Видео Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год загружено на YouTube 26-01-2024. речь Йозефа Геббельса в 1943 году. Геббельс воспользовался выступлением в «Спортпалаце» 18 февраля 1943 г. для изложения программы «тотальной войны».
Похожие песни
- Геббельс (О тотальной войне. Часть 1): romanov_roman — LiveJournal
- "...И пусть грянет буря!" - Знаменитая речь о тотальной войне
- Речь Йозефа Геббельса о тотальной войне в Берлине, 1943 год.
- Речь о тотальной войне — Википедия
Князь лжи. Как Геббельс из поклонника России превратился в рупор рейха
Однако сегодня Крит в наших руках. Если же сегодня мы скажем ему, что произойдет через два месяца, он опять рассмеется в ответ, но потом ему придется паковать чемоданы и бежать». Была разыграна постановка с целью создать впечатление, будто этой статьей Геббельс проговорился и выдал заветные планы. Через два часа после того, как номер «Фёлькишер беобахтер» поступил в продажу, его стали конфисковывать в киосках агенты гестапо. Геббельс лично опровергал слухи о подготовке нападения на СССР. Он заявлял журналистам: «Я знаю, господа, что некоторые из вас думают, что мы готовимся к войне с Россией, но я должен заявить вам ответственно, что на самом деле мы намерены продолжить сражение с Англией. Вторжение необходимо и неминуемо. Прошу вас, стройте свою работу сообразно с моими словами». Жертвами этой дезинформации становились и советские разведчики. Филиппов сообщал в Москву в июне: «Мы твердо убеждены, что Гитлер затеял гигантский блеф.
Мы не верим, что война может начаться завтра… Ясно, что немцы намереваются оказать на нас давление в надежде добиться… выгод, которые нужны Гитлеру для продолжения войны». Об этом же шла речь в донесении разведгруппы Харро Шульце — Бойзена из Берлина, в котором говорилось, что «началу военных действий должен предшествовать ультиматум Советскому Союзу с предложением о присоединении к пакту трех». В ночь с 21 на 22 июня Геббельс собрал руководителей своих отделов и сообщил им о том, что должно было произойти через несколько часов. Им не разрешалось покидать здание и пользоваться телефоном. Через несколько часов после пресс-конференции Риббентропа, на котором было объявлено о начале войны против Советского Союза, Геббельс лично зачитал по радио обращение Гитлера в этой связи. В инструкциях говорилось: «Вопрос о важности большевистского государства как источника продовольствия и промышленного сырья для Германии не обсуждать и даже не затрагивать… Война ведется не против народов страны большевиков, а против еврейского большевизма и тех, кто его представляет… Еврейско-большевистские главари нарушили договор… Необходимо обращать внимание на неоднократные усилия фюрера, направленные на поиски мира, и на его долготерпение по отношению к постоянным нарушениям договора большевиками». Однако как человек, знакомый с русской культурой и внимательно изучавший советскую систему, в своем дневнике он достаточно трезво оценивал перспективы войны с СССР. Он также понимал, что, благодаря его пропаганде, немцы не знали правды о войне в России. Вследствие этого мы вынуждены в течение нескольких тяжелых дней скрывать от народа истинную картину».
Они стоят насмерть… Приблизительное определение советской боеспособности было ошибочно и ввело нас в заблуждение». Видимо, ряд отечественных авторов и пропагандирующие их труды российские СМИ до сих пор верят официальной геббельсовской пропаганде и твердят о разгроме Красной Армии в первые месяцы войны и ее паническом отступлении. Автор же этих утверждений, Геббельс, не принимал всерьез сочиненную им чушь. Когда 9 октября 1941 г. Он кричал о «немыслимой безответственности» и о «грубейшей пропагандистской ошибке» за всю войну.
Служба безопасности СД доносила, что значительная часть немцев впервые осознала, что войну можно и проиграть.
Теперь нужно было как-то выкручиваться. Выступление Геббельса проходило в огромном Берлинском дворце спорта перед тщательно отобранной аудиторией, которая должна была репрезентировать весь немецкий народ. Здесь были ветераны, рабочие с военных заводов, партийные и государственные служащие, представители интеллигенции, делегаты от женщин и молодёжи. Министр начал с того, что не время выяснять, как так вышло, что ситуация сложилась настолько критической — с этим он предлагал разобраться после. Пока же гитлеровская Германия, по словам оратора, была единственной защитой Европы от большевистской угрозы с Востока. Затем последовали три основополагающих тезиса речи.
Во-первых, согласно Геббельсу, нападение на Советский Союз было превентивным, совершённым «за две минуты до полуночи» до планировавшегося сталинского наступления. Целью большевизма якобы была «мировая еврейская революция», которая бы установила «интернациональную большевистско-капиталистическую sic!
А когда пришли вопросы и раздались крики, контроль был потерян ». Все это кричали. Это был мрачный опыт. Мы стояли парализованные. Один из людей, стоявших с нами, сказал: «Хлоп! Вы должны хлопать в ладоши!
Для Геббельса это было проблемой, приходилось объяснять населению, что они должны страшиться «западных оккупантов» не меньше, чем «восточных варваров» и что Черчилль и Рузвельт танцуют под дудку ну или под трубку, тут уж как хотите Сталина. Небольшой спойлер: сколько вермахт не корми, он все равно на запад смотрит «Для немцев нет более ужасной участи, чем попасть в лапы большевиков! А вообще это, пожалуй, тема для отдельной статьи - как, почему и куда именно бежали немцы и нацистские преступники. Если интересно — дайте знать, а мы пока что идем дальше. Именно в этой обстановке Геббельс изобрел новую пропагандистскую концепцию, суть которой он раскрыл только своим сотрудникам. Она обозначалась термином «поэтическая правда», которую следовало отличать от «конкретной правды». Если пропагандисты знали недостаточно о планах противника или о событиях, то, по мнению Геббельса, можно было, «не греша против истины, добавить кое-какие подробности, чтобы заполнить стыки». Допускалось описывать события так, как они «могли бы выглядеть в действительности» или как они «по всей вероятности, происходили». И если вы, прочтя это, подумали про себя «Вот так новость, пропагандисты врут, ляя куда страна катится, вот так удивил» не спешите высказывать свой сарказм.
Да, это для нас ложь — элемент повседневности, а вот людям прошлых веков приходилось до этого самим додумываться, вспомните про колесо и вы поймете, о чем именно я говорю. Метод «поэтической правды» помогал рисовать картинки в умах немцев посредством обычного текста или речи по радио, это была попытка создать мемы до изобретения интернета, вот только «мемы» эти были не про кошечек и собачек, а про жестокости и зверства противника на фронте. В сочетании с плакатами эта «поэзия» работала безотказно. Как бы то ни было, 45-ый стоял у порога, а потому приемы приходилось менять. В последние годы войны и существования Третьего рейха Геббельс усиленно проводил «политику утешения», разработанную им после Сталинграда и допускавшую признание некоторых неприятных фактов и ситуаций, но при непременном выявлении других, благоприятных событий, которые, конечно, уравновешивали неприятности, а то и вовсе лишали их значения. Мне кажется, женская половина особенно хорошо поймет, о чем я говорю. Геббельс писал: «мы, немцы, находимся в абсолютно выигрышном положении, просто многие этого не понимают или не хотят этому верить». Да это абсурд, но в ситуации когда все полимеры пролюблены, на него, родимого, только и остается уповать. Подобная софистика позволяла оправдывать даже явные военные неудачи по типу Сталинграда, отыскивая даже в поражении какие-либо положительные стороны.
