Читая роман «Мастер и Маргарита», я не мог в итоге не задаться вопросом: в какое время, а точнее: в каком году происходят события этого романа?
История создания романа Мастер и Маргарита Булгакова
А самый сильный и мистический роман «Мастер и Маргарита», который Булгаков писал с 1929 года и до самой смерти, увидел свет только в конце 60-х годов, и то в сокращенном виде. Михаил Булгаков писал роман «Мастер и Маргарита» в течении 12 лет. После его смерти было обнаружено около 8 экземпляров. Узнайте несколько малоизвестных фактов о легендарном романе Михаила Булкагова "Мастер и Маргарита": скрытые смыслы произведения, прототипы главных и второстепенных героев, почему роман называли пророческим. Начиная писать роман в 1928 году, Мастер и Маргарита, ов долго не мог дать ему достойное на.
Роман «Мастер и Маргарита» был опубликован 50 лет назад
Роман «Мастер и Маргарита» показывает читателю истинное «лицо» человека. Проблемы романа «Мастер и Маргарита» переплетаются между собой и образуют смысловое единство, которое и составляет основу произведения. Когда был написан роман «Мастер и Маргарита» автор даже не надеялся его издать.
5 загадок романа "Мастер и маргарита"
Однако религиозного содержания сама по себе она здесь не несет. Многие свойства троичности, выявленные Флоренским, отразились в М. Так, автор «Столпа и утверждения истины» писал: «... Истина есть единая сущность о трех ипостасях... Я говорю о числе «три», как имманентном Истине, как внутренне неотделимом от нее. Не может быть меньше трех, ибо только три ипостаси извечно делают друг друга тем, что они извечно же суть. Только в единстве трех каждая ипостась получает абсолютное утверждение, устанавливающее ее, как таковую. Вне Трех нет ни одной, нет Субъекта Истины.
А больше трех? Однако эти новые ипостаси уже не суть члены, на которых держится Субъект Истины, и потому не являются внутренне необходимыми для его абсолютности; они — условные ипостаси, могущие быть, а могущие и не быть в Субъекте Истины... В трех ипостасях каждая — непосредственно рядом с каждой, и отношение двух только может быть опосредствовано третьей. Среди них абсолютно немыслимо первенство. Но всякая четвертая ипостась вносит в отношение к себе первых трех тот или иной порядок и, значит, собою ставит ипостаси в неодинаковую деятельность в отношении к себе, как ипостаси четвертой... Другими словами, Троица может быть без четвертой ипостаси, тогда как четвертая — самостоятельности не может иметь. Таков общий смысл троичного числа».
Для Булгакова троичность тоже оказывается соответствующей Истине, на ней не только основана пространственно-временная структура М. Этот мир, в полном согласии с мыслями Флоренского, не является структурообразующим и не имеет самостоятельного значения. В мнимом мире, в полном соответствии с положениями, разработанными Флоренским в книге «Мнимости в геометрии», герои свершают мнимые действия с мнимыми же результатами. Кажется, что Римский направляет весь ход действия в Театре Варьете формальный глава Театра Варьете Степа Лиходеев исчезает в самом начале событий. Он сообщает куда следует о таинственных обитателях Нехорошей квартиры и о подозрительном сеансе черной магии заезжего гастролера Воланда. Однако на самом деле власть Римского призрачна и на ход событий никак не влияет. Финдиректор не в силах предотвратить, например, исчезновение администратора Варенухи, так и не добравшегося с донесением до компетентных органов, или последствия злополучного сеанса.
Когда Понтий Пилат ожидает прихода начальника тайной стражи Афрания с донесением об убийстве Иуды из Кириафа, ему кажется, что «кто-то сидит в пустом кресле» в тот момент, когда «приближалась праздничная ночь» и «вечерние тени играли свою игру». Прокуратору привиделся образ его помощника, которого на самом деле в кресле не было. В такую же ночь, предшествовавшую празднику весеннего полнолуния — Великому балу у сатаны, Римский, как Пилат Афрания, с неизъяснимой тревогой ждет возвращения своего помощника Варенухи, который выполняет функции доносчика, как и Иуда из Кириафа. Наконец, финдиректор замечает администратора Театра Варьете сидящим в кресле в его, Римского, кабинете. Но вскоре выясняется, что в кресле сидит не прежний Варенуха, а не отбрасывающий тени вампир — мнимое подобие администратора. В отличие от Афрания, успешно организовавшего убийство Иуды из Кириафа, Варенуха задание Римского провалил, так и не добравшись до нужного ему учреждения: вместо ОГПУ администратор попал в нужник, где его избили Азазелло и Бегемот, а Гелла превратила в вампира. Однако новоявленный вампир пытается заставить Римского поверить, будто все обстоит благополучно, рассказывая фантастические подробности визита в органы.
Армавирского кота принимают за спутника Воланда, волшебного кота Бегемота, умеющего ходить на двух ногах, платить за себя в трамвае и говорить человеческим голосом. Потому-то несчастное животное ведут в милицию со связанными передними лапами. Но задержанный кот оказывается самым обыкновенным, и в кота-оборотня превращается только в воображении схватившего его не вполне трезвого гражданина. Отчество Степы Лиходеева — Богданович откровенно пародийно. Не Бог, а черт принес пьяницу и развратника директора на голову сотрудников Театра Варьете. Неслучайно Римский постоянно чертыхается в его адрес. Лицо Лиходеева порой выглядит столь же уродливо, как и лицо искалеченного на войне Марка Крысобоя, но это — мнимое уродство, следствие непроходящего похмелья, в котором пребывает Степан Богданович.
Но им впору поменяться местами. Артистический Арчибальд Арчибальдович был бы на месте в Театре Варьете, а пьяница и чревоугодник Степа Лиходеев вольготно чувствовал бы себя на посту директора ресторана недаром в эпилоге он стал заведующим большого ростовского гастронома, тогда как Арчибальд Арчибальдович успел покинуть Дом Грибоедова за мгновение до рокового пожара. Степа Лиходеев — по сути мнимый директор Театра Варьете, от которого там ничего не зависит, и в самом начале действия аналог Лиходеева в потустороннем мире Азазелло по приказу Воланда выбрасывает Степана Богдановича из Москвы в Ялту. Подобно тому, как Низа завлекает в ловушку Иуду, способствуя его гибели, Аннушка разливает масло на трамвайные рельсы, невольно или по внушению Воланда? Она здесь — лишь мнимый, невольный пособник потусторонних сил, тогда как Низа действует по прямому поручению Афрания. Конферансье Жорж Бенгальский, как и Михаил Александрович Берлиоз, лишился головы, но гибель его только кажущаяся, мнимая, род фокуса, ибо к концу сеанса черной магии голову конферансье возвращают на место. Впрочем, она Бенгальскому для работы и не нужна — настолько механически, заучены и глупы все его остроты.
Но на самом деле Квасцов — предатель мнимый, так как злую шутку с Босым сыграл Коровьев-Фагот, который лишь назвался Квасцовым. Наказанный нечистой силой Никанор Иванович уверовал сразу и в Бога, и в дьявола, подобно тому, как поэт Иван Бездомный сначала поверил в реальность Воланда, а затем — в историю Иешуа и Пилата. Подобно Бездомному, ставшему Поныревым, Босой раскаивается и отрекается от своего прошлого... А вот вернувшийся к исполнению прежних обязанностей и оставшийся хапугой и грубияном Никанор Иванович из своего сновидения вынес только необъяснимую ненависть к артисту Куролесову, ненависть вполне мнимую, поскольку артист никогда в жизни управдома не встречал и ничего дурного ему не сделал. Мнимый мир как бы создан действиями Воланда и его свиты в качестве особого отражения мира потустороннего. На самом деле и Театр Варьете, где людей одаривают воображаемыми деньгами и нарядами, и Нехорошая квартира, разрастающаяся до «черт знает каких размеров» во время Великого бала у сатаны, — это часть современного московского мира, воплотившиеся в зрительные образы человеческие пороки. Другие миры М.
