Изучение контрагента НЕКТОН, ИНН 7732068144: когда организация создана, кто учредил, какой уставный капитал, кто руководит в настоящее время, лицензии, масштаб деятельности и многое другое.
Кто такие нектоны и примеры нектонов плЫЫз мне нужно хотя бы 3 примера нектона плыЗЗЗ
CNN — последние новости | Об отличиях между нектонами и планктонами, принципах HR-системы и случае из жизни компании в публикации Сергея Лысова. |
Что такое нектон | Нектон (греч. nektós — плавающий, плывущий) — совокупность водных активно плавающих организмов, преимущественно хищных, обитающих в толще воды пелагической области водоёмов и способных противостоять силе течения и самостоятельно перемещаться на. |
Нектон: определение, особенности, разнообразие и роль в экосистеме - лекция по экологии | НЕКТОН — НЕКТОН, совокупность активно плавающих животных, обитающих в толще воды и способных противостоять течению и перемещаться на значительные расстояния. |
Нектон — Википедия. Что такое Нектон | Мало кто сталкивался с Нектоном в просторе океана: он любил спокойные прохладные глубины. |
Смотреть видео от | Ключевые слова: нектон. Добавить ответ. |
Что такое нектон
Не пропусти самое интересное! Подписаться «Океан — это самая большая среда обитания живых организмов на планете. А у нас есть только это средство передвижения, которое может доставить нас в глубины. Это ключевая машина, которая раскроет секреты океанских впадин». Оболочка двухместной субмарины сделана из титана толщиной 9 сантиметров. Она может переносить огромное давление толщи воды. Также подлодка несёт с собой экстренный запас кислорода на 96 часов.
В целом, NektoMe — это отличное приложение для тех, кто ищет безопасный и анонимный способ общения с другими людьми. Хотите ли вы обсудить свои увлечения, получить совет или просто поболтать о том, как прошел ваш день, NektoMe предлагает для этого веселую и безопасную платформу.
Особенности: Анонимные чаты с пользователями со всего мира Не требуется регистрация или личная информация Встроенный переводчик для общения с пользователями, говорящими на разных языках Приватные чаты для общения один на один Сообщения и блокировка неадекватных пользователей Чистый и интуитивно понятный интерфейс для простоты использования.
Показаны четыре стадии заполнения бассейна [2122], см. Эвксинная стадия Граница жизни в гидросфере проходит на глубине около 11 ООО м 11 км , т.
Ограничивающими факторами здесь служат отсутствие света и высокое давление. Организмы, населяющие верхние слои гидросферы, можно разбить на две большие группы: самостоятельно перемещающиеся — нектон и микроскопические, переносимые течением, — планктон, а придонные организмы называют бентосом. Это обстоятельство в значительной степени связано с интенсивным потреблением второстепенных кормовых объектов - ойкоплевр, птеропод и декапод, которые в 1997 г. В водоемах умеренного пояса плотность его популяции заметно изменяется по сезонам.
Весной «цветение» связано с массовым развитием приспособленных к прохладной воде диатомитовых водорослей, летом — зеленых, осенью — азотфиксирующих сине-зеленых водорослей. Зоопланктон представлен растительноядными ракообразными и коловратками, все другие — хищники. Нектон лимнической зоны — это только рыбы. Животные планктона в отличие от растений не просто «висят» в воде, но в большинстве случаев могут свободно плавать, особенно в вертикальном направлении.
Но активное передвижение зоопланктона очень ограниченное и этим он отличается от нектона от греч. Бентос от греч. Хотя обитатели суши в видовом разнообразии намного опередили жителей океана прежде всего за счет насекомых , однако в море отмечается значительно большее разнообразие жизненных форм растений и животных. Так, обитатели океана подразделяются на следующие экологические группы: планктон, нектон и бентос; причем выделяют фито- и зоопланктон по размерам: нано-, микро-, мезо- и макропланктон.
Среди нектона также выделяются разнообразные экологические типы организмов см. Бентос — организмы, прикрепленныё к дну, живущие в илистых осадках и просто покоящиеся на дне. Перифитон — животные и растения, прикрепленные к листьям и стеблям водных растений или к другим выступам над дном водоема. Планктон — организмы плавающие, зоопланктон даже активно может перемещаться сам, но в целом они перемещаются с помощью течения.
Нектон — свободно перемещающиеся в воде организмы — рыбы, амфибии и т. Возможна посадка канального сома в качестве добавочного объекта в большие карповые нагульные пруды не более 50—100 шт.
Приложение также имеет встроенный переводчик, который позволяет общаться с пользователями, говорящими на разных языках. Среди других особенностей NektoMe — возможность создания приватных чатов и возможность сообщать и блокировать пользователей, которые ведут себя неподобающим образом. Кроме того, NektoMe имеет чистый и интуитивно понятный интерфейс, что делает его простым в использовании для людей любого возраста и происхождения. В целом, NektoMe — это отличное приложение для тех, кто ищет безопасный и анонимный способ общения с другими людьми.
Анонимный чат NektoMe 4.1.0
Миссия Nekton нашла в Индийском океане новые виды рыб и кораллов. nekton. Enter your search terms: nekton: see marine biology. Изучение контрагента НЕКТОН, ИНН 7732068144: когда организация создана, кто учредил, какой уставный капитал, кто руководит в настоящее время, лицензии, масштаб деятельности и многое другое. Nekton Foundation is a registered charity (1162666) and a company limited by guarantee, registered in England (9644797).
Это худший клуб Англии-2023. Последнее место в 20-м дивизионе!
Кто такие нектоны и примеры нектонов плЫЫз мне нужно хотя бы 3 примера нектона плыЗЗЗ | Участники глубоководной миссии Nekton, которую проводили в Индийском океане в прошлом году, представили свои открытия. |
Характеристики нектона, питание и примеры нектонных организмов | Термин нектон произошел от греческого слова nektós, что значит плавающий или плывущий. |
Нектон это что такое? | Представители нектона, которые питаются другими нектоническими организмами, представлены рыбами, такими как тунцы, барракуды или акулы. |
CNN — последние новости | Четвертое погружение в серии «Нектон» было очень глубоким погружением в Неронскую впадину Марианской впадины. |
Нектон это что такое?
Владелец сайта предпочёл скрыть описание страницы. Главным образом нектон ориентирован на питание макропланктоном (в морях) и макробентосом (повсеместно); кроме того, одни нектонные организмы нередко питаются другими. Нектон — это группа животных, которые способны активно передвигаться в водной среде независимо от течения. В нектон входит большая группа организмов, способных передвигаться самостоятельно, в том числе и против течения. Основатель Notcoin рассказал о причинах переноса листинга и назвал новую дату старта биржевых торгов.
Характеристики нектона, питание и примеры нектонных организмов
Знакомьтесь, ФК «Нектон» – худшая футбольная команда Англии в 2023-м! Термин "нектон" впервые ввел выдающийся немецкий биолог Эрнст Геккель (Ernst Haeckel) в 1891 году в своей статье.[1] Нектону противопоставляют планктон. an overview | ScienceDirect Topics. Нектон — совокупность организмов, активно плавающих в толще воды, то есть способных противостоять силе течения и самостоятельно перемещаться на значительные расстояния (противоп. планктон) [греч. nektós — плавающий, плывущий]. Погодные условия и технические сложности привели к тому, что погружение Пикара и Уолша на дно Марианской впадины стало единственным в рамках «Проекта «Нектон». an overview | ScienceDirect Topics.
Типография в Санкт-Петербурге
Они обитают в различных водоемах и могут иметь разнообразные формы и размеры. Киты: киты — это морские млекопитающие, которые также являются нектонами. Они обладают большой массой и мощными мышцами, позволяющими им плавать на большие расстояния. Кальмары: кальмары — это морские головоногие, которые также относятся к нектонам. Они обладают хорошо развитой мускулатурой и могут активно передвигаться в водной среде. Это лишь некоторые примеры нектонов. В морских и пресноводных экосистемах существует множество других видов нектонов, которые имеют свои адаптации и способы передвижения. Пример первого нектона Нектоны — это организмы, которые обладают собственной активностью и способны активно передвигаться в воде. Они не зависят от направления и скорости течения и способны пересекать значительные расстояния. Вот три примера нектона: Морской ястреб: это небольшая рыба, которая активно плавает в морской воде. Она имеет стройное тело, которое позволяет ей быстро передвигаться.
Морские ястребы часто образуют большие стаи и могут преодолевать великие расстояния. Китовая акула: эта акула является одним из примеров нектона в морской среде. Она имеет особенности строения тела, позволяющие ей активно плавать и охотиться на свою добычу. Китовые акулы могут достигать впечатляющих скоростей и практически не зависят от внешних условий. Ластоногие моллюски: это нектоны, обитающие в морских и пресноводных экосистемах. Они имеют особую анатомию, которая позволяет им активно передвигаться и скрываться от хищников. Ластоногие моллюски испытывают мощные мускульные сокращения, чтобы двигаться в воде и перемещаться среди водорослей и других подводных объектов. Это всего лишь несколько примеров нектона из богатого разнообразия организмов, обладающих способностью плавать и передвигаться в воде. Мировой океан и другие водоемы являются домом для множества удивительных нектонов. Пример второго нектона Нектоны — это организмы, которые способны активно плавать и перемещаться водной среде.
