Новости в любом возрасте верно подметил

подметил роль прошоого в человеческой жизни. Похожие задачи. Новости дня читайте на Взгляде. Новости. Знакомства.

Внимательные коллеги верно подметили, что умные вовсе не остан | Настоящие новости Оренбурга.

новости, используя союзы:(В) следстви_(пожара, неурожая, гололедицы и др). Новости сегодня: самые актуальные новости России и мира. Фото и видео. 2) верно подметил. крупнейший сайт о технике и технологиях в Рунете. Ежедневно у нас выходит множество интересных новостей и обзоров. Верно подмечено. Наталия Тусеева: литературный дневник. Некоторые женщины, заболев, становятся нежными.

Взрыв и пожар в Невинномысске сняли на видео

Взрыв и пожар в Невинномысске сняли на видео // Новости НТВ	Омар Хайям и другие великие философы написал 26 сентября 2021 в 21:36: "Верно подмечено." Зарегистрируйтесь или авторизуйтесь для того, чтобы увидеть его.
Вэтой передаче журналист верно подметил о роли - вопрос №2651303 от али419 29.11.2021 01:53	У материнства в любом возрасте есть свои положительные стороны. В отличие от женщин в более старшем возрасте, Вы полны сил и здоровья, при этом Вы уже являетесь зрелым человеком, способный дать прекрасное воспитание Вашему ребёнку.
— Очередная проверка? — В любом случае победит...	У материнства в любом возрасте есть свои положительные стороны. В отличие от женщин в более старшем возрасте, Вы полны сил и здоровья, при этом Вы уже являетесь зрелым человеком, способный дать прекрасное воспитание Вашему ребёнку.
верно подмечено!	В любом обществе будут люди, которые считают, что с ними или их родными поступили несправедливо.
Вот это верно подмечено	Перед вами уникальные пользователи соцсетей, которых отличает наблюдательность и умение смотреть на жизнь под иным углом. Удивительно, многие вещи.

Остались вопросы?

С 2024 года вводятся новые правила информирования граждан о наличии пенсионных накоплений. Теперь такую информацию будут предоставлять не только Социальный фонд России, но и негосударственные пенсионные фонды. Это позволит большему количеству россиян узнать о своих накоплениях и воспользоваться возможностью досрочного выхода на пенсию. Преимущества накопительной пенсии включают возможность досрочного выхода на пенсию на 5-10 лет раньше и наличие дополнительного источника дохода, который не зависит от инфляции. Кроме того, накопленные средства могут быть унаследованы наследниками. Однако недостатки накопительной пенсии заключаются в необходимости самостоятельно накапливать средства на пенсию, что может повлиять на текущий доход, а также в зависимости размера выплат от инвестиционного дохода фонда, который может колебаться. Решение о формировании накопительной пенсии должно быть индивидуальным для каждого человека.

Гость: evgen 18 февраля 2018, 21:38 пожаловаться хорошо seishin 28 января 2019, 6:38 пожаловаться Спасибо, приятно, глаз был бы слишком крупным пятном в таком масштабе половинку клетки же не укажешь. YaFiona 12 мая 2019, 19:46 пожаловаться свет мой,зеркальце скажи,.

У кого то у знакомого новый вертолёт А ты сидишь и смотришь на закат И очевидно ты увидишь тот эфир Который покорил безумно весь мир Сидишь и смотришь, ностальгируешь Картинки в памяти меняют эпизод Переворачиваешь эту страницу, меняешь куар код И дальше продолжаешь восторгаться тем, что раньше ты не видел из за работы всей, свалившейся на тебя В последнее время так, что в голове твоей непрекращающийся бардак Но выдалась минута, выглянул в окно И вот увидел чудо, какое же оно И взял ты телефон и сфоткал тот закат И потом через время ты поменял заставку И оказался вскоре в тёплом местечке ты И все сбылись наконец то твои мечты И после поездки той Ты собирал чемоданы, настроение изменялось И всё решил, будешь чаще отдыхать И на морюшко любимое с любимыми летать Ответить.

А планшеты, гаджеты, интернет и прочее - это научный прогресс, у него своё развитие и он приходит в любое общество и это не заслуга капитализма!.. Команданте Уважать свое прошлое - признак здорового общества. Отрицать его - это деградация. А вообще развал СССР произошёл вне всяких правовых норм, справедливое требование людей было растоптано.

Новости дня

У материнства в любом возрасте есть свои положительные стороны. В отличие от женщин в более старшем возрасте, Вы полны сил и здоровья, при этом Вы уже являетесь зрелым человеком, способный дать прекрасное воспитание Вашему ребёнку. онлайн на сайте Можно «Целину» Брежнева, хорошо спится в любом возрасте и в любое время)). 1. В любом возрасте, верно подметил, группы подростков. 2. В любом возрасте (согласование), верно подметил (примыкание), группы подростков (управление). Согласование — вид связи, при котором зависимое слово стоит в том же роде, числе и падеже, что и главное. Пользователь Александр Александр задал вопрос в категории Прочее образование и получил на него 1 ответ. 22 декабря - 43487541057 - Медиаплатформа МирТесен.

Верно подмечено.

Нам важно ваше мнение, не бойтесь комментировать и высказываться по поводу заинтересовавших вас статей. Обещаем, вы не натолкнетесь на непонимание и агрессию со стороны модераторов и администрации. Мы всегда вам рады! Контактные данные редакции для государственных органов в том числе, для Роскомнадзора : Эл.

Теперь у него каждый день бегает огромное количество соседских детей, и в его доме практически никогда не бывает тишины!

Бассейн размером 4,9 на 9,8 метров был построен в начале этого года, прежде чем Дэвисон открыл его для соседских детей. В нем может одновременно находиться несколько взрослых или детей, и они не мешают друг другу плавать. Хотя мечте Дэвисона о множестве внуков не суждено было сбыться, его сосед сказал ему: "Вы как будто усыновили всех детей в нашем районе. Они - ваши внуки.

Леонид Золин Админ! Или ты живёшь не в России.....?! Кто тебе начальник и так понятно, власовско навальняцкая тусовка тебе бабки подкидывает на такие посты или ты такой правильный что знаешь о чём пост размещает?!

Если бы я мог, я бы без малейших раздумий предпочел уйти в небытие, чтобы этот славный парень вернулся обратно. К сожалению, я был бессилен в этом желании. Вчера чуть было не потерял сознание, весь белый был, краше в гроб кладут, и сегодня вновь за старое! Знал бы он, насколько близок оказался к истине. Вчерашний день убил Димку. Глава 3 — Огонь!

Танк чуть тряхнуло, когда ракета унеслась вдаль. Я, не отрываясь, следил на дисплее за ее полетом. Три, два, один… готово! Что-то она мне не нравится… — Эсть поворот на трыдцать градусов, — отозвался механик-водитель Габуния, говоривший с тяжелым грузинским акцентом. Мне даже казалось, что на самом деле он специально прикидывается, чтобы таким образом выделить свою национальную идентичность. Но это его личное дело, как к механику у меня к нему претензий не было совершенно. Тяжелый танк развернулся на месте, окончательно распахав гусеницами землю, и тут же осторожно двинулся вперед. Приказа гнать не было, вот Габуния и не гнал. Мы случайно оказались в этом квадрате, мы вообще сейчас должны были отдыхать на ремонтной базе, куда перегоняли нашу слегка поврежденную в последнем бою машину.

Но внезапно в эфир ворвались крики о помощи: караван атакован, а мы были всего в четверти часа от места — сущая ерунда для нашего гусеничного броненосца, пусть и с неполным экипажем. Ну и рванули на помощь, конечно, включив ускоренный ход. Орудие-то у нас было цело. Черные столбы дыма я заметил еще за пару километров до цели, и сразу понял, что мы опоздали. Караван был полностью уничтожен: семь грузовиков с медикаментами и продуктами и две машины сопровождения. Пахло свежей кровью, смертью и горелым мясом. Даже воздушные фильтры не справлялись, донося в кабину тяжелые запахи. Мертвые тела в нелепых перекрученных позах валялись вдоль дороги. Некоторых попросту разорвало, у других отсутствовали части тела.

Кто-то из солдат успел выпрыгнуть из грузовиков, но смерть настигала и в придорожных канавах, и за машинами. Крупнокалиберные пулеметы и ракеты против обычных автоматов — без шансов… Воронки от взрывов виднелись и тут, и там. Грузовики были раскурочены так, что никакой ремонт уже не поможет. Коробки с медикаментами разлетелись вокруг. Машины горели, чадя вонючим сизо-черным дымом. Горели и некоторые тела. Ни одного живого, пусть раненного. Вокруг лишь трупы. Мы же в тылу!

