Но вопреки ожиданиям европейских держав Александр II, однозначно высказался за сохранение целостности США, дав понять недавним врагам по Крымской войне, что безоговорочно поддерживает легитимную американскую власть. Крымская война — факты о конфликте, поражение в котором в итоге усилило Россию. Кры́мская война́ 1853—1856 годо́в (тур. Kırım Savaşı; англ. The Crimean War; фр. la guerre de Crimée), или Восто́чная война́ (англ. The Eastern War; фр. la guerre d’Orient). До сих пор считается, что Россия потерпела поражение в Крымской войне, в ходе которой она с 1853 по 1856 год противостояла коалиции из Английской, Французской, Турецкой империй и королевства Сардинии по следующим основным причинам. Крымская война 1853-1856 годов завершилась поражением России, подчеркнувшим ее осталость в техничесоком плане, что послужило мощным толчком для развития страны.
Крымская война 1853 — 1856
Во время кратковременных перемирий при выносе раненых и убитых противники показывали уважение друг к другу. Военные действия велись без «остервенения» 1812 г. Из генералов выделялись Ф. Соймонов, П.
Липранди, С. А Хрулёв, А. Генерал К.
Семякин привёл под смертельный огонь двух сыновей-юнкеров на Пятый бастион. Но в целом офицерство безнадёжно смотрело на начальство: «Нет у нас начальников и вождей, в которых мы бы веровали и надеялись… как на каменную гору. К Паскевичу армия относится как-то с формальной стороны… не видит в нём близкого к себе излюбленного вождя… Нерешительность Горчакова порывчатость, непоследовательность всем известны.
Его маршей и контрмаршей боятся, как мучительного огня. Коцебу терпеть не могут. Бутурлин — порет горячку… над Болдыревым смеются.
Из армейских генералов знают только одного Хрулёва…» «Командиры корпусов — ниже посредственного. Начальники дивизий и командиры бригад — хороши на бастионах и совсем несостоятельны в полевых боях» 76. Честный и добросовестный генерал Д.
Остен-Сакен 1789-1881 , которого иронично окрестили «крахмальным генералом» и педантом, делал всё, что мог: следил за обменом пленными, за обмундированием, за довольствием и регулярностью богослужений среди солдат, посылал от себя квас на позиции, горячо молился за победу и указывал на неисправности на бастионах. Начальник штаба Южной армии и всех сухопутных и морских сил в Крыму П. Коцебу 1801-1884 несправедливо обвинял его чуть ли не в трусости: «Сакен совсем деморализован и хочет, чтобы мы начали эвакуировать Севастополь, но это слишком рано.
Все начальники на передовых линиях деморализованы» 77. Пассивность генералитета поражала. Начальник гарнизона Севастополя генерал-лейтенант фон Моллер, которого презирал Меншиков, не выходил из своей квартиры и не давал приказов.
Старый и бесхарактерный генерал-губернатор адмирал Станюкович был пустым местом. В отличие от исполнительности нижних чинов, наверху манкировали своими обязанностями. Пётр Великий ежедневно тревожил тылы шведской армии под Полтавой мелкими и крупными ударами и ложными тревогами, но в 1854-55 гг.
Командиры не посылали гусар и драгун на пикеты противника. Задавить противника в сентябре, пока тот не осмотрелся, даже не думали. Камышёвую и Балаклавскую бухты, где союзники быстро создали свои большие базы, командование не заняло и не пыталось устроить там поджоги скученных кораблей.
О чудовищной непредусмотрительности императорского Генерального штаба свидетельствует отсутствие карт окрестностей Севастополя. Топографы прибыли лишь в конце зимы. Несмотря на то, что «благословение Божие уже не сопровождало нас, Севастополь исправлял ошибки начальствовавших» 78.
Нерешительность воспрепятствовала ударить по уязвимой базе союзников в Балаклаве. Липранди 1796-1864 одержал с 23 тысячами войск частную победу недалеко от Балаклавы. В 1812 г.
При штурме Варшавы в 1831 г. Меншиков же окрестил его «интриганом-фанариотом». Из Бессарабии в 1854 г.
Отряд пехоты и кавалерии в трёх колоннах выбил турок из четырёх редутов у деревни Кадыкиой и захватил 11 пушек, однако не продолжил движение на Балаклаву. Развёрнутый строй шотландских стрелков-горцев французы называли их английскими зуавами не потерял хладнокровия и меткости при отражении русской атаки. В конце боя Раглан безграмотно бросил в бестолковую атаку бригаду лёгкой кавалерии 700 чел.
Непростительным промахом английского командования было неоказание помощи гибнущей бригаде. Ещё большим промахом было оставление Русской армией Федюхинских высот, которые пришлось штурмовать позже в несчастной битве на р. Чёрной 4 августа 1855 г.
Инкерманский бой Считая, что Севастополь силён лишь укреплениями, а не боевым духом, Меншиков, поддался убеждениям, что город можно спасти, если отбросить противника с левого фланга. Грамотную диспозицию по соображениям секретности составил один Данненберг «кабинетный утопист», как назвал его светлейший. Это был образованный и деликатный теоретик, опытный тактик, увлекавшийся заменой солдатских ранцев карманами или новым покроем шинелей.
В соответствии с диспозицией предполагалось овладеть лагерями противника, но не сбросить его в море. Второй части войск под командованием П. Горчакова предписывалось «отвлекать» врага, стараясь овладеть одним из всходов на Сапун-гору.
Лорд Раглан приказал судам в Балаклаве развести пары на случай принятия войск, если главный удар будет нанесён со стороны П. Горчакова 79. Данненберг не сделал расчёта движения войск и не приказал осмотреть состояние дорог, которые после дождей сильно размыло.
Из-за отсутствия карт полковник гвардейского Генерального штаба Попов чертил пальцем на пыльном столе «простую схему» куда следовало вести войска 80. Считая, что он не тактик и не его дело вести войска в бой, Меншиков вручил командование Данненбергу. Начальникам, возможно из-за секретности, не сообщили ни цели, ни направления ударов, ни порядка атаки.
Колонна храброго генерала Ф. Соймонова 18929 человек при 38 орудиях и запоздавшая колонна П. Павлова 15806 чел.
Соймонов геройски повёл три полка в атаку и погиб, забыв об оставшихся сзади своих четырёх полках. Скученные батальоны на узком плато вступали в бой не разом, а волнами. Треть войск вообще не смогла принять участия в бою.
С обоих сторон сражалось примерно по 14 тысяч. Вместе с тем наступательный порыв был велик — Углицкий и Бутырский полки, появившись на поле боя, с воодушевлением пели «народный гимн — Боже, царя храни! Как вспоминали участники, русская пехота, со времён Измаила не дралась с таким ожесточением под градом шрапнельных гранат, ядер и свинца «русские сделались зверями после штыковой работы».
Наступавшие дважды врывались в лагерь англичан, но не сломили их и не сбросили с Сапун-горы. Британцы, не успев одеть мундиры, в серых шлафроках отчаянно отбивались штыками, прикладами, топорами, камнями и испытали сильнейшее потрясение: «Ужасный беспорядок начал распространяться в рядах союзных войск». Цепи англичан, прошивая дальнобойными выстрелами сразу несколько человек, отходили, но не бежали.
От поражения их спасла помощь алжирских стрелков и «шакалов» Боске. Шрапнель и картечь валила русские скученные колонны, которых равняли по шеренгам и в затылок. Почти все полковые, батальонные и ротные штаб-офицеры погибли.
Данненберг делал всё, что в его силах — следил за состоянием связи и посылал поддержку частям. В ответ на слова — рассыпьтесь, или укройтесь за пригорком, батальонные командиры отвечали «Уставом не положено! Меншиков находился на правом фланге.
Когда сражение стало принимать дурной оборот, он лично повёл из резерва Суздальский и Владимирский полки к месту атаки. К нему присоединился Данненберг. Вместе с двумя великими князьями они оба находились некоторое время под огнём.
Ни тот, ни другой не настояли вступить в бой П. Горчакову 22444 чел. Чёрной, даже не обозначил атаку с подножья Сапун-горы в тыл противника, будучи введён в заблуждение его «множеством» на её вершинах 83.
После прибытия М. Горчакова в Крымскую армию, тот удалил своего 70-летнего старшего брата из армии. Наблюдались как случаи прикрытия офицеров солдатами от осколков, так и уход их из-под огня под предлогом выноса раненых.
В 12 часов дня Данненберг, в отличие от дравшихся войск, сломался и приказал отступать. После «инкерманской резни» под разрывами и штуцерным огнём некоторые роты из-за безначалия уходили толпой, другие — отбивая такт, как на параде. Русское ожесточение остановило противника и командующий французской армией в Крыму Ф.
Канробер не рискнул послать свежие силы вслед отступавшим. Англичане писали: «нельзя поверить,… что есть на свете войска, умеющие отступать так блистательно, как русские. Преследуемые всею союзною артиллериею, батальоны их отходили медленно, поминутно смыкая ряды и по временам бросаясь в штыки на союзников.
Это отступление русских Гомер сравнил бы с отступлением льва» 84. Русские потери составили, по разным данным от 10 до 12 тыс. Во Франции сражение сравнивали с ожесточённой битвой русских и французов у Прейсиш-Эйлау в 1807 г.
Боске назвал сражение «скотобойней». Англичане оценили его не как победу, а как «неслыханный в британской военной истории героизм», которым они спаслись от неминуемой гибели. Кларендон К.
Стратфорду-Редклифу 6 18 ноября 1854 г. Боевой дух англичан после Инкермана никогда уже не был полностью восстановлен. Этот бой не только заставил отменить штурм Севастополя, назначенный на 25 октября, но переломил ход войны — союзники, осознав невозможность поразить «русское мужицкое войско» в поле, решили бросить все силы на осаду.
Холодным душем окатил Инкерманский бой и русофобию в Англии. Вопреки вышесказанному, Меншиков, признавая самоотверженность Русской армии, не видел в ней силы и смотрел на неё с «безотрадной, мрачной точки зрения». Вид страшной бойни парализовал этого державника: «Одинокий, без кровинки в лице, какого-то тёмно-серого цвета, в тяжёлом раздумье, неверными шагами подвигался… светлейший князь.
Голова его была наклонена, глаза без жизни и желания. Одно тяжёлое и безотрадное страдание… Временами он останавливался и затем поворачивался назад — словом, без воли он передвигался то к переправе, то обратно». Мрачно приблизившись к Селенгинскому полку спросил: «Вы отчего своих перестреляли?
Перед главнокомандующим, возможно, маячили только герои прошлого и он говорил: «У меня нет ни генералов, ни офицеров, ни войск способных к битве». Горчаков, чудом уцелевший под Альмой, выглядел в его глазах как «старый суета в кардинальской шапке», «Кирьяков — всегда пьяным», «Моллер — бестолковым». Не дай, Бог, настоящего дела в поле!
Если в отношении рядовых и офицеров Меншиков был несправедлив, то уровень генералитета он оценивал правильно. Того же мнения придерживался Д. Остен-Сакен: «генералы наши, исключая единицы, не соответствуют офицерам и солдатам».
Такую же оценку дал в 1855 г. Толстой: «Русский генерал, по большинству, существо отжившее, усталое, выдохнувшееся… — люди без ума, образования и энергии 89. Войска… не доверяя более разумному их направлению, перестали ждать успехов и рассчитывали на одни неудачи.
Недоверие это желчно высказывалось при каждом удобном случае… В каждом из анекдотов слышна была беспощадная насмешка над всеми нашими намерениями и планами и какое-то злорадное самоосуждение…» 90. Если в Севастополе «всё кипело» и все надеялись в бою заслужить признательность России, то в лагере Меншикова в Бельбекской долине «всё поникло головою и как бы страшилось приговора Отечества и современников». Усилилось мародёрство и дезертирство среди солдат 91.