Они являются одной из групп плодоносящих организмов. Вот три примера нектона: Красноперая стерлядь. Этот вид нектонов обитает в морях и океанах мира. Красноперая стерлядь прекрасно адаптировалась к жизни в водной среде благодаря развитым мышцам и гигантским жаберным дугами, которые помогают ей совершать быстрые и мощные прыжки. Золотая рыбка. Этот вид нектонов был приручен человеком и используется как популярный аквариумный рыбка.
Больше по теме Несмотря на то что нектон определяется как деятельная морская жизнь, «достаточно сильная, чтобы бороться с морскими течениями, но вынужденная в известной мере подчиняться им, когда они достигают известной силы», всё же граница между нектоном, планктоном и бентосом очень неопределённа и не только с точки зрения различных стадий жизни морских животных но и с точки зрения существования того или другого животного вида, «в стадии уже установившейся: так, многие ракообразные одновременно живут жизнью бентоса и нектона; кишечнополостные, как большие медузы, могущие самостоятельно мигрировать большими скоплениями, этим самым поднимаются над пассивным образом жизни и входят в состав нектона. Однако, если граница между бентосом, нектоном и планктоном изменчива и иногда неопределённа, всё же нектон, включающий в свой состав всех животных крупных размеров и более высокой организации, должен рассматриваться и географом и биологом особо.
Эрнст Геккель в 1891 г.
Сегодня этот термин иногда считают устаревшим, поскольку он часто не позволяет провести значимое количественное различие между этими двумя группами. Некоторые биологи его больше не используют. Планктон, с другой стороны, невелик и, если они вообще плавают, делает это при биологически низких числах Рейнольдса от 0,001 до 10 , где преобладает вязкое поведение воды и обратимые потоки являются правилом.
В идеале — довести до немецкого аналога и отказаться от сумасшедших дивизионов. Новая система на примере графства Уилтшир. Что мы знаем про ФК «Нектон»? Давайте про главных героев.
Топоним происходит от фразы «город у бугра» что соответствует географической действительности. Документальные свидетельства указывают на то, что Нектон был важным и богатым владением в саксонский период. Эмблема футбольного клуба повторяет знак на въезде в деревню. Девиз попытаемся перевести с латинского как «Удача на нашей стороне, прогресс достигается упорством». Во взрослую команду допускают выпускников академии. У детей весомые региональные успехи.
Значение слова «нектон»
Что такое планктон и бентос? Планктон представляет собой мельчайшие морские организмы. Что такое Бентическая зона? Какой из организмов не относятся к Нектону? Различают зоопланктон, который состоит из мельчайших животных, и фитопланктон, который составляют микроскопические растения. К нектону относятся рыбы и морские животные. Какой из организмов не относится к Нектону?
Типичными представителями нектона являются головоногие моллюски, рыбы, китообразные, ластоногие. В пресных водоемах кроме рыб к нектону относятся земноводные и активно плавающие насекомые. Что такое Нектон пример?
Гиляров; Редкол. Бабаев, Г.
Винберг, Г. Заварзин и др. Энциклопедия, 1986. Похожие вопросы.
Каждый спуск аппарата необходимо было обеспечивать поддержкой нескольких судов сопровождения. Батискаф Пикара к месту погружения необходимо было буксировать, поскольку своего горизонтального хода он не имел. Вместе с аппаратом в Америку отправился и Жак Пикар, которому предстояло обучать управлению батискафом американских специалистов.
Прочность, заложенная в конструкции «Триеста», позволяла погружаться на максимальные глубины, известные в Мировом океане. При этом сам Жак Пикар отмечал, что для большинства исследований этого просто не требуется, поскольку 99 процентов дна Мирового океана расположено на глубинах не более 6000 метров. Правоту Пикара подтвердила последующая история — более поздние глубоководные аппараты, включая известные российские «Мир-1» и «Мир-2», строились именно с расчётом на глубину около 6000 метров.
Однако человечество любит ставить перед собой максимальные задачи, поэтому «Триест» решено было направить для покорения самой глубокой точки Мирового океана — Марианской впадины в Тихом океане, глубина которой достигает 11 км. Для её осуществления были проведены серьёзные доработки аппарата, в частности, в Германии на заводе Круппа была изготовлена новая, более прочная гондола. В годы Второй Мировой войны остров был ареной кровопролитных сражений, а к моменту проведения «Проекта «Нектон» в джунглях продолжал скрываться как минимум один японский солдат, не считавший войну оконченной.
Впрочем, это никак не отразилось на подготовке исторического погружения. После нескольких пробных спусков на 5 км и 7 км что уже было рекордом для того времени , было дано «добро» на так называемое «Большое погружение». Американцы заявили, что в «Большом погружении» Пикар принимать участия не будет.
Возможно, в ВМФ США посчитали, что историческое достижение должно быть чисто американским, а не американо-швейцарским. Не сумев переубедить коллег, Пикар привел последний аргумент — достал контракт и показал пункт, в котором указывалось, что он имеет право участвовать в «особых погружениях». То, что нырок на 11 км — особый случай, американские представители оспаривать не стали, и допустили Пикара до погружения.
Сам Пикар потом вспоминал, что упорствовал не просто из желания установить рекорд — он нырял на «Триесте» более 60 раз, в то время как у его коллег из США было минимальное количество самостоятельных погружений. На точку спуска «Триест» был отбуксирован в ночь на 23 января 1960 года.
Он искал цель, и все его существо, все тончайшие механизмы излучали, исследовали то, что простиралось под ним и вокруг него. Со своей высоты Рэсси обозревал на десятки километров плоскую равнину, блестевшую в лунном свете, будто алюминиевая сковорода. Как лев, как леопард, как любая кошка, он прекрасно различал в темноте каждый холм, каждый куст и осторожные силуэты хищников между ними. Но лев, разумеется, никогда не сможет подняться в такую вышину и увидеть четкую грань земли и неба — плавно выгнутую линию горизонта; лев никогда не увидит так близко звезды Африки.
А для Рэсси, стремившегося вперед с легкостью птицы, были важны луна и звезды: по ним он ориентировался, зная с точностью до минуты, когда солнце сотрет их с небосвода. Встречный ветер не заглушал для Рэсси звуков обычной жизни. Он слышал хохот гиены, глухое ворчание самого властелина пустыни — льва, топот сорвавшегося с места табуна антилоп. Рэсси узнавал мимоходом многие ночные секреты — для него были понятны даже те звуки, которые не улавливает человеческое ухо. Но Рэсси не вмешивался в ночной быт хищников. Он слушал: нет ли сигналов особой опасности, предупреждающих о приближении каравана машин?
Все обостренные чувства, пробудившиеся в Рэсси, и были тем особым состоянием, которое необходимо ему, чтобы выполнить поручение, и которое названо словом «пространствовать». Это особая работа сложнейших механизмов, из которых состояла новая модель… Пространствовать для Рэсси означало найти цель, решить множество задач, проявить все способности, зашифрованные в кличке одной таинственной буквы «И» — «И так далее»… Рэсси пространствовал над ночной пустыней и еще издали обнаружил караван вездеходов. Он приблизился на большой высоте, а потом, снизившись, некоторое время парил над машиной командира, подробно изучая противника, заранее составляя и проигрывая, как опытный теоретик, программу действий. Сложив четыре крыла, планирующим полетом на двух раскинутых в стороны плоскостях Рэсси резко направился вниз. Пенн, отмерявший на карте расстояние до шоссе, услышал пронзительный, резкий, многократно повторенный в ночи звук, от которого он вздрогнул: как будто закричали разом все звери Африки. То, что увидел Пенн сверху, поразило даже его, охотника, родившегося в Африке, командира дюжины отчаянных парней.
Звери словно взбесились. Слоны с боевым трубным воплем молотили хоботом по кабинам. Ревели, сотрясая воздух, львы. Носорог, обратившись в живой таран, одним ударом разнес борт вездехода. И еще Пени заметил в серой мгле совсем непонятное существо: оно скользнуло вниз на длинных, блеснувших в свете фар крыльях и пропало на фоне черной земли. Пенн включил сирену тревоги.
Машины остановились. Из фургона высыпали сонные стрелки. Блеснули вспышки выстрелов. Но пули опоздали. Львы, страусы, зебры, носороги, жирафы бежали, подгоняемые протяжными, все не стихающими звуками тревоги. Быстрым глазом охотника Пенн успел заметить, что на платформе после первых ударов слонов откинулись борта и гиганты сошли на землю.
Включить все прожектора! Сам Пенн устремился за беглецами к реке, развив предельную скорость. За ним, легко соскочив с платформы, резво отталкиваясь от каменистой почвы, прыгала машина-лягушка с двумя стрелками. И Сергей растерянно спросил: — Змея? Какая змея? Его антенны, чувствительные, как особые точки на голове змеи, уловили слабое тепло… За тысячи километров от африканской пустыни, в школе юных кибернетиков, в обычном кабинете математики, Электроник чутко слушал далекого Рэсси.