Так, имя и отчество Бездомного Иван Николаевич почти что повторяется в перевернутом виде в имени и отчестве Босого Никанор Иванович. Конферансье — такой же «мнимый иностранец», как и два других члена соответствующей тетрады, причем мнимость имени здесь очевидна, потому что Жорж Бенгальский — это наверняка сценический псевдоним. Флоренский в «Столпе и утверждении истины» пришел к выводу: «Личность, сотворенная Богом, — значит святая и безусловно ценная своею внутренней сердцевиною, — личность имеет свободную творческую волю, раскрывающуюся как систему действий... Такой единственной творческой личностью в ершалаимском мире М. Флоренский утверждал, что «получает человек по мере того, как отдает себя; и, когда в любви всецело отдает себя, тогда получает себя же, но обновленным, утвержденным, углубленным в другом, т. Маргарита в М. В «Мнимостях в геометрии» он отмечал: «Если смотришь на пространство через не слишком широкое отверстие, сам, будучи в стороне от него, то в поле зрения попадает и плоскость стены; но глаз не может аккомодироваться одновременно и на виденном сквозь стену пространстве, и на плоскости отверстия.
Поэтому, сосредоточиваясь вниманием на освещенном пространстве, в отношении самого отверстия глаз вместе и видит его и не видит... Вид через оконное стекло еще убедительнее приводит к тому же раздвоению: наряду с самим пейзажем в сознании налично и стекло, ранее пейзажа нами увиденное, но далее уже не видимое, хотя и воспринимаемое осязательным зрением или даже просто осязанием, например, когда мы касаемся его лбом... Когда мы рассматриваем прозрачное тело, имеющее значительную толщину, например, аквариум с водой, стеклянный сплошной куб чернильницу и прочее, то сознание чрезвычайно тревожно двоится между различными по положению в нем сознании , но однородными по содержанию и в этом-то последнем обстоятельстве — источник тревоги восприятиями обеих граней прозрачного тела. Тело качается в сознании между оценкой его как нечто, т. Ничто зрению, оно есть нечто осязанию; но это нечто преобразовывается зрительным воспоминанием во что-то как бы зрительное. Прозрачное — призрачно... Как-то мне пришлось стоять в Рождественской Сергиево-Посадской церкви, почти прямо против закрытых царских врат.
Сквозь резьбу их явно виделся престол, а самые врата, в свой черед, были видимы мне сквозь резную медную решетку на амвоне. Три слоя пространства: но каждый из них мог быть видим ясно только особой аккомодацией зрения, и тогда два других получали особое положение в сознании и, следовательно, сравнительно с тем, ясно видимым, оценивались как полусуществующие... Данный оптический принцип в М. Она «наклонилась к глобусу и увидела, что квадратик земли расширился, многокрасочно расписался и превратился как бы в рельефную карту. А затем она увидела и ленточку реки и какое-то селение возле нее. Домик, который был размером с горошину, разросся и стал как бы спичечная коробка. Внезапно и беззвучно крыша этого дома взлетела наверх вместе с клубом черного дыма, а стенки рухнули, так что от двухэтажной коробочки ничего не осталось, кроме кучечки, от которой валил черный дым.
Еще приблизив свой глаз Маргарита, разглядела маленькую женскую фигурку, лежащую на земле, а возле нее в луже крови разметавшего руки маленького ребенка». Здесь эффект двупластного изображения усиливает тревожное состояние Маргариты, пораженной ужасами войны. Сама трехмирная структура М. Когда читатель знакомится с ожившим миром древней легенды, реальным до осязаемости, потусторонний и московский миры воспринимаются порой как полусуществующие хотя при этом мир Воланда часто кажется реальнее современного мира. Угаданный Мастером Ершалаим во многом ощущается как действительность, а город, где живет он сам, нередко кажется призрачным. Кроме идей Флоренского, трехмирность М. Египет и Вавилон» 1925 — первую книгу его трилогии о происхождении христианства.
Последняя часть этой трилогии, «Иисус Неизвестный», повлияла на авторский подход к идеям Христианства в М. Атлантида — Европа», отразилась в пьесе «Адам и Ева». И три свидетельствуют на земле, дух, вода и кровь; и сии три об одном» I Иоан. V, 7-8. Это и значит: божественная Троица на небе, а на земле — человеческая. Но что такое Троица, Три, нельзя понять, не поняв, что такое Один. Тайна Одного есть тайна божественного Я… Между Единицей-Личностью и Обществом-Множеством умножающий, рождающий Пол — как перекинутый над пропастью мост.
Мост провалился, и пропасть зияет: на одном краю — безобщественная личность — индивидуализм, а на другом — безличная общественность — социализм. Социализм и сексуализм: в нашей мнимохристианской современности — атеистический социализм, а в языческой древности — религиозный сексуализм — две равные силы; одна разрушает, другая творит. Существо социализма — безличное и бесполое, потому что безбожное. Телом плодущие, а духом скопцы; не мужчины, не женщины, а страшные «товарищи», бесполые и безличные муравьи человеческого муравейника, сдавленные шарики «паюсной икры» Герцен ». У Булгакова московский мир — это «мнимохристианская» атеистическая современность, все персонажи которого удивительно безлики и бесполы. В отличие от него, потусторонний мир Воланда представляет собой олицетворение древнеязыческого «религиозного сексуализма», кульминацией которого становятся сексуальные оргии Великого бала у сатаны. Этот мир является единственным видимым творящим началом в романе.
Характерно, что Маргарита обретает сексуальное начало только оказавшись в мире Воланда. Ершалаимский же мир Иешуа подчеркнуто асексуален, как асексуально, по мысли Мережковского, истинное христианство, где плоть и кровь обращаются в дух. Три есть первый численный символ Множества — Общества. Tres faciunt collegium. Трое составляют собор» — общество. Или, говоря языком геометрии: человек в одном измерении, в линии — в движущейся точке личности; человек в двух измерениях, в плоскости — в движущейся линии пола, рода, размножения; и человек в трех измерениях, в теле человечества — в движущейся плоскости общества: Я, Ты и Он. Как легко начертить, но как трудно понять эту схему Божественной Геометрии подобная «Божественная Геометрия» в скрытом виде присутствует и у Флоренского в «Мнимостях в геометрии».
Не отвлеченно-умственно, а религиозно-опытно понимается она только в «четвертом измерении», в метагеометрии». Четвертое измерениие, по Мережковскому, — это вместилище Божественного Духа. Развивая эту мысль, Булгаков изобретает пятое измерение — обитель дьявола. Поэтому Коровьев и говорит Маргарите, объясняя, как Нехорошая квартира превратилась в огромный зал для Великого бала у сатаны: «Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов! Как ни ломает он логику, а подчиняется ей, пока не сошел с ума окончательно: пока мыслит — мыслит троично, ибо троичны основные категории человеческого мышления — пространство и время. Три измерения пространственных: линия, плоскость, тело; три измерения временных: настоящее, прошлое, будущее.
Троичны и все предпосылки нашего опыта. Троичен и закон физической полярности: два полюса, анод и катод, замыкаются в электрический ток. По слову Гераклита: «Кормчий всего — Молния... Соединяющая Молния Трех. Троичен и закон химической реакции, то, что Гёте называл «избирательным сродством» химических тел, Wahlver-wandschaft: два «противоположно-согласных» тела соединяются в третьем. Троичен и закон жизни органической: внешняя симметричность, двойственность органов два уха, два глаза, два полушария мозга и внутреннее единство биологической функции. Или еще глубже: два пола, два полюса и между ними — вечная искра жизни — Гераклитова Молния.
Троична, наконец, и вся мировая Эволюция: два противоположных процесса — Интеграция и Дифференциация — соединяются в единый процесс Эволюции. Так «трижды светящийся Свет» колет, слепит человеку глаза, а он закрывает их не хочет видеть. Все толкает его в Троицу, как погонщик толкает осла острою палкой-рожном, а человек упирается, прет против рожна. Хочет остаться сухим в воде и задыхается в воздухе. Рыба забыла, что такое вода, и птица, что такое воздух. Как же им напомнить? Напоминать о разуме в сумасшедшем доме опасно.