В январе 1855 г. Ден и Попов пускали в адрес главнокомандующего «площадные ругательства», М. Горчаков предлагал сменить, а фельдмаршал Паскевич — даже судить Меншикова.
Николай I сказал, что «подло» сваливать свою бездарность на войска. Истомин — «аспидом», офицеры — «мрачным князем» 92. Инкерманское сражение оказалось знаковым для военной истории России после наполеоновских войн.
Исходя из вялости и безволия русского командования, К. Маркс сделал болезненный для национального русского самолюбия, но верный вывод об истощении милитаризма романовской империи и конце «славы русской пехоты»: «маска западноевропейской цивилизации упала и обнаружился татарин… Искусственно ускоренный рост и огромные усилия, которые делались, чтобы сохранить видимость блестящей цивилизации, при полуварварском уровне страны, по-видимому, уже истощили нацию и вызвали у неё нечто вроде чахотки. Инкерманское сражение означает для русской пехоты то же, что для испанской сражение при Рокруа» 93.
В отличие от Николая I, который полагал возможным отступить даже из Бессарабии и Новороссии вплоть до Днепра, только бы удержать Крым и Севастополь 94 , Меншиков понимал, что мгновенно переучить пехоту на новую тактику нельзя и что очередные полевые сражения приведут к новым потерям. С ноября 1854 г. Горчаков, полагал, что генеральные бои больше невозможны и следует считаться с возможностью оставления Севастополя и Крыма и перехода к маневренной войне на истощение противника.
Завершение Крымской войны 1855 год сломил не только верхушку командования, но и николаевское великодержавие. После Инкерманского сражения Николай I ночами один ходил по Дворцовой набережной. Солдаты опасались, что смерть царя приведёт к бесчестному миру, который сотрёт всё то, что они сделали для обороны Севастополя 95.
Меншиков, подав идею приблизить русские траншеи к позициям противника, был пришиблен всеобщим осуждением, скрылся на некоторое время на судне в бухте, потом был выбит из строя болезнью мочевого пузыря, сдал всё Остен-Сакену и уволен в отставку в 1856 г. Паскевич умер в 1856 г. Ещё бодрый прославленный генерал-«лев» А.
Ермолов 1777-1861 единодушно избранный 16 февраля 1855 г. Однако вряд ли он мог бы переломить ситуацию. В конце 1855 г.
Горчаков был заменен генерал-адъютантом А. Лидерсом и умер через 5 лет после Крымской войны. Общество было в апатии, преданность народа новому государю Александру II была слабее, чем верховной власти при апогее самодержавия в 1770-1814 гг.
В отличие от полевых боёв, доблесть Русской армии за бастионами Севастополя была развёрнута в полную силу. Зимой 1855 г. На начало января 1855 г.
Еще больше гибло турецких солдат, обращённых французами и англичанами в тягловый скот. Мелкие вылазки из Севастополя не давали серьёзного эффекта — не успевали засыпать траншеи неприятеля, уничтожать валы и заклепать орудия. Бездействие командования оправдывалось «сохранением сил для удержания Крыма».
Попытка отважного генерала С. Хрулёва взять 5 февраля 1855 г. Евпаторию слабыми силами завершилась потерей 768 чел.
Идя под картечь, спешенные драгуны принципиально отказались сменить колонну на рассыпной строй. В Петербурге после отчаянных писем из Крыма неосторожно заговорили о поражении, что активизировало усилия союзников захватить Севастополь. После отъезда Меншикова и до приезда 8 марта М.
Горчакова верховное командование находилось в руках Нахимова и Остен-Сакена, который тоже обрёл популярность среди солдат и офицеров. О Горчакове Николай I еще 19 июня 1853 г. Некоторые надеялись, что новый главнокомандующий организует всеобщее наступление, другие предвещали дурное, так как он был сторонником сохранения живой силы Русской армии и сворачивания войны.
Хотя М. Горчаков ратовал за «малую кавалерийскую войну», но кавалерия уже отучилась от неё и ему пришлось советовать избегать схваток и держать конницу за второй линией пехоты. Не проявили себя в Крыму и казаки.
Горчаков, как и Меншиков, не распорядился укрепить Керченский пролив и Керчь была взята всего за несколько часов. Если Нахимов до последней минуты поддерживал стойкость солдат «Что за срам-с! Шесть месяцев учат вас под огнём строить и исправлять повреждения, а вы не можете!
Он считал, что при бомбардировке осадными батареями, защита города не продлится и 2-3 дня 100. Ужасно подумать! Вместе с тем Горчаков неплохо наладил снабжение войск.
В Москве же не ценили, что Горчаков «щадил драгоценную кровь», называли его «бичом Божьим, изменником и злодеем». Французы тоже говорили о совершенной неспособности главнокомандующего, который губит войска без нужды» 101. Слухи о тревожных письмах главнокомандующего распространялись в Петербурге и стали известными в Европе.
В начале мая союзники, подтянув новые подкрепления в том числе 15 тысяч пьемонтцев , увеличили свои силы до 170 тысяч. По семи параллелям осаждающие подобрались почти к самому городу. Командовавшего этими укреплениями генерала О.
Жабокрицкого, тут же стандартно припечатали словом «изменник». Речь вызвала большое воодушевление 102. Хрулёв, за которым солдаты шли в огонь и в воду, произнёс бессмертное: «Отступления нет.
У нас в резерве — Россия». При штурме противник потерял 5281 чел. Хотя отступавшего противника не преследовали, один из англичан записал в июне 1855 г.
Это великий народ» 103. Начальником гарнизона стал способный боевой генерал В. Васильчиков 1820-1878.
В 1842-44 гг. Трагедию высшего командования ярко выявил военный совет 29 июля 1855 г. Вся державная Россия и главный державник — Александр II ожидали и настаивали на активности войск.
Командование в Севастополе понимало, что новое наступление обернётся неизбежным крахом. У всех в памяти были уроки Альмы и Инкермана, когда батальонные и ротные колонны сметались картечным и штуцерным огнём. Однако все помнили и о сокрушающей критике Меншикова «за бездеятельность».
Трезвую и честную «ужасную меру» Остен-Сакена — немедленно без боя покинуть Южную сторону Севастополя — принять было немыслимо. Против наступления осмелились высказаться только Ушаков и Семякин. Горчаков, осознавая неотвратимость катастрофы и бесчеловечность бросания на убой солдат, за день до сражения был в самом мрачном состоянии: «Я иду против неприятеля, потому, что если бы этого не сделал, Севастополь всё равно пал бы в скором времени… Я иду против неприятеля, при самых плохих обстоятельствах» 104.
В ночь перед сражением 4 августа он на коленях со слезами горячо молился перед образом Смоленской Божьей матери 105. О тактике не считавшегося ни с какими державными амбициями Петра Великого — оттягивать противника от города, как от Полтавы, хотя бы ложными диверсиями было забыто. Диспозицию разослали только за день до сражения и войска с ней не успели ознакомиться.
Офицеры снова повели солдат плотными массами навстречу смерти в лобовой штурм Федюхинских высот. Почти все главные начальники погибли в начале сражения. Дивизии разбивались поодиночке.
Кавалерия была выставлена только для вида. Но Горчаков после пяти часов боя отказался продолжать сражение, хотя три нетронутые дивизии еще могли бы ударить в правый фланг противника. Русские потеряли 3229 убитыми и 5 тысяч ранеными, потери союзников составили убитыми всего 196, ранеными 1551 чел.
Тем не менее, и в последнем полевом сражении Крымской войны, как и в предыдущих, Русская армия не превратилась в бегущую толпу и неприятель не преследовал её. Под картечью и пулями Горчаков взял на себя командование отступающими частями и кричал суетившимся командирам: «Заставьте их идти тихим шагом! Горчаков и Остен-Сакен начали готовить эвакуацию и заблаговременно распорядились о наведении наплавного на якорях моста из брёвен длиной почти в километр на северную сторону Севастополя.
Рядовые защитники, не мысля об отступлении, полагали, что мост улучшит снабжение с северной стороны и готовились биться внутри города 106. Защитники сражались геройски. Противник потерял 9041 чел.
К 5 часам вечера Малахов курган был взят. Так 27 августа 1855 г. Севастополь с его баррикадами, бойницами в фортах и домах, блиндажами, траншеями, цепью бастионов, редутов и оборонительных валов, с несколькими тысячами орудий, которые нельзя было вывезти по мосту, был оставлен.
Васильчиков, расписав по минутам вывод отрядов и поставив арьергардное заграждение, за одну ночь образцово «с неимоверным успехом», по словам Горчакова вывел войска. Штурм обескровил противника и тот предоставил отступавшим «золотой мост». Генерал-майор А.
Хрущёв с Волынским, Минским и Тобольским полками прикрывали отход.
Однако вряд ли он мог бы переломить ситуацию. В конце 1855 г. Горчаков был заменен генерал-адъютантом А. Лидерсом и умер через 5 лет после Крымской войны.
Общество было в апатии, преданность народа новому государю Александру II была слабее, чем верховной власти при апогее самодержавия в 1770-1814 гг. В отличие от полевых боёв, доблесть Русской армии за бастионами Севастополя была развёрнута в полную силу. Зимой 1855 г. На начало января 1855 г. Еще больше гибло турецких солдат, обращённых французами и англичанами в тягловый скот.
Мелкие вылазки из Севастополя не давали серьёзного эффекта — не успевали засыпать траншеи неприятеля, уничтожать валы и заклепать орудия. Бездействие командования оправдывалось «сохранением сил для удержания Крыма». Попытка отважного генерала С. Хрулёва взять 5 февраля 1855 г. Евпаторию слабыми силами завершилась потерей 768 чел.
Идя под картечь, спешенные драгуны принципиально отказались сменить колонну на рассыпной строй. В Петербурге после отчаянных писем из Крыма неосторожно заговорили о поражении, что активизировало усилия союзников захватить Севастополь. После отъезда Меншикова и до приезда 8 марта М. Горчакова верховное командование находилось в руках Нахимова и Остен-Сакена, который тоже обрёл популярность среди солдат и офицеров. О Горчакове Николай I еще 19 июня 1853 г.
Некоторые надеялись, что новый главнокомандующий организует всеобщее наступление, другие предвещали дурное, так как он был сторонником сохранения живой силы Русской армии и сворачивания войны. Хотя М. Горчаков ратовал за «малую кавалерийскую войну», но кавалерия уже отучилась от неё и ему пришлось советовать избегать схваток и держать конницу за второй линией пехоты. Не проявили себя в Крыму и казаки. Горчаков, как и Меншиков, не распорядился укрепить Керченский пролив и Керчь была взята всего за несколько часов.
Если Нахимов до последней минуты поддерживал стойкость солдат «Что за срам-с! Шесть месяцев учат вас под огнём строить и исправлять повреждения, а вы не можете! Он считал, что при бомбардировке осадными батареями, защита города не продлится и 2-3 дня 100. Ужасно подумать! Вместе с тем Горчаков неплохо наладил снабжение войск.
В Москве же не ценили, что Горчаков «щадил драгоценную кровь», называли его «бичом Божьим, изменником и злодеем». Французы тоже говорили о совершенной неспособности главнокомандующего, который губит войска без нужды» 101. Слухи о тревожных письмах главнокомандующего распространялись в Петербурге и стали известными в Европе. В начале мая союзники, подтянув новые подкрепления в том числе 15 тысяч пьемонтцев , увеличили свои силы до 170 тысяч. По семи параллелям осаждающие подобрались почти к самому городу.