Не очень глубоком, но до опасной зоны было прилично, и диверсантов здесь никто не ждал. Иначе у каравана было бы более солидное сопровождение. Габуния что-то мрачно пробормотал по-грузински. Далеко «Койоты» уйти не успели. Первого мы снесли за два километра. Он даже дернуться не успел, ракета не оставила ни малейшего шанса. Остальные машины попытались уйти на скорости. Бронелисты и кевларовые сиденья не спасли бы тех, кто сидел внутри, и они это понимали. Снайперские башни на машинах повернулись в нашу стороны, но стрелять даже не пытались — бесполезно.

Вооружение на «Койотах» против танка было недостаточным, броня тоже. Для простого конвоя этого хватило за глаза, но не для нас. Зато скорость они могли развить приличную и попытались на этом сыграть. Семьдесят километров в час по пересеченной местности против наших пятидесяти было преимуществом. Им не повезло лишь в том, что их диверсионная операция совершенно не учитывала наше случайное присутствие. Вторую машину мы подбили на середине желто-синего поля. Снаряд прилетел прямо в слабозащищенный зад, пробил тонкую броню и взорвался внутри. Я даже представлять не хотел, что он сделал с экипажем. Ну а последнего мы успели достать перед самым лесом.

Еще бы минута, и ищи-свищи его среди деревьев. Мобильный диверсант почти добрался до укрытия. Но Степанов — стрелок от бога, успел чуточку раньше. И теперь я оглядывал поле боя, три дымящихся «Койота», развороченные грузовики, погибших людей, и лихорадочно думал, ничего ли я не упустил? Поэтому и приказал проверить рощицу — не зря же диверсанты так к ней стремились. Пока Габуния аккуратно двигал танк по полю, не забывая поглядывать на сканирующие местность приборы, я быстро напечатал короткий доклад и отправил его шифро-пакетом в штаб полка. У кого-то сегодня полетят погоны с плеч. Прошляпить диверсантов — это же надо умудриться! При всех современных возможностях — история почти невероятная.

Он резко остановил машину метрах в пятистах от первых деревьев, и вопросительно взглянул на меня. Мое тело было удобно зафиксировано ремнями в командирском кресле, поэтому я даже не дернулся от столь стремительного торможения, продолжая изучать тактический дисплей, куда один за другим выводил все доступные данные: общую карту местности, последние снятые дронами виды сверху, анализ на посторонние шумы и прочее. Вроде, все было тихо. Лесок, как лесок. Хвоя, зелень, птички поют. Ничего особенного на первый взгляд, да и на второй тоже. Но вот не нравился он мне, и все тут. Тяжелые траки двинули машину в подлесок, сминая на своем пути кустарники и мелкие деревца. Более крупные мы старательно объезжали, танк и так был слегка поврежден, не хватало еще застрять в этом чертовом лесу.

Наш танк был далеко не новый — модель десятилетней давности, потрепанный в боях, но надежный, как старые швейцарские часы. Конечно, предложи кто новинку, вместо нашего Т-150, я бы согласился — все же технологии за годы сильно скакнули вперед, но никто не предлагал, и мы воевали на том, что есть. Мы постепенно углублялись в чащобу, оставляя за собой широкую просеку, но ничего необычного я не видел. Обзорные дисплеи не фиксировали подозрительного. Неужели, предчувствие меня обмануло? Какой солдат не верит в приметы? У каждого свои заморочки, и я прекрасно это понимал. За годы, что длился конфликт, я привык доверять своей интуиции. Я сначала и не понял, что он имеет в виду, но потом сообразил, что чуть западнее нашей позиции в небе кружила стая птиц.

Кто-то их спугнул и заставил подняться в воздух? Требовалось это проверить. Степанов, за пулемет! Габуния, тем временем, повернул налево и поехал в указанном направлении. Наши будут здесь не раньше, чем через полчаса — быстрее им не добраться. Если бы мы не двигались на ремонтную базу и случайно не услышали бы зов о помощи, то о нападении на караван стало бы известно лишь часа через два, когда грузовики не прибыли бы к месту назначения. Эх, будь мы хотя бы на пару километров ближе, и многие остались бы в живых. Мы продвигались так осторожно, как только было возможно, и все равно чуть было не завалились боком в скрытый от случайного взора овраг, совершенно незаметный со стороны. Габуния едва успел остановить тяжелую машину и лишь потом негромко выругался по-грузински.

Я приказал ехать вдоль оврага, вскоре он закончился, и танк оказался примерно в полукилометре от того места, до которого мы стремились добраться. Лес густел, и продираться дальше было неразумно — слишком шумно, да и рано или поздно либо застрянешь, либо придется разворачиваться. Тот понятливо кивнул и вывел на монитор систему управление дроном. Но ничего у нас не вышло. С радиоэфиром творилось нечто странное. Кто-то глушил все сигналы. Дрон не мог подняться в воздух. Даже мой хорошо защищенный, блокированный канал, кажется, приказал долго жить. У меня никак не получалось повторно выйти на связь со штабом: ни отослать шифрограмму, ни получить ответ.

Лишь треск статических помех. Спутниковые карты тоже отказались работать, остались лишь те, что были доступны без постоянного подключения. В случае опасности меня не ждать, вернуться к грузовикам, выйти на связь со штабом и доложить обстановку. Приказ понятен? Габуния тут же прикрыл за мной люк, и танк развернулся на месте, готовый в любую секунду двинуться в обратном направлении. После чего Габуния выключил двигатель, и воцарилась тишина, прерываемая лишь естественными лесными звуками. Чуть пригнувшись, я короткими перебежками направился в нужную сторону. Солнце безжалостно пекло, о приятной прохладе, царившей в танке, можно было забыть. Встроить кондиционер в полевую форму не додумался еще ни один яйцеголовый.

Впрочем, жара беспокоила меня в данный момент меньше всего. Нехорошее предчувствие или чуйка — называйте, как хотите, — опять вернулось, поэтому я передвигался очень осторожно, временами замирая и прислушиваясь. Таким способом я прошел с полкилометра и ничего интересного пока так и не обнаружил. Кажется, диверсанты пытались добраться до леса лишь желая скрыться от нашего преследования. Вопросом, как они вообще здесь оказались, будут заниматься другие, более компетентные люди. Я же лишь доложу, что по результатам проведенной разведки никакие иные силы противника не выявлены. Конечно, меня, да и прочих членов экипажа еще помурыжат какое-то время, но скрывать нам нечего, так что рано или поздно отпустят. Когда я уже собирался было повернуть в обратную сторону, чуть впереди хрустнула ветка. Я замер, прильнув к ближайшему дереву и лихорадочно прикидывая, зверь это или человек, и заметили меня или нет.

Нет, не зверь, это точно. Чуть потянуло табачным дымом. Все же человек! Курить на посту запрещено воинскими уставами всех стран, а тем более в секрете. Примерно оценив, где прячется вражеский наблюдатель, я обошел его полукругом, каждый раз тщательно следя за тем, куда поставить ногу. Маленькая веточка, сломавшись, легко может выдать меня. Ножа НР-40 на самом деле не существовало, это устоявшееся неправильное наименование изделия «Армейский нож обр. Нужно было учитывать, что этот секрет вряд ли был единичным. Но другие наблюдатели, если они были, пока никак себя не демаскировали.

Потом я его увидел — крупный мужчина в форме блоковца с нашивкой на правом плече, изображающей американский полосатый флаг, только вместо звезд в левом углу — евро-звезды в центре по кругу, — после распада Америки насчитать былые пятьдесят звезд уже бы не получилось. Дозорный лежал в довольно расслабленной позе на мягких листьях и еловых ветках, устроив себе удобный наблюдательный пост в кустах, и покуривал. Автомат валялся тут же у него под рукой. Я удивился его спокойствию. Все же он находился в нашем тылу, до линии фронта было не меньше десяти-пятнадцати километров. Вокруг шастает фронтовая разведка, передвигаются регулярные части, а этому все равно, лежит себе в кустах, да посасывает сигарету, пуская дым себе в кулак. Захватить бы его в качестве языка… нет, слишком опасно. Не сумею взять в плен и бесшумно оттащить к танку. Но узнать, что он тут охраняет, просто необходимо, а оставлять врага за спиной — опасно.

Подобравшись к дозорному со спины так близко, что видел каждое пятно грязи на его маскхалате, я только сейчас заметил, что рука, в которой он держал сигарету — черная. Негр, мать его за ногу! Более не колеблясь, я прыгнул ему на спину, левой рукой зажимая рот, а правой втыкая нож сбоку в горло. Негр забулькал, пытаясь дернуться, но я навалился всем телом, прижимая его к земле, и давил изо всех сил, одновременно проворачивая нож в ране. Он даже сумел на мгновение слегка приподняться, но это был последний предсмертный всплеск энергии его тела. Тут же он обмяк и рухнул обратно на свое импровизированное ложе. Я вытащил нож, обтер его об одежду негра, быстро обшарил карманы убитого, но ничего интересного не обнаружил. Пачка сигарет, три презерватива, пьезо-зажигалка, несколько смятых купюр — две пятерки и две двадцатки, все в евро-баксах. На разгрузке лишь несколько снаряженных обойм.

