Главная» Новости» Цискаридзе видео выступлений. сезон 2 серия 22 (Николай Цискаридзе: как смотреть балет, понимать искусство, возвращение в Большой): дата выхода 30 Sep 2021, рейтинг серии 4.7 из 5 на Интервью "СОЮЗа" с народным артистом России Николаем Цискаридзе. Николай Цискаридзе в интервью Надежде Стрелец рассказал о травле Анастасии Волочковой в Большом театре. Народный артист России, ректор Академии русского балета им. А.Я. Вагановой Николай Цискаридзе в интервью программе «Дословно» на телеканале «МИР 24» рассказал, как попал в балет, чего не хватает современному искусству и какие подарки любит получать на Новый год.
Как смотреть балет, понимать искусство, возвращение в Большой
Природа поиздевалась: постаревший Цискаридзе обнародовал свою «особенность». Про плохой ремонт в большом театре / интервью #цискаридзе #shortsПодробнее. Артист балета Николай Цискаридзе в интервью Надежде Стрелец признался, что движение Me Too в российском искусстве невозможно. Артист балета и педагог Николай Цискаридзе в интервью на канале Надежды Стрелец в Youtube поведал о случае, произошедшем с Анастасией Волочковой — в прошлом, как и он, служительницы Большого театра, — в Лондоне, ещё до того, как её начал.
Николай Цискаридзе: «Нет ничего страшнее поезда, под который Волочкова попала»
Потом, во время учебы, я вдруг понял: эта профессия быстро закончится, и когда я достигну определенного возраста, то стану чувствовать себя ущемленным. Я начал думать, чем займусь еще, и научился преподавать, потом поступил в юридическую академию, чтобы мог работать хотя бы руководителем. Как получилось добиться успеха Во-первых, я был уверен, что получится, во-вторых, я учился, чтобы получилось. Я знал, чем буду заниматься, и не опускал руки. Если бы я пришел на интервью и понял, что это никому неинтересно, я в жизни бы больше рта не открыл. Что сподвигло написать книгу В октябре 2022 года Николай выпустил книгу «Мой театр». В подкасте он рассказал, почему решил её написать: Меня задели. После того, как я перестал работать премьером в Большом театре, определенная кучка людей, которая на сегодняшний день удерживает власть в театре, со мной пытается соревноваться. Они удаляют мои имена из списков исполнителей, удаляют мои фотографии с сайтов и изданий, а я 21 год был главным артистом во многих спектаклях. Повлияла ли популярность на эго Я могу сыграть звезду запросто, но мне неинтересна эта роль. Она у меня реализована, потому что я был тем премьером, на которого всегда был аншлаг и самые дорогие билеты в жанре.
Автографы — плата за известность Мне бы мама оторвала и руки, и губы, если бы я отказал в автографе. Это часть профессии, и ты не имеешь права так себя вести.
Сцена не переносит ничего настоящего. Только искусственное. Настоящие цветы на сцене не смотрятся. Потому что у сцены есть закон. Если вы по-настоящему плачете, то ни один человек в зрительном зале не будет сопереживать. Но если умело оплакивать то или иное событие, зал будет умирать от слез. Потому что в каждом зрителе будет затронуто нечто личное, что позволит принять ситуацию на себя и начать сопереживать», - заявил артист в интервью Надежде Стрелец на YouTube.
А, может, наоборот — посмотреть и подумать: а что мне ясно? Пойму ли сюжет без либретто? Сейчас вряд ли поймет. Нужно разъяснять. Потому что [как подается в современных постановках] граф так не может сделать, принцесса тоже. Сейчас практически нет артиста, который покажет разницу между «Сильфидой» и «Жизель» — это два романтических балета, сильно отличающиеся друг от друга. Несут разное наполнение и смысл. Для тех, кто пришел в Большой театр показать платье, это без разницы. А другие поинтересуются.
Нет ничего страшнее того катка, под который она попала.
Иногда мы ругаемся, и при этом создается ощущение, что между нами атомная война, но через две минуты все затихает. Мы с Никой очень горячие», — разоткровенничался 47-летний Николай Максимович.
Поговаривают, что Цискаридзе ревнует Ицкович к Дружинину При этом Цискаридзе уверен, что у него не будет публичных конфликтов с Дружининым, что бы ни произошло. Не пропустите Егор Дружинин — съемки в кино, скандальный уход из «ТАНЦЕВ» и брак с кузиной Цискаридзе «Мы два года прожили под одной крышей и слишком много знаем друг про друга, чего нам выпендриваться?! Я могу нахамить Егору иронично.
Почему не передумали? Цискаридзе: Очень было интересно. Потому что когда меня мама пугала и рассказывала, как это жутко, потому что мама была категорически против балета, то я, естественно, не верил, потому что отсюда же, из зрительного зала все по-другому выглядит, да? Это безумно красиво, это очень легко. А в советское время балет был на таком уровне, что это было, действительно, сказкой. То когда я туда попал, у нас с мамой был такой договор, что я сам выбрал. У нас было очень смешно, когда она долго говорила, что «нет-нет-нет», а я слышал как-то, что дедушка ей, когда надо было, чтобы никто не понял, особенно я не понял, они переходили на грузинский язык, потому что я в детстве не очень хорошо говорил.
И дедушка маме как-то сказал: «Ламара, ты не забывай, что ты женщина и твое мнение здесь вообще никого не волнует». И мне очень понравилась эта фраза. И когда я ее произнес в десятилетнем возрасте, когда мама мне что-то говорила, я сказал: «В конце концов, мама, не забывай, что ты женщина, и это моя жизнь и твое мнение никого здесь не волнует». Надо вам сказать такую вещь, знаете, она не поругала меня за это, хотя я думал, что сейчас будет все. Она мне сказала: «Хорошо. Но учти, ответственность будешь нести ты». И когда я это все понял, мне уже было, наверное, лет 13.
И мне, правда, хотелось уйти. Было очень сложно. Потому что 13, 14, 15 лет для мальчиков — сложный период, организм опаздывает оформляться по сравнению с девочками — девочки уже более крупные. Начинаются поддержки какие-то, нам очень сложно. Главное, сложно долго прыгать, потому что задыхаешься. Потому что дыхание же — это очень сложно тренируемая вещь. И я помню, что я стоял как-то, думал и подумал: «Нет, если я сейчас признаюсь, мама мне скажет: «Ну что?
