Около года назад наш журнал взял интервью у отца Сергия, в котором священник рассказал об истории своей жизни.
Подать записку
- Вернувшись с того света /
- Кнопки радио
- Вернувшись с того света
- Священник Анатолий Першин рассказал о своей смерти и новой жизни
- Священник Липатов объяснил, будет ли встреча души с ранее умершими близкими после смерти
- Священник вернулся с того света | Видео
Клиническая смерть. Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта.
Вместо стеклянных лампадок батюшки использовал колпачки из-под мин. Отец Александр Короплясов говорит, что он был хорошим другом, на него всегда можно было положиться. Его любили и воины, и прихожане. Отец Александр без лишних слов исполнял послушания Церковноначалия, а также распоряжения командиров, отвечал по-воински четко: «Есть», «Так точно».
Но самая главная его заслуга была в том, что он не мог видеть себя вдали от своей паствы. Как только началась специальная военная операция началась, он сразу начал готовиться к отъезду. За эти девять месяцев он трижды ездил в зону боевых действий.
Проводил в окопах и блиндажах по два месяца. Исповедовал десантников, причащал, совершал таинство крещения, а также соборовал раненых. Возвращаясь в Псков на короткое время, он сбирал для бойцов гуманитарную помощь.
Заботился о ребятах. Возвращался на передовую с большой поклажей. Мелькнула мысль, что они не могли быть вместе.
Потом мне позвонила Надежда, жена отца Александра, которая тоже обеспокоилась и начала его искать. Отец Александр на связь не выходил. Надежда попросила найти его через военное командование.
Выяснилось, что он ранен. Только на вторые сутки из-под обстрелов в Херсонской области его смогли довезти до госпиталя в Севастополе. Этим и жили.
Он был весь израненный, только голова осталась цела. Я периодически общался с врачами реанимации госпиталя в Севастополе. Они говорили, что это чудо, что он при таких ранениях выжил.
И столько прожил, борясь за жизнь. Поверх бронежилетов у них был священнический крест. У отца Александра Цыганова осталась жена - матушка Надежда и 4 детей, старшему из которых 11 лет, а младшему только исполнилось полгода.
Он вынес мне несколько листочков, написанных какой-то Рабой Божией Софией. Так и подписано было - Раба Божия София. Но главное, что было написано про жизнь того праведника, которого я искала — схииеродиакона Александра, фамилию, правда, Р.
София перепутала, написала «Желехов», а он был Жемков. Батюшка даже дал провожатого и он меня довел до скромных могил, как оказалось позже, двух праведников — Александра Ильича Жемкова схииеродиакона Александра Жемкова выходца из Пешношского монастыря, и его келейницы, Татьяны Платоновны Калининой схимонахини Иоанны Калининой. Так началась эта история, длиною в мою жизнь: собирание материалов, оформление, писание, переписывание.
И никак не кончится — никак не издам книгу про последнего Пешношского старца. Дело это интересное, и, надеюсь, что нужное. Потому что речь идет о настоящем старце, праведнике, поддерживавшем в годы гонений затухающий огонек веры в народе.
И началось это — с благословения архимандрита Паисия Столярова. Второй удивительный случай был, когда мы с друзьями приехали в храм Введения Пресвятой Богородицы во Храм в Очево. Приехали, как в необыкновенное место.
Молитва в храме, как признались потом мои знакомые, произвела на всех впечатление. И обстановка вокруг храма была какая-то, с одной стороны - очень простая: бродили козы, бегали собаки. А с другой стороны — веяло чем-то исконным и трудно выразимым.
После службы, гуляя по территории, мы увидели батюшку о. Паисия, и подошли группой к нему под благословение. Я привычно склонилась к руке - и вдруг!
Он меня как шарахнет палкой по спине! Весьма чувствительно. Немая сцена — перепуганные лица моих знакомых и сопровождавших батюшку лиц.
На меня, удивительно, событие особенного значения не произвело. Вернее, произвело, но позже, когда мы спустились с церковной горки на кладбище — на могилу схииеродиакона Александра, и только тут я почувствовала, что я уже долго хожу — а спина-то и не болит! Могу стоять прямо и петь!