«Вы хотите тотальной войны?»
Мой призыв к тотальной войне от 30 января был встречен оглушительными аплодисментами. Видео Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год загружено на YouTube 26-01-2024. По мнению Людендорфа, тотальная война — это военный конфликт, в котором страна-участник использует все доступные ресурсы и методы, чтобы одолеть противника. Речь о тотальной войне — речь рейхсминистра народного просвещения и пропаганды нацистской Германии Йозефа Геббельса перед многотысячной аудиторией в Берлинском.
2. Йозеф Геббельс: идеолог тотальной войны
- Геббельс 18 февраля 1943 года, после Сталинграда: beholder1777 — LiveJournal
- От «пушек вместо масла» к тотальной войне / История / Независимая газета
- Мы в соцсетях:
- Речь о тотальной войне — Википедия
«Вы хотите тотальной войны?»
Доктор Геббельс Тотальная война У фюрера не было ни дня отпуска с тех пор, как началась война, и если он относится к своей работе ТАК ответственно, то мы, простые люди, тем более не можем поступать иначе. Загрузить музыку / рингтон Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год в формате MP3. Скачать клип Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год на бесплатно и без регистрации | Огромный архив музыкальных клипов.
Часть первая. Йозеф Геббельс: политика пропаганды и веры
Речь Геббельса о тотальной войне против капиталистического империализма и восточного большевизма. Скачать песню Йозеф Геббельс – Тотальная война на телефон (рингтон на звонок), либо слушать mp3 в хорошем качестве (320 kbps) вы можете на В 1943 году, в ходе Второй мировой войны. Главная» Новости» Выступление геббельса о тотальной войне. Смотреть клип Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год бесплатно. Гитлер поведал молодому Геббельсу, что нужно провести тщательную настройку огромного пропагандистского рояля и заставить слышать людей музыку войны.
Речь Йозефа Геббельса о тотальной войне 1943 год — Видео
Вдобавок ко всему молодой человек был невысокого роста и весьма хилого телосложения. Разумеется, в армию его не призвали. Из-за физических недостатков он практически не имел друзей и всё время проводил за чтением книг. Хотя физически он был слаб, учился он очень хорошо. Родители надеялись, что он станет священником.
Однако сам Йозеф мечтал о писательской карьере. Окончив университет изучал филологию и историю , он защитил докторскую диссертацию, что в будущем сделало его самым образованным человеком в нацистской верхушке. В то время Геббельс писал пьесы и стихи, а также работал над романом, который, как он надеялся, прославит его. Он недолго проработал банковским клерком эта работа настолько диссонировала с его литературными мечтами, что он даже начал задумываться о самоубийстве , затем пытался устроиться журналистом.
Но тут 26-летнего Геббельса ждала неудача, которая во многом перевернула его жизнь. Его никуда не брали, роман начинающего писателя также не оценили, и Геббельс впал в депрессию и начал заливать тоску алкоголем. Социалист, влюблённый в Россию Коллаж. Как раз тогда в Мюнхене произошёл пивной путч.
Суд над Гитлером и его соратниками вызвал большой интерес у прессы. Геббельс всегда много читал, в том числе и газеты, из которых и узнал о харизматичном лидере небольшой, но дерзкой партии. Один из приятелей Геббельса в то время был активистом партии, и он попросил взять его с собой. Гитлер в то время находился в заключении, поэтому руководство остатками партии взял на себя Грегор Штрассер.
Он предложил Геббельсу написать несколько статей в партийную газет,у и ему понравился стиль молодого и образованного активиста. Штрассер почти сразу доверил ему пост главного редактора газеты, а затем и должность своего секретаря. Сам Штрассер позднее превратился в лидера левого крыла партии. Он всегда считал, что в словах "национал-социалистическая партия" социалистическая должна стоять выше национальной.
Геббельс находился под сильным влиянием своего патрона и даже называл себя какое-то время национал-большевиком. Он вырос в небогатой семье и симпатизировал левой идее. И даже в будущем, когда Геббельс уже порвал со Штрассером и ушёл к Гитлеру, когда он уже нещадно обличал большевиков и социал-демократов, этот "социалистический атавизм" всё ещё сохранялся у него. Геббельс до последних дней считал себя социалистом.
По его мнению, в рейхе был истинный, настоящий социализм, а социал-демократия и большевизм — лишь его извращения. Штрассер выступал за установление нового антикапиталистического порядка в Европе и видел СССР потенциальным союзником. Геббельс придерживался похожих взглядов. Будучи начитанным молодым человеком, он очень хорошо знал русскую классическую литературу, а Достоевский вообще был одним из его любимых писателей практически каждого писателя он сравнивал с "великим русским", называл его своим пророком, ангелом, учителем, братом, другом, фюрером и советчиком, а все его романы перечитал бессчётное число раз , даже его докторская диссертация начиналась цитатой из "Бесов".
В ту пору молодой Геббельс, ещё не познавший идей Гитлера, восхищался русскими: "Благословен народ, который был способен его подразумевается Достоевский. Разве этот народ не будет народом новой веры, новой страсти, нового фанатизма, короче говоря, нового мира? Как же мы далеко отстали от этого чудесного народа! Геббельс верил, что "духовное спасение" Европы придёт из обновлённой России.
Когда ты проснёшься в своей чистоте, душа новой формации, русская душа? Россия, когда же ты проснёшься? Старый мир томится в ожидании твоих спасительных дел! Россия, ты надежда умирающего мира!
Он заявлял журналистам: «Я знаю, господа, что некоторые из вас думают, что мы готовимся к войне с Россией, но я должен заявить вам ответственно, что на самом деле мы намерены продолжить сражение с Англией. Вторжение необходимо и неминуемо. Прошу вас, стройте свою работу сообразно с моими словами». Жертвами этой дезинформации становились и советские разведчики. Филиппов сообщал в Москву в июне: «Мы твердо убеждены, что Гитлер затеял гигантский блеф. Мы не верим, что война может начаться завтра… Ясно, что немцы намереваются оказать на нас давление в надежде добиться… выгод, которые нужны Гитлеру для продолжения войны».
Об этом же шла речь в донесении разведгруппы Харро Шульце — Бойзена из Берлина, в котором говорилось, что «началу военных действий должен предшествовать ультиматум Советскому Союзу с предложением о присоединении к пакту трех». В ночь с 21 на 22 июня Геббельс собрал руководителей своих отделов и сообщил им о том, что должно было произойти через несколько часов. Им не разрешалось покидать здание и пользоваться телефоном. Через несколько часов после пресс-конференции Риббентропа, на котором было объявлено о начале войны против Советского Союза, Геббельс лично зачитал по радио обращение Гитлера в этой связи. В инструкциях говорилось: «Вопрос о важности большевистского государства как источника продовольствия и промышленного сырья для Германии не обсуждать и даже не затрагивать… Война ведется не против народов страны большевиков, а против еврейского большевизма и тех, кто его представляет… Еврейско-большевистские главари нарушили договор… Необходимо обращать внимание на неоднократные усилия фюрера, направленные на поиски мира, и на его долготерпение по отношению к постоянным нарушениям договора большевиками». Однако как человек, знакомый с русской культурой и внимательно изучавший советскую систему, в своем дневнике он достаточно трезво оценивал перспективы войны с СССР.