Все сумасшедшие в один голос кричат: «Монизм! Начинают монизмом, а кончают нигилизмом, потому что троичностью утверждается Дух и Материя, а единичностью, монизмом — только материя: все едино, все бездушно, все — смерть, все — ничто. Воля наша к монизму есть скрытая — теперь уже, впрочем, почти не скрытая — воля к ничтожеству. За двадцать пять веков философии, от Гераклита до нас, никогда никому, кроме нескольких «безумцев», не приходило в голову то, о чем я сейчас говорю. Разве это не чудо из чудес дьявольских? Сколько философских систем — и ни одной троичной строго говоря, троичность присутствует у современника Мережковского Флоренского, но, как и у автора «Тайны Трех», философия у него не складывается в философскую систему. Монизм, дуализм, плюрализм — все, что угодно, только не это.
Как будто мысль наша отвращается от этого так же неодолимо, как наша евклидова геометрия — от четвертого измерения, и тело наше — от смерти. Три — число заклятое. Кто произносит его, хотя бы шепотом, тот ополчает на себя все силы ада, и каменные глыбы наваливаются на него, как подушки, чтобы задушить шепот. Под «трижды светящим Светом» рычит, скалит зубы, корчится древний Пес, Мефистофель: помнит, что уже раз опалил его этот Свет, и знает, что опалит снова. И все мы, песьей шерстью обросшие, дети Мефистофеля, корчимся: знаем и мы, что испепелит нас Молния Трех». В момент грозы в М. Иван Бездомный в сумасшедшем доме видит сон: сцену казни Иешуа, заканчивающуюся грозой.
Именно здесь, в «доме скорби», внимает истине, угаданной гениальным Мастером, незадачливый поэт. И со сцены грозы начинает чтение возродившейся из пепла волей Воланда тетради сожженного романа. В тот момент главные герои М. Они вернулись в московский мир, но одновременно остаются в потустороннем, ибо находятся во власти сатаны и его свиты. А чтение романа о Понтии Пилате переносит их в ершалаимский мир. Также и в финале романа гроза предрекает уход Маргариты и Мастера в мир Воланда, где они вновь соприкасаются с Пилатом и Иешуа. А верный пес Банга, сидящий у ног прокуратора в последнем каменном приюте Понтия Пилата, не является ли одновременно скрытым воплощением Мефистофеля-Воланда?
Может быть, «соединяющая Молния Трех» — это и любовь-молния, соединяющая Мастера и Маргариту, и та молния, что сверкает над Ершалаимом в момент смерти Иешуа. Слова же Мережковского о рыбе, забывшей, что такое вода, скорее всего, вдохновили Булгакова на фразу в знаменитом письме Правительству от 28 марта 1930 г. Ведь и Мережковский этим образом иллюстрировал отсутствие духовной свободы у современного человечества. В «Тайне Трех» особое внимание уделено древнеегипетскому богу Осирису и вавилонскому богу Таммузу. Берлиоз в разговоре с Бездомным перед появлением Воланда упоминает «египетского Озириса, благостного бога и сына Неба и Земли» и «финикийского бога Фаммуза», а также «про менее известного грозного бога Вицлипуцли, которого весьма почитали некогда ацтеки в Мексике» и чью фигурку лепили из теста. Во второй книге трилогии Мережковского, «Тайна Запада» 1930 , речь идет и об этом ацтекском боге, только назван он несколько иначе — бог Солнца Вицилопохтли, причем описывается кровавое жертвоприношение ему во время которых и приготовляли фигурки божества из маисовой муки : «Ночью, при свете факелов, жрец, закутанный с головой в черную одежду, вроде монашеской рясы, возводит обреченную жертву по лестнице тэокалла, пирамидного храма, на вершину его с часовенькой бога Солнца Вицилопохтли Huitzilopochtli , укладывает, связанную по рукам и ногам, на вогнутый жертвенный камень-монолит, так что ноги свешиваются с одной стороны, а голова и руки — с другой, вспарывают грудь кремневым ножом — камень древнее, святее железа, — вынимает из нее еще живое, трепещущее сердце, показывает его Ночному Солнцу — незримому, всезрящему, — сжигает на жертвенном огне, мажет кровью губы свирепого быка и окропляет ею стены храма». В пути к роковому трамвайному турникету ему светит закатное, «ночное» солнце в начинающихся сумерках.
Гибнет Берлиоз от железа трамвайных колес на каменном жертвеннике — булыжной мостовой, последнее, что он видит, — это «подзлащенная луна». Трамваем несчастному не только отрезало голову, но и изуродовало грудную клетку, в точности как у жертв, приносимых Вицлипуцли. В прозекторской же «помутневшие открытые глаза» мертвого Берлиоза «уже не пугал резчайший свет» искусственного солнца — множества тысячесвечовых ламп. Солнца, кстати сказать, рожденного фантазией Булгакова. Ведь так ярко ни одну прозекторскую в мире не освещают. Вместе с тем, это роман городской, ставший грандиозным памятником Москве, многие здания и улицы которой в нашем сознании связываются теперь с М. Парадокс, однако, заключается в том, что сам Булгаков так до конца жизни и не смог полюбить Москву, отдавая предпочтение родному Киеву.
Это зафиксировано, в частности, в дневниковой записи сестры Булгакова Надежды о встрече с братом 7 января 1940 г. Может быть, поэтому московские пейзажи в романе нарисованы с некоторой иронией, а герои-москвичи — персонажи сатирические или юмористические. Отметим, что время действия московских сцен М. В марте 1930 г. Возврат к прежней семидневной неделе и названиям ее дней произошел только в июне 1940 г. Советская власть стремилась порвать с календарем, тесно связанным с христианской религией, Булгаков же своим романом как бы восстанавливал непрерывность культуры в таком важном измерении человеческого бытия, как время. Например, в «Вечерней Москве» 29 апреля была помещена статья М.
Шеина «Маскарад. Классовый враг под флагом религии».
Я проштудировал все издания "Мастера и Маргариты", вышедшие до 1970 года в разных странах, на разных языках, и установил безусловный приоритет издательства "Посев" - это был действительно первый полный текст романа на русском языке, причём предельно точный. Спустя четыре года и в московском издательстве "Художественная литература" вышел, наконец, этот роман в несокращённом виде. Только почему-то он не совпадал во многих местах с журнальным вариантом - уже первая и последняя фразы были не идентичны первоизданию, появились какие-то вставки, отсутствующие в рукописи точнее - машинописи , бывшей первоисточником всех публикаций.
Этот машинописный экземпляр был подготовлен к печати Еленой Булгаковой и являлся результатом её тщательной работы по приведению в порядок рукописей и черновиков писателя, учитывающей и его прижизненную правку и продиктованные ей уже во время смертельной болезни изменения, вставки, вычерки... Она единственная имела на это право - юридическое как наследница и моральное как творческий помощник писателя на протяжении многих лет. Мне несказанно повезло, - я раздобыл экземпляр этой последней, подготовленной к печати машинописи, правда, не в "натуре", а в фотокопии - это были негативы на рулонах киноплёнки. Сама же машинопись исчезла куда-то, нет её даже в булгаковском архиве, хранящемся в Отделе рукописей ГБЛ - "Ленинки", - ныне Российской государственной библиотеки. Поэтому я имел возможность сравнивать журнальный вариант с "худлитовским" 1973 года.
Пытался, и никак не мог взять в толк, зачем им понадобилось уродовать вроде бы уже разрешённый цензурой полный текст романа. Встретился с редактором, которая вела публикацию в "Москве", но мало что от неё узнал. Потом побеседовал с той, что вела роман в "Худлите", - она была откровенна и доброжелательна: "Да, это не научное издание; да, в него делались вставки и замены; да, не по окончательной редакции, а по предпоследней, но на этом очень настаивали сотрудники Отдела рукописей "Ленинки", был сильный нажим... Ксерокопия плохая, местами не читаемая, но всё же она открывала для меня настоящий, неискажённый текст романа. И я понял, в чём дело.