Тут я вспомнила похожий случай из жития прп Амвросия. Поудивлялась про себя. Вот ведь, тут настоящие чудеса, а я — как будто так и надо.
И вообще все эти события сложились как пазлы в моей голове гораздо позже. Да, еще надо сказать, что у него всегда были какие-то рядом работящие мужички, которые что-то приколачивали, лазили по крыше, носили доски — делали необходимое для нормального функционирования домиков рядом с храмом. В один из приездов я увидела, что вырос еще один домик, куда не нахальные приезжающие не совались.
Надо сказать, что в комнатках домика проживали люди, которые нуждались в уходе, или которым негде было жить. И это не афишировалось.
В списке были все, кого они считали неблагонадежными, в том числе многие представители духовенства. Больше двадцати тысяч человек были тогда арестованы и сосланы. Отец Иоанн тоже был в списке и наверняка оказался бы в лагере, если бы по совету мудрых людей не уехал на время в деревню… Скитания — Итак, на следующий день в семь утра за нами заехали. Среди тех, кто уезжал, были и католический епископ, и лютеранский.
Автобус был небольшим, и те, кто помоложе, в том числе и я, шли за автобусом пешком, ехал он достаточно медленно. Шли из Риги в Либаву, ныне Лиепаю, это 200 километров, два дня. Тихвинскую икону владыка Иоанн сначала отправил из собора в один женский монастырь в пригороде с тем, чтобы, когда война кончится, вернуть в Россию. В Либаве мы остановились у одного священника. Через три дня икона прибыла к нам — по воде, на рыбацкой лодке, потому что по земле уже нельзя было. Один из священнослужителей, приехавших с иконой, сказал владыке, что игумения Евгения, настоятельница монастыря, не уверена, что сможет в этих условиях икону сохранить, и сочла разумным доставить ее владыке.
Сам владыка в то время ухаживал за своей мамой-старушкой, поэтому поручил мне носить и охранять икону. В Либаве икона тоже была помещена в большой собор, каждый вечер служили ей акафисты, приходило много народу. Люди горячо молились, ждали конца войны, плохо представляли свою дальнейшую участь, время было напряженное. Через несколько дней немцы сказали, что мы должны погрузиться на пароход. Это был товарный пароход, там поместились более двух тысяч человек. Под вечер мы прибыли в Данциг, оттуда на открытых платформах, стоя, — в Лодзь.
Надо сказать, что вещей у нас не было, запретили что-то брать, у меня был только легкий пиджак. Пошел дождь, так мы и провели два дня: промокшие, голодные. Потом посадили нас на поезд, он был так забит, что люди даже на крышах ехали. Из Лодзи мы приехали в Шнайдемюль, там за колючей проволокой видели русских девушек, угнанных в Германию, я смотрел на них и думал — мы же совершенно не знаем, куда нас везут и чем это кончится, может быть, тоже окажемся в лагере. Потом нас отвезли в Судетию, в Яблонец. Еще когда владыка Иоанн служил в Риге, к нему приходил старокатолический священник, они беседовали: владыка хорошо говорил по-немецки и был всегда прост и радушен.
Этот священник оставил владыке свою визитную карточку и пригласил к себе, когда кончится война. И вот в Шнайдемюле один из наших сопровождающих спросил, куда бы мы хотели поехать. Владыка показал эту визитную карточку: «Может быть, туда? Нас приглашали…» — «О, это хорошее место, там должно быть спокойно». И мы приехали в Яблонец, тридцать пять человек. Мы пришли в церковь, старушка-смотрительница послала нас к старосте.
Тот сказал, что они не в состоянии такую группу принять, но церковь для нас открыта, мы можем служить, а их священника уже два года нет, он на фронте. Мы нашли жилье в соседнем поселке, в семи километрах. Там была фабрика, а в ней чердачное помещение, мы расположились, постелили на пол соломку, легли спать. После десяти дней путешествия мы спали на этой соломке, как на облаках. Через несколько дней нас направили в бывшую гостиницу, где в небольшой комнате жили по двадцать человек. В нашей группе было пятеро священников, двое иподиаконов.
