзыюань. Но только в момент защиты Пристани Лотоса.
В остальное время она скверная мамочка для сына, злая мачеха для воспитанника, и родитель-кукушка для дочери. Матомная бомба — А-Цин адресует подобную речь Сюэ Яну перед смертью от его руки. Меня штырит, мне всё можно — Лань Ванцзи, когда напьётся. Даже получил специальное прозвище для таких моментов Лань Пьянь. Метательные мечи — одно из базовых умений заклинателя. Милашка — группа младших учеников клана Лань, возглавляемая Лань Сычжуем и примкнувший к ним сборный детсад из других Орденов. Наиболее ярко выражено в маньхуа, где генерация кавай-моментов — их основной род деятельности. Милая черта крутого — Лань Ванцзи и его любовь к кроликам.
Вэй Усянь и его любовь к супу из корней лотоса со свиными рёбрышками. Сюэ Ян и его любовь к сладостям. Много имён — согласно китайским традициям именования персонажи могут носить до трёх имен: детское мин , второе цзы и титул хао. Все три имени названы у шести персонажей. Мои родители мертвы — именно используя этот троп Цзян Чэн напоминает Вэй Усяню, что и почему случилось с родителями Цзинь Лина. Молодец против овец — Вэнь Чжао и Ван Линцзяо. Моральный горизонт событий — неоднократно его пересекают Цзинь Гуанъяо и Сюэ Ян. Как минимум на грани пересечения побывали Не Хуайсан и Цзян Чэн существует резонное мнение, что своей охотой на тёмных заклинателей он его таки пересёк.
Внутримировым примером стал второй инцидент на тропе Цюнци для Вэй Усяня. Морда кирпичом — Лань Чжань. В дораме чуть более эмоционален, хотя Ван Ибо хорошо справился с ролью, «большую часть времени сохраняя на лице выражение бревна, познавшего дзен» с одна рецензия на дораму. Мужчины не плачут — антипример с Цзинь Лином, который плачет дважды. Оба раза более чем обоснованно. Сам Вэй Усянь после второго инцидента на тропе Цюнци. Не Минцзюэ в финале «Fatal Journey», после осознания, что он убил остатки отряда и приближённого помощника. Музыкальный символ — композиция « Zui Meng Qian Chen » для дунхуа, инструментальная версия композиции «Wu Ji» для дорамы.
На этот раз не я — хотя Цзинь Гуанъяо и была выгодна смерть Цзинь Цзысюаня, автор заявила, что он был честен, когда сказал, что не планировал такого исхода.
Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Дебютная новелла Мосян Тунсю впервые в России
Её мать сказала, что «чувствует запах чернил в одной руке и запах денег в другой». Scumbag System, также «Система самоспасения негодяя» опубликован в 2014 году. Аниме-адаптация, анонсированная на лето 2020 года [3] , начала выходить в сентябре 2020 года на канале We TV под названием кит. Одноимённая дунхуа начала выходить с 31 октября 2020 года [6] [7] [8].
Сломленный крутой — с фитильком Лань Сичэнь после финала. Случайный инцест — Цзянь Гуанъяо и Цинь Су.
Читается так же, а вот написание и значение совсем другие. Сменить ориентацию в адаптации — в адаптациях всю крепкую мужскую романтику заменили на крепкую мужскую дружбу. Главные герои в целом тоже подойдут, но в их случае без официального брака [2]. Счастливо усыновлённый — Вэнь Юань. Тело не по навыкам — Вэй Усянь: вариант два после потери Золотого Ядра и вариант три после перерождения.
Тело так и не нашли — именно это случилось в случае с Вэй Усянем. Подходит и смерть Сюэ Яна. Плюс зигзаг с Лань Ванцзи. Лань Ванцзи и Вэй Усянь в адаптациях. Трагическая импульсивность — Сун Лань отыгрывает троп на грани с идиотизмом.
Сабж сыграл немалую роль в падении Вэй Усяня. Причём как с его стороны, так и со стороны других заклинателей. Трусливый лев — Вэнь Нин. В «The Untamed» и вовсе с прожатием педали. Тьма не есть зло — Вэй Усянь.
Да и в принципе сам по себе тёмный путь. Ты жив! Ой, бл… — реакция на Вэй Усяня после плена. Инверсия в самом начале: реакция воскресшего Вэй Усяня при столкновении со старыми знакомыми. Ты не один — подсвечено прожектором в моменте, когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи оказываются перед ополчением кланов во время Второй Осады Луаньцзан.
Тяжёлое детство, деревянные игрушки — Цзинь Гуанъяо и Сюэ Ян. С фитильками Вэй Усянь и Вэнь Юань. Ужасный музыкант — зигзагом Вэй Усянь после перерождения. Так-то он музыкант очень неплохой, но на наскоро вырезанной флейте, ещё и стараясь не показать своих настоящих навыков… Умный — не значит мудрый — Вэй Усянь в первой жизни отличный пример тропа — гений у которого наблюдается явный недостаток житейской мудрости. Надо сказать, что ошибки он учёл.