Конечно, это не документированный факт, но логика подсказывает следующее. Издательство "Посев" считалось главным антисоветским органом в русском зарубежье. Оно находилось под пристальным наблюдением КГБ, который тут же засёк публикацию не слишком-то «верноподданного», но уже столь нашумевшего в мире романа, причём его полного текста и к тому же на русском языке. И делается другой текст, который и выдаётся за основной, правильный и окончательный. Потому-то так и нажимает на "Худлит" Отдел рукописей, - ведь ни для кого не секрет, что все архивы СССР были в подчинении сами знаете у кого.
И "худлитовский" текст объявляется каноническим, с него начинаются бесконечные публикации, перепечатки на русском языке и в переводах. Длится это безобразие практически четверть века. На основе этого текста пишутся десятки диссертаций и прочих научных трудов, изобилующих ошибками, потому что аргументация в них зиждется на эпизодах, в булгаковском романе отсутствующих или искажённых. Конец главенству "худлитовского" текста будет положен только в 1989 году, с выходом в киевском издательстве "Днiпро" двухтомника сочинений Михаила Булгакова, где роман "Мастер и Маргарита" подготовлен булгаковедом и текстологом Лидией Яновской. Ей удалось во время этой работы получить, наконец-то, хотя и с большим трудом, доступ к черновикам в Отделе рукописей ГБЛ, а копию той самой машинописи я изготовил для неё с хранящихся у меня негативов, чем и по сей день очень горжусь.
Текст "Посева" практически полностью совпадает с этой машинописью, но в одном месте я обнаружил поразительное несоответствие - в экземпляре Елены Сергеевны, в главе 32-й, последней, читаем: " - Слушай беззвучие, - говорила Маргарита мастеру, и песок шуршал под её босыми ногами, - слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни - тишиной". В журнале "Москва" цензура выбрасывает слова - "тем, чего тебе не давали в жизни... Вот только в переводе "Мастера... Будучи в Берлине, разыскиваю Решке и задаю ему этот вопрос. Пожалуй, следовало бы написать "Ruhe" - покой, но он переводил с "узаконенного" текста...
Обратиться непосредственно в "Посев" я тогда не имел возможности, - ещё стояла берлинская стена со всеми вытекающими отсюда для меня последствиями была первая половина 1980-х годов. Прошло ещё несколько лет, и в Москве объявился Шуберт... Мне позвонил какой-то человек, заявил, что он переводчик сотрудника Второго Немецкого Телевидения - ZDF, который хочет со мной встретиться. У меня, "зацикленного" на Булгакове, сразу возникла логическая цепочка: "... К тому же я вообще малость суеверный...
В последнее время, когда М. Булгаков был тяжело болен, правку под его диктовку продолжала Елена Сергеевна. По свидетельству мемуаристов, последний раз Булгаков работал над романом 13 февраля 1940 года умер писатель 10 марта 1940 года.
Елена Сергеевна Булгакова вспоминала: «Когда в конце болезни он уже потерял речь, у него выходили только концы или начала слов. Был случай, когда я сидела около него, как всегда, на подушке на полу, возле изголовья его кровати, он дал мне понять, что ему что-то нужно, что он чего-то хочет от меня. Я предлагала ему лекарство, питье — лимонный сок, но поняла ясно, что не в этом дело.
Исполнить эту предсмертную волю автора было нелегко. Попов, один из ближайших друзей и первый биограф М. Булгакова, написал после смерти писателя его жене: "Гениальное мастерство всегда останется гениальным мастерством, но сейчас роман неприемлем.
Должно будет пройти 50—100 лет"3. В период с 1946 по 1966 год Елена Сергеевна Булгакова несколько раз пыталась опубликовать роман, но безуспешно. Булгаков в своей работе над романом, то его можно обозначить как путь от злободневной сатиры к философии, к общечеловеческим, "вечным" проблемам.
Она столь ответственно относилась к перепечатыванию черновиков, причем в процессе печатанья Михаил Афанасьевич часто на ходу менял текст. Далее — с 19 сентября 1938 года — началась большая авторская правка машинописного текста, не прекращавшаяся почти до самой смерти писателя. Зимой 1940 года самочувствие Михаила Афанасьевича резко ухудшилось. Писатель уже не вставал с постели, однако продолжал работать; его жена в те дни отмечала в дневнике: «Миша, сколько хватает сил, правит роман, я переписываю». Среди эпизодов, включённых в сюжет в последние недели, — перемещение Стёпы Лиходеева в Ялту и приход буфетчика Сокова к специалисту по болезням печени профессору Кузьмину. По воспоминаниям Елены Сергеевны, в конце зимы 1940 года Михаил Афанасьевич почти утратил возможность диктовать, однако по-прежнему пытался редактировать рукопись. По данным исследователей, последняя авторская правка была внесена 13 февраля в главу о Маргарите, наблюдающей за похоронами Берлиоза, и звучала как предчувствие: «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут?
За пять месяцев до смерти Михаил Афанасьевич составил завещание, согласно которому забота о рукописях поручалась наследнице — Елене Сергеевне Булгаковой. На доработку «Мастера и Маргариты» вдова писателя потратила более двадцати лет. По словам литературоведа Георгия Лесскиса, текст, подготовленный ею, содержит, несмотря на тщательное редактирование, определённые расхождения — это касается цвета берета Воланда, имени швейцара в ресторане «Грибоедов» и некоторых других деталей, «которые чаще всего читателями не замечаются» Публикации После смерти мужа Елена Сергеевна делала несколько безуспешных попыток напечатать роман. Рукопись не принимали в печать, в советском литературном сообществе из рук в руки начали передаваться «многостраничные выписки». Ситуация начала меняться в эпоху «оттепели». В 1962 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга Булгакова «Жизнь господина де Мольера»; в справке, сопровождавшей роман, Вениамин Каверин упомянул о «Мастере и Маргарите» как о произведении, в котором «невероятные события происходят в каждой главе», и заявил, что роман «давно пора издать, потому что по своеобычности едва ли найдётся ему равный во всей мировой литературе». Именно тогда широкая общественность узнала о существовании неизданного булгаковского романа. Цензурой было принято решение напечатать пока только первую часть романа, причём с сокращениями, вторую — желательно не печатать вовсе, сославшись на преждевременную кончину автора, но редакция журнала проявила твёрдость и в конце текста первой книги романа сообщила, что вторая книга появится в январском номере 1967 года.
Тем не менее, по данным исследователей, из текста романа было изъято «более 14 000 слов». Цензурные ножницы коснулись рассуждений Воланда о москвичах на сцене театра Варьете; ревнивого восторга служанки Наташи по отношению к своей хозяйке; полёта Наташи на соседе Николае Ивановиче, превращённом с помощью крема Азазелло в борова; признаний Мастера и Маргариты в своей неприкаянности. Кроме того, в журнальный вариант не попали детали, рассказывающие об обнажённости героинь на балу у Воланда. Деятельность цензуры, таким образом, была разоблачена и обессмыслена.
Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»
Заставить поверить в то, что он будет жить, что он переживет эту страшную болезнь, пересилит ее. Он начинал опять надеяться. Во время болезни он мне диктовал и исправлял «Мастера и Маргариту», вещь, которую он любил больше всех других своих вещей. Писал он ее двенадцать лет. И последние исправления, которые он мне диктовал, внесены в экземпляр, который находится в Ленинской библиотеке. По этим поправкам и дополнениям видно, что его ум и талант нисколько не ослабевали. Это были блестящие дополнения к тому, что было написано раньше.