В общем, дохлый номер… во всех смыслах. Подумав, взял автомат в руки, а обоймы сунул в карман комбинезона. Почему-то у него был бельгийский FN F5000, выпущенный еще в 2030 году, с магазинами по 40 патронов, легкий и компактный, но предназначенный для ведения боя в городских условиях или условиях с плохой видимостью. Зачем он понадобился диверсанту в лесу, совершенно непонятно. Прикрыв тело лапником, чтобы не бросалось в глаза, я пошел дальше, стараясь перемещаться еще более аккуратнее, чем прежде. Первый дозорный пункт я миновал, но впереди могут попасться и другие. Не попались. Прокравшись буквально метров двести вперед, я очутился на краю большой поляны, прикрытой сверху маскировочными сетями. А на поляне… подобного я не ожидал увидеть в самом кошмарном сне.

Здесь, как сельди в бочке, толпились танки и БТР-ы. Пятьдесят, семьдесят… дьявол, более сотни смертоносных боевых механизмов, вокруг которых в ожидании приказа об атаке сновали члены экипажей. Техника была, как с иголочки, полностью оснащенная, целая, все блестело так, словно машины только что сошли со сборочного конвейера. Каким образом наши умудрились проворонить столь массовое скопление врагов в собственном тылу, я представить не мог. Это была не обычная халатность, такое в данном случае попросту невозможно. Это предательство! Значит, шпионы окопались на таких штабных должностях, что могли саботировать действия нашей разведки, службы наблюдения и даже показания спутников. Очевидно, колонна грузовиков случайно наткнулась на один из «Койотов», поэтому ее и уничтожили. И если бы не мы, поймавшие сигнал о помощи, то никто бы и не дернулся столь быстро искать пропавшие грузовики.

И теперь я понимал, что даже если наши сейчас прибудут на место — этого мало. Танки блоковцев сметут их с пути, даже не заметив, и ударным темпом пойдут в Лиду, где располагался штаб округа. А если его не станет, это дестабилизирует обстановку на всем ближнем участке границы, и откроет врагу дорогу на Минск. Все началось с отделения Техаса, потом и другие штаты решили объявить о независимости. Ну а дальше… гражданская война, перераспределение границ, разделение Америки на два отдельных государства: северного и южного. И внезапный союз Северной части с несколькими самыми крупными европейскими странами, который привел к конфронтации с Москвой. Пока война была скорее локальной, обостряясь то на одном, то на другом участке, но грозила со дня на день перерасти в полномасштабную операцию. Конфликт длился уже несколько лет, но до текущего 2040 года ни одна из сторон до сих пор не предпринимала решительных действий. Все бои были сугубо местного значения, ограничиваясь приграничными территориями и южной буферной зоной.

Этакая долгая проба сил. Но слишком уж надолго подобная ситуация затянулась, и обе стороны прекрасно понимали, что бесконечно так продолжаться не может. И вот блоковцы задумали прорыв. Да что там задумали, уже его начали. Смарт-часы внезапно пикнули входящим сообщением. Вика по защищенному каналу слала мне воздушный поцелуй и желала хорошего дня. Да уж, этот денек сложно было назвать хорошим… Внезапно до меня дошло. Значит, вновь есть связь! Здесь, у поляны блокировка отсутствовала, а это значит, что я тоже могу послать ответное сообщение.

Но куда? В штаб? А вдруг предатель именно там! Даже если нет, то пока все перепроверят, пока доложат начальству, драгоценное время будет упущено. А если блоковцы через минуту покинут поляну и пойдут на прорыв? Нет, нужно действовать иначе. Благо, у меня была мысль, кому отправить сообщение. Генерал Панфилов, которому я однажды спас жизнь, дал мне тогда свой личный номер на всякий случай. Вот только я им ни разу так и не воспользовался, повода не было.

А напоминать о себе просто так, лишь ради того, чтобы мелькнуть перед глазами вышестоящего начальства, я не собирался. Теперь повод нашелся, да еще какой. Набирать сообщение текстом было слишком неудобно, поэтому я наговорил его вслух, коротко обрисовав ситуацию, прицепил геолокацию и отправил. Если генерал окажется человеком адекватным, волевым и быстрым на принятие решений, каковым я его всегда считал, то через двадцать — двадцать пять минут авиация разнесет эту поляну на атомы. Надо уходить, если я не желаю, чтобы и меня превратили в фарш вместе с вражескими солдатами и техникой. Я начал медленно отползать назад, решив чуть срезать обратный путь, но тут удача кончилась. Не пройдя и двадцати шагов, я лицом к лицу столкнулся сразу с двумя блоковцами. Удивление было взаимным, но я среагировал первым. Короткой очередью я срезал обе фигуры и бросился бежать, уже не выбирая дороги.

Из-за деревьев показались преследователи, затарахтели выстрелы. В правую ногу что-то с силой ударило, вызвав дикую боль. Я покатился по земле, потом попытался встать, но нога более подгибалась, а боль была такая, что я чуть не терял сознание. Я дотронулся рукой — кровь. Зацепили, гады! И все же я сумел откатиться за ближайшее дерево и развернулся на земле, ожидая противников. Благо, автомат при падении я не выронил. Автоматная очередь взрыхлила землю прямо передо мной. Кажется, это конец.

Бежать я не могу, вокруг враги. Минута-две и до меня доберутся. Но ничего, твари, я постараюсь забрать с собой как можно больше тех, кто сунется первыми. Позиция была удобная, только вот боль в ноге сводила с ума, но я пока держался. Еще одного противника я подстрелил, когда он менял позицию, перебегая от дерева к дереву, а потом за меня взялись всерьез. Дымовые гранаты перекрыли мне весь обзор, застрекотали автоматные очереди, а потом рядом бахнуло так, что у меня заложило уши и, кажется, слегка контузило. И тут же из тьмы, как черти из коробочки, появились фигуры блоковцев. Я попытался вскинуть автомат и достать хотя бы кого-то, но не успел. Первый же подскочивший вплотную боец пинком выбил оружие из моих рук, а потом коротко ударил мне в голову, и я на некоторое время отключился.

Очнулся я быстро. Судя по ощущениям, прошло минут пять-семь. Но за это время меня уже вытащили на поляну, досмотрели, изъяв и нож, и пистолет, и окатили холодной водой, заставляя прийти в себя. Я открыл глаза. Надо мной склонился белый мужчина в форме оберст-лейтенанта сухопутных войск. Лощеное, узкое, чисто выбритое лицо, аккуратная стрижка, крепкая фигура спортсмена. Понятно, немец. У них особое построение фраз и акцент, который ни с чем не спутаешь. Вечные враги.

Ничего не меняется в этом мире. Я молчал. А толку вести разговоры, скоро все так или иначе кончится. Лишь бы Степанов и Габуния не лезли в герои, а сделали, как я приказал, и увели бы танк подальше от леса. Мои руки были связаны, и глянуть на смарт-часы я не мог.

ВПР8: текст Лихачева Д.С.

• Ответы на вопрос:
• Верно подмечено! - Пряник - мемы, смешные картинки и веселые посты на любой вкус
• Лучший ответ:
• Выпишите только подчинительные словосочетания. Укажите в них вид подчинительной связи. - ЕГЭ на 100

Верно подмечено.

Женский сайт Woman. В каждом из разделов сайта представлены статьи, освещающие все важные жизненные аспекты жизни женщины. Любовь, отношения, красота, здоровье, карьера, дети, путешествия, рецепты — все это вы найдете здесь. Наш сайт для женщин дарит позитив, вдохновение и новые идеи, а на нашем форуме вы сможете завести новые знакомства и получить моральную поддержку.

Здесь вы найдете советы и подсказки, как правильно худеть, что надеть на вечеринку и как создать незабываемый женственный образ. Женский сайт Woman. В каждом из разделов сайта представлены статьи, освещающие все важные жизненные аспекты жизни женщины. Любовь, отношения, красота, здоровье, карьера, дети, путешествия, рецепты — все это вы найдете здесь.

Он стал рассказывать ей о своей супружеской жизни, но, как ни странно, все самое главное она знала и без него. Она описала ему, да так, словно сама видела или чувствовала, как цепенела при его прикосновении Кэтрин, как, крепко обнимая его, в то же время будто отталкивала изо всей силы. С Джулией ему было легко об этом говорить, да и Кэтрин из мучительного воспоминания давно превратилась всего лишь в противное. У нее это называлось... После шестнадцати лет — раз в месяц беседы на половые темы.