Во второй жизни он тоже сабж. Хотя ошибки действительно учёл, что да, то да. В целом, троп переодически проявляют разные персонажи. Увы, как и в реальности. Фанская кличка — примеров просто дохрена.
Хаотичный добрый — Вэй Усянь. Характерный тик — у Не Хуайсана есть привычка постукивать сложенным веером по руке. Вэй Усянь любит вращать флейту в руке. В дораме он также потирает нос, когда смущён или задумывается. Хороший парень — Лань Сичэнь и Лань Сычжуй.
Хотел как лучше — Цзинь Цзысюань отыгрывает троп, когда посылает Вэй Усяню приглашение на торжество в честь полной луны Цзинь Лина. Цель оправдывает средства — жизненное кредо Цзинь Гуанъяо и Не Хуайсана. Человек массового поражения — Вэй Усянь, после того, как научился использовать тёмную энергию. Кто угодно, сумевший совладать со Стигийской печатью. Вэй Усянь.
Читерский артефакт — Стигийская Тигриная печать. Чувствительный парень и брутальный мужик — братья Не, стопроцентное попадание в режиме педали в землю. Не Минцзюэ и Цзинь Гуанъяо тоже подойдут. Шкала комфортности бытия магом — 1,46 для представителей Орденов, 2,06 для бродячих заклинателей, 3,06 для тёмных заклинателей. Шкала могущества магов — 2,94 для последователей светлого пути, 3,47 для последователей тёмного пути.
Шкала человечности нежити — по большей части вариант 1. Вариант 4 тоже встречается, но это редчайшие случаи каковых на весь роман всего две штуки: Вэнь Нин и Сун Лань. Шрамы навсегда — подобные шрамы оставляют дисциплинарные кнуты и тавро для клеймления. Эффект Телепорно — Не Хуайсан. Без комметариев!
Су Шэ тоже. Я тебя породил, я тебя и убью — Цзинь Гуанъяо в отношении своего сына. Яблоко от яблони далеко падает — сыновья Цзинь Гуаншаня на отца очень непохожи. По всей видимости тропом является и Не Хуайсан. Цзян Чэн и Лань Цзинъи пошли ещё дальше: первый, пойдя характером в мать, в принципе выделяется среди глав клана Цзян, второй же белая ворона по меркам Ордена целиком и клана в частности.
Ярко-зелёные изумрудные глаза — Вэнь Нин. При жизни. Отличия дорамы от романа[ править ] У меня такое чувство с учётом общего упрощения до "Вон те злодеи, у них в качестве родного города Мордор и одежда тёмная" , что снимали шипперы ВанСяня. И это всё будет эпичным троллингом цензуры. Мол, не целуются?
Не целуются. Не спят друг с другом? Не спят. Геями себя называли? Не называли.
А что там в долгих взглядах, томных придыханиях , гейских шутках и прочем есть какая-то романтика, вы сами придумали, наверное, это с вами, дорогие цензоры, что-то не так! А что вы думали — цензура. При этом получилось эпичное они не геи пополам с они будут или нет , так что даже те, кто не читал роман, заподозрят, что не только в дружбе дело. А благодаря балансированию между цензурой и фансервисом получилось забавное изменение сюжета: в оригинальном романе Вэй Ин имел все основания не догадываться о чувствах Лань Чжаня, более того, долгое время он обоснованно считал, что тот его терпеть не может. В сериале же Лань Чжань изначально куда более открыто проявляет симпатию к нему дружескую, разумеется дружескую , а Вэй Ин тормозит, не доверяя ему.
Практически всех мертвецов убрали, заменив их «марионетками» — одержимыми злыми духами людьми. Впрочем, ведут эти люди себя, как зомби, и исцелить одержимость не всегда возможно — в итоге вышли те же упыри, только в профиль. Как следствие, Призрачный Генерал отнюдь не мертвец, а просто марионетка, которой смогли вернуть разум что пару раз подчёркивается. Если в оригинале Вэй Усянь поднимает орды нежити и разоряет могилы, чтобы получить войско — словом, ведёт себя как классический некромант — в дораме он максимум призывает духов и перехватывает контроль над чужими марионетками. Героя вообще обелили — если в романе смерть Цзинь Цзысюаня была его виной — потерял контроль над Призрачным Генералом — то в дораме Вэнь Нина взял под контроль Су Шэ, по приказу Цзинь Гуанъяо, который увидел прекрасный шанс избавиться от брата и свалить вину на некроманта с дурной репутацией.
