2 Резник Олег Николаевич.

Организационные и технологические основы получения и селекции почек для трансплантации: автореферат дис. доктора медицинских наук: 14.00.41, 14.00.27. «Олег Николаевич Резник был блестящим хирургом, спасшим множество жизней, – говорится в сообщении. "Oлег Никoлаевич Резник был блестящим хирургoм, спасшим мнoжествo жизней. Патент RU2570391C1: Изобретение относится к медицинской технике и может быть использовано в трансплантологии для восстановления и поддержания ишемически поврежденых донорских органов для целей их последующей трансплантации. Аппаратные методы сохранения и восстановления органов для трансплантации». Резник Олег Николаевич.

В Мурманске прошли переговоры с трансплантологами из Санкт-Петербурга

Признанный во всем мире авторитет ушел слишком рано — через неделю профессору Резнику исполнилось бы 60 лет. Выражаю глубокие соболезнования родным, друзьям, коллегам и ученикам Олега Николаевича», — написал вице-губернатор в своем Telegram-канале. Он отметил, что четверть века Олег Резник посвятил теме трансплантологии. В 2000 году он возглавил городской координационный центр органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи.

Его внедрение расширит возможности реанимации, а возможности трансплантологии увеличит вдвое, сообщает ТАСС со ссылкой на научного руководителя проекта, главу Центра органного донорства НИИ Скорой помощи им. Джанелидзе Олега Резника. Искусственное кровообращение сейчас применяется в стационарах при операциях на открытом сердце, но портативных приборов нет. Оснащение такими приборами машин «скорой помощи», бригад МЧС позволит расширить арсенал реаниматологов.

В том случае, если жизнь спасти не удалось, прибор может стать незаменимым в трансплантологии.

В понедельник, 25 марта, стало известно, что накануне ушёл из жизни ведущий хирург-трансплантолог Петербурга Олег Резник. Об этом сообщил в своём Telegram-канале вице-губернатор Олег Эргашев. Под его руководством были начаты программы по трансплантации почки от посмертного донора и по пересадке печени.

Расскажите подробнее и доступнее.

Шумакова в Москве. Начинать надо с регистра пациентов, нуждающихся в пересадке сердца, легких, печени и других органов — сейчас его нет. В каждом регионе должен быть создан координационный центр, отделение Ространспланта. А в каждой больнице — координаторы этой работы. Он должен разработать и внедрить эффективные критерии распределения донорских органов.

Региональное отделение должно через центральный орган осуществлять финансирование работ по организации донорства органов в регионе. Обеспечивать донорскими органами госпитали, где проводятся операции по пересадке. Принимать на работу координаторов и хирургов. Вести лист ожидания. Организовать работы по эксплантации изъятию органов.

В госпитальном звене медики должны выявлять доноров, проводить диагностику смерти мозга, вести учет смертности. Стартовой точкой является появление признаков того, что мозг у предполагаемого донора умер. Мозг руководит всем в нашем организме. Смерть мозга — это некроз, распад ткани. Смерть мозга означает смерть человека.

Пациенту сначала проводится процедура доказательства смерти мозга. Насчет смерти мозга ходит немало мифов? Она непроста и занимает от 6 до 24 часов. Используется УЗИ, другие методы. Решение принимается коллегиально — врачом, заведующим реанимацией, начальником медицинской части больницы.

И ничто не обязывает анестезиолога-реаниматолога, как это принято в большинстве стран мира, снять трубку и позвонить в донорский центр. И если врач все-таки поднял трубку, то потом бригада медиков искусственно поддерживает работу сердца, легких, органов, кровообращение в сосудах, тело умершего согревают, заполняют растворами. Нужно продолжать искусственно поддерживать жизнь в его органах и системах. Такие способы есть, но они довольно затратны. Суть трансплантации в том, чтобы орган не только был успешно пересажен, но и хорошо функционировал в течение длительного времени.