Командовавшего этими укреплениями генерала О. Жабокрицкого, тут же стандартно припечатали словом «изменник». Речь вызвала большое воодушевление 102. Хрулёв, за которым солдаты шли в огонь и в воду, произнёс бессмертное: «Отступления нет. У нас в резерве — Россия».
При штурме противник потерял 5281 чел. Хотя отступавшего противника не преследовали, один из англичан записал в июне 1855 г. Это великий народ» 103. Начальником гарнизона стал способный боевой генерал В. Васильчиков 1820-1878.
В 1842-44 гг. Трагедию высшего командования ярко выявил военный совет 29 июля 1855 г. Вся державная Россия и главный державник — Александр II ожидали и настаивали на активности войск. Командование в Севастополе понимало, что новое наступление обернётся неизбежным крахом. У всех в памяти были уроки Альмы и Инкермана, когда батальонные и ротные колонны сметались картечным и штуцерным огнём.
Однако все помнили и о сокрушающей критике Меншикова «за бездеятельность». Трезвую и честную «ужасную меру» Остен-Сакена — немедленно без боя покинуть Южную сторону Севастополя — принять было немыслимо. Против наступления осмелились высказаться только Ушаков и Семякин. Горчаков, осознавая неотвратимость катастрофы и бесчеловечность бросания на убой солдат, за день до сражения был в самом мрачном состоянии: «Я иду против неприятеля, потому, что если бы этого не сделал, Севастополь всё равно пал бы в скором времени… Я иду против неприятеля, при самых плохих обстоятельствах» 104. В ночь перед сражением 4 августа он на коленях со слезами горячо молился перед образом Смоленской Божьей матери 105.
О тактике не считавшегося ни с какими державными амбициями Петра Великого — оттягивать противника от города, как от Полтавы, хотя бы ложными диверсиями было забыто. Диспозицию разослали только за день до сражения и войска с ней не успели ознакомиться. Офицеры снова повели солдат плотными массами навстречу смерти в лобовой штурм Федюхинских высот. Почти все главные начальники погибли в начале сражения. Дивизии разбивались поодиночке.
Кавалерия была выставлена только для вида. Но Горчаков после пяти часов боя отказался продолжать сражение, хотя три нетронутые дивизии еще могли бы ударить в правый фланг противника. Русские потеряли 3229 убитыми и 5 тысяч ранеными, потери союзников составили убитыми всего 196, ранеными 1551 чел. Тем не менее, и в последнем полевом сражении Крымской войны, как и в предыдущих, Русская армия не превратилась в бегущую толпу и неприятель не преследовал её. Под картечью и пулями Горчаков взял на себя командование отступающими частями и кричал суетившимся командирам: «Заставьте их идти тихим шагом!
Горчаков и Остен-Сакен начали готовить эвакуацию и заблаговременно распорядились о наведении наплавного на якорях моста из брёвен длиной почти в километр на северную сторону Севастополя. Рядовые защитники, не мысля об отступлении, полагали, что мост улучшит снабжение с северной стороны и готовились биться внутри города 106. Защитники сражались геройски. Противник потерял 9041 чел. К 5 часам вечера Малахов курган был взят.
Так 27 августа 1855 г. Севастополь с его баррикадами, бойницами в фортах и домах, блиндажами, траншеями, цепью бастионов, редутов и оборонительных валов, с несколькими тысячами орудий, которые нельзя было вывезти по мосту, был оставлен. Васильчиков, расписав по минутам вывод отрядов и поставив арьергардное заграждение, за одну ночь образцово «с неимоверным успехом», по словам Горчакова вывел войска. Штурм обескровил противника и тот предоставил отступавшим «золотой мост». Генерал-майор А.
Хрущёв с Волынским, Минским и Тобольским полками прикрывали отход. Боевой дух гарнизона не был сломлен. Горчаков сказал, что «349 дней обороны превосходят Бородино» и что с падением Севастополя начинается «новая война, война полевая, свойственная духу русского солдата» 107. У тыловиков-державников вывод войск вызвал негодование: «отдав Севастополь, отдали всю славу России, честь и целостность нашей земли», «наши войска бесполезно губят их безумные вожди» «Враг наш… наша правительственная система» 108. Превратить позиционную войну в маневренную и овладеть полностью полуостровом союзники не имели сил и похвальбы зуавов о том, что Крым был завоеван, как Алжир, выглядели фанфаронством.
Героическая оборона Севастополя, истощив силы осаждающих, сделала невозможной продолжение войны союзниками. В апогее славы, когда Россия окончательно утверждала границы православной цивилизации от Западного Буга до Тихого Океана 1770-1814 гг. Суворова «Мы русские с нами Бог! Натиском и решительностью высшее командование и офицерский корпус громили не только османов, персов, поляков и шведов, но и армии Наполеона. В Восточной войне 1853-56 гг.
Новые приёмы боя отторгались повсеместно и на всех уровнях. На спаде империи верховные носители державности, в отличие от офицерского корпуса и рядового состава, осознавая, что «Бог не с ними», очень остро переживали военные угрозы. Их уверенность в непобедимости Русской армии и флота исчезла и они преждевременно согласились на мирные переговоры. Контраст между неудачами Крымской войны и прошлыми победами обусловил сокрушительную критику высшего командования в мемуарах и исторической литературе. Офицерский корпус и такие генералы, как С.
Хрулёв, Ф. Липранди, А. Хрущёв и др. Герои русской и мировой военной истории — В. Тотлебен своим бесстрашием вознесли Севастополь к вершинам славы.
Рядовой состав проявил высочайшее мужество, выносливость и самоотверженность. Феодальная Россия была побеждена не численностью и качеством вооружения, не способностями командного состава неприятеля, и тем более не превосходством боевого духа армий Европы, а промышленной революцией капиталистических государств, заваливших героев Севастополя тоннами свинца и чугуна. Благодаря морскому господству французский флот перебросил в Черное море из Франции, Италии и Корсики 309268 чел. При войне один на один с Францией или Англией и тем более с Турцией, поражение России было невозможным. Парижский мир 1856 г.
Однако кровавые жертвы в 102 тысячи погибших на севастопольских бастионах и 26 тысяч в полевых боях не пропали даром. Они позволили выйти из борьбы на более сносных условиях, чем после Японской и Первой мировой войны. В 1853-56 гг. Русская армия и её офицерский корпус выдержали оборонительную войну против трёх империй и одного королевства при негласном участии Австрии достойнее, чем в 1904-05 и 1914-17 гг. Союзники, опасаясь тогдашней русской силы, осторожничали и были далеки от стратегии «сокрушения».
Поражения в полевых сражениях заставили русских военных отойти от строевой муштры в пользу боевой подготовки и стали причиной масштабных «милютинских» реформ 1860-70-х гг. Черноморский флот был возрождён и Россия успешно решила «восточный вопрос» в 1877-78 гг. Геройская оборона Севастополя навечно вошла в летопись славы русского оружия. Корнилова, обращённый перед смертью к потомкам. Оно отличается от любви к родному краю, родной культуре, языку, Отечеству — патриотизма.
Артамонов В. Битвы, поля сражений, мемориалы. Германия и панславизм. В Англии «противостояние сатане» и требование «народной войны» переросло к 1853 г. Englische Akten zur Geschichte der Krimkriegs.
Munchen, 1994. Русское общество 18-19 веков. Традиции и новации. Война и бизнес. Власть, деньги и оружие.
Европа и Ближний Восток в новое время. Русское общество… С. Война и бизнес… С. Князь Александр Сергеевич Меншиков 1853-1869. Письма французского офицера к своей семье во время Восточной войны 1853-56 гг.
Минск, 1894. Munchen, 1999. При дворе двух императоров. Дневник 1853-55. Der Krimkrieg und seine Bedeutung fur die Entstehung der modernen Flotten.
Herford, 1980. Очерк действий Черноморского флота в 1853-54 гг. Первая половина 19 в. От войны России против Наполеона до Парижского мира 1856 г. Четыре войны… Ч.
О причинах тактического превосходства французов в кампанию 1855 и 1856 годов. Инкерманский бой и оборона Севастополя. Наброски участника. Воспоминания из времён царствования Николая I. Ещё в начале ХХ в.
Путь русского офицера. Четыре войны. Походные записки в 1849, 1853, 1854-56 и 1877-78 гг. Четыре войны… Т. Маркс и Энгельс о состоянии армий и о развитии военного искусства в Крымской войне 1853-56.
Автореферат канд. Englisce Akten… S. Русское общество…С. Нравственный максимализм Л. Толстого сказался в его излишне резкой оценке офицерского корпуса: «В военном обществе дух любви к Отечеству, рыцарской отваги, воинской чести возбуждает насмешку; уважается угнетение, разврат и лихоимство… Засекают солдат, бьют всякую минуту, и солдат не уважает себя, ненавидит начальников… Сколько русских офицеров убиты русскими пулями…» Толстой Л.
Об «отвращении» к службе, скованной уставом инициативе и «бесконечно малом числе» хороших офицеров писали и публицисты в Европе. Армии Европы… С. Записки начальника штаба Севастопольского гарнизона князя В. Русская война: столетний историографический опыт осмысления Крымской кампании. Записки… С.
Сочинения… Т. Севастополь и его защитники в 1855 г. Дипломатическая история Европы 1814-1878. Ростов-на Дону 1995. Восточная война 1853-1856 гг.
Из записок севастопольца. Der Krimkrieg… S. Воспоминания кн. Барятинского 1852-1855. Обзор событий по поводу сочинения М.
Репринт СПб. Сборник воспоминаний, статей, писем и официальных документов. Петропавловск-Камчатский, 1979. Записки неизвестного 1844-1874 гг. Воспоминания о Севастопольской обороне Г.
Paris, 1856. История обороны Севастополя. Князь… С. Souvenirs religieux et militaire de la Crimee. Алма 1854-1904.
Сражение 8 сентября 1854 г. Одесса, 1904. Горчакова — Горчаков «Сибирский» 1785-1868 в 1836-51 гг. Современники, признавая его личную храбрость, отзывались о нём как о халатном нераспорядительном старце, которого «никто и в грош не ставит, никто не слушает». Souvenirs de la campagne de Crimee.
Paris, 1862. История Крымской войны… Т. Южная армия… С. Письма отставного флота капитан-лейтенанта П. Русская война… С.
Военно-исторические очерки Крымской экспедиции. Описание осады и обороны Севастополя. Крымская война… Т. Der Krimkrieg… С. Оборона побережья с древнейших времён до наших дней.
Защита Севастополя «с воды» во время осады его союзными войсками в 1854-55 гг. Алабин П. Восточная война… С. Синопский бой. Осада Севастополя.
Из воспоминаний черноморского моряка. Рязань, 1899. Щербачёв Г. Заметки о событиях 1853-55 гг. Барятинского 1852-55.
История Русской армии. Коцебу от 28 мая 1855 г. Дума русского во второй половине 1855 г. Под Севастополем в 1853-1856 гг. Souvenirs… P.
Инкерманский бой… С. Записки В. The Vainglorious War 1853-56. The Great Crimean War 1854-56. Крымская война..
Российские потери Дымарский слегка преуменьшил, хотя для либералов характерно как раз обратное. Он не учёл свыше 5 тысяч умерших в плену. Зато количество жертв со стороны её противников он урезал капитально, именно почти в 5 раз.
Второй батальон Минского полка стоял далеко от всхода на высоту. Весь левый фланг Меншиков опрометчиво доверил генералу-фанфарону В. Кирьякову, который, повторив известное еще с Семилетней войны присловье: «на подъёме с моря он и с одним батальоном шапками забросает неприятеля и как кур перестреляет», бросил вручённые ему части. Перед сражением к французам перебежал полковник-поляк, который сообщил, что мост через реку не минирован и дал советы как вести баталию 47. Уставшие союзники, со скудным запасом патронов и продовольствия, почти без кавалерии и обоза, без многих нужнейших вещей и карт, неуверенные в исходе боя на незнакомой местности, пошли в атаку в 8 ч. Ярко-красные мундиры англичан и синие французов контрастировали с серыми шинелями русских.