Не смог? Я же была права». Я подумал: «Нет, я смогу». Вот это тщеславие меня тогда вытянуло, хотя я могу вам сказать, что я никогда не жалел том, что пошел по этой дороге. Мне, правда, способности дал Господь Бог неплохие. Но установка, вот мы договорились с мамой с первой минуты, что я буду стараться быть первым. Познер: В балете несомненно есть много разных законов.
В интервью их гораздо меньше, но один из них гласит, что первый вопрос должен зацепить зрителя. Я не знаю, зацепит или нет, но меня зацепила одна ваша фраза, когда вы сказали, что вы охотно идете на интервью, довольно легко, ведь потом придет время, когда никто об этом и не попросит. Цискаридзе: Да, конечно. Познер: И я подумал, что это немножко похоже на разговор о смерти: мы знаем, что она неизбежна. Вначале мы как-то к этому относимся спокойно, но по мере ее приближения разные люди по-разному на это реагируют. Как вы внутренне настроены по отношению к тому, что придет такой день, возможно, когда вас не будут просить об интервью? Возможно, и нет.
Потому что если вы — крупный педагог, то тоже, ведь… Но, все-таки? Цискаридзе: У меня был очень страшный период в жизни, когда со мной случилась серьезная травма. И я попал в больницу, и, действительно, никто не знал, выживу я или нет, потому что там было много показаний на то, что я не должен проснуться с утра. Потому что у меня был сепсис, у меня был золотистый стафилококк. Если кто-то понимает, это тяжелая вещь. И тогда, в больнице мне пришла такая мысль в голову… Потому что у меня всегда была температура 38,40, бред все время, это в течение месяца продолжалось, мне пришла такая мысль в голову: «А вдруг, если все с балетом? Мне потом она пришла, когда я уже выздоровел и посмотрел назад, что было.
И я подумал, что за то, что делал в этом искусстве человек под фамилией Николай Цискаридзе, мне не стыдно. И потом, когда я уже вернулся обратно в балет, и я стал что-то делать, то я понял одно — что самое, наверное, главное, в тот момент, когда все прекратится, чтобы мне было не стыдно ни за один мой поступок, чтобы я не подписал, как вы говорили, ни одно письмо, то, которое бы на меня роняло тень, чтобы я не стоял на стороне тех людей, которые пинают лежачего… Да, пусть будет у меня меньше этих выходов на сцену, но они будут качественные. И для меня фраза одного из моих педагогов, Галины Сергеевны Улановой, которая мне сказала это очень рано я был молодой мальчик и очень рвался в танец : «Коля, пусть у вас останется сожаление о том, что вы что-либо не сделали, нежели о том, что вы что-то попробовали». Познер: Вообще, что Уланова? Я вас спрашиваю… Вот, послушайте. Я видел Уланову. Это было в 1953 году, давно.
Я ее видел в «Ромео и Джульетте», я ее видел в «Жизели», я жил тогда в гостинице «Метрополь» напротив Большого театра. Я никогда не забуду то, что я увидел. Это поразительно было. С вашей точки зрения, что такое Уланова? Цискаридзе: Мне кажется, что фраза, сказанная Фаиной Георгиевной Раневской о таланте, это очень важная вещь. Она очень правильно сказала, что талант — это как прыщик, на кого вскочит — не понятно. Это может быть подлец, это может быть идиот, это может быть, действительно, гений.
Но это вещь неопределимая. С Галиной Сергеевной была одна вещь. Конечно, я ее на сцене не застал, и если смотреть сегодняшними критериями и говорить, что недотянута нога, это — одно. Но я — свидетель того… Вот, фотография Нарцисса висит у вас. Это то, что приготовила со мной Галина Сергеевна. И когда она со мной это готовила, это поставил Касьян Голейзовский на Васильева. А она с ним это репетировала, с Васильевым.
Он показал нам порядок, и потом Галина Сергеевна пришла как-то и сказала: «Вы знаете, Коля, если бы Касьян был жив, он бы вам все переделал. И я подумала… Мы не будем с вами ничего менять, мы сместим акценты. Я думаю, Касьян бы меня простил, потому что вы по-другому сформированы, у вас фигура другая, вам нельзя делать все те позы и те акценты, которые делал Володя». И в один прекрасный день она мне сказала: «Я тебе сейчас покажу, как я вижу» и стала прыгать. В репетиционном зале был концертмейстер, который играл, я и фотограф. Слава богу, был фотограф, который это фотографировал. Вы знаете, мы все три, втроем были в шоке, потому что танцующую Уланову мы все втроем не видели никогда.
В этот момент в зале произошло какое-то чудо. Ей было 87 лет, она была на каблуках. Женщина превратилась в молодого юношу, Нарцисса, которая прыгала, бегала. Она не двигалась очень сильно, если анализировать, да? Какая-то появилась магия. Я в тот момент понял, что людей сводило с ума, что людей заставляло с ее фотографией идти под пули во время фронта. Эти мешки писем, которые хранятся, которые люди ей писали с фронта.
Они с ее именем так же, как с именем Сталина шли в бой. Вот тогда я понял, что вот эта магия таланта — она необъяснима. У меня этот спектакль был один раз. И для меня она осталась помимо этой картинки, великая балерина и так далее, она для меня осталась очень интересным персонажем. Наверное, я один из немногих людей, который видел как Уланова плачет. У нее были очень сложные годы последние в театре, ее предали очень многие люди, ей очень многие люди начали мстить: они считали, что она им своим талантом сгубила им карьеру. Вы знаете, когда в один прекрасный день я увидел, что она зарыдала от бессилия, от этого хамства, от того, что она ничем… Ей 87 лет и она ничем не может противостоять вот этому.
Вот, у меня и такая Уланова есть внутри. Но я знаю только одно — что то тепло, которое она мне пыталась подарить, мальчику, который, на самом деле, не все понимал, что она говорит, поверьте, я очень много раз возвращался к каким-то разговорам с ней и думал: «Боже, какой я был дурак. Почему я не записывал ничего? Познер: А ее… Как бы это точнее сформулировать? Так танцевать, не важно, талант, гениальность, но требуется огромный труд. Я в связи с этим вспоминаю. Мне Белла Ахмадулина как-то сказала, когда я говорил с ней о поэзии, она назвала это «сладкой каторгой».
Цискаридзе: Фаина Георгиевна Раневская сказала гениально, что это «каторга в цветах». Познер: Хорошо. Значит, вы же говорите, что это каторга. Сладкая каторга — это Белла, а вы говорите так: «Просто бремя не сладкое. Я мечтаю, чтобы оно быстрее кончилось». Значит, это совершенно другой взгляд. Вы не кокетничаете, когда это говорите?