И здесь очень важна работа с донором. Если она проведена плохо, пересадка может быть неудачной и реципиент погибнет. Издано распоряжение Комитета, которое обязывает главврачей стационаров организовать работу по донорству.

«Как врач я участвую в чуде»: откровения трансплантолога

Он отметил, что четверть века Олег Резник посвятил теме трансплантологии. Резник Олег Николаевич, д-р мед. наук, профессор, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства; руководитель отдела трансплантологии и органного донорства НИИ хирургии и неотложной медицины. Патент RU2570391C1: Изобретение относится к медицинской технике и может быть использовано в трансплантологии для восстановления и поддержания ишемически поврежденых донорских органов для целей их последующей трансплантации. В Петербурге скончался ведущий хирург-трансплантолог города, руководитель Центра органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе д.м.н., профессор Олег Николаевич Резник. В некоторых европейских странах проблему нехватки органов для трансплантации смягчают, увеличивая круг потенциальных доноров. Чтобы увеличить количество доноров в нашей стране, нужно обращаться не к умам, а к сердцам, — уверен трансплантолог Олег Резник.

Органное донорство

Закон и его парадоксы
Резник Олег Николаевич «Апории современной трансплантологии» | Видео
Главное сегодня
Что еще почитать
Резник Олег Николаевич (RU) изобретатель и автор патентов -

Олег Резник: Мы делаем в несколько раз меньше трансплантаций, чем нужно

трансплантология, мораль и медицина. Общее примечание. Олег Николаевич беззаветно отдавал себя одной из самых сложных специальностей в медицине – трансплантологии и органному донорству. Олег Николаевич беззаветно отдавал себя одной из самых сложных специальностей в медицине – трансплантологии и органному донорству. Впервые обосновывается эмердженность трансплантации органов как неотъемлемого свойства этого вида высокотехнологичной медицинской помощи и ее высокий потенциал именно в условиях многопрофильного стационара.

Умер хирург-трансплантолог Олег Николаевич Резник

Олег Резник с 2000 года возглавлял городской координационный центр органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе. В Петербурге ушел из жизни руководитель Центра органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе доктор медицинских наук, профессор Олег Резник. доктор медицинских наук, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства научно-исследовательского института хирургии и неотложной медицины, ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России, Санкт-Петербург, Россия (ORCID).

Теология и биомедицинские технологии

Прoфессoр O. Резник oставил пoсле себя кoллектив благoдарных ему ученикoв, спoсoбный решать самые слoжные задачи в oбласти трансплантoлoгии и oрганнoгo дoнoрства. Oлег Никoлаевич навсегда oстанется в наших сердцах, как учитель, друг, наставник и прекрасный челoвек», — говорится на сайте университета.

К тому же продвигать маркетинговые идеи в такой деликатной сфере, как жизнь и смерть, — неправильно. Если так делать у нас, то ничего, кроме отторжения идеи посмертного донорства, у нашего народа это не вызовет.

Этот путь нужно искать осторожно. Вот есть популярная точка зрения — жизнь как дар. То есть ты можешь отдать свой орган в виде безвозмездного дарения. Мне кажется, это не очень правильно.

В контексте православной традиции и в контексте других традиционных религий на территории России, наверное, можно больше говорить о жертвенности. Но и слово «жертва» здесь не совсем уместно, потому что людям же ясно, что после смерти жизнь тела прекращается: оно тебе, по сути, не нужно, ты его отдаешь просто так. Людям неприятна сама мысль о смерти. Как только вы задаете вопрос о посмертном донорстве, то человек улавливает в нем другое — отсыл к его собственной смерти.

Поэтому люди просто не хотят об этом думать. Ну и как говорил протоиерей Александр Шмеман, в светском обществе существует определенный «заговор молчания» вокруг проблемы смерти. Мы все живем так, как будто ее нет, и не обсуждаем ее, пока она не приходит к нам или по факту, или в виде заболевания. О смерти осмысленно говорит только Церковь, поэтому и тут есть ресурсы, чтобы изменить отношение людей к посмертному донорству.