Смерть Яньли и бойня в Безночном Городе, произошедшие после этого — тоже результат усилий Гуанъяо. В результате Гуанъяо как раз резко очернили, при том, что он и в оригинале-то вполне себе тянул на полное чудовище. Прибыло злодейства и у клана Вэнь — они тут изначально практикуют некромантию и используют для создания марионеток куски тёмного железа — артефакт, созданный злым колдуном, и разбитый на части. Иначе говоря, «Основателем тёмного пути» тут Вэй Усяня уже не назовёшь, более того, если в романе он однозначно сильнейший из известных тёмных заклинателей, то в дораме Вэнь Жохань вполне может дать ему фору. Именно вокруг поиска Вэнями недостающий кусков артефакта и закручен сюжет почти всей первой трети дорамы.
Из соображений цензуры изменили и «главный квест» героев после воскрешения Вэй Усяня — если в романе они собирают части тела расчленённого покойника, надеясь таким образом успокоить его душу ибо по отдельности части тела стали очень злобной нежитью и понять, кто он вообще был, то в дораме их ведёт дух меча этого покойника. Серьёзно изменили сюжетные линии нескольких персонажей. Особенно стоит отметить полностью исчезнувшую интригу в отношении Не Хуайсана — о его причастности к происходящему можно догадаться чуть ли не после первого же его появления, а в финале авторы и вовсе заявили о ней чуть ли не прямым текстом. Многие изменения продиктованы «бюджет пишет сюжет» — оживление полусотни бумажных манекенов? Извините, мы не Голливуд, будет отдуваться Вэнь Нин...
Трёхтысячная армия заклинателей в Безночном Городе и тысячная на Луаньцзан? Извините, мы не Голливуд, хватит и пары сотен... Да и брать разных актёров на роли Вэй Усяня до воскрешения и после воскрешения — запутает зрителей, поэтому ритуал пожертвования тела изменил тело Мо Сюянъюя и Усянь для маскировки носит маску. Некоторые сюжетные ходы смотрятся откровенно странно — например, местоположение кусков артефакта патриарху Вэней указывает... Сюэ Ян которому в романе на тот период и вовсе лет 5-7, но в дораме он ровесник Вэй Усяня.
Откуда рядовой головорез об этом знает, так и остаётся загадкой, есть лишь туманный намёк, что он потомок того самого тёмного мага, что артефакт создал. Но в целом изменения позволили ввести в сериал многих героев уже в начале флешбека — Вэнь Цин с Вэнь Нином, в частности, учатся в Гусу Лань вместе с Вэй Усянем на самом деле Вэнь Цин ищет кусок тёмного железа, спрятанный где-то в Гусу , Вэй Усянь встречается с Сюэ Яном ещё до своей смерти и даже принимает участие в его поимке, и так далее. Тропы в дораме[ править ] Character Song — для «The Untamed» было записано четырнадцать песен про персонажей семь из которых были исполнены соответствующими актёрами.
После возвращения Усяню вновь предстоит встретиться с кланами заклинателей, против которых он когда-то воевал. Тем не менее история стала бестселлером за рубежом и в России. Благословение небожителей Третья законченная новелла Мосян Тунсю тоже касается темы сверхъестественного. Мосян Тунсю Благословение небожителей. Том 1 Красивый и добродетельный принц Се Лень всегда был всеобщим любимцем. Достигнув просветления, он вознёсся на Небеса, но был дважды низвергнут.
Спустя 800 лет Его Высочеству вновь удаётся попасть в Небесные чертоги.
Кто такая Мосян Тунсю? Мосян Тунсю — творческий псевдоним, первая половина которого в переводе с китайского означает «аромат чернил», а вторая — «запах денег». О жизни писательницы известно немного. Она тщательно сохраняет анонимность, а в последнее время и вовсе не общается с аудиторией. В детстве она не думала о творческой карьере, оставаясь увлеченной читательницей.
В колледже планировала изучать литературу, но ее мама настаивала, чтобы дочь поступила на экономический факультет. Отсюда и псевдоним, отражающий двойственность занятий Тунсю. Примером уся в кино считается «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Энга Ли. При этом сама Тунсю для работы выбрала другой жанр — сянься. Миры, в которых происходят истории сянься, наполнены магией, демонами, бессмертными, богами, чудовищами, призраками и так далее. Наибольшее влияние на этот жанр оказал даосизм, хотя элементы восточных единоборств в нем тоже присутствуют. Но при этом, например, многие видят и Сиддхартху Гессе в образе Се Ляня.
Мосян производит впечатление автора глубоко образованного. В ее текстах можно найти не только внешние образы китайской культуры, такие как музыкальные инструменты или праздники фонарей, но и основы культуры даосизма», — рассказывает редактор отдела фантастики «Эксмо» Мария Руднева. Интерес Тунсю к писательству начался с фанфиков по аниме.