Он также понимал, что, благодаря его пропаганде, немцы не знали правды о войне в России. Вследствие этого мы вынуждены в течение нескольких тяжелых дней скрывать от народа истинную картину». Они стоят насмерть… Приблизительное определение советской боеспособности было ошибочно и ввело нас в заблуждение». Видимо, ряд отечественных авторов и пропагандирующие их труды российские СМИ до сих пор верят официальной геббельсовской пропаганде и твердят о разгроме Красной Армии в первые месяцы войны и ее паническом отступлении. Автор же этих утверждений, Геббельс, не принимал всерьез сочиненную им чушь. Когда 9 октября 1941 г.
Он кричал о «немыслимой безответственности» и о «грубейшей пропагандистской ошибке» за всю войну. Он запретил печатать речь Дитриха в газетах и передавать ее по радио. На следующий день Геббельс высказал более осторожную оценку: «Сегодняшние сражения, которые ведутся на центральном и южном направлении в России, предопределили исход кампании. Однако это нельзя понимать как окончание войны». В октябре Геббельс провел совещание пропагандистов и журналистов. Рисс писал: «Он объяснил им, какие требования они обязаны неукоснительно выполнять: их репортажи должны быть максимально реалистичными, ничто не должно приукрашиваться, никакие трудности, с которыми сталкиваются войска, не должны затушевываться.
В ноябре 2014 года тогдашний президент Украины Пётр Порошенко заявил в интервью немецкой газете Bild: "я не боюсь войны с российскими войсками, и мы подготовились к сценарию тотальной войны". Издание вынесло слова о "тотальной войне" в подзаголовок, но их бы и так заметили, поскольку для Германии это словосочетание имеет особое — и крайне неприятное — значение. Авторство термина "тотальная война" принадлежит кайзеровскому генералу Эриху Людендорфу. В конце Первой мировой войны Людендорф совместно с генерал-фельдмаршалом Паулем фон Гинденбургом составлял дуумвират — военную диктатуру, которая де-факто правила Германией.
Гитлер приказал сформировать группу офицеров «по осуществлению национал-социалистического руководства» NSFO , т. Перед ними поставили задачу «воспитания фанатических солдат национал-социализма», которые оказывали бы «ожесточённое сопротивление даже в безвыходных положениях». Солдату внушали, что всё зависит именно от него: «Дух, воля и установка являются решающими факторами ведения войны.
И дух, как предполагалось, может превозмочь даже недостаток боеприпасов и вооружения, что, конечно, вызывало у многих скепсис. Армии предлагалась всего пара ключевых идей. Война с Россией объявлялась войной за право немецкого народа на жизнь, ибо мировоззрения Германии и СССР несовместимы: «Поставлена на карту судьба нашего немецкого народа». Одна из агиток 1944 г. В конце концов, судьба фюрера и его приспешников мало кого волновала, а вот сам народ и семьи — другое дело: «Каждый должен осознать, что сейчас вы непосредственно грудью своей защищаете своих жён и детей, деревни и города». Ещё более эффективным оказалось запугивание. Пропаганда взяла на вооружение страх вермахта перед мщением Красной армии.
Агитаторы рассказывали об «ужасах русского нашествия», «еврейского» и «большевистского» террора, на плакатах изображали советского солдата, терзающего немецкую женщину. Геббельс говорил: «Вслед за наступающими советскими дивизиями следуют команды ликвидаторов из евреев, а за ними поднимается призрак террора, голодной смерти, анархии». Вызванный этим страх имел и обратную сторону войска боялись противника и нередко в панике отступали там, где ещё могли удерживать позиции , но в целом действительно заставлял драться до последней возможности — лишь бы не оказаться в плену. Борьба до победы! Капитуляция — никогда! Deutsches Historisches Museum Перспектива плена страшила немцев больше всего — по слухам, в плену кастрировали, подвергали различным пыткам и расстреливали. Эти угрозы подкреплялись как реальными фронтовыми эксцессами, так и усвоенным за много лет образом красноармейца как «типичного преступника».
Похожие треки
- Нацистская пропаганда в конце войны
- Речь о тотальной войне — Википедия
- Йозеф Геббельс - Речь о тотальной войне
- «Мир — непригодный для людей способ жизни, упразднен в 1939 г.»: «Тотальная война» Геббельса
- Тотальная война дневники Йозефа Геббельса (июнь-август 1944)
Речь Йозефа Геббельса о тотальной войне в Берлине, 1943 год.
Почти все свои задумки по итогу Геббельс сумед водворить в жизнь, что в нынешних условиях современной истории просто ужасает. Гитлер поведал молодому Геббельсу, что нужно провести тщательную настройку огромного пропагандистского рояля и заставить слышать людей музыку войны. Таким образом Гитлер хотел подготовить разум людей к мысли о необходимости кровопролитной войны в восточных землях, которые помогут расширить территорию Германии, вызвав триумф у всех слоёв населения. Послушный Йозеф Геббельс спешил приступить к реализации плана Гитлера, детально проработав каждый этап. Манипуляции с сознанием немцев было принято начать сразу же, в 1933 году. Сперва с 1933 по 1935 год людям предоставлялась полная свобода слова, но поступаемая от СМИ информация тщательно контролировалась,чтобы сформировать у людей единое мнение, но дать возможность им его обсуждать и общаться друг с другом. Таким образом люди смогли бы укрепиться в позициях, транслируемых немецкими СМИ, которые уверенно заявляли о правоте Гитлера. Не имея другой точки зрения, люди обсуждали лишь это и всё больше укреплялись в мысли о правильности доводов пропагандистских журналистов.
Стоит отметить, что при правящей нацистской партии НСДАП были особые системные структуры, ориентированные на исследование различных слоёв общества. Постепенно машина анализа германского социума и последующей пропаганды превратилась в ненасытного монстра, который насыщался тем, что кормил сам: кормил людей лживыми обещаниями мирового господства после того, как мнимые враги Германии будут ликвидированы, а их земли захвачены. Пристальное внимание было приковано к подросткам и детям.
Если потребуется, хотите ли вы более тотальную и радикальную войну, чем мы ее можем сегодня представить?
Впервые в Германии эту идею во время Первой мировой войны озвучил Эрих Людендорф Erich Ludendorff , который с 1916 по 1918 год в должности генерал-квартирмейстера верховного командования армией был действительно весьма влиятельным человеком в империи. Под этим термином он подразумевал мобилизацию последних резервов. Его изданная в 1935 году под этим же названием книга, напротив, привлекла уже меньше внимания: Людендорф был уже давно исключен из властных кругов как отступник. Но Геббельс осознал силу влияния термина и наполнил его дополнительным содержанием.
По его представлениям, НСДАП в «тотальной войне» должна была мобилизовать все еще имеющиеся ресурсы; между родиной и фронтом больше не делалось различий. Каждый мужчина, которого можно было каким-либо образом заменить на родине, должен был быть послан на фронт, экономика должна была быть еще сильнее переориентирована на производство вооружения и, наконец, новым усилением пропаганды следовало побороть пораженческие настроения, а при необходимости жестко их подавить. Полная мобилизация общества обеспечила бы новое значение для НСДАП, которая с 1933 года на государственном уровне все сильнее теряла свое влияние на вермахт, органы государственного управления и СС. Она одна обладает «необходимой инициативой и даром импровизации» для того, чтобы полностью использовать последний резерв сил немецкого народа.