Так, еще в 2018 году Святейший Патриарх высказался о положительном отношении Церкви к посмертному донорству и трансплантации. То есть человек сможет письменно зафиксировать, хочет ли он быть посмертным донором или нет. А вы говорите, что людям неприятна сама мысль о смерти. Тогда зачем вообще заводить такой регистр?

Я не уверен, что надо делать регистр положительных решений, то есть для тех, кто хочет быть донором. Но если эта проблема человека сильно тревожит — вот не хочет он отдавать свои органы после смерти и все, — он тогда сможет зарегистрировать свое волеизъявление в соответствующем регистре и будет жить спокойно. Но доля таких отказов, на мой взгляд, будет не высока. Оставшихся вполне хватило бы обеспечить нуждающихся.

А пока мы живем и действуем по закону «О трансплантации» 1992 года — очень хорошему, кстати. Единственное, там как раз нет смычки между буквой закона и современными цифровыми возможностями. И в новом законопроекте его тоже сохранили. Что вы о нем думаете?

Хотели бы изменить? Но большинство специалистов считают, что так называемый ресурс посмертного донорства у нас разработан недостаточно. Я думаю, что этим положением мы ограничиваем способность близких людей помочь друг другу. Допустим, у нас действительно жена не может отдать почку мужу и наоборот.

Это было заложено в 92-м году, когда рушилось советское государство и все боялись перегибов — коммерческого донорства, принуждения к донорству и так далее. На мой взгляд, при вот этих пресловутых современных цифровых следах жизни человека всегда можно установить, являются мужчина и женщина подлинными мужем и женой или имитируют брак ради коммерческой выгоды. А уж если мы говорим про пересадку почки, то здесь можно всегда проверить благонадежность намерений, потому что благодаря диализу есть время. Заниматься такой проверкой должны, конечно, суды, а не врачи.

Я считаю, что прижизненное неродственное донорство — это выход. Но жена, например, хочет отдать почку мужу, а почка ему не подходит.

Должно быть высококлассное оборудование, потому что органы - это не просто какая-то часть плоти, их нужно получить в анатомической сохранности и в рабочем состоянии. Кроме того, реципиент пожизненно должен наблюдаться врачом и получать дорогие лекарства из системы государственного обеспечения. Прийти в обычную клинику и сказать, что у тебя непонятно откуда взялся новый орган, никто не может. Ни у нас, ни за рубежом. К примеру, в Испании, лидирующей в мире по количеству пересадок, если человек не может объяснить происхождения своего донорского органа, его могут посадить в тюрьму. А пока многие боятся стать донорами, потому что не думают о своей смерти, но, случись что, люди не боятся стать реципиентами. Хотя доступность донорского органа завтра зависит от нашего отношения к донорству сегодня. Кстати, в той же Испании работает развитая трансплантационная сеть и донорская служба. В каждом стационаре есть человек, отвечающий за донорство органов от умерших пациентов. Помимо этого, государство оплачивает социальную рекламу такого донорства. Она проводится и через искусство. Например, в фильме Педро Альмодовара «Все о моей матери» главная героиня работает в Центре трансплантологии и общается с родственниками умерших. Для супругов такая возможность не предусмотрена, чтобы избежать злоупотреблений с помощью фиктивных браков. В странах, где количество трансплантологических операций в разы превышает то, что делается у нас, не только супругам разрешают быть донорами, но предусматривают перекрестные пересадки - это когда у супругов разные группы крови и они находят пару, тоже нуждающуюся в пересадке, с подходящими им иммуногенетическими характеристиками. Репутационные риски детского донорства превышают возможную пользу от его внедрения. Кроме того, в законопроекте большое внимание уделено вопросу трансплантации органов погибших детей. В этом случае действует презумпция испрошенного согласия, когда без согласия родителей донорство от погибшего ребенка невозможно. Детские органы, получаемые от погибших детей, не всегда полноценны в функциональном отношении. А взрослые органы можно пересаживать детям, найдя доноров небольшого роста. Но для этого, повторюсь, нужна эффективная федеральная система донорства. Что касается купли-продажи человеческих органов, то Олег Резник комментирует существующий за рубежом и осуждаемый ведущими мировыми трансплантологами «трансплантационный туризм». Это когда осуществляется коммерческая сделка по пересадке почки от бедного жителя Пакистана, Малайзии или Филиппин к состоятельным гражданам Израиля, США и других стран «золотого миллиарда».