Небожители, заклинатели и даньмэй: путеводитель по китайским новеллам
Глубокий анализ романа Благословение небожителей Мосян Тунсю, его ключевые идеи, влияние на китайскую и мировую литературу, а также значимость для современного культурного обмена. Недавно мне попалась новость, о том что Мосян Тунсю, автор таких прекрасных новелл как МДК, Благословение Небодителей и Система Спаси-себя-сам, была заключена в тюрьму. Главная» Новости» Мосян тунсю новости. Глубокий анализ романа Благословение небожителей Мосян Тунсю, его ключевые идеи, влияние на китайскую и мировую литературу, а также значимость для современного культурного обмена. Сколько книг у Мосян Тунсю. Шестая, и заключительная, часть серии новелл «Благословение небожителей» китайской писательницы Мосян Тунсю стала самой продаваемой в России книгой с начала 2024 года.
Мосян тунсю фото писательницы инстаграм
| Мосян Тунсю «Магистр дьявольского культа» | Мосян Тунсю[1] (кит. упр. 墨香铜臭, пиньинь Mòxiāng Tóngxiù) — китайская писательница фэнтезийных романов в жанре даньмэй. |
| Мосян Тунсю — Википедия | Мосян Тунсю родился 3 марта 1952 года в городе Кишинев, Молдавия. |
| Китайское фэнтези "Благословение небожителей" возглавило топ бестселлеров в РФ в 2023 году | Аватар Мосян Тунсю, используемый на некоторых платформах, представляет собой стилизованный иероглиф 墨 Mò — китайская тушь. |
| Mo Dao Zu Shi — Неолурк, народный Lurkmore | Мося́н Тунсю́ — китайская писательница фэнтезийных романов в жанре даньмэй. Начала публиковаться на китайской литературной онлайн-платформе «Цзиньцзян». |
Мосян тунсю биография автора
Электронная Библиотека > Мосян Тунсю. Среди азиатских писателей на российском книжном рынке лидирует Мосян Тунсю. Он стал одним из самых издаваемых азиатских авторов в этом году, сообщили «Известия» со ссылкой на данные Российской книжной палаты. Мосян Тунсю — цитаты из книг автора. Аватар Мосян Тунсю, используемый на некоторых платформах, представляет собой стилизованный иероглиф 墨 Mò — китайская тушь. Главная» Новости» Мосян тунсю новости. Книга Мосян Тунсю «Система „Спаси-себя-сам“ для главного злодея» появится в продаже осенью 2023. Помимо любви Мосян Тунсю к хитросплетённому сюжету, который развивается динамично и непредсказуемо, её работы выделяются ещё одной особенностью: они все написаны в жанре даньмэй.
Что известно о Мосян Тунсю
В ее текстах можно найти не только внешние образы китайской культуры, такие как музыкальные инструменты или праздники фонарей, но и основы культуры даосизма», — рассказывает редактор отдела фантастики «Эксмо» Мария Руднева. Интерес Тунсю к писательству начался с фанфиков по аниме. Иллюстрация к первому тому «Благословения небожителей», Антейку Главный герой «Системы» Шэнь Юань — поклонник одной из таких веб-новелл под названием «Путь гордого бессмертного демона». Ее финал настолько не понравился ему, что он начал придумывать язвительный комментарий автору, полный критики и недовольства. В процессе Шэнь так увлекается, что умирает от инфаркта. После этого он возрождается внутри любимой истории в качестве главного злодея Шэнь Цинцю. По сюжету он плохо кончил, а значит, Шэнь Юаню придется переписать сюжет, чтобы уцелеть. Тунсю начала публиковать «Систему» в 2014 году на онлайн-платформе JJWXC аналог самиздатовских ресурсов «Фикбук» и «Литнет» и привлекла внимание читателей, которых покорила как общая атмосфера книги, погружающая в будни горных монастырей, так и отношения между героями. О чем пишет Мосян Тунсю Уже в дебютном романе писательница продемонстрировала свои сильные стороны: она тщательно прорабатывает сюжет и создает запоминающихся персонажей, сочетает комические и трагические элементы, а полутона отношений складываются в напряженную любовную линию. Повторяющиеся мотивы ее творчества — второй шанс, ожидание истинной любви, которое в случае с бессмертными может затянуться на столетия, постоянное самосовершенствование и дружба, способная перерасти в нечто большее. В мире, где можно достичь бессмертия постоянным самосовершенствованием, Вэй Усянь изобретает свой «демонический путь» и погибает.
Он возвращается к жизни в теле деревенского парня, который терпит унижения и издевательства от своих родственников и мечтает им отомстить. В 2018 году по книге выпустили дунхуа китайский анимационный сериал из трех сезонов. А о писательнице заговорили не только в родном Китае, но и за его пределами. Китайские произведения были со мной с самого детства.