Когда в конце болезни он уже почти потерял речь, у него выходили иногда только концы или начала слов. Был случай, когда я сидела около него, как всегда, на подушке, на полу, возле изголовья его кровати, он дал мне понять, что ему что-то нужно, что он чего-то хочет от меня. Я предлагала ему лекарство, питье — лимонный сок, но поняла ясно, что не в этом дело. Тогда я догадалась и спросила: «Твои вещи? Я сказала: «Мастер и Маргарита»? Он, страшно обрадованный, сделал знак головой, что «да, это».
И выдавил из себя два слова: «чтобы знали, чтобы знали»«. По всей видимости, в 30-е годы Булгаков каким-то образом предчувствовал свою смерть и потому осознавал М. Здесь, подобно булгаковским застольным разговорам о смерти, зафиксированным Е. Булгаковой, трагическая судьба Мастера, обреченного на скорое завершение своей земной жизни, мучительная смерть на кресте Иешуа Га-Ноцри выглядят не так тяжело и беспросветно для читателя в сочетании с по-настоящему искрометным юмором московских сцен, с гротескными образами Бегемота, Коровьева-Фагота, Азазелло и Геллы. Но главным для автора М. Отношения с О.
Бокшанской у него складывались далеко не просто, потому-то писатель выражал опасение, что она отнесется к М. Вероятно, Булгаков не исключал, что политические намеки, содержавшиеся в М. По поводу «Роковых яиц» в булгаковском дневнике в записи в ночь на 28 декабря 1924 г. Вероятно, те же опасения иной раз появлялись у Булгакова по поводу М. Некоторые наиболее политически прозрачные места романа Булгаков уничтожил еще на ранних стадиях работы. Например, 12 октября 1933 г.
Булгакова отметила, что после получения известия об аресте его друга драматурга Николая Робертовича Эрдмана 1900-1970 и пародиста Владимира Захаровича Масса 1896-1979 «за какие-то сатирические басни» «Миша нахмурился» и ночью «сжег часть своего романа». Однако и в последней редакции М. Первое чтение романа для близких друзей состоялось 27 апреля, 2 и 14 мая 1939 г. Бокшанская с мужем артистом Художественного театра Евгением Васильевичем Калужским 1896-1966 , художник Петр Владимирович Вильяме 1902-1947 с женой, Е. Булгакова с сыном Женей 1921-1957. Супруга писателя передает настроение слушателей в записи, сделанной по завершении чтений на следующий день, 15 мая 1939 г.
Все их испугало. Паша П. Звонил и заходил Файко — говорит, что роман пленителен и тревожащ. Что хочет много спрашивать, говорить о нем». Такой опытный издательский работник как бывший редактор альманаха «Недра» Н. Ангарский Клестов 1873-1941 был твердо убежден в нецензурности М.
Как записала Е. Булгакова 3 мая 1938 г. Ангарский сразу определил: «А это напечатать нельзя». Жанровая уникальность М. Очень хорошо это подметил американский литературовед М. Крепс в своей книге «Булгаков и Пастернак как романисты: анализ романов «Мастер и Маргарита» и «Доктор Живаго»« 1984 : «Роман Булгакова для русской литературы, действительно, в высшей степени новаторский, а потому и нелегко дающийся в руки.
Только критик приближается к нему со старой стандартной системой мер как оказывается, что кое-что так, а кое-что совсем не так. Платье менипповой сатиры при примеривании хорошо закрывает одни места, но оставляет оголенными другие, пропповские критерии волшебной сказки приложимы лишь к отдельным, по удельному весу весьма скромным, событиям, оставляя почти весь роман и его основных героев за бортом. Фантастика наталкивается на сугубый реализм, миф на скрупулезную историческую достоверность, теософия на демонизм, романтика на клоунаду». Если добавить еще, что действие ершалаимских сцен М. Тем более, что достаточно распространены определения М. Кроме того, его вполне можно назвать и постреалистическим романом, поскольку с модернистской и постмодернистской, авангардистской литературой М.
По определению же британской исследовательницы творчества Булгакова Дж. Куртис, данном в ее книге «Последнее булгаковское десятилетие: писатель как герой» 1987 , у М. Как форма романа, так и его содержание выделяют его как уникальный шедевр; параллели с ним трудно найти как в русской, так и в западноевропейской литературной традиции». Видный русский мыслитель Михаил Михайлович Бахтин 1895-1975 , чью теорию мениппеи часто применяли для интерпретаций М. Булгаковой 14 сентября 1966 г. Это — огромное произведение исключительной художественной силы и глубины.
Мне лично оно очень близко по своему духу». Действительно, роман М. Менипп , столь близкой исследовательским интересам М. Булгаковский роман — мениппея постольку, поскольку он сочетает смешное и серьезное, философию и сатиру, пародию и волшебную инфернальную фантастику, а столь ценимая М. Бахтиным карнавализация действительности достигает своей кульминации в сеансе черной магии в Театре Варьете. Хронология событий как в московской, так и в ершалаимской части М.
Однако в тексте романа прямо точное время действия нигде не названо. В редакции 1929-1930 гг. В 1931 г. Вместе с тем, уже в редакции 1929 г. Там Иван Бездомный захватил катафалк с телом Михаила Александровича Берлиоза, въехал на Крымский мост, слетел с него, раскинув руки, в воду, а следом за ним свалился катафалк с гробом, причем «ничего не осталось — даже пузырей — с ними покончил весенний дождь». В самых ранних вариантах М.
Июньская датировка могла быть связана с христианским праздником Дня Вознесения Господня, отмечавшимся в 1929 г. Вероятно, поэтому визит буфетчика Театра Варьете к Воланду с требованием замены поддельных денег настоящими на следующий день после сеанса черной магии происходил в редакции 1929-1930 гг. Однако месяц нисан, на который в Евангелиях приходятся события Страстной недели, распятия и Воскресения Иисуса Христа, в разные годы соответствовал марту или апрелю юлианского календаря так называемого старого стиля , но никогда — июню. А приуроченность визита Воланда со свитой в Москву на Страстную неделю, несомненно, представлялась Булгакову соблазнительной возможностью. Между тем, в XX в. Если еще в 1933 г.
В окончательном тексте М. Если исходить из предположения, что московские сцены М. Именно в среду, в этот страшный майский вечер, Воланд и его свита прибыли в Москву. Выясняется, что только в 1918 и 1929 г. Страстная среда падала на 1 мая. Больше в XX в.
Еще в 1918 г. Булгаков в работе «На пиру богов» выражал возмущение столь кощунственным совпадением и высказывал сожаление, что интеллигенция прореагировала должным образом на отказ властей уважать чувства верующих только в тот злополучный год, а раньше и сама грешила равнодушием к вере. Однако 1918 г. Визит сатаны и его свиты происходит в Москву эпохи нэпа, хотя эпоха эта уже на изломе. Очевидно, действие происходит в 1929 г. Сталиным «годом великого перелома», призванного покончить с нэпом и обеспечить переход к сплошной коллективизации и индустриализации.
Тогда же переломилась и судьба Булгакова: все его пьесы оказались под запретом. Если 1918 г. Горькой иронией можно счесть здесь то, что повествование начинается в день международной солидарности трудящихся. Люди в Москве оказываются разобщены еще сильнее, чем прежде. А спешащий на первомайское торжественное заседание председатель МАССОЛИТа Берлиоз давно уже думает только о собственном благополучии и следовании конъюнктуре, а не о свободном литературном творчестве. Ночь же на 1 мая — это знаменитая Вальпургиева ночь, великий шабаш ведьм на Брокене, восходящий еще к языческому древнегерманскому весеннему празднику плодородия.
Прямо после Вальпургиевой ночи Воланд со свитой прибывает в Москву. Одно из таких доказательств можно найти в истории Фриды. Здесь Булгаков в качестве источника использовал книгу швейцарского психолога и врача, одного из основоположников сексологии Августа Фореля «Половой вопрос» 1908. В булгаковском архиве сохранились выписки из этой книги, относящиеся к случаям швейцарки Фриды Келлер и силезской уроженки Кониецко. Фрида Келлер удавила своего незаконнорожденного ребенка, мальчика пяти лет. Кониецко же задушила новорожденного младенца носовым платком.