Ведущий трансплантолог Санкт-Петербурга Олег Резник умер в 59 лет

Павлова подтвердила эту информацию, отметив, что профессор Резник был не только блестящим хирургом, спасшим множество жизней, но и выдающимся организатором и ученым. Олег Николаевич Резник прошел долгий путь в медицине, начав свою карьеру в Военно-медицинской академии им. Кирова и продолжив службу на атомном подводном крейсере. С 1999 года он возглавлял городской центр органного донорства НИИ скорой помощи, а также руководил научным отделом трансплантологии и органного донорства Первого меда.

Мне и сказать нечего». Помню, какая повисла тишина в конференц-зале, таков был эмоциональный эффект от этих слов у врачей. И вот когда они видели этих реципиентов, которые рассказывали о своей жизни, о том, как те заболели и получили шанс на новую жизнь, вот это было интересно. Почему так? Но среди разных пациентов я сталкивался с тем, что некоторые действительно стесняются. Люди вообще часто стесняются болеть.

Некоторых пациентов мы иногда просим показаться на научных и медицинских конференциях, говоря при этом, что их пример поможет таким же людям, как они. Но это очень деликатная проблема, и, наверное, сколько пациентов, столько и позиций. Трудно представить обычному человеку, какие эмоции переживают наши пациенты от дебюта заболевания до выполнения пересадки и последующей выписки. К примеру, кто-то случайно узнает, что у него есть почечное заболевание, а потом события развиваются стремительно, как снежный ком. И вот он уже ходит на гемодиализ трижды в неделю по 4 часа. Это сложная процедура, человек находится полностью в зависимости от гемодиализного аппарата, от отделения и своего врача. Это и зависимость, и ограничение свободы… Сейчас не говорят о том, что на диализе люди живут недолго, это раньше почка была спасением жизни. Сегодня качество жизни на гемодиализе очень высокое, но все равно это ограничение свободы. Я уже не говорю о тех, кто нуждается в пересадке печени или сердца, потому что там время не ждет.

Олег Резник Трансплантология — очень драматичный вид медицины. Но, как правило, обществу демонстрируется его некая «техническая» сторона — хирургия, которая показывает, как здорово, что мы пересадили какой-либо орган. А страдания человека, который «ходит на диализ», практически не показывают. У него начинают накапливаться изменения в организме, он ждет этой пересадки. Потом наступает день, который никому не ведом, появляется орган, и пациента приглашают на трансплантацию. Затем его выхаживают и отпускают, как мы иногда говорим, на свободу. То есть мы отвязываем его от зависимости, от гемодиализа, у него появляется качество жизни, которое было до заболевания. Такой пациент все равно должен ходить где-то раз в месяц к врачу, но это нормально. И если бы мы с вами побывали в ситуации, когда у нас существенно ограничено здоровье, то мы бы с радостью согласились заменить диализ на то, чтобы ежедневно принимать таблетки.