Самоуверенный мерзавчик — Вэнь Чжао. В несколько меньшей степени Цзинь Цзысюнь и Су Шэ. Свет есть добро — Орден Гусу Лань пусть и с парой оговорок. Свет не есть добро — Ордень Ланьлин Цзинь, тоже с парой оговорок. В дунхуа под троп подпадает Орден Цишань Вэнь.
Секрет Полишинеля — обстоятельства смерти Цзинь Гуаншаня. Сирота — тут в принципе проще назвать тех персонажей, которые сиротами не являются. Скверная мамочка — Юй Цзыюань. Скомпрометированность — Цзинь Гуанъяо достаётся дважды: сначала его компрометируют перед Лань Сичэнем, а потом он уже сам компрометирует себя перед всем миром заклинателей. Вэй Усянь отличился во время первого инцидента на тропе Цюнци. Скупая мужская слеза — Лань Ванцзи в пещере под горой Муси. Слезогонка — произведение недаром величают «высококачественным стекло-заводом». Слив компромата — именно прямой угрозой сабжа Не Хуайсан подловил Цзинь Гуанъяо. Сломленный крутой — с фитильком Лань Сичэнь после финала.
Случайный инцест — Цзянь Гуанъяо и Цинь Су. Читается так же, а вот написание и значение совсем другие. Сменить ориентацию в адаптации — в адаптациях всю крепкую мужскую романтику заменили на крепкую мужскую дружбу. Главные герои в целом тоже подойдут, но в их случае без официального брака [2]. Счастливо усыновлённый — Вэнь Юань. Тело не по навыкам — Вэй Усянь: вариант два после потери Золотого Ядра и вариант три после перерождения. Тело так и не нашли — именно это случилось в случае с Вэй Усянем. Подходит и смерть Сюэ Яна. Плюс зигзаг с Лань Ванцзи.
Лань Ванцзи и Вэй Усянь в адаптациях. Трагическая импульсивность — Сун Лань отыгрывает троп на грани с идиотизмом. Сабж сыграл немалую роль в падении Вэй Усяня. Причём как с его стороны, так и со стороны других заклинателей. Трусливый лев — Вэнь Нин. В «The Untamed» и вовсе с прожатием педали. Тьма не есть зло — Вэй Усянь. Да и в принципе сам по себе тёмный путь. Ты жив!
Ой, бл… — реакция на Вэй Усяня после плена. Инверсия в самом начале: реакция воскресшего Вэй Усяня при столкновении со старыми знакомыми. Ты не один — подсвечено прожектором в моменте, когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи оказываются перед ополчением кланов во время Второй Осады Луаньцзан. Тяжёлое детство, деревянные игрушки — Цзинь Гуанъяо и Сюэ Ян. С фитильками Вэй Усянь и Вэнь Юань. Ужасный музыкант — зигзагом Вэй Усянь после перерождения. Так-то он музыкант очень неплохой, но на наскоро вырезанной флейте, ещё и стараясь не показать своих настоящих навыков… Умный — не значит мудрый — Вэй Усянь в первой жизни отличный пример тропа — гений у которого наблюдается явный недостаток житейской мудрости. Надо сказать, что ошибки он учёл. Во второй жизни он тоже сабж.
Хотя ошибки действительно учёл, что да, то да. В целом, троп переодически проявляют разные персонажи. Увы, как и в реальности. Фанская кличка — примеров просто дохрена. Хаотичный добрый — Вэй Усянь. Характерный тик — у Не Хуайсана есть привычка постукивать сложенным веером по руке. Вэй Усянь любит вращать флейту в руке. В дораме он также потирает нос, когда смущён или задумывается. Хороший парень — Лань Сичэнь и Лань Сычжуй.
Хотел как лучше — Цзинь Цзысюань отыгрывает троп, когда посылает Вэй Усяню приглашение на торжество в честь полной луны Цзинь Лина. Цель оправдывает средства — жизненное кредо Цзинь Гуанъяо и Не Хуайсана. Человек массового поражения — Вэй Усянь, после того, как научился использовать тёмную энергию. Кто угодно, сумевший совладать со Стигийской печатью. Вэй Усянь. Читерский артефакт — Стигийская Тигриная печать. Чувствительный парень и брутальный мужик — братья Не, стопроцентное попадание в режиме педали в землю. Не Минцзюэ и Цзинь Гуанъяо тоже подойдут. Шкала комфортности бытия магом — 1,46 для представителей Орденов, 2,06 для бродячих заклинателей, 3,06 для тёмных заклинателей.