Офицеры вели солдат вперёд в полной парадной форме, с блестящими эполетами и шпагами, рискуя быть выбитыми в первую очередь. Противники поразили друг друга: «Мы не могли понять, как можно вести войска в атаку развёрнутым строем» - озадачились Меншиков и его адъютант Панаев 48. Встреча с новой европейской тактикой оказалась полнейшей неожиданностью для русского командования. Сент-Арно изрёк в адрес русского командования убийственное: «Их тактика отстала на полстолетия». Резервы, ротные и батальонные колонны «выкашивались» винтовками союзников с расстояния в 600-800 шагов русские ружейные выстрелы становились эффективными с 200 шагов. Французы из задних рядов палили навесным огнём. Меншиков разумно распорядился одеть генералам и офицерам солдатские шинели, но те, будучи впереди верхом на конях и не выводя батальонные колонны из-под артиллерийских разрывов «из опасения нарушить стройность боевого порядка», гибли, будучи отличной мишенью. Cудьба сражения была решена находившимся на пороге смерти от холеры Сент-Арно и французским опытным практиком и теоретиком военного дела Боске, который взобрался со своей дивизией и пушками по приморской круче и фланговым огнём вынудил армию Меншикова к отступлению. Французы полагали, что русские, приняв по одежде зуавов за турок, рассчитывали легко сбросить их, но получили сильный удар «шакалов» 49.
Батальоны Минского и Московского полков, несколько раз при содействии артиллерийской бригады пытались штыками сбросить с круч противника, но как только колонны приближались к неприятелю, тот отходил, выбивая прислугу и коней у пушек и встречал смехом недолетавшие пули. Боясь быть отрезанными, минцы и московцы отступили 50. Поведение Меншикова в сражении было достойным. Князь, оставив командование центром на генерала от инфантерии П. Горчакова, старшего брата М. Горчакова 51 , с 11 часов почти до конца боя находился под огнём в самом опасном месте левого фланга. Очевидец сражения врач Ф. Пфлюг писал, что хоть стойкое сопротивление солдат и ошибки противника помогли делу, но именно Меншиков сохранил честь русского оружия и армию и был велик в критические моменты боя 52. Князь побуждал солдат держаться до последней возможности, лично водил их в атаку и потом послал в бой веймарских гусар, артиллерию из резерва и эскадрон крымско-татарской гвардии.
После боя он «благодарил» Московский полк за «отрицательную храбрость». Сент-Арно тоже вводил дивизии в бой не сразу, а по частям, в сомкнутых батальонных колоннах. Когда ядра стали чаще поражать их, он развернул батальоны, чтобы сделать глубину меньшей. Окружить русский левый фланг и центр он не смог 53. Британцы атаковали русский центр обычным шагом и развёрнутым строем под музыку шотландских волынщиков и под защитой смертоносного штуцерного огня, который воспринимался тогда как будущий пулемётный. Они наполовину уничтожили два русских полка 16-й дивизии, стоявших в колоннах к атаке. Горчаков и начальник 16-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Квицинский, как простые офицеры повели в контратаки под звуки военных маршей батальоны Владимирского полка, который дважды сбивал англичан в реку Альму штыками и прикладами «как стадо с холма» так писал один из англичан , но, лишившись всех 47 офицеров и 1269 нижних чинов, не смог развить успех. Тарутинский, Брестский и Белостокский полки, скученные на открытом месте, ретировались из зоны огня без приказа. Казанский полк П.
Горчаков не смог поднять в атаку: «Казанский егерский полк весь рассыпался… Плеть избил, полусаблю сломал, двух лошадей потерял… всю шинель мне пулями изрешетили — всё напрасно! Пустить в тыл англичан кавалеристов, которые могли бы создать там тревогу, подобно Уварову и Платову под Бородино, Меншиков не решился. Четыре полка и две батареи 14-ой артиллерийской бригады совсем не были введены в дело. Сочтя, что полки полностью расстроены, Меншиков в 6 часов вечера прервал сражение. Нежданная эффективность винтовочного огня привела к беспорядку: солдаты, отступая вверх от Альмы, стреляли в воздух, бросали оружие, раненых, ранцы-«хребтоломы» и сильно пострадали от выстрелов в спину. Возможно тогда у князя появилась мысль, что войска не способны защитить Севастополь. Отступление прикрывали Суздальский и Волынский полки во главе с храбрым, распорядительным и добросовестным генерал-майором, начальником 1-й бригады 16-й пехотной дивизии А. С октября 1854 по январь 1855 г. Продолжать сражение на следующий день на вершинах холмов не решились.
Тактика «выжженной земли» была далёким прошлым. При отходе наспех забросали колодцы известью и навозом, но уничтожать все сады, огороды и винные погреба не было времени. Каче войска ломали и жгли дома, часть солдат перепилась, разбив бочки с вином. Поражение Меншиков возложил на малодушие войск и неумение начальников: «Что я буду делать с подобными генералами? При посещении раненых, которые 11 сентября валялись на казарменных полах с червями в ранах такое же состояние раненых тогда было и у союзников и, возможно, вспоминая 1812 г. Если в Отечественную войну 1812 г. В ночь с 11 на 12 сентября отступавшая армия прошла Инкерманский мост у устья р. Чёрной и ушла за три версты к юго-западу от Севастополя, бросая его в руки противника, как Белокаменную столицу в 1812 г. Базу Черноморского флота защищали только городские баррикады, которые князь распорядился возводить еще 17 марта 1854 г.
В историографии не отмечалось, что самым лучшим прикрытием Севастополя в то время было бы размещение войск по гребню Сапун-горы, где, как обоснованно считал Остен-Сакен, даже слабые заслоны могли наносить огромные потери штурмующим. Потом эту природную «циркумвалационную линию» заняли союзники. Цель овладения Сапун-горой была поставлена позже, перед Инкерманским сражением 24 октября. Боясь потерять связь с Россией, Меншиков в ночь с 12 на 13 сентября двинулся в противоположном направлении к Бельбекской долине и снова перешёл р. Чёрную у Чоргуна. С бивака на р. Каче можно было бы сразу свернуть к Бахчисараю, ставя неприятеля под угрозу флангового удара и страхуя этим выход на Перекоп. При марше в сторону Бахчисарая командование не организовало конной разведки и растянутые походные колонны противников, «потеряв» друг друга, чудом разошлись в разные стороны. Чем дальше от фронта, тем сильнее переполох.
После первого с 1814 г. Он сгорбился, потерял жёсткость и надменность. Подавленный Паскевич оценивал перспективы войны в самом мрачном свете. Великий князь Константин Николаевич, пересказывая сообщение Меншикова, писал своему помощнику А. Головину 15 сентября 1854 г. Столичное мнение, превратившее «Альму» в символ катастрофы, как позднейшую «Цусиму», было несправедливым. Может быть «дюженные» генералы и не были подстать героям Цорндорфа и Бородина, но войска держали позиции несколько часов и, потеряв 5 генералов, 23 штаб-офицера, 170 обер-офицеров и 5541 нижних чинов, избежали окружения. Потери противника были того же порядка — около 5 тысяч. Неприятель даже не помышлял обойти правое крыло русских и прижать их к морю или на плечах отступавших сходу ворваться в беззащитный Севастополь.
Это была провальная ошибка союзников. Русская ретирада была оценёна ими как «достойное отступление». Британцы и французы дали отходящим «золотой мост». Их невообразимый восторг при отступлении русских, показывает, как высоко они ценили победу над вдвое слабым соперником. Только 10 сентября наступавшие собрались с силами и пошли в обход Севастополя в сторону Балаклавы. Узнав русскую стойкость, союзные войска на протяжении всей Крымской войны в отличие от западного общественного мнения не испытывали ни пренебрежения, ни ненависти к Русской армии. Русское командование, убедившись в неспособности колонн преодолевать зону дальнобойного ружейного огня, не могло даже если бы и хотело отказаться от сомкнутых построений. Приверженность старым стереотипам исключала оборонительный «окопный бой», стрелковые цепи и мощную артиллерийскую подготовку перед атакой. Была усилена лишь осторожность, приведшая к нерешительности.
Гибель боевых кораблей в Севастополе. В 1854 г. Всё лето 1854 г. На черноморских кораблях-гигантах было больше тяжёлой артиллерии, чем на французских и английских Матросы, сознавая свою силу, говорили, что даже против вдвое сильнейшего неприятеля с его винтовыми кораблями при ветре, «мы берёмся с каждым своим кораблём уходить два неприятельских». О храбрости, боеготовности и образцовой огневой подготовке русских моряков говорил в 1856 г. Непир 1786-1860. О том же писали и западные историки 60. Начальник штаба Черноморского флота генерал-адъютант и фактический начальник всех войск в Севастополе В. Корнилов предлагал прорваться к Стамбулу и «посеять ужас» в столице османов, учитывая обременённость кораблей союзников грузами и военными припасами 61.
Начиная атаку морских рубежей России, Французская и Британская империи опасались каперов и высадки русских войск в их колониях. В Австралии несколько месяцев велись учения пехотных батальонов по отражению десантов. Однако Балтийский, Черноморский флоты, Беломорская и Тихоокеанская флотилии укрылись в гаванях. Николай I, А. Меншиков и М. Горчаков не исключали самоуничтожения сожжения Черноморского флота до прибытия подкреплений в Севастополь. Император писал: «… как ни больно и ни тяжко мне свыкаться с мыслью, но я уже стараюсь готовить себя к получению известия о взятии Севастополя и гибели флота». В Крыму неудача на Альме привела к настроению, близком к панике: при морском господстве неприятеля на открытый Севастополь маршировала армия союзников! Если Наполеон в 1805 г.
На вопрос Корнилова «Что делать с флотом? Так в Севастопольской бухте оказалось заперто четыре 120-пушечных парусных линейных гиганта, 11 — 84-пушечных, 7 фрегатов, 4 корвета, 12 бригов, 8 шхун, 5 боевых и 4 посыльных парохода 12 больших и 15 малых транспортов. Кроме преграждения севастопольского рейда затопленными кораблями, формирования из матросов пеших батальонов, строительства баррикад и сожжения огромных запасов корабельного леса, князь не подал никакой другой идеи. Было забыто о самоотверженности черноморцев, рвавшихся в бой, о лучшей огневой и боевой подготовке русских морских артиллеристов, о наведении бона в Керчи кроме установки бона топили суда и старые якоря , об использовании брандеров и перекрытии рейда судами, связанными цепями как в устье Темзы при подготовке Булонской экспедиции Наполеона. Преградить вход в Херсонесскую и Стрелецкую бухты не думали, а Камышёвую и Балаклавскую бухты, где позже союзники устроили свои гавани и базы, не защитили ни одним кораблём. Победа без винтовых кораблей была трудна, однако при опоре на базы в Керчи, Анапе, Николаеве или Одессе реальны были действия на коммуникациях противника против парусных транспортов, ходивших из Варны с боеприпасами, дровами и продовольствием. Это могло бы оттянуть часть судов противника от Севастополя. Командование не учло, что без затопления части флота на рейде, противник вынужден был бы тратить силы на его блокаду После закупорки русского флота англичане сняли со своих кораблей 2400 моряков, 2 тыс. Французы сняли 30 пушек и около 1 тыс.
