Этери Георгиевна и Женя Тарасова. А вот Этери Тутберидзе, как многие заметили, очень холодно относилась к своей подопечной. И сейчас Этери лишь надеется на то, что здравый смысл в рассуждениях спортивных чиновников со временем возобладает.
Этери Тутберидзе: "Я не пытаюсь тренировать прежнюю Юлю Липницкую"
Этери Тутберидзе интервью почти не дает. Лизоблюдские вопросы никому будут не интересны, честные — опасны для ее реноме. Последние полтора года дама точно находится в метаниях. Вроде и властями обласкана: Собянин строит ей в Ясеневе центр, а Путин награждает орденом Александра Невского. Однако ж на награждение она не приходит, а фото с Путиным удаляет из всех социальных сетей. Сама полгода в Америке, но потом снова в России. При этом дочь только-только перешла под флаг Грузии. Видимо, весь этот клубок противоречий и сподвиг Тутберидзе прийти за поддержкой к коллеге по цеху.
Тренер с тренером ведь всегда могут поговорить по душам. Но при этом Тутберидзе предпочла не в своих проблемах разбираться, а вывалила на Слуцкого все, что думает об окружающих. Интересное тем, что все вокруг нее говно. Твари неблагодарные! С подозрением отношусь к людям, которые на хрустальном троне сидят посреди общественного сортира», — расставил точки над i Антон Орех.
И это не выглядит как «я хотела, чтобы сделали все возможное».
Впрочем, даже это вполне в духе Тутберидзе. В интервью Слуцкому она дала понять, что вопросы по подвисшей в системе ADAMS пробе — не к ней: «У нас нет доступа в их личные кабинеты, которые они заполняют, эти анализы». В этой картине да, верится, что тренер совершенно не интересовалась антидопинг-профилем «самой одаренной спортсменки» и за два года не уточнила, как вообще идут дела по защите. Не хватило времени? Ну а дальше лирическая часть — вместо стихов. В чем она заключается, если Валиева в ближайшие два года по факту не спортсменка?
Увидим ли мы ее весной в шоу Этери? Камила пока на афишах. Допинг — история, где любой может оказаться в полном неведении, жертвой. Этери не обязана геройствовать: беру на себя, простите и накажите меня! Но ее поведение — подчеркнуто отстраненное, местами вредное и непоследовательное — отторгает.
Конечно, мы своим отношением к делу стараемся удержать уровень мотивации, не показать, что мы чего-то лишены, и продолжать работу. Сейчас много говорят о проблемах мотивации у спортсменов, но и тренерам непросто. Не добавляют радости и субъективные вещи, психологическое давление — грязи в адрес нашей команды льется немало.
Поэтому Этери приняла решение не приближаться к фигуристке: «В то время Камила держалась немного в стороне. Ты не обнимешь того, кто не хочет. И проблема не в том, что она потерпела неудачу. С другой стороны, мы не имеем права сдаваться. Я просто спросила её, почему она отказалась от второго элемента. Она просто отказывалась бороться.
Этери Тутберидзе выступила с заявлением по делу Камилы Валиевой
На защиту «золотой девочки» встают даже те, от кого тренерский штаб Этери Тутберидзе поддержки наверняка не ожидал. В интервью главному тренеру сборной России по футболу Леониду Слуцкому Тутберидзе отметила, что Загитова полтора года жила в «строгом режиме», чтобы «быть в топах». Этери Георгиевна и Женя Тарасова.
«Считаю это ужасающей ошибкой». Крик отчаяния Тутберидзе после возвращения из США
Накануне заслуженный тренер СССР по фигурному катанию Татьяна Тарасова в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в очередной раз выступила с хвалебными комментариями в адрес Этери Тутберидзе, отметив при этом, что не считает её подход к тренировкам жёстким. На защиту «золотой девочки» встают даже те, от кого тренерский штаб Этери Тутберидзе поддержки наверняка не ожидал. Этери Тутберидзе известна как лучший тренер мира, который готовит совершенных фигуристок.