Автор М. Фрида Келлер родила мальчика в мае 1899 г. Булгаков заставил свою Фриду задушить мальчика сразу после рождения, как это сделала Кониецко. Интересно, что Фрида Келлер убила своего ребенка тоже в мае, на католическую Пасху 1904 г. Слова Коровьева-Фагота о том, что вот уже тридцать лет камеристка кладет платок Фриде на стол, однозначно указывает на май 1929 г. Посещение Воландом Москвы именно в начале мая доказывается и тем, что Степан Богданович Лиходеев, увидев печать на двери Берлиоза, сразу думает о своем разговоре с председателем МАССОЛИТа, происходившем, «как помнится, двадцать четвертого апреля вечером».
Разговор этот состоялся недавно, иначе Степа вряд ли бы мог помнить точную дату. Если принять первомайскую датировку начала событий в М. В одном из вариантов последней редакции М. Канта годика на три в Соловки Воланд ответствовал, что «водрузить его в Соловки невозможно по той причине, что он уже сто двадцать пять лет находится в местах, гораздо более отдаленных от Патриарших прудов, чем Соловки». Кант скончался 12 февраля 1804 г. В окончательном тексте Булгаков заменил «сто двадцать пять лет» на «с лишком сто лет», чтобы избежать прямого указания на время действия, но косвенные указания на Страстную неделю 1929 г.
Присутствуют в М. В то же время, в М. Троллейбусы появились в Москве только в 1934 г. Скрытая датировка действия содержится и в возрасте автобиографического героя — Мастера. Это — «человек примерно лет тридцати восьми», а именно столько Булгакову исполнилось 15 мая 1929 г. Любопытно, что в 1937 и 1939 г.
Булгаковой, вольно или невольно, приурочил окончание чтений к 15 мая — собственному дню рождения. Возможно, тем самым писатель стремился подчеркнуть не только автобиографичность, но и время действия московских сцен романа. В редакции М. Здесь Иешуа говорил Пилату, что «тысяча девятьсот лет пройдет, прежде чем выяснится, насколько они наврали, записывая за мной». Появление в Москве Воланда, рассказывающего свой вариант Евангелия, и Мастера, создающего роман о Понтии Пилате, совпадающий с рассказом сатаны, как раз и означает выяснение истины, открытой Иешуа, но искаженной переписчиками. Если московские сцены датированы 1929 г.
Тут Воланд в финале говорит Мастеру и Маргарите, что Понтий Пилат несет свое наказание уже «около двух тысяч лет». Допрос Пилатом Иешуа и казнь в М. Кроме того, как вспоминает Левий Матвей, в среду, 12 нисана, Иешуа покинул его у огородника в Вифании, затем последовали арест Га-Ноцри и его допрос в Синедрионе, о которых лишь упоминается, чтобы сохранить классическое единство времени в течение дня основного действия. Таким образом, все события ершалаимских сцен, как и московских, укладываются в четыре дня Страстной недели, со среды до субботы. Ренан отмечал, что на пятницу 14 нисана приходилось в 29, 33 и 36 г. Французский историк склонялся к традиционному 33 г.
Ренан отвергал 36 г. Возраст же казненного историк оценивал в 37 лет. У Булгакова Иешуа гораздо моложе, а его проповедническая деятельность продолжается короткое время. Данные обстоятельства, если связать их с евангельской датировкой проповеди Иоанна Крестителя 28 годом согласно исследованиям историков , указывают на 29 г. Автор указывает, что Га-Ноцри — человек «лет двадцати семи». Проповедовал он явно недолго, потому что, хотя его красноречие оценил сам Пилат, Иешуа успел увлечь за собой единственного ученика, а всезнающий, благодаря начальнику тайной стражи Афранию, прокуратор впервые услышал о Га-Ноцри только после его ареста.
По ходу повествования Афраний упоминает, что он «пятнадцать лет на работе в Иудее» и «начал службу при Валерии Грате». Из книги немецкого религиеведа А. Последний правил Иудеей с 15 по 25 г. Следовательно, если Афраний произносит свою речь в 29 г. События московских глав в пародийном, сниженном виде повторяют события ершалаимских через промежуток ровно в 1900 лет. В финале М.
Это одновременно и 5 мая 22 апреля 1929 г. Становится единым пространство московского и ершалаимского миров, причем происходит это в вечном потустороннем мире, где властвует «князь тьмы» Воланд. Ход современной жизни смыкается с романом Мастера о Понтии Пилате. Оба этих героя обретают жизнь в вечности, как это было предсказано Пилату — внутренним голосом, говорившим о бессмертии, а Мастеру — Воландом, после прочтения романа о прокураторе Иудеи. Роман о Пилате в сцене последнего полета стыкуется с «евангелием от Воланда», и сам Мастер, прощая прокуратора, в один и тот же миг завершает и собственное повествование, и рассказ сатаны. Затравленный в земной жизни автор романа о Понтии Пилате обретает бессмертие в вечности.
Временная дистанция в 19 столетий при этом как бы свертывается, дни недели и месяца в древнем Ершалаиме и современной Москве совпадают друг с другом. Такое совпадение действительно происходит во временном промежутке в 1900 лет, включающем в себя целое число 76-летних лунно-солнечных циклов древнегреческого астронома и математика Калиппа — наименьших периодов времени, содержащих равное число лет по юлианскому и иудейскому календарям. День христианской Пасхи становится днем воскресения Иешуа в высшей надмирности и Мастера в потустороннем мире Воланда. Три основных мира М. В потустороннем мире оно вечно и неизменно, как бесконечно длящаяся полночь на Великом балу у сатаны. В ершалаимском мире — время прошедшее, в московском мире — настоящее.
Эти три мира имеют три коррелирующих между собой ряда основных персонажей, причем представители различных миров формируют триады, объединенные функциональным подобием и сходным взаимодействием с персонажами своего мира, а в ряде случаев — и портретным сходством. Первая и наиболее значимая триада — это прокуратор Иудеи Понтий Пилат — «князь тьмы» Воланд — директор психиатрической клиники профессор Стравинский. В ершалаимских сценах события развиваются благодаря действиям Понтия Пилата. В московских сценах все происходит по воле Воланда, который безраздельно царит в потустороннем мире, проникающем в мир московский всюду, где нарушены моральные и нравственные устои. Стравинскому же в его клинике вынуждены беспрекословно подчиняться персонажи московского мира, ставшие жертвами Воланда и его свиты. Свои свиты есть также у Пилата и Стравинского.
Пилат пытается спасти Иешуа, но терпит неудачу. Воланд спасает Мастера, но только в своем, потустороннем мире, тогда как Стравинский безуспешно пытался спасти автора романа о Понтии Пилате в мире московском. Власть каждого из трех по-своему ограничена. Пилат не способен помочь Иешуа из-за своего малодушия. Воланд лишь предсказывает будущее тем, с кем соприкасается, и пробуждает дьявольские наклонности у своих жертв. Стравинский же оказывается не в силах предотвратить земную гибель Мастера или вернуть полное душевное спокойствие Ивану Бездомному.
Между персонажами первой триады существует портретное сходство.
Последние требуют особенного мастерства: ведь как можно на сцене, не прибегая к новейшим технологическим или нестандартно-авангардным средствам, изобразить всю необычность и странность происходящего? Конечно, пожалуй, не стоит даже напоминать об очевидном: «Мастер и Маргарита» давно стал, к тому же, источником цитат, настольной книгой любителей афоризмов. Многие называют книгу писателя вершиной его творчества. Часто история выказывает свою привередливость не только в отношении того, кого из личностей она хочет увековечить, но также в вопросе отбора для вечности произведений искусства. О том, как возникла мысль о создании «Мастера и Маргариты» Пожалуй, трудно сказать, в какой конкретно момент у писателя возникает идея создания произведения. Безусловно, что эта идея не возникает однозначно раз и всегда, не оставаясь при этом неизменной. Но мы чувствуем в «Мастере и Маргарите» влияние немецкого романтизма, в частности, можно предположить, что М.
Булгаков черпал вдохновение из «Фауста» — не менее знаменитого текста Й. Однако очевидным является и то, что история написания романа русского писателя пестрит «белыми пятнами». Существуют данные, что наброски к роману автор делал еще 1928—1929 годах — во время пребывания в Москве. Известны несколько вариантов изначальной формы романа, один из которых, например, был полностью посвящен исключительно истории Пилата. Дорогие читатели! Любопытно, что не всем читателям, а особенно читательницам, нравится эта часть романа, повествующая о Понтии Пилате. Некоторые считают, что эти моменты — представление страниц из книги Мастера — скучные и словно чужеродные для романа. Собственно, отсюда возникла легенда о том, что на самом деле роман был создан вовсе не М.
Булгаковым, а его Маргаритой — последней возлюбленной писателя. Оттого в произведении и чувствуются словно две разные руки.
Это была последняя воля Булгакова, и она в память о нем еще два десятка лет будет пытаться выпустить роман в издательство. После смерти Булгакова Елена Сергеевна, жена Булгакова, успела привыкнуть, что везде слышит отказ. Гоняя от одной конторы к другой, женщине явно давали понять, что не пришло время для таких прогрессивных произведений. Первыми, кто взял смелость опубликовать роман, стал журнал «Москва». Произошло это в 1968 году. Попав к ним в руки, издатели предпочли урезать произведение, отредактировав на свое усмотрение.
Многие сцены не дошли до читателя, лишив его возможности насладиться оригиналом. Следующим станет издательство «Посев». Произойдет это не в Советском Союзе, в Германии.
Но один хитроумный человек нашёл способ заплатить ей за публикацию, - рукопись у неё была куплена. Правда, в силу этого она теряла право вмешиваться в прохождение текста. Ей всё же не препятствовали участвовать в подготовке романа к печати, и кое-что ей отстоять удалось, но очень и очень мало...
Кроме того, что цензура выкидывала десятки страниц, так ещё и редколлегия резала по живому, высвобождая журнальную площадь под какое-то уже никому не ведомое сочинение никому не ведомого редакционного бонзы. Предваряя роман своим обращением "От издательства", "Посев" комментирует ту вивисекцию, что была учинена над булгаковским текстом в журнале "Москва": "Люди, ответственные за опубликование романа, не только посчитали возможным вычёркивать из авторского текста отдельные слова и фразы, но и выбрасывать целые куски и эпизоды, порою занимающие по много страниц... Поскольку "необходимая вычистка" текста приводила, порою к некоторым несоответствиям, цензоры вставляли "связки" по своему произволу. При наборе мы, для облегчения позднейших анализов текста и исследований замечательного произведения Булгакова, выделили все выброшенные цензурой места курсивом, а цензорские "связки" взяли в квадратные скобки... Здесь неточность, вызванная недостатком информации - связки делала сама Елена Сергеевна, пытаясь как можно безболезненней связать концы с концами. Вскоре после выхода этого журнального варианта Главлит - иначе говоря, главцензура - разрешил опубликовать роман целиком - без купюр.
Но за рубежом. Конкретно такое право было предоставлено итальянскому издательству "Эйнауди", которое получило купюры через советскую же организацию "Международная книга". И в том же 1967 году опубликовало роман на итальянском языке. А у него эстафету приняло мадридское издательство, выпустив роман уже на испанском... Разрешение Главлита было хитрой уловкой: допуская публикацию целиком, знали, что в Советском Союзе эту книгу не прочтут, - никто же не станет делать обратного перевода на русский. А это было главным - иначе у советских людей могли возникнуть нежелательные ассоциации - "Торгсин" был зеркальным отражением валютных магазинов "Берёзка", абсолютно недоступных "населению", как именовали рядовых граждан страны привилегированные партийные функционеры.
А выброшенная глава "Сон Никанора Ивановича" напомнила бы о недавнем судебном процессе "валютчиков", прошедшем с большим шумом и продемонстрировавшем, что советскому человеку иметь, покупать и продавать валюту возбраняется под страхом смерти! Я присутствовал на этом процессе в качестве фотокорреспондента "Огонька" и видел, как день ото дня лютели судьи и прокуроры, - главные обвиняемые Рокотов и Файбышенко были спокойны и невозмутимы: они понимали, что процесс показательный, имеет задачей устрашение не только фарцовщиков, но и всего населения - так, на всякий случай, для профилактики, - а посему знали, что дадут им "на полную катушку" - по 15 лет, а больше не могут - закон не позволяет. Только не учли они, что закон-то здесь, что дышло, - куда повернул, туда и вышло. И соответствующие органы по указанию "верхов", разъярённых пробуксовкой процесса, быстренько внесли коррективы в уголовный кодекс, установив высшим пределом по этой статье смертную казнь. Вопреки всем международным правилам этим "коррективам" была дана обратная сила. И процесс пошёл...
Пошёл в духе процессов тридцатых годов, и строптивых "бизнесменов-финансистов" расстреляли... Вот о чём мог напомнить людям "Сон Никанора Ивановича", где под рефрен "Сдавайте валюту! Я проштудировал все издания "Мастера и Маргариты", вышедшие до 1970 года в разных странах, на разных языках, и установил безусловный приоритет издательства "Посев" - это был действительно первый полный текст романа на русском языке, причём предельно точный. Спустя четыре года и в московском издательстве "Художественная литература" вышел, наконец, этот роман в несокращённом виде. Только почему-то он не совпадал во многих местах с журнальным вариантом - уже первая и последняя фразы были не идентичны первоизданию, появились какие-то вставки, отсутствующие в рукописи точнее - машинописи , бывшей первоисточником всех публикаций. Этот машинописный экземпляр был подготовлен к печати Еленой Булгаковой и являлся результатом её тщательной работы по приведению в порядок рукописей и черновиков писателя, учитывающей и его прижизненную правку и продиктованные ей уже во время смертельной болезни изменения, вставки, вычерки...
Она единственная имела на это право - юридическое как наследница и моральное как творческий помощник писателя на протяжении многих лет. Мне несказанно повезло, - я раздобыл экземпляр этой последней, подготовленной к печати машинописи, правда, не в "натуре", а в фотокопии - это были негативы на рулонах киноплёнки. Сама же машинопись исчезла куда-то, нет её даже в булгаковском архиве, хранящемся в Отделе рукописей ГБЛ - "Ленинки", - ныне Российской государственной библиотеки. Поэтому я имел возможность сравнивать журнальный вариант с "худлитовским" 1973 года. Пытался, и никак не мог взять в толк, зачем им понадобилось уродовать вроде бы уже разрешённый цензурой полный текст романа. Встретился с редактором, которая вела публикацию в "Москве", но мало что от неё узнал.
Михаил Булгаков
Автор писал “Мастера и Маргариту” под наркотиками? Роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» – одно из самых прелестных (в исконном значении этого слова) произведений русской литературы. Главная» Новости» Когда был написан роман мастер и маргарита.
13. Первое. Полное. Русское.
Вересаеву: «В меня… вселился бес. Уже в Ленинграде и теперь здесь, задыхаясь в моих комнатенках, я стал марать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман. Не знаю. Я тешу себя сам! Пусть упадет в Лету! Впрочем, я, наверное, скоро брошу это». Однако Булгаков уже больше не бросал «Мастера и Маргариту» и с перерывами, вызванными необходимостью писать пьесы, инсценировки и сценарии для заработка, продолжал работу над романом практически до конца жизни.