Для Сергея он повторял все вслух, а для себя писал на доске формулы. Сыроежкин постепенно узнавал, как пространствовал Рэсси над ночной пустыней. Наконец-то он начал понимать, что значит таинственное «И так далее» в имени их лохматого друга! А по глазам кошки можно даже определить точное время: в полночь они идеально круглые и горят. Глаза Рэсси, точнее, его многоглазие особенно удивляло Сережку. Если черепаха глядит как бы сквозь зеленые очки; собака, корова, лошадь не различают никакие цвета; орел, страус, осьминог видят, как человек; стрекоза делит мир на голубой верх и пестрый низ, а пчела ясно различает невидимую часть радуги, то Рэсси смотрел на расстилавшийся перед ним мир так, как ему было удобно.
Рэсси мог превратить его в черно-белый и в обычный цветной, мог совмещать желто-зелено-оранжевые краски и различать недоступные человеку тона. Мог, если бы очень захотел, увидеть мир вокруг себя переливающимся тончайшими оттенками, медленно текущим, как цветная река, как бесконечная мелодия красок, таким разноцветно-ярким, что у обычного человека, будь он на его месте, закружилась бы голова. Рэсси мог увидеть все богатства солнечного мира здесь, на Земле, а не на поражающем воображение Юпитере. Когда Рэсси парил над колонной, следя двумя глазами за вездеходами и третьим, невидимым «глазом рака» — за воздушной машиной командира, Электроник затих, решая вместе с далеким разведчиком сложную задачу. Но вот Рэсси издал пробудивший пленников клич, и Электроник подскочил на месте, а потом произнес: — Это что-то новое, надо запомнить. На первый взгляд — крик крайней опасности, составленный из сигналов разных животных.
Точнее проанализирую позже. Что там произошло? Я улыбаюсь необычной информации. А где Рэсси? Что случилось с ним? А сонные стрелки?
Ну, отвечай же, отвечай! Не мешай мне, пожалуйста. Я все скажу, что сумею узнать. Связь действует отлично. Спокойствие и анализ… И не отвлекай, пожалуйста, Рэсси лишними словами. Ведь он тебя тоже слышит… Яркое африканское солнце осветило речные заросли.
Птицы, ящерицы, змеи, крокодилы, насекомые, лягушки, черепахи — все разом пробудилось; наступила привычная пора охоты, песен, игр. И словно невидимая рука отдернула вдруг мелко сплетенный занавес мошкары; смолкли невидимые в тумане птицы. Речные жители притаились и будто исчезли. В клубы тумана, в прохладные воды реки, тяжело стуча ногами, спускалось с откоса грозное стадо. Рядом с зебрами и антилопами прыгали львы, жирафы спешили за страусами, слоны и носороги, с треском ломая тростник, пробирались к противоположному берегу. Там защитная стена кустарника, оплетенные лианами деревья.
Над бегущими, испуская призывные крики, парил крылато-мохнатый разведчик. Странные «рога» на голове, которые видел издали командир Пенн, — вовсе не рога, а выдвижные антенны глаз, как у некоторых мух. Рэсси зорко наблюдает за преследователями: в верхних клетках сетчатки его глаз медленно перемещается воздушная машина, скачущая «лягушка» — в нижних, и Рэсси точно определяет расстояние до зеленых холмов и скорость преследователей. Пленники успеют. Успеют добежать до выстрела. Пенн понимал, что звери скроются в колючих зарослях.
Однако его волновали не «охотничьи трофеи» — он был уверен, что стрелки выследят бывших пленников, — Пенн с холодной яростью следил за многокрылым летуном, который увел его добычу. Кто это был, Пенн не знал, но интуиция подсказывала охотнику, что перед ним сейчас опасный противник. А тот словно дразнил стрелка: завис на серебристых крыльях над бамбуком, будто знал, что человек приземлит свой аэромобиль. Машина командира в зарослях была бесполезна. Пенн, выбравшись из кабины, подождал, пока по склону холма взберется «лягушка». В подоспевшей «лягушке» были один из стрелков и оруженосец командира — Зузу, державший наготове два электронных ружья.
В колючих зарослях машина — лягушка» незаменима, хотя, разумеется, не столь комфортабельна, как аэромобиль. Пенн-долговяз, надев на голову шлем, втиснулся на водительское место, так что его колени оказались возле подбородка, привычно нащупал подошвой армейского ботинка педали, нажал на кнопки управления. Машина, оттолкнувшись четырьмя лапами, гигантским прыжком взвилась над кустами и с треском приземлилась в сухом бамбуке. Пожалуй, прыжки в «лягушке» можно сравнить со спуском горнолыжника с опасного склона: коварные бугры и ямы способны внезапно подбросить в воздух, свалить в сторону, разбить о вырастающее на пути дерево. Здесь все внимание — трассе, мгновенному выбору площадки до следующего прыжка, ну и, разумеется, цели погони. Водитель «лягушки» должен быть опытным, хладнокровным преследователем.
Рэсси на своих крыльях тоже лавировал. Двигаясь рывками, он облетал деревья, скользил между кустов. А главное, что бесило преследователя, — лохматый летун угадывал, куда именно прыгнет «лягушка», и удирал чуть ли не из-под самого носа машины. Пенн вскидывал на ходу ружье, которое протягивал ему оруженосец, но всякий раз опаздывал на какое-то мгновение: Рэсси не давал стрелку прицелиться. Пот катился из-под шлема, на рубашке выступила соль. Охотник, сжав зубы, посылал машину вперед.
Он видел, что многокрылый превосходит любого зверя по быстроте реакции, но не отступал. Внезапно «лягушка» увязла. Пенн нажимал на кнопки — бесполезно: болото. Он выскочил из машины и, провалившись по колено в жижу, выпалил из обоих стволов в небо, где в последний раз мелькнула тень, — просто так, чтоб разрядить свою ярость. Как это он не заметил и угодил прямо в болото! Охотник махнул оруженосцу: надо возвращаться пешком, вдвоем «лягушку» не вытянуть… Они пробирались сквозь заросли, искали тропу.
Весь мир вокруг охотника и его следопыта был колючим: острые, как рыболовные крючки, согнутые шипы царапали кожу, рвали одежду. А сверху жалило солнце. Пенн был недоволен собой: он стрелял, хотя цель уже исчезла, — что может подумать о нем черный оруженосец? Иногда они ползли в густом, переплетенном вверху кустарнике, и Пенн видел перед носом лиловые пятки следопыта. Выбравшись на простор, Зузу вытаскивал из рубашки охотника колючки; сам он был без единой царапины. А где-то в кустах бежал носорог — его, Пенна, рекордный трофей… Ухо охотника уловило в знойном воздухе медленные звуки барабана: неподалеку, у реки, была деревушка.
Пенн выругался про себя: еще не вечер, а уже передают новость. Кто-то стучал по натянутой на огромную чашу коже слона: «Рум-ра-та… ра-ра… дум! Звери белых охотников разбежались. Каравана больше нет…» Тяжелый, глухой звук плыл над рекой… … Несколько дней сонные стрелки выслеживали беглецов. Те, кто уходил к зеленым холмам за рекой, возвращались без добычи. Самые опытные охотники спешили по свежему следу, но не сделали ни одного выстрела: звери словно превратились в привидения.
Пенн был уверен, что во всем виновато странное крылатое существо, которое он не догнал. Час за часом под раскаленным солнцем патрулировал командир в своем аэромобиле, но не замечал ни одного подозрительного силуэта. Это было какое-то проклятое место! Как будто подходящее для охоты, с бродившими рядом «живыми целями» и — пустое. Пенн-долговяз уже колебался: может, ехать дальше и начать охоту заново? Прыгавшие на ветках обезьяны, пестрые крикливые попугаи, притаившийся в развилке дерева леопард, мирно сопящий на пустынной тропе носорог, которому все уступают дорогу, зная его дурной характер, строгая шеренга слонов, идущих к ночной реке, — ничто не ускользало от острого взгляда Рэсси.
Он слышал звуки африканских джунглей, понятные всем зверям: ведь только безнадежно глухой не уловит крик боли теленка, на которого прыгает большая кошка. А кроме того, каждый зверь, каждая птица говорили друг с другом почти неслышно для соседей: зебра фыркала своему жеребенку беззвучно для рыскавшей рядом гиены, а переговоры шакалов, сопровождавших львиное семейство, были для львов лишь слабым шепотом. Чуткие уши Рэсси невольно подслушивали лесные тайны — любви и рождения, гибели и утоления жажды, гона добычи и свержения сломавшего ногу вожака. Рэсси мог даже вмешаться в чью-то чужую жизнь, подавая особые сигналы для каждого животного. Но он вел себя, как все: звери по природе своей молчаливы и не говорят без причины; даже царь пустыни, чей рык сотрясает землю, подает голос очень редко. Так, внимательно слушая окружающий мир, Рэсси проверял то, что знал раньше: в любом крике зверя, в любой песне птицы есть важная нота, и смысл песенки меняется, если переставить ноты.
Огибая препятствие с ловкостью летучей мыши, Рэсси следил за небом и землей, не теряя из виду преследователей. Как ни были опытны и осторожны охотники, разведчик замечал их первым. То, что человеку могло показаться промелькнувшей смутной тенью, для глаз Рэсси было точной фигурой; он определял расстояние до нее и скорость ее движения. Вот тут Рэсси подавал знак опасности резким голосом. А когда охотник был близко, лохматый страж ощетинивался, принимал угрожающую позу, предупреждая: спасайтесь! Обнаружив стрелка в засаде, он оставлял пахучие метки на тропе, кустах, стволах деревьев, и все шедшие на водопой обходили страшное место или возвращались обратно; сиди стрелок в секрете хоть несколько дней — ни один зверь не переступит опасной черты.