Цискаридзе: Нет. Вы знаете, Владимир Владимирович, что один раз я почувствовал? Я был очень удивлен. Балет «Баядерка», самое сложное в моей профессии — это классический балет, потому что это самая высшая ипостась. Как для музыканта сыграть концерт Чайковского и играть его 40 лет на этом уровне, на котором он проявился, что для скрипача, что для пианиста, понимаете? Как спеть «Nessun dorma» для тенора, когда весь мир знает, что сейчас будет такая-то нота. То же самое для нас, для классических танцовщиков: в третьем акте самые сложные движения, ты уже четвертый час в концентрации, ты два акта до этого и танцевал, и бегал, и бог знает, что делал, ты устал уже, а тебе каждый раз надо эту Олимпиаду выигрывать.
Это у спортсменов один раз Олимпиаду выиграл, и ты — навсегда олимпийский чемпион. А артисты балета подтверждают свою Олимпиаду каждый спектакль. Они опять должны перепрыгнуть планку 5 метров 50 сантиметров либо повысить. А если ты понижаешь, все кричат: «Акелла промахнулся! Шел балет «Баядерка», там выход теней — помните этот знаменитый? А у танцовщика одно из самых сложных мест начинается после этого выхода. И обычно когда этот идет выход… А каждый спектакль у нас подсознательно как у собачки Павлова: вот этот такт начинается музыки — я знаю, что я должен уже встать, мяться, вот этот такт музыки — я уже должен подпрыгивать, потому что мне сейчас выходить и, действительно, пахать на сцене.
Я сижу, смотрю, как они спускаются из кулис, это безумно красиво, сижу и думаю: «Интересно, если бы кто-то изобрел такую машину, которую подключают к мозгу, и провел бы эксперимент, что когда человек смотрел на свою гильотину и, вот, сейчас ко мне бы подключили, наверное, было бы то же самое». По ощущениям. А, знаете, бывает так, что весна — самое сложное для нас или осень, когда часто меняется погода, когда давление. А все это же… А ты в воздухе должен крутиться, ты должен каждый раз приземляться точно в позицию — это классический балет. И ты не имеешь права на ошибку, второго дубля нет. И я сижу и думаю: «Господи, какой кошмар». Вот я от этой ответственности.
Потому что все пришли, да, человек из телевизора, знаменитый Цискаридзе. В программке написано: народный, международный, вот такие премии, такие премии, такие премии. Да, мне есть чем гордиться, потому что я самый молодой получил все, что возможно в этом мире, полный соцпакет. А я это должен оправдать. И этот соцпакет — он не в плане радости уже, а, вот, он здесь лежит, и ты идешь, и каждый раз ты должен оправдать, что ты — именно тот человек, который это все заслужил. Как-то мы сидели с Володей Спиваковым и Сати, его супруга стала говорить: «Володя, вот ты не хочешь это играть, не хочешь это играть». Я говорю: «Господи, как я его понимаю».
Потому что он сказал: «Я не могу… Не сыграть — сыграть я не могу. От этой ответственности, что, не дай бог, не будет одной нотки хотя бы не той». Потому что он — Спиваков. Познер: Это уже не сочинение стихов, это другое, конечно. И, знаете, когда тебе все в шутку, потому что, все-таки, молодость — правда, она легче. Я устал не от выхода на сцену, я все это очень люблю. Я устал от ответственности, что я должен подтверждать этот бренд.
Я думаю, что каждый большой артист или профессионал вам скажет. Гениальная грузинская пословица — она, кстати, использована у Цагарели в «Хануме», что хороший сапожник — тоже поэт. Говорят: «А плохой сапожник? Что о нем разговаривать? Познер: Чуть-чуть отойдем. Насколько я могу судить, есть три дня в году, которые для дня рождения не подходят. Первый — это день дураков, первое апреля, это ваш покорный слуга.
Всю жизнь, естественно, понимаете… Второй — это 29 февраля, когда только раз в четыре года. И затем 31 декабря, когда ты получаешь подарки только за один день. Ты же не получаешь за то и за то. Вы как раз и есть тот случай 31 декабря. Цискаридзе: Видите, как мы встретились за одним столом? Два исключения. Познер: Да, дурак и Новый год.
Так вот, скажите мне, пожалуйста, честно или, вернее, серьезно. Как-то на вас повлияло, на вашу судьбу, то, что вы родились в канун каждого Нового года? Цискаридзе: Мне очень нравится, что очень легко подводить итог и году, и своему году. Вот это нравится. И второй момент, знаете, это такая лакмусовая бумажка для меня: этот праздник забыть нельзя. Тот человек, который забывает мой день рождения, я понимаю, как он ко мне относится. Потому что можно забыть любой день в году, но 31 декабря ты не можешь забыть.
Очень человек проявляется, как он к тебе относится. Мне не нужны фразы, мне очень мало важно, от кого получить подарок. Есть люди, от которых бы мне хотелось просто получить внимание — мне все равно, что мне подарят, мне важно внимание. Но проверяю я регулярно, вспомнили обо мне или нет. Теперь смотрите, я много читал о ваших родителях и какая-то путаница. Значит, отца вы почти никогда не упоминаете, вы говорите об отчиме. Но тоже не часто.
И очень много о маме. В одном интервью вы сказали и это напутали , что мама — русская. Я понимаю, что мама — грузинка. Цискаридзе: Нет, мама — грузинка чистая. Познер: Грузинка и так далее.
«Никто никого не сдает»: Цискаридзе рассказал о домогательствах в Большом театре
Николай Цискаридзе в интервью Надежде Стрелец рассказал о травле Анастасии Волочковой в Большом театре. Часть 1. "Право есть и петь" с Николаем Цискаридзе. Николай Цискаридзе рассказал в интервью в рамках проекта «ОтЛичная жизнь», что эпохи великих артистов больше не будет, потому что отношение современных звезд сцены к профессии сильно изменилось. Тему навеяло интервью Николая Цискаридзе Надежде Стрелец. Николай Цискаридзе о талантливых детях, конкурентной среде и Instagram.
Цискаридзе рассказал об «истериках» Филина
авторы, интервью, николай цискаридзе. На YouTube-канале Юлии Меньшовой вышло интервью с Николаем Цискаридзе. заявил артист в интервью Надежде Стрелец на YouTube.