В мае - июне 1938г. Авторская правка машинописи началась 19 сентября 1938г. Булгаков прекратил ее 13 февраля 1940 года, менее чем за четыре недели до кончины, на фразе Маргариты: «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут? При жизни писатель завершил роман фабульно, но оставалось много несоответствий и противоречий в черновиках, которые он не успел исправить. Так, например, в главе 13 утверждается, что Мастер гладко выбрит, а в главе 24 он предстает перед нами с бородой, причем достаточно длинной, раз ее не бреют, а только подстригают.
Сатирический жанр в тридцатые годы, как известно, был на подъеме. В сатириках «числился» среди прочих и М. В 1962 году Вулис, будучи в Москве, буквально напросился на встречу с вдовой талантливого автора, написавшего «Роковые яйца». Наверное, пришло время. Вулис сумел убедить Елену Сергеевну, что он не посланец властей, а просто честный человек, и в одну из встреч вдова вынесла ему два толстых переплетенных тома.
Евгений Поповкин Фото: ru. Содержание нескольких глав «Мастера и Маргариты» попало в диссертацию А. Вулиса , опубликованную в Ташкенте. О романе заговорили. Поддержанная Константином Симоновым попытка Вулиса опубликовать книгу в одном из приложений к журналу «Огонек» не удалась, но прибавила «Мастеру и Маргарите» известности в литературных кругах. То, что не получилось у центрального «Огонька», оказалось по силам региональной «Москве». Толстый журнал числился областным, и внимание к нему со стороны ЦК было меньшим, чем к общесоюзным изданиям. Когда Симонов предложил ознакомиться с рукописью главному редактору «Москвы» Евгению Ефимовичу Поповкину, тот сразу решил — пора печатать.
Рукопись под названием «Фурибунда» была отдана в издательство «Недра» под псевдонимом К. А восемнадцатого марта 1930 года она была уничтожена самим автором. Так заканчивается первая стадия редакций произведения, выделяемая Борисом Вадимовичем Соколовым. Вторая стадия началась осенью 1936 года. И в то время еще никто не знал, что роман будет называться так, как мы теперь привыкли. По-иному думал и сам Булгаков, тот, кто написал. Оставался неизменным только один подзаголовок — «Фантастический роман». И, наконец, третья стадия — со второй половины 1936 года до конца 1938-го. Сначала роман назывался «Князь тьмы», но потом все же обрел уже такое привычное для нас название. И в начале лета, в 1938 году, он был полностью перепечатан впервые. Все, что происходило с романом далее, Соколов уже не считает редакциями, а называет авторской правкой. Девять редакций, по мнению Лосева В. Лосев более двадцати лет изучал биографию и творчество Михаила Афанасьевича. Он делит историю написания романа на девять частей, как и сам автор. Первая редакция - «Черный маг». Это черновики романа, первая тетрадь, написанная в 1928—1929 годах. В ней еще нет Мастера и Маргариты и насчитывается всего четыре главы. Вторая - «Копыто инженера». Это вторая черновая тетрадь тех же лет. Это как бы продолжение, вторая часть первой редакции произведения.
Предваряя роман своим обращением "От издательства", "Посев" комментирует ту вивисекцию, что была учинена над булгаковским текстом в журнале "Москва": "Люди, ответственные за опубликование романа, не только посчитали возможным вычёркивать из авторского текста отдельные слова и фразы, но и выбрасывать целые куски и эпизоды, порою занимающие по много страниц... Поскольку "необходимая вычистка" текста приводила, порою к некоторым несоответствиям, цензоры вставляли "связки" по своему произволу. При наборе мы, для облегчения позднейших анализов текста и исследований замечательного произведения Булгакова, выделили все выброшенные цензурой места курсивом, а цензорские "связки" взяли в квадратные скобки... Здесь неточность, вызванная недостатком информации - связки делала сама Елена Сергеевна, пытаясь как можно безболезненней связать концы с концами. Вскоре после выхода этого журнального варианта Главлит - иначе говоря, главцензура - разрешил опубликовать роман целиком - без купюр. Но за рубежом. Конкретно такое право было предоставлено итальянскому издательству "Эйнауди", которое получило купюры через советскую же организацию "Международная книга". И в том же 1967 году опубликовало роман на итальянском языке. А у него эстафету приняло мадридское издательство, выпустив роман уже на испанском... Разрешение Главлита было хитрой уловкой: допуская публикацию целиком, знали, что в Советском Союзе эту книгу не прочтут, - никто же не станет делать обратного перевода на русский. А это было главным - иначе у советских людей могли возникнуть нежелательные ассоциации - "Торгсин" был зеркальным отражением валютных магазинов "Берёзка", абсолютно недоступных "населению", как именовали рядовых граждан страны привилегированные партийные функционеры. А выброшенная глава "Сон Никанора Ивановича" напомнила бы о недавнем судебном процессе "валютчиков", прошедшем с большим шумом и продемонстрировавшем, что советскому человеку иметь, покупать и продавать валюту возбраняется под страхом смерти! Я присутствовал на этом процессе в качестве фотокорреспондента "Огонька" и видел, как день ото дня лютели судьи и прокуроры, - главные обвиняемые Рокотов и Файбышенко были спокойны и невозмутимы: они понимали, что процесс показательный, имеет задачей устрашение не только фарцовщиков, но и всего населения - так, на всякий случай, для профилактики, - а посему знали, что дадут им "на полную катушку" - по 15 лет, а больше не могут - закон не позволяет. Только не учли они, что закон-то здесь, что дышло, - куда повернул, туда и вышло. И соответствующие органы по указанию "верхов", разъярённых пробуксовкой процесса, быстренько внесли коррективы в уголовный кодекс, установив высшим пределом по этой статье смертную казнь. Вопреки всем международным правилам этим "коррективам" была дана обратная сила. И процесс пошёл... Пошёл в духе процессов тридцатых годов, и строптивых "бизнесменов-финансистов" расстреляли... Вот о чём мог напомнить людям "Сон Никанора Ивановича", где под рефрен "Сдавайте валюту! Я проштудировал все издания "Мастера и Маргариты", вышедшие до 1970 года в разных странах, на разных языках, и установил безусловный приоритет издательства "Посев" - это был действительно первый полный текст романа на русском языке, причём предельно точный. Спустя четыре года и в московском издательстве "Художественная литература" вышел, наконец, этот роман в несокращённом виде. Только почему-то он не совпадал во многих местах с журнальным вариантом - уже первая и последняя фразы были не идентичны первоизданию, появились какие-то вставки, отсутствующие в рукописи точнее - машинописи , бывшей первоисточником всех публикаций. Этот машинописный экземпляр был подготовлен к печати Еленой Булгаковой и являлся результатом её тщательной работы по приведению в порядок рукописей и черновиков писателя, учитывающей и его прижизненную правку и продиктованные ей уже во время смертельной болезни изменения, вставки, вычерки... Она единственная имела на это право - юридическое как наследница и моральное как творческий помощник писателя на протяжении многих лет. Мне несказанно повезло, - я раздобыл экземпляр этой последней, подготовленной к печати машинописи, правда, не в "натуре", а в фотокопии - это были негативы на рулонах киноплёнки. Сама же машинопись исчезла куда-то, нет её даже в булгаковском архиве, хранящемся в Отделе рукописей ГБЛ - "Ленинки", - ныне Российской государственной библиотеки. Поэтому я имел возможность сравнивать журнальный вариант с "худлитовским" 1973 года. Пытался, и никак не мог взять в толк, зачем им понадобилось уродовать вроде бы уже разрешённый цензурой полный текст романа. Встретился с редактором, которая вела публикацию в "Москве", но мало что от неё узнал. Потом побеседовал с той, что вела роман в "Худлите", - она была откровенна и доброжелательна: "Да, это не научное издание; да, в него делались вставки и замены; да, не по окончательной редакции, а по предпоследней, но на этом очень настаивали сотрудники Отдела рукописей "Ленинки", был сильный нажим... Ксерокопия плохая, местами не читаемая, но всё же она открывала для меня настоящий, неискажённый текст романа. И я понял, в чём дело. Конечно, это не документированный факт, но логика подсказывает следующее.