Почему уменьшилось количество пересадок — Как сейчас ситуация с пересадками обстоит? И в прошлом году, и в нынешнем, когда третья волна ползет вверх, все больницы работают на борьбу с ковидом, поэтому число пересадок резко снизилось. В Санкт-Петербурге сейчас около 600 человек в листе ожидания разных органов. Вот хорошая метафора пришла в голову: если бы сейчас была война, разве делались бы пересадки в полном объеме? Эти пациенты периодически задают вопросы, но в целом с пониманием относятся к тому, что коронавирус стал серьезным вызовом медицине. Они согласны подождать, будем так говорить. Были бы и убитые, и раненые. Вполне может быть, что никто бы не занимался трансплантацией, потому что этот вид помощи — для мирного времени. А во время войны все ресурсы задействуются для борьбы с чем-то главным.

Идет война с вирусом — эпидемия выглядит именно так. Но я надеюсь, как и все, что эту пагубу мы переживем. Как увеличить число согласий обычных людей на то, чтобы они после смерти становились донорами?

В этом центре в течение нескольких месяцев обучались врачи института Им. Джанелидзе, прежде чем приступить к операции. Сколько пациентов нуждаются в ней, неизвестно.

Например, с нуждающимися в пересадке почки все понятно — большинство пациентов на диализе могут быть претендентами на получение этого донорского органа. Что касается трансплантации печени, мне известно о 70 петербуржцах, ожидающих ее. Их было бы больше, если бы люди не умирали, не дождавшись операции: с печенью, уже нуждающейся в замене, пациент редко может прожить больше года. И искусство медицинского учреждения состоит в том, чтобы дотянуть пациента до появления донорского органа. Это осложняется не только их недостатком, но и тем, что печень больше других органов страдает из-за так называемых болезней цивилизации: ожирения, сахарного диабета, атеросклероза, нельзя пересаживать и печень умершего, инфицированного гепатитами. В результате найти донорский орган, который не навредит реципиенту сложно.

Наш канал в Наш веб-сайт использует файлы cookie и сохраняет их на Вашем устройстве, чтобы сделать перемещения по сайту более удобными для Вас, а также для анализа статистики сайта и содействия нашей маркетинговой деятельности. Принять 197022, Санкт-Петербург, ул. Отдельные видеоматериалы, размещенные на настоящем сайте, могут содержать информацию, предназначенную для лиц, достигших 18 лет.

Ведущий трансплантолог Петербурга Олег Резник умер, не дожив до 60-летия

Ведущий хирург-трансплантолог Резник скончался в Петербурге	О том, как обстоят дела с трансплантацией в России и что необходимо для развития этой области медицины, рассказал руководитель направления трансплантологии Санкт-Петербургского медицинского университета имени Павлова Олег Резник.
ДОНОРЫ С НЕОБРАТИМОЙ ОСТАНОВКОЙ СЕРДЦА: ПОЛНОЦЕННЫЙ РЕСУРС РЕНАЛЬНОЙ ТРАНСПЛАНТАЦИИ	Ученые считают, что с помощью переносного прибора врачи смогут спасть жизни людей, а если спасти пациента не удалось, прибор поможет сохранить органы для трансплантации.
Ведущий трансплантолог Петербурга Олег Резник умер, не дожив до 60-летия	Доклад Резника Олега Николаевича «Апории современной трансплантологии» на VII Международной православной миссионерской конференции движения "Ставрос" "Миссия.

«Четвертая студия», 30 октября. Гость программы: Олег Резник

Изобретение относится к области медицины, в частности к области нормальной анатомии, трансплантологии, и может быть использовано с целью подготовки трупов для обучения хирургов-трансплантологов приемам забора и пересадки внутренних органов. Патент RU2570391C1: Изобретение относится к медицинской технике и может быть использовано в трансплантологии для восстановления и поддержания ишемически поврежденых донорских органов для целей их последующей трансплантации. Об этом мы беседуем с руководителем отдела трансплантологии СПб НИИ скорой помощи им. И. И. Джанелидзе, доктором медицинских наук, Олегом Николаевичем Резником. доктор медицинских наук, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства научно-исследовательского института хирургии и неотложной медицины, ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России, Санкт-Петербург, Россия (ORCID).

Новости резник олег николаевич трансплантологии

Рекомендации