«Преследовал и унижал». Цискаридзе рассказал о харассменте в Большом театре
Предлагали ли вам стать членом партии и так далее? Цискаридзе: Я к этому отношусь… Не могу сказать, что плохо, но не положительно. Когда человек — действующий артист или действующий режиссер, он не может принадлежать… Не то, что быть партийным. Потому что если ты к чему-то примыкаешь, надо быть последовательным и делать это честно и до конца. Я не понимаю танцующих депутатов, поющих депутатов. Честно, не понимаю. Потому что когда ни покажут зал Государственной Думы, их там нет. И я считаю, так как они, действительно, влияют на нашу жизнь за наши деньги, это мы их с вами содержим и телезрители все наши, мы платим налоги, чтобы они жили хорошо, а они ничего в этот момент не делают, простите. Вот это я не очень понимаю. Мне никогда не предлагали стать членом партии, я думаю, что все прекрасно понимают, наверное, знают мое мнение этот счет.
Познер: А письма подписывать какие-нибудь, обращения? Цискаридзе: Если я когда-нибудь что-нибудь подписывал, какое-либо письмо, это была поддержка кого-то на звание или чтобы дали квартиру. Но ни в коем случае не примыкающее ни к каким вещам. Мало того. Когда меня, действительно, агитировали примкнуть, когда был конфликт Грузии и России — это очень скользкая тема, особенно для меня. Будучи этническим грузином… Я сказал сразу, что артисты вообще не имеют права говорить ничего, тем более те, которые живут в этой стране, на этой территории. Познер: Марина Волошина: «Вы производите впечатление баловня судьбы, надменного и гламурного человека. Но это ровно до того момента, как попадаешь на ваше выступление, после которого невозможно остаться равнодушным. Понимаешь, что вы, действительно, талант.
Причем, я не одинока в своих наблюдениях. Вы когда-нибудь задумывались над тем, какое впечатление производите на людей вне сцены? Цискаридзе: Да. И меня очень часто удивляло, что… Знаете, Козьма Прутков написал гениальную фразу, что люди подобны колбасам: чем их начинят, то они и носят. Для меня это очень важная вещь. Я когда сталкиваюсь с такими вещами, я думаю: «Неужели вам не хочется подумать заранее, чем вынести какой-то вердикт? Знаете, Владимир Владимирович, у меня были очень строгие родители, и первое, за что они меня очень сильно наказывали, когда я был совсем маленьким, мама говорила: «Доносчику первый кнут». Она мне не разрешала жаловаться и не разрешала оправдываться, в категорической форме. Если что-то произошло, я должен был нести ответственность за то, что произошло.
И, может быть, это и сформировало мой такой взгляд, что… Вы хотите так думать — думайте. Другое дело, что я знаю, что какие-то вещи я не сделаю. Познер: Сергей Михайлов: «Вы как-то сказали о своем выборе так: «Мне просто понравилось и захотелось сказки в жизни. Я никогда не видел, что делается за кулисами, как это все готовится. Вопрос: но, ведь, вы же должны были достаточно рано узнать об изнанке этой жесткой профессии? Почему не передумали? Цискаридзе: Очень было интересно. Потому что когда меня мама пугала и рассказывала, как это жутко, потому что мама была категорически против балета, то я, естественно, не верил, потому что отсюда же, из зрительного зала все по-другому выглядит, да? Это безумно красиво, это очень легко.
А в советское время балет был на таком уровне, что это было, действительно, сказкой. То когда я туда попал, у нас с мамой был такой договор, что я сам выбрал. У нас было очень смешно, когда она долго говорила, что «нет-нет-нет», а я слышал как-то, что дедушка ей, когда надо было, чтобы никто не понял, особенно я не понял, они переходили на грузинский язык, потому что я в детстве не очень хорошо говорил. И дедушка маме как-то сказал: «Ламара, ты не забывай, что ты женщина и твое мнение здесь вообще никого не волнует». И мне очень понравилась эта фраза. И когда я ее произнес в десятилетнем возрасте, когда мама мне что-то говорила, я сказал: «В конце концов, мама, не забывай, что ты женщина, и это моя жизнь и твое мнение никого здесь не волнует». Надо вам сказать такую вещь, знаете, она не поругала меня за это, хотя я думал, что сейчас будет все. Она мне сказала: «Хорошо. Но учти, ответственность будешь нести ты».
И когда я это все понял, мне уже было, наверное, лет 13. И мне, правда, хотелось уйти. Было очень сложно. Потому что 13, 14, 15 лет для мальчиков — сложный период, организм опаздывает оформляться по сравнению с девочками — девочки уже более крупные. Начинаются поддержки какие-то, нам очень сложно. Главное, сложно долго прыгать, потому что задыхаешься. Потому что дыхание же — это очень сложно тренируемая вещь. И я помню, что я стоял как-то, думал и подумал: «Нет, если я сейчас признаюсь, мама мне скажет: «Ну что? Не смог?
Я же была права». Я подумал: «Нет, я смогу». Вот это тщеславие меня тогда вытянуло, хотя я могу вам сказать, что я никогда не жалел том, что пошел по этой дороге. Мне, правда, способности дал Господь Бог неплохие. Но установка, вот мы договорились с мамой с первой минуты, что я буду стараться быть первым. Познер: В балете несомненно есть много разных законов. В интервью их гораздо меньше, но один из них гласит, что первый вопрос должен зацепить зрителя. Я не знаю, зацепит или нет, но меня зацепила одна ваша фраза, когда вы сказали, что вы охотно идете на интервью, довольно легко, ведь потом придет время, когда никто об этом и не попросит. Цискаридзе: Да, конечно.
Познер: И я подумал, что это немножко похоже на разговор о смерти: мы знаем, что она неизбежна. Вначале мы как-то к этому относимся спокойно, но по мере ее приближения разные люди по-разному на это реагируют. Как вы внутренне настроены по отношению к тому, что придет такой день, возможно, когда вас не будут просить об интервью? Возможно, и нет. Потому что если вы — крупный педагог, то тоже, ведь… Но, все-таки? Цискаридзе: У меня был очень страшный период в жизни, когда со мной случилась серьезная травма. И я попал в больницу, и, действительно, никто не знал, выживу я или нет, потому что там было много показаний на то, что я не должен проснуться с утра. Потому что у меня был сепсис, у меня был золотистый стафилококк. Если кто-то понимает, это тяжелая вещь.