По воскресным дням мы с иконой ходили в храм, на службу — за семь километров пешком. С сентября по май мы там жили, а в двадцатых числах мая пришли советские войска. Конечно, от нас стали требовать, чтобы мы вернулись в Советский Союз. Мы стали искать возможность перебраться в американскую зону. У владыки была секретарша Зоя, она поехала в американскую зону, обратилась к коменданту, а он сказал, что ничего не может сделать и самое лучшее для нас — поехать в Прагу. А на нас давили, угрожали, что если мы через неделю не соберемся, нас насильственно вышлют.
Мы собрались и сказали: «Мы уезжаем добровольно». А на самом деле поехали в Прагу. Нашу группу погрузили в состав, а потом сказали, что этот поезд никуда не пойдет, надо пересесть на другой. А по перронам патрули ходили, и советские, и американские, нас бы непременно арестовали.
Он пошел по этому полю, не зная, куда, пока дорогу ему не преградил огромный ров. Там, среди грязи и комьев земли, он увидел множество церковных кивотов, аналоев, окладов для икон. Здесь же были и исковерканные столы, сломанные стулья, какие-то шкафы.
Приглядевшись, монах с ужасом узнал вещи, сделанные его собственными руками. В трепете он стоял над этими плодами своей монастырской жизни. И вдруг почувствовал, что рядом с ним кто-то есть. Он поднял глаза и увидел Матерь Божию. Она тоже с грустью смотрела на эти многолетние труды инока. Потом Она проговорила: — Ты монах, мы ждали от тебя главного — покаяния и молитвы. А ты принес лишь это...
Видение исчезло. Умерший очнулся снова в монастыре. После всего случившегося отец Мелхиседек полностью переменился. Главным делом его жизни стало то, о чем говорила ему Пресвятая Богородица, — покаяние и молитва. Плоды теперь уже духовных трудов не замедлили сказаться в его глубочайшем смирении, плаче о своих грехах, искренней любви ко всем, в полном самоотвержении и превышающих человеческие силы аскетических подвигах. А потом — и в замеченной многими прозорливости и в деятельной молитвенной помощи людям. Видя, как он с совершенной отчужденностью от мира подвизается в невидимых и непостижимых для нас духовных битвах, мы, послушники, решались обращаться к нему лишь в самых исключительных случаях.
К тому же его еще и побаивались: в монастыре знали, что отец Мелхиседек весьма строг как духовник. И он имел на это право. Его неукоснительная требовательность к чистоте души всякого христианина питалась лишь великой любовью к людям, глубоким знанием законов духовного мира и пониманием, насколько непримиримая борьба с грехом жизненно необходима для человека. Этот схимник жил в своем, высшем, мире, где не терпят компромиссов. Но если уж отец Мелхиседек давал ответы, то они были совершенно необычны и сильны какой-то особой, самобытной силой. Однажды в монастыре на меня обрушилась лавина незаслуженных и жестоких, как мне представлялось, испытаний. И тогда я решил пойти за советом к самому суровому монаху в обители — схиигумену Мелхиседеку.
В ответ на стук в дверь и на положенную молитву на порог кельи вышел отец Мелхиседек. Он в монашеской мантии и епитрахили — я застал его за совершением схимнического правила.
«Не сомневайся, я все слышу». Памяти архимандрита Кирилла (Павлова)
С того света я вернулся уже верующим человеком. В Краснодарском крае пропавшего после проведенных силовиками обысков, 86-летний священник Виктор Пивоваров, выступающий против войны был найден в храме и не был задержан. Жизнь После смерти рок музыкант стал священником После возвращения с того Света. Демобилизовавшись, работал инженером на предприятии специальных источников света, а потом – 17 лет – старшим инженером на заводе точных приборов. Священник окормлял ребят из 76-й десантно-штурмовой дивизии ВДВ и принял решение поехать вслед за ними.