И в Союзе юных. Это вбивают годами. И я бы сказала, во многих случаях действует. Конечно, никогда не угадаешь: люди — лицемеры... Она увлеклась темой. У Джулии все неизменно сводилось к ее сексуальности. И когда речь заходила об этом, ее суждения бывали очень проницательны. В отличие от Уинстона она поняла смысл пуританства, насаждаемого партией. Дело не только в том, что половой инстинкт творит свой собственный мир, который неподвластен партии, а значит, должен быть по возможности уничтожен.

Еще важнее то, что половой голод вызывает истерию, а она желательна, ибо ее можно преобразовать в военное неистовство и в поклонение вождю. Джулия выразила это так: — Когда спишь с человеком, тратишь энергию; а потом тебе хорошо и на все наплевать. Им это — поперек горла. Они хотят, чтобы анергия в тебе бурлила постоянно. Вся эта маршировка, крики, махание флагами — просто секс протухший. Если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трехлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи? Очень верно, додумал он. Между воздержанием и политической правоверностью есть прямая и тесная связь. Как еще разогреть до нужного градуса ненависть, страх и кретинскую доверчивость, если не закупорив наглухо какой-то могучий инстинкт, дабы он превратился в топливо?

Половое влечение было опасно для партии, и партия поставила его себе на службу. Такой же фокус проделали с родительским инстинктом. Семью отменить нельзя; напротив, любовь к детям, сохранившуюся почти в прежнем виде, поощряют. Детей же систематически настраивают против родителей, учат шпионить за ними и доносить об их отклонениях. По существу, семья стала придатком полиции мыслей. К каждому человеку круглые сутки приставлен осведомитель — его близкий. Неожиданно мысли Уинстона вернулись к Кэтрин. Если бы Кэтрин была не так глупа и смогла уловить неортодоксальность его мнений, она непременно донесла бы в полицию мыслей. А напомнили ему о жене зной и духота, испарина на лбу.

Он стал рассказывать Джулии о том что произошло, а вернее, не произошло в такой же жаркий день одиннадцать лет назад. Случилось это через три или четыре месяца после женитьбы. В туристском походе, где-то в Кенте, они отстали от группы. Замешкались на каких-нибудь две минуты, но повернули не туда и вскоре вышли к старому меловому карьеру. Путь им преградил обрыв в десять или двадцать метров; на дне лежали валуны. Спросить дорогу было не у кого. Сообразив, что они сбились с пути, Кэтрин забеспокоилась. Отстать от шумной ватаги туристов хотя бы на минуту для нее уже было нарушением. Она хотела сразу бежать назад, искать группу в другой стороне.

Но тут Уинстон заметил дербенник, росший пучками в трещинах каменного обрыва. Один был с двумя цветками — ярко-красным и кирпичным, — они росли из одного корня. Уинстон ничего подобного не видел и позвал Кэтрин. Смотри, какие цветы. Вон тот кустик в самом низу. Видишь, двухцветный? Она уже пошла прочь, но вернулась, не скрывая раздражения. И даже наклонилась над обрывом, чтобы разглядеть, куда он показывает. Уинстон стоял сзади и придерживал ее за талию.

Вдруг ему пришло в голову, что они здесь совсем одни. Ни души кругом, листик не шелохнется, птицы и те затихли. В таком месте можно было почти не бояться скрытого микрофона, да если и есть микрофон — что он уловит, кроме звука? Был самый жаркий, самый сонный послеполуденный час. Солнце палило, пот щекотал лицо. И у него мелькнула мысль... И я бы толкнул, будь я таким, как сейчас. А может... Не уверен.

В общем, жалею. Они сидели рядышком на пыльном полу. Он притянул ее поближе. Голова ее легла ему на плечо, и свежий запах ее волос был сильнее, чем запах голубиного помета. Она еще очень молодая, подумал он, еще ждет чего-то от жизни, она не понимает, что, столкнув неприятного человека с кручи, ничего не решишь. В этой игре, которую мы ведем, выиграть нельзя. Одни неудачи лучше других — вот и все. Джулия упрямо передернула плечами. Когда он высказывался в таком духе, она ему возражала.

Она не желала признавать законом природы то, что человек обречен на поражение. В глубине души она знала, что приговорена, что рано или поздно полиция мыслей настигнет ее и убьет, но вместе с тем верила, будто можно выстроить отдельный тайный мир и жить там как тебе хочется. Для этого нужно только везение да еще ловкость и дерзость. Она не понимала, что счастья не бывает, что победа возможна только в отдаленном будущем и тебя к тому времени давно не будет на свете, что с той минуты, когда ты объявил партии войну, лучше всего считать себя трупом. Через полгода, через год... Я боюсь смерти. Ты молодая и, надо думать, боишься больше меня. Ясно, что мы будем оттягивать ее как можем. Но разница маленькая.

Покуда человек остается человеком, смерть и жизнь — одно и то же. С кем ты захочешь спать — со мной или со скелетом? Ты не радуешься тому, что жив? Тебе неприятно чувствовать: вот я, вот моя рука, моя нога, я хожу, я дышу, я живу! Это тебе не нравится? Она повернулась и прижалась к нему грудью. Он чувствовал ее грудь сквозь комбинезон — спелую, но твердую. В его тело будто переливалась молодость и энергия из ее тела. А теперь слушай, милый, — нам надо условиться о следующей встрече.

Свободно можем поехать на то место, в лес. Перерыв был вполне достаточный. Только ты должен добираться туда другим путем. Я уже все рассчитала. Садишься в поезд... И, практичная, как всегда, она сгребла в квадратик пыль на полу и хворостинкой из голубиного гнезда стала рисовать карту. IV Уинстон обвел взглядом запущенную комнатушку над лавкой мистера Чаррингтона. Широченная с голым валиком кровать возле окна была застлана драными одеялами. На каминной доске тикали старинные часы с двенадцатичасовым циферблатом.

В темном углу на раздвижном столе поблескивало стеклянное пресс-папье, которое он принес сюда в прошлый раз. В камине стояла помятая керосинка, кастрюля и две чашки — все это было выдано мистером Чаррингтоном. Уинстон зажег керосинку и поставил кастрюлю с водой. Он принес с собой полный конверт кофе «Победа» и сахариновые таблетки. Часы показывали двадцать минут восьмого, это значило 19. Она должна была прийти в 19. Безрассудство, безрассудство! Из всех преступлений, какие может совершить член партии, это скрыть труднее всего. Идея зародилась у него как видение: стеклянное пресспапье, отразившееся в крышке раздвижного стола.

Как он и ожидал, мистер Ларрингтон охотно согласился сдать комнату. Он был явно рад этим нескольким лишним долларам. А когда Уинстон объяснил ему, что комната нужна для свиданий с женщиной, он и не оскорбился и не перешел на противный доверительный тон. Глядя куда-то мимо, он завел разговор на общие темы, причем с такой деликатностью, что сделался как бы отчасти невидим. Уединиться, сказал он, для человека очень важно. Каждому время от времени хочется побыть одному. И когда человек находит такое место, те, кто об этом знает, должны хотя бы из простой вежливости держать эти сведения при себе. Он добавил — причем создалось впечатление, будто его уже здесь почти нет, — что в доме два входа, второй — со двора, а двор открывается в проулок. Под окном кто-то пел.

Уинстон выглянул, укрывшись за муслиновой занавеской. Июньское солнце еще стояло высоко, а на освещенном дворе топала взад-вперед между корытом и бельевой веревкой громадная, мощная, как норманнский столб, женщина с красными мускулистыми руками и развешивала квадратные тряпочки, в которых Уинстон угадал детские пеленки. Когда ее рот освобождался от прищепок, она запевала сильным контральто: Давно уж нет мечтаний, сердцу милых. Они прошли, как первый день весны, Но позабыть я и теперь не в силах Тем голосом навеянные сны! Последние недели весь Лондон был помешан на этой песенке. Их в бесчисленном множестве выпускала для пролов особая секция музыкального отдела. Слова сочинялись вообще без участия человека — на аппарате под названием «версификатор». Но женщина пела так мелодично, что эта страшная дребедень почти радовала слух. Уинстон слышал и ее песню, и шарканье ее туфель по каменным плитам, и детские выкрики на улице, и отдаленный гул транспорта, но при всем этом в комнате стояла удивительная тишина: тут не было телекрана.