И тогда, в больнице мне пришла такая мысль в голову… Потому что у меня всегда была температура 38,40, бред все время, это в течение месяца продолжалось, мне пришла такая мысль в голову: «А вдруг, если все с балетом? Мне потом она пришла, когда я уже выздоровел и посмотрел назад, что было. И я подумал, что за то, что делал в этом искусстве человек под фамилией Николай Цискаридзе, мне не стыдно. И потом, когда я уже вернулся обратно в балет, и я стал что-то делать, то я понял одно — что самое, наверное, главное, в тот момент, когда все прекратится, чтобы мне было не стыдно ни за один мой поступок, чтобы я не подписал, как вы говорили, ни одно письмо, то, которое бы на меня роняло тень, чтобы я не стоял на стороне тех людей, которые пинают лежачего… Да, пусть будет у меня меньше этих выходов на сцену, но они будут качественные. И для меня фраза одного из моих педагогов, Галины Сергеевны Улановой, которая мне сказала это очень рано я был молодой мальчик и очень рвался в танец : «Коля, пусть у вас останется сожаление о том, что вы что-либо не сделали, нежели о том, что вы что-то попробовали». Познер: Вообще, что Уланова? Я вас спрашиваю… Вот, послушайте. Я видел Уланову. Это было в 1953 году, давно.
Я ее видел в «Ромео и Джульетте», я ее видел в «Жизели», я жил тогда в гостинице «Метрополь» напротив Большого театра. Я никогда не забуду то, что я увидел. Это поразительно было. С вашей точки зрения, что такое Уланова? Цискаридзе: Мне кажется, что фраза, сказанная Фаиной Георгиевной Раневской о таланте, это очень важная вещь. Она очень правильно сказала, что талант — это как прыщик, на кого вскочит — не понятно. Это может быть подлец, это может быть идиот, это может быть, действительно, гений. Но это вещь неопределимая. С Галиной Сергеевной была одна вещь.
Конечно, я ее на сцене не застал, и если смотреть сегодняшними критериями и говорить, что недотянута нога, это — одно. Но я — свидетель того… Вот, фотография Нарцисса висит у вас. Это то, что приготовила со мной Галина Сергеевна. И когда она со мной это готовила, это поставил Касьян Голейзовский на Васильева. А она с ним это репетировала, с Васильевым. Он показал нам порядок, и потом Галина Сергеевна пришла как-то и сказала: «Вы знаете, Коля, если бы Касьян был жив, он бы вам все переделал. И я подумала… Мы не будем с вами ничего менять, мы сместим акценты. Я думаю, Касьян бы меня простил, потому что вы по-другому сформированы, у вас фигура другая, вам нельзя делать все те позы и те акценты, которые делал Володя». И в один прекрасный день она мне сказала: «Я тебе сейчас покажу, как я вижу» и стала прыгать.
В репетиционном зале был концертмейстер, который играл, я и фотограф. Слава богу, был фотограф, который это фотографировал. Вы знаете, мы все три, втроем были в шоке, потому что танцующую Уланову мы все втроем не видели никогда. В этот момент в зале произошло какое-то чудо. Ей было 87 лет, она была на каблуках. Женщина превратилась в молодого юношу, Нарцисса, которая прыгала, бегала. Она не двигалась очень сильно, если анализировать, да? Какая-то появилась магия. Я в тот момент понял, что людей сводило с ума, что людей заставляло с ее фотографией идти под пули во время фронта.
Эти мешки писем, которые хранятся, которые люди ей писали с фронта. Они с ее именем так же, как с именем Сталина шли в бой. Вот тогда я понял, что вот эта магия таланта — она необъяснима. У меня этот спектакль был один раз. И для меня она осталась помимо этой картинки, великая балерина и так далее, она для меня осталась очень интересным персонажем. Наверное, я один из немногих людей, который видел как Уланова плачет. У нее были очень сложные годы последние в театре, ее предали очень многие люди, ей очень многие люди начали мстить: они считали, что она им своим талантом сгубила им карьеру. Вы знаете, когда в один прекрасный день я увидел, что она зарыдала от бессилия, от этого хамства, от того, что она ничем… Ей 87 лет и она ничем не может противостоять вот этому. Вот, у меня и такая Уланова есть внутри.
Но я знаю только одно — что то тепло, которое она мне пыталась подарить, мальчику, который, на самом деле, не все понимал, что она говорит, поверьте, я очень много раз возвращался к каким-то разговорам с ней и думал: «Боже, какой я был дурак. Почему я не записывал ничего? Познер: А ее… Как бы это точнее сформулировать? Так танцевать, не важно, талант, гениальность, но требуется огромный труд. Я в связи с этим вспоминаю. Мне Белла Ахмадулина как-то сказала, когда я говорил с ней о поэзии, она назвала это «сладкой каторгой». Цискаридзе: Фаина Георгиевна Раневская сказала гениально, что это «каторга в цветах». Познер: Хорошо. Значит, вы же говорите, что это каторга.
Сладкая каторга — это Белла, а вы говорите так: «Просто бремя не сладкое. Я мечтаю, чтобы оно быстрее кончилось». Значит, это совершенно другой взгляд. Вы не кокетничаете, когда это говорите? Цискаридзе: Нет. Вы знаете, Владимир Владимирович, что один раз я почувствовал? Я был очень удивлен. Балет «Баядерка», самое сложное в моей профессии — это классический балет, потому что это самая высшая ипостась. Как для музыканта сыграть концерт Чайковского и играть его 40 лет на этом уровне, на котором он проявился, что для скрипача, что для пианиста, понимаете?
Как спеть «Nessun dorma» для тенора, когда весь мир знает, что сейчас будет такая-то нота. То же самое для нас, для классических танцовщиков: в третьем акте самые сложные движения, ты уже четвертый час в концентрации, ты два акта до этого и танцевал, и бегал, и бог знает, что делал, ты устал уже, а тебе каждый раз надо эту Олимпиаду выигрывать. Это у спортсменов один раз Олимпиаду выиграл, и ты — навсегда олимпийский чемпион. А артисты балета подтверждают свою Олимпиаду каждый спектакль. Они опять должны перепрыгнуть планку 5 метров 50 сантиметров либо повысить. А если ты понижаешь, все кричат: «Акелла промахнулся! Шел балет «Баядерка», там выход теней — помните этот знаменитый? А у танцовщика одно из самых сложных мест начинается после этого выхода. И обычно когда этот идет выход… А каждый спектакль у нас подсознательно как у собачки Павлова: вот этот такт начинается музыки — я знаю, что я должен уже встать, мяться, вот этот такт музыки — я уже должен подпрыгивать, потому что мне сейчас выходить и, действительно, пахать на сцене.