Этери Тутберидзе объяснила, почему строга в работе со спортсменами
Нас перевезли туда, месяц сидели и ждали оставшихся. Когда они приехали, мы оказались уже никому не нужны. Было трудно понять, как теперь существовать. Вначале никто не хотел никуда разъезжаться. Казалось бы, мы все здесь, можем показать это шоу. Директору тоже казалось, что мы быстро найдем других продюсеров, которые нас куда-то свозят. На самом деле это не так легко.
Мы начали заниматься какой-то ерундой, ходить по каким-то церквям, чтобы после службы покормили обедом. Ну как обед — бутербродики, что-то попить. Мы начали ходить по церквям, чтобы перекусить. Нас возили в пионерские лагеря, где мы плясали перед зрителями. Не за деньги, после выступления тоже можно было перекусить. Потом нас переселили в YMCA, дали заброшенный этаж.
На четвертом или пятом этаже жили бомжи, а мы на седьмом жили. Когда мы жили в YMCA, мой партнер пошел и устроился в пиццерию мыть посуду, потому что за два часа работы ему дадут доллар и пиццу. Я ждала, пока он вернется с этой пиццей. YMCA, дорога и перед нами федеральное здание. Тутберидзе пережила теракт в США в 21 год. Взорвалось здание напротив, Этери в бреду ходила за пожарным — После этого поняли, что надо… — Мы до этого пытались.
Начали с директором конфликтовать, нас перестали возить в церкви, чтобы пообедать. Почему мой партнер и устроился посуду мыть. Нужно было как-то продолжать питаться. Начали конфликтовать, потому что директор до этого собрал у всех паспорта, мы были немножко безвольные. Ну и не могу сказать, что мы хотели убежать. Просто в какой-то момент поняли, что это бесполезно.
Я начала требовать, чтобы нам отдали паспорта. Паспорта отдали, но при этом перестали возить с собой на эти обеды. А дальше уже, поскольку конфликт случился, я сказала, что нам с российским балетом дальше не по пути. Когда произошел взрыв, мы с партнером оказались несколько в стороне от российского балета. Я даже и не знаю, куда они дальше двинулись. Знаю, что жили в семьях.
По-моему, кто мог, дальше устраивались в «Дисней». Нас сначала взял к себе Вилли Битак, мы у него год проработали в разных парках. Потом уехали. Хочет остановиться, заняться каким-то бизнесом, ему больше не интересно. Мы остановились в Техасе, в Сан-Антонио. Это один из самых богатых штатов по оплате работы тренера.
Стали там тренировать, где-то года полтора прожили. Тогда смешно было. Программу ставишь — тебе коробка конфет. В Америке ты работаешь не только с детьми. Ты не можешь и не должен отказывать. У меня была бабушка — 91 год.
Когда я с ней катала вальс, переживала, что если что-то произойдет, то только не в моих руках. И дедушки были, и мужчины, которые, как мне кажется, не совсем уроки хотели со мной иметь. Но все равно их тренируешь. Я проводила хореографию, потому что у меня за спиной был институт современного искусства. Проводила хореографию для детей и расслабляющий класс для взрослых. В общем, на себя повесила очень многое.
В какой-то момент я не то чтобы устала. Поняла: «Вот это моя жизнь в Америке. Так я живу. Тебя уважают, любят, ценят». Вроде бы твоя жизнь. Но мне чего-то не хватало.
Какого-то общения по телефону, как сейчас, не было. Покупали карты, пока наберешь 20-значный код, что-то должно семь раз пикнуть, потом соединило — не соединило, деньги списались. Еще общались посредством факса, купила его родителям. Лист А4 заполняешь мелким-мелким почерком, платишь доллар, чтобы отправить. Ждешь, чтобы мама тебе тоже отправила. Читаешь, как письма.
Дирекция спортивного вещания Первого канала — В итоге приняли решение вернуться? Меня тянуло к родителям. Тянуло домой, к маме, к папе. С другой стороны, не могу сказать, что меня что-то сильно держало в Америке. Совесть перед своими учениками — перед ними было неловко, что я уезжаю. На неделю должна была кому-то отдать, чтобы кто-то тренировал.