Севастопольская база Черноморского флота с моря была почти неприступна - считал Э. Береговые батареи и флот могли сосредоточить убийственный перекрёстный огонь по точкам севастопольского рейда - до 300 выстрелов одновременно. Противник не мог пойти на безумие ввода кораблей в Северную бухту до захвата Севастополя. Для полной блокады с суши сил у союзников не было. Англичане считали, что Севастопольский порт может стать могилой не одной, а нескольких эскадр. Шестичасовая бомбардировка с моря 5 октября при десятикратном превосходстве численности орудий неприятеля окончилась плачевно для союзников: 10 кораблей были повреждены, причём два серьёзно, так что их пришлось отправить в Стамбул. Англичане потеряли 44 чел. После 5 октября союзный флот уже не пытался обстреливать береговые батареи. Опасаясь за паровые суда, противник ставил их вне выстрелов каменных морских фортов с сотнями орудий на трёхъярусных батареях.
Журналист А. Кинглейк писал, что день 5 октября утвердил славу непобедимости береговых батарей и невозможность захвата Севастополя с моря 65. Корнилов на военном совете 9 сентября предложил, дождавшись попутного ветра, рейд не позволял выходить лавированием при противном ветре , атаковать флот противника у мыса Лукулл. При неудаче была возможность уйти в бухту или же, сцепившись кораблями на абордаж, взорвать себя и часть флота неприятеля. Гибель не была бы бессмысленной. Военная слава любой страны веками работает на её обороноспособность. Подвиги в Гангуте, Чесме, Синопе, героизм кораблей «Меркурия» и «Азова», позже «Варяга» и «Корейца», «Стерегущего», вечно будут крепить боевой дух воинов. О вековой морской славе думал Нахимов, предлагая выйти на смертный бой, абордаж или подрыв своих кораблей вместе с кораблями противника. Однако большинство совета высказалось за «казнь» 7 кораблей, которая свершилась 11 сентября.
В горячке суда топились вместе с орудиями так нужными для обороны , провизией, порохом, боеприпасами и имуществом офицеров. Адмиральский корабль Новосильского - 120-пушечный гигант «Три святителя» для скорости расстреливали бомбами. Моряки на коленях провожали корабли, уходившие в пучину. Линейные гиганты были превращены в прибрежные плавучие батареи 67. Морские экипажи на бастионах создали «окаменелый флот», усилив защиту города, однако снять 10 тыс. Русское командование не знало о некомплекте команд союзников, на суда которых назначались офицеры и рядовые из сухопутной артиллерии и часть которых была взята для осадных работ. Принимая решение о затоплении, можно было предвидеть, что сезон бурь отгонит союзный флот от крымских берегов к Стамбулу и Малой Азии, что и случилось после урагана 2 ноября 1854 г. Тогда у р. Качи и Евпатории на сушу было выброшено 40 транспортных судов, 500 человек погибло, у Балаклавы было потеряно 14 транспортов с командами и потонул корабль «Принц» с лазаретом, пол-миллионом фунтов стерлингов и одеждой, тяжело повреждены два военных корабля и четыре - легко.
На берег было выброшено 150 транспортных судов. Полное господство союзников на море предопределило разорение Кинбурна, Керчи, Анапы, Геническа, Бердянска, Мариуполя, сказалось на исходе военных действий и конечной гибели Черноморского флота: в феврале 1855 г. Затопление флота укладывалось в общую концепцию «глухой обороны» по всем границам России. Вслед отступавшему Меншикову 12 сентября севастопольцы кричали «Изменщиков! Корабли и все суда готовы к затоплению: пускай достаются развалины…» 69. Понятно, насколько язвило душу князя обвинение в измене, если часто потом он повторял вымученную остроту, что якобы «продал Севастополь англичанам, но не сошлись в цене». Только 18 сентября, почувствовав себя в безопасности, Меншиков послал в Севастополь часть сухопутных сил. Николай I одобрил выход Меншикова «из отчаянного положения» 70 и 8 октября 1854 г. Русское командование в Севастополе.
После «альминского» замешательства решимость отстаивать Севастополь только возрастала. Корнилов, П. Нахимов, В. Истомин, Э. Тотлебен подобно героям войны 1812 г. Корнилов, считавшийся вплоть до 18 сентября с гибелью Севастополя, поднял небывалое вдохновение у моряков. Как прежде в Суворова, в «отца матросов» Нахимова были влюблёны все. Каждая минута его пребывания под огнём в мундире с золотыми эполетами усиливала дух и обороноспособность города. В день бомбардировки 5 октября, когда противник надеялся покончить с «гидрой, извергавшей из тысяч жерл огонь».
Корнилова наполняло всех энтузиазмом. Даже в предсмертных мучениях Корнилов думал о Родине: «Благослови, Господи, Россию и государя, спаси Севастополь и флот» - говорил он в последние минуты жизни 71. Доблесть этих русских героев сопоставима с античными подвигами. После смерти Корнилова началось «безначалие, интриги и борьба за власть среди командования». Севастопольский гарнизон под руководством Тотлебена провёл гигантские земляные работы и обрёл моральное превосходство над противником, который вёл осаду «бессистемно, бессмысленно и бесславно» Ф. Союзники, зная, что «крепостные войны» были сильной стороной русского военного дела, заложили первую осадную параллель в 1000 саженях от тотлебенской линии огня. Участники обороны писали об удали «нахимовских львов» под ядрами, пулями и бомбами: «В одной рубахе, с Георгием на груди, в широких парусинных штанах, с чёрным галстуком, концы которого падают на грудь, в солдатской фуражке, закоптелые в боевом дыму, замаранные порохом от выстрелов и беспрестанно заряжаемых орудий, облитые кровью и потом, освещённые молниями выстрелов в облаках порохового дыма, борясь со смертью… кажутся неземными существами скандинавского неба, для которых кровавые сечи составляли райское блаженство» 72. Привычная для моряков тактика скорострельного боя первоначально приводила к неоправданно высокому расходу боеприпасов при стрельбе по площадям Французы шутили, что смерть каждого из них обходится русским в 60 тыс. Только потом было приказано бить по бастионам и батареям противника.
Слишком близкое, как на кораблях, размещение орудий осыпало валы между смежными амбразурами от своих выстрелов. Как и солдаты, моряки стояли на бастионах густыми массами в ожидании штурма, погибая под бомбами и ядрами. Всего тысяча их уцелела к концу осады. Смертельно опасные вылазки считались молодечеством и на них шли по жребию. Французы уже не владели прежней «французской яростью» и полагали, что если войдут в Севастополь, то не удержатся там, покуда русские будут занимать Северную сторону 75. Во время кратковременных перемирий при выносе раненых и убитых противники показывали уважение друг к другу. Военные действия велись без «остервенения» 1812 г. Из генералов выделялись Ф. Соймонов, П.
Липранди, С. А Хрулёв, А. Генерал К. Семякин привёл под смертельный огонь двух сыновей-юнкеров на Пятый бастион. Но в целом офицерство безнадёжно смотрело на начальство: «Нет у нас начальников и вождей, в которых мы бы веровали и надеялись… как на каменную гору. К Паскевичу армия относится как-то с формальной стороны… не видит в нём близкого к себе излюбленного вождя… Нерешительность Горчакова порывчатость, непоследовательность всем известны. Его маршей и контрмаршей боятся, как мучительного огня. Коцебу терпеть не могут. Бутурлин — порет горячку… над Болдыревым смеются.
Из армейских генералов знают только одного Хрулёва…» «Командиры корпусов — ниже посредственного. Начальники дивизий и командиры бригад - хороши на бастионах и совсем несостоятельны в полевых боях» 76. Честный и добросовестный генерал Д. Остен-Сакен 1789-1881 , которого иронично окрестили «крахмальным генералом» и педантом, делал всё, что мог: следил за обменом пленными, за обмундированием, за довольствием и регулярностью богослужений среди солдат, посылал от себя квас на позиции, горячо молился за победу и указывал на неисправности на бастионах. Начальник штаба Южной армии и всех сухопутных и морских сил в Крыму П. Коцебу 1801-1884 несправедливо обвинял его чуть ли не в трусости: «Сакен совсем деморализован и хочет, чтобы мы начали эвакуировать Севастополь, но это слишком рано. Все начальники на передовых линиях деморализованы» 77. Пассивность генералитета поражала. Начальник гарнизона Севастополя генерал-лейтенант фон Моллер, которого презирал Меншиков, не выходил из своей квартиры и не давал приказов.
Старый и бесхарактерный генерал-губернатор адмирал Станюкович был пустым местом. В отличие от исполнительности нижних чинов, наверху манкировали своими обязанностями. Пётр Великий ежедневно тревожил тылы шведской армии под Полтавой мелкими и крупными ударами и ложными тревогами, но в 1854-55 гг. Командиры не посылали гусар и драгун на пикеты противника. Задавить противника в сентябре, пока тот не осмотрелся, даже не думали. Камышёвую и Балаклавскую бухты, где союзники быстро создали свои большие базы, командование не заняло и не пыталось устроить там поджоги скученных кораблей. О чудовищной непредусмотрительности императорского Генерального штаба свидетельствует отсутствие карт окрестностей Севастополя. Топографы прибыли лишь в конце зимы. Несмотря на то, что «благословение Божие уже не сопровождало нас, Севастополь исправлял ошибки начальствовавших» 78.
Нерешительность воспрепятствовала ударить по уязвимой базе союзников в Балаклаве. Липранди 1796-1864 одержал с 23 тысячами войск частную победу недалеко от Балаклавы. В 1812 г. При штурме Варшавы в 1831 г. Меншиков же окрестил его «интриганом-фанариотом». Из Бессарабии в 1854 г. Отряд пехоты и кавалерии в трёх колоннах выбил турок из четырёх редутов у деревни Кадыкиой и захватил 11 пушек, однако не продолжил движение на Балаклаву. Развёрнутый строй шотландских стрелков-горцев французы называли их английскими зуавами не потерял хладнокровия и меткости при отражении русской атаки. В конце боя Раглан безграмотно бросил в бестолковую атаку бригаду лёгкой кавалерии 700 чел.
Непростительным промахом английского командования было неоказание помощи гибнущей бригаде. Ещё большим промахом было оставление Русской армией Федюхинских высот, которые пришлось штурмовать позже в несчастной битве на р. Чёрной 4 августа 1855 г. Инкерманский бой. Считая, что Севастополь силён лишь укреплениями, а не боевым духом, Меншиков, поддался убеждениям, что город можно спасти, если отбросить противника с левого фланга. Грамотную диспозицию по соображениям секретности составил один Данненберг «кабинетный утопист», как назвал его светлейший.
Крымская война (1853-1856)
В то время как британцы и французы имели уже пароходы. Они были и в России, но чисто номинально. Иван Айвазовский, «Синопский бой». Вернемся к информационной воне. Выставив Россию агрессором, британский и французский флот вошли в Черное море под предлогом защиты мирного турецкого населения и судов. Якобы кровожадные русские уничтожают всех подряд, и мирных и военных. Более того, Франция потребовала мирного договора между Россией и Османской Империей. Причем, на условиях европейцев. Условия были такие, что Николай просто послал подальше французов с их ультиматумами.
И в марте 1954 Британия и Франция объявили России войну. По сути, против России встала вся Европа. Это повлекло практически тотальную изоляцию России от рынка не только Европы, но и Ближнего Востока. То есть, колоссальную просадку в экономике. Впоследствии российский рубли деноминируется примерно в два раза. Море было заблокировано: примерно 80 паровых современных военных кораблей блокировали 26 российских судов, из которых паровых было только 6. Про войну на море можно было забыть. На суше было не легче.
Оружие союзников Османской Империи превосходило русские образцы по всем показателям. В два раза по дальности стрельбы, по надежности и т. Русские старые гладкоствольные ружья не шли ни в какое сравнение с нарезными винтовками англичан. Ко всему прочему прибавилась бездарность некоторых российских военачальников. Из-за своих глупейших действий разгромные поражения получили войска под командованием Меньшикова. Тем не менее, и враги России получили свою долю адских приключений под названием «оборона Севастополя». Год обороны так потрепал армии Британии и Франции, что войну нужно было срочно завершать. Россия потеряла на обороне 80 тысяч солдат, а армии союзников — около 70-ти тысяч.