Несколько недель встречаться здесь и не попасться — мыслимое ли дело? Но слишком велико для них было искушение иметь свое место, под крышей и недалеко. После свидания на колокольне они никак не могли встретиться. К Неделе ненависти рабочий день резко удлинили. До нее еще оставалось больше месяца, но громадные и сложные приготовления всем прибавили работы. Наконец Джулия и Уинстон выхлопотали себе свободное время после обеда в один день. Решили поехать на прогалину. Накануне они ненадолго встретились на улице. Пока они пробирались навстречу друг другу в толпе, Уинстон по обыкновению почти не смотрел в сторону Джулии, но даже одного взгляда ему было достаточно, чтобы заметить ее бледность.

Не смогу после обеда. В этот раз рано начали. Сперва он ужасно рассердился. Теперь, через месяц после их знакомства, его тянуло к Джулии совсем по-другому. Тогда настоящей чувственности в этом было мало. Их первое любовное свидание было просто волевым поступком. Но после второго все изменилось. Запах ее волос, вкус губ, ощущение от ее кожи будто поселились в нем или же пропитали весь воздух вокруг. Она стала физической необходимостью, он ее не только хотел, но и как бы имел на нее право.

Когда она сказала, что не сможет прийти, ему почудилось, что она его обманывает. Но тут как раз толпа прижала их друг к другу, и руки их нечаянно соединились. Она быстро сжала ему кончики пальцев, и это пожатие как будто просило не страсти, а просто любви. Он подумал, что, когда живешь с женщиной, такие осечки в порядке вещей и должны повторяться; и вдруг почувствовал глубокую, незнакомую доселе нежность к Джулии. Ему захотелось, чтобы они были мужем и женой и жили вместе уже десять лет. Ему захотелось идти с ней до улице, как теперь, только не таясь, без страха, говорить о пустяках и покупать всякую ерунду для дома. А больше всего захотелось найти такое место, где они смогли бы побыть вдвоем и не чувствовать, что обязаны урвать любви на каждом свидании. Но не тут, а только на другой день родилась у него мысль снять комнату у мистера Чаррингтона. Когда он сказал об этом Джулии, она на удивление быстро согласилась.

Оба понимали, что это — сумасшествие. Они сознательно делали шаг к могиле. И сейчас, сидя на краю кровати, он думал о подвалах министерства любви. Интересно, как этот неотвратимый кошмар то уходит из твоего сознания, то возвращается. Вот он поджидает тебя где-то в будущем, и смерть следует за ним так же, как за девяносто девятью следует сто. Его не избежать, но оттянуть, наверное, можно; а вместо этого каждым таким поступком ты умышленно, добровольно его приближаешь. На лестнице послышались быстрые шаги. В комнату ворвалась Джулия. У нее была коричневая брезентовая сумка для инструментов — с такой он не раз видел ее в министерстве.

Он было обнял ее, но она поспешно освободилась — может быть, потому, что еще держала сумку. Ты принес эту гадость, кофе «Победа»? Так и знала. Можешь отнести его туда, откуда взял, — он не понадобится. Она встала на колени, раскрыла сумку и вывалила лежавшие сверху гаечные ключи и отвертку. Под ними были спрятаны аккуратные бумажные пакеты. В первом, который она протянула Уинстону, было что-то странное, но как будто знакомое на ощупь. Тяжелое вещество подавалось под пальцами, как песок. Не сахарин, а сахар.

А вот батон хлеба — порядочного белого хлеба, не нашей дряни... Тут банка молока... Вот моя главная гордость! Пришлось завернуть в мешковину, чтобы... Но она могла не объяснять, зачем завернула. Запах уже наполнил комнату, густой и теплый; повеяло ранним детством, хотя и теперь случалось этот запах слышать: то в проулке им потянет до того, как захлопнулась дверь, то таинственно расплывется он вдруг в уличной толпе и тут же рассеется. Целый килограмм. У этих сволочей есть все на свете. Но, конечно, официанты и челядь воруют...

Уинстон сел рядом с ней на корточки. Он надорвал угол пакета. Не черносмородинный лист. Индию заняли или вроде того, — рассеянно сказала она. Отвернись на три минуты, ладно? Сядь на кровать с другой стороны. Не подходи близко к окну. И не оборачивайся, пока не скажу. Уинстон праздно глядел на двор из-за муслиновой занавески.

Женщина с красными руками все еще расхаживала между корытом и веревкой. Она вынула изо рта две прищепки и с сильным чувством запела: Пусть говорят мне: время все излечит. Пусть говорят: страдания забудь. Но музыка давно забытой речи Мне и сегодня разрывает грудь! Всю эту идиотскую песенку она, кажется, знала наизусть. Голос плыл в нежном летнем воздухе, очень мелодичный, полный какой-то счастливой меланхолии. Казалось, что она будет вполне довольна, если никогда не кончится этот летний вечер, не иссякнут запасы белья, и готова хоть тысячу лет развешивать тут пеленки и петь всякую чушь. Уинстон с удивлением подумал, что ни разу не видел партийца, поющего в одиночку и для себя. Это сочли бы даже вольнодумством, опасным чудачеством, вроде привычки разговаривать с собой вслух.

Может быть, людям только тогда и есть о чем петь, когда они на грани голода. Уинстон обернулся и не узнал ее. Он ожидал увидеть ее голой. Но она была не голая. Превращение ее оказалось куда замечательнее. Она накрасилась. Должно быть, она украдкой забежала в какую-нибудь из пролетарских лавочек и купила полный набор косметики. Губы — ярко-красные от помады, щеки нарумянены, нос напудрен; и даже глаза подвела: они стали ярче. Сделала она это не очень умело, но и запросы Уинстона были весьма скромны.

Он никогда не видел и не представлял себе партийную женщину с косметикой на лице. Джулия похорошела удивительно. Чуть-чуть краски в нужных местах — и она стала не только красивее, но и, самое главное, женственнее. Короткая стрижка и мальчишеский комбинезон лишь усиливали впечатление. Когда он обнял Джулию, на него пахнуло синтетическим запахом фиалок. Он вспомнил сумрак полуподвальной кухни и рот женщины, похожий на пещеру. От нее пахло теми же духами, но сейчас это не имело значения. И знаешь, что я теперь сделаю? Где-нибудь достану настоящее платье и надену вместо этих гнусных брюк.

Надену шелковые чулки и туфли на высоком каблуке. В этой комнате я буду женщина, а не товарищ! Они скинули одежду и забрались на громадную кровать из красного дерева. Он впервые разделся перед ней догола. До сих пор он стыдился своего бледного, хилого тела, синих вен на икрах, красного пятна над щиколоткой. Белья не было, но одеяло под ними было вытертое и мягкое, а ширина кровати обоих изумила. Двуспальную кровать можно было увидеть только в домах у пролов. Уинстон спал на похожей в детстве; Джулия, сколько помнила, не лежала на такой ни разу. После они ненадолго уснули.

Когда Уинстон проснулся, стрелки часов подбирались к девяти. Он не шевелился — Джулия спала у него на руке. Почти все румяна перешли на его лицо, на валик, но и то немногое, что осталось, все равно оттеняло красивую лепку ее скулы. Желтый луч закатного солнца падал на изножье кровати и освещал камин — там давно кипела вода в кастрюле. Женщина на дворе уже не пела, с улицы негромко доносились выкрики детей. Он лениво подумал: неужели в отмененном прошлом это было о6ычным делом — мужчина и женщина могли лежать в постели прохладным вечером, ласкать друг друга когда захочется, разговаривать о чем вздумается и никуда не спешить — просто лежать и слушать мирный уличный шум? Нет, не могло быть такого времени, когда это считалось нормальным. Джулия проснулась, протерла глаза и, приподнявшись на локте, поглядела на керосинку. Еще час есть.

У тебя в доме когда выключают свет? Но возвращаться надо раньше, иначе... Ах ты! Пошла, гадина! Она свесилась с кровати, схватила с пола туфлю и, размахнувшись по-мальчишески, швырнула в угол, как тогда на двухминутке ненависти — словарем в Голдстейна. Из панели, тварь, морду высунула. Нора у ней там. Но я ее хорошо пугнула. А ты знаешь, что они нападают на детей?

Кое-где женщины на минуту не могут оставить грудного. Бояться надо старых, коричневых. А самое противное — что эти твари... Ты прямо побледнел. Что с тобой? Не переносишь крыс? Нет ничего страшней на свете. Она прижалась к нему, обвила его руками и ногами, словно хотела успокоить теплом своего тела. Он не сразу открыл глаза.

Несколько мгновений у него было такое чувство, будто его погрузили в знакомый кошмар, который посещал его на протяжении всей жизни. Он стоит перед стеной мрака, а за ней — что-то невыносимое, настолько ужасное, что нет сил смотреть. Главным во сне было ощущение, что он себя обманывает: на самом деле ему известно, что находится за стеной мрака.