Расписывала план тренировок. В какой-то момент решила, что нужно спокойно пожить в России, понять для себя, что я хочу. Если я пойму, что мне это тяжело и это не мое, спокойно поеду в Америку и приму жизнь так, как она есть. Из того, что тренировала, дети очень хорошо катались, прогрессировали. Лучше всех прыгали. Это было, я видела, что у меня получается.
Видела, что спортсмены идут от других тренеров ко мне — поставить программы, потому что эти программы отличались. В этом отношении работы было очень много. Может быть, я бы состоялась в Америке. Может быть, нет. Не могу сказать, что я конкретно шла тренировать, чтобы у меня получилось вырастить олимпийских чемпионов. Ты же тренируешь не так.
Есть маленький спортсмен, ты хочешь, чтобы в своем уровне побеждал. Вот одинарный аксель запрыгал, здорово. Двойные запрыгал — еще лучше. Ставишь определенные задачи, растишь. Когда я приехала в Москву, поняла, что скучаю по льду. Мне надо обязательно выходить на лед, что-то делать.
Не могу просыпаться и не понимать, что дальше делать. Мама и папа — это хорошо. Понятно, что я в Америке заработала какие-то деньги. Но если ты ничего больше не зарабатываешь, ты тратишь. Я понимала, что дело даже не в заработке — надо чем-то заниматься. Очень скучала по льду, поэтому пошла по всем известным мне дорогам.
Везде, где я каталась. Пришла на «Стадион юных пионеров», мне сказали: «Места нет и не будет». Даже на следующий год все расписано вперед. Дальше позвонила в ЦСКА, где каталась в танцах. Тоже ответили, что бесполезно. Они не знают, куда своих девать.
Взяла желтые страницы, yellow pages. Все, что связано: каток, лед. Начала листать. Был цирк на льду. На льду же? Позвонила, набор каких-то групп.
Мне сказали приезжать в Братеево. Подъехала — надувная площадка, цирк. Там оздоровительные группы, два-три раза. Дети 3—4 года, 6—7 лет и остальные. Год я их провела. В том наборе была Полина Коробейникова, которая потом будет кататься на «Москвиче».
Я им сказала туда идти. Они жили рядом с Братеево. Когда я перешла на каток «Серебряный», им было очень далеко ездить. Она очень тяжело переносила дорогу. Сказала им: «Идите на «Москвич», вас точно возьмут». Еще взяла группу в Зеленограде, три раза в неделю.
Дети в Зеленограде сказали, что им мало кататься три раза в неделю, они искали лед. Нашли лед на катке «Серебряный», где могли арендовать. Сказали: «Поезжайте на каток «Серебряный», договоритесь об аренде. Мы уже звонили, там точно все есть». Я не очень поняла насчет аренды, но ладно: пойду к директору, выясню. Стучусь в кабинет.
В коридоре происходила какая-то суета. Заходишь, никого не знаешь — откуда-то выбежал секретарь, что-то ей крикнули. Спросила, как попасть к директору, Рыбальский Павел Иосифович. Сказали: «Туда идите». Захожу, стучусь. Я так поняла, что он меня принял не за того человека, который должен был прийти.
Что там происходило, до конца толком не знаю. Увольняли какого-то тренера, потому что родители что-то написали. В этот момент дети вышли на лед без тренера. Произошла какая-то ситуация — дети маленькие, 4 года, они не могли выйти на лед без тренера. Я постучалась. Он говорит: «Ты кто?
Говорит: «Быстро на лед идти. Нет времени разговаривать». Хорошо, пошла на лед, провела группу. Выхожу поговорить, мне говорят: «Нет-нет». Быстро в секретариат, спрашивают: «Документы принесла? Быстро ее оформляйте».
И меня просто оформили под какую-то группу того самого тренера, которого то ли уволили, то ли сама уволилась. В этой группе у меня оказалась Полина Шелепень. Льда было не очень много, а народу на льду много. Я не сразу поняла, что там и кто там. Постоянно проходили «Золотые шайбы». В этот момент мы мотались по каткам, нас пускали с 6 до 7 утра на «Москвич», потому что с 7 утра приходила дирекция.
Мы катались на трети льда, пока нас не видит дирекция. Потом должны были убежать. Вначале младшие соревнования. Младшую спецпрограмму проходят — на первом-втором-третьем местах стоят мои девочки. Когда два года подряд так было, я увидела заинтересованные глаза. Потом узнала, кто это, — мама Юли Липницкой, которая тоже была на этих соревнованиях.
Когда они приехали, я вспомнила, что видела их. Они у меня занимали первое-второе-третье места на младших соревнованиях. Для меня был решающий момент, когда очень сильные дети подрастали. По идее, мы должны были выходить на этапы Кубка России. Был мальчик, который тоже в призы приехал. У нас немножко условий не хватало.
Федерация тоже видит, когда хорошие дети растут в плохих условиях. Они иногда советуют родителям, чтобы не потерять талантливого ребенка. Или как им кажется талантливого. Хороший же ребенок вырос? Не только парень, девочки тоже. Они советуют: «Лучше пойти туда, там условия».
Их приглашают к Мишину, они уезжают в Питер. Их туда позвали, потому что у меня нет условий. Дарью на следующий год я победить не смогу, потому что она с моими программами, у нее классные прыжки. Хоть у меня и другие дети, свою спортсменку я победить не могла — мои приехали на второе-третье места, а она первая. И я осталась с одной Полиной Шелепень. Они классные, ты знаешь, что будешь их дальше растить.
По идее, на данный момент их никто не может обыграть, потому что они классные. Даша у меня тогда прыгала лутцы с двумя руками наверх. И вращаются, и танцуют, и прыгают. И бам! Осталась только одна Полина Шелепень со мной. Начинаешь как будто заново работать.
У меня тогда обида была и на Мишина, потому что сразу двух спортсменов у меня забрал. Потом мне звонит Кандыба Светлана Петровна. В ЦСКА периодически выгоняли детей, они к нам приходили. Неплохие, кстати, очень часто. У них опять какая-то ситуация — тренер уходила в декретный отпуск, группы чистили. Под эту чистку попала и Женя Медведева.
Кандыба позвонила, попросила ее взять. Сказала, что мама каталась. Тоже у Плинера, кстати. Уж не знаю, в ЦСКА или где. Девочка маленькая, надо пробовать. А в октябре или ноябре ей исполнилось семь лет.
Немножко жиденькая была, ножки вялые, слабенькие. Какой-то одинарный аксель наковыривала. Нам нужно было все больше льда, у меня Шелепень уже на первенство России готовилась. Невозможно было мотаться. Несмотря на то, что медали вроде бы привозили, на наше расписание это не влияло. В очередной раз я пришла на тренировку, у нас опять не было льда неделю.
А именно на этой тренировке назначили красить лед, разметку наносить. Опять отменена тренировка. Я психанула. Меня эта школа давно уже звала, но я тяжело переезжаю с места на место.
Вот одинарный аксель запрыгал, здорово. Двойные запрыгал — еще лучше. Ставишь определенные задачи, растишь. Когда я приехала в Москву, поняла, что скучаю по льду. Мне надо обязательно выходить на лед, что-то делать. Не могу просыпаться и не понимать, что дальше делать.
Мама и папа — это хорошо. Понятно, что я в Америке заработала какие-то деньги. Но если ты ничего больше не зарабатываешь, ты тратишь. Я понимала, что дело даже не в заработке — надо чем-то заниматься. Очень скучала по льду, поэтому пошла по всем известным мне дорогам. Везде, где я каталась. Пришла на «Стадион юных пионеров», мне сказали: «Места нет и не будет». Даже на следующий год все расписано вперед. Дальше позвонила в ЦСКА, где каталась в танцах. Тоже ответили, что бесполезно.
Они не знают, куда своих девать. Взяла желтые страницы, yellow pages. Все, что связано: каток, лед. Начала листать. Был цирк на льду. На льду же? Позвонила, набор каких-то групп. Мне сказали приезжать в Братеево. Подъехала — надувная площадка, цирк. Там оздоровительные группы, два-три раза.
Дети 3—4 года, 6—7 лет и остальные. Год я их провела. В том наборе была Полина Коробейникова, которая потом будет кататься на «Москвиче». Я им сказала туда идти. Они жили рядом с Братеево. Когда я перешла на каток «Серебряный», им было очень далеко ездить. Она очень тяжело переносила дорогу. Сказала им: «Идите на «Москвич», вас точно возьмут». Еще взяла группу в Зеленограде, три раза в неделю. Дети в Зеленограде сказали, что им мало кататься три раза в неделю, они искали лед.
Нашли лед на катке «Серебряный», где могли арендовать. Сказали: «Поезжайте на каток «Серебряный», договоритесь об аренде. Мы уже звонили, там точно все есть». Я не очень поняла насчет аренды, но ладно: пойду к директору, выясню. Стучусь в кабинет. В коридоре происходила какая-то суета. Заходишь, никого не знаешь — откуда-то выбежал секретарь, что-то ей крикнули. Спросила, как попасть к директору, Рыбальский Павел Иосифович. Сказали: «Туда идите». Захожу, стучусь.
Я так поняла, что он меня принял не за того человека, который должен был прийти. Что там происходило, до конца толком не знаю. Увольняли какого-то тренера, потому что родители что-то написали. В этот момент дети вышли на лед без тренера. Произошла какая-то ситуация — дети маленькие, 4 года, они не могли выйти на лед без тренера. Я постучалась. Он говорит: «Ты кто? Говорит: «Быстро на лед идти. Нет времени разговаривать». Хорошо, пошла на лед, провела группу.
Выхожу поговорить, мне говорят: «Нет-нет». Быстро в секретариат, спрашивают: «Документы принесла? Быстро ее оформляйте». И меня просто оформили под какую-то группу того самого тренера, которого то ли уволили, то ли сама уволилась. В этой группе у меня оказалась Полина Шелепень. Льда было не очень много, а народу на льду много. Я не сразу поняла, что там и кто там. Постоянно проходили «Золотые шайбы». В этот момент мы мотались по каткам, нас пускали с 6 до 7 утра на «Москвич», потому что с 7 утра приходила дирекция. Мы катались на трети льда, пока нас не видит дирекция.
Потом должны были убежать. Вначале младшие соревнования. Младшую спецпрограмму проходят — на первом-втором-третьем местах стоят мои девочки. Когда два года подряд так было, я увидела заинтересованные глаза. Потом узнала, кто это, — мама Юли Липницкой, которая тоже была на этих соревнованиях. Когда они приехали, я вспомнила, что видела их. Они у меня занимали первое-второе-третье места на младших соревнованиях. Для меня был решающий момент, когда очень сильные дети подрастали. По идее, мы должны были выходить на этапы Кубка России. Был мальчик, который тоже в призы приехал.
У нас немножко условий не хватало. Федерация тоже видит, когда хорошие дети растут в плохих условиях. Они иногда советуют родителям, чтобы не потерять талантливого ребенка. Или как им кажется талантливого. Хороший же ребенок вырос? Не только парень, девочки тоже. Они советуют: «Лучше пойти туда, там условия». Их приглашают к Мишину, они уезжают в Питер. Их туда позвали, потому что у меня нет условий. Дарью на следующий год я победить не смогу, потому что она с моими программами, у нее классные прыжки.
Хоть у меня и другие дети, свою спортсменку я победить не могла — мои приехали на второе-третье места, а она первая. И я осталась с одной Полиной Шелепень. Они классные, ты знаешь, что будешь их дальше растить. По идее, на данный момент их никто не может обыграть, потому что они классные. Даша у меня тогда прыгала лутцы с двумя руками наверх. И вращаются, и танцуют, и прыгают. И бам! Осталась только одна Полина Шелепень со мной. Начинаешь как будто заново работать. У меня тогда обида была и на Мишина, потому что сразу двух спортсменов у меня забрал.
Потом мне звонит Кандыба Светлана Петровна. В ЦСКА периодически выгоняли детей, они к нам приходили. Неплохие, кстати, очень часто. У них опять какая-то ситуация — тренер уходила в декретный отпуск, группы чистили. Под эту чистку попала и Женя Медведева. Кандыба позвонила, попросила ее взять. Сказала, что мама каталась. Тоже у Плинера, кстати. Уж не знаю, в ЦСКА или где. Девочка маленькая, надо пробовать.
А в октябре или ноябре ей исполнилось семь лет. Немножко жиденькая была, ножки вялые, слабенькие. Какой-то одинарный аксель наковыривала. Нам нужно было все больше льда, у меня Шелепень уже на первенство России готовилась. Невозможно было мотаться. Несмотря на то, что медали вроде бы привозили, на наше расписание это не влияло. В очередной раз я пришла на тренировку, у нас опять не было льда неделю. А именно на этой тренировке назначили красить лед, разметку наносить. Опять отменена тренировка. Я психанула.
Меня эта школа давно уже звала, но я тяжело переезжаю с места на место. Перед этим в августе меня покинули спортсмены кто куда, это уже напрягло. Задумалась о переезде. Поездила сюда несколько раз — так далеко. Пока доедешь по пробкам, с ума сойдешь. Тем не менее эта ситуация стала крайней, позвонила директору «Хрустального», спросила: «Вы готовы меня принять прям завтра? Это был конец декабря. Поехали в Москомспорт, к Нагорных Юрию Дмитриевичу. Здоровья ему, кстати. Между прочим, такого человека, к сожалению, в спорте пока больше не было — настолько заинтересованного и настолько делающего.
Порой ему даже не надо было ничего говорить, он много чего сделал. В общем, приехали. Сказала: «Юрий Дмитриевич, нам нужно переходить». Самое интересное, что он знал, представляете. Он знал моих спортсменов, знал, что я лидирующий тренер в этом младшем возрасте. Я не была для него нова. Он сказал: «Хорошо». Спросил: «Когда? Он поворачивается к директору, Аксенову Эдуарду Михайловичу, и говорит: «А вы готовы завтра принять и перекроить расписание? Если меня спросят, то я сразу назову «Список Шиндлера» Липницкой… — И музыку эту нашла я, еще долго искала и уговаривала постановщика на эту программу.
Последняя программа, которая для меня получила такой «отзвук», — это олимпийская короткая программа Камилы Валиевой. Мне иногда кажется, что наши дети порой немножко даже не понимают, что они катают. Это, наверное, нечестно, что мы через них передаем истории, которые уже сами прожили. Когда удается объяснить через их жесты, как это надо почувствовать, отпустить, тогда это достанет до зрителя. Иногда бывает, смотришь и понимаешь, что здесь по-другому надо. Пример: после Олимпиады в Пхенчхане была дискуссия, как можно было поставить все прыжки во вторую часть программы, и после Загитовой это же правило изменили. Как родилась эта идея? Мы просто пытались увернуться в правилах так, чтобы получить те баллы, которые максимально нас отодвинут от соперников. Сначала это была история со второй половиной и коэффициентом. Потом, когда понимаешь, что этого не хватает, начинаешь вставлять четверные.
Получается, каждый раз мы уворачиваемся от соперничества. И вы же понимаете, из-за кого это произошло? Раньше никто аксель от тулупа отличить не мог, а теперь все разбираются в уровнях на вращениях. Вы просто работали, но воспитали огромную аудиторию людей, которые спорят, ругаются. Вы смотрели сериал «Последний аксель»? Когда пошла реклама, поняла, что они пытаются спародировать меня. У меня это вызвало отвращение, поэтому не смотрела ни одной серии и не хочу. Это образ, который списан с вас… — Ну как он может быть списан с меня? Я же тоже открываю сайты, вижу комментарии. Читаю, что депутат Терюшков говорил, что вот Тутберидзе приходит на каток, все дети с ней здороваются, а она их всех куда-то посылает матом.
Легенда фигурного катания Роднина тоже дает обо мне какие-то непонятные комментарии, или Бестемьянова… Я их всех уважаю, мне туда не удалось дойти. Они все рассказывают, как я тренирую, какая я жестокая. Ну ты найди в себе силы, время, приезжай на каток, посмотри на тренировки. Что же ты рассказываешь о тренировках, ничего не видев? Это ложь! Как правило, эти олимпийские чемпионы — они менее усидчивы в работе потом. Они уже своего достигли, с чего бы им здесь говнище ложками черпать? А если я отвечу так, как порой хочется? Основная претензия — в том, что спортивный путь воспитанниц Этери Тутберидзе составляет очень короткий промежуток времени. Что вы своими методиками «замедляете» половое развитие у девочек, они не достигают пубертата, в этом возрасте легче даются прыжки и элементы.
Вы выжимаете из них максимум, и после этого они завершают карьеру. Примерами являются Липницкая, Загитова, Медведева… — Медведева на Олимпиаде каталась, когда ей было 18 лет! Ко мне она пришла в шесть с половиной лет, и вот теперь посчитайте ее путь до Олимпиады. Во-первых, про половое развитие. Откройте сильнейшую разминку Олимпиады-2018. Кто на этой разминке с грудью? Только Загитова и Медведева. Тогда кто там тормозит развитие? Мы посчитали путь Медведевой — 13 лет только у меня. Ей всегда очень тяжело все давалось, и я это подчеркивала, что она трудоголик.
И то, сколько она трудилась у нас, она не будет трудиться нигде, потому что не будет таких условий, таких возможностей. Поэтому дальше ей все давалось намного сложнее. Никакой у них не короткий путь! Они взяли медали и не хотят дальше впахивать, мне заставить их? Алина Загитова. Для того, чтобы кататься так, как она каталась на Олимпиаде, после этого все-таки она уже немного не в той форме была. Она приходила на каток в 8 утра и уходила в 9—10 вечера. Она полтора часа ОФП занималась, потом хореография, потом лед, потом растяжки, потом опять зал, потом лед, потом опять ОФП и заминка. В таком режиме она прожила полтора года для того, чтобы быть в топах. Если бы не было такого режима, она бы не была [в топе].
Для нее это единственный путь был быть в форме. Ей нужно очень много тренироваться. Для того чтобы просто отзаниматься хореографией, ей надо было перед этим полтора часа ОФП с канатами и со всеми делами. То есть, ну, реально в таком режиме. Почему я ее должна дальше заставлять? Она устала. В другом режиме у нее не будет такого результата. Мне ее силой заставить? После того как они берут основные для себя медали — это их решение, тренироваться в таком режиме или нет. Ты приходишь домой в десять вечера, не позволяешь себе ничего съесть, никуда пойти.
Она ложилась спать ровно для того, чтобы потом встать и снова прийти на тренировку.
У Юли свои таланты, возможности, сильные и слабые стороны, как у любого. Но надо не зацикливаться на чем-то одном. Возвращаясь к вашей американской поездке, что вы как тренер подметили для себя? Мне запомнились две фразы Зуевой. Первая — дисциплина определяет результат.
И вторая, когда мы с Мариной заговорили о нашей танцевальной паре Синицина — Кацалапов, она сказала: "Что я могу для них сделать? Только научить работать". Это самое правильное. На протяжении всех 10 дней в Кантоне я наблюдала за работой ее американских пар. По 6-7 часов на льду. Счастливые улыбки на лицах.
При этом они вкалывают безостановочно. Но к седьмому часу тренировки ноги у них такие же легкие, как в самом начале… Понятно, что одиночники и парники не могут кататься по столько часов в день, потому что это приведет к травматизму. Но меня поразили желание и отдача тренеров и спортсменов. На каждой тренировке все выкладываются не на сто, на двести процентов. Что мешает это делать нам? У нас другая система подготовки, это объективная реальность.
Мы делаем упор на групповые занятия. За океаном спортсмены сами оплачивают лед, работу тренера, поэтому вправе требовать индивидуальных "уроков". И там, и там есть свои положительные и отрицательные стороны. Например, я считаю, что здоровая конкуренция и ощущение некой общности в группе должны присутствовать. Когда Юля Липницкая готовилась к Олимпийским играм в Сочи, то вся наша группа готовилась вместе с ней. Приходилось устраивать прокаты, чтобы спортсменка видела, что все это делают, понимала, всем непросто.
И ребята осознавали, это необходимо. Но сейчас после Олимпийских игр каждый в группе работает на себя, иначе зачем заниматься фигурным катанием? Другое дело, что при нашей системе тренеру в каких-то моментах бывает сложней, потому что присутствует некий элемент ревности, мол, тому уделили больше внимания, чем мне. В Америке это исключено, потому что все упирается в финансовые возможности. У меня в Америке был ученик. Он снимал самый дешевый лед в 4 часа утра.
И каждый день после тренировки перед школой парень шел работать, чтобы оплатить лед и занятия. Родители сказали, что у них нет денег на фигурное катание. А история с Торвилл — Дин, когда они готовились к Олимпийским играм и тренировались по ночам, чтобы никто не мешал, и оплата была небольшая. А днем они работали.
Фото: legionmedia. С другой стороны, мы не имеем права сдаваться. Я просто спросила ее после проката , почему она отказалась от второго элемента.
Она просто отказывалась бороться. Кроме того, Олимпийские игры — это праздник. Многие спортсмены мечтают оказаться на ее месте. Я не выношу истерик спортсменов.
Тутберидзе считает, что Петросян недооценивали, а критики было много
Всё дело в неоднозначном интервью, которое дала тренер Этери Тутберидзе пять лет назад журналисту Владимиру Познеру. Заслуженный тренер России по фигурному катанию Этери Тутберидзе рассказала о бурной реакции Александры Трусовой на серебро Олимпиады-2022. Ваш браузер очень сильно устарел. Этери Тутберидзе — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/спорт. Этери Тутберидзе прервала молчание и дала первое за долгое время большое интервью. 11 декабря Первый канал планировал в эфире интервью с заслуженным тренером России по фигурному катанию Этери Тутберидзе.
Спортсмены! Не ешьте мороженое и не пейте чай
- Этери Тутберидзе Должна Выиграть В Номинации Лучший Тренер
- «Считаю это ужасающей ошибкой». Крик отчаяния Тутберидзе после возвращения из США
- «Ненавижу всех». Как складывались взаимоотношения Трусовой и Тутберидзе
- Почему реакция Тутберидзе на дисквал Валиевой вызывает отторжение
- Этери Тутберидзе объяснила, почему строга в работе со спортсменами
Лицемерие вместо правды. Что не так с последними интервью Тутберидзе
Этери Тутберидзе на своей странице в соцсети прокомментировала перемены скромно: «Без громких обещаний. Причиной ухода от Этери Тутберидзе девушка назвала чрезмерные нагрузки на тренировках. В интервью «Матч ТВ» Аделия рассказала, почему ей нравится быть маленькой, что делает ее тренера Этери Тутберидзе «великим человеком» и что ее саму связывает со стихотворением Пастернака. В интервью «Матч ТВ» Аделия рассказала, почему ей нравится быть маленькой, что делает ее тренера Этери Тутберидзе «великим человеком» и что ее саму связывает со стихотворением Пастернака. Первый канал представляет большое эксклюзивное интервью, которое впервые за долгое время дала заслуженный тренер России Этери Тутберидзе, подарившая мировому фигурному катанию целую плеяду чемпионов и самых ярких звезд. Бывшие ученицы Этери Тутберидзе опять "наезжают" на экс-тренера, заявляя о чрезмерно жёстких методах.
Этери Тутберидзе выступила с заявлением по делу Камилы Валиевой
Спортсменки из группы Этери Тутберидзе заняли первые четыре места на чемпионате России в Санкт-Петербурге. В интервью «Матч ТВ» Аделия рассказала, почему ей нравится быть маленькой, что делает ее тренера Этери Тутберидзе «великим человеком» и что ее саму связывает со стихотворением Пастернака. Российский тренер по фигурному катанию Этери Тутберидзе дала интервью YouTube-каналу «Тинькофф». Наставница гениальных российских фигуристок Этери Тутберидзе прервала молчание в «е».