К таким потерям Европа готова не была. К тому же сильно подломил союзников сильный шторм в Балаклаве, который оставил армию без зимнего обмундирования и большой части провизии да-да, опять зима спасает Россию. Плачевно в то время было и состояние России, которая впоследствии согласилась на мир.
Такие успехи были обусловлены талантом российского дипломата Горчакова. Основные последствия Крымской войны для России: толчок к проведению значительных реформ. В Англии произошла отставка правительства, а в Османской империи — дефолт в 1858 году. Для Франции серьезных последствий не выделим. Историческое значение Крымская война стала серьёзным испытанием для Российской империи. После поражения Россия была практически разорена и потеряла свой авторитет.
Но именно эти военные столкновения и их негативные результаты подтолкнули Александра II к серьезным преобразованиям внутри страны. Большие финансовые потери подорвали состояние государства, что в некоторой степени стало началом конца империи.
Если посмотреть на ситуацию глазами британцев, вырисовывается совсем другая картина. Фрегат «Паллада» на Охтинской верфи Русский флот по состоянию на 1854 год располагал в регионе тремя 50-пушечными фрегатами — «Диана», «Паллада» и «Аврора». При этом с началом войны русское консульство в Сан-Франциско открыло выдачу каперских патентов, и предприимчивые американские капитаны стали массово приобретать их для того, чтобы грабить английские корабли на законных основаниях.
Кроме того, правительство США объявило о возможности использования своих морских баз русскими каперами. Англичан безумно напугала даже 8-пушечная русская шхуна «Рогнеда» коммодора Лобанова-Ростовского, зашедшая 2 февраля 1854 года в Рио-де-Жанейро. Вот цитата из обзора А. Сбигнева «Обзор заграничных плаваний судов Русского военного флота с 1850 по 1868 г. Личные объяснения князя Лобанова с адмиралом обнаружили, что хотя война не была еще объявлена, но, в случае выхода «Рогнеды» из порта, она будет взята Англичанами и отправлена в английские колонии.
Смелыми и благоразумными мерами князя Лобанова-Ростовского, находившаяся на шхуне военная команда была спасена от плена; она была отправлена из Рио-Жанейро в Сантос, а оттуда в Европу и через Варшаву благополучно прибыла в С. Сам же князь Лобанов отправился в Россию пассажиром. Яхта «Рогнеда» была оставлена им в Рио-Жанейро, по предложению графа Медема, нашего Посланника в Бразилии, и впоследствии была продана». При этом США имели союзнические отношения с Россией, что еще более пугало британцев. Палата Лордов посвятила целых три слушания «проблеме русских крейсеров в Тихом океане».
Депутаты-владельцы акций Ост-Индской компании раз за разом призывали провести атаку Петропавловска и говорили как о планах русских высадить десант на острове Нутка, так и о намерении либо заблокировать, либо захватить Ванкувер. Из стенограммы заседания Палаты Лордов, 18 мая 1854 года: «Мистер Асплей Пэллэтт поднял вопрос к Первому Лорду Адмиралтейства: какие инструкции даны судам Ее Величества в Японии и Ост-Индии, а так же находящимся на других станциях в Тихом океане, по поводу противодействия российским военным кораблям, которые находятся в тех морях? Он так же извещает, что страховые компании подняли страховые премии для китобойных и прочих судов в этом регионе, и очень хотел бы узнать, какие меры предприняты, чтобы освободить их владельцев от дополнительных расходов». США в свою очередь ужасно боялись налета английских или французских эскадр на Калифорнию. Там бушевала золотая лихорадка, и раз в два месяца к побережью Панамы отправлялись караваны судов с намытым золотом.
Далее оно перевозилось через перешеек на лошадях и грузилось но стороне Карибского моря на корабли, которые отвозили золото в банки Нью-Йорка. К картине, сложившейся в тихоокеанском регионе того времени, следует добавить и стремление Соединенных Штатов к аннексии независимого на тот момент Гавайского королевства. Это было страшным сном для Великобритании, имевшей в северной части Тихого океана лишь один удобный крупный порт, Ванкувер. С другой стороны, будет полезно сравнить английские мысли и опасения с русскими планами. Так, губернатор Восточной Сибири и Дальнего Востока Николай Николаевич Муравьев вообще не помышлял о каких-либо наступательных действиях, сосредоточившись лишь на обороне баз.
В отчете министру внутренних дел Перовскому он писал: «Авачинскую губу укрепить, а без того она будет игралищем самой незначительной враждебной эскадры; там ныне уже были два английских военных судна в одно время; на них было более 200 человек экипажа шлюп и шхуна, путешествующие под видом отыскания Франклина … …Я много видел портов в России и Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал; Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россиею, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но Авачинской губы она нам не отдаст». Налицо, как мы видим, имело место совершенное непонимание противоположных мотивов и целей в регионе что с одной, что с другой стороны.
В результате, лишь 27 августа 8 сентября 1855 года после шестой по счёту бомбардировки был начат общий штурм города, и Малахов курган пал.
После этого русские войска оставили Севастополь, а все сохранившиеся к тому моменту русские корабли были затоплены. Город был зажжён, а пороховые погреба взорваны. Факторов этих действительно много, и вот главные из них: Мощная антироссийская коалиция.
Османская империя, с которой начался конфликт, в середине XIX переживала упадок и представляла для России лишь ограниченную угрозу. А вот Франция и Великобритания были ведущими европейскими державами, и их вступление в войну на стороне турок стало основной причиной поражения России в Крымской войне. Они обладали полным превосходством на море: британский флот был самым мощным в мире, а французский — вторым по численности.
Против России воевало также Сардинское королевство, а остальные державы Австрия и Пруссия сохраняли «благожелательный для союзников нейтралитет», и, таким образом, в войне проявилась консолидация Запада против чуждой им цивилизации. Адмирал Нахимов на Севестопольском бастионе Отсутствие союзников. Агрессия России вызывала обеспокоенность других стран Европы, которые опасались её дальнейшего продвижения на Балканы и дальше.
Из-за этого Австрия и Пруссия, которые император Николай I считал дружественными, отказались от союза с ним, а позднее и вовсе пригрозили вступить в войну на стороне противников Российской империи. Эта дипломатическая изоляция также стала одной из причин поражения России в Крымской войне. Техническое и технологическое отставание России.
В середине XIX века промышленная революция уже вовсю шагала по Европе, но промышленный переворот в России только-только начался, и наша страна отставала от своих европейских противников по множеству параметров. В частности, на вооружении российской армии стояло устаревшее гладкоствольное оружие, в то время как союзники использовали более современное нарезное. У гладкоствольных ружей дальность стрельбы составляла 120 метров, тогда как англичане и французы имели нарезные штуцеры с дальностью стрельбы до 400 метров.
Нарезные штуцеры позволяли рассыпному строю егерей открывать огонь по русским войскам до того, как те приближались на расстояние, достаточное для залпа из гладкоствольных ружей. Сомкнутый строй русской армии, рассчитанный преимущественно на один групповой залп и последующую штыковую атаку, при таком различии в вооружении становился удобной мишенью. Кроме того, на вооружении русской армии были орудия с различными калибрами: 6—12-фунтовые полевые пушки, 12—24-фунтовые и пудовые осадные единороги, 36-фунтовые бомбовые пушки и др.
Такое количество калибров значительно осложняло снабжение армии боеприпасами. Наконец, у России практически не было паровых кораблей, а старые парусные суда существенно уступали винтовым по своим боевым качествам. Плюс практически весь русский парусный флот вообще пришлось затопить.
Оборона Севастополя Нехватка ресурсов и транспортные проблемы. Россия испытывала острую нехватку ресурсов, нужных в военное время. Не хватало даже самого необходимого, в частности, боеприпасов и медикаментов для оказания помощи раненым.
Боевая численность армии оказалась далека от миллиона человек и 200000 лошадей, значившихся по спискам. Система резервов была неудовлетворительна. Существовали и транспортные проблемы — артиллерию, например, перемещали на тягловых животных, что делало армию очень медлительной.
Внутренние проблемы России. Крепостное право к тому моменту ещё сохранялось, и в целом весь общественный уклад был довольно отсталым по сравнению с западными странами.
Крымская война 1853-1856
Силы западной коалиции, выступившие в Крымской войне против России, конечно, были превосходно оснащены по последнему слову техники. В ходе Крымской войны Россия противостояла мощной коалиции, потерпев в итоге катастрофическое поражение. Общество - 4 октября 2023 - Новости Санкт-Петербурга - Причины поражения России в Крымской войне давно установлены историками, и, похоже, у нашей страны не было шансов избежать этого поражения – слишком много факторов сразу сложилось против неё. Словом, Крымская война ускорила назревание революционной ситуации, которая вынудила царизм отменить крепостное право. Россия была истощена крымской войной, ее экономика сильно расстроена.
Крымская война 1853-1856. Причины, ход событий, итоги, участники, суть кратко.
Наконец, у России практически не было паровых кораблей, а парусные корабли пришлось затопить у входа в Севастопольскую бухту, что было, очевидно, крайней мерой сдерживания противника. В 1826-1828 годах к России отошли Эриванское и Нахичеванское ханства, на следующий год, после войны с Турцией, к России было присоединено восточное побережье Черного моря и устье Дуная. Продожалось и продвижение России в Средней Азии. К 1853 году русские вплотную подошли к Сыр-Дарье. Также Россия выказывала серьезные амбиции в Европе, что не могло не раздражать европейские державы.
В апреле 1848 года Россия и Турция Балтилиманским актом ликвидировали автономию Дунайских княжеств. В июне 1849 года при помощи 150-тысячной русской экспедиционной армии была подавлена венгерская революция в Австрийской империи. Николай I уверовал в свое могущество. Его имперские амбиции превратили Россию в жупел для передовых европейских держав.
Образ агрессивной России стал одной из причин сплочения Британии и Франции в Крымской войне. Россия стала претендовать на гегемонию в Европе, что не могло не сплотить европейские державы. Крымскую войну принято считать "предмировой". Фактически Россия воевала в одиночку, на нашей стороне выступали незначительные болгарские силы 3000 солдат и греческий легион 800 человек.
Настроив всех против себя, проявляя ненасытные амбиции, по факту Россия не обладала запасом мощности, чтобы противостоять Англии и Франции.
Офицерский корпус России. В сравнении с «екатерининскими орлами» и героями 1812 г. Испарялся престиж военной службы и государственного патриотизма. Большинство бригадных и дивизионных генералов выслужились на плац-парадах и смотрах. В 1841 г. Третье отделение отмечало разложение державного духа: «В массе офицеров заметно какое-то уныние, какая-то неохота к делу.
Общая страсть критиковать все меры и общая мода жаловаться на тяжесть службы, на дурное обхождение и на излишнюю строгость. Нет прежней беспечности, весёлости, удальства, сопряжённого с воинским званием» 24. Боевой дух держался на национальном характере и долге: «… Из 10 наших офицеров разве только один, много двое, идут на предстоящую войну с радостью, с поэтическим увлечением. Значительная же часть офицеров не стесняется вслух выражать своё неудовольствие. Что нам за других-то лбы подставлять? Главное в полководце — «отвага и умение рисковать» К. Клаузевиц , однако более грамотные, чем сподвижники Петра Великого, П.