Я сижу, смотрю, как они спускаются из кулис, это безумно красиво, сижу и думаю: «Интересно, если бы кто-то изобрел такую машину, которую подключают к мозгу, и провел бы эксперимент, что когда человек смотрел на свою гильотину и, вот, сейчас ко мне бы подключили, наверное, было бы то же самое». По ощущениям. А, знаете, бывает так, что весна — самое сложное для нас или осень, когда часто меняется погода, когда давление. А все это же… А ты в воздухе должен крутиться, ты должен каждый раз приземляться точно в позицию — это классический балет. И ты не имеешь права на ошибку, второго дубля нет. И я сижу и думаю: «Господи, какой кошмар». Вот я от этой ответственности. Потому что все пришли, да, человек из телевизора, знаменитый Цискаридзе. В программке написано: народный, международный, вот такие премии, такие премии, такие премии.
Да, мне есть чем гордиться, потому что я самый молодой получил все, что возможно в этом мире, полный соцпакет. А я это должен оправдать. И этот соцпакет — он не в плане радости уже, а, вот, он здесь лежит, и ты идешь, и каждый раз ты должен оправдать, что ты — именно тот человек, который это все заслужил. Как-то мы сидели с Володей Спиваковым и Сати, его супруга стала говорить: «Володя, вот ты не хочешь это играть, не хочешь это играть». Я говорю: «Господи, как я его понимаю». Потому что он сказал: «Я не могу… Не сыграть — сыграть я не могу. От этой ответственности, что, не дай бог, не будет одной нотки хотя бы не той». Потому что он — Спиваков. Познер: Это уже не сочинение стихов, это другое, конечно.
И, знаете, когда тебе все в шутку, потому что, все-таки, молодость — правда, она легче. Я устал не от выхода на сцену, я все это очень люблю. Я устал от ответственности, что я должен подтверждать этот бренд.
В гостях шоу «Развивайка» артист исполнил вживую новую очень семейную песню «Минутами» и рассказал о связанных с ней личных переживаниях. Это все настолько бесценно, и именно об этом песня «Минутами», что время пролетит словно миг, и очень важно, особенно нам, родителям, несмотря на работу, дела, обязанности, как можно больше времени уделять своим детям. Пусть иногда нам хочется просто включить им мультик или чем-то еще занять, но именно в этот момент особенно важно сказать себе «нет», подойти и обнять, поцеловать, сказать, что мы их любим. На «Детского радио» также состоялась предпремьера еще одной новинки. В эфире прозвучал отрывок из песни «Колыбельная», которая еще не выпущена.
Ее релиз впереди, а главным источником вдохновения вновь послужила младшая дочка, она же стала первой, на ком он тестировал новинку. Певец рассказал, как ходил и укачивал Эльзу, потихонечку придумывая мотив и изменяя его в соответствии с ее реакцией.
Я так не хочу.
О признании многих артистов иноагентами Я не верю, что в России публичные люди имеют влияние на массы. У нас важнее то, что нам скажет соседка, чем телевизор. Я не верю ни во врагов, ни в друзей.
Бывают интересы. Сегодня мы в этих интересах работаем, а завтра нет. Но куда это девается?
Когда я прихожу в театр, и мне говорят, что эта декорация стоит столько, я сразу понимаю, сколько денег там вынесли. Мы все знаем эти имена. О близости ядерной катастрофы Я не верю в это.
Отдать распоряжение могут только политики. Идет экономический передел в мире. Я не специалист, я не имею права давать комментарии на эту тему.
Нам, простым подчиненным, ничего не понятно: придет директива — нам станет понятно, что вот так. Требование сегодняшнего мира на все иметь точку зрения — это нарушение прав человека. Я не обязан высказывать свое мнение.
О заказном порноскандале Его заказали в Большом театре: мою голову приделали к достаточно интимным кадрам. Сначала они пустили дезинформацию, что это за кадры, потом даже видео сделали, будучи уверенными, что поднимется дикий скандал со стороны родителей моих учеников. Деятели Большого театра старались, но им не удалось спровоцировать тех, на кого это было направлено.
В январе прошлого года хакеры взломали телефон Николая. Вскоре после этого в сети появились скриншоты откровенной переписки, которую солист балета якобы вел с Валентином Юдашкиным. В сообщениях, написанных от имени Цискаридзе, говорилось, что он ждет встречи с дизайнером и при этом хочет, чтобы тот его "одевал и раздевал".
Девушку без сознания в собственной ванной нашла мама. Скорая успела довезти Алесю до больницы и «запустить» ее сердце, но спустя несколько часов в реанимации она умерла. Родители юной балерины признались: дочка никогда не жаловалась на здоровье, много репетировала и побеждала на международных конкурсах. Врачи же написали в заключении — «сердечная смерть внезапная». Ее причиной могла стать кардиомиопатия. Кардиолог Елена Аньшина считает: эта болезнь могла проявляться у Алеси Лазаревой и раньше, но она по незнанию просто игнорировала ее симптомы или списывала их на общую усталость. Скорее всего имелась жизнеугрожающая аритмия, о которой никто не знал, а девушка давала большие нагрузки организму», — делилась она с Woman. Могла ли профессия привести к череде смертей молодых танцовщиков — отвечают эксперты из мира балета Руководитель фонда помощи артистам балета «Изношенные пуанты» Валерия Побединская соглашается, что у Анны и Алеси могли быть проблемы со здоровьем, но вот связывать это с профессией, по ее словам, не стоит.
🔥Цискаридзе о России: моя страна самая лучшая, русский балет самый крутой #Shorts 📺 13 видео
Конечно, в воздухе всегда витали слухи и мнения о его нестерпимом характере и остром языке. Хотя это, честно говоря, присуще всем звездам исполнительского балетного искусства. Плисецкая славилась этим едва ли не больше, чем своим гением танца. Отчасти это обстоятельство и стало для Николая Максимовича ключом к успеху не только в балете, но и в работе на телевидении, дав ему гигантскую народную аудиторию, которую он покорил раз и навсегда. Вкусно, грамотно и доступно рассказать людям о сложных вещах может далеко не каждый, особенно будучи специалистом из такой специфической ниши, как классическое искусство и все другие производные вещи от него. Николай Максимович никогда не стеснялся выражений, даже если они шли вразрез с кем-то или чем-то. Сегодня такие пассажи назвали бы токсичными, неуместными, нетолерантными, но тогда, на заре и в середине эпохи нулевых, это было в порядке вещей. Категоричные суждения о современном искусстве, исполнителях, коллегах, тех или иных вещах — я могу назвать эти составляющие ДНК образа Николая Максимовича в те годы. Я посмотрел очень много материалов — интервью, рассказов и пресс-конференций — и могу сделать заключение: что и как ни говорил бы этот человек, он всегда оставался независимой личностью с четкой позицией и никогда не изменял себе. Это достойно уважения, на мой взгляд. Видео, где Николай Максимович у себя дома рассказывает о балетных спектаклях и эпохах.