ИЛИ Книги лежали не только на столе, но и на диване. Кирпичные здания строятся как на равнине, так и высоко в горах. Благодаря пониманию родителей мне удалось преодолеть трудности. По прибытии в Москву он почувствовал себя хорошо. Эта история необычная и интересная.

ИЛИ По прибытии в Москву он почувствовал себя хорошо. Эта история необычна и интересна. По прибытии в город мы решили пойти в музей. Я люблю спорт и занимаюсь им. Бабушка любила своего внука и гордилась им. По прилете в город мы поселились в гостинице. По приезде в аэропорт мы быстро сдали багаж. Художники любуются природой и одухотворяют её.

Мы приехали к бабушке накануне Рождества. Небо над нами было голубым и безоблачным. ИЛИ Мы приехали к бабушке накануне Рождества. Небо над нами было голубое и безоблачное. Мы много знаем благодаря учителю. Моя мама умная и красивая. ИЛИ Мы много знаем благодаря учителю учителям. Моя мама умна и красива.

Вопреки моим стараниям я не справился с заданием. Мы любим музыку Глинки и наслаждаемся ею. Настроение улучшилось благодаря появлению солнца. Подростки не всегда прислушиваются к советам и следуют им. Благодаря лечению я быстро поправился. Он обратился к друзьям и получил помощь от них. Иван Петрович любил хоровое пение и увлекался им. Она мастерски исполняла не только романсы, но и частушки.

Мой друг увлекается не только футболом, но и регби. По прибытии в город обязательно сходите в этнографический музей. На выставке представлена не только живопись, но и скульптура. Благодаря мне мы выбрались из леса. Солдат шёл вперёд наперекор судьбе. Страна любила поэта и гордилась им. Он умный и великодушный. Согласно закону человек имеет право на бесплатное образование.

ИЛИ Он умён и великодушен. Я иногда поступаю наперекор папе.

10 высказываний выдающихся людей, которые изменят твой взгляд на привычные вещи

Вернуть СССР, значит вернуть справедливость, уверенность в будущем, стабильно высокий рост экономики, рост культуры и морали, бесплатную медицину, образование, соблюдение ТК, вообще соблюдение законов и равенство всех перед ним. Вернуть СССР, значит вернуть людям человечность. А планшеты, гаджеты, интернет и прочее - это научный прогресс, у него своё развитие и он приходит в любое общество и это не заслуга капитализма!.. Команданте Уважать свое прошлое - признак здорового общества.

Пpямo ceгoдня. Нaвepнoe, пoкa к бpaту. У нeгo кaк paз Тaнькa уeхaлa к дoчкe в дpугoй гopoд, пoмoгaть вoдитьcя c внучкoй. К кaкoму eщё бpaту ты coбpaлcя? C чeгo этo ты к нeму нaмылилcя? Мapгapитa нe пoнимaлa, чтo зaдумaл муж. Жeнa cтaлa мeдлeннo oceдaть нa cтул. Ты мeня, чтo ли, бpocaeшь? Cтeпaн тoжe ceл нa тaбуpeт нaпpoтив жeны.

Нo cпocoбнocть coвepшить пpeдaтeльcтвo пo oтнoшeнию к caмoму poднoму чeлoвeку Нeт... Пpocтить этo - вышe мoих cил - Этo жe нe пpeдaтeльcтвo. Этo бeccилиe Этo cтpaшнaя уcтaлocть Этo бoязнь coйти c умa - И cнoвa - нeт. Ты вpёшь caмa ceбe. Ты пpocтo хoчeшь oблeгчить cвoю жизнь зa cчёт жизни дpугoгo чeлoвeкa. Ecли ты этo cдeлaeшь c coбcтвeннoй мaтepью, знaчит, ты этo кoгдa-нибудь cмoжeшь cдeлaть и co мнoй, и дaжe c любым из нaших дeтeй Зaчeм мнe ждaть этoгo мoмeнтa? Лучшe уйти paньшe... Мapгapитa вдpуг пoтeмнeлa лицoм. Пpичём здecь ты и нaши дeти?

Это позволит большему количеству россиян узнать о своих накоплениях и воспользоваться возможностью досрочного выхода на пенсию. Преимущества накопительной пенсии включают возможность досрочного выхода на пенсию на 5-10 лет раньше и наличие дополнительного источника дохода, который не зависит от инфляции. Кроме того, накопленные средства могут быть унаследованы наследниками. Однако недостатки накопительной пенсии заключаются в необходимости самостоятельно накапливать средства на пенсию, что может повлиять на текущий доход, а также в зависимости размера выплат от инвестиционного дохода фонда, который может колебаться. Решение о формировании накопительной пенсии должно быть индивидуальным для каждого человека.

Необходимо учитывать финансовые возможности, склонность к риску и желаемый уровень жизни в пенсионном возрасте. В любом случае, информация о возможности досрочного выхода на пенсию благодаря накопительной системе является положительным фактором, который стоит учитывать при планировании своего будущего.

Солнце как будто грело жарче.

Обоим захотелось спать. Он протянул руку к отброшенному комбинезону и прикрыл ее. Они почти сразу уснули и проспали с полчаса.

Уинстон проснулся первым. Он сел и посмотрел на веснушчатое лицо, спокойно лежавшее на ладони. Красивым в нем был, пожалуй, только рот.

Возле глаз, если приглядеться, уже залегли морщинки. Короткие темные волосы были необычайно густы и мягки. Он вспомнил, что до сих пор не знает, как ее фамилия и где она живет.

Молодое сильное тело стало беспомощным во сне, и Уинстон смотрел на него с жалостливым, покровительственным чувством. Но та бессмысленная нежность, которая овладела им в орешнике, когда пел дрозд, вернулась не вполне. Он приподнял край комбинезона и посмотрел на ее гладкий белый бок.

Прежде, подумал он, мужчина смотрел на женское тело, видел, что оно желанно, и дело с концом. А нынче не может быть ни чистой любви, ни чистого вожделения. Нет чистых чувств, все смешаны со страхом и ненавистью.

Их любовные объятия были боем, а завершение — победой. Это был удар по партии. Это был политический акт.

III — Мы можем прийти сюда еще раз, — сказала Джулия. Но, конечно, не раньше чем через месяц иди два. Проснулась Джулия другой — собранной и деловитой.

Сразу оделась, затянула на себе алый кушак и стала объяснять план возвращения. Естественно было предоставить руководство ей. Она обладала практической сметкой — не в пример Уинстону, — а, кроме того, в бесчисленных туристских походах досконально изучила окрестности Лондона.

Обратный маршрут она дала ему совсем другой, и заканчивался он на другом вокзале. Она уйдет первой, а Уинстон должен выждать полчаса. Она назвала место, где они смогут встретиться через четыре вечера, после работы.

Это была улица в бедном районе — там рынок, всегда шумно и людно. Она будет бродить возле ларьков якобы в поисках шнурков или ниток. Если она сочтет, что опасности нет, то при его приближении высморкается; в противном случае он должен пройти мимо, как бы не заметив ее.

Но если повезет, то в гуще народа можно четверть часа поговорить и условиться о новой встрече. Надо отработать два часа в Молодежном антиполовом союзе — раздавать листовки или что-то такое. Ну не гадость?

Отряхни меня, пожалуйста. Травы в волосах нет? Ты уверен?

Тогда до свидания, любимый, до свидания. Она кинулась к нему в объятья, поцеловала его почти исступленно, а через мгновение уже протиснулась между молодых деревьев и бесшумно исчезла в лесу. Он так и не узнал ее фамилию и адрес.

Но это не имело значения: под крышей им не встретиться и писем друг другу не писать. Вышло так, что на прогалину они больше не вернулись. За май им только раз удалось побыть вдвоем.

Джулия выбрала другое место — колокольню разрушенной церкви в почти безлюдной местности, где тридцать лет назад сбросили атомную бомбу. Убежище было хорошее, но дорога туда — очень опасна. В остальном они встречались только на улицах, каждый вечер в новом месте и не больше чем на полчаса.

На улице можно было поговорить — более или менее. Двигаясь в толчее по тротуару не рядом и не глядя друг на друга, они вели странный разговор, прерывистый, как миганье маяка: когда поблизости был телекран или навстречу шел партиец в форме, разговор замолкал, потом возобновлялся на середине фразы; там, где они условились расстаться, он резко обрывался и продолжался снова почти без вступления на следующий вечер. Джулия, видимо, привыкла к такому способу вести беседу — у нее это называлось разговором в рассрочку.

Кроме того, она удивительно владела искусством говорить, не шевеля губами. За месяц, встречаясь почти каждый вечер, они только раз смогли поцеловаться. Они молча шли по переулку Джулия не разговаривала, когда они уходили с больших улиц , как вдруг раздался оглушительный грохот, мостовая всколыхнулась, воздух потемнел, и Уинстон очутился на земле, испуганный, весь в ссадинах.