Румянцева и А. Суворова, военачальники николаевской империи, растеряли эти качества. Имевший добротное военное образование, но не считавший себя полководцем, а только «дивизионным генералом», «верховный главнокомандующий» — Николай I , как и все, смотрел назад, на победную войну с Бонапартом. Те, кто был рядом с ним, отмечали, что к середине XIX в. При вводе русских войск в Дунайские княжества император считался с вероятностью их «обратного движения» 26. Он полагал, что утрата Крыма станет опаснее, чем потеря Польши, и что вытеснение из северного Причерноморья приведет к спаду влияния на Кавказе. Он пытался превратить Крымскую войну в новую Отечественную: «мы те же русские, что и в 1812 г.
Владыка России мог давать дельные советы по фортификации Севастополя и понимал недостатки плотного строя. Вместе с тем самодержец недоучитывал военную науку и поверх всего ставил дисциплину и строевые смотры. Он не верил, что после разгрома в 1815 г. Царь не мог вливать духовную силу в военных, как Пётр Великий, А. Суворов и М. Он не сознавал, что многие государственники и генералы лишились «крыльев победы» за время его царствования. Паскевич 1782-1856 , «кар которого боялись все военачальники» А.
Зайончковский не был в Крыму, но оказывал сильнейшее влияние на общую стратегию. К этому времени он одряхлел, лишился прежней отваги и, тем не менее, считал себя не только знатоко м военного дела, но и символом русских побед. Как дивизионный командир сражался под Салтановкой, Смоленском, Бородино, Малоярославцем и Вязьмой 1812 , под Дрезденом, Лейпцигом, и Парижем 1813-14 , громил вчетверо превосходящие силы персов под Елизаветполем 1826 , взял Ереван, Тебриз и в 1828 г. Благодаря боеспособности кавказских войск, пройдя Закавказье от Карса и Ардагана до Баязета и Эрзерума, Паскевич получил чин генерал-фельдмаршала 1829. На пятом десятке лет, начиная с Польской войны 1831 г. Воевать за Дунаем он не считал возможным. Главным виновником неудач в Крыму современники сделали правнука сподвижника Петра Великого — Александра Сергеевича Меншикова 1787-1869.
Этот эрудит, следивший за научными новинками, аристократ и полиглот с библиотекой в 30 тыс. За взятие Парижа он был награждён золотой шпагой «За храбрость». Отличная память, блестящее образование и «вольнодумство» делали его ценным помощником в глазах Александра I. В 1816 г. Теоретически ознакомившись с морским делом, был назначен в 1827 г. В 1828 г. Георгия 3 ст.
С тем же десантом Меншиков возглавил осаду Варны, но был тяжело ранен ядром в обе ноги. В 1830 г. Второе лицо в империи, новый «полудержавный властелин», став хозяином морского ведомства, деятельно занимался административными делами. Винтовыми кораблями «светлейший» пренебрегал и недооценивал роль флота для России. Князь отличался высокой работоспособностью, аккуратностью, неподкупностью и бескорыстием. Ошибкой Николая I было назначение главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму дилетанта в морском деле, человека без сердца полководца, нелюдимого, неспособного управлять массами войск и «конфузившегося» своего дребезжащего голоса. В севастопольскую страду светлейший не считал необходимым подтверждать свою храбрость посещением бастионов.
Многие обвиняли князя в атеизме 29 и, скорее всего, это была правда. Беспощадно-злые остроты, которыми второй человек империи исхлестал не только чиновный аппарат и военное дворянство, но и верхушку аристократии, не вписывались в рамки христианской этики. За несколько десятков лет знатный сановник обрёл неисчислимых врагов, которые превратили его в козла о тпущения. В мемуарной литературе он подвергся уничтожающей критике и изображался исключительно с черной стороны. Разнобой оценок пришёлся на второго главнокомандующего в Крыму князя Михаила Дмитриевича Горчакова 1793-1861. Это «истинно русское сердце» воевало в Персии, участвовало в сражениях при Бородине, Люцене, Бауцене, Дрездене и Лейпциге. В 1817 г.
Горчаков был переведён полковником в Генеральный штаб. Во время русско-турецкой войны 1828-29 гг. В Польскую войну 1830-31 гг. О состоянии его души в 1854 г. Образованный, бескорыстный и умный, не терпевший сплетен и лжи, Горчаков страдал рассеянностью и часто менял решения. Князь, как и Меншиков, не обладал командным голосом. Здороваясь с солдатами заезжал, бывало, с задней шеренги.
Но в огне боя «солдатская храбрая душа» распоряжался трезво и ясно. Посылая подкрепления в Крым без санкции свыше, он проявлял гражданское мужество. Несправедлив отзыв, что, попав под сапог Паскевича начальником его штаба на 22 года, он «вышел из-под него в виде выжатого лимона». Горчаков жалел солдат и те любили «лучшего на свете интенданта». С рыцарским презрением к смерти, «не слыша ни свиста, ни грохота, спокойно гулял под пулями, как по бульвару» 30. И Меншиков и Горчаков отличались безусловной храбростью, беспримерной честностью и неподкупностью. Морское командование сильно отличалось в лучшую сторону от сухопутного.
Долг и верность Отечеству поднимали моряков к вершинам геройства - перед Синопским боем все офицеры по приказу П. Нахимова надели парадные мундиры и ордена. Разгром в Синопе турецкой эскадры, отправлявшейся на помощь кавказским горцам, произошёл в присутствии в Босфоре флота союзников, которые не послали ни одного парохода, чтобы предупредить нападение П. Досада из-за бездеятельности исторгла возмущение и врыв ненависти в Европе к русским за «бесчеловечную дикую бойню вандалов», за «беспримерную в истории резню слабого сильнейшим» за «отвратительное преступление» 31. Европейская пропаганда кричала, что казаки станут вершителями судеб мира. Однако под рубрику «вероломного русского зверства» блестящая победа Нахимова никак не подходит, даже с учётом перевеса русских 720 орудий в том числе 72 бомбических против 427 турецких. Сражения под Чесмой, Абукиром, Трафальгаром и Наварином одерживались подобными же сокрушительными ударами.
Турецкие военно-морские силы не были ничтожны. Синопская победа сделала беззащитным Стамбул и отсекла связь и подвоз припасов из османской столицы к терявшим силы туркам на Кавказе. Однако русское командование не активизировало действия на Дунае и на малоазиатском побережье. Более того, Синопская победа обернулась освобождением Черного моря от русского флота. В декабре 1853 г. Киселёву в Париже союзники вручили ноту, а в Севастополь отправили депешу с угрозой, что их флот будет конвоировать турецкие транспорты до Батума и «не позволит показываться русскому флагу» на черноморских водах 33. Вот так с декабря 1853 г.
Союзное командование за немногими исключениями командующий французским обсервационным корпусом с 1856 г. Боске 1810-1861 и дивизионный генерал с 1856 г. Пелисье 1794-1864 было не выше русского. Командующий французской армией «бесстрашный головорез» маршал А. Основатель Иностранного легиона, командующий французской армией в Крыму Ф. Канробер 1809-1895 был плохим стратегом, боялся своего императора и был ещё более нерешителен, чем Горчаков. Командующий английской армией лорд Ф.
Раглан служивший 45 лет личным секретарём у Веллингтона был «кабинетным генералом» и плохо разбирался в стратегии. Французы называли его рохлей и разиней. Союзники проявляли осторожность в стратегии, старались не рисковать в бою, отказывались от преследования разбитого противника. Уровень офицерского корпуса по боеспособности, профессиональной грамотности не намного превышал русский. Уход с балканского стратегического направления. После ввода 21 июня 1853 г. Русские силы под общим командованием М.
Горчакова разбросанные от Калафата до Галаца, придерживались тактики осторожного выжидания. Атака на турецкие позиции 23 октября под Ольтеницей окончилась нелепым отходом по приказу генерала от инфантерии, командира IV пехотного корпуса и участника войн с Наполеоном П. Данненберга 1792-1872. Наступление на батареи противника проводилось тогда без детальной рекогносцировки только с одной стороны, без поддержки артиллерии. Этот бой был назван «украденной Данненбергом победой». Командуя из глубокого тыла, тот не знал о переломе в пользу наступавших и пал духом при виде раненых 34. Анреп 1798-1860 , храбро прошедший с 1828 г.
О прорыве за Балканы по примеру И. Дибича 1785-1831 не было и речи. Паскевич, опасаясь континентальной войны с Францией и Англией, а также «австрийской угрозы», предлагал отсидеться за р. Каменский 1775-1811 «победным духом» взял за семь дней. Осада велась вяло, губя всю кампанию на Балканах. Первую осадную параллель Паскевич намечал в тысяче саженей от Арабского форта крепости, а не в трёхстах, как считал специалист, генерал-адъютант К. Фельдмаршал не выделил сил для пресечения коммуникаций Силистрии с Шумлой, Варной, Туртукаем и прочими турецкими крепостями, откуда шли подкрепления.
При ночном беспорядочном штурме 16 мая 1854 г. Когда форт был почти взят, неожиданно просигналили отступление. Старец-фельдмаршал пал д ухом. Он не только не верил в победу, но был убеждён, что Дунайская кампания проиграна. Это гасило настроение всего офицерского корпуса. Начальник его штаба М. Горчаков, зная установку Паскевича, «пытался воевать не воюя, спешить, не двигаясь».
Зайончковский закончилось 1 июня, когда Паскевич выбрался из-под Силистрии. В тот же день Николай I санкционировал снятие осады, узнав, что 1 июля Австрия якобы готовится выступить против России. Австрийская «цыгарка испугала медведя». Против «австрийского Иуды» Ф. Тютчев Россия не подняла ни славян, ни Венгрии. Тарле охватило даже солдат — был разбит стереотип: «русские никогда не отступают». Сент-Арно не мог поверить: «неужели прибытие союзных армий в Варну и австрийские демонстрации были достаточны для того, чтобы решить отступление русских?
Вывод войск не только «поразил всех русских и покрыл их стыдом» К. Аксаков , но впервые после 1814 г. Курляндский губернатор П. Валуев 1814-1890 в знаменитой записке «Дума русского» от 28 августа 1855 г. Зачем встретили войну без винтовых кораблей и штуцеров? Зачем ввели горсть людей в княжества и оставили горсть людей в Крыму? Зачем заняли княжества, чтобы их очистить, перешли Дунай, чтобы из-за него вернуться, осаждали Силистрию, чтобы снять осаду?
Дунайская кампания вскрыла «поголовную неспособность начальников» 37 и стала преддверием общей неудачи. В Европе стали писать о русском стратегическом и политическом проигрыше и «тупости русских генералов». Останься русские войска в Дунайских княжествах, союзникам было бы сложно десантироваться в Крыму, а Габсбургам вмешаться в дела на Балканах. Наступление союзников в Крыму. Оборонная стратегия, сконцентрировав огромные вооружённые силы вдоль западных границ России, предотвратила вступление в войну Австрии, Швеции, Пруссии и восстание в Польше, но войск в Крыму оказалось мало. В 1853 г. Паскевич, сохраняя «наступательный вид», полагал, что десанты в Крым «едва ли что сделают серьёзное».
Британский адмирал Д. Дандас такой же горячий «молитвенник», как русский генерал Д. Остен-Сакен в Крыму , отправляя к полуострову пять плохо устроенных караванов, с тревогой ожидал нападения русского парусного флота — его военные корабли сверх меры были загромождены амуницией, солдатами и орудиями 39. Союзники не знали численности русских войск в Севастополе и Крыму и тамошних дорог. При ничтожности своей кавалерии, они серьёзно опасались русской конницы. Черноморский флот после Синопской победы был выключен из разведывательных и боевых операций, хотя после объявления войны Англией и Францией он мог бы действовать по крайней мере против судов, делавших промеры у крымских берегов. В Севастополе прозевали выход «великой армады» из Варны и не атаковали тихоходный транспорт на подходе к Евпатории.