Меня смутило, что автором роликов был не верифицированный аккаунт Николая, а условный no-name пользователь. Но свежие видео на канале выходили раз в две недели, и позже стало понятно, что это аутентичный авторский контент Николая Максимовича. К слову, я тогда уже оставил исполнительскую карьеру и смотрел эти видео не глазами артиста, а скорее как человек, которому просто импонирует личность рассказчика. В моей жизни были другие заботы и проблемы, но эти видео о балете я ждал как манны небесной — мне было очень любопытно наблюдать за Николаем Максимовичем. И тогда я первый раз задумался, что он, вернее, его манера рассказывать и повествовать очень изменилась. В этих выпусках я впервые услышал о его опыте работы в кордебалете. Ранее мне всегда казалось, что ему удалось миновать этот этап в карьере, но на самом деле все было совсем не так. Николай откровенно рассказывал о внутренних трудностях на репетициях и спектаклях, честно рассказывал о том, что ему не хватало физических сил для сольных выходов и вариаций и для него это был челлендж, с которым он в итоге смог справиться. Николай заговорил не только о своем превосходстве и сильных сторонах как все привыкли от него слышать , но и о своих слабых местах.
Цискаридзе заявил, что в отечественном балете домогательства происходят по принципу «круговой поруки» — все знают о них, но не выносят истории об этом на публику. Большой театр, по мнению танцора, является «монастырем со своим уставом», и движение, аналогичное западному «Me Too», в нем просто невозможно, несмотря на то, что актрисы и балерины страдают от приставаний режиссеров. При этом Цискаридзе назвал сложившуюся ситуацию с домогательствами нормой и отметил, что тем, кому не нравятся сложившиеся устои, не стоит работать ни в Голливуде, ни в Большом театре.
Отношения Цискаридзе с директором Большого Анатолием Иксановым обострились во время реконструкции театра. Тогда Цискаридзе обвинил руководство в масштабных нарушениях, неправильной политике и унижении артистов. Первую попытку уволить Цискаридзе с должности педагога-репетитора в театре предприняли еще в 2011 году. Ситуация накалилась после покушения на худрука Большого Сергея Филина его облили кислотой. Тогда некоторые СМИ обвинили в организации нападения Цискаридзе. В тот момент в Большом артисту дважды объявили выговор — за общение со СМИ без ведома пресс-службы театра. О том, с кем перестал общаться Часть людей прекратили со мной общение еще после присоединения Крыма. Я сам удивлен, что я вот так легко отказываюсь от людей. Я готовил экзамен для своего класса, рано встал, взял телефон в руки и увидел сообщения от моей близкой подруги. Там были написаны неприятные вещи, я был настолько поражен, потому что за наши почти 48 лет жизни мы с ней никогда не обсуждали ничего политического. Обидно мне — нет, больно — да. Я не считаю, что нужно обижаться. Как человек, который находится за много тысяч километров, может давать оценку тому, чего он не знает? Мы задавлены лжеинформацией. Мы живем в культуре огрызков. Очень важный выбор — я никогда не хотел поменять страну и язык. Для меня самое ценное — что я русский артист. В 1990-е, когда все бежали из России, я наблюдал за тем, как относятся к тем, кто остался. Даже если ты лучший, но ты эмигрант. Я так не хочу. О признании многих артистов иноагентами Я не верю, что в России публичные люди имеют влияние на массы. У нас важнее то, что нам скажет соседка, чем телевизор.
Поросёнок не будет ланью. Лань не будет орлом", отметил он. На вопрос о том, можно ли развить способность воспринимать и чувствовать искусство, находясь в той среде, где оно повсюду, Николай Максимович ответил однозначно — "Нет", подчеркнув, что такое развитие всё равно возможно лишь в меру изначальных возможностей человека. Источник фото: newinform.
"Интервью": Николай Цискаридзе – о балете и русской культуре
Вложив немало усилий в развитие собственного бренда, Цискаридзе пришел к следующей мысли «Хочу возглавить Большой театр». Так считает оперная дива Мария Максакова. Вместе с тем активно ведет теле-программы, выступает в жюри в различных телевизионных конкурсах.
При согласованном использовании материалов сайта необходима ссылка на ресурс. Код для вставки видео в блоги и другие ресурсы, размещенный на нашем сайте, можно использовать без согласования. Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена.