Главный лозунг пропаганды, доминировавшей с этих пор в Третьем рейхе, висел в дворце спорта над трибуной Геббельса: «Тотальная война — самая короткая война». Но сработало ли послание пропаганды? Фетшер в этом сомневался, приводя хорошие аргументы: «Речь Геббельса не смогла надолго улучшить настроения среди населения, так же как и набрать рабочую силу для оборонной промышленности и желаемое количество дополнительных солдат для армии». На самом деле показатели, например, оборонной промышленности не указывают на то, что 18 февраля 1943 года был существенным поворотным моментом.
Обстоятельно рассмотрены бои на Восточном фронте с последующим крушением фронта группы армий «Центр». Тексты за 23 июля — 3 августа 1944 г. В дневниках подробно излагаются впечатления Геббельса, а также самого Гитлера, связанные с путчем 20 июля и последующим военно-политическим кризисом.
А когда пришли вопросы и раздались крики, контроль был потерян ». Все это кричали. Это был мрачный опыт. Мы стояли парализованные. Один из людей, стоявших с нами, сказал: «Хлоп!
Вы должны хлопать в ладоши!
Речь Геббельса после Сталинграда
Будущее Европы полностью зависит от нашего успеха на востоке. Мы готовы отстоять Европу. В этой битве немецкий народ проливает свою самую ценную национальную кровь. Мы добровольно отказываемся от значительной части нашего уровня жизни, чтобы усилить нашу военную экономику настолько быстро и основательно, насколько это возможно. Это не самоцель, а средство к цели.
Все понимают, что если мы проиграем, то всё будет уничтожено. Спросите у любого в Германии, и он вам скажет: самое радикальное - это всего лишь достаточно радикальное, и самое тотальное - это всего лишь достаточно тотальное для того, чтобы одержать победу. Тотальная война стала делом всего немецкого народа. Поэтому я могу вас заверить, что меры, на которые идёт руководство, находятся в полном согласии с желаниями немецкого народа - как в тылу, так и на фронте.
Народ готов нести любую ношу, вплоть до самой тяжёлой, идти на любые жертвы, если только это ведёт к великой цели - победе. Бурные аплодисменты. Это, естественно, означает, что ноша должна распределяться поровну. Шумное одобрение.
Те меры, которые мы приняли, и те меры, которые нам ещё только предстоит принять, будут наполнены духом национал-социалистической справедливости. Мы не обращаем внимания на класс или положение в обществе. Богатые и бедные, люди из высших и низших слоёв общества должны распределять ношу поровну. Все должны выполнять свой долг в эту трудную минуту.
И мы знаем, что народ это полностью одобряет. Я твёрдо убеждён, что немецкий народ был глубоко потрясён ударом судьбы под Сталинградом. Он взглянул в лицо суровой и безжалостной войны. Теперь он знает страшную правду и полон решимости следовать за Фюрером сквозь огонь и воду!
В последние дни английская и американская пресса много писала об отношении немецкого народа во время кризиса. Похоже, англичане думают, что они знают немецкий народ гораздо лучше, чем мы, его руководство. Они думают, что сегодняшний немецкий народ - это тот же немецкий народ, что и в ноябре 1918 года, который пал жертвой их убедительной лжи. Мне нет нужды доказывать лживость их утверждений.
Это сделает сражающийся и трудящийся немецкий народ. Я задал вопросы, и вы мне на них ответили. Вы - часть народа, и ваши ответы - это ответы немецкого народа. Вы сказали нашим врагам то, что они должны были услышать, чтобы у них не было никаких иллюзий и ложных идей.
Сейчас, так же как и в первые часы нашего правления и в последующие десять лет, мы тесно сплочены с немецким народом. За нами - самый могучий союзник на всей земле, сам народ, и он полон решимости следовать за Фюрером, что бы ни случилось. Мы - дети народа, сплочённые самым критическим моментом за всю нашу национальную историю. И мы обещаем вам, обещаем фронту, обещаем Фюреру, что мы превратим тыл в такую силу, которой Фюрер и его сражающиеся солдаты смогут полностью доверять.
Страх подпитывался не только внутри, но и снаружи. В ноябре 1943 года западная печать сообщила о требовании Советского Союза предоставить в его распоряжение после войны 1 млн германских рабочих сроком на пять лет для восстановления разрушений. Это заявление было настоящим подарком для Геббельса, он даже написал об этом в своем дневнике: «Подобные требования - наилучший материал для нашей пропаганды. Они очень глубоко впечатляют немцев. Любая мать и жена проклянет саму мысль о том, что ее сын или муж останется после войны в Советском Союзе на принудительных работах. Чтобы избежать такой участи, немцы будут сражаться до последнего вздоха! Несмотря на ежедневные бомбежки, немцы не считали англо-американские войска угрозой большей, чем большевики, в глазах населения они выглядели скорее как достойные противники, люди высокой морали и хорошего чая, такие точно не отправят тебя в Гулаг. Для Геббельса это было проблемой, приходилось объяснять населению, что они должны страшиться «западных оккупантов» не меньше, чем «восточных варваров» и что Черчилль и Рузвельт танцуют под дудку ну или под трубку, тут уж как хотите Сталина. Небольшой спойлер: сколько вермахт не корми, он все равно на запад смотрит «Для немцев нет более ужасной участи, чем попасть в лапы большевиков!
А вообще это, пожалуй, тема для отдельной статьи - как, почему и куда именно бежали немцы и нацистские преступники. Если интересно — дайте знать, а мы пока что идем дальше. Именно в этой обстановке Геббельс изобрел новую пропагандистскую концепцию, суть которой он раскрыл только своим сотрудникам. Она обозначалась термином «поэтическая правда», которую следовало отличать от «конкретной правды». Если пропагандисты знали недостаточно о планах противника или о событиях, то, по мнению Геббельса, можно было, «не греша против истины, добавить кое-какие подробности, чтобы заполнить стыки». Допускалось описывать события так, как они «могли бы выглядеть в действительности» или как они «по всей вероятности, происходили». И если вы, прочтя это, подумали про себя «Вот так новость, пропагандисты врут, ляя куда страна катится, вот так удивил» не спешите высказывать свой сарказм. Да, это для нас ложь — элемент повседневности, а вот людям прошлых веков приходилось до этого самим додумываться, вспомните про колесо и вы поймете, о чем именно я говорю. Метод «поэтической правды» помогал рисовать картинки в умах немцев посредством обычного текста или речи по радио, это была попытка создать мемы до изобретения интернета, вот только «мемы» эти были не про кошечек и собачек, а про жестокости и зверства противника на фронте.
Он запоем читал литературные произведения времен «освобождения». Йозеф Геббельс примирился с альянсом Гитлера и кругов реакционных националистов, но такое положение ему было не по душе. Когда перед выборами в ноябре 1932 года коалиция нацистов и националистов на время распалась, Геббельс вернулся к традиционно-благожелательному отношению к Альфреду Гугенбергу и Германской национальной народной партии ДНВП.