Умер клирик Александр Цыганов, попавший под обстрел вместе с протоиереем Васильевым
| Священник вернулся с того света (Аудио). @r_i_s — 📺 Genby! | 07:54. Священник вернулся с того света (Аудио). |
| [24.12.2015] Вернувшись с того света | 07:54. Священник вернулся с того света (Аудио). |
| Вернувшись с того света / | Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта. |
| «Для всех это шок». Что известно о священнике, чье тело нашли в колодце | АиФ Псков | На передовой бесстрашный батюшка окроплял военную технику святой водой, исповедовал бойцов и читал молитвы. |
| Отпевание священника Михаила Савина 07.05.2023 | Псковского священника, тело которого нашли в колодце, не видели с 18 ноября. По данным следователей, на вечер 19 ноября у него была запланирована встреча с соседом и прихожанином, на которую священнослужитель не пришел. |
Воспитатель ангельских душ. Памяти протоиерея Виктора Шальнева
Священник поведал историю про некоего молодого иеромонаха, которого правящий архиерей хотел назначить наместником монастыря. Оба священника оказались совершенно готовы к открытой публичной Христовой проповеди, когда рухнул тоталитарный коммунистический режим. Если вам понравилось бесплатно смотреть видео клиническая смерть. священник вернулся с того света. свидетельства,которые он вынес из этого опыта. онлайн которое загрузил Русский Патриот 17 апреля 2021 длительностью 01 ч 13 мин 23 сек в хорошем качестве.
У него осталось 11 детей
- Новости партнеров
- Священник ответил, встретится ли душа с родными после смерти — "АмурПолит.ру"
- В Москве простились с протоиереем Иоанном Свиридовым
- Литературные дневники / Проза.ру
- Пензенский священник, вернувшийся из зоны СВО, поделился впечатлениями от увиденного
- Имя вернулось с того света
ВЕРНУВШИСЬ С ТОГО СВЕТА. ВИДЕО. pravoslavie.ru
В детстве он перенес клиническую смерть, но вернулся к жизни, чтобы обрести веру и указать путь другим. Священник поведал историю про некоего молодого иеромонаха, которого правящий архиерей хотел назначить наместником монастыря. В то утро весть «погиб священник Сергий Дроба, отец 11 детей» разлетелась быстро. На передовой бесстрашный батюшка окроплял военную технику святой водой, исповедовал бойцов и читал молитвы. После информационной кампании "дело" Иоанна Привалова обсуждалось на епархиальном совете, он был снят с настоятельства, а на приход был назначен другой священник.
Клиническая смерть. Священник вернулся с того света. Свидетельства,которые он вынес из этого опыта.
Подсудимый утверждает, что его оговорили епископ Никон и секретарь пермской Епархии Андрей Литовка. Сам Николай Вернигор не отдал эти деньги Мефодию, начал их тратить на нужды и ремонт кудымкарской Епархии. За это его и наказали. Более того, поставили «на счётчик», и отдать он должен был уже 12 млн.
Но так как денег у него не было, то появилось уголовное дело. Производство по уголовному делу приостановлено до получения экспертного заключения. При этом подсудимому продлено содержание в СИЗО до 20 июня 2024 года.
Разные происходили случаи, как будто Господь меня предупреждал. Думаю, с каждым человеком это происходит. Мы просто невнимательно относимся к действительности. А ведь мы где угодно можем встретить предупреждения, но мы их просто не замечаем. Но всё, что происходило там, откуда я вернулся, запечатлелось в моей памяти. И у меня было понимание, для чего. Постепенно я стал об этом рассказывать, говорил: «Люди, вы не представляете — ад начинается здесь, вот сейчас». Я призывал не грешить, а меня считали сумасшедшим. Я везде видел зачатки ада — на улице, в телевизоре, в отношениях с людьми. Люди впитывают это, для них это нормально, а я уже не мог, мне было больно.
Это очень трудно описать, это, как дыхание. У меня было обострённое ощущение греха: я видел, как он начинается — в самом себе, в людях… и мне становилось плохо. И все время хотелось предупредить людей. Ремонт стены магазина Перекресток". Фото отца Анатолия Першина Приходилось насильно возвращать себя к нормальным человеческим ощущениям — я же все-таки жил серди людей. Я пытался как бы «приземлиться». В прошлой жизни я отрицал Церковь как институт, считал, что это музей, что эти обряды не имеют никакого отношения к реальной жизни, что сейчас нужна какая-то новая религия. Поэтому в храмы я даже не заходил. А после встречи с Богом мне целые миры открывались, вселенные. До этого я не знал, что Господь везде, что Он во мне.
Я только сейчас по-настоящему начинаю о Нем что-то узнавать. Мне это объясняли, но все пролетало мимо ушей. Стыдно, что я многого не знаю. Господь может в любой момент забрать, и что я буду Ему говорить? Я же дочка священника, с меня спрос будет больше, чем с обычной девочки. Каким ты его помнишь? Высокая, строгая девушка, она учится на втором курсе МАИ Московский авиационный институт. Сначала отказывается — говорит, что будет очень эмоциональной. Потом все же садится рядом. Щедрым… — Любящим!
То, что он говорил, просто не обсуждалось. Он сам всегда учился и считал, что дети должны учиться. И вот Маша все время училась. У него было все серьезно. Иногда мог и поиграть, но редко. Он очень заботился о детях, а Маша от папы получила вообще все — от самого рождения. И вот по его настоянию она учится именно в МАИ, хотя собиралась в другой институт. Матушка моет посуду, ребята накрывают на стол, раскладывают конфеты и печенье. Оля показывает пятилитровую кастрюлю — в такой обычно варят борщ. Заварочный чайник тоже большой — чтобы сразу на всех.
Деньгами семье помогает епархия: платит зарплату и дополнительную материальную помощь. Но с детьми я как-то не умею работать, это не моя специальность. Перед аварией я вот так же мыла посуду. Отец Сергий идет мимо и говорит: «А твое дело — учить детей петь». Все-таки так оно и вышло: с нового учебного года по воскресеньям учу детей при храме. Феодора — Какими были первые недели, месяцы после похорон? Вот и все. И стала получать просимое. Понятно, что надо просто предаться в руки Бога, потому что мы ничего не можем сами… хорошего. Плохое мы можем.
А хорошее все идет от Бога. Ну это мое видение. Дети, конечно, самая большая мотивация. Ищешь, как помочь им. Бывает, плохо себя чувствую, говорю: «Подождите, ребят». А так стараешься поговорить, выслушать. После смерти мужа мы все как-то начали больше общаться. Потому что раньше… Понимаете, отец Сергий был очень загружен. Он приходит домой, ему сразу надо было, чтобы на столе стоял обед. У него все было расписано по минутам.
Что он просит, надо было сделать сейчас же. Это не всегда получалось. Но центром моей жизни был муж… Отец Сергий писал иконы — Как вы объясняли себе слова «надо изменить жизнь»? В больнице вспоминала свою жизнь и думала, почему так могло случиться. Может быть, так, как я жила раньше, было нельзя. У меня такое впечатление, как будто я жила во сне, а вот после аварии проснулась. Как я понимаю, нужно было стать ближе к Богу. Потому что вот эта рутина бытовая — она меня заела. Бывало всякое. От усталости.
Просто иногда мы забываем, для чего мы живем, ради Кого живем и благодаря Кому… Я как-то чувствую, что муж именно там.
Мне запрещали даже выходить к нему. Все переживали, что венчание сорвется, потому что дата была назначена заранее, во всю шла подготовка, гости приехали из разных городов, тем более бойцу снова надо было возвращаться на службу. А он сказал, что он хочет нас обвенчать, и это должен сделать только он», - вспоминает Ольга. Даже обеспокоенные прихожане уговаривали священника, чтобы тот никуда не уходил из больницы, ругались. Но отец Виталий сказал паре: «Готовьтесь, я все равно приеду».
Отец Виталий, не смотря на запреты, все-таки сбежал из больницы к молодоженам. Он, по его словам, в принципе не любит лежать палатах. Боялся только одного, что не выдержит. Мне все сказали, что я зелено-синий был. Я старался переступить через себя, потому что давление, тяжелое дыхание - все это, когда на ногах стоишь, бьет. Отключился и старался об этом не думать.