Да и вообще мир: то же самое творится на заводе, телевидении, в мире космоса и науки — другое дело, что в театре все намного экзальтированнее, это жизнь людей с мобильной нервной системой. Ничего удивительного: кто-то гибнет, кто-то выигрывает. Когда искали историческую личность с самой позитивной коннотацией, поняли, что неприкасаемый один — Гагарин, со всеми остальными что-то да не так. Заходя в комментарии к любому вашему интервью, понятно, что и вас обожают. Как сами думаете — почему? Такие вещи сложно объяснить, тем более о себе. Много лет находясь в медиапространстве и наблюдая за тем, что происходит не только в нашей стране, но и в мире, я всегда удивлялся, на что люди реагируют. Много лет, когда еще не существовало интернета, в зале Большого театра я наблюдал за зрителем, мне было интересно, ведь клакеров много: кому-то они аплодируют — и зал не подхватывает, а у кого-то грандиозный успех. Во многом клакеры не нужны: если что-то стоящее, достаточно одного хлопка. Еще когда я был школьником и ходил на пустые места, иногда клакеры говорили: «Мы дадим билетик, а ты помоги нам поддержать кого-то». И я пришел к выводу, что слова Пастернака «когда строку диктует чувство, оно на сцену шлет раба» — это искренне: если в этом есть божественное провидение, оно обязательно найдет отклик у огромного количества людей, даже если они не специалисты в том или ином жанре. После профессии классического танцовщика не бывает ничего сложного: ты больше не работаешь физически, только интеллектуально. Второй очень важный момент, когда появилось много каналов телевидения, соцсетей и интернет-сайтов, на себя стали обращать внимание скандалисты и те, кто, какую бы грязь на них ни вылили, очень искренне не реагирует на это — не отбрасывают ее от себя, а по-настоящему стараются быть безучастными. Меня много лет заказно поливают, пытаются приписать бог знает что. Сначала я инстинктивно пытался перепрыгнуть лужу с грязью, а потом прочитал интересную фразу, что грязь к золоту не пристает, она по нему скатывается — это на самом деле так, это про меня. Мне кажется, что когда мы говорим о любви к человеку медийному — это прежде всего уважение к достоинству, если оно не покупное. Сейчас многие руководители разных театров рассказывают, что они состоявшиеся артисты, танцовщики и режиссеры, и они никак не могут понять, что сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет. Результат у них другой — бесцветный и бездарный. Мне никому не надо рассказывать, артистом какого жанра я являюсь. Всем понятно по моей фамилии, всем ясно, это — знаменитый артист балета. Как же тогда скандалы с Большим? Вас за позицию на порог не пускали — интернет кишит видео. Эти скандалы были инициированы не мной — я все время смотрю на них со стороны. Никто не может понять, что я в этом не участвую. Но я имею право сказать, что Большой театр находится в критическом состоянии, и труппа выступает не на уровне — да. Я говорю о своем доме и своей профессии — это не критика, а переживание за родное. Критика, когда рассуждает человек извне. А я говорю о своем личном — это мой театр. Скандалом было бы, если я сказал бы про чужой театр, но я этого себе не позволял и никогда себе не позволю. А Большой театр — это в том числе и я. В его истории есть много имен, которые будут с ним ассоциироваться, причем тех, кто говорил о его проблемах: это и Вишневская, и Плисецкая, и Шаляпин написал не одну строчку.
Полковая, д. Политика, экономика, происшествия, общество. Экспертный взгляд на жизнь регионов РФ Информационное агентство «ФедералПресс» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 21.
Стрелец – Молодец!
Российский балетмейстер Николай Цискаридзе в интервью Надежде Стрелец прокомментировал взаимоотношения балерины Анастасии Волочковой с руководством Большого театра. Николай Цискаридзе в интервью Надежде Стрелец рассказал о травле Анастасии Волочковой в Большом театре. Николай Цискаридзе в интервью для шоу Надежды Стрелец поделился историями на самые разные темы. © Кадр из интервью Николая Цискаридзе Надежде Стрелец, 2021. Николай Цискаридзе рассказал о зависти и травле, с которыми он столкнулся в Большом театре. Николай Цискаридзе рассказал о зависти и травле, с которыми он столкнулся в Большом театре.
Интервью с Надеждой Стрелец и Цискаридзе — танцы, творчество и жизненные ценности
картинка: Сплетни про Николая Цискаридзе / интервью Надежды Стрелец #shorts. Много интервью Николая смотрела, но впервые слышу от него, что он рос в Абхазии в Пицунде. Народный артист России, танцор и педагог Николай Цискаридзе рассказал о непростых отношениях с хореографом Егором Дружининым. Народный артист России Николай Цискаридзе в беседе с РИА «Новости» рассказал о судействе проекта «Танцы со звездами».
Николай Цискаридзе: «Жена Дружинина говорит мне такие вещи, которые не расскажет Егору»
Каждый раз я ему говорю: «Деня, ты не имеешь права так танцевать, если ты называешься премьером и хочешь им быть - так нельзя». Первый раз я сильно поругался с Денисом очень давно, когда мы с ним приготовили роль Вишенки в «Чиполлино». И вдруг, когда я ушёл из театра, он перестал надевать очки в своей партии. А он в очках должен быть, он такой всезнайка по роли. Я спросил: «Почему? На этом всё заканчивается. На удивление.
Когда мне стали говорить, что он озлобленный, я не верил. Вообще, я очень поздно стал понимать, что генетика вещь безумно правдивая. Из некоторых котят вырастают тигры, а из некоторых - шакалы. Если я кого-то полюбил - это навсегда. Я Тёму люблю точно так же, как Дениса [Родькина] и Анжелину [Воронцову] , несмотря на то, что он, мне не стыдно это сказать, подонок. Но я во многом его оправдываю.
Человек алчный очень, хочет любыми путями пролезть, он наступит на кого угодно и продаст кого угодно. Но его можно оправдать если встать на его место. Пётр Антонович Пестов, посмотрев этого мальчика, мне сказал: «Тупые ноги, тупая морда». Я с ним спорил, я за своих сразу бросаюсь на амбразуру. Через год я пришёл к Пётру Антоновичу и сказал: «По-моему, вы правы».
Вагановой Николай Цискаридзе. Он отмечает: перед тем, как попасть в хореографическое училище, все дети обязательно проходят строгую медкомиссию. Потому что выдерживать такие нагрузки могут только люди с железным здоровьем. Николай Цискаридзе «В любом случае, при поступлении в хореографические училища… я сейчас подчеркиваю — в училища, в профессиональные заведения, которые несут за учеников ответственность и дают хорошее образование, — нужно проходить медкомиссию. Всегда есть второй тур — медицинский. Детей без полной диспансеризации никуда не принимают. Я не знаю, где получали образование те артисты, которые скончались. Если были какие-то дефекты здоровья, значит, это недогляд их учебных заведений», — рассказал артист в интервью Woman.
Поросёнок не будет ланью. Лань не будет орлом", отметил он. На вопрос о том, можно ли развить способность воспринимать и чувствовать искусство, находясь в той среде, где оно повсюду, Николай Максимович ответил однозначно — "Нет", подчеркнув, что такое развитие всё равно возможно лишь в меру изначальных возможностей человека. Источник фото: newinform.
Цискаридзе ответил: «Каждый день вы выходите заново на Олимпиаду. Допустим, в месяц у вас 5 или 6 спектаклей. Вы сегодня пришли, знакомые завтра, другие знакомые — послезавтра. И ты перед каждым человеком должен эту Олимпиаду выиграть. Вы станцевали, очень устали. А завтра нужно заново то же самое сыграть. Нужно выдать тот же результат. А человеческий организм — это не машина. В какой-то момент Настя стала очень уязвимой». Выяснилось, что в одном из спектаклей в Лондоне она подустала, дала себе расслабиться на секунду. В эту секунду выскочила из рук партнера, который чудом успел её поймать.