Ракета, должно быть, упала совсем близко. В нескольких сантиметрах он увидел лицо Джулии, мертвенно бледное, белое как мел. Даже губы были белые.

Он прижал ее к себе, и вдруг оказалось, что целует он живое, теплое лицо, только на губах у него все время какой-то порошок. Лица у обоих были густо засыпаны алебастровой пылью. Случались и такие вечера, когда они приходили на место встречи и расходились, не взглянув друг на друга: то ли патруль появился из-за поворота, то ли зависал над головой вертолет.

Не говоря об опасности, им было попросту трудно выкроить время для встреч. Уинстон работал шестьдесят часов в неделю, Джулия еще больше, выходные дни зависели от количества работы и совпадали не часто. Вдобавок у Джулии редко выдавался вполне свободный вечер.

Удивительно много времени она тратила на посещение лекций и демонстраций, на раздачу литературы в Молодежном антиполовом союзе, изготовление лозунгов к Неделе ненависти, сбор всяческих добровольных взносов и тому подобные дела. Это окупается, сказала она, — маскировка. Если соблюдаешь мелкие правила, можно нарушать большие.

Она и Уинстона уговорила пожертвовать еще одним вечером — записаться на работу по изготовлению боеприпасов, которую добровольно выполняли во внеслужебное время усердные партийцы. И теперь раз в неделю, изнемогая от скуки, в сумрачной мастерской, где гуляли сквозняки и унылый стук молотков мешался с телемузыкой, Уинстон по четыре часа свинчивал какие-то железки — наверно, детали бомбовых взрывателей. Когда они встретились на колокольне, пробелы в их отрывочных разговорах были заполнены.

День стоял знойный. В квадратной комнатке над звонницей было душно и нестерпимо пахло голубиным пометом. Несколько часов они просидели на пыльном полу, замусоренном хворостинками, и разговаривали; иногда один из них вставал и подходил к окошкам — посмотреть, не идет ли кто.

Джулии было двадцать шесть лет. Она жила в общежитии еще с тридцатью молодыми женщинами «Все провоняло бабами! До чего я ненавижу баб!

Работа ей нравилась — она обслуживала мощный, но капризный электромотор. Она была «неспособной», но любила работать руками и хорошо разбиралась в технике. Могла описать весь процесс сочинения романа — от общей директивы, выданной плановым комитетом, до заключительной правки в редакционной группе.

Но сам конечный продукт ее не интересовал. Книги были одним из потребительских товаров, как повидло и шнурки для ботинок. О том, что происходило до 60-х годов, воспоминаний у нее не сохранилось, а среди людей, которых она знала, лишь один человек часто говорил о дореволюционной жизни — это был ее дед, но он исчез, когда ей шел девятый год.

В школе она была капитаном хоккейной команды и два года подряд выигрывала первенство по гимнастике. В разведчицах она была командиром отряда, а в Союзе юных, до того, как вступила в Молодежный антиполовой союз, — секретарем отделения. Всюду — на отличном счету.

Ее даже выдвинули признак хорошей репутации на работу в порносеке, подразделении литературного отдела, выпускающем дешевую порнографию для пролов. Сотрудники называли его Навозным домом, сказала она. Там Джулия проработала год, занимаясь изготовлением таких книжечек, как «Оззорные рассказы» и «Одна ночь в женской школе», — эту литературу рассылают в запечатанных пакетах, и пролетарская молодежь покупает ее украдкой, полагая, что покупает запретное.

И скучища, между прочим. Есть всего шесть сюжетов, их слегка тасуют. Я, конечно, работала только на калейдоскопах.

В редакционной группе — никогда. Я, милый, мало смыслю в литературе. Он с удивлением узнал, что, кроме главного, все сотрудники порносека — девушки.

Идея в том, что половой инстинкт у мужчин труднее контролируется, чем у женщин, а следовательно, набраться грязи на такой работе мужчина может с большей вероятностью. Перед тобой пример обратного. Первый роман у нее был в шестнадцать лет — с шестидесятилетним партийцем, который впоследствии покончил с собой, чтобы избежать ареста.

После этого у нее были разные другие. Жизнь в ее представлении была штука простая. Ты хочешь жить весело; «они», то есть партия, хотят тебе помещать; ты нарушаешь правила как можешь.

То, что «они» хотят отнять у тебя удовольствия, казалось ей таким же естественным, как то, что ты не хочешь попасться. Она ненавидела партию и выражала это самыми грубыми словами, но в целом ее не критиковала. Партийным учением Джулия интересовалась лишь в той степени, в какой оно затрагивало ее личную жизнь.

Уинстон заметил, что и новоязовских слов она не употребляет — за исключением тех, которые вошли в общий обиход. О Братстве она никогда не слышала и верить в его существование не желала. Любой организованный бунт против партии, поскольку он обречен, представлялся ей глупостью.

Умный тот, кто нарушает правила и все-таки остается жив. Уинстон рассеянно спросил себя, много ли таких, как она, в молодом поколении — среди людей, которые выросли в революционном мире, ничего другого не знают и принимают партию как нечто незыблемое, как небо, не восстают против ее владычества, а просто пытаются из-под него ускользнуть, как кролик от собаки. О женитьбе они не заговаривали.

Слишком призрачное дело — не стоило о нем и думать. Даже если бы удалось избавиться от Кэтрин, жены Уинстона, ни один комитет не даст им разрешения. Даже как мечта это безнадежно.

Ты знаешь, в новоязе есть слово «благомыслящий». Означает: правоверный от природы, не способный на дурную мысль. Он стал рассказывать ей о своей супружеской жизни, но, как ни странно, все самое главное она знала и без него.

Она описала ему, да так, словно сама видела или чувствовала, как цепенела при его прикосновении Кэтрин, как, крепко обнимая его, в то же время будто отталкивала изо всей силы. С Джулией ему было легко об этом говорить, да и Кэтрин из мучительного воспоминания давно превратилась всего лишь в противное. У нее это называлось...

После шестнадцати лет — раз в месяц беседы на половые темы. И в Союзе юных. Это вбивают годами.

И я бы сказала, во многих случаях действует. Конечно, никогда не угадаешь: люди — лицемеры... Она увлеклась темой.

У Джулии все неизменно сводилось к ее сексуальности. И когда речь заходила об этом, ее суждения бывали очень проницательны. В отличие от Уинстона она поняла смысл пуританства, насаждаемого партией.

Дело не только в том, что половой инстинкт творит свой собственный мир, который неподвластен партии, а значит, должен быть по возможности уничтожен. Еще важнее то, что половой голод вызывает истерию, а она желательна, ибо ее можно преобразовать в военное неистовство и в поклонение вождю. Джулия выразила это так: — Когда спишь с человеком, тратишь энергию; а потом тебе хорошо и на все наплевать.

Им это — поперек горла. Они хотят, чтобы анергия в тебе бурлила постоянно. Вся эта маршировка, крики, махание флагами — просто секс протухший.

Если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трехлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи? Очень верно, додумал он. Между воздержанием и политической правоверностью есть прямая и тесная связь.

Как еще разогреть до нужного градуса ненависть, страх и кретинскую доверчивость, если не закупорив наглухо какой-то могучий инстинкт, дабы он превратился в топливо? Половое влечение было опасно для партии, и партия поставила его себе на службу. Такой же фокус проделали с родительским инстинктом.

Семью отменить нельзя; напротив, любовь к детям, сохранившуюся почти в прежнем виде, поощряют. Детей же систематически настраивают против родителей, учат шпионить за ними и доносить об их отклонениях. По существу, семья стала придатком полиции мыслей.

К каждому человеку круглые сутки приставлен осведомитель — его близкий. Неожиданно мысли Уинстона вернулись к Кэтрин. Если бы Кэтрин была не так глупа и смогла уловить неортодоксальность его мнений, она непременно донесла бы в полицию мыслей.

А напомнили ему о жене зной и духота, испарина на лбу. Он стал рассказывать Джулии о том что произошло, а вернее, не произошло в такой же жаркий день одиннадцать лет назад. Случилось это через три или четыре месяца после женитьбы.

В туристском походе, где-то в Кенте, они отстали от группы. Замешкались на каких-нибудь две минуты, но повернули не туда и вскоре вышли к старому меловому карьеру. Путь им преградил обрыв в десять или двадцать метров; на дне лежали валуны.

Спросить дорогу было не у кого. Сообразив, что они сбились с пути, Кэтрин забеспокоилась. Отстать от шумной ватаги туристов хотя бы на минуту для нее уже было нарушением.