Если бы звери имели обычай выбирать среди своих вожаков наиглавнейшего, которого почитал бы не из одного только страха каждый житель леса, Рэсси несомненно был бы избран «царем зверей». Даже в короткие минуты передышки оберегал он своих подданных, решая сотни задач. Как всякая машина, Рэсси никогда не думал о себе в превосходной степени и вообще не думал о себе. Разве только в моменты опасности. Да и тогда он представлял себя в третьем лице — как игрока в честном поединке, который непременно должен выиграть. Несмотря на особую чувствительность, не был он электронным поэтом, наподобие тех машин, которые сравнивают шелест травы с тихим дождем, а звон ручья с пением птиц.
Но это не значит, что Рэсси был просто механическим набором схем. Его электронное нутро жило своими ритмами, его обостренные чувства — слуха, зрения, погоды, направления, движения, опасности — непрерывно изучали окружающий мир, чтобы угадать, предвидеть действия противника, опередить его. Иначе бы Рэсси просто не был Рэсси! Он не знал, конечно, что происходит в далеком от него городе. А потом Громов на свободной части листа набрасывает уравнение, протягивает Электронику: «Пошли-ка Рэсси эту поправку. Возможно, она ему пригодится…» Электронный Рэсси, редчайший механизм, — он слишком старательно выполнял поручение.
Убедившись, что самые стойкие, самые сильные, заметные всем издали сигналы опасности — пахучие метки, разведчик подобрался на рассвете к каравану и, как маленькая химическая лаборатория, оставил свои знаки на шагающих колесах вездехода. Затем скользнул в открытую дверь фургона, где дремали сонные стрелки, и очень внимательно осмотрел ботинки охотников. Ребята, да ведь это терьер! Вслед за лохматым терьером стрелок выскочил наружу и увидел странное существо, убегающее на длинных ногах с огромной скоростью. На этот раз радиопуля поразила цель. Любитель собак сообразил, что обычный терьер вряд ли станет улепетывать на страусовых ходулях.
Пенн-долговяз ухмыльнулся от такого везения. Выслушав стрелка, он сразу понял, кого отметила радиопуля. Теперь надо только дождаться солнца, чтоб выследить наверняка и прикончить боевым зарядом проклятое многокрылое существо. Разбойнику не уйти, кем бы он ни был. Радиоящик, стоявший в багажнике машины, издал характерный писк. Приземлив аэромобиль, Пенн побежал в фургон к стрелкам — поздравить счастливца.
Когда он вернулся к машине, то не поверил своим глазам. Багажник с дорогой аппаратурой был сплющен мощным ударом, будто на него наступил слон. Пенн растерянно осматривал остатки аппаратов, соображая, что он теперь доложит фон Кругу. Без уникального пеленгатора охота радиопулями не имела никакого смысла: машина фон Круга не получит ни одного сигнала и хозяин очень скоро догадается, что экспедиция провалилась. Через полчаса колонна пустых вездеходов направилась к шоссе… — … Ничего не понимаю в этом ящике с хвостом. Модель вышла из подчинения.
Он даже не слушался моих приказаний. Только теперь Рэсси возвращается. Поехал в Индию, а открыл Америку. Никто ему и слова не сказал. А наш Рэсси открыл Африку! Африку для свободных зверей… Как обычно, друзья встретились в кабинете математики и обсуждали приключения Рэсси.
Электроник аккуратно чертил формулы на доске, стирал их и писал новые. Хотя в этих неинтересных научных словах и угадывалось новое открытие Рэсси, Сыроежкину стало жаль друга. Его Электроник, математическое светило, чего-то не понимает! Он просто устал от напряжения. Его надо развеселить, помочь ему развеяться. Я должен все спокойно проанализировать.
Ставит в тупик самого Электроника… И он в этом признается… — Молодец, Рэсси! А летать в темноте, приманивать зверей, узнавать все новости пустыни… А пространствовать! Видеть, слышать, бегать, планировать, чувствовать, искать, находить — все это сразу — каково, а? Пространствовать в небе, в джунглях, в море, а завтра, возможно, и на Луне, среди звезд! Да любой человек, решил про себя Сергей, захочет стать такой собакой! Нет, не хотел рассудительный Электроник превратиться в гениальную собаку!
А Рэсси, может быть, старается доказать, что выполняет задание хозяина, исходя из обстановки. Но хозяин, к сожалению, этого не понимает… — С ума сойдешь, какая-то страшная путаница, — взмахнул руками Сыроежкин. Делай мировое открытие! И оставляю пробел в своей памяти. Вдруг он сделал открытие? Надо спросить профессора.
Учителю я полностью доверяю. Повторяю ее суть: не все истины можно доказать. Если бы я не знал ее и не применял на практике, я давно бы перегорел от бессмысленных рассуждений. Ты еще раз напомнил мне, что человек изобрел машину, а не наоборот. Придется мне подумать…» А потом он вдруг находит решение. И я заполняю свой пробел.
И ты скоро станешь профессором, Электроник. Бедняга ты, бедняга. День и ночь следишь за Рэсси, слушаешь машину фон Круга и считаешь, считаешь, считаешь… Брось все это, Электроша! Давай погоняем мяч или прокатимся на велосипеде… А то в самом деле перегоришь раньше времени… — Опять ничего не понимаю. Электроник застыл. Несколько минут стоял он тихо, прислушиваясь к себе и раздумывая.
Сергея смутило его молчание: неужели Электроник перегорает на его глазах? Электроник молчал. Теоремы в аптеках не продаются… Что делать? Ведь я не знаю Геделя…» — Не все истины правильны… — горячо сказал Сергей. Уже несколько часов Рэсси летит над стадом, — прервал молчание Электроник. Ряд за рядом.
Там есть страусы и даже лев. Лев никак не вырвется из стада. Ревет, кусается, но он в плену… Они поднялись на гору… Впереди обрыв, пропасть! Он пугает, кричит, бежит впереди, увлекает за собой. Стадо не сворачивает… Рэсси не знает, как сбить их с пути. Я тоже ничего не могу придумать.
Не могу подсказать… Осталось несколько минут… — Звонить Громову! Громов понял их с первых же слов. Сигналы исходят от животных, которые бегут вперед. Такие же, как от пули, которая застряла в Рэсси… Они уже прыгают! И разбиваются! Рэсси кружит вверху… Я ничего не понимаю, Гель Иванович.
Сообщение, которое я хочу сделать, думается, заинтересует правление фирмы «Пеликан». Доктор фон Круг торжествующе оглядел длинный ореховый стол, за которым сидели правители могущественной фирмы «Пеликан». Фирма, имеющая заводы и лаборатории в десяти странах, выпускала все: электронику для ракет, обшивку для подводных судов, приборы для промышленности, косметику, мясные и рыбные консервы, механических зверей для зоопарков. Сложный прибор и консервную банку венчала знаменитая этикетка: веселый пеликан, ловящий на лету в свой мешок золотую рыбку. Сейчас золотую рыбку для «Пеликана» держал профессор фон Круг. Наступила минута, к которой он готовился всю жизнь.
Если правление фирмы доверит ему, он получит неограниченную власть. Сейчас не нужны никакие; формулы. Его аргументы — энергичное изложение идеи, точные слова. Технически это несложно: миниатюрный радиопередатчик, введенный в болевой нерв организма, не мешающий его нормальной жизнедеятельности, в любой момент может быть включен простым нажатием кнопки. Животное под влиянием боли будет двигаться в заданном направлении. На свой страх и риск я проверил систему управления в разных условиях, дав задание некоторым нашим экспедициям.
Система действует безотказно. Я вижу мир разумного будущего, в океане пасутся стада китов, дельфины направляют косяки рыб, исследуют глубины океана, спасают жертв с тонущего корабля, олени и антилопы сами направляются на тучные пастбища, стаи птиц уничтожают вредных насекомых. Моя фантазия не в состоянии представить всех выгод для человечества. Я кончил, господа! Кто-то должен ответить за гибель тысяч животных! Гель Иванович Громов говорил горячо.
Отрывистые слова вылетали вслед за маленькими клубами дыма из длинной профессорской трубки, и казалось, каждое слово мягко взрывается в воздухе. Друзья, которых профессор пригласил на чашку чая, видели, что он волнуется. Друзья вспоминали, как когда-то в этом кабинете испытывались кибернетические модели, которые любил собирать хозяин: черепахи, лисицы, электронный мальчик. И Рэсси, который действует где-то за тысячи километров. Как бывает шахматный этюд или литературное сочинение, так и Рэсси — произведение бионики. Резкие морщины на лице Немнонова чуть разгладились.
Он с удовольствием пил крепкий чай из лаковой, почти невесомой чашки. Я долго занимался изучением нервной системы человека и пришел к выводу, что в информации, которую она передает, есть большие пропуски. Мы часто не видим мир таким, какой он есть, даже таким, каким его видит ребенок. Недаром говорят, что все дети — талантливые художники: они воспринимают все ярко и точно. Словом, у меня появилась потребность взглянуть на мир другими глазами, осмыслить его заново и целиком. И прежде всего — представить, как относятся к природе и человеку звери, птицы, обитатели моря.
Здесь, понятно, главное — сохранение животного мира планеты. За образец я и взял способности разных животных, их особую чувствительность, их таланты, а Электроник по схемам построил модель… — И неплохо справился с задачей, — заключил Светловидов. Между прочим, его поведение в среде животных любопытно. Каким-то образом ему очень ловко удается воздействовать на них. Правда, антилоп он не сумел спасти. Антилопы, носившие в себе радиопули, получили болевой удар и увлекли за собой стадо.
Разумеется, это только предположение, требующее проверки… Сам Рэсси, вероятно, не почувствовал раздражения… — К счастью или несчастью для себя, Рэсси не имеет нервов, — подтвердил профессор. Хозяин разлил гостям чай. Мы строим машины вероятного будущего, а сталкиваемся подчас с невероятным, отсталым миром! Уничтожили, так и не поняв всей ценности для людей этого наследия природы. А теперь замахиваются на все остальное. Фон Круг — человек из прошлого, он разрушитель.
В последнее время я раздумывал: что ждет людей, если они постепенно уничтожат природу?
Nekton - Nekton
Кроме того, нектонные организмы могут обитать в различных водных средах, включая океаны, моря, реки и озера. Они также могут населять различные глубины, от поверхности воды до глубоководных областей. Это позволяет им занимать различные экологические ниши и выполнять различные функции в экосистеме. Разнообразие нектонных видов играет важную роль в поддержании биологического равновесия в водных экосистемах. Они являются источником пищи для других животных, а также выполняют функцию хищников, контролируя популяции других организмов. Кроме того, нектонные организмы могут быть индикаторами состояния окружающей среды и уровня загрязнения воды.
Изучение разнообразия нектонных видов позволяет нам лучше понять и оценить биологическое разнообразие водных экосистем и принять меры для их защиты и сохранения. Распространение нектонных организмов Нектонные организмы обитают в различных водных средах, включая океаны, моря, реки, озера и пресноводные водоемы. Они могут быть найдены как в поверхностных слоях воды, так и на значительной глубине. Распространение нектонных организмов зависит от их адаптаций к конкретным условиям среды. Например, некоторые виды нектонных организмов могут быть адаптированы к солености воды и обитать только в морских или океанических водах, в то время как другие могут приспособиться к пресной воде и обитать в реках и озерах.
Нектонные организмы также могут иметь предпочтения по отношению к температуре воды. Некоторые виды предпочитают теплые воды тропических регионов, в то время как другие могут быть адаптированы к холодным водам Арктики или Антарктики. Распространение нектонных организмов также может быть связано с наличием пищи и укрытия. Они могут мигрировать в поисках пищи или для размножения, а также перемещаться в поисках подходящих мест для укрытия от хищников или неблагоприятных условий среды. Нектонные организмы могут быть обнаружены в различных зонах водных экосистем, включая прибрежные зоны, открытые воды и донные отложения.
Они могут обитать как в ближней береговой зоне, так и на значительном расстоянии от берега. Изучение распространения нектонных организмов позволяет нам лучше понять их экологию и взаимодействие с окружающей средой. Это важно для разработки эффективных мер по сохранению и управлению водными ресурсами. Роль нектонных организмов в экосистеме Нектонные организмы играют важную роль в морских и пресноводных экосистемах. Они являются ключевыми участниками пищевых цепей и влияют на биологическое разнообразие и устойчивость экосистемы.
Пищевая цепь и пищевые сети Нектонные организмы занимают различные позиции в пищевых цепях и пищевых сетях. Они могут быть хищниками, плотоядными или всеядными, питаться растительной планктоном или другими животными. Пищевые взаимодействия нектонных организмов определяют поток энергии и передачу питательных веществ в экосистеме. Регуляция популяций Нектонные организмы могут играть роль в регуляции популяций других организмов.
Сообщество нектона состоит в основном из рыб, но также включает других животных, таких как кальмары и медузы, которые перемещаются по океану, используя свои плавники или щупальца, чтобы продвигаться вперед. Кроме того, некоторые виды приспособились к выживанию в экстремальных условиях, таких как глубоководные желоба, где нет света для фотосинтеза. Вместо этого эти существа часто полагаются на биолюминесценцию или хемосинтез для удовлетворения своих энергетических потребностей. Нектоны играют важную роль в морских пищевых сетях, потому что они потребляют планктон микроскопические растения и животные , в то время как более крупные хищники питаются ими прямо или косвенно, потребляя более мелких хищников, находящихся ниже их в иерархии пищевой цепи.
Не сумев переубедить коллег, Пикар привел последний аргумент — достал контракт и показал пункт, в котором указывалось, что он имеет право участвовать в «особых погружениях». То, что нырок на 11 км — особый случай, американские представители оспаривать не стали, и допустили Пикара до погружения. Сам Пикар потом вспоминал, что упорствовал не просто из желания установить рекорд — он нырял на «Триесте» более 60 раз, в то время как у его коллег из США было минимальное количество самостоятельных погружений. На точку спуска «Триест» был отбуксирован в ночь на 23 января 1960 года. Стояла тяжелая, штормовая погода, батискаф был потрепан из-за волнения на море, и решать, идти на погружение или нет, предстояло Пикару. Швейцарец дал «добро». Пикар писал, что из-за особенностей верхних слоев вод в этом месте они очень много времени потратили на то, чтобы погрузиться на глубину 300 метров. Скорость, с которой они погружались, говорила о том, что погружение продлится 30 часов, что было абсолютно нереально. К счастью, затем скорость вышла на расчетные показатели. В 13:06 23 января 1960 года, после пяти часов погружения Пикар и Уолш достигли дна Марианской впадины на отметке 10919 метров. По словам Пикара, точность измерений равнялась плюс минус несколько десятков метров. Исторический спуск «Триеста» решил вопрос, мучивший ученых-океанологов: могут ли жить на такой глубине сложные организмы. Как только аппарат достиг дна, Пикара и Уолша «приветствовала» рыба, внешне походившая на ската, оказавшаяся в лучах прожектора батискафа. Хотя впоследствии заявление Пикара было подвергнуто сомнению ввиду отсутствия документальных доказательств. Исследователи пробыли на дне 20 минут, после чего аппарат в течение трех часов возвращался на поверхность. Там Пикар и Уолш попали в объятия других участников исторического проекта. Третьим в бездне стал создатель «Аватара» Погодные условия и технические сложности привели к тому, что погружение Пикара и Уолша на дно Марианской впадины стало единственным в рамках «Проекта «Нектон».
Зачем зря тратить ему энергию! Центральная Африка — это не близко. Громов и его спутники вышли из особняка. Такси направилось в аэропорт. На заднем сиденье между двух мальчишек примостился лохматый пес. Одним ухом Рэсси слушал формулы, другим — скупые мужские слова о своей силе и ловкости. И еще он слышал, наверное, тихие слова профессора Громова: — «И так далее»… Удачно придумано. Никогда не знаешь, какое испытание ждет впереди. И вот — серьезный экзамен. Пришла пора проявить ему свое «И так далее»… … Перед отлетом профессор Громов позвонил из аэропорта секретарю фон Круга: — Извините, пожалуйста. Я забыл сказать вам при прощании, что господин фон Круг, провожая нас, застрял в лифте между первым и вторым этажами… Рэсси остался в группе пассажиров, ожидавших самолета в Африку. Глубинники редко бывают в привычных нам городах, а приехав, тоскуют по своей странной сфере глубин, где все изогнуто-кривое, легко-невесомое, необычайно тихое. Первый мир — Космос. Второй — Океан. Космическая и подводная эры в истории человечества начались почти одновременно: после полета вокруг Земли Юрия Гагарина и спуска в океан Жака Пикара и Дена Уолша. Разведка Мирового океана и планет Солнечной системы привлекала людей особой силы воли и прочности духа — специалистов, умевших работать в непривычной и враждебной для человека среде. Чудовищная тяжесть воды и бездонная пустота космоса — такие разные на первый взгляд условия — роднили жителей двух миров. Космические станции и ракеты, подводные дома и корабли во многом были похожи; глубинники одинаково нуждались в кислороде и пресной воде, чувствовали себя оторванными от привычной, твердой земли. Два мира исследовали неизвестное, соревновались, шутили друг над другом и вместе посмеивались над теми чудаками-землянами, которые из года в год живут под одной крышей, ходят привычной дорогой на работу и не помышляют нырнуть в океанскую впадину или пробежать по пескам Марса. Космос и Океан держали постоянную связь. В короткие перерывы между рабочими разговорами диспетчеры обсуждали новости далекой Земли. Двое из них — Астронавт и Командор — были знакомы давно и не упускали случая обменяться взглядами с разных, так сказать, «полюсов». Ты видел, надеюсь, передачу из Теймера? Скучное зрелище. У меня таких «механических зверей» полные экраны. И вся эта электроника — спутники, станции и так далее — летит по заданным орбитам. Пустота действует тебе на нервы… Я понимаю, тебе, звездному пустыннику, незачем глядеть на жирафу: тебе, чтобы вспомнить любое животное, достаточно информации о его параметрах. Но твоей дочери, Аст, когда она подрастет, надо увидеть жирафу с ногами и длинной шеей. Иначе она не поверит, что есть такой зверь. Ну как, Аст? Я специалист по небесной механике и ничего не знаю про то, как выращивать жирафу. Скажи мне лучше, что ты видишь в своих иллюминаторах? В дальнем — теперь я понимаю, кто взбаламутил воду, — стая рыб активно работает хвостами. Вот и все, Аст. Живые рыбы! На твоем месте, Командор, я бросил бы работу и уплыл охотиться. Между прочим, ты знаешь, что самое большое удовольствие — охотиться с собакой? Легкий туман между деревьев. И впереди тебя, изредка останавливаясь, нюхая воздух, бежит собака. Как ты слышал, вслед за тиграми и жирафами пойдут механические зайцы. Разве интересно охотиться на такого зайца? Забудем все эти глупости. Такая жизнь не для нас. Приезжай в отпуск ко мне. Я приметил одно ущелье, где прячется хитрющий спрут. Разобьем на зеленом склоне палатку. Зарядка, завтрак, потом прогулка на дельфине, экскурсия на затонувшие корабли, после обеда — отдых в теплом течении. А когда все надоест, выследим и поймаем спрута для наших ребятишек. Как тебе это нравится, Астронавт? Только, наверное, мне удастся вырваться к тебе не скоро. В ближайший отпуск договорился с приятелями взойти на самую высокую гору Луны. Я расскажу тебе, как все будет. Так что извини и спасибо… До скорого! Меня вызывает Юпитер. Шагающие, как у лунохода, колеса, беспрепятственно проходящие сквозь пески, уминали красноватую землю Африки. Днем, в ярких лучах солнца, это однообразно плоская, унылая равнина, где попадаются иногда низкие колючие кусты да грязные ямы. Ночью луна преображала пустыню: блестели вершины песчаных холмов, тянулась впереди колонны серебристая дорожка, — ночная пустыня была похожа на притихшее море. Мягкая, безветренная лунная ночь — награда после раскаленного дня, когда даже павиана может хватить солнечный удар, после горячего, иссушающего кожу ветра и обманных миражей воды. Ночью над африканской пустыней висят близкие, почти ручные звезды. Сверху караван похож на огромную, извивающуюся между холмов змею. Командир двадцать шестого отряда Пенн повис на воздушной машине в конце колонны, где движутся цистерны с водой, холодильники с молоком, фургоны с прессованным сеном. На открытых платформах вездеходов покачиваются слоны, носороги, гиппопотамы. Автокранами торчат над кабинами жирафы, в других машинах — зебры, антилопы, страусы. Львы в вездеходе с решетками, — скорее по традиции, чем из-за необходимой предосторожности. Пятьдесят с лишним животных, добытых для зоопарка «Мир животных», — все спокойные, будто ручные. Обычные трофеи сонных стрелков. Пенн, командир стрелков, или, как его зовут следопыты за выдающийся рост, Пенн-долговяз, долгое время работал «белым охотником», унаследовав редкую профессию от отца и деда. Он умел делать все, что входит в обязанности охотника: выслеживать зверя, разбивать лагерь, готовить обед, проявлять фото — и кинопленку, водить самолет, машину и, разумеется, безошибочно стрелять. Правда, с тех пор, как охота на животных была запрещена для всех, стрелять Пенну приходилось крайне редко. За последние годы белый охотник убил одного слона, который, услышав жужжание кинокамеры, прижал уши, свернул кольцом хобот и с такой яростью бросился на открытую машину, что смял бы ее, как пустую жестянку, не останови нападающего пуля в лоб из тяжелого нарезного ружья. Слон рухнул на колени возле самых колес. Хладнокровный турист из Европы, до последнего метра снимавший нападение слона, спас Пенна от тюрьмы: эффектная кинопленка подтвердила грозившую людям опасность. Кроме того, турист, назвавшийся профессором фон Кругом, предложил охотнику новую работу. Пенн-долговяз стал сонным стрелком. Сонные стрелки охотились на самых редких зверей, причем выбирали лучшие экземпляры. Они носили с собой мощные ружья и презирали охоту с автомобилей, когда привыкшие к технике звери подпускают человека на несколько шагов; уходили в заросли, выслеживали там жертву, спускали курок. В этой охоте все было, как и десятки лет назад: азарт и осторожность охотника, хитрость зверя, странная тишина перед решающим моментом и мгновенность нападения — почти все правдоподобно. Зверь падал не мертвым, его мгновенно усыпляла сонная пуля. И хотя Пенн, став уже командиром стрелков, называл свою работу «врачебной охотой», он отлично помнил, что родился в другое время, чем его дед и даже отец, которые охотились по-настоящему. Когда не в кого стрелять разрывной пулей, «врачебная охота» — лучшее занятие для таких азартных, сильных, жаждущих погони за зверем парней, как он сам. Сейчас сонные стрелки отдыхали, переживая во сне, быть может, еще раз свои приключения; спали все, кроме тех, кто вел машины вместе с проводниками. Пустив аэромобиль на малой скорости, командир с удовлетворением поглядывал на свой Ноев ковчег. Пятьдесят голов — гордость любого охотника. Добыть пятьдесят голов, когда почти вся саванна превращена в поля и пастбища, когда звери скрылись в колючих зарослях, — значит месяц бродить с пересохшим от жажды ртом по пустыне. Месяц адской работы! Там, на платформе, были и его, Пенна, «охотничьи рекорды»: носорог с мощным рогом и лев с редкой черной гривой. Лев выскочил из травы в пяти шагах от Пенна и, остановленный выстрелом, свалился тяжелым мешком, чуть не царапнув его по плечу; носорог, которого охотник выслеживал больше недели и встретил на узкой тропе, со свойственным ему яростным упрямством не пожелал уступить Пенну дороги… Была и вторая программа, о которой командир двадцать шесть докладывал фон Кругу. Цель ее профессор не объяснил даже Пенну, но для стрелков она представляла особый интерес: состязание в меткости. Надо было попасть особой радиопулей в определенное место головы или тела. Зебры и страусы, антилопы и жирафы, помеченные радиопулей, убегали галопом. Более агрессивные мишени, если они обнаруживали охотника с бесшумным ружьем и нападали на него, получали вдобавок сонную пулю. Такую жертву не трогали: через несколько часов зверь просыпался, вставал на ноги. Сонные стрелки не интересовались задачами такой необычной охоты. Считали, что у науки свои причуды; они же получают от этих причуд удовольствие, не нарушая — что очень важно — правил закона о браконьерстве: радиопули не убивали животных. А кроме удовольствия, стрелков ожидала специальная награда. Командир всегда знал, кто попадает точно в цель: в радиоящике пеленгатора, который он возит в своей машине, каждая радиопуля попискивает своим сигналом. Звезды вскоре погаснут, и огненный шар начнет свое привычное кружение над пустыней. К тому моменту колонна выберется на каменистый кряж. Кряж ведет к реке и зеленым холмам. Дальше — шоссе. На этом шоссе можно развить скорость и через несколько часов доставить груз на аэродром. С востока, опережая на полчаса солнце, к каравану приближалось странное существо. Если бы Сергей Сыроежкин мог видеть сейчас своего лохматого друга, он ахнул бы от изумления: вытянувшись в воздухе стрелой, Рэсси летел на крыльях. Впрочем, для любого наблюдателя с земли шесть прозрачных плоскостей, похожих на крылья насекомого, были почти неразличимы, как незаметны бывают крылья летящей мухи — одно лишь мелькание в глазах. Крылья вращались сверху вниз мощными взмахами, делая петли в виде восьмерки, лапы были спрятаны, уши крепко прижаты — все подчинено скорости. Рэсси пространствовал. Это не значит, что он просто летел на большой скорости, отмеряя километры. Он искал цель, и все его существо, все тончайшие механизмы излучали, исследовали то, что простиралось под ним и вокруг него. Со своей высоты Рэсси обозревал на десятки километров плоскую равнину, блестевшую в лунном свете, будто алюминиевая сковорода. Как лев, как леопард, как любая кошка, он прекрасно различал в темноте каждый холм, каждый куст и осторожные силуэты хищников между ними. Но лев, разумеется, никогда не сможет подняться в такую вышину и увидеть четкую грань земли и неба — плавно выгнутую линию горизонта; лев никогда не увидит так близко звезды Африки. А для Рэсси, стремившегося вперед с легкостью птицы, были важны луна и звезды: по ним он ориентировался, зная с точностью до минуты, когда солнце сотрет их с небосвода. Встречный ветер не заглушал для Рэсси звуков обычной жизни. Он слышал хохот гиены, глухое ворчание самого властелина пустыни — льва, топот сорвавшегося с места табуна антилоп. Рэсси узнавал мимоходом многие ночные секреты — для него были понятны даже те звуки, которые не улавливает человеческое ухо. Но Рэсси не вмешивался в ночной быт хищников. Он слушал: нет ли сигналов особой опасности, предупреждающих о приближении каравана машин? Все обостренные чувства, пробудившиеся в Рэсси, и были тем особым состоянием, которое необходимо ему, чтобы выполнить поручение, и которое названо словом «пространствовать». Это особая работа сложнейших механизмов, из которых состояла новая модель… Пространствовать для Рэсси означало найти цель, решить множество задач, проявить все способности, зашифрованные в кличке одной таинственной буквы «И» — «И так далее»… Рэсси пространствовал над ночной пустыней и еще издали обнаружил караван вездеходов. Он приблизился на большой высоте, а потом, снизившись, некоторое время парил над машиной командира, подробно изучая противника, заранее составляя и проигрывая, как опытный теоретик, программу действий. Сложив четыре крыла, планирующим полетом на двух раскинутых в стороны плоскостях Рэсси резко направился вниз. Пенн, отмерявший на карте расстояние до шоссе, услышал пронзительный, резкий, многократно повторенный в ночи звук, от которого он вздрогнул: как будто закричали разом все звери Африки. То, что увидел Пенн сверху, поразило даже его, охотника, родившегося в Африке, командира дюжины отчаянных парней. Звери словно взбесились. Слоны с боевым трубным воплем молотили хоботом по кабинам. Ревели, сотрясая воздух, львы. Носорог, обратившись в живой таран, одним ударом разнес борт вездехода. И еще Пени заметил в серой мгле совсем непонятное существо: оно скользнуло вниз на длинных, блеснувших в свете фар крыльях и пропало на фоне черной земли. Пенн включил сирену тревоги. Машины остановились. Из фургона высыпали сонные стрелки. Блеснули вспышки выстрелов. Но пули опоздали. Львы, страусы, зебры, носороги, жирафы бежали, подгоняемые протяжными, все не стихающими звуками тревоги. Быстрым глазом охотника Пенн успел заметить, что на платформе после первых ударов слонов откинулись борта и гиганты сошли на землю. Включить все прожектора! Сам Пенн устремился за беглецами к реке, развив предельную скорость. За ним, легко соскочив с платформы, резво отталкиваясь от каменистой почвы, прыгала машина-лягушка с двумя стрелками. И Сергей растерянно спросил: — Змея? Какая змея? Его антенны, чувствительные, как особые точки на голове змеи, уловили слабое тепло… За тысячи километров от африканской пустыни, в школе юных кибернетиков, в обычном кабинете математики, Электроник чутко слушал далекого Рэсси. Для Сергея он повторял все вслух, а для себя писал на доске формулы. Сыроежкин постепенно узнавал, как пространствовал Рэсси над ночной пустыней. Наконец-то он начал понимать, что значит таинственное «И так далее» в имени их лохматого друга! А по глазам кошки можно даже определить точное время: в полночь они идеально круглые и горят. Глаза Рэсси, точнее, его многоглазие особенно удивляло Сережку. Если черепаха глядит как бы сквозь зеленые очки; собака, корова, лошадь не различают никакие цвета; орел, страус, осьминог видят, как человек; стрекоза делит мир на голубой верх и пестрый низ, а пчела ясно различает невидимую часть радуги, то Рэсси смотрел на расстилавшийся перед ним мир так, как ему было удобно. Рэсси мог превратить его в черно-белый и в обычный цветной, мог совмещать желто-зелено-оранжевые краски и различать недоступные человеку тона. Мог, если бы очень захотел, увидеть мир вокруг себя переливающимся тончайшими оттенками, медленно текущим, как цветная река, как бесконечная мелодия красок, таким разноцветно-ярким, что у обычного человека, будь он на его месте, закружилась бы голова. Рэсси мог увидеть все богатства солнечного мира здесь, на Земле, а не на поражающем воображение Юпитере. Когда Рэсси парил над колонной, следя двумя глазами за вездеходами и третьим, невидимым «глазом рака» — за воздушной машиной командира, Электроник затих, решая вместе с далеким разведчиком сложную задачу. Но вот Рэсси издал пробудивший пленников клич, и Электроник подскочил на месте, а потом произнес: — Это что-то новое, надо запомнить. На первый взгляд — крик крайней опасности, составленный из сигналов разных животных. Точнее проанализирую позже. Что там произошло? Я улыбаюсь необычной информации. А где Рэсси? Что случилось с ним? А сонные стрелки? Ну, отвечай же, отвечай! Не мешай мне, пожалуйста. Я все скажу, что сумею узнать. Связь действует отлично. Спокойствие и анализ… И не отвлекай, пожалуйста, Рэсси лишними словами. Ведь он тебя тоже слышит… Яркое африканское солнце осветило речные заросли. Птицы, ящерицы, змеи, крокодилы, насекомые, лягушки, черепахи — все разом пробудилось; наступила привычная пора охоты, песен, игр. И словно невидимая рука отдернула вдруг мелко сплетенный занавес мошкары; смолкли невидимые в тумане птицы. Речные жители притаились и будто исчезли. В клубы тумана, в прохладные воды реки, тяжело стуча ногами, спускалось с откоса грозное стадо. Рядом с зебрами и антилопами прыгали львы, жирафы спешили за страусами, слоны и носороги, с треском ломая тростник, пробирались к противоположному берегу. Там защитная стена кустарника, оплетенные лианами деревья. Над бегущими, испуская призывные крики, парил крылато-мохнатый разведчик. Странные «рога» на голове, которые видел издали командир Пенн, — вовсе не рога, а выдвижные антенны глаз, как у некоторых мух. Рэсси зорко наблюдает за преследователями: в верхних клетках сетчатки его глаз медленно перемещается воздушная машина, скачущая «лягушка» — в нижних, и Рэсси точно определяет расстояние до зеленых холмов и скорость преследователей. Пленники успеют. Успеют добежать до выстрела. Пенн понимал, что звери скроются в колючих зарослях. Однако его волновали не «охотничьи трофеи» — он был уверен, что стрелки выследят бывших пленников, — Пенн с холодной яростью следил за многокрылым летуном, который увел его добычу. Кто это был, Пенн не знал, но интуиция подсказывала охотнику, что перед ним сейчас опасный противник. А тот словно дразнил стрелка: завис на серебристых крыльях над бамбуком, будто знал, что человек приземлит свой аэромобиль. Машина командира в зарослях была бесполезна. Пенн, выбравшись из кабины, подождал, пока по склону холма взберется «лягушка». В подоспевшей «лягушке» были один из стрелков и оруженосец командира — Зузу, державший наготове два электронных ружья. В колючих зарослях машина — лягушка» незаменима, хотя, разумеется, не столь комфортабельна, как аэромобиль. Пенн-долговяз, надев на голову шлем, втиснулся на водительское место, так что его колени оказались возле подбородка, привычно нащупал подошвой армейского ботинка педали, нажал на кнопки управления. Машина, оттолкнувшись четырьмя лапами, гигантским прыжком взвилась над кустами и с треском приземлилась в сухом бамбуке. Пожалуй, прыжки в «лягушке» можно сравнить со спуском горнолыжника с опасного склона: коварные бугры и ямы способны внезапно подбросить в воздух, свалить в сторону, разбить о вырастающее на пути дерево. Здесь все внимание — трассе, мгновенному выбору площадки до следующего прыжка, ну и, разумеется, цели погони. Водитель «лягушки» должен быть опытным, хладнокровным преследователем. Рэсси на своих крыльях тоже лавировал. Двигаясь рывками, он облетал деревья, скользил между кустов. А главное, что бесило преследователя, — лохматый летун угадывал, куда именно прыгнет «лягушка», и удирал чуть ли не из-под самого носа машины. Пенн вскидывал на ходу ружье, которое протягивал ему оруженосец, но всякий раз опаздывал на какое-то мгновение: Рэсси не давал стрелку прицелиться. Пот катился из-под шлема, на рубашке выступила соль. Охотник, сжав зубы, посылал машину вперед. Он видел, что многокрылый превосходит любого зверя по быстроте реакции, но не отступал. Внезапно «лягушка» увязла. Пенн нажимал на кнопки — бесполезно: болото. Он выскочил из машины и, провалившись по колено в жижу, выпалил из обоих стволов в небо, где в последний раз мелькнула тень, — просто так, чтоб разрядить свою ярость. Как это он не заметил и угодил прямо в болото! Охотник махнул оруженосцу: надо возвращаться пешком, вдвоем «лягушку» не вытянуть… Они пробирались сквозь заросли, искали тропу. Весь мир вокруг охотника и его следопыта был колючим: острые, как рыболовные крючки, согнутые шипы царапали кожу, рвали одежду. А сверху жалило солнце. Пенн был недоволен собой: он стрелял, хотя цель уже исчезла, — что может подумать о нем черный оруженосец? Иногда они ползли в густом, переплетенном вверху кустарнике, и Пенн видел перед носом лиловые пятки следопыта. Выбравшись на простор, Зузу вытаскивал из рубашки охотника колючки; сам он был без единой царапины. А где-то в кустах бежал носорог — его, Пенна, рекордный трофей… Ухо охотника уловило в знойном воздухе медленные звуки барабана: неподалеку, у реки, была деревушка. Пенн выругался про себя: еще не вечер, а уже передают новость. Кто-то стучал по натянутой на огромную чашу коже слона: «Рум-ра-та… ра-ра… дум! Звери белых охотников разбежались. Каравана больше нет…» Тяжелый, глухой звук плыл над рекой… … Несколько дней сонные стрелки выслеживали беглецов. Те, кто уходил к зеленым холмам за рекой, возвращались без добычи. Самые опытные охотники спешили по свежему следу, но не сделали ни одного выстрела: звери словно превратились в привидения. Пенн был уверен, что во всем виновато странное крылатое существо, которое он не догнал. Час за часом под раскаленным солнцем патрулировал командир в своем аэромобиле, но не замечал ни одного подозрительного силуэта. Это было какое-то проклятое место! Как будто подходящее для охоты, с бродившими рядом «живыми целями» и — пустое. Пенн-долговяз уже колебался: может, ехать дальше и начать охоту заново? Прыгавшие на ветках обезьяны, пестрые крикливые попугаи, притаившийся в развилке дерева леопард, мирно сопящий на пустынной тропе носорог, которому все уступают дорогу, зная его дурной характер, строгая шеренга слонов, идущих к ночной реке, — ничто не ускользало от острого взгляда Рэсси. Он слышал звуки африканских джунглей, понятные всем зверям: ведь только безнадежно глухой не уловит крик боли теленка, на которого прыгает большая кошка. А кроме того, каждый зверь, каждая птица говорили друг с другом почти неслышно для соседей: зебра фыркала своему жеребенку беззвучно для рыскавшей рядом гиены, а переговоры шакалов, сопровождавших львиное семейство, были для львов лишь слабым шепотом. Чуткие уши Рэсси невольно подслушивали лесные тайны — любви и рождения, гибели и утоления жажды, гона добычи и свержения сломавшего ногу вожака. Рэсси мог даже вмешаться в чью-то чужую жизнь, подавая особые сигналы для каждого животного. Но он вел себя, как все: звери по природе своей молчаливы и не говорят без причины; даже царь пустыни, чей рык сотрясает землю, подает голос очень редко. Так, внимательно слушая окружающий мир, Рэсси проверял то, что знал раньше: в любом крике зверя, в любой песне птицы есть важная нота, и смысл песенки меняется, если переставить ноты. Огибая препятствие с ловкостью летучей мыши, Рэсси следил за небом и землей, не теряя из виду преследователей. Как ни были опытны и осторожны охотники, разведчик замечал их первым. То, что человеку могло показаться промелькнувшей смутной тенью, для глаз Рэсси было точной фигурой; он определял расстояние до нее и скорость ее движения. Вот тут Рэсси подавал знак опасности резким голосом. А когда охотник был близко, лохматый страж ощетинивался, принимал угрожающую позу, предупреждая: спасайтесь! Обнаружив стрелка в засаде, он оставлял пахучие метки на тропе, кустах, стволах деревьев, и все шедшие на водопой обходили страшное место или возвращались обратно; сиди стрелок в секрете хоть несколько дней — ни один зверь не переступит опасной черты. Если бы звери имели обычай выбирать среди своих вожаков наиглавнейшего, которого почитал бы не из одного только страха каждый житель леса, Рэсси несомненно был бы избран «царем зверей». Даже в короткие минуты передышки оберегал он своих подданных, решая сотни задач. Как всякая машина, Рэсси никогда не думал о себе в превосходной степени и вообще не думал о себе. Разве только в моменты опасности. Да и тогда он представлял себя в третьем лице — как игрока в честном поединке, который непременно должен выиграть. Несмотря на особую чувствительность, не был он электронным поэтом, наподобие тех машин, которые сравнивают шелест травы с тихим дождем, а звон ручья с пением птиц. Но это не значит, что Рэсси был просто механическим набором схем. Его электронное нутро жило своими ритмами, его обостренные чувства — слуха, зрения, погоды, направления, движения, опасности — непрерывно изучали окружающий мир, чтобы угадать, предвидеть действия противника, опередить его. Иначе бы Рэсси просто не был Рэсси! Он не знал, конечно, что происходит в далеком от него городе. А потом Громов на свободной части листа набрасывает уравнение, протягивает Электронику: «Пошли-ка Рэсси эту поправку. Возможно, она ему пригодится…» Электронный Рэсси, редчайший механизм, — он слишком старательно выполнял поручение. Убедившись, что самые стойкие, самые сильные, заметные всем издали сигналы опасности — пахучие метки, разведчик подобрался на рассвете к каравану и, как маленькая химическая лаборатория, оставил свои знаки на шагающих колесах вездехода. Затем скользнул в открытую дверь фургона, где дремали сонные стрелки, и очень внимательно осмотрел ботинки охотников. Ребята, да ведь это терьер! Вслед за лохматым терьером стрелок выскочил наружу и увидел странное существо, убегающее на длинных ногах с огромной скоростью. На этот раз радиопуля поразила цель. Любитель собак сообразил, что обычный терьер вряд ли станет улепетывать на страусовых ходулях. Пенн-долговяз ухмыльнулся от такого везения. Выслушав стрелка, он сразу понял, кого отметила радиопуля.
Что такое нектон
К ним относятся гидродинамическое тело и крылья, модифицированные для плавания. У китообразных и сиренидных есть как пресноводные, так и морские виды.. Пресноводные китообразные известны как дельфины или пресноводные дельфины. К соленой воде относятся киты, косатки, дельфины, нарвалы и другие.. Пресноводные сиренидо, с другой стороны, являются ламантинами, хотя они также могут жить в море. Морские сирены - дюгони.
В википедии. Получено с en. Николс и Р. Уильямс 2009. Энциклопедия морской науки.
Факты о файле, Inc. Кастро и М. Хубер 2010. Морская биология. Парсонс 2006.
Биологическая океанография. Маргалеф и Ф. Вивес 1972. Castelvi Ed. La Salle Фонд естественных наук.
Животные - единственные организмы, способные активно плавать. Основная группа животных, составляющих нектон, - это рыбы. Организм нектона, китовая акула, Rhincodon typus. Взято и отредактировано: Tilonaut, через Wikimedia Commons. Другие таксономические группы, которые также имеют представителей в нектоне, включают моллюсков, ракообразных, рептилий, птиц и млекопитающих. Группа нектонов довольно разнообразна по размеру своих членов.
Некоторые виды могут достигать размеров от 5 см, а самые крупные - до 50 м в длину. Для некоторых исследований нектона, таких как исследования плотности популяции, используются те же методы отлова, что и для коммерческого рыболовства. Многие из них имеют гидродинамическое веретеновидное или рыбообразное тело. У рыб, например, есть газовый пузырь или плавательный пузырь. Эта структура помогает им оставаться в толще воды с меньшими затратами энергии. Другие адаптации включают секрецию слизистых веществ, которые покрывают тело и уменьшают трение, или накопление жировых запасов, менее плотных, чем вода.
В большинстве случаев придатки локомотивов имеют форму весла, как плавники рыб или китообразных. Практически все члены нектона питаются другими животными. У всех есть особые приспособления для защиты или нападения на свою добычу. Мускулатура обычно хорошо развита, что обеспечивает быстрые и точные движения. Некоторые питаются планктоном, то есть питаются планктоном. Другие могут питаться бентосными организмами.
Однако большинство из них питаются другими членами нектона. Среди планктонных организмов водится множество мелких рыб, таких как сельдь и сардины. Однако другие более крупные виды также питаются планктоном, в основном крилем, видом ракообразных отряда Euphausiacea. Среди видов, питающихся крилем, самая крупная из известных рыб - китовая акула. Есть еще усатый кит. Пингвины и тюлени также едят криль.
Некоторые виды морских черепах питаются медузами, другие планктоном. Среди нектонных организмов, питающихся бентосом, есть рыбы-попугаи, которые питаются, соскабливая поверхность кораллов.
У представителей нектонов даже ещё и выработалась способность гасить вихревые потоки, возникающие при движении.
Имеется ввиду специальная структура кожи. А некоторые представители нектонов имеют специальное покрытие тела слизью, которая представляет собой смазку и уменьшает сопротивление воды. Он своим прыжком оглушает рыбу и потом же питается этой рыбой.
На дне дна вместе со штрафными очками оказался «Амори Грин Роверс» видимо, косплей вегетарианского «Форест Грин Роверс». В четвертом дивизионе Центрального и Южного Норфолка после февраля сдал полномочия «Нэрборо» и пустил наверх многих, включая будущего чемпиона «Хоршем Атлетик».
Резервы «Белтона» решили «оставить этот цирк» и сняться, но мы считаем только игровые результаты. У «Нектона» четыре очка и минус 105 мячей по разнице забитых и пропущенных — мощь! Догнать «веганов» в совместной таблице двух чемпионатов не удалось, не хватило трех очков.
В общем, в Англии есть «Манчестер Сити», но есть и «Нектон». И в конце концов, как здесь не снять свой Нетфликс?! Поддержать наш блог можно в комментариях!
Блог Non-League поздравляет всех с Новым годом!
Проект «Нектон»: возможность путешествовать по морским просторам
Об отличиях между нектонами и планктонами, принципах HR-системы и случае из жизни компании в публикации Сергея Лысова. НЕКТОН — НЕКТОН, совокупность активно плавающих животных, обитающих в толще воды и способных противостоять течению и перемещаться на значительные расстояния. Нектон или нектон (от греческого νηκτόν nēktón, «то, что плавает») — экологическая категория, включающая активно плавающие водные организмы. Термин "нектон" впервые ввел выдающийся немецкий биолог Эрнст Геккель (Ernst Haeckel) в 1891 году в своей статье.[1] Нектону противопоставляют планктон.