Разрыв этот стоил нацистам голосов и помог националистам и коммунистам. Он доказывал, что ДНВП является частью веймарской системы и что она находилась у власти в период с 1925 по 1927 годы. Геббельс защищал национал-социализм от элитарных националистов, обвинявших его в том, что нацисты апеллировали к большинству при помощи плакатов и «оглушительной, как на базаре» пропагандистской шумихи.
Шмидт Ганновер желал знать, откуда к нацистам приходили деньги; Геббельс отвечал ему, что они поступали от простых, небогатых членов СА и СС. Геббельс язвительно атаковал германских националистов за то, что в 1924 году они позволили их министру юстиции посадить Адольфа Гитлера в тюрьму. Затем Геббельс перешел к другому обвинению, исходящему от националистов - теперь они стали обычной легальной партией.
Теперь положение вещей изменилось, и нас критикуют за то, что мы легальны. В прошлом они желали нашей легальности, потому что думали, что в таком положении мы никогда не придем к власти, а сегодня хотят, чтобы мы были нелегалами, потому что думают, что если мы таковыми будем, то нас можно будет просто исключить из игры». Когда «Гарцбургский фронт», или коалиция нацистов и националистов распалась, Геббельс вплотную подошел к тому, чтобы броситься в атаку на тактический альянс Гитлера с националистами.
Он доказывал, что нацисты боролись за право бедняков и что «любая асоциальная, реакционная политика всегда предполагает сохранение большевизма». Он сравнивал объединение германского национализма Гитлером с объединением германских удельных княжеств Бисмарком. Использование Бисмарка, в этой связи, было рассчитанным ударом, потому что именно националисты считали его своей собственностью.
Геббельс настойчиво повторял слова Гитлера о том, что крах 1918 года был в большой степени результатом как провала правых, так и левых, ибо антисоциальная политика консерваторов привела к классовой борьбе и социальному распаду. Изворотливость Геббельса сработала и тогда, когда он отрицал возражения националистов, приводивших в качестве аргумента, что у нацистов нет «голов», нет настоящих, закаленных в борьбе умов, и посему они не смогут управлять страной. Геббельс же утверждал, что они и без этих «умов» и «голов» все же создали действительно массовое движение, в то время как националисты, которые, по всей вероятности, обладали такими талантами, выродились в малочисленную партию!
Геббельс пользовался одной из фраз из своего романа «Михаэль» с целью разъяснения призыва национал-социализма: это была группа лиц, объединенная верой, и история о том, как они смогли выжить на первой стадии, будучи тогда «маленькой, странненькой, подвергающейся постоянным нападкам, преследуемой сектой». Такая партия не могла поддержать канцлера-консерватора, Франца фон Папена, из-за фразы: «Мы видим в нем канцлера без нации». Геббельс сумел ввернуть своих излюбленных жертв в эффектный ответ.
Мы похоронили двадцать шесть членов СА в Берлине. А где те мертвые, которые могли бы свидетельствовать в вашу пользу?.. Где кровавое свидетельство в пользу вашей партии?
И затем последовало завершающее оскорбление в адрес ориентированных на монархизм националистов: «У вас имелась возможность вступиться за императорскую корону... Он обвинял своих врагов в нежелании жить ради идеалов, в которые они якобы верили, идеалов, которые были для Геббельса костью в горле. Социал-демократов он укорял за то, что они в недостаточной степени марксисты, а немецкую католическую церковь - за то, что она на самом деле не христианская.
При этом он сам не был ни марксистом, ни христианином. Главными источниками пропагандистских уловок Геббельса во время веймарского периода были Адольф Гитлер и повседневная ситуация в Большом Берлине и рейхе. Но все же в период между 1928 и 1933 годами Геббельс приобрел кое-какие знания по истории и теории пропаганды и сумел, как подобало, воспользоваться этой информацией.
Основой его теории стала работа «Толпа» французского социолога конца XIX столетия, Густава ле Бона, которая произвела на Геббельса неизгладимое впечатление. Он обожал ле Бона до конца своей жизни. Одним из адъютантов министра пропаганды было отражено в его дневниках периода второй мировой войны следующее: «Геббельс считает, что никто другой, кроме как француз ле Бон, не понимал так хорошо психологию масс».
Он писал: «Субститут бессознательного действия толпы сознательной активностью отдельного индивидуума - одна из принципиальных характеристик нашего столетия... Люди движимы идеями, сантиментами и обычаями... Та часть, которую занимает в наших действиях бессознательное, неизмеримо велика, а сознательное - весьма мало».
Геббельс сочетал в себе отвращение к массам, типичное для ле Бона, со своим собственным восхищением возможностью манипулировать людьми. Ле Бон утверждал: «Толпа сильна лишь в разрушении. Ее правила тождественны тем, которые типичны для варварства».
Эти слова ле Бона явились пророческими в отношении правил, которыми пользовались нацисты, хотя ни Гитлер, ни Геббельс никогда не признавали этот факт. Ле Бон доказывал, что удачливые политики обладают «инстинктивным и часто безошибочным чутьем относительно характера толпы, и именно точное знание ее характера и позволяет им продемонстрировать свое мастерство». Толпа заставляет «нормальных людей» совершать поступки, характерные для дикарей: Геббельс понимал это даже лучше ле Бона, и идеалистические воззвания к жертвоприношению и борьбе производили на германскую нацию огромное впечатление вплоть до 1945 года.
Ле Бон утверждал: «Толпа мыслит образами, а сам образ немедленно вызывает в памяти серию других образов, которые с первым не имеют никакой связи... Толпа вряд ли способна отличать субъективное от объективного. Люди воспринимают лишь реальные образы, разбуженные их сознанием, хотя чаще всего они имеют лишь весьма отдаленное отношение к наблюдаемому факту».
Геббельс верил в правильность этих истин и использовал их на протяжении своей политической карьеры. Толпа или даже вся нация в целом - которая, собственно, и была безбрежной толпой, которая теперь имела возможность услышать его по радио, прочитать его слова в газетах и увидеть его на экранах кинотеатров - и соответствующим образом воспринять символы, разбуженные величием прошлого или же злобными заговорами настоящего. Как писал Гитлер в «Майн кампф»: «Вся пропаганда должна быть популярной, и ее интеллектуальный уровень должен быть приспособлен к тому уровню, каковым обладает большинство тех, кому эта пропаганда адресована.
Следовательно, чем для большей массы она предназначена, тем ниже должен быть ее чисто интеллектуальный уровень... Люди в подавляющем большинстве весьма феминистичны по своей натуре и отношении к действительности, и трезвые рассуждения определяют их мысли и поступки в намного меньшей степени, чем эмоции и чувства». Когда Геббельс манипулировал символами германской истории, он отдавал должное истине следующего изречения ле Бона: «Даже не является необходимостью то, что герои должны быть отделены от нас прошедшими столетиями для того, чтобы их легенда смогла быть трансформирована воображением толпы.
Трансформация обычно может произойти и в течение нескольких лет». Геббельс помогал созданию мифа о нацистской «эре борьбы» в течение десяти последних лет этого периода в немецкой истории. Толпа была бесконечно впечатлительна, «как женщина», размышлял ле Бон, и «оратор, который желает растрогать толпу, должен использовать, в случае необходимости, заведомо неправильные утверждения, как бы оскорбительно они не звучали».
Ле Бон блестяще анализировал консерватизм толпы, ее боязнь перемен. Вырванные из привычного уклада жизни, дезориентированные массы немецкого народа были воском в руках Геббельса. Толпу легче всего завоевать путем апелляции к ее коллективному идеализму.
Ле Бон утверждал: «Личные интересы весьма редко выступают в роли побудительных мотивов, если речь идет о толпе, в то время как в случае с отдельно взятым индивидуумом этот мотив - решающий». Геббельсу все это было хорошо известно, но он обладал качеством, которое отвергало национал-социализм, во всяком случае, теоретически - критический ум. Это сделало из него мастера в манипулировании толпами, поскольку толпа, в соответствии с утверждениями ле Бона, демонстрирует «абсолютное отсутствие критического духа».
В этом смысле ораторские навыки Геббельса разнились по своему эффекту от речей Адольфа Гитлера. Гитлер оставлял аудиторию в состоянии неистовства, но если читать его речи, то можно убедиться в справедливости ле Бона: «Иногда поражаешься, насколько же бывают убоги речи, если их читаешь, и насколько колоссальным воздействием обладают они в тех случаях, если их слушают». Многие речи Геббельса, в противовес этому утверждению, вполне могут восприниматься и в том случае, если их читаешь, поскольку обладают определенным интеллектуальным содержанием.
Ле Бон говорил, что «... Кто питает их иллюзиями, тот и будет их хозяином, а тот, кто пытается эти иллюзии развеять, всегда становится их жертвой». Радикализм ле Бона апеллировал к Геббельсу, и тот соглашался с радикализмом этого француза, утверждавшего, что «каждая раса несет в своей ментальной конституции закон своей судьбы...
По ле Бону: «Не вследствие разума, а часто вопреки ему создаются такие чувства, которые являются побудительными мотивами всей цивилизации - чувство чести, готовность к самопожертвованию, религиозная вера, патриотизм и любовь к славе». Самым замечательным в трактатах ле Бона были его исследования мастеров управления толпой. Иногда даже кажется, что некоторые из описаний просто предназначены для Адольфа Гитлера: «Лидер часто начинал с того, что сам был ведомым.
Ему и самому случалось быть загипнотизированным какой-либо идеей, апостолом которой он стал». Лидеры «рекрутируются исключительно из рядов тех болезненно нервозных, экзальтированных, наполовину душевнобольных личностей, балансирующих на грани психической нормальности... Презрение и гонение не задевают их, ибо служат для того, чтобы оказаться дополнительным стимулом для них...
А наделить такого человека верой, значит сделать его в десятки раз сильнее». Когда Геббельс читал ле Бона, он видел перед собой Адольфа Гитлера, того Гитлера, который любил утверждать: «Тот, кто имеет веру в свое сердце, обладает самой большой силой в мире». И вера Геббельса в Гитлера подтвердилась после 1926 года, и он привил эту веру германскому народу.
Он стал провозвестником избавления и в процессе обожествления Гитлера постоянно превозносил его «человеческие» качества. Как он научился у ле Бона: «Боги и люди, кто сохранил престиж, никогда не терпели дискуссий от толпы, чтобы она их обожала, они должны быть дистанцированы». В 1928 году гауляйтер Йозеф Геббельс произнес речь с претензионным названием «Знания и пропаганда».
Геббельс начал со вступления, пояснявшего, что цель пропаганды - политический успех, а не интеллектуальные глубины. Роль пропаганды состояла в том, чтобы суметь выразить словесно то, что аудитория чувствует в своих сердцах. Пропагандист должен ощущать всеобщность идеи национал-социализма в каждом аспекте своего осознания ее.
Его сокровенным желанием должно стать умение донести эту идею до слушателей. Партийная организация необходима для обеспечения победы идеи. Геббельс заявил, что в 1913 году радикалисты имели лучшую идею, но победу одержали марксисты, ибо были лучше организованы.
Геббельс не сомневался, что обладание властью давало партии или идее право эту власть использовать. При помощи пресловутой «иезуитской», или «французской», или «латинской» логики, которую так часто вменяли ему в вину его недруги, Геббельс высмеивал марксистов за то, что они эту силу не использовали, и атаковал своих обвинителей в берлинской полиции не за то, что те ему досаждали, а за то, что при этом называли себя демократами! Он рассматривал пропаганду как искусство прагматики, средство к достижению цели, борьбу за еще большую власть, за власть над миром.
Поскольку и методы, и ситуация меняются, пропагандист обязан быть писателем и организатором, и оратором. Он должен уметь обращаться к «широким массам образованных людей» так же, как и к «маленькому человеку». Пропаганда тоталитарной партии несет в себе евангелистическую миссию: «Никто не желает погибать во имя восьмичасового рабочего дня.
Но кто-то может умереть за то, чтобы Германия принадлежала своему народу». Идеализм и прагматизм были ключевыми моментами геббельсовской концепции пропаганды в период существования Веймарской республики. И солидная доза цинизма в придачу: «Пока наша пропаганда не ведет к запрету со стороны еврейского полицай-президиума, она неправильна, поскольку неопасна.
Это постановление о роспуске лучшее доказательство тому, что мы представляем опасность». Геббельс пользовался фразами Гитлера об устном слове как ключе к революционным движениям прошлого. Составляя список революционеров-пропагандистов, Геббельс поднимал некоторые имена, вычитанные им у ле Бона, и, кроме того, добавлял в него кое-что и от себя: Христос, Мохаммед, Будда, Заратустра, Робеспьер, Дантон, Муссолини, Ленин, Наполеон, Цезарь, Александр.
Все перечисленные сочетали в себе огромные способности ораторов с революционными идеями и блестящим организаторским талантом. Геббельс, вероятно, мог считаться и организатором, и оратором, но ведь саму идею создал Гитлер. Как позже писал Альберт Кребс, человек, знавший Геббельса в период Веймара: «Геббельс обладал неимоверно острым чутьем на те силы и, в той же мере, громадные способности обращаться к ним, причем в полной мере сознавая в себе их наличие и умел приводить их в движение посредством слов.
Но так как он, по моему мнению, сильно страдал от недостатка элементарных жизненных сил, то не был в состоянии определить цели и задачи для себя. Напротив, он сам нуждался в силах других для того, чтобы быть самим собой». Йозеф Геббельс открыто хвастался уничтожением евреев в Европе в период второй мировой войны.
Он был именно тем человеком, на котором лежала ответственность за «хрустальную ночь» - погромы ноября 1938 года. И Гитлер, и Геббельс с вожделением взирали на то, что происходило на берлинских улицах, где третировали евреев. И все же Геббельс был самым «евреем» из всех нацистских лидеров, если пользоваться терминологией и методикой определения еврейской крови, принятой национал-социалистами.
Физически он был ущербен. Инвалид, он обладал острым, язвительно-насмешливым умом, мастер по части плетения интриг и заговоров: «левантиец»-рационалист Розенберг. Один из подчиненных Геббельса писал: «Можно заметить, что критицизм составляет основу его натуры».
Геббельс общался и обращался в среде еврейских издателей в Берлине, и, по крайней мере, с одним евреем они были однокашниками в Гейдельберге. Однажды он чуть было не женился на девушке, которая наполовину была еврейкой. Он был единственным из нацистских лидеров, который постоянно ввертывал еврейские словечки.
В своих частных беседах он наполовину цитировал избранные места из своих спичей, источавших антисемитизм. Он был способен при разносе своих подчиненных сказать, что даже евреи лучше бы справились с тем или иным делом, если бы он только мог заменить их евреями. В качестве типичного примера беспредельной еврейской наглости он приводил большевизм и высмеивал гоя, который считал, что его еврей был человеком достойным, даже если остальные евреи могли быть плохими.
Полушутя-полусерьезно Геббельс часто употреблял словечки из идиш или иврита. Он заявлял, что зять Черчилля был одним из «пархатых». Нет свидетельств тому, что Пауль Йозеф Геббельс вырос в доме, где царил антисемитизм.
Будучи студентом после первой мировой войны, он жил в антисемитском окружении, где он, без сомнения, мог слышать или может даже прочесть «Протоколы сыновей Сиона» 86 и наблюдать ту волну антисемитизма, которая прокатилась по Германии в 1918-20 годах. К 1927 году травля и ненависть к евреям стали, казалось, главным делом его жизни. Что же произошло за предыдущие годы?
Геббельс повстречался с Гитлером и подделался под него, переняв и заострив его антисемитизм. Эта антисемитская жилка всегда проявлялась сильнее в мюнхенской партии, нежели в северо-германском крыле Штрассера, и когда Геббельс перебежал к Гитлеру, он решил компенсировать свои прежние антигитлеровские выпады, целиком отдавшись величайшей одержимости Гитлера - борьбе против еврейства. Несколькими годами позже он даже дошел до того, что на каждом углу кричал, что мать Штрассера была еврейкой.
Геббельс никогда не забывал унижения, которые ему доставила «еврейская пресса» Берлина, города с относительно большим еврейским населением среднего класса, но где хватало и бедняков-евреев, эмигрантов последних лет с Востока. Знаменательно то, что Геббельс не очень-то останавливался в своих нападках на этих «чужаках», а скорее на преуспевающей германско-еврейской буржуазии. Он ненавидел еврейскую буржуазию, потому что она олицетворяла либеральные буржуазные ценности, и их «еврейскую прессу», которая отринула его литературные и журналистские опыты.
Что касалось психического склада, Геббельс вряд ли представлял собою «арийца». Более того, его интеллект наводил на разные мысли в партии, для которой отсутствие докторов философии во всяком случае, в 1928 году являлось нормальным явлением, и его аналитический склад ума характеризовался как «иезуитский», или «еврейский», или «картезианский». Геббельс - маленький человечек с большой головой, спроецировал все эти упомянутые качества на евреев и, тем самым, садистски очистился от всех этих нечистот.
Он высмеивал евреев, обладавших чувством юмора, которые могли напоминать еврейского комедианта на сцене, осыпающего публику непристойными остротами. За таким оскорбительным юмором обычно спасается идеалист, человек, который от раздражения высмеивает мир и его тупость, потому что мир не дорос до его прекрасных идеалов... Во многих отношениях Геббельс представлял собой эмоционально незрелое существо.
Норман Кон сказал следующее о таком типе людей: «Беда состоит в том, что многие люди, которые так и не перестали быть маленькими мальчиками, в своей эмоциональной жизни продолжают усматривать... Он распространен среди тех, кто ищет то, что уже имеет, кто не желает становиться чем-то или кем-то другим, нежели уже стал. Это феномен среднего класса, по своей натуре он носит урбанистический характер, относится к тому монументальному типу, который видит события скорее как результат мелких интрижек, нежели как продукт коллективных социальных изменений.
И все же удивляешься тому, что Геббельс действительно видел в евреях монстров, рассматривал их как чудовища. Его цинизм и желание доказать Адольфу Гитлеру свою любовь к нему играли в его формировании как ненавистника евреев гораздо большую роль, чем его недозрелая эмоциональная раскраска. Желание Геббельса поверить во что бы то ни было являлось продолжением его ранних фантазий и идей и посему было «подростковым», но его желание «кусать» евреев было и политическим оппортунизмом, и доказательством любви к фюреру, который полностью состоял из убийственной ненависти.
Геббельс ненавидел евреев как «рационалистов», потому что, будучи демагогом и агитатором, он бойко торганул своей собственной рассудительностью. Геббельс не «боялся рассуждений», но еще студентом и журналистом его отвергли, и он решил прекратить все и всякие интеллектуальные искания и отказался от любой терпимости, даже в самом скромном смысле этого слова, терпимости, которая могла еще существовать до 1919 года. В его собственной жизни, где так много было предоставлено случайностям, вроде несчастья, вызвавшего деформацию его ноги, Геббельс был склонен видеть поворот судьбы, равнозначный мерзкой неотвратимости того, что евреи причинили страдания Германии, 88 и смертоносная бацилла может быть изничтожена лишь радикальными средствами.
Глядя на свою искалеченную ногу, он видел вместо нее евреев, и периодические взрывы нигилизма у Геббельса, его ненависть к жизни являли собой отражение перекореженной личной судьбы. В то же время, ненависть Геббельса к евреям тщательно выверялась. В подражании Гитлеру переделалась и роль евреев в его личной судьбе и судьбе Германии и Европы.
Годы практики антисемитизма привели к возникновению Геббельса, для которого антисемитизм был своего рода экзистенциальной сущностью. Но Геббельс как был, так и остался человеком с бдительным, расчетливым, приспособленческим умом. И если его что-то устраивало в том или ином случае, он мог возвысить до небес какого-нибудь зарубежного корреспондента или раздобыть разрешение на выезд из страны для какой-нибудь еврейки.
Они включали злобную сатиру, концентрацию на отдельных личностях, выбранных в качестве символа еврейства, обвинение евреев во всем плохом, неправильном, что имело место в Германии. Объектом особой ненависти Геббельса был Бернгард Вайс, полицай-президент Большого Берлина, немецкий патриот и весьма компетентный криминалист, которого «малютка-доктор» выставил в роли еврея «Исидора», полную самомнения, смешную фигурку, которая должна была служить для защиты сомнительных дельцов-евреев от наказания и всячески досаждавшая националистически настроенным нацистам. Циник-Геббельс, вспоминая об этой кампании годы спустя, со всей серьезностью признавал, что выбрал именно Вайса в качестве объекта для своих нападок просто потому, что над ним не составляло труда поиздеваться.
Таков был ответ Геббельса тем, кто вопрошал в недоумении: «Почему вы выбрали именно Вайса, он порядочный малый и воевал в первую мировую? Он превратил Вайса в Зайца, поселил его в Китае и поместил его портрет в виде создания, которое приходило в ярость оттого, что его называли Зайцем, поскольку оно изменило имя, стало зваться Викиучу и отрастило себе китайскую косицу. Но люди, когда встречают Фридолина Макса на улице, говорят ему: «Ты выглядишь так, как некто, кого зовут Макс.
Что же мне теперь делать, если твой отец не позаботился о том, чтобы дать тебе подходящее имя». И продолжают: «Почему полицай-президент Берлина, доктор Бернгард Вайс потащил нас в суд только за то, что мы назвали его Исидор? Он думает, что это имя ему не подходит?
Потому что Исидор выдает в нем еврея? А что, разве быть евреем - заразно? Когда Вайс обратился в суд с жалобой на то, что нацисты обзывают его евреем, Геббельс ответил на это, что сам он бы очень гордился тем, что его величают немцем, если кому-то пришло бы в голову «обвинить» его в этом.
Геббельс заявлял в 1929 году следующее: «Евреи обладают определенной стойкостью по отношению к всякого рода словесным оскорблениям: подонок, паразит, жулик, обманщик, мошенник - с него, как с гуся вода. Но назовите его евреем, и вы с изумлением заметите, что задели его за обнаженный нерв. Тогда еврей сморщивается и становится маленьким-маленьким: вот меня и раскрыли».
Поэтому-то они и превратили нацистов в лгунов, провокаторов и террористов. Он перекладывал на евреев свои навыки политических игр, клеймо умного цинизма. В конце концов, он пришел к тому, что сам поверил в этот вздор, который был продуктом его собственного приспособленчества и личного несчастья.
Цитируя Муссолини вне контекста , Геббельс заявлял, что борьба против евреев - мера социальной гигиены, борьба с инфекцией. Геббельс также навесил на евреев ярлык социальных паразитов и воров. Он с яростью набрасывался на любое финансовое злоупотребление, имевшее место в Веймарской республике и тотчас же приписывал его евреям: Кутискеру, Бармату, Шлезингеру, Скляреку.
В 1931 году он заявлял о том, что евреи занимали господствующее положение в прусском правительстве Брауна-Северинга, указуя на аферистов Склярека и Гельфанда. Не было такой связи, которая показалась бы ему незначительной, не было такого обвинения, которое он счел бы слишком сумасбродным, потому что Геббельс пользовался своей собственной, искаженной системой ценностей. В 1932 году, нападая на «Берлинер Тагеблатт», он зловеще провозгласил нечто, чему было суждено повториться после 1940 года: «Евреи повинны во всем!
Во всем! Йозеф Геббельс: идеолог тотальной войны После 1933 года Йозеф Геббельс отомстил за себя евреям. Временами даже вульгарно-порнографическое издание «Дер Штюрмер» не могло превзойти «малютку-доктора» в ненависти к ним.
Именно министру пропаганды принадлежат слова, сказанные им на партийном съезде в Нюрнберге в 1937 году: «Взгляните, вот враг человечества, разрушитель цивилизации, паразит рода людского, воплощение зла, гнилостная бактерия, демон, приносящий вырождение человечества». Годом позже Геббельс дирижировал «хрустальной ночью», серией погромов тысяч немецких евреев, их синагог, домов и магазинов. Когда началась война, Геббельс был одним из немногих нацистских лидеров, кто в открытую упомянул об умерщвлении евреев.
В 1941 году он заявил: «Если еврей проиграет в этой битве, то он проиграет во имя добра. И ему это тоже известно. Евреи Сити лондонского делового центра и евреи в Кремле посему - одно и то же.
Они играют в капитализм и большевизм, в христианство или атеизм, в демократию или автократию, либерализм или террор для того, чтобы спасти свои головы». На этот раз Геббельс вспоминал о Веймарской республике и озаглавил свою статью в еженедельнике «Дас Райх»: «Евреи виноваты во всем! Геббельс рассмотрел задачи пропаганды, работу выпусков новостей и прессы в военное время, опасность большевизма и плутократии только для того, чтобы сделать следующее обещающее заключение: евреи во всем виновны, и они должны умереть.
Он решил их судьбу, произнеся следующую фразу: «Конечно, все это очень трудно, но это того стоит. Жалости или даже сочувствия не должно быть... Теперь пришло время для одного древнего закона: «Око за око, зуб за зуб»...
Все евреи по своему рождению или расе принадлежат к международному заговору против национал-социалистической Германии». Геббельс вынужден был сказать это и после битвы за Сталинград: «Если мы проиграем войну, то не окажемся в руках других государств, а будем поглощены мировым еврейством». Когда в начале 1943 года военное положение Германии ухудшилось, Йозеф Геббельс потребовал усиления пропаганды ненависти по отношению к евреям.
Интересно, что он боялся, как бы интеллигенция не заразилась еврейским вирусом. Это очень напоминает боязнь Геббельса, что та же интеллигенция слишком уж сентиментальна по отношению к Америке. Еще раз Геббельс поменял местами субъект и объект.
Он сам был в восторге от голливудской продукции видимо, тоже относился к тем самым интеллектуалам. Во всяком случае, в мае 1943 года Геббельс замечает: «Следовательно, для современной нации нет другого выхода, кроме как пойти на уничтожение евреев...
Он страдал от бессонницы и вызывал среди ночи массажиста, чтобы массаж успокоил его. Вопреки запрету Гитлера он вылетел в его ставку, где предложил развернуть массированную пропагандистскую кампанию на оккупированных советских территориях. Гитлер отослал Геббельса к Розенбергу, но тот снисходительно заявил, что он знает, как обращаться с русскими. Узнав о начале советского контрнаступления под Москвой, Геббельс не скрывал тревоги. В циркуляре для пропагандистов он писал: «Потери на фронте невозможно восполнить». В одной из своих статей он утверждал: «Сегодня у немецкого народа есть шанс — самый большой, но в то же время последний… Победа принесет всем нам процветание, а поражение — гибель всему народу». Геббельс обратился к населению Германии сдавать теплые вещи.
В этом обращении он признавал, что тыловые службы не смогли обеспечить германские войска подходящей одеждой. Геббельс писал: «Но наш фронт в тылу поможет спасти своих отцов и сыновей от жестокой зимы. Если у вас дома есть какие-то теплые вещи, отправьте их на фронт». Это обращение вызвало недовольство военачальников. Они считали, что сбор теплых вещей будет шоком для страны. Однако Геббельс добивался именно такого эффекта. Своим сотрудникам он говорил: «Я привел людей в шок, когда сказал им, катастрофа неминуема, если они не начнут тотчас же действовать… Я привел весь народ в состояние шока, и люди, осознав опасность, застыли, как парализованные. Затем загремел наш призыв: «Сдавайте теплую одежду! Но испуг уже прошел!
Геббельс попытался повторить операцию по дезинформации советского руководства. После того, как Гитлер сообщил ему о планах наступления к Волге и Кавказу, Геббельс сообщил своим помощникам: «Начинаем бить в барабаны. Пусть все поверят, что группа армий «Центр» скоро будет задействована в решающем прорыве на Москву. А потом, когда мы убедим противника, что так оно и будет, мы внезапно нападем с юга. Днем я пошлю в издательства за доктором Кригом, расскажу о наших планах и отправлю на Балканы. Криг человек общительный и болтливый, его стараниями все узнают, что мы готовим наступление на Москву». Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом подействовал на Геббельса отрезвляюще. В своей статье «Горький урок», опубликованной 7 февраля 1943 г.
Тотальная война. Дневники Йозефа Геббельса (июнь-август 1944г.)
Видео Речь Йозефа Геббельса Тотальная война 1943 год загружено на YouTube 26-01-2024. речь Йозефа Геббельса в 1943 году. Призыв Геббельса всем подняться на «тотальную» войну, может, и прозвучал не вполне убедительно, но потому лишь, что в 1943 г., как и в 1942 г., немцы и без него наизусть знали испробованный и проверенный лозунг «держаться во что бы то ни стало». Аннотация: Впервые, без купюр и изъятий, представлены тексты дневников Йозефа Геббельса периода ведения тотальной войны.