Хотя газеты Европы писали о будущей «крымской экспедиции», теоретики академии Генерального штаба в Петербурге считали высадку целой армии абсурдом и не представляли, как можно собрать флот для огромной массы войск против могущественной России. Сложнейшая переброска людей и грузов за тысячи километров от средиземноморских баз на парусных большей частью транспортниках нанятых из всех портов Европы и даже США до Варны и Крыма стала неожиданностью для русского командования, помнившего о неудаче форсирования Ла-Манша Наполеоном, но проигнорировавшего французский десант в 37612 чел. С начала войны 20 октября 1853 г. Наблюдательных кордонов по побережью не выставили, разведывательным кораблям у крымского побережья не чинилось препятствий. Возможно, это объяснялось бездействием союзников с весны 1854 г. Вопреки наказу императора встретить противника при высадке, или отступя от берега, Меншиков, писавший с февраля 1854 г. Трудно было представить, что союзники, упустив весну и лето, отважатся на вторжение в преддверии осени и зимы 40.
Командующий писал Паскевичу 30 мая 1854 г. Английские военные корабли большой дугой окружили место причала у Евпатории и выгрузка войск, артиллерии и боеприпасов «великой армады» прошла беспрепятственно, как и на Аландских островах в августе 1854 г. Указывается, что отпора не дали из-за предполагавшегося огня артиллерии с моря. Однако при плохой погоде и волнении шестидневная «сумасбродная высадка» Н. Милошевич «спасителей цивилизации» не могла сопровождаться метким огнём с кораблей. Имея 3600 кавалеристов и полевые пушки, князь мог бы, используя темное время суток, хотя бы обозначить противодействие. Он мог бы вспомнить, что 1 октября 1787 г.
Суворов, потеряв всего 4 50 чел. Камчатский военный губернатор и командир Петропавловского порта генерал-майор В. Завойко, приказав «прогонять неприятеля штыками и драться до последней капли крови… как следует русским воинам», 24 августа 1854 г. Под Одессой четыре 24-х фунтовые пушки батареи прапорщика Щёголева 6 часов отбивались от пяти пароходов, имевших в общей сложности 86 пушек. В июле и мае 1855 г. Таганрог тоже отбил десанты. Знал ли светлейший князь о том, что его лихой прадед во время «русского похода» Карла XII всё время тревожил шведов ударами с флангов и тыла, не известно, но он никак не беспокоил союзников на марше от Евпатории до Севастополя.
Не атаковал Меншиков и в ночь перед сражением на р. Альме, чего особенно опасался противник. Задержать неприятеля на пути к русской морской базе Меншиков решил на склоне над рекой Альмой - лучшей позиции западного побережья. К 2 сентября там собралось 33600 чел. Вступая в сражение против превосходящих сил, Пётр Великий выводил целую систему полевых укреплений. Меншиков же отсыпал всего два земляных вала для двух батарей, чтобы обстреливать брод и мост на р. Князь не считал нужным делать укрытия для солдат, которые «должны побеждать штыком».
Из Севастополя не были подвезены дополнительно орудия и опытные артиллеристы с кораблей. Вместо госпиталя был развёрнут перевязочный пункт, но носилок не было. Сады и деревня Бурлюк на другом берегу Альмы не были сожжены. Один из участников писал: «стали на местности как умели, дрались славно, лихо, по-русски, то есть не знали, и что защищали и куда идти вперёд и по какому пути следовать назад» 42. Диспозиции и главной идеи сражения не было. Военного совета не собирали. Инициатива была отдана в руки противнику.
Давать оборонительное сражение было удобнее на вершинах склона над р. Альмой, заставив неприятеля подниматься по скату. Но князь согласился на предложение подполковника Генерального штаба Залесского свести войска вниз к мелководной реке, где 8 сентября две линии ротных колонн встали почти вплотную. Две тысячи стрелков со штуцерами, как в наполеоновское время, были раскиданы по переднему краю, а не сбиты в кулак. Вместо «окопного боя» за земляными укреплениями, что могло бы нейтрализовать винтовочный огонь, Меншиков поставил полки в полный рост на открытой местности, хладнокровно наблюдая в большой телескоп перемещения неприятеля 43. Приморская высота у устья р. Альмы по недосмотру, а не из-за угрозы обстрела с моря 44 не была занята ни артиллерией, ни пехотой, которая имела некоторую возможность укрыться от навесного огня с кораблей в складках местности.
Финские стрелки русской службы обстреливали суда с кручи 45. Узкая дорога и подъёмы на высоты не были обрыты, не сделано завалов в оврагах, брод через мелководную Альму не был испорчен 46. Второй батальон Минского полка стоял далеко от всхода на высоту. Весь левый фланг Меншиков опрометчиво доверил генералу-фанфарону В. Кирьякову, который, повторив известное еще с Семилетней войны присловье: «на подъёме с моря он и с одним батальоном шапками забросает неприятеля и как кур перестреляет», бросил вручённые ему части. Перед сражением к французам перебежал полковник-поляк, который сообщил, что мост через реку не минирован и дал советы как вести баталию 47. Уставшие союзники, со скудным запасом патронов и продовольствия, почти без кавалерии и обоза, без многих нужнейших вещей и карт, неуверенные в исходе боя на незнакомой местности, пошли в атаку в 8 ч.
Ярко-красные мундиры англичан и синие французов контрастировали с серыми шинелями русских. Офицеры вели солдат вперёд в полной парадной форме, с блестящими эполетами и шпагами, рискуя быть выбитыми в первую очередь. Противники поразили друг друга: «Мы не могли понять, как можно вести войска в атаку развёрнутым строем» - озадачились Меншиков и его адъютант Панаев 48. Встреча с новой европейской тактикой оказалась полнейшей неожиданностью для русского командования. Сент-Арно изрёк в адрес русского командования убийственное: «Их тактика отстала на полстолетия». Резервы, ротные и батальонные колонны «выкашивались» винтовками союзников с расстояния в 600-800 шагов русские ружейные выстрелы становились эффективными с 200 шагов. Французы из задних рядов палили навесным огнём.
Меншиков разумно распорядился одеть генералам и офицерам солдатские шинели, но те, будучи впереди верхом на конях и не выводя батальонные колонны из-под артиллерийских разрывов «из опасения нарушить стройность боевого порядка», гибли, будучи отличной мишенью. Cудьба сражения была решена находившимся на пороге смерти от холеры Сент-Арно и французским опытным практиком и теоретиком военного дела Боске, который взобрался со своей дивизией и пушками по приморской круче и фланговым огнём вынудил армию Меншикова к отступлению. Французы полагали, что русские, приняв по одежде зуавов за турок, рассчитывали легко сбросить их, но получили сильный удар «шакалов» 49. Батальоны Минского и Московского полков, несколько раз при содействии артиллерийской бригады пытались штыками сбросить с круч противника, но как только колонны приближались к неприятелю, тот отходил, выбивая прислугу и коней у пушек и встречал смехом недолетавшие пули. Боясь быть отрезанными, минцы и московцы отступили 50. Поведение Меншикова в сражении было достойным. Князь, оставив командование центром на генерала от инфантерии П.
Горчакова, старшего брата М.
Ратификация договора всеми участниками войны. Заключение Парижского мирного договора В конце 1855 года начались переговоры о возможном мире между Францией и Россией. В Российской империи к власти пришёл Александр II, который имел другие взгляды на международные отношения, нежели его предшественник. Австрия подобным положением дел была крайне недовольна и попыталась вмешаться в переговоры. Стороны встретились в столице Франции в 1856 году — поэтому договор получил название Парижский трактат.
Основные условия мирного соглашения следующие: отказ России от укрепления Бамарсунда; гарантия свободного судоходства по Дунаю; отказ России от протектората над Молдавией, Валахией, Сербией; передача Молдавии устья Дуная и части Бессарабии; возврат Турции территории Карса и окружающих земель; возврат России всех земель, оккупированных союзными войсками; полная нейтрализация Черного моря; закрытие проливов Босфор и Дарданеллы для военных в мирное время полное ; запрет для царя и султана создавать на побережье военные арсеналы. Подобные условия вызвали массу споров среди правительства Российской империи. Но Александр II был вынужден их принять, чтобы избежать новой войны, которая бы полностью разорила страну.
Мы его умеем сбивать и сбиваем. Не первое! Осенью 6 или 8 ракет были применены по нашим позиция на Тарханкуте.
Официально у нас СВО. Для нас с 2014 года война. У нас выросло под обстрелами ТочкаУ целое поколение. Лично нашей группой были предупреждены и в результате укрылись тысячи жителей, когда за вечер противник выпустил по нам 37 ракет ТочкаУ. Просто необходимо выучить и знать меры безопасности, не собираться массово. Даже если противник и попадет по, например Крымскому Мосту, то эти повреждения устранимы в кратчайшие сроки.
Мы находимся рядом с Вами. Некоторые из нас ближе к обстрелам, чем Вы. Рекомендуем набраться терпения, скоро по нашим территориям и баллистика, даже самая современная, не пролетит. Условно осталось до практически полного закрытия неба несколько дней. Вот и ответ на помощь Вашингтона Украине. Помощь, ставящая во главе угла дальнобойные ракеты, способные достичь Крымского моста.
Поэтому ждем первые комплексы на обороне Крыма. В пакет помощи Украине от США включены расходы на обслуживание, рембазу и техперсонал этих самолетов и их вооружения. Взлетать и садиться они будут, что хорошо, на аэродромах Украины.
Крымская война (1853-1856)
Парламентарии оценили потери Российской империи в Крымской войне в 10 миллионов золотых рублей, что по современному курсу соответствует 700 миллиардов долларов. Крымской войной называют вооруженный конфликт Российской империи с Османской империей, поддерживаемой Англией, Францией и Сардинском королевством. Поражения и победы Крымской войны Вашему вниманию предлагается электронная версия альманаха Вместе с Россией для российских соотечественников, проживающих в Беларуси. Самый простой пример – Крымская война, которая велась с 1854 по 1856 годы, то есть чуть более полутора веков назад.
Обсуждение (4)
- КРЫМСКАЯ ВОЙНА: БЕЗ ШАНСОВ НА ПОБЕДУ
- Крымская война: история нулевой мировой войны
- Крымская война: причины, события, итоги
- Крымская война 1853 — 1856 годов
- Причины военного конфликта
Победа России: Госдума пересмотрела результаты Крымской войны
Причина поражения России в Крымской войне как и в войне 1877 года на Балканах состоит не в её одиночестве, а в нерешительности царя и его правительства, боявшихся дальнейшей эскалации! РИА Новости: Бойцы ВС РФ спаслись от дронов ВСУ на машине с "Волнорезом". Крымская война в свою очередь привела к тому, что, помимо горцев, противниками России на Кавказе стали ещё и турки (а их армия доходила здесь до 100 000 бойцов!!!). Причина поражения России в Крымской войне как и в войне 1877 года на Балканах состоит не в её одиночестве, а в нерешительности царя и его правительства, боявшихся дальнейшей эскалации! Причины Крымской войны. Крымская война 1853−1856 г. — война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. РИА Новости: Бойцы ВС РФ спаслись от дронов ВСУ на машине с "Волнорезом".
Разгром гуркхов: как русские уничтожили элиту британской армии в Крымской войне
Крымская война 1853-1856 ВОСТОЧНЫЙ Турция Россия ВОПРОС Абдул-Меджид союзники: Англия Франция Сардиния Николай I Александр II нет союзников. Однако холодной фазе предшествовала горячая — Крымская война, где русский и британские солдаты скрестили штыки в кровавом противоборстве. Причины поражения России в Крымской войне давно установлены историками, и, похоже, у нашей страны не было шансов избежать этого поражения – слишком много факторов сразу сложилось против неё.