Шкала могущества магов — 2,94 для последователей светлого пути, 3,47 для последователей тёмного пути. Шкала человечности нежити — по большей части вариант 1. Вариант 4 тоже встречается, но это редчайшие случаи каковых на весь роман всего две штуки: Вэнь Нин и Сун Лань. Шрамы навсегда — подобные шрамы оставляют дисциплинарные кнуты и тавро для клеймления. Эффект Телепорно — Не Хуайсан. Без комметариев! Су Шэ тоже. Я тебя породил, я тебя и убью — Цзинь Гуанъяо в отношении своего сына. Яблоко от яблони далеко падает — сыновья Цзинь Гуаншаня на отца очень непохожи.
По всей видимости тропом является и Не Хуайсан. Цзян Чэн и Лань Цзинъи пошли ещё дальше: первый, пойдя характером в мать, в принципе выделяется среди глав клана Цзян, второй же белая ворона по меркам Ордена целиком и клана в частности. Ярко-зелёные изумрудные глаза — Вэнь Нин. При жизни. Отличия дорамы от романа[ править ] У меня такое чувство с учётом общего упрощения до "Вон те злодеи, у них в качестве родного города Мордор и одежда тёмная" , что снимали шипперы ВанСяня. И это всё будет эпичным троллингом цензуры. Мол, не целуются? Не целуются. Не спят друг с другом?
Не спят. Геями себя называли? Не называли. А что там в долгих взглядах, томных придыханиях , гейских шутках и прочем есть какая-то романтика, вы сами придумали, наверное, это с вами, дорогие цензоры, что-то не так! А что вы думали — цензура. При этом получилось эпичное они не геи пополам с они будут или нет , так что даже те, кто не читал роман, заподозрят, что не только в дружбе дело. А благодаря балансированию между цензурой и фансервисом получилось забавное изменение сюжета: в оригинальном романе Вэй Ин имел все основания не догадываться о чувствах Лань Чжаня, более того, долгое время он обоснованно считал, что тот его терпеть не может. В сериале же Лань Чжань изначально куда более открыто проявляет симпатию к нему дружескую, разумеется дружескую , а Вэй Ин тормозит, не доверяя ему. Практически всех мертвецов убрали, заменив их «марионетками» — одержимыми злыми духами людьми.
Впрочем, ведут эти люди себя, как зомби, и исцелить одержимость не всегда возможно — в итоге вышли те же упыри, только в профиль. Как следствие, Призрачный Генерал отнюдь не мертвец, а просто марионетка, которой смогли вернуть разум что пару раз подчёркивается. Если в оригинале Вэй Усянь поднимает орды нежити и разоряет могилы, чтобы получить войско — словом, ведёт себя как классический некромант — в дораме он максимум призывает духов и перехватывает контроль над чужими марионетками. Героя вообще обелили — если в романе смерть Цзинь Цзысюаня была его виной — потерял контроль над Призрачным Генералом — то в дораме Вэнь Нина взял под контроль Су Шэ, по приказу Цзинь Гуанъяо, который увидел прекрасный шанс избавиться от брата и свалить вину на некроманта с дурной репутацией. Смерть Яньли и бойня в Безночном Городе, произошедшие после этого — тоже результат усилий Гуанъяо. В результате Гуанъяо как раз резко очернили, при том, что он и в оригинале-то вполне себе тянул на полное чудовище. Прибыло злодейства и у клана Вэнь — они тут изначально практикуют некромантию и используют для создания марионеток куски тёмного железа — артефакт, созданный злым колдуном, и разбитый на части. Иначе говоря, «Основателем тёмного пути» тут Вэй Усяня уже не назовёшь, более того, если в романе он однозначно сильнейший из известных тёмных заклинателей, то в дораме Вэнь Жохань вполне может дать ему фору. Именно вокруг поиска Вэнями недостающий кусков артефакта и закручен сюжет почти всей первой трети дорамы.
А ведь это автор самой продаваемой художественной книги в первом полугодии этого года. Больше скажу, три тома занимают первые три строчки продаж в России. На 4, если интересно, «Портрет Дориана Грея», а на 5 — «Атлант расправил плечи». Красивые книги, притягивающие взгляд. Но для определенной аудитории Красивые книги, притягивающие взгляд. Но для определенной аудитории Я заинтересовалась книгами Мосян Тунсю. Оказалось, что в топ вошли 3 тома из четырех серии «Благословение небожителей».
Это фэнтези. Я ради интереса зашла в малюсенький книжный возле работы одно небольшое помещение, где продают в основном раскраски и учебную литературу, но есть и несколько полок с худлитом. Так вот, возле Кинга, Пратчетта, Толкина и Лии Арден тоже современная популярная писательница книг китаянки не оказалось. Потому что они стояли с торца полки, то есть на самом завлекательном месте! Каждый том около 1,5 тысячи рублей, прилично. Руки так и тянутся написать слово «импортозамещение», но дело наверняка не в этом. Красивые мультяшные обложки в стиле аниме, чувственные герои и, предполагаю, незамысловатый сюжет, основанный на стилистике комиксов манга.
Все это переживает очередной подъем популярности. Мне казалось, что в моем детстве аниме и манга в пик взлета Сейлор Мун и Покемонов были везде, но оказывается, что это была репетиция. Книги выпустило издательство «Комильфо» — весьма засуженное российское издательство комиксов. Издано очень хорошо: белая бумага, ленточка-ляссе, твердая обложка, суперобложка. Она пишет в жанре даньмэй вот даже не спрашивайте, я скопировала это слово, но вроде как это романтические истории для девушек. Она публикует свои новеллы на специальном сайте, откуда они и пошли в народ, в печать и в топы продаж. Действие происходит в фэнтезийных мирах.
Честное слово, я отчего-то вовсе не ожидала, что написана она будет в сто крат лучше всех фанфиков, которые мне доводилось читать ранее. Интересная тема, досконально продуманный сюжет, полезные сноски и качественный перевод. И, что самое главное, никакой зацикленности на романтических отношениях, особенно между главными героями, которая обычно так меня раздражает. Всё прописано грамотно и подробно, без ненужной спешки, но не скучно, и поэтому две тысячи с лишним страниц интереснейшего китайского фэнтези захватывают с головой. История складывается из двух линий: прошлого и настоящего, то есть жизни Вэй У Сяня, старейшины И Лин, в старом теле и в новом, после ненамеренного вселения, соответственно. Между смертью первого тела и вселением во второе проходит по меньшей мере тринадцать лет, поэтому с лёгкостью можно заметить, как этот, казалось бы, не такой уж и длинный промежуток времени, кардинально меняет всех старых знакомых.
Линия прошлого при этом вклинивается в повествование о нынешних событиях очень аккуратно. По крайней мере, так показалось мне. Сама же Мосян в послесловии отмечает, что ей кажется, она использовала довольно банальные и раздражающие приёмы. Послесловие, кстати, заслуживает отдельного внимания. Причём оба его варианта, к первой и ко второй редакции новеллы. Всегда интересно прочесть, что думает автор по поводу своего произведения, как происходил процесс написания, как зарождались в его голове персонажи и идея.
Говоря о персонажах, едва ли возможно не затронуть деление на отрицательных и положительных среди их числа. Но вот тут случается так, что отрицательные персонажи по сути своей отсутствуют. Есть персонажи, которые поступают так или иначе лишь от того, что ситуация вынудила. Есть поступки и есть недопонимание со стороны других персонажей, что заставляет снова и снова пересматривать своё к ним отношение. Очень проникновенно получается, так интересно открывать для себя новые грани характеров персонажей, новые обороты истории, и привязываться к этому. Тот, кто с первого взгляда кажется отъявленным негодяем, оказывается, может быть очень добр, но стоит на пороге дома появиться слабому свету маяка прошлого, как в один момент вся идиллическая реальность может пойти крахом.
Мосян тунсю биография автора
Главная» Новости» Мосян тунсю где имя. Заключительная (шестая) часть серии новелл «Благословение небожителей» китайской писательницы Мосян Тунсю стала самой продаваемой книгой в России с начала 2024 года. В 2015 году Мосян Тунсю начала писать свой первый BL-роман "Владыка Дьявола влюблен в тебя" ("魔道祖师"), который был опубликован в Интернете и обрел широкую популярность в Китае. Мосян Тунсю смеется над такими писателями и их произведениями, в сатирической форме подшучивая над характерными для жанра клише. Глубокий анализ романа Благословение небожителей Мосян Тунсю, его ключевые идеи, влияние на китайскую и мировую литературу, а также значимость для современного культурного обмена.
Мосян Тунсю «Магистр дьявольского культа»
А о писательнице заговорили не только в родном Китае, но и за его пределами. Китайские произведения были со мной с самого детства. Мой любимый Джеки Чан тоже родом из Китая. Я, как любительница аниме, легко начала смотреть новый тайтл, когда тот еще был онгоингом», — рассказывает создатель сети Ongoing Anifandom и страницы « Храм Мосян Тунсю » Милена Осипова-Ковалева. По ее словам, больше всего в историях писательницы ее зацепило разнообразие сюжетных поворотов и неоднозначность зла.
Показываются темные и светлые стороны людей, что позволяет лучше понимать реальный мир», — объясняет Милена. В 2019 году по мотивам «Магистра дьявольского культа» вышла дорама «Неукротимый: Повелитель Чэньцин», которая транслировалась в том числе на Netflix. Благодаря этому интерес ко всему творчеству Тунсю в мире вырос. Иллюстрация к первому тому «Благословения небожителей», Антейку Стоит ли читать Мосян Тунсю, если вы не в теме Бесспорно, Мосян Тунсю — молодежный автор, ее поклонницы создают многочисленные фанатские сообщества и арты, посвященные ее книгам, строят теории и пишут собственные фанфики о любимых персонажах.
И познакомиться с ней читателям постарше стоит хотя бы для того, чтобы открыть для себя неизвестный пласт молодежной культуры. Но даже если вы не знаете, что такое дорама и дунхуа, а единственным аниме, которое вы смотрели, было «Сейлор Мун», это не повод отказывать себе в удовольствии. Потому что книги Тунсю увлекательны сами по себе. Автор — мастер катания читателя на эмоциональных качелях.
Вот трио героев умилительно едят паровые булочки, любуются очаровательными сценками сельского быта, все вокруг волшебное и смешное, а через тридцать страниц их и тебя вместе с ними с головой макают в трагедию персонажа, похищение которого героям надо раскрыть например. А потом подкатывается флэшбек в душераздирающее прошлое.
В юности у Цзинь Цзы Сюаня тоже была собака-оборотень, и он оставил ее у подножия гор, когда обучался в Облачных Глубинах. Но однажды собака сбежала на гору, а в это время Вэй У Сянь как раз перелезал через стену посреди ночи. Собака начала лаять на него и напугала так, что загнала на дерево. Но Лань Ван Цзи прогнал собаку. Но Цзан Сэ Саньжэнь сбрила ему бороду, чем ужасно его разозлила. В последствии сын Цзан Сэ Саньжэнь тоже сбривал ему бороду... Тогда я еще пожаловалась в своем блоге: «С этим уке реально трудно справиться, даже не знаю, какого семе для него подобрать!
Обычно эти произведения состояли из исторических и фэнтезийных элементов и рассказывали о любви, приключениях и нравственном развитии героев — их пути самосовершенствования. Современные новеллы мало чем отличаются от привычных романов. Существует мнение, что такое название они получили из-за неопытности переводчиков-любителей, которые брались за адаптацию популярных в интернете произведений: ведь «роман» на английский переводится как novel. Есть два главных жанра, в которых обычно пишутся китайские новеллы, — это уся и сянься. В уся делается упор на демонстрацию восточных единоборств. Само слово образовано от двух понятий: ушу «боевое искусство» и ся «рыцарь». Главный герой таких историй — это человек, который прошёл через трагедию, мастерски владеет боевыми искусствами и совершенствует энергию ци. Чтобы лучше всего понять, что из себя представляет жанр уся, можно вспомнить фильм «Дом летающих кинжалов». В сянься же сюжет развивается в мире китайского фэнтези, основанного на их мифологии, даосизме, традиционной медицине. Можно даже сказать, что сянься «накладывается» на уся: это тоже люди, обладающие боевыми навыками, но при этом они могут жить на небесах, становятся бессмертными через медитацию и сражаются в основном со злыми духами.
Некоторые выделяют и третий жанр, сюаньхуань. В нём соединяются китайская и европейская культура. В работах под жанром сюаньхуань китайская мифология и фольклор уживаются с элементами западной фантазии, такими как: колдовство, чары, оборотни, ведьмы, магия и дургие. Сюжет китайских новелл всегда богат на приключения, очень часто они рассказывают о дворцовых переворотах и интригах, поисках редких реликвий и преградах, стоящих на пути самосовершенствования героев. Этот самый путь самосовершенствования в прочитанных мной книгах жанра сянься имеет сакральное значение — чрезвычайно важное в даосских традициях, в которых следовать Дао — значит добиться высокого духовного состояния. А значит, необходимо медитировать, укреплять тело и дух, управлять своей энергией Ци, поддерживать баланс, созидать, а не разрушать.
Таким образом, Мосян Тунсю имеет огромное влияние на современную литературу и с его произведениями буквально связаны новые направления и течения в искусстве слова.
Личная жизнь и интересы Мосян Тунсю родился [дата рождения] в [город]. С детства он проявлял интерес к литературе и писал свои первые стихи. В юности Мосян работал [профессия], но всегда оставался верен своей любви к слову. Личная жизнь Мосяна Тунсю остается достаточно закрытой темой. Неизвестно, был ли он женат или имел детей. Автор изначально стремился известностью и признанием только благодаря своим произведениям, не оставляя места для личных подробностей. В свободное время Мосян Тунсю увлекается чтением, искусством и путешествиями.
Он посещает музеи, театры и часто путешествует по разным странам, чтобы насладиться искусством и культурой других народов. Также Мосян проявляет интерес к фотографии и активно фотографирует свои путешествия, снимая красивые пейзажи и архитектурные сооружения. Его фотографии часто становятся иллюстрациями к его собственным книгам и публикуются на его официальном сайте. Все эти интересы и хобби Мосяна Тунсю влияют на его творчество и способствуют обогащению его собственного внутреннего мира, что также находит отражение в его произведениях. Личная жизнь.