Она хотела сразу бежать назад, искать группу в другой стороне. Но тут Уинстон заметил дербенник, росший пучками в трещинах каменного обрыва. Один был с двумя цветками — ярко-красным и кирпичным, — они росли из одного корня.

Уинстон ничего подобного не видел и позвал Кэтрин. Смотри, какие цветы. Вон тот кустик в самом низу.

Видишь, двухцветный? Она уже пошла прочь, но вернулась, не скрывая раздражения. И даже наклонилась над обрывом, чтобы разглядеть, куда он показывает.

Уинстон стоял сзади и придерживал ее за талию. Вдруг ему пришло в голову, что они здесь совсем одни. Ни души кругом, листик не шелохнется, птицы и те затихли.

В таком месте можно было почти не бояться скрытого микрофона, да если и есть микрофон — что он уловит, кроме звука? Был самый жаркий, самый сонный послеполуденный час. Солнце палило, пот щекотал лицо.

И у него мелькнула мысль... И я бы толкнул, будь я таким, как сейчас. А может...

Не уверен. В общем, жалею. Они сидели рядышком на пыльном полу.

Он притянул ее поближе. Голова ее легла ему на плечо, и свежий запах ее волос был сильнее, чем запах голубиного помета. Она еще очень молодая, подумал он, еще ждет чего-то от жизни, она не понимает, что, столкнув неприятного человека с кручи, ничего не решишь.

В этой игре, которую мы ведем, выиграть нельзя. Одни неудачи лучше других — вот и все. Джулия упрямо передернула плечами.

Когда он высказывался в таком духе, она ему возражала. Она не желала признавать законом природы то, что человек обречен на поражение. В глубине души она знала, что приговорена, что рано или поздно полиция мыслей настигнет ее и убьет, но вместе с тем верила, будто можно выстроить отдельный тайный мир и жить там как тебе хочется.

Для этого нужно только везение да еще ловкость и дерзость. Она не понимала, что счастья не бывает, что победа возможна только в отдаленном будущем и тебя к тому времени давно не будет на свете, что с той минуты, когда ты объявил партии войну, лучше всего считать себя трупом. Через полгода, через год...

Я боюсь смерти. Ты молодая и, надо думать, боишься больше меня. Ясно, что мы будем оттягивать ее как можем.

Но разница маленькая. Покуда человек остается человеком, смерть и жизнь — одно и то же. С кем ты захочешь спать — со мной или со скелетом?

Ты не радуешься тому, что жив? Тебе неприятно чувствовать: вот я, вот моя рука, моя нога, я хожу, я дышу, я живу! Это тебе не нравится?

Она повернулась и прижалась к нему грудью. Он чувствовал ее грудь сквозь комбинезон — спелую, но твердую. В его тело будто переливалась молодость и энергия из ее тела.

А теперь слушай, милый, — нам надо условиться о следующей встрече. Свободно можем поехать на то место, в лес. Перерыв был вполне достаточный.

Только ты должен добираться туда другим путем. Я уже все рассчитала. Садишься в поезд...

И, практичная, как всегда, она сгребла в квадратик пыль на полу и хворостинкой из голубиного гнезда стала рисовать карту. IV Уинстон обвел взглядом запущенную комнатушку над лавкой мистера Чаррингтона. Широченная с голым валиком кровать возле окна была застлана драными одеялами.

На каминной доске тикали старинные часы с двенадцатичасовым циферблатом. В темном углу на раздвижном столе поблескивало стеклянное пресс-папье, которое он принес сюда в прошлый раз. В камине стояла помятая керосинка, кастрюля и две чашки — все это было выдано мистером Чаррингтоном.

Уинстон зажег керосинку и поставил кастрюлю с водой. Он принес с собой полный конверт кофе «Победа» и сахариновые таблетки. Часы показывали двадцать минут восьмого, это значило 19.

Она должна была прийти в 19. Безрассудство, безрассудство! Из всех преступлений, какие может совершить член партии, это скрыть труднее всего.

Идея зародилась у него как видение: стеклянное пресспапье, отразившееся в крышке раздвижного стола. Как он и ожидал, мистер Ларрингтон охотно согласился сдать комнату. Он был явно рад этим нескольким лишним долларам.

А когда Уинстон объяснил ему, что комната нужна для свиданий с женщиной, он и не оскорбился и не перешел на противный доверительный тон. Глядя куда-то мимо, он завел разговор на общие темы, причем с такой деликатностью, что сделался как бы отчасти невидим. Уединиться, сказал он, для человека очень важно.

Каждому время от времени хочется побыть одному. И когда человек находит такое место, те, кто об этом знает, должны хотя бы из простой вежливости держать эти сведения при себе. Он добавил — причем создалось впечатление, будто его уже здесь почти нет, — что в доме два входа, второй — со двора, а двор открывается в проулок.

Под окном кто-то пел. Уинстон выглянул, укрывшись за муслиновой занавеской. Июньское солнце еще стояло высоко, а на освещенном дворе топала взад-вперед между корытом и бельевой веревкой громадная, мощная, как норманнский столб, женщина с красными мускулистыми руками и развешивала квадратные тряпочки, в которых Уинстон угадал детские пеленки.

Когда ее рот освобождался от прищепок, она запевала сильным контральто: Давно уж нет мечтаний, сердцу милых. Они прошли, как первый день весны, Но позабыть я и теперь не в силах Тем голосом навеянные сны! Последние недели весь Лондон был помешан на этой песенке.

Их в бесчисленном множестве выпускала для пролов особая секция музыкального отдела. Слова сочинялись вообще без участия человека — на аппарате под названием «версификатор». Но женщина пела так мелодично, что эта страшная дребедень почти радовала слух.

Уинстон слышал и ее песню, и шарканье ее туфель по каменным плитам, и детские выкрики на улице, и отдаленный гул транспорта, но при всем этом в комнате стояла удивительная тишина: тут не было телекрана. Несколько недель встречаться здесь и не попасться — мыслимое ли дело? Но слишком велико для них было искушение иметь свое место, под крышей и недалеко.

После свидания на колокольне они никак не могли встретиться. К Неделе ненависти рабочий день резко удлинили. До нее еще оставалось больше месяца, но громадные и сложные приготовления всем прибавили работы.

Наконец Джулия и Уинстон выхлопотали себе свободное время после обеда в один день. Решили поехать на прогалину. Накануне они ненадолго встретились на улице.

Пока они пробирались навстречу друг другу в толпе, Уинстон по обыкновению почти не смотрел в сторону Джулии, но даже одного взгляда ему было достаточно, чтобы заметить ее бледность. Не смогу после обеда. В этот раз рано начали.

Сперва он ужасно рассердился. Теперь, через месяц после их знакомства, его тянуло к Джулии совсем по-другому. Тогда настоящей чувственности в этом было мало.

Их первое любовное свидание было просто волевым поступком. Но после второго все изменилось. Запах ее волос, вкус губ, ощущение от ее кожи будто поселились в нем или же пропитали весь воздух вокруг.

Она стала физической необходимостью, он ее не только хотел, но и как бы имел на нее право.

В любом возрасте существует своя прелесть. К примеру, 51 год без остатка на 17 делится…

Пост автора «Захар Прилепин» в Дзене: Критик Андрей Рудалев очень верно подметил: «Глава ВЦИОМ Валерий Федоров: «Ностальгировать по СССР характерно для людей, которые не смогли найти себя после. Оперативные материалы, скандалы, интриги, актуальные и яркие фото звезд – самые свежие новости сегодня. Мы в любом возрасте остаёмся детьми. Верно подмечено. Наталия Тусеева: литературный дневник. Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Вэтой передаче журналист верно подметил о роли прошлого в человеческой жизни. какая здесь ошибка? а5 егэ. 275. Новости Красоты от

10 высказываний выдающихся людей, которые изменят твой взгляд на привычные вещи

[BadComedian] - В бой идут одни экстрасенсы (Ильин и Мединский против нацистов) - YouTube	More. © 2023 TikTok. верно подметил #два#вывода#первый#второй#футаж#_nice_footage_. 10K.
верно подмечено! | форум Babyblog	У материнства в любом возрасте есть свои положительные стороны. В отличие от женщин в более старшем возрасте, Вы полны сил и здоровья, при этом Вы уже являетесь зрелым человеком, способный дать прекрасное воспитание Вашему ребёнку.
Благодаря простоте приготовления это блюдо было популярно у местных жителей где ошибка	Последние мировые новости. Главные новости и события, происходящие в мире, эксклюзивные материалы и мнения экспертов.
В любом возрасте есть своя прелесть. 51 год, например, без остатка делится на 17	звезды, мода, красота, любовь, секс, психология, дети и здоровье | WOMAN.
Информационный Канал	Следующее сообщение. Перейти в канал Настоящие новости Оренбурга.

Похожие новости: